Глава 14
ВОИН КЛАНА БЕЛЫХ ЧЕРЕПОВ
До деревни мы добрались за три дня. Основная масса живущих там орков состояла из стариков и взрослых мужчин. Все воины были одеты в броню, носили за поясами ятаганы и, казалось, были готовы в любое мгновение дать отпор врагу.
— Куда делись ваши женщины? — задал я вопрос Агар-тору. — Неужели воины не могут добыть их себе?
Вождь немного помялся, но все же ответил:
— Уважаемый, принципы воспитания орков отличаются от вампирских и человеческих. Когда мальчику исполняется десять лет, его отправляют в военный лагерь, общий для всех кланов. Там он воспитывается до совершеннолетия, после чего возвращается в клан. Женщины у нас тоже общие для всех кланов и живут в хорошо охраняемом подземном убежище. Для всех устанавливается очередность, от какого клана они будут рожать в определенный год, и чем сильнее клан, тем чаще от него будут рожать женщины. Наша очередь была совсем недавно, и следующий раз будет только через пять лет. До этого времени мы точно не доживем, так что вместе с потерей молодых членов клана мы утратили и надежду на то, что нам дадут еще раз зачать детей.
Мы зашли в дом к вождю и пообедали мясом и постными лепешками. Затем обговорили вопрос оплаты. Все было просто: я делаю, что захочу, но вождь платит только за уничтожение тех деревень и воинских отрядов, ликвидация которых выгодна лично ему, и в этом случае цена устанавливается в три крупных алмаза. Это меня полностью устраивало. Начать мне предстояло с нападения на деревню клана Серых Кабанов.
— Ну что, пошли знакомиться с отрядом, Каин? — было заметно, что Агар-тор чрезвычайно доволен заключенной сделкой.
Возле дома я увидел выстроенный в четыре ряда отряд. От одного его вида мне стало не по себе — в полном вооружении, закованные в броню, в шлемах, Усеянные боевыми шрамами орки выглядели жутко.
Агар-тор махнул рукой. Из строя вышли несколько воинов и направились к нам.
— Это десятники, — пояснил вождь. — А вы командир отряда.
— Давайте поговорим, — предложил я.
Мы отошли от строя и уселись на траве.
— В первую очередь, я бы хотел спросить, где можно достать таких великолепных скакунов? — спросил я, показывая на огромного ездового волка вождя, который бегал по деревне, играя с детворой.
Орки покачали головами, и один из них, самый исполосованный шрамами, прогудел:
— Это невозможно. Все волки выращиваются в яслях до определенного возраста, а затем раздаются самым уважаемым воинам. Никому из нас волк не положен по статусу.
Я нахмурился:
— Я не спрашиваю, что вам положено, а что нет. Я спрашиваю, где можно достать ездовых волков на весь отряд?
Орки замолчали, переглядываясь. Агар-тор внимательно посмотрел на меня и спросил:
— Ты хочешь посадить весь отряд на волков?
Я кивнул. Вождь помялся, но все же сказал:
— Каин, я сам за принцип — нет ничего невозможного, но то, что ты предлагаешь — чересчур даже для меня. Объясню, почему. Все волки выращиваются в специальном лагере, который охраняется воинами трех сильнейших кланов, и доступ к ним запрещен всем, кроме дрессировщиков. Когда приходит время раздавать взрослых волков, дрессировщики с помощью собственной магии привязывают волка к новому хозяину, которому он будет служить всю жизнь. Так как зверей мало, то ежегодно лишь не более пятидесяти самых заслуженных воинов и вождей кланов могут рассчитывать на обладание собственным волком.
— Тогда я перечислю то, что нам нужно будет сделать, а вы меня поправите, если я не прав. Во-первых, необходимо проникнуть в дрессировочный лагерь, во-вторых, заставить дрессировщика привязать к нам волков и, в-третьих, — без потерь уйти оттуда.
Вождь кивнул:
— Все верно, только невыполнимо.
— Как можно заставить дрессировщика привязать волков? — игнорируя его реплику, спросил я.
— До сих пор никому не приходило в голову попробовать подкупить или принудить дрессировщиков, — немного подумав, ответил Агар-тор. — Волки — общее достояние кланов, и никто никогда не пытался присвоить их.
— Когда-то все случается впервые, — иронично заметил я.
Десятники и вождь глядели на меня как на сумасшедшего.
— Сейчас я оглашу отряду два нововведения. После этого всем отдыхать, завтра мы выдвигаемся к клану Серых Кабанов. Нам нужно раздобыть денег для подкупа, начнем с пряника.
Я встал и обошел строй, присматриваясь к каждому воину.
— Воины! С завтрашнего дня вы будете моими, начиная от макушки и кончая подошвами сапог. Мне плевать на то, что вы о себе думаете, с завтрашнего дня будет только одна оценка: нужны вы мне или нет. Поэтому решите для себя, чего вы хотите. Остаться здесь и закончить свою жизнь беззубыми стариками в каком-нибудь другом клане или сложить голову в бою, зная, что через десять лет ваше имя будет известно в любой семье клана, а каждый сопливый мальчишка будет жить мечтой оказаться на вашем месте в этом строю. Решайте сейчас, потому что завтра будет уже поздно, завтра вы будете моими, и я поведу вас к своим целям, своим мечтам. Цели вашего клана идут рука об руку с моими целями, поэтому, чем сильнее и могущественнее становлюсь я, тем сильнее и могущественнее будет становиться ваш клан.
Я сделал паузу и оглядел строй. Вокруг царила мертвая тишина, даже дети, стоявшие рядом, слушали меня молча.
— Чтобы к завтрашнему утру ни у кого на броне, на одежде и на теле я не видел знаков, хоть как-то способных выдать вашу принадлежность, — продолжил я. — Враги не должны знать, к какому клану мы принадлежим, поэтому пусть каждый проверит своего товарища, точно ли выполнен мой приказ. Цена за его нарушение — смерть ваших детей и родителей.
Никто даже не дернулся, когда я приказал им распрощаться с метками клана. Орки понимали цену ошибки, это я видел по их лицам.
— До завтрашнего утра перекрасьте броню в серый цвет, чтобы никто даже случайно не мог опознать вашу родовую принадлежность. Далее. Разговаривать в походе без разрешения строго запрещается, кричать боевые кличи запрещается, в случае крайней необходимости — все переговоры вести только на всеобщем языке. Те, кто его не знает, становится немым, как рыба. Всё, все свободны, завтра с восходом солнца выступаем, — сказал я и пошел в хижину вождя.
Он пристроился рядом, и я почувствовал на себе его удивленный взгляд.
— Ты что-то хочешь спросить, достопочтенный Агар-тор? — не выдержал наконец я.
— Я просто удивлен, — ответил он, улыбнувшись. — Приятно удивлен. Я нанимал мага-вампира, а получил в свое распоряжение командира-мага. Теперь думаю, как бы не возросла плата за услуги.
Я улыбнулся в ответ:
— Цена оговорена и пересмотру на данный момент не подлежит.
Еще долго, до глубокой ночи, я расспрашивал его о лагере, где содержат волков, набрасывая примерный план, как ими завладеть.
Утром я не узнал вчерашний отряд.
«Они что, не ложились, что ли?» — подумал я.
Передо мной стояла в четыре ряда безликая серая масса, даже ятаганы были не черного цвета, а ближе к серому.
«Отлично, — хмыкнул я, — именно то, что и требовалось».
И приказал выдвигаться.
До клана Серых Кабанов мы шли весь день и остановились на привал неподалеку от него. Десятники меня предупредили, что дальше ходят патрули клана и нас сразу заметят.
«Нападение будет ночью», — решил я.
До ночи весь отряд просидел, занимаясь своим оружием. Мой приказ о молчании в походе выполнялся беспрекословно.
«Время», — подумал я, поднимаясь с земли, когда луна подошла к тому месту в небе, которое я наметил на начало атаки.
Отряд беззвучно поднялся за мной.
Подойдя к деревне на сто шагов, я принялся отработанным в рейдах приемом разбивать ее на зоны, в которые нужно поставить Облака. Определившись с местом, я облизал палец, чтобы узнать направление ветра. К счастью, стояло полное безветрие.
«Можно не указывать ветер в стабилизирующем факторе», — решил я и начал постановку Облаков.
Деревня была большая, и энергии я собирался получить много, поэтому не скупился на расход сил, оставляя резервы только на поддержание заклинаний. Не успел я закончить постановку всех Облаков, как из деревни раздались крики боли, и несколько теней кинулись к проему в частоколе. Туда я поставил одно из самых концентрированных Облаков, и те, кто в него вбегал, тут же валились на землю. До начала боя я дал приказ десятникам расставить воинов вокруг деревни, в зоне видимости друг друга, чтобы ни один орк не выскользнул из ловушки. Свидетели боя нам были не нужны.
Через некоторое время в деревне все стихло. Взяв с собой два десятка бойцов, я направился туда. Убрал подпитку Облаков, и ко мне устремились потоки энергии. Для меня уже стали обычными ощущениями сначала чувство полного опустошения, а затем обратное ему — наполнения резервов. Вокруг не было ни одной живой души, только обескровленные тела. Получив от меня приказ перетряхнуть всю деревню, зачистить ее от живых — если таковые все же остались — и принести на центральную площадку все ценное, что будет обнаружено, орки разошлись. Я стоял и ждал, когда они закончат. Изредка раздавались вскрики, переходящие в хрип, иногда слышался топот.
Когда обыск закончился, передо мной лежали несколько перевернутых щитов, с горкой наполненных золотом и драгоценностями, а также куча неплохого оружия. Приказав десятникам построить подчиненных, я подозвал одного из них и поинтересовался, не прорвался ли кто. Тот ответил, что попытки были, но все пресечены, живым никто не ушел. Я спросил, можно ли заинтересовать одного орка таким количеством золота. Десятник почесал подбородок и ответил, что и за половину подобной добычи почти любой орк продаст родную мать.
