После схватки с Дейнохами, после разрушения Арены и заточения своего физического тела в камень Док в образе Дейнохейруса – Ящера Страннорукого – уже с месяц бродил по бескрайним равнинам, и никто его не только не преследовал, но даже не искал. По крайней мере, он ни разу не ощутил потока внимания к себе. И это Дока-Дейноха озаботило, ибо могло означать только одно: он никому не нужен и глубоко безразличен, потому что никакого урона никому не нанес и реально никому не страшен. Все было впустую, все его телодвижения в этом мире были напрасными. За этот месяц Док наладил контакт с прежним «Я» Дейноха, и тот поведал, что самое страшное из того, что сделал Док, – это разрушение Установки. Она была лучшей и основной. Еще он сказал, что их непременно найдут, ибо они двое в одном теле, а следовательно, есть реальная угроза проекту. А вот подробно о самом проекте, кроме того, что Док уже знал, Дейнох ничего не сказал. Он знал, что таких Центров с Установками три. Но никаких деталей не знал и на других Установках никогда не был. Единственное, что было для Дока неожиданным, – это Молох. Когда Док спросил про Молоха, Дейнох, не задумываясь, ответил, что весь проект с Тираннозаврами затеял именно Молох, что именно он координировал работу всех Установок. И еще: это именно Молох придумал, как использовать захваченных из прошлого людей с наибольшим эффектом.

– Ну-ну, – с интересом спросил Док, – что ж раньше-то не говорил про это?

– Так ты не спрашивал, вот я и…

– Ну, если так – рассказывай! – И второе «Я» Дока, заточенный в его подсознании Дейнох, вернее, наоборот: захвативший сознание Док и оттеснивший на его задворки бывшего хозяина тела Дейноха устроился под хвощами и с интересом выслушал все, что ему поведал Смотритель.

Молох появился здесь несколько тысяч лет назад и предложил эту концепцию: всех людей из прошлого делить на три группы. Наиболее примитивных внедряют в искусственных Тираннозавров. Такие ящеры становятся хорошо управляемыми и послушными, пояснил Дейнох. Других, более интеллектуально развитых, внедряют в сознание Дейнохейрусов как советчиков. Док должен был стать одним из таких. И еще есть группа тех, которые потом станут… правителями захваченных стран. Земель и времен. Они проживают в специальном лагере. В общем, ничего нового. Об этом Док и раньше догадывался, а вот «пароли, явки и адреса», то есть где находится такой лагерь, Дейнох не знал. После его рассказа Док немного отдохнул и двинулся дальше. Горы, ранее видневшиеся на горизонте в виде едва заметных мазков белого цвета, заметно выросли, и уже отсюда стало понятно, какие это громадины. Док почему-то упорно шел именно туда, к горам, и, по его расчетам, до них оставалось идти еще дня три. Может, четыре. Остановившись на последнюю ночевку – спешить-то было некуда – и разговаривая с подсознанием Дейноха о здешних делах, он в задумчивости произнес:

– А я все-таки не понимаю, как Молох мог в одиночку осуществить такой… проект!

– Почему в одиночку? – с недоумением переспросил Дейнох. – Их здесь вместе с Молохом не менее десятка, хотя я больше троих за один раз не видел.

Вот это для Дока оказалось полнейшей неожиданностью, и от этих слов он растерялся так, что залепетал, как это бывало только в детстве:

– …как не меньше десятка?.. А почему мне не сказали?.. Где они?..

А Дейнох, словно желая его добить, небрежно бросил:

– А ты не обратил внимания вон на тех, крылатых, что постоянно вверху?

И Док, подняв уродливую голову Дейноха – свою, свою, голову! – вверх, внимательно осмотрел тех, кто истошно кричал, пищал и суетился над ними в воздухе. Это были маленькие, величиной с утку, существа с большими перепончатыми крыльями и длинными, словно у аистов, клювами.

«Рамфоринхи», – всплыло откуда-то название маленьких летающих ящеров. Их было довольно много, и на первый взгляд казалось, что они летают просто так, пожирая более слабых и мелких.

– А ты посмотри, посмотри! Внимательнее посмотри! Видишь вон того, с белой головой и белыми полосками на крыле, видишь? Так вот, он с самого начала летает над нами. Это он следит, куда я, то есть ты идешь, и передает это…

– …другим Дейнохам? Тем, что у других Установок?

