Док, закрывшись плащом невидимости, удобно расположился в сотне метров над таежной поляной, что раскинулась в дебрях родного Заповедника, правда, в дебрях Заповедника Атомного мира. У южного склона горы, куда примыкала поляна, виднелся все тот же домик. Вернее, не домик, а обычная лесная избушка: одно подслеповатое малюсенькое окно, крохотные сени из неструганых досок, крылечко из пары грубо стесанных топором бревен… Неширокий дощатый навес, приткнувшийся к домику, под завязку забитый колотыми дровами. В стороне от домика, у самого спуска к ручью, под таким же навесом приютилась кирпичная летняя печка. Из ее трубы курится чуть заметный дымок, а в топке весело и беззаботно пляшут маленькие язычки пламени. Вокруг обширного дощатого стола расположилась большая и разномастная компания. У самой печки сидит Дед. Он ничуть не изменился: такой же неугомонный и острый на язык. Вот и сейчас, размахивая руками, он что-то азартно втолковывает Монти. Тот внимательно слушает, но кривится, хмурится и, видимо, не соглашаясь с Дедом, отрицательно крутит головой.

«Вот сейчас он кэ-эк врежет неслуху ложкой, – улыбаясь, подумал Док. – Вон уже облизывает ее, вот сейчас…» Но, увы, Монти вдруг усердно закивал, а Дед сразу же положил ложку на стол.

«Предусмотрительный», – разочарованно подумал Док и оглядел остальных.

У ног Деда притулился Шарик – громадный и совершенно черный пес. Он только что умял солидный кусок мяса и, казалось, лежит себе и в ус не дует, даже подремывает, но приглядывать за «сладкой парочкой» – Кэпом и Лилит – не забывает. Они расположились подальше от «друга человека», ибо этот друг почему-то не принял Лилит и до сих пор глухо порыкивал, топорща на загривке шерсть. Подумав о Лилит, Док улыбнулся, вспомнив ее первое появление в Камне. Лилит была не просто женщиной, она была Женщиной небывалой красоты: идеальная, без малейшего изъяна фигура, чеканное лицо с легкой асимметрией – этакий штришок, делавший ее красоту неотразимой и абсолютной. Док до сих пор без улыбки не может вспоминать вытаращенные глаза и отпавшие челюсти всех без исключения мужчин при ее появлении в Камне. Он тогда сказал:

– Друзья, позвольте вам представить Лилит. Она будет жить в нашем с вами мире, потому что в своем мире осталась одна, и это произошло отчасти и по нашей с вами вине. Надеюсь, найдутся те, кто позаботится о даме! Кэп, имею в виду я тебя! Познакомьтесь…

Кэп тогда что-то неразборчиво пробурчал себе под нос и в тот момент больше ничего не сказал, но позже, оставшись наедине с Доком, устроил ему разборку – он, мол, не такой, он не пацан, он в сводниках не нуждается и сам может найти себе женщину! Все это было сказано так эмоционально, так горячо, что Док понял: Кэп спекся, влюблен по уши, влюблен с первого взгляда и, как в таких случаях говорят, готов. И действительно, за прошедший месяц они стали неразлучны. Лилит обрела дом, а Кэп – душевное равновесие, хотя и не без шероховатостей.

Рядом с влюбленной парочкой сидели Текс и Монти, причем последний умудрялся внимать Дедушкиным речам-наставлениям и одновременно спорить с Тексом, да и все трое не забывали прикладываться к «сосудам, заполненным влагою сердец». А во главе стола сидел Молох – бывший царь Аримана, экс-руководитель проекта «Экспансия», приложивший немало усилий для воцарения на всей планете своих подданных и за это заточенный на миллионы лет в камень его же «папашей». И Молох, проведя в камне миллионы лет, прочувствовавший и пересчитавший всем своим естеством, всеми клеточками своего тела каждую секунду миллионолетнего заточения, не смог остаться ни геоадом, ни просто жестким правителем. Док вспомнил, как Молох был искренне обрадован появлением бывшего «сокамерника» и с какой охотой принял его предложение.

– Да, мне надо многое переосмыслить. Я делал то, что делал, и меня никогда не посещала даже тень сомнения в правильности своих поступков, ибо всегда знал – я прав. А сейчас я понял, что многое из сделанного мной неправильно, а вот как надо было поступать, до сих пор не знаю, – сказал тогда Молох, принимая это предложение.

Тут Док отвлекся от мыслей, ибо на верхней тропе появился Калган – правитель городка по имени Трущобы и его окрестностей. И, словно почувствовав это, Дед задал вопрос:

– Ну, и долго мы здесь будем прохлаждаться? Где все?

После короткого молчания ему ответил Молох:

– Человек по имени Калган скоро будет здесь. Улуру и Виракоча появились в Камне… вот они уже в Камне этого мира… с минуты на минуту прибудут.

