Глава 4
Несколько минут все молча разглядывали то, что я держал в руке.
– Какая маленькая, – сказал, наконец, Криворецкий. – Я думал, что арбалетные стрелы больше.
– Правильно говорить болты. Арбалеты стреляют болтами. И они не больше, а толще. А эти выпускают небольшие арбалеты. Ими обычно вооружены наемные убийцы. Они очень удобны тем, что складываются очень компактно и их можно незаметно носить под плащом. Очень удобная штука. У меня была парочка таких. Правда, они остались в том мире.
– Жаль, что ты их не принес. – Кажется, Снегирь так и не понял, что положение очень серьезно.
Я отбросил стрелу в сторону.
– Теперь вопрос не в арбалетах, а в том, что нам делать. Ясно, что Ключ у них. Я только не могу понять, как они сообразили, что этот Ключ не обычен? Зачем они его таскают?
– Не недооценивай их. Если среди них есть хоть один маг, а он у них почти наверняка есть, то ему несложно было сообразить, что этот предмет нечто большее, чем кажется.
– Но магия же здесь не действует!
– Кроме ее примитивной формы. Но даже примитивная форма магии все же остается магией. Не надо обладать большими талантами, чтобы проникнуть в сущность предмета.
– Так, Ключ у Братства. Как его у них отнять я не знаю. У кого есть идеи?
Криворецкий посмотрел на меня.
– Ты уверен в этом?
– Мастер указал, что Ключ находится там, и там же мы нарвались на убийц. Это что, по–вашему, совпадение?
Некоторое время он старался обдумать ситуацию.
– Можно попробовать отнять.
– У подготовленных убийц? Как бы они чего–нибудь у нас не отняли. Жизни, например. К тому же у нас нет оружия. Хотя… – Я задумался. – Здесь есть одно преимущество, о котором я сразу не подумал.
– Что ты имеешь в виду? – поинтересовался Снегирь.
– А то, что они завладели Ключом. Но… теперь, благодаря Мастеру, мы можем в любой момент найти их. Ключ уничтожить нельзя. Если они его выкинут, то мы его найдем. Значит, они будут таскать его с собой. Где Ключ, там и они.
– Это действительно преимущество, – согласился Криворецкий. – Но что нам делать сейчас?
– Сейчас мы навестим Рона.
– Рона?! Сейчас? Но…
– Конечно сейчас. Он же один совершенно в чужом мире. Подумайте, каково ему! В любом случае мне надо с ним посоветоваться.
До того дома, где поселился Виталий Дмитриевич, мы добрались за полчаса.
Рон встретил меня восторженным криком и принялся взахлеб рассказывать, как он путешествовал внутри странной кареты с рогами. С трудом мне удалось понять, что он имеет в виду троллейбус.
– Подожди, Рон. У меня к тебе дело есть.
Рон тут же успокоился и приготовился слушать. Аркадий рассказал о нашей сегодняшней неудаче.
– Это что же? Ключ у Братства? – испугано спросил Рон. – Они его постараются уничтожить.
– Не получится. Ключ невозможно уничтожить. Но зато теперь у нас есть одно преимущество. – Я рассказал о своей догадке.
– Ты только об одном не подумал, – остудил меня Виталий Дмитриевич. – Они могут убрать Ключ туда, где его никто не сможет достать. Например, бросят в реку.
– Не получится. Ключ не может находиться в месте, где его не смогут достать… – я так и замер с открытым ртом. Ключ не может переместиться туда, где его не смогут достать, но никто не говорил, что его туда нельзя положить. Конечно, через пять лет он переместится оттуда, но это если он заряжен. Сейчас же он будет лежать там семьдесят лет и только потом переместится туда, где его смогут взять. – Мастер, ты сможешь достать Ключ из реки или откуда–нибудь такого же места?
– Трудно сказать. При полной зарядке я могу воспользоваться частью энергией Ключа, сейчас же… Егор, этот мир совершенно не приспособлен к магии. Я ничего не могу сказать. Может да, а может – нет. Пока не попробуешь, не узнаешь.
В этом успокаивает только то, что другая сторона тоже об этом не знает. Значит, они не рискнут избавиться от него, о чем я и сообщил.
– Не факт. Но в любом случае мы не сможем получить ваш Ключ не разобравшись с этим Братством. Разве что украсть.
– Я не хочу рисковать! Если они выбросят Ключ, то неизвестно, что будет. – Заметил Аркадий.
– Верно. К тому же я хочу, что бы Аркадий имел возможность в любой момент удрать. Если уж милиция взялась за него, то теперь уже не отпустит. – Аркадий просил называть его по имени.
– Егор прав, – поддержал меня Виталий Дмитриевич. – Не забывайте еще о торговцах наркотиками. Они ведь постараются получить деньги за свой товар.
– Скорее они постараются ликвидировать меня как проколовшегося. Не захотят рисковать. Одна надежда – сначала они все же постараются вернуть товар. Я в безопасности до тех пор, пока они не знают, что товар уничтожен. Как только это станет известно, то я не проживу и дня.
– Как вас вообще угораздило связаться с торговцами наркотиками? – поинтересовался я. – Вы что, не знали что это такое?
Аркадий поморщился.
– Не скажу, что у меня был выбор. Меня просто подставили. Когда я ушел из армии, то устроился на работу в какое–то частное охранное агентство. Тогда я еще не знал, что это «крыша» наркомафии. Как–то, будучи на дежурстве, услышал крик девушки. Я, конечно, не имел права уходить с охраняемого объекта, но… Вылетаю за угол, смотрю, а она лежит с ножом в груди. А рядом стоят какие–то подонки и потрошат ее сумочку. Увидели меня и бежать. Это тогда должно было насторожить меня, но нет. Я хотел догнать, но тут застонала девушка. Я наклонился к ней, но ничем помочь ей не смог. Вызвал милицию. Правда, дожидаться ее не стал. А на следующее утро меня вызывают к шефу. Так мол и так. Мы вам доверяли, а вы занялись убийством и грабежами. Я удивляюсь, а мне под нос суют фотографии. Там я вместе с этой компанией стою рядом с убитой и смотрю, как они грабят ее. Потом как я наклонился над ней. Меня как обухом по голове ударили. Я стал рассказывать, как было на самом деле. Тут мне предъявляют фотографию орудия убийства. Тогда, вечером я не рассмотрел, что там за нож был, а теперь узнал – это был мой нож, я его из армии привез. На меня как затмение нашло – ведь сразу было понятно, что это подстава, а я стоял и оправдывался, как дурак. Говорил, что не знаю этих парней и не мог с ними никого грабить. Пожалуйста, говорят, вот еще одна фотография. А там я действительно стою в баре вместе с ними. Улыбаюсь и пью пиво. Самое главное, я ведь вспомнил об этом. Этих подонков мне представил один из охранников, тоже работник нашей конторы. Сказал, что это его друзья, познакомил, а потом куда–то ушел на минуту. Только тогда я все понял. Обматерил их, а они выслушали, а потом предложили: или я начинаю работать на них, или…
Мы все молчали, давая высказаться Криворецкому. Я понимал, что ему нелегко вспоминать об этом, для него по–прежнему мучительно больно вспоминать свое поражения, а главное свой страх быть обвиненным в том, чего не совершал. Конечно он мог бы поиграть в героя. Попытаться восстановить справедливость, разобраться с подонками, но это не кино. Только в кино герой в одиночку расправляется с мафией, гангстерами и международным терроризмом в придачу. И он не был героем, или не захотел им стать, или не думал, что у него получится. За что ему сейчас и было мучительно больно. Я был уверен, что сейчас он проклинает себя за тот страх, но сейчас он влип так крепко, что уже никакой героизм не поможет. Для него оставался только один выход – бегство. Бегство либо на тот свет, либо в другой мир. Поэтому–то он так легко и поверил в существование другого мира. Он просто очень хотел в него поверить.
– Понятно, – после недолгого молчания сказал я. – Действительно у вас было не очень много шансов вырваться от них. А когда они потребуют деньги?
– На распространение партии обычно уходит около двух недель. Прошло уже четыре дня. Так что десять дней у меня еще есть. Если только кто–то не стукнет, что на меня вышли менты.
– Кто такие менты? – поинтересовался Рон.
– Милиция. То же самое, что и внутренняя стража в Амстере, – объяснил я.
– А–а. – Рон кивнул.
После этого мы все некоторое время занимались тем, что вырабатывали планы по поимке убийц из Братства. Впрочем, мы скорее не вырабатывали планы, а переливали из пустого в порожнее и прекрасно это понимали. Пожалуй, кроме Рона с Костей, которые излишне увлеклись разработкой разных фантастических планов. Все эти разговоры мы вели скорее для того, чтобы казаться занятыми. Хотя то, с каким серьезным видом и с каким жаром Рон со Снегирем обсуждали возможные варианты действий, всех позабавило.
– Все это ерунда, – наконец высказался я. – Так мы ничего не получим. Время у нас пока есть. Так что, думаю, стоит на время прекратить все действия с нашей стороны и подождать. Братство не будет сидеть долго без дела. Они просто не могут себе это позволить. К тому же им надо есть. Этот мир наш, а значит, у нас есть кое какое преимущество.
– Мне не нравится ждать, – заметил Аркадий. – Лучшая защита – это нападение.
– Хорошо. Предлагайте методы нападения. Только не забудьте, что за вами следят.
Аркадий открыл рот, попытался что–то сказать и закрыл.
– Иногда оборона, или даже отступление гораздо лучше нападения.
Виталий Дмитриевич с удивлением посмотрел на меня.
– Знаешь, Аркадий, а малец прав. Сейчас чтобы мы не делали, все может только ухудшить наше положение. Честно говоря, я тоже не вижу способа как нам выбраться из этого тупика. Так предоставим это нашим врагам. Пусть они ломают голову над этим. Егор прав в том, что это все–таки наш мир и все шансы за нас.
– В таком случае нам лучше разойтись, – поднялся я. – Аркадий, нам с вами пока лучше не встречаться. Если что случится вы знаете, как меня найти. Виталий Дмитриевич…
– Слушай, называй меня просто Виталий, я не такой уж и старик.
– Хорошо, Виталий. Так вот, вам тоже лучше пока не встречаться со своим другом. Пусть он пока походит по городу на экскурсии, погуляет. В общем пусть живет жизнь обычного честного человека.
– Что ж, всегда хотел побыть обычным честным человеком, – вздохнул Аркадий.
– В таком случае мы уходим. Рон, хочешь посмотреть на мой мир?
– Ура–а–а!!!
– Тихо ты! – прикрикнул на него Виталий Дмитриевич. – Оглушил всех.
– Виталий, он сможет пожить у вас эти дни? – задал я мучивший меня вопрос.
– Только неделю. Потом я должен буду отправиться в часть.
– Думаю, недели нам хватит. По крайне мере я на это надеюсь.
После этого мы попрощались с Аркадием, подождали пока оденется Рон и вышли на улицу.
– Мы вернем его часа через три, – пообещал я на прощание Виталию Дмитриевичу.
Вместе с Костей мы быстро выработали план экскурсии по городу, после чего взялись за его претворение в жизнь. Три часа пролетели быстро и незаметно. Мы побывали в парке, где катались на каруселях, поездили на различном транспорте, побывали на набережной, зашли в кафе. В конце все были довольные и веселые. Вспоминать о проблемах совершенно не хотелось, так что о них мы старались даже не упоминать.
– Ну вот и все на сегодня. – Мы остановились около подъезда в доме, где жил Виталий Дмитриевич. – Не расстраивайся, Рон, завтра мы снова встретимся.
– Честно?
– Что за вопрос? – удивился я. – Ты мне не доверяешь?
Виталий Дмитриевич встретил нас у лифта.
– Нагулялись? Ну как впечатление, Рон? Лучше чем у вас?
– Не знаю, – честно ответил мальчишка. – Здесь все такое странное. Все другое. – Он обернулся прежде, чем войти в квартиру, посмотрел на меня. Потом скрылся за дверью.
Вдвоем мы спустились вниз.
– Что собираешься делать?
– Не знаю, – честно ответил я. – Легко советовать другим забыть о проблемах. А вот у меня это не получается. Наверное, лучше уроки сделать на завтра.
– Тьфу. Сразу видно, что ты из другого мира свалился. Пошли лучше в футбол играть. Сейчас там собирается наш класс против «ашек».
Домой я вернулся лишь к вечеру.
– Папка! – я кинулся отцу на шею.
– Ты чего, Егор?
– Да так. Пап, мне с тобой поговорить надо, – вспомнив о том, что я хотел все рассказать отцу, я посерьезнел.
– Подожди, Егорка. Я сейчас ухожу по делам. Мне срочно надо быть в одном месте.
– Но это тоже срочно, папа!
– Уверен, но думаю, это может подождать. Пойми, Егор, если у меня все получится, то это может принести нашей фирме несколько тысяч долларов. Чувствуешь как это важно?
– Но папа, у меня тоже важно!
– Позже! – отец надел пиджак. – Егор, не обижайся, но у меня действительно нет времени. Расскажешь о своем важном потом. Да и что у вас может быть важным?
Дверь хлопнула, а я остался стоять в коридоре, глядя на закрытую дверь.
– Что может быть важное? – шепотом спросил я. – Папа, меня хотят убить – это для тебя достаточно важно?
– Что ты сказал?
– Ничего, мама. Я пойду спать, устал сегодня.
Мама проводила меня встревоженным взглядом.
– Егор, но пойми, папе действительно некогда. Если хочешь, давай поговори со мной?
– Я понимаю. Но я хочу сначала поговорить с ним.
– Что–то случилось?
– Да… нет… Мама, я сначала с папой поговорю, ладно? – Чтобы избежать дальнейших расспросов, я поспешил в свою комнату.
Следующие три дня прошли спокойно, хотя мне так и не удалось поговорить с отцом. Он все время пропадал на каких–то важных переговорах.
Наконец установилась настоящая весенняя погода. Приближался к концу очередной учебный год. Учителя опрашивали тех, кому нужно было исправлять отметки. Спросили и меня по физике. Я был не готов, поэтому пришлось отвечать так, как запомнил из учебника, то есть, благодаря занятиям с Мастером, дословно. Правда, запомнил я механически, совершено не вдумываясь в прочитанное. Поэтому пришлось говорить побольше, чтобы не дай бог не задали дополнительный вопрос, ответ на который потребовал бы действительное знание материала. Обошлось – свою пятерку я заработал. Так что может быть тройки за год у меня не будет.
Время после школы я проводил в основном с Роном и Снегирем. Я учил Рона кататься на роликах, скейте. У него даже завелись друзья. Во всей этой веселой суете как–то забылись все проблемы. Нет, я, конечно, не забыл о них, но мне хотелось, что бы наши противники подольше ничего не делали.
