Глава 7
В общем, несмотря на все попытке отца и брата скрыть правду, я настоял на том, чтобы мне все рассказали. Все равно бы им ничего не удалось утаить от меня.
Отец молча протянул мне записку, набранную на компьютере:
«Твоя жена у нас. Неделя на возвращение долга. Через неделю побегут проценты».
Некоторое время я ошеломленно разглядывал записку. Все тело стало каким–то чужим, записка выскользнула из пальцев и плавно опустилась на землю. Я проводил ее равнодушным взглядом. Потом посмотрел на отца. Тот, встретившись со мной глазами, отшатнулся.
– Почему, – хрипло спросил я. – Почему ты вчера не рассказал мне, что все так серьезно? Я ведь мог помочь! Мог предотвратить это! Папа, почему ты не нашел времени выслушать меня? Ведь тогда все было бы по–другому!!! Почему ты кроме своих денег ничего не замечал?
Отец хотел рассердиться, наорать на меня, но только опустил голову и ничего не ответил. Я посмотрел на брата, а тот с таким же отчаянием смотрел на меня.
Наконец, отец заговорил.
– Егор, вам с Витькой надо уехать. Я разберусь здесь, и мы с мамой приедем за вами…
– Никуда я не поеду! Ну почему ты не выслушал меня!!! И не пытайся отправить меня никуда!
– Егор!
– Нет!!! – Я подхватил сумку и помчался вокруг школы. Отец рванулся было за мной, но споткнулся. За ним упал и брат.
Я бежал не оглядываясь, не зная куда. Меня душили слезы, и я ничего вокруг из–за них не видел. И тут я с разгона налетел на какого–то человека, шедшего от ларька к школе.
– Извините, – буркнул я, – пытаясь проскочить мимо.
Человек схватил меня за руку.
– Никак опять наш герой. – Я, удивленный словами, посмотрел на схватившего меня. Только сейчас я узнал в нем телохранителя Таньки. – Что случилось? Почему ты плачешь?
Вопрос был задан с таким участием, что я не выдержал. Давясь слезами, рассказал о том, что случилось.
– Ну почему отец не рассказал все мне вчера! Я ведь мог предотвратить это!
– Не бери на себя слишком много! Твоего отца тоже понять можно. Он заботился о тебе. – Мужчина задумчиво хмурил брови. – Где сейчас твой отец?
– Не знаю. Я забежал за гаражи, потом вбежал во двор, а там по кустам вернулся обратно. Они меня ищут не здесь.
– Понятно.
Тут к нам подошел еще один человек.
– Димка, что тут у вас? – спросил он. – Воспитанием занимаешься?
– Да нет, – с досадой ответил телохранитель. – Понимаешь, тут такая история. Вот у него, – он кивнул на меня, – похитили мать. Требуют деньги, якобы долг.
Мужчина присвистнул.
– Совсем охренели люди! А ты что, решил помочь ему?
– Наверное. Тем более это мой старый знакомый. Помнишь, я рассказывал?
– Так это что, и есть тот самый юный Брюс Ли? – Теперь во взгляде мужчины был интерес. – И что намерен делать?
– Для начала отвезу его на базу. Надо будет с ребятами посоветоваться.
– Эй, у нас же работа? Помнишь? Нам надо ведь подменить наших в школе. У нас дежурство.
– А вы что, школу охраняете? – спросил я.
– Не школу, а вас, маскарадников. Директор попросил обеспечить порядок. Сейчас мы должны сменить наших.
– Слушай, – Дима просительно посмотрел на своего товарища. – Сходи, объясни все. Скажи, что я потом подменю.
Тот покачал головой.
– Да ладно, мне–то что. Только ведь этим делом должна милиция заниматься. – Он повернулся и направился к школе.
– А почему вы решили мне помочь? – спросил я, глядя на Диму. – Тем более после того, что тогда произошло?
– Считай, что ты мне понравился. Тем более после того, что произошло. Ведь ты мог вырубить нас надолго. Или я не прав?
– Мог, – согласился я. – Но у вас была подготовка, довольно серьезная, поэтому мне пришлось бы сделать это немного грубовато. Без переломов не обошлось бы. Это была бы не победа.
– А то, что произошло ты называешь победой?
Я покачал головой и объяснил то, что в свое время объяснял Снегиреву.
– Поймите, я даже не связывался бы с вами, но мне надо было сделать так, чтобы мой друг не попал в милицию, даже ненадолго.
– Что за тайна? – с интересом спросил он.
Я покачал головой.
– Что ж, твое право, но ты молодец, быстро пришел в себя.
– А что, моя паника способна помочь маме?
– Нет, но…
– Тогда что ж здесь странного?
– Просто меня удивляет твоя уверенность. Ты говоришь, что смог бы помочь, если бы предполагал, что все так серьезно?
– Смог бы. Может я сделал бы так, что бы похитили меня.
В моих глазах сверкнуло что–то такое, что сильно не понравилось Диме.
– Ты считаешь, что справился бы с ними?
Я сделал быстрое движение, и мой кулак застыл перед солнечным сплетением Димы. Тот даже среагировать не успел. В зависимости от силы удара, я мог бы или проломить грудь, или отключить его надолго. Очень надолго. К тому же это была не единственная болевая точка на теле человека, про которую я знал. Далеко не единственная.
– Считаю.
– Ладно, Брюс Ли, поехали сейчас к нам в контору, там и поговорим, чем сможем мы тебе помочь.
– Меня зовут Егор, а не Брюс Ли.
– Ты разве не хочешь походить на Брюса?
– Нет. Это глупо пытаться походить на кого–то. Лучше жить так, чтобы другие пытались быть похожими на тебя.
– Ого! А ты парень с претензиями. Ладно, учту.
– Но почему вы хотите мне помочь? Вот этого я не пойму.
– Считай, что ты мне понравился. Могу я что–то сделать из личных симпатий?
– А что скажет на это ваш шеф?
– Мой шеф мой старый друг. Мы с ним вместе служили в Афгане. Потом побывали еще в некоторых местах, о которых знать никому не полагается. Так что он меня поддержит.
Дима провел меня к стоящим невдалеке Ладе девятой модели.
– Что хило? Привык, небось, на Мерседесе ездить?
– У моего отца БМВ, но я редко с ним куда езжу. Так что я привык на транспорте. Трамваи там, троллейбусы. Знаете такие?
– А ты парень ехидный, как я погляжу.
В дороге он пытался выяснить обстоятельства похищения, но я ничего не знал. Я видел, что это не слишком понравилось Диме, но он очень старательно пытался меня подбодрить. Даже анекдоты пробовал рассказывать. В конце концов, поняв, что мне сейчас вовсе не до веселья, замолк.
Машина остановилась около небольшого пятиэтажного здания. Офис частного охранного агентства располагался в подвале, который был переоборудован специально для этого. Вообще, внутри было уютно. Здесь был даже спортзал, где люди в кимоно отрабатывали приемы. Вполне возможно, что где–то здесь был и тир.
Дима, хотя было довольно странно называть Димой человека, который был лет на двадцать старше меня, провел меня в кабинет и посадил в кресло. Мою сумку он положил рядом. Сквозь стекло я мог наблюдать за тренировками в зале. Подозреваю, что он специально выбрал именно это место, откуда было прекрасно видно все, что делается в зале. Но мое внимание особенно привлек один человек, который тренировался с нунчайками. Этого оружия в Магическом мире не было и Деррон не обучал меня работе с ними. Теперь же, используя свою тренированную Мастером память, я запоминал каждое движение человека. То, что он проделывал все на очень большой скорости, меня не смущало. Потом я мысленно повторял те движения, которые приметил. Надо будет сделать себе такие же и потренироваться.
Чтобы лучше видеть, я встал из кресла и наблюдал за тренировкой от двери.
– А вот и тот, про кого я рассказывал, – услышал я за спиной.
Обернувшись, я увидел Диму с коренастым человеком с небольшой бородой.
– Ну здравствуй, Егор. Меня зовут Вячеслав Павлович. – Он протянул мне руку.
Я пожал ее.
– Рассказывай.
– Я не очень много знаю.
Однако Вячеслав Павлович все старательно записал.
– Этого, конечно мало. Надо бы с твоим отцом поговорить. Тем более что ты убежал, а он наверняка волнуется. Какой ваш телефон?
Я сказал. Вячеслав Павлович стал звонить.
– Подождите, – остановил я его, хлопнув себя по лбу. – Это же домашний телефон. Дома же наверняка никого нет. Позвоните отцу на сотовый. – Я продиктовал номер.
Вячеслав Павлович хмыкнул и набрал новый номер.
– Как твоего отца зовут? – спросил он.
– Дмитрий Николаевич.
– Ало. Это Дмитрий Николаевич? Вы меня не знаете… Нет… Ваш сын здесь… Ну почему сразу негодяи… Нет, мы не связаны с теми… Можете приехать и сами поговорить со своим сыном… Да, адрес я вам дам… Только вам необходимо выполнить кое–какие инструкции… Нет, это важно для вас… Подъезжайте к универсаму на Мичуринском. Знаете такой?.. Хорошо, остановитесь там и ждите… Да… Какая у вас машина?.. Вы поймете к чему такая предосторожность… Все.
Вячеслав Дмитриевич положил трубку, потом снова поднял ее и набрал две цифры.
– Здравствуй, Верунчик. Ну как?.. Точно… Значит никто не подслушивал?.. Знаю–знаю, что вы мне сразу сообщили бы, просто хотел убедиться… Огромное спасибо. – Он снова положил трубку и повернулся ко мне.
– Ну вот. Телефон твоего отца не прослушивали. Минут через тридцать он приедет. Нам надо убедиться, что за ним нет слежки. А ты пока иди в зал. Я вижу, что тебя заинтересовало там что–то. Иди–иди и не переживай. Мы постараемся помочь твоей маме.
Я действительно перестал волноваться. Мне почему–то казалось, что теперь уже ничего плохого случиться не может. Я хотел поблагодарить этих людей, но, посмотрев на них, понял, что это излишне. Я только кивнул и поспешно вышел из кабинета, стараясь скрыть волнение.
