5
Вихрь ощущал себя так, будто ему в душу нагадили, хотя никакой видимой причины для этого не было. Сотрудничество с Церковью оказалось довольно выгодным, к границам империи за прошедшее время тайно доставили больше полусотни драконов с подрезанными крыльями, мучавшихся до сих пор в зоопарках и цирках Фалнора. Бедняги долго не могли поверить, что отныне свободны – равные среди равных, и никто не будет преследовать их всего лишь за то, что они драконы.
Впрочем, причина для плохого настроения все же имелась – поиски хранителей, несмотря на все усилия Очищающих и Конторы, не давали никаких результатов. Это не говоря уже о попытках найти кого–нибудь из Трех. Магистры Ассамблеи постепенно проверяли детей в школах империи, даже нашли несколько природных талантов со скрытым даром, но тех, кого нужно, обнаружить не смогли. Да и поди обследуй все школы. Только в столице, Над–Аноуре, их больше пятисот. А магов не так много, как хотелось бы.
Еще одно плохо – император при смерти, а значит, Стиргену скоро всходить на престол. Должность начальника департамента контрразведки становится вакантной. Кого поставить? Кто способен потянуть? Нет таких. Да, молодой принц, сын Стиргена, которого обычно, чтобы не путать с отцом – имена–то одинаковые – называли Стиром, обещает со временем стать контрразведчиком не хуже отца, но это со временем. А что делать сейчас? Да и Навру замену надо подыскивать – он сейчас все свое время тратит на дело Ушедшего, носясь по миру вместе с бер Сааном, а есть ведь и другие важные вещи. Похоже, придется назначить Лиго Стомски из Инзиура заместителем сатира, этот пронырливый анзалонец справится. Но опять же, без руководителя остается контрразведка…
Досадливо буркнув что–то себе под нос, Вихрь решил передохнуть и начал снижаться, выискивая внизу какой–нибудь город или селение. Он много времени провел на острове Киноур, копаясь в дзеннском архиве, немало там накопал и хотел накопать еще больше, но Стирген срочно вызвал его в столицу, вот и пришлось лететь. И что это принцу неймется? Случилось что–нибудь? Так ничего же не сказал толком – прилетай, и все тебе тут.
Вдалеке показался какой–то городишко. Тинасса, если не ошибается. Вихрь сорвался в пике, выровнявшись недалеко от земли. И где здесь, интересно, драконья площадь, на которой обычно отдыхают гонцы и почтальоны? А, вон она! Крылья дракона подняли тучу пыли, и он устало опустился на камни мостовой.
– Здравствуйте, уважаемый господин! – поспешил к прилетевшему служитель. – Вы из какой службы?
– Орид Тангерд, тайный советник, – представился Вихрь, предъявляя свой медальон.
Под этим именем он значился в официальных документах, чтобы не вызывать ненужных подозрений.
– Чего изволите? – поклонился служитель, недоумевая про себя: нечасто столь высокопоставленные особы баловали своим присутствием их городишко. Из драконов только почтальоны раз в день прибывали сюда, да изредка еще перевозчики важных грузов – основные воздушные трассы империи проходили в стороне от Тинассы.
– Мяса, чаю и место для сна, – потребовал Вихрь. – Через три часа разбудите.
– Как прикажете! – поклонился служитель и куда–то убежал.
Не прошло и десяти минут, как дракону принесли несколько вареных бараньих туш и большой котел травяного чая. Он с удовольствием поел, вспомнив, что третий день маковой росинки во рту не было – заработался. Однако не успел Вихрь насытиться, как на площадь опустился еще один дракон, а вернее – дракона.
– Почтовая служба империи! – сообщила она служителю и устало опустилась на живот, вытянув хвост во всю длину и распластав крылья. – Здравствуйте, мастер Дирит. Для Тинассы восьмой тюк, распорядитесь, чтобы забрали. Ну, и поесть там, попить дайте, пожалуйста.
Вихрь замер – он сразу узнал эту драконочку. Это была та самая черная дикарочка, так поразившая его воображение чуть больше года назад. Она подняла голову, увидела, что не одна на площади, и вежливо оскалилась. Вдруг в ее глазах появилось удивление, и драконочка, забыв об усталости, вскочила и бросилась к Вихрю:
– Здравствуйте! – радостно выкрикнула она. – Как хорошо, что я вас встретила! Я вас искала, но никто не сказал, где вас можно найти, только руками разводили…
– А зачем вы меня искали? – нахмурился Вихрь, сразу заподозрив неладное, однако быстро опомнился. – Здравствуйте. Вижу, устроились в почтовую службу работать?
– Ну да, – смущенно сказала Дина. – Не все ж на чужой шее сидеть, да и без дела скучно. А зачем искала? Мне тогда показалось, что я вас чем–то обидела… Хотела извиниться…
– Нет–нет, вы меня ничем не обидели, – поспешил заверить он, удивляясь про себя. – У меня просто слишком много работы, ни на что нет времени.
Дина смотрела на некрасивого желто–зеленого дракона и постепенно понимала, что не зря искала его, совсем даже не зря. Рядом с ним было так тепло и уютно, она чувствовала себе защищенной, как никогда. Многие за прошедшее время пытались ухаживать за юной красавицей, но ни с кем другим не возникало этого чувства защищенности. Господин тайный советник казался каменной глыбой, за которой можно спрятаться от всего мира и ничего больше не бояться.
– А как ваш братик, выздоровел? – поинтересовался Вихрь.
– Слава Всевышнему! – улыбнулась Дина, но тут же погрустнела. – Только летать не может… Лекари ничего толком не говорят, обещают, что перерастет, что крылья восстановятся, но Стиг им уже не верит. Он после всего этого такой мрачный стал… Мне с ним порой говорить страшно…
Драконочка всхлипнула.
– Не надо плакать, – осторожно дотронулся до ее крыла шеф Конторы. – А малышу время нужно, для ребенка все это было страшным шоком. Советую найти хорошего молодого дракона и замуж выйти, мальчику полезно мужское общество.
– Да не нужны они все мне! – досадливо буркнула Дина. – Кроме одного… А он…
Она опустила голову.
– Внимания не обращает? – удивился Вихрь. – Ах, он негодяй такой, да разве можно на такую красивую девушку внимания не обращать?
– А вы женаты? – неожиданно спросила драконочка, почему–то смутившись.
– Нет, – горько усмехнулся он. – И никогда не буду.
– Почему? – изумилась Дина.
– Вы же видите, как я выгляжу? Ну, кому я могу понравиться? Никому. Да и неважно это, есть долг – и он превыше всего.
– Неправда! – возмутилась драконочка. – Неправда, вы очень красивый!
– Издеваетесь? – помрачнел дракон.
Он хотел сказать что–то еще, но не успел. Дина вдруг подошла ближе, вытянула шею и положила ему голову на плечо. Если бы Вихрь не лежал на животе, он бы уселся на собственный хвост от потрясения – такого просто не могло быть просто потому что не могло быть никогда! Именно так молодые драконочки клали головы на плечи своим избранникам, давая тем понять, что избраны. Это что же, черная красавица избирает его? Чушь! Тоже пару нашла – желто–зеленого в синюю крапинку урода! Да еще и старше нее на полторы сотни лет!
– Мне больше никто не нужен… – едва слышно шептала Дина. – Я это еще тогда поняла… А вы ушли куда–то… Я вас так искала…
Вихрь молча разевал рот, пытаясь что–то сказать, но у него перехватило дыхание. Невозможно! Но так хотелось обнять ее, прижать к себе и никому не отдавать… Так что же делать? А может, грех отказываться от того, что посылает Всевышний? Сколько лет ведь мечтал об этом, только надежды не было. И вдруг… Но не ловушка ли это? Придется на всякий случай проверить девочку по всем каналам, мало ли – врагов у директора Конторы хватает, кто–нибудь из них вполне мог узнать тайну его личности и подослать агента.
Вот параноик несчастный! Дракон едва заставил себя отвлечься от идиотских мыслей – да какой из этой девочки агент? Она же наивна, как ребенок! А вдруг притворяется? Одновременно Вихрь понимал, что до конца жизни не простит себе, если откажется, если обманет ее доверие – не каждая вот так решится подойти первой и сказать о своих чувствах. Обычно ждут инициативы от мужчины. Видимо, каким–то шестым чувством Дина поняла, что от Вихря этой инициативы не дождется никогда.
Тайный советник притянул к себе драконочку, нежно облизал залитую слезами морду, а потом тихо спросил:
– Пойдешь за меня замуж?
– Да! – вскинулась Дина. – Да! Да! Да! Да!!!
– Вот и хорошо, – Вихрь поцеловал ее в нос.
– Только…
– Что?
– У меня же Стиг, он маленький, я его не брошу…
– А мы его усыновим, – успокоил ее шеф Конторы. – Согласна?
– Конечно!
Крепко прижав к себе Дину, Вихрь продолжал потерянно думать о внезапно свалившемся на него счастье. Не ждал, и ждать такого не мог, давно смирился с одиночеством, с отсутствием любви и душевного тепла. Привык тянуть лямку, ни на что не надеясь. Но внезапно получил то, о чем так мечтал, Всевышний почему–то помиловал его и отменил приговор. Вся жизнь теперь изменится. А может… Представив, что по заброшенному саду не так давно пожалованного императором особняка скачут маленькие дракончики, его дети, Вихрь мечтательно прищурился.
