Показания официанта
Выйдя на улицу, Аллейн столкнулся с полицейским сержантом Томпсоном, совсем не похожим на полицейского сержанта. Поскольку окна капитана Уитерса выходили прямо на Слинг-стрит, Аллейн не задержался, чтобы поговорить с Томпсоном, а лишь мимоходом бросил:
– Не упустите его.
Фокс ждал Аллейна возле почтового отделения.
– Премерзкий тип, скажу я вам, – заметил он, когда они пошли рядом.
– Кто? Уитерс? Верю тебе, мой старый друг.
– Вы здорово на него насели, мистер Аллейн.
– Я был в безвыходном положении. Я предпочел бы устроить облаву на этот дом в Лезерхеде без всякого предупреждения, но чертов Дональд непременно даст ему знать о том, что сообщил нам, и Уитерс прикроет свою игорную деятельность. Мы можем надеяться только на то, что наш человек, проникнув в дом, отыщет какие-нибудь неоспоримые доказательства. Нам лучше взять такси, чтобы ехать к Димитри. В какое время ему назначено быть в Ярде?
– В полдень.
– Сейчас без четверти двенадцать. Он должен был уже уйти. Поехали.
Они взяли такси.
– Как быть с Уитерсом? – спросил Фокс, с мрачной серьезностью уставившись в спину шоферу.
– В качестве вероятного подозреваемого? Он точно такого же роста, как покойный. Вполне мог обвести вокруг пальца таксиста, надев плащ и шляпу. Между прочим, в спальне нет места, где можно было бы спрятать эту одежду. Я видел внутренность гардероба, заглянул под кровать и в стенной шкаф, пока он разговаривал по телефону. В любом случае он сказал, что я могу облазить всю квартиру с микроскопом, если пожелаю, и не дрогнул, когда я блефовал. Если у него есть что скрывать, то это находится в лезерхедском доме.
– Мотив не так уж свеж, – заметил Фокс.
– А каков мотив?
– Он понял, что лорд Роберт узнал его и следит за ним. Он хочет завладеть его деньгами и знает, что молодой Поттер – наследник.
– Мотива два тут. Ну так что? Черт, получилась почти цитата [20] ! Банчи предостерегал меня от цитирования. Ассоциируется с принадлежностью к аристократическому сословию. Кстати, в части мотивов могут быть и дальнейшие разветвления. Миссис Хэлкат-Хэккетт, возможно, считала Банчи шантажистом. Из записок следует, что у него сложилось такое впечатление. Он был рядом, когда забирали ее сумочку, и вообще прилип к ней намертво. Если у Уитерса интрижка с этой женщиной, она, вероятно, рассказала ему о фортеле шантажиста. Не исключено, что Уитерс и есть объект шантажа. Письмо, попавшее к вымогателю, могло быть от миссис Х.-Х. к Уитерсу либо наоборот. Если она рассказала ему, что считает лорда Роберта шантажистом…
– Вот вам уже три мотива, – заметил Фокс.
– Совершенно верно. С другой стороны, и сам Уитерс может быть шантажистом. Это вполне в его духе.
– В качестве мотива я предпочел бы подозрение Уитерса, что лорд Роберт сел ему на хвост.
– Ты все о своем, старый черт. Что ж, если понадобится, мы можем привлечь его за то, что он держит в своей берлоге грязные книжонки. Взгляни-ка на это.
Аллейн извлек из кармана суперобложку с изображением совершенно нагой молодой женщины рядом с краснолицым джентльменом и притаившейся поодаль старой карги. Книжка называлась «Исповедь сводни».
– Святые угодники! – воскликнул Фокс. – Вам не следовало это брать.
– Ну ты и зануда, Фокс, – поморщился Аллейн. – Хорошо себе представляю, как он таращится в эту книгу в каком-нибудь логове на Лазурном берегу! Я вынудил его оставить отпечатки его отвратительных пальцев на моем портсигаре. Посмотрим, совался ли он в медицинский учебник Дональда Поттера. Особенно в разделы, касающиеся удушья и удушения. Сдается мне, Фокс, что если капитан Уитерс не был искушен в искусстве удушения, то совершил бы расхожую ошибку, применив избыточную силу, а на теле Банчи таких следов нет. Нам также придется выяснить, оставил ли он отпечатки в телефонной комнате, в Марсдон-Хаусе.