Войдя в спортзал, я стал внимательно наблюдать за тренировкой с нунчайками уже с более близкого расстояния. Во–первых, мне захотелось научиться владеть этим оружием, а во–вторых, это отвлекало от невеселых мыслей.
Наконец человек закончил тренировку и посмотрел на меня.
– Что, нравится?
Я кивнул.
– А можно мне попробовать?
Он усмехнулся и протянул свое оружие.
Я взял его. Закрыл глаза, вспоминая все движения. Потом начал медленно повторять их, теперь запоминая не только движения, но и те мышцы, которые работали при тренировке. Деррон в свое время говорил, что настоящий воин должен уметь сражаться даже самым незнакомым оружием. Поэтому он много времени потратил на отработку со мной теории ознакомления с новым оружием. Теперь я следовал его урокам, знакомясь с нунчайками. Не торопясь, не стараясь сразу пробовать высокий темп, я изучал их характер. Изучал, как они себя ведут от того или иного моего движения. Запоминал свои ощущения. Так я проработал минут десять.
– Спасибо, – слегка поклонился я, протягивая оружие хозяину. Тот с интересом смотрел на меня.
– Ты считаешь, что уже освоил это оружие? – поинтересовался он.
Я удивлено посмотрел на него.
– Конечно нет. Но я освоил начальную стадию. Теперь надо будет только тренироваться. Вообще, это оружие довольно удобно в некоторых обстоятельствах.
– Мне кажется ты не новичок. – Теперь уже он смотрел на меня с откровенным удивлением.
– Да. А вы можете еще кое–что посоветовать?
Тот задумался.
– Могу. Только давай уж тогда сначала познакомимся. Меня зовут Паша.
– Павел…
– Просто Павел.
– А меня Егор.
Мы сели рядом прямо на татами. Павел стал рассказывать мне о некоторых особенностях своего любимого оружия.
Разговор был интересен, однако не настолько, чтобы я забыл об осторожности. Тревоги я не ощущал, но что–то меня потревожило. Обернувшись, я встретился глазами с Димой, который старался подкрасться ко мне. Я удивленно посмотрел на него. Тот развел руками и рассмеялся.
– Не получилось. До этого я считал, что смогу к любому подкрасться так, что он ничего не услышит.
– А зачем вы хотели подкрасться ко мне?
– Хотел сказать, что твой отец с братом будут здесь минут через десять.
– Для этого надо было подкрадываться?
– Нет. Я просто тренировался. Всегда надо быть в форме. – Он развернулся и ушел в кабинет.
– Извините, Паша, но мне пора.
Тот тоже поднялся.
– Подожди. Если уж тебя так заинтересовали нунчайки, то на, возьми. – Он протянул мне их.
– А вы? – растерянно спросил я.
– Неужели ты думаешь, что это у меня единственные? Бери, не сомневайся.
Я искренне поблагодарил его. Потом отправился назад. Около двери я остановился, прислушиваясь.
– Ты был прав, Слава. Я не мог подойти даже на пять шагов. Это действительно необычный ребенок.
– Это я понял, как только ты рассказал о нем. Никакая секция не подготовит так, чтобы подросток мог сопротивляться двоим подготовленным взрослым. Ты же ведь говорил, что он почти справился с вами?
– Тут спорный вопрос. Он просто задавил нас напором и не отпускал. Мы даже встать не могли. Но мне показалось, что захоти он того, то мы долго не смогли бы встать. Но меня поразило даже не это. Понимаешь. Меня поразило то, что он не испытывал от этого никакого торжества. Как будто он выполнял привычную работу, не видя в ней ничего необычного.
– И что ты думаешь?
– Не знаю. Могу сказать, что он мне понравился, поэтому я и хочу помочь ему.
– Только из–за этого?
В комнате немного помолчали.
– Не знаю. Мне трудно объяснить. В этом парне есть какая–то тайна, которая притягивает к нему. Знаешь, у меня такое чувство, что если мы не поможем ему, то будем жалеть об этом до конца жизни. Считай это моим предчувствием.
– А ты видел, как он работал с Пашей?
– Да. Так как?
– Ты же знаешь. Не буду притворяться, что понимаю тебя, но поддержу. Мы же старые друзья.
– Спасибо.
Я немного отошел от двери, а потом сделал вид, что только подхожу. Неужели в самом деле моя необычность так бросается в глаза? Если это так, то как я смогу жить в своем мире? Это требовало размышлений, а вот именно на это времени и не было.
Отец с братом приехали даже раньше, чем говорил Дима. Черт, надо все–таки спросить его отчество, а то неудобно как–то называть его Димой.
Отец ворвался в помещение, огляделся и сразу бросился ко мне.
– Ты цел? С тобой все в порядке?
Я кивнул. Рядом стоял Вячеслав Павлович и задумчиво наблюдал за этой сценой. Тут вошел и брат.
– Ну ты и устроил, – сердито прошептал он. – Мы же из–за тебя дурака совсем переволновались.
– Извините, – прервал нас Вячеслав Павлович. – Можно с вами поговорить? Ваш сын рассказал нам, что случилось.
Отец слегка побледнел.
– Он не должен был этого делать. Если они узнают об этом…
– Вот поэтому мы и приняли некоторые меры предосторожности.
– Нет! Лучше я заплачý!
– А у вас есть гарантии, что после этого вашу жену вернут?
Я почувствовал, как внутри меня все заледенело.
– Лучше бы они меня похитили, – вырвалось у меня.
Вячеслав Павлович обернулся ко мне.
– Ты уверен, что справился бы? – Он невольно повторил вопрос Димы. Потом еще раз внимательно посмотрел на меня. Покачал головой и отвернулся не дожидаясь ответа. Спросил уже у отца:
– Почему вы не рассказали своему сыну как все серьезно?
– Но… зачем? – отец кажется, растерялся. – Чем он мог помочь?
– Разве вы не знаете о, если можно так сказать, талантах вашего сына?
– Он не знает, – горько отозвался я. – Он был так занят, что не нашел времени меня выслушать.
– О чем это вы? – чуть ли не вскричал отец.
Вячеслав Павлович внимательно посмотрел на меня, отца и моего брата.
– Понятно, – протянул он. Потом взял отца под руку. – Можно вас на пару слов. – Он отвел отца в угол и стал что–то ему говорить.
Отец сначала огрызался, отвечая резко и зло. Потом уже потише. Под конец разговора он только слушал. При этом голова его опускалась все ниже и ниже.
Мой брат смотрел на все происходящее немного растеряно.
– Ну и странные друзья, оказывается у тебя.
– Это разве странные? Вот есть действительно странные.
Тут вернулся Вячеслав Павлович с отцом, который выглядел довольно жалко.
– В общих чертах мне все ясно. Ваш отец, ребята, рассказал мне все, что случилось. Если это те, кто я думаю, то дело серьезно.
– А кто это? – спросил я.
– Да есть тут одна кампания. Выискивают тех бизнесменов, – последнее слово прозвучало с легкой насмешкой, – которые не брезгуют маленькими незаконными операциями, чтобы добыть немного денег. – При этих словах голова отца опустилась еще ниже. – Они давали возможность провернуть эту операцию, которая оказывалась совсем не такой безобидной, как они говорили, а потом требовали деньги. Клиенту и деться некуда – у них все доказательства ну очень незаконных действий этого бизнесмена. При этом сами они оказывались совсем чистыми. Правда, мне непонятно, зачем они похитили человека. Это не их стиль.
– Просто я сообразил, что тут что–то не так и принял свои меры. – Объяснил отец. – Их доказательства, которые удалось собрать, носят, так сказать временный характер. Они ценны до определенного момента, а потом все это становится ерундой. Когда я разобрался во всем, то стал тянуть время.
– Вам надо было не время тянуть, а немедленно отваливать от этого дела, – заметил Вячеслав Павлович. – Решили и деньги получить и этих вокруг пальца обвести. Только вот не те они люди, которые позволят водить себя за нос.
– Так это все из–за тебя! – Витька недоуменно смотрел на отца. – Ты рисковал нашими жизнями из–за этих чертовых денег, которые нам даже не были нужны? Неужели тебе было мало того, что ты зарабатывал? Зачем ты связался с ними, если подозревал, что там что–то нечисто?
И тут отец сломался. Опустившись на кресло, он закрыл ладонями лицо и зарыдал.
Слегка растерянные, мы переглянулись с братом. Я было начал подниматься, но Вячеслав Павлович, уловив мое движение, покачал головой. Я опустился обратно. Никто отцу не мешал. Наконец он поднял глаза.
– Вы сможете помочь? Я готов заплатить любые деньги, только скажите.
– О деньгах говорить не будем. По крайне мере пока. Но заплатить вам придется. Очень дорого заплатить.
– Сколько?
– А кто говорит о том, что платить придется деньгами? – удивился Вячеслав Павлович. – Если бы не ваш младший, то мы вообще не взялись за это дело. Так что можете сказать ему спасибо. Но сразу, как только вы получите свою жену, вы должны будете уехать отсюда. Уехать немедленно. Эта и будет та цена, которую вам придется заплатить. Уехать так, чтобы вас не смог отыскать никто.
– Я знаю куда, – сказал я. – Там нас никто не найдет. Но почему это необходимо?
Вячеслав Павлович и с интересом посмотрел на меня.
– Ты знаешь куда?
Я ненадолго смешался.
– Если вы вернете маму, то я вам все расскажу. Все, что вас интересует. – Я посмотрел на отца. – Расскажу даже раньше, чем отцу. – Тот не выдержал и отвел глаза.
Вячеслав Павлович серьезно кивнул.
– Что ж, ловлю на слове. Это будет справедливо. Мы ведь действительно сильно рискуем, влезая в это дело. А пока вам лучше вернуться домой, и ждать сигнала от похитителей. Мы бы отвезли вас, но лучше, чтобы никто не видел вас в нашей кампании. Так что придется вам добираться до дома своим ходом.
