Глава 13
НАЕМНИК
Через полдня пути, уже на границе с королевством Арам, я наткнулся на конный патруль.
«Как раз то, что нужно», — радостно подумал я, заступая дорогу оторопевшим от такой наглости солдатам.
Один из них попытался ударить меня кнутом. Я увернулся и, схватив его за сапог, выкинул из седла. Тот, пролетев довольно большое расстояние, шлепнулся на землю.
— Кто ты, путник? — решив больше не рисковать, спросил один из них, в то время как другие начали осторожно окружать меня.
— Каин, вампир рода Триммер, — представился я новым родом.
Поскольку я собирался тренироваться с магией, то мне нужно было соответствующее этому занятию прикрытие, Триммеры же всегда славились магами, даже среди людей ходили страшные слухи об их возможностях. Еще одной причиной, по которой я назвался выходцем из этого рода, была его чрезвычайная закрытость даже от других вампирских родов. Никто толком не знал, что они вообще делают.
После моих слов солдаты стали значительно приветливее.
— Что угодно уважаемому вампиру рода Триммер? — произнес максимально вежливо тот же солдат, видимо, начальник патруля.
— Расскажите мне, пожалуйста, принимают ли вампиров в наемные отряды вашего королевства? Если да, то на каких условиях и к кому следует обратиться? — так же вежливо спросил я.
— Уважаемый правильно выбрал королевство, которому хочет служить, — обрадованно ответил патрульный. — У нас есть смешанные отряды вампиров, людей, гномов, даже эльфы имеются. Я знаю, как вампиры относятся к эльфам, уважаемый, — быстро добавил он, увидев мою гримасу, — но они превосходные лучники и отважно дерутся. К тому же у нас записывают всех желающих, лишь бы прошли проверку и принесли клятву верности своему отряду.
— Спасибо, — кивнул я. — А где можно поступить в такой отряд?
— Вам нужно пойти по этой дороге вперед на день пути. Там, недалеко от деревни, будет один из наших лагерей, как раз сейчас там остановился отряд наемников «Волки Изиргила». Если пройдете испытание, вас примут.
— Спасибо за подробный ответ, — ответил я, кидая ему золотую монету. — Мне скоро деньги будут ни к чему, а вы хоть выпьете за мое здоровье.
Солдаты радостно заулыбались, провожая меня взглядами. Деньги для солдат были огромные, и пить на них можно было не один день.
До указанной солдатами деревни я дошел за оставшиеся полдня. Поскольку время было уже к полночи, то смысла идти в лагерь я не видел.
«Нужно переночевать тут, а утром уже выдвигаться к наемникам», — решил я.
Не найдя в небольшой деревне трактира, я принялся ломиться в первый же прилично выглядевший дом. Мне долго не отвечали, но я настойчиво колотил в дверь, едва не снося ее с петель. Решив припугнуть хозяев, я закричал:
— Пустите на ночлег, иначе дверь вынесу!
— Хороши гости, — ворчливо раздалось изнутри. — Пустишь среди ночи таких — убьют, не пустишь — дверь выломают, — при этих словах дверь отворилась, и я увидел молодую женщину, державшую в руках лезвие косы.
— Не волнуйся, я заплачу, — сказал я, показывая ей золотой.
При виде тускло блеснувшего металла настроение у молодицы сразу поднялось. Меня пригласили в дом, усадили за стол, а затем уложили спать на печку.
Утром, позавтракав и уточнив у хозяйки дорогу к лагерю, я вышел из деревни.
Лагерь я увидел, даже не доходя до указанного поворота. Он был настолько велик, что количество шатров не поддавалось исчислению. Охрана и защита его были организованы на высоком уровне: весь периметр обнесен частоколом, наличествовал ров, шатры стояли ровными рядами. Многочисленные конные разъезды часто меня останавливали и спрашивали, куда и зачем я направляюсь. Услышав, что иду наниматься к «Волкам Изиргила», они, посмеиваясь, показывали дорогу.
Лагерь наемников располагался немного обособленно от основного, но видно было, что здесь царил железный порядок: караульные внимательно следили за вверенными объектами, а не точили лясы между собой или с другими солдатами, как это местами наблюдалось в воинском стане. Я поморщился: среди часовых имелось слишком много эльфов.
Подойдя к воротам, я спросил часового, где могу найти их командира. Тот безмолвно указал на большой шатер. Подойдя к указанному шатру, я снова объяснил двум часовым-эльфам, что мне нужен командир. Они вежливо ответили, что сейчас узнают, примет ли он меня. Согласие было получено быстро, и меня пропустили в шатер. Он был обставлен очень скромно: большой стол, деревянные табуреты, пара скамеек и ширма, за которой виднелась кровать. За столом сидело четверо: гном, два эльфа и… я опешил, эльфийка! На меня тут же обратились все взоры. Эльфийка поднялась из-за стола:
— Слушаю тебя. Я капитан «Волков Изиргила».
Сказать, что я удивился, значит ничего не сказать.
У меня едва не отпала челюсть.
«Вот почему все посмеивались, когда указывали мне дорогу, — вспомнил я лица солдат. — Было отчего… Капитан отряда наемников — баба».
Впрочем, эти мысли я отбросил, как только вспомнил железную дисциплину вокруг и внутри лагеря, и заявил:
— Я хотел бы вступить в ваш отряд.
Гном и два эльфа за столом покатились со смеху, причем гном смеялся громче всех, показывая на меня пальцем:
— Вампир? В наш отряд? — и снова хохотал.
Женщину нисколько не удивило мое намерение.
Она внимательно посмотрела на меня и неожиданно сказала:
— Хорошая на тебе броня, давно я не видела кожи василиска.
Смех сразу прекратился. Присутствующие переводили удивленные взгляды со своего командира на меня. Гном вскочил из-за стола и, подойдя ко мне сбоку, быстро кинул взгляд на костюм, видневшийся из-под балахона.
— Слушай, вампирчик, — процедил он сквозь зубы, нагло смотря мне в глаза, — а по плечу ли тебе носить такие доспехи? Может, поделишься?
Вспышка бешенства ослепила меня, я мгновенно ускорился и, выпустив один из когтей, резко повернулся, проведя им на уровне шеи гнома. Моя стремительность не позволила среагировать ни ему, ни кому-либо другому — голова, отделившись от тела, уже катилась к столу, а зрители еще даже не шевельнулись.
— Думаю, броня мне по плечу, недомерок, — сказал я обезглавленному телу.
Все эльфы, вытащив мечи, бросились ко мне, но были остановлены криком капитана:
— Отставить! Сядьте!
Они подчинились и сели на свои места, но их злобные взгляды не предвещали мне ничего хорошего. Эльфийка взглянула сначала на меня, а затем на обезглавленное тело и, поджав губы, спросила:
— У тебя всегда такая манера отвечать на грубость? Бедный Гимли был несносен, но в бою стоил троих лучших воинов.
— Оскорблять вампира в присутствии эльфов — это не несносность, это самоубийство, — спокойно ответил я.
Отдав распоряжение охране шатра, чтобы унесли тело и засыпали песком лужу крови, эльфийка пригласила меня за стол. Пришлось сесть рядом с ней, так как постоянно следить за руками остальных не хотелось.
«Воткнут еще в бок кинжал, а потом скажут, что так и было», — хмыкнул я про себя.
— Значит, в отряд пришел записываться… — проговорила эльфийка. — Обычно я спрашиваю, готов ли пройти испытание вновь прибывший, но сейчас что-то мне подсказывает, что испытание будет не у тебя, а у нас. Такой заявки на вступление, — эльфийка кивнула на засыпанную песком лужу крови, — у нас еще не было. Скажешь, когда будешь готов к испытанию, и мы начнем, а сейчас можешь походить по лагерю, посмотреть, понаблюдать. Вдруг да и передумаешь к нам присоединяться.
— Я хочу прямо сейчас пройти испытание, — спокойно сказал я и снова поймал на себе удивленные взгляды.
— И тебе даже не интересно, в чем оно заключается? — изучающе уставившись на меня, спросила она.
— Думаю, правила огласят перед началом, — пожал я плечами.
— Рем, общий сбор прямо сейчас на тренировочной площадке, — повернувшись к одному из эльфов, приказала она.
— Да, кэп, — гаркнул тот, срываясь с места.
«Железная баба, надо быть с ней настороже», — прокомментировал я про себя его поведение.
— Пока все собираются, объясню правила: испытуемый берет посох и становится посередине площадки, а остальные нападают на него с голыми руками. Разрешено все.
— Только и всего? — недоуменно спросил я. Испытание казалось слишком простым.
— Ты так говоришь, как будто уже победил, — резко и зло сказала она и встала. — Что ж, обычно я не принимаю участия в таких забавах, но сегодня сделаю исключение. Надо же проучить такого наглеца, как ты.
Эльфы довольно улыбнулись.
Мы вышли из шатра и направились к тренировочной площадке. Увидев, сколько солдат поджидало нас там, я понял, что мое бахвальство может не довести до добра. Основной костяк отряда состоял из эльфов, и было их около четырех сотен. Плюс около сотни гномов.
«Многовато, — подумал я, осматривая огромную толпу. — Придется действительно использовать все, что могу».
— Братья, — закричала тем временем эльфийка, — у нас есть кандидат, заявивший о своем намерении быть в отряде, поэтому по традиции мы устроим ему испытание. Он считает, что легко справится со всеми нами, поэтому я сочла своим долгом участвовать в забаве вместе с вами.
После ее слов толпа взревела, а эльфийка ехидно посмотрела на меня:
— Бери палку и вставай на середину площадки. Мы начнем по твоему знаку.
Даже не притронувшись к поданному каким-то эльфом посоху, я прошел на середину. Шанс победить у меня был только один, поэтому я сразу принялся со всех сторон окружать себя Облаками крови, ставя их максимально близко к себе, но чтобы они меня не задевали. Через пару минут, когда со всех сторон уже начали раздаваться насмешливые крики о том, что я трус и враль, я кивнул, давая знак к нападению.
Когда на меня нахлынула озлобленная толпа, я стоял на пятачке, окруженный шестью небольшими, но очень сильными Облаками. Толпа с разгона вломилась в Облака, и сразу раздались крики боли. Я помнил по себе действие концентрированных Облаков и знал, что это такое, когда изо всех пор тела вытекает кровь. Сейчас же большинство солдат попали с разгону в центр заклинаний и почувствовали на себе полное их действие. Первой попалась капитан. Она сразу же повернула назад, крича остальным, чтобы отступали.
Атака захлебнулась. Солдаты из задних рядов вытаскивали своих неподвижных товарищей из Облаков, хотя, попадая в них, сами страдали от потери крови. Теперь я стоял один, в окружении уже видимых кроваво-красных Облаков. Наступило молчание. Солдаты не знали, как ко мне подступиться. У меня был огромный запас крови, я мог ставить новые Облака, а уже напитавшиеся кровью забирать себе, чем, собственно, и занялся. Наемники, видя исчезающие кровавые Облака, попытались кинуться на меня вновь, но добились только покраснения новых Облаков.