– И что за трогательная картина?.. – прервал его размышления чей–то язвительный голос. – Шеф, скотина ты желто–зеленая, где тебя дзенны носят?! Я уже обыскался, слава богу, местный маг сообщил в столицу, что господин тайный советник изволили остановиться на отдых в Тинассе.
– Стирген, а хвостом по башке не хочешь? – Вихрь повернул голову к принцу, соскочившему со спины небольшого синего дракона. – Каким образом ты так быстро от столицы сюда добрался?
– Пришлось просить магов телепортировать.
– Что–нибудь случилось? – встревожился тайный советник, хорошо знающий, как дорого стоит телепортация.
– Отец умирает… – помрачнел Стирген. – Лекари сказали, что до утра не доживет.
– Проклятье! – Вихрь хлестнул хвостом по мостовой. – Как не вовремя!
– А это бывает вовремя? – скривился принц. – Теперь мне корону на голову пялить придется. Ну, ничего, устрою нашим обленившимся сановничкам жаркие деньки, попляшут они у меня.
– Когда коронация? – деловито спросил Вихрь, прокручивая в голове, что необходимо сделать в ближайшее время в связи со сменой императора.
– Через неделю после похорон. Отцовские прихлебатели уже разбегаются из дворца, как крысы, знают, как я к ним отношусь.
– Отловим! – осклабился дракон. – Несколько показательных казней никак не помешают. А то в стране дзенн знает, что делается, полный бардак. Я понимаю, император тебе отец, но то, что он творил в последнее время…
– А то я не знаю! – раздраженно буркнул принц. – Пытался ему глаза открыть – и слушать не пожелал. Если бы не наши усилия, так князья и империю бы по кускам растащили. И почему это возле трона всегда жадная сволочь в стаи сбивается?
– Полагаешь, что ты таких к себе не подпустишь? – хитро прищурился Вихрь. – Я вот не уверен, они хорошо маскироваться умеют.
– Ну, я все–таки контрразведчик, кое–чему научился, – волчий оскал Стиргена не сулил ничего хорошего пекущимся о своей выгоде за счет государства. – Кстати, а кто это с тобой?
– Позволь представить тебе мою невесту, Дину Аррант, – с ехидным видом сказал дракон.
– Шеф, ты чего, женишься?!. – глаза принца стали не круглыми, а, скорее, квадратными. – Ты серьезно?! Или издеваешься?
– Вполне серьезно. Но, понятно, недели через две после твоей коронации, не раньше. Только не вздумай устраивать мне пышную свадьбу, не погляжу, что император, хвостом отхожу.
– Поздравляю… – восторженно протянул Стирген, пританцовывая на месте, так ему не терпелось сообщить в Конторе невероятную новость. – Ну, ты даешь…
– Да вот, как–то само собой вышло… – скромно потупился Вихрь, искоса поглядывая на прижимающуюся к нему смущенную Дину. – Я, в конце концов, тоже живой.
– Ладно, об этом позже, – стал серьезным принц. – Летим в столицу, времени терять нельзя – нас телепортируют. Я сегодня заговор раскрыл, все князьям нашим дорогим неймется.
– Летим… – вздохнул дракон, потом повернулся к драконочке. – А ты, маленькая, прилетай через три недели в Над–Аноур. Вместе с братом. К императорскому дворцу, я предупрежу стражу. Скажешь, что ты к тайному советнику Тангерду.
– В императорский дворец?! – удивилась Дина. – Но…
– А ты разве не поняла, с кем я говорю? – улыбнулся Вихрь. – Познакомься, это Стирген, наследный принц, будущий император.
– Рад знакомству с вами, сударыня, – вежливо поклонился тот.
– Я тоже рада, ваше высочество… – дрожащим голосом сказала драконочка.
Еще долго после того, как ее жених с принцем улетели, она растерянно стояла и смотрела им вслед. Это за кого же она выходит замуж, что он с будущим императором на ты? Но, в конце концов, не имеет значения. Главное, что дракон, о котором Дина мечтала бессонными ночами, предложил ей стать его женой. И пусть будет что будет!
Собравшиеся в тронном зале негромко гудели, пытаясь понять, с какой целью император собрал их. Все расы Танра, наверное, были представлены здесь. Люди, драконы, орки, дварфы, грифоны, эльфы, гномы. И не просто – главы больших, богатых и уважаемых родов, серебряные и золотые князья, высшие аристократы Нада. Кроме тех, понятно, кто дожидался казни в подземных камерах столичной тюрьмы – имелись и такие. Большинство недоумевало – какого дзенна им понадобилось устраивать заговор? Неужели мечтали свергнуть династию арн Над? Глупо, если не сказать больше. Или побоялись воцарения жесткого и сильного императора? Тоже возможно – Стирген VIII пугал многих, и пугал до темноты в глазах. Это где же видано, чтобы наследник престола служил в контрразведке, а потом и вовсе возглавил ее? Кошмар! Он ведь слова каждого трижды проверять станет, лесть для него только повод внимательнее присмотреться к самому льстецу. А аристократия во времена правления отца Стиргена привыкла к вседозволенности. Отвыкать будет непросто, но у нынешнего императора не забалуешь – сразу на голову укоротит, без лишних разбирательств.
Всех замаранных участием в заговоре взяли на следующий день после смерти Стиргена VII. Аресты шли по всей империи, только немногим удалось чудом бежать в Фалнор. Однако это им не помогло – через несколько дней произошло событие, потрясшее аристократов Нада до глубины души. Святая Инквизиция передала бежавших заговорщиков в руки оперативников Конторы и любезно предоставила протоколы допросов. Вывод отсюда следовал только один: в отношениях Церкви и Империи что–то сильно изменилось. Теперь в Фалноре не спрячешься, хотя раньше там охотно предоставляли убежище противникам императора. Значит, придется сидеть тихо и не давать повода для подозрений, не то быстро в подвалы Конторы угодишь. А попадать туда не хотелось никому.
Двое гостей вызывали недоумение у остальных, однако ничего говорить они не рискнули, только удивленно поглядывали на стоящую у самого выхода молодую черную дракону и того же цвета драконыша лет пяти. Не по–детски серьезного. Глава гномьего клана Каменных Топоров даже спросил у одного из присутствующих драконов, серебряного князя Олбиурского, кто это. Тот не знал, ни к одной из известных драконьих семей эти двое не принадлежали. Да и украшений на себе не имели, чего никогда не допустил бы уважающий себя дракон–аристократ. Значит, не аристократы. Но что тогда они здесь делают?!
Стиг исподлобья наблюдал за толпой, запоминая каждого, кого видел. Дракончик уже не боялся двуногих, хотя в первое время по прибытии в империю при виде любого человека, орка или гнома забивался в угол и криком кричал от ужаса. Но однажды понял, что не все они убийцы, хотя понять это оказалось не так просто.
Дине с братом выделили дом в небольшом городке Нартин, недалеко от столицы провинции, Цоен–Аноура. Жители городка страшно гордились тем, что у них поселили дракона, и буквально вились вокруг Дины и Стига, постоянно принося им что–нибудь вкусное, справляясь о здоровье, стараясь чем–нибудь помочь. Страх дракончика постепенно сошел на нет, однако воспоминания не давали ему спать, ночами он просыпался с воплями. Стиг долго дичился соседских детей, не выходя из дому, но когда сестра начала работать в Почтовой Службе, стало скучно сидеть в одиночестве. Он даже подружился с одной девочкой, с тех пор проводя с ней почти все свое время. Вспомнив, как это случилось, дракончик улыбнулся.
Дина должна была вернуться только через три дня, и Стигу стало совсем невмоготу. Были, конечно, книги – читать он научился во второй месяц жизни в Нартине – но они надоели, страшно хотелось с кем–нибудь поговорить. Но с кем? Соседки, конечно, заходили проведать оставшегося в одиночестве ребенка, готовили еду, но говорить с ними оказалось совершенно не о чем – все, что их интересовало, были дом, дети и хозяйство. Стиг с тоской вспоминал погибших брата и сестру. Он не осознавал, что куда взрослее своего возраста и думает о вещах, о которых никак не пристало думать четырехлетнему ребенку. Впрочем, о своих размышлениях дракончик никому не рассказывал, а прежде всего – сестре: стоило с ней заговорить, Дина тут же начинала сюсюкать, что безмерно раздражало Стига.
Выйдя во двор, дракончик вытянулся на траве, он всегда любил подремать на солнышке. Так бы и уснул, если бы из–за забора не раздался восторженный девчоночий голос:
– Какой красивы–ы–ый…
Это кто там красивый? Стиг завертел головой во все стороны, но никого не увидел, только из–за забора выглядывала любопытная мордашка человеческой девчонки лет пяти–шести. И она в упор смотрела на него самого. С восхищением смотрела. Это он–то красивый? Какое там! Вечно эти девчонки что–нибудь как выдумают, так хоть стой, хоть падай!
