Следующее утро мы сладко продрыхли и проснулись только к обеду, а Сильвия не решалась нас будить. Не знаю, что уж она там такого сделала с Андрюшкой, но он встал вместе с нами почти нормальный. Только несколько зеленовато-желтых подтеков еще просвечивало на лице. А в остальном – хоть на паспорт фотографируйся. Но поскольку паспортов с фотографиями тут еще не придумали, то и его вид можно было счесть за прекрасный.

Мы с удвоенным усилием налегли на завтрак, который в ожидании засонь, наверно, раза три уже разогревался. Затем быстренько собрались (все равно в иной мир собирать как-то особенно и нечего) и вышли по уже знакомой дороге к Гарольду. Там мы определили Андрюшку заниматься дальнейшим выявлением его способностей с Сильвией, а сами уединились в темной комнате со старым волшебником. Проведя знакомый обряд с кристаллом, мы уже привычно вывалились в межмирье.

Гарольд торжественно сверкал лысиной, стоя на туманной дорожке, и поучающе вещал:

– Ребята, хочу с вами на всякий случай попрощаться, так как если наша сегодняшняя операция удастся, то я смогу лишь иногда подглядеть за вами через глаза ваших знакомых, но не более того. Если вам удастся найти тела и проникнуть в них, постарайтесь сделать это аккуратно. Не забывайте, что на нас также висит моральная ответственность за тех, кто сейчас находится в ваших молодых организмах! Ведь, если мне не удастся вернуть их в собственные тела, они могут затеряться средь неизвестных миров.

А я как-то даже и не подумал о том эльфе, который должен был вернуться в мое тело, вернее, из моего тела…

Ну да ладно, на то я и не академик, чтобы думать не об окружающих, а преимущественно о себе… Может, еще чуток о Машке, раз уж мы с ней компаньоны по несчастью. Я постарался скроить внимательно-заумную рожу, хотя это мало помогало проникнуться торжественностью момента. Мне хотелось, конечно, сделать комплимент замечательно сверкающей лысине, но как-то язык не поворачивался – слишком уж много для нас сделал этот добродушный дедуля.

Мы с Машуней опять стояли перед невзрачными железными воротами, держась за руки, как первоклашки на первом звонке. Мне было немного стыдно за свой мир, ну почему бы не сделать ворота из чего-нибудь более экзотического? И ведь не спросишь, у кого тут такая бедная фантазия: два куска ржавого клепаного железа, покрытого местами серой облупившейся краской? Хотя, может, это еще и не наш мир… посмотрим…

Нет, наш… я почувствовал, как меня потянуло к своему телу, как только мы прыгнули сквозь ворота в темноту. Моя напарница, кажется, тоже куда-то устремилась. По идее, мы просто должны были проснуться в собственных кроватях и все, но какой-то страх заставил меня притормозить и просигналить стоящему на стреме Гарольду, что контакт установлен. И только после этого, не теряя связи с Машкой, я пошел на стыковку с собственным телом, словно засасываемый магическим пылесосом.

Чувствуя, что вот-вот воткнусь в свою цель, я успел просигналить Мышуне: «Пока!» и сразу словно вмазался со всего маху в стенку, заряженную напряжением под двести двадцать вольт. Поверьте, я знаю не понаслышке, что такое два пальца в розетку – так вот, тут было не два пальца, а гораздо больше.

«Чтоб тебе!..» – начал я было ругаться, как «услышал» аналогичный «вопль» своей напарницы, заставивший меня не на шутку испугаться за нее. Чисто интуитивно потянулся к девчонке и, словно зацепив чем-то, выдернул подальше от опасной цели. Я чувствовал, как она натурально плакала от боли. Мне хотелось задуматься: какая, к черту, боль может быть в здешнем ничто? Но времени на раздумывания никак не хватало.

Просигналив Гарольду, чтобы он принимал обратно Мышуню, я подтолкнул ее к выходу в межмирье. Она еще попыталась трепыхнуться, но, видимо, удар оказался настолько силен, что девчонка не смогла ничего сделать. Одновременно я дал понять академику, что в тела нас что-то не пускает, и я попробую выяснить, в чем дело.

Уловив ответ волшебника, что девочка под его контролем, я стал осторожно приближаться к своему телу, мысленно тормозя свое «падение». Так! – У меня, словно наэлектризованные, стали дыбом несуществующие волосы. Остановившись, я понял, что дальше хода нет.

Что же делать? Если не выясню, что там такое, то на мысли о возвращении можно ставить крест. Но и идти вперед тоже страшно и невозможно… я плыл сознанием по границе возможного приближения к цели и пытался нащупать вокруг хоть что-нибудь знакомое. Это было очень трудно, так как ощущения родного тела забивали все остальное. Я чуть-чуть отдалился и вдруг поймал что-то знакомое… ненавязчивое и, можно сказать, почти родное. Поскольку вариантов все равно не оставалось, я двинулся в направлении этого чувства. Да… там не возникало никаких преград, и я все быстрее входил в чье-то тело…

…Темно, за окном то ли раннее утро, то ли поздний вечер. Я в кровати чем-то знакомой комнаты. Нет, это не моя комната и даже не наша квартира… это… Яськина комната! Господи, неужели меня угораздило залететь в его телеса? А что – ощущение узнавания было именно таким: ненавязчиво-приятельским. С другой стороны, это же здорово, оказаться в теле приятеля – я думаю, он не обидится, а что может быть легче, чем наводить разведку со знакомых позиций?

