Глава 9
Несколько часов и Теней спустя я позволил себе остановиться на отдых в месте, где было голубое и ясное небо и не особенно много сухих деревьев. Я выкупался в неглубокой речушке, а потом раздобыл в какой-то Тени свежую одежду. Сухой и чистый, устроился на берегу и приготовил себе еду.
Складывалось впечатление, что теперь каждый день — 30 апреля. И все, кого я встречаю, меня знают, а заодно ведут сложную двойную игру. Вокруг умирают люди, несчастья становятся самым обычным делом. Я начал чувствовать себя героем из видеоигры. Интересно, что ждет меня дальше? Метеоритный дождь?
У этой шарады должна быть разгадка. Безымянная женщина, отдавшая жизнь за то, чтобы вытащить меня из огня, сказала, что кто-то идет по моим следам и кто-то поджидает впереди. Хотелось бы получить хоть какое-нибудь объяснение... Может, подождать того, кто за мной гонится, и спросить его или ее о том, что, черт подери, происходит? Или, наоборот, поспешить, нагнать того, кто прячется где-то впереди, и задать свои вопросы ему? Интересно, совпадут ли ответы? Или окажутся совершенно разными? А вдруг дуэль удовлетворит уязвленное самолюбие какого-нибудь из моих преследователей? В таком случае я соглашусь на дуэль. Или, например, взятка? Я заплачу. Мне ничего не нужно — только ответ на вопрос и чтобы последовали мир и покой.
Я фыркнул. Очень похоже на описание смерти — хотя насчет того, что, погибнув, можно получить ответы на все вопросы, уверенности у меня нет. — Черт побери! — возмутился я, ни к кому особенно не обращаясь, и швырнул камешек в речку.
Потом встал и перебрался на другой берег, где на песке было выведено «ВОЗВРАЩАЙСЯ». Я затоптал слова и бросился бежать.
Мир вокруг меня бешено завертелся. Исчезла растительность. Скалы превратились в валуны, засияли, посыпались искры...
Я мчался по долине из призм под уродливым багряным небом... Ветер среди радужных камней, эолова музыка...
Одеяния, развевающиеся на ветру... Над головой пурпурный цвет перетекает в лавандовый... Среди звуков музыки пронзительные крики... Земля раскалывается...
Быстрее.
Я великан. Тот же пейзаж, только уменьшенный до невероятных размеров... Словно циклоп, я крошу камни ногами... Радужная пыль оседает на мои ботинки, облака обволакивают плечи...
Воздух становится плотнее, плотнее, вот-вот потечет, точно вода, начинает зеленеть... Кружит в водовороте...
Замедляю движение, стараюсь изо всех сил...
Плыву в нем... Мимо проносятся замки, которые можно было бы поместить в аквариум... Блистающие ракеты, похожие на светлячков, нападают на меня... А я ничего не чувствую...
От зеленого к голубому... Все тоньше, тоньше пелена... Синий дым и воздух, словно напоенный фимиамом... Отзвук тысяч невидимых гонгов, повторяющийся без конца... Я сжимаю зубы...
Быстрее.
От голубого к розовому, вспышки... языки пламени... Еще... Холодный огонь танцует, точно подводные растения... Выше, поднимается все выше... Стены пламени трещат и изгибаются...
У меня за спиной шаги.
Не оглядываться. Продолжать переход.
Небо разорвано посередине, мимо солнца пронеслась комета... Вот она — нет, тут же исчезла... Появилась снова. И снова. Три дня за три удара сердца... Я вдыхаю напоенный изысканными ароматами воздух... Завиток пламени, спуск на багровую землю... В небе призмы... Бегу вдоль сияющей реки по полю, поросшему грибами цвета крови, под ногами, словно губка, пружинит земля... Споры превращаются в самоцветы, падают, как пули...
Ночь на медной равнине, эхо шагов уносится в вечность. Узловатые, похожие на причудливые механизмы растения тихонько позвякивают, металлические цветы раскачиваются на металлических стеблях, соединенных с кронштейнами... Клик, клик, вздох...
