Глава 20
Битва
— Это я, Мечедар. Узнал? — В руке ставра тускло блеснул кинжал. Сердце захолонуло, но убийца не нападал.
— Я Круторыл, — сказал ставр.
Круторыл? Стас начал вспоминать, не отрывая глаз от кинжала. У него были рога, значит, не из безрогих…
— Зримрак велел убить тебя, — сказал ставр. — Но не бойся, я не стану этого делать. Идем в твой дом.
— Идем, — механически повторил Стас. Он понял, что должен идти вперед, как хозяин дома, но поворачиваться спиной не хотелось.
Элор с удивлением воззрилась на ночного гостя.
— Зримрак знал, что я ненавижу тебя, — сказал Круторыл. Он протянул Стасу медный кинжал с измазанным чем-то темным лезвием. — Он хочет, чтобы я убил тебя этой ночью. Не трогай лезвие — оно отравлено! — предупредил ставр, видя, как Стас протянул руку к оружию.
— Даже так? — пробормотал Стас. Давнее желание отправиться к Зримраку и свернуть ему шею усилилось. Он взглянул в глаза Круторыла. Сейчас Стас вспомнил стычку с ним и угрозы жаждавшего стать вождем ставра.
— Почему же не убил?
— Потому что еще больше я ненавижу шаманов! Они не давали мне стать вождем! — сказал ставр. — Они унижали меня отказами раньше и унизили теперь, когда предложили убить тебя исподтишка. Они не понимают, что Круторыл никого не боится и не станет бить ножом в спину даже за звание вождя! К тому же ты защитил клан от людей — их я ненавижу, и мне плевать, что думает эта аллери!
Он бросил неприязненный взгляд на Элор, но девушка не обиделась:
— Я сама ненавижу многих аллери. И у нас, и у вас есть негодяи. Надо всего лишь сделать так, чтобы они не правили.
— Может, ты и права, — качнул рогатой головой ставр. — Я свое дело сделал, вождь Мечедар, и я ухожу.
— Куда?
— Куда угодно, в другой клан.
— Почему? — спросила Элор.
— Я хочу быть вождем Буйногривых, — сказал Круторыл. — Иначе мне незачем здесь быть. Но вождь ты. Ставры на твоей стороне.
Он встал. От его угловатой коренастой фигуры веяло мощью. «А ведь он мог одолеть меня тогда, — подумал Стас, чувствуя симпатию к Круторылу. — Удивительный ставр. Гордый и благородный. Я бы отдал ему право стать вождем, но не могу…»
— Стой! — сказал он и тоже поднялся. — Спасибо тебе, Круторыл, но дело надо довести до конца. Возьми, — вождь кивнул на кинжал.
— Убить Зримрака? — спросил ставр. На губах его зазмеилась усмешка. — Мы вдвоем. Что ж…
— Нет. Мы не убийцы. Сейчас соберем народ, и ты расскажешь ставрам все.
— Судить? — переспросил Круторыл. В его глазах мелькнула какая-то мысль.
— Да. И изгнать.
— Да будет так!
Ударило било, будя уснувшее селение. Десятки факелов заметались по площади, и яркая равнодушная луна осветила сотни рогатых голов.
Круторыл рассказал все, и сомневающихся не осталось. Все знали неприязнь ставра к Мечедару, но знали и его честность. Если Круторыл говорит так…
— Выходи, Зримрак! — крикнул Стас. Сотни факелов горели за его спиной. — Вождь велит тебе: выходи!
Тишина. Двери храма были заперты изнутри, но толпа вынесла их в минуту. Ставры выволокли шаманов на площадь, и даже старики плевали в них.
— Бесчестье!
— Отступники!
Кое-кто не поскупился на пинки, и, когда Стас подошел, шаманы были весьма потрепаны: грим размазан по лицу, одежда изорвана.
— Ну, что, Зримрак? — сказал Стас, останавливаясь перед ними. Ставры поутихли. — Ты посеял ветер, а пожнешь бурю!
— Хорошо сказал! — закивали ставры.
— Теперь скажи, перед всеми скажи: почему ты хотел убить меня?