Вскоре желающих проверить прочность моей обороны не осталось, и у меня появилась возможность осмотреться. Больше половины солдат отряда лежали на земле, их отпаивали водой. Те, кто был в задних рядах, пострадали не очень сильно, и в их взглядах читалось искреннее желание стереть меня в порошок.
Странно, но знака к окончанию испытания капитан не дала. Все по-прежнему стояли, окружив меня и ежесекундно с разных сторон тыча в Облака пальцами.
«Ждут, пока я растрачу всю энергию на их поддержание», — догадался я.
Облака действительно поглощали много энергии, но полученного мною сегодня запаса хватило бы на целый день. Впрочем, мне совершенно не хотелось прождать все это время, а потом упасть без сил и стать ковриком, который будут топтать грубые солдатские сапоги. Нужно было как-то изменить ситуацию.
«Потренируюсь в быстром плетении Призрачной мыши, — решил я. — Если капитан останется без второй половины отряда, испытание окончится само собой».
Плетя заклинания, я привязывал цели для Мышей, ориентируясь на наиболее сильные ауры, а сами заклинания делал очень слабыми. Убийство будущих сослуживцев было бы совершенно ни к чему. Когда заклинания были закончены, я выпустил Мышей. Тут же послышались крики боли, а Мыши начали приносить мне энергию, поскольку крови у меня и без того был избыток. Когда количество жертв Мышей перевалило за двадцать, капитан изменилась в лице и подошла к границе действия Облаков.
— Вампир, хватит! Я останавливаю испытание, ты его прошел. — Она оглянулась на свой обессиленный отряд и добавила: — Это мы его не прошли. Убирай свою магию, и пойдем ко мне, — продолжила она, повернулась и направилась к своему шатру.
Кликнув еще нескольких эльфов, она зашла внутрь.
Я убрал все плетения и зашагал туда же, ловя на себе взгляды, далекие от дружелюбных. На подходе к шатру командира меня остановили несколько эльфов и гномов.
— Не думай, что ты такой непобедимый вампир, — злобно смотря на меня, сказал один из эльфов. — После этого побоища у тебя не будет доброжелателей в нашем отряде. Так что берегись, в битве умирают не только от вражеских стрел.
Я окинул взглядом подошедших, потом упер его в глаза говорившего и медленно произнес:
— При малейших признаках угрозы для своей жизни я убью всех.
Физиономии солдат слегка скривились, но мне было наплевать на их угрозы. Я отодвинул гнома и вошел в шатер. За столом меня ждали капитан и несколько эльфов.
— Присаживайся, — сказала она, показывая рукой на табурет. — Нам всем надо немного успокоиться, поэтому предлагаю сначала познакомиться.
— Знакомиться надо было сразу, тогда, возможно, вы бы не захотели подвергать жизни своих бойцов опасности, — сказал я, присаживаясь. — Каин, род Триммер.
Двое эльфов застонали. Даже капитан поморщилась, услышав имя рода, которым я назвался.
— Это моя вина, — произнесла она, покачав головой. — Я знала о вампирских родах, практикующих магию, но никогда не думала, что встречу одного из их представителей. Ты прав, вампир, если бы мы познакомились сразу, я бы не стала проводить испытание. Популярности в отряде ты сегодня себе не набрал.
— Чуть не убил половину отряда, — злобно сплюнул один из сидевших рядом.
— Теперь наша очередь представляться, — произнесла она. — Здесь присутствуют сотники отряда. Итак, справа налево: Фрист, Алор, Гивер, Альст, — когда она называла имена, названные эльфы кивали. — Ну а меня зовут Белинда. И сразу отвечу на вопрос, который задают все: Изиргилом был предыдущий капитан, он погиб, и меня выбрали на его место.
Я вежливо кивнул. Вопрос действительно висел у меня на языке.
— Теперь стоит обсудить, как нам тебя использовать с максимальной эффективностью, — задумчиво продолжила она. — В десяток ставить бессмысленно, в первом же бою убьют свои. Или попытаются убить, — поправилась она, встретившись с моим взглядом. — Все равно кто-нибудь погибнет, а нам это ни к чему.
— Предлагаю сформировать десяток, — сказал один из эльфов, вроде бы Гивер. — Пусть пока будет в нем один. А приписать его к моей сотне, она сегодня не слишком пострадала на испытании.
Остальные сотники кивнули, соглашаясь с этим предложением. Видя, что возражений нет, капитан сказала:
— Тогда все свободны, кроме Каина.
Эльфы молча поднялись.
Капитан дождалась, когда выйдет последний, и продолжила разговор:
— Хочу тебе немного разъяснить ситуацию, чтобы в один прекрасный день не остаться без своего отряда. Наш отряд — один из самых удачливых и сильных, поэтому король затыкает им дыры в обороне при набегах орков. Сейчас середина лета, а это значит, что через месяц или два они обязательно совершат очередной набег. Таким образом они проверяют удаль своих воинов и подростков, только вступивших на путь воина. Сила нашего отряда в том, что любой в него вступивший клянется выполнять три незыблемых правила. Так что, если ты вливаешься в наши ряды, то также будешь их выполнять. Это понятно?
Я кивнул. Капитан продолжила:
— Правило первое: жизнь товарища важнее твоей собственной. Правило второе: приказам старших подчиняются беспрекословно. Правило третье: никого не спрашивай о прошлом, и никто не будет спрашивать об этом тебя. Есть вопросы по этим пунктам?
— Меня все устраивает, — ответил я.
— Тогда свободен. Сейчас подойдешь к Гиверу, он расскажет тебе остальное.
— Я знаю, как ты относишься к эльфам, — сказал Гивер, — но здесь тебе придется забыть о древней вражде. Ты здесь такой же солдат, как и все мы. И если твоя неприязнь к эльфам, гномам или кому-нибудь еще отразится на выполнении задания, я лично отрежу тебе голову, несмотря на все твои магические штучки, — закончил он, следя за моей реакцией.
Я пожал плечами, все и без слов было понятно.
— Жалованье выдается раз в неделю, хочешь — берешь, хочешь — оставляешь в казне отряда, — продолжил он. — Многие так делают, а когда прибываем в большой город, где есть залоговые дома гномов, переводят деньги туда. Все счастливы и довольны. Так что смотри сам, как поступать, завтра предупредишь о своем решении казначея.
Я кивнул.
— Подъем завтра в семь. Поскольку ты десятник в десятке из самого себя, — тут он заржал, — то и притащишь сам себя сначала на пробежку, а затем на тренировку. Думаю, желающих размяться с тобой в учебном бою будет предостаточно. Все остальное по ходу дела. Спать будешь у меня, пока не разживешься собственным шатром и десятком. Давай располагайся.
Он вышел из шатра.
«Завтра надо будет купить шатер и койку», — подумал я, снял балахон и лег на деревянную койку рядом с очагом, устроенным посередине шатра Гивера.
Утром, когда раздался звук побудки, я был уже на ногах, успев умыться, поэтому сразу отправился на разминку. Сначала была пробежка, затем полоса препятствий, поднятие тяжестей и прочее, что я исполнял с полным безразличием, особо не напрягаясь. Количество злобных взглядов в мою сторону не уменьшилось, это я отметил сразу. Ближе к полудню обязательная программа закончилась, и начались тренировочные бои: сначала команда на команду, для отработки слаженности действий при атаке и отступлении, а затем одиночные. Командные упражнения меня здорово разозлили, так как солдаты — что из враждебной команды, что свои собственные — постоянно выдавливали меня на острие атаки или защиты, при этом старательно наступая на ноги и тыча локтями под ребра или кулаками в спину. Я молча наливался бешенством, решив отыграться на них при первом удобном случае.
Ждать его долго не пришлось. Как и предполагалось, желающих выйти против меня на одиночный бой оказалось очень много, даже целая очередь выстроилась. Умудренные опытом вчерашнего дня, десятники сразу огласили правила: никакой магии, только собственное оружие. Я с удовольствием посмотрел на вытянувшиеся рожи наемников, когда продемонстрировал свои когти.
Первым претендентом оказался широченный гном с огромным молотом на плече. Правда, било у молота было не железным, а деревянным, но из самого крепкого дерева. Не успела раздаться команда начинать, как он бросился ко мне. Коротышка оказался очень юрким для своих габаритов и молотом владел превосходно. Я не стал тратить на него время, просто, ускорившись, разломал когтями молот на части. Гном, недовольно кусая губы, принял поражение и отошел, смерив меня на прощание ненавидящим взглядом. Следующим вышел невысокий эльф с двумя мечами.
К обеду я был совершенно измотан бесконечными стычками, ведь во время тренировочных боев пользоваться магией для пополнения собственных сил мне не давали. Если бы можно было убивать, я бы справился без такой удручающей потери сил и энергии. Большинство боев я выиграл, но и те, кому я проиграл, не могли в полной мере насладиться своими победами, они сами были полуживые. Правда, один полезный урок из этих серийных избиений я все же вынес. Стало понятно, что без магии мои боевые возможности очень ограничены. Вполне может сложиться так, что в будущей борьбе с эльфами мои магические ресурсы исчерпаются и придется сражаться обычным оружием, а то и без него. А в единоборствах я не очень силен, сегодняшняя тренировка это доказала.
«Ладно, — решил я, — теперь буду тренироваться и в рукопашных схватках, чтобы не умереть, оставшись без магии».
Прошла неделя, я постепенно обживался в лагере, жил уже в собственной палатке и ел отдельно от всех. Общаться я ни с кем не собирался и был доволен, что никто ко мне не лез. Потребность в крови я удовлетворял за счет животных, когда выходил в лес по ночам. В отряде отношение ко мне не изменилось, но в командных битвах меня уже не трогали. Я добился этого, когда начал запоминать тех, кто больше всех меня пинал и устраивал пакости, а затем в одиночных поединках мордовал их до полусмерти. Так что очень быстро в командных стычках я стал рядовым бойцом. На меня обращали не больше внимания, чем на какого-нибудь нового эльфа или гнома.
Поскольку я жил обособленно от всех, то еще спустя какое-то время неприязнь наемников перешла в скрытую форму. Явных угроз и противостояния больше не было. Несмотря на это, три основных правила отряда выполнялись всеми безоговорочно. Даже меня, которого многие ненавидели, в командных схватках теперь прикрывали наравне со всеми, потому что если выпаду я, то откроется брешь, и тогда умрут все остальные.
