Южный Лагос. Район горы Дьявола. Вторник, 27 марта, 12.07 местного времени Биали спускался по галерее сбоку от Кумати. Японец оглядывал своды тоннеля. Спросил:

– Гора уже имела соединения с пещерами или вам пришлось пробивать тоннели?

Биали ответил:

– Этот проход существовал, а вот вход в секретную часть делали вручную.

– Кого привлекали для работ?

– У нас были пленные, захваченные в результате налета на селения холмистой равнины. Всего сто пятьдесят мужчин племени тайлы. Они не воины, занимались сельским хозяйством. Нам не составило труда пригнать их сюда стадом буйволов.

Кумати кивнул:

– Понятно, и что стало с пленными после завершения работ?

Биали спокойно и равнодушно произнес:

– Кто сдох в тоннелях, кого поглотили волны Монга. Не выжил никто.

– И тайлы не пытались спасти своих, не интересовались участью соплеменников?

– Я же сказал, хозяин, тайлы не воины. Джунглей же боятся больше любой смертельной болезни. Болезнь убивает медленно, кхенги, населяющие джунгли, – мучительно медленно. Никто не интересовался судьбой тех ста пятидесяти невольников. Отплакали в семьях и забыли.

– Забыли ли, капитан?

– Забыли, хозяин!

– Мне б твою уверенность. Ладно, что за дверь справа?

Начальник охраны объекта объяснил:

– Это и есть та комната, где находится сейф и из которой вход в секретную часть.

– Ясно! А далее слева?

– Одна дверь ведет в жилой, подсобный блоки и лазарет.

Кумати приказал:

– Открывайте!

– Слушаюсь, хозяин!

Биали подал рукой знак одному из своих солдат. Тот забежал вперед, раскрыв перед высоким начальником указанную дверь.

Кумати вошел в своеобразный холл, из которого отходили три коридора. Начальник охраны поспешил посвятить нового босса:

– Налево, хозяин, проход в караульное помещение и отсеки проживания подчиненного мне подразделения охраны, прямо – кухня, столовая, склады продуктовый и вещевые и арсенал вооружения, направо – вход в лазарет и так называемые гостевые комнаты, а также отсек проживания медперсонала.

– И много у вас медработников?

– Врач, фельдшер, две медсестры и два санитара. Они подобраны по родственному признаку. Это три семьи, не имеющие детей.

– Из какого они племени?

– Кхенги!

– Хорошо. А почему у них нет детей?

– Так решил Саясон.

– Вот как, медперсонал стерилизован?

– Нет, медработникам просто запрещено иметь детей. Пока они находятся на службе здесь.

Кумати усмехнулся:

– Как будто у них есть шанс когда-либо уйти от нас.

Биали пожал плечами:

– Сие мне неизвестно и, признаться… безразлично!

– Ладно. Осмотрим помещения ваших подчиненных.

Кумати с начальником охраны прошли в караульное помещение. Здесь все было в полном порядке. Трое караульных отдыхающей смены спали на кушетках в отсеке отдыха, трое кхенгов резервной смены сидели на топчане. Они вскочили, увидев высокое начальство.

Биали разрешил им присесть:

– Занимайтесь службой.

Кумати спросил:

– Судя по численности караула, можно предположить, что здесь несут службу на трех постах?

– Так точно, хозяин! Со схемой постов ознакомимся позже. Пройдем дальше.

Кумати с Биали вошли в соседнее помещение, состоящее из коридора и отходящих в стороны отсеков.

Начальник охраны пояснил:

– Здесь свободные от службы солдаты отдыхают. Каждый отсек на одного человека.

Кумати проговорил:

– Придется их потеснить, а блок разделить на две части.

Начальник охраны бросил удивленный взгляд на босса:

– Позвольте узнать, почему?

– А где ты намереваешься поселить проституток для своих солдат, а также оборудовать комнаты случки?

Биали улыбнулся:

– Я понял, хозяин! Это мы сделаем быстро. Но одни и те же шлюхи быстро потеряют привлекательность. Нам надо их менять!

– Ты предлагаешь и этим занять мне?

– Извините. Отработанный материал нельзя отправлять в город.

– Никто из шлюх в Венбаг и не вернется. Для них здесь найдется и другая работа.

– Вам виднее, хозяин!

– Вот именно. Заведете проституток, для начала штук тридцать, как только переоборудуете блок отдыха личного состава, и будет лучше, если сделаете это тихо. Пропали шлюхи и пропали, но не скопом и не в один день.

– Я все понял, хозяин.

– Тогда осмотрим хозяйственный блок.

– Слушаюсь!

Кумати с Биали вышли в фойе, где их ждали солдаты, поставившие носилки с бессознательными телами Андорина и Королевой на бетонный пол.

