После телефонного звонка ИВС в эскадрилье, да и во всем «парадно-придворном» полку воцарилась тишина будто в ожидании чего-то… Чего именно – никто не знал.

«Лос бандитос» вели себя как шелковые, полковник Сталин, который Васек, – аналогично. Все бегали и суетились тихо, как мыши. Лишь один старшина Петрович шагал гордо – как человек, который «проходит как хозяин необъятной Родины своей!». Кажется, он начал задумываться, а не перейти ли ему в авиацию окончательно. Уж больно понравилось бравому старшине, как от его вопля четыре боевых офицера сиганули в окно.

А у меня, признаться, стало портиться настроение. Эскадрилья хронически опаздывала к намеченному сроку вылета на фронт. Заметьте – намеченному мной сроку. Никто нам точную дату не ставил, понимали, что боевое слаживание новой авиачасти, да еще со столь специфическими задачами, да еще на новой технике – дело непростое. Да и новые «Яки» еще только делались. Так что – начальство было готово и подождать немного. В расчете на результат. А я уже не мог ждать. Что-то свербело в душе. Тот метроном, о котором я говорил, стучал все громче и чаще. Время, мое время утекало меж пальцев. Воронов не зря мне тогда это сказал… Регистраторы все знали, только не говорили когда.

Поэтому я вновь собрал руководящую верхушку эскадрильи на совещание. Присутствовали капитан Рыбкин, командиры звеньев капитан Извольский и Кузьмичев, Саша Криулин, которого избрали парторгом и назначили летающим замполитом, капитан Петраков, инженер и… И еще я был вынужден пригласить Васю Сталина.

– Докладывайте, товарищи. Докладывайте так, как будто я ничего не знаю. А я помолчу и послушаю, может, прорежется какой-нибудь «взгляд со стороны», может, замечу что-то…

Я откинулся на спинку стула и даже глаза прикрыл. Понеслись торжественные рапорты. Как там у нас говорили? «Если ты взял повышенные обязательства к празднику Великого Октября и не выполнил – ничего страшного! Бери новые – выполнить все это, но уже к Первому Мая!» Во-во! Так у нас примерно и получается.

НШ Рыбкин, перекидывая страницы блокнота с пометками, вещал о проделанной работе. В принципе – сделано было немало. Можно сказать – много сделано! Случались огрехи, но поправимые.

– …Таким образом, все службы эскадрильи полностью укомплектованы штатами. Люди имеют боевой опыт работы, занимаемым должностям соответствуют. Необходимая документация создана и ведется грамотно. Отчетность перед вышестоящими инстанциями отработана. Спецтехника и средства связи получены, опробованы и готовы к работе.

Хорошо! СПС – это спецсвязь. Наконец-то, учитывая особенности нашей работы, нам дали офицера-шифровальщика. Теперь мы не будем зависеть от дивизионного и армейского звена, а получим свой «прямой» провод.

– Минуточку, Федор Тимофеевич. – Я посмотрел на капитана «СМЕРШ» Петракова. – Дима?

– Все в порядке, товарищ командир! Все на контроле… Все «заинструктированы до слез и выставлены на мороз»! – улыбнулся Дима. – Сразу хочу доложить, товарищ майор, что по моей линии все вопросы решены. Замечаний нет – личный состав подобрался боевой и чистый как брильянт!

– Вот и хорошо… Ты давай… этот брильянт обрабатывай иногда… бархоточкой.

Дима кивнул, подтверждая, что так оно и будет.

– Продолжайте, Федор Тимофеевич, – обратился я к НШ.

– Да я, собственно, и все… Да, еще! Поскольку мы до сих пор не знаем, куда нас направят, я распорядился получить в Штабе ВВС карты всех фронтов.

– Вот и правильно распорядились. Селедку только на них не разделывайте, берегите.

Рыбкин сдержанно улыбнулся.

– Инженер, давай, делись наболевшим. Сиди, сиди – работаем ведь, нечего скакать.

Инженер достал из раздувшегося как сытый питон планшета какой-то замасленный кондуит и начал вещать. Я вновь прикрыл глаза и слушал его вполуха.

