Из глубокой штольни вырвался темный смерч. Бешено вращаясь, он подхватил Брюсова, в одно мгновение вознес его над замком Блэккастл и бросил на полпути к небесам. Переворачиваясь в воздухе, Андрей полетел вниз, навстречу острым, словно копья, шпилям императорского дворца. Однако в последний момент перед приземлением они исчезли, уступив место покрытому черно-белыми плитами полу.

Брюсов опустился на обе ноги посреди величественной залы с высокими готическими сводами. Стены ее украшали черные барельефы, картины в позолоченных рамах и кирасы с торчавшими из-за них мечами, боевыми топорами и копьями. Тяжелые черные портьеры закрывали узкие стрельчатые окна. Огни многочисленных свечей, горевших в золотых канделябрах, отражались в отполированном до блеска черно-белом полу. Мерцали догоравшие в огромном камине угли. Андрей сразу обратил внимание на искусной работы золотой трон, украшенный драконьими лапами и головами горгулий. Сомнений не оставалось, он оказался в самом сердце КровавыхЗемель, в резиденции императора Мороя — замке Блэккастл.

Тронная зала выглядела так, словно хозяин покинул ее совсем недавно и вот-вот должен вернуться. Увидев развешанные по стенам арматуры, Брюсов бросился перебирать коллекционное оружие, но в итоге остановил свой выбор на бастарде, очень похожем на полюбившийся ему меч Гилберта. С длинным клинком в руке Андрей почувствовал себя вдвое увереннее. Затем он осмотрел трон и апсиду за ним. Его заинтересовал стол с расстеленной на нем картой империи. На карте стояла шахматная доска всего с четырьмя фигурами: тремя черными и одной белой. Юноша покрепче сжал меч и продолжил осмотр. Где-то здесь, в бесконечной анфиладе помещений, находится главная его цель — Плат Пречистой Маргариты. Вот только где он? Искать Деву можно бесконечно долго, а он был уверен, что разгуливать по замку ему никто не позволит.

—Где ты, Дева? — затосковал Андрей. — Покажись. Подай знак!

Ответом стал какой-то непонятный звук. Брюсов так и не успел определить его природу. Все заглушило неприятное шуршание. Это ожил орнамент из черных роз — главное украшение Блэккастла. Колючие стебли шевелились, переплетались, а бутоны, как головы змей, вытягивались к Андрею. Юноша занял позицию в центре зала, но атаковали его не розы. Вслед за ними пришел в движение барельеф из черного лабрадора. От стены отделился закованный в латы всадник. Каменная ладонь его легла на рукоять меча. Он уставился своими неживыми глазами на Брюсова и вонзил шпоры в бока скакуна. Зал наполнился грохотом каменных копыт. Андрею показалось, что его атакует неодин всадник, а целая армия. Раздался скрежет — меч из черного лабрадора покинул ножны. Брюсов отпрыгнул в сторону, чтобы не оказаться сбитым с ног грудью коня. Одновременно он нанес удар мечом и... промахнулся. Черный всадник натянул поводья, разворачивая коня для новой атаки, а на стене ожил очередной барельеф — пеший латник с трезубцем. Прикрываясь массивным щитом, он направил оружие на Андрея.

Стараясь не терять обоих противников из вида, юноша отступил к стене. Вариант оказался не из лучших — черная роза ожившего орнамента раскрыла свой бутон, словно змея — пасть, и потянулась к человеку. Отпрянув от стены, Андрей едва не напоролся на трезубец каменного пехотинца. Краем глаза он заметил, что от очередного барельефа отделяется новый всадник. Противостоять сразу трем противникам, да еще таким необычным, было слишком самонадеянно. Брюсов вновь отступил — на этот раз к камину. Но и тут его поджидала опасность. Затухающие дубовые плахи полыхнули ярким огнем. Два языка пламени высунулись сквозь решетку, словно две руки. Андрею лишь чудом удалось увернуться. Теперь он понял, что противник старался оттеснить его к возвышению, на котором стоял пустой трон.