Мы дружили с ним, считай, с детского сада. Нельзя сказать, что вместе на соседних горшках сидели (в старших группах уже не сидят), но манной каши уж точно не один килограмм на двоих слопали. Да и в школу напросились в один класс. Стоит ли говорить, что я знал в его комнате каждого таракана? Тем более что их давно всех повывели. Так вот и дружили до моей «командировки» сюда… то есть туда на данный момент.

Я вскочил с постели и кинулся, в чем был, к зеркалу – из него в сумраке комнаты на меня выглянула знакомая физиономия: нос-курнос, чернявые волосы, маленькие карие глаза – не красавец, но все же лучше рыжего Шиша. Я потолкал кончик носа вверх-вниз – да, парню не мешало бы немного удлинить носопырник. Затем поискал глазами одежду: пожалуй, можно даже и нужно одеваться – хоть на будильнике еще и полшестого утра, но я не мог позволить себе болтаться тут долго. Кстати, как же вычислить, какой сейчас день?

На мобильнике у парня никогда не то что даты, даже времени верного не выставлено… ага, нужно заглянуть в Яськину сумку – прилежностью парень не отличался, но не мог же он не оставить никаких пометок в дневнике или тетрадках? Я перелистывал его последние записи… м-да, тяжело работать следователем! Даже такой элементарной вещи, как последняя запись, никак не определить. Сначала я удивился, что дата в тетрадке по математике была та же, что и день моего перемещения в мир иной. Но затем найдя запись на три дня позже, сообразил, что это задание, а не классная работа. И все-таки наиболее вероятно, что… прошло двое суток со дня моего исчезновения. А сколько я провел времени там? День у Эльвиры, два – на дороге, еще три-четыре в городе. Это ж раза в три больше будет! Значит, мне нужно очень быстро здесь все разузнать и мотать обратно.

А вообще-то, я идиот: мой взгляд упал на выключенный компьютер – вот где нужно дату узнавать! За окном принялось уже основательно светлеть, и стрелка будильника переползла через шесть часов. Решив, что нет смысла больше ждать, я направился в туалет и ванную. Справив все необходимые действия по приведению приятельского тела в более-менее сносное состояние, вышел из ванной и наткнулся на тетю Зину, пытавшуюся прикрыть незакрывающийся от зевоты рот.

– Ты куда это в такую рань вырядился? – удивленно спросила она.

Я хотел уже сказать «С добрым утром, тетя Зина!», но успел вовремя захлопнуть раскрывшийся рот, из которого успело вырваться только что-то вроде «сдрмтр»…

– Мам, я забыл сказать, что сегодня… – мои (вернее, Яськины) мозги немного со скрипом провернулись, но дальше я уже врал красиво и вдохновенно. – Мы с Мишкой договорились встретиться до занятий, а то должна быть важная контрольная по математике. Ну, сама понимаешь…

– Перед смертью не надышишься… – закончила за меня мысль теть Зин и насмешливо спросила: – Вы, ребята, часом не заболели? Что-то не помню я у вас такого рвения к учебе.

– Ой, мам, если бы мы были хорошими учениками, то нужно ли нам было бы вставать с утра перед контрольной? Просто математичка приперла к стенке – говорит, если не сдадим, то за полугодие два балла, а там и на второй год можно забуксовать.

– Ладно, сейчас чаю поставлю… будешь вчерашние пельмени? Я быстренько разогрею…

– Ага, давай, а я пока в школу соберусь.

Мы разбежались по квартире: «мамуля» на кухню, а я в спальню, чтобы набить сумку нужными вещами. А какие вещи мне были нужны? Как ни странно, карта города – я сообразил, что должен обязательно навестить не только свое, но и Машухино тело, а вот как до нее добраться, в точности не знал. К тому же, чтобы перемещаться в пространстве чуть быстрей, чем на своих двоих, я был вынужден пойти еще и на ограбление своего друга.

К счастью, я вспомнил про комп, а на нем и карту города найти несложно. Так что я запустил машину и стал искать Яськину маленькую заначку, что тоже было нетрудно, так как приятель не раз мне ее показывал. С учетом денег, нашедшихся в сумке, эта заначка позволяла мне беспрепятственно перемещаться на общественном транспорте, но никак не на такси – но и то неплохо.

Осталось только быстренько внести в комп номер Машкиной школы… ага, не так уж и далеко… а вот и ее улица… и дом. Так, туда, кажется, сорок третья маршрутка идет. В любом случае на месте спрошу, главное, запомнить общий план местности. Все – я был готов к принятию завтрака. Не морить же приятельское тело голодом?

Из подъезда я выскочил уже почти в семь, только мельком поздоровавшись с «папулей». Общение с родителями Яськи прошло как по маслу – недаром столько пропадал у него в гостях. Я торпедой понесся к себе домой, хотя время для этого было, мягко говоря, раннее. Но мама должна уже собираться – ей на работу к восьми.

Вот и родной каменный муравейник! Стыдно признаться, но у меня навернулась слеза – настолько милым мне показался унылый пейзаж родного осеннего двора. Я набрал код и влетел в подъезд, не дожидаясь лифта и пробежав семь этажей через две ступеньки. Кто бы заставил меня это проделать в другое время! А тут я, пыхтя, как после стометровки, вдавил кнопку звонка и стал ждать.

