Глава 5

Вырваться от мадам Клонье, оказавшейся на редкость гостеприимной хозяйкой, удалось только через два часа, убедив ее, что Гринверы просили не задерживаться. После всех угощений и мерок, которые снимали с Наташи, она чувствовала себя немного уставшей, однако ее лицо так и святилось от счастья. Никогда еще с того момента как она появилась в этом мире, ей не было так хорошо. На прощание хозяйка попросила зайти через два дня на примерку нового платья, а потом вынесла большую коробку и вручила ее Гонсу. Несмотря на размеры коробки, несла она ее без особого труда. Да и маг взял ее не напрягаясь.

— Это что? — поинтересовался он.

— Раз уж вы все равно возвращаетесь к Гринверам, передай это Риалоне.

— А это ей платье? Риалона заказывает у вас платья? — Наташа подскочила к коробке и с интересом начала рассматривать ее со всех сторон, испытывая явное желание заглянуть внутрь.

— Заказывает? — Мадам Клонье рассмеялась. — Девочка, Риалона моя постоянная клиентка. Она заказывает у меня платья на каждый праздник, который организуется в городе. И выбирает не самые дешевые варианты. Хочет, чтобы ее наряды были неповторимы.

— Ого! — Наташе еще сильнее захотелось заглянуть внутрь. — А если не секрет, сколько вот это стоит? — девочка указала на коробку.

— Это относительно дешевое. Из-за того, что они не могут найти наследство отца, Риалона решила сэкономить. Поэтому платье обошлось ей всего в пятнадцать деж. Как постоянной клиентке, с учетом нынешних проблем Гринверов, пришлось сделать скидку.

— Сколько?! — охнула девочка.

— А что ты хочешь? В нем использован корнейский шелк. А из-за пиратов в Рейском море цены на него сейчас взлетели до небес. Пришлось отказаться и от желтого шифона.

Наташа еще раз глянула на коробку и отошла. Сейчас она и сама не знала, как реагировать. С одной стороны ее хозяйственная натура противилась таким бессмысленным тратам, с другой — испытывала немного зависти к людям, которые могут себе такое позволить. Но…

— Вы сказали, что это платье Риалона заказала недавно?

— Пятнадцать дней назад.

— Вам что-то не нравится? — спросил Гонс, глядя на задумчивую девочку, когда они уже отъехали от дома мадам Клонье.

— Да нет. Просто я не понимаю. Гринверы сейчас на пороге разорения, а Риалона заказывает дорогое платье на какой-то праздник.

— На день республики. В этот день в здании Сената состоится ежегодный бал. На него съедутся многие знатные фамилии республики. Риалона же никогда не пропускала ни одного праздника. И я ни разу не видел ее в одном и том же платье. А что-то не так?

— Да нет, — вздохнула девочка. Не говорить же, что просто немного завидует? Пришлось переводить разговор на другую тему: — Так вы говорите, что ни один ювелир не признался в продаже драгоценностей? А ювелиров в том квартале много?

— Это не имеет значения, — вздохнул Гонс. — Наташа, девятьсот тысяч — это очень и очень много. Ювелиров там хватает, но тех, кто сможет набрать драгоценных камней на девятьсот тысяч, можно пересчитать по пальцам одной руки. И рисковать репутацией в сомнительных сделках они не стали бы никогда. Значит, если бы Лориэль покупал камни у них, то все было бы оформлено со всеми юридическими документами. И получается, что им нет смысла скрывать факт продажи.

— Если только Лориэль не попросил их об этом.

— Такое возможно, — согласился маг. — Поэтому все всё-таки склонились к мысли, что искать надо драгоценные камни.

Наташа задумалась. Гонс хотел что-то спросить, но, увидев лицо девочки, промолчал.

— Ладно, — вздохнула вдруг Наташа. — Сейчас все равно ничего не пойму. Мозг плавится… Интересно, что бы сделал папа?

Гонс опять хотел вмешаться. Потом неуверенно глянул на Наташу и отвернулся — его утешение только расстроит девочку.