– И никакой не красивый! – обиженно пробурчал Стиг.
– Красивы–ы–ый! – возразила девчонка. – Я лучше знаю!
– Да врешь ты все!
– А вот и не вру!
Слово за слово, и она перелезла через невысокий забор, принявшись болтать с дракончиком обо всем на свете. Большей частью – о всякой чуши, но Стигу почему–то было интересно, он уже не чувствовал себя одиноким и никому не нужным. Правда, вскоре пришла мать девочки, разохалась и увела непослушную дочку домой. Однако назавтра новые друзья снова были вместе, придумали веселую игру.
Постепенно компания приятелей росла, вскоре к ней присоединились Лергас, юный эльф, Дорк, дварф, и Инесса, маленькая грифона. И чего только они ни выдумывали! Стиг почти забыл о своем горе, только ночами ему все еще снились кошмары с участием охотников Церкви. Однако новая жизнь постепенно брала свое, дракончик ожил, даже снова начал улыбаться, чем сильно порадовал Дину. Одно только не давало ему покоя – искалеченные крылья не могли поднять Стига в воздух. Врачи невнятно бормотали, что они должны отрасти через несколько лет, драконья регенерация и не такое залечивала, но хотелось летать сейчас, а не когда–нибудь потом.
Недели три назад Дина вернулась домой совершенно счастливая и сообщила младшему брату, что выходит замуж. Что жить отныне они будут в столице, Над–Аноуре. Дракончик сперва сильно удивился, помнил едкие характеристики, которыми сестра награждала своих ухажеров. С некоторыми был даже согласен, а золотого Ветра вообще на дух не переносил. Неужто Дина за него выходить собралась? Тогда хоть из дому сбегай, золотой своими нравоучительными историйками жизни не даст. Однако узнав, что мужем сестры станет тайный советник Тангерд, он несколько успокоился – помнил этого желто–зеленого дракона. Чем–то он сильно отличался от остальных, в нем чувствовался стальной стержень, непоколебимая уверенность в своих силах. Стиг даже себе не мог объяснить своих ощущений, но был уверен, что с советником Тангердом они найдут общий язык.
Жаль было расставаться с друзьями, Стиг даже поплакал ночью, но считал, что Дина заслужила свое счастье, что он не имеет права мешать сестре. Дракончик слишком много пережил и понимал то, чего дети обычно понимать не желают.
Полет в столицу обернулся немалыми сложностями – Стиг не мог летать, а для сестры был уже слишком тяжел. Ей пришлось просить помочь коллег из почтовой службы. Как оказалось, такие случаи нередки, и для них все предусмотрено. Утром назначенного дня к их дому прилетели два дракона – синий и красный. Они принесли с собой сеть, сплетенную из стальных тросов, куда и загрузили Стига. Дина застеснялась – это что же, они до самой столицы собираются нести ее младшего брата? Однако драконы только посмеялись, сказав, что помогать женщинам и детям – святое дело, да и до Над–Аноура каких–то пять часов лета, было бы о чем говорить.
Оказавшись в воздухе, Стиг забыл обо всем, едва не плача от радости. Как давно он не испытывал этого невероятного ощущения, когда земля медленно удаляется, и как мечтал о нем. Неужели он так никогда и не взлетит сам? Взрослые драконы несли дракончика, сильно взмахивая перепончатыми крыльями. А он смотрел на проплывающие мимо облака и тихо плакал, стараясь делать это незаметно – не хватало только нарваться на утешения, от которых станет еще тоскливее.
По прилете в столицу начались чудеса. Приземлившись на огромной дворцовой площади, Дина несмело двинулась к воротам, охраняемым двумя серебряными драконами с офицерской перевязью, говорящей о принадлежности к личной гвардии его величества. Она уже начала сомневаться и пыталась понять, не обманул ли ее господин Тангерд. Не посмеялся ли над наивной провинциалкой?
– Здравствуйте, уважаемая госпожа! – приветствовал ее один из стражников. – Что вам угодно?
– Я… – растерялась Дина. – Я это… К советнику Тангерду…
– Вы госпожа Аррант?
– Да…
– Его величество предупредил нас и приказал отвести вас по прибытии в тронный зал. Прошу следовать за мной.
– Его величество?! – от изумления драконочка едва не уселась на свой хвост.
– Именно, – подтвердил офицер, едва заметно усмехнувшись.
– Но я не одна… – Дина растерянно показала на выпутывающегося из сети Стига. – Со мной младший брат…
– Ничего страшного, – заверил он. – Берите малыша, и идемте. Церемония скоро начнется.
Дина не решилась спрашивать, что за церемония, она выпутала разъяренно шипящего Стига из сети, самостоятельно он этого сделать не смог. Потом поблагодарила коллег за помощь и поспешила за офицером. Поначалу, правда, ее привели в какую–то большую комнату, где пришлось оставить вещи, а только потом они с братом оказались в тронном зале. Пренебрежительные взгляды роскошно одетых вельмож смутили драконочку, она уже не понимала, что здесь делает. Хотелось плакать, но Дина сдерживала себя. Из последних сил.
Стигу тоже было не по себе, но он старался выглядеть безучастным, только не очень–то выходило. Слишком явно изливалось на них с сестрой презрение вельмож. Особенно отличался этим молодой синий дракон, весь увешанный драгоценными побрякушками. Стиг ответил ему взглядом, из которого смотрела сама смерть, и удовлетворенно оскалился – аристократ шарахнулся в сторону. Надо же, ребенка испугался! Почему–то большинство собравшихся не вызывали у дракончика ничего, кроме гадливости. Переполненные спесью бурдюки! Но ведь советник Тангерд явно не из таких. Тогда почему он вызвал сестру сюда? Что–то странное во всем этом, но что – Стиг понять не смог.
– Внимание! – выступили вперед герольды. – Его императорское величество Стирген VIII! Встречайте!
Придворные склонились в низком поклоне. Зазвучали трубы, и в зал вошел высокий худощавый человек в золотистых одеяниях, сопровождаемый шестью огромными орками в черных ливреях. Не слишком молодой, лет пятидесяти, однако подтянутый и мускулистый. Он окинул собравшихся взглядом спокойных темно–серых глаз. Заметив неподалеку от входа Дину, император направился к ней.
– Здравствуйте, госпожа Аррант, – сказал он, подойдя. – Очень рад вас видеть.
– Здравствуйте, ваше величество… – пролепетала драконочка, сразу узнав человека, встречавшегося с советником Тангердом в Тинассе. – Но зачем я здесь?..
– Скоро узнаете, – улыбнулся Стирген. – Надеюсь, вас никто не обижал?
– Нет, что вы! – заверила Дина.
– Пусть бы только попробовали… – волчий оскал императора до колик перепугал придворных, до того поглядывавших на драконочку с пренебрежением.
Не говоря больше ни слова, Стирген направился к трону и уселся на него, мрачно уставившись на толпу. Каждый, на ком останавливался его взгляд, вздрагивал. Знали, что император из–за заговора в ярости. Не дай Создатель навлечь его гнев на себя! Мало не покажется. Были прецеденты.
– Тайный советник Тангерд! – объявил церемониймейстер.
В тронный зал стремительно ворвался желто–зеленый дракон, выглядящий обозленным до крайности. Придворные опасливо потеснились, освобождая ему дорогу, слишком хорошо знали какое влияние советник имеет на императора. И никто не знал, почему его величество так относится к этому клоуну. На него же без смеха смотреть невозможно! Только пробовать посмеяться над ним желающих не находилось – сразу в ссылке или где похлеще окажешься. Дракон подошел к трону и выпустил из ноздрей две струйки дыма, видно было, что он вне себя.
– Ну, и зачем тебе это понадобилось? – мрачно спросил Тангерд.
Вельможи замерли в предвкушении: обратиться к Стиргену VIII на «ты»?! Похоже, сейчас господин тайный советник слетит с пьедестала, с которого его давно хотели столкнуть. Очень многие хотели. Но ничего не случилось, император просто не обратил на оговорку Тангерда внимания. Он рассмеялся.
– Так надо, друг мой, – сказал его величество, – позже сам поймешь.
– Вот мне где твои идеи сидят! – дракон чиркнул себя когтем по шее. – Ладно, куда тебя денешь…
Он зло щелкнул зубами, отошел в сторону и стал там, мрачно глядя перед собой.
– Дамы и господа! – встал император. – Мы хотим сообщить вам о радостном событии. Наш дорогой друг, тайный советник Орид Тангерд, сегодня женится. В честь этого мы жалуем советнику Тангерду титул серебряного князя империи и положенные к титулу угодья. Отныне он – князь Данвиурский!
– Что?! – от возмущенного вопля дракона у придворных заложило уши. – Ну, знаешь… Это уже слишком.
– А что тут такого? – поинтересовался ехидно ухмыляющийся Стирген. – Хватит тебе нетитулованным ходить.
Тангерд в ответ так посмотрел на него, что стражники схватились за мечи и магические жезлы, опасаясь, что императора прямо сейчас начнут убивать. Медленно и со вкусом.
– Тихо, вы! – цыкнул на них его величество. – Так надо, дружище.