Так же тихо, как и пришли, мы покинули мертвую деревню и двинулись к волчьему питомнику. Серые фигуры воинов едва виднелись в утреннем тумане. После столь явной демонстрации силы орки начали почтительно на меня посматривать. Было видно, что они впечатлены.
На то, чтобы добраться до лагеря, где содержали волков, нам потребовалось около недели, но только потому, что мы задерживались, чтобы по пути уничтожить еще несколько поселков, указанных мне Агар-тором. Операции были копией первой, все происходило ночью и практически бесшумно. Также по пути к лагерю мы встретили два небольших отряда орков, возвращавшихся домой из набега на людские поселки. С помощью взора Поглотителя я отслеживал их путь, мы незаметно следовали за ними до ночной стоянки, а там убивали всех, присваивая богатую добычу.
Еще пара переходов, и мы наконец добрались до реки, за которой виднелась стоянка орков, раскинувшаяся на огромной территории. Я созвал десятников и предложил такой план: одного из своих, кто может легко втереться в доверие, мы посылаем в лагерь к дрессировщикам. Его задача — выбрать самого жадного, затем угостить его выпивкой и попытаться вывести за пределы лагеря, рассказывая при этом о кладе, местонахождение которого известно якобы только ему одному. А на условленном месте мы уже будем его поджидать.
Угор-так, именно так звали орка, который отправился в лагерь, мог, по словам десятника, легко заговорить любого. На закате, когда я уже начал немного волноваться за успех миссии, подбежавший орк доложил, что к нам приближаются две пошатывающиеся фигуры. Жестом приказав всем замереть, я внимательно вгляделся в окрестности, чтобы убедиться в наличии только двух аур. Конечно, после того, как на примере вождя я узнал, что орки способны качественно скрывать ауры, отсутствие их ничего не гарантировало, но все же я надеялся, что не все орки способны на такое.
Дойдя до реки, эта парочка принялась ковырять землю, а я дал знак отряду, чтобы орки взяли их в плотное кольцо, на случай, если дрессировщик вздумает бежать. Смотря на хилого — по обычным меркам — орка, я как-то с трудом представлял себе, что тот способен на те чудеса, которые о них рассказывали. Все орки как один говорили, что дрессировщики очень могущественные шаманы, которых с младенчества отбирают для дрессировки волков.
Все меры предосторожности были приняты, настало время появиться и мне. Правда, для пущей надежности я знаком показал Угор-таку слегка ударить дрессировщика лопатой по голове.
— Встань, воин! — приказал я, подходя к кладоискателям, предварительно распорядившись, чтобы мои воины облили дрессировщика холодной водой из реки.
Промокший до нитки дрессировщик, ничего спьяну не соображая, принялся грязно ругаться и только после дополнительной парочки ведер смог поднять голову и посмотреть на меня мутным взором.
— Кто ты? — сумел пробормотать орк, едва шевеля губами, и оглянулся на мрачных воинов в серой броне. — И что вы все здесь вообще делаете?
Я, видя, что он еще не в себе, приказал:
— Засуньте его с головой в реку, вытаскивайте и снова топите, пока не протрезвеет.
Через полчаса на меня нормальными глазами смотрел трезвый и, как потом оказалось, вполне здравомыслящий орк.
— Отлично! — сказал я. — Теперь можно и поговорить.
— Ничего себе «отлично»! Меня бьют, топят в реке, да еще и какой-то странный тип, здорово смахивающий на вампира, заявляет мне, что теперь можно поговорить, — недовольно пробурчал он.
— Еще полчасика его покупайте, а то, мне кажется, он не понимает, где находится и кто перед ним, — обратился я к воинам.
— Нет, нет, я все понял, — торопливо сказал дрессировщик, умоляюще подняв руки. — Не надо больше купаний.
— Что ж, с тем, кто здесь задает вопросы, мы разобрались, прекрасно, — сказал я, твердо смотря на него. — Во избежание дальнейших недоразумений мне бы не хотелось, чтобы мое предложение, которое я сейчас сделаю, вдруг показалось вам смешным.
Орк сразу насторожился, у него забегали глаза.
— Я хотел бы купить сто двух волков, — просто сказал я.
У орка глаза полезли на лоб, он попытался улыбнуться, но, вовремя вспомнив мое предостережение, быстро прикрыл рот рукой.
— Вы, наверное, плохо осведомлены, господин, — осторожно начал он, — но имеющиеся в питомнике волки не продаются. Они являются общим достоянием всех кланов, и их предоставляют только выдающимся воинам.
— Я прекрасно информирован об этом, уважаемый дрессировщик, а также знаю и то, что только вы можете привязать волков к моим воинам, — ответил я.
— Но если вы все знаете, зачем же предлагаете мне невозможную сделку? — недоуменно спросил он.
— Потому что вы не знаете, сколько я готов вам заплатить, — ответил я, дав знак воинам принести все, что мы награбили за это время.
У орка расширились глаза и отвисла челюсть, когда он увидел кучу драгоценных камней, золота и украшений, которая все увеличивалась и увеличивалась по мере того как воины по очереди вытряхивали мешки с добычей. Когда последний орк облегчил свой мешок, куча превратилась в гору. Золото и камни так сверкали, что я понимал стоящего передо мной орка. Его лоб покрылся испариной, руки задрожали, а взгляд непроизвольно бегал от ценностей на меня и обратно. Дрессировщик несколько раз разинул было рот, но, кроме хрипа, из него ничего не вырвалось. С таким богатством он мог бы купить себе несколько небольших кланов, объединить их и стать могучим вождем. Я видел, как жадность боролась в нем с осторожностью, пока осторожность не капитулировала.
— Даже если я и соглашусь помочь вам, есть две проблемы, которые не дадут мне возможности исполнить свою часть сделки, — наконец выдавил он из себя, не сводя взгляда с драгоценностей. — Во-первых, у меня нет никаких гарантий, что вы меня не убьете, получив то, что вам нужно. Во-вторых, в лагере есть охрана, и не в моих силах убрать или хотя бы надолго отвлечь ее. Ведь время, необходимое мне для ритуала, при таком количестве волков составит не меньше суток.
Я улыбнулся про себя. Орк уже рассматривал саму возможность продажи зверей, без той категоричности, которая была в начале нашего разговора.
— Насчет первого — все очень просто, уважаемый, — сказал я. — Волки нам нужны, и нужны немедленно, поэтому мы и готовы хорошо за них заплатить. Если же наше предложение будет вами отвергнуто, то мы уничтожим всю охрану лагеря, захватим всех волков и дрессировщиков и все равно получим то, что нам требуется. Просто в этом случае дело затянется и будет, как вы сами понимаете, очень кровавым. Поэтому, — я указал на кучу драгоценностей, — цена для нас не имеет значения.
Я так улыбнулся орку, что тот даже вздрогнул.
— Что же касается второго препятствия, — добавил я, видя, как он отступает на шаг под моим взглядом, — то, когда я займусь лагерем, всем будет не до тебя.
Дрессировщик вздрогнул, увидев улыбку самого странного существа, виденного им за всю жизнь. Даже старшие шаманы не вызывали в нем такого страха, как этот спокойно стоящий перед ним вампир. Если бы кто-то сказал ему, что он встретит вампира, командующего отрядом орков, и тот предложит ему продать сто волков за сокровища, которые редко кто из вождей даже самых могущественных кланов видел сразу в одном месте, он бы рассмеялся и плюнул тому ненормальному в глаза. Теперь же орк отчетливо понимал, что этот безумный вампир и вправду готов убить всех, кто встанет на пути к его цели. Если он не согласится, то его убьют и предложат ту же самую цену другому дрессировщику. Орк непроизвольно усмехнулся. Многие из его коллег за половину предложенного ему продадут не только сотню молодых волков, но и вообще весь молодняк.
«Нужно соглашаться, вытребовав себе гарантии», — решил он.
— Чтобы ликвидировать последние сомнения, я предлагаю тебе вот что, — перебил его мысли вампир. — Сейчас мы уйдем, оставив все это тебе. Прячь свое добро, где хочешь и как хочешь, это будет твоей гарантией. А через неделю, когда охрана уйдет от лагеря, мы вернемся, и к тому времени ты должен быть полностью готов к проведению ритуала. Надеюсь, ты меня не разочаруешь.
После этих слов вампир дал знак и вместе со своим молчаливым отрядом быстро скрылся в лесу, оставив волчьего воспитателя наедине с кучей драгоценностей. Глядя горящим взором на несметные сокровища, тот вздрогнул, вспомнив последние слова вампира и его черные глаза без белков. А уж то, как беспрекословно подчиняются ему молчаливые орки… Дрессировщик поежился и подумал:
«Нужно выполнять условия сделки, даже если вампиру не удастся отвлечь охрану от лагеря».
Приняв решение, орк принялся усердно копать яму под приметным деревом, чтобы припрятать все свое добро. Дело шло на удивление быстро, наверное, потому, что орку все время грезилось то, как он будет тратить такое богатство.
Первая часть моего плана была выполнена, орк готов был сотрудничать. Теперь можно было переходить ко второй его части, более сложной. От лагеря требовалось убрать если не всю, то хотя бы большую часть его охраны. Эту проблему я намеревался решить, напав на другой лагерь орков, пещерный, расположенный в дне пути от волчьего. Там жили молодые орочьи женщины. Если нападения будут постоянными, а женщин начнут похищать, то орки волей-неволей должны будут усилить охрану пещер. А поскольку ближайшие войска, которые можно привлечь к этому делу, имелись только возле лагеря с волками, то я надеялся, что именно оттуда орки и вызовут подкрепление. Орки могут рассудить, что даже если на питомник с волками нападут то оставшейся охраны хватит на то, чтобы продержаться до того момента, как прибудут воины из пещерного лагеря.