В особняке их встречал Амальт Гринвер. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, он подождал, пока все выйдут из коляски, и сбежал по ступенькам.

— Госпожа Наташа, брат вас уже пять раз спрашивал. Где вы пропадали?

— Мы заехали к моей тете, Амальт. Она просила передать это вашей сестре.

— Ах, неужели готово? — встретила их у порога радостная Риалона и затанцевала вокруг коробки. — Наташа… вы ведь позволите называть вас так? Не поможете мне? Хочу поскорее его примерить! Господин маг, ваша тетя как всегда великолепна!

— Но вы же еще не видели платье?

— Ну и что? — искренне удивилась Риалона. — Она еще ни разу меня не подводила! Наташа, вы идете?

— Но, сестра, Горт просил…

— Передай, что наша гостья подойдет к нему позже.

— Но…

Риалона ухватила Наташу за руку и потащила за собой. Девочка только охнуть и успела. Коробку с платьем за ними нес Аслунд. У себя в комнате Риалона сразу выставила за дверь Аслунда, а потом кинулась распаковывать коробку. Наташа осталась стоять у двери, оглядывая просторную комнату. Первое, что бросалось в глаза, огромная кровать в центре, закрытая темно красным балдахином. На стене в резной деревянной раме висело большое зеркало, а под ним стоял столик с различными дамскими принадлежностями. Рядом еще одна дверь из светлого дерева с резьбой в виде виноградных лоз, вьющихся вокруг косяка. Белые шелковые занавески на окнах. Гм… От мадам Клонье Наташа уже знала, сколько здесь стоит шелк.

Наконец Риалоне удалось извлечь платье из коробки и разложить его на кресле, которое под ним буквально утонуло. Девушка восторженно рассматривала покупку, но тут же печально вздохнула.

— А все-таки с завязками из желтого шифона было бы лучше. Вот папочка удружил с этим своим сюрпризом. Наташа, как вы думаете?

А что она думает? Платье и, правда, роскошное. Оборки, кружева… Только вот не понимала она ничего в таких фасонах. Для нее оно слишком уж… вычурно что ли. Один раз она бы его примерить не отказалась, но носить постоянно… Неужели тетя Гонса ей такое же сошьет??? Ужас! Надо бы поговорить с магом.

Риалона по-своему расценила молчание девочки.

— Вот и правильно, что молчишь. Мадам Клонье потрясающа! Словами эту красоту не опишешь. Так… что бы мне подобрать к платью… Оно небесно-голубое… сейчас… — Она бросилась к комоду, нажала на какую-то пружину и комод вдруг раскрылся. Из него выехали несколько покрытых черным бархатом полочек, с разложенными на них украшениями. Всего полок было шесть, наклоненных так, чтобы удобно было рассматривать драгоценности, но в тоже время сами они при этом не скатывались. Внизу еще стояло несколько футляров — видимо для особо ценных ювелирных изделий предусматривалась индивидуальная упаковка. Наташа чуть не ослепла от сверкания драгоценных камней. — Да, колье из александрита подойдет!

Если Наташа что и понимала в камнях, то в колье был всего лишь один александрит, зато большой. Остальные камни напоминали берилл с розоватым оттенком. Хотя специалистом-ювелиром она себя не считала и спорить на то, что верно определила камни, не стала бы. Правда среди улик у отца на работе видела много разных камней и читала заключения экспертов. Только ведь чтобы хорошо разбираться, с камнями надо работать, как это делают ювелиры. Или часто использовать как украшения.

Риалона тем временем уже отложила колье и заколку для волос, в которую тоже был вставлен какой-то камень. Наташа подошла поближе и стала рассматривать украшения. Перстни с рубинами и изумрудами. Серьги с алмазами. Много брошек. Девочка протянула руку и взяла жемчужное ожерелье.

— А у тебя хороший вкус, — похвалила ее Риалона. — Ты права, это ожерелье самое то! Оно идеально подойдет.

— Вы любите драгоценные камни?