— Ты хочешь знать? — воскликнул шаман. — Ты не понимаешь?
Он хрипло рассмеялся. Стас никогда не видел, чтобы на него смотрели с такой ненавистью.
— Посмотри, что ты сделал, Мечедар! — крикнул Зримрак. — Ты называешь нас лжецами и убийцами, но разве мы допускали то, что творится сейчас? Войны, которую ты развязал, крови, смерти! Долгое время ставры не знали, что это такое! А ты называешь это благом и свободой! Ты обманул всех! Ты не ставр, ты — демон в обличье ставра!
Стас и бровью не повел.
— Красиво говоришь, шаман. Только на себя забыл посмотреть! Не ты ли отдавал ставров в рабство? Не ты пытался казнить Яробора и убить меня только за то, что мы поступали не так, как вам хотелось?
— Теперь я хочу убить тебя еще сильнее! — плевался слюной и яростью Зримрак. — Ты — зараза, сорняк, который надо вырвать с корнем!
— Дурак ты, Зримрак. Посмотри, как радовались ставры, когда выгнали аллери! Когда еще ты видел их такими? Теперь они стали свободными! Аллери больше не хозяева нам!
— Что даст твоя свобода? Ставры и раньше были свободными. А те, что были в рабах аллери, — отступники, безрогие, такие, как ты!
— Если не свободен один — не свободен никто, Зримрак. Свобода для всех — или ни для кого.
— Лучше погибнуть одному, чем всему клану! Потому я и хотел твоей смерти! А теперь можешь убить меня.
Стас издевательски похлопал в ладоши, смеясь над пафосом шамана.
— Мне не нужна твоя жизнь. Если так любишь аллери, ступай и служи им! Эта земля для свободных, не для рабов!
— Вы все пожалеете, что не слушали меня! — крикнул Зримрак. — Ради победы он не пожалел своего брата и вас не пожалеет!
Стас схватился за меч:
— Еще слово о брате, и я снесу тебе голову, шаман!
— Не голову, — произнес кто-то. — Рога.
Толпа расступилась. Шел Круторыл, неся на плече деревянный чурбан. В другой руке ставр держал топор. Круторыл швырнул чурбан перед шаманами.
— Позволь мне, Мечедар!
Стас не возражал, тем более что боялся вместо рога оттяпать голову. Шаманов схватили и сжали. Криворог заголосил, Зримрак молчал. Его первого опустили на плаху, и двумя ударами Круторыл снес ему рога.
— Теперь прочь! — мстительно расхохотался палач, пнув шамана в зад так, что тот покатился по земле. — Давай следующего!
— Не на-адо! — кричал, вырываясь, Криворог. Стас молча смотрел, как его прижали к плахе.
— Не дергайся, а то голову снесу! — пригрозил Круторыл. Шаман затих, и оба рога упали наземь. Криворог схватился за обрубки и завыл.
— Вон из клана, отступники!
— Вон!
Криворог побежал, Зримрак же шел медленно, теперь Стас видел, насколько силен был шаман. Брань и насмешки сыпались на него, но Зримрак не сгибал шеи, уходя побежденным, но не сломленным. Ночь скрыла их навсегда. Навсегда ли?
…Наутро начали возводить стену, и здесь Стас вынужден был обнаружить свои способности и знания. План оборонительных сооружений, боевые машины, ловушки и прочие неслыханные военные уловки так поразили ставров, что на Стаса смотрели, как на великого мага. Но он объяснил, что многое придумала Элор, желая помочь клану. Стас сделал это для нее, для того, чтобы Элор приняли как свою. Его авторитет и так был высок. Элор тоже воодушевилась, клан представлялся ей плацдармом для последующего натиска на Ильдорн. Ее хрупкие руки не могли помочь ни в строительстве, ни в копании ям-ловушек или конструировании машин, но девушка мелькала тут и там, наблюдала и советовала рабочим. Ставры привыкли к ней и уже не смотрели искоса, ее искренняя заинтересованность в победе и участие были видны всякому. Стас мог только радоваться этому. Больше всего он опасался, что клан не примет одну из аллери, с которыми будет война. Но все обошлось.