Саламандра! Вот кто поможет ему уравнять шансы. Андрей перебросил меч в левую руку, а правой — метнул Саламандру в ближайшего к нему всадника. Пламя прошло сквозь черного рыцаря, не причинив ему ни малейшего вреда. Брюсов был растерян и почувствовал себя обезоруженным. Впрочем, нет, ничего подобного! У него есть меч! Он обхватил рукоять правой рукой, провел ложную атаку, обманул промчавшегосямимо всадника и обрушил тяжелый удар на пехотинца. Лезвие должно было рассечь его шлем пополам, но прошло сквозь него, не встретив препятствия. Сила инерции бросила Брюсова под копыта черного всадника. Перед глазами мелькнула высеченная из черного камня грудь скакуна, продетый в стремя железный сапог рыцаря, и... Брюсов не ощутил столкновения!

Ожившие черные воины-гируды существовали только в его воображении! Он метался по залу и сражался с противниками, которых на самом деле не было. Едва Андрей подумал об этом, как из глубины анфилады донесся знакомый звук. Теперь юноша не сомневался, что слышит звон бьющегося стекла. Вдали замаячил белый свет. Когда его лучи упали на черных воинов, бесцельно круживших по Тронной зале, они стали прозрачными и растворились в воздухе.

Брюсов огляделся в поисках настоящего противника — императора, внушившего ему мысли об оживших барельефах, хищных розах и огненных руках. Мороя по-прежнему нигде не было видно, или... Андрея прошиб пот при мысли о том, что с таким же успехом повелитель гирудов мог заставить думать так, как Морою угодно. Брюсов ощутил присутствие врага в Тронной зале и был вне себя от собственного бессилия. Он вновь подумал о Деве. Неужели она лишена возможности помочь ему хоть чем-то? Или все еще не может простить то, что в борьбе с гирудами он использовал их же силу? Опять раздался звон бьющегося стекла и пронзительный свист. Из темноты анфилады, с бешеной скоростью рассекая воздух, летел осколок зеркала. Андрей вскинул меч, решив, что это — новая атака. Однако зеркальный осколок замедлил свой полет, плавно подплыл к Брюсову и застыл в несколькихярдах от него. Юноша увидел то, что происходило за его спиной. Трон вовсе не был пуст. Все это время император находился в зале. Это был одетый во все черное неестественно бледный и худой блондин с треугольным лицом. В руке он держал занесенное для броска копье. Ярко-красные губы Мороя кривила презрительная усмешка, а глубоко запавшие зеленовато-голубые глаза лучились холодной ненавистью. Император замахнулся и бросил копье.

Андрей едва успел упасть на колени. Копье просвистело в дюйме от его головы. Он даже почувствовал, как ветер взъерошил ему волосы. Звон. Император промахнулся только отчасти, выдавший его осколок зеркала разлетелся вдребезги. Описав круг по зале, копье вернулось в руку Мороя и трансформировалось в длинный двуручный меч.

—Клянусь Круцифером, живым ты отсюда не выйдешь, Свершитель! — прошипел Морой, вращая меч над головой.

Брюсов пропустил его слова мимо ушей, прикидывая длину меча императора. От этого зависела тактика боя. Двуручный меч был тяжелее и длиннее. Это увеличивало мощь удара и сектор поражения, но одновременно сковывало движения фехтовальщика. Андрей решил использовать свой единственный козырь — большую подвижность. Однако уже в следующую секунду Морой рассеял все его иллюзии. Он работал тяжелым мечом с такой легкостью, словно тот был перышком, и двигался с поразительной быстротой.

Мечи скрестились всего один раз, и этого оказалось достаточно, чтобы в руке Брюсова остался жалкий обрубок клинка длиной всего в десять дюймов.

От удара Мороя пострадал не только меч — запястье пронзила острая боль, а кости предплечья едва не выскочили из суставов. Для того чтобы парировать очередной удар, Андрею пришлось собрать все силы. Однако конец был неминуем. Следующий взмах меча императора должен был стать для Брюсова последним. Однако Морой почему-то медлил с атакой.

Андрей проследил за взглядом императора. Тот явно что-то увидел у него за спиной. Рискуя получить удар, юноша оглянулся. Мелкие осколки зеркала выстроились над полом в линию, их острые углы повернулись в одном направлении. Один осколок, подобно маленькой звездочке, повис в воздухе выше остальных. Брюсов сразу понял: Дева указывает ему путь! Он увернулся от нового выпада Мороя. Не слишком удачно. Меч императора скользнул по доспеху и оставил на нем внушительную вмятину. Андрей зашатался, но удержался на ногах. Нужно бежать по указанному осколками-звездами пути. Но как это сделать? Он не мог повернуться к Морою спиной.

