Глава 28
После драки

Когда я открыл глаза, то обнаружил прямо перед собой знакомый деревянный потолок, а пошевелив рукой, понял, что лежу дома на своей жесткой лежанке. Осторожно попробовав приподняться, я услышал справа шорох и повернул голову. Рядом со мной сидели трое воинов в полном облачении и с обнаженными клинками. Одним из них был Крот, вторым Трит, а третьего я не смог сразу узнать из-за ведра на его голове. Одно было ясно, что он был из людей Хагела, так как сильно отличался по комплекции от моих ребят.

– Что? – просипел я, принимая сидячее положение. – Все-таки решили меня прирезать?

– Командир! – радостно воскликнул Крот. – Живой-таки! А ты не верил!

Он пихнул локтем сидевшего рядом воина с ведром на голове. Тот снял это произведение кузнечного искусства со своей «тыквы» и оказался Ламином.

– Так ведь по виду был сущий мертвяк! – начал оправдываться он. – Холодный, тяжелый и сердце почти не билось.

– Нет, нашего Алекса так просто не возьмешь! – широко улыбаясь, заявил Трит. – Он просто переутомился малость, зомбей резавши, ведь, почитай, большинство дохлых тварей – его работа!

– Да, командир, ну ты и дал жару у стены! – заявил Крот. – Наши ребята просто рты разинули, когда ты быстрее ветра промчался по улице, кроша мертвяков на кусочки. А ты нас этому научить сможешь? Ведь в последнее время ты больше с нами стрельбой занимаешься, а до мечей мы и не доходим.

– Долго учиться придется, – ответил я, вставая с лавки.

На удивление голова не кружилась, а тело подчинялось беспрекословно – видимо, восстановительные процессы в организме прошли успешно, раз я практически не ощущал последствий вчерашнего. Вот только есть жутко хотелось, но это поправимо. Кстати, а сколько сейчас времени? Я выглянул в окошко и отметил, что солнце неумолимо приближается к полудню.

«Неслабо выключился», – подумал я и стал одеваться.

Бойцы поднялись с деревянной скамейки, которую, по всей видимости, принесли с собой (вот и мебель новая появилась!), и Ламин обратился ко мне:

– Алекс, нам Хагел приказал подождать, пока ты не очнешься или…

– Порубить, если не очнусь, – закончил я.

– Ну, вроде того, – немного смутился Ламин. – Короче, раз с тобой уже все в порядке, мы пойдем ребятам подсобим.

– Хорошо, идите, – кивнул я, натягивая рубашку.

Потом я вспомнил, что на спине у меня еще должна была остаться кровь, так как первый зомбик довольно сильно поцарапал меня когтями. Решив для начала ополоснуться, я отложил рубаху и вышел вслед за парнями, которые уже покидали двор.

– Крот, задержись!

Услышав мой оклик, парень остановился у калитки. Я подошел к нему и тихо спросил:

– Сколько наших?

Крот помрачнел и понурился.

– Двое. Дареку свернули голову, а Парка почти целиком сожрали, даже доспехи не помогли. Остальные отделались легко, а твой напиток помог быстро заживить все укусы и порезы от когтей, так что у многих не осталось и шрамов. Вот только у Глена появились длинные полосы на лице, так что теперь гордиться будет такой отметиной. – Крот помолчал и счел нужным пояснить: – Он шлем поленился надеть, так что его один из мертвяков пощечиной наградил, разворотил всю щеку. Хорошо, что быстро успели залечить, потому что на вид было совсем страшное дело – сплошные куски мяса, а не лицо! Только чудом глаз уцелел…

Крот все продолжал рассказывать, а я вспоминал погибших парней. Придется теперь нашему отряду обходиться без веселых историй, которые в изобилии знал Дарек, и без постоянного ворчания законченного пессимиста Парка, которым он сопровождал практически каждое событие, происходившее в окружающем мире. Хотя, если признаться честно, я был морально готов к куда более серьезным потерям. Все-таки ребята показали себя уже довольно умелыми воинами, справившись с такой напастью, и теперь никто их новичками уже не назовет. Я подумал, что этот случай оказался именно той затрещиной, которая спустила ребят на землю, избавив от победной эйфории и быстро научив трезво взвешивать свои силы. Теперь мне с ними уже можно…

«Так, отставить! Ты не забыл, что сегодня ночью собрался отсюда делать ноги? Какие планы ты начинаешь строить, если уже завтра будешь далеко отсюда?»