Элор предложила отправить разведчиков, чтобы заранее узнать о приближении противника, и послов в соседние кланы с предложением присоединиться. Советы были дельными, Стас так и поступил.
Соседи — Меднокожие, из рода которых была мать Мечедара, — в союз вступать побоялись. Северные соседи также ответили отказом, но Стас не отчаивался. Он верил в победу.
Странные, удивительные мысли приходили ему в голову. Ведь здесь он может сделать и уже делает то, на что не осмеливался в своем мире. Почему же там он робел?
Потому что имел паспорт, квартиру и жену, был привязан к работе, компьютеру и футболу? Здесь ничего этого не было, но вот странно: он не чувствовал себя ущербно. Напротив, Стасу казалось: именно сейчас с ним и происходит то, ради чего он родился на свет.
…Прошла неделя. Заряженные идеей свободы, которую необходимо отстаивать, ставры трудились не покладая рук. Мастеров в селении было немало, да и рабочих рук больше, чем на горе безрогих. Дело спорилось.
Вместе с Элор определив пути возможной атаки, Стас велел выкопать ров, затем утыкать его стены острыми кольями. Конница уже не пройдет. Далее начали возводить вал.
Припомнив технологии римлян, Стас велел строить двойную стену из бревен, а между ними засыпать землю, выкопанную из рва. Элор объяснила ставрам, что аллери будут стрелять, и лучшей защитой от стрел станет вал.
Затем он задумался над машинами. Открытое пространство перед селением давало кое-какие преимущества. Если аллери станут стрелять (а они станут!) и учитывая полное отсутствие стрелков в клане, Стас понял, что без метательных машин не обойтись. Причем таких, которые могут стрелять по площадям. Что же строить? Осадные требюше не годятся. Баллисты! Наверно, это то, что надо. Баллисты более, чем катапульты, применялись в обороне, но Стас не знал свойств местной древесины и не мог сделать подобие лука.
Быть может, эйнарм? Кто бы мог подумать, что прочитанная Стасом статья о военных машинах древности может так пригодиться? Эйнарм — всего лишь гибкая доска, одним концом закрепленная на лафете. Сделать такой — раз плюнуть. Но никакой прицельной стрельбы, да и ломается часто.
Самое простое — катапульта с противовесом. Кажется, называется перьер или камнемет. Да, точно. Все просто: опора, ось, рычаг, к длинному концу которого крепится праща. К короткому привязывают веревки. Ставры тянут — противоположный конец взлетает — и камень летит в цель. Главный плюс такой машины — скорострельность. Клади снаряд да дергай за веревку. Еще не забыть амортизатор… И еще пристрелять.
Стас с головой ушел в работу. Плотники не понимали, что они строят, но работали с интересом, а когда Стас продемонстрировал, на что способен перьер, все ахнули. Ставры в полном восторге заряжали и стреляли, радуясь, как дети. Как это было и на горе безрогих, Стас создал команду канониров, вступить в которую хотел каждый. Ставры даже дрались, и Стас пообещал построить еще одну машину.
Селение преобразилось в маленькую крепость. На удобных для приступа местах выросли валы, на прочих — затаились ямы с кольями. Целый клан в тысячу взрослых ставров — это не горстка ютящихся у костров безрогих. Здесь были кузнецы, плотники, кожевенники, так что изготовить что-либо по заказу Стаса было нетрудно и недолго.
Минула вторая неделя, ожидание стало еще тревожней. Придут ли аллери, ответит ли Айрин на эту пощечину и смерть ближайшего вельможи?
Но посланные вдаль от селения разведчики докладывали: все спокойно. «Может, Айрин решила не связываться? — думал Стас. — Все-таки целый клан. Или у нее хватает своих проблем?» Так или иначе, каждый лишний день подготавливал их все лучше, и уверенность Стаса росла. «Отобьемся! — думал он, глядя на широченные плечи соплеменников. — Пусть только сунутся!»
