Глава 9. По дороге на юг

Первые два дня ничем особенным не запомнились. Пока было светло, я ехал по дорогам, а на ночь останавливался в городах, где с комфортом отсыпался в лучших гостиничных номерах. Передвигался я не спеша и, можно сказать, наслаждался путешествием. Но единственное, что его омрачало — это чрезмерное внимание окружающих. Естественно, ведь слух о моей персоне за десятицу уже успел распространиться по ближайшей округе. Поэтому прохожие на улицах с восхищением таращились на меня, а хозяева гостиниц едва на колени не падали, чтобы угодить такому постояльцу.

В общем, на третий день мне все это жутко надоело, поэтому я решил пока в города не заезжать. Просто не привык я к такому отношению, и оно меня очень тяготило. Я всегда понимал, что серым и незаметным быть намного приятнее, чем чувствовать, что тебя разглядывают сотни глаз, но не подозревал, что эффект известности может превратиться в непомерную обузу. На такое я совсем не рассчитывал, возвращаясь в Мардинан. Оставалось только надеться, что за прошедшую десятицу новости обо мне не успели далеко распространиться, и уже через денек-другой можно будет остановиться в каком-нибудь городе, где еще не слышали о том, что брат короля — эльф, который путешествует на великолепном белом скакуне. В крайнем случае, придется напялить маскировку и перекрасить Ветерка в другую расцветку, ведь это совсем несложно, если имеешь под рукой нужные травки и знания.

Но вечером, когда неспешной рысью ехал по дороге к Вориаку, случилось происшествие, многое мне объяснившее. В тот момент я как раз думал о том, как быстро и аккуратно переправить библиотеку Темного Снежане, Сделать это нужно было в ближайшее время, так как это может стать сильным козырем в дальнейшем противостоянии с Империей. Ведь если эльфы разберутся во всех записях мага, научатся создавать изобретенные им плетения, да и потом обучат им альтаров и одаренных Мардинана, можно будет если не померяться силами с имперскими магистрами, то хотя бы аккуратно погрозить им пальчиком при случае, чтоб не лезли, куда не следует. Вот от этих мыслей меня и отвлекло возрастающее чувство тревоги. Быстро оглядевшись, я заметил впереди в сотне метров от меня скопление аур и злорадно улыбнулся. Разбойники! Только вас мне и не хватало для полного счастья! Как раз случай представился размяться и вспомнить старые навыки.

Первым делом я активировал защитный кокон, растянув его еще и на Ветерка, чтобы того не зацепило ненароком шальными стрелами, а потом поехал дальше, изображая обычного ничего не подозревающего путника. Когда я достиг места засады, впереди рухнуло ветвистое дерево, преграждая дорогу, а позади из кустов выпрыгнули четверо дюжих молодцев с косами и топорами, закрывая путь к отступлению. По бокам кусты тоже зашевелились и оттуда начали вылезать мужики, вооруженные кто чем. У одних были лопаты, у других — дубинки, вилы и только один из них имел саблю. Наверняка именно он и был вожаком. Я же, пока они окружали меня, спокойно сидел в седле и слегка разочарованно наблюдал за разворачивающимся действием.

Разбойники мне попались то ли глупые, то ли неумелые. Они заметно отличались от тех, с которыми я уже встречался. Во-первых, все члены банды были чистыми и опрятными. Ну, не совсем чистыми, все-таки они довольно долго в кустах сидели, понацепляли на рубахи колючки, и другой мусор, но от них не несло бомжениной так, что дух перехватывало. Во-вторых, стрелков среди них не было. Странно, но ни одного лучника на деревьях вдоль дороги я не обнаружил. У разбойников имелся всего один арбалет, который держал в руках худенький паренек. Это приспособление было громоздким, неказистым, видимо, представляло собой образец раритетной модели времен Великой Войны или просто было дешевым самопалом. Арбалетище этот весил довольно много, потому парень с другом удерживал его направленным в мою сторону, но судя по тому, как подрагивали его руки, попасть в меня он не смог бы при всем желании. Напоследок можно было отметить, что некоторые из разбойников жутко нервничали, а это значило, были новичками, впервые участвующими в грабеже.

Сложив все это вместе, я пришел к выводу, что никакие это не лесные братья, именуемые разбойниками. Просто мужики одной из деревень то ли приключений захотели на свою голову, то ли развеяться решили, развлекаясь таким образом. Мне даже убивать их отчего-то расхотелось.

— Эй, ушастый! А ты знаешь, что за проезд по этому лесу полагается плата? — спросил меня мужик с саблей.

— Не имею понятия, — ответил я, улыбаясь. — И велика ли плата?

— Все, что у тебя есть в кошельке, — ответил главарь.

— Нет, ребята, это много. Серебрушку на пиво я, так уж и быть, могу вам дать, потому что вы сумели слегка поднять мне настроение, а на большее не рассчитывайте!

— Эй, ушастый, не наглей! Бросай мне свой кошелек и езжай дальше, а не то можешь и по голове дубинкой получить!