Вскоре в дверях показалась мама. Все во мне кричало: «Мамулечка, как я по тебе соскучился!» – мне буквально пришлось останавливать потянувшиеся к ней руки.

– Здрсте! – выдавил я из себя и задал, казалось бы, глупый для этого времени суток вопрос: – А Миша дома?

К моему удивлению, ответ мамы был еще более ошеломляющим:

– Нет… разве ты не помнишь? Я же вчера тебе говорила, что он заболел!

– А-а… да, помню, – сообразил я ответить и тут же вывернуться. – Но я думал, что он уже домой вернулся…

– Нет, он еще в клинике, там проводят обследование.

– Я его должен навестить… это очень важно… – испуганно затараторил я, но мама тут же ответила:

– Пожалуйста, только после полудня…

– Но я не могу ждать, школа допоздна, а ему очень нужно помочь по занятиям – у нас важная контрольная на носу.

Кажется, моя школьная лабуда подействовала, а может, это у меня просто такой просящий тон был, но мама кивнула и сказала:

– Хорошо, я позвоню Илье Игнатьевичу, чтобы он пропустил тебя. Записывай адрес.

Мой слух как-то неприятно резануло, казалось бы, незнакомое имя… и все же где-то я его слышал… но нужно было запоминать дорогу: трамвай… потом еще на маршрутке… но в целом понятно. Тем более моя умная мамочка убедилась, что я правильно записал объяснения на клочке бумаги. Попутно она объяснила, что у меня (то есть Миши) случился странный приступ в гостях, и его милостиво взял в частную клинику на обследование этот самый И. И.

Когда я уже загрузился в трамвай, в голове начали выплывать неприятные совпадения: вечеринка… ИИ… заболевание… анализы… – неужели вселение в мое тело эльфа привело к столь плачевным последствиям? И как его лечат или проверяют, да еще в частной клинике? Мы, насколько я понимал, не были бедняками, но и оплачивать частные клиники папе не по карману. Я так и проехал всю дорогу, терзаемый смутными сомнениями, чисто на автомате сменив транспорт и выйдя из маршрутки перед частной психиатрической клиникой.

Это что ж получается: я, то есть мое тело, сошел с ума? Еще чего не хватало! Уже неслабо паникуя, я кинулся ко входу в клинику, но не тут-то было – меня тормознули прямо у дверей. В предбаннике стояла вертушка, управляемая крепким охранником в стеклянном скворечнике. С ходу испытав своей грудью совершенно не вертящуюся вертушку на прочность, я уставился на бритоголового попугая в клетке и требовательным тоном возвестил:

– Я к Мише Заволокину, мне Илья Игнатьевич разрешил его навестить!

– Какой Илья Игнатьевич в такую рань? – невозмутимо тупо спросил сторожевой болван.

Поскольку я и сам не знал, какой ИИ, я нагло заорал:

– Какой надо! Быстро открывай!

– Как тебя звать-то? – наконец стал ломаться сторож, заглянув в бумажку у себя на столе.

– Ми… тьфу, Ярослав Никитович Калымов.

– Есть, – кивнул спокойно бритый жлоб. – Сейчас приглашу твоего Илью Игнатьевича.

Вот гад – жалко ему было в тетрадку заглянуть! У меня уже никаких ругательств не хватало. Я у него, оказывается, записан, и ИИ на месте, а он идиота разыгрывает! Уже восемь скоро, а ему все рано. Короче, я уже начал примериваться, как бы невзначай запихнуть какую-нибудь железяку в эту вертушку, чтобы сторожевая жизнь этому бугаю малиной не казалась, и даже заприметил щель, куда вполне могла бы поместиться десятикопеечная монетка, но тут появился он… и меня спасла только злость, которая так и перла из нутра наружу.

Он – это ИИ, а ИИ – это тот самый колдун, который меня отправил «погулять» в мир иной на той самой вечеринке. А злость меня спасла потому, что когда я в таком состоянии, то ничему не удивляюсь и соображаю в несколько раз быстрей. Так вот, я умудрился ничем не выдать своей растерянности (так как ее почти и не было), и вдобавок успел мгновенно сообразить, что сейчас мои мысли начнут считывать, как с белого листа. Поэтому я начал отчаянно «громко» думать о злющей математичке по уже заранее заготовленной легенде.

Чернявый с проседью хрен со знакомой родинкой на лбу сверлил меня взглядом, одновременно «ласково» выспрашивая, какими это я судьбами к приятелю? Я держал агрессивную оборону, объясняя в подробностях, какие у нас вселенские трудности с математикой. Колдунище состроил грустно-озабоченную мину, покачал головой и вздохнул:

– Боюсь, не до математики ему сейчас…

– А что такое? – Я выпучил глаза, изображая крайнее удивление. – Вот и я тоже думаю, с чего бы здорового парня в психушке держать?

– У него подозрение на эпилепсию, так что лучше пройти полное обследование…

– А эпилепсия – это когда волосы на ногах выдергивают? – с понимающим видом уточнил я.

Кажется, я что-то не то ляпнул, так как ИИ сначала непонимающе на меня уставился, но потом расхохотался:

– Когда волосы – это эпиляция, а когда эпилепсия, то можно и в обморок упасть.

– А-а, – протянул я, будто это мне что-то объясняло.

