Глава 4

— Ах ты ж … — матерная брань, сложная, как морской узел, прогремела в цеху.

Вот я сейчас ощущаю своими органами слуха результат взаимо проникновения культур. Получивший кувалдой по кисти Лик крыл нерадивого напарника отборным русским матом. Галактический интерлингво имеет кое–какой запас нецензурных выражений. Но именно, что кое–какой. Для описания местного автохлама, отработавшего уже десять раз все нормы пробега и эксплуатации, который постоянно ломается из–за общей изношенности, усугубленной отвратительным топливом, подходит только «великий и могучий». Именно широкое применение русского мата, по оценкам начальства, увеличило скорость ремонта техники на 10%. Что вызвало повышение зарплаты руководства и увеличение норм выработки для простых работяг. Когда я только начал работать в автохозяйстве, две недели, по часу в день, меня использовали в качестве преподавателя не нормативной инопланетной лексики. Некоторые выражения здесь знали и широко использовали и без меня (например: популярное выражение «Пошел на х…!» в Роду Фу–Оша означало форму твердого и окончательного отказа, так что я здесь далеко не первый «попаданец» из России), но многие выражения были коллегам незнакомы и старательно записывались.

Вообще, отношения на работе с коллективом сложились успешно. Во многом, благодаря хорошему усвоению школьных знаний и умению применять их на практике. Вот, например, информация о методах разделения фракций нефти с помощью ректификационной колонны, грамотно примененная в местном самогонном аппарате, позволяет мне вот уже целых три месяца, что я здесь работаю, обходится без «барашков в бумажках» для бригадиров и мастеров. Так что только подношения инженерам пробивают внушительную брешь в моем кошельке. Поскольку получаемый в агрегате спирт, профильтрованный через активированный уголь и ароматизированный присадками, удовлетворяет потребности непосредственного руководства на все 100. Процентов.

— Хрясь! — вот это удар… Нерадивый ученик отлетает к противоположной стене и красиво по ней сползает. Лик, продолжая трясти размозженной кистью, хватает его здоровой рукой за шиворот и они вместе скрываются за дверью. Значит, после переборки двигателя этой рухляди, нам с Вольфом придется еще и рессоры менять. Норма, она на всю бригаду дана.

Вольф родился здесь. А вот отец его — мой земляк. Ну, почти. Во всяком случае, на Пекло «обер–гефрайтор» Мюллер угодил более тридцати лет назад по местному календарю из–под Наро–Фоминска, где в конце 41–го года застыл, чтобы откатиться под ударами Красной Армии на запад, танковый таран вермахта. А Мюллер–старший и еще три его сослуживца попали сюда. В процессе выяснения вопроса, какими правами должны обладать местные «унтерменши», а какими — истинные арийцы, сослуживцев Мюллера перебили, а сам он был ранен и, за время лежания в госпитале, сделал выбор. Так сказать, осознал свои заблуждения и согласился поработать на благо Рода Фу–Оша, отрабатывая свой более чем внушительный долг в качестве геолога. Несмотря на смуглую кожу и раскосые глаза, Вольф имеет истинно немецкий характер. Исполнителен, дисциплинирован, всегда работает четко по графику. Мы с ним неплохо дополняем друг друга.

Кроме того, у него очаровательная младшая сестра. Даже с учетом местных «стандартов» красоты. Которые с моей точки зрения лучше всего описываются мудрым народным изречением: «Я же столько не выпью!». Именно Эльза стала причиной того, что мои отношения с Мюллером–старшим стали если не дружескими, то по крайней мере — сносными. Нельзя же устраивать драку с отцом девушки, встречи с которой с нетерпением ждешь…

Закончить переборку изношенного дизеля, нам было не суждено. Сначала дико взвыла сирена. Потом ожил древний репродуктор под потолком цеха. Сквозь хрип и треск нам удалось разобрать, что все работники транспортного комплекса должны собраться в большом зале через четверть малого цикла. Достопочтенный Пито, правая рука Патриарха, обратится с речью к нам, как к членам Рода Фу–Оша.

— Раньше такое случалось? — спросил я.

— Отец рассказывал, — поморщился Вольф. — Так было двадцать пять лет назад, меня еще в планах не было, когда на Пекло пираты высадили свой десант и дрались с гарнизоном космопорта5.

— И чем все закончилось? — нападение пиратов, это не плохо, это очень, ОЧЕНЬ плохо. Если десант не разгромить, высадятся вспомогательные силы вторжения и эта шобла не покинет планету, пока не ухватит своими загребущими ручками все хоть сколько–нибудь ценное. А главную ценность на мирах Периферии представляют рабы.

