Глава 12

Спустя некоторое время, выслушав в очередной раз Троянова, Иван Никифорович встал и начал ходить по залу.

– Странная, однако, картина вырисовывается. Степан Шаров умер год назад, а симптомы его заболевания один в один совпадают с признаками инфекции, которая убила не так давно Фатеева и Хвостову.

– Причем мальчик до этого тоже ничем серьезным не хворал, – подхватил Дубов, – цеплял лишь обычные детские напасти вроде ветрянки. Спортсмен, играл в футбол за юношескую сборную Лоскутова.

– И, обратите внимание, подросток умер в мае, когда эпидемии в Лоскутове не наблюдалось, местные жители массово отболели в слякотном январе, – подчеркнула Антонина.

– Но тогда грипп у всех был иным, – дополнил Роберт. – Слушайте, с какими жалобами зимой обращались к врачам люди: температура не выше тридцати восьми, тошнота, рвота, диарея, отсутствие аппетита, потеря веса. В основном народ переносил заразу неплохо, но кое-кто оказался в клинике на капельницах – из-за сильного поноса началось обезвоживание. Смертельных случаев не наблюдалось, все благополучно выздоровели.

– Совсем не похоже на Степана, – сказал Денис.

– Вот-вот, и я о том же, – кивнула Тоня. – И что мы имеем? Умирает Евдокия Андреевна, потом Николай Витальевич. О чем это говорит?

– Кто-то убил Степана Шарова, а затем, спустя год, тем же способом расправился с Евдокией и Николаем, – предложил Жданов.

– Не стоит пока делать столь далеко идущие выводы, – остановил его Роберт. – Я не имел возможности тщательно изучить ситуацию. Покопаюсь в архиве, вероятно, найду еще случаи заболевания странным гриппом. Единственное, что могу сказать точно: ни в год смерти Степы, ни сейчас эпидемии ни в Лоскутове, ни в прилегающих окрестностях не было, обстановка спокойная. И если в прошлом году, когда Шаров потерял сына, кое-кто подхватил желудочный грипп, то в нынешнем ничего подобного не наблюдалось.

– Зима была холодной, весна быстрой и теплой, с погодой повезло, а вирус любит слякоть, сырость, – пояснил Борцов.

Я подошла к стеклянной доске, взяла фломастер и нарисовала кособокий домик.

– Это сторожка Кудрявцевых. Евдокия Андреевна продала ее Фатееву. Почему? По какой причине она решила расстаться с гнездом предков?

– Есть ответ! – обрадовался Роберт, глядя на экран. – Сделка регистрировалась со всеми положенными формальностями. Думаю, Хвостову впечатлила сумма, которую ей предложил Николай, – триста пятьдесят тысяч долларов.

– Сколько? – обомлел Дубов. – С ума сойти! У меня приятель в Екатеринбурге недавно купил четырехкомнатные апартаменты на улице Степана Разина. Две лоджии, четырнадцатый этаж, несколько санузлов, холл, гардеробная, кухня огромная. С мебелью брал и с техникой, а отдал за все сто пять тысяч баксов. И это сейчас, когда цены на недвижимость ополоумели. В тот год, когда Хвостова сторожку продавала, жилье в разы дешевле шло.

– За сто тысяч долларов в те времена моя знакомая приобрела в Москве в Куркино прекрасную трешку, – заметил Глеб Валерьянович. – Правда, без отделки, голые стены.

– Сказала кума, что горшок с золотом нашла, да, на ее рваное платье глядя, не верится, – выдал Федор Михайлович. – Где Фатеев такую прорву деньжищ нарыл?

– Николай являлся подставным лицом, – объяснила я, – ему заплатили за оформление дома на себя. Напомню: его невестка Наташа и Галина Тимофеевна понятия не имеют о том, что он владел мастерской по ремонту музыкальных инструментов. Бабка при мне позвонила вдове, та тоже не в курсе. И что мы имеем? Хвостова по-тихому продает жилье, Фатеев его приобретает и молчит. Много лет никто ничего не подозревал.

