Глава 11

Даже я, знающая, что Роберт может выяснить любую информацию за пару секунд, поразилась. Компьютерщик тем временем продолжал:

– Газеты, вот кладезь сведений. Итак, местное издание «Правда рабочего края» за май тысяча девятьсот пятидесятого года, статья «Мракобесие и невежество». Зачитываю текст…

«Деревню Филимоново несколько дней назад всколыхнуло событие, которое не оставило равнодушной нашу редакцию. Молодая учительница Бабакина Мария Алексеевна погибла во время экскурсии, которую проводила для учащихся первого класса «А» местной школы. Дети и педагог спустились в заброшенный карьер, в котором ранее на протяжении нескольких веков добывали глину, шедшую на производство фарфора Государственной посудной фабрики имени большевика Варягина.

Во время прогулки Бабакина оступилась, упала, ударилась головой о торчащий из земли камень и скончалась на месте. Перепуганные дети побежали к родителям, а семилетняя Галина Барсукова осталась – ей стало плохо, она потеряла сознание. Ребенка доставили сначала в медпункт, а затем в больницу Свердловска, где провели лечение. Больше двух недель школьница находилась без сознания, но советские врачи, самые лучшие в мире, поставили Барсукову на ноги.

Наш корреспондент приехал в клинику, чтобы написать о торжестве советской медицины. Только в нашей стране могут бесплатно сделать человека полностью здоровым, в Америке простому рабочему приходится отдавать за лечение ребенка миллионы. Но, к сожалению, жители Филимонова охвачены мракобесием и пребывают в невежестве. Они сообщили нашему корреспонденту следующее.

Мария Алексеевна возмущалась рассказами детей, которые боялись колдуна, якобы живущего в карьере. Учительница выяснила, что в доме обитает семья Кудрявцевых, чьи предки с незапамятных времен работали сторожами. Когда добыча глины прекратилась, Кудрявцевы остались жить в доме, который построили много веков назад. Сейчас там прописаны восьмидесятилетняя Аграфена Николаевна, ее сын Иван, невестка Раиса, внук Андрей, его жена Наталья и десятимесячный младенец Евдокия. Мария Алексеевна сказала директору школы, что хочет показать детям дом Кудрявцевых, рассказать ученикам, как жили люди раньше, а заодно продемонстрировать, что волшебников на свете не существует. Разрешение на поход было ею получено. Но руководитель учебного заведения и преподаватель проявили халатность – не выяснили, что Аграфена Николаевна давно страдает душевным заболеванием, поэтому неприязненно реагирует на незнакомых людей.

Бабакина привела детей в карьер, выстроила у крыльца, сама поднялась по ступенькам и постучала в дверь. Аграфена Николаевна находилась в доме одна. Она испугалась, схватила ухват, распахнула дверь и, потрясая им, крикнула:

– Пошли вон!

Старуха всегда мерзнет, поэтому зимой и летом одета в душегрейку из овчины мехом наружу, черную кофту и такого же цвета ватные штаны. На голове у больной был платок, который она носит так, как принято у местных бабок: концы косынки закручивают, обвивают вокруг макушки и завязывают. Аграфена Николаевна не очень аккуратно справилась с задачей, «хвосты» платка поднялись над макушкой, напоминая рога.

Когда бабка в таком виде выскочила на крыльцо, держа ухват, дети перепугались, закричали:

– Ведьмак нас убьет!

И бросились бежать.

Учительница Бабакина, не ожидавшая со стороны обитателей дома проявления агрессии, сделала шаг назад, оступилась, упала, ударилась виском о камень и скончалась.

Товарищи! Колдунов не существует, есть глупость и мракобесие. В школе, которую посещают дети из Филимонова, Лоскутова, Малиновки, Красного городка и др., проведен урок под названием «Нет суевериям». Аграфена Николаевна Кудрявцева не хотела никому причинить зла, пожилая женщина не в себе. Сейчас она помещена в больницу, где проходит лечение».

