Неман
Как изменились эти места до тех пор, когда я здесь служил! Именно ДО тех пор.
В восемьдесят втором году меня, салагу или, как тогда говорили "духа", привезли в Каунас, в местечко Понемунь, где базировался наш радиотехнический центр. Ну то есть сама техника находилась в нескольких километрах от города, под поселком Рокай, но казарма и тыл были именно в Понемуни.
Заразой был наш замполит той еще, но неоднократно повторял, что место здесь знаменитое – именно тут основные силы Наполеона перешли границу. Такое запоминается. А с датой вообще проблем не было – на день-два после Гитлера. Такое тоже не забудешь.
Семнадцатого июня я, вместе с приданным мне взводом пионеров и Лешкой, ну куда от него денешься в таком деле, осмотрели окрестности и втихаря стали спускать по Неману всевозможные коряги. Речка тут достаточно прямая и нужный фарватер нащупали быстро.
Был бы здесь уже тот знаменитый мост, который называли самым длинным в мире – путь занимал "тринадцать дней" – из России в Польшу – из Юлианского календаря в Грегорианский, так вообще проблем бы не было – заминировать и ждать гостей.
Увы. Будут понтоны. И вряд ли один. Именно по ним и планировался удар.
Гостинцы в виде двух пудов динамита за день мастерски оформили под плавучие островки. Пионеры проявили себя в этом деле истинными художниками. Икебана получилась – загляденье. С метра не отличишь от натуральных. Оставалось только ждать. И нервничать.
Я ведь уже, если вспомнить Брэдбери "бабочку раздавил". А ну как Наполеон в результате такого "эффекта домино" изменит свои планы?
Но появившиеся небольшими разъездами польские уланы, я не буду утверждать, что они были именно польскими, но кого бы еще послал император проводить рекогносцировку в этих местах, оживили надежду на то, что я не ошибся.
Уже неделю в голове пульсировали строчки Высоцкого: "…А в это время Бонапарт переходил границу…"
Понятно, что переправу мы не сорвем. Даже при самом благоприятном раскладе. Но пусть знают, гады, что их здесь ждут. Пусть и дальше ожидают сюрпризов. Пусть от самой границы ожидают выстрела в спину или удара дубиной по кумполу. Вас сюда не звали и это моя земля!
Но что-то я слишком эмоционален. Это зря. Надо бы подуспокоиться и сплавать на тот берег. В сумерках, конечно – слишком важная я персона, для того, чтобы рисковать по-глупому.
В воду я входил метрах в ста выше по течению, от предполагаемого места десантирования. Водичка была достаточно прохладной несмотря на конец июня – особенно долго не покупаешься. И с течением я не очень рассчитал, мощное оно у Немана в этом месте. Пронесло меня метров на пятнадцать ниже запланированной точки выхода, а там не особо и выберешься – кусты стеной. Пришлось бултыхать ногами еще минут пять, чтобы выйти туда, куда собирался. Под водой, естественно, бултыхать, не шуметь. Противника уважать надо и не считать его полным идиотом.
Всем своим напрягшимся телом и всей нервной системой почувствовал насколько справедливы строчки Бушкова о том, что наиболее беспомощен подводный диверсант именно в те моменты, когда он либо выходит из воды на берег, либо наоборот. В ластах вылезать – вообще полное пижонство, пришлось снимать их на мелководье, а значит по быстрому я теперь, в случае чего, не слиняю. И вот маска на лбу, трубка болтается рядом и в одной руке ласты… Взяли бы меня касатика вороги не напрягаясь, если бы рядом обретались в засаде. Обошлось.
Не то время и не та ситуация… А холодно. И в воде я замерз прилично, и ночью, даже в июне не сильно по курортному себя ощущаешь. Да еще и рядом с таким водоемом.
Заранее разведанными тропками я двинулся к ближайшей деревне. Близко, конечно, не подходил, но с ближайшего холма никакого признака находящейся рядом Великой Армии не обнаружил. Некоторое количество костров наблюдалось, но уж никак не соответствующее предстоящему "мероприятию".