— Перемололи охранников гарнизона, захватили космопорт, потом за неделю вычистили три родовых поселения и быстренько смылись, пока имперцы не прилетели.

— Зато сэкономили на охране. «Если не хочешь содержать свою армию, заставят содержать чужую». — процитировал я бессмертную фразу.

— Что думаешь, Макс? — выражение лица Вольфа было мрачным.

— Сейчас правая рука Патриарха толкнет нам речь на тему: «Отечество в опасности». А потом нам предоставят возможность героически погибнуть в неравном бою — человек против меха6. Погоди, давай бутерброды возьмем, раз обед накрывается. — Мы проходили мимо служебной столовой.

— Тебе лишь бы пожрать. В шахтах Мариноса мы не протянем и года.

— Я не против драки. Особенно на сытый желудок. Что я поимею в случае победы, вот в чем вопрос. — сегодня стоит выбрать приправы поострее.

— Тебе легче. А у меня жена и двое детей. — жуя бутерброды, мы бодро подходили к актовому залу, где по традиции, каждый месяц руководство комплекса (все, как один, кровные родственники Патриарха), получало премии за хорошую работу. И огребали взыскания и штрафы все остальные.

— Займи места поближе к проходу, сейчас подойду. — я свернул в уборную. Руки в соусе — нормально для обеденного перерыва, но не для работы, не говоря об общении с Верхушкой Рода. Если руководство увидит на собрании мои грязные руки — как минимум получу несоблюдение трудовой дисциплины штраф, в размере дневного заработка. Каков может быть максимум — лучше не думать, а то поседеешь от ужаса.

Подойдя к автомату, я приложил сканер к штрих–коду ошейника, после чего нажал на клавиши, изъявляя желание приобрести упаковку шариков одноразового мыла и гигиенические салфетки. Аккуратно обтерев руки, а потом лицо… в общем — более или менее придав себе приличный вид, я направился в зал. Успел как раз вовремя.

Вольф занял места «по чину». В конце зала, рядом с такими же работягами. Но рядом с проходом. Так что можно будет быстро вызваться добровольцем. Или смыться подальше с глаз начальства. Начальство, в лице Достопочтенного Пито, с крайне недовольным видом поднималось на сцену под бурные аплодисменты присутствующих. За кулисами угадывались силуэты громил из Службы Охраны. Подойдя к микрофону, Достопочтенный сделал жест, призывающий к молчанию, откашлялся и начал:

— Родовичи! Над дружной семьей, Рода Фу–Оша, членами которой мы все являемся, нависла смертельная угроза (на голографическом экране за его спиной тем временем эта самая угроза демонстрировалась). Половину малого цикла назад, мерзкие пираты Мариноса высадили десант в районе космопорта (от изображения садящегося челнока отделились три парашюта с подвешенными тушами боевых машин, а сам челнок резко изменил траекторию). Подразделения «Несгибаемой гвардии Хелла» сейчас ведут неравный бой с численно превосходящим врагом, но, к сожалению, поражение вольного отряда Хелла — это только вопрос времени (На экране отобразилась схема, на которой три «красных» противника атаковали одного «зеленого» с разных сторон).

В свое время я смотрел немало записей схваток между мехами. Киношных, дуэльных, боевых… Так что оценил время, необходимое на поражение обороняющегося малым циклом. Поскольку общей особенностью шагающих машин, является серьезное превосходство защиты над атакой. О привычном мне: «попадание снаряда в цель означает ее уничтожение» здесь не может быть и речи. Поражение вражеского меха осуществляется методичным всаживанием маломощных фугасных снарядов, реже — сгустков тяжелой плазмы в противника, с целью постепенного разрушения его брони. После вывода из строя энергетического экрана, для этой же цели используются лазеры, ведущие сосредоточенный огонь по месту, где, предположительно, защита имеет наибольшие повреждения. При равном уровне подготовки пилотов и сопоставимом классе машин обычны поединки один–на–один в течение половины светового дня. Но здесь было трое против одного…

— Все мы знаем жадность и жестокость этих космических падальщиков, издевающихся над слабыми, но пресмыкающихся перед сильным. Знаем, что они несут с собой смерть многим и рабство всем выжившим! Сейчас, в этот момент тяжелых испытаний я призываю Вас: в едином порыве уничтожим коварного врага! Решительно нападем на него, заставим его умыться кровью, чтобы выжившие бандиты пожалели о нападении на Род Фу–Оша! За выигранное Вами, Родовичи, время, Ваши жены и дети сумеют укрыться в бункерах и станут недоступны для обагренных кровью невинных…

