9
Роман раздраженно потыкал пальцем во входную мембрану, но тут же взял себя в руки и незаметно глянул на фанна и тинха, наблюдавших за ним, но ничего на их невозмутимых лицах прочитать не смог. Вздохнул.
– Значит, уже двести лет дзе'актан не пускает вас на глубокие уровни?
Тинх и фанн синхронно кивнули.
– Не понимаю. Как такое возможно?
– Замкнутое сообщество, человек. Деградация. Ты должен знать.
– Но ведь можно на уровне генной инженерии… впрочем, что я говорю, ваш народ знает… даже тогда знал больше нашего.
– Знал, человек. Знал. Так ты твердо решил? Ты действительно хочешь узнать все?
– Мы уже говорили об этом! – Роман снова раздраженно ткнул пальцем в мембрану.
– Правда может оказаться неприятной для тебя.
– Но она будет правдой?
Дзенны проигнорировали вопрос.
– Так на какой уровень, говорите, вы можете войти сейчас?
– На четвертый.
Роман покачал головой. Двести лет назад, как ему говорили, они могли попасть на пятый. А сейчас только на четвертый.
– Я попробую.
– Тогда я открываю дзе'актан. – Фанн прошел вперед и осторожно коснулся мембраны. Внутри что–то мелодично звякнуло.
Роман несмело вошел внутрь. На Станции он привык с некоторым пиететом относиться ко всему, что связано с хранилищем Знаний, но тут… Для начала, ему сложно было представить, что местные дзенн и те, с которыми вступили в контакт земляне, один и тот же народ. Ну, никак не поворачивался у него язык назвать этих дзенн – мудрыми. Но также юноша понимал, что всему виной какая–то катастрофа, случившаяся несколько тысяч лет назад. Только какая? За те два дня, что он жил в подземном городе, дзенны так ничего ему и не рассказали.
– Все узнаешь, когда спустишься в хранилище, – неизменно отвечал фанн и при этом тяжело вздыхал. Тинх хмурился и, когда считал, что человек его не видит, как–то оценивающе оглядывал его. Если бы Роман не считал саму мысль о таком абсурдной для дзенн, то решил бы, что его интерес – гастрономический… Тогда же ему объяснили, что они сами уже не могут погружаться в хранилище глубже четвертого уровня. А ведь Роман ходил на четвертый всего после двух лет обучения на Станции! Что ж, сейчас самое время проверить, насколько он в этом силен. И узнать что же, все–таки, здесь происходит!!!
Роман еле сдержал нетерпение, чтобы тут же не ухнуть с головой в неизведанное. Помнил, что хранилище не терпит торопыг и непочтительных.
Дверь медленно закрылась, отрезая человека от внешнего мира.
Юноша неторопливо спустился к стойке и осторожно сел в кресло. Неудобно, конечно, все–таки оно не на человека рассчитано, но ничего… терпимо. Итак… Роман закрыл глаза, положил руки на подлокотники и словно в глубокий колодец ухнул. Вокруг разлился яркий, но совершенно не ослепляющий свет. Роман задумчиво хмыкнул. Его всегда забавлял этот момент – дзенны служат Тьме, а тут кругом все так сияет. Когда юноша рассказал о причине своего веселья учителю – тот остался недоволен… Конечно, силы – это ведь не банальное светло/темно, но Роман ничего не мог с собой поделать, и этот момент продолжал его забавлять.
– Так, ладно, пора за работу. Для начала первый уровень и история Танра.
Шаг за шагом Роман погружался в историю мира и народа дзенн–анн–в'иннал в частности. Многое для него оказалось новым. На Станции он, конечно, изучал историю древнего народа, но там были неполные данные. Древние действительно многое потеряли после разрыва связи с родиной, о чем учитель всегда говорил с горечью. Сейчас Роман стоял у гигантской сокровищницы и хорошо осознавал, что даже просмотреть все эти данные не сумеет, не говоря уже о том, чтобы усвоить. Слишком еще несовершенен человек. Юноша готов был отдать что угодно, даже обе руки, чтобы здесь оказался учитель. Как он порадовался бы возвращению утерянного… А то, что это и есть утерянная сокровищница знаний, Роман не сомневался с того момента, как погрузился в нее. Он даже растерялся в первое мгновение и едва не утонул в потоке информации. С огромным трудом удалось взять себя в руки и начать хоть как–то сортировать данные.
– Как мальчишка! – буркнул недовольный собой юноша, огромным усилием воли остановив поток и вытирая пот. – Дорвался, называется.
Теперь он действовал осторожней, и архив как будто начал помогать ему. Роман улыбнулся. Ну вот, теперь больше похоже на дзе'актан. Почти живой. Уловив дружелюбный посыл, юноша принялся за дело уже смелее. Задавал вопросы, спрашивал, погружался в разные слои и выныривал из них, когда чувствовал, что начинает терять связь с реальностью. Время, сама Вселенная в этот миг перестали для него существовать. История незнакомого мира постепенно раскрывалась перед взором. Могучие драконы, мудрые дзенн, величественные эльфы. Зарождение жизни и трех народов на Танре. Разделение сил и познание, заключение договоров… все это проходило перед ним. Росли города, множились знания и умения. Роман только поражался, насколько гармонично развивались взаимоотношения трех рас. Для человека такое вообще непонятно. Возникало ощущение, что они просто не способны конфликтовать, ссориться, воевать. Две силы и третья. Свет, Тьма и Равновесие. Теперь юноша начал если не понимать, то приблизился к пониманию того, о чем говорил учитель. Да, он был полностью прав – после разрыва контактов с родиной гармония без двух других рас стала для дзенн просто невозможна. И тем величественней был подвиг тех, кто нашел в себе силы и сумел преодолеть раскол. Но почему все это произошло? В чем причина?
Роман ускорил восприятие. Пусть сейчас он упустит детали – потом наверстает, если что–нибудь потребуется уточнить. А пока вперед, сквозь годы, века, тысячелетия. Первый выход в космос – совместный проект дзенн и драконов. Но последние быстро потеряли интерес к космическим исследованиям. Почему–то посчитали такое вторжение нарушением Равновесия. Споры с эльфами и продолжение экспансии. Решение эльфов идти другой дорогой и попытка исследований космоса с помощью магии. Открытие Дороги Миров, когда корабли дзенн уже основывали колонии в других звездных системах. Интересно, конечно, однако причина катастрофы все так же непонятна. А значит дальше, дальше, дальше. Быстрее. Века сливаются в минуты. Стоп!!!
Роман словно на стену налетел. Открытие Дороги Миров для других рас? Да кому это в голову взбрело?! Внести в столь неустойчиво–равновесную систему неизвестную величину? Юноша попытался просчитать возможные последствия и утонул в противоречивых выводах. Хотя, что гадать, лучше пройти дальше и посмотреть, чем все закончилось. Правда, с учетом того, что связь с миром Танр прервалась, ничего хорошего из эксперимента не вышло.
Итак, орки, дварфы, грифоны, сатиры, гномы и… люди??? Роман едва не потерял связь с хранилищем от потрясения. Еще больший шок он испытал, когда понял, что люди по Дороге Миров попали на Танр из разных времен. Своеобразная машина времени, чтоб ей провалиться! И, похоже, сами создатели плохо представляли себе, как она работает. Иначе не стали бы проводить таких экспериментов. А уж вносить в это уравнение столь случайную величину, как люди?.. Роман не знал, что вышло бы, даже если бы на Танр попали его современники, а уж его древние предки из времен, которые называют Темными веками даже на Земле… Для дзенн, эльфов и драконов встреча с ними должна была оказаться настоящим шоком.
Не оказалась. Кажется, никто даже не понял, чем все это чревато…
Рассказ о Катастрофе Роман просмотрел подробно, не прерываясь, основательно экранировав чувства, чтобы не воздействовать на Хранилище. Так же молча выслушал пророчество Трех и легенду о нем. И только потом прервался, но долго еще сидел в кресле, осмысливая полученную информацию. Надо бы выйти, неизвестно, сколько времени прошло во внешнем мире – Роман полностью потерял контроль. Но он чувствовал, что просто не сможет сейчас встать. Но надо. Надо… Иначе могут быть неприятные последствия.
Усилием воли прогнав усталость, Роман встал и шатающейся походкой направился к выходу. Бросившиеся навстречу тинх с фанном взглянули ему в глаза и отшатнулись.
– Интересно, что они во мне увидели? – мысленно удивился Роман. – Явно ничего хорошего.
Не обращая на них внимания, он прошел в выделенную комнату. Изредка попадающиеся ему на пути дзенны спешили убраться с дороги.
– В зеркало взглянуть, что ли?.. – пробормотал юноша, но едва оказавшись в комнате, повалился на кровать и сразу уснул.
Все следующие дни Роман практически не вылезал из дзе'актан. Просматривал кое–какие события подробно, в такие моменты юноша благословлял дотошность древних, которые собирали и записывали даже незначительные мелочи. Благодаря этому в истории Танра практически не осталось белых пятен… правда, только до Катастрофы, после нее оставшимся в живых было уже не до сбора данных, хотя кое–что и записывалось.