Пока мы так «мило» беседовали, оказалось, что ИИ уже привел меня на место – он посмотрел на часы и сказал:

– У вас десять минут на беседу. В восемь начнется обход. Подожди здесь, – с этими словами он скрылся за белой больничной дверью, на прощанье указав мне рукой в сторону какого-то красного уголка со столом, заваленным замусоленными журналами.

Я послушно уселся на один из стульев и стал рассматривать скучный больничный коридор. Нет, здесь все было тип-топ, но больничная, правильная и чистая холодность все же давила на психику. Хорошо, ИИ не соврал, и вскоре из-за двери показалась моя физиономия. Как я ни старался приготовиться к этому моменту, но собственный вид, причем не в зеркале, а вот так – наяву, оказался почти шокирующим.

– П-привет… Миша, – пропищал я сдавленным голосом – даже злость куда-то испарилась и никак не могла прийти мне на помощь.

– Здравствуй… э-э… – замешкался мой собеседник.

– Яська, – помог я и понял, что эльф в моем теле не мог вспомнить «своего» приятеля.

На мгновение повисла тишина, в которой мы внимательно разглядывали друг друга. Потом мне это надоело, и я сказал:

– Эк тебя прибабахнуло! Приятеля не узнаешь. Садись, что ли, рассказывай, как ты сюда угодил?

Беседа никак не клеилась. Да и как она могла клеиться, когда приходилось беседовать с запуганным и ничего не знающим про наш мир существом, пытающимся всеми силами сохранить пристойный вид? Я сильно и не давил, глядя на то страдание, которое отражалось в темных глазах – надо сказать, это было все, что изменилось в моем теле после вселения пришельца.

Внезапно мой ненавязчивый рассказ про школьные дела прервался на полуслове – не могу сказать, что я сам его прервал. Просто я вдруг забыл, о чем говорил, и отвесил челюсть. Потом, сглотнув слюну, все-таки заставил себя выдавить что-то типа: «какая красотуля…» в попытке оправдать свое замешательство.

Да и кто бы на моем месте не замешкался? Одна из дверей открылась, и из нее преспокойненько вышла… Мышуня, одетая в какой-то спортивный костюм, и продефилировала мимо нас, узнавающе кивнув мне… то есть не мне, а Мишке, в котором сидел эльф.

Тьфу ты! Даже не знаешь, как тут себя и не себя обзывать…

А настоящая Мышуня и впрямь красотуля, совсем как в межмирье… Стоп! Я с испугом вернулся к теме пропускаемой математики – еще не хватало, чтобы меня поймали с поличным на таких мыслишках! К счастью, отведенное нам для встречи время быстро истекло, и вышедшая в коридор медсестра позвала Мишу в палату. Я попрощался с парнем и пообещал замолвить за него словечко перед «страшной» математичкой – да простит мне, в общем-то, добрая женщина такой поклеп. Ноги сами понесли к выходу, а я испуганно понимал, что еще чуть-чуть, и мозги начнут аналитическую работу, а этого в такой близости от колдуна и двух монстров в детских телах делать не только нельзя, но вообще запрещается под страхом жизни и смерти.

Только в трамвае я вздохнул спокойно, понимая, что отгородился от колдуна стеной из многочисленных мыслей прохожих и пассажиров. По пути «домой» я подводил итоги своей разведки. Получалось, что Ральф, вселившись в тело ИИ, заделался каким-то врачом в клинике, скорее всего, просто продолжив дело медика. Затем, для какой-то только ему известной цели перетащил сюда эльфа и вампира, вытряхнув нас с Мышуней из собственных организмов. Ну и дела!

Самое хреновое, что наши тела с подселенными туда нечеловеческими типами оказались непонятным образом запечатаны. А может, мы не смогли проникнуть в них просто потому, что их теперешние хозяева бодрствовали в момент нашего проникновения в мир? Нет, вряд ли оба троянских гостя не спали ночью. Надо будет у Гарольда спросить. Одно отрадно: наши тела почти нисколько не изменились от подселения чужаков – в этом волшебник оказался прав. Дело осталось за «малым» – вытряхнуть из них эльфа и вампира…

Я понимал, что должен как можно быстрей возвращаться – больше делать здесь было нечего. Но легко сказать, а как заставить уснуть Яську утром? С лекарствами я решил не шутить – еще не хватало парня отравить по незнанию. В каких условиях он мог заснуть с утра? Я вдруг вспомнил: да в тех же самых, что и я! Наесться до отвала и пойти на урок все той же математики или литературы. Здесь главное усесться подальше от учителя на задней парте и можно даже с открытыми глазами захрапеть.

План побега из этого мира созрел, и я начал претворять его в жизнь: зарулил к Яське домой, накормил его телеса тем, что под руку попало, и отправил шагать в школу. Время уже приближалось к первой перемене. Так что я удачно воткнулся на второй урок, который еще удачнее оказался русским языком. Первые минут пятнадцать ничего не получалось – сосед по парте что-то бубнил в ухо, девчонки перекидывались записками и эсэмэсками… но постепенно учительский речитатив начал побеждать, и вся аудитория стала впадать в тоскливый транс, медитируя над очередными исключениями никому не понятного грамматического правила. И только зубрилки отчаянно голосовали где-то в передних рядах общего болота сидячей забастовки. Я подпер Яськину пухлую щеку кулаком и запер свои, то есть его бесстыжие глазья… понятно, что такого нахального сна училка долго терпеть не будет, но мне многого и не нужно, лишь бы уснуть…

…я успел, так как вскоре обнаружил себя в знакомой черной пустоте. Вспомнив, что надо выходить через ворота в межмирье, я потянулся к туманной дорожке. Это не сразу получилось, но я так боялся, что меня снова начнет затягивать в мое настоящее тело и бить вселенским током, что очень постарался сосредоточиться на выходе и, в конце концов, понял, что стою у старых железных ворот. И только убедившись, что под моими ногами стелется туманная дорожка, вспомнил, что совсем забыл позвать старого волшебника.