Лежа у себя на койке, я обдумывал свои действия в последних тренировочных боях. В последние дни количество эльфов и гномов, которым удавалось меня победить, начало быстро расти. Наверняка они извещали друг друга о моих слабых сторонах и делились удачными приемами боя, и это меня серьезно беспокоило. Конечно, поражение в тренировочном бою не говорило о том, что я не смогу убить любого из них в доли секунды, но все же мне не нравился сам факт, что меня побеждали.
«Может, попросить капитана дать мне достойного учителя? — подумал я. — Неплохая идея, тем более что вечером я ничем, кроме магических тренировок, не занимаюсь, а они без наличия объекта для испытаний все равно неполноценны».
Решив не откладывать дела в долгий ящик, я поднялся и пошел к капитану. Охрана меня пропустила, даже не спросив у нее разрешения. Это было странно.
— Капитан, разрешите войти?
За этот месяц я уже убедился в ее железной руке и воле, какими она с легкостью управляла интернациональным отрядом. Наказанием за нарушение дисциплины действительно была смерть, причем приводила приговор в исполнение сама капитан, вызывая провинившегося на бой до смерти. Парочку таких я наблюдал воочию, убедившись в том, с каким мастерством она владеет тяжелой абордажной саблей. Шансов выжить в таком бою с ней не было ни у кого, несмотря на то, что все воины в отряде были очень приличными бойцами.
— Да, Каин, заходи, — донеслось из-за ширмы. — Я предполагала, что ты придешь, поэтому и распорядилась, чтобы тебя пропускали без задержек.
— Я ненадолго отвлеку ваше внимание, — разговаривать с ширмой было не очень удобно, но пришлось. — Хочу попросить вас выделить мне индивидуального учителя ближнего боя.
— Зачем тебе это? — раздался ее удивленный голос. — Насколько я знаю, ты сейчас побеждаешь в трех схватках из пяти.
— У меня проблема с тренировочными схватками, — признался я. — Не хватает знаний и умения, чтобы работать в полную силу, использовать все возможности своего тела.
Капитан вышла из-за ширмы, и у меня перехватило дыхание. Вместо привычной кожаной брони она была одета в свободный брючный костюм. Я мгновенно забыл, что передо мной стоит капитан наемников, и вспомнил о ее половой принадлежности, тем более что все явные подсказки были налицо. Крепкое, натренированное тело только подчеркивало все женские достоинства, а длинные волосы, обычно собранные в косу и спрятанные под шлем, теперь свободно рассыпались по плечам. Я был сражен на месте. Ее красота оказалась прямой противоположностью красоте Ал'лилель — так, как если бы друг другу противостояли молодость, нежность, беззащитность и зрелость, твердость, уверенность в себе.
При виде моей реакции она довольно улыбнулась. Знаком указав мне на табурет у стола, села напротив.
«Да она сегодня даже пахнет по-особенному», — подумал я, вдыхая сладкий аромат ее тела, к которому примешивался индивидуальный запах крови.
— Третье правило отряда всегда неизменно, поэтому я предлагаю тебе сделку, — немного помолчав, сказала она. — Я задам тебе один вопрос, а взамен отвечу на любой твой. Устраивает такое?
Я кивнул. Мне давно хотелось задать ей вопрос.
— Зачем ты пришел в отряд, Каин? — спросила она, накручивая на палец прядь волос. — Я не понимаю тебя, не понимаю твоих поступков. Я постоянно спрашиваю себя, что ты делаешь в моем отряде и как может твое присутствие обернуться против нас. Я все время задаю себе эти вопросы и не нахожу на них ответов. И все потому, что не понимаю причин, по которым ты здесь находишься. Золото тебя не интересует, сила, могущество у тебя и так есть. Что тогда тобой движет? Я не понимаю, а это создает большую напряженность, что плохо и для меня, и для моего отряда.
Я задумался.
«Не зря она так оделась, неспроста, — рассуждал я, рассматривая ее. — Считает, что если капитану отряда я бы смог соврать, то уж красивой женщине — вряд ли».
Улыбнувшись своим мыслям, я сказал:
— Капитан, вы напрасно из-за меня потратили время, переодеваясь и приводя себя в порядок.
И увидел, как от досады она закусила губу.
— Хотя стоит признать, я впечатлен. Сам бы никогда не смог разглядеть все это под вашей вечной броней и шлемом, — я показал на ее грудь и красивые волосы. — Что же касается вашего вопроса, я отвечу честно. Мне необходимо стать сильнее, чтобы исполнить свою клятву. Ради этой цели я пойду на что угодно, буду драться с кем угодно и убью любого, кто встанет у меня на пути.
— Что это за клятва, ты мне, конечно, не скажешь? — спросила она, даже не моргнув глазом, когда услышала ответ на свой вопрос.
Я отрицательно покачал головой.
— Мне интересно, что же это за цель такая, если добиться ее тебе не хватает сил. А их у тебя достаточно для уничтожения отряда в полтысячи бойцов, — задумчиво произнесла она, глядя на меня.
Я лишь слегка улыбнулся в ответ.
— Хорошо, теперь твоя очередь, — произнесла она, когда мы закончили играть в игру «кто кого переглядит».
— Собственно, у меня тот же вопрос к вам, капитан: что делает такая красивая женщина среди толпы наемников?
— Обещание, данное на могиле близкого человека.
— Думаю, спрашивать вас о нем тоже бессмысленно?
— Ты правильно думаешь, Каин. Если хочешь, можем обменяться и этими вопросами.
— Думаю, что обойдусь, — немного резче, чем следовало, ответил я.
Она огорченно нахмурилась.
— Так как насчет моей просьбы, капитан? — вернул я разговор в первоначальное русло.
— Я сама буду тебя учить. Твоя клятва интересует меня все сильнее и сильнее. Может, если я буду больше с тобой общаться, то наступит такой момент, когда ты проговоришься?
— Тогда мне придется убить вас.
Она улыбнулась. И я вдруг с огромным изумлением обнаружил, что улыбка Белинды очень похожа на улыбку Ал'лилель. У меня дрогнуло сердце. Тут же нахлынули спрятанные глубоко внутри воспоминания, и я понял, что разговор нужно срочно заканчивать.
— Где и когда?
— Каждый вечер, после семи, тебя устроит?
Я кивнул и, быстро простившись, вышел.
Только вернувшись в свою палатку, я смог успокоить бешено бившееся сердце. Улыбка Белинды вызвала буквально поток воспоминаний, я как будто заново пережил и радость наших встреч с Ал'лилель, и горечь расставания. Через несколько минут я все же взял себя в руки и успокоился.
«Лучшего учителя в этом лагере трудно найти, — оценил я результаты визита. — Нужно больше тренироваться, а заодно после ее уроков возобновить ночные тренировки».
Следующий день прошел как обычно, за исключением того, что я поймал на себе парочку удивленных взглядов. Видимо, новость о том, что капитан сама будет тренировать меня, уже облетела отряд, и солдаты недоумевали, с чего это вдруг мне такая честь. Вечером я не стал дожидаться назначенного часа, а сразу после ужина отправился на тренировочную площадку. Еще не дойдя до нее, я отметил значительное количество зевак. Видимо, многим было любопытно взглянуть на нас с Белиндой. Проигнорировав присутствующих, я вышел на площадку и стал ждать. Делать этого долго не пришлось, ровно в семь появилась капитан и, не обращая внимания на собравшихся, подошла ко мне.
— Сначала давай определимся вот с чем, Каин, — без предисловий начала она. — Твои когти, не спорю, хороши, но у них есть два минуса. Первый: они не подходят для боя на дистанции, и тебе приходится прилагать много усилий для сближения с противником. Второй: твои когти — одиночное оружие, и если ты будешь вынужден сражаться с большим количеством бойцов, этот минус станет явным. Я предлагаю тебе подкрепить твое природное оружие другим, владению которым я смогу тебя обучить. Мне думается, что это должны быть либо парные мечи, либо двуручник. Выбирай.
Я согласно кивнул, мне и самому приходили в голову схожие резоны, а уж такому опытному бойцу в этом вопросе можно было верить и без дополнительных аргументов.
«Что же выбрать?» — задумался я.
С моей скоростью передвижения идеально подходили бы два меча, но, вспомнив бой с вампирами, когда мне необходима была дистанция для кастования заклинания, я определился с выбором.
— Значит, двуручник, — задумчиво повторила она. — Мне почему-то казалось, что ты выберешь парные. Не скажешь, чем продиктован такой выбор?
Я объяснил.
— Ты хочешь во время боя еще и успевать налагать заклинания?! — удивилась она. — Думаешь, получится?
Пришлось рассказать про бой с вампирами, опуская подробности вроде причины стычки, а также моей способности управлять живыми существами. С каждым моим словом глаза ее распахивались все шире, и в них явственно начало проглядывать сомнение.
— Из какого рода они были?
Пришлось признаться, что из рода Летучей Мыши. Эльфийка посмотрела на меня с еще большим недоверием и задала следующий вопрос, заставивший меня вздрогнуть:
— А не было ли с теми пятью вампирами отряда в сотню человек?
Я понял, что меня раскусили и дальше отпираться просто бесполезно:
— Сколько-то было, я не считал.
Белинда слегка побледнела и нахмурилась.
— А случайно это не ты тот вампир, о котором с ужасом говорят жители деревеньки, рядом с которой пропал еще один отряд наемников, также в сотню человек?
Я хотел было ответить отрицательно, но, увидев ее глаза, просто промолчал.
Белинда продолжила:
— Только сейчас я вспомнила описание того вампира, которого все искали: высокий, носит все время балахон монаха, особая примета — черные глаза без белков. Ведь это ты и есть, как я не сообразила раньше!
Я упорно молчал, но она продолжала давить:
— Признайся, это ты убил всех из тех отрядов?
Пришлось признаться. Эльфийка посмотрела на меня и сказала:
— Больше никому не рассказывай об этом и на всякий случай смени балахон на длинный широкий плащ. Из-за этого случая всех глав наемных отрядов предупредили, что противник, скорее всего, использует отряд вампиров неизвестной численности и стоит быть всегда настороже.
Ее голос стал задумчивым, она разглядывала меня так, словно впервые видела.
— Не знаю, зачем тебе вообще учиться бою холодным оружием, если своей магией ты можешь уложить столько народу.
Я, тщательно подбирая слова, ответил:
— Понимаете, капитан, магия имеет свои пределы. Я не могу долго поддерживать как Облака крови, так и остальные заклинания, да и время на их подготовку и активацию требуется. Кроме того, имеются ограничения по запасам магической энергии и, соответственно, количеству заклинаний, которые я могу сотворить одновременно или в течение некоторого временного периода. И мне вовсе не хочется очутиться однажды перед врагом с опустошенным магическим резервом, имея в арсенале лишь посредственное умение обращаться с обычным оружием.
— Ну что ж, хорошо, — понимающе кивнула она и направилась к стойкам с тренировочным оружием. — Осталось тогда выбрать меч тебе по руке.