Элор выглядела счастливой тем, что участвует в приготовлениях к войне против Айрин. Она считала так, и Стас не разубеждал ее. Сам же, в душе, хотел одного: свободы для ставров; и смутно представлял, как можно изгнать Айрин. Стас надеялся, что рано или поздно Элор поймет всю трудность и невыполнимость своих замыслов и откажется от них. Разве им плохо здесь, разве что-то мешает им любить друг друга?
Элор беспокоило одно: слаженным и дисциплинированным порядкам аллери ставры могли противопоставить лишь грубый наскок. Ставры понятия не имели о строе и дисциплине. Личная доблесть и смелость были главными достоинствами воина-ставра. Для победы в Последней битве этого оказалось мало. Элор требовала, чтобы Стас занялся обучением воинов, Стас отказывался. Во-первых, и так забот хватало, во-вторых, он с трудом представлял себя в роли сержанта. В свое время Стас служил в армии, вернулся с чистыми погонами, чистой совестью и ненавистью к сержантам. Нет, он муштровать не станет. Это не для него!
— Тогда я стану! — заявила Элор, и они даже поссорились. Стас считал, что порядки аллери — не для ставров. Они неглупы, их можно научить стоять в строю и рассчитываться на первый-второй, но ставры будут чувствовать себя не в своей тарелке, утверждал он. Он уже понимал этот народ и знал, что ставры лучше действуют по велению души, а не по приказу.
Стас с большим трудом уговорил ставров использовать щиты, памятуя о стрелках, перебивших больше безрогих, чем пало их в честном бою. Щит представлялся ставрам чем-то постыдным, прятаться было не в их натуре. В конце концов сошлись на том, что при обстреле щиты пригодятся, а коль дойдет до рукопашной, то их можно бросить.
И вот, на исходе дня, примчался молодой ставр.
— Идут, вождь, идут! — задыхаясь от быстрого бега, выпалил он.
— Сколько?
— Очень много! Три, а может, пять сотен!
Стасу стало тревожно. Это был огромный отряд, целое войско. Просто так такие не посылают…
— Где они?
— Подходят к клану Меднокожих!
Это час езды на единороге или два-три часа пешего хода, понял Стас и посмотрел на небо. Солнце садилось. «Вряд ли они пойдут на приступ ночью, — подумал он, — но приготовиться надо».
— Бейте в било, собирайте всех!
Скоро, уже скоро! Значит, Айрин решилась! Стас мог только догадываться об истинных мотивах королевы, но думал, что главной целью Айрин была Элор. Он надел изготовленный для него кожевенником доспех с нашитыми стальными бляхами и взял меч.
Вместе с Элор он отправился на площадь, куда сбегались ставры. На этот раз все, весь клан был тут.
— Ставры! — сказал он. — Аллери идут…
Он вдруг задохнулся, представив, что многие из глаз, смотрящих на него теперь, могут закрыться навсегда. Но справился с собой и продолжил:
— Мы станем биться за свободу и не дадим им войти в селение! Мы первые, кто со времен Последней битвы решился бросить вызов аллери, а первым всегда трудно. Но я верю в победу, и пусть каждый из вас бьется не только за свой клан, но и за всех ставров!
Едва он окончил речь, ставры оглушительно взревели. Все были готовы, даже старики рвались в бой — отомстить за былые обиды.
Стас расставил охрану и велел разведчикам не смыкать глаз. Враг не должен напасть неожиданно. Груды заготовленных и отсортированных по весу камней лежали у перьера, сложенные в корзины. Стрелки знали: вначале стрелять самыми мелкими и легкими — они летят дальше, затем идут более тяжелые. Они успели немного пристрелять перьер, который должен стать неприятным сюрпризом для Айрин или того, кто управляет этим войском.
Ночь прошла беспокойно. Стас почти не сомкнул глаз, теперь вполне представляя, что чувствует солдат перед боем. Но, в отличие от многих солдат, его любимая была рядом. Он видел, за что будет биться, а случится — и умирать.
— Аллери! — закричали дозорные. Враг был в пределах видимости, их блистающие сталью ряды приближались.
Стас отдал команду стрелкам приготовиться, но аллери не атаковали с марша, а остановились метрах в пятистах и разбили лагерь. Очевидно, их смутил мощный вал и высыпавшие на него защитники. Так хозяев долины давно никто не встречал.