На третий день нам в классе объявили о дате маскарада. Не знаю, кому в голову пришла такая мысль, но в конце года среди старших и средних классов решили провести маскарад. Подобная идея пришлась по душе почти всем ученикам, хотя, я подозреваю, что в этом не последнюю роль сыграло то, что благодаря этому самому маскараду каникулы начнутся у нас на неделю раньше, чем в остальных школах. Лично я к этому относился нейтрально. Есть он, нет его – мне до лампочки. Хотя мама обрадовалась. Сказала, что это здорово. Пообещала достать мне в театре, где она раньше работала, костюм. Я признал, что это здорово, но скорее из вежливости.
Однако в Магическом мире, когда я возвращался домой, мне показалось, что мой парадный костюм рыцаря вполне сойдет за маскарадный. И это будет гораздо лучше любого театрального, который принесет мама. Театральный – это все–таки бутафория, здесь же никакой фальши – самый настоящий костюм, к тому же полностью соответствует моему титулу, пусть этот титул и принадлежит другому миру. Ведь если кто–то заявится в костюме Зорро, то ведь всем будет ясно, что никакой это не Зорро, а обычный мальчишка, напялившей на себя этот костюм. Зато у меня…
Теперь, после того, как официально назвали дату, маскарад стал делом решенным. Теперь у меня будет возможность похвастаться без рассказа о своих приключениях.
Размышляя о том, как я на маскараде появлюсь в том костюме, что подарил мне князь Китижа, я не заметил, как налетел на какого–то человека.
– Извини, – пробормотал я и тут узнал того самого типа, что приходил к Аркадию Анатольевичу от какого–то Рекса.
Тот тоже узнал меня.
– Ты?!
– Я. А это ты?
– Я. – Очень содержательная беседа. Некоторое время мы молча разглядывали друг друга.
– Ты что здесь делаешь? – осведомился этот тип.
– Вообще–то я здесь учусь. А вот что ты здесь делаешь? Опять наркоту ищешь? Или торгуешь?
– А твое какое дело?! – Сразу окрысился он. Он был в майке и легких штанах, так что теперь, вроде как никаких микрофонов на нем не было.
– Да так, – неопределенно махнул я рукой.
– Вот что, передай Аркадию, что он должен товар! – неожиданно зло заговорил он. – Если я шепну кое–кому, то у него будут крупные неприятности. Пусть живо несет следующую партию или…
– Или что?
– Он знает, что!
– Хорошо, – я оглянулся по сторонам и, наклонясь к собеседнику поближе, прошептал, – только приходи за ним в следующий раз без микрофона и без милиции.
Тип стремительно побледнел. Ухватил меня за шкирку и поволок к забору, за что немедленно получил по ногам от подбежавшего Снегиря.
– Громов, что случилось? Что это за тип? Твой знакомый?
– Так, придурок один. Пробовал мне наркоту продать.
– Действительно придурок. Вали отсюда.
– Подожди, Костя, я хочу кое–что спросить у него. Подожди меня здесь, посмотри, чтобы никто не пошел за нами. – Я ухватил этого типа за руку и потащил за собой. Тот настолько ошалел, что даже не сопротивлялся.
За ближайшими кустами я быстро обыскал его. Микрофонов точно не было.
– Говори, как в милицию попал?
– Ты че?
– Ты не чекай? Подумай лучше о том, что будет, если кое–кто узнает, что тебя замели, а ты согласился работать с ментами? Как ты думаешь, сколько после этого ты проживешь?
Было видно, что парень напуган. В таком состоянии он был готов на все. Точно, рукой в карман полез.
– Если достанешь ножик, я тебе руку сломаю, – пообещал я. Рука показалась пустая. – Так как ты попался?
– Ну че. Продал я одному типу, а тот ментам донес. Меня и замели.
– А ты все рассказал и доложил у кого получал наркотики?
– А ты бы не рассказал? Герой, нашелся.
– Ты угрожал, что донесешь на Аркадия. Откуда ты знаешь кому? Вряд ли сам Аркадий доложил тебе об этом?
Парень отвел глаза, но я заставил его отвечать.
– Я проследил за курьером. Ну тем, который доставлял наркотики Аркадию. Хотел напрямую торговать. Без посредника. Так навар больше.
Ясно, законченный дурак. Кто же согласился бы с ним иметь дело?
– А этот случай ты счел подходящим, чтобы выйти на них? Ясно, Аркадий не дает тебе товара столько, сколько хочется. Молчи, ответа не требуется. А теперь слушай меня. Ты никому ничего докладывать не будешь. Не твое дело по какой причине Аркадий не дает тебе товар. Впрочем, ты уже догадался по какой. Кстати, почему ты выдал в милиции Аркадия, а не тех поставщиков? Ты же знал, где они живут?
– Что я, больной? Они же меня и в тюрьме достали бы! Нет уж.
– Ага, а выдать Аркадия ты посчитал более безопасным. Почему тебя отпустили?
– Потому что я должен вывести милицию на поставщика. Почему же еще. Мне обещали, что не посадят, или дадут срок по другой статье. Недолгий.
– Ясно. Адрес, пожалуйста.
– Какой адрес? – парень испуганно уставился на меня.
– Естественно тот, который ты узнал, следя за курьером. И не бойся, обещаю, что никому не скажу откуда узнал его. Впрочем, вряд ли это кого заинтересует. Но вот если ты не скажешь, то я расскажу, что ты работаешь на милицию.
Парень с ненавистью смотрел на меня, но отказаться не решился. Судя по тому, как он буквально выплюнул адрес, он не соврал.
– Молодец, а теперь убирайся. Не советую больше попадаться мне на пути. И чтобы около нашей школы я тебя больше не видел.
Тот двинулся от меня. Потом остановился, обернулся и с искренним недоумением спросил:
– Почему я тебе все рассказал? Я же даже разговаривать с тобой не хотел!
– Иди, иди. Много будешь знать – мало будешь жить.
Парень еще немного постоял, потом ушел.
– Кто это был? – спросил подошедший Снегирь.
– Человек, который получает наркотики от Аркадия, а потом торгует ими на улице. Мелкий распространитель.
– Понятно, – после секундной паузы ответил Снегирь. – А зачем ты с ним болтал?
– Так. Расспросил кое о чем. – Я рассказал о том, что сообщил мне этот торговец. – Только вот не знаю, как эту информацию использовать. Хорошо бы подкинуть ее милиции, но тут возникает несколько «но». Первое, как сделать это и остаться в стороне? Второе, если милиция накроет эту дачу, то будут ли они молчать об Аркадии? Очень сильно сомневаюсь. Вместе с ними заметут и тех, кто получал от них наркотики.
– Подожди, ты что, в самом деле решил воевать с торговцами наркотиков? – ошарашено спросил меня Снегирь. – Да они тебя прихлопнут и не заметят!
– Это не так–то просто сделать, как кажется. Не они первые пытались. Но ты прав – воевать с ними пока рано. Подождем.
Мы вышли на дорогу.
– Смотри–ка, твой дружок с кем–то разговаривает.
– Где? – Я посмотрел в указанном направлении. Там действительно стоял мой недавний собеседник и разговаривал с каким–то человеком. Что–то в нем было странное. Это что–то настораживало, хотя мне было абсолютно не ясно, что же так меня насторожило.
Снегирь что–то говорил, но я досадливо отмахнулся от него. Словно почувствовав мой взгляд, мужчина обернулся. Тут словно искра проскочила. Я понял кто это. Такой взгляд невозможно спутать ни с чем – это был взгляд убийцы. Только сейчас я понял, что мужчина не слишком уверенно чувствует себя в своей одежде. Да она и не очень подходила ему по размеру.
Я быстро нащупал нож под курткой. Несмотря на теплую погоду, я по–прежнему ходил в джинсовой куртке. Это было нужно, чтобы прятать под ней два метательных ножа. Случай в подвале дома показал, что не стоит выходить совсем безоружным. А сейчас осторожность себя оправдывала.
Несколько секунд мы с убийцей из Братства продолжали разглядывать друг друга. Потом он ухватил распространителя наркотиков за руку и потащил его за собой. Я двинулся за ними.
– Ты чего? – удивленно спросил Снегирь.
– Тот мужчина был из Братства.
– Ты уверен?
Я кивнул.
– И что ты хочешь делать?
– Хочу пройти за ними.
– Зачем? Ты же говорил, что в любой момент можешь узнать, где они находятся.
– Не они, а Ключ. И потом, я хочу проследить за ними не для того, чтобы узнать, куда он пойдет, а для того, чтобы заставить его действовать. Неспроста он уцепился за этого парня. Наверняка он наблюдал нашу «беседу».
За разговором мы вышли за территорию школы и теперь двигались по улице. Мужчина по–прежнему тащил за собой моего «друга». Тот не сопротивлялся, но и шел с явной неохотой. Постоянно оборачивался и смотрел на меня. Было непонятно, то ли он просит меня помочь ему, толи наоборот, хочет, чтобы я поскорее отстал.
Тут они свернули во двор, а когда туда забежали мы, то наших подопечных здесь уже не было.
– Мастер, ты не знаешь, куда они делись?!
– Если ты имеешь в виду Ключ, то его здесь нет. Ключ находится гораздо дальше отсюда.
Так, похоже, Ключ они оставили у кого–то одного, или двоих, а остальные нашли другое убежище. Это был шанс.
– Костя, быстро за мной. – Я что есть силы, припустился домой. Очень скоро Снегирь такой темп не выдержал. – Беги к моему дому, я тебя там встречу!
На скорости я забежал к себе в подъезд, поднялся. Дома никого не было. Я быстро достал большую спортивную сумку, потом вытащил из–под дивана тюк с одеждой рыцаря и оружием. Завернул шеркон в простыню и засунул в сумку, туда же сунул кинжал и еще пару метательных ножей. После этого, перекинув сумку через плечо, спустился вниз. Тут меня уже ждал Снегирь, который с трудом переводил дыхание после пробежки.
– Мастер, показывайте дорогу к Ключу.
– Егор, ты уверен, что это хорошая идея? А если около Ключа окажется больше, чем двое?
– Тогда я уйду. Но я уверен, что с Ключом остался оборотень и еще один из Братства. Это самый лучший шанс отнять Ключ!
– Почему ты вообще уверен, что они разделились?
– Потому что я видел одного убийцу! Если рядом с ним никого не было, то они разделились.
– Логично. Но вдруг это ловушка?
– Вот на месте и выясним.
Мастер вздохнул.
– Эх молодежь, молодежь. Вечно сначала полезут в драку, а потом разбираются, а стоило ли ее вообще затевать.
– Мастер!
– Ладно–ладно.
– Костя, беги к Аркадию! Пусть идет к тому месту, где открылась дверь в другой мир.
– Но…
– Быстро! Ты все равно не успеешь за мной! К тому же там от тебя будет больше вреда, чем пользы. Звони ему, и идите туда!
Костя кивнул и сорвался с места. Я же, следуя указаниям Мастера, побежал туда, где в этот момент находился Ключ.
Добежал я минут за двадцать. Ключ оказался в старом, предназначенном на слом доме. Жильцов оттуда уже выселили, но к сносу еще не приступили. Дом оказался старым, еще дореволюционной постройки. Деревянный. Он стоял чуть в стороне от остальных домов, окруженный деревьями и кустами – идеальное место для тех, кто прячется. Только вот там наверняка уже обосновались жильцы из бомжей. Интересно, как Братство поладило с ними?
Стараясь не шуметь, я прокрался к дому и спрятался за кустами. Устроился там, стал наблюдать. Убедившись, что никто в окно не смотрит, я выскочил из укрытия, подбежал к окну, подтянулся и через секунду уже стоял в доме, прислушиваясь ко всем звукам. Опасности пока не было. Я аккуратно поставил сумку на пол, опасаясь потревожить многочисленный мусор, валявшийся на полу. Потом достал оружие. Прицепил к поясу меч, кинжал. Спрятал ножи. Проверил, как выходит из ножен меч. Потому убрал сумку в угол и завалил ее всяким хламом. Опять прислушался, напрягая все чувства. Закрыв глаза, просканировал пространство вокруг биополем. Стены мешали, но там, где я смог достать своим полем людей не было.
Тем не менее, я двигался предельно осторожно. Так я прошел несколько комнат. Везде было полно мусора, всюду запустение, но никаких следов людей.
– Ключ находится ниже. Кажется в подвале, – сообщил мне Мастер.
– Хорошо, но я сначала осмотрю все здесь. Не хочу, чтобы кто–то напал на меня со спины.
Однако людей я так и не нашел. Это было тем более странно, что мне попадались следы проживания здесь бомжей: рваные одеяла, старая посуда, следы костра.
Наконец я двинулся к подвалу. Спустился и замер, почувствовав впереди опасность, но присутствие людей по–прежнему не ощущалось. В царящем здесь мраке трудно было что–либо рассмотреть. Я скорее почувствовал, чем увидел тонкую веревку, протянутую на уровне колен. Я перешагнул через нее и с боку увидел пристроенный арбалет. Тот, кто задел бы веревку получил бы стрелу.
Теперь я двигался с еще большей осторожностью. Пришлось припомнить уроки Деррона по маскировке. Раньше мне пользоваться ими не приходилось, и теперь я опасался, что без навыков многое позабыл. Но нет. Деррон если учит, то уж учит. Я мысленно повторил то, что говорил Деррон: надо стать невидимкой, поверить, что ты невидимка – это отведет от тебя глаза врагов. Интересно, действует это правило в этом мире? Наверно да, ведь встречаются люди, которые умеют быть абсолютно незаметны. Кажется, вот они сидят, но их никто не замечает.
Я задержал дыхание, представляя себя маленьким и незаметным. Нет, убедить хулиганов в своем превосходстве в силе и заставить их не трогать нас было гораздо легче. Там надо только быть уверенным в себе, ощущать свою силу. Здесь же наоборот, свою силу требовалось приуменьшить. Убрать чувства, чтобы враги не почувствовали твое присутствие. Я сам сколько раз чувствовал опасность только потому, что враги давали ее почувствовать, выплескивали наружу свою агрессивность, заранее предупреждая о своих намерениях. Впрочем, это не их вина. Просто они не умели маскироваться в засаде, не умели прятать чувства, не умели быть «невидимыми». Я не знал, умеют ли люди из Братства чувствовать опасность, но рисковать не хотел.
Наконец в соседней комнате я почувствовал присутствие оборотня. Больше там никого не было. Странно, неужели они оставили с Ключом одного оборотня? Это больше походило на ловушку. Однако надо было спешить. В любой момент могли вернуться люди Братства.