– Ничего, мы доберемся, – уверил отец, поспешно вставая. – Большое спасибо.
– Спасибо скажите своему сыну, – заметил Дима, которые за весь разговор не проронил ни слова.
Домой мы действительно добрались без проблем. Впрочем, я их и не ждал. Отец всю дорогу не проронил ни слова. Вообще старался не глядеть на нас. Витька пытался что–то узнать у меня, поскольку понимал, что мне есть что сказать. Однако я быстро отбил у него охоту к вопросам, заявив, что сейчас не самое подходящее время для разных расспросов. Этого его не убедило, но спрашивать перестал, понимая, что все равно ответов не получит.
Не зная, чем заняться дома, мы все трое сидели в зале с включенным телевизором, который никто не смотрел. Отец нервно ходил из угла в угол. Витька с сильным раздражением смотрел на него. Я же просто отключился от происходящего и пребывал в состоянии дей–ча. Мастер и Деррон пытались заговорить со мной, но я попросил их помолчать, поскольку хотел побыть один.
И тут кто–то позвонил в дверь. От неожиданности Витька вздрогнул, а отец резко остановился и с испугом обернулся. Ясно, что никто из них открывать не собирался. Вздохнув, я встал и отправился к двери.
– А вдруг там эти, похитители, – прошептал Витька.
– Так что? Они уже всех, кого хотели похитили, так что если это они, в чем я сильно сомневаюсь, то они пришли объявить условия.
Как я и думал, это оказались не «они». За дверью стоял, несмело переминаясь с ноги на ногу, мальчишка лет одиннадцати, в котором я с удивлением узнал брата Снегиря.
– Ты Егор? – спросил он.
– Да. Тебя брат прислал?
Тот кивнул.
– Он просил срочно прийти. Говорит это срочно. Связано с каким–то Аркадием и Роном. Сказал, что у вас неприятности.
Я тихо чертыхнулся. Со всем этим происшествием я совсем забыл, что мы договорились встретиться в четыре часа. Я должен был отправить убийц из Братства и Аркадия в Магический мир.
– Жди здесь, – бросил я, скрываясь в комнате.
– Кто там? – спросил брат.
– Это ко мне. Мне надо срочно сходить по важному делу.
– Какое у тебя может быть срочное дело сейчас? – Сразу взвился отец. Кажется, он решил сорвать на мне накопившееся раздражение.
– Все то самое, по поводу которого я хотел посоветоваться с тобой. И это дело такое же важное, как спасение моей мамы! А может быть и важнее, – тихо добавил я.
– Ты что? Совсем сдвинулся? – Услышал мои слова брат.
Я не стал отвечать. На душе было тоскливо и противно.
Не скрываясь, я засунул в карман куртки четыре метательных ножа. Потом повесил на сделанном мною недавно ремне, под мышкой, как пистолет, кинжал. Жалко меч невозможно спрятать.
Отец и Витька смотрели на меня с одинаково широко раскрытыми глазами.
– Что происходит? – спросил отец. – Куда ты направляешься?
– По делам. – Не дожидаясь дальнейших вопросов, я выскочил в коридор. – Показывай, куда идти, – бросил я брату Кости. Кажется, его зовут Коля, хотя с уверенностью утверждать не мог.
Коля привел меня на то самое место, где мы должны были встретиться с друзьями. Однако тут никого не было.
– Куда же они делись? – недоуменно спросил Коля. – Сказали же, что здесь будут ждать.
Не отвечая, я подхватил Колю и бросился за ближайший куст. Там, где я недавно стоял, торчала стрела. Я прикинул, откуда она вылетела. Убить меня явно не хотели, иначе стрела вонзилась бы по–другому. Тут же из–за гаража вышли все три убийцы из братства Черной розы. Один из них старательно прятал лицо за легким шарфом. Хотя главным было не это. Главным было то, что они держали за руки Рона и Снегиря. Те не пытались сопротивляться. Но было видно, что эти минуты не самые лучшие в их жизни.
– Выходи, рыцарь Энинг. Ты обещал отправить нас обратно по первому нашему требованию.
Я выглянул из–за куста.
– Опустите моих друзей. Это было совсем не обязательно. Я бы вас отправил и так.
– Э–э, нет, – заговорил человек с закрытым лицом. – Ничуть не сомневаюсь, что ты сдержал бы свое слово, но я хочу, чтобы ты последовал за нами. Мы обещали не трогать тебя здесь, поэтому не можем силой увести тебя, но можем гарантировать твой приход, забрав с собой твоих друзей. Тогда–то ты точно пойдешь спасать их. Верл–а–ней не прощают оскорблений. Я обещал тебе смерть, но для этого ты должен быть в том мире.
– Я же обещал, что приду.
– Так ты придешь быстрее.
– Отпустите их или навечно останетесь в этом мире!
– Ты обещал рыцарь.
– Вы тоже обещали.
– А мы тебя и не трогаем, но мы ничего не обещали по поводу твоих друзей.
– А как же честь Братства? Ведь обречен на муки тот, кто проливает кровь случайного человека. Человека, которого не заказывали. Как я слышал, такие незадачливые убийцы умирают крайне долго.
Верл–а–ней некоторое время молчал.
– А ты оказывается не такой невежа относительно Братства, каким старался показаться мне. Не бойся. Им ничего не будет. Им не грозит ничего. Но вот если ты не согласишься, то они умрут на твоих глазах. Нам нечего терять.
– Немедленно отпустите моего брата!!! – Неожиданно подскочил Коля, который до этого с открытыми от удивления глазами смотрел на все происходящее. Я еле успел ухватить его за шкирку. Однако тот продолжал вырываться. Пришлось прибегнуть к радикальному средству. Я положил руку ему на шею и послал мягкий поток биоимпульса. Коля немедленно обмяк. Я подхватил его на руки и положил за кусты.
– Что ты с ним сделал? – вскрикнул Костя, пытаясь освободиться от хватки и ринуться на помощь брату.
– Ничего. Просто усыпил. Проснется через десять минут. Не бойся, такой сон даже полезен, но я не хочу, чтобы он наделал каких–нибудь глупостей.
Однако тут произошло то, на что не рассчитывал ни я, ни люди из Братства, ни Рон со Снегирем. Отвлекшись на Колю, никто не заметил, как позади убийц мелькнула какая–то тень. Она на мгновение замерла и бросилась вперед. Двое убийц отлетели в стороны, третий получил удар в спину и вынужден был в кувырке уходить от атаки. Рона и Костю буквально отшвырнуло ко мне. Не теряя ни мгновения, Аркадий добавил одному из валявшихся на земле убийц, потом повернулся к верл–а–ней, уже не обращая внимания на других.
– Быстро спрячьтесь! – приказал я Рону, со Снегирем. – Рон! Не вмешиваться! Понял?
Тот отчаянно закивал.
– Аркадий! Это верл–а–ней! Ты не справишься с ним! Бери других, а этим займусь я!
Тот удивленно глянул на меня, но не ответил.
Я тихонько застонал. Ну почему я не взрослый! Неужели Аркадий не понимает, что я лучше него знаю другой мир! И если я говорю ему, что этот человек ему не по зубам, то значит, так оно и есть. Словно в подтверждение моих слов верл–а–ней вдруг исчез. Хотя на самом деле это только выглядело так. Никуда он не исчезал, просто двигался так быстро, что глазом его движения трудно было проследить. Однако Аркадий недаром служил в самых элитных войсках. Каким–то чудом он уклонился от атаки и резко ударил ногой, как казалось, по пустоте. Раздался вскрик. Однако ясно было, что верл–а–ней не тот, кого можно вывести из строя одним ударом. Он тут же провел молниеносную атаку, награждая Аркадия ударом за ударом. Они шли настолько быстро и часто, что тот просто не успевал блокировать их все. А тут еще стали подниматься и двое остальных. Пришлось срочно вмешиваться.
Один из убийц достал из–под пиджака арбалет. Я молниеносно бросил нож. Убийца сумел увернуться, но нож все–таки выбил арбалет из его рук. Прежде, чем он успел подобрать его, Рон бросился вперед и выхватил арбалет буквально из–под руки убийцы. Тот только успел схватить мальчишку за ногу. Рон не растерялся и наставил заряженный арбалет на схватившего. Тот отпустил ногу.
Дела же Аркадия были совсем плохи. Тот явно не мог выдержать заданной скорости. Один раз я попробовал метнуть нож в верл–а–ней, но тот ловко перехватил его в полете и послал в Аркадия. Только каким–то чудом тот увернулся от этого броска. Не рискуя больше повторять попытку, я метнулся между сражающими. Молниеносно отклонил пару ударов, затем резко сконцентрировал свою внутреннюю силу в кулаке и ударил, послав биоимпульс во врага. Времени на подготовку у меня не было, поэтому основной удар рассеялся в пустоте, но даже то, что достигло убийцы, заставило его отшатнуться. Не давая ему опомниться, я провел быструю атаку, пытаясь повторить свой трюк с большей эффективностью. Однако первый раз я явно не рассчитал свой удар, потратив гораздо больше силы, чем хотел. Теперь нужно было восстанавливать ее.
– Займись остальными, – бросил я Аркадию, не оборачиваясь. Сейчас любое отвлечение могло стоить мне жизни. – Я не справлюсь с тремя!
Тот больше не спорил. Однако, несмотря на все мои старания, верл–а–ней, все–таки смог прийти в себя и теперь атаковал стремительно и хладнокровно, отжимая меня к гаражу. Я взвинтил темп до предела – он двигался ненамного медленнее. Со стороны наша схватка была даже не видна. Просто два каких–то расплывчатых пятна, стремительно перемещавшихся на узком пространстве. Моя более высокая скорость позволяла уклоняться от ударов убийцы, но его мастерство и сила позволяла ему блокировать мои. Мы сражались уже целую секунду, но ситуация не изменилась. Никто из нас не мог достать другого. Пат. Однако ведь Деррон говорил, что я мастер на неожиданности. Он считал, что это говорит то, что я из другого мира. Нужно что–то неожиданное, что–то, что даже не сможет представить себе человек из Магического мира. Эх, если бы мы сражались на мечах, то все было бы просто. Даже этот верл–а–ней не смог бы противостоять мне, но рукопашная совсем другое дело. Здесь при равном мастерстве побеждала, в отличие от фехтования, не ловкость, а сила. Да, я ловчее этого убийцы, но он сильнее и своей силой давил на меня.