Стас с тревогой наблюдал за противником, но, кажется, боевых машин аллери не привезли. Конечно, ведь они не ожидали увидеть на месте селения укрепленный лагерь! «Что они предпримут? — волновался Стас. — Где начнут атаковать?»
Враг не спешил, из чего Стас сделал вывод, что руководит ими человек осторожный и опытный. Противник присматривался, его разведчики лихо проскакивали перед стенами на единорогах, ставры их не преследовали. Стас строго-настрого запретил стрелять из перьера, пока враг не начнет наступление основными силами. Не стоит открывать козыри.
Наконец аллери решились. Их первый отряд, легкая пехота, приблизился к валу, и в воздух взметнулись сотни стрел.
— Щиты! — закричал Стас. Ставры укрылись, и стрелы почти не причинили вреда. Напряжение нарастало. Сделав несколько залпов, лучники отступили, вперед пошла пехота.
— Заряжай! — махнул Стас. Стрелки — десять самых могучих ставров — мигом высыпали корзину с камнями в гигантскую пращу и схватились за веревку, раскручивая маховик.
Первый выстрел не долетел. Аллери едва остановились, но тут же двинулись вперед. Стас отчетливо видел плюмажи на ведрообразных закрытых шлемах. За пехотой гарцевала конница — около сотни всадников с длинными пиками.
Второй выстрел удался: куча камней размером с кулак накрыла один из отрядов воинов, выкосив, быть может, половину. Ставры радостно взревели, а перьер продолжал стрелять. При определенной сноровке он мог делать выстрел в минуту, но и нескольких выстрелов хватило, чтобы аллери побежали. Каменный град выкашивал целые ряды, аллери выставляли щиты, но выпущенные с огромной силой снаряды валили воинов, будто кегли, а сплоченные ряды не позволяли им увернуться. Атака захлебнулась, но военачальник не желал отступать ни с чем.
Отряд всадников обошел вал справа, ворвался в оставленные во рву проходы и попал в ловушку. Всадники валились в утыканные кольями ямы и не могли выбраться. Пока враг соображал, что случилось, ямы заполнились телами людей и животных, а выскочившие из-за домов ставры быстро расправлялись с попавшими в ловушку воинами. Оставшиеся в живых всадники даже не пытались контратаковать и в растерянности отступили.
Ставры оглушительно ревели, и Стасу пришлось приложить все силы, чтобы они не бросились в погоню. Хорошо уже то, что они сделали! Элор сияла, глядя на бегущего врага.
— Мы победили! — сжимая кулаки, кричала она.
— Еще нет, — сказал Стас. Щурясь от солнца, он вглядывался в даль. Эх, бинокль бы сюда!
Перьер сделал всего пять выстрелов. Четыре в наступающего врага и один — по уже бегущему противнику. Трупы убитых и шевелящиеся тела раненых усеивали подступы к валу. Попавших в ямы рыцарей безжалостно добили, а их оружие досталось ставрам. Трофеев было много. Стас видел, как односельчане похвалялись друг перед другом мечом, топором или пикой, захваченными у врага.
Кажущаяся легкость, с которой отбили приступ, дурманила сильнее вина. Многие рвались вперед, желая скорейшей расправы с деморализованным врагом, но Стас осторожничал. Кто знает, какие у них козыри?
Но в этот день аллери не напали. Их лагерь за холмами был скрыт от глаз ставров, и даже с крыш ничего не было видно. Опасаясь, что штурм начнется ночью, Стас удвоил патрули, а стрелкам приказал находиться при перьере. Самые ловкие ставры затаились в зарослях, готовясь предупредить нападение. Но враги не являлись.
Не явились они и утром, и посланные к лагерю аллери разведчики доложили: враг снялся с лагеря и отступил! Веселье охватило ставров, и Стас радовался со всеми. Они все сделали верно! Враг с позором бежал! Победа!
Мигом накрыли столы. Ставры выкатывали из погребов бочки с вином, тут же откупоривали и с хохотом черпали сорванными с аллери шлемами.