– Ого! – воскликнул вдруг Роберт, не отрывая глаз от компьютера. – Через три месяца после покупки дома колдунов Фатеев приобрел две машины: иномарку и «Жигули», плюс участок под дачное строительство. Все бюджетное. Землю он купил в местечке Сабурово, двенадцать соток.

– Там кооператив «Медная гора», – тут же объяснил Дубов. – Хорошее место – речка рядом, лес, но не элитное. Многие работники с посудной фабрики в Сабурове дачки построили.

– Сейчас поглядим, что за «Медная гора», – пообещал Троянов. – Стойте, вот что интересно! Ту иномарку Фатеев продал через семь лет, купил новую. А вот «Жигули» менял раз в год. Последняя приобретенная им машина та, что около дома колдунов нашли в день смерти мэра, в ней сумка Бражкина лежала.

Я начала чертить от домика стрелки.

– Думаю, он потратил гонорар, полученный от настоящего покупателя сторожки. Денег ему хватило на хорошую машину и дачу. Но Фатеев регулярно приобретал неизвестному пока нам человеку изделия российского автопрома. Похоже, у подлинного владельца дома Кудрявцевых со звонкой монетой все в порядке.

Роберт поднял руку.

– Фатеев пекарь, до появления у него недвижимости в карьере он трудился на муниципальном хлебозаводе в Бажово. Зарплату ему платили смешную, работа тяжелая, в три смены, регулярно приходилось вкалывать ночью. А став официально хозяином сторожки, Фатеев с завода уволился, и больше я никаких его служебных подвигов не вижу.

– Вроде Николай Витальевич пристроился к частному булочнику, – пробормотала я, – то ли Галина Тимофеевна, то ли Наташа обмолвилась об этом.

– В Лоскутове я его не нахожу, – отрезал Роберт. – Может, конечно, в другой город ездил, но сомневаюсь, что мужик вообще пахал. Его кто-то содержал, а Фатеев благодетелю «Жигули» регулярно покупал. Кстати, он два раза за время, прошедшее после покупки дома, себе иномарку приобретал.

– Стойте! Наш хлебопек точно на хозяина не работал! – осенило меня. – Кто разрешит наемному служащему частые длительные отпуска? А Фатеев несколько раз в год ездил к своему приятелю-леснику, жил у него подолгу. Итак. Все было хорошо в течение многих лет, но вдруг – бац! – Игорь Семенович погибает, а автомобиль, принадлежащий Фатееву, с сумкой мэра внутри находят возле мастерской по ремонту гармошек. Вскоре от гриппа умирает Хвостова, потом сам Фатеев, при этом более никто из их ближнего и дальнего окружения вирус не подцепил. Теперь вспомним, что за пару минут до кончины Бражкин говорит с женой, врет ей, будто сидит в офисе и собирается домой. А в действительности он болтает по мобильному, находясь вблизи сторожки. Зачем градоначальник туда покатил? По какой причине лгал Каролине?

– Брешет Иван, что в поле жнет, а сам в сарае Феклу мнет, – высказался полицейский. – Думаю, Бражкин любовницу завел.

– Учитывая интерьер сторожки, дорогую сантехнику и кухню, предположение Федора Михайловича вполне реально, – кивнул Иван Никифорович.

– Василий Петрович обмолвился, что они с Николаем вместе учились, – вспомнила я. – Бражкин ходил в тот же класс и прекрасно знал Фатеева.

Наш босс подскочил к доске.

– Предположим, что у мэра Лоскутова была страсть к молодым блондинкам.

– Распространенное хобби, – усмехнулся Борцов.

– Нет стопроцентно верных мужей, есть непойманные, – заржал Денис. – Ну пошел мужик по бабам, и что?

Я села к столу.

– Ничего, будь Бражкин простым человеком, без политических амбиций. Но он у всех на виду, мэр города как-никак, тут уж надо выбирать, либо красотки, либо карьера.

– Вот он и скумекал, как и медведя не убить, и шубу из его шкуры сшить, – пробасил Дубов. – Купил сторожку, отделал ее и начал туда бабенок водить. Место гениально выбрал: народ в Лоскутове суеверный, про колдунов-болтунов Кудрявцевых даже младенцы знают, никто в карьер не сунется. А для тех, кто все же туда полезет, на доме висит вывеска про ремонт гармошек. Прочитает ее человек и уйдет.