Он еще что–то говорил, но я уже не слушал. Слова прозвучали. 90% здесь присутствующих, включая охранников, которых традиционно набирали из полукровок Рода Фу–Оша, списаны, как отработанные детали. Пито еще потреплется какое–то время, а потом в дело вступят грамотно рассаженные по залу стукачи Службы Безопасности. Начнут отрабатывать данные им на такой случай обещания продвижения по службе. Все спасутся в бункерах. Ага, целых три раза! Поселение рода насчитывает примерно пятьдесят тысяч разумных. По пятнадцать тысяч мужчин и женщин. Примерно двадцать тысяч детей. Плюс по тысяче кровных родственников Патриарха и полукровок Службы Охраны. Вырыть в базальтовых скалах скрытые бункера на эту ораву с запасами воды и пищи нужно на порядок больше средств и усилий, чем имеют все поселения планеты вместе взятые. А ведь здесь часты землетрясения. Все наземные строения представляют собой пенобетонные конструкции на ребрах жесткости. Легкие, но недолговечные.

После землетрясения, поврежденные строения банально сносят, чтобы собрать заново. Сантехника — биотуалеты, увлажняющие фильтры и замкнутые циклы воды. Минимум протяженных коммуникаций. Ремонт убежищ после землетрясений не производят. Я бы знал. Строительную технику тоже ремонтируем и обслуживаем мы. Кто бы ею ни пользовался. Так что, бункер в Роду имеется только один. Для элиты.

С остальными разберутся просто: когда пираты двинутся к поселению Рода, мужчин отправят в неравный бой на верную смерть. Большую часть женщин и детей в сопровождении охранников погрузят на грузовики, выдадут «карты» и отправят в пустыню, искать несуществующие убежища. Кто не попадется в руки пиратов, умрет от жары и жажды. Потом пираты улетят, элита выползет из подземелья и закупит на аукционе новых рабов. Кого–то действительно укроют в бункере. Нужно же ухаживать за «благородными», готовить им еду и убирать за ними дерьмо.

Герр Отто Мюллер как–то рассказывал о найденных в пустыне скелетах разгромленного Рода Ти–Роя. По официальной версии они «сбились с пути и не нашли убежище». Вот только слишком много групп сбилось с пути в один и тот же день. А грузовикам ничего не сделается. Литые металлопластиковые шины даже под этим солнцем месяц пробудут без малейших проблем. Краску на борта машины нанесут заново. А больше там разрушаться от жары, ультрафиолета и пыли нечему. Неубиваемая машина, которую легко починить при помощи лома, кувалды и нашей общей матери.

Так, речь Достопочтенного заканчивается, самое время повышать свой статус. Страшно, но другого пути нет. Под ошейник я подложил брезент, так что инъекции яда можно не бояться. Господи, помоги! Рывком встаю и быстро иду по проходу к сцене.

— Достопочтенный Пито! Не могли бы Вы поподробнее рассказать, что получат добровольцы за свое решение? Возможно, это будет способствовать принятию правильного решения. — улыбку шире, пусть дураком считает.

— Я же сказал! — совсем ты, Пито, себя не бережешь. Вон как дергаешься. Так ведь и инсульт заработать можно. — Если не встретить пиратов в бою, нас всех ждет рабство! Всех! И мужчин, и женщин и детей! — и тебя, тоже, мысленно продолжаю я, поднимаясь на сцену.

— Достопочтенный Пито. И я, и здесь присутствующие, в случае захвата пиратами, просто пройдут через процедуру «принудительной переуступки контракта». Мне почему–то кажется, что для квалифицированных специалистов, каковыми являются почти все здесь присутствующие (за исключением тебя, придурок), условия работы на новом месте практически ничем не будут отличаться от сегодняшних. А вот смерть — это серьезно. Поэтому я повторяю вопрос: что мы получим в слу…

— ЗАКРОЙ ПАСТЬ! — а вот и охранники нарисовались. Из–за кулис выбрались два шкафообразных детины, на мой взгляд, вполне способные разобрать мех на куски простым усилием мышц. — И СЯДЬ НА МЕСТО! — медленно, вразвалочку пара шла на меня, заставляя замереть от ужаса при виде этих откормленных туш. Задний похлопывал по раскрытой ладони электрошокером. Передний закатывал рукава, обнажая чудовищные бугры мышц. Так, приготовиться. И ужаса во взгляд побольше.

