Глава 18
Страх
Проснулся я совершенно разбитым – видимо, вчерашние упражнения очень меня утомили с непривычки. Я потянулся на лавке, ощущая, как затекло мое тело, и внезапно почувствовал дискомфорт. Что-то было не так. Я не мог пошевелить руками. Нет, я их чувствовал, но вот поднять не мог. Создавалось такое впечатление, что меня словно плотно завернули в ковер и завязали его веревкой.
– Что за… – начал было я, открывая глаза, но все слова моментально выветрились из головы.
Я уставился на ослепительно белый свет у себя над головой. Это было весьма странным и сразу же выбило меня из колеи. Я зажмурился, а потом немного поморгал, надеясь, что наваждение исчезнет. Вот только белый свет и не думал пропадать, но постепенно тускнел и под конец превратился в нечто серое, с трещинками… Да ведь это же потолок! Обычный побеленный потолок, которым уже давно никто не занимался – вон и трещинки пошли, а в углу целый кусок побелки отвалился, обнажая железобетонную плиту.
Стоп, какой железобетон, какая побелка в Мардинане? Я лихорадочно огляделся. Большая комната, окна с решетками, железные панцирные кровати, стены, окрашенные синей краской. Что это за место? Я попробовал снова пошевелиться и обнаружил, что туго завязан в простыню, которая стягивала мне руки за спиной, и в следующий миг понял, что это совсем не простыня. Я был завернут в смирительную рубашку!
Я попытался принять сидячее положение. Не с первого раза, но мне это удалось. Голова плохо соображала, рождая чувство, что вчера я сильно перебрал. Но страх постепенно заставлял мои извилины работать быстрее. Пошевелившись, я услышал шуршание и взглянул на кровать, на которой лежал. Простыня не первой свежести, в каких-то желтых пятнах, а под ней, по всей видимости, расстелена клеенка.
«Больница, – решил я, – вот только…»
– Ярко светит солнышко… Ярко светит солнышко… – донеслось до меня тихое пение справа.
Я повернул голову и увидел, что на соседней кровати спиной ко мне сидит человек и, раскачиваясь взад-вперед, напевает себе под нос первую строчку песенки, повторяя ее снова и снова. Его голос был явно мальчишеским, но лица не было видно. Оглядевшись, я обнаружил, что в комнате есть еще люди. Они тихо спали на кроватях, которых вместе с моей было шесть. Страх ледяными щупальцами обвил мое горло и стал подбираться к самому сердцу, а разум пронзила дикая мысль – да ведь это не просто больница! Это психушка!
– Не может быть! Этого просто не может быть! – прошептал я.
– Ярко светит солнышко… Ярко… – не умолкал человек на соседней койке.
«Нужно действовать», – подумал я и спустил ноги с кровати.
Пол оказался холодным, а мои ноги ватными и непослушными. Пошатываясь, я все же сумел на них устоять, медленно подошел к ближайшему окну и осторожно выглянул. На улице обнаружилось раннее утро, ухоженные клумбы с цветочками, пара асфальтированных дорожек и несколько скамеек. Вдали, за железной оградой, виднелись редкие деревья с зеленой листвой, похожие на березки. Я выдохнул сквозь зубы. Действительно, это была психушка. Вон – и дверь комнаты металлическая, со смотровым окошком, и ручки с этой стороны нет. Я повернулся к человеку, что напевал себе под нос, глядя в окно. К моему удивлению, это был не парень, как мне показалось вначале, а старик лет шестидесяти, невероятно худой и с большой лысиной.
– Где мы? – попробовал я привлечь его внимание, чувствуя, как слова с трудом продираются через непослушное горло.
Старик прекратил раскачиваться, обернулся и посмотрел сквозь меня.
– Что это за место? – повторил я попытку.
Псих только улыбнулся и снова запел:
– Ярко светит солнышко… Ярко светит солнышко…
После этого он опять стал раскачиваться, набирая нужную амплитуду, а я понял, что сейчас сам сойду с ума. Как же я тут оказался, если еще вчера ночью засыпал в Городе? Какая неведомая сила перенесла меня в это место? Или же… Страх сковал мое сердце, когда эта мысль промелькнула у меня в голове. Неужели все мое путешествие, другой мир, эльфы, гномы, все это было только бредом? И я никуда не перемещался, ни с кем не дрался, а все это время лежал здесь, не приходя в себя?