Тут я понял, что если срочно что–то не придумаю, то влипну в неприятности. И тогда, скорее подчинясь интуиции, чем логике молниеносно метнул два ножа, но не в самого человека, а по сторонам от него и тут же метнул кинжал прямо в убийцу. У того не оставалось выбора, как только перехватить его. Отклониться он не мог, так как напоролся бы на те ножи, что я бросил раньше. Верл–а–ней быстро поднял руку и поймал кинжал у самой своей груди. Острие лишь чуть–чуть не достало до тела. Он победно улыбнулся, еще бы, теперь он был вооружен, а я сам лишил себя оружия, и посмотрел на меня. И тут он понял, что его заманили в ловушку, я видел, как исчезла с его лица победная улыбка, сменившись осознанием неотвратимой гибели. Он попытался увернуться, но поздно… В тот момент, когда я кинул кинжал, я прыгнул. Времени на то, чтобы хоть как–то отреагировать у убийцы не было, он просто не успевал ни увернуться, ни отразить мой прыжок. Конечно, прыгнул я издалека, так что с трудом доставал до него. В другой обстановке от такого удара человек даже не пошатнулся бы, но сейчас удар моей ноги пришелся точно по руке державшей кинжал. От этого удара рука вместе с кинжалом продолжила движение, и стальное лезвия вошло точно в сердце убийцы. Тот умер сразу, даже не успев упасть, только удивление навечно застыло в его глазах.
Как обычно, когда я выхожу из высокого темпа, на меня как водопад обрушиваются звуки и краски обычного мира воспринимаемого до этого как расплывчатое пятно с одной протяжной нотой звука. Обычно после этого трудно сразу сориентироваться.
Первое, что я увидел, был Рон, который стоял со спущенным арбалетом и с испугом наблюдая за схваткой. Один из убийц сидел на земле с простреленным плечом, держась за торчащую стрелу. Да, Рон не стал просто стоять в стороне с попавшим в его руки арбалетом. А как им пользоваться он обучился достаточно хорошо за время нашего совместного путешествия. А чуть в стороне Аркадий пытался вбить в последнего оставшегося на ногах убийцу библейские истины. Убийца проникаться любовью к ближнему не спешил и вяло огрызался. Аркадий же, откровенно разозленный всем произошедшим, просто вырубил его мощным ударом в челюсть без всяких выкрутасов. Потом развернулся и оглядел место короткого боя.
– Кажется, никого больше нет, – с сожалением констатировал он. Потом повернулся ко мне. – Как ты с этим справился? Чертовски быстрый субъект. Я не успевал за ним.
– Так ведь меня и обучали воевать не за счет силы, а за счет скорости. Я был быстрее.
– И много там таких как этот? – испуганно спросил Снегирь. Он первый раз видел меня в настоящем сражении и теперь был явно ошарашен произошедшем. – Чертовщина какая–та! Я даже не видел вас!
– Таких очень мало. – Я вытащил из груди верл–а–ней свой кинжал и несколько раз воткнул его в землю, очищая от крови. Потом вернул его в кожаный чехол. Подобрал свои ножи.
– Так вот как рыцарь Ордена держит свое слово, – прохрипел раненый убийца.
– Я держу свое слово, если другая сторона держит свое. Что скажут ваши, если узнают, что вы попытались использовать невинных людей для достижения успеха? Это ведь потеря чести! Не так ли? Только убийца и жертва, больше никто не должен пострадать. А ваши действия больше похожи на месть. А месть по вашей вере самый страшный грех! Я не прав?!
– Ты хорошо знаешь наши обычаи, рыцарь. Верл–а–ней недооценил тебя, – он помолчал. – Как и многие до него, – добавил он. – Я тоже не жилец. Я нарушил свою веру и свою клятву. Но я должен дожить, чтобы сообщить об оскорблении, которое ты нанес одному из верл–а–ней. Ты обещал отпустить нас, выполняй обещание, рыцарь.
– Ты что, в самом деле хочешь отпустить их в другой мир? – поинтересовался Аркадий. – Мне кажется, это неблагоразумно. Он же откровенно сказал, что тебя не оставят в покое.
– Меня и так не оставят в покое. К тому же у меня нет выбора – я дал слово.
– Но они тоже давали и нарушили его! Нарушили первые!
– Вот это и отличает меня от них.
Убийца со стрелой, внимательно прислушивавшийся к нашим словам, выругался.
– Будь ты проклят, рыцарь. Ты даже не оставил нам той чести, которую мы могли еще сохранить. Ты должен был убить нас.
– Что?! – воскликнул пораженный Аркадий. – Ты хочешь, чтобы вас убили?
– Да. Нарушенное слово за нарушенное слово. Наша честь не пострадала бы. – Он встал. – Делай свое дело, рыцарь.
Я достал Ключ. Дверь появилась мгновенно прямо на стене гаража. Как и в первый раз Ключ потянул меня сам к замку. Легкий поворот и дверь распахнулась. На той стороне показался луг. Аркадий уже это видел и теперь не стал глазеть в дверь. Он подтащил к ней убитого мной верл–а–ней и толкнул труп туда. Потом помог подняться нокаутированному им убийце и подтащил его к третьему.
– Идите, – попросил я. – Дверь не может быть долго открыта.
Два человека в черных костюмах поддерживая друг друга, двинулись к воротам в свой мир. Однако прежде, чем сделать последний шаг они остановились, и один из них обернулся. Это движение причинило боль раненому плечу, и убийца поморщился, но стерпел.
– Не знаю почему, но ты мне кажешься опасным, рыцарь. Прав был Сверкающий, когда приказал тебя убить. Теперь и я это вижу. Я не смог тебя убить, но я могу не пустить тебя в наш мир. Ты разрушишь его.
И прежде, чем кто–нибудь из нас успел сообразить, он рванулся, выдернул Ключ из замка и упал в свой мир. Дверь исчезла.
Я немного постоял, не понимая, чем заслужил последние слова. По моему убеждению, оба убийцы должны были наоборот желать, чтобы я вернулся. Только так они смогут выполнить свой контракт. Чтобы обеспечить мое возвращение они даже пошли на нарушение своих законов.
Не найдя ответа, я пожал плечами и подобрал с земли Ключ. Повертел его в руке, а потом убрал в карман.
– Он не знал, что этот Ключ не может покинуть этот мир, – объяснил я Рону и Снегирю, которые удивленно смотрели на него. – Аркадий, теперь вы. Я открою дверь для вас.
Тот помотал головой.
– Сначала мне хотелось бы кое–что узнать. Что это за маньяки? Почему они хотели, чтобы ты их убил.
– Это сложно вот так объяснить. Я сам с трудом понимаю логику Братства, хотя Деррон очень долго мне объяснял.
– Мне все происходящее показалось полной ерундой, – подтвердил Рон.
– Ну, попробую. Понимаете, у Братства есть свой Бог. Они не христиане, не мусульмане. В нашем мире нет даже такой религии. В общем, главное в их вере – это долг и честь. Причем в понятие честь они вкладывают вовсе не то, что мы. А долг – это в первую очередь долг перед Братством. То есть человек должен вырасти хорошим бойцом и обеспечить честью все Братство. То есть выполнить как можно большее количество заказов. – Я замялся. – Ну, не могу я так объяснить! Я сам плохо их пониманию! Просто представьте, что они охотники. Чем больше дичи, тем больше славы, в данном случае чести. Но одна крупная дичь приносит больше чести, чем сотня маленькой. Однако при этом пострадать должна только та дичь, на которую был заказ. Если вместе с дичью гибнет еще кто–то, то человек приносит Братству позор. Умереть должна только намеченная жертва, ну и еще те, кто жертву охраняет, если охрана имеется. Хотя гораздо больше чести, если охрана даже не будет знать, что объект их охраны уже мертв или умирает.
– То есть убийство – это своеобразное состязание? – недоверчиво спросил Аркадий.
– Вот именно! Теперь понимаете, почему им нельзя затрагивать посторонних? Какой смысл в состязании, если ты возьмешь в заложники близких и будешь ждать жертву? Это позор! За такое Братство карает. Эта игра ведется только между жертвой и охотником. Чем сильнее оказывается дичь, тем больше чести ее убить. Поэтому первыми идут на дело новички. Если жертва расправляется с ними, то идут те, кого называют рейны. Если гибнут и они, то отправляют дрейна. Это уже мастер. Если гибнет и он, то на дело отправляется верл–а–ней. Никто не знает точно, сколько их в Братстве. Я слышал, что десять или двенадцать. Они никогда не открывают лица. Жертва видит их лица только в момент смерти. Это не только убийцы, но и воины. Мастера экстракласса. И за их услуги наниматель должен заплатить отдельно. Тот, кого я убил и был верл–а–ней. Теперь понятно, почему я кричал, что ты с ним не справишься?
– Так это что? Тот… верл–а–ней? Тот самый мастер экстракласса, о котором ты говорил? – Аркадий недоверчиво уставился на меня.
– Ну да. Сверкающий видно действительно высоко оценил мою жизнь, если раскошелился на верл–а–ней. Правда, я удивлен, что верл–а–ней так легко нарушил законы Братства. Хотя, кто знает. Об этих невидимках мало что известно. Может им можно нарушать законы, а может он просто растерялся, оказавшись в незнакомом месте.
– Невидимках? – удивился Снегирь.
– Верл–а–ней в дословном переводе означает «невидимое дыхание смерти». Немного поэтично, но суть верна. Их действительно никто не видит до самого последнего мгновения своей жизни. По магическому миру ходят слухи, что лица они открывают только своим жертвам за мгновение до убийства. Но это слухи. Впрочем, об этих людях только слухи и ходят. Их вообще считают непобедимыми воинами. Правда, я всегда считал, что это преувеличение.