Эти мысли лихорадочно пронеслись в моей голове, вернув к жестокой реальности. Я увидел, что Крот уже закончил свой рассказ и смотрит на мое хмурое лицо с пониманием.

– А сколько местных погибло? – нарушил я молчание.

– Около полусотни, точно еще не считали. В основном те, кто находился в домах рядом с северной стеной, десяток мужиков, что сражались на улицах, и еще немного тех, кому не повезло встретиться с теми мертвяками, которые зашли от восточной стены. Кроме них, в отряде Хагела тоже большие потери. Погибли двое, а один лишился правой руки.

– …! – выругался я.

Теперь шансы на то, что Город сможет пережить еще одно нападение, резко упали. Если завтра сюда подъедет отряд степняков сотни в три числом, то долго горожане не продержатся. Одно хорошо – что я этого уже не увижу.

Выяснив у Крота, где сейчас наши ребята, я отпустил его, а сам принялся обливаться водой из бочки, смывая засохшую кровь со спины. Мимоходом я проверил свой магический резерв и границ его по-прежнему не обнаружил. Это понятно, ведь сафрус все еще находился в моем теле. Кстати, я уже довольно неплохо сжился с ним и ощущение от доступности такой огромной энергии уже не вызывало у меня чувства опьянения. Нужно будет после того, как камень из меня выйдет, вживить его уже основательно.

Одевшись, я нацепил оружие и отправился по старой традиции к дому Хагела, во дворе которого обнаружил необычную картину – в окружении десятка бойцов на земле были аккуратно разложены тела горожан. Поприветствовав своих парней, я уточнил у них, где сейчас Хагел, так как понимал, что при таких обстоятельствах он не будет рассиживаться у себя в комнате. Как я и думал, командир вместе с остальными бойцами находился возле северной стены. Вот туда я и потопал, решив завтрак оставить на потом, до выяснения всех обстоятельств.

Хагел раздавал указания горожанам, вытаскивавшим на волокушах через черный вход останки порубленных зомби, которые, как я успел заметить, отчего-то стали быстро разлагаться. Увидев меня, он замер, а затем облегченно вздохнул и призывно махнул рукой. Когда я подошел, он внимательно меня осмотрел и сказал:

– Живой, все-таки живой!

– Пока да, – скромно ответил я.

– Что значит «пока»?

Я подумал, что в такой момент шутки будут явно лишними.

– Не обращайте внимания. Почему во дворе вашего дома склад тел?

– Это я распорядился, так как ты был при смерти, а мертвяки в любой момент могли ожить…

– При смерти? – зацепился я за резанувшее по ушам слово.

– Ну да, при смерти. Ты после того как сказал, что пошел на кладбище, долго не возвращался. А когда на рассвете я с бойцами отправился тебя искать, то увидел твое тело на одной из могил. Пойми, Алекс, я решил, что ты уже мертв, ведь ты был холодным, не реагировал на прикосновения, почти не дышал, и сердце билось очень редко. Я приказал нашим парням отнести тебя в дом и караулить, чтобы… Ну, ты понял.

– Понял, – пробормотал я.

Не дышал, сердце практически не билось… А ведь я никогда не замечал, что происходит с моим телом после того, как Темнота забирает мое сознание. Вполне может быть, что это всего лишь мое обычное состояние во время сна. Я вспомнил всю свою жизнь в этом мире и признался себе, что никто не мог обратить мое внимание на этот факт. Ведь я, даже когда путешествовал с Алоной, вставал всегда раньше нее, а в рассветной школе вообще спал один и начинал тренироваться раньше всех. Сделав себе пометку в голове, чтобы на досуге поразмыслить об этом, я сказал:

– Со мной все в порядке, просто это результат переутомления. Кстати, тела можно уже не охранять, так как новых зомби из них не получится.

Хагел огляделся и шепотом спросил:

– А ты выяснил, почему это произошло и кто в этом виноват? Это ведь магия, правда?

– Да, это именно магия. А виноват только я!