Мы подошли к этому учебному арсеналу, и она предложила найти такой меч, который я смогу держать на вытянутых руках, лишь немного напрягаясь. Я решил начать «примерку» с самых больших, чудовищных двуручников, даже в стойке выглядевших устрашающе. Первые два я даже поднять смог с трудом, третий и четвертый были полегче, на пятом я остановился. Его я мог держать, не особо напрягаясь.
— Этот, — сказал я, поворачиваясь к Белинде.
— Значит, тренироваться ты будешь с предыдущим, — ответила она. — Бери один из них, я покажу тебе сегодня основные движения.
Мы начали тренировку с азов. Меч был явно тяжеловат. Очень скоро я устал, но старательно делал вид, что все в порядке, поскольку Белинда размахивала своей тяжелой абордажной саблей, как тросточкой. Вскоре, увидев, что меня просто учат тому, как стоять и двигаться, а, стало быть, ничего интересного произойти не может, зрители разошлись, и мы остались одни.
— Достаточно на сегодня, — сказала она, видя, что двуручник уже просто вываливается из моих рук. — Завтра в это же время.
Не помню, как я добрался до кровати. У меня не было сил даже на то, чтобы раздеться. Я рухнул в койку в чем был и мгновенно отключился.
Все последующие дни были похожи на этот с точностью до минуты, разве что демонстрируемые Белиндой приемы иногда различались. Но результат всегда был один и тот же — я доползал до своей палатки и засыпал мертвым сном, настолько выматывающий темп тренировок взяла капитан.
Прошло две недели, и однажды вечером Белинда не пришла на занятия, что меня очень удивило — эльфийка была до жути пунктуальна. Когда я, выждав некоторое время, сам отправился к ее шатру, чтобы узнать, в чем дело, охранники сказали, что прибыл посыльный и Белинда, срочно собравшись, уехала с ним. Так что этим вечером мне пришлось тренироваться одному.
На следующее утро меня разбудил звук горна, трубившего боевую тревогу. Быстро одевшись, я побежал к построению отряда, чтобы занять свое место в конце сотни Гивера. Капитан была уже на месте и посматривала на песочные часы. Прежде чем последние песчинки упали на дно, все наемники выстроились на лагерном плацу.
— Братья, — сказала она, обращаясь ко всем, — вот и пришел конец нашему отдыху. Орки снова вторглись на юг Арама, и завтра все боеспособные части отправляются им навстречу. Мы выдвигаемся сегодня и идем быстрым маршем. Король поставил нашему отряду задачу принять на себя первый удар и удерживать орков до подхода основных сил. По данным следопытов, орков чуть больше двух тысяч, так что серьезных проблем возникнуть не должно. Мы приходим, выбираем удобное место, возводим защитные сооружения и держимся ровно сутки, пока нас не сменят королевские полки.
Белинда обвела нас взглядом и продолжила:
— Десятники, ко мне, всем остальным быть готовыми к выдвижению через час. Разойтись.
Все десятники подошли к Белинде.
— Не понравился мне приказ, ребята, — тихо сказала она. — Внутреннее чувство подсказывает, что король втягивает нас в какую-то нехорошую историю. У всех наемных отрядов послезавтра срок расчета за очередной месяц службы, а нас вместо кассы отправляют на войну с орками. Причем следопытов, которые якобы их видели, нам не показали. Мол, они измучены и ранены. Никому из командиров это не понравилось, ведь после выплат мы могли распрощаться с королем и отправляться на все четыре стороны. А тут вдруг приказ о немедленном выступлении. Все, что от меня сейчас услышали, — держите при себе, пока что подчиненных не посвящать. Определимся по обстановке.
Через час мы выступили, разведка и капитан на лошадях, все остальные быстрым пешим маршем. К вечеру добрались до указанного Белиндой места и остановились. Лагерь лучше всего было устроить на длинном пологом холме, посреди небольшой долины. Оттуда можно было при необходимости отступить в лес, а с флангов к нему незаметно не подобраться. Приказав солдатам рыть ров и вкапывать частокол, Белинда с разведчиками уехала вперед.
Я попал в команду землекопов. Занятие было для меня непривычным, но я делал все, что мне говорили. Ведь чем дольше этот отряд протянет на войне, тем большему я успею научиться.
Когда ров уже почти опоясывал весь холм, а частокол огораживал чуть больше половины лагеря, мы увидели, что передовой дозор во главе с капитаном галопом несется обратно. Лошади были в мыле, а сами всадники выглядели встревоженными.
— Фрист, докапывайте ров, перекрывайте все проходы. Алор, твои ребята пусть рубят как можно больше леса. Гивер, всеми уже имеющимися бревнами закрывайте южное направление. Альст — твои пусть зарядят арбалеты и в полной готовности — на стену. Поторапливайтесь, у нас не более получаса, орки идут. Каин, ко мне!
Все эти команды капитан прокричала чуть ли не на одном дыхании и, спрыгнув с лошади, помчалась через ров в лагерь.
Я, бросив работу, побежал за ней, впервые видя ее такой взволнованной. Белинда остановилась за рвом и, повернувшись ко мне, сказала:
— Разведка не соврала, орков действительно идет около двух тысяч, в основном молодняк. Скажи мне, ты можешь убить хотя бы часть из них?
— Не знаю, капитан, я еще ни разу не сталкивался с орками. Понятия не имею, как на них действует магия вампиров, и действует ли вообще, — честно ответил я. — Думаю, лучше мне первому вступить в бой, так я буду знать, что мне от них ожидать. Встану на их пути, по максимуму установив Облака крови, посмотрю на результат, а если что пойдет не так — отступлю в крепость.
Она внимательно посмотрела на меня, что-то прикидывая.
— Хорошо, попробуем сделать так, как ты говоришь. Ты успеешь вернуться в лагерь после своей магии?
— Это мы тоже скоро узнаем, — сказал я, улыбнувшись.
— Хорошо, иди, выбирай место и готовься. Мы тебя прикроем, на случай, если магия не сработает и орки кинутся за тобой, — сказала она, не отреагировав на мою улыбку.
Когда она ушла, я начал планировать бой. Наилучшим вариантом казалось поставить перед собой шесть Облаков в линию, закачав в них столько силы, сколько позволит резерв энергии. Время их активности установить небольшим, чтобы после попадания в них орков они успели высосать кровь, преобразовать ее в магическую энергию и сразу вернуться ко мне. Долго их держать не было смысла, ставку следовало делать на силу заклинания. Броню Повелителя я решил не надевать, поскольку для Облаков требовалась вся моя энергия. В резерве я собирался оставить только кристалл-накопитель.
«Если орки попадутся в ловушку, то я полностью восполню свой резерв, а если нет, то придется возвращаться в лагерь, используя энергию кристалла на создание и поддержание Брони Повелителя», — резонно решил я.
Пока я обдумывал детали, в моем поле зрения Поглотителя появилось множество серых аур. Ставить Облака было еще рано. Я подумал, можно ли сделать привязку заклинаний друг к другу, чтобы поставить все шесть Облаков одновременно. Мысль была интересной, но сейчас экспериментировать не хотелось, поэтому я решил отложить реализацию этой идеи на потом.
Когда орки подъехали ближе, то увидели и лагерь на холме, и меня, одиноко стоящего на их пути. В тот день нам повезло дважды. Первый раз в том, что наступающий отряд состоял только из молодых орков, впервые вышедших в набег, и второй — что с ними не было шаманов.
Увидев меня и лагерь за моей спиной, бесшабашные подростки, приехавшие за ушами людей, чтобы хвастаться дома, потрясая ими во время посиделок, не раздумывая, бросились вперед. Каждый хотел быть первым, кто убьет человека и получит вожделенный трофей.
Я немного скорректировал свой первоначальный план и выставил в линию пять Облаков, а шестое решил приберечь про запас и установить потом, перед отступлением в лагерь.
Закончив активацию заклинаний, я около минуты наблюдал за накатывающейся на меня лавиной орков, а затем развернулся и побежал, поставив за собой шестое Облако. Увидев, что жертва пытается улизнуть от них, орки, заулюлюкав, прибавили шагу, и первые сотни дружно влетели в Облачное заклинание. Я этого не видел, но по раздавшимся сзади крикам стало понятно, что ловушка сработала. К сожалению, лавина орков неслась слишком широким фронтом, поэтому туда попали только три сотни бойцов, остальные же спокойно пробежали слева и справа от смертельной преграды.
Но положительный эффект от сработавших Облаков не ограничился только мгновенно умерщвленными тремястами орками. При виде того, как их товарищи внезапно упали на землю и замерли, все орки сбавили шаг. Они сообразили, что загадочный человек, в одиночку стоявший перед ними, оказался магом и подстроил какую-то ловушку. Но, поскольку все в отряде были подростками, то жажда расквитаться пересилила осторожность. Орки рванули за мной, и около пятидесяти первых, вырвавшихся из общего отряда, влетели в шестое Облако, умерев так же быстро, как и предыдущие три сотни.
Остальные наконец поняли, что действовать опрометчиво нельзя, так как они только теряют воинов, и решили отступить, забрав с собой тела всех погибших. При этом они старательно избегали мест, где висели кровавые облака, хотя те внезапно окрасились синеватым цветом и исчезли.
Я тем временем спокойно дошел до лагеря и был поднят на стену, удостоившись сотен удивленных взглядов. Еще бы, один вампир, не получив ни царапины, уничтожил три с половиной сотни орков — это было просто невероятно. Я, не обращая ни на кого внимания, прошел к своему боевому посту, назначенному мне Гивером, и, заняв позицию, принялся наблюдать за орками. Сила, полученная от их крови, просто переполняла меня, заставляя ерзать на месте от нетерпения, ведь даже кристалл-поглотитель был заполнен под завязку.
Орки, довольно долго просовещавшись, пошли на повторный штурм. Но на этот раз поступили умнее, выбрав кандидатов на смерть и заставив их идти впереди всех остальных жиденькой цепочкой.
«Быстро учатся», — хмыкнул я.
Расстояние от передовой цепи до основных сил было небольшим, и я никак не сумел бы втиснуть свои Облака между ними. Обнаружив, что смертоносной магии больше нет и никто не гибнет, орки испустили воинственный клич, потрясая ятаганами, а потом принялись орать что-то нечленораздельное, но явно злобное, тыча оружием в сторону нашего лагеря.
— Они кричат о том, что тебя ждет, вампир, за смерть их братьев, — сказал мой сосед по месту на стене.
Я безразлично пожал плечами. Меня это мало волновало.
Тем временем орки подошли на расстояние арбалетного выстрела, и самые меткие из солдат выстрелили, убив и ранив около десятка. Орков это подстегнуло, и они быстрым шагом, но по-прежнему позади цепочки смертников, пошли на приступ Щелчки арбалетов стали раздаваться все чаще и чаще, выбивая из рядов орков то одного, то другого бойца. Подойдя вплотную ко рву, они закидали его связками валежника и бросились в атаку, там, где частокол был не достроен.