– Так что? Выходит, только что ты и убил одного из этих, – Снегирь неопределенно махнул рукой, – непобедимых?
– Как я уже сказал, их слава была немного раздута. Хотя, честно говоря, я испытал несколько неприятных минут, когда узнал на маскараде, что мой собеседник верл–а–ней.
– На маскараде? – теперь уже удивился Аркадий. – Ну–ка рассказывай!
Я рассказал.
– Я специально тогда прикинулся человеком, который абсолютно ничего не знает о Братстве. Я хотел подтолкнуть его на какие–то действия. – Я замолчал. – Правда, я не ожидал, что они так будут действовать. Еще мне хотелось, чтобы при возвращении они продолжали недооценивать меня. Вот я и прикинулся таким незнайкой.
– Понятно. А почему ты не пришел на встречу после маскарада, как мы договаривались?
Этот вопрос сразу напомнил мне о том, что произошло с мамой. Это был как удар обухом – мгновенное ошеломление. Меня словно с головой окунули в ледяную воду. Я без сил опустился на землю. Ничего скрывать я и не пытался. Вряд ли сейчас я был в том состоянии, в котором смог бы придумать что–нибудь более–менее правдоподобное.
– Вот так дела, – протянул Аркадий. – Зачем же твой отец связался с таким сомнительным делом?
Я жалобно посмотрел на него, словно прося не травить душу. Тот понял и неловко попытался отвести разговор, объяснив:
– А мы ждали тебя. Я в милицию позвонил, так что домой вернуться не мог. Там наверняка меня уже ждали или придут утром. Зависит от того, когда они разберутся с отпечатками в том доме. Когда ты не пришел и в шесть Костя предложил послать за тобой своего брата. Я же ненадолго отошел, чтобы посмотреть вокруг. Возвращаюсь, а тут…
– Коля! – испуганно воскликнул Снегирь. За всем происходящим мы совершенно забыли о его брате.
Костя быстро отодвинул кусты. Коля по–прежнему лежал на земле, свернувшись калачиком. Засунув кулак под голову, он мирно посапывал, не обращая ни на что внимания.
Костя испуганно потряс его. Тот открыл глаза.
– Что случилось? Мне что–то спать захотелось. – Снегирь без слов обнял его.
– Как это у тебя получилось? – шепотом спросил Аркадий?
– Ничего сложного. Просто я немного успокоил его маленьким воздействием на определенный нерв.
– А ты с любым так можешь?
– Нет. Только со сверстниками или теми, кто младше. С взрослым, боюсь, я не справлюсь. Вот когда выросту, потренируюсь, тогда возможно.
Это небольшое происшествие отвлекло мои мысли от случившейся беды.
– Ладно. Аркадий, давай, я отправлю тебя к Мастеру.
Тот покачал головой.
– Я не оставлю тебя.
Я сердито топнул ногой.
– Хватит мне, благородство изображать! Чем ты можешь мне помочь? А мне лишние волнения. Домой тебе нельзя, куда пойдешь? А Рона куда деть?
– Рон может у нас переночевать, – предложил Снегирь.
Я бросил на друга ну очень «благодарный» взгляд. Если до этого Аркадий начинал колебаться, то теперь снова обрел уверенность.
– Вот видишь, а я найду уж, где переночевать. А на счет помощи… ведь никогда не знаешь, кто может понадобиться, а кто нет.
– За вами ведь будет милиция охотиться, – сделал я последнюю попытку уговорить его.
– Не сразу. Пока разберутся, пока экспертиза. Думаю, только завтра вечером начнут. А я почему–то думаю, что завтра все уже решится… к лучшему.
Я понял, что он хотел сказать «так или иначе», но не решился.
– Хорошо. Пусть будет так. Тогда я сейчас пойду домой. Мне действительно лучше быть дома. А вы скажете Рону, где будете ночевать. Если маму не найдут, – я помолчал, – то вы отправитесь без меня. Вы в любом случае должны попасть в Магический мир.
– Я позвоню тебе, – пообещал Аркадий, – если понадобится какая–нибудь помощь, только скажи.
Я кивнул. Потом выглянул из–за гаражей, где мы до этого прятались, и, не оглядываясь, зашагал по улице.
Глава 8
Начало темнеть. Солнце уже скрылось за горизонтом, и сумерки постепенно наползали на город. Я не спеша шел по слабо освещенным улицам. Я понимал, что мне стоило бы поспешить, что после происшедшего отец наверняка волнуется еще и за меня. Однако, даже понимая это, я не мог спешить. Мне казалось неправильным прийти домой, где в этот момент не будет мамы. Теперь я отчетливо понимал, почему не хотел возвращаться в Магический мир несмотря ни на что. Просто там не будет никого, кто меня любил. Никого родного. И теперь я понимал, что говорить надо было не с отцом, а с мамой. Она гораздо лучше поняла бы меня. Мы всегда понимаем важность для нас близких только тогда, когда они уходят. Нет!!! Она жива и вернется! Даже в мыслях нельзя позволить себе такого! Она вернется. Ведь Вячеслав Павлович обещал помочь! В глубине души, я понимал, что не стоит надеяться на помощь совершенно незнакомых людей, но надеялся, потому что больше ни на кого надежды не было.
Совершенно незаметно я подошел к своему кварталу.
– Егор! – Я обернулся.
На другой стороне улицы стоял мой отец. Несколько мгновений мы разглядывали друг друга, потом он несмело двинулся вперед. Подошел.
– Прости меня, Егор. Ради бога прости. – Он как–то жалобно всхлипнул. – Только сейчас я понял каким же был скотиной.
– Папка… – я хотел сказать, что не сержусь на него, не могу сердиться, что я тоже виноват не меньше его. И тут понял, что все эти слова лишние. Я бросился ему на шею.
Домой мы возвращались вдвоем. Но если уж не везет, так не везет. Почти у дома мы нарвались на Гугу с компанией. Здесь же были и друзья Петрова, хотя самого его и не было.
– Кого я вижу! – радостно воскликнул Косой.
Интересно, чему он радуется? Вроде после нашей прошлой встречи у него мало причин для радости было. Непонятно только, как Гуга в эту кампанию попал? Он, вроде на мелком рэкете у младшеклассников специализировался. Хотя кто их знает. Может они всегда были знакомы. Впрочем, остальные в этой кампании не производили впечатления невинных овечек. Кое–кого я даже узнавал. Большинство здесь были из старших классов. О некоторых ходила не очень хорошая слава. Кое–кто из них даже засветился в милиции. Всей этой кампании было глубоко плевать на какого–то Громов Егора, и при обычной встрече мы вежливо разошлись бы своими путями. Но были здесь некоторые, которые не могли забыть тому самому Громову некоторые моменты их прошлых встреч. Больше всех горел желанием отомстить Гуга, который с моей помощью искупался в луже. Не отставал от него и Косой. Рядом с Косым стоял еще один мой знакомый, который был вместе с Косым и Петровым. Правда, имени я его по–прежнему не знал. Ощущая за своей спиной поддержку дружков, они посчитали этот момент идеальным случаем рассчитаться за все прошлые обиды. Толпа тоже горела желанием позабавиться.
– Что происходит? – Отец вышел вперед.
– Отойди, дядя, а то и тебе достанется. – Отца отодвинул в сторону какой–то бугай. Тоже, наверно вместе с Косым и Петровым занимается бодибилдингом. – У нас не с тобой разговор, а с этим вот хлюпиком, который в последнее время слишком много выступает. Мои друзья на него обижены.
Кажется, именно он здесь и был главным. Прекрасно, ему первому и достанется. Я слегка наклонил голову набок, оценивая силы противника.
– Ребята, может разойдемся спокойно? Давайте не будем создавать проблем друг другу? – отец все еще надеялся уговорить их.
– Проблем друг другу? – рассмеялся бугай. – Батя, проблемы сейчас только у вас.
Отец растерянно посмотрел на меня.
– Что им надо?
– Ты же видишь, они хотят поговорить со мной. – Потом не удержался и добавил: – Ты по–прежнему считаешь, что мои проблемы по сравнению с твоими были пустячными?
Это было похоже на удар ниже пояса, но я не смог удержаться. Я видел, что эти слова причинили отцу почти физическую боль. Сейчас он с удовольствием позволил бы избить себя, только бы не слушать таких слов. Я понял, что еще минута, и он бросится на всю эту толпу, пытаясь защитить меня.
– Пап, давай я попробую поговорить. Меня они послушают.
– Да? – он с сомнением посмотрел вокруг.
– Ага, – признал все тот же бугай. – Его мы послушаем. Отойди папаша.
Отец засомневался.
– Ты же всегда успеешь вмешаться. Я же не прошу тебя совсем уйти. – Этот мой аргумент убедил отца, и он отошел в сторону.
Я двинулся вперед, внимательно посматривая на тех, кто оставался по сторонам от меня. Толпа начала плавно обтекать меня.
– Может, спокойно разойдемся? – спросил я.
– Ну нет, Громов! – взвизгнул вдруг Гуга. – Ты не уйдешь пока всю лужу не выхлебаешь! Думаешь, я забыл?! Тогда ты смелый был, а сейчас с миром?
– Гуга, тихо, – вежливо попросил бугай. Гуга моментально подавился словами и замолк, с испугом посматривая на главаря.
– Я гляжу вы тут главный. Мы ведь с вами не ссорились! – Я понимал, что они не отстанут, но мне не хотелось драться. Эта была бы не драка – избиение младенцев. Меня учили сражаться с людьми, которые с детства обучались воевать. Для которых сражения были жизнью. Эти же сражаться не умели – они умели только наваливаться толпой. И бодиблдинговые мышцы помочь им никак не могли. Тем более что таких здесь было от силы человека три–четыре, остальные так, мелочь. Они сильны толпой, но сами по себе как бойцы ничего не стоят.