— А у меня для вас встречное предложение, — не переставая улыбаться, ответил я. — Вы убираете дерево с дороги, извиняетесь за свою выходку и остаетесь в живых. Как вам такой вариант?

Внезапно один мужичок из тех, что с топорами закрывали мне путь назад, быстро подбежал к главарю и громким шепотом, так что и мне было слышно, прошипел ему в ухо:

— Павин, это же сам Алекс!

— Да не может быть! — отмахнулся главарь.

— Точно говорю! Погляди же! Все так, как про него рассказывали — и мечи за спиной, и конь белоснежный, и сам он страха не ведает. Нужно извиняться, пока не поздно, иначе он всех нас мигом своей магией сожжет!

Главарь еще раз взглянул на меня недоверчиво, а я стер с лица улыбку. Похоже, даже развлечься не получится.

— Эй, путник, а как звать тебя? — обратился ко мне главарь.

— Павин, тебе же это только что сказал твой друг, — сказал я в ответ.

Реакция главаря последовала незамедлительно. Он бросил на землю саблю и упал на колени:

— Не гневайтесь, ваше высочество! Простите нас, неразумных!

Остальные тоже побросали на дорогу топоры, садовый инвентарь и рухнули на колени, не на шутку перепугавшись. Парнишка так вообще со страху впал в ступор и уронил себе на ногу раритетный арбалет. Тот жалобно вжикнул и послал стрелу куда-то в лес, только чудом никого не задев.

— По глупости это мы, не со зла! — продолжал распинаться заводила. — Просто пошутить решили, да не знали, что так получиться может…

Я еще послушал немного его причитания, но когда он на коленях стал подползать ко мне поближе, молитвенно вытягивая руки, то не выдержал, брезгливо поморщился, а потом рявкнул:

— А ну-ка встать!

Все мужики мигом подскочили и вытянулись по струночке.

— Ты это оставь! Все вы прекрасно понимали и осознанно зло другим причинить собирались. Наверняка деньжат решили подзаработать, а трудиться не желали, вот и вышли на дорогу. Ведь дубинкой махать, это не горшки лепить, правда?

— Простите, ваше магичество! — опять рухнул на землю главарь. — Демоны попутали! Клянусь, если пощадите, опять вернусь за станок и с утра до ночи с глиной возиться буду!

Остальные тоже по примеру Павина опустились на колени, а я недоумевал — неужели, он действительно гончар? Я ведь просто для наглядности сказал, чтобы выяснить, есть ли у мужиков остатки совести. Что ж, тогда мне становится понятен тот ужас, который он сейчас испытывает. Видимо, решил, что раз уж я маг, то знаю абсолютно все. Ладно, все равно убивать их мне не хотелось, так что придется отпустить, но напоследок проучить немного, чтобы впредь неповадно было шалить на дороге.

— Встать! — снова приказал я.

Дождавшись, пока напуганные мужики поднимутся с колен, я обратился к Павину.

— Хорошо, я пощажу вас, и даже не буду наказывать за эту выходку, но кое-что все же сделаю.

Я картинно вытянул руку вперед. На ней появился маленький огненный смерчик, который сперва увеличился в размере, а потом из него выплыли четырнадцать светлячков, которые полетели в разные стороны и исчезли, коснувшись груди каждого из разбойников. Когда последний светляк погас у сердца главаря, я сжал ладонь в кулак и погасил смерч.

— Теперь в каждом из вас появилась частичка магического огня. Если еще хоть раз вы выйдете на дорогу и станете заниматься разбоем, то она сожжет ваше тело. Медленно и мучительно. Так что советую вернуться к праведной жизни и даже не помышлять ни о чем подобном!

Ошеломленные разбойники сначала смотрели на меня, не понимая, что все уже закончилось, а потом наперебой принялись благодарить. Напомнив им про дерево, я подозвал к себе того мужичка, что говорил обо мне Павину, и пока остальные пыхтели, оттаскивая преграду с дороги, спросил, откуда тот так много обо мне знает. Оказалось, что про меня ему десятицу назад рассказывал свояк, который был в соседнем городе на ярмарке и там слышал истории про мага-эльфа, брата короля и героя Мардинана, которому его величество лично подарил великолепного белого скакуна. Уточнив подробности, я узнал о себе много интересного. Оказывается, я в одиночку разгромил кочевников, перебил толпу имперских магов, покорил гномов и эльфов, присоединил их государства к Мардинану и совершил еще сотню мелких подвигов, о которых сам даже не догадывался. Слегка удивленный я поблагодарил мужичка за информацию и обратился к уже закончившим расчистку дороги разбойникам:

— Напоследок запомните одну вещь. Это я такой добрый и милостивый, что могу простить вас, но вот бойцы отряда Королевских Кэльвов, которые вскоре частенько будут ездить по дорогам Мардинана, таких шуточек не понимают. Что поделать, туго у парней с юмором. Вот они с разбойниками даже не разговаривают, а сразу режут на части. Так что передайте всем своим знакомым, если кто-нибудь из них захочет добывать себе деньги подобным образом, пусть сперва дважды подумает, стоит ли лишаться жизни из-за нескольких монет.