Внезапно, прерывая мои лихорадочные мысли, заскрипела дверь и открылась, пропуская внутрь громилу в белом халате, за которым семенил маленький толстенький старичок с козлиной бородкой. У старичка была добродушная улыбка, с которой он и обратился ко мне:
– Ой, смотрите, кто это у нас проснулся… И как сегодня ваше самочувствие?
– Не разобрался еще, – скромно ответил я.
– Ай-яй-яй, – запричитал старичок, подбегая ко мне. – Какой прогресс, какой замечательный прогресс. Мы уже говорим…
Он достал из кармана маленький фонарик и посветил мне в глаза. Я инстинктивно зажмурился, поскольку свет был слишком ярким.
– Нет-нет, – забормотал старичок, – не нужно закрывать глазки. Мне хочется проверить реакцию ваших зрачков. Ну-ка…
Он опять посветил мне в глаза, и я стоически выдержал эту пытку, позволяя ему меня осмотреть. Так как он был на голову ниже, мне пришлось немного наклониться. Закончив осмотр, доктор спрятал фонарик в карман.
– Доктор, – обратился я к нему. – Вы ведь доктор, я не ошибаюсь?
– Ни в малейшей степени, батенька, – ответил старичок. – Профессор Семенович, да-да, именно Семенович, к вашим услугам.
– Профессор, где мы?
– А вы и не знаете? – всплеснул руками Семенович.
– Я догадываюсь, но хотел бы услышать это именно от вас.
– Что ж, батенька, напомню вам, что это областная психиатрическая больница.
– Мля-я-я… – протянул я.
Подозрения подтвердились: я угодил прямиком в «желтый дом».
– А за что меня тут держат? – поинтересовался я.
– Знаете что, батенька? – добродушно улыбнулся Семенович. – Пойдемте-ка в мой кабинетик и спокойно поговорим обо всем. Я вас чаем напою, с сушками!
– Конечно, профессор, – не стал возражать я. – А можно с меня снять смирительную рубашку, а то руки слегка затекли?
Фокус не прошел. Старичок хитровато улыбнулся и погрозил мне пальцем.
– Но-но, больной. Вы ведь только неделю назад буянили и размахивали руками, бегали по больнице и пугали пациентов. А Мише, который вас пытался утихомирить, даже зуб выбили, – Семенович показал рукой на бугая, который смерил меня злым взглядом, показывая, что, в отличие от меня, прекрасно все помнит.
– Хорошо, как скажете, профессор.
В моем положении лучше было не возникать, поэтому я без споров пошел за профессором из комнаты, провожаемый тихим пением психа. Кабинет профессора был на втором этаже, на который мы поднялись по лестнице. Меня еще пошатывало, так что бугай Миша взял меня под локоток, дернув так, что я начал живее переставлять ноги. Если я споткнусь и рухну тут, на лестнице, никто, кроме меня, особо переживать наверняка не станет.
Открыв дверь, украшенную маленькой пластиковой табличкой с надписью «Проф. Семенович», доктор пригласил меня зайти и сам вошел следом. Миша остался снаружи, что меня несказанно обрадовало.
– Садитесь, больной, – указал мне доктор на табуретку, стоявшую напротив стола, а сам прошел и уселся в дорогое кожаное кресло, с комфортом откинувшись на спинку.
Я подошел и осторожно присел на табуретку, машинально отметив, что она на четырех ножках, а потом спросил:
– Вы не могли бы рассказать, почему я здесь вообще оказался?
– А вы так ничего и не вспомнили? – радостно оскалился доктор. – А ну-ка, проверим вашу память!
Он достал из ящика стола папку, раскрыл и положил перед собой.
– Как вас зовут, батенька? – обратился он ко мне.
– Алекс… в смысле, Алексей Ветров.
– И что вы помните последнее, Леша?
– Ну, я помню, как я лезу на одну горку, которую мне посоветовали приятели, чтобы посмотреть на закат. Внезапно трава под моей рукой вырывается из земли, нога соскальзывает, и я кубарем лечу по склону…
– Отлично! Просто превосходный результат! – обрадовался Семенович. – Моя методика дает отличный эффект!