Я прокрался к двери, достал метательный нож. Еще раз уточнил, где находится оборотень. Потом ногой выбил хлипкую дверь, перекатился в полете метая нож и… столкнулся с убийцей из Братства. Для него мое появление тоже оказалось шоком. На миг мы замерли напротив друг друга. Оказывается, он также как и я маскировал свое присутствие! Неудивительно, что я его не почувствовал. Но и для него мое появление было неожиданным. Он ведь наверняка тоже прислушивался к своим чувствам и не ощущал тревоги.
Мы в растерянности смотрели друг на друга, потом перевели взгляд на оборотня. Тот даже подняться не успел, когда мой нож вонзился ему точно в шею.
– Рыцарь Энинг, вот так встреча! – убийца пришел в себя.
Я положил руки на меч с кинжалом.
– Давайте без лишних слов! Я спешу! Думаю, вы знаете, зачем я здесь. Отдайте, и я уйду.
– Вот как? И что вы за это дадите?
– Я могу переправить вас обратно в то место, откуда вы сюда попали. Вы ведь уже догадались, что находитесь не в своем мире. Не думаю, что вам здесь понравилось.
– Паршивое место, – согласился он. – Но как же наш контракт?
– Когда я верну вас домой, то можете продолжить на меня охоту. Но сразу предупреждаю, что без меня вы вернуться не сможете. Я же не смогу отправить вас назад без Ключа. Обещаю, что если вы сейчас добровольно вернете его мне, то я верну вас домой по первому вашему требованию. Естественно приму сначала кое–какие меры предосторожности.
– Хорошее предложение, но мне надо посоветоваться с товарищами.
Я покачал головой.
– Увы, но решать придется вам одному и немедленно. Считаю до пяти. – Я обнажил меч и кинжал. – Раз.
– Но это не совсем разумно.
– Два.
– А ты уверен, что справишься со мной?
– Три. Четыре.
Убийца внимательно посмотрел на меня.
– Ты уверен, – вздохнул он. – Возможно и не без причины. О возможностях рыцарей Ордена многое говорилось. – Он подошел к углу комнаты, достал оттуда знакомый мне Ключ. – Держи, рыцарь и помни о своем обещании. Хотя напоминать рыцарю Ордена об его обещании не нужно.
Я убрал меч с кинжалом и задом вышел из комнаты. Подождал, не пойдет ли убийца за мной. Потом быстро, но бесшумно я ушел по уже знакомой мне дороге. В комнате я достал сумку, спрятал в нее свое оружие и покинул этот дом. Прошел чуть в стороне по кустам, свернул на улицу и побежал обратно.
Чтобы избавиться от оружия пришлось сначала забежать домой. Только после того, как я вернул его к себе под кровать, я отправился на встречу с друзьями.
Во дворе я заметил Таньку Серову, которая о чем–то говорила с каким–то уголовного вида элементом. Куда только телохранители смотрят? Впрочем, есть ли у нее теперь телохранители? Однако, к собственному изумлению, я заметил все тех же двоих. Видать отец Таньки оказался гораздо умнее, чем о нем думают, и не стал выгонять хороших специалистов из–за прихоти дочери. А тот уголовный элемент мне вроде знаком. Точно, я его неоднократно вместе с Петровым видел. Они вместе занимаются бодибилдингом. Я его знал только по прозвищу Косой, хотя косым он вроде не был. Не знаю уж, почему его так прозвали. Правда, в отличие от Петрова, его мускулатура оставляла желать много лучшего. Косому явно не хватало терпения заниматься систематически. А если уж не занимаешься серьезно, то лучше вообще не заниматься. Тут я заметил еще одного человека из той же кампании. Интересно, что у них общего с Танькой Серовой? Я так заинтересовался, что встал и стал наблюдать за ними. Вот Танька передала какой–то конверт. Вот эти двое свернули со двора. Танька с телохранителями чуть постояла и пошла следом.
Интересно, что она на это раз задумала? Опять кто–то встал у нее на дороге? Я еще раз рассмотрел двор. Вроде все спокойно. Пожав плечами, я вышел со двора, только тут сообразив, что торопиться, в общем–то, некуда. Аркадию понадобиться никак не меньше получаса, чтобы добраться от дома до места нашей встрече, плюс еще то время, которое понадобиться Косте, чтобы до него добежать. Сказав тогда позвонить, я совершенно забыл дать Снегирю номер телефона. Так что час минимум. С учетом, что я пробегал минут пятьдесят, мне как раз хватало времени, чтобы прийти вовремя. Что ж, не будем спешить.
Выходя из двора на улицу, я чуть не налетел на Таньку, которая прогуливалась по пешеходной дорожке. Чтобы не встречаться с ней, я поспешно перешел на другую сторону. Она окинула меня высокомерным взглядом, но не отвернулась, а продолжила смотреть на меня. Неужели у меня хвост отрос? Чего уставилась?
Тут, чуть в стороне, я заметил ее телохранителей. И тот, что не хотел слушать взбалмошных приказов Таньки, мне кивнул. Кивнул вполне дружелюбно, хотя казалось, с учетом нашей недавней встречи, он не должен был испытывать ко мне дружеских чувств. Я кивнул в ответ. Тот предупреждающе поднял руку и показал на Таньку, потом куда–то махнул. Интересно, что он хочет сказать этим? Я посмотрел в ту сторону, куда показывал он и увидел ту кампанию, что недавно разговаривала с Танькой во дворе.
Какой же я болван!!! Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, против кого она решила натравить этих переростков. Я, наверное, тупею в своем мире.
Словно подтверждая мою догадку, они оторвались от стены, и шагнули мне навстречу. За своей спиной я заметил Петрова, который догонял меня сзади. Наверное, опасаясь, как бы я не дал деру. Что ж, беги Петров навстречу своей судьбе. Я ведь не забыл нашу прошлую встречу. Не забыл, как ты отрабатывал на мне удары. Ты тогда посчитал, что я нахамил тебе, но это было не так. Я тогда о тебе даже не думал. Тебе просто захотелось размяться, и ты нашел себе боксерскую грушу. Беги, Петров, беги, я тебя жду.
Я расслабился, стараясь казаться безобидным, слегка испугавшимся подростком. Разве я хочу оказать этим бугаям сопротивление? Да ни–ни! Как я вообще осмелюсь поднять хоть палец на кого–нибудь из них?! Они ведь на год старше, да и мускулатура у них не в пример моей – так и выпирает наружу. Еще бы к ней мозгов. Нет–нет, надо быть незаметным, слабым, робким. Если я пикну, они меня прибьют и не заметят. Никакого сопротивления. Я и не думаю сопротивляться. Я слабый и трусливый.
Мастер абсолютно прав – чем человек захочет стать, тем он и должен себя представить.
Эта троица одновременно подошла ко мне. Петров положил руку мне на плечо и развернул к себе.
– Помнишь, ты нахамил мне тогда? – вежливо спросил он. – Так вот, мы с тобой еще не закончили. – Он выглядел таким радостным, как будто сообщил мне самую веселую вещь на свете.
– Послушай, но я ведь тогда ничего тебе не говорил! Что ты ко мне пристал?
– Мальчик не понимает! – Косой дыхнул мне в лицо сигаретным дымом и засмеялся. Я с трудом подавил желание заставить его проглотить эту сигарету. Тоже мне, спортсмен, а дымит как паровоз. Он и третий из их кампании, которого я не знал, подхватили меня под руки и потащили в ближайший двор. Я не сопротивлялся. Зачем? Пусть стараются. Зачем рыть кому–то яму, если они и сами для себя ее выроют?
Они заволокли меня за электроподстанцию, осмотрелись. Прохожих нет. Вообще никого нет. Тиш да благодать. Самое подходящее место для воспитания.
– Ну что, проси прощенья и может мы тебя простим, – улыбнулся мне Петров. Я слышал, что он всегда улыбался, когда кого–нибудь собирался бить.
– Прошу прощенья, – сказал я.
– Нет. Не так. На коленях проси.
Ладно, хватит комедии. Я печально посмотрел на каждую из своих жертв.
– Совсем ты дурак, Петров, и друзья твои дураки. Кичитесь своей силой, культуризмом занимаетесь, а лезете на всех, кто слабее вас. Никак до вас дураков не дойдет, что на любую силу всегда найдется еще большая сила.
Вся троица от таких слов слегка опешила.
– Ты что, Громов, сдвинулся, – поинтересовался Петров, по–прежнему улыбаясь. – Давно не получал?
Дальше беседы была просто бессмысленна. Без особых премудростей я развернулся и заехал стоящим позади меня Косому и третьему парню в поддых. Одному ногой, а другому кулаком. Те даже пресс не успели поставить, впрочем, им бы он не помог. Оба парня рухнули на землю, делая безуспешные попытки вдохнуть. Петров очнулся от растерянности и с криком ринулся ко мне. Я чуть повернулся к нему, и тот сам налетел своим солнечным сплетением на мой локоть. Теперь лежали все трое. Дыхание у них восстановилось, но встать они еще не могли. Я нагнулся над Косым, распахнул у него куртку и достал из внутреннего кармана конверт.
– Это тот, что дала Танька? – спросил я у него.
Тот кивнул.
Я заглянул в него. Ого! Доллары в однодолларовых купюрах. Их оказалось двенадцать. Четыре доллара на брата.
– Мелко берете, ребята. Ну ничего, у вас все впереди, а эти я забираю. Нехорошо отнимать последние деньги у бедной девочки. Я пошел.
Когда я уходил, то видел, как поддерживая друг друга, трое незадачливых воспитателей вставали на ноги.
Надо было видеть лицо Таньки, когда я появился на улице. Хотя, если бы она была поумнее, то сообразила бы, что если со мной не могли справиться ее телохранители, то те культуристы и подавно не справятся.
Я направился прямо к Таньке. Ее телохранители переглянулись и подошли поближе.
– Вот, – я протянул ей конверт. – В следующий раз не теряй.
Танька пыталась что–то ответить, но только рот открывала.
– Пока, – махнул я ей, приподняв воображаемую шляпу, потом посмотрел в ту сторону, откуда должны были появиться Петров со компания. Тех еще не было. – Вы бы помогли им что ли, а то до вечера выползать будут, – попросил я телохранителей.
– Надеюсь, они живы? – Поинтересовался один из них.
– Дураков не убиваю. – Я кивнул им на прощание и отправился по своим делам, даже не посмотрев на Таньку.
Глава 5
Ни Кости, ни Аркадия Анатольевича на месте не оказалось. Мне пришлось ждать их еще минут десять, прежде чем они показались. Оба запыхавшиеся.
– Ты что это придумал? – поинтересовался Аркадий, сердито посматривая на меня.
– Ничего. Все, что я задумал уже сделал. – Я показал Ключ.
Аркадий так и впился в него глазами.
– Как тебе удалось его достать? Ты что, расправился со всеми из Братства?
– Не уверен, что справился бы с тремя. Это действительно профессионалы. Впрочем, мне трудно об это судить. А Ключ они сами отдали. Как я и думал, им не очень понравилось в нашем мире. Я им пообещал вернуть их назад, а они за это возвращают мне Ключ.
– Так что, они уже дома? – недоверчиво спросил Аркадий.
Я покачал головой.
– Видите ли, у меня не было желания разговаривать сразу с тремя. Поэтому, когда я узнал, что с Ключом остался только один человек Братства, то отправился туда. Пришлось убедить его, что убить он меня не сможет. Потом мы с ним поговорили, и он признал, что Ключ мой. В ответ на любезность, я пообещал, что отправлю их назад сразу, как только они об этом попросят. Думаю, это произойдет очень скоро.
– Так это и есть тот самый Ключ? – вмешался Снегирь, с интересом разглядывая вещь в моей руке.
– Тот самый. Так что, Аркадий, я могу отправить вас к Мастеру прямо сейчас?
Тот задумчиво покачал головой.
– Не сейчас. Я не могу так бежать. Я слишком много совершил здесь, чтобы бежать, не попытавшись исправить хоть что–то.
– Вы имеете в виду торговцев наркотиков? – поинтересовался я.
Тот кивнул.
– Это подонки. Я видел, как люди умирали от этого яда, и проклинал себя за то, что сам причастен к этому. Никогда не прощу себя за то, что струсил тогда. Ведь я мог в тот момент разобраться с ними.
– Вас бы убили и очень быстро.
– Может быть, но зато и несколькими подонками стало меньше.
– Хорошо, я подумаю, что можно сделать.
– Парень, ты что, свихнулся? – Аркадий с искренним недоумением уставился на меня. – Это ведь не хулиганы, которым можно дать хорошего пинка и они отстанут. Эти люди ведь ни перед чем не остановятся. Лучше не лезь к ним!
– Не думаю, что они опаснее людей из Братства Черной Розы. К тому же без моей помощи вы наверняка полезете прямо в логово торговцев и погибнете.
– Ты хочешь полезть вместе со мной? Тогда погибнем мы вместе.
– Возможно, но это лучше, чем объяснять Мастеру причину вашей смерти. А Деррону говорить о том, что я мог помочь и не сделал этого. А теперь слушайте. Я тут сегодня встретил того типа, что приходил к вам. Ну подставу от Рекса.
– Венчик? Мелкий распространитель. Я ему обычно давал мелкую партию. Потом он приносил деньги, и я давал ему следующую партию.
– Как его зовут? – удивился я. – Впрочем, неважно. Так вот, я на него нажал и он сказал, что хотел сместить вас и вести дела напрямую с вашими хозяевами.
– Идиот. Эти люди сами выбирают с кем вести дела.
– Идиот он или нет, но он проследил за тем человеком, который доставлял вам товар.
– Что серьезно? И откуда он приходил?
– Не скажу. Вы вполне можете наделать глупостей. Сначала мне надо все обдумать. Завтра суббота, вот завтра мы все соберемся и все обсудим.
– Парень, не серди меня. Я ведь могу просто вытрясти из тебя этот адрес.
Я с интересом посмотрел на него.
– Это как?
– А хотя бы вот этой сигаретой. – Он покрутил зажженной сигаретой у меня перед носом, явно пытаясь напугать. Ведь ясно, что эта угроза так и останется угрозой, но Снегирь слегка отшатнулся.
Я вытащил сигарету из рук Аркадия и приложил себе к руке.
– Ты что, псих?!! – завопил тот, пытаясь вырвать свою сигарету у меня. – Недоумок!!! – Он выхватил сигарету.
– У вас есть еще способы заставить меня заговорить? – спокойно спросил я, с трудом скрывая боль в обожженной руке. Пожалуй, мне это не удалось бы, если бы не занятия с дей–ча. Сейчас я просто отключился от боли. Интересно, какой черт дернул меня провести подобную демонстрацию? В следующий раз, если мне в голову придет что–либо подобное, надо будет дать себе хорошего пинка.
– Ты что, совсем в том мире сдвинулся? Дай–ка руку, я посмотрю.
Я протянул ладонь.
– Совсем чокнутый, – продолжал ворчать Аркадий. – Как ожог?