– Нет! Сородичам Молоха! Так что они все о тебе… о нас знают. И ты напрасно идешь к горам. Там тебя обязательно встретят, прижмут к скалам, вырвут печенку и сердце и сожрут! И все, нам конец!

Док некоторое время молчал, а потом пробормотал:

– Лучше погибнуть стоя, чем жить на коленях!

– Чего?

– Я говорю, не шляться же нам всю оставшуюся жизнь по равнинам. В горах мы в любом случае что-то найдем. Может, и Установки. Пошли! – И, поднявшись, он вышел из хвощовой рощи и пошел в сторону уже совсем близких гор. Примерно через час пути начало припекать, а духота стала непереносимой. Вскоре добрый друг из подсознания предупредил, что надо прятаться, идет гроза. И Док впервые увидел, что такое гроза Юрского периода. Она, как все здесь, была… была такой, по сравнению с которой самые сильные грозы, виденные Доком в своем времени, казались легоньким и реденьким дождиком, едва прибивавшим пыль на дороге. А здесь струи, сплошные потоки воды, ниагары и виктории, вместе взятые, в мгновение ока превратили огромную равнинную поверхность в озеро. Сначала мелкое, затем… затем Дока – это его-то, многотонного, величиной с трехэтажный дом! – едва не унесло в неведомые дали могучими потоками воды, и если бы он не догадался влезть в середину очередной рощи, то… В общем, гроза с Доком не справилась, а внутренний голос тихо сказал:

– Вот и первая реальная атака на тебя… на нас! – И, когда Док засомневался, продолжил: – А ты сам посмотри. Если бы ты не уцепился, нас бы унесло в океан, а там…

– Ага, как же я увижу?

– Ну, ты ведь можешь выйти из тела и глянуть… Ты же умеешь? – И Док вспомнил свой мир, свой Заповедник – край Причудливых Камней, Деда и свои слова: «…Ну, например, я знаю, как осуществить выход из тела и таким образом свободно посещать любые участки мира. И никакая защита мне не помеха…» Док уже хотел было осуществить такой выход из тела и глянуть, что там такое, как вспомнил ответные слова Деда: «… Кроме сильного Колдуна, который, пока ты будешь шляться по любым участкам мира, просто возьмет и уничтожит твое тело, твою, так сказать, физическую оболочку…»

Док почувствовал, что его «сожитель» понял: замысел захватить тело провалился, и Дейнох, испугавшись возмездия, забился в самый уголок подсознания и затаился. А Док, помолчав, пригрозил:

– Еще раз выкинешь такой финт – сам тебя выкину без сожаления! – И, выбравшись из рощи согнутых – не сломанных, а именно согнутых! – хвощей, отправился дальше.

Вскоре его дейнохообразное подсознание зашевелилось и предупредило:

– Будь внимательнее, смотри на горы… Видишь, там, на их фоне?.. – И Док, вглядевшись, ахнул. Прямо на него летели… летело нечто гигантское, ранее им не виданное. У него еще успела мелькнуть мысль, что эти зверюги палеонтологам будущего неизвестны, но тут же все мысли исчезли, потому что они налетели, и Док хотел встретить первую летающую тварь руками и отвернуть ей… Но в последнюю секунду он внезапно повернулся к летающему ужасу спиной и, упав на колени и руки, вскинул острейший хвост и вонзил его в налетающую громадину. Хвост пронзил ее насквозь, и тварь, обливая все вокруг кровью и внутренностями, рухнула прямо на Дока. Этот прием оказался неожиданным для нападавших, так как, выбравшись из-под чудовища, Док увидел, что две уцелевшие зверюги спешно летят прочь. Тогда Док повернулся к поверженному врагу и заботливо перебил твари шейные позвонки – чтоб не мучилась, бедолага, – и затем спросил у Дейноха:

– Как я их, а?

Дейнох долго молчал, потом ответил каким-то безжизненным голосом:

– Они тебе этого не простят: ты убил того, кого нельзя трогать ни при каких обстоятельствах! – На что Док ответил крайне эмоционально и нецензурно. После этого они замолчали, и Док оставшуюся часть пути шел в одиночестве: Дейнох как замолчал, затаился, да так весь остаток дня не сказал ни слова. К вечеру Док подошел так близко, что скалы буквально нависли над ним, и хотя до них было еще идти да идти, но именно это подчеркивало их громадность и величие. В который уже раз Док, рассматривая их, удивлялся тому, что скалы тянутся ввысь прямо из равнины, без предгорий. Так сказать, вот перед тобой равнина, а вот уже отвесные скалы.