Словно услышав беззвучные мольбы Андрея, осколок сорвался с места, описал плавную дугу вокруг него и стремительно метнулся к императору. Морою пришлось пустить в ход меч, чтобы отбить летящий в лицо осколок, а у Брюсова появилось немного времени. Он повернулся и бросился бежать по анфиладе, минуя залу за залой и слыша за собой легкую, крадущуюся поступь императора. Звездный путь закончился в огромной зале у большого зеркала в тяжелой золотой раме. В центре зеркальной поверхности зияло отверстие, в точности соответствовавшее размерам и форме осколка, спасшего Андрея от верной гибели. Из отверстия бил ослепительный луч света, настолько яркого, что Брюсову пришлось на мгновение прикрыть левой ладонью глаза.

Как только зрение восстановилось, он выбил обломком меча остатки стекла, шагнул в потайную комнату и увидел паривший в воздухе Нерукотворный Плат, отражавшийся в десятке окружавших его зеркал. На сей раз на нем не было изображения Пречистой Маргариты, зато из него рукоятью вперед торчал меч с гардой в виде изогнутой ящерицы. Андрей с радостью опознал в нем священное оружие Великих магистров Лиги Рыцарей Саламандры! Юноша бросил на пол бесполезный обломок и выхватил из Плата новый меч правой рукой. В тот же миг длинный клинок вспыхнул ярким оранжевым пламенем. Крепость стали и жар Саламандры слились в одно целое.

Андрей повернулся лицом к выходу. Лицом к императору Повелитель гирудов, так же как Брюсов, отражался во всех магических зеркалах. Однако оригинал и отражение совсем не походили друг на друга. В дверном проеме стоял высокий блондин в золотой W-образной короне и черном, обшитом красным галуном плаще, тогда как в зеркалах отражался неимоверно безобразный урод с бочкообразной грудью и длинными, достающими до пола передними конечностями. Двуручный меч в его ладони казался не длиннее кинжала милосердия. Плащ императора превратился в огромные перепончатые крылья.

Андрей взмахнул мечом над головой, прочертив им в воздухе огненную дугу. Морой попятился и медленно растворился в темноте за пределами зеркальной комнаты. Когда Брюсов выбежал вследза ним, императора нигде не было. Андрей вернулся в Тронную залу. Она тоже была пуста. Опять игра в прятки? Брюсов был уверен, что исчезновение императора всего лишь обман зрения, а сам он затаился где-то рядом. Когда он услышал над головой свистящий шум крыльев, было поздно что-либо предпринимать.

Крылатое чудовище по касательной упало на него с высоты и сбило с ног. Выбитый из руки меч, вращаясь, заскользил по гладкому мраморному полу. Поднявшись, Брюсов бросился к нему. Последовал новый удар, на этот раз в спину. В падении Андрею почти удалось дотянуться до меча, его пальцы чуть было не сошлись на рукояти, однако в этот момент невидимая рука оторвала его от пола и, словно мяч, подбросила вверх. Совершая в воздухе кульбит, Андрей увидел стремительно подлетавшее к нему крылатое чудовище. Взмахом перепончатого крыла оно отбросило его головой на стену залы.

Мир погрузился в темноту, из которой медленно выступили мерцающие звезды. Они манили к себе. Призывали забыть обо всем бренном и земном. Плыть к звездам, радуясь ощущению невесомости, разве не в этом счастье?

Брюсов был готов отдаться на волю небесного течения, но тут из мрака выплыла рукоять меча с гардой в виде изогнутой ящерицы. Она была так близко и в то же время так бесконечно далеко.

«Соберись, магистр! — загремел в голове отцовский голос. — Ты не имеешь права на слабость! Ну же, Андрей!»

Юноша собрал остатки сил и ринулся к мечу. Как только его ладонь коснулась рукояти, звездная сыпьрастаяла без следа. Он увидел Мороя в его человеческом обличье. Император уже заносил над ним свой меч для удара. Брюсов парировал его, держа оружие обеими руками, развернулся и с оттягом полоснул пылающим клинком по плечу императора снизу вверх. Отрубленная рука вместе с зазвеневшим мечом упала на черно-белые плиты. Из раны ударил фонтан темной крови, залившей Андрею глаза. Следующий удар он нанес вслепую. Прямо в грудь Мороя. О том, что меч достиг цели, стало ясно, когда все вокруг содрогнулось от душераздирающего воя, на который не была способна ни одна человеческая глотка. Андрей смахнул левой рукой кровь с лица и застыл в оборонительной позе, готовый отразить очередную атаку императора.