– Да, – согласилась я, – похоже, все было продумано. Если идти от пустыря, как шла я, то сначала придется спускаться по почти разрушенной лестнице. Там не всякий пролезет, я регулярно занимаюсь спортом и то пару раз чуть не грохнулась. Когда очутилась внизу, увидела здоровенную яму, которую не могла перепрыгнуть, я ее преодолела с помощью нашего волшебного моста.

– Это что такое? – удивился Дубов.

– Потом объясню, – отмахнулась я. – С трассы дорога к бывшей обители колдунов не видна, надо точно знать, что она есть, тогда попадешь на проселок. Теперь понятно, почему его не до конца щебнем засыпали. Надо же, домик спрятали, как логово диверсанта. И, создавая интерьер, позаботились, чтобы посторонний любопытный взгляд внутрь не проник. Окна там, судя по следам на стенах, изнутри закрывали жалюзи. На гармошках сейчас практически никто не играет, клиенты в мастерскую не рвались. Да и не знали о ней люди.

– Глупо, – буркнул вдруг Жданов. – Зачем богатому человеку жилье с плохой репутацией? Он может приобрести любой дом в приличном месте, квартиру в новостройке, таунхаус…

– Ты всерьез это спросил? – поразилась я. – Наоборот, место выбрано гениально. Бражкина все в Лоскутове прекрасно знают. О какой квартире в новостройке может идти речь? Игоря Семеновича сразу вычислили бы соседи. Известна гражданам и машина мэра. Проскочит он незаметно в здание, а местные кумушки увидят дорогую иномарку с мигалкой и начнут удивляться: «Зачем градоначальник к нам прибыл?»

– Синее ведерко легко снять, – возразил Денис.

– И номера скрутить? – прищурилась Антонина. – Небось они у мэра красивые.

– Ноль, ноль, один, – уточнил Дубов. – У Каролины ноль, ноль, два.

– А у сыновей последние цифры три, четыре, пять, – без тени улыбки сообщил Роберт. – Хорошо быть хозяином Лоскутова.

– К тому же к сторожке никто близко не сунется, ведь самый главный сдерживающий фактор – это страх, – продолжала я. – Местный люд суеверен, с детства слышал сказки про Чубареку, колдунов. Жива и здравствует Галина Тимофеевна, которая, полагаю, всем вокруг по сто раз рассказала, как ведьма учительницу убила и ее саму чуть жизни не лишила. Мне эта история была доложена со смакованием. И вспомним еще полицейского Юрия. Молодой парень, носит форму, но водяного боится.

– Хорошая версия про любовное гнездышко, – протянул Борцов, – но есть и другие. Например, сторожку мог приобрести пока не известный нам человек. Возможно, он (или она) состоит в родственной связи с кем-то из семьи Бражкина. Домик стал его (или ее) любовным гнездышком. Игорь Семенович узнал об адюльтере и приехал в карьер, чтобы застать парочку. У Бражкина есть мать, три сына, две невестки, жена… Может, кто-то из близких шалуном оказался?

– Хочет дитятко халвы съесть, да бесплатно ее не получить, – возразил Дубов очередной поговоркой. – Триста пятьдесят тысяч гринов за древнюю развалюху, куча бабла на ремонт, постоянно давать деньги Фатееву… Сыновья у Игоря Семеновича не дураки, старший со средним сейчас бизнесом покойного отца рулят, младший ученый, кандидат наук, но таких деньжищ у них нет. Каролина благотворительностью всю жизнь занимается, не работает. Где ей горы баксов взять? Наверняка сам Игорь Семенович там гулял.

– Или нет. Попробуем зайти с другой стороны, с женской, – подала голос Антонина. – Муж ворочает фирмой, на супругу у него времени не хватает, та сначала обижается, потом находит себе милого друга, человека не бедного…

– Вы не знаете Каролину, – заспорил Федор Михайлович. – Она из себя королеву корчит, ни с кем из местных не дружит, держится с людьми вежливо, но холодно, отстраненно. Вот Светлана Шарова иная – веселая, добрая. И врач отличный. Если Каролина мужика завела, то он точно не из наших, ей тут, по ее мнению, равных нет.