Роман прошел мимо как обычно ожидавших его тинха и фанна. Обычно и привычно. Те терпеливо ждали, он, стараясь не встречаться с ними глазами, нырял в хранилище и снова погружался в древние знания. Записывал, анализировал, собирал крупицы, выдергивая их из разных каталогов. Потом возвращался в свою комнату, наскоро ел то, что приносили дзенн, и ложился спать. И снова мелькание событий, изучение заклинаний, теория действующих сил… С дотошностью не хуже, чем у древних, он пытался составить цельную картину мира, понять скрытые причины, приведшие к известным событиям. Почти три недели… Сейчас Роман готов был спорить, что знает историю Катастрофы лучше, чем кто бы то ни было на Танре. Ведь если верить фанну, сейчас ни один дзенн не способен попасть в Хранилище глубже четвертого уровня. А он погружался уже на девятый. И очень много данных почерпнул именно оттуда.
Что ж, пора подбивать итоги. Роман вышел из погружения и откинулся на спинку кресла. Все, что можно было узнать, он узнал. Картина событий составлена. Конечно, постичь все знания мудрой расы за столь малое время невозможно, но на это, в любом случае, не хватит и жизни. Зато юноша узнал многое о магии, заклинаниях и действующих силах. С его внезапно возросшими способностями эти знания оказались очень даже кстати.
– Ты сегодня рано, человек.
Роман взглянул на тинха и вздохнул.
– Я узнал все, что меня интересовало. Дальше можно уже не торопиться.
– Теперь ты понимаешь нас, человек?
– Пожалуй.
– Пожалуй?! – сердито выдохнул подошедший фанн.
– Если вы создаете чудовище, которое потом откусывает вам голову, кто будет виноват в этом – вы или чудовище? – Юноша сейчас спорить не собирался, но все–таки не выдержал. К счастью вмешался тинх.
– Сейчас не время и не место для таких разговоров. Нашему гостю следует отдохнуть. Потом он, безусловно, поделится с нами своими выводами. Будет полезно выслушать мнение стороннего наблюдателя… – Тинх вдруг осекся, словно сказал нечто важное. Потом тряхнул головой. – Да.
– Со стороны?! – прошипел фанн, когда человек ушел.
Тинх медленно кивнул.
– Да, мой друг. – Он немного помолчал. – Кажется, я начал понимать Равновесие. Это именно взгляд со стороны, взгляд независимого наблюдателя, способного подняться над проблемой и посмотреть на нее без эмоций.
– Он человек!!!
– Он маг Равновесия. А раз так, уже неважно, к какой расе он принадлежит. Вспомни второе название это силы!
– Справедливость на нашей стороне!
Тинх грустно вздохнул – об этом говорилось уже не раз.
Роман появился в комнате отдыха через пятнадцать минут, в задумчивости налетев на дерево, росшее чуть в стороне от входа. Небольшого размера и непонятного вида, оно всегда интересовало землянина, но только не в этот раз. Почесав лоб, он поморщился и плюхнулся в кресло.
– Вы что–то говорили про созданное чудовище? – вежливо поинтересовался тинх, когда Роман так и не заговорил.
– И вообще, мы имели в виду то, что сделали с нашим народом люди.
Роман вздрогнул и посмотрел на двоих дзенн, сидящих напротив. Вздохнул.
– Да уж. Я до сих пор в шоке. Потому и хотел во всем досконально разобраться. Честно говоря, мне совершенно непонятно, за каким… простите, зачем эти ваши остроухие друзья притащили на родную планету разумных других рас?
– Хороший вопрос, – буркнул фанн.
Роман неодобрительно взглянул на него.
– А еще мне непонятно, почему столь мудрый народ, как ваш, даже не попытался понять это. Почему вы самоустранились от событий, почему не подняли вопрос на Совете? Почему не попытались разобраться с теми, кто появился на планете?
– Разобраться как? В стиле людей?
Роман вскочил с места и всплеснул руками.
– Ну, знаете ли! Вы вырвали совершенно чуждые вам расы из привычных мест обитания, перетащили их на вашу планету, бросили их тут, а потом хотите от них адекватного поведения!
– Во–первых, не мы притащили…
– Не вы. Но уже после первого случая надо было поднять шум, отыскать этих долбаных экспериментаторов и надавать им по шее! Вместо этого вы никак не отреагировали. Вообще никак!
– С другими расами, в отличие от людей, не было никаких проблем.
– Да, уважаемый фанн. Да. Я признаю, что люди более воинственны по сравнению с другими народами, но, черт возьми, где же были ваши психологи?! Почему с каждой прибывшей расой не работали? Почему их не изучали? Почему не проверили на предмет возможной угрозы?
– Ты обвиняешь нас, словно мы виноваты в случившемся, – буркнул тинх.
– Если кто–то поселит у себя дома совершенно незнакомых существ, найденных на другой планете, бросит их, совершенно не интересуясь, чем и как они живут, то кто будет виноват в том, что однажды одно из существ откусит владельцу голову?
– Но… мы пытались их учить…
Роман жестом остановил тинха. Вся его почтительность к мудрой расе испарилась. Эти дзенны – вовсе не те, что были на Станции, не его учителя. Они по поведению мало отличались от людей… лет эдак триста назад. Поэтому Хранилище Знаний и не пускало их глубже четвертого уровня. Древние все свои вещи делали полуразумными, подстраивающимися под того, кто с ними работает. Хранилище чувствовало, что новые дзенны не способны получить доступ глубже, вот и не пускало их туда. Ради их же собственного блага. Спички детям не игрушка. Именно эта земная пословица в данном случае годилась лучше всего.
– Все эти расы по меркам развитых цивилизаций были еще очень молоды… – Роман поднялся и прошелся по комнате. – Знаете, когда мы, то есть люди, освоили дальние полеты к звездам, мы открыли несколько планет с разумной жизнью. Четыре, если быть точным. Все они стояли на разном уровне, но нашего еще не достигли. Дзенны оказались первой расой, которая превосходила нас.
Фанн и тинх переглянулись, но Роман сделал вид, что не заметил их немого разговора.
– Но это сейчас неважно. Так вот. Наши ученые наблюдали за этими цивилизациями, строили математические модели. Изучали. Анализировали. И вот однажды мы тоже решили помочь. Больно было видеть, как разумные умирают от болезней, которые можно вылечить приемом одной таблетки. Как убивают друг друга в сражениях, как погибают от голода из–за плохих ирригационных систем. Многие были против вмешательства. Многие за. Сошлись на компромиссе, и на одну из планет, самую отсталую, направили экспедицию ученых–добровольцев, которая должна была научить аборигенов по–новому работать на полях, чтобы те давали больше урожая, научить делать лекарства из трав. Думаю, вы понимаете. Вы ведь тоже пытались учить пришедшие расы.
– И чем все закончилось? – против воли заинтересовался тинх.
– В лагере ученых была неплохая защита. Силовые поля, сигнализация. Аборигены приходили к ним, учились. А потом, когда сообразили, что защита не идеальна – напали на лагерь и убили всех. Экспедиция погибла в полном составе.
Роман прошел к креслу и сел. Фанн и тинх ошарашено молчали.
– После этого случая, – продолжил юноша, не дождавшись ответа, – Советом Земли был наложен официальный запрет на любую прогрессорскую деятельность среди отсталых народов. Каждый должен идти своей дорогой. Со своими ошибками, победами и поражениями. А когда они осознают ценность знаний – они сами придут. Там, в космосе, ведь не дзенн пришли к нам, а мы к ним. Не они тащили нас, а мы попросили научить нас. Да, они предложили сами, но только потому, что мы уже были способны взять то, что нам предложили.
Роман поднялся и направился к выходу, так и не дождавшись ответа. Но у выхода обернулся.
– Я не снимаю ответственности с людей. И понимаю вас, лишившихся всего. Также понимаю вашу ненависть и недоверие ко мне. Я еще не со всем разобрался, но намерен это сделать. Особенно меня заинтересовало одно пророчество, которое, судя по всему, начинает сбываться. – Роман вдруг усмехнулся и мотнул головой. – Вот блин, сказал бы кому на Земле, за сумасшедшего бы приняли. Пророчество, битва Света и Тьмы… Интересно, с какого бока тут я? И ведь не случайно здесь оказался, точно. – И уже обращаясь к дзеннам. – Как я уже говорил, я не снимаю ответственности с людей, но прежде хочу разобраться во всем. Понять, что же на самом деле произошло. Зачем эльфы притащили на Танр столько рас? Хотя на этот вопрос я, кажется, знаю ответ. Но его еще надо проверить. Давайте продолжим разговор завтра?
Только спустя некоторое время после того, как за Романом закрылась дверь, тинх поднялся.
– Тебе нечего ответить на его обвинения? – обернулся он к фанну. – Все еще уверен, что справедливость на нашей стороне?
– Я боюсь того, что он скажет завтра. Но и жду этого.