Этот главарь все–таки был не дурак. Он мгновенно сообразил, что я предлагаю не ссориться не из–за страха. Он понял, что я совершенно не боюсь их, что абсолютно уверен в себе. Он сам был боец и видел, как напрягся я, готовый мгновенно отразить любую атаку. К тому же до него доходили кое–какие слухи не только о стычке с Гугой. Не мог же Косой умолчать о нашей прошлой встрече. Их же было трое на меня, а закончилось все меньше, чем за секунду. Однако он понял и то, что его «друзья» желают позабавиться, и они не простят, если он сейчас прикажет уйти.
Бугай прищурился, быстро сунул руку в карман и вытащил уже с кастетом. Потом сразу шагнул ко мне. Я плавно переместился, не спуская с него глаз. Тот остановился и посмотрел на меня. Потом оглянулся. На нас смотрела вся его шайка – человек шестнадцать.
– Гуга, – бросил он. – Мальчик ведь тебя обидел. Не хочешь рассчитаться?
Тот усмехнулся и вытащил металлический прут. За ним двинулся Косой. Следом шагнули остальные. Меня уже успели окружить, и теперь они осторожно приближаясь. Опасаясь вмешательства отца, которое могло только помешать, я начал действовать.
Сразу взвинтив темп до предела, я бросился вперед. В голове заработал отсчет секунд. Раз, два, три, четыре, пять… десять – секунда прошла. Я шел как ледокол среди тонкого льда. Вокруг меня бестолково размахивали руками, металлическими прутьями, ножами, кастетами и даже нунчайками. Идиоты! Как любым оружием, ими надо уметь владеть. Если не уметь, то больше вреда они причинят самому владельцу, что и подтверждалось сейчас.
Раз, два, три… десять – третья секунда. Впереди врагов не было. Я развернулся. Раз, два, три, четыре, пять. Все. Я остановился. На пятой секунде стоящих врагов уже не было. Причем я мог поклясться, что до большей части валявшихся на земле людей я даже не дотронулся. Они пострадали от своих, которые в такой толпе бестолково размахивали чем попало. Один получил ножом в руку от своего приятеля – может сказать мне спасибо, если бы я не заметил, то ножом он получил бы в бок. А так я вовремя успел спасти этого идиота. Недалеко валялся владелец нунчаек, который с небывалом энтузиазмом размахивал ими в драке, положил троих своих приятелей, а потом заехал себе в лоб. Кому–то досталось и металлическими прутьями. Здесь, правда, не обошлось без моей помощи – я слегка подправлял удары. А вот бугая пришлось успокаивать мне лично, но это не заняло много времени. Ничего, минут через пять очнется.
Я огляделся. На ногах не стоял никто. Некоторые лежали тихо, некоторые стонали. Явно не обошлось без переломов. Ну и ладно, в конце концов, я честно пытался предостеречь их. Рядом со мной лежал Гуга и с ужасом смотрел на меня.
– Жив? – спросил я.
Тот отрицательно замотал головой. Закрыл глаза и затаил дыхание. Вот черт, надо же так испугаться. Нагнувшись, я пощупал его руку, потом ногу.
– Врешь. Жить будешь. У тебя нет даже переломов, только ушибы. Ладно, лежите. Я милицию вызову, а они и о «скорой» позаботятся. Пока.
Я повернулся к отцу. Тот стоял с широко открытыми глазами и с ужасом смотрел на меня. Когда я шагнул вперед, он попятился. Это больно задело меня, особенно после недавнего объяснения.
– Ну что! Я похож на чудовище?! Беги! Ведь я могу сейчас на тебя наброситься!!!
– Зачем ты так?! – Отец взял себя в руки и шагнул ко мне.
Я опустился на землю.
– Зачем?! Ты бы видел себя. Ты смотрел на меня так, как будто увидел что–то ужасное! Папа, но я твой сын, а не чудовище, а ты готов был убежать.
Отец подошел, обнял меня за плечи.
– Пошли домой, Егор. Дома и поговорим.
– Поздно папа. Я всю неделю пытался поймать тебя, чтобы поговорить. А теперь поздно.
– Неужели ты теперь всегда будешь упрекать меня в моей ошибке? – с болью воскликнул он.
– Нет. Но помнишь, я обещал сначала все рассказать другому человеку. Я не могу нарушить своего слова.
– Хорошо, – признал он, немного подумав. – Я, наверное, не имею право после всего случившегося требовать полного твоего доверия, но я не хочу еще потерять и тебя.
– Ты о чем?! – сразу повернулся я к нему. – Мама жива! Слышишь! Жива!!! Не говори так!!!
Отец, кажется, растерялся.
– Я разве чего–нибудь говорю…
– Вот и не говори!
Домой мы вернулись только через час. Нет, с отцом мы не разговаривали. Просто мы сейчас знакомились по–новому. Он узнавал меня, я его. Слова были не нужны. Они наоборот, были бы сейчас совершено лишними и могли бы только поссорить нас окончательно.
– Давай пока ничего не будем Витьке говорить? – предложил он.
Я кивнул.
– Я сразу всем расскажу. Когда мама вернется.
Отец хотел что–то сказать, но не стал. Вздохнул и отпер дверь.
Витька сразу бросился к нам, прицеливаясь на дежурный подзатыльник.
– Вот он где! Умчался, и ему нет никого дела до того, что мы здесь с ума сходим!
Я быстро увернулся от подзатыльника, а потом нырнул к себе в комнату.
– Оставь его, – услышал я голос отца.
– Оставь? Мы тут с ума сходим…
– Я сказал, оставь. Ему сейчас тоже не сладко. Почему ты думаешь, что ему легче, чем тебе?
Вот так, так. Не зная почему, но я был очень благодарен отцу за эту небольшую поддержку. Я вздохнул, а потом прямо в одежде, не расстилая кровать, улегся. Уснуть я никак не мог, но, понимая, что завтра мне могут понадобиться все силы, я прибег к помощи дей–ча. Через мгновение я уже крепко спал.
Утром меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Часы показывали половину восьмого. Я быстро вскочил и кинулся в коридор, благо одеваться не требовалось, вчера я так и уснул в одежде. Там я столкнулся с отцом, который, как я понял, ночью вообще не ложился. Из комнаты показался и сонный Витька. Кажется, кроме меня в эту ночь не спал никто.
Отец посмотрел в глазок, потом рывком распахнул дверь. На пороге стоял Вячеслав Павлович. Он быстро вошел в квартиру и захлопнул дверь. Кивнул отцу и мне. Разулся и, не дожидаясь приглашения, вошел в комнату. Сел в кресло и посмотрел на отца.
– В общем, так, наши подозрения подтвердились. Нам даже удалось установить, где они держат вашу жену. Но… Но, эти ребятки таковы, что если мы вмешаемся, то по каждому из нас можно заказывать музыку. Не в прямом смысле, конечно, просто они сумеют надавить на кое–какие рычаги и нас просто закроют. Однако даже если мы поможем вам, то это еще не гарантирует вашей безопасности. Допустим, мы вызволим вашу жену так, что никто не догадается, кто это организовал. А у нас есть такая возможность. Дальше что? Они знают, где вас искать и поверьте, действовать будут очень быстро. Им совсем не надо, что бы вы заявили в милицию.
– Что вы предлагаете? – сухо спросил отец.
– Собственно у меня два предложения. Вполне возможно, что если вы заплатите… Сколько, кстати?
– Двести тысяч долларов.
– Ого. Так вот, если вы заплатите, то, возможно, они вернут вам жену. Потом вы можете заявлять в милицию. Тех людей, с которыми вы имели дело уже нет не только в городе, но и в стране. Никаких концов вы не найдете. В случае второго варианта, они тут же соображают, что какие–то концы остались, если вы вышли на то место, где они держат вашу жену. В этом случае они постараются ликвидировать и вас и вашу семью. Вам придется немедленно убираться. И убираться куда–нибудь подальше.
– И что вы хотите?
– Я хочу услышать ваше решение.
– Вы можете гарантировать, что мама останется жива после освобождения? – вмешался я.
– Сто процентов я не дам, но за девяносто девять и девять десятых поручусь. Ее держат в отдельном домике и из охраны там всего два человека. Да больше и не надо. Она с двумя не справится, а никто, кроме них это место не знает.
– В таком случае освободите ее.
– Ты уверен? – Вячеслав Павлович посмотрел на меня. – Ведь вам придется немедленно бежать. Скрываться.
– Не придется. Я могу отвести всех в такое место, где они никогда не найдут нас. При этом далеко идти не придется. – Все в комнате с удивлением посмотрели на меня. Я же мучительно размышлял, потом все–таки заговорил. – Наверное, я нечестно поступаю, я должен был бы предоставить выбор, но сейчас не время для обсуждений. Однако, думаю, мне стоит все рассказать.
На меня смотрели выжидательно и настороженно, не зная чего можно ожидать.
Я же испытывал совершенно непонятное чувство тревоги и волнения. Не в силах стоять на месте, я стал прохаживаться по комнате, рассказывая о другом мире, как он появился, и как я туда попал.
– В том мире все по–прежнему пользуются мечами, а катапульта – это самое страшное оружие, однако по строю, он скорее находится на уровне конца семнадцатого века. Впрочем, опять таки только по строю. В некоторых областях знаний, таких как медицина, биология, анатомия они опередили даже наш мир. Например, для них рак – это всего лишь легкое недомогание, которое излечивает простой врач прямо на дому. А сломанный позвоночник – не причина для расстройств. Просто это означает, что человек несколько недель проведет в постели, а потом будет ходить, бегать и даже сможет заняться тяжелой атлетикой. К тому же они гораздо больше нас знают о человеческом мозге. Да это и понятно, ведь магия и основывается на внутренних силах организма. У нас бы магию назвали пси–способностями. Телекинез, гипноз, телепортация. Правда, человека еще никому не удалось телепортировать. Вернее удавалось, но на место он прибывал законченным идиотом. – Тут я сообразил, что отвлекся. – Впрочем, это все неважно. Теперь вы понимаете, что я предлагаю отправиться именно в тот мир. Кроме меня в ближайшие семьдесят лет никто не сможет открыть ворота из мира в мир, но даже спустя семьдесят лет человек должен будет сперва отыскать Ключ.
