Глава 20

Население Нимфатория с прошлого года заметно уменьшилось. Многие девушки разъехались по другим селениям. Кто-то встретил парня, а кто просто оказался востребован в другом месте. Тем не менее, народу тут было явно в избытке. Для охоты в степи столько не нужно. Поля в этом месте не засевались, а на огородах такой толпе делать нечего. Зато домики – просто загляденье. Люди без дела не сидели и соорудили отличное, почти уже замкнутое хозяйственными пристройками подворье. Прекрасные комнатки, замечательные печки, в сараях дрова, в кладовых запасы продовольствия. Все аккуратно выбелено известью, обведено задерненными пологими канавами.

Тот факт, что на этот раз с выездных работ не вернулись еще три девушки, – закономерен и никого не смущает. Их вещички подружки соберут, упакуют и переправят в Вишневку, откуда уже нетрудно будет доставить их на Ранчо. А Славка с интересом смотрит на необыкновенную светлую глину, из которой сложена приличная горка рядом с входом в пристроенный к крутому откосу курень.

– Это что? – спрашивает он Артемия, который с удовольствием все показывает и объясняет.

– Мы ведь глину для строительства берем, удлиняя погреб. А ход делаем наклонно, потому что, чем глубже – тем ровнее температура. И вот встретили пласт. А месить ее неловко, потому что попадаются маленькие зернышки, очень даже царапучие. Девчата об них ноги корябать не хотят. Потому и ссыпали в кучу. А слой этого безобразия мы уже прошли.

Славка заворачивает в тряпицу изрядный ком и не жалеет времени на то, чтобы описать, когда и где он этот образец отобрал. Может, это каолин, о котором мечтал Михалыч? В любом случае стоит ему показать.

– Слушай, Тема, тут по весне к вам солдатик должен был приблудиться от островитян, как он поживает?

– Не поживает, спит вечным сном. Он обычно по степи навоз собирал для стройки, для других-то дел, считай, не годился. Ну и набрел на участок с маком. Когда к ужину не вернулся, мы его разыскали. Вернее, то, что от него осталось. Как уж он в полевых условиях кайфанул – ума не приложу, но только зверье его на три четверти успело съесть буквально за несколько часов. Там и похоронили все, что удалось от него собрать. Оно вроде как и нехорошо такие слова говорить, но после того случая народ перестал копья забывать где попало, когда посмотрел, что происходит от потери бдительности.

Кстати, пойдем, покажу тебе, что к нам в прошлогодний загон забрело.

Мимо аккуратно обустроенного входа в погреб по крутой тропинке вверх поднялись в степь. Через пару километров за перелесочком открылся вид на загон, огороженный в три жерди, в котором паслось пяток коров, три теленка и бык.

Это были совсем не антилопы гну, но и не те горы мышц, которые нередко встречались в степи на правом берегу. Помельче скотинка, и по внешности на настоящих домашних коров очень даже похожая. Бычок с виду тянул на полтонны, а коровки – на треть или четверть меньше. Тот факт, что животные оказались в ограде, никого не обманул – они там лишь потому, что в этом месте есть трава, которая их устраивает. А когда пожелают – уйдут, снеся все на своем пути.

– Бычок у них очень внимательный товарищ, – комментирует Артемий, осторожно выглядывая из-за куста. – Как завидит кого: человека или лисицу, ему без разницы, сразу атакует. Правда, убежать можно. Он не до конца преследует, а вроде как отгоняет.

– А коровки как себя ведут?

– Кто их знает, близко-то к ним, видишь, предводитель никого не подпускает. А так, с виду, нормальная животина. Девчонки-охотницы, правда, говорят, что если припустит бежать, то не угонишься. И как этих тварей изловить, и что с ними потом делать – ума не приложу. Они вроде как в загоне сидят, но это, сам понимаешь, пока им сквозь изгородь пройти не потребуется. Жорж мулету готовит, хочет быка отвлечь на манер тореадора и опутать веревками, но рискованно это. Да и как потом коров ловить? По всему выходит, что без хозяина стадо просто разбредется. Обычно-то именно он их в куче держит, чтобы охранять было удобней. Как пастух себя ведет, и никого не боится.