– А где Док, этот хваленый супермен? – спросил Текс.

– Я здесь, – ответил Док, мгновенно материализовавшись на свободном месте у стола, и тут же рядом с ним появились Абориген и Великий Инка. Как в таких случаях водится, пока рассаживались, пока обменивались приветствиями, прошло с полчаса, и только тогда Док, встав, сказал:

– Ну вот, прибыл Иван Иваныч, прошу!

И тут же в центре поляны возник человек в военной форме времен начала Великой Отечественной войны и, подойдя к столу чеканным шагом, торжественно возгласил:

– Я, комкор Расписной Иван Иванович, только что с Большого Совета Магов, где принято решение, о котором мне и поручено вам доложить: система Наблюдателей ликвидируется в связи с убытием на… историческую родину шести из семи Инозвездных пришельцев – это первое. Второе: те из людей, кто работал Наблюдателем и кто остается без нас, получают часть нашего обезличенного поля с одной только функцией: физической и психической защиты. Далее: мы шестеро отбываем прямо сейчас.

– Прости, Иваныч, а куда вы отбываете – на Землю-2 или действительно на… историческую родину? – спросил Монти.

– Отвечаю! Еще не знаю куда. – Иваныч сел рядом с Дедом.

– Значит, так! – после небольшого раздумья доложил Док. – Молох остается в обоих Камнях, размышлять и наблюдать. Монти уходит на Землю-2, где уже набралось порядка двухсот человек. Кстати, эта планета сейчас на круговой орбите за Солнцем… чтоб наши астрономы ее не увидели. Дальше. Текс и Кэп с Лилит возвращаются домой…

– Прости, Док, но мы с Лилит тоже решили жить на Земле-2. Меня здесь ничего не держит, а Лилит – тем более…

– А я пойду с ним туда, куда он скажет, – смущенно проговорила женщина и спряталась за спину Кэпа.

– Хочешь стать Адамом на новой планете? – хохотнул Текс, но Кэп не ответил, а только крепче обнял Лилит.

– Ну а мы, – чуть ли не хором произнесли Виракоча и Улуру, – возвращаемся к себе. Нам оттуда никуда…

И над поляной повисла тишина, которую нарушил Калган:

– Значит, нам никто не поможет?

– Я помогать буду, – сказал Молох и поднял вверх ладонь, как бы говоря: «Клянусь!»

– А ты, Док? Что ты будешь делать?

Док встал и глянул на свою руку. Тотчас в его ладони возникла объемная рюмка с чем-то желтым.

– А я знаете, что хочу сказать? Ведь на той неделе исполнился ровно год, как мы пришли на эту поляну и встретились с Дедом! – Потом, чуточку подумав, грустно уточнил: – Прошел год длиной в миллионы лет! – Оглядев всех, кто был за столом, выплеснул содержимое рюмки в рот и, подышав в кулак, сказал: – А на вопрос о том, что я буду делать, отвечу стихами:

– Вот это и буду делать: пойду по миру, по различным мирам, ибо я любопытен…

– Все неймется, да? Зуд в пятках? – скептически полюбопытствовал Текс. – И что тебя интересует? Что хочешь узнать, что хочешь найти?

– Да приключений на свою… он хочет найти! – ехидным голосом вклинился Монти. – Лучше полетели с нами!

– Нет, не полечу. Я и так всегда смогу у вас побывать, так что еще свидимся! – И, чуть подумав, сказал: – Ну, навскидку: тот мир, откуда пришли наши Инозвездные пришельцы, ну, где шесть звезд… так вот, в других реальностях такого больше нет. И это неправильно, они должны быть, понимаете?

– Ну и что? – пробормотал Кэп. – Вы же сами говорили, что Магами становятся только те, у кого нет аналогов в других реальностях. Так и здесь нечто подобное!

– Ну, может, и так, но он уникален. А так быть не должно, и если это есть, то надо понять, почему так вышло!

Князь Тьмы, или, как его иногда звали, Светодатель, медленно поднялся по извилистой тропинке до самого верха скалы и остановился у ее края, оглядывая равнины, леса и поля. Потом он медленно, как бы в нерешительности, приподнялся и, словно набравшись сил, резко, как спринтер, ушел вверх так, что свист рассекаемого его телом воздуха был слышен издалека. Стремительно ввинчиваясь в атмосферу, он добрался до границы, откуда стали просматриваться звезды, и, притормозив, глянул вниз, на поверхность Запрещенной Планеты. Нахмурившись, он что-то прошептал, атмосфера стала мутнеть, и через несколько минут все, что было внизу, превратилось в сплошную серую пелену, скрывшую планету. Светодатель снова замер, и лишь его огромные крылья медленно то развертывались, то, наоборот, складывались за спиной, становясь почти незаметными. В этот момент он впервые испытывал то, чего никогда с ним не случалось. Он испытал нерешительность. Возможно, это было как-то связано с наложенным на него Запретом, однако раз принятое решение отмене не подлежало, и он медленно двинулся куда-то в сторону, а потом резко, буквально скачком, исчез. И на том месте, где только что находился Светодатель, проявилось смутное изображение Человека в белом, которое держалось несколько минут и затем медленно, словно клочья тумана, растаяло.