Однако на следующий день поговорить не удалось, поскольку Роман совершенно случайно наткнулся в хранилище на данные, которые его настолько заинтересовали, что он не вылезал наружу почти два дня, подобно археологу, по крупицам восстанавливая целостную картину. В коротком разговоре с дзеннами юноша попросил пока его не беспокоить и снова углубился в архив.
На третий день он устало откинулся на кресле.
– Вот, значит, как все было. Зараза! Никогда бы не подумал. Экспериментаторы хреновы, прости Господи!
Роман вскочил и от избытка чувств хорошенько пнул стену. Тут же взвыл, схватившись за ушибленную ступню, и запрыгал на одной ноге. Успокоился и снова плюхнулся в кресло. Устало прикрыл глаза и помассировал виски.
– Ну, и что мне теперь делать? – вопросил он в пустоту.
Фанн и тинх ожидали у входа в комнату отдыха. Увидев Романа, они шагнули вперед, но тут тинх что–то увидел в глазах человека и отшатнулся. Юноша поморщился и прошел внутрь. Сел и опустил веки. Он не видел дзенн, но готов был поклясться, что те стоят напротив.
– Знаете, ваша планета уникальна в галактике. По крайней мере, если оперировать известными нам фактами. Когда я обучался на Станции, то получил доступ к архивам вашего народа, который вел исследования космоса намного дольше нас. Но ни мы, ни они так и не встретили расу, равную по техническому развитию. В основном, все найденные нами цивилизации находились на очень низком уровне. В любом случае, ни о каком контакте речи быть не могло. Мы предприняли единственную попытку, о результате которой я вам уже говорил.
– К чему ты… вы… клоните?
Роман открыл глаза и устало посмотрел на тинха.
– Давайте уж на «ты». После всего происшедшего все эти дипломатические вежливости…
– Я понял. – Тинх всплеснул всеми четырьмя руками. – Но я не понимаю, какое отношение к нам имеют твои рассказы об исследовании космоса и других цивилизаций?
– А такое. Больше нигде нет планеты, которую населяли бы три совершенно разные разумные расы, живущие в симбиозе.
Тинх изобразил движение, которого Роман не понял. Только через несколько секунд до него дошло, что тот попытался скопировать человеческое пожатие плечами, но из–за другой анатомии у него это не слишком–то получилось.
– Ну и что?
– А то, что ваш симбиоз и в самом деле уникален! Благодаря ему ваша цивилизация и развивалась столь удивительным образом. Не удивлюсь, если она единственная такая в галактике.
– Комплимент? – сухо поинтересовался фанн.
– Констатация факта. Просто вы еще не поняли, что все ваши сегодняшние беды происходят именно из вашей уникальности.
– Что?! – фанн даже наклонился вперед. – Ты хочешь сказать, что понял причину происшедшего?
– Да. Я, конечно, не могу быть уверенным абсолютно, но, похоже, моя догадка верна. Дело в том, что я наткнулся на кое–какие документы в вашем хранилище. Понимаете, уникальность вашей цивилизации не могла не броситься в глаза вашим исследователям, начавшим изучать космос. Обсуждению этого посвящено много записей с заседаний совета.
– Вполне возможно, – признал тинх.
– Но меня заинтересовало не это. Мне повезло. Я случайно наткнулся на одно из заседаний, где выступал эльф… Эльдариор, если я правильно помню имя. Он высказал предположение, что другим народам не нужны симбиотические отношения, поскольку они способны одновременно служить разным силам. Для вас такая идея показалась кощунственной… Насколько я понял, тот совет закончился ничем. Стороны не пришли к взаимопониманию.
– Ну и что? Какое отношение…
– Подожди! – фанн остановил тинха и вскочил с места. – Человек, говори.
Роман хмыкнул.
– Вижу, вы поняли. Совершенно верно. Именно тогда и родилось движение младоэльфов. Впрочем, вы зря называете его одним именем. Там было несколько течений. Из записей множества заседаний я понял, что разные эльфы хотели разного. Кто–то просто желал привести на Танр немногих представителей других рас и наблюдать за ними. Кто–то хотел попытаться включить их в вашу симбиотическую цепочку, разведя в соответствии с их предпочтениями – это предлагали те, кто не верил, что другие расы могут одинаково служить разным силам. И чем дальше, тем больше было споров.
– Так вот… Вот что!!! – Тинх вскочил и нервно заходил по комнате. – Но почему наши предки ничего не сделали? Почему они смолчали?!
– Вот именно – почему? Ваши предки просто отказались участвовать в эксперименте и ничего не объяснили. Зная людей, я бы предположил, что такой подход только сильнее раззадорил бы их. Судя по всему, эльфы оказались очень похожи на нас. С какого–то момента они перестали выдвигать какие–либо предложения на общих заседаниях. А затем открылась Дорога Миров…
Тинх и фанн сидели подавленные, хмуро глядя куда–то вдаль. Роман в который раз уже поразился, насколько они не похожи на его учителей со Станции. Хотя… судя по тому, что здесь произошло – в этом нет ничего удивительного.
– Первые эксперименты оказались не очень удачными. По Дороге прошло не слишком много существ. Во второй раз – больше. Последними по ней прошли люди.
– Подожди, хочешь сказать, что люди оказались самыми многочисленными потому, что прошли по Дороге Миров последними?
– Да. Это понятно сразу, стоит посмотреть на численность каждой расы. Скорее всего, ваши предки это знали, но почему–то не посчитали данную информацию настолько важной, чтобы внести ее в хроники. А вот дальше начинается полнейшая безответственность. После того, как новые расы оказались на Танре, к ним перестали проявлять вообще какой–либо интерес. Притащили, поиграли и бросили.
– Нет! Их обучали! Предлагали им нашу мудрость!
– О чем вы, уважаемый фанн? О какой мудрости вы говорите? Пришельцы стояли на очень низком уровне развития! А вы им – мудрость. Да что они с ней делать станут?! Солить?! К тому же, с их точки зрения, вы все – злые демоны, похитившие их из дома!
– Да их ведь спасли! – гневно воскликнул фанн. – Все, прошедшие по Дороге Миров, должны были у себя на родине погибнуть в следующую секунду!
– Это я на себе понял, но попробуйте объяснить такое какому–нибудь безграмотному крестьянину или рыцарю в крестовом походе. В этом и состоит ваша вина. Вы даже не попытались поставить себя на место пришедших на Танр. Вместо этого предложили поделиться непонятной никому мудростью. Когда все закономерно отказались, посчитали это их правом и бросили.
– Мы не…
– Бросили. Я так и не сумел найти в вашем хранилище ни одного документа, в котором говорилось бы о проведении каких–либо исследований пришедших рас. Изучения их психологии, стремлений, верований. Все ограничилось одним заседанием, на котором решили, что никто из пришельцев еще не готов к постижению вашей мудрости, когда станут готовы – сами придут. И все. После этого их для вас словно и не существовало. А потом они все же пришли…
– Ну вот…
– Только каждый пришел со своими целями! Увы, сейчас уже невозможно восстановить цельную картину именно из–за преступного невнимания. Да–да, я не оговорился. Преступного! Я не оправдываю людей, сотворивших, по сути, геноцид вашего народа. Но очень большая часть вины ложится и на вас, как на более мудрых и опытных. Это вы бросили новые расы, ничего не предприняв для их мягкого вхождения в вашу цивилизацию. А должны были это сделать, поскольку именно вы привели их сюда! Не они напрашивались, а вы, не спросив их согласия!
– Не мы, а эльфы…
– Пусть эльфы. Но решать возникшую проблему вы, эльфы и драконы должны были вместе. А что получилось? Драконы самоустранились, заявив только, что надо сделать все, чтобы Равновесие не нарушилось. Эльфы разочаровались в своих идеях и замкнулись в себе. Вы предложили мудрость и, получив ожидаемый отказ, сочли, что большего сделать нельзя, и тоже устранились, дожидаясь, когда пришельцы сами созреют. Дождались.
– Но что еще мы могли бы сделать? – буквально простонал фанн.
Роман пожал плечами.
– Для начала – хотя бы изучить их. Знаете, у нас на Земле один умный человек сказал: «Вы в ответе за тех, кого приручили». Вы же, «приручив» множество народов, просто бросили их, предоставив самим себе.
Роман замолчал, молчали и дзенны. Тягостная тишина длилась минут пять, затем землянин снова заговорил:
– Знаете, наверное, я тоже несправедлив к вам. Я чувствую вину за своих земляков и теперь пытаюсь хоть как–то их оправдать. Возможно, я перекладываю на вас большую вину, чем она есть на самом деле…
Фанн вздохнул и неожиданно даже для самого себя заявил:
– Нет. Ты все правильно говоришь, человек. Все эти годы мы лелеяли свою ненависть и свой гнев, боясь заглянуть правде в глаза. Боясь признать, что в случившемся есть и наша вина. Ты жесток, человек, когда говоришь это. Жесток, но справедлив. Теперь я понимаю, почему Та сила избрала тебя своим адептом.
