Глава 31

Рипа уложила малышей, да и прикорнула рядышком. Тинка из-за своих бумаг изредка поглядывает на эту картинку и многообещающе улыбается. А Славка ждет, когда она завершит работу, и думает о бытии, каковое, к счастью, не так уж плохо.

Треть населения сейчас на Ранчо. Школа работает. Это только самая первая их зима в этом мире была временем отдохновения и неспешных дел. С началом работы учебного заведения сезонность исчезла. Вернее, жизнь окрасилась в иные тона. Сейчас в других поселках малолюдно. Тем более что масса народу съехалась в Камышовку на большой праздник земляных работ – насыпают плотину, чтобы организовать пруд. По расчетам получается, что в этом сезоне удастся поднять дамбу метра на полтора. И как всегда, огромный объем посадок – особенно нынче налегают на съедобные каштаны, хотя полный список наименований садовых культур занимает полтора листа. Одних оливковых деревьев четыре рощицы спланировано. В необжитой степи по низинам и в верхних участках оврагов тоже работы непочатый край. Подходящих местечек для будущих оазисов немного, но рабочих рук мало, так что хватит им этих хлопот надолго.

Это, однако, вещи понятные. Повседневные, можно сказать. Тут перед северными соседями неудобно. Они ведь двух мужчин к себе оттуда переманили, из которых один – хороший охотник. Да еще восемь вытурили. Считай, десятой части населения лишилось «княжество» с тех пор, как они его нашли. Хорошо хоть воспитательницы не подвели. Верхом на лошадке догнать и завалить зубра – это они проделывают легко. А поскольку построить коптильню несложно, то с мясными продуктами у северного соседа все стало даже лучше, чем было до того. Опять же, к этим, ставшим вдруг очень авторитетными, женщинам быстренько привели и сдали в обучение всех мальчишек. А тут собственные мужья воспитательниц с детьми приехали, и местные «женихи» оказались не у дел. Весной туда пойдет упряжка волов, плуг. Пшеничку и овес высадят, и восемь сортов сурепок, рапсов, рыжиков – начнутся селекционные работы с масличными культурами. К надежной жизни и окрестный народ потянется. В теплые стены нормальных домов, снабженных экономичными печами и стеклянными окнами, люди охотно заглядывают из своих землянок и куреней.

После весенних ливней туда перегонят маленькое молочное стадо, а гуртовщики к следующей зиме приведут откормившихся за лето бычков. Нечего на охоту надеяться. Так уж вышло, что провизии южане производят с огромным избытком. А вышло это просто потому, что в каждом поселении рассчитывают и на свои нужды, и соседям послать.

Проглотят они это княжество постепенно. Уже сейчас за кров, питание и спецодежду тамошние люди охотно работают и на санитарной рубке, и на лесопосадках. Вливаются, одним словом. Воспитательницы, они девушки с понятием, с ними не только детишкам нескучно. Еще не забыть бы, с Викторией потолковать, и ее Васькой. Перебрались бы ребята на север, и началась бы оттуда бурная разведка во все стороны и стремительный рост промышленности, тем более, такое «месторождение» рядом – электричка.

Другое дело, что на момент переноса на теплоходе была куча детворы, так что теперь в школе нет ни одного класса без учеников. Хотя с бывшими пассажирами хлопотно. Нет, конфликтов по большому счету нет. Их просто приходится учить всему тому, что здесь проходят еще в детском саду. Кстати, люди из степи, наоборот, многое и сами способны преподать, они вообще влились на редкость органично. Удивительно, население подросло резко, почти удвоилось, а напряжения не возникло. Провианта достаточно, тканей хватает, а что в иных местах стало тесновато, так это ненадолго. Строят они теперь легко, можно сказать, с лихостью. Опыт – великое дело.

Ну и ладно, что есть, то есть. А вот насчет своего намерения погодить с разведкой он был определенно неправ. Менее чем за три месяца отыскали они три группы явно нуждавшихся в помощи. Причем в двух из них люди даже слегка бедствовали. А ведь он когда-то что-то позволил себе рассуждать о необходимости сохранения человеческой популяции. Да грош цена его намерениям, если он не займется немедленно прочесыванием этого мира.