— Ты великий вождь, Мечедар! — кричали они. — Мы прогнали аллери, мы раздавили их, как жуков!
Погибших у ставров не было, и это лишь добавляло восторга. Чистая победа!
— Я горжусь тобой, Мечедар, — сияя глазами, говорила Элор. — Ставры говорят правду: ты истинный вождь!
— Да ладно, — смущался Стас. «Слышали бы это на работе, — внезапно пришла мысль, — вот бы охренели!» На какой еще работе? А была ли когда-нибудь эта работа, была ли та жизнь? Наверно, он не жалеет, что все так вышло. Да, тут нет компьютеров, автомобилей и прочего хлама, именуемого техническим прогрессом, зато есть живая, трепещущая жизнь, есть друзья и есть враги, есть любовь и есть цель.
— Что задумался, вождь? — хлопнул его по плечу Огневар. — Я не сомневался в тебе, и ты победил!
— Мы все победили.
— У меня есть кое-что для тебя, — таинственно проговорил Огневар. — Схожу, принесу.
Убитых аллери побросали в яму, трофейное оружие и доспехи сложили в огромную кучу на площади.
— Сколько металла! — восхищенно кричали ставры. — Теперь у нас появятся железные ножи и топоры!
Кто-то со смехом пытался натянуть трофейный доспех, другой примерял шлем, но рога мешали. Шлем шлепался наземь и топтался копытами. Ставры веселились весь день, но Стаса не оставляло беспокойство. Аллери понесли потери, но не такие, чтобы так стремительно отступать. Впрочем, трудно сказать, что у них на уме. Стас нашел одного из помощников:
— Ты посты выставил?
— Зачем? — изумился ставр. — Аллери же разбиты!
— Надо выставить, — сказал Стас. — На всякий случай.
— Да брось ты, пей и веселись! Кто сейчас пойдет на пост?
Стас выпил вина, в голове слегка зашумело, по телу разлилась приятная слабость. Он схватил Элор в охапку и, прежде чем она успела возразить, водрузил ее на плечо.
— Хе-е-е-ей! — заорал он. — Победа!
Элор смеялась, ухватившись за обломок рога, и махала ставрам рукой, те восторженно потрясали оружием и кружками.
И вдруг Стас что-то почувствовал. Вернее, услышал. Что-то вверху… Он поднял голову и увидел черные точки, падающие с неба. Тихий, еле слышный шелест наполнил воздух, и Стас похолодел. Сорвав Элор с плеча, он швырнул девушку под стол и крикнул:
— Аллери!!
Рогатые головы повернулись к нему, и в тот же миг сверху упали стрелы. Ставры закричали, заметались по площади. Кто-то упал, о него споткнулся и рухнул другой, жутко застонал раненый ребенок.
Они напали врасплох, и определить, откуда стреляют, было невозможно.
— В укрытие! — заорал Стас. Стрела клюнула его в грудь, но отскочила от железной пластины. Аллери стреляли навесом, а их пехота наверняка уже близко.
— Воины, на вал!
Многие ставры были пьяны, и, пока сообразили, в чем дело, десятки пали убитыми и ранеными.
— Аллери! — кричали с окраины, и Стас понял: враги вошли в деревню. Теперь метательная машина была бесполезна, но остались бесстрашие и ярость ставров.
— Вперед! Туда! — закричал он, размахивая мечом, и толпа побежала за ним. Стас не забыл об Элор, но не было времени на прощание и трогательные слова, как это случается в фильмах. Он просто потерял ее в мечущейся толпе и надеялся, что она где-нибудь спрячется.
Аллери шли плотным строем, синхронно ступая и выставив прямоугольные щиты. «Как римляне, — подумал Стас, — а мы варвары… Но и варвары бивали римлян!» Пара смельчаков ринулись на строй и упали замертво. Такое каре голым наскоком не взять.
— Назад! — скомандовал Стас, и ставры попятились к домам. Нужно что-то предпринять, но что? Лучники не стреляли, видимо, боясь попасть в своих, но было не легче. Несколько бронированных каре вползали в селение с разных сторон, и ставры отступали.