– Прошу прощения, но все же поясните мне, как и почему я здесь очутился? – перебил я радость профессора.
– Ну, это объяснить совсем просто. Ваши приятели обеспокоились, что вас не было утром, и сами пошли к той горке, возле которой и нашли вас. Леша, вы были без сознания, с серьезной черепно-мозговой травмой. После недолгого курса лечения в больнице вы пришли в себя, но потеряли способность адекватно мыслить. Вы часто несли непереводимую тарабарщину, а иногда начинали бить всех, кто находился рядом, поэтому ваши родители поместили вас именно сюда, поручив моей заботе. А я перепробовал на вас множество разных методик, но все они не приносили вам просветления. И вот только вчера я решил испытать на вас новый препарат… между прочим, мое личное изобретение! – похвастался профессор. – И он дал поразительный результат! Вы пришли в себя, способны общаться и здраво мыслить! Теперь я покажу им всем, что значит не признавать моих талантов, я докажу…
Профессор сжал кулаки и начал выкрикивать оскорбления в адрес неведомых мне недоброжелателей, а я сидел и ошарашенно размышлял. Все, чем я жил последние полгода, весь этот новый мир, все мои новые знакомые, абсолютно все оказалось лишь красочным сном, и теперь пришло время очнуться в реальности. Вот так и приходит конец мечте, вздохнул я. Минуту назад ты засыпал эльфом, от которого зависела судьба немаленького человеческого поселения, а проснулся душевнобольным в смирительной рубашке.
– Доктор, – обратился я к Семеновичу, продолжавшему потрясать кулаками. – А когда же мне можно будет покинуть это заведение?
– Что? – не понял профессор. – Ах да, еще не скоро, очень не скоро.
– Почему? – изумился я.
– Ну, я же должен убедиться, что у моего препарата действие постоянное, а не временное. Знаете, батенька, я совершенно уверен, что возможен рецидив, поэтому мой препарат сегодня вам нужно будет еще раз ввести. Сейчас-сейчас…
Семенович начал копаться в ящике стола, а затем извлек оттуда запечатанный пятикубовый шприц и прозрачную бутылочку с ядовито-зеленой жидкостью. Распечатав шприц, он наполнил его этой дрянью и выпустил пузырек воздуха, капнув струйкой зеленой жидкости на папку с моей историей болезни.
– Так, батенька, а сейчас мы сделаем вам укольчик…
Он поднялся из-за стола и с явно недобрыми намерениями подошел ко мне.
– А это действительно необходимо? – с испугом спросил я.
– В принципе, можно было бы и обойтись, так как риск слишком велик, – пробормотал профессор. – Но необходимо закрепить полученный эффект! Ну-ка, привстаньте немного.
Я поднялся и отошел подальше от профессора.
– Если такой большой риск, может быть, не нужно…
– Так-так, больной сопротивляется, – улыбнулся профессор и крикнул: – Мишенька!
На его зов дверь раскрылась, и на пороге нарисовался бугай. Подошел ко мне, схватил за руку и дернул к себе. А дальше мое тело среагировало само. Я одним точным ударом пятки сломал лодыжку бугаю. Тот охнул и стал заваливаться на меня, но я отскочил и подставил коленку для его челюсти, которая с хрустом с ней соприкоснулась. А уже после того, как тело санитара рухнуло на пол, ударил стопой в шею бесчувственному Мише, ломая ему позвоночник. Бугай дернулся разок и затих у моих ног, а я понял, что теперь мне назад дороги нет. Я же убил человека, а это не шутки! Я повернулся к профессору и увидел, что он уже поднял трубку телефона, лежащего на столе. Смотря на меня расширенными глазами, он прокричал в нее:
– Это Семенович, пришлите санита-а-а!..