В активе у них пока только одно подходящее для дальних походов судно, та самая шхуна-текилоход. Зато теперь есть речники, чай, с их-то помощью удастся соорудить нечто, пригодное для мореплавания. Кстати, на теплоходе сохранилось изрядно дизтоплива, а на БТРах есть неплохие дизели. Запасы пиломатериалов у них поднакоплены, Зиночка уже родила, глядишь, к весне их самый опытный капитан снова начнет проситься в море. Хотя, стоп! Нельзя так тормозить. Среди речников имеется немало людей, знакомых с кораблевождением.

А где искать? Квакушки нашли людей в районе устья Южного Буга. Народ там выглядел вполне состоятельным и занятым. Да, обустраивались, и это хорошо. От Синопа до устья Днестра имеет смысл поискать, на Кавказском побережье, подняться по бывшей Кубани, заглянуть на Дон. А ведь если вода так поднялась, может быть, и в Каспийское море имеется проход, и на Волгу. Понятно. Строить корабли и бороздить водные просторы. А что насчет суши? Пожалуй, только в западном направлении они немножко с местностью знакомы. Ведь на левом берегу Днепра – бескрайние степи. И отправляться туда надо не пешком. Пара верховых и бочка на колесах, чтобы не остаться без воды. А ведь для такого похода не нужно ждать весны. Зимой вода в степи имеется, так что хоть сейчас можно стартовать.

Ладно, завтра это можно обсудить, а то младшая жена уже делает ему знаки.

Как ни странно, но тон в этой школе задают первоклассники. Именно они здесь все знают и могут подсказать, куда идти и по какому вопросу куда обращаться. Устанавливать порядки не пытаются, поскольку никаких порядков тут нет вообще. Учителей окликают по имени или по прозвищу, хотя и мамой назвать могут, если мама. Обращение на «вы» или на «ты» применяется непрогнозируемым образом. Формальная почтительность отсутствует. Кстати, копья и кистени никто не носит, только большие ножи или маленькие топорики типа томагавков.

На зарядку по утрам выбегают все, и учащиеся, и преподаватели, работники или приезжие – без разницы. Однако столпотворения в умывальнях или туалетах не происходит. В столовой тоже все сидят вперемешку – народ по мере прихода просто рассаживается подряд. Порций нет – все употребляют пищу из общих мисок, обычно человека по четыре на лоханку. Хлеб, вяленое и копченое мясо лежат в свободном доступе на блюдах без ограничений. Ценятся каши, похлебки и сыр, который вообще считается пищей путников или разведчиков, подается редко и понемногу, поскольку приберегается для дорожных рационов.

А вот напитки повариха подает индивидуально. Обычно – заваренные травы или компот, тоже с травами. Костик не сразу к ним привык, поскольку эти чаи нередко имеют горьковатый вкус. Детсадовская малышня чаще всего пьет молоко, еще оно достается кормящим мамкам. Мед бывает редко и понемногу.

По местным программам Костик оказался в четвертом классе. Но, так уж получилось, что занятия по целебным зельям проводятся вообще для всех учащихся школы одновременно. Настойки, отвары, заварки и вытяжки, травы, применяемые для лечения мелких травм, антисептики. И многие другие сведения для использования зеленой аптеки в повседневной жизни. А общее впечатление обычное. Школа как школа. Только уроки идут с рассвета и до заката во всех классах. Никаких домашних заданий – нет для них светлого времени, а при свечах или масляных светильниках заниматься не позволяют.

Ботаника в теплице, химия – с пробирками и реактивами. Приходится собирать целые конструкции из реторт, проводить полные процессы, а потом делать анализ. Теорию тоже дают, но практики очень много. В том числе и на реальных объектах. В частности, на той самой селитряной яме, у которой он когда-то повстречался с Викторией. Кстати, антилопа Костика Манька по этому маршруту возит, хотя насчет пассажиров обычно проявляет разборчивость.

А, поскольку, вороша эту неаппетитную субстанцию, он всерьез размышлял о проходящих здесь химических процессах, до многого додумался. Получалось, что в кучах, именуемых еще буртами, селитряная земля «зреет» быстрее, чем в ямах. Опять же, кучи проще ворошить и перекладывать, что актуально для слабоватых работников вроде него, мелкокостного, потому что хоть махать вилами нелегко, шуровать ими в яме вообще мучительно. Полезно оказалось мешать помет с соломой и ботвой. Особенно хороши стебли и листья подсолнечника. В них много азота.