– Кто-то вмешался в телефонный разговор, – задумчиво произнес Фокс. – На мой взгляд, нам надо установить личность человека, который вошел, когда лорд Роберт разговаривал с вами по телефону. Если человек невиновен – ему и скрывать нечего.
– И наоборот. Я попытался склонить Уитерса к такому признанию, предположив, что преступник – он.
– И как? Получилось?
– Полная неудача. Он и глазом не моргнул. Казался искренне изумленным.
– Это мог быть и Димитри. В любом случае мы знаем, что Димитри забирает деньги. Нам надо выяснить – работает ли он сам или на кого-то другого.
– Что опять приводит нас к оборванной фразе Банчи. «И работает он с…» С кем-то? Или с чем-то? Ого, мы у цели.
Такси остановилось у респектабельного старого многоквартирного дома на Кромвель-роуд. На противоположном тротуаре сидел молодой человек и чинил плетеный стул.
– А вот и мастер Джеймс Д’Арси Кэрью, полицейский констебль, – сказал Аллейн.
– Как? Это он? – удивился Фокс. – Так и есть! Для чего это он так вырядился?
– Он старается быть сыщиком, – объяснил Аллейн. – Его отец священник, и Джеймс освоил плетение из ивовых прутьев где-нибудь в Женском институте [21] или еще где-то. Он жаждал применить маскировку с тех пор, как принял присягу.
– Молодой дурень, – проворчал Фокс.
– На самом деле он вполне сметлив, и ты это знаешь.
– Все равно, почему он до сих пор торчит перед домом?
– Очевидно, Димитри еще не вышел. Погоди минутку.
Аллейн сунулся за стеклянную перегородку, отделяющую пассажиров от таксиста, и обратился к шоферу:
– Мы полицейские. Через минуту-другую из этого дома выйдет мужчина, и ему понадобится такси. Подождите тут. Он, вероятно, попросит отвезти его в Скотленд-Ярд. Если он даст другой адрес, быстро напишите его на этой карточке, пока он будет садиться в машину. Выбросьте карточку через щель рычага передач. Вот вам карандаш. Сможете это сделать?
– Так точно, босс, – сказал таксист.
– Развернитесь и проезжайте мимо того парня, который чинит стул. Двигайтесь как можно медленнее и высадите нас на двести ярдов дальше по улице. Потом дождитесь того человека. Вот вам плата и все остальное.
– Спасибо, сэр. О’кей, сэр.
Таксист развернулся, Аллейн опустил оконное стекло.
– Кэрью! Подойдите к нам, – обронил он, когда они проезжали мимо констебля.
Мастер и бровью не повел.
– Я же говорю, он не так глуп, как кажется, – сказал Аллейн. – Выходим.
Они вышли. Такси снова развернулось. Они услышали позади грубоватый голос шофера: «Такси, сэр?» – услышали, как он остановился у обочины, как хлопнула дверца и как такси удалилось.
– Он не выбросил карточку, – отметил Аллейн, глядя вслед удаляющейся машине. Детективы продолжали шагать по Кромвель-роуд. Вскоре позади раздался крик:
– Стулья починяю! Починяю стулья!
– Ну вот! – с досадой бросил Фокс. – Только послушайте, как он выставляет себя на обозрение! Это неприлично. Просто неприлично.
Сыщики обернулись и увидели, что мастер идет за ними следом, а за ним тянутся ивовые прутья.
– Подойдите сюда, – сказал Аллейн. – Нет нужды продолжать ваш вдохновенный маскарад, Кэрью. Ваша добыча только что уехала.
– Сэр! – в ужасе отозвался констебль.
– Скажите, – продолжал Аллейн, – для чего вы изображаете уличного зазывалу перед изумленной публикой?