Следующие дни для Романа слились в один, настолько похожи они были один на другой. После беседы с тинхом и фанном перед ним были раскрыты все архивы, а сами дзенны помогали ему по мере сил. Были тщательно изучены все варианты пророчества Трех, проанализированы доступные материалы. Затем – изучение архивов и занятия… сказал бы кто Роману, что ему придется учить дзенн, ни за что не поверил бы, но сейчас… Местные сами понимали, насколько деградировал их народ и, встретив Романа, пусть ученика, только что закончившего обучение, который, как выяснилось, знал много больше их, не смогли удержаться от просьбы о помощи. Роман от такой просьбы опешил, но, хорошенько подумав, согласился, что смысл в этом есть. Вот и пришлось вспоминать свои первые уроки с учителем. И теперь, начав учить сам, он стал считать своего наставника едва ли не святым.
– И как он нас всех терпел, обормотов? – всякий раз повторял юноша после занятий. – Нет, наверное, мы все–таки такими не были.
На занятия порой приходили тинх и фанн. Сначала изредка, а затем все чаще и чаще.
– Как же много мы утратили… – признался как–то тинх, прикрыв верхнюю пару глаз рукой.
– Мой учитель сказал как–то, что их народ тоже немало потерял после разрыва контакта с родной планетой. Я тогда его не понял.
– А сейчас?
Роман только вздохнул.
– Уже не знаю. Мне трудно осознать, как можно потерять часть себя. И я не понимаю всех этих сил. Света… Тьмы… Равновесия…
– Ты не можешь не понимать Равновесия. Ты служишь ему.
– А может, потому и не понимаю, что пытаюсь познать все? И Свет, и Тьму. Пытаюсь понять их.
Некоторые время тинх с Романом шли молча.
– Что ты имел в виду? – наконец не выдержал дзенн.
– Я познал Тьму. Сколько бы времени я еще ни провел в хранилище, я не смогу понять эту силу лучше. Углублю знание о мире, магии – да, но познать… нет. Сколько я уже здесь? Восемь месяцев?
– Ты хочешь уйти? – тинх не удивился. Словно ждал этого.
– Не сейчас. У меня еще есть долг перед учениками. Да, я не смогу научить вас всему. Тем более, не могу вернуть всю прежнюю мудрость. Но я могу показать, как войти в дзе'актан на следующие уровни. Дальше вам придется двигаться самим. Учение в том и заключается, что разумный идет сам. Учитель только помогает. Вам нужен всего лишь толчок.
Фанн вдруг повернулся к Роману и низко–низко поклонился.
– Не думал, что скажу это когда–нибудь человеку, но… спасибо тебе. И еще… я не знаю, какой приговор, вы, два мага Равновесия вынесете, но прошу тебя… – голос старого дзенна прервался, но он взял себя в руки, – если в этом мире найдется место для нас…
Роман резко замер и жестом заставил его замолчать.
– Я не считаю хорошим мир, требующий каких–либо жертв или чьих–то смертей. Для того, чтобы что–нибудь сделать, я должен сначала понять, что именно. И еще… я очень хотел бы найти второго мага Равновесия. Думаю, нам найдется, что обсудить.
– Вы обязательно встретитесь. Это неизбежно. Вы встретитесь, даже если бы хотели избежать встречи.
Роман недовольно поморщился.
– Что–то мне не нравится такая предопределенность. Я сторонник того, что человек сам прокладывает себе дорогу и сам хозяин своей жизни.
– Ты просто еще слишком молод, – понимающе усмехнулся дзенн.
– Возможно. Но я в это верю.
Роман тогда не смог убедить фанна – тот, глядя на него, только улыбался. Юношу эта улыбка бесила и он все глубже закапывался в книги и старые учебники, пытаясь доказать, что прав. Правда, понимал, что такое доказывается не теорией, а практикой. Сумел переломить судьбу и стать ее хозяином – победил. А нет – плыви по течению пророчеств, которые тебя ведут. Именно предопределенность пророчества и древний маг, распланировавший свою месть на несколько тысячелетий, больше всего злили Романа, ибо служили подтверждением слов старого дзенна. И он с упорством, которого сам в себе не подозревал, искал в архивах ключи к проблеме. Впрочем, Роман пока и саму проблему представлял с трудом. Эх, сейчас бы сюда его Учителя… уж фанн Станции наверняка бы нашел множество путей решения… Но он не Учитель. А значит, придется искать свой путь. И первый шаг на этом пути – познать мир. Не в библиотеке, по пропыленным книгам, а таким, какой он есть в реальности.
Решение было принято, и теперь осталось только закончить свои дела в Чернолесье, сколько бы времени это ни заняло. Затем в путь. И обязательно надо отыскать второго мага Равновесия. Роман чувствовал, что только вместе они смогут разобраться с тем, что творится с этим несчастным миром. И возможно… чем черт не шутит, им даже удастся выяснить причину изоляции Танра.
– Хм–м–м… – Роман даже замер от такой мысли. Потом хмыкнул. – Спаситель миров, блин. С собой сначала разберись!
Но мысль уже возникла. Может, в этом и есть предназначение магов Равновесия? Вернуть мир на прежний путь, с которого он давно сошел усилиями не очень умных экспериментаторов–эльфов и безответственных драконов с дзеннами? Кто знает… кто знает…
* * *
Архиепископ Варградский недоверчиво повертел в руке отчет инквизиторов. Они с начальником департамента внешней разведки Конторы стояли перед дверьми главного зала заседаний фалинградской резиденции первосвященника Церкви Второго Спасителя. Мимо носились десятки слуг, спешно готовя зал к общему совету.
– Совье Гнездо – это, вообще, где? – поинтересовался Итан.
– На юго–западе Коствада. – Навр усмехнулся. – В диких лесах. Мне пришлось основательно перелопатить атласы, чтобы отыскать это место.
– И что тебя там так заинтересовало, что Контора выкрала отчет инквизиции?
– Ну… не совсем выкрала… скажем так, взаимовыгодно приобрела, – довольно осклабился сатир. – А заинтересовал моих людей не отчет, а вот это. – Он выложил перед архиепископом простое бронзовое распятие. – Наше счастье, что оно недорогое. Иначе инквизиторы вряд ли приложили бы его к делу.
Итан осмотрел крест со всех сторон, недовольно хмурясь.
– И что в нем такого особенного?
– Ничего. За исключением того, что он принадлежал Стиору арн Наду.
– Распятие? У прирожденного мага? – Архиепископ недоверчиво нахмурился.
– Ну… Стиор всегда говорил, что врага надо знать. У него и книг ваших хватало. А вот этого распятия, которое многие у него в свое время видели, после мнимой гибели мага так и не нашли. Логично предположить, что он взял распятие с собой.
– Та–а–ак. – Итан на этот раз самым внимательным образом изучил отчет инквизиторов. – Ничего не понимаю, – наконец заявил он. – Стиор – прирожденный маг. Эти два инквизитора – деревенские, по сути, парни, прошедшие кое–какое обучение. Для прирожденного мага вся эта толпа на один чих. А тут… Узнали, приехали, провели расследование и казнили. Хочешь сказать, что прирожденный маг вот так, от нечего делать, позволил себя казнить?
Навр задумчиво покивал.
– Мы тоже полагаем, что это был не Стиор. Распятие к отшельнику могло разными путями попасть. Маг мог и подарить его, если тот как–то помог ему. Но мы все–таки считаем, что в данном происшествии надо как следует разобраться. Не помешало бы допросить этих ретивых инквизиторов. Узнать описание отшельника… на всякий случай. Потому и пришел к тебе. Твоим людям проще это сделать.
Архиепископ свернул отчет и убрал распятие в карман.
– Хорошо. Займемся. Только…
– Что?
– Каким образом вы смогли добыть отчет так быстро? – Итан выглядел очень недовольным. – Со дня казни отшельника прошло всего несколько дней! А это ведь дикая глушь…
– Да просто повезло, если честно, – несколько смущенно ответил Навр. – В городке, откуда в Совье Гнездо прибыли инквизиторы, как раз во время их возвращения на несколько дней остановился мой агент. Под видом высокопоставленного слуги Божьего. Он и опознал распятие Стиора, тут же сообщив об этом в Фалинград, Норену, моему резиденту – ты его знаешь. А Норен – маг–телепортатор. Вот он и смотался в тот городишко, Григен, привез отчет вместе с крестом. Сумел через кристалл взять ориентиры, на это далеко не каждый телепортатор способен. За что и ценю!
– Бедные деревенские инквизиторы… – криво усмехнулся архиепископ. – Представляю, как они переполошились из–за появления настоящего мага…
– Да нет, – отмахнулся сатир. – Все тихо прошло. Ищущих поблизости не было, а кто еще мага учует? Он там похожий крест оставил, а отчет просто скопировал. Никто ничего не заподозрил.
– Ясно, – кивнул Итан. – И то хорошо. Кстати, ты с Вихрем–то связывался?
– Нет пока, жду вызова. Норен только сегодня утром передал мне новый кристалл связи и сказал, что дома что–то серьезное произошло – вся Контора на ушах стоит. Но что именно, ему не сообщили, а на вопросы ответили, что это вне его компетенции.
– Значит, неизвестно, кто еще от вас будет на совете? – нахмурился Итан.