Мне пришла мысль поставить несколько концентрированных Облаков в месте прорыва, где сейчас сражались бойцы нашего отряда. Подбежав к Гиверу, я изложил ему свой план, и он сказал:
— Действуй, я отдам необходимые распоряжения. Думаю, Белинда возражать не будет.
Мой план был прост: воины, как бы отступая под натиском, очищают проход, и орки кидаются в него. Чуть в глубине я ставлю полукругом такие же Облака, какими встречал их в поле, и когда они в них угодят, на позицию выходят наши арбалетчики и добивают тех, кто не умер.
Зрелище отступающих людей, как я и предполагал, распалило орков, и они с воем и рычанием всей толпой ринулись в проход. Первые ряды, сделав не более полудюжины шагов, влетели в ловушки. Бежавшие за ними, наученные прошлым опытом, попытались отступить, но у них не вышло из-за напора соплеменников из задних рядов. Образовалась плотная толпа, в которой передние не желали двигаться дальше из-за самоубийственности подобного шага, а задние напирали на них, так как не имели понятия о происходящем. И тут на убойные позиции вышли наши арбалетчики. Первый их ряд опустился на колено, прогудели тетивы, и ливень болтов буквально смел тех орков, которые пытались не попасть в Облака крови. Сразу же за этим дал залп второй ряд, а третий в это время перезаряжал арбалеты первых. В таком месиве ни один выстрел не пропал даром, мощные болты пробивали тела орков навылет, нередко вслед за тем вонзаясь в стоящих позади. Это стало последней каплей, и оставшиеся в живых орки ударились в бегство.
Правда, продолжалось отступление недолго. За два полета стрелы от нашего лагеря их командиры навели порядок. Орки принялись обустраивать стоянку.
Белинда воевала уже давно. Со смертью дочерей она бросила все и вместе с Изиргилом присоединилась к одному из наемных отрядов. С того дня прошло много лет, наемники участвовали во множестве сражений, но еще никогда действия отряда не были такими результативными, как сегодня. Ужасные Облака вампира мало того что не давали сквозь них прорваться, так еще и убивали всякого, кто имел несчастье угодить в заклинания. За сегодняшний день они не потеряли ни одного бойца, имели всего десяток легкораненых, и это при том, что уничтожили около тысячи орков. Казалось бы, можно только порадоваться тому, что вампир на их стороне, но его тайна стала ее постоянной головной болью. Этот его взгляд, которым он меряет всех, кто оказывается рядом с ним… Однажды она уже видела такой… Когда вышла посмотреть на партию людей, привезенных в Алондруин, и столкнулась с одним из придворных магов, занимавшихся выращиванием Поглотителей Сознания.
Его взгляд, брошенный на привезенных людей, был таким же, как тот, каким вампир смотрел на всех вокруг себя.
«Тогда он сказал правду про свою клятву, хоть и не до конца», — вспоминая разговор в шатре, думала она.
Белинда немного покраснела при воспоминании о том, как пыталась вызвать его на откровенность давно забытым способом… И с чего это ей взбрело в голову, что вампир будет откровеннее, если она предстанет перед ним одетой как женщина, а не как капитан? Хотя стоит признать, что ее план не совсем не удался. Все же кое-что о намерениях вампира узнать удалось. Хотя бы то, что ему нужна война, чтобы проводить свои магические эксперименты. Собственно, для этого он и вступил в отряд.
При мысли о том, что кто-то может желать воевать только для осуществления своих магических экспериментов, у опытного командира отряда, имевшего на счету не одно совершенное собственноручно убийство, по спине побежали мурашки.
«Я боюсь того, в кого он может превратиться», — внезапно четко поняла она и вздрогнула от этой мысли.
Она, участвовавшая сначала в войнах против вампиров, а теперь командующая одним из самых известных отрядов наемников, — боится того, кем может вскоре стать этот вампир! Белинда вспомнила свое общение с ним и вдруг осознала, что, несмотря на взрослый внешний вид Каина, было такое ощущение, что она разговаривала с подростком. Она прекрасно помнила, как вели себя старые вампиры: не замечали никого, кто был ниже их по статусу, цедили слова, даже не глядя на собеседника, а уж улыбающимися их не видел никто и никогда. Каин же, несмотря на замкнутость, был лишен всех этих черт.
«Он подросток! — сообразила эльфийка. — Жестокий, обозлившийся на весь мир подросток, который дал себе какую-то клятву и сейчас идет к ней, переступая через горы трупов.»
«А ведь он и через нас переступит, — так же ясно поняла она. — Как только мы станем ему не нужны, он просто переступит через трупы бойцов отряда и, глядя только вперед, пойдет к своей цели».
Белинда никак не могла понять, что же это за цель может быть у вампира, если тот согласен воевать вместе с эльфами и подчиняться командам эльфов. Насколько она помнила, такого за вампирами никогда не наблюдалось. Те немногие, что приходили прежде наниматься в отряд, при сообщении о том, что в его составе есть эльфы, презрительно кривили губы и уходили к другим. Каину же было все равно, кто его окружает, ему вообще было наплевать на все кроме его цели. Даже после сегодняшнего боя, когда отношение к нему в отряде стало меняться в лучшую сторону, он не сделал и шага навстречу поздравлявшим его товарищам. Очень многие из тех, кто пострадал во время испытания Каина, говорили, что и от вампира может быть польза, и готовы были выпить с ним мировую. Но тот даже не заметил приглашающих жестов Гивера, зовущего его присоединиться к общему столу. Вместо этого вампир с несколькими легкоранеными таскал трупы орков, которые были убиты в проходе, для того чтобы опять и опять тренироваться. Закончив свои жуткие опыты, он, не замечая никого и ни на кого не глядя, уселся возле костра, опять же индивидуального.
Белинда смотрела на него, и от отражающихся в его черных глазах искр ей становилось не по себе.
«Наверное, какую-то очередную пакость задумывает. Чего доброго, еще предложит напасть на орков этой ночью», — подумала она, и тут же, словно в ответ на ее мысли, вампир поднялся и подошел к ней:
— Капитан, можно с вами поговорить?
Белинда от такого совпадения просто опешила, поэтому решила пошутить:
— Ну рассказывай, чего ты там придумал. Хочешь убить сегодня ночью еще больше орков?
Глаза вампира сначала расширились, но затем он спокойно спросил:
— Я настолько предсказуем, капитан?
Белинда невольно улыбнулась:
— Если обещаешь после этой заварушки поужинать со мной, то скажу.
Он неожиданно легко — наверное, даже для самого себя — согласился, а затем продолжил:
— Капитан, мне нужна помощь тех, кто может беззвучно снимать часовых. Хочу незаметно приблизиться к лагерю орков, на сотню шагов. Тогда, пожалуй, смогу устроить им вечную ночь.
Белинда задумалась. Ночную вылазку она планировала и без предложения вампира, но сейчас, видя, что он очень уверен в своем плане, решила сыграть по его правилам. Получив одобрение, радостный вампир отправился к сотникам.
«Что же мне с ним делать? — вернулась капитан к собственным мыслям. — Оставить все как есть не получится».
Она не хотела очутиться на месте сегодняшних орков, а в том, что вампир способен устроить бойню, — не сомневалась. Белинда после сегодняшнего боя полностью уверилась в том, что если Каин сочтет, что отряд стоит на пути к достижению его цели, то будет бой, и закончится он массовой гибелью ее наемников.
«Надо постараться узнать о нем все, что только возможно, — решила она. — Буду тренировать его и постараюсь сблизиться. Просто необходимо узнать, что за клятву он дал. Исходя из этого, можно будет планировать, как поступить с ним дальше».
Я обрадовался тому, что капитан так быстро согласилась на мое предложение, да еще и будущий совместный ужин поднимал настроение. Мне это было на руку, можно было невзначай расспросить и об эльфийском королевстве и его столице. Ведь вскоре мне придется отправиться туда в поисках Ал'лилель.
«Стоит сблизиться с Белиндой, — подумал я, — она идеальный вариант на роль моего осведомителя, тем более что сама просит о встрече».
С этими мыслями я подошел к сотникам и передал им свою просьбу, а также распоряжение Белинды. Они заинтересовались планом и быстро устроили совещание, пригласив нужных мне умельцев. Ими оказались четверо невысоких молчаливых эльфов. Обсудив все детали плана, мы решили, что эльфы расчистят дорогу к становищу орков и вернутся за мной.
Я лежал в траве и, дожидаясь эльфов, прикидывал, как можно поставить нужное количество Облаков с помощью одного заклинания. Даже попытался воспроизвести данную конструкцию из рун у себя в голове, но все получилось слишком громоздко и шатко. Следовало идти другим путем. Вот только я пока не знал, каким именно.
Я едва не уснул, и когда передо мной появилось лицо эльфа, пришлось протереть глаза. Тот, хмурясь, знаками показал следовать за ним, и мы поползли к лагерю. Вскоре я увидел множество костров и спящих возле них орков. Костры располагались довольно далеко друг от друга, и я понял, что мой план дает сбой — установить столько Облаков мне было не под силу. Поставить же пять-шесть заклинаний означало разбудить весь лагерь сразу после того, как хоть одно из них сработает. Надо было срочно что-то придумывать, тем более что сопровождавшие меня эльфы уже энергично показывали на луну, напоминая о времени.
«Интересно, а что будет, если я не укажу руну ветра в стабилизирующих заклинание факторах?» — пришла ко мне случайная мысль, когда я ощутил дуновение.
Решив сначала проверить мысль подальше от лагеря орков, я знаками показал эльфам, чтобы они не двигались, а сам отполз в сторону и поставил Облако без одной стабилизирующей руны. Заклинание сработало, это я увидел по появившейся ауре, а когда ветер подул на него, оно медленно поплыло. От радости я чуть не вскрикнул. Предположение сработало!
Оставалось надеяться, что, когда я поставлю Облака в стане орков, ветер не будет часто менять свое направление. Приблизительно прикинув скорость, с которой ветер передвигал мое экспериментальное Облако, я начал создавать заклинания поодаль от лагеря, чтобы у нас было время скрыться отсюда. Проблему подпитки заклинаний я решил старым, испытанным методом, когда оставлял копию своей ауры в замке. Выжав досуха все резервы, я прикрепил энергетические сгустки подпитки к четырем поставленным Облакам, установив их так, чтобы жгуты не оборвались из-за дальности, когда Облака будут плавать по лагерю, но отцепились, когда Облака выйдут за границу лагеря с другой его стороны. В плане рациональности использования магической энергии моя конструкция была ужасно расточительной. Не имея понятия о том, сколько впитает в себя каждое Облако за время прохождения территории орочьей ночевки, я просто поделил свой магический резерв на четыре части и оставил их на подпитке.