Выполняя план, мы всю следующую неделю днем и ночью нападали на пещеры, убивая охрану и похищая женщин. Их мы держали тут же неподалеку, правда, с кляпами, чтобы не орали. Как бы орки ни метались между пещерами, мне противопоставить они ничего не могли. Во-первых, охраняемых объектов было слишком много, а во-вторых, дважды применив Облака, я начал переходить в боевую форму Поглотителя, захватывал сознание бойцов охраны и заставлял их убивать друг друга.
Интересно было наблюдать за своими орками. При первом моем переходе в боевую форму многие закричали от ужаса, несмотря на приказ о молчании. Они уже свыклись с тем, что их возглавляет могущественный маг, который своим колдовством может уничтожать целые деревни, но перевоплощение в Поглотителя Сознания оказалось для них слишком сильным потрясением. На меня стали смотреть с суеверным ужасом. В общем-то, и понятно, почему: орки не раз воевали с королевством эльфов, поэтому так же, как и вампиры, ощутили на себе могущество творений эльфов — Поглотителей Сознания. Войны давно закончились, но до сих пор в орочьих кланах пугали детей этими ужасными созданиями.
Если раньше мои воины только по рассказам, похожим на страшные сказки, представляли себе, на что способны эти монстры, то сейчас они воочию убедились в том, насколько Поглотитель был могуществен. Непонятно, как вообще можно было с ним сражаться, если он на большом расстоянии захватывает любые существа, делая их своими марионетками. Я превратился в их глазах в ожившее божество, а мои приказы, и до этого незамедлительно принимавшиеся к исполнению, стали выполнятся еще до того, как я закрывал рот.
К концу недели, когда количество погибших орков из числа охранников пещер перевалило за пару сотен, а женщин было похищено около ста, вожди приняли нужное мне решение и отозвали часть войск с охраны лагеря волков. В ту самую ночь, когда прибыло подкрепление, мои орки украли еще двадцать молодых девушек. В это время я, в форме Поглотителя, устроил такую кровавую резню орков между собой, что вожди немедленно вызвали на помощь все резервы, оставив на охране питомника не более пятисот бойцов, причем из разных кланов. Видимо, чтобы не было соблазна похитить волков. Так что и вторая часть моего плана завершилась успешно, и мы, оставив два десятка воинов охранять женщин, с остальным отрядом направились к своей конечной цели.
Дрессировщик почти не удивился, когда с охраны лагеря стали снимать войска и отводить их к пещерам, где жили женщины. Он убедился, что вампир не бросает слов на ветер. Поэтому, когда к концу отпущенной ему вампиром недели в лагере осталось всего пятьсот орков, он был полностью готов к ритуалу и даже пригласил в ассистенты одного из своих родственников, которому доверял. Ночью, услышав звуки боя в лагере, он понял, что время настало, и, в отличие от всех остальных, которые бросились на подмогу защитникам, принялся спокойно готовиться к проведению ритуала. Прошло не более часа, когда он услышал сначала стук в дверь, а затем на пороге показался орк, одетый в серую броню. Орк произнес всего одну фразу на всеобщем языке:
— Мы пришли за волками.
Кивнув гонцу и захватив с собой дрожащего от страха родственника, дрессировщик вышел к загонам, где находились взрослые особи и молодняк. Он уже прикинул, что на всех орков готовых к приручению взрослых волков не хватит, поэтому решил, посоветовавшись с вампиром, приручить наиболее подходящих по возрасту молодых и сильных волков. Выйдя к загонам, он увидел вампира. Тот кивком подозвал его к себе.
— Господин! Я хотел бы уточнить кое-какие детали, — заговорил с ним дрессировщик.
Вампир вежливо наклонил голову, выслушивая предложение, а затем ответил, что в этом вопросе полностью полагается на опыт и мастерство дрессировщика.
— Двух волков привяжешь лично ко мне, — добавил вампир. — Волка и волчицу, для остальных воинов отряда — по твоему выбору.
Ритуалы, полностью обессилившие дрессировщика, закончились только к вечеру. Хоть в основном его душу грели воспоминания о богатстве, ожидающем его под корнями дерева, но и удовлетворение от хорошо проделанной работы тоже значило немало. Он с нескрываемой гордостью наблюдал за сияющими от счастья орками и довольными волками, которые после ритуала уходили вместе, чуть ли не облизывая друг друга. Ритуал приручения для вампира он провел самым первым, а когда закончил со всем отрядом, то даже поразился тому, как за столь короткое время волки стали его тенями, не отходя ни на шаг. Он надолго запомнил то выражение, с которым волки смотрели на вампира. У дрессировщика возникло чувство, что они разговаривают между собой.
Наконец завершился последний обряд, и дрессировщик с некоторым страхом ожидал, что скажет вампир. Тот подошел и, поблагодарив за работу, протянул большой кошелек, пояснив, что это премия за ударный труд. Затем сел на волка и отдал отряду приказ выдвигаться.
Дрессировщик еще долго потрясенно смотрел на уезжавших орков. Ему не верилось, что он стал богат и остался жив. Все же был страх, что вампир не сдержит слово. Развязав мешочек, орк еще больше обомлел: там лежал с десяток крупных алмазов. Премия оказалась стоимостью в десятую часть уже имеющихся у него богатств. Не чуя под собой ног от счастья, дрессировщик, подозвав родственника, отправился за своими вещами, которые предварительно собрал и вынес за пределы лагеря. Нужно было максимально быстро исчезнуть отсюда, пока на место побоища не вернулись орки, отправленные на охрану пещер. Волчий наставник разумно решил сначала вернуться в свой клан, отсидеться там некоторое время, а уж затем, откопав сокровища, развернуться по полной.
Я был счастлив, наверное, впервые с того времени, как расстался с Ал'лилель. Проведенный ритуал привязанности к животным повлиял на меня не так, как на остальных. Не знаю, возможно, в этом сыграла свою роль сущность Поглотителя, но как только ритуал был закончен, я начал улавливать обращенные ко мне эмоции моих волков и обрывки их мыслей: «Новый вожак, сильный, добрый». Я попробовал послать им свои мысли, и они радостно откликнулись, ощутив мои чувства по отношению к ним. Я назвал их Кай и Кара, даже не зная, почему. Может, это они мне сами подсказали? Пока происходили ритуалы для воинов отряда, мы успели о многом поговорить, передавая друг другу свои эмоции. Мысли у волков были немного странными, они в основном общались, оперируя запахами, а не зрением, но все равно я их понимал, а они понимали меня.
Счастье от общения с волками чувствовал не я один, все до единого орки испытывали подобные же чувства, это было видно по их светящимся лицам. Кто они были раньше? Бойцы — хоть и заслуженные, — но невеликого по размеру и авторитету клана, даже не надеявшиеся когда-нибудь получить волка. А тут за один день каждый стал обладателем такого небывалого сокровища!
Я ехал на Кае, Кара же недовольно бежала следом. Они чуть не подрались, пытаясь определить, кто первый повезет меня на себе. Пришлось вмешаться, сказав, что возить меня будут по очереди, но первым будет Кай. Поворчав немного для приличия, волчица теперь бежала, время от времени покусывая волка за хвост, с целью напомнить о том, что привилегия носить нового вожака у него временная. Поскольку они бежали впереди всех, это автоматически поднимало их с Каем рейтинг среди волков остального отряда. Даже то, как выполняли команды и смотрели на их нового Хозяина все остальные Хозяева волков, делало их с Каем исключительными. Никто из Хозяев других волков даже не пытался что-либо сказать, когда говорил Вожак, он был самый сильный, все остальные только исполняли его распоряжения. Я улыбнулся, подслушав ее мысли, и едва не рассмеялся, когда Кара, гордо посмотрев на остальной отряд, еще раз мстительно куснула Кая за хвост.
Получив волков, мы стали перемещаться значительно быстрее, но зато возник вопрос, чем кормить этих огромных могучих зверей. Вариантов решения было три: нападать на деревни орков, на деревни людей или попытаться проверить свои силы в Лесах эльфов. К эльфам лезть было рано, поэтому я остановился на людских и орочьих поселениях. За следующие несколько месяцев я научился ставить Облака и выпускать Призрачных летучих мышей с максимальной для себя скоростью. Осталось только поэкспериментировать с заклинаниями, чтобы уметь связывать или комбинировать их. Проблему постановки нескольких Облаков одним заклинанием я пока не решил, просто не хватало времени и знаний. Призрачная мышь была прекрасным заклинанием для одиночных противников, но мне хотелось, чтобы Мышей, так же, как и Облака, можно было выпускать в максимальном количестве одним заклинанием. Так как ставить Облака было слишком энергозатратно, то я решил начать свои опыты с формирования нескольких Мышей в одном заклинании.
«Деревни идеально подойдут для этих опытов, — решил я. — Но сначала стоит отчитаться работодателю о проделанной работе. Да и женщин, которых мы захватили, нужно передать в деревню, а то не воинский отряд, а труппа бродячих циркачей».
Наше прибытие в родную деревню невозможно было описать словами. Встречать нас вышли все до единого ее обитатели. Такого количества волков в одном месте не видел даже никто из стариков. Орки, распределив доставшихся им женщин по домам, вышли во дворы и принялись нежно ухаживать за своими животными, купая и вычесывая их после долгого пути.
С женщинами я не разговаривал, так как они боялись меня как огня, но, по словам своих бойцов, понял, что их больше устраивает исполнение супружеских обязанностей — хотя на каждого из воинов и приходилось по нескольку жен, — чем роль самок для воспроизводства. Так что женщины, похоже, пока вроде были всем довольны.