— Странный вопрос. А кто ж их не любит? — Риалона уже разложила выбранные украшения на платье и теперь ходила вокруг него, изучая, как все смотрится. — А ты разве не любишь?

Наташа задумалась. Потом честно ответила:

— Не знаю. У меня никогда не было настоящих украшений. Папа не так много зарабатывал, чтобы покупать их мне. Да и мала я еще для такого.

— А-а-а. Наверное, обидно.

— Обидно? — Наташа нахмурилась. — Не думаю. Мы не могли покупать такие украшения. Мы многое не могли себе позволить. Но знаете… я как-то не замечала, что у меня чего-то не хватает. Многие хвастались дорогими мобильниками, новыми нарядами, золотыми цепочками. А мы с папой каждый его отпуск ходили в походы. Однажды его друг дал нам байдарку, и мы с большой компанией путешествовали по реке. Байдарка не очень устойчива на воде и, когда мы причалили к берегу на ночёвку, я неуклюже дёрнулась и полетела в воду. Папа пытался удержать меня за руку, и мы свалились вдвоем. А потом сидели у костра — обогревались и сушили одежду. Я прислонилась к отцу, а он играл на гитаре и пел. Он очень хорошо играл. — Девочка отвернулась. — А осенью мы ездили в лес за грибами. Однажды даже заблудились. Я очень испугалась, а папа только смеялся. Говорил, что заблудиться в нашем лесу невозможно. И еще он помогал мне с уроками… Мне сейчас очень не хватает его. И знаете, когда мне трудно, я спрашиваю себя, а как бы поступил отец… и ответ как-то находится сам собой. А если бы в этом мире у меня были только воспоминания о дорогих вещах или драгоценностях я бы просто сожалела о них, но помочь они бы мне не могли. Ничего хорошего. Если выбор стоит между моими воспоминаниями и вот этим, — девочка указала на украшения, — то я, пожалуй, предпочту воспоминания. Драгоценности, в отличие от них, не сделают меня сильнее. И не помогут, когда будет трудно.

Риалона вдруг рассмеялась.

— Ты говоришь так просто потому, что еще очень молода.

— Возможно. — Наташа отвернулась от драгоценностей. — А эти ваши украшения, как вы думаете, сколько они стоят? Все целиком.

— О! Так значит, они тебя тоже заинтересовали? — Риалона задумалась. — Не знаю, на самом деле.

— Стоят они девятисот тысяч?

— Ах вот о чем вы подумали! Нет, конечно. — Риалона задумчиво окинула взглядом все полки. Что-то прикинула так и эдак. — Думаю, тут тысяч на тридцать. Конечно, ювелир скажет точнее.

— А вы ничего не продавали?

— Продавать? Моих крошек? Зачем это?

— Ну… вы ведь попали в трудное положение сейчас.

— Нет. Брат находит какие-то резервы. У нас еще остались вложения в разные акции торговых компаний. Нам пока хватает.

— Понятно. Но я слышала, что скоро подходит время оплаты счетов?

— А разве вы здесь не для того, чтобы найти наследство?

— Ясно, — вздохнула Наташа. — Я просто хотела прикинуть, какого размера должен быть сундук с драгоценностями почти на миллион деж. Должна же я знать, что искать.

— О! Тут надо смотреть на сами камни! Там, скорее всего, опалы… каких-нибудь редких цветов. Опал сам по себе дорогой камень, а если так… Я мечтаю поскорее увидеть их! Наташа, прошу вас, поскорее найдите эти камни!!!

— Опалы… Они у вас так ценятся?

— Очень. Камень магов! Это его так называют.

Неожиданно, прерывая разговор, раздался требовательный стук в дверь.

— Риалона! Я вхожу! — После этого предупреждения дверь распахнулась, и на пороге показался Горт. Сразу было видно, что он взбешен. Причем именно взбешен, а не просто сердит. Однако каким-то невообразимым образом он умудрялся внешне сохранять хладнокровие, хотя это у него получалось не очень. Правда голоса он практически не повышал и не кричал, но от этого становился только более пугающ.