У меня за спиной — лишь эхо?
Быстро оглядываюсь.
Мне показалось или какая-то темная фигура действительно быстро нырнула за дерево у ветряной мельницы? А может, это просто игра бликов — результат моего перехода из одной Тени в другую?
Вперед. Сквозь стекло и наждачную бумагу, апельсиновый сок, пейзаж бледной плоти...
Солнца нет, только тусклый свет... И земли тоже нет... Лишь хрупкие мосты и острова, повисшие в воздухе... Весь мир — хрустальная матрица...
Вверх, вниз, вокруг... Сквозь дыру в воздухе и вниз по крутому скату...
Соскальзываю... На кобальтовый берег неподвижного медного моря... Сумерки и небо без звезд... Повсюду слабое сияние... Мертвое — этомертвое место... Синие скалы... Разбитые статуи странных существ, не имеющих ничего общего с людьми... Вокруг безмолвие и недвижность...
Остановись!
Я нарисовал магический круг на песке и наделил его силами Хаоса. А потом расстелил в самом центре свой новый плащ, улегся на него и провалился в сон. Мне приснилось, что поднялись воды и смыли часть моего круга, а потом зеленое чешуйчатое чудовище с красной шерстью и острыми зубами выползло на берег и подобралось ко мне, чтобы испить мою кровь.
Проснувшись, я увидел, что круг действительно разорван и зеленое чешуйчатое чудовище с красной шерстью и острыми зубами лежит дохлое на берегу в нескольких ярдах от меня, Фракир надежно обвилась вокруг его шеи, а песок вокруг весь взрыхлен. Да, крепко же я спал.
Я забрал свою удавку и пересек еще один мост в бесконечность.
На следующем этапе моего путешествия я, решив передохнуть, чуть не стал жертвой неожиданного наводнения. Поступило еще одно предупреждение — сверкающими буквами, выписанными на поверхности обсидиановой горы. Мне в очередной раз сообщалось, что я должен отказаться от своей затеи, все бросить и вернуться домой. Мое предложение обсудить наши разногласия, которое я прокричал довольно громко, осталось без ответа.
Я шел вперед. Снова наступило время ложиться спать, и тогда я разбил лагерь в Черных Землях — неподвижных, безжизненных, туманных и затхлых. Нашел небольшую пещеру, которую смог бы с легкостью защищать, сотворил заклинание против волшебства и уснул.
Позже — насколько позже, не знаю — у меня на запястье начала пульсировать Фракир.
Я мгновенно вышел из глубокого сна без сновидений, а потом страшно удивился почему. Я не слышал и не видел ничего опасного в пределах своего, правда ограниченного, поля зрения. Однако Фракир почти никогда не ошибается и не поднимает тревоги без причины. Я стал ждать, что будет дальше, а пока восстановил в своем сознании знак Логруса. Когда он был полностью передо мной, я засунул внутрь руку, словно это была перчатка, и достал...
Я редко ношу с собой холодное оружие длиннее кинжала. Довольно обременительно, когда на боку у тебя болтается несколько футов стали, цепляется за все подряд кусты, бьет по чему ни попадя и путается под ногами. Хотя мой отец, как и многие другие в Амбере и во Дворе, души не чают в этих тяжелых неуклюжих штуковинах; видимо, они скроены из более прочного материала. В принципе я не против клинков. Я люблю фехтовать и прошел хорошую школу. Просто мне неудобно носить такую штуку постоянно. Портупея нередко натирает мне бедро. Как правило, мне хватает Фракир и импровизации. Однако...
Сейчас, охотно признаю, как раз подходящий момент, чтобы иметь под рукой хороший клинок. Поскольку теперь я уже слышал громкое шипение и грохот, которые доносились снаружи откуда-то слева.
Я протянул руку сквозь Тень в поисках клинка. Я тянулся и тянулся...
Проклятие. Я ушел слишком далеко от цивилизаций, представители которой имеют должную анатомию, обрабатывают металлы и находятся в соответствующей фазе исторического развития.
