Книга: Оператор совковой лопаты
Назад: Глава 41. Дела токарные
Дальше: Глава 43. Твёрдые камни

Глава 42. Дорога и Великий Вождь

Вообще-то колесо повозки в Мишкином исполнении, это просто скалка. Короткая и толстая. А на концах у неё — стальные втулки. Вот и всё. Оси вставляются снизу в пазы в двух параллельных брусьях, которые удерживают их своим весом. В этом месте в дерево вставлена гнутая из металлической полосы загогулина, закрепленная парой гвоздей. Трение стали по стали при наличии смазки из сажи с жиром — нормально катится.
В раму таких колёс вставлено два, велосипедом, между тремя поперечинами. Вбок торчит длинный, выходящий наклонно вверх рычаг. Водитель, он же двигатель, за эту самую палку непринуждённо ведет экипаж по горизонтальному бревну. Проверили из любопытства — полтонны груза одному человеку ещё посильны. Правда, отпускание устройства управления-привода вызывает немедленную экстренную разгрузку транспортного средства, но никто не мешает использовать это свойство только в конце пути. В общем, есть у системы недостатки… Задействовать которые в процессе эксплуатации необязательно.
Можно строить путь от Низового посёлка до Водопадной долины.
* * *
Первый стометровый участок пути во всей красе продемонстрировал, что силами четырёх мужчин это будет стройка века.
К сожалению, по продолжительности. Поначалу казалось, что после преодоления нескольких чисто технических трудностей дело заспорится.
Ан нет!
Тонно-километры — они и есть тонно-километры. И на каждый стык нужно определённое количество времени. Тут и концы брёвен, стесав каждый наполовину, необходимо свести, и отверстие пробуравить, и загнать деревянный штырь, чтобы не расползались. А еще загладить «ступеньку» шерхебелем, и положить на обрубок с выемкой так, чтобы кромки этой выемки под действием веса брёвен накатывали стёсы друг на друга.
Опять же обрубок требовался и под центром бревна — укладывали то их кверху горбиком, что, возможно было ошибкой, но сердце подсказывало Мишке, что при такой конструкции дорога прослужит дольше. Деревья, которых навалили для этого дела, оказались сплошь лиственницами, меняющими свой диаметр от двадцати пяти сантиметров с комлевой стороны, до пятнадцати у вершинки. Не самая мягкая, однако, древесина. Зато есть надежда, что послужит как следует.
Радовало только то, что везти эти самые брёвна от реки к месту укладки оказалось действительно нетяжело. Нижние кромки продольных несущих брусьев тележки не давали экипажу «уйти» с бревна, поскольку от реборд на колёсах Мишка благоразумно отказался. Но какой прок от того, что везти воз можно в одиночку, если загружать надо с привлечением всех имеющихся в наличии мужчин? А потом устанавливать доставленный «рельс» в путь нужно таким же составом. Для того чтобы наладить элементарное разделение труда просто недостаточно численности работников.
Да еще наваленные по берегу сваленные и очищенные от ветвей хлысты в воду стягивать приходится всей командой. Не так уж они невесомы. И дорогу от них до уреза воды никто не благоустраивал. Так что два бревна в день в дорогу удавалось уложить. В среднем.
* * *
Ситуация усугубилась тем, что снизу по реке к низовому лагерю пришел род Утёнка из Полуденных Выдр. Нагружены их челны были так, что еле держались на воде. За делами незаметно наступил конец лета и индейцы кочевали к месту зимовки с припасами, сделанными за время турне по местам, обильным дарами лесов. Берег, на который воротом вытаскивались приведённые на буксире брёвна, мгновенно оказался весь занят шатрами, кострами, штабелями.
Небесная Ласточка появилась, начались женские разговоры, а еще в этой группе оказался настоящий колерованный индеец с голым торсом и полной головой перьев. И на Мишку он смотрел так, что казалось, сейчас зашибёт. Почти сутки стройка просто стояла. А потом сразу более десятка крепких мужчин дружно приступили к вспомоществованию. Наличие трёх только что квалифицированных работников мгновенно позволило всё нормально организовать.
Брёвна теперь поступали непрерывной чередой, три вагончика сновали один за другим, выполняя маневр расхождения на встречных курсах сваливанием пустого возка на обочину. После чего движением рычага он возвращался на путь и продолжал движение. Пришлось, конечно, сделать колёса невыпадающими, истратив на каждое еще по паре гвоздей на прибивание палочки, не дающей оси выпасть из паза. Стучали топоры, народ налегал на рычаги или подхватывал очередной деревянный рельс. На третий день, когда все во всём разобрались, приращение дистанции оказалось ужасающим, а на седьмые сутки дорогу закончили. Оказалось, что ещё два рода Полуденных подтянулись. Мишка прорабствовал, так что факт, что работников под его рукой утроилось, заметил сразу. И воспользовался от всей души.