Хагел опешил, а потом потребовал объяснений. И я поведал о своих вчерашних выводах:

– Дело в том, что вылазка диверсанта в Город была всего лишь отвлекающим маневром. Основную пакость он оставил на кладбище, а те два амулета, что мы нашли, должны были просто отвлечь наше внимание. Надо сказать, его план сработал прекрасно, я ничего не заподозрил и совсем упустил из виду его визит на кладбище, проследив только путь по Городу. Так что главный сюрприз остался необнаруженным и после активации стал накачивать мертвые тела энергией и заставлять их нападать на живых. К ночи формирование армии зомби успешно завершилось, и они начали потихоньку выкапываться из земли. Кстати, именно это нас и спасло, ведь если бы они напали организованной толпой, то жертв было бы куда больше… Эх, если бы я догадался об этом раньше! Если бы у меня хватило ума предположить…

– Нет, Алекс, не ты виноват в случившемся! – оборвал меня Хагел. – Виновный сейчас заперт в моем погребе и ожидает наказания.

– Чего? – не въехал я. – Кто ожидает наказания?

– Фариш, парнишка местный, – пояснил командир.

И воспроизвел мне картину ночного боя. Я мысленно дополнял ее подробностями, которые знал сам, и в итоге получилось следующее. Как я уже говорил, амулет активировался не сразу, иначе я бы заметил его работу еще при преследовании диверсанта, но, включившись, он сразу начал штамповать зомби и накачивать их энергией, позволявшей им двигаться. Понятно, что этот процесс протекал неравномерно и не быстро. Но первая партия зомби уже созрела как раз с наступлением темноты. Несколько минут им понадобилось, чтобы выкопаться из земли, а затем отправиться на утоление голода. По нелепой случайности, рядом с сюрпризом оказалось большинство свежих могил, поэтому зомби получились активными и чрезвычайно опасными.

Когда первый десяток подошел к Городу, тот уже крепко спал. Спал и дозорный – глупый паренек по имени Фариш, который для удобства залез на высокую смотровую вышку. Именно поэтому его и не заметили бродячие мертвецы, которые отправились по ближайшим домам, методично и тихо уничтожая спящих жителей, чтобы утолить свой дикий голод. Многие, наверное, даже не поняли, что умирают, когда зомби вцеплялись им в шеи. Эта первая партия собрала наибольшее количество жертв, опустошив все ближайшие к стене дома. Те слабые крики, которые жертвы ночных убийц успели издать – если успели, – никто не услышал.

А на подходе была уже вторая партия зомби, которая, определив своим чутьем, что поблизости им ловить уже нечего, решила обойти город с востока. Один из этой компании напал на Кару, возвращавшуюся домой. Именно ее крик заставил меня бежать туда, теряя драгоценное время. А на подходе уже была третья, самая многочисленная, группа мертвецов, которая стала штурмовать северную стену, ощутив, как туда стягиваются защитники. Бойцы побежали туда потому, что после моего приказа и душераздирающего крика Кары на смотровой вышке проснулся Фариш. Он подал сигнал тревоги, сообщая факелом направление парням – тех разбудил мой вопль и они уже успели нацепить доспехи.

Защитники Города побежали к северной стене и организованно сопротивлялись ожившим трупам, которые перелезли через стену. Позднее к бойцам присоединились и горожане, прибежавшие на шум боя. Именно тогда появился я, включившись в сражение. Ну а дальше было уничтожение группы горожан теми зомби, которые успели умертвить обитателей окрестных домов, и всеобщая резня. Уже после того, как все зомби в округе были уничтожены, отряды, которые послал я, начали организованно отлавливать и расчленять тех, кто еще орудовал в Городе, прорвавшись с востока.

– Значит, вот почему не было тревоги, – задумчиво пробормотал я.

Действительно, вчера ночью на задворках сознания маячила мысль о том, почему же так много мертвецов прорвались незамеченными. Это же не кочевники, они скрытно передвигаться не умеют. А оказывается, дело объяснялось весьма просто. Достаточно было заснуть одному из дозорных, и довольно обширный участок стены остался без наблюдения – добро пожаловать, гости дорогие!

– Да, – сказал Хагел. – Если бы Фариш не заснул, может быть, мы потеряли бы вдесятеро меньше людей.