Я продолжал искать, лоб мой неожиданно покрылся испариной. Далеко, очень далеко. А звуки все ближе, громче, нетерпеливее.
Треск, топот и какие-то удары. Рычание.
Контакт!
Я коснулся рукояти. Ну, хватай и тащи к себе! Я призвал его, и в следующее мгновение меня отбросило к стене — с такой силой выскочил клинок из Тени. Я постоял несколько секунд, потом вынул оружие из ножен, в которых оно так и осталось. Именно в этот момент все стихло.
Десять секунд. Пятнадцать. Полминуты...
Ничего.
Я вытер повлажневшие ладони о штаны. И снова прислушался. Наконец решился сделать шаг вперед.
Снаружи, непосредственно у входа в пещеру, ничего особенного не было, если не считать легкого тумана — самого обычного.
Еще один шаг...
Тишина.
Еще шаг.
И вот я уже стою на самом пороге. Я наклонился вперед и рискнул быстро оглядеться по сторонам.
Да. Слева от меня действительно что-то есть — темное, невысокое, неподвижное, прячущееся в тумане.
Присело? Готовится на меня прыгнуть?
Что бы это ни было, оно не шевелилось и сохраняло полнейшее молчание. Я последовал его примеру. За первым существом я заметил второе, точно такое же — а дальше, возможно, пряталось и третье. Почему-то ни одно из них не было склонно повторить представление с шумовыми эффектами, которое они устроили явно ради меня всего несколько минут назад.
Я продолжал стоять на своем посту.
Прошло несколько минут, прежде чем я рискнул выйти наружу.
Все спокойно.
Я сделал шаг и подождал. Снова двинулся вперед.
Наконец очень медленно приблизился к первому существу. Уродливый зверь весь в чешуе цвета засохшей крови. Длинный, волнообразный, весит под две сотни фунтов... Я открыл ему пасть острием меча — устрашающие зубы. Я не сомневался, что теперь мне ничто не угрожает, потому что голова страшилища была почти полностью отрублена от тела. Очень аккуратно. Желто-оранжевая жидкость все еще сочилась из раны.
С того места, где я стоял, было прекрасно видно, что два остальных существа ничем не отличаются от первого. Во всех отношениях — они тоже мертвы. У второго чудищя я заметил на теле несколько ран, к тому же не хватало лапы. Третьего изрубили в куски. Все трое истекали «кровью» и источали едва уловимый аромат гвоздики.
Я занялся изучением утоптанной земли и среди сгустков необычной крови на примятой росистой траве увидел смазанный отпечаток, похожий на след ботинка вполне человеческого размера. Я принялся искать дальше и обнаружил еще один — на этот раз четкий. Он был направлен в ту сторону, откуда я пришел.
Мой преследователь? Может быть, «Т»? Тот, что отозвал собак? Решил выручить меня в трудную минуту?
Я покачал головой, потому что устал от попыток найти здравый смысл там, где его не имелось. Еще немного побродил вокруг диковинных зверей, ничего интересного не нашел, вернулся к своей пещере и поднял ножны. Спрятал в них клинок, а потом забросил его за спину так, чтобы рукоять торчала над рюкзаком, когда я его надену. Вряд ли я смогу бегать с этой штукой на боку.
Я поел немного хлеба и прикончил мясо. Запил все это водой и глотком вина. А потом зашагал дальше.
Почти весь следующий день я бежал — хотя понятие «день» не совсем подходит небесам, разрисованным однообразными пунктирами, или расчерченным в клетку, или освещенным сверкающими колесами и фонтанами света. Я бежал до тех пор, пока не устал, немного отдохнул, поел и снова устремился вперед. Еду пришлось экономить: за пополнением придется тянуться очень далеко, а это требует больших затрат энергии. Я сознательно не сокращал свой путь — эффектная адская гонка сквозь тени тоже имеет свою цену, а мне не хотелось прибыть на место как выжатый лимон. Я часто оглядывался. Ничего подозрительного. Пару раз мне, правда, казалось, что там, вдали, кто-то меня преследует, но могли быть и другие объяснения: Тени иногда вытворяют весьма неожиданные трюки.