Написал на эту тему реферат. Почти без орфографических ошибок, кстати. А потом на «полигоне» сменили технологию, приведя ее в соответствие с его рекомендациями. Кстати, слово «реферат» на титульном листе учительница зачеркнула, а сверху написала: «Технология». И в третьем классе по ней писали диктант. Потом, исправив ошибки, разослали эти инструкции в места, где держат молочных коров.

На физике тоже – опыты и расчеты. На занятиях в столярном или кузнечном классе Костику легче, чем другим, – он все-таки взрослый мужчина и рубанок его слушается, как, впрочем, и молоток. Хотя, надо сказать, теоретические и практические занятия почти неразделимы. Сделанные на уроке гальванические элементы вообще соединили в батарею и увезли. Забыл спросить, куда и зачем. У него тогда удачная конструкция получилась.

Но и «странностей» в этой школе хватает. В четвертом классе всего два ученика – Костик и Олег – паренек двенадцати лет. Еще в первый день они обратили внимание на то, что во время урока из-за края доски время от времени показывается желтое блюдечко, а потом прячется. Подумалось, что это такой прием, для того, чтобы внести некий толчок в монотонное однообразие учебного процесса. Спрашивать преподавателя постеснялся, а соученик по этому поводу тоже никак себя не проявил. Потом уже стало ясно, что он просто сделал вид, что ему все понятно, но он тут ни при чем.

Все выяснилось случайно. На целебных зельях этот щиток едва появился из-за черной поверхности, загудел от ударивших в него камушков из рогаток. Первоклашки отстрелялись буквально за пару секунд, и обсуждение свойств щавеля полевого продолжилось как ни в чем не бывало.

Рогатки они с Олегом получили в кладовой учебных пособий. И плевательные трубочки с барабанчиком на шесть зарядов, а завуч внесла в план занятий несколько уроков владения этим оружием.

– Совсем забыла, что вы поступили к нам не из детского сада, – пояснила она смущенно. А еще ведь метание ножа, топорика, сюрикена и пыряние. Про синопцев и княжат совсем не подумала.

Кстати, пыряние оказалось делом непростым. Чтобы научиться попадать копьем, удерживая его в движении за самый конец, пришлось попотеть. Этакий фехтовальный выпад, позволяющий поражать цель, на расстоянии около трех метров, не оставаясь после этого с пустыми руками.

Однако, опасных людей готовят в этой школе!

Жизнь общины, такая простая с виду, имела и другие «легкие» странности. Ирина с ним распрощалась, сказала, что все у них прекрасно получилось, и она теперь может заниматься этим самым со своим собственным мужем. А с просьбой о близкой дружбе и тесном взаимодействии к нему обратилась другая женщина. Оказалось, что, поскольку он «отдаленных корней», Рипа посоветовала родить именно от него сразу нескольким женщинам, так что в будущем, возможно, появится целая группа погодков – его родных дочек и сынков.

– Кстати, твоего дедушку в Балке тоже очень любят, – завершила объяснение его сегодняшняя… кто? Жена или любовница? Неважно. Ему с ней тоже хорошо. Институт брака у этих людей носит несколько непривычный характер. Не беспорядочный, а просто построенный на иных принципах. Причем такое впечатление, что выбирают партнера не мужчины.

Еще одна трогательная сцена произошла. Средняя группа детского сада уходила на занятия по теме «Зимняя степь». Впереди – воспитатель, мужчина на крепкой коренастой лошадке. За ним – дюжина сопляков на гуанако. Утирают тихие слезы мамы. Детишки неделю пробудут без капли молока вдали от теплых жилищ и завершат поездку в Куреневском саду, где есть небольшое стадо и классы, а также ведутся зимние обрезочные работы.

Через пару минут после того, как кавалькада скрылась за горизонтом, вслед отправился короткий караван из двух фургонов и легкой быстрой арбы, к которой привязана верховая лошадь. Группа страховки. Детки-то маленькие. Так что и снайперку, и ручной пулемет сопровождающие с собой не забыли. Нет, чад своих эти люди не жалеют, просто оберегают как следует.