– Знаешь, даже если мы их не поймаем в этот раз, ничего страшного. Тут хотя бы за повадками понаблюдать, сообразить, как с ними в будущем управляться. Сдается мне, что именно они-то нам и требуются, однако людьми рисковать – последнее дело. Кстати, а пить они куда ходят?

– Так мы тут нарочно бочажок выкопали. У нас сайгаки здесь с осени жили, вроде живых консервов. Мы подкидывали им сена, так что не голодали животные, не худали. Семерых мы за зиму съели, потом оставшихся выпустили, они здесь у нас отелились, ну и подумалось, пускай молодняк подрастет. Мы потихоньку уже и сена припасали, чтобы следующую группу загнать по осени, а эти коровы его лопают даже охотней, чем траву, почему и не уходят уже который день.

Копешки действительно выглядят заметно потрепанными. Хм. Если заложить жердями вход в огороженное пространство, вряд ли скотина станет атаковать неподвижные мертвые предметы. Не пытаются же они ломать деревья. Другое дело, стремясь отогнать того, кого считает врагом, бык просто не обратит внимания на преграду. Но, если в ограде останутся только коровы, и никто их не потревожит, и не помчатся они выстраивать линию рогов против волка или гепарда, может быть, и не снесут животины эту не такую уж хилую загородку. Сайгаки – создания далеко не эфемерные, здесь перезимовали, а у глазомера бывают погрешности, особенно в оценке прочности.

Может быть, прав бровастый Жорж с его безумной тореадорской затеей?

Славка снова оглядел изгороди. Сам загон – овал. Полста метров на семьдесят. В короткой стороне проход по длине жерди, а к проходу – воронка из двух сходящихся под прямым углом заборчиков, чтобы угодившие в раструб животные не промахнулись мимо входа. Прямо, как в книжке про Мориса-мустангера.

Только именно это стадо забрело сюда исключительно по своей воле. И покинет оно его в тот момент, когда это понадобится его предводителю. Он до сих пор не разломал изгородь только потому, что она не мешает ему держать самок под контролем и вообще не препятствует ничему из того, что ему требуется.

Н-да! Тут не просто взглянуть требуется, а подумать как следует. Славка расчехляет подзорную трубу, сооруженную из линз фотоаппарата, и начинает подробный осмотр.

Бычок – черный крепыш – берет сено из остатков разворошенной и даже истоптанной кучи, не забывая поглядывать по сторонам. Бдит неустанно. Хозяин, понимаешь.

– Тема, а почему он трескает сухое сено, а не сочную траву?

– Думаю, из-за соли. Мы угощение для сайгаков всегда подсаливали, когда в копешки складывали. Иринка нас так надоумила, она много чего про скотину знает.

Вот и объяснение, почему это стадо тут так задержалось. Однако когда слопают припасенное подсоленное сено и вылижут землю под ним – уйдут. Траву в загоне, вон, частично выщипали, частично истоптали. Самая главная проблема – предводитель. Буй-тур-Всеволод, вспоминается из чего-то старинного. Воинственного князя сравнили с туром, про которого твердо известно, что он неустрашим. Берем это положение за основу. С таким зверем им никак не справиться. Предположим, быка можно застрелить, что дальше?

Славка переводит подзорную трубу на коров. Четыре выглядят обычно, а вот пятая – какая-то не такая. Ха! Да это тоже бык, просто он еще не совсем взрослый, потому, наверное, и не изгнан из стада. Пока. А ведь уже немаленький, почти с корову. С ним стоит попробовать подружиться, пока он не начал претендовать на роль главного.