Я мчался, не останавливаясь, и через некоторое время понял, что скоро окажусь там, куда так упорно стремился. Никаких новых несчастий и приказов повернуть назад не было. «Интересно, — мельком подумал я, — хороший это знак или худшее ждет меня впереди?» В любом случае осталась одна ночь и совсем небольшое расстояние. Некоторые меры предосторожности — и появится неплохой повод для оптимизма.
Я пробежал сквозь огромные, похожие на лес заросли кристаллов. Были ли они живыми существами или представляли какой-то геологический феномен, я не знал. Однако они искажали перспективу и затрудняли переход. Впрочем, я не заметил никаких признаков жизни в этом сверкающем хрустальном мире и поэтому решил разбить свой последний лагерь именно здесь.
Я отломил несколько отростков и засунул их в розовую землю, напоминавшую наполовину застывшую замазку. Рассматривая себя в качестве центра, построил круглый палисад, высотой доходивший мне до плеч. А потом снял с запястья Фракир, выдал ей соответствующие инструкции и положил на сверкающую, но не очень ровную стену.
Фракир вытянулась и, превратившись в тоненькую ниточку, обвила похожие на осколки стекла ветви. Я чувствовал себя в безопасности, потому что не мог представить себе, что кто-нибудь сможет перебраться через мой забор — Фракир мгновенно покончит с нарушителем границы.
Я расстелил плащ, улегся на него и заснул. Не знаю, сколько спал. И не помню, чтобы мне что-нибудь приснилось. Вокруг все было тихо.
Когда я пошевелил головой, чтобы сориентироваться в пространстве, то быстро понял, что вид, представший моим глазам, повсюду одинаков. Я смотрел на переплетенные ветви-кристаллы.
Я медленно поднялся на ноги и надавил на стену. Она оказалась очень твердой — я находился внутри стеклянной клетки.
И хотя я мог легко сломать некоторые маленькие веточки, они располагались главным образом наверху, у меня над головой, так что выбраться на свободу таким образом не представлялось возможным. Те, что я забил в землю вначале, стали толще, похоже, пустили в землю крепкие корни. Я некоторое время пинал их ногами — очень сильно, — но они даже не пошевелились.
Я пришел в ярость и взмахнул клинком — во все стороны полетели осколки. Прикрыв лицо плащом, я нанес стеклянной стене еще несколько ударов. И тут почувствовал, что рука стала влажной. Я посмотрел — она была покрыта кровью. Некоторые осколки оказались даже слишком острыми.
Пришлось оставить надежду расправиться с клеткой при помощи меча и вновь я принялся ее лягать. Стены время от времени издавали легкий скрип, иногда звенели, но стояли неколебимо.
Обычно я не страдаю от приступов клаустрофобии, и в данный момент моей жизни ничто не угрожало, однако что-то в этой сияющей тюрьме меня бесило. Настолько, что я даже был не в состоянии разумно оценить ситуацию. Тогда, чтобы вернуть способность здраво мыслить, я приказал себе успокоиться.
Я внимательно изучил переплетение ветвей и отыскал среди них Фракир, которая выделялась цветом и структурой. Я коснулся ее пальцами и отдал приказ. Она стала ярче, засияла всеми цветами радуги, вспыхнула алым пламенем. Через несколько секунд послышался скрип.
Я тут же бросился в центр клетки и завернулся в плащ. Если скорчиться, решил я, тогда некоторые осколки сверху пролетят большее расстояние и смогут ударить в меня гораздо сильнее. Поэтому я выпрямился, прикрывая голову и шею руками и плащом.
Скрип превратился в хруст; хруст, потом грохот, звон бьющегося стекла. Неожиданно я получил сильный удар в плечо, мне с трудом удалось удержаться на ногах.
