Глава 12
– Ну и паразит же ты, Витя! – ласково и проникновенно сказал подполковник Россохватский. – Сказано же было – не лезь…
– Вам было сказано – не лезть в бой!!! – грохнул он кулаком по столу. – Почему ослушался командира? А, сынок? Сби-и-и-ть захотел, новую звездочку нарисовать, да? Что молчишь! – Новый удар по бедному столу.
Он опять стучит по мебели! Просто маньяк какой-то! Так не любить это бедное произведение «Мосдревоблбыта»! Что ему эти мебельщики сделали? Чем навредили? Не постигаю! Это, по-моему, даже старик Фрейд не растолкует.
– Никак нет, товарищ подполковник! – Обиженной добродетелью, вытянулся я во фрунт. – Только лишь исполнял команды ваши и капитана Дюсембаева! Вы сказали – не лезь в бой, а я и не лез. Костя приказал проводить «пешку» в тыл – я и пошел в тыл. Плакал, глотал слезы горечи, закапавшие весь ларингофон, а шел в тыл – повинуясь боевому приказу… А тут! Вж-ж-ж! Как осы… нет – как мухи… – нет! – как голодные драконы! Двое худых падают на беззащитную «пешку». А у меня приказ – в бой не вступать и сопроводить! Так я в бой не вступал – стрельнули мы с Васей разок, и все! Чесс слово – все! И продолжили сопровождать… До самой до ихней посадки. А там – «качну серебряным тебе крылом, трам-пам-пам-па-а-а-м!». Попрощались – и вот я здесь. А тут – угрозы и придирки разные, незаслуженные… Что с вами, товарищ подполковник? Сердце?
– Уйди, Виктор, с глаз моих уйди… А то и правда – сердце заболит. Собирай-ка ты, капитан, манатки свои, бери своего Васю-Василька, такого же гада и неслуха, как и ты, и… Машину возьмите и чешите в дивизию. Они уже звонили – завтра в Москву борт идет с истребительным прикрытием. Они вас на него подсадят. Уматывай отсюда, Витя… Без тебя плохо, а с тобой… – комполка безнадежно махнул рукой, – иди, в общем.
– Есть! – гордо, как и подобает сталинскому соколу, ответствовал я и пошел собирать манатки.
Но прежде меня выловил уже майор «Смерша», небезызвестный врагам народа и прочим шпионам-диверсантам, Серега Иванецкий.
– Здоров был, Сергей! За тобой, брат, не угонишься! Только я получил капитана, глядь! А ты уже майор. Поздравляю!
– А я тебя, Виктор, поздравляю! С высоким званием! Майор-то я майор, да вот Героем никогда не буду… Рапорт подать, что ли? В танкисты, например? Там я хоть на танке могу за немцем гоняться! Может, и орден какой заслужу.
– Служите, товарищ майор, и заслуженным будете! Какие ваши годы. Да, кстати, Сергей. Я только сейчас вспомнил – эта девушка… из столовки, помнишь? Чем там дело закончилось? Шпионка она? Точно?
Контрразведчик сначала было нахмурился, потом заперхал от сдерживаемого смеха, а потом заржал в открытую:
– Да уж! Шпионка! Резидент вражеской разведсети, твою мать! Знаешь, сколько я времени убил, а? Следил за ней, людьми обставил… А у нее просто был триппер! А любовник ее, из БАО хлопец, который ее в столовку-то и протолкнул в обход медкомиссии, как узнал про это, так и стал ей угрожать разоблачением. Вот она на всех зверем-то и косилась! Конечно, только устроилась к сытному котлу, а ее отсюда метлой! Да уж, Витя, подколол ты меня! Надо мной весь отдел в дивизии тогда ржал. Я же их о ходе разработки-то информировал… Я тебе это, брат, не забуду. Я тебе связь с японской разведкой еще устрою, только попадись мне на карандаш!
Да-а, дела! А я-то думал, что на самом деле врага рассмотреть удалось… Но – что ни деется, все к лучшему! А Серега что-то мозги мне пудрит, не иначе. Откуда бы у него на груди новенький орден Боевого Красного Знамени появился, а? Не хочет говорить – ну и не надо. А вот меня лечить – точно не надо, что-то я тогда почувствовал ведь…
* * *
В общем, 25 мая 1943 года, как и приказывали, мы с Васей-Васильком бодро процокали подковками по бетонке подмосковного аэродрома и еле успели догнать полуторку, идущую в Москву. Успели, в общем.
Дома, в студии, помытые, накормленные и довольные жизнью, мы благосклонно слушали пана Анатоля.