– Да оставь ты, все пройдет. А если не трогать его, то пройдет быстрее. Приду домой, смажу чем–нибудь. В общем, до завтра. А Ключ пусть у меня будет. – Еще не определив своего отношения к Аркадию, я обращался к нему то на вы, то на ты. Тот охотно отзывался на оба обращения, но мне такая неопределенность доставляла неудобства. Может, когда я узнаю его получше, то смогу определиться и с обращением.
– Ты в самом деле псих, – заметил Снегирь, когда мы остались одни. – За каким чертом ты выпендривался? Крутым захотел показаться?
– Знаешь, – печально ответил я. – Я почему–то нервничаю дома. Хотя, может это и странно, но я не ощущаю себя в этом мире дома.
– Значит, тебе тот мир больше нравиться?
– Нет. Мне этот мир нравиться больше. Здесь я родился, здесь мой дом, но и без того мира я не могу. Там я скучаю по дому, а здесь по тому миру. Да что ты ко мне пристал? – Я махнул рукой и зашагал по дороге.
Снегирь догнал меня и молча зашагал рядом. Так мы прошагали минут десять.
– А что ты хочешь сделать с тем адресом, который узнал у того ненормального торговца?
– Не знаю еще, – ответил я так, будто недавней вспышки раздражения не было. Со Снегирем было хорошо еще и тем, что он, кажется, прекрасно меня понимал. Не пытался читать мне лекций и не старался навязать свое мнение. Он просто умел слушать. – По крайне мере, одной проблемой меньше – Ключ теперь у нас. Надеюсь, что Братство тоже согласиться на предложенное мной перемирие. Кстати, ты идешь на маскарад?
Снегирь досадливо поморщился.
– Нет, наверное. Сам подумай, что я надену?
Действительно, об этом я и не подумал. Конечно, мать Снегиря могла бы сшить ему что–нибудь, но не думаю, что Костя стал обращаться к ней с такой просьбой.
– Слушай, – зашептал я. – У меня есть идея. Давай разыграем одноклассников?
– Этот как? – Снегирь настороженно посмотрел на меня.
– Ты сказал еще кому–нибудь, что не пойдешь на маскарад?
– Нет, но не думаю, что это для кого–нибудь тайна.
– Хорошо, но все равно завтра скажи всем в классе, что не пойдешь. После завтра, в воскресенье, будет сбор. Так сказать последние приготовления перед балом. После сбора посмотришь, что приготовила для меня мама. Потом я этот костюм отдам тебе, и ты пойдешь в нем.
– А ты?
– А у меня есть другой костюм. Я его захватил специально для маскарада из другого мира. Вот удивлю всех. Ты же будешь изображать меня.
– Что–то ты хитришь? – Снегирь недоверчиво уставился на меня.
– Тебе что–то не нравится?
– Конечно, как тебя пустят? Ведь именно в воскресенье и составят списки тех, кто придет.
– Тогда, – тут же изменил я свое мнение. – Ты тоже придешь в воскресенье и скажешь, что твой костюм еще не готов, но к понедельнику будет обязательно.
– На меня посмотрят так жалостливо и предложат помощь. Эти сочувственные взгляды для меня хуже всего.
– Забудь. Хорошо смеется тот, кто смеется последний. А мы здорово посмеемся.
– Ну, если ты так думаешь…
– Думаю. А теперь пошли за Роном. Он, небось, уже места себе не находит.
Домой я вернулся лишь под вечер, за что и получил нагоняй от мамы. Я с виноватым лицом молча выслушал все обвинения и упреки. Согласился отправиться спать пораньше в качестве наказания.
– А уроки–то ты хоть сделал?
– Мама, – возмущенно завопил я. – Какие уроки? Мы же завтра последний день учимся, и нам выдадут дневники с годовыми оценками. Правда, потом будут еще экзамены, но это же через две недели!
– Хорошо–хорошо, – мама отступила. – А теперь прекрати изображать кающегося грешника и марш в свою комнату.
– Мам, а папа когда придет?
– Поздно. Он звонил и передал, что задержится.
Я печально вздохнул. Значит сегодня поговорить тоже не получится. С каждым потерянным днем мне все меньше и меньше хотелось рассказывать все отцу. А может просто удрать в тот мир? Ведь все равно там должно пройти целых пятьсот лет прежде, чем кто–нибудь здесь хватится моего отсутствия. Однако я даже сам испугался этой мысли. Никогда я не обманывал своих родных, не хватало только начать это делать, тем более таким образом. Ведь вернувшись в этот мир через пятьсот лет, я уже буду совсем другим. Пусть я буду выглядеть так же, но истинный возраст у меня будет уже другим. Притворяться перед родными станет во многом гораздо сложнее и уже никогда я не смогу сказать им правды. Нет! Я поспешно отогнал эту мысль. Но папа, как же трудно мне ждать того момента, когда ты, наконец, сможешь найти время поговорить со мной. А когда ты найдешь это время, то хватит ли у меня смелости рассказать все?!
На следующий день мне не нужно было вставать рано, поскольку первого урока у нас не было. Можно было с полным правом валяться дополнительный час в постели. Тем не менее, я быстро сообразил, что уснуть мне не удастся. Ладно, раз проснулся, то, по крайне мере, этот час можно провести с большей пользой. Дома уже никого не было, так как мать сегодня работала в первую смену и уже ушла. Отец тоже ушел, а у брата сегодня была подготовка к сессии. Так что я остался один.
Вскочив с постели, я быстро проделал разминочный комплекс сайве, потом занялся оружием. Подправил заточку у шеркона, протер его, а потом заново смазал. Затем проверил кинжал и ножи. Все, теперь можно и в школу.
– Привет, Громов, – услышал я, едва выйдя из дома. – Куда это ты рванул на пустыре в понедельник?
Так, зря, значит, я купался в холодной воде, пытаясь не попасться на глаза Малаховой, она, оказывается, все видела.
– Да так. Ключ потерял вот и побежал искать.
– Понятно, – протянула она, всем своим видом показывая, что не верит мне ни капли. – Опять какие–то тайны?
Я с самым невинным видом пожал плечами, мол не хочешь – не верь.
В этот момент мимо нас проехал синий BMW, в котором отвозили в школу Таньку Серову. Я успел заметить ее злой взгляд, брошенный в мою сторону.
– Мне кажется, она на тебя за что–то сердита.
– Ну и леший с ней, – в сердцах бросил я. – Надо же быть такой мстительной натурой, как Танька! Подумаешь, один раз отказался выполнить ее каприз!
За разговором мы со Светкой подошли к школе.
– Ладно, Громов, мне пора в класс. Ты будешь на маскараде?
– А как же.
– А какой у тебя будет костюм? – Светка с живым интересом посмотрела на меня.
– Догадайся.
– Какой ты вредный, – надула губы Светка. – Па–адумаешь, – фыркнула она, повернулась ко мне спиной и с высоко поднятой головой удалилась в школу.
И чего я такого сказал, что ее обидел? Около минуты я честно пытался найти ответ на этот вопрос. Потом плюнул. «Па–адумаешь» – мысленно передразнил я ее.
После занятий нас со Снегирем встретил Аркадий с Роном. Вчера Виталий Дмитриевич уехал и Рон переселился к Аркадию, что не вызвало у меня никакого энтузиазма, поскольку слежка за Аркадием продолжалась.
– Ну что? Придумал что–нибудь? – с ехидцей поинтересовался у меня Аркадий.
– Нет, – мрачно буркнул я. – Ума не приложу, что делать с той информацией, что попала ко мне.
– Может, тогда скажешь адрес?
– И вы что, броситесь туда сломя голову?
– Зачем? Сначала я посмотрю вокруг.
– Не думаю, что это хорошая идея, вас же знают.
– Не стоит меня недооценивать, я же все–таки разведчик, хоть и бывший.
– А здесь не джунгли и у вас за спиной нет ни автомата, ни гранатомета. Кстати, милиция вас не беспокоила?
– Ты знаешь, нет. Похоже у них в самом деле против меня только слова моего покупателя. Он ко мне еще раз приходил.
– Да?!
– Ага, я спустил его с лестницы, сказал, что знать ничего не знаю.
– А вы не переиграли?
– Может быть, но пока, тьфу, тьфу, тьфу, милиция с обыском ко мне не заявлялась.
– Да–с. – Я мрачно посмотрел себе под ноги. – Нам пора заканчивать здесь все дела. Чем раньше, я отправлю вас к Мастеру, тем спокойней я буду.
– Тогда скажи адрес. Пока я не закончу с этими подонками, я никуда не поеду.
Я задумался. Ни Рон, ни Снегирь мне не мешали, понимая, что это решение могу принять только я.
– Ладно. – Я назвал адрес. – Только не лезьте сегодня.
– Ни сегодня, ни завтра. В понедельник. По вторникам они обычно товар разносят и забирают выручку. Именно во вторник я и должен с ними расплатиться за утопленный тобой товар. В понедельник же им поступает новая партия. Правда, это моя догадка, но чертовски похожая на правду.
– А что вы собираетесь там делать сейчас? – поинтересовался я.
– А кто сказал, что я сейчас туда собираюсь? – искренне изумился Аркадий. Так искренне, что я ему не поверил. – Ладно, – признал он провал своего обмана. – Сейчас я хочу просто осмотреться.
Аркадий развернулся и поспешил к автобусной остановке.
– Не нравиться мне эта его затея, – мрачно сказал я, глядя ему вслед. – Лучше бы он анонимку в милицию написал.
– Да что с ним может случиться? – изумился Снегирь. – Он же бывший десантник!
– Вот именно – бывший. Сколько он не тренировался? Думаешь, он в хорошей физической форме?
– Допустим, но что ты можешь сделать?
Хороший вопрос. Ничего. Как ни крути, но я действительно ничем не могу помочь.
– Ладно, не будем трепать нервы. Пошли в парк? Там, говорят, новый аттракцион открыли.
– Мальчики, а с вами можно?
Мы резко обернулись. Позади нас стояла Малахова и вопросительно смотрела на меня. Черт, когда она успела подкрасться? И как много она слышала? Наверное, все–таки не очень много. Если бы она подошла давно, то я наверняка почувствовал присутствие постороннего.
– Вообще–то мы заняты, – начал было Снегирь, но, посмотрев на меня, усмехнулся, – но, если ты хочешь…
– Как здорово!!!
Интересно, что с ней произошло? Раньше она в упор меня замечать не хотела. А это сама подошла во дворе, сама заговорила и шла со мной в школу! Даже свой портфель доверила! И вот, еще сюрприз. Странные дела творятся в подлунном мире, как сказал бы поэт.
Вчетвером, зайдя домой переодеться после школы, мы и отправились в парк. Здесь–то и выяснилась причина поведения Малаховой.
– Громов, а ты, правда, справился с Гугой?
– С кем?! – удивленно спросил я.
– Ну с Гугой? Это восьмиклассник, который занимается рэкетом среди младшеклассников. А Гуга – это его кличка.
А она, наверное, имеет в виду тех двоих, что приставали к пятиклассникам за гаражами.
– Что за кличка дурацкая? И потом, откуда ты знаешь?
– Ну ты даешь! Да об этом же вся школа гудит. Та малышня уже всем раззвонила, как Гугу заставили воды из лужи хлебать.
– Нет, это был не я. Как бы я справился с Гугой? Это сделал Аркадий Анатольевич. Мы как раз там проходили мимо и услышали. А Аркадий, между прочим, бывший десантник. А еще он очень не любит тех, кто обижает слабых.
– Хватит заливать, – сердито проговорила Светка.
– Я не заливаю. Вон, спроси у Снегиря, он тоже там был.
Снегирев вопросительно уставился на меня, но подтвердил мою ложь. Рон промолчал.
– Ах так! – Светка покусала губы. – Все ты врешь. Я сама разговаривала с теми пятиклассниками. Они все рассказали.
– Ну ладно. Ты поймала меня. Что дальше? К чему такой интерес к заурядной драке?
– Значит, они говорили правду?
– Правду.
Светка схватила меня за руку и оттащила в сторону от дороги. Сердито покосилась на Рона со Снегирем, пошедшими за нами, но промолчала. Огляделась по сторонам.
– Слушай, – таинственным шепотом проговорила она, – ты одного человека можешь поколотить? Ради меня! А я тебя за это поцелую.
Я замер, ошеломленно разглядывая ту, которая так недавно нравилась мне. Ту, ради которой я готов был и в огонь и в воду.
– За что я должен поколотить и кого?
Светка попыталась отвести взгляд, но я не отпускал, давя на нее своей волей.
– Какая разница за что. Он мне не нравиться. Это Кузнецов Валерка.
– Только за то, что он тебе не нравится?
Очевидно, что–то промелькнула в моих глазах – Светка испуганно вскрикнула и отшатнулась, но глаз отвести не посмела.
Я опустил веки и несколько секунд стоял неподвижно. Потом резко развернулся и пошел по парку, не разбирая дороги. Рон переглянулся со Снегирем, и они вдвоем кинулись за мной.
– Егор, да не обращай внимания на эту дуру. – Костя схватил меня за локоть, придерживая мой бег.
– Наемник! – сердито воскликнул я. – Гладиатор по найму! Битье морд по заказу, дешево! Подходите, платите и считайте, что у вашего врага уже появился фингал. Слушай, неужели я действительно похож на такое чудовище, которое за плату способно на все?
– Я же сказал, что она дура. Я никогда не понимал, что ты за ней таскался! Видно же было, что она интересуется только собой. Никто другой для нее просто не существует!
– Неужели я был таким кретином?
– Еще каким.
– Знаешь, – заговорил Рон. – Мне кажется, что та, кто действительно тебя достойна, никогда не сделала такого предложения.
Я почувствовал, как у меня против воли губы растягиваются в улыбку. Прилагая неимоверные усилия чтобы не расхохотаться, я посмотрел на Снегиря. Тот тоже с трудом сдерживал смех. Увидев, как друг прилагает героические усилия, чтобы не рассмеяться, я не выдержал. Сразу же за мной расхохотался и Костя. Несколько минут мы не могли успокоиться. Я даже упал на траву от хохота. Наконец смех стих.
– Ну Рон! – Я вытер выступившие от смеха слезы. – Ну ты даешь! Та, кто меня достойна… – Я опять рассмеялся.
– Я не сказал ничего смешного, – обиженно возразил мальчишка, который единственный не смеялся.
– Не обижайся. – Костя положил ему на плечо руку. – Ты совершенно прав. Только вот кто достоин нашего друга? – Он хитро посмотрел на Рона. Тот, однако, шутки не понял.
– Ясно кто. Ольга.
– Рон, – с угрозой произнес я. – Сейчас по шее получишь.
– А что я такого сказал? – искренне удивился он.
– Вот сейчас как дам, сразу поймешь.
– Па–адумаешь!