Тронув с места Ветерка, я оставил позади незадачливых разбойников и только через несколько минут скачки дал волю смеху. Уж больно рожи у них были… благоговейные донельзя. Как будто сам Единый спустился с небес, или где он там обретается, и наставил чад своих на путь истинный. Отсмеявшись, я подумал, что вообще-то в данной ситуации смешного ничего нет. Зато становится понятным внимание, которое мне оказывали жители городов. Еще бы, ведь если в какой-то занюханной деревеньке знают все слухи обо мне, то что уж говорить о крупных городах. Короче, свинью мне Фариам подложил конкретную. Не нужно было меня перед толпой награждать, ведь если в рядах знати я сильно прославился, то простому народу был практически неизвестен. А вот после церемонии слухи и сплетни методом испорченного телефона распространились по всему королевству, да и сделали из меня некоего героя со многими подвигами, один другого абсурднее…

Стоп! Нет, что-то тут не сходится. После церемонии прошло не так уж много времени, чтобы весть разнеслась по всей округе. Торжество было в обед, значит, в соседнем городе новости могли быть известны только следующим вечером. Тогда в том городе, который я покинул сегодня утром, они должны были появиться в лучшем случае через два дня. Хоть слухи — вещь очень быстрая, но ведь не молниеносная. А свояк мужичка узнал обо мне десятицу назад. Что же получается? А получается маленькая нестыковка. Нет, я еще могу поверить в то, что он мог знать мое имя, то, что я брат короля и езжу на белом коне, ведь разговорники никто не отменял, но за столь короткое время просто не могло появиться так много сплетен о моих подвигах… Разве что их кто-то сочинял специально!

Я замер в седле, как громом пораженный, а потом протянул:

— Мля-я-я…

Вот теперь я понял, что мои проблемы только начинаются, и даже знал, кто был их виновником. Порывшись в кармане, я достал золотую монетку и сжал ее в руке.

— День добрый, Алекс! — раздался из амулета радостный голос Фариама. — Как путешествие?

— Братишка, — спросил я в ответ елейным голосом. — А не объяснишь ли ты мне, откуда ко мне вдруг пришла столь дикая популярность? Не расскажешь, почему в народе рассказывают о сотнях моих подвигов? Не поделишься, какого хрена ты все это устроил!!!

Фариам вздохнул, а потом недовольно сказал:

— Гад ты!

— Это я гад?!! — возмутился я.

— Да! Из-за тебя мне теперь придется платить Мирину двойную цену за сотню гномьих арбалетов. Дракон меня задери, ну зачем я с ним поспорил!

— А поподробнее? — гневно спросил я. — На что вы спорили в этот раз?

— Ты не обижайся, Алекс, но я был уверен, что ты так и не догадаешься обо всем, а вот Мирин доказывал, что быстро все поймешь и будешь потом долго ругаться. Даже советовал признаться сразу…

Фариам замолчал, но меня этот ответ не устраивал.

— Фар, не юли и расскажи все в деталях!

И брат рассказал, да так, что у меня уши в трубочку от стыда заворачиваться начали. Нет, я правильно догадался об источнике-распространителе слухов, вот только не представлял всех масштабов катастрофы. Оказалось, что Фариам не пропустил мимо ушей мои слова о том, что на Темного мага вполне могут объявить охоту имперцы и под шумок перебьют всех тех, кто будет рядом. Но он также запомнил и мои рассказы о пиар-технологиях, применяемых на Земле. В общем, из его первоначального замысла вылепить из меня фигуру героя-защитника, который к Темному магу не будет иметь никакого отношения, выросла идея превратить меня в национального кумира.

Все началось с того, что король пустил слушок среди важных людей, что именно я добился образования Союза. И поэтому мое появление на первом совещании было не только представлением, но и своеобразной проверкой, устроенной мне недоверчивыми торговцами. Поначалу Фариам хотел тайком поддержать меня, но затем с удивлением обнаружил, что мало того, что я неплохо разбираюсь в торговле, так еще и умудряюсь глядеть на сложную ситуацию с разных сторон, как и не стесняюсь отстаивать свою точку зрения. Все присутствовавшие на собрании «акулы бизнеса» на следующий день, осмыслив произошедшее, заверили Фариама, что в результате такого яркого доказательства моей… хм… разумности, они убедились в необходимости образования Нового Союза, поэтому будут всячески поддерживать его в дальнейшем. Поэтому и Большой Совет прошел так гладко, хотя традиционно длился от трех дней до десятицы. Но это я забегаю вперед.

А после совещания Фариам продолжил мою пиар-кампанию и на церемонии награждения рассказал обо всех моих заслугах широким массам. Но этим все не ограничилось. Одновременно с поднятием моего авторитета у знати, который я осуществлял уже собственными силами, присутствуя на дворцовых мероприятиях, Фариам развернул широкую работу в народе. Именно он придумал образ Алекса Защитника (прозвище Светлый он отверг как банальщину), который начал оперативно внедрять. По его приказу с помощью разговорных амулетов были быстро распространены распоряжения о найме огромного количестве бродячих музыкантов, которые стали своими песнями прославлять нового героя во всех городах Мардинана. Королевскими разведчиками была также проведена работа в этом направлении — под видом собутыльников они подсаживались к крупным компаниям в трактирах и рассказывали, что воевали вместе с самим Алексом, который… и дальше по тексту.