– Ну, сэр, согласно вашим инструкциям, я приступил…
– О да! Но вам следовало бы понять к этому времени, что искусство маскировки часто не так уж необходимо, а перевоплощения следует достигать более простыми средствами, не включающими в себя затраты в виде ивовых прутьев, лыка и гнутых ножек. Интересно, что вы собирались делать со всем этим инвентарем, когда пришлось бы следовать за объектом?
– Тут за углом стоянка такси, сэр. Стоило мне только свистнуть…
– И хорошенький был бы у тебя вид! – возмутился Фокс. – Вызывать такси в таком обличье! К тому времени как ты освободился бы от этой пакости и сел в машину, твой подопечный был бы уже бог знает где. Если этому вас учат в…
– Да-да, хорошо, Фокс, – поспешно проговорил Аллейн. – Все верно. А вы, Кэрью, переоденьтесь, и я жду вас в Ярде с отчетом. Можете ехать отсюда на метро. Только не напускайте на себя этот жалостный вид, а то старушки начнут подавать вам медяки.
Кэрью удалился.
– Ну а теперь, Фокс, – продолжил Аллейн, – позволь мне провести несколько минут в этой квартире, а потом позвони, будто бы из Ярда, и подержи слугу Димитри у телефона как можно дольше. Тебе лучше запастись списком имен и мест. Скажи, что получил их от Димитри и что потом все обязательно проверишь. Идет?
– Идет, мистер Аллейн.
– Можешь воспользоваться телефонной будкой на стоянке такси. Затем пулей в Ярд и удерживай там Димитри, пока я не приеду. Распорядись, чтобы за ним установили слежку по выходе.
Аллейн вернулся к квартире Димитри, располагавшейся на первом этаже. Дверь открыл худой чернявый человек, типичный официант.
– Мистер Димитри дома? – спросил Аллейн.
– Месье только что вышел, сэр. Могу я что-то ему передать?
– Ах, так он ушел? – переспросил Аллейн. – Какая досада, значит, я разминулся с ним. Не знаете, он отправился в Скотленд-Ярд?
Человек замялся в нерешительности.
– Не уверен, сэр. Думаю…
– Послушайте, – сказал Аллейн. – Я старший полицейский инспектор Аллейн. Вот моя визитная карточка. Я находился в этой части Лондона и подумал, что если зайду, то избавлю мистера Димитри от необходимости являться в Ярд. Поскольку я уж все равно тут, попрошу вас уточнить для меня один-два момента. Не возражаете?
– Вовсе нет, сэр, но это несколько затруднительно…
– Да, в дверях это несколько затруднительно. Могу я войти? – осведомился Аллейн и, не дожидаясь ответа, вошел в квартиру.
Он оказался в гостиной, ничем не примечательной, кроме атмосферы постной благопристойности. Слуга последовал за ним и теперь стоял, беспокойно разглядывая свои руки и явно чувствуя себя не в своей тарелке.
– Вы, наверное, догадались, – начал Аллейн, – что я здесь по делу, связанному со смертью лорда Роберта Госпелла.
– Да, сэр.
– Сразу должен сказать: нам хотелось бы, чтобы вы обсуждали это происшествие с величайшей сдержанностью. По правде говоря, лучше вовсе не обсуждали бы. Ни с кем. Кроме, разумеется, месье Димитри.
Лицо мужчины выразило облегчение.
– Но это совершенно очевидно, сэр. Месье сам предупредил меня об этом. Я буду крайне сдержан.
– Прекрасно. Мы считаем своим долгом защитить месье Димитри и любое другое лицо от неприятной огласки, которая, к сожалению, сопровождает такого рода прискорбные случаи.
– Разумеется, сэр. Месье сам весьма ясно это выразил.
– Уверен, что так. Вы понимаете, – продолжал Аллейн, – что нам необходимо иметь ясный и подробный отчет о передвижении многих людей. Как вас зовут?
– Франсуа, сэр. Франсуа Дюпон.
– Вы были в Марсдон-Хаусе прошлой ночью?
– Да, сэр. По случайному стечению обстоятельств я был там.
– Как это произошло?
– Один из слуг подвел вчера месье Димитри. Кажется, у него случился приступ аппендицита. Месье Димитри не успел за столь короткий срок найти ему подходящую замену, поэтому я занял место этого человека.