Однако нападать было некому. Он был один. Внимание Брюсова привлекли картины в массивных золотых рамах. Все они изображали различные пейзажи. На первом пенилось море. Воды его еще волновались, но на горизонте завесу туч уже прорезала белая полоска света — предвестница окончания шторма. На второй картине едва заметно покачивался мертвый лес с повисшими на ветвях иссохшими лианами. Земля, из которой торчали сухие деревья, потрескалась от зноя. Третья картина изображала пещеру с потухшими кузнечными горнами, четвертая — сбившихся в стаю волков. На пятой виднелся пустой коридор с паутиной трещин на зеркальных стенах.

В отличие от этих почти застывших изображений шестой пейзаж пребывал в постоянном движении. В небе клубились серые облака, по дороге, извивавшейся меж серых холмов, шагал одинокий путник в коричневом плаще с накинутым на голову коричневым капюшоном и посохом в руке. По мере приближения к смотревшему на него Брюсову он рывками увеличивался в размерах, пока, наконец, не превратился в высокого худого старика с изможденным лицом. Старик вышел из рамы и остановился перед Андреем. Последний Лорд Тьмы не собирался атаковать человека, хотя тот и выставил перед собой меч, собираясь защищаться. Пилгрим внимательно и с любопытством его разглядывал.

—Ты победил, Свершитель, — наконец произнес Саймон. — И стал настолько силен, что можешь расправиться даже со мной. Но стоит ли это делать?

—Почему бы и нет?

—Твои друзья в моей власти, чтобы освободить их, тебе понадобится время. Еще больше времени уйдет на то, чтобы пересечь Империю в обратном направлении. А между,тем Лунная гвардия уже стоит под стенами Ноулдона. Я могу перенести туда и тебя, и твоих друзей за считаные мгновения. Ты пришел за Платом? Он твой. Хочешь спасти Уайтроуз? И это в твоих руках. Подумай, Эндрю Брюс. Хорошенько подумай, прежде чем пустить в ход свой клинок. Время работает против нас обоих. Тебе нужно спасти Уайтроуз, а мне — похоронить Мороя и других детей Круцифера по обычаям моей расы.

Андрей опустил меч.

—Если собираешься меня обмануть, то отправишься вслед за своими братьями. Я забираю Плат.

Глаза Пилгрима недобро сверкнули.

—Лорды Тьмы редко дают обещания смертным, но если до этого доходит дело, то исполняют их безоговорочно и в срок. Я поклялся Эдварду Морою убить тебя и, поверь, когда-нибудь исполню свой обет. Ноне сейчас. Ты можешь без опаски повернуться ко мне спиной, Свершитель.

Брюсов так и сделал. Вернувшись в зеркальную комнату, он застыл в изумлении и восхищении. Он столько раз видел Деву в своих видениях, но наяву изображение Пречистой Маргариты оказалось во сто крат прекраснее. Андрей нерешительно потянулся к Плату. Как только он коснулся ткани пальцами, по руке пробежала волна ласкового тепла. Юноша осторожно взял святыню двумя руками, забросил за спину и стянул на шее узлом. Получилось нечто вроде сияющего плаща. Брюсов вернулся в Тронную залу.

Саймон стоял рядом с отрубленной рукой императора. Ее бледная кожа быстро темнела, покрываясь трещинами, она на глазах Андрея превратилась в глину. Вокруг Саймона начало формироваться облако тумана. Его клубы накрыли обрубок руки и поползли к Брюсову. Он не двинулся с места. Искренний тон Пилгрима не давал оснований для сомнений в честном слове Лорда Тьмы.

Сначала туман окутал колени Андрея, затем поднялся до пояса, достиг груди. В лицо ударил порыв ледяного ветра, погасившего свечи. Все погрузилось во тьму, но в то же мгновение своды залы распахнулись, подобно бутону цветка. Невидимая рука схватила Брюсова и бросила его навстречу мигавшим на черном бархате неба серебристо-голубым звездам. В ушах засвистел ветер, под ногами стремительно уменьшался в размерах пятиугольный замок Блэккастл, на востоке появились первые признаки зарождающегося дня. Где-то там, в розовеющей дали, высились стены Ноулдона, древней столицы многострадального королевства Уайтроуз.