Ну а певцам-музыкантам выдали общие темы и идею, поэтому они уже начинали пороть совершеннейшую отсебятину, руководствуясь только своей фантазией. Так и пошли среди населения разные песни типа «Алекс и разбойники», «Алекс и кочевники», «Алекс и эльфийская принцесса»… Перечислять можно было практически бесконечно. Именно они и породили множество всяческих слухов о моих героических подвигах. Хотя, не только моих. Так, например, момент с братанием был художественно переработан — оказывается в тот момент, когда я сражался с имперским архимагом и уже был практически побежден, подоспел Фариам и зарубил супостата своим Черным мечом. После этого в благодарность за спасение моей жизни я и предложил королю обменяться кровью.

Пиарщики работали оперативно, поэтому уже на следующий день после церемонии награждения во всех крупных населенных пунктах знали обо мне, еще через два дня каждый житель любого города Мардинана услышал хотя бы один из моих подвигов, а через пять дней даже в самых захудалых деревнях последняя старуха, всю жизнь маявшаяся склерозом, прекрасно знала, кто такой Алекс. Причем реакция на события была молниеносной. Уже ночью того дня, когда я опустошил алтарь в храме, поэты с небывалым вдохновением, щедро оплаченным полновесным золотом, сочиняли баллады о том, как Единый подарил мне свое благословение, заканчивающиеся выводом, что я — первый, кто стал святым еще при жизни.

В общем, я слушал все это и понимал, что в такое… я еще ни разу не вступал. И самое обидное, я понимал, что Фариам поступал абсолютно правильно, избавляя меня и королевство от угрозы имперцев, и от этого злился еще больше. Я помнил, как ко мне относились жители Города, и свои ощущения при этом, но то, что происходило сейчас, было раз в десять похуже. Что ж, теперь из Мардинана придется делать ноги как можно быстрее, спасаясь от популярности. И еще хорошо хоть люди автографы у меня не просят и на сувениры не разрывают, все-таки член королевской семьи. Но на колени уже становятся, факт!

— Ну, что скажешь? — спросил Фариам, закончив исповедь.

— …! — сказал я и вздохнул.

Худший кошмар в моей жизни сбылся. Я стал героем. Причем не в глазах нескольких человек, а для всего населения немаленького королевства.

— Прости, Алекс, выхода другого не было.

— Был! — ответил я. — Меня можно было просто убить, это было бы значительно проще и решило бы разом все проблемы. Почему ты в самом начале у меня об этом не спросил? Мы бы спокойно обмозговали, как это получше сделать, чтобы у всех не было никаких сомнений.

— Алекс, ты в своем уме? — удивился Фариам.

— А что тебе в этом варианте не нравится?

— Знаешь, я знал, что ты не вполне нормален, но вот что настолько!.. По-твоему, мертвым быть лучше, чем героем?

— Конечно! — ответил я. — Никакой известности, никаких восхищенных взглядов, вообще никаких проблем!

— Алекс, я понимаю твои претензии, но на это я бы никогда не пошел. Ты же мой брат! Как я могу тебя убить, пусть даже с благими намерениями?!

— Фар, ты чего? — удивился уже я, но потом прозрел и засмеялся.

— Ты действительно ненормальный, — заключил Фариам, послушав мой ржач.

— Ох, братишка, ну насмешил! — давясь смехом, сказал я. — Ты что думал, я собираюсь умирать по-настоящему? Нет, я же не такой идиот. Разыграли бы отличный спектакль, где меня подло убивает какой-то предатель ударом в спину, на глазах у сотен свидетелей, а потом похоронили бы любое тело с иллюзией моей внешности. Я одно плетение изобрел, которое создает просто идеальную маскировку, так что никто не смог бы догадаться про подлог, даже маги. В общем, зря ты все это затеял, не посоветовавшись со мной. И именно поэтому я теперь сильно обижаюсь!

В ответ на это Фариам облегченно сказал:

— Слава Единому! А я уж было беспокоиться начал за твой разум. Все-таки еще никогда не было случая, чтобы человек получал двоих кровных братьев, а у тебя их уже четверо, так что у меня был повод…

— Алону забыл, — перебил его я. — И не переживай, с моим разумом все в порядке, да и вообще братание на него не влияет. Это характер может меняться, но и то, не кардинально, а только усиливаются некоторые черты. И, по-моему, Ваз не совсем точно объяснил мне всю технологию этого процесса. Происходит не перераспределение черт между братьями, что делает их близнецами по духу, а просто активизируются некоторые стороны характера, которые были выражены слабее всего у одного из них. Так, например, после первого случая мое прагматичное отношение к жизни никуда не исчезло, просто под влиянием Алоны, несколько возросло значение моей совести. А у сестренки наоборот — романтическая ересь из головы не выветрилась, но зато появилось намного больше рациональности. У меня в дороге было много времени поразмышлять над этим и покопаться в себе.