– Это было против обыкновения?
– Да, сэр. Я – личный слуга месье Димитри.
На площадке у двери зазвонил телефон.
– Извините, сэр, – сказал слуга. – Телефон.
– Ничего страшного, – ответил Аллейн.
Слуга вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Аллейн метнулся в прилегающую к гостиной спальню, распахнув дверь. Он открывал стенные шкафы, обшаривал пространство между висящими костюмами, рыскал среди аккуратно сложенных в стопки рубашек и нижнего белья, не нарушая при этом порядка, но ничего не упуская. Благословляя свою счастливую звезду за то, что ящики выдвигались легко и без шума, Аллейн действовал проворно и четко, делая минимум движений. Спальня отличалась простодушной наготой. Слуга Димитри исполнял свои обязанности исправно. Аллейн нигде не обнаружил потайного места, где можно было бы спрятать объемистый плащ. Все содержалось в чинном порядке. Аллейн бесшумно вернулся в гостиную. Отсюда до него доносился голос слуги:
– Алло? Алло? Да, сэр, я слышу вас. Да, сэр, совершенно верно. Все именно так, как говорит месье Димитри, сэр. Мы вернулись вместе в половине четвертого на такси. В три тридцать. Нет, сэр, нет. В три тридцать мы возврати…
Стенной шкаф содержал только бутылки и стаканы, книжные шкафы – только книги. Маленький письменный стол был заперт, но в нем не поместилась бы одежда. Димитри и его слуга, люди аккуратные, имели мало вещей. Аллейн открыл последний шкаф, где находились два чемодана. Он осторожно наклонил их. Ни звука. Инспектор открыл их. Они оказались пусты. Аллейн тихо затворил шкаф и вернулся в гостиную. Там, стоя посреди комнаты и склонив голову набок, он прислушивался к тому, что говорил слуга Димитри, чей голос уже перешел в надрывный фальцет.
– Но я же говорю вам! Дайте же мне сказать! Здесь находится ваш коллега. Он собирается сам задать мне все эти вопросы. Он дал мне свою визитную карточку. Старший инспектор Аллейн. Ах, mon Dieu! Mon Dieu! [22]
Аллейн вышел на площадку, где стоял телефон, и увидел, что Франсуа стоит, втянув голову в плечи, и с отчаянием жестикулирует свободной рукой.
– Что такое? – спросил Аллейн. – Это меня?
– Вот подошел месье инспектор! – крикнул в трубку Франсуа. – Будьте так любезны…
Аллейн взял трубку.
– Алло!
– Алло, вы слушаете! – послышался в трубке раздраженный голос Фокса.
– Это вы, Фокс? Что случилось?
– Надеюсь, ничего, мистер Аллейн, – сказал Фокс, переходя на свое обычное малоразборчивое бурчание.
– Это Аллейн. Тут произошло небольшое недоразумение. Я не застал мистера Димитри, но постараюсь подъехать как можно скорее. Попросите его подождать, пожалуйста. Извинитесь перед ним от моего имени.
– Надеюсь, я достаточно продержал его у телефона? Еду сейчас в Скотленд-Ярд.
– Отлично. Все в полном порядке, – ответил Аллейн и повесил трубку.
Он вернулся в гостиную, за ним – Франсуа.
– Небольшое недоразумение, – любезно пояснил Аллейн. – Мой коллега не вполне вас понял. Он, к сожалению, туговат на ухо и скоро выходит в отставку.
Франсуа что-то пробормотал себе под нос.
– Возвращаясь к нашему разговору, – продолжал Аллейн. – Вы собирались рассказать мне, где было ваше рабочее место прошлой ночью.
– На верхнем этаже, сэр. На галерее над бальным залом. Мои обязанности состояли в том, чтобы опорожнять пепельницы и обслуживать гостей, которые отдыхали от танцев на том этаже.
– Какие помещения находятся на той галерее?
– У самой лестницы, сэр, находится дверь, обитая зеленым сукном. Она ведет в служебные помещения, на лестницу черного хода и так далее. Рядом с этой дверью расположена комната, которая прошлой ночью использовалась как гостиная. Далее идут ванная, спальня и туалет. Прошлой ночью он был отведен для дам. Наконец, в конце галереи находится Зеленая комната, также отведенная на время бала под гостиную.