– Гарольд! – крикнул я в призрачную пустоту межмирья, но сколько ни вслушивался и ни повторял попыток мысленно или вслух, ничего не получалось. То есть кричать-то получалось, но вот ответа я так и не дождался.

Ну что ж, если гора не идет к Магомету… я сам пойду к водяным воротам Сиолы. Представив их себе, я смело направился прочь от ржавых железяк нашего мира.

Я уже сбился со счета пройденным поворотам, а желаемая цель все не появлялась. Остановившись, я задумался: «Уж не эту ли опасность имел в виду Гарольд, когда говорил об угрожающих свойствах межмирья?»

Ну уж нет – так легко меня с пути не своротишь! Просто нужно получше себе представить нужные ворота и еще сильнее пожелать их увидеть. Старательно сосредоточившись, я завернул за очередной поворот и радостно воскликнул – впереди из ниоткуда в никуда послушно текла пленка воды. Осталось только прыгнуть в нее, что я и проделал с усталым удовлетворением…

…ага – я оказался в знакомой темной комнате. Вот только кристалл не работал. Впрочем, зачем ему работать? Никого кроме меня тут не было, и я решил встать с кресла.

Ой, мама! Это ж надо, чтобы так все кости болели – прямо как у того старикана, в которого я угодил по ошибке пару дней назад. Постанывая, я потихоньку принялся разминать тело, и вскоре смог выйти из комнаты. В дверях я столкнулся с Гарольдом, который уже спешил мне на помощь.

– Ты, признаться, сильно удивил старого колдуна! – обрадованно обнял меня за плечи волшебник. – Никак не ожидал, что ты сам сможешь вернуться. Не буду скрывать – я очень устал и вышел сюда, только чтобы немного погонять старое тело, а ты успел в это время вернуться, и не только выбрался в межмирье, но и сюда.

Под эту радостную старческую скороговорку мы прошли в гостевую залу, и я понял, что на улице уже темно.

– Сколько же я отсутствовал? – удивленно спросил я.

– Около десяти часов.

– А там чуть больше трех прошло. Точно, разница примерно в три раза – все сходится.

– Что сходится? – поинтересовался Гарольд.

Я объяснил, что там время идет в три раза медленнее, чем здесь. Но мне не дали пуститься в пространные объяснения объятия друзей: Машка, Рюшка и Сильвия тискали меня, словно проверяя на прочность мою эльфийско-человеческую субстанцию. Потом, видимо убедившись в моей целостности, посадили за стол и принялись кормить. Несмотря на глубокую ночь, никто даже и не подумал спать – настолько все переживали за меня. Ведь Маша изрядно напугала всех непонятными болевыми ощущениями, полученными от общения с собственным телом – естественно, что после этого все ожидали от моего путешествия всего чего угодно.

Ну, раз ожидали… я постарался не обмануть их надежды – рассказал все, что произошло, а заодно высказал и свои соображения по этому поводу. Гарольд, внимательно слушая, вносил свои замечания. Так, по его мнению, наши тела были именно запечатаны, а не просто заняты новыми пользователями. Запечатаны, чтобы мы не могли вернуться, а может, чтобы подселившиеся не могли вырваться из них.

Так или иначе, но старый волшебник поразился моим способностям к самостоятельным прогулкам по межмирью, объясняя их только тем, что мы с Мышуней были совершенно необычными созданиями. Уродцами, уточнил я.

На этом хорошие новости кончались, и то если новость, что наши тела запечатаны, можно назвать хорошей. Еще худшей новостью оказалось то, что Гарольд совершенно не представлял, какое колдовство к нам применено, а главное, не знал, как вскрыть эти печати.

– Вот как грустно получилось! – завершил обсуждение волшебник. – Я вроде бы совершил почти невозможное: привел вас в родной мир, и вы смогли найти свои тела. Но, по сути, мы так ничего и не добились. Цель по-прежнему находится вне досягаемости. Печати на ваших телах сработаны неведомым мне способом, который Ральф явно почерпнул из каких-то древних источников, возможно нечеловеческих. Единственное, что могу сказать: Ральф все-таки действует грубовато. Перемещения между мирами у него требуют обмена сущностями, а проделывать их он вынужден в области самого тонкого барьера – около Андрюшиной деревни. Кстати, не удивлюсь, если настоящий ИИ сейчас томится в теле Ральфа в нашем мире…

– И что же нам теперь делать? – со слезами на глазах перебила рассуждения профессора Машутка.

Гарольд долго молчал, углубившись взглядом куда-то внутрь себя. Не знаю, что он там рассматривал кроме своих старых внутренностей, но дельный ответ все же выдал:

– Есть два способа решения этой проблемы, и оба они лежат в стороне гор.

– Драконы? – догадался я.