— Я рад, Алекс, что с тобой все отлично, — сказал Фар. — Да, признаю, я ошибся, не став посвящать тебя во все детали своего плана, но все равно твой вариант с похоронами мне не по душе. И если бы я выслушал его раньше, то отклонил бы, не задумываясь. Ты нужен королевству, с какой стороны ни посмотри. Именно ты, а не память о каком-то герое из ниоткуда!

Я не нашелся, что на это ответить.

— Брат, думаю, ты понял, почему я так поступил…

— Да понял я, понял, — недовольно произнес я. — Если бы я узнал об этом раньше, то просто сбежал бы подальше еще после битвы, оставив вас самих разгребать все это. Но перед моим отъездом из столицы ты мог сказать мне об этом, чтобы я хоть… морально подготовился что ли.

— Алекс, я ведь говорил…

— Ах да, спор. Помню… Ладно, прощу и на этот раз. Но чтобы больше такого не повторялось! И не смей решать что-нибудь за меня, пока я далеко. В крайнем случае, хотя бы посоветуйся и поставь в известность, если это меня каким-то боком касается. А то вдруг я ненароком узнаю, что заочно обручен с принцессой какого-нибудь королевства?

— А как ты догадался? — удивился Фариам. — Мы ведь только начинаем переговоры с королем Шалевии по поводу его дочки.

— Да чтоб вас всех пидкынуло та гэпнуло! — не сдержался я и заскрипел зубами.

В ответ брат громко расхохотался. Послушав его заливистый смех, я все-таки понял, что он шутит, а потом, пообещав припомнить все его дебильные розыгрыши, прервал связь. Нет, с такими родственниками действительно можно чокнуться! Вертят бедным мной, как хотят, не считаясь с моими желаниями. Дождутся, гады, что я разозлюсь и в отместку тоже пошучу, по-своему! Украду парочку принцесс из окрестных королевств, а потом женю на каждом братике, пусть мучаются. Правда, Ваз выйдет сухим из воды, но и для него можно что-нибудь веселенькое придумать… Нет, сначала нужно подучить географию и политическое устройство здешнего мира. А то ведь я кроме Империи и нашего Союза других стран-то и не знаю.

Ночью я остановился прямо в лесу, вспомнив, каково это — спать под открытым небом, а наутро снова двинулся дальше, избегая крупных городов и лишь один раз заехав в мелкую деревеньку, чтобы пополнить запас продуктов. Вот так, не особо напрягая Ветерка, вечером седьмого дня пути я добрался до Зингарда. Перед тем как въехать в него, я долго размышлял — а стоит ли? Но потом понял, что просто хочу нормально отдохнуть на чистой и мягкой постели. Подумав о том, нужно ли мне надевать маскировку, решил отказаться от этой идеи. Зачем утруждаться? Пусть смотрят, если хотят!

Дав несказанно удивившимся стражам серебрушку за въезд и даже не став брать с них сдачу, попросив на нее выпить за мое здоровье, я снова очутился в городе своей боевой славы. Эх, как же я здесь поразвлекся! Приятно вспомнить. А слухи про невидимого убийцу наверняка еще бродят по Зингарду, будоража тайные страхи горожан. Останавливаться в гостинице, что была рядом с северными воротами, я не стал, вместо этого проехав дальше по центральной улице в поисках подходящего места. Вскоре меня остановили ароматы, доносившиеся из открытых дверей одного трактира. Не в силах сдержать слюну, я решил зайти внутрь. Трактир оказался большим и просторным, в нем было даже несколько комнат наверху, сдававшихся постояльцам, одну из которых я и взял на ночь. Конюшня при трактире также была. Небольшая и пустая, но меня заверили, что о Ветерке позаботятся.

Приказав принести наверх воду, я оставил там сумки, а сам спустился в общий зал, сел в уголке и заказал всего и побольше. Пока повара спешили выполнить мои требования, я потягивал пиво из кружки, а посетители трактира внимательно меня рассматривали. Хорошо еще что подходить, заговорить и набиваться в компанию не пытались. То ли испытывали страх, то ли просто робели. Поэтому лишь переговаривались между собой, глядя на меня во все глаза. Это неудобство я вынес стоически, а когда принесли еду, то вообще перестал замечать.

Когда я уже не из чувства голода, а просто, чтобы не оставлять на тарелке, доедал мясной салат, в трактир ввалилась подвыпившая компания из шести мужиков и оккупировала один из столиков. Заказав вина, они продолжили что-то праздновать, наполняя помещение криками, шумом и пьяным смехом. Спустя несколько минут, опустошив один из принесенных кувшинов, компания начала задирать посетителей, отпуская шуточки и непристойности. Видимо, достигнув нужной кондиции, мужиков потянуло на подвиги. Когда же к ним подошел хозяин заведения и попросил вести себя пристойно, компания грубо послала его и продолжила наливаться вином. Я же в этот момент решал непростую дилемму — попытаться съесть последние три пирожка с вареньем, или забрать их с собой? В первом случае мне грозило лопнуть, так как пирожки были немаленькие, а во втором — испачкать карманы.