– Делай что хочешь! – обреченно дернул хвостом дракон.
– Также мы жалуем невесте нашего друга, леди Аррант, титул графини Норбургской, – продолжил Стирген. – Подойдите, сударыня.
Дина не сразу поняла, что император имеет в виду ее. А поняв, едва подобрала отвисшую челюсть и двинулась к трону, все еще не веря своим ушам. Удивленный Стиг последовал за ней, пытаясь разобраться в происходящем, но не смог. Однако все запомнил, чтобы поразмыслить на досуге. Раз ему придется жить здесь, то нужно понимать, что к чему.
– Итак, друг мой! – улыбнулся Стирген. – Подойди к своей невесте. Готов ли ты венчаться прямо сейчас?
– Венчаться?! – едва не упал от такого известия Вихрь. – Но я же дракон!
– И что с того? – хитро прищурился император. – Согласно изданной неделю назад булле первосвященника Церкви Спасителя, драконы имеют души и могут не только венчаться, но и все остальное. Охота на драконов признана преступлением против веры. Сам архиепископ Варградский прибыл из Фалнора, чтобы крестить вас с Диной, а затем обвенчать.
– Кто?! – взревел Тангерд. – Архиепископ Варградский?!
– Он самый, – ехидно ухмыльнулся император.
Итан бер Саан приехал, чтобы обвенчать их с Диной?! Весело… И Церковь знает, кто такой Вихрь. Впрочем, ничего удивительного. Им ведь сообщили, что директор Конторы – дракон, а уж вычислить какой именно дракон – нетрудно. Люди в команде архиепископа Варградского собрались далеко не глупые, их следует уважать хотя бы как профессионалов.
– Да уж, умеешь ты удивить… – с трудом выдавил Вихрь.
– Работа такая, – хохотнул его величество.
Драконы встали рядом, из–за трона вышел одетый в расшитые золотом алые одеяния архиепископ Варградский. Придворные тихо удивлялись про себя – его преосвященство все это время ждал там? Или привели по тайному ходу? Второе более вероятно, императорский дворец испещрен этими ходами, как мышиными норами. Всех их не знал никто, императоры никому не доверяли этой тайны, только наследникам престола.
Вихрь задумчиво смотрел на аскетичное лицо Итана бер Саана и ежился – все изменилось за последние годы, абсолютно все. Еще недавно они были лютыми врагами, а теперь делают одно дело и помогают друг другу. Интересно, кто их этих двоих – Матфей или Итан – уговорил первосвященника изменить отношение Церкви к драконам? Скорее всего, оба руку приложили. Пресвятой отец при смерти, но ум его по–прежнему цепок, не стал бы он делать что–нибудь невыгодное для себя. Значит, какая–то выгода для церковников в этом есть, надо только выяснить, какая именно. Да и в самом Фалноре кое–что начинает меняться. Пока мало, но такие изменения быстрыми не бывают. Здесь, если поспешишь, не людей насмешишь, а море крови прольешь. И успеха не добьешься.
Никто не обратил внимания на скребущего коготками по мраморному полу маленького Стига. Как он удержался, чтобы не завыть от отчаяния? Удержался, хотя это немало ему стоило. Драконы объявлены Церковью равными другим, церковники признали, что они тоже имеют души! Почему сейчас?! Почему не раньше на два года? Тогда… Тогда бы мама, папа, Дирг и Сана остались живы! Почему в этом проклятом мире все так несправедливо?! Однако Стиг взял себя в руки, дав зарок когда–нибудь отыскать виновников гибели родных и воздать им по заслугам. Не убить, нет – смертью за такое не воздашь, они всего лишь умрут. Лучше заставить корчиться от отчаяния, когда все, чем они жили, превратится в прах.
Как оказалось, все было готово к обряду крещения. Принесли лохань со святой водой – драконы слишком велики для купели, поэтому решили обойтись обливанием. Архиепископ начал речитативом читать молитвы, затем побрызгал водой на Вихря и Дину. Заодно крестили и Стига, который отнесся к этому совершенно равнодушно. Хотят крестить? Пусть им, он все равно останется самим собой, ничего не забудет и ничего не простит.
– Венчается раб божий Орид с рабой божьей Диной! – голос Итана бер Саана торжественно гремел под сводами тронного зала.
Венчание, конечно, должно происходить в церкви, но драконам в дворцовую церковь просто не пройти – двери слишком узки. Император отметил про себя: завтра же надо отдать приказ расширить. Он был уверен, что драконы Нада скопом бросятся креститься – крылатым никогда не нравилось, что кроме империи, они нигде не могут жить. После буллы первосвященника ситуация кардинально изменилась – теперь перед ними открывался весь мир. Даже Фалнор, судя по намекам посла, собирается организовывать драконью почтовую службу – нет более быстрой на Танре. В империи письма в другой конец страны доставляются в течение дня, тогда как в странах Церкви то же самое занимает недели, а то и месяцы. Только экстренную государственную почту возили грифоны, но их не хватало для такой большой страны.
Архиепископ возложил на наклонившиеся к нему головы двух драконов венчальные короны и объявил их мужем и женой. Придворные вежливо похлопали, не испытывая никакого энтузиазма – позиции ненавистного тайного советника укрепились. Ни разу до сих пор в Над не приезжали фалнорские архиепископы! А ради этого желто–зеленого клоуна приехал не кто–нибудь, а сам Итан бер Саан, глава ордена Очищающих. Что–то это да значит. Но что? Не предательством ли тут пахнет? Князья решили, что портить отношения с Тангердом пока не стоит. Ничего, придет еще время его падения. Придворные ждать умели, тем более что собрать на неугодного компромат несложно. Пусть только совершит ошибку, а они уж сумеют ею воспользоваться.
Свадебного пира, по настоянию Вихря, не устраивали – в небольшом зале собрались только свои во главе с императором и гостем из Фалнора – архиепископом Варградским. Обслуживали их вместо лакеев служащие Конторы, а гвардейцы у дверей не пускали никого лишнего. Однако безопасники не называли шефа привычным прозвищем, только официальным именем – он решил, что незачем жене и приемному сыну знать, кем он работает. Лишние знания не приводят к добру. Дракон не обратил внимания, что за всем происходящим наблюдают внимательные глаза маленького Стига. Он еще многого не понимал, но кое–какие выводы для себя уже сделал.
* * *
В резиденции покойного первосвященника царила траурная тишина. В большом зале собраний обсуждали кандидатуру нового. Каждый слуга Господень понимал, что от выбора архиепископов зависит будущее Фалнора, и не только Фалнора – всего мира. Претендентов было трое – Матфей, Диоран и Рагота – архиепископы Фалинградский, Стибангский и Станградский соответственно. Последние двое относились к предпочитающим жить по–старому, отрицая саму возможность и право думать самостоятельно, считая, что все должно идти по древним канонам. Особой разницы между ними не видел никто, разве что первый ратовал за одно толкование какого–то псалма, а второй – за другое. Если кто–нибудь из них станет первосвященником, все пойдет так же, как сотни лет до того.
Ненавидящие Матфея и Итана бер Саана священнослужители не желали перемен, проклятые выскочки сидели им костью в горле. Жили себе спокойно, сыто, удобно – и вдруг! Из ниоткуда появились эти двое и все поставили с ног на голову, даже Светозара каким–то образом убедили в своей правоте. Первосвященник после этого как с цепи сорвался! Сколько уважаемых людей было казнено или сослано! А ссылка в дальние северные монастыри тоже означала смерть, только медленную и мучительную. Мало того, пошла откровенная ересь. Это где же видано, чтобы слуг Зверя – драконов – признавали имеющими душу и крестили? Чтобы еретиков, пойманных Святой Инквизицией, отпускали, а не отправляли на костер? Как жить, зная, что заветы Спасителя попраны? Оставалось только надеяться, что новым первосвященником станет кто–нибудь из верных сынов Церкви, а не бледная архивная поганка.
Зато молодые и нестандартно мыслящие мечтали об избрании Матфея – если этого не случится, они снова станут никем и ничем. Снова Мать–Церковь превратится в кормушку для корыстной сволочи. Старцы, как называли в среде молодых любителей жить по канонам, все им припомнят. Такой откат пойдет, что и представить страшно.
Матфей в нетерпении дожидался выхода двенадцати архиепископов Святого Синода из запертого покоя. Их не выпустят, пока они не примут решение. Рядом стоял Итан, сверля взглядом желтых глаз остальных двух претендентов, забившихся в угол и обильно потеющих. Боялись они бывшего тарского пирата, он был непонятен, от одного вида этого страшного человека Диорана с Раготой трясло. Чем занят его орден Очищающих, Ушедший его побери?! Тайна за семью печатями, за одну попытку узнать можешь оказаться в подвалах Чистых, детища Матфея.
– Все, надеюсь, предусмотрено? – наклонился к уху друга Итан.
– Как будто все, но ты же сам понимаешь… – нервно поежился тот. – Любая случайность может испортить игру. В случае неудачи власть придется брать силой, а это нелегитимно. Неизбежен раскол и бунт паладинов.