Надо завтра опять смотаться к Яковлеву. Посмотреть, что с самолетами. Пару истребителей с кинофотопулеметами надо срочно забирать – пора тренироваться в стрельбе. Хотя – стоп! Если мы, не вылезая, будем гонять на новых «эталонных» «Яках», мы их быстро угробим. Так не пойдет! Надо ставить кинофото… Тьфу! Как они там сокращенно называются? АПА, что ли? Или АФА? Нет – это фотоаппараты для разведки наземных целей. А эти самые фотопулеметы называются вроде… СЛП и ПАУ-22. Да! Точно! Пусть будет ПАУ-22. Это мне напоминает интересную книжку про то, как янкесы на бомбардировщиках коммерческие рейсы организовали в Италии. «Уловка-22» называется. Хорошая книжка, полистайте, если найдете.

– …Таким образом, технический состав, можно сказать, к эксплуатации новой боевой техники подготовлен.

– Очень хорошо! – довольно пробурчал я.

– Но есть предложение, товарищ майор. А что, если мы возьмем наших техников, да и свозим их на опытный завод, а? Поработают несколько дней на наших «эталонных», посмотрят, что с чем едят, да и просто помогут рабочим побыстрее их закончить?

– Дельное предложение, инженер! Молодцом! Это мы кровь из носу, а сделаем. Сразу после совещания буду звонить в ОКБ, договариваться. Только – там ведь режимный объект. Как будем возить-отвозить людей? Кормить?

– А зачем возить-отвозить? Мы возьмем большую армейскую палатку, сухпай. Что, разве не проживем несколько дней? Столовка у них там есть? Договориться по горячему питанию ведь можно? А мы свой вклад продуктами сделаем.

– А ведь и верно! Давай, планируй ребят в командировку. Кого возьмешь? Как – всех? А кто тут будет самолеты обслуживать? Решишь? Ну, ладно, решай… Тебе виднее. У тебя всё? Кто у нас остался без слова? Командиры звеньев? Мы с вами потом поговорим. Более детально. Сейчас у вас есть что сказать? Нет? Вот и хорошо. Задержитесь после совещания… Ага! Полковник Сталин просит слова. Слушаю вас, Василий Иосифович… Нет, полеты на «Як-3» пока не для вас. Для вас во-он сарай ваш стоит… Половину ангара занимает. Как ваш боевой аэроплан, товарищ полковник? Разобрались? Спрошу строго и лично с вас, вам понятно? Ах, все хорошо? Просто отлично. Ну да… С вашими связями, да еще и старый аппарат получить – это ухитриться надо! Значит – машина готова? Вот и занимайтесь ею и экипажем! Овладевайте и осваивайте! Да! Обратите особое внимание на стрелковую подготовку! Там, где вы будете летать, и немцы летают, знаете ли… Так что – каждый член экипажа должен на «отлично» отстреляться из бортового пулемета, ясно? Тогда вперед, на винные подвалы! Отста-авить! Вас эта команда не касается абсолютно – сухой закон, прифронтовая полоса… А что делать? На фронте всем тяжело! Пейте молочко – здоровье крепче будет. Так! Если всё обкашляли – все свободны! Замполит, ты давай там, активнее заводи народ. Ставь конкретные задачи партийной и комсомольской организациям эскадрильи – пусть помогают, включаются в работу. Ясно? Вот и хорошо! Звеньевые – останьтесь. Точнее – идите курните, а потом ко мне.

Все разошлись, а я взялся за телефон. Когда Кир и Кузя зашли снова, я еще минуты две договаривался по куче накопившихся дел со своими «контрагентами».

– Ну, все наконец! Так, докладывайте – как вам летчики?

Звеньевые переглянулись.

– Да ты знаешь, Виктор, в общем и целом – ничего. Летать могут, летают охотно, горят желанием мчаться на фронт, громить ненавистного врага!

– А они это смогут? Громить-то?

– Ну, «чекисты», я хочу сказать – Кузины птенцы, показали себя неплохо… Бандиты – сильнее, опытнее. Они уж точно готовы. А молодых мы еще подтянем. Летать надо, Виктор! Летать и летать! И стрелять надо. Нужны самолеты.

– Не-ет, ребята, а самолеты-то я вам не дам! Вы мне «эталоны» быстро угробите! Вспомните, на фронте-то, а? Истребители по старости и по выработке ресурса и не списывались! Пара месяцев, в лучшем случае – квартал, и машина в хлам. Новые самолеты не дам! Они для боя!

– А на чем летать прикажешь?

– У вас есть два «третьяка», вот и летайте! Отрабатывайте слетанность пар, боевое маневрирование, пилотаж.