Еще в большем восхищении, чем взрослые, от волков была детвора. Маленьких непосед невозможно было от них отогнать, они гурьбой окружали каждого зверя, когда не было рядом взрослых, и катались на них, устраивая гонки. Не участвовали в этом только волчьи вожаки, Кара и Кай, постоянно лежавшие возле моего нового шатра и с ленцой смотревшие на окружающую их суету. Так же, как и их Хозяин, они были выше этого. Мой авторитет в глазах не только воинов, но и жителей всей деревни поднялся на невообразимую высоту, и часть его передалась моим волкам — им уступали дорогу, делились лучшими кусками мяса, холили и лелеяли. Похоже, только размеры зверей не позволяли восторженным поклонникам носить их на руках. Волки чувствовали это, и, по-моему, основательно разбаловались.
Несколько дней отдыха — и мы снова отправились в поход.
Белинда сидела за столом и раздраженно вертела между пальцами кинжал тонкой гномьей работы. «Ужасный год, просто ужасный», — с той же скоростью, что и кинжал, в голове у нее вертелась одна и та же мысль. Год не задался с самого начала: сначала появление вампира в отряде, затем странная к нему привязанность, а напоследок еще и их ссора. Точнее, это она на него накричала, а он молча ушел. Тогда она так и не смогла поговорить с ним, как намеревалась. Утром Каина в лагере не оказалось, он ушел с каким-то странным человеком, оставив все свои вещи и деньги. Поскольку он предупредил об уходе и заплатил штраф, то формальных причин преследовать его не было. Сначала она переживала, но потом появились другие проблемы, захватившие все ее время, и мысли о Каине отодвинулись на задний план. Король после очередных месяцев ожидания вновь не заплатил обещанных денег, и, когда озлобленные наемники уже собрались идти в столицу, чтобы требовать причитающееся им жалованье, пришли дурные вести из Приграничья. В городок, что возле их лагеря, начали прибывать беженцы из деревень, располагавшихся на границе с орками. Когда их допрашивали дознаватели с целью выяснить, кто же нападал на их поселки, крестьяне лишь испуганно повторяли, что ничего не видели. Просто те, кому повезло очутиться во время ночного нападения вне деревни, возвращались уже в полностью опустошенные дома.
Первый же визит дознавателей в одну из разоренных деревень принес угрожающую новость — все жители деревни были обескровлены! Причем на телах не было никаких обычных ран, указывающих на то, что это работа вампиров. Белинда, охранявшая со своим отрядом группу королевских дознавателей, едва не застонала от ярости и досады. Такие трупы оставлял только один тип магии, которой владел тот самый вампир, что служил некогда под ее началом. А припомнив цель, с которой Каин поступил в отряд, Белинда твердо убедилась в том, что это был именно он. Она немедленно рассказала дознавателям обо всем, немало их этим удивив. Еще неделю и капитана, и ее бойцов таскали по допросам, чтобы выяснить о вампире все, что только возможно, но очень скоро стало не до этого. События начали развиваться нарастающими темпами, количество пострадавших деревень увеличивалось быстрее, чем кто-либо мог предположить. Все выезды на расследования заканчивались одним и тем же выводом: в разоренных деревнях маг ночью ставил столько Облаков, что накрывал ими всю территорию, а затем туда верхом на огромных волках въезжали орки, обшаривали дома и уносили все сколько-нибудь ценное. Кроме того, они забирали всех домашних животных.
Время шло, но никто не мог настичь неуловимый отряд, который разбойничал, казалось бы, везде. Сообщения о все новых и новых разоренных деревнях приходили с пугающей регулярностью. Король засуетился только тогда, когда пропали два полновесных королевских отряда, выехавших на охрану границы. Но даже то, что прибывший к наемникам король лично раздал командирам обещанное золото, никого не обрадовало. Отряды наемников на границе с территорией орков пропадали точно так же, как и королевские, и очень скоро сначала запретили самостоятельные выезды на охрану группам, в составе которых насчитывалось менее ста человек, затем — двухсот, а в последние дни минимальная численность отряда, на который орки не нападали, вообще составляла не менее пятисот бойцов.
Жители тех деревень, на которые еще не напали, просто бежали, бросив все имущество. Отряды королевских латников и тяжелой конницы из личной гвардии короля безуспешно гонялись за Серыми Призраками, как их теперь называли все, оглядываясь при этом по сторонам. Когда же беженцы начали прибывать и из соседнего королевства Талон, у Белинды от отчаяния опустились руки. Вампир добрался до материала для своих ужасных опытов и сейчас оттачивал мастерство.
В том, что именно он был главарем отряда орков, Белинда нисколько не сомневалась. Никому другому, кроме него, не нужен был материал для опытов, Да и тактика действия отряда кардинальным образом отличалась от обычных набегов орочьих банд. Те обычно людей угоняли в рабство, убивая только старых или немощных, этот же отряд забирал только золото и домашних животных, всех же остальных уничтожал без разбора и жалости.
Не прошло и полугода, как Приграничье так обезлюдело, что оркам не составляло никакого труда беспрепятственно проникать на территорию королевств. На прошлой неделе отряд Серых Призраков осмелел настолько, что напал на купеческий караван, перевозивший в столицу товары, предназначенные для самого королевского дома. Самое странное, что стали приходить новости и с орочьих территорий. Оказалось, что тот же самый отряд нападал и на орочьи поселения, вырезая их так же, как и людские.
Белинда, отбросив кинжал, устало потерла виски. Случилось именно то, чего она боялась. Не зря у нее так болело сердце, когда она начинала думать о том, в кого превратится этот паренек-вампир, если ему разрешить его эксперименты. Теперь его никто не мог остановить. Отряд на огромных волках появлялся, уничтожал деревни или отряды за пару часов и снова исчезал. Даже придворные маги, которых посылали короли в составе отрядов, умирали так же быстро, как обычные солдаты. От бессилия они обращались даже за помощью к соседям-эльфам, но те лишь горделиво отмахивались. Проблемы людей их не касались, а на самих эльфов не было совершено ни одного нападения.
Эльфийка нахмурилась, вспомнив, что от лагеря наемников в три тысячи мечей осталась в лучшем случае тысяча, остальные либо погибли, либо разбежались. Вокруг лагеря как некоего островка спокойствия вырос целый палаточный городок беженцев, которые были согласны даже на такую иллюзорную защищенность. Королевские войска сейчас охраняли только столицу и крупные города, перестав патрулировать даже торговые пути, движение по которым практически прекратилось из-за угрозы нападения Серых Призраков.
«Пора идти спать, — подумала она, — завтра нужно выступать в рейд».
Ее планам не суждено было сбыться. Среди ночи она проснулась от криков и лязга оружия. Быстро одевшись, Белинда выбежала наружу. Весь палаточный городок беженцев был окутан огнем, именно оттуда раздавались крики. К ней подбежали десятники за приказом, она скомандовала выступить на помощь всеми силами. Почти бегом двигаясь к пожарищу, наемники начали натыкаться на многочисленные трупы солдат, не имеющие ни единой раны, но белые и как будто высушенные. Белинда чуть не застонала. Вампир осмелился напасть на лагерь, не побоявшись тысячи мечей!
Помня, какую опасность несут его Облака, она приказала нескольким воинам идти впереди отряда, остальным же держаться за ними и при малейших признаках того, что с теми творится неладное, немедленно остановиться и рассредоточиться. Увы, за эти полгода вампир научился многому. Первые одиночные воины беспрепятственно шли вперед, а их товарищи, двигавшиеся позади, внезапно начали умирать десятками, крики боли раздавались с обоих флангов отряда. Белинда приказала ускорить шаг, и вскоре, хоть и теряя бойцов, отряд вырвался из западни и вышел прямо на Серых Призраков. Это и вправду были орки верхом на огромных волках. Они молча смотрели, как к ним бегут больше трех сотен воинов, но не двигались с места. Когда расстояние между ними сократилось до минимума, вперед вышел вампир вместе с двумя огромными волками. Белинда сразу же узнала Каина. Только это уж не тот закрытый и хмурый подросток, каким он был, состоя в ее отряде; теперь перед ней стоял вампир, при одном взгляде на которого эльфийка сразу же вспомнила войны прошлого. Именно так Старшие вампиры встречали накатывающие на них войска — с легкой усмешкой, скрещенными на груди руками и полным спокойствием во взгляде.
Почувствовав неуверенность своих солдат, она закричала и кинулась на него. Вампир лишь махнул рукой. В тот же миг всадники сорвались с места и через секунду врубились в ряды наемников. Закипел бой. Оказалось, что орки одеты в отличную броню, а крепость и острота зубов ездовых волков ничуть не уступала ятаганам их хозяев. Гигантские, почти по плечо человеку, волки с легкостью рвали воинов, которые смогли уклониться от клинков всадников. Белинда в сопровождении двух десятников и кучки наемников бросилась к вампиру, чтобы убить хотя бы его. Увидев бегущих к нему людей, тот улыбнулся и жестом остановил приготовившихся к драке зверей. Вытащил из ножен, прикрепленных к седлу одного из волков, большой двуручник и направился им навстречу.
Приблизившись к нему, Белинда заметила, как от вампира отлетают пятерки Призрачных мышей и впиваются в тела солдат, чтобы через некоторое время вернуться к вампиру. Когда эльфийка добралась до Каина, от всего отряда осталось не более десятка.
«Ничего, я сама его убью, — подумала она, стискивая зубы и ускоряя шаг, — лишь бы не натравил на меня своих Мышей».
Словно услышав ее мысли, Каин поднял свой двуручник вверх, и тот вдруг исчез, превратившись в синеватый круг гудящего воздуха, за которым виднелись очертания вампира.