– Увы, – развел руками Навр. – Думаю…
Он не договорил – кристалл связи в кошеле начал звенеть и пульсировать. Срочный вызов. Сатир быстро достал его, активировал и приложил к уху. Архиепископ заинтересованно уставился на него. И с первого же мгновения насторожился. Морда Навра с каждым услышанным словом принимала все более удивленное выражение. Похоже, ему сообщили что–то неожиданное… Но что? Впрочем, не стоит спешить – сам расскажет, когда закончит разговор.
– Весело было нам… – дрожащим голосом протянул сатир, пряча кристалл в кошель. – На заборе мы сидели, весь забор мы… э–э–э… того…
– Ну! – подался вперед Итан. – Не томи!
– Во–первых, на совет прибывают Вихрь, император и архимаг, – неохотно буркнул Навр. – В сопровождении еще кого–то, очень важного. Во–вторых, Трое инициировались, маги утверждают это со стопроцентной уверенностью. Их имена тоже уже известны. Но неизвестно, где они находятся. Кроме одного. О подробностях не спрашивай, я их просто не знаю.
– Так–так–так… – закусил губу архиепископ. – А Елена?
– Да ничего я больше не знаю! – взорвался сатир. – Что сказали, то я тебе и передал. Еще просили обеспечить зал, в котором смогут поместиться драконы.
– Извини, – вздохнул Итан. – Ладно, подожду. А зал? Сейчас.
Он подозвал распорядителя церемоний, ожидающего неподалеку, и отдал нужные приказы. Лицо распорядителя изумленно вытянулось, но сказать он ничего не рискнул и тут же куда–то убежал. Вскоре в резиденции первосвященника поднялся знатный переполох – в подготовленный к совету главный зал драконы явно не войдут. Пришлось срочно готовить другой, на первом этаже. Да и там рабочие вынуждены были проломить стену и спешно навесить на пролом снятые с первого попавшегося богатого дома обитые бронзой ворота. Справились они быстро, старались изо всех сил – а как не стараться, когда за спинами стоят подгоняющие нерадивых инквизиторы с палками в руках?
Матфей в нетерпении прохаживался возле порога своей резиденции, ожидая прибытия гостей из империи. Если верить словам Навра, они привезут множество важных новостей. Надо же, имена Трех удалось выяснить! Итан тоже утверждает, что один из них ему известен. Точнее, одна. Интересно, совпадут ли его и Вихря данные? Если да, сомнений не останется.
Все–таки странно, что император пошел на такой риск – лично прибыть в Фалнор без охраны. В прошлую встречу от нее было не протолкнуться. Почему же сейчас он поступает иначе? Не может ведь не понимать, что окажется в полной власти первосвященника. Архимаг тоже не поможет, Ищущие быстро нейтрализуют его в случае чего. Следовательно, Стирген считает, что сейчас не до разногласий, что беда уже на пороге.
Вздохнув, первосвященник покачал головой – прав его величество, полностью прав. В такой ситуации ссориться с империей будет последней глупостью, на это никто не пойдет. Сейчас главное – остановить Ушедшего, не дать ему уничтожить все и вся. Да и в остальном сотрудничество с Надом оказалось на удивление выгодным для Церкви и всего Фалнора. Сильна все–таки инерция мышления, раз даже ему приходят в голову подобные мысли. Хорошо в молодости вбили в голову, что империя Над – враг, и только враг. До сих пор не может от этого избавиться.
Долго ждать не пришлось, минут через десять над окруженной паладинами безлюдной главной площадью Фалинграда, с которой заранее удалили гуляющих горожан, сгустилась серая дымка, откуда вылетели два дракона – зеленый с ярко–желтыми в неровную синюю крапинку животом и грудью, и полностью черный. Правда, черный был совсем невелик, явно еще подросток. На спине зеленого сидели два человека, в которых первосвященник сразу узнал императора с архимагом. Прибыли, слава Спасителю! Одно осталось неясным – что это за черный драконыш, и почему его взяли с собой в Фалнор. Ведь это, судя по всему, приемный сын Вихря, Стиг Тангерд. Ему здесь делать совершенно нечего! Однако он здесь. А директор Конторы никогда и ничего не делает просто так. Что–что, а это первосвященник знал твердо. Значит, присутствие Стига для чего–то нужно.
– Ваше величество! – Матфей шагнул навстречу спрыгнувшему с приземлившегося дракона императору. – Рад снова вас видеть!
– Добрый день, ваше святейшейство! – наклонил голову тот. – Мне тоже приятно вас видеть. Однако хочу заранее попросить, чтобы на совете присутствовали только те, кому вы полностью доверяете. Нам удалось выяснить несколько чрезвычайно важных вещей, которые, кроме нас с вами, не должен знать никто.
– Мне говорили, – наклонил голову первосвященник. – Итан с Навром тоже прибыли не с пустыми руками. Извините, что спешу, но одну из тех, о ком пойдет речь, часом не Еленой зовут?
– Именно так, – насторожился император. – Ее нашли?..
– Увы, – вздохнул Матфей. – Только следы. Но давайте не здесь и по порядку. Прошу.
Он показал рукой на бронзовые ворота, еще час назад украшавшие собой вход на подворье одного из фалинградских богачей. Слуги тут же распахнули их. Император не спеша направился внутрь в сопровождении остальных. Паладины из оцепления ошалело смотрели на драконов, шествующих к резиденции первосвященника, но молчали, не решаясь нарушить приказ его святейшества. Никогда еще не случалось, чтобы адские твари, как многие продолжали называть про себя крылатых ящеров, чувствовали себя в безопасности в главном оплоте воинствующей Церкви Второго Спасителя.
В небольшом овальном зале успели подготовить места для драконов и поставить большой круглый стол со стульями для людей, эльфа и сатира. На втором столе справа расставили напитки и угощение. Гости и хозяева не спеша расселись и уставились друг на друга. Со стороны Фалнора присутствовали Матфей, Итан, Меальнор и Марк. Со стороны Нада – Стирген, Вихрь, Армланий, Навр и Стиг. На последнего, правда, фалнорцы то и дело бросали недоуменные взгляды, не понимая, что здесь делает подросток.
– Предлагаю поставить над залом полог молчания, – заговорил архимаг, отпив глоток акты. – Речь, повторяю, пойдет о таких делах, посвящать в которые посторонних ни в коем случае нельзя.
– Что ж, ставьте, – согласился первосвященник. – Лишним не будет.
Армланий произнес странновато звучащее для человеческого уха заклинание, и по ушам присутствующих ударила мертвая тишина. Некоторое время царило молчание, а затем встал Матфей.
– Давайте не будем тратить время на церемонии, – предложил он. – Приступим. Значит, одну из Трех действительно зовут Еленой?
– Да, – подтвердил Вихрь. – Однако нам неизвестно, где ее искать. Знаем только, что в пустыне на караван, в котором она ехала, напали ваши паладины и убили ее родителей. Под влиянием горя и гнева девушка инициировалась и магией уничтожила большинство убийц. Потом ушла в пустыню. Но где находится эта пустыня? Увы мне, не знаю.
– Эту историю можем дополнить мы с Навром, – со вздохом сказал Итан. – Как раз ее мы и расследовали в последние дни. И почти уверились, что Елена – одна из Трех. Вы только что подтвердили наши подозрения.
– Не могли бы вы рассказать подробнее? – попросил директор Конторы.
– Хорошо, – кивнул архиепископ. – Пять дней назад нас с Навром нашел гонец…
Он коротко поведал о ходе расследования. Слушали рассказ внимательно, то и дело задавая уточняющие вопросы, на которые Итан порой не знал, что ответить.
– А откуда о Елене и случившемся с ней узнали вы? – поинтересовался он, закончив.
– От него, – Вихрь показал на унылого Стига, усиленно делающего вид, что нашел на полу что–то очень интересное.
– От него?.. – изумился архиепископ. – А ему–то откуда это известно?!
– Что ж, позвольте представить вам Стига Тангерда, моего приемного сына, – как–то очень уж ехидно осклабился директор Конторы. – Кроме всего прочего, одного из Трех.
Его последние слова произвели на фалнорцев и Навра шоковое впечатление. Последний стоил отдельного описания – его челюсть упала на грудь, бородка встопорщилась, глаза стали квадратными и съехались к переносице, шерсть на морде встала дыбом, уши растопырились в стороны.
– Ше–е–еф… – жалобно проблеял сатир. – Это у тебя шутки такие, да?..
– Нет, – шумно вздохнул Вихрь. – Увы, нет. Мне и самому стыдно, если честно. Прошляпил! Столько лет искали, столько средств и усилий потратили, а он все это время жил в моем доме… После инициации мальчик пришел ко мне и во всем признался, так я ему еще и не поверил. Благо, Армланий сумел определить место инициации последнего из Трех и приказал окружить его. Это оказалось мое поместье. Дальше, думаю, все ясно.
– Простите, такие утверждения требуют доказательств… – хрипло выдохнул первосвященник, выглядящий не намного лучше Навра.
– Малыш, сними вуаль Света, – попросил архимаг, повернувшись к ученику. – Господа бер Саан и Меальнор – Ищущие в прошлом. Они сами все поймут.