— ТЫ БУДЕШЬ ДЕЛАТЬ ТО, ЧТО ТЕБЕ ПРИКАЖУТ! — плюя на меня слюной и обдавая несвежим дыханием гориллоид подошел вплотную, правую руку сложил в кулак величиной с мою голову, а левой взял за воротник и поднял на уровень лица. Начали!

Я чуть–чуть расслабил правую руку, и в нее скользнула отвертка. Обычная фигурная отвертка. С рабочей частью из закаленной стали. А теперь — вспомнить, как заставил с уважением относиться к себе шпану из соседнего двора! Правая рука вперед, к мерзкой роже. Левая — навстречу кулаку противника, чтобы хоть чуть–чуть ослабить удар.

На пол я упал неудачно и встал не прыжком, а в два приема. Но, все–таки, встал. А вот мой оппонент — рухнул мордой лица вверх, показывая всем присутствующим ручку отвертки, торчащую из левого глаза. Минус один. Второй смотрел на случившееся с недоумением. Происходящее не соответствовало сценарию! Ведь это я сейчас должен был неподвижно лежать на полу с переломанными костями, скуля от боли. Вас, ребята, учили бить и калечить заведомо слабого. И безоружного. Да еще и связанного в придачу. Или проводить спортивные состязания на арене по спортивным правилам. А как вам бой без правил? Вернее, только с одним правилом: УБЕЙ ВРАГА!

— Что уставился? Нравлюсь? Разрешаю нежно отсосать.

Второй опустил пластиковое забрало шлема (сделай так первый — мне п…ц) и с диким ревом бросился на меня. Когда расстояние сократилось до трех метров, я швырнул ему в лицо оставшиеся шарики жидкого мыла. Очень хорошая вещь. При усилии чуть больше килограмма, оболочка разрушается и мыльная масса, подобная гелю начинает активно окисляться на воздухе. В процессе этого, мыло прилипает ко всему. А еще — здорово пенится. Через минуту застывая ломкой корочкой, которая легко удаляется с любой поверхности. Но сейчас — вязкая, бурно пенящаяся масса залила забрало, напрочь закрыв гориллоиду обзор. Я просто ушел в сторону а он… он упал со сцены в зал. И сейчас вставал, сорвав мешающий шлем.

— Я же сказал, нежно. Проти–ивный!

Похоже, я очень верно передал интонацию, потому что мой оппонент окончательно потерял человеческий облик. Когда озверевший от злобы амбал вспрыгивал на сцену, я, отступая назад, резко хлопнул в ладоши. Острая приправа на основе Метахских трав — это, я вам скажу, что–то. Азиатский горький красный перец, равно как и мексиканский чили вовсе рядом не лежали. От хлопка содержимое пакета с приправой превратилось в облако. В которое и влетел противник. Чтобы взвыть от боли в ослепленных глазах.

Пока он, дико воя, размахивал своей электрошоковой дубинкой, я достал из кармана гайку. Обычную 50–ти граммовую шестигранную гайку. Соединенную с метровым куском прочной лески. За которую я гайку сначала раскрутил, а потом обрушил на темя оппонента. Тук! Звук был, будто ударили по бетонной плите. Гориллоид застыл. Я дернул гайку на себя и охранник мешком осел на пол. Минус два. Боковым зрением я увидел на сцене еще двоих охранников. Но они смотрели не на меня, а… из голографического экрана на меня смотрела старая мумия, похожая на Ясира Арафата. В том числе — и головным убором. Патриарх Магуно собственной персоной. Низко поклониться главе Рода. Спина — не переломится.

— Патриарх Магуно! Эти разумные, — кивок в сторону тел, — начали действовать, не имея на то приказа Достопочтенного Пито. За что и были наказаны. Поскольку во время разговора с Достопочтенным Пито у нас возникли некоторые разногласия, осмелюсь попросить Вас высказать свое мнение по спорному вопросу.

— Этот!.. Этот!.. — Пито явно переклинило. — У меня нет слов, чтобы описать его словоблудие. — то есть как это — нет? Ты на работе, или кто? И вообще, как так получилось, что ты, Достопочтенный так отвратительно подготовился к выступлению. В таких «беседах» всегда проигрывает тот, у кого хуже подвешен язык.