Задумчиво я провожал взглядом волокуши с разлагавшимися останками мертвецов. Они распадались прямо на глазах – видимо, яркое солнце ускоряло процесс гниения тканей. Конечно, степнякам не нужны были толпы мертвецов, встречающие их в опустошенном городе, поэтому неизвестный маг позаботился о том, чтобы его плетение делало зомби быстрыми, сильными, но недолговечными. Если они сейчас разлагаются с такой скоростью, то можно предположить, что следующее нападение будет в ближайшие дни. Может быть, остаться еще на денек-другой? Хотя тот маг наверняка пожелает взглянуть на результаты своей работы, а встречаться с ним мне очень не хотелось.

– Что будем делать? – спросил Хагел.

– Это вы о чем? – потерял я нить разговора.

– С Фаришем, – уточнил командир.

– Это уже вы сами решайте, в этом деле я вам не советчик, – открестился я.

– Но ты согласен, что его нужно наказать? – не унимался Хагел.

– Разумеется. В некоторых армиях за сон на посту вешают или расстреливают… Но, я думаю, это крайние меры, так что наказывайте его так, как посчитаете нужным.

– Я, вообще-то, и думал его повесить, – мрачно ответил Хагел. – Такое прощать нельзя!

Я только вздохнул. Этому мальчишке страшно не повезло, что он остался в живых. Ведь теперь он примет смерть от своих же, а это гораздо хуже.

– Решайте сами, а мне срочно нужно поесть, – сказал я.

– Подожди, я с тобой пойду. Нужно парней с дежурства отпустить, а то с самого утра у тел стоят.

Отдав мужикам последние указания, мы с Хагелом отправились обратно. Подойдя к его дому, я вновь увидел этот почетный караул над мертвыми. Командир распустил его начальственным рыком, приказав всем идти обедать. Парни начали расходиться, а я еще постоял у тел, оглядывая их. Хоть Хагел и сказал, что в этом не было моей вины, но намного легче мне от этого почему-то не стало. Если бы я просто удосужился обдумать ситуацию, то всего этого могло бы и не случиться. Я рассматривал тела и видел знакомые лица тех, кого встречал в Городе почти каждый день, видел моих парней, погибших ночью, видел Кару…

Я не заметил, как Хагел подошел ко мне сзади и положил руку на плечо.

– Алекс, ты не виноват, – прошептал он и увлек за собой, отрывая мой взгляд от тела мертвой девушки.

Обед прошел в молчании. Ел я, не чувствуя вкуса пищи, запивая ее кислым вином, поданным сегодня каждому, чтобы воины могли сбросить напряжение и хоть немного расслабиться после вчерашних кошмарных событий. Мои парни сочувственно глядели на меня, но заговаривать даже не пытались. Похоже, практически все были в курсе наших с Карой отношений, ведь городок маленький, утаить что-либо сложно. Вот только никто не знал, что за маской холодного спокойствия, которую я сегодня надел на лицо, скрывается не боль, не тяжкая горечь утраты, а всего лишь печаль.

Да, мне было жалко девушку, которую я знал, но личной трагедией это для меня не стало. Как я уже говорил, такое чувство, как любовь, у меня получалось испытывать только по отношению к своей сестре, а не к случайным знакомым. И по поводу ребят я переживал даже больше, чем из-за нелепой смерти Кары. Так что вопреки предположениям парней моего отряда я не собирался сегодня орошать слезами подушку (которой, к слову, у меня и не было никогда), облегчая свое горе. Вот такая я бессердечная сволочь, и этим горжусь!

После обеда Хагел попросил меня задержаться, и мы вместе пошли в его комнату, поговорить о планах на будущее.

– Что предпримем? – спросил командир, дождавшись, пока я усядусь на любимую табуретку.

– Будем хоронить трупы, и поскорее, – ответил я.

– Почему? Ты же сказал, что они не оживут, – удивился Хагел.

– А у нас больше времени не будет свободного. Завтра должны снова напасть степняки.

– Почему ты так решил?

Я выложил ему свои выводы:

– Видели, как быстро разлагались зомби? Примерно к ночи, если бы мы их не порубили, они были бы уже просто грудой мяса. Думаю, кочевники рассчитывают на это и нападут или ночью, или с рассветом. А может быть, вообще заявятся завтра средь бела дня, как к себе домой, полагая, что в Городе живых уже не осталось.

Хагел почесал бородку.

– Думаешь, мы способны пережить еще одно нападение?