– Вот и па–адумай.
– Так! Стоп! Тпр–р–ру. – Костя поднял руку. – Эй, Громов, ну–ка колись, кто такая Ольга?
– Да слушай ты этого охламона больше. Пошли кататься. Мы зачем сюда пришли?
Я первый побежал к очереди на «Колесо обозрения». Настроение, испорченное было Светкой, восстановилось. Все–таки хорошо, когда есть друзья, с которыми можно поговорить открыто, не боясь, что они засмеют тебя и, зная, что они всегда поддержат тебя.
Поскольку в субботу все аттракционы парка работали по полной программе, то домой мы вернулись только вечером. Рона мы отвели к Аркадию. Тот уже вернулся из своей разведки, но категорически оказался что–либо сообщать. «А то еще полезете куда не надо», – объяснил он. Уж лучше бы молчал. Сам ведь, небось, полезет. Да и от Братства никаких вестей не было. Я надеялся, что они сегодня ответят на мое предложение. Хотя, наверное они просто не нашли меня. Надеюсь, их ответ будет не нож в спину. С них станется. Я сегодня непростительно расслабился. Даже не почувствовал бы опасности.
Отца дома не было. Подавив досаду, я отправился к себе.
– Эй. Может сыграем. – брат потряс шахматной доской.
– Давай, – без особого энтузиазма согласился я. Может рассказать все Витьке? Нет, пожалуй, не стоит. Он слишком серьезен и просто не поверит без серьезных доказательств. Впрочем, доказательства у меня есть. Нет! Все равно не стоит.
Мы сыграли две партии. Обе я проиграл.
– Что–то ты сегодня какой–то рассеянный. Такие зевки допустил.
– Просто я становлюсь гениальным, – пошутил я.
– Смотри, не перестарайся со своей гениальностью.
Обменявшись еще парочкой «дежурных» шуток, мы разошлись по комнатам.
Утром меня разбудила мама.
– Егор. Вставай. Иди примеряй свой маскарадный костюм.
– Ты принесла?! – Я выскочил из постели и кинулся в зал. Там, на кресле был разложен костюм мушкетера. Был даже муляж шпаги. Сразу было видно, что костюм действительно сшит с тех образцов, которые действительно существовали во времена д’Артаньяна, а не просто переделка современной одежды.
– Ну как? Нравится?
– Ага, – неискренне сказал я. Еще до путешествия я был бы в восторге, но сейчас у меня был гораздо лучший костюм. Теперь надо как–нибудь незаметно вынести его вместе с этим.
– По–моему ты что–то недоговариваешь? Не слышу радости. – Мама пристально посмотрела на меня.
Я вздохнул. Мне еще ни разу не удалось обмануть маму. Меня она знала как облупленного.
– Понимаешь, мама, у меня совершенно неожиданно появился другой костюм. Я сейчас не могу всего сказать, сначала хочу поговорить с папой.
– Так. Выходит я зря упрашивала в театре дать один из костюмов на несколько дней?
Мама явно была расстроена.
– Не зря. Мы тут с другом кое–что придумали. – Я рассказал о своей задумке.
– Хм. Вообще–то костюм я несла своему сыну, но если ты считаешь, что эта шутка удачна, ладно. Пусть будет по–вашему.
– Ура!!! – Я поцеловал маму, потом бросился одеваться. – Я в школу. Сейчас там будет сбор перед маскарадом.
Через десять минут я уже бежал к школе.
Оттуда мы вышли вместе со Снегирем, обсуждая то, что сейчас сказали учителя. В конце концов, разговор плавно с маскарада снова вернулся к нашей основной проблеме.
– Слушай, Громов, зачем тебе этот маскарад сдался? Ты, кажется, ждешь его с большим нетерпением.
– Ты прав, – смущенно засмеялся я. – Ты не представляешь, как мне хочется показаться в своем костюме рыцаря.
– Костюме рыцаря?!
– Ну, в том мире рыцари имеют строго определенный парадный костюм. Это как военный мундир парадного образца. Естественно такой костюм есть и у меня. Правда они там стоят дорого, так что не каждый рыцарь может себе его позволить, но это уже частности.
– А у тебя он, выходит был?
– Был. Это подарок. Знаешь, наверное, я все–таки вернусь в тот мир вместе с Аркадием. Там у меня остались еще кое–какие дела. Надо узнать про одного друга, которого очень опасно ранили из–за меня. – Я задумался, вспоминая тот бой в храме отвергателей.
– От меня тебе не избавиться.
– Ты уверен?
Снегирь кивнул.
Я раздраженно топнул ногой.
– Черт, это начинает мне уже действовать на нервы!
– Слушай, если не хочешь, то я могу и не идти с тобой, зачем же так! – Снегирь, кажется, серьезно обиделся.
– Что?! Да нет, ты меня не понял. Если бы ты знал, как мне в том мире хотелось поговорить хоть с кем–нибудь отсюда. Я же говорил про то, что меня начинает уже бесить отсутствие каких–либо событий. С момента прибытия в своей мир я только и делаю, что жду. Это становится невыносимо!
– Смотри, не накаркай. Каких событий ты хочешь?
– Хоть каких! Мне надоело ждать неизвестно чего. И хуже всего эта самая неизвестность.
Я словно действительно накаркал. Только я успел произнести эти слова, как около нас остановился джип. Оттуда выскочило два каких–то мужика, отпихнули Снегирева в сторону, схватили меня и потащили в машину.
Я уже хотел, было возмутиться… сильно возмутиться, но в последнее мгновение разглядел на заднем сиденье своего старого знакомого и передумал. Там, бледный от страха, сидел Венчик – тот парень, что приходил к Аркадию за товаром.
– Что вы делаете? – закричал я, делая неуклюжие попытки освободиться. Вырвал руку. Этого хватило, чтобы я подал знак Снегирю, чтобы он молчал о происшедшем. Тот в этот момент как раз поднялся и кинулся к машине. Его снова отпихнули.
Меня затолкали внутрь машины на заднее сиденье.
– Сиди и не трепыхайся! – прошипел мне один из мужчин. Второй в этот момент лейкопластырем заклеил мне рот. Потом застегнул мне на руках за спиной наручники. Все равно на милицию они были непохожи. Милиция не стала бы заклеивать рот. Стало быть, это те, кто давал наркотики Аркадию. Может я зря сунулся в ловушку? Может надо было вырвать и убежать? Ладно, все равно уже поздно. Они ведь явно хотят меня к кому–то привезти. Если бы хотели убить, то не стали бы хватать. Что ж, не будем им мешать. Посмотрим на их мышеловку. А там… как говорил д’Артаньян: «Горе той кошке, которая попробует поймать эту мышку». Такими мыслями я и поддерживал себя.
Джип заехал в какой–то двор. Странно, я не думал, что они так близко меня должны вести. Но они только выволокли меня из машины и запихнули в багажник. Машина снова тронулась.
Ехать в багажнике было не слишком удобно, к тому же очень трясло. Хорошо еще здесь лежали какие–то тряпки. Хоть было и не слишком удобно, но я умудрился перевести скованные руки вперед. Потом понял, что зря это сделал. Освободиться без ключа все равно не удастся, а похитителям это может сильно не понравиться. Пришлось снова «шагать через наручники». После пятиминутных усилий все вернулось на место. Только вспотел немного от акробатических упражнений в багажнике.
Ехали до места мы минут тридцать. Сначала я пробовал считать повороты, но потом понял, что это бессмысленно. Либо я выберусь оттуда, тогда и сам узнаю, куда мы приехали, либо нет, тогда это меня уже не будет интересовать. Последняя мысль мне не понравилась. Я поспешно отбросил ее. И не из таких переделок выбирались.
Наконец машина остановилась. Послышался скрип отворяемых ворот. Потом машина снова поехала, но вскоре снова замерла, выключился мотор.
Меня выволокли из багажника. Я осмотрелся. Мы находились в старой части города с частными домами. Только в отличие от остальных домов, этот был построен совершенно недавно из красного кирпича. По виду он больше напоминал коттедж, чем дом. Вокруг него тянулась высокая кирпичная ограда с вмурованным наверху битым стеклом. Один из похитителей сорвал лейкопластырь с моего рта.
– Не вздумай кричать, понял? – предупредил он меня. – Тебя все равно никто не услышит. – Это было очень похоже на правду.
– Наручники снимите. Больно же, – плаксиво попросил я.
Этот тип усмехнулся, потом взял меня за подбородок и приподнял голову. Я показал тот страх, который испытываю и немного его преувеличил. Это, кажется, понравилось ему. Он засмеялся, а потом снял наручники. Я растер запястья.
– Иди. – Один из похитителей подтолкнул меня в сторону двери дома.
Дом уже с прихожей поражал обстановкой. Отсутствие вкуса восполнялось обилием дорогих вещей.
Меня провели на второй этаж и втолкнули в гостиницу.
– Аркадий Анатольевич! – закричал я, бросаясь к сидящему на диване человеку. Аркадий резко обернулся ко мне и побледнел. Его руки были скованы, и он мог только ободряюще улыбнуться, хотя ясно было, что сейчас ему не до смеха.
– Егор?! Ты как здесь оказался?
– Я пригласил.
Только сейчас я обратил внимание на подтянутого, спортивного вида человека, стоящего чуть в стороне. Он держался настолько уверенно, что сразу было видно, кто здесь хозяин.
– Зачем вам ребенок–то понадобился? – сердито поинтересовался Аркадий. – У вас же ко мне претензии, а не к нему!
– Это сложный вопрос. Этот, как вы сказали, ребенок, влез в те дела, в которые не должен был влезать. Мне непонятно какую роль он играет во всем происходящем. А мне очень не нравиться что–либо не понимать. К тому же меня очень заинтересовала та история, которую рассказал тот парень – твой распространитель. Слишком уж смышленым оказался твой молодой друг. Венчик рассказал, мне, что адрес ты узнал именно от этого ребенка. Рассказал и о своей первой встрече с ним, когда головой об дверь ударился. – Человек усмехнулся.
– А как вы узнали, про этого парня? – поинтересовался я.
Спортсмен, как я назвал хозяина дома про себя, метнул в мою сторону пристальный взгляд.
– Тоже странная история. Его привезли ко мне два каких–то типа. Сказали, что ему есть что рассказать про некоего Аркадия Анатольевича Криворецкого и уехали.
Черт, черт, черт!!! Не в силах нанести удар по мне, они ударили по тому человеку, с кем они меня очень часто видели, логично рассудив, что он почему–то очень важен. И ведь если они захотят принять мое предложение, то их ни в чем не обвинишь. Они обещали не трогать только меня. Теперь ясно о чем они беседовали с тем парнем, когда увели его после того, как тот поговорил со мной. А шансов за то, что ему что–то удастся сохранить в тайне от Братства было не больше, чем у снежинки уцелеть в пустыне.
Только вот они не учли (или учли, в зависимости оттого, что они хотели), что мной тоже заинтересуются. Интересно все–таки узнать, учитывали они такой вариант или нет? А еще мне интересно, каким образом отсюда выбираться? То, что я сюда полез не зря говорил тот факт, что здесь оказался Аркадий Анатольевич, которого вытащить отсюда совершенно необходимо. Сделать же это мне гораздо проще, чем ему убежать. Меня никто не считал опасным противником, а о его подготовке все знали и опасались. Об этом говорило хотя бы то, что он был в наручниках, с меня же их сняли сразу по прибытии. Значит, вытаскивать нас отсюда придется мне.
Впервые я посмотрел не только на собеседника, но и огляделся вокруг.
– Вот это да! – невольно воскликнул я, глядя на развешанное по стенам множество видов самого разнообразного оружия. Вдоль стен стояли открытые столики, где на бархате было разложено множество ножей, кинжалов, кастетов. Были даже сюрикены.
– Что, нравится? – с интересом спросил хозяин. Ясно, что он гордится своей коллекцией, и мое откровенное восхищение доставило ему явное удовольствие.
– Ага. – Совершенно забыв где я, я встал и подошел к той стене, где висели шашки и сабли. Один из охранников попытался было помешать мне, но его жестом остановил хозяин.
– Можно? – спросил я, кивая на шашку. Хозяин усмехнулся и кивнул.
Я снял шашку со стены, вытащил ее из ножен и удивленно посмотрел на хозяина – шашка была заточена и готова к бою в любую минуту.
– Здесь все оружие настоящее, – пояснил хозяин. – Некоторые я делал на заказ, но в основном все это подлинное. Я всегда увлекался холодным оружием. Занимался фехтованием. Был мастером спорта. Даже участвовал в первенстве еще Советского Союза, но не повезло, заболел. Хотя у меня были все шансы стать чемпионом.
– Понятно. – Я поднес клинок к глазам. Деррон великолепно обучил меня разбираться в оружии, и теперь мне было ясно, какая великолепная сталь у этого клинка.
– Я гляжу, ты тоже не равнодушен к холодному оружию?
Я опомнился.
– Да нет. Это мой брат помешан на нем. У него куча литературы на эту тему. Ну, а имея такого брата нетрудно и самому научиться разбираться в нем. Вот это, например, шпага времен д’Артаньяна.
– Хорошо. Только эта шпага времен Французской революции. Но именно с ее помощью дворяне разрешали все вопросы чести. Как все просто было в те времена: дуэль, скрещенные шпаги.
– Возможно, только я почему–то думаю, что побеждал на дуэли не более честный, а более умелый. И уж не хотите ли вы нас на дуэль вызвать?
Хозяин искренне рассмеялся.
– Ты подал мне неплохую мысль. Скучно просто убивать своих врагов. Дуэль – это гораздо лучше. К тому же здесь есть шанс и у противника.
– У обычного человека против мастера спорта по фехтованию?
Хозяин усмехнулся.
– Если у человека в руках оружие, то шансы у него есть всегда. Даже против мастера спорта!
– Как мило, – с сарказмом воскликнул Аркадий. – Лучше скажи, Вестров, что ты с нами делать собираешься.
– Мне жаль, Аркаша, но я не могу тебя оставить в живых. Ты уже на прицеле у милиции и теперь живой ты мне опасен. Очень жаль, что мальчик оказался замешан во все это, но свидетелей я оставлять не могу. Не знаю уж, с какого боку он здесь, но рисковать не могу. Мне и так придется на время прекратить свой бизнес. Так что вас сейчас отвезут к тебе домой, а потом… передозировка.
– Да кто в это поверит?
– А какая разница? Знаю, что в милиции не дураки работают, но у них нет выхода на меня. Кроме тебя, этого мальчика и того идиота, который выследил моего курьера.
– Вы что, нас убить собираетесь? – с испугом спросил я.
– Очень жаль, мальчик. Ты мне понравился.
– Тогда я предпочитаю дуэль. Или это были просто похвальба? – Я несколько неуклюже взял шашку наизготовку. Лучше бы здесь был мой шеркон.