Это моя нога ударила его в низ живота, и крик захлебнулся. Выше мне поднять ее не позволила смирительная рубашка. Поэтому я ударил согнувшегося профессора сбоку в коленку, дробя сустав, а затем наступил ногой на горло, прерывая стон и жизнь светила медицинских наук. Начав, я уже не имел права останавливаться. Стремительно выбежав за дверь, я лихорадочно начал просчитывать варианты. Проще всего было вырваться через главный вход, пока его не перекрыли, поэтому я побежал к лестнице. Но по ней уже поднимались три дюжих молодчика в белых халатах и с резиновыми дубинками в руках. Это было для меня слишком. С двумя я бы еще связался, но трое мне были явно не под силу. Вот если бы снять смирительную рубашку…
Я бросился обратно, осматривая окна. Везде решетки, не выпрыгнешь. И тут меня осенило – в кабинете у Семеновича решеток не было! Слыша топот санитаров, догоняющих меня, я ворвался в кабинет профессора. Так и есть – окно оказалось незащищенным. Разбежавшись, я оттолкнулся от пола и ласточкой прыгнул в него. Вот только маленько недооценил крепость стекла. Да, оно разбилось, острой бритвой располосовав мне лицо и затылок, но сильно замедлило скорость моего прыжка. Именно поэтому я зацепился ногами за раму и дальше полетел уже вниз головой. Последним, что я увидел, был быстро приближающийся асфальт…
Я подскочил на лавке, едва сдержав рвущийся наружу дикий крик, и лихорадочно огляделся. Я был в своем только сегодня отмытом доме, на деревянной лавке. Вокруг была темнота, а за окном небо только-только начинало светлеть. Я с трудом унял бешено колотившееся сердце, краем сознания слыша тихий шепот: «Ты хотел… хотел…»
– Нет, – решительно прошептал я. – Таких снов мне больше не нужно! Пускай будет тьма, пускай угольно-черная яма, но не такие кошмары! Достаточно! Не нужны мне никакие сны, и без них неплохо!
Я облегченно повалился обратно на лавку, вытер со лба холодный пот. Нет, что-то со мной явно неладное творится. И ведь далеко не в первый раз я замечаю, как на краю моего сознания появляется этот странный шепот. Что это, раздвоение личности или кое-что посерьезнее? Про второй вариант думать не хотелось, так как он был весьма страшным, а страха я во сне сегодня достаточно натерпелся. Надо же, какой реальный кошмар приснился! Я ведь уже практически поверил, что все, случившееся со мной, было лишь моей фантазией!
Вздохнув и немного успокоившись, я повернулся на бок и постарался уснуть. Но лишь минут через двадцать вновь ощутил, как рядом со мной возникла расплывчатая фигура. Она наклонилась и ласково провела рукой по моей щеке.
– Спи, Алекс… – услышал я тихий шепот и понял, что это вновь пришла моя подруга темнота.
Нет, не так… Моя подруга – Темнота. Теперь я понял, что это действительно имя, которое я дал сущности, что постоянно была рядом со мной, облегчая мои страдания и даря необходимый мне отдых. Что ей было от меня нужно, зачем и почему она находится рядом со мной – сейчас все это для меня было не важно. Она – моя подруга и никогда не причинит мне зла, в этом я был абсолютно уверен. Именно потому я лишь улыбнулся, почувствовав ее нежное прикосновение.
«Хорошо», – мысленно прошептал я в ответ и почувствовал, как Темнота подхватила мое сознание и унесла в неведомые дали.
Я проснулся поздно утром, чувствуя себя прекрасно отдохнувшим и полным энергии. Сделав небольшую разминку во дворе, умылся остатками воды из бочки, оделся, нацепил оружие, уже давно ставшее неотъемлемой частью тела, сунул в карман куртки флягу с лимэлем и пошел завтракать.
В столовой толпился народ. Я поздоровался со всеми и сразу же прошел на кухню, взяв там пару тарелок с едой из рук сияющей Кары. Быстро прикончив свою порцию, я направился к Хагелу.
– Доброе утро! – весело поздоровался я с командиром, сидевшим за столом и подсчитывавшим что-то на клочке бумаги.
– Доброе, Алекс, – поприветствовал он меня в ответ. – У нас намечается небольшая проблема, так как железа, которое ты сделал королевским амулетом, не хватает на все, что необходимо. Придется или отказываться от кинжалов, или делать меньше мечей.
– Плохо, – пробормотал я. – Но ведь железа было вполне достаточно, почему же так вышло?
– Видишь ли, Алекс, сегодня утром мы подсчитывали с Вашуном, сколько нужно металла для доспехов. И пришли к выводу, что после того как все парни будут закованы в непробиваемую сталь, у нас останется разве что третья часть, а может, и того меньше.