С пронзительными стонами и треском строение начало рушиться. Я сосредоточился на том, чтобы не упасть, хотя в меня угодило еще несколько крупных осколков.
Когда все стихло и я снова огляделся по сторонам, оказалось, что крыша исчезла, а я стою по колено в сломанных ветках из твердого, похожего на кораллы материала. Кое-где большие куски стены отвалились совсем рядом с землей. Другие накренились под неестественным углом, и на этот раз пара прицельных пинков сделала свое дело.
Фракир обвила мою левую щиколотку и начала медленно пробираться вверх к запястью. Когда я уходил, под ногами у меня хрустели осколки.
Я встряхнул плащ, который разорвался в нескольких местах, и привел себя в порядок. Минут тридцать я шагал вперед, оставив далеко позади место своей последней ночевки, а потом остановился и позавтракал в пышущей жаром бесцветной долине, где едва заметно пахло серой.
Заканчивая завтрак, я услышал грохот. Пурпурное существо с рогами и клыками мчалось вдоль гребня горы справа от меня, а его преследовало чудовище с оранжевой гладкой шкурой, длинными когтями и раздвоенным хвостом. Оба дико орали на разные голоса.
Я кивнул. Ничего особенного — всего лишь один зверь гонится за другим.
Я преодолевал скованные морозом и огнедышащие земли, шел под небесами дикими и безмятежными. И в конце концов много часов спустя оказался неподалеку от низкого гребня темных скал, освещенных утренней зарей. Ну вот я и прибыл. Осталось только подойти поближе и скользнуть внутрь — и тогда за самым последним и трудным препятствием покажется моя цель.
Я двинулся вперед. Хорошо бы поскорее покончить с этим делом и заняться другими, более важными проблемами. Я воспользуюсь картой, чтобы вернуться в Амбер, когда все будет сделано. Пожалуй, не стоит идти назад тем же путем.
Поскольку я бежал, мне показалось, что причина вибрации во мне самом. Впрочем, я довольно быстро переменил мнение — мелкие камешки впереди на дороге стали бесцельно и совершенно самостоятельно подпрыгивать.
А почему бы и нет?
Чем только в меня уже не швыряли! Складывалось впечатление, что моя своенравная Немезида действует крайне методично, вычеркивая из списка возможных катастроф те, к которым уже прибегала. Пришла очередь очередного: «Землетрясение». Ладно. Хорошо еще, что поблизости нет ничего высокого — не свалится на голову.
— Желаю хорошенько развлечься, сукин сын! — выкрикнул я. — Очень скоро тебе будет не до веселья!
Словно в ответ на мои слова, земля задрожала сильнее, и мне пришлось замереть, иначе я вряд ли удержался бы на ногах. И вдруг почва начала оседать в нескольких местах, а кое-где пошла под уклон. Я быстро осмотрелся, пытаясь решить, что делать — идти вперед, отступить или стоять на месте. Медленно, очень медленно появились небольшие трещины, донеслись грохот и оглушительный скрип.
Прямо подо мной земля вдруг резко опустилась — дюймов на шесть, — а ближайшие расселины расползлись в стороны. Я повернул назад. Мне казалось, что там сейчас немного спокойнее.
Возможно, это было ошибкой. В следующее мгновение особенно сильный толчок сбил меня с ног. Прежде чем я смог что-нибудь предпринять, совсем рядом возникла огромная трещина. Я смотрел на нее, а она становились все шире. Тогда я быстро вскочил, перепрыгнул через ее разверстую пасть, споткнулся, упал, вновь поднялся, и моим глазам предстала еще одна рана на теле земли — она делалась все глубже и глубже, увеличивалась даже быстрее, чем та, через которую я только что перебрался.
Я совершил очередной головокружительный прыжок и приземлился прямо на небольшой участок оползающего вниз песка. Казалось, вся местность вокруг меня разорвана в клочья, черными молниями змеящиеся трещины, точно невиданные чудовища, с душераздирающими стонами открывают свои бездонные пасти. Огромные глыбы исчезали, падая в глубокие пропасти. И мой маленький островок ждала такая же участь.