Вернулся я в растрепанных чувствах и продрогший до костей. Поднесенная мне чарка горилки настоянной на перце оказалась очень кстати. Обжегши ею пищевод и зажевав восхитительным салом, я почувствовал, как по организму разливается тепло. Алкоголь, конечно, яд, но иногда он самое доступное лекарство или средство профилактики. И незаменим. Горячий чай, который можно было в темноте готовить в мизерных количествах на сконструированной специально для таких случаев спиртовке, тоже хорошо, но все-таки не сравнится… Костер разжигали только днем для приготовления обеда, причем использовали для этого прихваченный с собой древесный уголь, чтобы дыма практически не было – на одной сухомятке долго не высидишь. Пошла уже вторая неделя нашего сидения.
Неужели все зря? Нет! Уланы – это признак. Надо терпеть.
Прошли еще одни "пустые" сутки, и, наконец, над Неманом разнеслись удары топоров – французы начали наводить переправу. Дождались-таки!
Я немедленно устроился в прибрежных кустах со своей подзоркой и пару часов наблюдал, как прямо на глазах вырастают понтонные мосты через здоровенную реку.
Нет, вот молодцы понтонеры у Наполеона. Вроде д'Эрбе ими руководит? Я почему запомнил – на всемирно известного Арамиса фамилия похожая. Работали вороги как на конвейере – точно до темноты переправу наведут. А там…
А там наш ход. Только бы не облажаться.
Уже спускались сумерки, когда через переправу пошли первые французские солдаты. А может и не французские. Двунадесяти языков… Может это были немцы, может поляки, может португальцы или голландцы… Какая мне разница? Они пришли на мою землю, чтобы убивать. Так и получите!
Я кивнул Алексею и мы начали проворно разоблачаться. Пионеры не поленились зайти в воду, чтобы максимально обеспечить нам комфортный старт.
В общем: "Отдать концы!". Пошли!
Я стартовал первым, Лешка должен был выйти через пять минут после меня. Все было рассчитано и "отплавано". Ночь светлая, так что ошибиться сложно.
Выйдя в точку, отмеченную вешкой, я раздавил капсулу с серной кислотой и, разумеется, через несколько секунд, огнепроводный шнур занялся. Еще минуты три я сопровождал "мой маленький плот", и, видя, что он идет вполне себе по курсу, предоставил его течению…
Алексея, вместе с следующим "гостинцем", встретил как раз у вехи, ну или почти "как раз". Чуть ранее. Вместе спровадили наш подарок "друзьям" и поплыли прочь. Очередной раз напомнил парню, чтобы голову, в смысле уши, в воду не окунал…
Ох, и рвануло! Даже бултыхая ластами можно ощущать гордость за совершенное!
Как выяснилось позже, мой первый "брандер" разнес или сорвал к едреням треть понтонов одного из налаженных через Неман моста. И около роты пехоты было уничтожено этим взрывом. И два орудия.
Лошадь только одна. Во дурдом – жалею о неубитых лошадях. Но ведь и правда пожалеть приходится – каждая убитая вражеская лошадь, это как минимум один спасенный русский пехотинец.
Мы с Алексеем уже выбирались на берег, когда сработал и его подарок. К сожалению, он не дошел до второго понтонного моста – гидравлический молот первой мины сбил его с курса. Но своим взрывом Лешкин динамит напрочь смел остатки понтонов с правого берега, вместе с теми, кто попытался восстановить переправу.
Но, как оказалось, удар первого взрыва разорвал понтоны второго моста и у французов потом, после всей нашей пиротехнической "веселухи", ушло пару часов на восстановление целостности переправы. Да к тому же на данный момент нужно было вылавливать из речной воды сброшенных в нее сотрясением и волной солдат и лошадей. Ночью. А даже в момент солнцеворота, она не слишком-то светлая.
Ну а теперь: "Я требую продолжения банкета!". Как же без десерта?
Наши пионеры, по грудь в воде, вывели на течение третий, последний плотик. Можно было уже не напрягаться дальше, это не динамит.
Метров через пятьдесят шнур догорел и на вершине бочки, бывшей единственной пассажиркой данного транспортного средства, весело расцвел совершенно нахальный и нескрываемый огонь.