Следовало также учесть вероятность того, что вся эта хрупкая конструкция, которую я собрал впервые, вообще не сработает. Слишком уж от многих факторов она зависела: мог измениться ветер, потеряться контроль за заклинаниями, иссякнуть энергия подпитки и прочее, и прочее. Но, так как других вариантов у меня все равно не было, пришлось — к собственному недовольству — рисковать и положиться на удачу. Уползая назад с эльфами, я обдумывал, что и как нужно сделать, чтобы конструкция стала более устойчивой и менее энергозатратной.
В лагере нас уже ждали сотники. Едва увидев, что мы вернулись, они подошли и вопросительно на меня посмотрели.
— Сделал все, что смог, остается только дождаться результата, — ответил я на невысказанный вопрос.
Из-за терзающего меня беспокойства, сработают или нет мои Облака, заснуть мне не удавалось. Но, даже напрягая зрение Поглотителя, я не мог разглядеть ауры орков с такого расстояния. Полной неожиданностью для меня стало то, что, подобно водопаду, в меня хлынули струи магической энергии, погружая с головой в водоворот бушующей силы. Мои опустошенные магические резервы наполнились так, что стало казаться — еще секунда, и я разорвусь от переполнявшей меня энергии. Вскоре даже кристалл-накопитель оказался полностью заполнен, а поток даже не ослаб. Чтобы хоть как-то сбросить излишки, я поставил далеко за нашим лагерем огромное Облако с такой концентрацией, что сразу же почувствовал, как отток энергии компенсирует приток ее в меня.
«Нужно будет купить мощные кристаллы-накопители, — сделал я себе еще одну пометку, — а то у меня две крайности в последнее время: либо совсем пустой, либо энергию девать некуда».
Когда наконец энергия перестала прибывать, я убрал высасывающее Облако.
«Интересно, сколько же орков умерло? — подивился я, уже засыпая. — Никогда столько энергии за один раз не чувствовал».
Проснулся я оттого, что меня кто-то тряс за рукав и торопливо говорил:
— Каин! Проснись! Да просыпайся же!
Открыв глаза, я увидел улыбающегося сотника. Поскольку такие понятия, как «улыбка» и «Гивер», были несовместимы, я решил, что это продолжение сна, и снова закрыл глаза.
— Сейчас вылью на тебя холодную воду, — пообещал мне Гивер из сна, но я не обратил на него никакого внимания, ведь во сне холодная вода не страшна.
Только когда на меня обрушился поток воды, я вскочил, начав крыть всяких тупых эльфов, которые незваными заявляются в сны порядочных вампиров, да к тому же обливают их водой.
— Да не сон я, дубина, — сказал продолжавший ухмыляться Гивер. — Срочно вставай и беги к капитану, она приказала доставить тебя к себе еще десять минут назад.
Я понял, что это серьезно. Капитан ждать не умела, и провинившийся вполне мог подвергнуться веселому наказанию, например в виде копания рва вокруг лагеря на достаточную, по ее мнению, глубину. Быстро приведя одежду в порядок и пару раз плеснув себе в лицо водой из стоящей рядом с палаткой бочки, я на рысях устремился к палатке капитана. Всю дорогу до нее меня сопровождали приязненные взгляды солдат, и я начал беспокоиться улыбающийся Гивер, доброжелательные солдаты.
«Теперь только похвалившего меня капитана не хватает, — недоуменно подумал я, смотря по сторонам, — а то, несмотря на ледяной душ, придется подумать, что я по-прежнему сплю».
Капитан стояла возле своей палатки и выслушивала доклад одного из тех эльфов, которые были со мной ночью на вылазке. Заметив меня, она жестом прервала эльфа и, улыбнувшись, сказала:
— Каин, ты просто молодец!
От ее слов мои дурные предчувствия просто взвыли.
«Точно, сплю», — подумал я.
Не видя никакой реакции на свои слова. Белинда удивленно спросила:
— Ты чего, Каин? Или ты с самого начала знал, что все так и будет?
— Будет что? — недоуменно переспросил я.
— То, что случилось этой ночью. Как ты умудрился уничтожить семь сотен орков, будучи уже у нас в лагере?
Я присвистнул. Семь сотен — на такой результат я даже не надеялся.
— Мне нужно осмотреть место, — ответил я. — Тогда смогу рассказать, что произошло. Ничего подобного я не предполагал.
Пока мы шли к лагерю орков, я принялся выпытывать у своих ночных компаньонов обстоятельства произошедшего. И вот что они мне рассказали.
Рано утром часовые обнаружили странное шевеление в лагере орков. Об этом было доложено капитану, и та послала их проверить, что происходит. Подобравшись поближе, они увидели, что семь сотен орков лежат обескровленные возле своих костров, а оставшиеся три сотни удирают без оглядки, бросив все пожитки.
Добравшись до лагеря, я собственными глазами увидел то, в чем меня убеждали эльфы. Войдя на территорию стана, я принялся изучать трупы, не понимая, как мои четыре — хоть и сильно концентрированные — Облака могли причинить такой урон неприятелю. Подсказку я нашел у костров, которые почти прогорели, но все же кое-где светились еще не остывшими углями. Рассматривая обескровленные тела возле одного из них, я почувствовал слабое дуновение теплого воздуха в спину. Удивленно повернувшись, я ничего, кроме костра, не увидел, но, подойдя поближе, явственно ощутил, как от него тянет теплым воздушным потоком. Обойдя почти все костры, я обнаружил, что там творится то же самое. Обратив внимание на то, что возле каждого костра валяются странного вида мешочки, от которых ощутимо веяло магией, я развязал один из них и вытряхнул содержимое на землю. Этим содержимым оказались пучки неизвестной мне травы, пропитанной непонятным плетением. Было похоже на то, что кто-то, так же, как и я недавно, вложил в траву небольшие сгустки энергии, которые подпитывали какое-то заклинание.
Продолжая эксперимент, я кинул несколько травинок в костер, и сразу же почувствовал, как в лицо задул теплый ветерок «А-а-а!» — едва не вырвалось у меня, когда я понял смысл этого действия, осмотревшись и сообразив, чего вокруг не хватает. Над теми трупами орков, которые лежали вдалеке от костров, вились многочисленные мухи и слепни, а вот рядом с тлеющими кострами не было ни единой из этих крылатых тварей. Было похоже на то, что эту траву орки использовали для борьбы с ночными кровососами. Заклинание вместе с теплым воздухом отпугивало их от спящих.
«Выходит, орки сами виноваты в своей смерти», — хмыкнул я про себя, а затем рассмеялся вслух, вспомнив, как переживал вчера за результат опыта.
Услышав смех, ко мне подошли эльфы. Я рассказал им принцип опыта и то, из чего я исходил, когда плел всю вчерашнюю конструкцию. Тогда я рассчитывал, что Облака, гонимые ветром от одного конца лагеря к другому, убьют по пути столько орков, сколько смогут зацепить. А из-за этой травы, с помощью которой орки отгоняли летающих паразитов, мои Облака путешествовали от костра к костру по всему лагерю, убивая всех на своем пути. На их вопрос, как же уцелели все остальные, я предположил, что выжившие орки либо не использовали траву, либо же она у них закончилась.
Выслушав объяснения, они тоже рассмеялись, и мы, довольные, вернулись в лагерь. Они разошлись по своим сотням рассказывать новости сослуживцам, а я отправился доложиться капитану.
Выслушав мои объяснения, Белинда улыбнулась.
— Это моя первая операция, завершившаяся подобным головокружительным успехом, — сказала она. — Еще ни разу отряд не обходился без серьезных потерь, столкнувшись с орками, да еще и настолько превосходящими нас числом, — и все это только благодаря тебе!
Я пожал плечами:
— Капитан, ваша благодарность ни к чему. Вы знаете, для чего я это сделал. Зачем ненужные слова?
На следующее утро разведчики доложили, что к нам движется обещанное подкрепление. Каково же было удивление командиров других отрядов наемников, когда они узнали о том, что орки разбиты, а оставшиеся в живых три сотни бежали. Вначале они не поверили словам Белинды, но после показанных трупов, удивленно качая головами, выслушали наш подробный рассказ. И все равно то, что ее пятьсот мечей разбили отряд орков в две тысячи ятаганов, было выше их понимания.
Узнав же о том, что и пострадавших у нас всего десяток, они стали требовать от Белинды, чтобы она перестала морочить им головы и честно призналась, кто еще из наемников помогал ей в битве. Устав их убеждать, она махнула рукой и отдала приказ сворачивать лагерь и выступать назад.
Всю дорогу я чувствовал на себе взгляды солдат из других отрядов, так как наши наемники держать столь поразительную информацию при себе вовсе не собирались.
Также выяснилось, что новости имеют обыкновение мчаться быстрее любой лошади. Стоило нам прибыть в лагерь, как на торжественную встречу отовсюду набежали не участвовавшие в походе солдаты. А уж мне уступали дорогу везде, куда бы я ни направлялся. Слух об ужасном маге-вампире разошелся по всей округе, а количество убитых мною лично орков приближалось уже к пяти тысячам.
Вечером этого же дня нас всех собрала капитан и сказала, что ее подозрения подтвердились: король не выплатит нам денег за прошлый месяц. Сославшись на временные трудности, он объявил, что денег для всех наемников не будет в течение трех месяцев, однако же после этого срока он оплатит все долги и даже выдаст премию за ожидание. Многие командиры были против, но все же решили подождать эти три месяца, правда, сведя при том к минимуму деятельность по охране границ. Наш капитан также заявила, что считает целесообразным все же подождать, а если кто-то из солдат против такого решения, то он может разорвать контракт с отрядом и, заплатив штраф в двадцать золотых, покинуть его. Двадцать золотых были слишком большими деньгами, поэтому несогласных с капитаном не нашлось.
После того как закончился общий сбор, капитан подошла ко мне и напомнила, что я задолжал ей ужин, который — если я не возражаю — состоится сегодня вечером в ее шатре. Я кивнул, вспомнив о своих намерениях поподробнее расспросить ее о королевстве эльфов, а особенно об Алондруине.
Вечером капитан меня снова удивила, одевшись в другой брючный костюм, который прекрасно сочетался цветом с ее глазами. Раньше я и не замечал, что они у Белинды светло-зеленые.
— Я почему-то считал, что у вас только один костюм, капитан, — сказал я, когда мы сидели за столом. — Ваша броня.
— Обо мне вообще мало кто что знает, Каин, — улыбнувшись, ответила она.
Я разлил вино по стаканам и взял немного мяса. Есть не очень хотелось, я больше надеялся получить нужную информацию.
— Продолжим нашу игру в честные ответы? — предложила она.
Я кивнул.
— Сколько тебе лет, Каин? Я вижу по твоей коже и глазам, что не меньше ста, но после бесед с тобой у меня всегда появляется ощущение, что я разговариваю с подростком.