Роберт оторвался от экрана.

– Я успел порыться в архиве местного загса. Из семьи Кудрявцевых до наших дней в живых осталась только Евдокия Андреевна, которой в детстве сменили фамилию, девочка стала Хвостовой. Она выучилась на швею, сейчас на пенсии, но работает надомницей от фабрики детской одежды.

– Производство большое, – перебил Троянова глава полиции, – там выпускают распашонки, ползунки, пеленки. Товар недорогой, пользуется спросом. Многие наши бабы строчат их дома. Очень удобно для тех, у кого семья, дети маленькие, – ты не привязана к офису, сама себе хозяйка. Оплата сдельная.

– Евдокия не замужем, брак никогда не оформляла, детей не рожала, – снова заговорил Роберт. – Жила в доме Кудрявцевых, потом продала его Николаю Фатееву, переехала по адресу: Лоскутово, улица Фестивальная, дом четыре, квартира десять, где и… Упс!

– Что такое? – встрепенулась я.

– Хотел сказать «где и живет до сих пор», – протянул Троянов, – ан нет, Евдокия Андреевна скончалась от гриппа. Упокоилась вскоре после наезда на мэра.

– От чего женщина умерла? – подпрыгнула я. – Можешь найти ее историю болезни?

– Прогресс проник всюду, – пропел Троянов, бегая пальцами по клавишам, – Интернет тут у них, как в Москве. В смысле, так же виснет. Сейчас нарою…

– Живет медведь в берлоге, да у него там бочка меда припрятана, а у другого мужика в избе одна паутина, – выдал очередную поговорку Дубов.

– Роб не хотел вас обидеть, – заговорила Антонина, – он вовсе не считает Лоскутово медвежьим углом. Кстати, в Московской области тоже проблемы с Сетью, она «рваная». Я живу в Обушкове, это всего двадцать километров от МКАДа, так там постоянно Интернет не ловится.

– Чего обижаться, если мы и впрямь от столицы далеко? – пожал плечами Федор Михайлович. – Ну да и хорошо, в Москве-то надо мной было бы сто начальников, а в Лоскутове только Василий Петрович.

– Шаров владелец фабрики, никаких постов не занимает, – напомнил Денис, – вот покойный Игорь Семенович Бражкин являлся мэром.

Дубов прищурился.

– Лев на виду, слон в тени, как драться начнут, второй первого затопчет. Я из команды Шарова. Вот и все. Уважаю очень и его, и Алевтину Степановну, она у моей жены роды принимала, спасла и супругу, и младенца. Даже если весь город от Шаровых отвернется, я им пироги носить буду. Меня общественное мнение не колышет. Вот дурачье, напридумывали, что Шаров Бражкина машиной переехал, про семейную вражду чушь несут.

– А разве не было ничего? – спросила Тоня. – Предки Игоря и Василия дружили?

– Не участвовал в битве – не говори, какая конница там скакала, – нараспев произнес начальник полиции. – Не жил я в древние времена. Бабушка моя разные сказки в уши мне пела, может, и есть в них доля правды. Но покопайся в биографии каждого человека, и непременно найдешь у него деда Соловья-разбойника или Бабу Ягу в тетках. На моей памяти ни разу Василий Петрович на Игоря Семеновича не кидался. Да, чай они вместе не пили, но на празднике города, на балу, я лично наблюдал, как Максим, младший сын Игоря и Каролины, с Олей Шаровой танцевал. И никто из родителей детям замечаний не делал, не растаскивал их. Не в Средневековье живем, ведьм на кострах не жжем.

– Нашел! – воскликнул Троянов. – Хм, интересная картина вырисовывается. Евдокия Андреевна обратилась к врачу в районную поликлинику, жаловалась на ломоту в суставах, высокую температуру, головную боль, но насморка и кашля не было. Терапевт диагностировал грипп.

– Я бы сделал то же самое, – ответил Борцов, – все признаки вирусной инфекции налицо. Надеюсь, ей не назначили антибиотики?