Я вздохнул:
– Тогда нужно отказываться от вторых мечей для каждого, так как кинжалы будут более необходимы воинам, а качественно овладеть двуручной техникой за короткий срок все равно не получится.
– Так и сделаем.
– А как там с лошадьми? Нужно уже начинать учить моих ребят. Есть ли у вас люди, которые смогут этим заняться?
– Найдутся. Только я все равно полагаю, что это напрасная трата времени.
– Поверьте на слово, так нужно! – уверенно сказал я, поднимаясь. – Начинайте обучение немедленно, а я сейчас отправлюсь в деревни, чтобы на месте разобраться с их обороной и посмотреть, как помочь им защититься от кочевников. Ну и заодно попробую решить вопрос с пополнением, потому что оборонять такой большой населенный пункт всего полусотней воинов будет тяжело. Вы же не будете против, если я попробую набрать новичков из деревенских?
– Это гиблая затея, – ответил Хагел. – Я уже пробовал обращаться к старостам деревень с подобным предложением, но один говорит, что ко мне никого не отпустит, а второй и рад бы, но только деревенские сами не хотят получить шальную стрелу от кочевников. А такие трусы мне даром не нужны.
Я задумчиво потер лоб. Похоже, идея с пополнением накрывалась медным тазом. Ладно, на месте разберусь.
– А к деревням ведут какие-нибудь дороги? – спросил я. – А то на вашей карте я их что-то не нашел.
– Так вы же все по ней и приехали, – удивился командир. – Если пойдешь назад, то через три часа ходьбы слева должна появиться тропинка, ведущая к Первой, а чуть дальше справа появится дорожка, которая ведет ко Второй.
– Ясно. А много ли у нас луков лежит в оружейной?
– Да сотни две наберется. А что?
– Возможно, я отправлю кого-нибудь из деревень за этими луками, так как подозреваю, что хорошего оружия у них там совсем нет.
– И то верно! Сумеют при случае хотя бы напугать степняков.
Я заверил Хагела, что к вечеру должен вернуться, и отправился в загон к лошадям. Выбрав там знакомую пегую кобылу, оседлал ее и поскакал к воротам. Выехал из Города и отправился дальше по дороге, которая еще недавно привела сюда мой отряд. Особо не спешил, берег силы животного и где-то через час увидел слева едва заметную тропинку, на которую и свернул.
Спустя минут пятнадцать впереди показалась Первая деревенька. Она была средних размеров и насчитывала домов тридцать. Местные жители сразу же обратили на меня внимание, видимо, гости тут нечасто бывали. Спрыгнув с лошади, я поинтересовался, где тут можно найти старосту, и аборигены тут же отвели меня к одному из домов, с удивлением рассматривая мой внешний вид. Видимо, с эльфами им еще не приходилось сталкиваться. Старостой оказался мужичок лет сорока с мудрыми глазами и широкой улыбкой. Когда я представился и сказал, зачем приехал, он сильно обрадовался и пригласил меня отобедать, хотя полдень еще и не думал наступать. Я вежливо отказался и расспросил его о делах в деревне.
Добыча нужной мне информации не заняла много времени. Вскоре я знал, что деревенька является самой обычной, каких много раскидано по всему Мардинану. Живет она в основном тем, что выращивает на полях и собирает в лесу. Охоты тут практически нет, так как крупнее зайца в здешних лесах дичи не водится. В каждом дворе есть своя скотина, которая дает молоко, шерсть и мясо, а в широком ручье, что протекает неподалеку, водится рыба. Поинтересовавшись, не замечали ли жители тут чего необычного, я узнал, что всюду царит спокойствие и о кочевниках ничего не слышно. Я предупредил старосту, что теперь может и пройти такой слух, поэтому им весьма желательно подготовиться.
Заикнувшись о наборе в армию, я получил недоуменный взгляд и узнал, что в деревне проживает всего семьдесят человек, способных держать оружие, но реальный отпор нападающим могут дать всего десятеро, которые никак не хотят уходить с насиженного места. Хагел уже пытался их уговорить месяц назад, но так и не преуспел. Тогда я просто приказал старосте сегодня же отправить в Город нескольких жителей и взять там с полсотни луков и стрелы, чтобы хоть как-то вооружить народ. Стрел я попросил много не брать, так как в деревне был свой кузнец, который спокойно мог выковать наконечники для новых.