– Неизбежен, – согласился глава Очищающих. – Я на всякий случай расставил своих людей вокруг казарм самых буйных полков. Каждый отряд сопровождает сильный маг.
– А магов–то ты откуда взял? – ошарашенно отступил на шаг Матфей.
– Вихрь одолжил, – криво усмехнулся Итан.
– Ясно, – кивнул архиепископ Фалинградский. – Как вообще съездил? Какое впечатление на тебя произвел Вихрь?
– На первый взгляд – несерьезный клоун, выглядит по–идиотски. Но только пока в глаза не посмотришь… Знаешь, меня многие боятся, но от взгляда этого дракона мне стало не по себе. Такое ощущение, что он тебя насквозь видит.
– Он гений, – вздохнул Матфей. – То, чего мы достигаем тяжким трудом, к нему приходит в виде озарений.
– Работать он тоже умеет, – возразил Итан.
– Я и не сомневаюсь. Гениальность наложилась на бешеную работоспособность и личную заинтересованность, вот и получился Вихрь, которого мы знаем.
– Возможно. Мне сейчас важнее наши дела. Если архиепископы не внемлют голосу разума, то…
– Внемлют страху, – цинично усмехнулся Матфей.
– Ты?.. – приподнял брови Итан, в его глазах запрыгали смешинки.
– А то как же! Не мог же я оставить им хоть один шанс? Надеюсь, не переборщил с запугиванием, а то кто–то от отчаяния может и на рожон полезть.
– Я…
Договорить Итану не дал громкий стук, раздавшийся из запертых покоев, где решалась судьба Фалнора. Стучать архиепископы могли только тогда, когда решение было уже принято. И решение единогласное. Матфей переглянулся с другом и махнул дюжим монахам из Чистых. Те отодвинули засов и распахнули створки. В дверях показался бледный, как сама смерть, архиепископ Духоявленский. Он затравленно оглянулся, потом нашел взглядом Матфея, скривился, но двинулся к нему. Подойдя, он поклонился и глухо выдавил:
– Ваше святейшество…
– Извольте говорить внятно! – резко приказал Матфей.
– Согласно единогласному решению конклава архиепископов Святейшего Синода, новым первосвященником избран архиепископ Фалинградский… – в глазах говорящего горела бессильная ненависть. И страх.
– Да здравствует его святейшество Матфей I! – провозгласил Итан, в его голосе слышалось торжество.
Диоран и Рагота, услыхав о выборе Синода, мертвенно побледнели – понимали, что глава Чистых не пощадит людей, пытавшихся свалить его. Взгляд нового первосвященника говорил о том же. А при виде «дружелюбного» оскала бер Саана, Рагота вообще потерял сознание, а Диоран сполз по стене на пол, уставившись перед собой обреченным взглядом.
– Взять! – коротко бросил Матфей, кивнув на них.
Злорадно скалящиеся Чистые подхватили архиепископов подмышки и потащили в свои подвалы, откуда ни один виновный еще целым и невредимым не выходил. Их глава, их кумир – первосвященник! Теперь все изменится! Теперь ни одна сволочь не уйдет безнаказанной!
Над собором резиденции первосвященника грянули колокола, возвещая о случившемся. Скоро глашатаи объявят населению столицы, а затем и остальных городов и селений Фалнора об избрании архиепископа Фалинградского. По совету Итана, Матфей решил устроить грандиозные гуляния для простонародья – именно на простой народ, а отнюдь не на «верных сынов Церкви», он собирался опираться в дальнейшем. Но об этих его планах не знал пока еще никто, даже бер Саан: слишком рано.
Стремительно ворвавшись в секретариат, Матфей направился к кабинету Светозара, теперь уже – его кабинету, отметив про себя низкие поклоны секретарей, писцов и служек – знают. Откуда, интересно? Официально еще не объявляли, а эти проныры в курсе дела. За его святейшеством следовали Итан и отец Марк. Последний чуть задержался и приказал принести вина. Приказание исполнили в мгновение ока, знали тяжелый характер нового первосвященника: сердить его опасно для здоровья. Собственного.
– Ну, будем, братие! – Матфей залпом выпил бокал вина. – Свершилось!
– Поздравляю, друг мой! – последовал его примеру Итан, Марк выпил молча. – Но как ты ухитрился так запугать архиепископов?
– Да все просто! – хохотнул первосвященник. – Светозар перед смертью открыл мне кое–какие секреты. В том числе, и секрет тайных ходов резиденции. Архиепископы думали, что они в полной безопасности, но вскоре поняли, что каждый их шаг контролируют Чистые. Жить им хочется, вот и проголосовали как нужно.
– Грязно, но правильно, – вздохнул Итан. – Однако теперь их надо по–тихому убрать. Чтобы не болтали лишнего. Нам сомнения в легитимности твоего избрания не нужны.
– Уберем, – криво усмехнулся Матфей. – Невелика сложность. Меня больше беспокоит, как приступать к запланированным реформам. В этом деле одну ошибку совершишь – кровью умоешься.
– Есть у меня одно предложение, – заговорил Марк.
– Какое?
– Школа для умных, талантливых, выбивающихся из общего уровня. Нам страшно не хватает нестандартно мыслящих людей, а сейчас в школах таких давят изо всех сил. Перевоспитывают, ломают, пытаясь сделать из них обычных серых ничтожеств.
– Вот и займись, – согласно кивнул Матфей. – Возьми перстень голоса первосвященника и разошли от моего имени приказ сообщать обо всех необычных, задающих неприятные вопросы детях. Пусть таких переводят в твою школу.
– Отлично! – улыбнулся Марк. – А вот то, что мы раньше обсуждали… Не спеши. Иначе нас просто сметут, тогда все еще хуже, чем было, станет.
– Да, – скривился первосвященник.
– По–моему, мы даже с драконами поспешили. Если в столице это еще кое–как приняли, то в провинции – нет. Фанатиков не перевоспитать, придется ждать естественной смены поколений. И новое поколение должно вырасти совсем иным. Считаю это самой важной своей задачей.
– С драконами мы не могли поступить иначе, – вздохнул Итан. – От этого зависят отношения с империей, Конторой и лично Вихрем, ты сам знаешь, почему они так важны. Новое поколение – дело, конечно, хорошее, но если мы не остановим Зверя…
– Вот именно, – добавил Матфей. – Занимайся школами и университетами, Марк. Создавай, реформируй, преобразовывай, как сочтешь нужным. Полномочия я тебе дал. И не бойся расправляться с ретроградами – они все твои начинания погубят, если слабину покажешь.
– Да понимаю я… – нахмурился тот. – Не ребенок. Тошно только…
– Выбора нет, – грустно улыбнулся Итан. – Есть люди, с которыми нельзя быть добрым, иначе сразу на голову сядут. Со своими – можно и нужно, но не с этими…
Он не нашел, как назвать стремящихся урвать лишний кусок любой ценой, только нервный тик выдал всю глубину его отвращения.
Марк понурился – друзья правы, но как больно это осознавать. Ведь Матфей, скорее всего, войдет в историю как один из самых страшных и кровавых тиранов. Но как иначе сдвинуть с места эту окаменевшую махину – Церковь? Никак. Только кровью. А ведь Создатель за все спросит… За каждую пролитую каплю. И как понять, прав ты или нет? При жизни понять, а не после смерти! А ничего не делать тоже нельзя – за это спросится еще строже. Да и не потому, что спросится, нужно делать, а потому, что самому невозможно вынести окружающую беспросветную действительность.
Фалнор трясло. Да, избрание Матфея было вполне ожидаемым событием, но никто не думал, что его святейшество буквально на второй день начнет перетряхивать сами основы. Открывались древние архивы, их материалы изучали, классифицировали и помещали в публичные библиотеки. Или уничтожали. Громом ударила весть о канонизации Светозара, предшественника Матфея. Такого еще никогда не случалось, обычно до канонизации проходило не менее ста лет после смерти. Однако даже это отступило перед обнародованием завещания святого Светозара.
Влетев в приемную первосвященника, Итан отшвырнул с дороги попытавшегося что–то вякнуть секретаря и ворвался в кабинет Матфея. Тот изучал какие–то древние документы. При виде взволнованного друга он вопросительно приподнял брови.
– А предупредить не мог?.. – устало спросил Итан, падая в кресло. – Ты понимаешь, чем чревато это завещание? Ты уверен, что мы справимся с последствиями?
– Уверен, – холодно сказал первосвященник. – А не предупредил? Извини, ты бы не согласился, слишком рискованно.
– В том–то и дело! На улицах толпы народа, такое творится, что не дай бог!
– Знаю… – Матфей откровенно забавлялся, глядя на Итана.
– Ты что–то задумал?.. – прищурился тот.
– А как же! Стобер с тобой?
– Куда он денется, – проворчал архиепископ.
– Зови, пора нам познакомиться, – глава первосвященника горели злым весельем. – И обсудить кое–что.
– Так–так–так… – сплел пальцы Итан. – В опасные игры играешь, друг мой.
– В очень опасные, – согласился Матфей. – Но в случае выигрыша… В общем, зови.
