Глава 8
Темно и жарко. Как в парной…
Где я?
Заворочался.
Тело ныло. И что-то мешало двигаться. Даже вдохнуть глубже… Будто тьма вокруг была осязаемо плотной.
Я дёрнулся – так резко, что спина заболела.
Вместе с болью пришла ясность – нестерпимо жуткая.
Я едва не заорал…
Вместо крика получился сиплый шёпот.
Мать вашу! Я ведь ещё жив!
Отчаянно заработал негнущимися руками и ногами.
Ослепительно яркий свет брызнул в глаза.
Живой…
Разгребая горячий песок, я выбрался на поверхность. Сорвал с лица респиратор и ночники.
Всё давно утихло.
Даже следа не осталось от тучи. Солнце нещадно палило с бледно-голубого, будто выгоревшего неба.
А внизу под небом была пустыня.
Пошатываясь, как пьяный, я огляделся. Кругом – жёлтые барханы. Я – у вершины одного из них.
Едва различимая полоса где-то у горизонта – коричневые скалы Арр-Маха. Гряды, за которой мы прятались, отсюда вообще не видать. А чёрные горы – первоначальная наша цель – заметно выросли.
Далеко же меня унесло…
Я глотнул воды из фляги. Расстегнул куртку.
Жарко.
А внутри будто холодом сковало сердце.
Я – один. Больше никого…
Неужто все погибли?
Только ветер. Только пустыня. А где-то среди неё – моя крохотная фигурка. На почти безлюдной, глухой планете…
Я глянул в равнодушное небо. И крикнул, отчаянно размахивая кулаками.
Длилось это недолго.
Что-то схватило меня за левую ногу.
Я притих. А сердце будто упало в пустоту.
Ужасы последних дней разом ожили в памяти. Черви, гморлы и прочие фантастические твари…
Пока они проносились в голове, рука сама по себе скользнула вниз, уверенным движением извлекла бластер из кобуры…
Направляя ствол вниз, я резко повернулся.
И оружие почти упёрлось в макушку Капустину.
«Дебил!» – читалось во взгляде товарища, даже сквозь матовые окуляры.
Кроме головы, из песка торчала его рука. Но, несомненно, где-то внизу было и остальное.
Я отбросил оружие и помог Диме содрать с лица респиратор и треснутые очки. Эмоции меня переполняли, но всё, что я смог озвучить – идиотский вопрос:
– Давно ты здесь?
Его пересохшие губы шевельнулись. Явно пытаясь донести многоэтажную смысловую конструкцию.
Я сорвал с пояса флягу и протянул Капустину. Он неторопливо сделал пару глотков.
– Цел? – с тревогой нахмурился я.
– Относительно, – хрипло буркнул Дима. – Ещё чуток, и ты отдавил бы мне ухо…
– А ты не загорай где попало!
Его тон обнадёживал.
Я помог товарищу откопаться. И убедился, что не ошибся. Одежда разодрана, руки в ссадинах – но вроде ничего серьёзного.
– Бывало и хуже, – заметил Дима, щупая синяки. – Помню, как-то отмечали Восьмое марта. И поздравили с праздником милицейский патруль…
Я вздохнул.
От его лингера остались одни лохмотья.
– Полезно ходить пешком, – невозмутимо объявил Капустин.
Я коснулся пускового сенсора на своём жилете. И плавно поднялся в воздух.
– У меня работает… О, дьявол!
Только теперь глянул на индикатор энергии у плеча и обнаружил едва десять процентов. А перед бурей было почти «девяносто пять»!
Дима качнул головой:
– Моя «Нокиа» и то лучше держала заряд…
– Вдвоём дотянем до Арр-Маха. Или до тех скал…
– Если наши уцелели – вряд ли они вернутся в город… Кстати, не пора ли сделать звонок другу?
Он прав – теперь не до конспирации!
Я нащупал спинарный передатчик, закреплённый на воротнике куртки.
Как это включается?
Ага, вот сенсор…
– Не работает, – глухо констатировал я через минуту.
Дима моргнул. Поскрёб грязными пальцами вспотевшую макушку:
– Слушай, нас ведь рядом забросило…
Человеку свойственно цепляться даже за крохотную надежду.
Теперь мы летали кругами – Капустин был в роли пассажира. Вероятно, со стороны это выглядело забавно – а-ля «малыш и Карлсон».
Правда, на плечи я его не сажал. «Малыш»-то крупноват, больше ста кило.