– Был ли телефон в какой-либо из этих комнат?
– В зеленом будуаре, сэр. Им пользовались несколько раз в течение вечера.
– Вы превосходный свидетель, Франсуа, поздравляю. А теперь скажите мне вот что. Вы были прикомандированы к этому этажу. Вы помните имена людей, которые пользовались телефоном?
Франсуа сосредоточенно закусил нижнюю губу.
– Им пользовалась леди Дженнифер Труман, чтобы справиться о состоянии своей больной маленькой дочери. Ее светлость попросила меня набрать для нее номер. Им пользовался молодой джентльмен, который позвонил по пригородному номеру и сказал, что не будет возвращаться за город. Еще раньше, в начале вечера, звонили сэру Дэниэлу Дэвидсону, врачу, как я понимаю. Он разговаривал о пациенте, которому была сделана операция. Телефоном также пользовался лорд Роберт Госпелл, сэр.
Аллейн затаил дыхание, его сердце учащенно забилось.
– Вы слышали, о чем говорил лорд Роберт?
– Нет, сэр.
– Вы не заметили, кто-нибудь входил в комнату, когда лорд Роберт разговаривал по телефону?
– Нет, сэр. Сразу после того, как лорд Роберт вошел в ту комнату, меня вызвал к себе сэр Герберт Каррадос: он вышел из другой гостиной и сказал мне об отсутствии спичек. Сэр Герберт был раздражен. Он послал меня в гостиную, чтобы я сам убедился, и приказал немедленно принести еще спичек. Мне не показалось, что спичек было мало, но я, конечно, этого не сказал. Я пошел вниз и принес еще. Вернувшись, я пошел в комнату с телефоном и увидел, что там никого нет. Там я тоже пополнил запас спичек и вытряхнул пепельницы.
Аллейн вздохнул.
– Да, понимаю. Не сомневаюсь, вы хорошо справились с этой работой. А не было в телефонной комнате сигарных окурков? Вы, конечно, не помните?
– Нет, сэр.
– Понятно. Скажите, Франсуа, кто находился в другой гостиной и на галерее перед тем, как лорд Роберт стал звонить? До того, как сэр Герберт Каррадос послал вас за спичками. Можете припомнить?
– Постараюсь, сэр. Там были два джентльмена, которые тоже меня услали.
– Что?
– Я имею в виду, сэр, что один из них попросил меня принести два виски с содовой. Это отнюдь не обычная просьба в данных обстоятельствах. Это даже не сomme il faut [23] на вечере такого рода, где в буфете подается шампанское, а также виски – посылать за напитками, точно в отеле. У меня сложилось впечатление, что эти два джентльмена желали остаться одни на галерее. Чтобы принести напитки, я воспользовался задней лестницей. Вернулся и подал им. В это время на этаж поднялся лорд Роберт Госпелл, и эти два джентльмена, увидев его, переместились в первую гостиную, которая была не занята.
– Вы хотите сказать, что они как будто хотели избежать встречи с ним?
– У меня сложилось впечатление, сэр, что эти джентльмены хотели быть наедине. Вот почему я запомнил их.
– Их имена?
– Я не знаю их имен.
– Можете вы описать их?
– Одному из них, сэр, лет сорок пять – пятьдесят. Это крупный мужчина с красным лицом и толстой шеей. Голос у него неприятный. Другой – молодой джентльмен, темноволосый, довольно нервный. Я заметил, что он часто танцевал с мисс Бриджет О’Брайен.
– Благодарю вас, – сказал Аллейн. – Превосходно. Кто-нибудь еще?
– Больше я никого не могу припомнить, сэр. Нет, погодите! Некоторое время там был кто-то еще.
Франсуа упер палец в подбородок и устремил взгляд в потолок.