– Да, драконы, но их я бы оставил в качестве последнего средства. Если нам нужно узнать, как наложены чары, то лучше об этом узнать непосредственно у того, кто их накладывал. Причем, если колдун находится по большей части в другом мире, то…

– А ведь и верно! – воскликнул я, посмотрев на Мышуню. – Можно разведать все, что нужно, в замке Темного Ральфа, пока он болтается на Земле!

– Да… – грустно заметил Гарольд. – Самое неприятное, я должен заметить: идти туда придется вам двоим. И не потому, что я не хочу или кто-то другой не может, а потому, что чем незаметнее вы туда проникнете, тем вернее будет успех вашего предприятия. Я же не могу идти войной на Ральфа, не имея доказательств его злых намерений. Ведь вполне возможно, что он просто экспериментирует…

– Сомневаюсь я, однако, – вставила свое слово Сильвия. – Может, хотя бы мне с ними пойти?

– Нет, – твердо ответил я, представив себе, как мы путешествуем втроем с бабушкой в компании. – Мы отправляемся вдвоем, как сказал Гарольд. Прости, Андрюш, но и тебе там будет небезопасно.

Рюшка встрепенулся при этих словах, но старый профессор остановил парня жестом и сказал:

– Миша прав. В предгорьях обычный человек почти не имеет шансов выжить. Я рассчитываю на магические способности ребят, которые уже сильно проявились. Давайте договоримся, что завтра я еще посвящу день вашей подготовке, а Сильвия проверит экипировку… да, и нужно договориться с парой возможных помощников… – Старый маг не стал уточнять, кого он имел в виду, а вместо этого пригласил всех устраиваться на ночлег прямо у него в доме.

Гарольд попросил обращаться к нему на «ты», так как нас теперь много связывает, а он всегда мечтал о таких непоседливых внуках. На что я заметил, что звание деда еще нужно заслужить. Это не какие-нибудь папа и мама – тут уровень доверия и дружбы на порядок выше, и потом, хочется ли ему выносить наши постоянные «шуточки». Гарольд заверил, что с насмешками у него самого не заржавеет, и уже радостно отправился готовить постели гостям.

Я с тревогой поглядывал на Мышуню и, когда она на секунду осталась в коридоре одна, быстренько взял ее под локоток и вытащил на веранду. Вы думаете, чтобы целоваться? Нетушки, не дождетесь! Хотя… но в этот момент мне было не до всяких глупостей. Девчонка совсем недавно плакалась, что сойдет с ума от всей этой волшебной дури, а тут наше мероприятие грозило затянуться на неизвестно долгое время, причем опасности, сложности и всякие фэнтезийные прибамбасы никуда не желали рассасываться, а только прибавлялись.

Мне было нужно срочно протестировать свою напарницу по сказочным несчастьям на пригодность к дальнейшему поиску приключений на наши тощие задницы. Брать ее с собой в депрессивно-стрессированном состоянии нельзя. В крайнем случае, я справлюсь и один.

Не знаю, что уж она подумала про мои намерения, но, оказавшись со мной один на один почти в полной темноте, так обворожительно на меня взглянула, что я чуть было не занялся именно поцелуями, но вовремя опомнился и зашептал ей на ушко:

– Машунь, есть идея. Понимаешь, соваться вдвоем к магу глупо, так как если что случится, нам уже оттуда не выбраться, – начал я развивать свой тест на прочность, хотя даже не представлял, насколько был тогда прав. – А если я пойду один, то у тебя с Гарольдом останется шанс…

– Притормози! – возмущенно шепнула мне егоза. – Ты сам говорил о том, что друзей в беде не бросают!

– Нет, ты не понимаешь, – с жаром попытался я возразить. – Нельзя идти в такой опасный поход с тем отчаянием, которое в тебе явно было вчера… я же помню. А если ты сломаешься и в самый ответственный момент бросишься в панику или закатишь истерику? Это ведь вполне может стоить жизни и тебе, и мне.

– Вот, с себя бы и начинал! Ты что, еще не понял? Я раскисаю только в моменты, когда нет опасности.

В воцарившейся тишине я вдруг понял, что девчонка права. Может же она расслабиться, когда есть возможность? А когда надо, Мышуня соображала и действовала получше меня.

– Извини. Ты права, можешь и впредь рыдать у меня в объятьях, когда нет непосредственной угрозы.

Егоза ничего не сказала, а только обняла меня и, неумело поцеловав в губы, скрылась в доме. Я аж задохнулся от такой прыти. Пожалуй, это первый мой настоящий поцелуй, да еще с такой симпатичной вампиршей! Все, что было раньше, не в счет – так, детские глупости. Ну что ж, раз умеем целоваться, то надо уметь и сражаться…

Следующий день и впрямь прошел в основательной подготовке. Больше всего меня радовало, что Андрюшка, увлеченный магическими перспективами, разворачивающимися перед ним в городке Зимних Роз, совсем не думал унывать от предстоящей разлуки с нами. Сильвия, выслушав инструкции старшего волшебника, отправилась готовить нам «высокотехнологичное» снаряжение, а Гарольд, наплевав на все дела и занятия, закручивал гайки в наших головах, грузя нас по полной теоретической базой колдовства.