– Так мало ведь двух самолетов, Виктор!

– Сам знаю, что мало… Э-эх, придется опять Ваську толкать на путь пьянства и порока… Он командира полка хорошо знает. Надо идти к нему на поклон, просить полетать на его машинах. Ладно, это мои проблемы. А вам – ускорить подготовку летчиков. Вдумчиво, разжевывая по нескольку раз, проигрывайте с ними реальные боевые эпизоды. Вот что у вас в бою было, то и восстанавливайте на тренировках. Особенно те бои, в которых вас и подбили! Да-да! Нечего ворчать! Надо учиться на ошибках. Заодно и собственные возможные ошибки поправите и предусмотрите. А вот на стрельбы… На стрельбы я вам новые «Яки» дам. Будем учиться стрелять по фотопулемету. Тут к своей машине нужно привыкать, конечно. Ну ладно… Идите, работайте! Да! Стоп! Эх, жаль я замполита отпустил… Работа-то, она, конечно, работа. Но и об отдыхе думать надо. Технари вот в яковлевское ОКБ смотаются, поживут там на травке, в палатке… Все разнообразие, да и народ вокруг новый будет. А нам о летчиках подумать надо. Замотали мы их, надо и им дать расслабиться. Может, на пару дней в дом отдыха, а? Купание там, волейбол, девушки, опять же? Или в Москву – Большой театр, оперетта, Исторический музей? Что? Ах, ресторан? Будет тебе и ресторан. Да нет, я серьезно! Никаких подколов. Если мужикам нужен ресторан – сходим! Знаю я там пару, договоримся, встретят. А знаете, что? Может, на «Мосфильм»? К молоденьким актрисам? И там есть знакомства, да. Попрошу Серову. Какую Серову? Темнота ты, Кузя! Вон, посмотри на Кира! Как расплылся в улыбке-то! Ну, ладно-ладно! «В нумера!» Не гусары. Вы – советские офицеры, а не аристократы из гвардейских полков. Скромнее надо быть. Все – идите, думайте! И я думать буду.

Одна мыслишка, надо сказать, уже смутно забрезжила в голове… Я взялся за телефон.

– Костя? Привет! Это Виктор, ага… Да все нормально, а как ты? Как Валя? Ну и хорошо… Слушай, Костя, есть дело… Как там твой кабинет в «Арагви»? А что, если нам…

Как я тайком от коллектива ездил на ипподром и с какими целями я туда мотался – рассказывать не буду. Не маленькие и сами догадаетесь! Я ведь не миллионер Корейко. И не Остап Бендер с чемоданом червонцев. А предстоящее дело требовало значительных расходов. Съездил я, надо сказать, вполне успешно. На эскимо для всей нашей шайки-лейки хватит.

День прошел в хлопотах и заботах. Наступил следующий.

Мы с Василием Сталиным, взяв приличный литраж коньяка, дошли до командира авиаполка, посидели, потрындели и договорились о братской помощи. Без восторга, но обещал полковник нам подмогнуть. Да, честно говоря, и не особо здорово его эта помощь и напрягала-то. Выкроить в плановой таблице полетов четыре истребителя в день он вполне мог. Вот и выделяй, когда тебя полковник Сталин по-дружески просит. А то – папа позвонит. Шучу, конечно.

Так что несколько дней до конца недели наши два звена летали с хорошей нагрузкой. Сделать успели многое. Что-то начало получаться, что-то стало вырисовываться. Летчики почуяли локоть своих боевых напарников, более уверенным стал пилотаж. Серьезным вопросом оставались стрельбы, но с ними придется погодить. Хотя, если это не особо сложно, может, надо попросить пару ПАУ-22 на опытном заводе и установить пока на наших «третьяках»? А что? Это нам существенно сэкономит время. Время, да… Скорей бы на фронт.

А потом командир полка, видимо, подогревшись подаренным коньячком и посмотрев на нашу довольно напряженную работу, внес предложение – устроить пару-другую воздушных боев в составе звеньев между его летчиками и нашими.

Учитывая, что подготовка его летунов была довольно высокая, мы с радостью приняли вызов. Это, безусловно, пойдет нам только на пользу. Итак – перчатка была брошена…

…И поднята нами. Первые воздушные бои однозначного победителя не выявили. «Парадно-придворный полк», как это ясно из названия, занимался в том числе и проведением воздушных парадов авиатехники. Так что летали парни просто здорово. Но – несколько по-ученически, что ли… Слишком чисто и красиво, по инструкции, так, чтобы самолет в полете и не шелохнулся на прямой. В бою так нельзя.