– Tiens! [24] – воскликнул он. – Кто же это мог быть? Ага, вспомнил! Пустяки, сэр. Это была та маленькая мадемуазель, секретарша, которая почти ни с кем не была знакома и поэтому часто приходила посидеть на галерею. Я также вспомнил, что туда поднимался сэр Дэниэл Дэвидсон, врач. Но это было раньше. До того, как появился лорд Роберт. Думаю, сэр Дэниэл искал партнершу, потому что он быстро заглянул в обе комнаты и стал оглядывать площадку. Теперь я припоминаю, что он спрашивал о леди Каррадос, но она отправилась вниз несколькими минутами раньше. Я сказал об этом сэру Дэниэлу, и он тоже вернулся вниз.
Аллейн внимательно просмотрел свои записи.
– Вот смотрите, – проговорил он. – Я правильно понял? Люди, которые, насколько вам известно, могли войти в Зеленую комнату, пока лорд Роберт разговаривал по телефону, были сэр Герберт Каррадос и те двое джентльменов, что послали вас за виски.
– Да, сэр. И еще мадемуазель. Ее зовут мисс Харрис. Мне кажется, она вошла в дамский туалет в то самое время, как лорд Роберт вошел в телефонную комнату. Я заметил, что когда дамы мало востребованы на балах, они часто посещают дамскую комнату. Это обстоятельство, – прибавил Франсуа с неожиданной сострадательностью, – кажется мне довольно печальным.
– Да, – согласился Аллейн. – Весьма печально. Таким образом, до появления лорда Роберта вы доставили напитки тем двум мужчинам, и немедленно вслед за этим он начал звонить по телефону из Зеленой гостиной. После этого вас отослал с поручением сэр Герберт Каррадос, при этом он сам, мисс Харрис и, возможно, кто-то еще, кого вы забыли, оставались на галерее, а те двое джентльменов – в другой гостиной. Сэр Дэниэл Дэвидсон ушел вниз несколькими минутами ранее, а леди Каррадос – еще до сэра Дэниэла, который потом ее искал. Все правильно?
– Да, сэр. Это запало мне в память, поскольку после того, как ее светлость удалилась, я вошел в телефонную комнату и увидел, что она оставила там свою сумочку. Месье… мистер Димитри в это время поднялся наверх, увидел сумочку и сказал, что вернет ее леди Каррадос. Я сообщил ему, что она пошла вниз, и он тоже спустился, кажется, по черной лестнице.
– То есть мистер Димитри попадает в отрезок времени между леди Каррадос и сэром Дэниэлом. Он потом вернулся наверх?
– Нет, сэр. Уверен, сэр, что упомянул всех, кто был на этаже. В это время почти все гости ужинали. Позже, конечно, многие дамы посещали туалетную комнату.
– Понимаю. А теперь перейдем к оставшейся части вечера. Вы еще видели лорда Роберта?
– Нет, сэр, я оставался на площадке верхнего этажа вплоть до ухода гостей. Затем я отнес месье поднос с едой в служебную комнату за буфетом.
– Это было после того, как ушел последний гость? Сколько прошло времени?
– Нет, сэр. Чтобы быть точным, пожалуй, один-два человека еще оставались в нижнем холле. Когда я спустился, месье был в буфете.
– А сэр Герберт Каррадос тоже был в буфете?
– Он ушел сразу после того, как я вошел. Именно после его ухода месье и заказал свой маленький ужин.
– Когда вы отправились домой?
– Как я уже объяснял вашему коллеге, в три тридцать, вместе с месье. Еще прежде, чем месье лег спать, ему позвонили из полиции.
– Вы, конечно, несли багаж месье Димитри?
– Его багаж, сэр? У него не было багажа.
– Понятно. Думаю, это все. Вы были очень любезны и очень нам помогли.
Франсуа взял свои чаевые с грацией истинного официанта и проводил Аллейна до двери.
Аллейн подозвал такси и посмотрел на часы. Двадцать минут первого. Он надеялся, что Фокс все еще удерживает для него Димитри в Скотленд-Ярде. Димитри! Если только Франсуа не лгал, получалось, что и без того слабая вероятность виновности ресторатора еще больше ослабевала.
– И хуже всего то, – потирая нос, пробормотал Аллейн, – что, похоже, добродетельный Франсуа не сказал мне ничего, кроме правды.