— Достопочтенный Пито призывает здесь присутствующих выйти с голыми руками против мехов и не желает ответить, что получат добровольцы в случае победы, — с самым верноподданническим выражением лица заявил я. — из чего у присутствующих начинает складываться мнение, что весь риск и все усилия лягут на нас, а все трофеи достанутся лично Достопочтенному Пито.

— У Вас сложилось неверное впечатление. — в глазах «мистера полотенце» застыла моя смерть. Немедленно по указании окружающим всей глубины моей неправоты.

— Все трофеи — собственность Рода Фу–Оша. Вы все, здесь присутствующие — члены Рода и, вставая на его защиту, просто выполняете свой долг перед Родом Фу–Оша.

— То есть мы — воины? Профессионалы, посвятившие свою жизнь совершенствованию в военном деле, за что Род кормит нас и наши семьи?

— Мак Сим, ты забываешься! Род спас тебе жизнь! И после этого у тебя еще хватает наглости ставить Роду условия?

— Спасение моей жизни, так же как и принудительный выкуп обязательств остальных были обставлены дополнительными условиями. Род спас мне жизнь и теперь до конца своей жизни мой долг — работать на благо Рода. А вот их долг, — указать рукой на охранников, — защитить Род. Если мне или кому–то из них доверяют защиту Рода, значит, мы становимся воинами. А у воинов — нет, и не может быть поражения в правах экономически. Никто не станет умирать, зная, что его долг перед Родом должны будут оплатить родные и близкие. — в зале начался гул, сидящие начали переговариваться. Идейки, как говорил дедушка Ленин, из головы не выкинуть. Убить меня сейчас — полыхнет общий мятеж, подавить который будет стоить слишком дорого. Так что моя казнь откладывается. По крайней мере, до конца налета.

— Что ты хочешь от Рода, Мак Сим?

— Каждый, кто вызовется сразиться с пиратами, в случае победы потеряет ограничение в правах экономически. То же касается его жены. Род открывает перед добровольцами Арсенал и на время боевых действий обеспечивает всем необходимым. После победы над пиратами трофейное оружие становится собственностью выживших или выкупается Родом за справедливую цену. Помощь пострадавшим в боевых действиях — за счет Рода.

— Ты много просишь за свою помощь. А ведь мы совершенно не знаем, сможешь ли ты справиться с пиратами?

— Достопочтенный Пито предложил отправить всех мужчин в неравный бой, чтобы дать женщинам и детям возможность спрятаться. Он не верит в Победу. Что помешает пиратам найти убежища, когда все мужчины погибнут?

— Ты знаешь, как победить?

— Я должен узнать, какими силами располагает враг. Чем располагаем мы. Тогда я смогу придумать, как победить. — Патриарх задумался, принимая решение. Это хорошо.

— Ты возглавишь добровольцев из числа пораженных в правах экономически, Мак Сим. Тем из пораженных в правах экономически, кто выйдет на бой с пиратами, снимут ошейники пораженных в правах. После того, как пираты будут уничтожены или изгнаны с планеты, Род Фу–Оша простит им все долги. Как выжившим, так и погибшим. То же касается их жен. Я, Патриарх Магуно, сказал. И духи предков засвидетельствовали мои слова.

Тишину в зале можно было резать ножом. Сидящие в зале мялись, жались и старательно избегали смотреть мне в глаза. Теперь, когда у них появился выбор: рискнуть своей жизнью ради других, получив свободу, или отсидеться за чужими спинами, сохраняя свой статус, они не испытывали ни малейшего желания подвергнуть опасности свою драгоценную шкуру. «Моя хата с краю, ничего не знаю». Как мне это знакомо еще по той жизни. Все знали, что я не виноват, но ни одна сволочь даже и не пикнула. Не ее заживо хоронят, и ладно.

— Вольф? — он посмотрел на меня, на пол, снова на меня. Отвел глаза. Хорошо, добьем. — Твой отец был великим воином. Не заставляй его стыдиться трусости своего сына.

— Я с тобой, Мак Сим. — как легко взять на «слабо» сопляка…

— Кто еще?

Тишина в зале сгустилась так, что ее можно было резать.

— Патриарх Магуно, где собираться тем, кто как и я, ценит свободу больше жизни?

— Идите в Дом охраны, Вас проводят. Добровольцев будут обучать и вооружать там.

Патриарх и его окружение сделали выбор. Они решили попытаться сохранить свое движимое имущество. Так что, моя казнь за убийство полноправных членов рода откладывается. По крайней мере — до изгнания пиратов.