Хорошо, что лингер создаёт вокруг себя область пониженной гравитации. И плохо, что пейзаж под нами – отвратительно однообразный.
Когда я замечал хоть что-то, выделявшееся на общем фоне, – опускался. Вдвоём мы разгребали горячий песок.
Червей я почти не боялся. Куда страшнее обнаружить другое – то, о чём даже думать не хочется…
Раз за разом мы пикировали на барханы. И откапывали лишь унесённые бурей камни…
Странная она – эта самая буря. Какую силу должен иметь ветер, чтобы унести такие валуны? Их же только бульдозером двигать…
Но обычная житейская логика тут не срабатывала. Я ведь помню: когда обломки гряды уже взлетали в небо – реального урагана ещё и не было.
И плевать мне на здешние чудеса.
Главное, есть… должен быть шанс, что, кроме нас, кто-то уцелел!
– Смотри! – выпалил Дима, болтаясь у меня за спиной.
Я повернул голову.
Точно. На склоне бархана песок шевелится. Будто кто-то пытается выбраться на поверхность!
Я круто опустился вниз. Даже крикнул от возбуждения:
– Давайте, ребята! Мы тут!
И серая зубастая пасть размером не меньше чемодана распахнулась у меня перед самым носом.
– Обидно, – флегматично произнёс Дима, пока мы свечкой взлетали вверх.
«Глупо», – подумал я.
Капустин поудобнее обхватил меня за шею.
– Легче, – сердито буркнул я. А он, сохраняя удивительное хладнокровие, начал рассуждать вслух:
– По-моему, нам больше не стоит садиться. Местная живность приходит в себя после бури.
Он прав.
В земных океанах тоже так бывает. Крупные рыбы на время шторма уходят в глубину. А потом опять возвращаются. Чтобы подкормиться…
Становиться кормом – не в наших планах.
Мы зависли на изрядной высоте.
– Две фляги воды. Устройство для конденсации влаги из воздуха… – я ощупал карман, – и один пакет сухого пайка… Это всё, что есть. Твоё мнение – куда будем двигать?
Дима вздохнул:
– Такой богатый выбор, что не хватает фантазии… А пирожков со шмайсом у тебя случайно не завалялось?
– Хочешь, спущу тебя вниз. Там его – точно полно.
– Боюсь, он – в слишком натуральном виде…
– Кроме «глушака», у тебя ничего не осталось?
– Ничего.
Я сморщился, раздумывая.
Припасы – более чем скудные. А наши рюкзаки исчезли без следа.
Вслух я озвучил:
– По-хорошему, надо бы вернуться в Арр-Мах. Восполнить запасы и опять продолжать поиски.
– Не выйдет, – пробормотал Капустин. – Отсюда до города – чересчур далеко. Сколько у тебя осталось энергии?
Я покосился на индикатор и мрачно ответил:
– 6 %… Не думал, что аккумуляторы так быстро выдыхаются.
– Возможно, бурей повредило. А может, потому, что мы вдвоём…
Он опять замолк.
Я глянул на чёрные скалы. До них и правда куда ближе.
Авось успеем!
Двинулся, самым плавным, экономичным ходом.
Хриплый голос зазвучал над ухом:
– Лёха! Ищи какую-нибудь гряду или утёс.
– Не боись. Дотянем!
– Вдвоём – нет.
Я нахмурился.
– Слышишь! – повторил Дима. – Ищи… Пока не посадил энергоэлементы.
– Дурак!
– Нет. Чистая логика… Оставишь меня на гряде с одной флягой и конденсатором воды. А сам найдёшь наших.
Я молчал.
– …или доберёшься до Гробницы Светозарного и там разживёшься энергоэлементами. Кэй-Ми говорила, в горах есть что-то вроде небольшого селения. Потом сможешь за мной вернуться…
– Какой на хрен конденсатор! – не выдержал я. – Тут воздух – как в печке. В нём влаги почти нет!
– Ночью – не так критично. Можно запастись.
Угу. Некритично! Это при минус десяти!
Всё он рассчитал, менеджер хренов…
Я поправил очки.
Сколько осталось до тех гор?
Километров тридцать? Или больше?
Летим уже четверть часа, а они всё не приближаются…
Что-то мелькнуло под нами.
Я глянул вниз. Отрегулировал увеличение. И ощутил лёгкий озноб.