Теперь – что там насчет телят? Не все четко видно, но кажется, все три – телочки. Вот и картинка складывается. Если выманить взрослого быка через проход в стене загона и застрелить, а сам проход аккуратненько загородить так, чтобы не перепугать стадо, то все выглядит перспективно. Дальше есть шанс постепенно приучить эту скотину к людям. Соль, корнеплоды, свежескошенная трава. Потом – подсоленное пойло с мукой. Может быть, стоит и хлебушка не пожалеть. И главное – молодой бычок. Он останется тут главным, и в дружбе с ним – залог будущего успеха.

Кстати, он ведь начнет крыть всех подряд. Родительницу, сестер. Говорят, от этого порода мельчает. Что же, на первом этапе это, скорее всего, следует считать благом. Пока люди не начнут уверенно управляться со скотиной – лучше пусть она будет не такой страшной.

Как выяснилось, план Жоржа – бровастого «танцора», от Славкиных мыслей практически не отличался. На всякий случай задумку обмозговали во всеуслышание, что обогатило ее несколькими деталями, принципиально ничего не меняющими. А потом провели операцию.

Славка с импровизированной мулетой появляется в проходе в загон и, сделав ею несколько движений на распахивание-складывание, пускается наутек. Тур – за ним. Короткая, в три патрона очередь из ручного пулемета звучит, едва топот могучих копыт приближается к беглецу, и тяжелая туша валится на землю. Обвязанный пучками травы Жорж плавными движениями прилаживает ко входу в загон последнюю жердь, а Славка успокаивает дыхание. Спринт был бурным.

Все спрятались. Тишина. Беспокойство среди коров сходит на нет, да и не было там особой тревоги. А сейчас – равномерно жующие челюсти демонстрируют окружающим, что все нормально. Прячась в высокой траве, практически на четвереньках, подтягивается все население Нимфатория. Раны на боку убитого быка уже чем-то заклеены, на рога наброшены веревки. Потянули. Тяжеловато, но разделку на глазах стада лучше не проводить. Метр за метром, шепотом ухая и кряхтя, отволокли тушу за край лесочка. Все! Дальше охотники знают, как освежевать это богатство.

Первая задача выполнена. Теперь главное – не испугать стадо. Повадки коров – тайна для всех. Но, если рванут – никакая изгородь не выдержит. Значит, необходимо своевременно отгонять хищников, кормить, поить, угощать. А как при этом избежать негативной реакции диких животных на человека – головоломка. Однако связь с Ранчо по рации имеется, так что можно проконсультироваться с Иринкой. Ну вот, а ему казалось, что народу здесь лишку. Ничего подобного, с кошеной травой набегаются все.

С низовьев подошли три легкие тополевые долбленки, каждую пригнал парень, вооруженный автоматом. Рипу привезли, соль, курагу, немного орехов. Завтра заберут четырех девчонок и пойдут в верховья собирать лекарственные травы. Сейчас все сгрудились, сидят и разглядывают картинки из альбома, перерисованные рукой хорошего художника с экрана ноутбука. Кое-что узнаваемо. Зверобой, липа – нет, цветы собирать сейчас поздно, но хоть деревья приметить. Ромашка аптечная, мать-и-мачеха, чистотел, шалфей. А еще репейник, солодка, ландыш и валериана, где важны корни. И дальше: боярышник, пустырник, пижма. А это что такое? За эвкалиптом вообще-то на Кавказ посылать нужно целую экспедицию. И еще длинная галерея других, незнакомых Славке растений.

– Понимаешь… – Рипа ластится, как котенок, давненько не виделись. – У нас ведь кроме зеленой аптеки здесь никакой другой нет. Только что первый спирт из пшеницы выгнали, зеленки даже приготовить не можем, начнись обычная ветрянка, волдыри прижигать нечем.