– …уже все прибыли. Ровно двенадцать человек. Грызут гранит науки, изучают машину, щупают ее. На конвейере еще три самолета стоят, так они во все щели лезут. В общем – хорошие парни. Молодые все, но уже все с орденами, а как же! Девчонки из КБ повеселели, так и порскают в цех! Любимое дело теперь – что-нибудь на опытный завод оттащить и с летчиками позубоскалить…
А командира группы я и видел-то лишь один раз. Серьезный такой мужик. Лицо и руки с ожогами, три ордена. Такой нахмуренный всегда, суровый… Тебя, Виктор, очень ждет…
– Ну, ждет, значит – дождется! Вот только завтра Звезду получу – и в Контору, с личным составом знакомиться! Ты, пан Анатоль, мои хромовые сапоги еще не пропил? Не пропил – это хорошо! Тащи их сюда, чистить буду, к завтрашнему дню готовиться…
А завтра – хотите – верьте, хотите – нет, но запомнилось мне немногое. Сам себе удивляюсь – вроде держался всегда, фыркал на награды, считал суетой. А тут, как самому Звезду получать, так и расчувствовался, сердчишко-то и заколотилось, а голова циркулем пошла… Все же не каждый день я Звезду Героя с орденом Ленина получаю, не привык еще.
В общем, чтобы вас не разочаровать своим сбивчивым и бестолковым рассказом, сошлюсь лучше на любимый миллионами советских граждан орган Советов депутатов трудящихся СССР, славную газету «Известия».
«Вручение орденов и медалей СССР.
Председатель Президиума Верховного Совета Украинской ССР тов. М. С. Гречиха…»
– …да-да-да! Вот так вот! Я и сам думал, что вручать награды будет знакомый всем попаданцам родной «всесоюзный староста» дедушка М. И. Калинин, ан – нет! Какой-то Гречиха! Дедушка уже, наверное, старенький и больной, а этот лоб, тов. М. С. Гречиха, – здоровый. Да еще и безработный, поскольку, как известно, Украинская ССР еще оккупирована немцами, и делать этому Гречихе абсолютно нечего, только вот награды вручать! Шел бы лучше работать в Центральный штаб партизанского движения, что ли.
…так вот, упомянутый «…тов. М. С. Гречиха вручил вчера ордена и медали награжденным.
Орден Ленина и медаль «Золотая Звезда» вместе с Грамотой о присвоении звания Героя Советского Союза вручаются гвардии старшим лейтенантам В. А. Орехову и А. Н. Пономаренко…»
Я когда подошел в назначенное время к штабу ВВС, автобус уже стоял. Несколько офицеров, в том числе и знакомый полковник, курили, смеялись и громко разговаривали перед открытыми дверями транспортного средства. Там нас, летунов, которым будут вручать награды (не только Героя я имею в виду, а и другие ордена), наскоро познакомили, какой-то адъютант зачитал список награжденных, мы все крикнули «Здесь!», загрузились и поехали…
«…капитану В. М. Туровцеву…»
Я дежурно улыбнулся М. С. Гречихе, потряс его за щупальце, забрал свою грамоту, коробку и пошел на свое место.
«Ордена и медали за отличное выполнение заданий правительства и военного командования были вручены также…»
Красивая грамота, и коробка какая хорошая! Я уже не говорю про Звезду… Я невольно опять покосился себе на грудь… Честно говоря, я то и дело это делал – и вольно, и невольно… Эх, что поделать? Слаб человек… И я слаб, несмотря на то что сделан из стали высшей пробы. Или высшей пробы – это золото? Ладно – из нержавеющей стали… Как Верный Дровосек. Опять меня куда-то не туда понесло. Так, внимание!
«Тов. М. С. (Мирон Сидорович? Мыкола Степаныч?) Гречиха после вручения орденов и медалей обратился к награжденным с краткой речью…»
Поскольку М. С. Гречиха ничего нового не сказал, а начал цитировать первомайский приказ товарища Сталина и призывать нас сломать хребет фашистской армии убийц и разбойников, слушать я его перестал, а стал думать, что еще купить на стол…
«В заключение тов. М. С. Гречиха сердечно поздравил получивших награды товарищей и пожелал им полного успеха в выполнении своего долга на полях сражений и на трудовом фронте».
Все! Аплодисменты, нас приглашают в соседний зал, где накрыты столы. Шампанское, водка, коньяк… – коньяк, конечно, – икра, балык… Помню, читал в мемуарах генерал-лейтенанта графа Игнатьева, что лейб-гвардейцы на парадах в Царском Селе закусывали коньяк осетровым балыком… закусил… нормально. Эх, взял – и закусил еще и икрой! Все, хватит! Нужно трезвым добраться до студии, а то Илья Лисов, вон, на полном серьезе ведь предупреждает, – как попадет в Кремль на вручение наград, так и напьется в сисю… То со своим друганом Леней Брежневым, то с диверсантом Судоплатовым, а то и вообще с каким-то подозрительным типом: с тов. М. С. Гречихой из ВС УкрССР…
После Кремля автобус вновь нас подвез к штабу ВВС, и тут уж вояки завернули пьянку посерьезнее. Еле убежал. Благо – мне было куда бежать. А остальных ребят, этих бедных овечек, мне пришлось бросить на растерзание штабных пьяниц.