Наташа поспешно вскочила с кресла, но Горт не обратил на нее никакого внимания.

— Риалона, ты ведешь себя безответственно. — Тут он увидел платье и уже не сдержался, чуть повысив голос. — Опять?! Ведь я же просил тебя воздержаться сейчас от трат!

Риалона поморщилась и неспешно убрала драгоценности обратно в комод.

— Фи, Горт. Ты же знаешь, что скоро праздник. Не могу же я одеться как крестьянка.

— Крестьянка?! У тебя полный гардероб платьев! И каждое стоит как корабль! Если продать их, нам и наследство отца искать не нужно будет!

— Продать?! Ты понимаешь, что говоришь? Да я лучше сожгу их, чем позволю кому-нибудь надеть! Это мои платья и каждое из них уникально!

Наташа испытала острое желание оказаться где-нибудь в другом месте. Все равно где, лишь бы подальше. Это была семейная ссора, и она чувствовала себя тут совершенно чужой. При этом самих хозяев присутствие постороннего человека ничуть не стесняло. Она для них была словно предметом мебели. Ну в самом деле, станете ли вы стесняться шкафа или кровати? А ссора все разгоралась. Хотя никто не кричал, но от этого было еще противнее. Горт последовательно припомнил все траты сестры, ее отказ в помощи, когда обнаружилась пропажа наследства. Ее поведение, когда она не пропускала ни один праздник, тратя на все это несусветные деньги. В ответ Риалона припомнила ссору брата с отцом, когда он просил дополнительные деньги на покрытие долгов. Его разгульный образ жизни, когда он не пропускал в городе ни одной юбки.

В дверях показался Амальт. Некоторое время он слушал, затем сочувственно глянул на Наташу и поспешил исчезнуть.

— Еще один джентльмен, — буркнула девочка себе под нос, уже серьезно обдумывая возможность убраться из комнаты, не спрашивая ничьего разрешения.

— А вы? — вдруг развернулся к ней Горт. — Предполагается, что вы должны искать деньги отца!

Наездов Наташа никогда не терпела.

— А что я? Я уже говорила, что хотела начать с осмотра дома! Так какая мне разница, откуда его начинать?! Почему бы не с комнаты вашей сестры? Завтра начну с комнаты вашего отца. А сейчас я иду к себе отдыхать! Я устала от поездки.

Наташа развернулась и вышла, не слушая, что ей говорил Горт. Правда тут же поняла опрометчивость поступка: дом она еще не знала и теперь совершенно не представляла куда идти. Но тут заметила чью-то фигуру, скрывшуюся за углом.

— Подождите! Пожалуйста, подождите! — Наташа бросилась в ту сторону и едва не столкнулась с Амальтом Гринвером.

— Вы мне? — в голосе такое удивление, словно раньше никто и никогда не просил его подождать.

— Я прошу прощения, но понимаете, я тут в вашем доме ничего еще не знаю. Вы не проводите меня до моей комнаты? — Наташа оглянулась на дверь, откуда вышла несколько секунд назад. — Мне сейчас не хочется просить помощи ни у господина Горта, ни у Риалоны.

Амальт вздохнул.

— Вы просто не привыкли. Риалона и Горт постоянно ругаются. Отец больше любил Риалону и с ней всегда был менее строг, чем с нами. А Горта это раздражало.

— Но разве не естественно, что к Риалоне отец относился мягче? Она же, все-таки девушка.

Амальт изобразил на лице такую скорбь, что девочка едва не рассмеялась.

— Пойдемте, я покажу, где ваша комната. А тут… Видите ли, нам вечно не хватало денег, которые давал отец. А вы видели комнату Риалоны.

— Вы хотите сказать, что это не отец ей давал деньги? А как же она тогда купила все это?

— Отец? Да он нам давал по пятьсот деж в месяц.

— Но это очень большие деньги, если я что-то понимаю.