Тут не было барханов. Гладкая поверхность, как проплешина, тянулась на несколько километров. И вся она буквально кипела от жёлтых, под цвет песка, насекомообразных существ.
Сверху это напоминало взбудораженный муравейник.
Мелкие твари проворно сновали туда-сюда. Одни ныряли в песок. Другие выползали им на смену.
Кажется, буря их растревожила…
Я прикинул средние размеры «насекомых» – около десяти сантиметров.
Чёрт!
Воздух – не родная стихия. Но меньше всего я бы хотел сейчас топать пешком…
Будто в ответ на эту мысль, «проплешина» всколыхнулась, и наружу вылетела огромная раскрытая пасть. Схватила изрядный шмат песка вместе с насекомыми и опять ушла в глубину.
Крупная «рыба» пришла на кормёжку…
– Возьми левее! – крикнул Дима. – Там впереди гряда.
Угу. Цепь невысоких утёсов – за несколько километров от нас.
Только я не собираюсь тратить остатки энергии на дурацкие маневры. Наша главная цель – маячит прямо по курсу. Чёрная стена гор.
Она уже не кажется сплошной. Даже без «зума» удаётся различить отвесные склоны, бурые отметины на крутых вершинах.
Надо идти без рывков, очень аккуратно. Может, тогда ещё сумеем перелететь этот хребет.
За ним – долина. Прямым ходом туда – считаные минуты…
Что-то пронзительно запищало у меня в ушах.
Холодея, я глянул на индикатор энергии. Тревожно-багровым огоньком мигала цифра «0».
В следующую секунду нас понесло вниз.
– Эй, легче! – вздрогнул Капустин.
– Держись, – глухо ответил я.
Земля стремительно приближалась.
Нет, разбиться мы не могли. Но больше от меня ничего не зависело.
Автоматика замедлила падение. И мы свалились на песок у края «проплешины».
«Насекомые» брызнули в стороны. Кроме раздавленных.
Мы сами отделались легче.
Кэй-Ми не обманула. Аварийной нормы энергии хватило для относительно мягкой посадки.
Оба резво вскочили на ноги. И тут же провалились по колено.
– А чтоб ему! – хрипло озвучил я, чувствуя, как шевелится вокруг ног живая масса.
Дима помалкивал. Конечно, он тоже ощутил. Наверное, просто не умел так ярко выражать мысли…
Ещё шаг – и мы провалились по пояс.
Тут даже к Капустину снизошло поэтическое озарение. Вполголоса матерясь, он отчаянно дёрнулся вперёд.
Опора уходила из-под ног. Будто внизу, под песком, была пустота.
Я ухнул по грудь.
Забарахтался.
И поверх отчаяния мелькнула трезвая мысль: «Так нельзя! Быстрее утонешь!»
Я затих, аккуратно расстегнул лингер, тянувший меня вниз. Выбрался из него, черепашьими темпами продвигаясь вперёд.
Левой ногой нащупал что-то твёрдое…
Но подошва скользит.
Песок – уже по шею.
«Так нельзя! Это глупо…»
Я ещё не выкурил свою последнюю сигарету! То есть я ведь и курить-то не начал…
Жаркая темнота поднимается выше уровня очков. Микропорции воздуха пока проходят сквозь респиратор. И я тянусь вперёд, загребаю ладонями…
Проваливаюсь всё глубже.
Стоп.
Глубже некуда.
Дно!
Лишь бы воздуха хватило…
Вперёд!
Кто-то хватает меня за руку. Тянет.
Я опять выныриваю.
Дима чуть выше ростом. Ему легче. Его плечи – опять над поверхностью.
Последний рывок. И мы выползаем на берег «проплешины».
Сдираем респираторы. Целую минуту лежим, переводя дух.
Это такое блаженство – чувствовать под собой горячий песок. Который никуда не ускользает…
– А в принципе, ничего планета, – шепнул Дима. – Кислород, азот – что ещё надо для счастья?
– Хотя бы немного зелени, – пробурчал я.
– Это ты зря, – не согласился Капустин, – доллар здорово упал…
Я опустил веки.
А у Димы хватило сил прочесть краткую лекцию о тенденциях рынка. По всему выходило, что ближайшее время недвижимость на Хахире-97 вряд ли подешевеет.
– Скорее, наоборот!
Я открыл глаза. Разумеется, не для того, чтобы высматривать на горизонте подходящую недвижимость.
Имелись и более актуальные задачи.
– Сматываемся!
Не то чтобы я куда-то спешил.