Капитан переглянулась со своими воинами и дала приказ атаковать. Подавая пример, она первой ринулась на вампира, стараясь обойти гудящую сталь. Прошло не более пяти минут, и она поняла, что осталась одна, все остальные были убиты магией вампира. Бой на мечах шел практически на равных. Белинда с грустью поняла, что вампир учился не только магии, его искусство владения мечом также возросло. Чувствуя, что подобный темп долго поддерживать ей будет не под силу, эльфийка задействовала все свое умение и начала биться на пределе своего мастерства. Она делала такие связки, что смогла несколько раз достать своего противника и нанести ему довольно серьезные раны. Почувствовала, что в результате Каин начал двигаться не так стремительно, как раньше, и у нее даже появилось время бросить взгляд вокруг. Их окружали только орки.
«Убью его! — со злостью подумала она, прокусив до крови губу и вкладывая в каждый удар все силы. — Хотя бы его убью — и прекращу все это!»
Внезапно вампир отпрыгнул назад. Эльфийка удивленно решила, что он струсил и хочет прекратить бой, но реальность немедленно опровергла это мнение. Все оказалось гораздо хуже, фигура вампира поплыла, превращаясь сначала в дым, а потом перед собой капитан увидела нечто невероятное!
Едва до Белинды дошло, кто стоит перед ней, у нее задрожали руки и подкосились ноги. Она не понимала, как Каину это удалось, но глаза ее не обманывали: напротив нее, опираясь на меч, стоял Поглотитель Сознания. Ошибиться она не могла, так как во время войн с вампирами нередко видела отряды Поглотителей, выходивших из столичного дворца магов. Единственным отличием от тех кошмарных созданий было отсутствие щупалец вокруг рта, а также наличие глаз, но в остальном вампир ничем от них не отличался. Это эльфийка поняла сразу, как только ощутила, что ее сознание грубо выпихнули в самый дальний уголок, и она полностью потеряла контроль над телом. Собственного соображения хватило только на то, чтобы расплакаться. Быть подчиненной оказалось очень унизительным. Проигрывавший в честном бою вампир воспользовался своим тщательно скрываемым резервом и теперь мог делать с ней и ее телом все что угодно. Внезапно вспышка света накрыла последнюю частичку ее сознания, и Белинда отключилась.
Едва я открыла глаза, как вспомнила все. Судорожно дернувшись на кровати, вздохнула с облегчением: тело снова принадлежало мне. Осмотревшись, я поняла, что лежу в собственном шатре, на своей кровати. Закралась мысль, что, возможно, все произошедшее было дурным сном. Но, откинув покрывало, я увидела, что лежу полностью обнаженной, а на привычном месте нет брони и оружия. Встав, я закуталась в покрывало, выглянула за ширму и обнаружила, что в шатре стоит вторая кровать и на ней кто-то спит.
«Это он!» — мелькнула яростная мысль.
Вспомнив вчерашнее унижение, я бросилась к нему с одной целью — убить! Убить его голыми руками! Но, не успев сделать и шага, бессильно взвыла. Проклятый вампир снова захватил мое сознание.
— Белинда, давай поговорим, — сквозь какую-то пелену донесся до меня его ненавистный голос. — Мне не хочется постоянно причинять тебе боль.
— А засеять две страны трупами тебе хочется?! — яростно заорала я, как только получила обратно контроль над своим телом. — Тысячи ни в чем не повинных людей! За что они заслужили смерть?! Только за то, что тебе приспичило проводить свои эксперименты?! Я убью тебя, сволочь!
Ярость кинула меня к нему только лишь затем, чтобы в который раз меня отстранили от управления телом, при этом нанеся по сознанию болезненный ментальный удар.
— Если ты не успокоишься, мне придется принять меры, — спокойно сказал вампир.
Он уже поднялся с кровати и теперь стоял посреди шатра.
— И что ты мне сделаешь? Прикажешь пытать? Или отдашь своим оркам на потеху? Самому слабо со мной совладать, без умения Поглотителей, трус?! — закричала я, возвращаясь в свое тело, ненависть к вампиру затмила обычно трезвый разум.
Вампир позвал кого-то. В шатер вошли десять орков, волоча за волосы десять человеческих женщин.
— Если ты продолжишь подобные истерики, они умрут, — спокойно сказал он, а женщины, услышав его слова, истошно завопили. — Сначала умрут они, а затем, каждый раз, как только ты меня рассердишь, так любимые тобой люди будут умирать еще и еще.
— Только тронь их, и я прирежу тебя, чего бы мне это ни стоило, даже спящего, мерзкая тварь! — закричала я, еще не веря в то, что он может осуществить свою угрозу.
Из груди вампира выскочил десяток Призрачных мышей и устремился к женщинам, лежащим на полу.
— НЕТ! — вскрикнула я, бросаясь им навстречу.
Мой рывок никто не попытался остановить, но и пользы он никакой не принес. Мыши, пролетев сквозь меня, впились в женщин, и те сразу обмякли. Я, задыхаясь, рухнула на колени. Мне показалось, что внутри что-то умерло, силы и желание сопротивляться исчезли. Я с ужасом смотрела на десять несчастных женщин, умерщвленных всего одним движением.
«Они умерли по моей вине, — вертелось в голове. — Он же предупредил меня, что убьет их, а я ему не поверила. Считала, что это тот, прежний Каин, с которым когда-то обедала вместе. Тот Каин не смог бы убить невиновных. Наверное…»
— Не надо больше смертей, — тихо и опустошенно сказала я. — Я подчинюсь тебе, вампир, только не надо больше смертей.
Он кивнул, и орки вынесли тела из шатра.
— Я изменился, Белинда, — сказал вампир, поворачиваясь ко мне спиной. — Я очень сильно изменился, поэтому не расстраивай меня по пустякам, пожалуйста.
Я подняла лицо и ясно почувствовала, как сильно возле него ощущается запах Смерти.
«Этот запах! — пронзил меня ужас. — Его аура притягивает слабые эманации от каждой из смертей! Сейчас их в ауре набралось так много, что они уже стали ощутимы».
Я поняла, что прежнего Каина больше нет, передо мной Старший вампир, которому наплевать на все жизни кругом, кроме его собственной.
Вошли девушки и быстро накрыли стол, даже не осмелившись поднять глаза на вампира.
— Не знаю, что меня остановило, и я не убил тебя, — задумчиво сказал он, приступая к еде. — Если хочешь, поешь со мной.
Я хотела отказаться, но вспомнила, что не ела больше суток, и молча села за стол.
— Я хочу тебя обрадовать, — через некоторое время сказал он. — Я больше не буду нападать на людей и орков.
— Кто будет твоей целью на этот раз? — невольно вырвалось у меня после такого неожиданного заявления.
— Твои соотечественники, — просто ответил он.
Сразу похолодело в груди, и я решила задать вопрос, хотя и страшилась ответа. Почему-то было предчувствие, что я услышу именно то, чего больше всего боюсь.
— Признайся, ты все это время тренировался для того, чтобы напасть на эльфов?
— Да, — равнодушно ответил он, не моргнув и глазом.
При одной только мысли о том, сколько после его рейдов по нашей территории погибнет моих соотечественников, мне сделалось жутко.
— Каин, — вымолвила я, стараясь донести до него каждое слово. — Я имею определенный вес в столице, у меня остались там связи, и я готова сделать для тебя все что угодно, чтобы не допустить этого.
Он задумался. По его виду я поняла, что попала в цель.
«Ему действительно что-то у нас нужно», — сообразила я, но не стала торопиться, чтобы дать ему время обдумать мои слова.
— Ты знаешь, Белинда, в твоем предложении есть смысл, и я на него соглашусь, но при одном условии, — сказал он немного погодя, поднимая на меня взгляд.
— Я ведь сказала, что готова на все, — твердо ответила я. — Если я смогу предотвратить хотя бы десять смертей, моя жизнь не будет напрасной.
— Тут дело не столько в тебе, сколько в том, насколько у тебя хорошие связи в Алондруине или в Совете Старших, — пристально взглянул на меня вампир.
— Когда-то давно я была дочерью одного из Старших и женой еще одного Старшего, — честно ответила я. Пока вампир не принял решения, следовало говорить только правду.
Изучающий взгляд сменился удивленным.
— Да, какие только сюрпризы не преподносит нам судьба, — усмехнулся он. — Тогда слушай и запоминай: от успеха твоих действий будет зависеть, пойду я на территорию эльфов или нет. Мне необходима личная встреча всего лишь с одним эльфом, точнее эльфийкой, и после этой встречи я оставлю вас в покое. Я требую, чтобы Совет Старших привез ее ко мне, ровно на один день, для разговора. Отговорки типа «она не хочет с тобой говорить» меня не строят. Даже если это и так, я должен услышать эту фразу от нее самой.
Я удивилась еще сильнее. Что может связывать вампира и эльфийку? Вслух, конечно же, этого не стала говорить, слишком шаток был образовавшийся между нами мостик доверия.
— Каин, я сделаю все, чтобы добиться этого во дворце. Дай мне только реальный срок, с учетом времени на то, чтобы добраться до столицы и обратно. И назови имя эльфийки, с которой ты хочешь увидеться.
— Ал'лилель из рода Быстрой Стрелы, — дрогнувшим голосом произнес вампир.
При звуках этого имени, произнесенного вампиром абсолютно правильно, по-эльфийски, вплоть до малейших изменений тональности, я пошатнулась на стуле и едва не потеряла сознание. Мне показалось, что время обратилось вспять и я вернулась в то прошлое, которое так старательно пыталась забыть все эти годы.
— Откуда ты знаешь это имя? — вырвалось у меня. — Да еще по-эльфийски?
— Белинда, ты забываешься, — вампир, нахмурившись, скрежетнул зубами.
Ненависть к нему еще больше усилилась, но я понимала, чем может закончиться моя попытка на него надавить. Я постаралась успокоиться, хотя удалось это с трудом.
— Каин, ты должен мне ответить.
— Может быть, мне стоит привести сюда еще человек двадцать? — задумчиво произнес он, глядя в сторону.
— Каин, я должна это знать! Я ее мать!
Теперь настала очередь вампира быть потрясенным.