Поразительно, но я почувствовал, что краснею. От ее необычного вопроса мне стало неловко. Она же, заметив это, весело засмеялась.
«Неужели в разговорах я выгляжу, как подросток? — удивленно думал я, не зная, что ей ответить. — Что же теперь, совсем не разговаривать, что ли? И так вроде бы ни с кем, кроме нее, не общаюсь».
— Ну так как? Я уверена, что угадала, но хочется узнать от тебя твой истинный возраст, — по-прежнему улыбаясь, подтолкнула она меня к ответу.
— Двадцать восемь, — нехотя признался я.
Она пораженно ахнула.
— Ого, значит, ты еще не прошел первое посвящение? Я думала, ты намного старше, ну минимум тебе лет пятьдесят, а оказывается, ты практически ребенок.
Я сделал себе мысленную пометку:
«Интересно, откуда она так хорошо знает наши обычаи и то, как выглядят вампиры разных возрастов?»
И тут же с неудовольствием понял, что ее слова меня задели.
— Посвящение я прошел, — буркнул я и набросился на еду, чтобы скрыть досаду.
— Насколько я знаю, обычно первое посвящение не проходят досрочно, — снова удивила она меня своими познаниями.
— Это ваш второй вопрос, капитан? — спросил я.
— Давай договоримся: когда мы одни, называй меня Белинда и на «ты», — сказала она, нежно улыбнувшись и вызвав у меня этим дрожь во всем теле. — Хорошо, это мой второй вопрос.
— Досрочное посвящение пройти можно, но, чтобы у кандидатов не возникло мысли о том, что это очень легко, его обычно делают трудновыполнимым, — сказал я.
Она заинтересованно на меня посмотрела:
— И сколько вампиров в год проходят посвящение досрочно?
Я улыбнулся:
— Третий вопрос?
Она кивнула.
— В год — нисколько. Количество вампиров, посвященных досрочно, можно пересчитать по пальцам, — честно ответил я.
— И какой ты по счету?
— Одиннадцатый.
Я имел в виду посвященных досрочно в моем бывшем клане. Сколько таких было в роду Носферату, я не знал и даже не интересовался у Учителя. Хотя он и упоминал, что во время войны бывали досрочные посвящения.
— Значит, я сижу рядом с легендой рода? — засмеявшись, спросила она.
— Ты даже не представляешь себе, Белинда, насколько ты права, — горько усмехнулся я и подумал, что первый вампир, изгнанный из рода Серебряного Тумана, точно войдет во все легенды.
Увидев мою усмешку, она задумалась и сменила тему:
— Спрашивай, у тебя целых четыре вопроса ко мне.
— Можно, я вместо вопросов попрошу рассказать об эльфийском государстве и его столице? — спросил я прямо.
Она в упор взглянула на меня:
— Зачем тебе это?
Я понял, что, если не открою хотя бы часть правды, она мне ничего не расскажет.
— Ну, скажем так, у меня в Алондруине есть друг, которого я бы хотел навестить, но не знаю, как это сделать.
— А твоя клятва имеет к этому какое-нибудь отношение?
— К посещению — нет, к другу — да, — ответил я. Не мог же я ей сказать о том, что для встречи с Ал'лилель придется пройти по трупам множества эльфов.
— Рассказать по-прежнему не хочешь? — не сводя с меня глаз, спросила она.
Я отрицательно покачал головой. Она задумалась.
— Не уверена, что поступаю разумно, но ты, хоть и не сказал всей правды, честно отвечал на мои вопросы, поэтому я не откажу тебе в просьбе.
Расстались мы только под утро. Я был очень рад, что согласился на ужин — узнать столько необходимой информации за такой короткий срок было верхом моих надежд. Придя к себе, я еще долго лежал, вспоминая и закрепляя в памяти ее рассказ. Все, что она поведала, должно было обязательно пригодиться мне в будущем.
Следующие три месяца прошли спокойно для всех солдат, кроме меня. Поскольку из-за невыплаты денег количество обходов границ и, соответственно, столкновений с орками резко уменьшилось, я упросил Белинду, чтобы она поговорила с капитанами других отрядов, кто все же выходил в рейды. Неделями дожидаться, пока до нашего отряда дойдет очередь, было выше моих сил, я не мог терять столько времени напрасно. Хотя я и занимался вечерами с Белиндой, но мне нужно было тренировать и магическое искусство тоже.
Капитаны с удовольствием согласились на время принимать меня в свои команды — иметь в своем составе мага-вампира, который убивает орков сотнями, хотели все. Тем более что денег за это платить мне было не нужно. Никто мне не отказывал, так что я отправлялся в походы еженедельно.
Орки, словно узнав о том, что количество отрядов на границе снизилось, развернули очень активную деятельность. Все чаще стали приходить вести из пограничных деревень о нападении небольших отрядов орков, которые грабили и разбойничали. Практически каждый рейд, в который я ходил, заканчивался стычками с такими отрядами. Поскольку все они были маленькими, то обычно хватало пары-тройки Облаков крови и болтов арбалетчиков нашего отряда. Нередко бывало и так, что солдатам вообще не приходилось вступать в битву, я справлялся один. Вначале они даже радовались этому, так как отпадала необходимость подставлять свои голову под орочьи ятаганы. Но когда с каждым походом я все больше натренировывался в скорости постановки Облаков и выпуске Призрачных мышей, начало проявляться недовольство — походы для всех остальных участников сводились лишь к наблюдению за моими действиями.
Капитаны опасались, что король и его министры узнают о маге-вампире, который справляется с работой целого отряда, и пригласят таких же вампиров, оставив наемников без заработка.
Очень скоро в рейды меня брать перестали, и хотя потери в отрядах резко возросли, все, кроме меня, были довольны. Мне приходилось воевать только со своим отрядом. Правда, теперь и мои сослуживцы тоже были не слишком рады моему присутствию.
Как я узнал позже из случайно подслушанной беседы двух солдат, я стал обладателем довольно мрачной репутации. Выяснилось, что я злобный, кровожадный монстр, бросающийся на все живое, лишь бы в его жилах текла кровь. Даже причины, по которым меня перестали брать в отряды, оказались совсем другими: солдатам было объявлено, что я неуравновешен и могу в любой момент напасть на свой же отряд. Только поэтому отцы-командиры рискуют жизнями своих солдат, но не включают маньяка в свои ряды.
Так что теперь, где бы я ни появлялся, мне не только уступали дорогу, но и вообще разбегались в разные стороны. Одно было хорошо — эти же самые слухи дошли и до орков, и те перестали связываться с отрядами наемников, предпочитая сразу убегать. Только относительно крупные отряды рисковали ввязываться в сражения.
Наконец настал день, когда король обещал выплатить деньги. Все ожидали его с нетерпением, предвкушая, кроме платы за предыдущие месяцы, еще и обещанную премию. Весь день солдаты вглядывались в дорогу, высматривая появление королевских латников с казной для наемных отрядов, но они так и не показались. На следующее утро весь лагерь провожал взглядами хмурых капитанов, уезжавших к королю за объяснениями.
Через пять дней командиры отрядов вернулись, хмурые и раздраженные. Собрав сразу весь лагерь, они поведали о встрече с королем. Тот извинялся за задержку с оплатой, но денег не дал и заявил о необходимости подождать еще три месяца. Единственное, чего капитаны смогли от него добиться, так это увеличения содержания солдат до шести золотых, за предыдущие и предстоящие месяцы. Все без всякой искренности прокричали здравицу королю. Без вознаграждения никто не жаждал рисковать своей жизнью. Капитаны также объявили, что поскольку денег нет, то количество патрулей уменьшается еще вчетверо, и так будет продолжаться до тех пор, пока король не выплатит все причитающееся наемникам золото.
После собрания я улегся на койку в своей палатке и принялся размышлять о том, что мне предпринять дальше. Поскольку и до того я в походы почти не ходил, а с новыми веяниями эта возможность вообще начала стремиться к нулю, то единственным выходом из этого безделья оставался разрыв контракта. Двадцать золотых на выплату штрафа у меня имелись, так что осталось только определиться с датой ухода.
«На этой неделе у нас рейд, значит, сразу после него буду прощаться со всем этим», — подумал я.
Размышляя, сообщать ли Белинде о своем уходе сейчас или поставить ее перед фактом в день ухода, я решил, что она своим хорошим отношением ко мне заслужила то, чтобы не узнавать новости последней. Заодно и штраф заплачу, чтобы она поняла, насколько серьезно мое решение.
— Белинда, можно к тебе? — спросил я, входя в шатер.
— Конечно, Каин, проходи, устраивайся за столом, я сейчас, — раздался ее голос за ширмой.
Я подождал немного, пока она не вышла ко мне. Почему-то теперь всегда, когда мы встречались наедине, она меняла воинскую броню на мирную одежду.
Так оказалось и в этот раз. Присев к столу, она вопросительно посмотрела на меня.
— Белинда, у нас сложились неплохие отношения, поэтому я хочу заранее сказать тебе о своем решении после рейда уйти из отряда, — я бросил на стол мешочек с монетами.
Она взглянула на него и снова перевела взгляд на меня, словно пытаясь что-то прочесть на моем лице.
— Могу я узнать причину твоего ухода? — мягко поинтересовалась она тем голосом, от которого обычно разбегались все, кто ее знал.
— Ты ее прекрасно знаешь, Белинда. Мне не хватает битв для усиления магической практики, — ответил я.
— Действительно, ты самый кровожадный ублюдок из всех, кого я знаю, — жестким, грубым голосом заявила она. — Ты ни о чем не можешь думать, только об убийствах и своей дурацкой клятве.
Я удивился. Никогда до этого, как бы сильно она ни была раздражена, Белинда к крепким выражениям не прибегала.
— Я не ублюдок, — спокойно ответил я. — Я знаю своего отца и свою мать.
Она еще более раздраженно уставилась на меня:
— Значит, от «кровожадного» ты не отказываешься?
— Меня задело только слово «ублюдок».
— А я все это время пыталась найти в тебе что-то хорошее, — глядя на меня с прищуром, сказала она. — Видимо, правы те, кто говорит, что ты злобный кровожадный монстр.
Я встал и молча вышел из шатра, Слушать новые оскорбления мне не хотелось.
Белинда с такой силой пнула стул, на котором сидел этот несносный вампир, что ни в чем не повинная мебель отлетела в другой конец шатра.
«Он действительно злобный кровожадный монстр, — убеждала она себя.
Тогда почему же я так бешусь оттого, что он уходит? — задавала она себе вопрос и не находила ответа. — Да и вообще, с каких это пор меня стало интересовать, чего хотят вампиры? Пусть поступает, как хочет, посвящение прошел, значит, сам за себя отвечает. Я в его дела лезть не собираюсь. Да еще наряжаться для него каждый раз, как на свидание… Меня ведь никто не заставляет переодеваться. Сидела бы в броне, и он бы смотрел на меня как на капитана, а не как на красивую женщину».