— Большие. Но траты у Риалоны и Горта выше. Вот они и ссорились. А потом оба у меня забирали. В долг. Ни разу, правда, не вернули. А Риалоне еще подарки разные поклонники делали. Она потому и замуж не выходит, — вдруг хмыкнул он. — Говорит, что тогда подарки будут только от мужа.

Наташа нахмурилась и искоса посмотрела на шагавшего рядом Амальта. Чем больше она узнавала это семейство, тем противнее ей здесь становилось. Какой бы Риалона ни была, но она все-таки его сестра. И так говорить о ней с посторонним человеком…

— А вот и ваша комната. — Амальт замер перед дверью. — Прошу.

— Спасибо большое.

Девочка закрыла дверь, некоторое время простояла, прислонившись к ней, потом прошла к кровати и плюхнулась на нее.

— Как же я устала тут, папа, — прошептала она. — Хотя, знаешь, этих людей стоит пожалеть. И ничего они не поймут, даже если объяснить. Поскорее бы найти это их наследство и свалить отсюда.

Наташа привстала и только тут заметила аккуратно сложенные перед комодом ее сегодняшние покупки. Девочка поднялась и стала раскладывать вещи по ящикам. Один костюм убирать не стала, а сложила на стуле, чтобы одеть завтра с утра. Свое сегодняшнее платье она начинала уже тихо ненавидеть. Закончив все дела с разбором вещей и уборкой комнаты, Наташа подошла к окну и распахнула створки. В комнату ворвался густо-настоянный прохладный лесной воздух вперемешку с ором неведомых и невидимых птиц. Наташино настроение постепенно улучшалось. Комната находилась в левом крыле дома и слева почти вплотную подступали гигантские деревья старого парка. Это оттуда веяло прохладой и таким чудесным воздухом. А справа, как на ладони просматривался весь ландшафтный парк с его чёткой геометрией, причудливо подстриженными кустами, деревьями и… проплешинами из свежевырытой земли, тут и там выдавая места, куда был обращён пытливый ум незадачливых кладоискателей.

Девочка задумчиво изучила ямы, пытаясь понять, по какому принципу выбирали место для поиска. На первый взгляд, никакого плана не было. Но так ведь не могло быть. Они что, надеялись весь сад перекопать? Наташа присмотрелась получше, потом хлопнула себя по лбу. Как же она раньше не заметила? Ведь по словам мага, Лориэль снял деньги за день или за два до смерти — этот момент еще надо уточнить. В любом случае, прятал он клад сразу по возвращении, и много времени у него не было. Если только он не приготовил тайник заранее. Но тайник можно приготовить заранее в доме, но не в парке. Не сами же Гринверы в нем работают? Парк выглядит ухоженным, значит, есть целая армия садовников. А уж кто знает парк лучше садовников? От них точно ничего не скроешь. Значит, если бы Лориэль где и стал закапывать драгоценности, то в том месте, которое вскопано, чтобы не выдать его. И искали сундук в таких местах. Но это же настолько очевидно, что даже не смешно. Вряд ли этот Лориэль, о котором Гонс отозвался как об очень умном человеке, не учел этой вещи. Нет, наследство надо искать именно в доме. Вот если бы еще знать, какие драгоценности купил старший Гринвер. Но ювелиры молчат. И если они ничего не сказали Горту, то ей уж и подавно не скажут. И все еще не понятно, почему, Лориэль выкинул этот фокус. И что он сказал ювелирам, как сумел убедить их хранить сделку в тайне? В голову ничего не приходило. Да тут еще некстати вспомнилась сегодняшняя ссора Горта и Риалоны. Интересно, они уже помирились или все еще ругаются?

Наташа вернулась к кровати. Села. Скучно. Спать еще рано, кажется, сейчас всего лишь шесть часов. Выходить тоже не хочется. Еще раз сегодня встретить кого-нибудь из Гринверов — увольте. Хотя…

Девочка поспешно поднялась, скинула с себя платье и оделась в приготовленную мужскую одежду. Быстро глянула на себя в зеркало и осталась довольной. Впрочем, она бы предпочла джинсы и майку, но, увы, такого этот мир предложить не мог. Пришлось удовлетвориться тем, что есть.