Когда я закончил, воцарилось недоуменное молчание. Витька опасливо покосился на меня.
– С тобой все в порядке? – вежливо спросил он.
Я усмехнулся. Что ж, реакция вполне ожидаемая. Однако Вячеслав Павлович меня удивил. Он смотрел вполне серьезно, и во взгляде не было никакого недоверия.
– Тут я получил кое–какую сводку из милиции по поводу происшествия в одном доме, где жил некто Вестров, бывший мастер спорта по фехтованию. Ты говоришь, что тебя учили владеть холодным оружием?
Я кивнул, не понимая, к чему он клонит.
– А твой стиль боя мне совсем незнаком, – вдруг закончил он. Натолкнувшись на мой недоуменный взгляд, он объяснил. – Я видел, как ты сражаешься. Вчера, недалеко от твоего дома. Я уже хотел на помощь идти, но не понадобилось. Мои люди ведь наблюдали за твоим отцом. – Пояснил он. – Так вот, твой стиль совершенно для меня незнаком. Я не верю в магию, в параллельные миры, но я верю, что нельзя на пустом месте придумать новый вид борьбы. Твой же рассказ все объясняет.
Я хмыкнул и вышел из комнаты.
– Неужели вы верите в это? – успел услышать я вопрос отца. Дальше я ничего уже не слышал, поскольку дверь в зал закрылась.
Я быстро достал из сумки свой костюм рыцаря и оделся. Правда, маску теперь одевать не стал. Взял в руку орден Чести и появился в зале. На меня уставились слегка ошарашено, с удивлением оглядывая мой наряд.
– Это и есть твой маскарадный костюм? – наконец спросил Витька.
– Ага, а это бутафорский меч. – Я вытащил клинок и сунул его Витьке под нос. – Видишь, какая мягкая сталь? И совершенно тупой к тому же. Им даже капусту не настрогаешь. Верно? А это бутафорская игрушка со стекляшками. Я бросил на стол орден.
Брат скосил глаза и посмотрел на кончик меча, маячивший у него перед глазами. Об оружии он собирал много разного материала, поэтому мог отличить бутафорию от настоящего. Сейчас у него не было никакого сомнения относительно «правдивости» моей характеристики. Вячеслав Павлович и отец рассматривали орден.
– Можно посмотреть? – попросил Вячеслав Павлович, отложив орден и кивнув на меч.
Я взмахнул мечом и протянул его рукояткой вперед. Несколько минут Вячеслав Павлович старательно изучал оружие. Пробовал ногтем остроту. Цокал языком.
– Великолепный клинок, – признал он. – Я никогда такого не видел. А острота такова, что им можно голову срубить. – Он вопросительно посмотрел на меня. Никак не пойму, к чему эти намеки на Вестрова? Что он хочет?
– Нет, – покачал я головой. – Это оружие для такого совершенно не приспособлено. Головы срубать проще ятаганом или тяжелым мечом. Секирой можно, на худой конец топором. А у этого меча рабочая поверхность кончик и пять сантиметров от него. А чтобы окончательно убедить вас в правдивости моего рассказа… – Я достал кошелек и высыпал на стол золотые монеты. – Это деньги того мира.
Некоторое время все были заняты тем, что разглядывали их. Потом Вячеслав Павлович сложил их обратно в кошелек и протянул мне. Я вернул его.
– Пусть это будет платой за помощь. Золото ведь ценится в нашем мире хоть и меньше чем в том, но все–таки. Только их надо предварительно переплавить, чтобы не возникало лишних вопросов.
– Тут ведь целое состояние. Золото довольно высокой пробы.
– И что? – спросил я, глядя в упор на Вячеслава Павловича. Тот понял и спрятал кошелек.
– Хорошо. Мне кажется, Егор убедил всех в правдивости существования Магического мира, хотя в него и трудно поверить. А то, что ты можешь быстро спрятать всех, облегчает спасение твоей матери. Не надо будет принимать лишний предосторожностей. Так что я жду решения.
Отец растерянно посмотрел на него, потом на меня.
– Другой мир? Я о нем ничего не знаю. А здесь у нас все…
– Это все мы теряем в любом случае, – добавил я. – Или кому–то нравится вечно скрываться от этих негодяев?
– Говоришь, что там самое страшное оружие катапульты?
Я тут же понял, к чему клонит брат.
– Не обольщайся. Тот мир ничуть не более опасен, чем этот. Безоружных, как правило, не трогают. Но оружие, если ты не умеешь с ним обращаться, скорее втравит тебя в неприятности, чем вытащит из них. Так что безопаснее быть совсем без него. В общем, в этом отношении тот мир очень похож на наш.
– Все равно было бы интересно посмотреть.
Витька так и не понял, что если мы отправимся туда, то нам придется не смотреть, а жить там. Об этом я и сказал. Однако мои слова совершенно не убавили его энтузиазма. В конце концов удалось убедить и отца.
– Только вот как к этому отнесется мама? – вздохнул я.
– Ерунда. – Брат махнул рукой. – Я ведь правильно понял, что ты отправишься в тот мир в любом случае?
– Да, у меня там остались кое–какие долги.
– Так неужели ты думаешь, что она позволит отправиться тебе без своего присмотра?
Это верно. Я печально вздохнул. Несмотря на все объяснения, они еще не поняли некоторые вещи. Например то, что я там буду обладать всеми правами совершеннолетнего человека. И не просто совершеннолетнего, там я буду гораздо выше их по социальному положению. Так что это мне придется присматривать за ними.
Я не стал это объяснять, потому что понял, что это бесполезно. Это все должны понять на месте, объяснять что–либо сейчас попросту сотрясать воздух. Для них, пока мне не будет восемнадцати, я останусь ребенком. Понятие же рыцарь для них – это что–то из средневековых романов и никак не ассоциируется с ребенком тринадцати лет.
– Значит, вы приняли решение. – Поднялся Вячеслав Павлович. – Эх, если бы у меня не был дел здесь, то я, пожалуй, тоже посмотрел бы на Магический мир. – Он улыбнулся мне. – Желаю счастья там. Не позорь нашего мира перед иномирянами.
– Постараюсь, – улыбнулся я. – И объясните маме по дороге, что к чему.
– Обязательно, а вы ждите здесь. Мы привезем вашу жену сюда.
– Не сюда. – Вмешался я. – Привезите маму на пустырь за гаражами. Знаете такое место позади школы?
Тот кивнул и вышел.
Я быстро переоделся, сложил костюм и оружие в сумку.
– Вы пока собирайте вещи, а мне надо по делам.
– Куда это ты? – удивился Витька. – Сейчас–то куда?
– Сказал же, по делам. Мне надо забрать человека, который отправиться с нами, а потом вернуть того, кто пришел из того мира вместе со мной.
Не дожидаясь дальнейших вопросов, я выскочил на улицу. Через пять минут я уже звонил в дверь Снегиревых. Несколько минут ничего не было слышно, потом дверь распахнулась. Открыл ее сам Костя.
– Ты? Что случилось?
– Ничего. Где Рон? Пусть собирается. Мы в любой момент можем отправиться в Магический мир. Собственно, я за ним и пришел.
– Понял. Я сейчас. – Он скрылся за дверью. Вскоре он выскочил на площадку. Таща за собой Рона, который на ходу пытался застегнуть рубашку.
– И постарайся не задерживаться. Что у вас там за дела в такую рань? – донеслось из–за двери.
– Ладно! – крикнул в ответ Костя и захлопнул дверь.
Мы быстро сбежали вниз.
– Что, правда, уходим? – спрашивал Рон. – Ты тоже?
– А куда я денусь? – усмехнулся я. – Ты же ведь все равно меня затащишь туда.
– Ага! – счастливо сказал Рон.
Тут я заметил, что Снегирь как–то мнется.
– Ты чего, Костя?
– Знаешь, – тот переступил с ноги на ногу. – Я тут много думал… наверное, я не пойду с тобой. Как представлю, что мне придется расстаться со всеми: с братом, с мамой, отцом. Я не могу! Я понимаю, что они даже не заметят моего отсутствия, но я не могу их бросать! Ведь я то буду все знать… это как обман.
Я молча подошел к нему и положил руки ему на плечи.
– Костя. Это только ты можешь решить. Если ты так думаешь, то не надо оправдываться. И… я буду помнить тебя.
– Я тоже. Ты меня многому научил, Егор. И что я раньше к тебе цеплялся?
Мы некоторое время стояли напротив друг друга. Потом я взял Рона за руку и, постоянно оборачиваясь, пошел с ним по улице. Костя по–прежнему стоял посреди двора и смотрел мне вслед. Вскоре он скрылся из вида.
– Почему он не пошел с нами? – спросил Рон.
– Потому что у него здесь есть семья.
– Но ведь он вернулся бы к ним?
– Через семьдесят лет по времени твоего мира. Я не уверен, что смогу открыть ворота оттуда. Кто знает, когда иссякнет тот запас энергии, который сейчас есть у меня? Даже Мастер этого не знает. Тебе Аркадий сказал, где он будет ночевать?
Рон кивнул.
– Он сказал, что будет в подвале какого–то строящегося магазина.
Я сразу понял, о чем говорил Аркадий. Этот магазин начали строить недавно и построили только фундамент с погребами. Но на этой недели стройка почему–то замерла. Однако это все равно не самое лучше место для ночлега.
– Ладно, пошли за ним. Понял я, что он имел в виду.
Аркадий откликнулся сразу, как только я позвал. Он вылез из какой–то клетушки, отряхиваясь от пыли.
– Привет, Егор. Что случилось? – Он вопросительно посмотрел на меня.
– Нашли, где держат маму, сказали, что скоро ее спасут, но после этого придется немедленно уходить. Так что я за тобой. Мы не должны терять время.