Через несколько минут ее мысли потекли в прямо противоположном направлении. Белинда начала злиться на себя. Вместо того чтобы попытаться остановить его, предложить что-то другое, она сорвалась на бессмысленную брань. Ведь могла же она наконец, плюнув на договоренности с капитанами, уходить в рейды с прежней частотой? Конечно, могла бы, ей никто не указ. Нет же, надо было наговорить вампиру гадостей!
«Да что же такое на меня нашло?» — снова спрашивала она себя.
Белинда никак не могла объяснить причину, по которой она не хотела отпускать этого вампира от себя. Правда, в одном она была уверена точно: если она его сейчас не удержит, то без общения с ней, без общения вообще с кем-либо этот угрюмый и вселяющий страх подросток вскоре может превратиться в жуткое чудовище. Та фанатичность, с которой он шел к своей цели, ее пугала. Белинда прекрасно видела его нынешние силы и вполне представляла, до каких пределов они могут развиться (если они вообще есть, эти пределы), и ей до колик в желудке было страшно представить, что Каин может сотворить лет через двадцать, если у него будет постоянная магическая практика.
Она ведь чувствовала, что после бесед с ней его взгляд смягчался, переставали проскальзывать в разговорах постоянные утверждения о том, что все вокруг ему необходимо постольку, поскольку это способствует поставленной им перед собой цели — делать себя и свою магию сильнее и сильнее. Находясь с ней наедине, он улыбался и даже шутил.
«Сегодня нам обоим нужно успокоиться, — решила она. — А завтра с утра я с ним поговорю».
С этими мыслями она легла спать.
Я вышел из шатра взбешенный.
«Да что эта эльфийская дрянь себе позволяет!»
Если бы не сведения, получаемые от нее, а также обучение мечевому бою, то послал бы ее сразу и перестал общаться.
«Может, плюнуть на все и уйти сейчас?» — подумалось мне.
Но я сразу же отбросил эту идею. Цель оправдывает средства, напомнил я себе, недопустимо из-за каких-то чувств мешать исполнению своей клятвы. Я уже унизился до того, что делю кров и пищу с эльфами. Что мне стоит еще неделю потерпеть выходки этой бабы, если это сделает меня сильнее?
— Каин, к тебе пришел человек! — крикнул, увидев меня, часовой у входа в наш лагерь.
Я удивился. Ко мне? Человек? Стало любопытно, и я прошел на пост.
Там меня действительно ждал солдат. Раньше я его не видел, хотя и походил со всеми отрядами два с лишним месяца.
«Может, из новеньких?» — подумал я, подходя к нему.
— Добрый вечер, уважаемый, — произнес он традиционное для вампиров приветствие и поклонился. Обычно так младшие вампиры приветствовали Старших.
— И тебе доброй ночи, — ответил я, не став отступать от правил общения.
— Не мог бы уважаемый Каин уделить мне десять минут своего времени? — снова склонился он в поклоне.
— Не знаю, кто тебя послал, но он точно плохо разбирается в наших обычаях, — сказал я, заставив его вздрогнуть. — Люди не имеют права разговаривать с нами, а тем более — говорить по нашим правилам этикета. Но не волнуйся, ты меня заинтересовал, так что я тебя выслушаю, — добавил я, видя, что лицо человека исказилось от страха.
Интересно, чего он боится?
— Может быть, пройдемся? У меня есть для вас личная информация, уважаемый, — сказал тот, показывая глазами на часовых.
Я кивнул. Мы отошли от лагеря, и я кивнул еще раз, давая понять, что здесь он может говорить свободно.
— Уважаемый, до моего нанимателя дошли вести, что вы очень недовольны сложившейся в лагере обстановкой, — начал тот, сделав серьезное лицо. — Он также узнал, что вас мало интересуют обычные для людей или вампиров наслаждения — деньги, женщины, кровь. Но вас интересуют изыскания в области магии, поэтому вам необходимо участвовать в как можно большем количестве боев для проведения своих магических опытов. Наша информация верна?
— Я не делал из этого тайны, — ответил я.
Он кивнул и продолжил:
— Мой наниматель может дать вам то, что вас интересует. Вам будет предоставлен отряд в сотню бойцов для вашей охраны, и вы сможете нападать на любые отряды или поселения, кроме территории, принадлежащей моему нанимателю. Помимо того, он гарантирует выплату вам любого возможного вознаграждения за воинские операции, которые вы проведете по его просьбе.
Предложение меня взволновало и насторожило. Интересно, кто это так заинтересовался мной, что готов предложить столь выгодные условия?
— Сделка очень выгодна для меня, не спорю, но что получает ваш наниматель в таком случае? На его бескорыстность и щедрость можете не ссылаться, я не поверю.
— Для моего нанимателя польза от ваших действий на его стороне будет несомненной. Дело в том, что практически все молодое поколение клана Белых Черепов, который возглавляет досточтимый Агар-тор, было вами убито в той первой, памятной битве с нами, и влияние клана с утратой столь значительного количества молодых бойцов сильно пошатнулось. Поэтому мудрый Агар-тор решил, что лучше предложить выгодную сделку врагу, который смог нанести ему такое поражение, чем допустить поглощение своего клана более сильным. Тем более что такие попытки уже были. Ведь остальные кланы знают о нашем уроне, и не проходит нескольких дней, чтобы клан не подвергся нападению. Именно поэтому я с вами предельно честен.
— А что мешает достопочтимому Агар-тору предложить мне сделку, а когда я явлюсь на место встречи, убить меня, чтобы отомстить за смерть своих сыновей?
— Только то, что он высоко ценит вас и не может знать наверняка, хватит ли ему сил вас убить. Еще одной такой бойни клан ему не простит, тогда ему придется умереть. Более того, ваша смерть не решит имеющихся затруднений с остальными кланами, и на нас продолжат нападать. К сожалению, сегодняшняя ситуация такова, что или ты силен, или тебя поглотят более сильные.
— А что вас заставляет служить оркам? — удивляясь такой находчивости вождя, спросил я. — Вот лично ты, почему работаешь на орков?
— Я предвидел ваш вопрос, поэтому принес с собой ответ, — улыбнувшись, ответил солдат, доставая какой-то мешочек.
Я на всякий случай накинул на себя Броню Повелительницы.
— Вот, посмотрите, — не заметив моих действий, сказал он, что-то высыпая себе на ладонь.
Я посмотрел и присвистнул при виде крупных алмазов. На ладони у солдата лежало богатство, на которое можно было купить замок.
Он снова улыбнулся, увидев мою реакцию:
— Это я заработал за год службы у орков. Теперь вы понимаете мои стремления? Если я сейчас смогу уговорить вас, мне повысят жалованье. Вдвое.
С человеком, работающим за деньги даже с врагами всего рода людского, было приятно иметь дело. За деньги он был готов сделать все, и это было понятно. Если он видит личную выгоду в том, чтобы привести меня в клан, то в лепешку расшибется ради достижения цели.
— У меня два условия, — сказал я, вспомнив и собственное желание уйти, и разговор с эльфийкой. — Во-первых, я хочу лично пообщаться с вашим вождем. Второе условие я назову, если результат общения меня устроит и я соглашусь на ваше предложение.
— Мудрый Агар-тор предусмотрел такую возможность. Если вы пройдетесь со мной, то ваше требование номер один будет выполнено уже сейчас, — он показал направление.
Странно, но в указанной стороне я не чувствовал никаких аур, даже спрятанных контуров не было видно. Хмыкнув, я двинулся за ним. Не прошло и десяти минут неспешной прогулки, как перед нами возник одинокий всадник на огромном волке. Я видел его только обычным зрением, взгляд Поглотителя ничего не обнаруживал. Вблизи вождь выглядел в точности как знатный, тупой, вальяжный орк: огромный, тяжеловесный, с большим ятаганом на боку, кучей трофейных ушей на шее и бараньим взглядом простого рубаки.
Я подумал, что вождь далеко не прост, если смог придумать такую хитроумную комбинацию, уже не говоря о том, что он так ловко скрывает свою ауру. Внешность дубового вождя — просто маскировка.
— Вовсе не было нужды уважаемому вождю так измываться над своим видом, — поприветствовал я его. — Что-то мне подсказывает: это не повседневный ваш облик.
— Приятно иметь дело с умным вампиром, — он раскатисто засмеялся и начал меняться прямо на глазах.
Исчез тупой взгляд, распрямилась спина, глаза заблестели умом, губы изогнула улыбка — и я понял, что был прав: вождь очень даже не прост.
— Ваше замечание, уважаемый, бьет прямо в корень проблемы. К сожалению, весь этот маскарад нужен для того, чтобы скрыть мое отсутствие в деревне. Если другие кланы узнают об этом — атака на деревню будет неминуема.
— Дела обстоят настолько серьезно? — спросил я, нахмурившись. — Вы готовы даже заключить сделку с врагом?
Он поморщился:
— Мне тяжело это признавать, но дела у клана обстоят так, что хуже некуда. Если вы не примете мое приглашение, вскоре — максимум через полгода — от клана останется только воспоминание. Именно поэтому я хотел встретиться с вами лично, а также сделать все возможное для того, чтобы вы согласились.
— Хорошо, но с условием, — сказал я. — Отрядом буду командовать только я, никаких половинчатых решений, никаких советов. Мое слово должно быть законом, это понятно?
— Более чем, уважаемый, — твердо ответил вождь. — После той злосчастной для клана битвы мы потеряли всех молодых воинов. Да, еще остались опытные, закаленные в боях солдаты, но у нас мало женщин для того, чтобы родить новых. Свежая кровь нам просто необходима, так как сила любого клана в молодых воинах. У нас же их осталось меньше сотни. Именно поэтому со мной перестали считаться на совете вождей кланов, и потому же на нас нападают соседи. Можете поверить мне, те воины, что я дам вам, — лучшие, и они осознают все то, что я вам только что сказал. Они — последняя надежда на восстановление клана.
— Отлично, тогда у меня нет больше вопросов, мы можем отправляться прямо сейчас, — я был очень доволен разговором и позицией вождя.
Вождь удивленно взглянул на меня:
— Вы даже не заберете свои вещи из лагеря?
Я уже прикинул, что в лагере из моих вещей остались только пояс с остатками денег да балахон. Ни то, ни другое для меня теперь не представляло никакой ценности. А встречаться с Белиндой после сегодняшнего разговора мне категорически не хотелось.
— Все, что я имею — это знания, — ответил я, постучав себе пальцем по голове. — К счастью, они всегда со мной.
Вождь и солдат переглянулись, но ничего не сказали, и мы двинулись в путь к деревне клана Белых Черепов.