Выскользнув за дверь, Наташа немножко поплутала, но зато обнаружила боковой выход, который вывел её прямо в парк. Переход из тёмного коридора в удивительно светлый, не смотря на огромные деревья, лес оказался слишком внезапным, и Наташа на несколько секунд зажмурилась. А потом… Она никогда не видела секвойю, но только это земное дерево могло поспорить с теми, что теперь её окружали. Невообразимой толщины стволы уносили вверх на огромную высоту широченную крону, в которой запуталось небо. Наташа под ними чувствовала себя мурашечкой, но при этом, здесь было очень уютно и спокойно. Глянула на небо, видневшееся сквозь кроны, вдохнула полной грудью и побежала по дорожке. Судя по всему, поместье Гринверов находилось недалеко от моря — в воздухе, кроме запахов леса, отчетливо ощущался его аромат. Наташа оглянулась, пытаясь сориентироваться. Хотя, собственно, чего ей искать? Она же просто погулять вышла. Так не все ли равно куда идти?

Оглянувшись по сторонам, она решительно сошла с дорожки и направилась в ту сторону, где было светлей, а за стволами угадывалось открытое пространство. Почва под ногами приятно пружинила, и вскоре Наташа выбралась на опушку, оказавшись на самой вершине холма, который отсюда широким языком спускался до самого берегового обрыва. А за ним было море! Весь этот склон сплошь покрывали цветы. Разных оттенков и окрасок, они создавали загадочные узоры, похожие на древние орнаменты и письмена. И эти узоры завораживали. Наташа обнаружила рядышком весьма предусмотрительно поставленную лавку и присела на неё, не сводя глаз с цветника.

— Вам нравится, госпожа?

Наташа вздрогнула и поспешно поднялась. Чуть выше нее стоял, опираясь на мотыгу, небольшого роста старичок в рабочей одежде и в фартуке.

— Да! Великолепно!

— Это еще хозяйка сажать начала. Она сама ухаживала за этим садом, пока не заболела. А господин, уже после ее смерти, часто сюда приходил и смотрел. Он запретил мне что-либо менять. И я каждый год высаживаю один и тот же рисунок. — Старый садовник вздохнул. — Теперь, со смертью господина, тут, наверное, все изменят. Молодой хозяин давно хотел построить здесь летний домик для приема гостей, но отец запрещал. Сейчас уже никто не запретит. — Садовник снова вздохнул.

— Вы тоже любите это место?

— Я сажал эти цветы. Помогал хозяйке ухаживать за ним. Могу ли я его не любить?

Наташа уловила настроение садовника, остро переживающего за сад, и поспешила сменить тему.

— А вы ведь садовник, да?

— Правильно, госпожа. Старый Олруд. Я уже сорок лет ухаживаю за этим парком. А вы ведь та девочка, которая явилась на Призыв?

— Верно. — Наташа тряхнула головой, прогоняя грусть. — А можно вас попросить показать парк? Вы не заняты?

Старик улыбнулся.

— Садовник не может быть не занят. Но я покажу вам парк. Пройдемте, госпожа.

Наташа радостно поднялась со скамейки и зашагала рядом с Олрудом. Садовником он и, вправду, оказался великолепным. Кажется, он знал в парке каждую травинку и каждый кустик. Как поняла Наташа из разговора с ним, он был главным садовником парка уже лет двадцать и руководил целой армией разных рабочих. По должности ему уже не обязательно было самому работать в саду, но он каждое утро вставал и шел в парк, чтобы самостоятельно подравнять кусты, поухаживать за цветниками, прополоть розарии от сорняков. А еще он знал огромное количество легенд про разные цветы.

— Потрясающе! — Девочка не могла прийти в себя. — Вы действительно очень много знаете!

Старик польщённо улыбался и продолжал экскурсию дальше. Ему доставляло искреннее удовольствие рассказывать о цветах кому-то, кто слушает его, раскрыв рот.

— У вас большой парк.