Хозяин удивленно посмотрел на меня. Потом расхохотался.
– Парень, тебе не откажешь в храбрости. Я не дерусь с детьми.
– Ага, вы их убиваете.
Вестров несколько мгновений смотрел на меня. Я старался выглядеть как можно больше неуверенным и испуганным, но одновременно и отчаянно храбрым, точнее храбрым от отчаяния.
– Ты прав, черт тебя подери. Ладно! У тебя есть шанс, парень. Если ты продержишься против меня пять минут так и быть, уйдешь отсюда живым. Думаю, что смогу обезопасить себя с твоей стороны. У тебя ведь есть родители, брат. Если будешь говорить много – их у тебя больше не будет.
– Ты, убийца! – Криворецкий вскочил с места и кинулся на Вестрова, но его схватили двое телохранителей. – Ты ведь прекрасно понимаешь, что у него нет шансов против тебя! Почему бы тебе не отпустить его на тех же условиях сейчас?!
Вестров метнул в его сторону острый взгляд.
– Я не оставляю в живых свидетелей, кто бы он ни был. Жизнь надо заслужить! Этот парень мне понравился. Ему страшно, но он борется с этим. Редко встретишь таких людей, тем более в наше время. Я даю ему шанс! Воспользуется он им или нет, зависит только от него.
– Ты прекрасно знаешь, что у него нет никаких шансов против тебя!!!
Это он зря. Уж Аркадий–то доложен был вспомнить, что я рассказывал о своем путешествии. Это не у меня не было шансов, а у Вестрова. Может он и мастер спорта по фехтованию, но он не рыцарь Ордена, он понятие не имеет о дей–ча и о взвинченном темпе. И фехтовать он умеет только шпагой, а ведь у каждого оружия свои особенности. Может шеркон с кинжалом и любимое мое оружие, но я так же великолепно фехтую двумя мечами, саблей, шашкой, умею пользоваться еще несколькими видами оружия.
– Возможно, но у него так и так нет никаких шансов. А теперь заткнись или тебя заткнут. – Вестров кивнул телохранителям, и те сдвинули стол и кресла в угол комнаты, освобождая место. Еще один принес песочные часы.
– Они на пять минут, парень. Если упадет последняя песчинка, и ты останешься жив, то считай, что родился второй раз. И, кстати, можешь выбрать оружие.
Я осмотрелся. Шашка была немного длинновата для меня, но лучше все равно ничего не было. Хотя… я подошел к одному из столиков и взял дагу. С трудом удержался от того, чтобы не схватить еще парочку метательных ножей. Это, пожалуй, будет слишком. С сожалением отошел от столика. Теперь надо разработать тактику. Я осмотрелся. Так. В комнате сам Вестров и трое телохранителей. Один стоит около Криворецкого, один около окна и еще один около двери. Каждый наготове, но больше опасаются Криворецкого, а не меня. На меня же они глядят хоть и с интересом, но как на обреченного.
Вестров выбрал шпагу.
– У тебя преимущество парень – твое оружие тяжелее.
Если бы у меня было желание, то я бы объяснил ему, что тяжесть оружия не всегда преимущество. Если противник действительно мастер, то эту тяжесть он может использовать против тебя же самого.
Вестров подошел к окну и перевернул часы. Потом неторопливо размялся и резко кинулся в атаку. Я отскочил, сделал вид, что споткнулся и упал, благодаря чему избежал смертельного удара. Вестров усмехнулся и дал мне время подняться. Потом снова стремительно атаковал. Его удары были молниеносны, точны и смертоносны. Он действительно был мастер. Но мне каким–то чудом удавалось уклоняться от них. Впрочем, чудом это выглядело лишь со стороны. Для меня его удары были медленны, медленны даже без взвинченного темпа. Даже без помощи дей–ча я мог двигаться быстрее, чем он. Но я пока только неуклюже уворачивался от ударов, перемещаясь таким образом, чтобы оказаться поближе к столу с метательными ножами. Еще чуть–чуть. Еще! Все! Я около стола! Теперь мои действия мгновенно теряют всю неуклюжесть. Шашка и дага как бы оживают. Я вижу, как удивленно расширились глаза Вестрова, как сузились его глаза, когда его выпад встретился с твердой защитой, а не с неуклюжим отскоком, как было раньше. Еще один выпад. Навстречу его шпаге устремляется моя дага. Я не блокирую удар, только плавно отвожу его в сторону, одновременно смещаясь влево. Шаг навстречу, разворот на месте и шашка описывает стремительную дугу на уровне шеи Вестрова. Шпага падет на пол. Я же на том же повороте выпускаю дагу и шашку из рук. Они не созданы для бросков, но Деррон недаром тренировал меня кидать самые невероятные предметы. И шашка и дага находят свои цели. Через мгновение два телохранителя валятся на пол. Один пытается вытащить шашку из своей груди, а второй пытается вдохнуть через пробитое горло. Третий ошарашено смотрит на происходящее, тянется к пистолету, но я недаром смещался к столу с ножами. Бросок и третий телохранитель валится на землю. Привлеченный шумом, вбегает еще один человек уже с пистолетом в руке. Еще один бросок и он опрокидывается на землю. Из его груди торчит нож. Все произошло настолько молниеносно, что только сейчас Аркадий Анатольевич понял, что произошло. Это стало видно по тому, как страх за меня сменился ошеломлением от всего произошедшего.
Я посмотрел на голову Вестрова, в глазах которого навечно застыло удивленное выражение, и без сил опустился на пол. Почувствовал, как к горлу подкатывается тошнота.
– Эт–то что? – Аркадий ошарашено разглядывал побоище.
– Я же ведь говорил, что в Магическом мире основным оружием является меч. И говорил, что меня обучали владеть холодным оружием. Обучали так, чтобы я мог действительно выжить в том мире.
Я снял со стены другую шашку.
– Повернитесь, а то мне что–то не хочется искать ключ от наручников.
Криворецкий был настолько удивлен всем произошедшим, что без слов выполнил просьбу. Маленький ток внутренней силы, сосредоточенной на кончике шашки, стремительный удар и короткая цепь наручников оказалась перерубленной.
– Наверное, мне не стоит спрашивать, как ты это сделал?
– Не стоит. Когда попадете в Магический мир, Деррон вам все объяснит. Знаете, я лучше выйду. Мне не очень нравится здесь находиться.
– Подожди, здесь же еще могут быть люди.
– Больше нет. Только твой продавец. Венчик.
– Откуда ты знаешь?! – подозрительно спросил Аркадий.
– Знаю. Меня сюда привезли двое. Еще двое стояли рядом с тобой. Хозяин дома. Был еще один, но он ушел. Об этом говорили мои конвоиры.
– Понятно. Тогда ладно. Иди, а мне здесь еще кое–что сделать надо.
Я кивнул и вышел из комнаты. Попутно зашел туда, где ощущал слабую жизнь. Там на кровати лежал Венчик. Рядом валялся шприц. На руке отчетливы были видны следы старых уколов. Он был еще жив, но сразу было понятно, что это ненадолго. Вестров свидетелей действительно не оставлял, а ведь этому парню было лет шестнадцать. Ему еще жить бы да жить. Венчик. Я даже не знал его настоящего имени. Зачем он связался с наркотиками? Почему начал колоться? На эти вопросы уже никто не сможет дать ответ.
Парень последний раз вздохнул и замер. Я коснулся его шеи – пульса не было. Если раньше я и сожалел по поводу убийства Вестрова, то теперь, глядя на тело этого юноши, оно исчезло. Только так с ними и надо.
Я вышел во двор и присел на небольшую скамеечку, дожидаясь Аркадия.
Глава 6
Аркадий что–то не шел. Интересно, что его могло там задержать?
– Не расстраивайся, Егор. Вряд ли ты мог спасти этого юношу. – Голос Деррона звучал глухо и как будто издалека. Его было слышно гораздо хуже, чем Мастера.
– Вы не понимаете, Деррон. Я не мог его спасти, но совершенно по другой причине. Этот, как ты говоришь, юноша был обречен с того момента, как впервые попробовал наркотики. Он был мертв уже давно, просто еще не знал об этом. Вполне возможно, что то, что сейчас с ним произошло гораздо лучше долгой мучительной смерти, которая его ожидала в будущем.
– Так что же тебя тревожит?
– Вот это и тревожит. Почему зная о последствиях, люди начинают употреблять эту гадость?
– Интересный вопрос! Почему зная о последствиях, люди начинают заниматься магией смерти?
– Но она же дает власть, могущество! Это хотя бы понятно! А что дают наркотики?
– Если я правильно понял, то они дают освобождение от всех проблем. Это ведь тоже своего рода могущество.
– Я не думал об этом.
– Просто тебе никогда не хотелось уйти от всех проблем этого мира.
Тут, прерывая нашу беседу, показался Аркадий.
– Ты где был? Что ты там делал так долго?
Аркадий пристально посмотрел на меня, словно пытаясь что–то разглядеть.
– Мне кажется, что ты довольно спокойно воспринял все то, что сейчас произошло, – заметил он, наконец.
– Вот вы о чем, – невесело усмехнулся я. – Для меня все это уже пройденный этап. Раньше были и слезы, и жалость, и стремление никого не обидеть. Это прошло сразу, как только я понял, что меня никто жалеть не собирается.
– Понятно. Я видел Венчика, – вдруг сказал он.
– Я тоже. Именно тогда я и понял, что нечего жалеть о смерти тех негодяев, что сделали подобное. – Кстати, ты знаешь его настоящее имя?
– Нет.
Некоторое время мы молча сидели на скамейки.
– Я убрал твои следы, – заговорил, наконец, Аркадий.
– Как это? – заинтересовался я.
– Это было не так уж и сложно. Ты мало до чего дотрагивался. Я стер твои отпечатки с оружия и дотронулся до них сам. Мне–то ведь уже все равно. В этот мир я возвращаться не собираюсь.
– Так вас отправить в Магический мир?
– Давай на ты, Егор? Уж после того, что мы пережили обращаться на вы как–то глупо. Кстати, спасибо, что спас меня.
– Я же ведь говорил, чтобы вы не лезли пока сюда.
– Да я, в принципе, и не лез. Меня схватили около собственного дома. Кто бы мог подумать, что этот парень побежит рассказывать о своих подозрениях сюда.
– Не думаю, что ему очень это хотелось. Вы же слышали, что рассказывал Вестров. Этого парня им привезли.
– Но кто мог это сделать?
– Я же рассказывал, как его увел один из Братства.
– Но зачем им это? – искренне изумился Аркадий.
– Кто его знает. Впрочем, если вам интересны мои предположения, то они заметили, что я часто бываю с вами. Заметили, что и за Ключом первый раз мы приходили втроем. Вот они и решили устранить вас. Просто на всякий случай.
– На всякий случай?
– Ну да.
– Так, значит и Рон с твоим другом в опасности!
Я несколько мгновений тупо разглядывал Аркадия. Потом стремительно вскочил и рванулся к выходу. Даже не пытаясь открыть запертые ворота, я одним прыжком вскочил на стену, умудрившись даже не поцарапаться о торчащее стекло, и спрыгнул вниз. Не слушая отчаянной ругани Аркадия, который лез за мной, я побежал по улице. Только через несколько мгновений я разобрал, что кто–то зовет меня по имени.
Обернувшись, я не поверил своим глазам. На другой стороне улицы от того места, где я перелез через забор, стояли Костя Снегирев и Рон. Я бросился туда.
– Вы?! Здесь?! Как?!
Снегирь переглянулся с Роном.
– Полагаю, это должно означать: как вы здесь оказались, – объяснил он ему. – Когда тебя увезли, я не знал что делать. Хотел уж бежать в милицию, но тут увидел бегущего ко мне Рона. Тот сказал, что Аркадия Анатольевича тоже похитили. Узнав, что и тебя похитили, он удивился.
– Еще бы не удивиться, – вмешался Рон. – Он сказал, что этих похитителей было всего двое. Тогда–то я и понял, что если ты позволил себя похитить, то у тебя были причины, и вмешательство в эти причины вашей внутренней стражи в твои планы не входило.
– Ты так был уверен, что Егора не похитили, а он именно позволил себя похитить? – спросил подошедший Аркадий. Кажется, он все–таки зацепился за что–то, поскольку у рукава был вырван солидный клок.
– Конечно, – ответил Рон таким тоном, как будто говорил о самых очевидных на свете вещах. – Разве двое могут справиться с рыцарем Ордена?
– Кто такие рыцари Ордена? – удивленно спросил Снегирь.
– Это долго объяснять, – вмешался я. – Это в том мире в древности существовал такой орден рыцарей. Их так и называли – рыцари Ордена. Но сейчас вы лучше скажите, как вы очутились здесь?
Рон невинно посмотрел на меня.
– Ну, мы поняли, что тебя и Аркадия могли привезти в тот дом, адрес которого ты узнал. Костя знал, где это находится.
– Ясно, – вздохнул я.
– А как ты из дома вышел? – спросил у Рона Аркадий.
– Ну, я увидел в окно, как вас схватили, и выскочил следом, однако не успел. Я сразу помчался к Энингу.
– К кому? – хором спросили Аркадий и Костя.
– Ко мне. Это мое имя в том мире. Но как ты закрыл дверь, Рон? Насколько я помню, она без ключа не закрывается.
– Ой, я не закрыл ее. – Рон испуганно посмотрел на Аркадия.
Тот весело рассмеялся.
– Вот будет потеха, если меня ограбили.
– Я заплачу вам, – испуганно проговорил Рон.
Теперь уже смеялись мы все трое: я, Аркадий и Костя.
– Забудь, – замахал руками Аркадий. – Он заплатит! Тоже мне, миллионер. Может, еще и не ограбили.
Смеясь, и подшучивая друг над другом, мы двинулись домой. Добираться пришлось на троллейбусе, хотя и не так долго, как я думал.
– Надо бы в милицию позвонить, – заметил Аркадий, когда мы вышли на нашей остановке. – Я там посмотрел кое–какие бумаги. Для милиции это может оказаться настоящим кладом. Если они правильно распорядятся ими, то перекроют несколько каналов поставок наркотиков из Средней Азии.
– Только попозже. А пока вам стоит собрать вещи для путешествия. Сегодня вечером я вас отправлю.
– Вас? А ты? Ты же вроде как тоже собирался? – удивлено посмотрел на меня Аркадий.
– Я завтра. Мне хочется сходить на маскарад. К тому же есть еще трое из Братства Черной Розы. С ними тоже надо что–то делать.
И тут я увидел отца. Он стоял около дерева с таким выражением лица, которого мне ни разу не приходилось у него видеть. К тому же он вечно куда–то спешил, а тут он просто стоял прислонившись к дереву и смотрел в никуда.