С переправы его, естественно, заметили и открыли по нашему подарку беспорядочный ружейный огонь, потом присоединилась прикрывавшая форсирование Немана батарея с левого берега.
Увы! Хреново стреляете, ребята. Я уже волноваться начал… Ага! Есть!! Не знаю, стрелки попали или ядро опрокинуло-таки наш плотик, но результата достигли: по водной глади стало растекаться огненное пятно…
Ох, и красиво оно выглядело, когда удалялось. Но французы, к которым приближалась эта стена огня, вряд ли оценили красоту зрелища. Эх! Жаль, что мне мало нефти удалось добыть для данной иллюминации! То есть, добыть больше было бы можно, но как ее доставить, имея под командой столь малочисленный отряд?
"Греческий огонь" достиг наконец вражеской переправы. Понятно, что еще до его приближения и третий понтонный мост опустел – слишком много впечатлений за одну ночь для столь эмоциональной нации как французы.
Да. "Зеленые" двадцатого века очень серьезно бы меня осудили за данную акцию: это же какую я "безобразь" учинил с экологической системой реки! Кошмар!
Ну и идут они лесом, полем и болотом! Самолично бы в рыло заехал любому, кто посмел бы умничать на данную тему в данной ситуации.
А теперь "сюрпрайз"!
Километрах в трех от места переправы, на холме, разгорелось "приветливое" BIENVENUE EN ENFER.
Ага. Я так думаю, что очень поспособствует… После всего произошедшего.
Нет, не зря я угробил целый день, чтобы вместе с подчиненными связать буквы из жердей, обмотать их тряпками и пропитать последние дегтем.
Хорошо смотрится! Молодец, прапорщик Храповицкий! Вовремя отреагировал, как и договаривались.
В общем: "Вэлкам ту Раша!", гады. И готовьтесь к тому, что сама земля будет гореть под вашими ногами…
Что-что, а переправу мы задержали.
Эх! Если бы еще и пару рот конной артиллерии в засаде! Чтобы вынеслись "из-за холмов", развернулись, да на картечь тех, кто уже успел переправиться. Да еще кирасирский полк, покромсать в бефстроганов оставшихся из гостей, что хуже татарина!
Увы. Мечты-мечты… Мне ведь даже нескольких егерей со штуцерами, снаряженными бездымным порохом не дали. А ведь как было бы здорово повышибать несколько генералов или даже пусть штаб-офицеров в самом дебюте вторжения. Психологически здорово…
Даже фугас-камнемет на их пути изготовить запретили. Хоть и жаль, а, пожалуй правильно – этой штукой их надо в самую морду лупить. В ключевой момент. На Бородинском поле, или где теперь уже будет Генеральное?
Ну, мы свою задачу выполнили. Отходим без потерь, вместе с пионерным взводом.
Через километр я спровадил в небеса ракету синего огня: "Противник переходит через Неман". Красиво и информативно. Курьер к Барклаю поскачет из Ковно немедленно. Ну а мы, пока доберемся до города, пока сядем на лошадей… Часа на три-четыре раньше командующий узнает о произошедшем. Немалый кусок времени. Даже при тех неторопливых темпах ведения войны, что имеют место в начале века девятнадцатого.
С Храповицким и его людьми соединились перед самым городом.
— Вот это было зрелище, господин Демидов! — с восторгом поспешил поделиться впечатлениями прапорщик. — Такого еще никогда не видел и вряд ли когда еще удастся.
— Еще и не такое увидите. Дайте только срок, Аполлон Митрофанович. Только бы дальше все шло хоть приблизительно по плану…
— Сегодня? — нет, ну мальчишка, честное слово. — На сегодня фейерверк окончен. Но это лишь первая ночь войны.
Ну что же: настроение "двунадесяти языкам" мы подпортили в самом дебюте, но, по большому счету, ничего не изменилось: Барклай, как и в реальной истории, будет "стартовать" из Дрисского лагеря, Багратион по-прежнему в Белоруссии вместе со своими сорока тысячами, а этот выродок Пфуль, как и ранее, "царит" со своим стратегическим планом и тысячам русских ног еще предстоит исправлять глупость одной немецкой головы. Обошлось бы еще в новой реальности…