От решения этой очень важной задачи меня отвлекли крики. Компания общими усилиями все же нашла себе жертву — двух парней, которые до этого тихо беседовали за крайним столиком. Вконец достав их оскорблениями, они вынудили парней допустить ошибку — попросить выпивох заткнуться. Вот тогда и начались крики. Причем не от главных действующих лиц. Кричал хозяин трактира:

— Эр! Эр! За что я тебе деньги плачу?!

Тем временем я наблюдал, как подвыпившие мужики поднялись и, покачиваясь, направились к парням с целью «проучить сопляков». Мысль вмешаться в мою голову даже и не приходила. Во-первых, потому что с набитым животом драться неудобно, а магией пользоваться было лень. Во-вторых, потому что парни и сами могли за себя постоять, так как слабаками не выглядели и шестерых пьяниц могли если не разогнать, то хотя бы охладить их пыл. Ну и, в-третьих, потому что мое внимание привлек новый персонаж, появившийся из неприметной дверцы, ведущей в подсобку.

Тот самый Эр, которого звал трактирщик, подошел к компании, начавшей от слов переходить к действиям, и громко попросил их расплатиться, а потом проваливать отсюда. Найдя себе новый объект для развлечения, пьянь естественно поинтересовалась на разные голоса «А кто ты такой? А не пошел бы ты? А хочешь по морде…» и так далее. На что Эр повторил свои требования в более грубой форме и добился того, что один из мужиков ударил его. Вернее, попытался, потому что трактирный вышибала сместился чуть в сторону, а сам ударил нападавшего в солнечное сплетение, вынуждая того со стоном опуститься на пол.

Остальные не стали ждать и поддержали благое начинание. Двум Эр неслабо зарядил в лоб, одному по печени, а остальным, обошедшим с боков, достались удары между ног. Согласен, не по-джентельменски, но зато очень действенно. После пяти секунд драки двое валялись без сознания, двое держались за причинные места и не помышляли о продолжении, но вот тот, у кого пострадала печень и очухавшийся первый были готовы вновь вступить в бой. Один ринулся на вышибалу, размахивая руками и никак не попадая в ловко уклоняющуюся цель, а второй в это время поднял здоровенную лавку, которая в этом заведении к полу не крепилась. Взмахнув ею над головой, благо высота помещения позволяла, он подходил к дерущимся с явным намерением приласкать кого-нибудь этим предметом мебели.

Тем временем вышибала захватил руку пьяницы и врезал ему локтем в грудь, сбивая дыхание, а потом двумя точными ударами по физиономии отправил буйного посетителя в глубокий нокаут. Именно это мгновение решил использовать второй, чтобы опустить свою лавку. И вот тут я решил вмешаться. Вытянув магический захват, я аккуратно оттолкнул вышибалу с траектории движения мебели. Лавка пронеслась мимо и ударила только начавшего падать нокаутированного заводилу по плечу. Послышался хруст, но не лавки, и я понял, что пробуждение мужику обеспечено весьма болезненное. Пока последний буян не поднял свое орудие вновь, Эр подскочил к нему и несколькими ударами по голове заставил потерять сознание.

Драка была закончена. Вышибала оглядывался по сторонам, ища того, кто помог его голове избежать встречи с лавкой, хозяин трактира подошел к поверженным и начал снимать с них кошельки, а я смотрел на Эра и ждал, когда же он меня заметит. Почему я решил ему помочь? Все просто. Потому что трактирным вышибалой оказался эльф. Эринэль. Мой ровесник, с которым я вместе учился в эльфийском лесу, мой неизменный спарринг-партнер до того момента, как я стал изучать магию, мой приятель, с которым я вполне нормально мог общаться в то время, когда сам был эльфом.

Когда Эр наткнулся на мой взгляд, я махнул ему рукой и подумал, что решение не надевать в городе маскировку было правильным. Вот и Эринэль, увидев сородича, сразу же заинтересовался, но подошел не раньше, чем вместе с трактирщиком выкинул на улицу все постанывающие, грязно матерящиеся и совсем бесчувственные тела.

— Приветствую вас! — слегка поклонился эльф, когда приблизился к моему столику. — Как я понимаю, это вы помогли мне избежать удара?

— Именно. И вот теперь мне хочется немного поговорить. Присаживайся.

Парень поколебался, но потом аккуратно сел на краешек моей лавки и спросил:

— А как ваше имя?

— Алекс, — ответил я. — И давай сразу перейдем на ты. Мне так проще. Бери пирожок, поверь, он очень вкусный, и поведай мне, как ты тут очутился.

— А разве вы не спросите мое имя?

— Нет, я тебя прекрасно знаю, — усмехнулся я. — И теперь вот сижу и гадаю, что же один из самых лучших защитников леса, отличник школы стражей и прочая делает посреди человеческого города, да и еще устроившись на такую паршивую работенку?

Парень побледнел и поднялся.

— Вас послали старейшины? Я не вернусь в лес, так и знайте!