Стиг едва слышно прошипел какое–то заклинание, и Итан тут же задохнулся. Перед ним находился даже не черный маг, а сама Тьма, по какому–то недоразумению принявшая форму дракона–подростка. Живое воплощение одной из первородных сил. Да, это один из Трех, больше никем этот дракон быть просто не может. Получается, и остальные двое такие же? А что произойдет, если они объединятся? Даже представить страшно…
– Похоже, он! – хрипло выдохнул архиепископ. Эльф подтвердил его слова ошарашенным кивком, его миндалевидные глаза распахнулись на пол–лица.
– Вот, значит, как… – хмуро пробормотал Матфей. – Выходит, нам просто повезло?
– Выходит, так, – согласился Вихрь, одобрительно покосившись на приемного сына. – Но не только везение сыграло свою роль. Мальчика правильно воспитали, для него родная страна куда дороже всяких там дзеннских пророчеств.
Первосвященник встал, подошел к Стигу и довольно долго смотрел на него.
– Спасибо… – едва слышно сказал он в конце концов. – Спасибо, что признался, а не сбежал…
– Не обольщайтесь!.. – яростно прошипел в ответ черный дракон. – Это ради империи я все сделаю, даже сдохну, а ради вас хвостом не шевельну! Церковь я ненавижу! Ничего не забыл, слышите?!
– Его настоящих родителей, брата и сестру на глазах малыша убили охотники Церкви, – со вздохом пояснил Вихрь. – А его самого сильно искалечили, долго летать не мог. Они со старшей сестрой спаслись буквально чудом, долетев до границ империи, где охотников перехватили пограничники.
– Ясно… – помрачнел Матфей. – Я могу только извиниться за все, что было в прошлом между Церковью и драконами. Но сейчас все иначе!
– Он не в курсе, – усмехнулся директор Конторы. – Стиг, только благодаря Матфею и Итану драконов больше не убивают, не охотятся на них. Драконы уже около десяти лет живут по всему миру, как равные среди равных. Их никто больше не преследуют, убийство дракона – теперь такое же уголовное преступление, как и убийство человека. И все это благодаря людям, которых ты видишь перед собой.
– Все равно не могу поверить… – угрюмо буркнул черный дракон. – Прости, отец, я просто еще не готов, я их мало знаю. Умом понимаю, что не могут все в Церкви быть сволочами, а душа протестует.
– Не насилуй себя, – понимающе усмехнулся первосвященник. – Я в свое время тоже считал, что драконы – просто говорящие звери. А потом, со временем, убедился, что это вовсе не так. Сам посмотришь и сам сделаешь выводы. Мы постепенно меняем Церковь, но это долгий процесс, мальчик.
– Извините… – смутился Стиг. – Я буду смотреть и думать. Ведь, несмотря ни на что, быть орудием дзеннского пророчества не хочу.
– А почему?
– Почему?.. Как бы вам объяснить… Да хотя бы потому, что дети за грехи отцов не отвечают. Вот и получается, что Ушедший будет мстить невиновным! Это неправильно и несправедливо. А еще я хочу, чтобы моя страна жила и благоденствовала. Какое мне дело, если разобраться, до дзенн? Я дракон! Имперский дракон!
Стиг говорил долго, сам порой не особо понимая, что говорит. Как плотину прорвало – слова лились потоком, только сейчас он уяснил для себя многие важные вещи и окончательно понял, почему не хочет исполнения пророчества. Никакая, даже самая справедливая и добрая на первый взгляд идея не стоит пролитых за нее рек крови. Ведь каждый, кто умрет, чем–то жил и о чем–то мечтал. Каждый был целым миром. Да, подонков, мешающих жить другим, надо останавливать несмотря ни на что, но только подонков. А ведь стремящиеся добиться своего любой ценой, даже ценой большой крови – именно подонки.
– Я рад, что ты это понимаешь… – едва слышно сказал первосвященник, когда дракон замолчал. – Хотелось бы, чтобы и остальные двое из вас поняли.
– Маловероятно, – грустно вздохнул Стиг. – После того, что с ними случилось? Увы. А ведь во всем, куда ни ткнись, опять виновата Церковь. Сами посмотрите. Родителей Елены убили паладины, решившие ограбить караван. Ее инициация произошла от боли и гнева, что, естественно, наложило свой отпечаток. Учителя Раора, отшельника, тоже убили инквизиторы. Снова отчаяние, боль и гнев…
– Ты, к сожалению, прав… – помрачнел Матфей. – Мы многое сделали, но не успели изменить все, что нужно было, и это дало свой негативный результат. Но ведь и не изменим, если Ушедший погубит наш мир. Это будет просто какой–то другой мир…
– Да, его надо остановить, – согласился дракон. – И если для этого понадобится моя жизнь, я ее не пожалею.
– Значит, второго зовут Раором? – поинтересовался Итан.
– Раором, – подтвердил Стиг. – Я сперва увидел в видениях смерть его учителя, а затем инициацию самого Раора. С ним был дзенн. Они все–таки где–то сохранились.
– Еще веселее… – поежился архиепископ. – Уж дзенн–то его убедит в чем захочет, дзенну нас любить совершенно не за что. Говоришь, учителем Раора был отшельник? Интересно…
Итану вдруг вспомнились переданные ему Навром перед заседанием распятие и отчет инквизиторов о казни отшельника–еретика в Костваде. А вдруг эти случаи связаны между собой? Что–то общее ведь в них явно есть. Навр тоже вспомнил об этом и быстро рассказал о распятии Вихрю. Тот переглянулся с императором.
– По описанию Стига мы узнали отшельника, – заговорил после некоторого размышления его величество. – Это был Стиор арн Над, головой могу ручаться. Кстати, когда мага убивали, на его шее висело распятие. И убивали его как раз инквизиторы, приведенные толпой крестьян. Он не сопротивлялся… Почему? Не знаю, но прирожденный маг просто позволил себя убить. И улыбался перед смертью так, будто сделал что–то очень важное и правильное.
– Стиор арн Над… – мрачно повторил Итан. – Очень похоже, что отчет и видение повествуют об одном и том же человеке.
– Где этот отчет?
– У меня.
Архиепископ открыл свою сумку, с которой редко когда расставался, и достал оттуда свернутый в трубку пергамент – бумагу в Костваде делать не умели, а фалнорская, лодунская или имперская стоили слишком дорого, чтобы ее завозить. Вот и пользовались, чем могли. Вихрь, император и архимаг тут же сгрудились вокруг развернутого на столе пергамента, впившись в него глазами. По мере чтения они обменивались мнениями, спорили, но никак не могли прийти ни к какому выводу – данных, подтверждающих, что речь идет о Стиоре, в отчете не нашлось. Имени его воспитанника тоже не было.
– Ничего не понимаю… – разочарованно протянул Вихрь.
– Я тоже, – поморщился Итан. – Этот случай надо тщательнейшим образом расследовать. И прежде всего, выяснить, не было ли у отшельника воспитанника по имени Раор. Навр, ты говорил, что твой телепортатор взял ориентиры Григена?
– Да, взял, – кивнул сатир. – Как бы иначе он забрал отчет и распятие?
– Хорошо. Вызови, пожалуйста, его срочно сюда. Надо посылать туда кого–нибудь, времени терять нельзя. Пока еще он доберется от Григена до этого Совьего Гнезда…
– Сейчас, – буркнул Навр, доставая из кошеля кристалл связи.
– Меальнор, – повернулся к эльфу Итан. – Вынужден просить тебя немедленно отправляться в Коствад, доверить это кому–либо иному не считаю себя вправе. Что нужно выяснить – ты знаешь, сам все слышал.
– Сделаю, – кивнул тот.
– Чтобы не возникало кривотолков, – вмешался Матфей, протягивая ему перстень голоса первосвященника, – возьми. Если выяснится, что Раор действительно жил в Совьем Гнезде, немедленно организуй его поиски, задействуй для этого столько людей, сколько потребуется.
– А для оперативной связи возьмите это, – архимаг отдал эльфу свой кристалл связи. – Я обеспечу кристаллами всех, кого нужно. Ждать курьеров – глупо.
– Искренне благодарен, – поклонился ему Матфей. – Это сильно поможет.
Вскоре прибыл маг, получил приказ от начальства и увел Меальнора в серое облачко портала. Остальные проводили их встревоженными взглядами, надеясь, что вскоре ситуация прояснится.
– Я почти уверен, что все подтвердится, что Раор жил именно в Совьем Гнезде, – после недолгого молчания сказал Вихрь. – Подсознательная уверенность.
– Я почему–то тоже, – криво усмехнулся Итан. – Что ж, по крайней мере, все Трое нам известны. Один здесь, а остальных двоих придется поискать. Я, еще перед отъездом в Фалинград, отдал приказ прочесать Корградскую пустыню, но вряд ли это что–то даст. Найти в той страшной пустыне что–нибудь или кого–нибудь практически невозможно. Придется ждать, пока Елена не проявит себя. Или Стиг способен почувствовать остальных?
– Если бы… – отрицательно покачал головой тот. – Один раз увидел, да и то не знал, где они.