Стас повернул голову и увидел метательную машину, а возле нее — корзины с камнями.
— Камни! — закричал он. — Хватайте самые большие!
Ставры расхватали булыжники, и град камней обрушился на «черепаху». Аллери остановились. Их командир в центре пошатнулся и упал. Стас подхватил лежащее на земле бревно, другой конец ухватил какой-то ставр.
— Вперед! — Они подбежали к строю солдат и разом метнули бревно. Древесный ствол проломил строй, несколько аллери упали; видя это, ставры ринулись в пролом, и началась схватка. Стас рубанул мечом потерявшего равновесие солдата, повалил и прыгнул на него копытами, слыша, как хрустнули кости. Справа и слева разъяренные ставры дубинами и топорами крушили врага. Вражеский отряд смешался и побежал. Стас тут же вышел из боя. Он помнил, что таких отрядов несколько, и не знал, удалось ли с ними справиться.
Он побежал на звук боя и увидел, как ставры пятятся от врага.
— Надо разрушить строй! — закричал он.
— Как? — ожесточенно крикнули в ответ. — Мы уже троих потеряли!
Камней под рукой не было. Бревен тоже.
— Крыша! — закричал Стас. — Прыгайте на них сверху!
Несколько смельчаков забежали в дома, и вот они на крыше. Аллери слишком поздно заметили их, и храбрецы с ревом прыгнули внутрь каре, разбрасывая воинов ударами дубин и мечей. Строй смешался, и остальные ставры бросились на выручку смельчакам.
Бой кипел по всему поселку. Бились даже женщины-ставры, каждая была сильней и крепче обычного человека. Где-то ставрам удалось обратить врага в бегство, где-то аллери одолевали. Их всадники ворвались в поселок и пронеслись по улицам, рубя мечами всех, кто стоял на пути.
На глазах Стаса аллери зарубил женщину, но вдруг пошатнулся и упал, выронив оружие. Налетел другой, но прилетевшая откуда-то стрела вонзилась в бок единорога. Животное повалилось набок, всадник упал, и подбежавший ставр размозжил ему голову дубиной.
Стас повернулся и увидел сидящую на скате крыши Элор. Девушка натягивала лук, выпуская стрелу за стрелой в гарцующих на площади всадников. Она тоже билась! «Разве она умеет стрелять?» — изумился Стас, но следующий выстрел окончательно разрешил сомнения, свалив еще одного аллери.
— Элор! — крикнул он, видя, как из-за дома появились три вражеских лучника. — Прячься!
К счастью, она услышала его и успела перекатиться за скат, и несколько стрел вонзились в место, где она только что находилась.
Вражеский воин выбежал из-за угла, и Стас размахнулся. Удар принял щит аллери, воин попытался пырнуть Стаса мечом — он еле успел увернуться. Стас сжал меч обеими руками и зарычал. Вложив в удар всю силу, он разрубил щит надвое. Раненный в руку аллери вскрикнул и попятился.
— Не нравится?! — заорал Стас, осыпая его ударами. — Гад! Фашист недобитый!
Брызнула кровь, но Стас не останавливался. Он не просто дрался сейчас — дух клана двигал его рукой. Аллери упал, и, перехватив клинок, Стас пригвоздил человека к земле.
И что-то изменилось. Со всех сторон послышался торжествующий громовой рев, и аллери побежали. Всадники скакали прочь, и Стас бросился вдогонку, не сообразив, что их не догнать. Он поспешил к метательной машине, думая стрелять в отступавшего противника, но, взбежав на вал, увидел, что стрелять не в кого. Огромная толпа Меднокожих преследовала кучки спасавшихся бегством воинов, окраина была устлана трупами.
«Меднокожие помогли нам!» Стас торжествующе закричал, воздев руку с мечом к небу. Теперь это действительно победа, победа всех ставров! Он кричал, пока не обессилел, и, пошатнувшись от нахлынувшей слабости, сошел с вала.
Вокруг ликовали. Победа, доставшаяся легко, радует, победа, доставшаяся большой кровью, пьянит сильнее вина.