— Если это шутка, Белинда, то очень скверная. На эту тему я не потерплю никаких издевок. Насколько мне известно, мать бросила ее с отцом и сбежала со своим любовником.
Я не очень удивилась его осведомленности.
— Я не шучу, это правда, Каин. После некоторых событий я не могла больше оставаться с Ал'гиелом и убежала с Изиргилом к людям. Здесь мы создали отряд наемников.
Он задумчиво потер лоб, поерзал на стуле и заговорил:
— Устраивайся поудобнее, нам предстоит очень длинный разговор. Меня зовут Каин, я изгнанник из рода Серебряного Тумана….
С каждым произнесенным словом мои глаза расширялись все больше и больше, а когда он рассказал о том, как спас мою девочку из ловчей ямы, на них выступили слезы. Чем больше он говорил, тем яснее я видела в нем того Каина, которого знала до ухода из отряда. Я с волнением отметила, что, когда он говорил об Ал'лилель, уголки его глаз наполнялись влагой. Мое потрясение достигло своей вершины, в голове просто не умещалось, что одна и та же история могла произойти дважды. Один раз в своей жизни я уже видела, к чему может привести любовь вампира и эльфийки, и услышать теперь почти аналогичную историю было поразительно.
Я с горечью вспоминала о том, какой трагедией старая история закончилась для одной эльфийки, и с ужасом понимала, что вот эта, нынешняя, вполне может завершиться катастрофой для целого королевства эльфов. Когда он поведал о том, как дрался с Поглотителем Сознания, защищая дочь, я внезапно поняла, о какой клятве он говорил раньше.
«Именно из-за этой клятвы он и стал таким, какой он теперь», — поняла я.
Также я прониклась уверенностью в том, что должна что-то сделать, дабы предотвратить надвигающуюся катастрофу. Если вампир целых десять лет так упорно шел к своей цели, то наши воины вряд ли смогут ему что-либо противопоставить.
— …тогда Повелитель изгнал меня из рода. Я отпустил ее, чтобы Старейшина не изгнал Ал'лилель из своего. Ведь если бы мы остались вдвоем, я даже не смог бы защитить ее. Но, поверь мне, от этого ни капли не легче, своего предательства я не могу себе простить до сих пор. Поэтому мне нужно увидеть ее, рассказать об этом, и, если она меня еще любит, уехать вдвоем далеко отсюда и забыть все, что произошло, — закончил он.
— Ал'гиел на это не согласится, да и Совет Старших тоже будет против.
— Ты, наверное, уже поняла, что меня не волнует ничье мнение, кроме ее. Если она не захочет меня больше видеть, я уйду один, если захочет — увезу с собой, — сказал он, и я увидела мгновенное перевоплощение Каина в того вампира, с которым сражалась вчера. Аура смерти заколыхалась вокруг него, и запах смерти снова разнесся по шатру.
— А если она не пожелает быть с тобой, увидев трупы своих сородичей? Ты не хочешь подумать об этом, прежде чем развязывать войну против эльфийского королевства? — осторожно спросила я.
— Как ты думаешь, Белинда, зачем я вообще с тобой сейчас разговариваю? — язвительно произнес он. — Думаешь, меня потянуло на сентиментальность?
Я отрицательно качнула головой.
— Даю тебе ровно месяц, Белинда, — жестко подытожил Каин. — Привези мне Ал'лилель, и я оставлю эльфов в покое.
Утром, когда мы вышли из шатра, отряд Серых Призраков был построен. Увидев, как они смотрят на вампира, я поняла, что орки его боготворят и пойдут за ним до конца.
«Еще один довод», — мелькнула мысль.
Краем глаза я заметила, как навстречу нам, покусывая друг друга, кинулись два волка. Они начали радостно повизгивать, когда Каин, улыбаясь, погладил их по холкам.
— Кара, зачем ты опять покусала Кая? — недовольно спросил он у волчицы.
— Ты ему очень нравишься, но он стесняется тебе об этом сказать, — снова сказал он ей через некоторое время.
Я изумилась: он что, разговаривает с волками? Оглядев окружающих нас воинов, я убедилась, что это так и есть. Странно, но через некоторое время я поняла, что удивление мое прошло бесследно. Наоборот, я стала воспринимать новые таланты Каина как данность и уже и не пыталась догадываться, какими еще способностями он владеет. Одна только сцена превращения его в Поглотителя Сознания опровергала все то, что я раньше знала и слышала. Все теоретики и практики в один голос уверяли, что Поглотителей нельзя сделать из других рас, не говоря уже о том, чтобы наделить кого-то их способностями. А теперь еще и разговоры с животными… Я твердо решила, что нужно любой ценой привезти к нему Ал'лилель и заставить ее сказать, что им нужно расстаться.
— Кара тебя отвезет, Белинда, — сказал Каин. — В сумках за седлом мясо для нее, корми два раза в день, а вечером отпускай побегать.
Он подтащил ко мне волчицу за ухо. Та упиралась всеми четырьмя лапами, всячески показывая, что не повезет на своей спине никого, кроме Хозяина. Он посмотрел на нее так, как будто что-то мысленно сказал, и волчица сразу стала послушной.
— Береги ее, — произнес он, обращаясь ко мне. — Она мне очень дорога.
Услышав его, волчица оскалилась и бросилась вылизывать ему лицо. Вампир поотбивался для вида, а потом шутливо стукнул ее по загривку и велел прекратить и вести себя прилично.
— Я буду ждать тебя через месяц, на границе Леса рода Быстрой Стрелы, с южной его стороны, которая граничит с землями орков, — напомнил он мне.
Я с опаской попыталась сесть на волчицу. Та недовольно оскалилась, но, видя, что Каин смотрит на час, соблаговолила присесть и дать мне забраться в мягкое полуседло у нее на спине. Я по привычке ткнула ее пятками в бока и сразу увидела перед собой оскаленную пасть с острейшими белоснежными клыками.
— Белинда, это не лошадь, не пришпоривай ее. Просто говори «вперед, назад, вправо, влево», — подсказал Каин. — Она очень сообразительная девочка.
— Вперед! — скомандовала я, держась за ошейник.
Волчица резко взяла старт, едва не опрокинув меня.
Ехать на волке оказалось удобней, чем на лошади. Мягкий и размеренный бег начал меня убаюкивать. Я уже наметила, с чего начать исполнять поручение Каина. Лучшим вариантом мне виделось сначала тайно навестить Ал'лилель и рассказать ей о том, что вампир ищет ее и готов залить кровью соотечественников всю землю, лишь бы до нее добраться. Ответ Совета Старших и своего бывшего мужа был мне известен заранее: они никогда не согласятся отпустить Ал'лилель к какому-то вампиру.
Дни проносились быстро, и мы все ближе подъезжали к столице. Пару дней назад к нашей компании присоединился волк, которого, видимо, послал Каин. Звери, радостно повизгивая, облизывали друг друга. Кай был навьючен большими мешками, набитыми мясом, в чем я смогла убедиться только после того, как волки успокоились.
«Он прислал второго волка, потому что уверен: обратно я поеду с Ал'лилель», — подумала я.
Чем ближе мы подъезжали к столице, тем больше: любопытных взглядов я привлекала. Еще бы, я представила, как смотрюсь со стороны: симпатичная эльфийка, в одежде человеческого наемника, при оружии, едет верхом на одном из ужасных орочьих волков, а второй бежит рядом. Такого зрелища эльфы не видели никогда. С въездом в столицу проблем не возникло, стоявшие у ворот королевские гвардейцы подошли только на расстояние укола копья — ближе не подпустили волки. Они спросили, кто я, по какому делу в столицу, и, получив ответы, расступились, освободив дорогу. Мои звери у них никаких дополнительных вопросов не вызвали. В глубокой древности случилось так, что один из Великих эльфийских магов прилетел в столицу на драконе. Стража посмела его не пропустить, что вызвало весьма разрушительные последствия. Именно тогда был принят закон, разрешающий эльфам въезжать в столицу на любом звере. Правда, вся ответственность за его поведение ложилась на хозяина.
По словам Каина, Ал'лилель училась в Школе магии, и я направила волков прямиком туда. Встречаться со знакомыми и тянуть время я не могла, отпущенный срок уходил с каждой минутой.
Школа магии располагалась недалеко от магической Академии. Все встречные эльфы уступали нам дорогу. Те, кто не желал объезжать меня по дуге, обычно валился на землю после того, как волки резко рыкали прямо в уши бедным лошадям. Вообще я убедилась, что Каин их слишком разбаловал. Они творили что хотели, делая при этом вид, что не слышат и не понимают меня, хотя я прекрасно видела, что-то не так. Я была для волков никем, они просто выполняли приказ своего Хозяина, поэтому оставалось только терпеть их выходки и надеяться на то, что за пределы игры они не выйдут.
У школы мне пришлось спешиться, так как въезд на ее территорию верхом был запрещен, о чем гласила надпись на воротах. Волки послушно потрусили за мной. То ли играть им надоело, то ли вспомнили о важности миссии, но в школьном дворе они превратились в смирных овечек. При виде волков к нам немедленно сбежались ученики из младших классов и наперебой принялись засыпать меня вопросами о том, кто я такая, к кому приехала, где взяла таких красивых животных и нет ли у меня щеночка. Волки гордо вышагивали за мной, позволяя детворе дотрагиваться до них. Самые догадливые натащили сладостей и колбас, и звери принялись с удовольствием все это поглощать. Вскоре все дети были заняты тем, что таскали из школьной столовой угощение для волков.
Я подивилась наглости и хитрости зверюг, которые еще пять минут назад пугали прохожих одним своим видом, а теперь смотрели на детей голодными жалостливыми глазами. Оставив их во дворе вместе с детишками, я вошла в школу и спросила у первого попавшегося ученика, где можно найти директора. Тот почтительно поклонился и даже проводил меня до кабинета.