По пути в студию мне удалось кое-что купить на стол. А так, в основном, стол был уже накрыт, и народ ждал только меня. И вот я пришел, сверкая новой Звездой… Эх, сопьюсь ведь я здесь! Пора завязывать…
* * *
Завязывать не завязывать, а прекратить злоупотреблять и водку пьянствовать – уже пора.
Пора заниматься делом. Времени почти не осталось. Ведь, насколько я помню, бои на Курской дуге должны начаться 5 июля… А мы к этому времени должны быть уже там, разместиться, создать и отладить базу, облетать район, определить места для площадок подскока, наладить взаимодействие с соседями, да мало ли чего еще. Голова кругом идет.
А тут мне еще не давала спокойно спать проблема с вооружением «третьяка». Понимаете, когда уж слишком много вариантов, это тоже не есть гут, ибо… Ибо – глаза разбегутся, и сделается косоглазие… Ага!
А еще личный состав группы! Мама! Роди меня обратно! Кстати, для него – личного состава, естественно, – я подготовил и отшлифовал чудесный информационный пакет по новому истребителю, его особенностям, боевому применению и прочим вкусностям. Пакет самораспаковывался через двое-трое суток после установки и уже тогда воспринимался как что-то свое, родное… Только дума иногда посещала казака – а что же я раньше-то таким дураком был, а?
В общем вот с этого, самого главного, на мой взгляд, с установки новым членам группы информационных пакетов я и начал.
Подполковник Степанов, командир формируемой группы и наш, стало быть, отец-командир, где-то еще мыкался по штабам, выколачивая для нас финансы и всякие материально-технические ценности, а также – средства транспорта и сапоги, техсостав и пишущую машинку, да и многое-многое другое, о чем я даже и говорить не хочу от испуга, что подполковник вспомнит про своего зама и пошлет меня в набег на склады и хранилища ГСМ. Бр-р-р, не хочу… Так вот, мыкался подполковник, я ему не был еще даже и представлен. А вот на ребят из группы я уже посмотрел. Хорошие ребята, боевые и способные…
Способные довести меня до преждевременной седины с одновременным выпадением всех волос, заикания и идиотизма.
Они так насели на меня, считая, наверное, что именно я и рождал в муках, прямо здесь – на конвейере, в цехе опытного завода – новый истребитель, с просьбами все-все-все тут же, сразу, рассказать и показать, что я несколько опешил. Да-а, меня все считают наглым и нетактичным, а уж это племя младое и незнакомое… Эти племенные бычки еще похлеще меня будут.
– Так, товарищи воздушные бойцы… Как будем выполнять требования Устава?
Пока товарищи воздушные бойцы в непонятках крутили головами, пытаясь разобраться, что же от них хочет этот незнакомый капитан со Звездой Героя на груди, я продолжал:
– Кто тут старший? Порядком кто заведует, я спрашиваю? Что за птичий базар? А ну, в одну шеренгу становись! Смирно! Вольно…
– Слушать меня внимательно! У нас хронически не хватает времени на подготовку и сколачивание боевой группы для вылета на фронт. Чем раньше мы дадим заключение по новому истребителю, подготовим предложения по его боевому применению, проверим машину в бою – тем быстрее авиапромышленность поставит его в серию, тем скорее новый истребитель поступит в боевые полки… А быстрейшее перевооружение этих полков на новую замечательную технику, вот эти самые истребители, которые вы здесь видите, – означает дополнительные сотни сбитых фашистских самолетов, десятки, да что там – сотни тысяч спасенных от бомбежек и воздушных атак наших солдат и офицеров, гражданских жителей. Поэтому с этой самой минуты все будет посвящено одному – должному овладению новым истребителем, формированию пар и звеньев, отработке слетанности и взаимопонимания и подготовке к тяжелым боям… А они, товарищи, уже ждут нас впереди.
Поэтому – я сейчас с вами познакомлюсь, лично с каждым, поговорим по паре минут, в глаза вам посмотрю, расскажу, кто я такой и что здесь делаю… А потом – учиться, учиться и учиться… Учиться воевать настоящим образом! Разойдись! Можно оправиться и покурить.
А потом я за вас возьмусь…
Настоящим образом!