– Ясно. А где твой друг – Костя? Я так понял, что он тоже с тобой собирался.
– Он отказался идти. Сказал, что думал всю ночь.
– Ишь ты? – одобрительно воскликнул Криворецкий. – А он, оказывается, соображает. Понимает, что это вовсе не невинное приключение, а все вполне серьезно. Далеко пойдет, если даже сейчас умеет думать.
– Ага, – невесело поддержал я. – Только мне будет его не хватать. Мы уже успели подружиться.
– Что ж поделать? Только терпеть.
– Я и терплю.
Мы вышли на улицу и быстро двинулись ко мне. Хорошо, что Криворецкий сообразил спрятаться недалеко от моего дома, и нам не пришлось долго мотаться по городу.
Дверь распахнулась сразу же, как только я позвонил. Кажется, меня ждали.
– Вы собрались?
– Я не знаю что брать, – как–то жалобно ответил отец. По моему, он до сих пор не верит мне. Точнее верить–то верит, но просто не может осознать. Ему все это кажется каким–то нереальным. Вроде, правда, но вдруг дурацкая шутка?
– Собирай все, что тебе дорого. Много брать не надо.
Только сейчас отец заметил моих спутников и с удивлением посмотрел на них.
– Это кто?
– Это Аркадий Анатольевич Криворецкий, он отправиться с нами. А это Рон – мой друг из Магического мира.
На него сразу уставились как на привидение.
– Это правда? – поинтересовался брат.
Рон кивнул.
– И как там жить?
Рон немного удивленно посмотрел на Витьку.
– Я же там живу.
– Эт–та да. – Витька растерялся. – Здравствуйте, – тут же нашелся он, переведя внимание на Криворецкого, но тут же снова замолчал, не зная, что говорить дальше.
Помог Криврецкий. Он подошел к отцу.
– Давайте я вам помогу.
Я же занялся инспектированием того, что было уже собрано в сумки. Сердито хмыкнул и повыкидывал все консервы, спички и прочие туристские принадлежности. Какая польза от спичек, если в том мире они все равно не загорятся? А сухое горючее зачем? Но это были мелочи. Открыв чемодан, я чуть не ахнул, столько запасной одежды в него было напихано. Да в одежде нашего мира там можно только клоунами работать. Под сердитым взглядом отца я выкинул почти всю, оставив только один комплект на всякий случай для него и для брата. Туда же ссыпал все столовые приборы – серебро, да и будет о доме воспоминание за едой. Потом сложил пачки с фотографиями и все мамины украшения. Положил несколько книг. Все, этот чемодан полон. Рядом с ним я положил свою сумку с костюмом рыцаря и оружием. Туда же положил несколько своих любимых книг. Потом стал инспектировать то, что собрал брат.
Не удержавшись, я хмыкнул, увидев гору журналов про оружие, которую понапихал в сумку Витька, но ничего не сказал. Однако тут же выкинул плеер с кассетами. Витька возмутился.
– Да на кой он тебе сдался, если он там все равно не будет работать? Не работает в том мире технология!
Брату пришлось смириться. Вместо плеера он тоже положил книги. В журналах я увидел и игральные карты. Мои сомнения вызвал только мощный бинокль. Вроде это не слишком уж и технология. Кажется, я даже видел подобие подзорных труб. Ладно, на месте видно будет. Бинокль я вернул обратно в сумку и отнес ее к собранным вещам.
Видя мои действия, отец сообразил, что лучше всего брать. Поэтому он быстро собрал все самые ценные вещи, потом выбрал те, что особенно любила мама. Собрал для нее литературу. Наконец, с помощью Рона и Аркадия нам удалось упаковать все вещи.
– Все, выходим.
Отец с Витькой немного замешкались, но потом решительно подхватили каждый свои вещи и двинулись к выходу. Последний, пропустив Рона, который тащил свои кожаные доспехи со шпагой, вышел я. Дверь захлопнулась. Не сговариваясь, мы все разом обернулись и посмотрели на закрытую дверь. Постояли.
Внизу на своем обычном посту находилось несколько старушек из «службы новостей». Они проводили нас подозрительными взглядами, но ничего не сказали. К счастью. Я не уверен, что отец в теперешнем состоянии смог бы хоть что–нибудь ответить. Да и брат выглядел не лучшим образом.
Прохожие не обращали на нас внимания. Мало ли по какому делу идут люди с вещами. Может уезжают куда? Так что до пустыря добрались мы довольно быстро. Свалив все вещи около памятного для себя погреба с уже высохшей водой, я отправился на дорогу.
– Ждите здесь, а я пойду ждать Вячеслава Павловича.
Отец хотел было пойти со мной, но мне удалось отговорить его. Рон тут же принялся переодеваться в свои доспехи.
– Надоело ходить в этой одежде, – объяснил он мне.
Я пожал плечами. Раз хочется ему, то на здоровье.
Выйдя к дороге, я остановился на обочине и стал внимательно смотреть за каждой проезжающей машиной, надеясь, что именно в этой окажется маме. Однако, несмотря на ожидание, машина Вячеслава Павловича появилась совершенно неожиданно. Взвизгнули тормоза и около меня остановились неприметные Жигули первой модели. Распахнулась дверь.
– Мама! – Я бросился ей на шею. Мама была слегка потрепана. Под глазами чернели круги от бессонной ночи и всего пережитого. За одно это я готов был убить тех негодяев, что сделали подобное. Однако мама старалась выглядеть бодрой и даже улыбнулась.
– Егорушка.
– Егор, вам лучше уйти. Операция прошла не так, как ожидалось. Когда мы отъезжали от дома, то к нему подъехали «гости». Теперь они гоняться за нами. Я пробовал оторваться от них, но, кажется, это мне не совсем удалось. Я попробую увести их, но вы поторопитесь. Я все объяснил.
Вячеслав Павлович захлопнул дверь и рванул с места.
– Егор, что за сказки о каком–то Магическом мире? Что происходит?
– Потом мама! Потом! Ты же слышала, что надо уходить!
Словно подтверждая мои слова, вдали показалось несколько машин. Мама побледнела. Машины же на полной скорости понеслись к нам.
Черт! Надо было слушать Вячеслава Павловича, когда он говорил, что надо сразу уходить. Я рванул маму за собой в кусты. Сзади взвизгнули тормоза.
– Сматываемся! – вылетел я к собравшимся. – За нами погоня!
Криворецкий сообразил первый. Подхватив два чемодана, он бросился за мной. Рон, который уже успел переодеться, бежал следом. Я же лихорадочно доставал Ключ из кармана, ища по пути какую–нибудь вертикальную поверхность. Погоня приближалась.
Тут мы вылетели к задним сторонам гаражей. Я достал Ключ, мгновение и в стене гаража появилась дверь. Раздался дружный вздох, но мне некогда было любоваться ошеломленным видом, я уже открывал ее. Дверь распахнулась.
– Быстро! По очереди!
– Ты первый, – отец решил прикрыть отступление. Я едва не заскрипел зубами от злости.
– Если я войду, то дверь сразу захлопнется! Так что вперед! – Я чуть ли не силой втолкнул туда отца. За ним вошел Витька. Несмело переступив ногами, следом пошла мама.
Я нетерпеливо посматривал на мнущихся людей и прислушивался к шуму погони. В это мгновение с той стороны раздался чей–то крик. Не думая, я рванулся туда и едва не сбил с ног Таньку Серову, которая бежала мне навстречу.
– Бандиты! Бандиты! – вопила она не переставая.
Церемониться было некогда, и я отвесил ей хорошую оплеуху.
– Ты как здесь оказалась?!
– З–з–за в–вамм–ми с–след–дила!
Мне захотелось завыть от досады.
– А где твои телохранители?
– Их–х, н–нет! Я сб–бежал–ла!
У, дура!!! Но не оставлять же ее из–за этого этим подонкам?! Хотя, честно говоря, такое желание у меня возникло. Чуть ли не силой я подтащил ее и толкнул Криворецкому.
– Забирай ее и пошел!
Тот удивленно глянул на меня.
– Ты уверен?
– А что делать? От них она не успеет убежать, – я кивнул на приближающую погоню.
Последним уходил Рон. Я шагнул следом, но… не успел.
– Стой! Стреляю!
Я обернулся. Напротив меня остановилось несколько человек с пистолетами. Они явно ожидали здесь увидеть больше, чем одного ребенка и были сильно озадачены этим. Теперь они стояли наставив на меня оружие и не знали что делать. Необходимо было срочно воспользоваться этим минутным замешательством.
– Остановитесь! – попросил я, возводя руки к небу. – Вы не ведаете, что творите. Вам отзовется это на небесах и вы никогда не будете счастливы на земле. – Что за чушь я нес было неважно. Я и сам не понимал того, что говорил, но это было не главное. – На колени и молитесь Господу нашему, и он простит грехи ваши.
Тут я заметил, что бандиты косеют. Странно, с чего бы это? Я конечно не слишком блестящий оратор, но чтобы они вот так пугались. Чего они на меня уставились?
– Молитесь и просите о прощении… – Сначала один, а потом другой бандит стали медленно опускаться на колени осеняя себя неумелым крестным знамением, бледнея на глазах и смотря куда–то поверх моей головы. Они были настолько перепуганы, что даже забыли про оружие. Что там такое страшное позади меня? Я осторожно обернулся, ожидая увидеть что угодно и… уткнулся носом в белые перья. Сначала я не сообразил, потом до меня дошло, что это крылья, а сам я стою в белой одежде. Чисто машинально я поднял глаза и увидел вокруг своей головы яркое сияние. Из–за… моих крыльев были видны небесные врата, за которыми на белых облаках резвились такие же ангелы.
– А… э… Идите и не грешите, дети мои, – хрипло закончил я, делая шаг назад. Дверь за мной захлопнулась. Последнее, что я увидел, это бандитов, которые отшвыривали от себя пистолеты и отдавались страстной молитве.
– Никогда не буду никого обижать Боже! Прости грехи мои… – Захлопнувшаяся дверь оборвала молитвы незадачливых киллеров.