— Эринэль, сядь и успокойся! Никто меня не посылал. Я и сам кого угодно пошлю, причем далекими извилистыми путями. И заставлять возвращаться тебя в лес я тоже не собираюсь. Так что перестань трястись и расскажи мне все по порядку!

Слегка успокоившись, парень сел на лавку и спросил:

— Если вас послали не старейшины, то тогда откуда вы столько обо мне знаете?

— Баш на баш, — улыбнулся я. — Ты мне рассказываешь про свою жизнь, а я рассказываю, почему хорошо тебя знаю.

Эринэль принялся говорить. Вначале медленно и неохотно, так что мне приходилось задавать множество уточняющих вопросов, но потом разошелся и оставил страх. А все дело оказалось очень простым. Когда не вернулась вторая группа, преследовавшая меня до Зингарда, старейшины долго совещались, но потом собрали третью, куда вошли практически все стражи, которые остались в эльфийском селении. Их набралось всего двадцать, причем только один из них был профессионалом, а остальные — едва обученные малолетки. И вот они отправились по следам первых двух групп с заданием узнать, куда пропали остальные, и найти Убийцу.

Первый сюрприз они обнаружили через сутки бега — лагерь разбойников с обглоданными костяками. Видно, кэльвы хорошо потрудились. Определив, что тут окончил свое существование один из отрядов, посланцы совершили ошибку. Задержавшись неоправданно долго на месте битвы, они подверглись нападению нескольких пушистиков. Похоже, что те очень плохо восприняли вторжение на их территорию. Потеряв в бою с кошками своего наставника, который вместо того, чтобы бежать, как все остальные, решил испытать свое владение мечами, эльфы покинули страшное место, а затем побежали дальше по дороге. Спустя полдня пути они зашли в одну из деревень, где узнали, что второй отряд не так давно тоже проходил здесь. Через трое суток достигнув Зингарда, посланники старейшин узнали печальную новость — все их сородичи были уничтожены Убийцей, а его самого обнаружить не было возможности.

Посовещавшись для приличия, эльфы решили, что их миссия невыполнима, и поняли, что назад дороги нет. Поэтому они стали потихоньку привыкать к жизни в человеческом обществе. Предположив, что поодиночке они гораздо быстрее отыщут подходящие для себя занятия, эльфы разошлись по разным направлениям, чтобы найти свое место в мире. Эринэль попытался податься в торговцы, но добился только того, что ему пришлось продать свой лук, чтобы возместить убытки. Потом попытал счастья в качестве подмастерья портного, но после нескольких месяцев работы ушел, поняв, что такого заработка на хорошую жизнь не хватит. А дальше был поиск работы, продажа кинжала и, наконец, случайная встреча с хозяином этого трактира, где он работает уже полтора месяца. Как я понял, парень неплохо устроился, получая жилье, кормежку, да еще и приличную плату за то, что каждый вечер следил за порядком в заведении. Подобные выходки случались часто, поэтому работы у Эринэля хватало. Кроме того он еще давал по утрам частные уроки богатым людям, желающим подтянуть свое мастерство владения мечом, так что был полностью доволен своей жизнью.

Остальные эльфы тоже где-то определились, но прочные связи у Эра остались только с пятью из них. Один устроился наемником и большую часть времени проводил, охраняя клиентов, один удачно женился, а трое на данный момент живут в маленьких деревнях и считаются превосходными огородниками. Двое уже построили себе дома на те деньги, которые заработали, поставляя в окрестные города свежие фрукты. Звали и Эринэля присоединиться к ним, но у того с детства было плохо с магией леса. Вот такая история.

— То есть ты с момента своего ухода в Эльфийском лесу больше не появлялся? — уточнил я у парня, когда тот закончил.

— Нет.

— Жаль, — пробормотал я.

Информация о настроениях, царящих сейчас там, мне бы не помешала, но придется обходиться тем, что есть. И так понятно, что вся молодежь срывается оттуда при первой возможности, иначе те два десятка ушастых не остались бы в Мардинане, а отправились бы домой.

— Теперь ваша очередь, — сказал Эринэль. — Откуда вы меня знаете?

— А мы росли вместе, — ответил я задумчиво.

— Но я вас не помню!

— Помнишь. Просто у меня тогда было другое тело. И звали меня не Алекс, а Лавиниэль.

Эльф ошеломленно уставился мне в лицо.

— Этого не может быть!

— Может, Петрушка, может! — усмехнулся я.

Эринэль только открыл рот, не в силах что-нибудь произнести, а я с улыбкой вспоминал, как к нему приклеилось это прозвище. Больше десяти лет назад, когда мы еще были детьми и только начинали изучать магию леса, у Эра довольно долго не было результатов. Он даже не мог заставить семечко проклюнуться. И вот, когда уже все учителя махнули на него рукой, он на одном занятии со злости выплеснул в землю столько энергии, что на поверхности сразу появились ростки зелени, в которых угадывалась знакомая травка. Сорвав их, маленький Эринэль потом долго бегал по поселку, радостно крича: «Петрушка! Петрушка! Я вырастил петрушку!». С того времени и повелось.