* * *
Радость от завершения трудов сильно разбавила делегация от Полуденных Выдр, заставшая его за момент до достижения экстаза. Он только что сообразил, как на столе токарного станка организовать осесимметричный зажим. Рука уже потянулась за угольком, и тут привалила целая толпа с мешками.
— Великий Вождь Ведающий Мёд, говорящий с духами леса и гор, небесных стихий, водных просторов и созидающего пламени, мы просим тебя принять наши дары и построить дорогу от Низового посёлка до Финишной поляны.
Мишка взялся за столб, чтобы не упасть, вынырнул из нирваны технического творчества и включил мозги. Его только что очень крепко обозвали.
Великий Вождь на выдрском — это очень-очень уважаемый человек. Ведающий Мёд — имя собственное, в некоторой степени соответствующее возможным вариантам расшифровки его имени. Хотя, по заслугам тоже приемлемо — ульи Выдры теперь используют. А вот про духов, с которыми он говорит — это насочиняли Никин муж с соседом из Полуденных. И раззвонили. Точно, они ведь как раз соплеменники.
Дары — мешки, кули, корзины. Орехи, сушёные ягоды, вяленое до каменности мясо, зерно. Не сказать, чтобы много принесли, но, если прикинуть на нужды населения всего Тамбова, получается отличная добавка к рациону. Тут ведь нет и двух десятков едоков. Не гноить же продовольствие!
Итак, у него офигительно высокий статус, с ним хотят дружить влиятельные люди и… ха! Небесная Ласточка — старшая из женщин посёлка считается его женой. Ну, не только считается, Айн время от времени «подсказывает» ему, что и эта женщина не должна быть одинока. Так вот она, как он только что догадался, наняла Полуденных на постройку дороги за обычную плату — ножик на нос. А оно вон как обернулось. Народ почуял, что можно не ишачить несколько недель под тяжелым грузом, если перекатить поклажу и лодки на деревянных тележках. Только нужно дотянуть до нужного места пути. Строить для этого дорогу они обременительным занятием не считают — наловчились.
Мишке это, конечно, хлопотно, но, руководя строительством, он чувствовал себя счастливым. Реально нравится ему эта работа.
Посмотрел на Ласточку, на Айк. Всё ясно. И давно решено. Для них это просто ритуал. Вроде как мужчины договорились, а они похлёбку варят. Так, где любимый топор? А то руководитель работ в этих местах без соответствующего символа смотрится неубедительно.
Улыбнулся, кивнул, пошли.
* * *
Тропа, вдоль которой вели новую дорогу, подверглась некоторому спрямлению. Пятеро землекопов и два лесоруба без особого труда удалили лишние повороты и зигзаги. Километров двенадцать осталось. В крутых-то местах путь наоборот пришлось удлинять, чтобы уклон оказался приемлемым. Речь не шла ни о рытье тоннелей, ни о насыпании насыпей. Просто немного уточнили мелкие детали рельефа, пару коротких мостиков перебросили и в одном месте устроили полсотни метров невысокой эстакады с параллельной деревянной дорожкой для водителя.
А потом пришлось изобретать стрелку. Собственно, речь шла о том, чтобы конец шестиметрового хлыста сдвинуть на сорок сантиметров деревянным рычагом. Ничего сложного, просто немного вдумчивой работы.
Когда завершили путь, Мишка сообразил, что в день укладывали почти по километру. Управились за две недели. Еле успели «вагонов» настроить. Их добавляли по мере удлинения пути, чтобы не было заминки. А потом полуденные возили свой скарб. Один челнок на одной тележке транспортировался одним человеком. Даже не до конца разгруженный. Все три рода перевезлись за четыре дня. Мишка прикинул по тонно-километрам, и удивился. Даже с учётом времени, затраченного на стройке, индейцы нормально выиграли во времени перевалки груза. За пятнадцать километров с тридцатью килограммами больше раза в сутки не сходишь.
И ещё стало радостно от осознания своей глубочайшей мудрости. Примитивная дорога оказалась шедевром безопасности. Если бы он замыслил и исполнил её в два рельса, как подсказывала ему услужливая память, неизбежно нашелся бы желающий скатиться под горку. Скорее всего, его потом пришлось бы хоронить. А при монорельсовой системе скорость человека — естественный ограничитель темпа перевозок. Как только пешеход перестаёт удерживать рычаг — вагон падает. На предельной скорости для нормального бегуна около тридцати километров в час никаких особых неприятностей это не сулит.
Назад: Глава 41. Дела токарные
Дальше: Глава 43. Твёрдые камни