– Любовник леди Чаттерлей… – протянул Иван Никифорович. – Иногда в порыве физической страсти женщина кидается в объятия не подходящего ей ни по статусу, ни по происхождению мужчины…

– А еще я вот о чем подумала, – остановила шефа Тоня. – Бражкины, образно говоря, едят из одной тарелки. Могли ли Каролина или кто-то из сыновей снять огромные суммы в валюте со счетов незаметно для Игоря Семеновича?

– Нет, – хором ответили Роберт и я.

– То-то и оно, – кивнула Антонина. – Федор Михайлович, сколько в Лоскутове олигархов, способных спустить на свой каприз бешеную сумму?

Дубов призадумался.

– Обеспеченные есть, но таких, чтобы совсем деньги не считали, двое – Бражкин и Шаров.

– Так почему мы уперлись в мэра? – удивилась Тоня. – Что, если наш шалун как раз Василий Петрович? Он тоже в одном классе с Фатеевым учился, мог его попросить подставным покупателем стать. А потом встречался в сторожке с метрессами, обустроив себе уютный уголок. Владелец посудной фабрики собрался стать мэром, а Игорь Семенович решил бороться за кресло градоначальника всеми средствами, начал следить за Шаровым, узнал про его любовное гнездышко. Дальше просто: Бражкин едет посмотреть на забавы конкурента и попадает под машину. Вопрос: наезд случаен или его организовали?

– Нельзя воробья с соловьем сравнивать, – разозлился Дубов. – Василий Петрович на подлость вообще не способен, он святой! Семья для него главное, дочек воспитал прекрасных. Светлана Алексеевна душа-человек, с Каролиной ее не сравнить. Алевтина Степановна мою жену и дочь от смерти спасла! Не может Василий Петрович супруге изменять!

– То, что мать Шарова хороший гинеколог-акушер, не является свидетельством моральной устойчивости ее сына, – покачал головой Глеб Валерьянович. – Значит, олигархов в Лоскутове двое?

Полицейский нехотя кивнул.

– Предположим, кто-то из них устроил в сторожке местечко для любовных утех, – подвела я итог беседе. – Игорь Семенович погиб. Он то ли подсматривал за Шаровым, то ли сам в домике веселился, пока это не ясно. Фатеева и Хвостову убрали, чтобы они не назвали имя того, кто купил сторожку. Но с какого бока в этой истории оказался несчастный мальчик Степан?

В зале повисло молчание. Первым его нарушил Денис.

– Нас вызвал Шаров, который хочет найти убийцу Бражкина.

– Нет, – возразил Борцов, – на самом деле Василий Петрович желает, чтобы профи из Москвы доказали: мэра задавили не по его приказу.

– Это то же самое, – надулся Жданов.

– Не совсем, – не согласился Иван Никифорович. – Дела о наездах, как правило, превращаются в висяки, раскрываемость минимальная. Некто нанял исполнителя, дал ему машину, киллер сбил Игоря Семеновича и скрылся. Свидетелей полиция не нашла?

– Нет, – мрачно подтвердил Федор Михайлович. – Трасса оживленная, вечер, поток шел, не останавливаясь. Труп обнаружили по анонимному звонку из телефона-автомата.

– Идея совсем не новая, бывали в моей практике случаи, когда убийца нанимал сыщиков, чтобы отвести от себя подозрения, – договорил Тарасов.

Я кивнула.

– Верно. А в этой истории пока одни неясности. Ну, например, зачем Игорь Семенович спустился к шоссе?

– Может, с ним кто-то связался по телефону и велел выйти на дорогу? – предположила Тоня.

– Нет, – отрезал шеф местной полиции. – Мы проверили сотовый Бражкина, был лишь звонок от Каролины, переведенный из офиса, на который муж ответил, соврав, что сидит в кабинете и вот-вот направится домой. А потом были вызовы от матери, жены, сыновей Кости и Семена, невесток Раисы и Надежды, которые искали главу семейства.