Понятно, оправдывается, что такую толпу гонит травки собирать в то время, как у них масса хозяйственных дел, а ведь он помнит, что и в начале лета и поздней весной девушки под охраной автоматчиков отправлялись с корзинками то цветочки собирать, то щипать листики или дергать травки. И под навесами пахучих пучочков и связочек всегда сушилось немало. Не будет он ругаться. Никто здесь, кроме любимой, толком в медицине не понимает. Хм! Это получается, что детишек в школе еще и травам лекарственным нужно обучать, и составлению целебных зелий. Ну-ка, где у нас в блокноте страничка с наметками по школьной программе?

Кстати, пока то да се, настало время лимана Солеварни и Михалыча с вожделенным химзаводиком. Наверняка та его продукция, что ребята собираются производить, потребуется и для косметологии, и для фармакологии.

В Балке встретился с Зинкой. Экспедиция вернулась с важной информацией. Река, которую Славка принял за Днепр, Днепром и оказалась. Поднявшись вверх по течению буквально пару десятков километров, ребята встретили препятствие. Течение стало настолько быстрым, что даже на веслах при помощи паруса, или под парусом, при помощи весел, пройти не удалось. Тянуть нашив лямкой даже не пробовали, не годятся берега для бурлаков, а для волока – народу в команде недостаточно. Прошли вперед пешком по обоим берегам и поняли, что вовремя остановились.

Дальше раздвоившееся русло вообще выглядело бурным и неприветливым. Днепровские пороги, и ничего тут не сделаешь. В этом месте провели тщательную астрономическую обсервацию, дождавшись полудня для определения долготы, и ночи, для точной засечки широты. Погрешность при столь тщательном подходе не должна превысить пяти километров, что сразу позволяет им получить неплохую привязку к картам предков.

Хорошенько побродили по левому берегу с миноискателем. Выкопали несколько железяк, настолько ржавых, что догадаться о том, чем они были раньше, не представилось возможным. Основной добычей стали саженцы малины и облепихи, которые отыскали в тех местах, где, предположительно, когда-то располагались дачные участки. Все, разумеется, одичавшее, но где им взять культурные сорта? Растений, ясное дело, привезли значительно больше, но оценить их значимость для грядущего сейчас было бы затруднительно.

Важно то, что эпоху великих географических открытий на этом следовало временно завершить. Слишком много проблем обнажилось на уже исследованной территории. Славка как-то раньше просто не представлял себе, насколько жизнь человечества связана с использованием результатов труда предшествующих поколений. Карты, дороги, здания, наработанные навыки и местные системы хозяйствования, выверенные подчас десятилетиями. Перечень того, за что следует быть благодарными ранее жившим людям, поистине безразмерен. А ведь у них сейчас даже постельного белья нет. И производство стекла требуется налаживать быстрее собственного визга. А если еще зимой Тинка уедет учиться, вся координация взаимодействия их разбросанного на сотнях километров контингента рассыплется. Хотя рация ведь там, на Ранчо, имеется. Похоже, придется ребенку учиться и работать. Ужас. Ну, некем человека заменить. Хотя то же самое можно сказать о любом.

Помяв и пощупав белую глину, что Славка вытащил из своего плетеного ранца, Михалыч недовольно поморщился.

– Каолин, конечно, но неважнецкий. С ним довольно много работы, чтобы довести до ума. Однако на шамот пойдет. Горны нормальные сделаем, чтобы поменьше угля жечь в кузницах.

Хорошая новость. А теперь задачка. Чтобы заниматься шамотом и переделкой горнов и печей, требуются рабочие руки. Этот труд сэкономит затраты на сбор дров и изготовление угля. Но чего здесь больше, затрат или экономии? И, главное, насколько срочно следует этим заниматься? Ведь надо строить на Ранчо школу, возводить лесничество на степном краю Вишневского леса, достраивать домик в Известняковке и основывать поселок в безводной и бестопливной Солеварне.

Обвел взглядом собравшихся. Все понятно. Сразу за столько дел браться невозможно. Имеет смысл сначала реализовать до конца то, что уже начали, и только потом хвататься за новые идеи.