Я снова прыгнул... и еще раз... Я старался добраться до места, показавшегося мне относительно спокойным.
Не вышло. Я потерял равновесие и упал. Однако мне удалось ухватиться за край. Я повисел одно короткое мгновение, а потом принялся потихоньку выбираться наверх. Край начал крошиться. Перехватив руки, я чуть-чуть повисел, а потом закашлялся, проклиная все на свете.
Я застрял на глинистой стене, где не найти даженебольшого углубления, куда можно было бы поставить ногу. Правда, земля понемногу поддавалась под ударами сапог. В конце концов я выдолбил маленькую ямку и, моргая залепленными грязью глазами, стал искать наверху какой-нибудь выступ, на который можно будет набросить Фракир и подтянуться, — я чувствовал, как она свернулась в петлю и устроилась возле моей кисти, готовая в любой момент прийти на помощь.
Ничего не получалось. Левая рука снова соскользнула; я изо всех сил цеплялся правой, однако земля вокруг продолжала оседать. Я знал, что и правая долго не выдержит.
Меня накрыла чья-то черная тень, я увидел ее сквозь пыль и слезы в глазах.
Как раз в этот момент пальцы правой руки разжались, и я оттолкнулся ногами в надежде предпринять новую попытку удержаться.
Чья-то сильная рука обхватила мое правое запястье и потянула вверх. В следующее мгновение появилась вторая рука, меня быстро и без особых усилий вытащили на поверхность. И вот я уже вскочил на ноги, спаситель выпустил мои руки, и я смог вытереть глаза.
— Люк!
Он был в зеленом, и, похоже, не разделал моего отношения к холодному оружию, потому что на правом боку у него висел клинок вполне солидных размеров. Кажется, вместо рюкзака он использовал свернутый плащ, застежку от которого закрепил слева на груди так, что она служила своеобразным украшением. Изящная золотистая вещица, какая-то птичка.
— Сюда, — сказал Люк, поворачиваясь, и я последовал за ним.
Он провел меня налево и назад, чуть в сторону от дороги, по которой я пришел в долину. Здесь было намного спокойнее, и мы взобрались на небольшой холм, располагавшийся вне пределов досягаемости землетрясения. Тут мы остановились, чтобы посмотреть, что творится у нас за спиной.
— Дальше хода нет! — прогремел оттуда громоподобный голос.
— Спасибо, Люк, — задыхаясь, проговорил я. — Я не знаю, как ты сюда попал и зачем, но...
Он поднял руку.
— Сейчас меня интересует только одно, — сказал он и почесал бородку, которую отрастил за удивительно короткое время, а еще я заметил у него на пальце кольцо с голубым камнем.
— И что же это? — поинтересовался я.
— Почему у того, кто к нам сейчас обратился, твой голос? — спросил Люк.
— Вот-вот, мне он тоже показался знакомым.
— Да ладно тебе! Ты должен знать. Каждый раз, когда он угрожает и требует, чтобы ты вернулся... он напоминает эхо.
— А давно ты за мной идешь?
— Довольно давно.
— Дохлые твари у входа в пещеру, где я ночевал...
— Это я разобрался с ними. Куда ты направляешься и что это такое?
— В данный момент у меня есть лишь несколько предположений по поводу того, что происходит. История довольно длинная. Однако ответ наверняка можно будет найти за следующей грядой холмов.
Я махнул рукой в сторону освещенного восходом неба.
Люк посмотрел туда, куда я показал, а потом кивнул:
— Идем.
— Там землетрясение в самом разгаре, — напомнил я ему.
— Кажется, оно не распространяется за пределы этой долины. Обойдем ее и двинем дальше.
— И натолкнемся на продолжение.
Люк покачал головой.
— Мне кажется, — проговорил он, — что тот, кто тебе мешает, теряет силы с каждой новой попыткой и ему требуется время, чтобы прийти в себя и предпринять новую.