Пересказывать всю эту муру здесь у меня язык не повернется. Но, в общем, объяснения были примерно такие, как и описывал рыжий горка-Егорка в академии:…формируем эктоплазму… трансформируем эктоплазму… концентрируем внимание… стабилизируем объект…

Однако то ли учитель оказался просто высший класс, то ли ученики не подкачали, но мы сумели в кратчайшие сроки выучить пару приемчиков, позволяющих сформировать комок энергии и запустить им в цель – этого хватало, чтобы обездвижить взрослого мужика на полдня. Потом мы тренировались скрывать свои мысли и подслушивать чужие. Подслушивать явно получалось лучше у Машки. Зато я шарахал молнией – только держись. Жаль, что это можно сделать только пару раз подряд, и то только с небольшим перерывом – короче, оружием массового поражения молнии никак назвать нельзя.

Во время отдыха Гарольд грузил нас кратким курсом местной истории напополам с географией. Оказалось, что Сиола – большой мир, простирающийся в неизвестные дали и заселенный неизвестным количеством различных разумных. Только список названий рас, зачитанный академиком, чуть не заставил нас уснуть. Но все же я отметил про себя, что там помимо всяческих незнакомых полузверей и полулюдей проскакивали и знакомые названия, типа троллей, орков и всяких хоббитов. Интересно, а Толкиен тоже отсюда родом?

Поняв, что мы все равно не сможем усвоить все знания, Гарольд посоветовал прослушивать всех встречных нам обитателей на их магические способности. А главным в его совете являлось то, что он объяснил нам, как это делать. Оказывается, надо закрыть глаза и мысленно послать легкий пучок энергии в цель. Если ничего не происходило, то объект обычный, а вот если после этого в сознании появлялась картинка светящегося существа, то оно магическое. При надлежащем опыте, по степени свечения можно определить магическую силу встретившегося субъекта. Мы потренировались сначала друг на друге, вызвав четкую светящуюся картинку, а затем на Гарольде, чуть не ослепнув от его свечения.

– А теперь вам предстоит самое важное: уговорить пару помощников, участие которых в вашем походе может решить очень многое, – наконец решил закончить наши занятия Гарольд.

– Это те помощники, о которых ты говорил вчера? – вспомнила Мышуня.

– Да, и вы прекрасно их знаете…

– Хм… что-то не припомню таковых, – промычал я.

– А я догадалась! – обрадованно воскликнула егоза. – Но как же с ними договориться и почему с ними лучше?

– Ты задала очень правильный вопрос, – довольно усмехнулся Гарольд и хитро подмигнул, глядя, как я тупо таращу глаза, пытаясь сообразить, о ком они ведут речь. Академик не стал позорить меня дальше в глазах этой проныры и пояснил: – Единороги, как я вам уже и говорил, хоть и похожи на лошадей, но, по сути, являются такими же разумными, как и мы или эльфы…

– Так это с ними нам нужно договориться? – воскликнул я, бесцеремонно перебив волшебника.

– Именно, – кивнул Гарольд и продолжил: – Понять, о чем они думают, невозможно даже на уровне телепатии. Но они, несомненно, общаются друг с другом и понимают все, что им говорят.

– И все же, чем они лучше лошадей? – чисто из вредности переспросил я.

– Ты прав в том, что единороги, в отличие от тягловых животных, неуправляемы – они всегда исходят из своих соображений, и никогда не знаешь, понравится им человек или нет. Но есть одно маленькое «но». В предгорьях, куда вы отправитесь, лошади, как и обычные люди, почти беззащитны перед обитателями тамошних окраин. А единороги обладают удивительными свойствами чувствовать любую магическую угрозу. И к тому же они грозные бойцы…

– Да неужто? – вырвалось недоверчивое восклицание у меня.

– Я надеюсь, что вам не доведется стать свидетелями их бойцовских качеств, но знайте, что если они пойдут в бой с какой-нибудь нечистью, лучше от такого места держаться подальше, – усмехнулся старый академик в бороду и продолжил: – Сейчас очень важно с ними договориться. Я питаю некоторые надежды на это, поскольку первая ваша встреча прошла очень удачно. Честно сказать, я сильно удивился, когда вы убедили единорога встать между двух лошадей – большего унижения для них, чем поставить в один ряд с простыми животными, я не знаю. Тем не менее, он сам подошел к пострадавшим и принялся их лечить. Кстати, эта воистину могучая энергия еще один важный плюс единорогов. Сидя на его спине, вы можете черпать ее сколько угодно для волшебных действий или просто для восстановления сил.

Мы продолжили обсуждать свойства этих таинственных скакунов уже по пути к какой-то цели. Гарольд просто обозначил ее, как место, где можно найти единорогов. Оказалось, это старый и несколько запущенный парк, больше похожий на лес, одной стороной выходящий к берегу реки. Мы, собственно, и подошли к нему вдоль набережной.

– Отсюда вы пойдете одни, – сказал старый волшебник, остановившись в конце дорожки, упирающейся в опушку леса. – Постарайтесь дозваться единорогов и объясните свою просьбу – без их помощи ваши шансы на успех резко снизятся.

– По-моему, они в любом случае близки к нулю, – немного пессимистично заявил я, но послушно пошел вперед, взяв на всякий случай за руку свою подружку. Если ей страшно, то она все равно вида не подаст, а так вроде как я боюсь, а не она…

Мы, затаив дыхание, шли по влажной прелой листве между толстенных, в два обхвата стволов, поросших бородатым мхом. Здесь царствовали сумрак и тишина, словно вокруг не было никакого города. В конце концов, мы немного растерянно остановились посреди чащи. Хорошо, Гарольд предупредил, что звать единорогов можно мысленно – как-то не хотелось орать среди спокойного безмолвия древних деревьев.