— Да. Немаленький. — Старик вышел на дорожку из черного камня. — А здесь семейное кладбище Гринверов.

На кладбище девочке не хотелось, но старик, похоже, счел своим долгом показать здесь все. Само кладбище оказалось вовсе не таким, как себе представляла девочка. Никаких могил, только невысокое строение с закрытой стальной дверью. Сначала девочка приняла это строение за склад инвентаря, только зачем-то украшенного непонятными надписями, выполненными готическим шрифтом.

— Это склеп. — Пояснил садовник. Здесь покоятся все Гринверы, начиная от основателя династии.

— Так их не хоронят?

— А разве это не захоронение? В стенах долбят ниши и замуровывают…

— Не надо! — Девочка зажала уши. Ей самой было стыдно признаваться, но покойников она боялась страшно. Как и рассказов про них. Олруд удивленно глянул на девочку, но продолжать не стал. Просто опустился на колени и сложил руки перед грудью, закрыв глаза. Потом медленно поднялся.

— Идемте.

Наташа поспешила следом и вдруг налетела на небольшой холмик с камнем. Девочка удивленно глянула на него. Этот холмик появился здесь явно недавно: он ещё не успел обрасти и отчетливо выделялся на фоне остальной растительности. Олруд, заметив, что его подопечная отстала, вернулся.

— Здесь похоронена Джен. Любимая собака Лориэля. Она умерла незадолго до него, словно указывая ему путь.

— О. Вот как. — Наташа уже по-иному взглянула на холмик.

— Да. Господин Лориэль лично похоронил его. И с тех пор он сильно изменился. Словно предчувствовал свой конец. Ходил мрачным и почти ни с кем не разговаривал. Ой, простите, госпожа. Не хотел ни с кем обсуждать поведение господина. Прошу прощения.

— Ничего-ничего. Мне действительно интересно.

— Да ничего тут интересного. Просто господин тогда сильно накричал на меня, хотя никогда прежде на слуг голоса не повышал. Мне кажется, смерть любимой собаки совсем подломила его. Он потом пять дней только и прожил. Пойдемте, госпожа.

— Да-да. — Наташе и самой захотелось как можно скорее покинуть это место. — Только один вопрос, скажите, а когда умер Лориэль Гринвер? Я слышала, что шестнадцатого апреля? — Наташ достала из кармана купленный календарь, на котором уже отметила этот день.

— Да. Совершенно верно. А Джен умерла двенадцатого.

Гм. Девочка искоса глянула на Олруда. Интересно, ему кого больше жалко? Своего бывшего господина или его собаку? Похоже, что обоих. Но чтобы не обижать старика, отметила и эту дату.

— Скажите, вы ведь, как я поняла, весь этот парк знаете. Мог ли Лориэль тайно от вас где-нибудь, спрятать сундук с драгоценностями?

— Меня об этом и молодой господин постоянно спрашивал, — со вздохом ответил садовник. — И не поверил, когда я сказал, что такого быть не может. Но я бы действительно заметил, если бы в парке что-либо изменилось. Прошу вас, госпожа, не надо больше поисков. Господин ничего не прятал тут.

Почему-то девочка поверила сразу. Похоже, этот старик и в самом деле настолько помешан на своем парке, что помнит расположение едва ли не каждой травинки. И скрыть от него какие-либо изменения просто невозможно. Что ж, значит, какая-то польза от сегодняшней прогулки есть. Теперь она точно знает, где драгоценности искать не стоит.

Старик вывел Наташу ко второму входу в поместье и здесь попрощался.

— Я видел вас в окне, госпожа. Отсюда вам ближе к вашей комнате. От входа налево, а там по лестнице поднимайтесь до второго этажа. Как подниметесь, сразу поворачивайте направо и никуда не сворачивайте. Там вы уже не заблудитесь.

— Спасибо, Олруд. И спасибо за экскурсию.

— Это вам спасибо, что столько времени слушали мои рассказы. — Садовник чуть поклонился, потом развернулся и не спеша направился обратно в парк.