— Однако, — заметил я, — они становятся все более эффективными.
— Может, причина в том, что мы приближаемся к их источнику? — спросил Люк.
— Может быть.
— Тогда давай поспешим.
Мы прошли по дальнему склону холма, затем поднялись вверх и вновь спустились уже по другому склону. Толчки почти утихли, лишь время от времени земля содрогалась.
Мы вышли в долину, и та сперва увела нас немного правее от цели нашего путешествия, но потом плавно повернула в нужном направлении — к голым холмам, за которыми на белом фоне, похожем на низкие неподвижные облака, повисшие в розовато-лиловом небе, вспыхивали молнии. Никакие новые страсти, похоже, нам здесь не угрожали.
— Люк, — спросил я спустя некоторое время, — что случилось в горах той ночью в Нью-Мексико?
— Мне пришлось уйти — быстро, — ответил он.
— А как насчет тела Дана Мартинеса?
— Забрал его с собой.
— Зачем?
— Не люблю оставлять улики.
— Не очень-то внятное объяснение.
— Знаю, — сказал Люк и побежал.
Я припустил за ним.
— Ты знаешь, кто я такой? — сказал я.
— Да.
— Откуда?
— Не сейчас, — ответил он. — Не сейчас.
Он ускорил бег. И я тоже.
— А зачем ты меня преследовал?
— Я же спас твою задницу, разве не так?
— Да, и я тебе очень признателен. Но ведь это не ответ на мой вопрос.
— Давай кто быстрее — вон до того наклонного обелиска, — предложил он и понесся вперед.
Я тоже и вскоре поравнялся с ним. Но как я ни старался, перегнать его не смог. Задавать вопросы и отвечать на них в данный момент было невозможно — мы слишком тяжело дышали.
Я напрягся изо всех сил и побежал быстрее. Люк тоже прибавил скорости, стараясь не отставать от меня. Покосившийся обелиск был все еще достаточно далеко. Мы мчались бок о бок, и я берег силы для последнего рывка. Самое настоящее безумие, но мы с Люком столько раз соревновались в беге, что это уже почти вошло в привычку. Ну и еще, конечно, старое любопытство. Кто же все-таки лучший бегун? Он или я?
Ноги грохотали по земле. Взяв под контроль дыхание, я подчинил его четкому ритму и немного обогнал Люка, но он ничего не сделал по этому поводу. Неожиданно камень оказался совсем близко.
Через полминуты Люк прибавил ходу, обошел меня, полетел вперед. Пора!
Я заставил ноги двигаться быстрее... Кровь стучала у меня в ушах, я втягивал в себя воздух, всемсвоим существом устремился к цели. Расстояние между нами сократилось.
Я догнал Люка, но, как ни старался, опередить не сумел. Мы промчались мимо кривого камня бок о бок, а потом оба повалились на землю.
— Фотофиниш, — задыхаясь, пролепетал я.
— Придется засчитать ничью, — выдохнул он. — Ты меня постоянно удивляешь — в самом конце.
Я вытащил флягу с водой и передал ее Люку. Он сделал глоток и вернул флягу мне. Мы очень медленно, маленькими глотками опустошили ее.
— Проклятие, — проговорил Люк, поднимаясь на ноги. — Давай посмотрим, что там, за этими холмами.
Я тоже встал и последовал за ним.
Когда я в конце концов отдышался, то первым делом заявил:
— Знаешь, мне кажется, что ты знаешь обо мне чертовски много — гораздо больше, чем я о тебе.
— Пожалуй, что так, — помолчав, ответил Люк. — И хотел бы я не знать этого.
— А это что значит?
— Не сейчас, — снова повторил он. — Позже. Ты ведь не читаешь «Войну и мир» во время обеденного перерыва.
— Не понимаю.
— Время, — пояснил Люк. — Его всегда или слишком много, или слишком мало. В данный момент у нас его мало.
— Все, ты меня окончательно запутал.
— Хотелось бы...
Холмы становились все ближе, а земля у нас под ногами оставалась жесткой, мы уверенно шагали вперед.