– Егор, это не твой отец? – спросил Костя.
Предчувствие какой–то беды сжало мне сердце.
– Вы идите, – сказал я, не сводя с отца взгляда. – Аркадию надо проверить свой дом, ведь он так и остался открыт. Рон, у тебя твои вещи там остались, собери их. Костя, посмотри за Роном.
Всем было понятно, что я говорю ерунду. Какие вещи могут быть у Рона? Зачем Косте надо за ним смотреть, если тот с Аркадием? Снегирь так и хотел мне сказать, но тут вмешался Аркадий. Он несколько мгновений переводил взгляд с меня на моего отца, потом взял обоих за руки и повел за собой, что–то говоря.
Я подошел к отцу и остановился рядом. Тот даже не повернул головы. Похоже, он даже не заметил, что кто–то к нему подошел. Так мы простояли минут пять.
– Что случилось, папа?
Отец вздрогнул и резко повернулся.
– А, это ты, – с облегчением сказал он. – Да ничего. Просто стою, дышу свежим воздухом.
– Папа, я здесь уже давно стою, а ты даже не заметил моего приближения. Не обманывай. Я же вижу. Что у тебя что–то случилось.
Словно признавая это, он опустил глаза.
– Да ничего такого. Я разберусь. Просто меня крепко обманули.
– Это по поводу твоей последней сделки?
– Да, – признался он. – Я ведь чувствовал, что там что–то нечисто, но все казалось так здорово. Была такая возможность…
– А оказалось, что все надувательство. На сколько тебя надули?
Отец хотел было возмутиться, но тут же его плечи опустились.
– Боюсь, что на много. Очень на много. У меня нет таких денег.
– И что теперь?
– Не знаю. Пошли, Егор, прогуляемся.
– Папа, папа, – вздохнул я. – Ты ведь так и не нашел времени поговорить со мной. Только сейчас, когда ты потерял все, ты предложил просто пройтись. Может и хорошо, что ты все потерял? Может, сейчас ты больше времени будешь уделять нам?
– Да ты что? Я же ведь всегда только ради вас и работал! – Отец как–то беспомощно посмотрел на меня.
– Ты у меня даже на дне рождении не был. Просто прислал подарок со служащим из твоего офиса. Но может хоть сейчас–то ты выслушаешь меня! Тебе ведь сейчас некуда спешить?!
– Егор, да как ты можешь вообще думать о своих проблемах, когда у нас такой случилось?!! Я то рассказал тебе как мужчине, а ты опять со своими проблемами!!! Вот уж не думал что мой сын эгоист!
Слезы обиды выступили на глаза, но я задавил их в себе.
– Почему ты считаешь, что мои проблемы это только мои? И почему ты считаешь, что они менее важны, чем твои? Ты уже помешался на этих деньгах! Ты не видишь, но мама уже плачет по ночам, когда ты отправляешься в свою очередную командировку на какие–то переговоры! Ты уже дома почти не бываешь! Когда я был маленьким, мы всегда вместе ходили на лыжах в лес! Помнишь? Мы в походы ходили! Ходили за грибами! А помнишь, как мы заблудились в лесу и вы с мамой пытались рассмешить меня, чтобы я не испугался? Когда мы последний раз выезжали куда–нибудь всей семьей? Не помнишь? – Я понимал, что говорю не то, но уже не мог остановиться. Если отец обратился ко мне, самому младшему в семье, значит ему действительно нужна поддержка, а я вместо этого высказал все, что накипело на душе. После этого уже вряд ли можно было рассказать отцу о моем путешествии.
– Пошли домой, – мрачно бросил он, направляясь к дому.
Я уже проклинал свой длинный язык, но понимал, что изменить ничего не мог.
Дома нас встретила мама, которая сразу поняла, что что–то не в порядке. Отец попытался отвертеться, свалив все на меня.
– Вот, вырастили, сокровище! Теперь заявляет, что оказывается, я семьей совсем не занимаюсь и что надо все бросить и немедленно заняться им!
Однако маму еще никому не удалось обмануть. Потихоньку она вытащила из отца все, что тот хотел скрыть. Молча выслушала его сбивчивые объяснения, сидя на стуле. Наконец, отец замолчал, в комнате повисла тяжелая пауза.
– А так ли он не прав? – тихо спросила мама. – Помнишь, ты клялся, что не будешь заниматься сомнительными операциями?
– Но, дорогая, там был такой случай…
– Зачем? Мы что, нуждались в деньгах? Нам чего–то не хватало? Ты совсем голову потерял со своими деньгами! Твой сын уже неделю найти тебя не может, чтобы поговорить! И не говори мне, что это пустяки!!! Он твой сын! И у него тоже могут быть свои беды, которые для него такие же важные, как и твои для тебя!
– Я сейчас не об этом…
– А я об этом. Егор, иди в комнату, нам с папой нужно поговорить.
Я не стал спорить и ушел к себе. Что мама может сказать отцу я прекрасно представлял. Выслушивать же оправдания отца мне совсем не хотелось.
Вскоре пришел брат. Они втроем закрылись на кухне и продолжили разговор. До меня доносились лишь невнятные звуки. Не находя себе места, я шатался по комнате, пытаясь понять в насколько серьезную переделку угодил мой отец. Сейчас я был единственный, кто реально мог помочь. Если все серьезно, то можно забрать всю семью в другой мир, если нет, то я могу отдать то золото, что принес с собой, а если окажется мало, то можно принести еще. Но я опять–таки оказался единственным, кто оказался исключенным из разговора. Несколько раз я пытался подслушать, но с кухни просматривался весь коридор. Меня замечали и прогоняли к себе в комнату.
Разговор затянулся до самого вечера. С дурными предчувствиями я лег спать.
– Вставай, Егор. Проспишь свой маскарад, – проснулся я давно. Вернее я так и не ложился, всю ночь размышляя над тем, что сообщил вчера мне отец.
– Какой маскарад, мама?! Ты думаешь мне сейчас до маскарада?
– А в чем проблема? Если ты об отце, то не беспокойся, мы все уладили. – Раньше ей удалось бы обмануть меня. Раньше, но не сейчас.
– Мама!
– Егор. Поверь нам! Ну–ка, покажи свой костюм, а то я ведь так его и не видела.
Спорить было бесполезно.
– Нет, ты увидишь меня на маскараде, а я посмотрю, догадаешься ты или нет.
Она засмеялась.
– Посмотрим.
Я быстро собрался. Потом запихал одежду рыцаря в сумку. Теперь ножи, меч, кинжал. Парик. Этот парик я позаимствовал у матери. Она его не любила и никогда не носила. Посчитав, что такой вещи нельзя пропадать, я срезал с него все завитушки. Теперь парик представлял собой обычные длинные черные волосы. Они полностью закрывали мне шею и уши. Только вот спереди оказалось неровно. Пришлось снова брать ножницы и подравнивать. Снова примерил парик. Вот теперь лучше. Надел черную маску. Вот маска здесь была совершенно лишней. Я сразу становился похожим на шута. Однако делать нечего – какой же маскарад без маски?
Я запихнул парик с маской в ту же сумку. Повертел в руках рыцарский обруч. Потом сунул его в кармашек сумки. Туда же положил и Ключ. Мама в это время уже собрала вторую сумку для Снегирева.
– Не пойму, чем тебе этот костюм не понравился?
– Вот и посмотришь.
В этот момент в дверь позвонили. Когда я выскочила в коридор, то брат уже открыл дверь.
– Иди, там тебя твой друг спрашивает. – Он с усмешкой кивнул на Снегиря. – д’Артаньян новоявленный. Я, правда, считал, что мушкетеры нынче не в моде. Я понимаю Зорро, или там Черный Плащ еще куда ни шло.
Я запустил в него подушкой с кресла.
Мама вынесла сумку с тем костюмом, который принесла из театра.
– Вы как дети малые. Витька–охламон, большой, а ведешь себя как первоклассник.
Мы с Роном быстро спустились вниз по лестнице (не захотели ждать лифта). Весь путь он с тревогой смотрел на меня. Потом не выдержал.
– Слушай, что случилось–то? Я понимаю, это, конечно, не мое дело…
– Да, ерунда, – беспечно махнул я рукой, хотя на самом деле сердце сжималось в предчувствие беды. Что–то наигранное, искусственное было в веселье мамы, шутках брата. Они явно хотели скрыть от меня что–то. Проклятье! Ну почему мне всего тринадцать?! Я ведь действительно могу помочь, но для этого мне надо знать точно в чем беда! Если броситься на помощь сейчас, ничего не зная, то можно наломать таких дров! – Просто моего отца сильно облапошили. Я сам точно не знаю.
– Понятно. А Аркадия все–таки обокрали, – выложил он новость. – Мы приходим, а в доме пусто. Только тяжелый комод остался, ну и еще кое–какие вещи. А так почти все вынесли.
– Неудивительно. Рон ведь наверняка квартиру не только открытой оставил, но и дверь нараспашку. Так, мы почти пришли. Теперь надо найти место, где можно будет незаметно переодеться.
– Зачем? – искренне изумился Снегирь. – Ведь в школе раздевалки будут.
– Э–эх, голова садовая! В этих раздевалках все будут переодеваться. Все увидят костюмы друг друга. А я не хочу, чтобы меня узнали. Понял?
– Понял.
Мы быстро зашли в ближайшие кусты и там переоделись. Без удобств, конечно, но зато нас никто не видел. Снегирь же с восхищением смотрел на мой костюм. Я его понимал – сам с таким же восхищением смотрел на него во дворце у князя, когда только увидел. Великолепная отделка, покрой – все это делало наряд действительно красивым.
Я надел парик, потом рыцарский обруч. Потопал сапогами – не жмут ли – тренькнули небольшие серебряные шпоры. К поясу пристегнул шеркон и кинжал. В простых ножнах, обычные, без украшений рукоятки, как меча, так и кинжала делали их не очень похожими на настоящее оружие. К тому же шеркон вообще не выглядел грозным. Поэтому я не боялся, что в них опознают настоящее оружие. Правда вся иллюзия рассеивалась стоило достать меч или кинжал из ножен. Тогда сразу бросалось в глаза металлический блеск клинка, великолепная заточка оружия. Поэтому обнажать меч в школе не стоило.
Теперь плащ и маску.
– Ну как? – поинтересовался я у Снегиря.
Тот поднял вверх большой палец.
– Класс! Там все так ходят?
– Я же говорю, что это парадный костюм рыцаря. Никто кроме рыцаря надеть его не может. Это все равно, что в нашем мире надеть парадный мундир маршала и пройтись по улице.
– Но разве ты рыцарь?
– Там да. Мне сложно объяснить. Просто поверь, что тот мир совсем не такой, как наш. – Я вытащил из сумки орден Чести и повертел его в руке. Наверное, не стоило его надевать. Если шеркон еще можно принять за муляж (если его не вытаскивать из ножен), то вряд ли кто примет этот орден за бутафорию. Даже если предположить, что все посчитают рубины и алмазы простыми стекляшками, а золото и серебро за простые металлы, то ювелирную работу самого ордена никуда не спрячешь. Да и вряд ли в школе все окажутся такими идиотами, которые не смогут отличить золото и серебро от позолоты. Наверняка найдутся и такие, кто поймет, что бриллианты настоящие.
– Ух ты!!! Что это?! – Костя с восхищением уставился на орден.
Я покачал его на ладони.
– Так. Игрушка. Обычная дорогая игрушка.
– А это все настоящее? Ну, бриллианты, золото? Сколько это может стоить?
Сколько? Десяток ран и два дня больничной койки; отчаяние в почти безнадежной схватке.
– Дорого, Костя. Гораздо дороже денег. – Я с сожалением убрал его обратно в сумку. Не стоило вообще его брать. – Ты готов?
Он мотнул головой и осмотрел себя.
– Д’Артаньян и три мушкетера. Только вот мушкетеров нет. – Он обнажил свою шпагу и воинственно взмахнул ею.
– Эх, – подосадовал я. – Надо тебе было шпагу Рона дать. А то эта железка как–то несолидно смотрится. Только вот тогда бы ты ее обнажить в школе не смог бы.
– Жаль, что не дал. Ну и ладно. Никто ж не знает, настоящая она в ножнах или нет. Пошли, что ль?
Мы двинулись к школе. Я закинул на плечо сумку, в которой лежала моя обычная одежда. Эту сумку я специально купил два дня назад и ни разу не носил с собой, чтобы никто не мог опознать меня по сумке.
Когда мы вышли из закутка и оказались перед входом в школу, то все, кто был здесь, с восхищением уставились на меня. Не сдержавшись, я слегка откинул плащ и поклонился самым светским поклоном. Мастер был бы доволен. Потом гордо вскинул голову и прошел в дверь.
– Ну ты даешь! – Снегирь удивленно посмотрел на меня. – Где ты так научился?
Я усмехнулся, но ничего не ответил.
В коридоре уже собралось множество людей в самых разных костюмах. Кто–то был наряжен богатырем, кто–то моряком. А вон костюм какого–то героя комиксов. Я усмехнулся. Все знали, что Солматов Виталий страстный любитель комиксов. Ясно, что он нарядился в какого–то своего любимого героя. Поскольку я комиксов не читал, считая их глупыми, то узнать кого он изображает не мог.
– Привет, Солматов, – Махнул я ему.
Виталий удивленно уставился на меня.
– Ты кто? Я тебя что–то не узнаю.
– Так ведь на то и маскарад, чтобы не узнавать. Догадайся?
– Коржинов, ты?
– Не гадай. Даже если угадаешь, все равно не скажу.
– Это кто у нас тут в таком шикарном наряде?
Я обернулся.
– Здравствуйте, Вера Ивановна, – поздоровались мы всем хором.
Она осмотрела всех троих.
– Так, Солматова я узнала. – Она обернулась к Снегирю. – А кто здесь. Если бы не длинные волосы, то я сказала, что ты Громов, но нет… Снегирев. Ага, вот, значит, какой у тебя костюм.
Костя скис. Он–то надеялся, что его не узнают.
Вера Ивановна посмотрела на меня.
– А вот тебя, я что–то не узнаю.
– Ну вот, учителя уже не узнают своих учеников, – притворно обиделся я.
В этот момент к нам подошли две девчонки.
– Привет Солматов, – потом с интересом уставились на меня. – Мы смотрим, стоит Солматов с компанией. Значит здесь и собирается наш класс, – объяснили они свое появление.
Похоже, Солматов действительно оказался тем маяком, на свет которого очень быстро собрался почти весь наш класс, хотя многие вообще не пришли. Многих я узнал, но некоторые оказались для меня такой же загадкой, какой я оказался для всех. Я видел, что все одноклассники, особенно девчонки, гадают, кто же я такой. Постепенно перебрали все фамилии. Несколько раз прозвучала и моя. Правда она была дружно отвергнута. Я даже обиделся. Снегирь же откровенно потешался, наблюдая за этим.