После того, как мы с Базилем и звеньевыми вечером настропалили наших «чекистов» и «лос бандитос», да еще и научили их нескольким «грязным» приемчикам, дело пошло на лад.

Следующие два воздушных боя выиграла наша эскадрилья. «Люберецкая братва» поднапряглась, сделала перетасовку кадров и разгромила наших в следующем учебном бою.

Наши крякнули, утерлись и под чутким руководством «старичков» уселись за разбор ошибок. Однако – проиграли вновь. Тут мы – опытные бойцы, почуяли что-то неладное. Пустили на разведку полковника Сталина. Вася действительно многих знал и вскоре принес в клювике весть, что против нас играют не совсем честно. Оказывается, против нашей эскадрильи была выставлена своеобразная «сборная» из наиболее опытных, умелых пилотов полка и инструкторов летно-испытательного центра. О как! Ну, хорошо…

Теперь ход был за нами. Мы, «молнии», посидели вчетвером, помыслили, набросали пару схемок – и понеслось!

На следующий день – разгром «сборной солянки» ни у кого сомнений не вызывал. Мы их задавили, как котят! После обеда я вышел из состава нашего звена (не царское это дело – пусть молодняк летает!), и на мое место поставили Юрку Лесных. Здоровый, склонный к полноте и вроде бы внешне неповоротливый, Юрка в воздухе абсолютно преображался. В небе он был опасным хищником, с точными, скоординированными движениями и метким глазом охотника. Другие бандиты если и отставали от него, то чуть-чуть…

Обновленное звено размазало «сборную солянку» по небу. Мы вывели из состава Базиля и поставили на его место Коптеева. Помню его первый полет – злой будет летчик!

Новый бой – и новая победа. Правда, она нам далась сложно. На пределе сил. Но летчики, как говорится, «почуяли воздух». Они стали собраннее, жестче, агрессивнее. Пилотаж теперь был резким, на пределе выносливости, до черноты в глазах. Они рвались в драку и почуяли вкус победы на губах. Иногда вкус победы и был вкусом их собственной крови из прокушенной на перегрузках губы… Это запоминается, знаете ли, ребята…

Так мы сумели прогнать через довольно серьезные тренировки весь свой состав. Что меня немного удивило – наш любезный хозяин, командир придворного полка, был доволен, как слон! Ему такие кренделя в воздухе тоже понравились, и люберецкие стали готовиться к нашему разгрому. Пусть их! Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы своих не строгало!

Подошел конец недели. Я вызвал к себе полковника Василия и старшего лейтенанта Базиля.

– Значит так, товарищи летчики! Потрудились мы неплохо, надо так же хорошо и отдохнуть! Полковник! Берите Базиля, вот вам кубышка с золотом, берите Петровича с «Доджем». Ставлю боевую задачу! Василий! Поднимай все свои связи, ищи хорошее место под Москвой. Чтобы река, пляж с чистеньким песочком и все такое… Желательно, чтобы народу вокруг было поменьше и чтобы на коровьи лепешки не наступать. Понял? Далее. Не знаю, как ты это сделаешь, да и знать не хочу. Вот тебе список покупок. Это только для меня. Рыба и все остальное, казан, там, специи, икра, овощи… Уху я вам буду делать… Да не просто уху, а «по-астрахански»! Царская уха будет. Цени, полковник! Тебя майор и ГСС питать станет, понятно? Во-во… ценишь ты… Ладно-ладно, под уху тебе выдам, хоть залейся! А я посмотрю, сколько ты выжрешь. И сделаю выводы. Что «не надо»? Надо, Вася, надо! Далее. Закупить все остальное в расчете на двадцать-тридцать человек. Не знаю я точно… Не пропадет. Тут я тебя учить не буду – бери все самое лучшее и вкусненькое. Да! Чуть не забыл! Соберешь у всех размеры и купи всем нашим плавки! Будут девушки… Да, красивые и молодые. Нечего вам в своих труселях до щиколоток там мотаться, позорить меня. Мячи там купи еще, для волейбола, что еще? Сам решишь. Все поняли, интенданты?

– Так точно, товарищ майор! – гаркнули складские крысы и разулыбались.

– Тогда – по коням и в набег на винные подвалы! Вперед!