– Ну что, зовем? – шепнула Маша, и мы встали спинами друг к другу, мысленно призывая единорогов.

Не могу даже сказать, сколько мы так простояли, терпеливо «приговаривая»: «Ну единорожик, ну миленький, ну что тебе стоит, нам так нужна твоя помощь!»

И они пришли. Та же пара белых красавцев появилась среди темной колоннады деревьев. Интересно, что ко мне, мелькая светлой тенью среди лесных исполинов, грациозно выплыла девочка (не называть же ее единорожицей или единорожкой), а на Мышуню одновременно вышел гарцующий и как будто немного самовлюбленный красавец.

Мы не стали бояться или стесняться в ласках, восхищенно обняв их за горделиво изогнутые шеи. Не сговариваясь, мы с Мышуней начали безмолвный рассказ о нашей злой судьбе и коварном Ральфе. А закончил я свою «речь» почти душераздирающими мольбами помочь нам вернуться домой, а сначала – добраться до логова Темного Ральфа в предгорьях. Вспомнив инструкцию волшебника, я сказал, что мы будем ждать их здесь завтра утром в полной экипировке, и замолк, продолжая восхищенно гладить шелковую гриву.

Единорожья девочка немного постояла, милостиво принимая мои ласки, а затем подняла голову, взглянув на своего рогатого кавалера. После чего волшебные существа исчезли из поля нашего зрения, словно их тут и не было.

– Ну вот: ни ответа, ни привета, – немного обиженно вздохнул я.

– А мне кажется, они завтра придут, – шепнула Машка, все еще улыбаясь приятным воспоминаниям.

– Ладно, пошли отсюда выбираться. Гарольд, поди, все жданки съел.

Мы двинулись обратно. По крайней мере, нам так показалось. Однако через пару десятков метров я начал сомневаться в правильности выбранного направления, но тут же в моей голове раздалась обрадованная мысль Гарольда: «Верно идете. Уже совсем рядом!» Мы весело переглянулись и припустили к волшебнику – надо же было кому-то первым похвастаться своими успехами в переговорах!

Пришлось уступить Машке – все равно она лучше меня тараторить умеет, и не менее восторженно получается. Дав ей сгрузить все новости на великолепную лысину послушного слушателя, я спросил Гарольда:

– А как мы узнаем, что они согласились?

– Если придут завтра, значит, согласились, – пожал плечами волшебник, словно показывая, что это и так ясно.

– Ага, это понятно, – кивнул я, вышагивая рядом с Гарольдом по направлению к дому Сильвии. – Непонятно другое: неужели эти два единорога постоянно живут в городе – они что, людей не боятся?

– Вопрос, конечно, интересный, – усмехнулся Гарольд. – Не хотел бы я выдавать всех тайн, но придется. Но учтите – об этом никому не болтать.

– Так тогда, может, и нам не стоит… – честно усомнилась в своих возможностях хранить тайны Машуха.

– Может, и не стоит, – кивнул Гарольд. – Но придется. И вот почему: если единороги придут, завтра вам придется покинуть город не совсем обычным путем. Вы уже поняли, что единороги не столько боятся людей, сколько не любят их в больших количествах. Так вот, еще в давние времена для таких «стесняющихся» гостей был построен длинный подземный переход, ведущий прямо из этого парка далеко за стены города.

– Ух, ты! – вставил я восторженное замечание.

– Да, – горделиво продолжил Гарольд, будто сам лопатой копал этот тоннель. – Он настолько просторный, что вы сможете ехать там верхом. Тем более, что это настоятельно рекомендуется.

– А что, там ходить пешком опасно? – боязливо уточнила егоза.

– Сам по себе туннель не опасен, но на его выходах стоят магические лабиринты, в которых обычный путник, сам не замечая того, начинает бродить по кругу. Вы со своими способностями еще имеете шанс выбраться, но простой человек может и до смерти закружиться. Так что место выхода туннеля за городской стеной называют в народе гиблым и избегают, как могут.

Пока мы так беседовали, не заметили, как оказались у дома Сильвии. Там нас ждал шикарный обед из моих любимых макарон с сыром и брюквенной каши для Рюшки. Парень на пару с Сильвией уже постигал азы магической учебы.

После обеда мы принялись за наше обмундирование. К уже имеющимся необходимым в походе вещам нас снабдили еще всякими нужными мелочами типа магических зажигалок, накидок-невидимок и непромокашек и всякой прочей утвари.

Но самым примечательным явился второй коготь дракона, выданный нам Гарольдом с дополнительными инструкциями. То, что он мог укрывать наши мысли, мы уже знали. А вот то, что им можно убить любую неубиваемую магическую тварь, оказалось приятной новостью. Хотя насчет приятности еще как посмотреть – то, что здесь водятся неубиваемые магические твари, хорошей новостью назвать было сложно. К тому же этот коготь мог помочь распознать магического врага, ну и еще всякие приятные мелочи делать.

И еще у нас остался последний волшебный вечер в этом милом городке, спрятавшемся за стенами Клартена. Мы отрывались на всю катушку, купаясь под теплым дождиком среди разноцветных светлячков, объедаясь Сильвиными сладостями и обсуждая наши приключения…