Собственно, Костика они тоже не жалеют. Ему сегодня кучу морской гальки разбирать с Максюткой. Привязался парнишка, научи его быть геологом, и все тут. Осваивают науку вдвоем. Узнать бы где, что такое «геосинклиналь», а то неудобно перед «учеником». А еще этот недоросток заявил, что в апреле отправляется с мамой в степи за Днепр на разведку, и мамин муж дядя Костя с ними, поэтому он должен к этому времени в камнях хоть немного разбираться.

Стало интересно, а что на семимесячные летние каникулы будет предложено ему? Гуанако, геология, а далеко на юге неприветливая жаркая Анатолия, окруженная горами. Собственно, почему бы и нет?

Месяц май. Дни стали знойными, степь высыхает. Веселый Взгляд сидит в крошечной тени своего вигвама и прикидывает, как будет увязывать жерди и паковать шкуры. Бизоны и антилопы потянулись на север, туда, где в степях больше влаги, сочнее трава и чаще попадаются речушки или не до конца пересохшие озерца дождевой воды. Сегодня на рассвете он видел пятерых волков, направлявшихся в ту же сторону. Пора и его клану сниматься с места. Как только спадет жара, все примутся за сборы.

– Здравствуйте. – Мужчина приоткрыл один глаз. Перед ним мальчик и девочка. Лет по семь, хотя девочка немного старше. Просторные одежды из плотной веревочной сетки. В руках копья. Впрочем, поняв, что на нее смотрят, девочка отдает свое оружие мальчику, кланяется и ставит перед ним на землю кувшинчик и мешочек. – Пожалуйста, примите от нас немного соли и подсолнечного масла, и позвольте поиграть с вашими детьми.

– Идите лучше в тень, гости дорогие. – Человек окончательно проснулся, – и расскажите бедному охотнику, что за бестолковые родители позволили вам в такую жару выйти под лучи солнца?

Группа переходит под растянутый на кольях тент, сшитый из прекрасно выделанных шкур, где пережидает полуденное пекло весь клан. Люди проснулись и с интересом смотрят на прибывших. Соль и масло приняты с одобрением.

– Дядя Костя и тетя Зоя приедут на закате по нашим следам, – отвечает девочка на ранее прозвучавший вопрос. – Наши ослики не страдают от жары, а мы правильно одеты, поэтому не перегреваемся и успеваем многое осмотреть. Меня зовут Нюта, а он Максим.

– И откуда же вы приехали на этих чудных осликах? – Веселый Взгляд продолжает неспешную беседу, пока женщины наливают гостям холодный травяной чай.

– С запада через степи. Вообще-то про нас по-разному говорят. Люди из Чигиринского леса называют южанами, и те, кто приехал из Синопа, – приднепровцами. А мы себя никак не называем. – Это уже Максютка включился в разговор, чинно, с поклоном приняв чашку и сделав глоток.

– В той стороне трудно найти воду, – недоумевает хозяин.

– У нас бочка на колесах с собой, так что есть чем напоить лошадок. Мы хорошо подготовили эту экспедицию.

– Какова же цель столь тщательно спланированной поездки?

– Славка наказал разыскивать людей и приглашать их детей к нам в школу.

– Хм! – Веселый Взгляд озадачен. Короткая фраза этой щебетуньи содержит прорву информации, вызывающей целую цепь весьма интересных соображений. – Ну-ка, Аннушка, расскажи мне все подряд так, как если бы я задавал тебе самые правильные вопросы.

– Моя мама – Вера, учитель химии. Максюткина мама – Зоя. Зимой она отстреливает из лука волков на безрукавки, а в остальное время делает много разных дел. Наш папа… ой, я не знаю, что он делает, но его все слушаются. А мы с братом – разведчики, и мама Максима вместе с мужем возят за нами бочку с водой, чтобы мы не заблудились.

– Это когда у нас каникулы, – добавляет мальчик.

«Если этим детишкам и суждено когда-нибудь погибнуть, то причиной смерти будет отнюдь не скромность», – рассуждает Веселый Взгляд, про себя, конечно. Пока его домочадцы не полопались от сдерживаемого смеха, прекратит-ка он расспросы. На закате приедут взрослые. А дети – пусть пока поиграют. Зеленый Стручок уже достала своих кукол, а Звонкий Ручей, сын Крепкого Вяза, готов показать гостю лук со стрелами.