Фрин-Ян-Дин. Мудрец, советник зинского короля
Я был благодарен тифлингессе, что вытащила меня из темницы. Она оказалась чудесной во всех отношениях, вот только немного страшненькой. Не в смысле внешности, тут как раз все в порядке, для женщины-тифлинга. Учтива, умна и благородна. Пока мы сидели на чердаке королевского дворца, я успел убедиться, что Анжа разбирается в тонкостях науки. Она совершенно со мной не спорила, не пыталась в качестве аргументов приводить антинаучные казгардские изыскания. Было даже жаль покидать чердак, но ничего не поделать.
На следующую ночь мы добрались до особняка, в котором поселилась эльфийка Морнэмирэ. Почему-то в столице многие считали ее принцессой, хоть и внебрачной, но дочерью эльфийского лорда, она была желанной гостьей на балах, благосклонности ее добивались. Даже сам король как-то произнес, что Морнэмирэ столь хороша, что он сам не прочь сделать эльфийку своей любовницей. В тот раз я ничего не стал говорить по этому поводу. Но уже тогда подумал-де, что-то здесь не так. Вот взять хотя бы имя красавицы. У светлых эльфиек, какой она является, в ходу окончания на – эль. На – э же заканчиваются имена темных. Это давняя традиция, ей уже много тысяч лет и пускай не является чем-то абсолютно обязательным, но нарушается крайне редко. Тем более ни один светлый эльфийский лорд не назвал бы так свою дочь. Даже внебрачную.
В особняке я окончательно убедился, что Морнэмирэ принцессой не является. Она настолько была необразованна, что и представить себе невозможно. Даже труды ученых своей расы не знает, древнеэльфийский язык – немыслимо! – понимает с пятое на десятое. Ничего не слышала о книгах высокоученого Кементариндура, которые даже в Казгарде, а уж тем более у нас в Шокаре знает любой философ. В общем тифлингесса оказалась куда более воспитанной и разумной, чем эльфийка. Остается только сожалеть, что Анжа больше не жаловала нас своим обществом.