Я молчал, так как был твердо уверен в обратном. Хагел по моему молчанию многое понял и вздохнул:

– Город умирает. Жителей осталось немногим больше полутора сотен. И это если считать с нами… Точно здесь не появятся королевские войска?

Я помотал головой. Король надеялся только на меня, поэтому никого сюда посылать не стал. А если сообщить о ситуации сейчас, то возможное подкрепление прибудет, когда в Городе уже прочно обоснуются степняки.

– Я надеялся, что не доживу до этого момента, – тяжело вздохнув, сказал Хагел.

Я мог только представить, как ему сейчас несладко, а ведь дальше будет только хуже.

Мы помолчали, думая каждый о своем, а потом я попросил разрешения удалиться, чтобы в последний раз приготовить запас лимэля. Он поможет Городу хотя бы продлить агонию. Командир кивнул и вышел вслед за мной, сказав, что ему еще нужно поговорить с Фаришем. В дверях мы столкнулись с одним из воинов, выглядевшим весьма растерянным.

– Что случилось, Вил? – спросил Хагел.

– Фариш умер, – ответил тот.

Мы быстро вышли во двор и направились к погребу, где содержался парнишка. Оказалось, что Вил должен был его стеречь, но тот больше обращал внимание на тела, лежавшие на земле, чем на паренька. Воспользовавшись такой возможностью, тот разбил один из глиняных горшков с соленьями и черепком перерезал себе горло, не выдержав пытки ожиданием. Глядя на его окровавленное тело, я подумал, что он не смог пережить свой поступок, а я постараюсь. Я очень хочу жить и поэтому просто уйду отсюда еще до рассвета.

Через несколько минут еще одно тело присоединилось к ряду мертвецов перед домом Хагела, а я отправился к знахарке, надеясь хоть там отвлечься от невеселых мыслей.

Так и получилось. Приготовление лимэля требует большой сосредоточенности, поэтому, чтобы не загубить ценный продукт, мне пришлось выбросить из головы все постороннее и сосредоточиться на процессе. Через пару часов было готово изрядное количество концентрированной целебной жидкости, которую я посоветовал Нараде разводить только перед разливанием во фляги. Знахарка многословно искренне благодарила меня, сказав, что только при помощи этого напитка более трех десятков горожан остались живы. Ее признательность очень смутила меня и заставила быстро попрощаться и отправиться домой, чтобы собрать вещи.

По пути я узнал, что меньше получаса назад вернулся Рик с городскими мужиками, которые помогали ему отвести табун лошадей к его отцу. Я подумал, что парень весьма ответственно отнесся к порученному делу, если вернулся так быстро. Интересно, он хоть с родственниками успел пообщаться или сдал коней папаше и сразу поехал обратно? А чего гадать, ведь можно самому спросить об этом.

Рик обнаружился у Хагела, где подробно отчитывался о своей поездке. Я тихо прикрыл дверь, чтобы не прерывать разговор, и устроился на табуретке в углу, знаком показав командиру, чтобы не обращал на меня внимания. Из разговора я узнал, что отец Рика очень обрадовался породистым коням и взял сразу всех по нормальной цене – восемь золотых монет за голову. Итого вышло немногим больше тысячи шестисот монет, так как ребята отправили табун в двести с лишним голов. Для всех это была поистине фантастическая сумма, и даже отцу Рика, чтобы выплатить ее, понадобилось обращаться к кредиторам. Но парень сказал, что такие скакуны разойдутся очень быстро и никаких проблем это не вызовет.

– Алекс, как будем делить деньги? – спросил Хагел, выслушав подробный доклад.

Только теперь Рик заметил меня и радостно кинулся обниматься. Оказывается, его отец был весьма горд, узнав об успехах сына в ратном деле, и сказал, что может прямо сейчас сделать его своей правой рукой, так как теперь понял, что тот уже достаточно возмужал. Вот только на это Рик ответил, что пока угроза вторжения кочевников будет сохраняться, он останется служить на границе, чем вызвал у своего папаши еще большее уважение. Я подивился такой решительности своего парня и только и смог его поздравить с подобными достижениями.