«Молодой мир, – подумалось Доку, – скалы еще не осыпались и не превратились в холмы».

– Дым, – после долгого молчания подал голос Дейнох, – дым… огонь… где-то рядом.

Док огляделся и ничего не увидел, но тоже почуял запах гари, причем очень тонкий. Внимательно присмотревшись, он все-таки заметил, что около скальной стены стелется по земле бледно-синий дымок. Док понял, что это не пожар, уж слишком мокрым было все вокруг после недавнего дождя.

– Это не пожар, – сказал он «сокамернику». – Костер, что ли?

– Да, – нехотя ответил Дейнох, – это скорее всего маленькие жгут огонь, неразумные и глупые!

– То есть это может быть очередная группа людей из будущего, которых к чему-то готовят?

– Наверное, – так же неохотно согласился Дейнох и добавил: – Не ходил бы ты туда. Там могут быть те, с кем ты не справишься!

Но Док молча подался в сторону костра. Шел он довольно долго – мешали большие камни, обильно разбросанные вдоль скал. Примерно через час он стал различать фигурки людей. Подойдя еще ближе, он понял, что это лагерь, живо напомнивший ему картины освоения Дикого Запада. Только вместо круга повозок стояли камни в рост человека. Они были расставлены полукругом и примыкали к вертикальной скале. Приглядевшись, он увидел ступени, идущие вверх, и край какой-то террасы, куда они вели. Те, кто был в круге камней, жгли два костра – вокруг одного сидели несколько человек и о чем-то оживленно беседовали, а остальные были заняты каким-то делом. Его заметили – трудно не заметить такую громадину! – но никак не среагировали – мельком глянули, и все, никакого интереса не проявили. Видимо, привыкли.

«Ты зачем пришел?» – услышал он мысленный вопрос.

Подняв голову и глянув вверх, он увидел… геоада. Тот, сложив руки на груди, стоял на самом краю террасы и смотрел на Дока-Дейноха.

– Я пришел вас убить! – ответил он и мгновенно нанес мысленный парализующий удар по сознанию геоада. Он впервые применил это оружие в Заповеднике. А если точнее, то вообще впервые. Понимание, как это делать, пришло к нему за секунду до… И он ударил! Это должно было превратить геоада в бесформенную груду плоти, но ничего не произошло! Геоад только улыбнулся, затем его тело засветилось и, медленно увеличиваясь, опустилось, словно пушинка, рядом с Доком-Дейнохом. И только тогда Док понял, что это не геоад.

«Ты кто?» – мысленно спросил Док.

– Я Тот, кто создал сынов своих, геоадов! Зачем ты хочешь их убить?

– Сынов? Геоадов? Твоих? – неожиданно дрожащим голосом спросил Док.

– Да, я создал геоадов. Я Тот, кто был, есть и будет!

А теперь думай, делай выводы и поступай как знаешь. Я тебе мешать не буду… почти не буду. Но, коль Он помог тебе, – и собеседник показал на сияющий меч на груди Дока, – я помогу Молоху.

– Молоху? Но ведь он…

– Молох не имя! Молох – титул Царя моего народа, и он есть всегда! Это третье рождение моих сынов, и они все равно станут владыками и этого мира, и того мира, что родится в будущем, они станут первыми среди смертных. Вы, Сыны Божьи, – слабые и уязвимые. Геоады – сильные и умные! И они победят, – промолвил собеседник и стал медленно подниматься вверх. Док сначала смотрел, как он, уходя ввысь, становится все меньше и меньше, а потом, опомнившись, закричал что было силы:

– Не-е-ет!!! Не станут! Они холодные и не умеют ошибаться. Они думают, что не умеют! И не умеют любить, не умеют плакать над потерями. Геоады холодные, но слабые, они уйдут!!!

– Посмотрим… – раздался сверху едва слышимый голос, и все затихло.

Док-Дейнох в изнеможении повалился на землю и закрыл глаза. Его душа разрывалась под грузом свалившихся знаний и сопровождавших их сомнений, печалей и тревог.