– Плохо, – вздохнул архиепископ. – Но будем исходить из имеющегося. Итак, инициация произошла. Господин архимаг, вы можете просветить нас, что это значит и чем грозит?
– Могу, – поудобнее устроился на стуле Армланий. – Это личностная инициация предназначенных Тьме от рождения, их слияние со своей истинной сутью, полное открытие энергетических каналов организма. Хотя, если судить по Стигу, Трое и раньше имели неплохие способности к магии.
– Вы имеете в виду великие матрицы? – подался вперед первосвященник. – Это они пришли к Трем во время инициации?
– Нет, матрицы пока не пришли, это еще предстоит.
– И что произойдет после?
– Я могу только предполагать, – развел руками архимаг. – Аналитики Ассамблеи высказали много догадок, но истинна ли какая–нибудь из них? Лично я считаю, что матрицы после пришествия подготовят души и тела Трех к слиянию, о котором почти ничего не известно. Возможно, слившиеся души станут основой для принятия в себя ожидающей в безвременье души Ушедшего. Если это так, то наши дела плохи – для Ушедшего все произошло буквально вчера, он горит жаждой мести. Но подозреваю, что немалое значение также имеет, какие именно души сольются, они явно будут иметь немалое влияние на древнего дзенна. Поэтому так важно найти остальных двоих до слияния и убедить их, что не надо мстить невиновным.
– Что ж, будем искать, – констатировал первосвященник.
– А мы продолжим исследования, Стиг сказал, что он в полном нашем распоряжении, – кивнул Армланий. – Еще одно. Прошу направить к нам лучших знатоков дзенн–анн, драг–анн и квэнья. В нашем распоряжении оказался архив древних, предназначенный для Трех. Его обнаружил Стиг и обещал вынести наружу книги: кроме него самого, проникнуть в Хранилище никто не способен. Эти книги необходимо тщательнейшим образом изучить, возможно, найдется еще какая–нибудь важная информация. Кстати, существуют еще два Хранилища. Более чем уверен, что Елена и Раор туда обязательно наведаются. Хотелось бы отловить их раньше, но…
– Именно, что «но»… – недовольно поморщился Итан. – А люди будут, есть хорошие историки. Искать сами Хранилища тоже начнем. Где расположены остальные два, известно?
– Примерно, – ответил вместо архимага Стиг. – Одно – на каком–то из малых островов Срединного архипелага. Второе – в Ворамских джунглях, где–то на юго–западе. Думаю, в последнем случае стоит прошерстить святилища диких племен. Хотя бы тех, что известны. Для облегчения поиска я, при помощи темных заклятий, могу создать амулеты, которые будут сигнализировать о точках входа в Хранилище.
– Хорошо, сделай их, – кивнул император. – Поисковые партии организуем, хоть в успехе я и не уверен, слишком большую территорию надо прочесать. Это не говоря уже о Срединном архипелаге, там этих островков десятки тысяч.
– Погодите, – поднял руку Итан. – Хранилища, конечно, важны, но мы упустили нечто куда более важное. Девятеро. Что с ними? Как их искать?
– Ах да, – спохватился Вихрь. – Мы же вам не рассказали. Дело в том, что Трое видят своих ведомых в случаях, когда с теми происходит что–то очень плохое или очень хорошее. Похоже, ключом для видения служит всплеск эмоций. Неважно, положительных или отрицательных. Стиг, например, видел всех своих. И мало того, что видел, двух из них нашел в реальности и вытащил в Над–Аноур. Это гном Доури Ровур из рода Каменных Топоров и дварф Ди Два–Варф. Оба под нашим контролем, за ними внимательно наблюдают.
– Что–то я ничего не понимаю… – растерялся Матфей. – Господа, не могли бы позволить мальчику рассказать все по порядку, а то я запутался.
Вихрь взглядом разрешил, и Стиг со вздохом начал рассказывать о случившемся с момента столкновения с магом смерти. В который раз! Он подозревал, что сейчас произойдет, и не ошибся в своих предположениях – Матфей, Итан, Марк и Навр выжали его ничуть не меньше, чем несколько дней назад отец, император и архимаг. Доверенный писец лихорадочно строчил пером, записывая его слова. Вопрос следовал за вопросом, и вскоре Стиг жаждал только одного – чтобы его хоть ненадолго оставили в покое.
– Хорошо, о двух ясно, – Итан пристально посмотрел на черного дракона. – Кто третий?
– Молодой фалнорский грифон Птер Ла–Прат, – неохотно ответил тот, проклиная про себя все на свете. – Родом из Оринграда. Он не сошелся во мнении с остальными грифонами своей казармы. По отношению к драконам. Да–да, именно к драконам! Большинство ваших грифонов и до сих пор уверены в том, что мы адские твари и нас надо убивать, как только увидишь. А Птер был с этим не согласен… За это его начали травить и избивать. Бедняга в конце концов не выдержал, сбежал и улетел куда–то в Срединный архипелаг. Куда точно – не знаю. Видел его однажды около полугода назад. Что с ним теперь – неизвестно. Кстати, вам стоило бы обратить пристальное внимание на настроения в грифоньих казармах – там полностью уверены, что Церковь их предала. А бывшие охотники умело раздувают гнев крылатых. Похоже, с чьей–то подачи. Как бы до бунта дело не дошло…
– Этого только не хватало! – скривился Матфей. – Спасибо за предупреждение, обязательно обратим.
Допрашивали Стига еще долго, выясняя подробности, о которых он понятия не имел. От всех этих расспросов черному дракону хотелось сдохнуть здесь и сейчас.
– В общем, приблизительно ясно, – заметил его состояние первосвященник. – Интересно. Однако из вышесказанного следует, что обнаружить ведомых остальных двоих практически невозможно до того, пока не найдем их самих. Жаль.
– Получается, это ваш приемный сын с друзьями разорил Леви Нерандера? – задумчиво посмотрел на Вихря архиепископ, затем перевел взгляд на Стига. – В четырнадцать лет? А я–то голову ломал в попытках понять, кому это понадобилось… Да уж, хорошая смена у вас растет, ничего не скажешь. В таком возрасте провернуть столь сложную многоходовую комбинацию? Я просто в восхищении! Низко кланяюсь!
Он в самом деле встал и поклонился.
– Да что там такого… – смутился Стиг. – Учили нас хорошо, вот и все.
– Не скажи, – усмехнулся Итан. – Многим учеба впрок не идет. А многие и учиться не хотят, предпочитают жить с набором готовых мнений обо всем вокруг.
– Дураки опасны. Их надо держать в жесткой узде, не то такого натворят…
– Надо, но не всегда получается. Нам вот постепенно удалось убрать дураков из власти, но какой же крови и каких усилий это стоило…
– Сочувствую, – поежился Стиг. – Но иначе ведь никак?
– Никак, – скривился Итан. – Иначе они бы все наши начинания погубили. А ведь если бы в Церкви раньше пришли к власти думающие люди, то все изменилось бы, опять же, раньше. И на драконов прекратили бы охоту. Тогда твои родители остались бы живы… Но…
Он тяжело вздохнул.
– Я понимаю, – медленно наклонил голову Стиг. – Кажется, понимаю… Нет ничего страшнее уверенного в своей правоте невежества. Так?
– Именно так, юноша, – заинтересованно посмотрел на него архиепископ. – Порой даже умные люди живут в плену впитанных в детстве стереотипов. Но умный человек, или не человек, не суть важно, способен засомневаться в общепринятых истинах, если увидит их несостоятельность. Так произошло и со мной. В свое время я был обычным инквизитором, Ищущим, верным псом Церкви. Но, сталкиваясь со многими необычными вещами, начал задумываться. И со временем пришел к выводу, что церковные догматы во многом неверны или устарели. Матфей вообще с самой юности числился едва ли не еретиком, вот и сидел в архивах, не высовываясь. Поэтому, наверное, мы с ним и сошлись. А затем, получив такую возможность, начали менять Церковь. Постепенно и не спеша, а то бы ничего не вышло. И мы немалого добились.
– Я знаю, – Стиг задумчиво смотрел в никуда. – Мне надо обдумать все это. Я с детства ненавижу Церковь за убийства драконов, но если все изменилось… Наверное, нужно меняться и мне. Спасибо вам за урок, сударь.
– Пожалуйста, – улыбнулся Итан.
Вихрь одобрительно смотрел на него. Отлично – архиепископ, похоже, сумел разбить ледок недоверия между Церковью и Стигом. Нельзя, чтобы мальчик пылал к кому–либо ненавистью, из этого ничего хорошего не выйдет. И остальных двоих хватит. А вот их надо как–то остановить, как–то переубедить, что не все в мире так плохо, как им кажется. Ведь ненависть – очень плохой советчик. Но дети, а Елена с Раором – еще дети, этого не понимают. Убивать их тоже никак нельзя, будет еще хуже, все аналитики в один голос подтверждают это. Значит, выход один – отыскать и переубедить. Вот только как? Кто бы знал…
– Давайте обсудим первоочередные задачи и определим, кому и чем заняться, – предложил Матфей.