Деньги после общих раздумий мы решили поделить. Третью часть оставит себе Хагел на нужды города, а остальное мы поровну распределим между бойцами. На каждого выходила довольно приличная сумма. Жалко, что только один я знал о том, что, кроме меня, ею вряд ли кто сумеет воспользоваться. А вот интересно, если бы парни знали, что для того, чтобы остаться в живых, им нужно линять отсюда поскорее, стали бы они выплачивать неустойку в сорок золотых, чтобы освободиться от службы, или остались защищать обреченный Город? На этот вопрос я не мог дать ответа.

После разговора Рик отправился обедать, так как сегодня целый день провел в седле. Хагел пошел собирать бойцов, чтобы раздать всем деньги, не откладывая в долгий ящик, и поговорить со священником – пусть готовится к церемонии погребения, чтобы успеть засветло похоронить погибших. Я временно остался не у дел и отправился к себе домой, чтобы неспешно собраться в дорогу. Добрых полчаса я складывал нехитрые пожитки в сумки и упаковывал их поплотнее, понимая, что пешком много не унести, а брать лошадь – это наводить на себя лишние подозрения. Хотя… Можно ведь просто сказать, что я еду на разведку к номерным деревням.

Подумав, я все же решил от этой идеи отказаться. Я просто не смогу не выдать себя, глядя в глаза своим ребятам и вешая им лапшу на уши. Все-таки мне тяжело будет лгать своим, лучше уж ночью, когда никто не увидит… Посидев еще немного абсолютно бездумно, я понял, что нечто на задворках сознания начинает меня беспокоить. Это опять подала голос моя интуиция, предупреждающая о грядущих неприятностях. Я поднялся с лавки и стал раздумывать, уйти сейчас или остаться и подождать прибытия врагов. Но я точно был уверен, что с ними будет маг, который окажется мне не по зубам. Так ради чего рисковать жизнью?

От раздумий меня отвлек вызов амулета. Достав из кармана монетку, я сжал ее в руке и приготовился докладывать королю об изменении ситуации. Но это был совсем не король. Из разговорного амулета донесся встревоженный голос Залина:

– Алекс! Алекс, ты меня слышишь?

– Слышу. Что случилось?

– Кочевники, забери их демоны! – донесся хриплый голос старосты. – Навалились большой группой, пока держимся, но их слишком много…

– Четко скажи, сколько их? – спросил я, схватил колчан с луком и устремился к двери.

– Сотни полторы… Может, две. Почти все пешие, но есть десятка три конных. Лезут со всех сторон, мы уже половину стрел на них извели…

– Сколько еще продержитесь?

– Недолго.

– Держитесь, помощь скоро будет, – обнадежил я Залина и прервал связь.

А затем, стоя во дворе, набрал побольше воздуха в грудь и снова заорал во все горло:

– Тревога!!! Отряд, по коням!!!

Мой крик подхватили и разнесли по всему городу. Тотчас в нем началось шевеление, мои парни, кто был поблизости, сразу же, подхватив луки, побежали к загону с лошадьми. Я порадовался, что им не нужно тратить время на надевание доспехов, так как день был в самом разгаре, а парни уже давно по примеру старших товарищей привыкли ходить по Городу в полном облачении. У загона опять вышла заминка с седланием четвероногих, вынудившая нас потерять несколько драгоценных минут. Оказалось, что именно Фариш должен был сегодня присматривать за лошадьми и держать их наготове, так что нам просто очень не повезло. Один плюс был в задержке – я успел коротко рассказать Хагелу, почему объявлена тревога и что я собираюсь предпринять.

– Всех возьмешь? – поинтересовался командир.

– Только свой отряд, – ответил я. – Думаю, справимся, а Город оставлять абсолютно незащищенным не стоит. Вряд ли степняки будут разделяться, но перестраховаться все же не помешает.

– Хорошо! – одобрил мое решение Хагел.

Тут внезапно в разговор вмешался Ламин, седлавший рядом свою лошадь:

– Командир, а можно я тоже поеду?

Хагел вопросительно взглянул на меня. Я кивнул. Вот неймется мужику! Не понимает он, что я никогда и не считал его чем-нибудь мне обязанным, но Ламин настойчиво использовал малейший повод вернуть мне долг. Нашелся должник на мою голову! Оглядев отряд, я увидел, что уже почти все в седлах, и скомандовал выступление. Понукая лошадей, мы выехали за ворота и во всю прыть поскакали по дороге к Второй деревне.