Я раздумывал над предложениями Билла, подозрениями Рэндома, вспомнил о предупреждении Мэг Девлин. И почему-то о необычных патронах, которые нашел в кармане куртки Люка.
— Та штука, к которой мы идем, — Люк не дал мне возможности сформулировать новый вопрос, — это Колесо-Призрак, верно?
— Да.
Он рассмеялся, а потом сказал:
— Значит, в Санта-Фе ты не врал, когда заявил, что для проекта нужна особая окружающая среда. Ты только не посчитал нужным сообщить мне, что нашел такую среду и построил эту штуку.
Я кивнул.
— А как насчет твоих планов, связанных с компанией? — поинтересовался я у него.
— Ну, я просто хотел тебя разговорить на тему о твоем проекте.
— Хорошо, а Дан Мартинес?
— Не знаю. Я и в самом деле с ним не был знаком. Мне неизвестно, чего он добивался и почему гнался за нами, а потом обстрелял.
— Люк, а чего ты-то добиваешься?
— В данный момент я хочу посмотреть на эту проклятую штуку, — ответил он. — То, что она построена здесь, в этом диком краю, наделяет ее какими-то особыми качествами?
— Да.
— Например?
— Среди них, к сожалению, есть и такие, о возможности появления которых я и не подозревал, — ответил я.
— Назови хотя бы одно.
— Извини, — проговорил я. — Игра в вопросы и ответы — это игра для двоих.
— Эй, приятель, я ведь только что вытащил тебя из громадной дыры в земле.
— Насколько я понял, ты несколько раз пытался прикончить меня — тридцатого апреля.
— В последнее время — нет, — сказал он. — Честно.
— Иными словами, это и в самом деле был ты?
— Ну... да. Но у меня были уважительные причины. Это довольно длинная история и...
— Господи, Люк! Почему? Что я тебе такого сделал?
— Все не так просто.
Мы подошли к подножию ближайшего из холмов, и он полез вверх.
— Не делай этого, — крикнул я. — Ты не сможешь перебраться.
Он остановился:
— Да?
— Атмосфера кончается через тридцать или сорок футов.
— Ты шутишь!
Я покачал головой.
— А с другой стороны еще хуже, — добавил я. — Нужно найти проход. Тут есть один, немного дальше и левее.
Я повернулся и отправился на поиски прохода. Вскоре я услышал у себя за спиной шаги Люка.
— И ты дал ему свой голос, — сказал он.
— Ну и что?
— Я понял, что происходит. Твоя машина обрела разум в этом сумасшедшем месте, в котором ты ее построил. Вырвалась из-под контроля, и ты намерен ее отключить. А она это знает и имеет кое-какие ресурсы, чтобы действовать самой. Ведь это твое Колесо-Призрак пыталось заставить тебя повернуть, правильно?
— Вполне возможно.
— А почему ты просто не козырнулся сюда?
— Нельзя создать Козырь для места, которое постоянно меняется. А что тебе вообще известно про Козыри?
— Достаточно, — ответил он.
Впереди я увидел проход, который искал.
Я подошел к нему, но, прежде чем войти, остановился.
— Люк, — сказал я, — мне неизвестно, что тебе нужно, каким образом ты сюда попал и зачем, и мне кажется, что в твои планы не входит информировать меня об этом. Однако я все-таки сообщу тебе кое-что — бесплатно. Эта затея может оказаться очень опасной. Я думаю, тебе стоит вернуться туда, откуда ты прибыл, и предоставить мне самому разбираться с моими проблемами. Тебе совершенно незачем рисковать.
— А мне кажется, что у меня есть достаточно уважительные причины на то, чтобы остаться. Да и вообще я могу оказаться тебе полезным.
— Каким образом?
Он пожал плечами:
— Давай-ка лучше займемся делом, Мерлин. Я хочу увидеть эту штуку.
— Ладно, пошли.
Я повел его за собой по узкой дорожке между обрушившимися обломками скал.