Староста в ответ на мой приказ лишь скептически хмыкнул, и тогда я рассказал о недавней атаке на Город, предупредив, что даже если деревня подаст сигнал о нападении, помощь придет не раньше, чем через полчаса. А за это время кочевники вполне могут вырезать всех жителей и спокойно убраться восвояси. Только тогда староста наконец проникся моей идеей и помрачнел, представив себе такую картину, а я достал из кошелька пару серебрушек, сосредоточился и поместил в них разработанное мной плетение. Отдав одну из монет старосте, я объяснил, как ею пользоваться, и предупредил, чтобы он докладывал мне не только в тот момент, когда понадобится помощь, но и если вдруг возле деревни будут замечены лазутчики кочевников. В ответ он заверил меня, что все сделает в лучшем виде и сейчас же пошлет людей за луками, а потом заставит всех жителей усиленно с ними тренироваться.
Я поблагодарил его и коротко простился. Так, этих вроде бы предупредил. Запрыгнув на лошадь и выехав на тропинку, я подумал, что вряд ли жители этой деревни, даже вооруженные луками, сумеют сильно задержать кочевников. Если мне нужно всего полчаса, чтобы добраться сюда, то в самом лучшем случае я приеду в тот момент, когда от жителей останется едва половина. Печально, но ничего с этим поделать нельзя, ведь моментально перемещаться на большие расстояния я еще не научился. Кстати, интересно, существует ли здесь такое плетение, как телепорт? В эльфийских книгах о таком не упоминалось, но, может быть, имперские маги знают об этом? А что, было бы здорово: сделал шаг – и ты уже за тысячу километров. Фантастика, блин! Эх, нужно поскорее разобраться с кочевниками, чтобы со спокойной совестью отправиться к гномам, подзаработать у них деньжат и отправиться в имперскую Академию…
Строя такие радужные планы, я свернул на широкую дорогу и поехал дальше. Через некоторое время уже справа показалась заросшая травой тропинка, которую я не сразу и разглядел. Свернув на нее, я подумал, что Вторая деревня наверняка совсем заброшена, раз этой тропинкой никто не пользуется.
Однако это оказалось совсем не так. Первое, что мне бросилось в глаза, был высокий забор с крепкими воротами, отгородивший деревню от внешнего мира. И хотя ворота были нараспашку, я понял, что характер местных жителей довольно сильно отличается от аборигенов Первой деревни.
На воротах дежурил парнишка, который при моем появлении сразу закричал:
– Гости!
Тотчас из близлежащих домов вышли несколько мужчин, сжимавших в руках кто лопату, а кто и вилы. По их настороженным лицам я понял, что они долго раздумывать не будут, прежде чем пустить их в ход. Спрыгнув с лошади, я представился, заставив аборигенов немного расслабиться и провести меня к старосте. Им оказался крепкий пожилой мужичок, который назвался Залином. Узнав, кто я и что мне нужно, он улыбнулся и пригласил гостя отобедать, прежде чем вести серьезные разговоры. Я на этот раз отказываться не стал и плотно поел с гостеприимным хозяином, у которого даже нашлась кружечка приличного пива для гостя. Чувствуя приятную сытость, я начал узнавать необходимые мне сведения.
Оказалось, что в деревне около сорока домов и почти двести жителей, считая детей и стариков, хотя последних практически и не было. Жили они так же и занимались тем же, что и жители Первой деревни. Выяснилось, что раньше они проживали немного южнее, рядом с городом Железным, а переселились сюда после того, как их прежнюю деревню сожгли кочевники. Именно поэтому они построили такой высокий и крепкий забор, чтобы впредь было удобнее защищаться от грабителей. Узнав об этом, я поинтересовался, знают ли они о жителях Первой деревни.
– Дураки! – ответил староста. – Живут на границе, а защищаться даже не думают! Кочевникам они на один зуб, уж я-то знаю.
Тогда я поинтересовался, как же местные сами собираются отбиваться от степняков, на что Залин заявил:
– У нас, почитай, сорок сильных мужиков, которые имеют свое оружие. Чай, недостатка в железе мы не знаем, сумели запастись, так что отобьемся.