– Понимаешь, Слава, тем ты и угоден людям, что четко видишь перспективу, определяешь важные направления и быстро принимаешь верные решения, – начинает Маркович. – Только без Тинкиного дирижирования имеющимися у нас ресурсами мы бы в два счета запутались. Посмотри на бедного ребенка. Одни глаза. Не хватает ее головы на все про все. А как ей помочь?

– Не знаю я, дядя Петя, – вздыхает девушка. – Организационные хлопоты, они ведь не все время. То крутишься, как чертик в табакерке, не зная чем бреши затыкать, то тишина – все работают и никому ничего не нужно, и можешь грезить грядущим. Сейчас новые замыслы запишу, построю их в очередь, да и начну подготовительные операции. На Ранчо один мужчина прибавился и четыре женщины – значит, саман станут быстрее готовить. Шверник переедет в Вишневку и первым делом заготовит лес для постройки школы. Там ведь нынче еще один парень живет, вдвоем управятся. К октябрю, когда все будет готово, построим корпус, собрав побольше людей. Единственное ограничение – второй этаж нельзя будет использовать, пока не просохнут перекрытия, но в отапливаемом объеме это всего месяц-другой. В Известняковке стены сделаны из сплошного самана, им сохнуть еще не меньше месяца, ребята тем временем в Солеварню съездят, там дел-то осталось – начать и кончить.

Народ рассмеялся. Да уж, наловчилась Тинка распутывать клубки Славкиных замыслов.

– Про шамот, Михалыч, садитесь писать подробную инструкцию. Как только получится так, что и мне будет понятно, переправим ее в Нимфаторий. Пусть пробуют. По ходу дела станет ясно, что да как, а Витек тем временем форму кирпичей для кривой кладки нарисует и сосчитает, каких сколько требуется. Нам ведь этого добра не вагон нужен, а определенное количество, вот им и ограничимся, – решает Тинка следующую «задачку». – Вы не смущайтесь, что дел у нас много. Никуда они не денутся, все придется сделать. И малину высадим, и облепиху, а вот сортировку пшеничных зерен оставим на зиму, там работы невпроворот, и выполнять ее нужно без спешки.

– А для посадки озимых? – вспоминает Коля.

– Не получается пока, только если с твоих делянок семена брать или что успеешь сам. Впрочем, кто знает? В ноябре, вероятно, появится возможность, когда стройки завершим. В общем, предзимний сев придется проверять на малой площади. Зато весной сможем посеять и в Камышовке, и в Нимфатории, а не только на Ранчо и здесь. Плуги уже готовы, дело за тяглом. На все про все упряжка-то одна. Иринка говорит, что лошадки к посевной вырасти не успеют. Да и не уверена она, что годятся эти мустанги для вспашки, хотя, конечно, нужно пробовать, но позднее. А на ближайший сев если только пара самцов антилопы гну, что по весне народились. Вроде смирные растут.

– Все спросить забываю, – спохватывается Славка, – халькопирит нашли?

– Нет его там, и никогда не было, – отвечает Вера. – Ошиблась девушка. Зато мел отыскала, и совсем в другом месте. Его немного, но для зубного порошка нам и нашим потомкам должно хватить до скончания времен.

– Зин, а вы свинтусов диких на Днепре не встречали? – вступает Рипа. – Щетки зубные не из чего делать. Щетинки бы.

– Фимка от одного кабаняры забирался на дерево, это на левом берегу, в самых низовьях.

А Тинка уже делает пометочку на планшетике, и ясно, что для посещения кабаньих мест будут направлены ребята с самыми могучими стрелялками. Не сегодня, а когда достроят то, что намечено.

Ну ладно, приятная часть встречи благополучно завершена, пора возвращаться к конкретике. Предстоит проверить подготовку к работам на юге, у моря. А там у них планируется стремительная комплексная застройка. Извлекаем реестры.