Но так уж вышло – у экономической лекции выискался ещё один слушатель – довольно неприятный на вид. Что-то среднее между гусеницей и скорпионом – только размером с легковушку.
Вынырнуло оно из «проплешины» или подкралось из-за барханов – дьявол ведает… Здоровенная тварь ухитрялась перемещаться почти бесшумно.
Кажется, наше бултыхание в песке его привлекло. А может, монетарные взгляды Капустина. Так или иначе, тварь прониклась к нам интересом. И теперь быстро двигалась в нашу сторону.
Кто знает – для чего?
Проверять не хотелось.
Пару раз я пальнул в чудище из бластера. Один раз – предупредительный. Без особого эффекта.
Второй – на поражение.
Комок плазмы разбился о панцирь. Но тварь словно и не заметила.
Даже наоборот – метнулась к нам с удивительным для её габаритов проворством.
А мы метнулись от неё. С максимально возможной скоростью.
Говоря поэтически, мы драпали так, что ветер свистел в ушах. Или он действительно свистел?
Понять было трудно.
Одно ясно. Когда, взлетев на очередной бархан, я оглянулся – обнаружил: упорное существо и не думает отставать.
Кстати, теперь оно – не одно.
Второе – выруливало из-за ближайшего бархана. Такое же целеустремлённое. Бодро перебирающее трёхметровыми лапами…
Двигаться по песку для этих тварей куда привычнее. Скоро они нас догонят…
– Туда! – крикнул Дима, указывая на одиноко торчавшую скалу.
Я понял без слов.
Есть надежда, что громоздкие «скорпионы» не сумеют вскарабкаться следом…
Каменный склон был почти отвесный. Но сейчас нам без разницы.
Мы лезли вверх с решительностью, которая привела бы в восторг даже матёрых альпинистов.
Не знаю, сколько секунд ушло на то, чтобы одолеть пятнадцатиметровую высоту. Земные рекорды мы точно побили…
Тяжело дыша, сели на плоскую верхушку утёса. Сейчас бы расслабиться и запеть: «Лучше гор – могут быть только горы!» Но вряд ли кто оценит наши вокальные данные.
По крайней мере, двух «скорпионов» внизу явно интересовало другое… Оба застыли у подножия скалы, задумчиво перебирая клешнями.
– Сейчас они подерутся! – шёпотом догадался Капустин.
– С чего бы это? – хмуро возразил я. – Тут же две порции…
– Ой, – выдавил Дима.
А я промолчал. Иногда так неприятно убеждаться в собственной правоте.
Членистоногие даже изрядных размеров, оказывается, хорошо лазят по вертикальным поверхностям.
Я затравленно оглянулся.
Увы. Ни огромных валунов, которые можно обрушить сверху… Ни хотя бы гранатомёта «РПГ-29». Относительно мало стукнуло мне лет, но с каждым днём я всё отчётливей понимаю: без гранатомёта – это не жизнь…
Утёс колыхнулся.
Что это?
Конечно, «скорпионы» – крупные твари. Но ведь не настолько, чтобы расшатать огромный каменный монолит.
А он опять задрожал. Словно где-то рядом проносился по рельсам тяжко гружённый эшелон.
И звук…
Будто тонны щебня сплошной рекой ссыпались в контейнеры…
Перебарывая техногенное наваждение, я бросился к дальнему краю утёса.
Оцепенел.
– Твою мать! – выпалил подоспевший Дима.
Мы таращились вниз с обрыва.
Огромное серое тело, плавно изгибаясь, катилось у подножия утёса.
Язык не поворачивался называть это «червяком».
По сравнению с ним монстр, пытавшийся атаковать нашу яхту, выглядел мелким шкодником. А уж мы двое – казались муравьями.
Исполин игнорировал наше присутствие. Скорее всего – просто не замечал. Он величественно двигался по своим делам. От «проплешины» – куда-то за барханы… И плевать ему на всякую хищную мелюзгу вроде «скорпионов».
Я быстро обернулся.
Острия клешней возникли из-за края скалы.
Я выстрелил.
Крохотная чешуйка отвалилась от хитиновой (или какая она?) оболочки. А хозяин конечностей без промедленья явился целиком. Второй – чуть замешкался. Но тоже не заставил себя ждать.
Больше нам отступать некуда…
Мы с Димой переглянулись. И молча шагнули вниз с обрыва.
Туда, где огромная серая масса неудержимо текла к горизонту.