— Можно войти? — постучав, я открыла дверь.
— Да, конечно, входите, — раздался в глубине кабинета молодой голос.
Я зашла и не поверила своим глазам: за столом сидел юный эльф, наверное, недавно прошедший посвящение.
— Я хотела бы увидеться с директором школы, — не сумев скрыть удивление, сказала я.
— Я вас слушаю. Пусть мой вид вас не смущает, госпожа. Неудачный эксперимент — или очень удачный, самому еще непонятно. Я каким-то образом затормозил развитие своего организма и теперь навсегда останусь в этом возрасте, сколько бы ни прожил.
— Очень интересно! — восхитилась я.
— Так с чем же вы пожаловали?
— Я хотела бы встретиться с одной из ваших учениц. Ее зовут Ал'лилель из рода Быстрой Стрелы. Мне нужно с ней срочно поговорить, дело касается одного ее близкого знакомого.
— Ал'лилель сейчас на практике во дворце, будет только вечером. Я распоряжусь, чтобы ей сообщили о вашем визите. Зайдите сегодня к закату, она должна будет прийти к тому времени.
— Вы не будете возражать, если я оставлю у вас своих скакунов? — попросила я. — Боюсь, просто не смогу отнять их у детей.
— А что за скакуны такие? — заинтересовался он. — Не помню случая, чтобы дети так уж интересовались скакунами.
— Орочьи волки, — ответила я, с интересом ожидая его реакции.
Директор открыл было рот, затем сорвался с места и, выбежав в коридор, прокричал мне на ходу:
— Всю жизнь мечтал посмотреть на этих легендарных животных!
Я вышла из кабинета и при виде исчезающей вдалеке спины поняла, что волков придется отрывать не только от детей.
Во дворе я убедилась в том, что волки пользуются повышенным вниманием. Вокруг них собралась чуть ли не вся школа во главе с директором и преподавателями. Правда, никого, кроме самых маленьких детей, звери к себе не подпускали, скалясь на остальных и недовольно ворча. Малыши, уже забравшиеся в седла, важно раздували щеки. Наконец-то они в чем-то были лучше этих взрослых. Директор смотрел на волков с восхищением. В эльфийских сказках говорилось об этих зверях. Даже сами орки упоминались в них реже, чем их верные спутники.
Полюбовавшись на то, как дети возятся с волками я повернулась к воротам, и мое сердце замерло: там стояла юная девушка и, широко раскрыв рот, смотрела на волков. Несмотря на прошедшие годы, я безошибочно узнала свою дочь.
«А ведь через месяц она пройдет посвящение и превратится в очаровательную женщину, к ногам которой многие молодые люди бросят свои мечи», — подумала я, оглядывая ее.
Как бы ни было велико мое желание подбежать, обнять, прижать дочь к себе, я помнила, что бросила их с отцом одних и она меня никогда не видела. Лучше уж пусть не знает, что я — ее мать. Сначала надо поговорить о Каине и только потом решить, рассказывать о себе или нет.
Подойдя к девочке, я спросила:
— Тебя случайно не Ал'лилель зовут?
Она кивнула и, с трудом отведя взгляд от волков, поинтересовалась:
— Это ваши красавцы?
— Да, потом я познакомлю тебя с ними и даже прокачу, если захочешь. Но сейчас нам нужно срочно поговорить, дело очень важное.
— Вы меня с ними познакомите? Я смогу на них сесть и покататься? — обрадовалась она, услышав только первую часть моей фразы.
Я вздохнула и, взяв ее за руку, подошла к директору:
— Скажите, пожалуйста, где мы можем спокойно поговорить?
— Идите в Зал медитации, там редко кто бывает.
— Ал'лилель, я хочу, чтобы ты настроилась на серьезный разговор, — начала я, когда мы зашли в небольшой зал, в котором действительно никого не было. — И, прежде чем давать волю чувствам, рассуждай сначала как эльфийка, а уже потом как женщина.
Услышав мои слова, она напряглась:
— Хорошо, я попробую.
Я долго не знала, с чего начать, а потом решила описать все так, чтобы Каин в ее глазах выглядел не таким, каким она его запомнила, а таким, какого я увидела совсем недавно.
— Ты слышала что-нибудь о Серых Призраках? — начала я.
Она кивнула:
— У нас во дворце все разговоры только о них. Говорят, что это ужасные орки на волках, которые убивают всех целыми деревнями. Люди даже просили у нас помощи, но король отказался. Некоторые говорят, он испугался того, что Серые Призраки, до этого не трогавшие эльфов, в отместку начнут нападать на наши поселения. Хотя большинство уверено, что если Серые Призраки нападут, то любая наша деревня без особого труда постоит за себя.
— Ал'лилель, я служила в одном из наемных отрядов людей, что охраняли границы королевства, поэтому сейчас расскажу тебе то, что видела собственными глазами.
Мой рассказ изобиловал подробностями, не исключая самых жутких и кровавых. Я говорила о полностью разоренных деревнях, где не осталось ни одного живого человека, о беженцах из обоих людских королевств, которые бросали все и бежали куда глаза глядят, лишь бы подальше от орков. Я рассказывала только правду, без всякого приукрашивания не щадя ее чувств. Закончила я рассказ сообщением о своем пленении и тем, как на моих глазах командир отряда, вампир, не шевельнув даже пальцем, убил десять женщин.
Ал'лилель в продолжении всего рассказа была близка к обмороку. Я видела, что мои слова оставляют глубокий след в ее душе. Уже к середине повествования она плакала, а ближе к концу вообще старалась зажать уши руками.
— …и когда я предложила ему сделать все что угодно, только бы он не нападал на наше королевство, он ответил, что во всем королевстве ему нужна только одна эльфийка. И если та с ним встретится, королевство останется жить. Ты уже, наверное, поняла, кто является этой эльфийкой, ради которой я проделала свой путь?
— Ну почему я? Откуда это чудовище вообще меня знает? — всхлипнула моя девочка.
— Потому что не нужно было заводить таких знакомств, — жестко сказала я.
— Но я не знаю подобных ужасных вампиров, да и вообще никого из вампиров не знаю настолько близко.
— Его зовут Каин, он изгнанник из рода Серебряного Тумана. Ваша любовь породила монстра, который теперь ни перед чем не останавливается и идет по горам трупов, стремясь к своей цели.
После моих слов слезы на ее глазах сразу высохли.
— Каин? Тот ужасный вампир, о котором вы мне рассказывали, — Каин? Но этого не может быть! Каин умер! Мне отец сказал, что после того, как мы ушли, пришли вампиры и добили его, он не мог даже двигаться.
— И все же это он, — сказала я. — Посылая меня к тебе, он рассказал часть вашей истории, чтобы ты поверила, что это он.
— Мой Каин никогда бы так не сделал, — снова заплакала она. — Он добрый и нежный, он не может быть тем, про кого вы рассказываете такие ужасы!
Я, понятное дело, не стала говорить ей о том, что изгнанный вампир обычно умирает, оставшись без поддержки рода. Уже одно то, что Каин выжил, удивляло, а уж то, какую силу он смог набрать за это время, проел о пугало.
«Я достигла цели! Девочка напугана рассказом о монстре и будет обдумывать мои слова, пока мы будем ехать к нему», — радостно подумала я.
— Ал'лилель, он вампир, а вампиры все без исключения жестокие и бездушные. Поверь мне, я воевала с ними.
— Он сказал, что если я с ним встречусь, он не будет нападать на эльфийские деревни?
Я кивнула.
— Когда мы выезжаем? Мне нужно написать несколько писем и собраться в дорогу.
— Два дня тебе хватит? Тогда утром третьего дня отправимся в путь.
Старший королевский сын, наследник Ажурного трона принц Ал'тевиль не мог поверить, что это письмо действительно от нее. Только вглядевшись в почерк, он убедился, что это не сон и письмо действительно реально.
Все еще сомневаясь в том, правильно ли он все понял, принц вновь перечитал его:
«Дорогой Ал'тевиль! Обстоятельства вынуждают меня покинуть столицу, мне нужно встретиться с давним другом. Я приношу свои извинения за то, что не смогу присутствовать на Празднике менестрелей. Я знаю, что нарушаю свое обещание, но так сложились обстоятельства. При первой же возможности я объясню, в чем дело, и извинюсь перед тобой лично. Ал'лилель».
Ал'тевиль был растерян. Только вчера она дала согласие, к тому же позволила поцеловать свою руку и даже щечку — и вдруг такое? Воспоминания о поцелуях немного отвлекли принца от письма, но он снова нахмурился.
«Что это за друг такой, ради которого она бросает наследного принца? Может, у них уже что-то было?»
Острые когти ревности впились в его сердце, оставляя кровоточащие раны.
«Она будет только моей, и ничьей более. Я не допущу, чтобы какие-то „давние друзья“ вмешивались в мои дела, — твердо решил он. — Если понадобится, привезу ее назад силой».
«А что, если этот друг будет не один? — поинтересовалась предусмотрительная ревность. — И ты погибнешь у нее на глазах? Нужно хорошо подготовиться к встрече, взять лучших воинов и магов отца с ними можно противостоять любому войску».
Принц бросился к отцу. Сказал, что хочет поехать на границу королевства и лично убедиться в том, что там не орудуют Серые Призраки. Для поддержки он попросил дать отряд, который смог бы справиться с ними, если те посмеют напасть на наследника престола.
— Хорошо, — удивленно, но с ноткой заинтересованности ответил король. — Я уже начал думать, что тебя, кроме женщин и танцев, ничего не интересует. Бери мой отряд Синих плащей и поезжай, развейся. Серьезное дело отвлечет тебя от женских юбок.