А Князь Тьмы был уже далеко – он появился над поверхностью небольшой планеты, изъеденной метеоритными кратерами, изрезанной огромными трещинами и провалами. Прислушавшись, он понял, что здесь никого нет, и, нахмурившись, мысленно спросил: «Лилит?», окинул взглядом планету и через пару минут вздохнул с явным облегчением – все входы в его тайную обитель были надежно закрыты и запечатаны. Тогда он снова отдалился от планеты и, проследив психоэмоциональный след Лилит, стремительно направился по нему. Вскоре этот след, к немалому удивлению Князя, привел его к странному шару величиной с планету, а может, и немного больше. Все бы ничего, но… поверхность этого объекта не определялась. Озадаченный этим, Светодатель пытался просканировать объект, но его усилия ни к чему не привели. Единственное, что он понял, – пустотелый характер шара. Он попытался проникнуть внутрь, но его многочисленные попытки успеха не имели. Раздосадованный, он хотел было вернуться назад, как вдруг заметил на фоне черной поверхности шара улыбающееся лицо того, кто отправил Князя Тьмы в им же созданный Заповедник. Не успев толком оценить происходящее, он очутился в центре полости. Рядом с ним появился Человек в белом. Его длинные волосы были слегка спутаны, а худощавое лицо казалось строгим и отстраненным, однако глаза и спрятанная в них улыбка делали эту строгость несерьезной.

– Ну, что? – спросил Человек в белом. – Отдыхать надоело, и беспокойная душа погнала к новым приключениям?

– А здесь будут приключения, да?

Человек в белом хмыкнул и, облетев висящего в неподвижности Князя, сказал:

– То место, где мы сейчас находимся, станет недосягаемым для тебя и для любого из Магов. Это будет планета Счастья, где нет ни горя, ни слез, ни унижений, ни войн…

– А ты сам веришь в это? – спросил Князь Тьмы.

– Я – верю. – И, немного помолчав, Человек в белом спросил: – Я так понимаю, ты ищешь Лилит? Так вот, можешь не искать, она добровольно ушла из твоей темницы. Если попробуешь им помешать, тебе не поздоровится.

– Уж не с этим ли – как его? – ушла?

– Не важно, с кем. В следующий раз ты, брат мой суматошный, можешь оказаться здесь только в том случае, если будешь в людском облике и оставишь за порогом этой планеты все свои магические способности.

Князь Тьмы угрюмо посмотрел на Человека в белом и гневно бросил:

– А тебе, значит, можно?

– Мне – можно!

Некоторое время Князь Тьмы, наливаясь злобой, неотрывно смотрел в лицо собеседника, и в какой-то момент показалось, что еще мгновение – и Светодатель банально даст волю рукам.

– Остынь, – сказал, улыбнувшись, Человек в белом, и Светодателя словно подменили: он обмяк и повернулся было уйти, но вдруг, остановившись, сказал:

– Ладно, ты сейчас победил, пусть так! Меня спрятал в Нижний мир, моих братьев меньших тоже… изолировал, а сам, пользуясь этим, строишь светлое будущее! А не боишься того, что рано или поздно придет и мое время, а? Когда мои руки будут в полной мере развязаны и сюда хлынут орды воинов, несущих в твои «светлые» миры совсем не те идеалы, которые сейчас пытаешься насадить ты? Что будет тогда с твоим миром и, самое главное, с твоими людишками, которые слепо идут за тобой?

И услышал ответ:

– Как сказал один философ, «жизнь коротка, а путь к совершенству долог». Вот мы и будем, вопреки короткой жизни каждого, строить мир справедливости всем сообществом, и когда построим его, люди станут счастливее, хотя бы потому, что участие в этом принимали все! Все, а не только отцы и деды. И все будут ответственны за его сохранение!

Князь Тьмы издал звук, напоминающий скептическое хмыканье, и, ухмыльнувшись, произнес:

– Где-то в одной из стран – уж не помню, в какой и в какие времена, – я слышал нечто подобное. Там говорилось про благие намерения и некую дорогу, ведущую… в светлое будущее. Ха-ха-ха! – засмеялся он и, широко развернув крылья, полетел прочь, резко уменьшаясь с каждым взмахом крыльев, пока не превратился в точку, а затем и вовсе исчез.