– От скольких? – уточнил я.
– А ежели нужда заставит, то и от полусотни отобьемся! – решительно заявил староста.
Я живо обломал его воинственный пыл, рассказав о том, как на Город недавно напало втрое большее количество захватчиков, так что настолько самонадеянно вести себя все же не нужно. Староста задумался, а я рассказал ему о своем плане вооружить жителей луками, чтобы хоть задержать кочевников в случае чего. Залин выслушал меня и одобрил эту идею. Тут же послал своего сынишку за несколькими дюжими деревенскими парнями и приказал, чтобы те без промедления отправились в Город. Я еще больше зауважал деятельного старосту и точно так же снабдил его своим амулетом, чтобы мог сообщить в случае чего. Напоследок я попробовал попросить Залина отпустить десяток молодцев в Город на подмогу, но наткнулся на отказ.
– Ты пойми, паря, – сказал староста, – ежели я своих пошлю, то кто тут останется защищать деревню? Какой мне прок, если они в Городе головы сложат?
– Но ведь именно Город стоит на пути кочевников, – попробовал я убедить Залина. – Именно его нужно защищать в первую очередь, потому что как только его не станет, степняки доберутся и до вас!
– Вот как не станет, так и будем думать! – отрезал староста. – И вообще, мое дело – сторона. Я здесь не границу охраняю, а о благе односельчан думаю, так что пусть об этом король заботится, чай, каждый год налоги платим.
Справедливо и вполне оправданно. Так что любые мои аргументы здесь не помогут, да и не нужны они. Город и так обречен. Причем обречен изначально, еще при строительстве. Когда-нибудь его все-таки захватят степняки и сожгут дотла, а потом Фариам прикажет на этом месте построить новый, который наверняка также не успеет получить название… Я вспомнил длинные ряды плюсов на городском кладбище, которых на первый взгляд было явно больше пяти сотен, и подумал: сколько же городов на этом месте превращались в пепелища и как сказочный феникс снова возрождались? Вот теперь мне стало понятно, почему Хагел сам не мог набрать пополнение в свой отряд, а только посылал просьбы королю. Так что на картине окружающего мира появился еще один мазок.
Я объяснил старосте, как пользоваться разговорником и, уже собираясь распрощаться, спросил:
– А вообще у вас тут ничего странного не происходило? Лазутчиков вражеских не замечали?
Староста почесал бороду и неуверенно ответил:
– Лазутчиков вроде не было, а странного… Нет, вам, наверное, это будет совсем неинтересно.
– И все же? – я был заинтригован.
– Да объявился в округе недели две назад один зверь странный. Нападает на наших овец, но есть не ест, а только убивает. Уже три случая было, и два раза пастух только тень успевал заметить, а в последний раз мы с мужиками сторожить вышли, так я и сам успел его рассмотреть. На волка сильно похож, но намного крупнее и следы оставляет странные. Сроду в наших лесах такого не водилось!
– Убить пытались?
– Вот как раз в третий раз наш Шалый застал его прямо над овечьей тушкой, так даже замахнуться не успел, как эта тварь в кусты бросилась.
– Да, это весьма странно… – пробормотал я.
– Вот тут как раз ничего странного-то и не было! Шалый ведь перед тем как сторожить, для храбрости принял чарку-другую браги, так что и не успел спьяну-то. Зато потом сказки всякие рассказывал, будто примерещилось ему, что тот волк очень на человека был похож, вот только враки это все. Зверь, он и есть зверь!
– А давно последний случай был?
– Так, почитай, уже дня четыре прошло. Сегодня должен объявиться, мужики уже засаду приготовили, ждут.
– Так он что, среди дня нападает? – удивился я.
– А ты, что ли, думаешь, что мы овец среди ночи пастись выводим? – усмехнулся Залин.
– Мда, – выдохнул я. – Загадка.
– А присоединиться не желаешь? Не убьешь, так хоть поглядишь на нашу напасть.
– А что, было бы совсем неплохо!
Все равно мне делать до вечера было нечего, кочевников ожидать сегодня глупо, а заняться чем-то нужно. Почему бы и не охотой?
– Тогда пошли, – сказал староста. – Я сейчас тоже туда схожу, мужиков сменю, а то с самого утра сидят, болезные, еще даже и не обедали…