Ал'тевиль обрадовался и, поблагодарив отца, кинулся собираться. Синие плащи были элитным отрядом, в его состав входили самые лучшие бойцы и самые сильные маги королевства. Длительное участие в войнах с вампирами, а также ликвидация локальных конфликтов в приграничных районах сделали этот отряд слаженным и очень опасным.
«Она будет моей», — эта мысль постоянно билась в мозгу, держа принца в возбужденно-лихорадочном состоянии даже день спустя, когда они выехали из ворот дворца и направились к южной границе, по следам орочьих волков.
Я ехала верхом на волке, но то, что еще неделю назад вызвало бы у меня бешеный восторг, сегодня совсем не радовало. Все мысли крутились только вокруг рассказа Белинды. В то, что та могла врать, я не верила. Не было смысла проделывать такой длинный путь, чтобы говорить неправду, а потом везти меня туда, где я легко могла все проверить. Я не могла понять свои чувства: с одной стороны, то, что Каин жив, меня окрыляло, ведь я похоронила его для себя десять лет назад. Но с другой — то, что он делал, мне категорически не нравилось, да что там, я была просто в ужасе от рассказов Белинды. Я решила сначала расспросить Каина, он не посмеет мне врать, и только потом принять решение. Мыслями о нем и предстоящем разговоре моя голова была занята большую часть дороги. Только волки скрашивали тяжесть путешествия. Непонятно почему, но ко мне они относились совсем по-другому, чем к Белинде. Волки слушались любого моего жеста, даже разрешали подходить к ним вечерами, когда они были заняты только друг другом. Они даже приносили мне после своих ночных прогулок мелкую дичь, укладывая ее рядом с моим ложем.
С Белиндой я не разговаривала, считая, что лучше все узнать от Каина, чем вновь и вновь выслушивать ее мнение о вампире как о злобном кровожадном монстре.
С дрожью во всем теле я встретила то утро, когда мы добрались до Леса, граничащего с владениями орков. Волки, принюхиваясь и прислушиваясь к окружающему пространству, начали радостно повизгивать и чуть ли не приплясывать на бегу. Правда, нас с Белиндой с себя не сбрасывали.
Решив посмотреть магическим зрением, я активировала его, ведь я уже знала, как выглядит большинство аур. Едва настроившись на магические возможности и взглянув на степь, покрытую утренним туманом, я чуть не ослепла — на нас надвигалось огромное красное солнце. Я вскрикнула и отключила магический взор. Рядом раздался потрясенный возглас Белинды. Видимо, она тоже наблюдала за окрестностями. Я с удивлением посмотрела на обычно невозмутимую наемницу. Та была белой от испуга.
— Уходим, быстрее! — скомандовала она, хватая меня за руку.
— Я никуда не пойду, я хочу увидеть Каина, — попыталась вырваться я.
— Ты что, дурочка, что ли? Не видишь по ауре, кто к нам приближается? И чему вас только в Школе учат? — задыхаясь и таща меня за собой за руку, сдавленно бормотала она. — Такая аура есть только у одних существ — вампиров рода Носферату, вставших на путь магии. Они самые злобные и безжалостные представители этого проклятого племени. Надо убираться отсюда и надеяться на то, что он нас не заметил.
Я испугалась и прекратила сопротивляться, сама побежав за ней. Про клан Носферату я знала, нам о нем рассказывали на уроках. Вспомнила заодно все три вида аур, при появлении которых следовало бежать со всех ног. Но далеко уйти нам не дали волки. Они встали у нас на пути и зарычали. Белинда уже хотела было напасть на них, крикнув, чтобы я бежала, пока она будет их отвлекать, но я отказалась. Ведь это были волки Каина, и они мне очень понравились за дни пути.
Оглянувшись, я увидела приближающуюся к нам фигуру. Сердце мое бешено заколотилось, я узнавала и не узнавала своего Каина. Рост и телосложение остались теми же. Правда, плечи раздались, и вообще он выглядел крепче. Черные волосы, которые мне так нравились, стали пепельными, как и его одежда. Но — самое странное — мне чудилось, что за его спиной развеваются обрывки короткого черного плаща, то явственно заметные, то совсем исчезающие. Когда вампир подошел еще ближе, я уверилась в том, что это точно он. Стряхнув руку Белинды, которую та предостерегающе положила мне на плечо, я бегом кинулась к нему, а он, широко улыбнувшись, бросился навстречу.
Я не смогла удержать слез радости, когда он, раскинув руки, обхватил меня и крепко прижал к груди. Все полузабытые чувства вновь нахлынули на меня, я вспомнила все — наше знакомство, встречи и расставание. Подняв к нему лицо, я увидела, что, он тоже плачет, и хотя глаза у него были абсолютно черными, без белков, я видела, что он счастлив. Я потянулась к его губам, и мы принялись целоваться, как прежде, жадно и безудержно. Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем мы смогли остановиться.
— Ал'лилель, — начал он, не выпуская меня из объятий, — прости меня, пожалуйста, за то, что оставил тебя тогда. Я думал только о том, что если отец изгонит тебя из рода, я не смогу тебя защитить. Прости меня, ведь оказалось, что я могу защитить свое сокровище от всех, поэтому мне стыдно сейчас за свое малодушие и неверие в себя и нас. Я дал себе обещание во что бы то ни стало найти тебя и сказать все это.
От его горячих слов я словно очнулась.
«Так он все эти годы потратил на то, чтобы стать сильным, найти меня и попросить прощения? Не забыл, не простил себе, что отпустил от себя?»
У меня защемило сердце. Ведь я, в отличие от него, почти похоронила эти воспоминания и, поверив словам отца, старалась забыть все прежние чувства, чтобы начать жить заново. Даже с недавних пор начала принимать ухаживания принца, который нравился мне манерами и теми чувствами, которые он испытывал ко мне. Все эти годы я только и делала, что старалась забыть Каина, а он все эти годы помнил обо мне и делал все, чтобы мы снова встретились.
От собственных мыслей на душе у меня стало горько, и я, заплакав, вновь бросилась ему на шею. Он с удовольствием еще крепче обнял меня. Взглянув на стоявшую возле волков Белинду, я вспомнила о цели своего приезда.
— Каин, Белинда рассказывала мне про тебя ужасные вещи. Она говорит, что ты убил кучу людей, что именно ты командуешь жуткими Серыми Призраками. Скажи мне, это правда?
Я почувствовала, как вздрогнула его спина, но голос прозвучал спокойно:
— Да, это так, но я объясню причины. Как ты думаешь, что произошло бы после того, как, залечив раны, я пришел бы в твою деревню или столицу эльфов, чтобы увидеться с тобой?
Я закрыла глаза, сразу вспомнив школьные уроки и слова учителей: «Если вы увидите взрослого вампира в любом месте нашего королевства, знайте, это враг. Немедленно бегите к любому взрослому и сообщите о том, что видели. Врага необходимо убить сразу, потому что иначе он убьет вас и ваших друзей, родных и близких». Его бы просто убили, только появись он рядом с границей королевства, — я это знала наверняка.
— Мне пришлось многому научиться, чтобы я смог — если мы будем вместе — защитить тебя, — продолжил он. — Я сожалею, что гибли люди, но другого выхода у меня не было. Мне нужно было стать сильным, чтобы осуществилась эта встреча и исполнилась моя клятва.
Я подумала, что теперь мы будем вместе и ему не придется никого убивать, ведь мне стоит только попросить его об этом.
— Ты хотел только извиниться передо мной? — лукаво спросила я. — И все?
— Нет, конечно, — он разжал руки и посмотрел на меня. — Еще я вынашиваю коварный план предложить тебе стать спутницей моей жизни. По любому из ритуалов, эльфийскому или нашему, какой ты выберешь.
Я засмеялась.
— А что будет, если я не соглашусь?
Он, перестав улыбаться, внимательно на меня посмотрел, точно проверяя, шучу я или нет, а затем грустно сказал:
— Все эти десять лет жизнь во мне поддерживала только клятва самому себе и надежда, что ты снова будешь со мной. Если ты пожелаешь, чтобы я ушел один, — то так тому и быть, я уйду и больше никогда не потревожу тебя.
Я поняла, что шутка не получилась, он слишком серьезно ко всему относился, впрочем, как и раньше.
— Глупыш, куда я теперь от тебя денусь? — сказала я, снова протягивая руки. — Но с одним условием.
— Все что угодно, моя Повелительница, — серьезно ответил он.
— Подаришь мне волчицу? Ту, на которой я сюда приехала?
— Она и так твоя, — он ласково погладил меня по голове. — Когда я проводил ритуал связывания с ними, я думал о тебе, так что ты можешь спокойно выбрать себе любого или обоих сразу.
Я поняла теперь странное отношение волков ко мне: они это или знали, или чувствовали.
— Я выбираю волчицу, чтобы на ней приехать на эльфийский ритуал, — сказала я с улыбкой, повиснув у него на руках.
Внезапно его лицо из улыбчиво-веселого превратилось в такую зверскую маску, что мне стало страшно. Он схватил меня за руки и спрятал за свою спину, прижав к ней одной рукой, и только тогда я почувствовала огромный всплеск магии, ударивший в нас.
Странная полудымка, которой он моментально окружил нас буквально за секунду до удара, тут же развеялась. По магическому следу я поняла, что удар нанесли наши маги, причем не один, а минимум полный квартет сильнейших. Нам рассказывали в Школе, что в прежних войнах такие молнии применялись в боях с самыми сильными вампирами. Действовали они безотказно, срывая с них сразу все выставленные щиты.
«Странно, почему же мы до сих пор живы? — подумала я, обнимая Каина сзади. — На уроках говорили, что перед такой молнией не в силах устоять даже Старший вампир».
Чувство гордости заполнило меня: Каин этот удар выдержал. Я еще сильнее прижалась к нему. Его спина слегка расслабилась, и всем телом я ощутила мощнейший всплеск неизвестной мне силы.
«Это его волшебство», — поняла я.