– Хорошо, – согласился Стирген.
– Думаю, что поисками Елены в Фалноре сподручнее заниматься все–таки ордену Очищающих, – Итан что–то лихорадочно записывал на лежащих перед ним листах бумаги. – Людей хватает. Но попрошу прикомандировать к моим отрядам двух–трех магов. Желательно, прирожденных.
– Хорошо, – кивнул Вихрь. – Могу даже пятерых выделить. Но им придется рассказать всю правду. Иначе не будут работать на совесть.
– Что ж, если нет другого выхода, расскажем, – недовольно поморщился архиепископ. – А вот поисками Раора в Костваде лучше заняться совместно. Маги там тоже понадобятся.
– Пока еще неизвестно, в Костваде ли этот самый Раор, – возразил император. – Надо дождаться возвращения Норена с Меальнором.
– В конце концов, выясним, – буркнул Итан. – И искать все равно придется, где бы он ни оказался.
– Помимо того, необходимо создать поисковые партии для розыска Хранилищ, – вмешался Навр. – Если их удастся разыскать, то неподалеку можно будет организовать засады. Елена с Раором обязательно доберутся до Хранилищ, я уверен в этом.
– Только шансы найти эти самые Хранилища мизерные, – обреченно махнул рукой первосвященник. – Однако организовать поиски мы обязаны.
– Амулеты я завтра же сделаю, – заверил Стиг. – Дядя Армланий, мне понадобится для этого ваша помощь, там очень сложная схема плетения силовых векторов, самому трудно будет разобраться.
– Без проблем, – кивнул архимаг. – С утра и займемся.
Напротив стола внезапно сгустилось туманное облачно, откуда буквально вылетел Норен. Все присутствующее тут же требовательно уставились на него.
– Подтвердилось! – выдохнул маг. – У отшельника был воспитанник! И звали его как раз Раором!
– Но почему тогда в отчете об этом ничего нет? – изумился Итан. – Работать разучились, что ли?.. Так я им устрою!
– Не все так просто, как кажется на первый взгляд… – поднял палец Норен. – На инквизиторов было наложено очень хитрое заклинание, мне никогда не доводилось видеть настолько мастерски сплетенного. Профессионал работал!
– Что за заклинание? – наклонился вперед архимаг.
– Не позволяющее им помнить о мальчишке. О Раоре забыли не только инквизиторы, но и крестьяне из Совьего Гнезда, что совсем уж ни в одни ворота не лезет. Вспомнили инквизиторы только после того, как я снял с них заклинание. А поняв, о ком их спрашивает голос первосвященника, едва на месте не померли от ужаса. Ведь донос старосты деревни касался и Раора, его тоже обвиняли в ереси!
– Подробнее! – резко приказал первосвященник.
– Да нечего там особо рассказывать, – пожал плечами Норен. – Получили донос, поехали, расследовали, казнили. Причем, сами слышали, как старик прилюдно провозглашал ересь, утверждая, что Второй Спаситель никаким Спасителем не является, что он самозванец. О его воспитаннике, приемном сыне местного трактирщика, никто и не вспомнил. Позже выяснилось, что благодаря заклинанию отшельника.
– Ничего не понимаю… – Матфей растерянно посмотрел на Вихря. – Ясно ведь, что это был Стиор арн Над. Почему он позволил себя убить?! Он же был прирожденным магом, что ему эти инквизиторы и крестьяне? Щелком пальцев превратил бы в пепел!
– Кстати, – вспомнил Норен, – умирая, старик сказал: «Надеюсь… я сделал правильный выбор…» В протокол эти слова вносить не стали, не поняв, что они значат.
– Правильный выбор? – переспросил нахмурившийся Итан. – Странные слова. Понять бы еще, что он имел в виду…
– А может, он специально позволил себя убить, чтобы инициировать ученика? – предположил Навр. – Раз инициация происходит только от боли и гнева, то черный маг вполне способен пожертвовать собой ради нее. Да и мог захотеть вызвать у мальчика ненависть к Церкви.
– Не слишком верится, – покачал головой первосвященник. – Тут что–то сложнее. Куда сложнее! Меня смущают его слова про самозванство Второго Спасителя… К чему они? Переубедить крестьян пытался? В чем? Что он хотел этим сказать? Не понимаю…
– Боюсь, нам мотивов Стиора действительно не понять, – Вихрь приподнял крылья, словно пожимая плечами. – Да они не так уж и важны. Главное все же подтвердилось. Раор в Костваде. Поиски организовали?
– Меальнор обещал сделать все возможное и невозможное, – ответил Норен. – Меня, если честно, этот эльф восхитил. Всех построил, всех поднял, уже через полчаса из Григена во все стороны понеслись гонцы, собирать людей для полномасштабной облавы. Первым делом он намерен отправиться в Совье Гнездо и допросить там всех жителей. Нужно точно выяснить особенности и приметы мальчишки. Хотя…
– Что? – хмуро спросил император.
– Не верится мне, что в тех глухих лесах можно кого–то найти. Там едва одна деревня на сотню миль имеется, а то и реже. Хороший лесовик легко скроется в чаще от любой облавы.
– Это так, но искать все равно нужно, – скривился Стирген. – Вихрь, выдели Меальнору магов. И обычных, и прирожденных. Да и хорошие лесные следопыты ему не помешают, у нас их хватает.
– Хорошо, – буркнул тот.
– Что ж, подобьем первые итоги, – устало опустился на стул вставший было первосвященник. – Итак, нам точно известно, кто такие Трое. Стиг Тангерд, дракон, приемный сын директора Конторы. Елена Горовская, дочь погибшего по вине паладинов купца Дионисия Горовского. Раор из Коствада, фамилия неизвестна, воспитанник Стиора арн Нада. Последних двоих необходимо отыскать любой ценой. Отыскать, пока не поздно, пока они не получили матрицы Тьмы. Но если найдете, никакого насилия! Только мягкие уговоры!
– Это ясно, – недовольно проворчал император. – Но остальные задачи тоже упускать из виду нельзя. Это я о поиске Хранилищ и Девятерых.
– Никто и не собирается, – успокоил его Вихрь. – Создадим несколько совместных оперативных групп, пусть каждая занимается своим делом.
Обсуждение продолжалось еще много времени. Определили, кто войдет в каждую группу, подобрали специалистов и консультантов. Решили, с чего начинать поиски и как их вести до получения первых, пусть даже отрицательных, результатов. Только ближе к вечеру, когда все уже устали, стороны решили, что пора расходиться.
Итан собрал со стола донесения и хотел было сложить их в сумку, но его взгляд натолкнулся на приткнувшийся в отделении сбоку небольшой пергаментный свиток. Это еще что такое? Он развернул свиток и сразу вспомнил, что. Послание из Туага. Как он мог забыть о нем? Ведь это может оказаться важным! Даже более того!
– Господа, погодите! – позвал он потянувшихся к выходу имперцев. – Есть еще кое–что интересное.
– Да? – обернулся император. – Говорите.
– Недели три назад я получил послание из Туага, от некоего Ищущего по имени Герладий. Он уже больше полугода идет по следу странного мага, не оставляющего следов своей магии.
– Вот как? – насторожился Вихрь. – Не оставляющего следов? Крайне любопытно!
– Меня это тоже настолько заинтересовало, что я собрался в Туаг, о чем и уведомил Герладия письмом. Он будет ждать меня через пять дней в столице. Навр, ты едешь?
– Естественно, – подтвердил сатир. – Да и Норена прихватим, телепортатор всяко пригодится. Но сообщи, будь добр, подробности.
Итан, чтобы не терять времени, зачитал вслух послание Герладия, в котором описывалась история появления неизвестного мальчишки и то, что он творит с душами людей.
– Значит, восьми–девятилетний ребенок?.. – задумчиво переспросил император. – Ничего не понимаю. Кто это, дзенн его раздери?! Откуда он взялся?!
– Вот именно, – поддержал первосвященник. – Ведь мы уже знаем каждого из Трех! Этот малолетний маг к ним явно не относится. Кто он тогда?
– Мне все это сильно не нравится, – раздраженно проворчал Вихрь, нервно приподнимая и опуская крылья. – Казалось бы, только все прояснилось, так нет – снова что–то новое норовит на голову свалиться! Навр! Найдите этого дзеннового малолетку и выясните, что он собой представляет!
– Постараемся, – сказал сатир. – Но шеф, обещать ничего не могу, ты сам понимаешь.
– Понимаю. Однако сделай все, что возможно.
– Сделаю.
Фалнорцы и имперцы с недоумением смотрели друг на друга. Каждый понимал, что происходит что–то такое, чего не предусматривало даже пророчество Трех, но никто не знал, что именно. Почему–то все были уверены, что маг–малолетка не имеет к этому пророчеству никакого отношения, а если и имеет, то очень опосредствованное. Однако его появление, несомненно, что–то означало, только что? Каждый подсознательно ощущал, что этот ребенок очень важен. Откуда взялось такое ощущение, неясно, но…. Да что же, в конце концов происходит с этим, Ушедший его побери, миром?!
2001 – 2008 гг.
Самара – Иерусалим
notes