Архиепископ некоторое время задумчиво смотрел на него, затем молча вышел. Вернулся он минут через двадцать в сопровождении сатира с умными глазами и обломанным правым рогом.
– Рад наконец–то познакомиться лично, господин Стобер! – встал навстречу ему первосвященник. – Добрый день!
– И вам здоровья. – Сатир сел без разрешения. – Что это такое вы задумали, интересно? Столица на грани взрыва.
– Так и должно быть, – усмехнулся Матфей. – Еще не поняли?
– Канонизация предшественника, как первый этап… – сузились глаза Навра. – А затем – его завещание. Отсюда следует, что вы не по своей воле изменяете неизменяемое, а всего лишь выступаете душеприказчиком, и вас не обвинишь в ереси – выполняете волю пусть только что канонизированного, но все равно святого. Умно. Но завещание слишком шокирующее, его не примут, не поверят, что Светозар мог оставить такое.
– Вот тут–то мне и требуется ваша помощь.
– Моя? В чем?
– Чудо нужно.
– Чудо?.. – растерялся Навр. – Стоп, а это не то, о чем вы писали Вихрю?
– Именно, – ехидно ослабился Матфей. – Пусть маги иллюзию над столицей соорудят.
– Много я видал наглецов, но этот… – ошарашенно выдохнул Итан. – Ну, знаешь…
– Знаю. Но я хочу, чтобы народ верил нам, а не кликушам. И если ради этого я погублю душу, то так тому и быть.
– Интересная идея… – сатир почесал обломанный рог. – И вполне выполнимая. Мне даже любопытно, что из всего этого выйдет. Какая именно иллюзия нужна?
– Архангел Михаэль, первый после Бога. И его подтверждение правильности идей святого подвижника Светозара.
– А не слишком ли? – прищурился Навр. – Может, кого поменьше?
– Нет, – качнул головой Матфей. – Мне нужен сильный удар по подсознанию толпы.
– Ладно, сделаем, – согласился сатир, доставая из кошеля дымчатый кристалл связи.
Первосвященник с архиепископом переглянулись – один этот кристалл стоил больше, чем за год собирали налогов в крупном городе. И слишком мало их было, во всем Фалноре – всего три, да и те разряженные. Магов–то своих нет, а идти на поклон к империи из–за такой мелочи не хочется. Однако со связью надо что–то решать, курьерская служба работает слишком медленно, грифонов не хватает, а драконы когда еще согласятся работать на Церковь. Века безжалостной охоты забыть и простить нелегко.
Отдав магам нужные распоряжения, Навр снова уставился на первосвященника. Не ждал от него такого, если честно – Матфей действует на грани фола, слишком рискует. Хотя именно такие рискованные комбинации чаще всего и дают результат. Замысел неплох, если все получится, то народ отшатнется от фанатиков, увидит еретиков в них, а не в думающих людях, как было до сих пор.
На главной площади Фалинграда было не протолкнуться. Люди что–то возмущенно кричали, их гнев поддерживали и умело раздували десятки фанатичных монахов, радуясь про себя, что архивный червь так подставился. Еще немного, и толпа ворвется во дворец первосвященника, круша все на своем пути. Можно будет забыть и об Очищающих, и о пугающих до онемения Чистых. А то совсем жизни не стало верным слугам Господним! Шага без опаски не сделаешь, только ошибешься немного – и все.
– Бей еретиков!!! – взвыл брат Симон, монах ордена аристанцев. – Защитим святые заветы Спасителя!
Толпа угрожающе качнулась вперед, глухо загудев. Монахи радостно переглянулись – еще немного усилий, и люди ринутся вперед. Но их ожидания не оправдались. С небес внезапно зазвучала осанна. Нечеловеческие, пронизывающие до глубины души голоса затянули: «Аллилуйя!» Покрытое тучами небо светлело с каждым мгновением, на его фоне медленно проявлялась гигантская крылатая фигура в белоснежном одеянии. Люди ошарашено замолкли, многие пали на колени, осознав, что видят архангела божьего. А знатоки по регалиям поняли, какого именно архангела – сам Михаэль, правая рука Всевышнего, стоял перед ними.
Ангел благословил стоящего на балконе Матфея, указав на него, и провозгласил: «Избран!». Затем вознесся в небо и исчез. Гробовая тишина воцарилась в Фалинграде. Люди истово молились, умоляя Всевышнего простить их, уверяя в своей верности заветам Спасителя.
– Бейте проклятых! – резанул по нервам визгливый женский голос. – Это они во всем виноваты! Вон они, паскуды, бегут! Бейте их!
Толпа разом вскочила – монахи в ужасе пытались кто спрятаться, а кто убежать: в глазах людей они теперь прокляты Богом.
Кто–то настиг брата Симона, дернул за рясу и опрокинул на мостовую. Взметнулись палки, ножи, камни, раздался отчаянный вой, но звучал он недолго. Вскоре люди побежали дальше, оставив позади кровавые ошметки. Ни один из проповедовавших на площади монахов и священников не ушел живым, их разорвали в клочья, вымещая пережитый ужас.
То же самое происходило по всему городу. Несколько монастырей разгромили, монахов, не успевших спрятаться, перебили. Божьи слуги забивались в любую щель, молясь о спасении, никто из них больше и не помышлял о противостоянии Матфею. Паладины дружно принесли клятву верности благословленному архангелом первосвященнику и выступили наводить порядок. Командиры отрядов получили из секретариата резиденции запечатанные пакеты со списками еретиков и начали аресты. С арестованными не церемонились – сложить на ближайшей площади костер под радостное улюлюкание толпы недолго. К утру почти все высокопоставленные святые отцы приказали долго жить.
Из окна резиденции за буйством толпы наблюдал Матфей. Он криво усмехался и сжимал кулаки. Знал, что совершил страшное, что не имел права так поступать, что Бог спросит с него за этот день, но не видел иного выхода. Многих сволочей успели убрать раньше, но далеко не всех, самые опасные остались на свободе, притворяясь верными заветам, а на деле гадя, как только могли. Ничего, их больше нет.
– Вот теперь можно приступать и к настоящему делу, – прохрипел он, оборачиваясь к молчаливому Итану. – Вот теперь нам уже никто не помешает.
* * *
Завалы бумаг пугали, сотни непрочитанных донесений загромождали стол, а до утра осталось совсем немного. Итан с Навром терли красные глаза, пинтами пили акту, и упорно продолжали просматривать свиток за свитком. Прошлым вечером в столицу со всего Фалнора грифоньей почтой доставили доклады школьных учителей и инквизиторов об отличающихся от сверстников детях. Хотелось надеяться, что среди них найдется кто–нибудь из Трех. Доверить поиски кому–либо другому сатир с архиепископом не решились: не дай Бог, что–нибудь просочится – неизбежна паника, а ее допускать нельзя.
Навр понемногу зверел, читая отчеты – почти в каждом случае талантливого ребенка давили изо всех сил, наказывали за смелые вопросы и сомнения в общепринятых истинах. Целенаправленно растили фанатика, верящего, а не думающего. Сатир то и дело косился на мрачного Итана и хмыкал про себя – архиепископ явно испытывал те же чувства. Странно, но факт. Значит, что–то здесь все же изменится – именно такие люди сейчас получили власть в Церкви.
К сожалению, ничего по–настоящему важного им так и не попалось – да, многие дети обещали вырасти талантливыми, а то и гениальными учеными, сказителями, лекарями. Но не магами. Никаких намеков на магические способности. Вот взять хоть этого мальчика. В семилетнем возрасте разработать собственную логическую причинно–следственную систему?! Пусть наивную и даже смешную с точки зрения взрослых, но все равно – такое не каждому дано. Надо будет обратить на этого малыша внимание Марка, и сатир отложил свиток в сторону, куда они откладывали самые необычные отчеты.
Лениво взяв следующий свиток, Навр углубился в чтение. А дочитав, замер.
– Итан, есть… – с трудом выговорил он через некоторое время.
– Что есть?
– Сам глянь.
Архиепископ выхватил из рук сатира свиток и впился в него взглядом:
«Согласно поступившей 18/09/1878 директиве 23/16, отчет штатного инквизитора школы № 2 города Благинска, Погнинской губернии.
Проверка детей младшего возраста (5–8 лет) и опрос учителей начальных классов выявил следующее:
1. Необычных детей не замечено, провоцирующих вопросов учителям никто не задает.
2. В подготовительном классе иногда происходят странные события, а именно:
а) без всякой причины падают вещи;
б) мяч во время игры ведет себя неадекватно – летит не в сторону удара;
в) в класс во время уроков то и дело влетают бабочки, причем бабочки тропические, не водящиеся в наших краях, проверено у знающих людей.
г) самопроизвольно загораются свечи.
В совокупности все вышесказанное позволяет заключить о возможном наличии у кого–то из детей магических способностей, о чем заявлено в городское отделение Святой Инквизиции. Учителю вынесено порицание за недоношение.
22/09/1878
Аракасий Ирканас, штатный инквизитор школы № 2 города Благинска»
– Они же сожгут ребенка! – вскочил Итан, отшвырнув свиток.
– Думаю, еще не успели, – буркнул Навр. – Письмо, по счастью, доставили грифоны, отправлено всего три дня назад.