– Сто рублей с носа и я открою вам эту тайну, – объявил он.
– Ради такого дела мне и двести не жалко, – засмеялась Вера Ивановна, – но давайте лучше отложим все на то время, когда надо будет снять маски. Это будет намного интересней.
Вокруг разочарованно вздохнули. Кажется, моя персона всех заинтересовала.
Вскоре все двинулись к актовому залу. Вопреки ожиданиям, народу было не очень много. Кто–то посчитал, что все это выглядит смешным, кто–то поленился достать костюм. Может, были еще какие причины. Однако самое скверное было то, что здесь была Танька Серова. Я–то надеялся, что она не придет. Ведь учится она в каком–то там лицее. Но надо было знать Таньку, чтобы не сомневаться в том, что она не пропустит этот праздник. Ясно, что никто в школе не смог бы ни в чем отказать отцу Таньки, ведь именно он дал деньги на ремонт школы. Понятно, что не пригласить Таньку не могли. А она не могла упустить возможности похвастать каким–нибудь очередным сногсшибательным нарядом. Вот и сейчас она блистала в белоснежном платье с золотой короной на голове. Я готов был биться об заклад, что золото в этой небольшой коронке настоящее, как настоящие и бриллианты, что надеты на ней. Лицо же закрывала вуаль. Кажется, этот наряд должен был изображать королевский.
Понятно, что Таньку все узнавали и старались держаться от нее подальше. Так она и шествовала по коридору в гордом одиночестве. И когда она проходила, то разговоры мигом смолкали, и все вокруг провожали ее настороженным взглядом. Она же вела себя так, как в ее представлении должна была вести себя настоящая королева. Я подумал, что если бы жена Ратобора – Изяслава вела себя так же, то она недолго бы процарствовала. Ее придушил бы сам Ратобор. Хотя нет, скорее всего, он сплавил бы ее в монастырь, куда–нибудь подальше. Я представил, как Танька будет выглядеть в монашеских одеждах – это мне понравилось. Пожалуй, тогда она поутихла бы.
И тут мой взгляд остановился на высокой фигуре в тени. Сначала я принял ее за учителя в костюме. Но учитель в костюме ниндзя выглядит как–то несолидно. Но тут мой взгляд уперся в черную розу, вставленную в петельку на груди человека – рука невольно потянулась к мечу. Из всех только Снегирь понял, что есть какая–то угроза, поскольку только он знал, что меч у меня на боку настоящий. Он остановился и испуганно посмотрел на меня.
Поняв, что его обнаружили, человек вышел из тени и двинулся прямо ко мне. На него обернулись с интересом. Из–за плеч человека выглядывали две рукоятки мечей, на поясе висел кинжал.
Он подошел к нам и галантно склонился к руке Веры Ивановны. Та была сражена наповал и в восхищении посмотрела на галантного кавалера.
Знала бы она кто этот человек, то бежала бы в ужасе отсюда.
Потом он повернулся ко мне.
– Благородный господин, позволите ли вы пройтись немного с вами?
Никакой издевки в его голосе не было.
Не спуская с него глаз, я кивнул. Руки с кинжала я тоже не убрал.
Теперь интерес ко мне со стороны одноклассников возрос неимоверно. Нас двоих осматривали с нескрываемым любопытством. Никто не заметил того напряжения, которое сразу возникло между нами.
Не желая оставлять этого человека позади себя, я шагнул в сторону и только потом двинулся вперед. Снегирь шагнул было следом, но я остановил его.
– Не надо. Ты не сможешь помочь мне, если что.
– Это ведь из Братства? – шепотом спросил он.
Я кивнул, насторожено наблюдая за убийцей. Тот не делал никаких попыток напасть. Немного отстав от всех, мы остались вдвоем. Молча, настороженно разглядывая друг друга, мы вошли в актовый зал. Здесь были убраны все кресла, а вдоль стены были расставлены столы с едой. Центр зала оказался пустым. На сцене же стояла музыкальная аппаратура. В зале играла негромкая музыка.
Мы с убийцей отошли в сторону, где нас не могли потревожить. Он с любопытством осмотрел зал.
– Милорд, вы не находите это довольно интересным? Здесь из всех людей только двое находятся в своих истинных обличьях.
– Забавно, – осторожно согласился я.
– Милорд, мне бы хотелось поговорить с вами спокойно. Действительно поговорить. Если я пообещаю, что не буду нападать на вас, вы расслабитесь?
– Кто Братству доверяет, тот долго не живет, – процитировал я поговорку Магического мира.
– Верно, – не стал отпираться он. – Но у нас тоже есть кое–какие принципы.
– Насколько я знаю, у вас только один принцип – выполнение заказа. Для этого все средства хороши. Вас невозможно подкупить, вы преследуете жертву до того момента, пока не выполните задания.
– Опять верно. Но сейчас возникла непредвиденная проблема. Да, мы выполняем заказ даже ценой собственной жизни, но сейчас нам хочется вернуться домой. Бог не найдет нас здесь.
– Бог?! Мне кажется, Бог запрещает убийства?
– Ваш Бог!
– Вы разве не христианин?
– Нет. Вот видите, у нас уже возникли вопросы, на которые нам обоим стоило получить ответ. Давайте так, вопрос за вопрос. Я абсолютно честно отвечу на любой ваш вопрос, а вы на любой мой? Отвечать по очереди.
– Хорошо, – согласился я. – Что у вас за Бог?
– Решили задавать вопросы первым? Хорошо. Наш Бог Мерлион. Он забирает к себе души тех, кто до конца выполнил свой долг. Он благоволит тем, для кого долг превыше смерти. Если человек не может выполнить свой долг, то искупить вину перед Богом он может только самоубийством. Поэтому если кто–то из Братства проваливает задание, то он убивает себя. Хочу заметить, что благодаря вам, милорд, по этому пути отправились очень многие из Братства.
– Я бы сказал, что мне жаль, но это не так.
– Если бы вы сказали, что вам жаль, то я не поверил бы.
– Зачем вы вообще завели со мной этот разговор?
– Теперь моя очередь задавать вопрос, милорд. Где мы сейчас находимся? Что это за место?
– Это школа. Здесь обучают грамоте и другим наукам.
– Я знаю, что такое школа. Милорд, давайте не будем играть в эти игры? Вы ведь поняли вопрос.
– Хорошо. Мы находимся во второй части некогда единого мира. Он был расколот несколько тысячелетий назад Великими Магами ради его спасения.
Я коротко рассказал об этом событии, а так же о причинах Раскола.
Убийца задумался.
– Понятно. Значит, магия здесь не действует. То–то оборотни не смогли перевоплотиться.
– Зачем вы затеяли со мной этот разговор? – задал я следующий вопрос.
– Мы думали над твоим предложением. Нам не хватало информации. Я должен эту информацию получить.
– Почему только ты можешь помочь нам вернуться домой?
Я рассказал о Ключах и об энергии, которая открывает проход. И почему сейчас могу помочь только я.
– С первыми противниками из вашего Братства я справился довольно легко, они не могли даже подкрасться, а вы мне кажетесь более опасными врагами. Почему так?
– Они были акейты. В Братстве есть деления. Акейты – это те, кто достиг низшего уровня мастерства. То есть новички, только получившие право получать задания. Если бы мы тогда знали, что ты рыцарь Ордена, то их не послали бы. Мы наказали того, кто не предоставил нам информацию. Следующие, это рейны – овладевшие искусством перевоплощения. Потом дрейны – следующая ступень. Я же достиг уровня верл–а–ней – высшая ступень; двое моих спутников дрейны. Теперь мой вопрос – почему ты оказался в другом мире? Ведь, если я правильно понял, именно этот мир и есть твой родной.
– Случайно. Я нашел Ключ, и он открыл проход. Я хотел только вернуться домой, но для этого мне пришлось искать другой Ключ в том мире. Когда вы догнали нас, я как раз уходил домой. Так что Сверкающий ошибся, гоняясь за мной.
– Возможно, но мечи Судьбы не попадают случайным людям.
– Вы знаете об этом? – изумился я.
– Нанять верл–а–ней очень нелегко, и мы всегда требуем полной информации. Но это не наше дело. Наше дело выполнять задание. Я правильно понял, что ты останешься здесь, когда отправишь нас назад?
– А какая вам разница?
– Если это так, то мы не согласны. Тогда мы не сможем выполнить свой долг.
– А вас не тревожит, что Сверкающий способен уничтожить оба мира?
– Это как?
Я рассказал о предсказаниях Винера.
– Я знаю его, но меня это не волнует. Случится то, что должно, чтобы мы не делали. Так как? Ты останешься здесь?
– Нет. Я отправлюсь в тот мир следом за вами.
– Слово рыцаря Ордена?
– Да.
Убийца некоторое время разглядывал меня.
– Рыцари Ордена всегда держали свои клятвы. – Он повернулся чтобы уйти.
– Минутку. Вы сказали, что знали Винера. Откуда?
Убийца опять повернулся ко мне.
– Он был очень упрям. Так ничего и не сказал.
– Так это были вы? Вы! – Я задохнулся от ярости. – Он же не мог вам сопротивляться! Он же совсем не умел сражаться! – Я резко подскочил к нему и содрал с головы маску.
Убийца холодно посмотрел на меня.
– Никто не может видеть лица верл–а–ней. Ты только что подписал себе смертный приговор. Теперь от тебя не отстанут до тех пор, пока ты не умрешь вне зависимости от платы. За тобой будет охотиться все Братство до тех пор, пока сегодняшнее оскорбление не будет смыто кровью. Твоей кровью.
– В таком случае мне придется уничтожить все ваше Братство!
Он усмехнулся.
– Это многие пытались. Но пока мы принимаем твое предложение. Охота за тобой начнется в другом мире. Теперь, рыцарь, учись обходиться без сна, без еды, без воды. – Он резко натянул маску и вышел из зала.
– Может быть, многие пытались, – прошептал я ему вслед. – Но у меня перед ними есть одно преимущество: я могу воспользоваться опытом своего мира, где тоже существовало подобие Братства.
– Все в порядке? – подскочил ко мне встревоженный Снегирь.
– Да. Просто я только что узнал, кто убил одного моего друга в том мире. Но давай не будем об этом сейчас.
– Привет мальчики.
Проклятье! Неужели эта дура так и не отвяжется от меня? Танька стояла рядом, и отвязываться не собиралась. При этом смотрела она только на меня. Только тут я заметил, что в зале звучит какой–то вальс. И, судя по злым взглядам, бросаемыми ребятами на Таньку, виновником этого была она. Кому понравится прийти сюда, чтобы повеселиться и слушать вальс? Всем явно хотелось что–нибудь более подвижное. Однако спорить с Танькой по–прежнему никто не решался. Только тут я вспомнил, что Танька много времени занималась танцами. Сейчас же у нее был даже свой учитель танцев.
– Не хочешь потанцевать, прекрасный незнакомец? – слащаво–приторным голосом спросила она меня.
Я уже хотел было послать ее подальше, но подумал о том скандале, который она закатит. Это обязательно испортит настроение всем и в первую очередь мне.
– Ладно, принцесса. – Я вежливо склонил голову.
Конечно, Мастер обучал меня танцам другого мира, но он прекрасно обучил меня слушать мелодию, поэтому я не думал, что у меня возникнут проблемы. К тому же вальсы были в обоих мирах и, в общем, движения в них были очень похожи.
В центре зала никого не было, и мы с ней закружились вдвоем. Можно как угодно относиться к Таньке как к человеку, но танцевала она здорово. И судя по ее удивленному виду, я не намного делал это хуже. Плюнув на Таньку, я весь отдался ритму движений. «Чтобы ты ни делал, делай хорошо», – любил повторять мне Мастер. Вот я и следовал его совету.
Вдруг музыка смолкла. Только тут я понял, что вокруг в гробовом молчании собрались все ребята и учителя. В заде стояла оглушительная тишина. А через мгновение она взорвалась бурей аплодисментов. С этого момента к Таньке и ко мне стали относиться совсем по–другому. Теперь вокруг нас постоянно кружила толпа, которая уже начинала мне надоедать. Танька же настолько оказалась довольна вниманием, что уже не обращала внимания на то, какая музыка звучит. Теперь веселились уже все. Пользуясь этим, я ускользнул в угол, здесь меня и нашел Снегирь.
– Ты чего такой мрачный?
– Не знаю даже. У меня нехорошее предчувствие.
– Да брось ты, Громов. Кто верит предчувствиям? Ты что, бабка старая?
– Знаешь, в том мире предчувствия не раз спасали мне жизнь. И Деррон всегда говорил, что к своим чувствам стоит прислушиваться. Только вот дело в том, что я хоть и чувствую тревогу, но совершено не понимаю от чего она исходит. Мне это не нравится.
Кажется, моя тревога передалась и Снегирю. Теперь он тоже стал с тревогой осматриваться по сторонам.
– Это что же вы здесь стоите? – К нам подошла Вера Ивановна. – И герой дня скромно приткнулся в углу. Ты меня заинтриговал. Мне не терпится дождаться момента, когда ты снимешь маску. Как же мне тебя называть?
– Зовите Энингом, – предложил я.
– Очень оригинальное имя, – засмеялась Вера Ивановна. – Ну хватит стоять в тени. Вперед.
Мы последовали за ней.
До середины дня я старался забыть о гложущем чувстве тревоги, честно веселясь со всеми. Однако постепенно, когда я видел, как приходили родители пришедших на маскарад детей, это чувство возрастало – сколько я не вглядывался, но своих родителей я так и не заметил. Не пришел ни брат, ни отец, ни мать. Это было тем более странно, что мама всегда приходила на все мероприятия, в которых участвовал я. В конце концов, не в силах справиться с все возрастающим чувством тревоги, я дождался, когда на меня никто не смотрит и, подхватив сумку со своей одеждой, выскочил в коридор. За мной тут же выскочил Снегирь.
– Ты куда это?
– Слушай Костя, можешь смеяться, но я чувствую, что что–то случилось. Что–то плохое. Слушай, прикрой меня, я домой сбегаю. Если все в порядке, то я вернусь. Если нет… не знаю, в общем. Пожалуйста.
– Ну, ладно. – Снегирь слегка растерялся.
– Спасибо. – Я забежал под лестницу и быстро переоделся. Упаковал все в сумку.
Почти бегом пройдя по коридору, я выскочил из школы, и столкнулся с отцом и братом. При виде их, я побледнел, предчувствуя неладное.
– Что с мамой? – хрипло спросил я их.
– Егор, что с тобой? – подбежал ко мне отец. – Что случилось?
– Что с мамой?! – повторил я вопрос.
– Да с чего ты взял, что с ней что–то случилось? – спросил отец и отвел глаза.