— Но ты же умер! — воскликнул Эр.

— Тише! — попросил я. — На нас и так оборачиваются… Нет, я не умер. Это был один магический опыт, который закончился совсем не так, как ожидалось. Подробности я рассказывать не хочу, но в общих чертах — Лавиниэль, которого ты знал, и обреченный человек слились воедино и в результате появился я.

Эльф похлопал глазами, а потом спросил:

— Значит ты — Убийца?

— Так меня называли старейшины, но это только их точка зрения. Если бы они не задумали меня убивать, никто из эльфов не пострадал бы. А так как старики затеяли на меня охоту, мне ничего не оставалось, как уничтожить охотников. Я ведь не хотел умирать.

— Но ведь среди них были и Алин, и Лис, и Жива. Они же были твоими друзьями? Как у тебя поднялась на них рука?

Я бы мог ответить, что друзей у меня не было, когда я был эльфом, но произнес совершенно иное:

— Эр, когда меня убивают, я не смотрю на лица. И Лису я дал возможность уйти. Просто попросил оставить меня в покое. Но он не послушал меня, в результате чего и умер.

— Но ведь и мне дали задание убить тебя!

— А ты этого хочешь? — спросил я Эринэля.

Тот вздохнул и опустил плечи.

— Раньше хотел, а сейчас уже не знаю. Ты ведь действительно Лавиниэль, я этому верю… И я не представляю, как бы поступил, окажись на твоем месте.

Он помолчал, а я в это время допивал свое пиво, чувствуя, что меня начинает клонить в сон.

— Лав, а скажи, каково это — быть тем самым Убийцей?

— Эр, не будь ребенком. Все эти прозвища типа Убийца, Защитник, Разрушитель или Справедливый — только громкие титулы для толпы. Их можно заслужить, купить, выдумать или просто получить в подарок, как в моем случае. Но все они ровным счетом ничего не стоят. Можно быть тем, кем хочешь, а можно стать тем, кого хотят видеть в тебе окружающие. Я всегда выбирал первый вариант, и буду придерживаться его впредь, чего и тебе желаю.

— Защитник? — переспросил Эринэль. — Алекс Защитник? Так это о тебе здесь все говорят вот уже десятицу? Это ты тот самый герой Мардинана?

Я поморщился.

— Вот именно об этом я тебе и говорил… Ладно, у меня уже глаза слипаются, поэтому я пойду наверх посплю, а если захочешь, утром мы можем продолжить разговор за завтраком. Идет?

— Хорошо, Лав… Алекс, — кивнул Эр.

Поднявшись наверх и слегка пожалев о о своем обжорстве, я ухитрился помыться в небольшой бадейке с водой, а затем растянулся на кровати, не забыв поставить сигнальный контур. На все сто я Эру не доверял, поэтому перестраховался. Вдруг он меня захочет спящего прирезать? Нет, почти никакой ненависти я не заметил в его чувствах, но кто знает, куда он может зайти в своих размышлениях? Ведь вполне может решить, что долг перед народом важнее и отправиться мочить Убийцу. Это была моя последняя мысль, а потом я заснул, снова отправившись во владения Темноты.

Ночь прошла спокойно. Если у Эриэля и появлялись мысли о моем убийстве, то он не стал их воплощать в жизнь. Более того, за завтраком эльф вел себя вполне адекватно и без вчерашнего ошеломления. Мы с ним поговорили часок о всяком разном, вспомнив несколько случаев из детства, по молчаливому уговору не касаясь событий моего побега, а потом расстались по-дружески. Напоследок я посоветовал ему никому не рассказывать то, что он узнал от меня про слияние душ и прочая, потому что это все позорит в первую очередь самих эльфов. Нет, я, конечно, разрешил Эру рассказывать всем любопытным, как мы вместе росли, как учились, и как я потом захотел мир повидать и отправился совершать свои подвиги. В том, что такие любопытные будут, я не сомневался. Уж очень внимательными взглядами окидывали нас посетители трактира, поэтому я догадывался, что как только его покину, Эринэль рискует узнать на собственной шкуре о том, что такое популярность.

Спустя еще час я выехал из Зингарда и отправился дальше. Всю дорогу меня не покидало странное чувство узнавания. Я возвращался по своим следам и замечал знакомые места, рождавшие множество воспоминаний, как хороших, так и не очень. Это было непривычно, но неожиданно приятно. Интересно, мелькнула у меня мысль, а будет ли мне так хорошо, когда я вернусь на Землю? Ведь я еду в эльфийский лес именно для того, чтобы это узнать. Да, себе я могу признаться, как и Фариаму, что эльфы меня волнуют в меньшей степени, чем возможность отправиться в соседний мир. Потому что там у меня есть дом. Свой дом, в который я могу вернуться. А здесь я пока не нашел места, которое могу так называть. Не гостиницы же мне считать таковым? И уж точно не королевский дворец! Была бы цитадель Темного в жилом состоянии, я бы остался там, но восстановить ее нереально, а строить свой собственный дворец — глупо. Поэтому я и ехал туда, где начались мои странствия, и надеялся, что смогу попасть домой.