– За три дня провинциальные инквизиторы такого могут натворить…
– Значит, не будем терять времени. Надо ехать. Но еще ночь.
– У нас ночь, а в Погнинске уже утро, – отмахнулся Итан. – Хуже, что туда скакать неделю!
– Со мной маг, – довольно оскалился Навр.
– И что с того?
– Не просто маг, а один из телепортаторов!
– Отлично! – просиял архиепископ. – Сколько людей он сможет перенести?
– У него надо спросить, – проворчал сатир, доставая кристалл связи.
Вскоре в комнате появился трущий глаза плотный человек средних лет в непримечательном костюме фалнорского горожанина. Повезло, что команда Навра ночевала в том же здании, иначе пришлось бы посылать за магом, а это заняло бы драгоценное время. Узнав, что от него требуется, телепортатор нахмурился.
– Ну, и как я перенесу вас в этот самый Благинск? – спросил он. – Я там хоть раз бывал? Нет. А без ориентиров…
– А в Погнинск?
– Туда могу, на главную площадь. Только переполох же поднимется, здесь не империя.
– Да плевать! – Итан едва не приплясывал от нетерпения. – Скольких можете захватить с собой?
– Не больше пяти человек, – недовольно буркнул маг, которому очень хотелось спать. – Без лошадей. С лошадьми – двоих.
– Что будем делать? – повернулся к Навру архиепископ.
– В Погнинске есть Очищающие?
– Естественно, – недоуменно пожал плечами Итан. – Они везде есть.
– Значит, отправляемся вдвоем, отряд возьмем в Погнинске – и галопом в Благинск.
– Пожалуй, так будет лучше всего.
Солнце не так давно взошло, стражники у входа в ратушу Погнинска незаметно зевали, с нетерпением дожидаясь смены. Совсем недолго осталось, но внимания ослаблять нельзя – по слухам, новый первосвященник очень строг, да и чудо какое–то после его избрания случилось – чуть ли не ангел в столице появлялся. Так оно или нет, но слухи ходили разные. Паладины свирепствовали – арестовали и в тот же день сожгли трех епископов, чего не случалось еще никогда. Что уж тут говорить о простых служаках? Походя прибьют и пойдут дальше, если что не так будет. Лучше не рисковать.
Сгустившийся у фонтана густой туман заставил стражников удивленно переглянуться – солнце ведь уже вовсю светит, какой туман? А из тумана между тем выехали трое всадников. Колдовство! В святом Фалноре! Стражники в ужасе перехватили покрепче алебарды – надо срочно звать отцов–инквизиторов!
– Внимание и повиновение! – рявкнул ехавший впереди колдун. – Я голос первосвященника!
Увидев перстень, который до сих пор видели только на рисунках, стражники окончательно растерялись. Голос первосвященника! Человек с таким перстнем имеет право весь город сжечь, и никто ему слова не скажет. Они униженно закланялись, уверяя важного господина в своей преданности и уже не помня, что тот выехал из тумана.
– Где резиденция ордена Очищающих? – прервал их приезжий.
– А вон за тем углом, – показал один из стражников. – Рядом, шагов триста, там увидите.
Не говоря больше ничего, колдун пришпорил коня и галопом рванул с места, остальные двое поскакали за ним. Стражники облегченно выдохнули и перекрестились, благодаря про себя Спасителя за то, что смилостивился. Страшные желтые глаза незваного гостя заставили их ощутить неслышную поступь смерти.
Подъехав к большому трехэтажному зданию с двумя открытыми ладонями, символом Очищающих, над входом, Итан резко осадил коня, спрыгнул на мостовую и заколотил в дверь ногами. Открыли не сразу, минут через десять.
– Чего надо?! – злобно спросил небритый, заспанный верзила, показавшийся на пороге. – Я вот щас кому–то как постучу!
– Ты это мне говоришь?.. – оскалился Итан.
– Господин бер Саан… – пролепетал очищающий, не узнать желтые глаза тарца было невозможно. – Простите, не признал сразу…
– Боевая тревога по отряду! – приказал архиепископ. – Чтобы через полчаса полсотни экипированных бойцов с запасными лошадьми были здесь! Среди них – не менее пяти Ищущих. А нам принесите по чашке крепкой акты.
– Будет сделано, ваше преосвященство! – поклонился верзила, что–то сказал человеку, стоявшему за спиной, и опрометью ринулся прочь.
Войдя внутрь, Итан, Навр и маг сели на ближайшую скамью. Не прошло и пяти минут, как им принесли кружки с актой. Сатир с интересом наблюдал за творящимся вокруг беспорядком – туда–сюда носились люди, кто–то с опаской выглядывал из–за дверей, слышалась ругань сержантов, собирающих бойцов. Давно глава ордена не баловал своим присутствием Погнинский филиал, его никто не ждал, и визит стал неприятным сюрпризом. Итана бер Саана боялись по всему Фалнору – и не зря. К недобросовестным архиепископ Варградский жалости не ведал.
– Люди построены! – доложил давешний верзила, на сей раз чисто выбритый и аккуратно одетый. Судя по перевязи, именно он и был старшим офицером филиала.
– Хорошо, – Итан отставил в сторону недопитую кружку с актой. – По коням!
– Есть!
Кавалькада галопом вырвалась из предусмотрительно распахнутых стражниками ворот и понеслась в сторону Благинска. Архиепископ в нетерпении пришпоривал коня – провинциальная инквизиция порой творила такое, что в голове не укладывалось. Только бы успеть!
Работающие на полях крестьяне с опаской поглядывали на проносящихся мимо всадников – привыкли, что ничего хорошего от слуг Господа ждать не приходится. Очищающие на ходу перепрыгивали на запасных лошадей, чтобы не терять времени на остановку. Они удивлялись про себя, не понимая, с какой стати бер Саан так спешит. И куда? В никому не нужный задрипанный городишко, где нет ничего интересного.
Отряд оказался в Благинске, только когда перевалило за полдень. Итан, проезжая площадь, показал Навру подготовленный, но еще не разожженный двойной костер, вокруг которого суетились какие–то люди. Тот облегченно выдохнул – кажется, успели! Очищающие осадили лошадей у обшарпанного старого здания городской инквизиции. Архиепископ ворвался внутрь, буквально сметя по дороге стражников, вознамерившихся спросить, кто это осмелился потревожить покой господ инквизиторов.
– Вы кто такой?! – встал навстречу Итану худой человек с усталыми глазами. – Кто вас пропустил?!
– Голос первосвященника! – продемонстрировал перстень тот. – Внимание и повиновение!
– Голос первосвященника?! – вытаращился инквизитор, не понимая, что могло привести в Благинск столь важную персону.
– Да. Я – архиепископ Варградский Итан бер Саан, глава ордена Очищающих.
– Ваше преосвященство! – низко поклонился инквизитор. – Я – Ивас Шольвин, старший инквизитор Благинска. Но что привело вас к нам?!
– К вам поступал сигнал инквизитора школы № 2 о необычных событиях? – опустился на стул Итан, Навр встал за его плечом, игнорируя растерянные взгляды местных, удивленных, что архиепископ привел с собой животное.
– Поступал, ваше преосвященство, – Шольвин не решился сесть, поедая высокое начальство взглядом.
– Какие были предприняты действия?
– Обычные… – еще сильнее растерялся инквизитор. – Мы попросили проезжавшего через город Ищущего из Корграда проверить детей в подготовительной группе. Повезло, иначе пришлось бы месяц дожидаться следственной группы из Погнинска. Колдун выявлен и вместе с матерью подвергнут интенсивному допросу. Вина установлена, суд приговорил обоих к сожжению. Примерно через час казнь.
– Интенсивному допросу? – блеющим голосом переспросил Навр. – Пятилетнего ребенка?
– Ваше преосвященство, что здесь делает это животное?!
– Отвечайте на вопрос! – гневно бросил Итан.
– Так положено… – буркнул Шольвин, избегая смотреть на сатира, в глазах которого горело нечто такое, что ему стало не по себе. – Да и не понадобилось его пытать сильно, пару ожогов – и в камере вещи летать начали.
– Но он жив? – наклонился вперед архиепископ.
– Да.
– Слава Всевышнему! – облегченно выдохнул Итан. – Успели! Очищающие забирают у вас это дело.
– Но суд уже состоялся, приговор вынесен! – осмелился возразить инквизитор.
– Как голос первосвященника, я отменяю решение суда! Приведите сюда мальчика с матерью и упакуйте материалы следствия.
– Как скажете… – сгорбился Шольвин. – Но что мы сделали неправильно, ваше преосвященство?!
– По закону все верно, – тяжело вздохнул бер Саан. – До вас еще просто не дошли новые правила. С позавчерашнего дня малолетних колдунов запрещено судить и казнить на месте обнаружения, их в обязательном порядке следует отправлять в столицу.
– Ясно, – немного расслабился инквизитор, не знавший что ему и думать. – Но прошу вас отдать письменный приказ. Губернская инквизиция меня с грязью смешает, если я передам вам колдуна без оснований.
– Хорошо. Бумага есть?
– Только пергамент.