Роберт двинул мышкой.

– Нет, доктор оказался знающим, прописал антивирусную терапию, велел десять дней принимать по две таблетки, утром и вечером, предупредил, что температура спадет на третий день. Но получилось иначе. У Евдокии начался сильный кашель, ртутный столбик снижаться не желал. Тогда медики решили, что у больной пневмония. Хвостову госпитализировали, нашли бронхит, стали колоть антибиотики. Через день у Евдокии Андреевны зашкалило давление, с утра намерили сто восемьдесят на сто десять, сделали необходимую инъекцию. Но, несмотря на принятые меры, к обеду пациентке стало хуже – двести двадцать на сто двадцать семь, температура сорок. Лекарства, отлично помогавшие другим больным, не работали у Хвостовой. В пять утра Евдокия Андреевна скончалась – сердце не выдержало.

– Мда, – крякнул Борцов, – встречаются люди, не реагирующие на терапию. Что у нее там в анамнезе? Гипертоническая болезнь, повышенный холестерин?

Роберт покачал головой.

– Ничего подобного. Хвостова раз в год проходила полную диспансеризацию, ничего серьезного у нее никогда не находили, давление было сто двадцать на восемьдесят. Евдокия занималась спортом, была членом клуба «Здоровье».

– Есть у нас такой, – подтвердил Федор Михайлович, – спасибо Светлане Алексеевне Шаровой. Лет двадцать назад ее пригласили в Германию на научную конференцию. Жена Василия Петровича вернулась и сказала: «Изо всех сил постараюсь приучить лоскутовцев к здоровому образу жизни. Европа давно поняла, надо предупреждать сердечно-сосудистые недуги, а не только лечить запущенные случаи». И организовала клуб. Сначала там лекции по питанию читали, показывали, как правильно гимнастику делать. То есть с малого начиналось. Теперь это большой центр. Подчеркну – он бесплатный, существует за счет города. Там фитнес-залы, бассейн, кружки по интересам, работают врачи-диетологи, проводятся занятия с психологом. Моя жена, например, увлеклась ходьбой с палками, у них целый отряд бегает по окрестностям.

– Так, я продолжу, – остановил Дубова Роберт. – Хвостова из клуба не вылезала, занималась на тренажерах, ходила на йогу, посещала бассейн, состояла в секции моржей, зимой в проруби купалась, придерживалась здорового питания, не ела мясо, сахар, копчености, не курила, не пила.

– Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет, – хихикнул Денис. – Не помогло тетке ничего.

Глеб Валерьянович посмотрел на меня.

– Вирус коварен. Хотя, если учитывать образ жизни Хвостовой, мне тяжесть течения ее болезни кажется странной. Обычно люди, ведущие здоровый образ жизни, легче переносят недомогания. Но мы не знаем, что было у Евдокии Андреевны с генетикой.

– Роберт, ну-ка глянь историю болезни Фатеева, – велела я. – И заодно медицинскую историю Степана Шарова. Правда, мальчик скончался в одной из больниц Екатеринбурга.

– Нет проблем, – отозвался Троянов, – я уже влез в базу местной клиники. Николай Витальевич заболел две недели назад и обратился к районному терапевту с жалобами на ломоту в суставах и температуру. Катаральных явлений не наблюдалось.

Я молча слушала Троянова, остальные тоже не комментировали.

– Один в один симптомы, как у Хвостовой, – отметила Антонина, едва Роберт умолк. – Но почему мы не знали, что Фатеев умер?

– Совсем недавно на тот свет ушел, отметка в базе еще не появилась, – стал оправдываться Роберт. – Часто так бывает, могут через неделю и даже позже данные о смерти внести.

– Ищи меддокументы Степана Шарова, – поторопила я нашего компьютерного гения. – И еще глянь, сколько человек одновременно с Хвостовой и Фатеевым оказались в больнице Лоскутова с аналогичными диагнозами.

– Есть, мой генерал! – воскликнул Роберт.