– Давайте.
Итан быстро черкнул несколько строк, подписался и приложил свой перстень к воску со свечи, накапанному Шольвином на край листа. Инквизитор бережно спрятал пергамент в сейф и распорядился привести арестованных.
Вскоре в кабинете появилась понурая молодая женщина, прижимающая к себе хнычущего черноволосого мальчишку лет пяти–шести. Она была вся избита, покрыта синяками и ссадинами, синие глаза смотрели затравлено и обреченно: решила, что все – на костер.
– Крен, – Навр повернулся к скромно стоящему у двери магу, – проверьте.
Тот молча подошел и положил руку на голову дернувшемуся мальчику. Немного постояв, он мрачно сказал:
– Маг. Прирожденный. Инициировавшийся. Но… не черный.
– Кол Ушедшему в глотку! – в сердцах выругался Итан. – Не тот!
– Жаль, конечно, – вздохнул Навр, – я уже понадеялся, что нам повезло… Но прирожденный – тоже неплохая находка, сам знаешь как их мало. Думаю, надо отвезти мальчишку к Марку.
– А кто им займется?
– Я пришлю опытного наставника. А с остальным и Марк справится.
– Ладно, не будем терять времени, работы невпроворот, – буркнул Итан, поворачивая голову к дрожащей женщине. – Идемте, госпожа!
– Помилуйте! – взвыла она, падая на колени. – Ну, за что же?!
– Успокойтесь, – поморщился архиепископ, только женской истерики ему сейчас и не хватало. – Решение суда отменено, вас с сыном отправляют в столицу.
– Так мальчика везут туда не для казни? – вдруг спросил Шольвин.
– Наступают иные времена… – усмехнулся Итан. – И многое изменится.
– Ну, и слава Господу! – облегченно улыбнулся инквизитор.
– А что так?
– Я, конечно, поступил по закону, но чувствовал себя гнусно. В чем виноват ребенок? Он же таким родился! Нет его вины в этом.
– Задумывались, значит, о справедливости? – в глазах архиепископа появилась некоторая заинтересованность. – Это хорошо.
– Задумывался, – подтвердил Шольвин. – Можете отправлять меня в ссылку, ваше преосвященство, но что–то у нас не так. Мы же людей защищать поставлены, а вместо того…
Он обреченно махнул рукой.
– Что не так, понимает и его святейшество, – криво усмехнулся Итан. – И ему нужны такие люди, как вы, способные непредвзято взглянуть на происходящее. Вот что. Пойдете к нам, в орден Очищающих? Мы настоящим делом заняты, а не запугиванием простолюдинов.
– Отчего ж не пойти, если делом? Пойду.
– Тогда приезжайте в столицу, в главную резиденцию ордена, я предупрежу секретариат.
– Если отпустят… – тяжело вздохнул Шольвин. – Глава губернской инквизиции меня, скорее, в ереси обвинит и на костер отправит, чем к вам пойти позволит. Слишком не любит Чистых и Очищающих. Удивительно, что он еще не здесь.
– Почему же не здесь? – возразил Навр, смотревший в окно. – Вон как раз приехал.
Действительно, на площадь галопом вылетел отряд инквизиторов в парадной форме. За ними несся возок, в котором восседал надменного вида толстяк в алой шелковой рясе. Он, кряхтя, вылез из остановившегося у здания возка, и презрительно уставился на вышедшего на порог Итана.
– По какому праву?! – завизжал толстяк. – Почему мне не доложились?!
– Это я вам обязан докладываться? – изумился Итан. – А кто вы вообще такой?
– Как – кто?! Старший инквизитор губернии Дектерий Морис! Убирайтесь отсюда! Никакие столичные выскочки не имеют право что–либо делать в моей епархии без моего разрешения!
– Кто вам это сказал? – издевательски заломил бровь архиепископ.
– Да его собственная спесь, – проблеял из–за его плеча сатир.
– А–а–а!.. – распахнулся в гневе рот толстяка. – Хватайте поганого козла! Четвертовать и сжечь!
– Стоять! – рявкнул на двинувшихся вперед инкизиторов Итан. – Это видели?
Он показал перстень голоса первосвященника, и они замерли.
– Плевать я хотел на твои перстни, выскочка! – замахал кулаками Дектерий. – Здесь моя епархия! Хватайте козла, я сказал!
– Бунт против первосвященника? – оскалился архиепископ. – Да, вижу в провинции давно пора наводить порядок.
– На твоем месте я бы вот это уродище вздернул, – негромко сказал сатир.
– Вздернул бы? – усмехнулся Итан. – А что? Мысль интересная. Как голос первосвященника Единой Церкви Спасителя, смещаю Дектерия Мориса с должности старшего инквизитора Погнинской губернии и обвиняю в ереси. Кто–нибудь хочет выступить в его защиту?
Инквизиторы скромно промолчали, глядя на бывшего начальника с плохо срываемым злорадством – многих, видимо, успел достать до глубины души. А до того только сейчас начало доходить во что он вляпался и на кого полез.
– Да кто ты такой?!. – взвыл он.
– Итан бер Саан.
Услышав это страшное имя, Дектерий только открыл рот, пытаясь что–то сказать, но не смог. Узнав, что в город прибыл какой–то столичный выскочка и не представился, как положено, отправившись в Благинск, он загорелся гневом и приказал лучшим инквизиторам ехать следом, чтобы проучить наглеца. Но почему никто не сообщил, что это был сам архиепископ Варградский?! Знай это Дектерий, он бы предпочел тихо сидеть дома – понимал, кто такой бер Саан и чего от него ждать.
– Значит, защитников нет, – констатировал Итан. – Приговариваю еретика и бунтовщика к смертной казни через повешение. Приговор привести в исполнение немедленно.
– Слышали? – проблеял сатир, весело скаля зубы. – А ну–ка, быстренько вздернули начальничка, господа инквизиторы!
– Слышали приказ? – желтые глаза Итана загорелись гневом. – Выполнять!
Двое инквизиторов тут же подхватили воющего толстяка подмышки, еще один вынул из седельной сумки моток веревки и полез на ближайшее дерево. Несколько минут – и Дектерий Морис закачался в петле, немного подергался и затих.
– Времена изменились, – криво усмехнулся архиепископ. – Запомните это. Работать и жить по–старому вам никто не позволит. А кто попробует – того ждет судьба этого вот недоразумения. Вам все ясно?
– Так точно, ваше преосвященство, ясно! – в один голос рявкнули инквизиторы, косясь на мертвого начальника. Спорить с этим желтоглазым? Особенно после столь убедительного доказательства, что спорить с ним не стоит? Нет уж, им еще жить охота.
– Свободны! – бросил Итан. – Нового начальника пришлют из столицы, предупредите в Погнинске, чтобы ни одна сволочь и не пыталась добиваться этой должности. А теперь – вон!
Забравшись на коней, инквизиторы потянулись с площади. Немного подумав, архиепископ отправил домой и очищающих – в Фалинград лучше возвращаться через портал. Магу, конечно, придется переносить их и женщину с мальчиком в два приема, но ничего, справится.
Едва оказавшись в столице, Итан приказал заложить карету, чтобы ехать в школу Марка, расположившуюся в роскошном доме одного из недавно казненных архиепископов, неподалеку от резиденции первосвященника. Появившийся следом Навр попросил слугу принести кувшин акты и принялся поить дрожащую мать юного мага. Она покорно выпила чашку, но дрожать не перестала, затравленно глядя на сатира.
– Да не бойся ты! – вздохнул он. – Никто ни тебя, ни твоего сына казнить не собирается. Наоборот, теперь будете жить безбедно. А малыша будут учить в специальной школе.
– Как скажете, барин… – покорно отозвалась женщина, ничуть не поверив.
– Барина тоже нашла, – недовольно пробурчал Навр. – Зовут как?
– Настасьей.
– А где отец мальца?
– Нету у него отца… – съежилась Настасья.
– Это как же? – озадачился сатир. – Непорочное зачатие, что ли?
– Что вы, барин! – перепугалась откровенной ереси женщина. – Господа паладины снасильничали… Много их было, не знаю я, от кого Михел.
– Тьфу, паскудство! – зло сплюнул Навр. – Слушай, Итан, а не пора ли ваших паладинов хоть немного к порядку призвать?
– Поди призови… – скривился тот. – Основная военная сила страны, привыкли, сволочи, к безнаказанности. Их пока трогать нельзя, взбунтуются.
– Бардак у вас тут! – скривился сатир. – Попробовали бы у нас военные кого–нибудь изнасиловать. Мало бы им не показалось.
– Могу только позавидовать…
Вскоре мальчика с матерью отвезли в школу Марка, где их поселили в роскошных покоях, накормили так, как едва сводившая концы с концами мать–одиночка, зарабатывавшая штопкой старой одежды, и не мечтала. Михел вскоре забыл о страхе, познакомился с другими детьми и носился вместе с ними по огромному дому. И никто не ругал его за летающие вещи и красивых бабочек, наоборот, хвалили. Настасья долго не могла поверить, что случилось чудо и вместо того, чтобы сжечь, ее сына обучают магии, но это и в самом деле было так.