Они хотели поднять носилки, но начальник охраны распорядился:

– Отставить пока! Ждать!

Солдаты застыли в прежних позах.

В хозяйственном блоке Кумати интересовала кухня и склады. Во всем блоке работало шесть человек. Все мужчины – под надзором одного из охранников. Кумати спросил, указывая на поваров и обслугу:

– Кто они?

Биали ответил:

– Рабы, хозяин.

– И ты доверяешь рабам готовить пищу для себя и своих солдат?

– Перед тем как пища уходит в столовую, ее принимают все рабы.

– Но есть яды, действующие через несколько суток, а рабам в принципе терять нечего. Для них и сама жизнь потеряла свою ценность.

Начальник охраны усмехнулся:

– Да, хозяин, рабам терять нечего, но откуда им взять яды, если они не имеют связи с внешним миром? А повседневная работа контролируется одним из охранников. И потом, жизнь, даже в рабстве, весьма обустроенном, спокойном и сытном рабстве, – это не мучительная смерть.

Кумати приказал:

– Охрану усилить. За охранниками дополнительный контроль. Яды могут попасть в кухню через солдат.

– Это невозможно, хозяин.

– Ты понял, что я сказал?

– Так точно. Охрану усилю сегодня же!

– Хорошо! Ну а теперь в лазарет!

В санитарной части Биали построил медперсонал. Кумати обошел строй, спросил:

– У кого-нибудь есть жалобы на содержание в лазарете? Какие-нибудь пожелания?

Строй ответил молчанием.

Кумати кивнул:

– Хорошо. Предупреждаю, временно, на сутки, в отдельную комнату помещаются мужчина и женщина. Ваша задача следить за тем, как происходит восстановление их организма после прививок, сделанных в экстренном режиме. Запомните, за жизнь этих людей вы все отвечаете своей собственной головой. Если что-то произойдет с клиентами, я не завидую вам. – Кумати повернулся к начальнику охраны.

Осмотром комнаты временного содержания клиентов Кумати остался доволен. Приказал перенести тела Андорина и Королевой в постель. Как только солдаты сделали это, а врач накрыл ученого с помощницей простыней, Кумати ткнул пальцем в грудь Биали:

– За жизнь и состояние этих людей отвечаешь лично ты. Не хочу даже думать, что будет с тобой, если с ними что-либо случится.

Начальник охраны кивнул:

– Я все понял, хозяин!

– Выставляй охрану, я пройду в комнату, где вход в секретную часть.

– Слушаюсь. Там вас будет ждать Чао Чон, хозяин.

– Ты был внутри секретной части?

– Так точно. Я руководил работами по ее оборудованию. Принимал различные препараты, приспособления, запечатанные ящики.

– Кто еще из местных, кроме тебя, был в секретной части на этапе завершения работ по ее оборудованию?

– Только сержант Ли, хозяин, но господин Саясон сказал, что в дальнейшем Ли также будет работать в секретной части. С опытным материалом и в качестве подсобного работника.

– Ясно!

Кумати вошел в комнату, от которой отходила галерея секретной части объекта, подошел к сейфу, стоящему в углу.

Его остановил Чон:

– Извините, хозяин, вы намереваетесь вскрыть сейф?

– Да, а что?

– Одну минуту, я отключу сигнализацию и блок защиты.

– Что за блок защиты?

– Взрывное устройство, срабатывающее при прикосновении к пульту вскрытия сейфа. Эта защита установлена на случай попыток несанкционированного проникновения в сейф.

Кумати одобрительно кивнул:

– Ты серьезно относишься к своим обязанностям. Это хорошо. Я жду!

Чао Чон сдвинул закрепленную на стене декоративную пластину, щелкнул выключателем, доложил:

– Сигнализация и защита отключены, хозяин!

Кумати приказал:

– А ну-ка, иди, проверь, сработало ли отключение?

Чао Чон улыбнулся, подошел к сейфу, провел рукой по пульту, корпусу. Повернулся к Кумати:

– Все в порядке, хозяин!

Дождавшись, пока комендант покинет специальную комнату, к сейфу прошел Кумати. Он набрал код. Внутри массивного несгораемого шкафа что-то щелкнуло, и дверка сейфа вышла из лаза. Кумати открыл сейф. На второй полке лежал ключ. Единственный предмет, хранящийся в этом ящике. Забрав ключ и захлопнув сейф, террорист крикнул в сторону коридора:

– Комендант, войди!

Появился Чао Чон.

Кумати кивнул на массивную железную дверь, спросив:

– Свет включается внутри?

– Он включается автоматически, хозяин, во всех отсеках и блоках. Потом можно использовать внутренние выключатели.

Кумати вставил длинный фигурный ключ в замочную скважину, неожиданно легко трижды повернул его. Дверь с одной стороны, как и двери сейфа, вышла из лаза. Кумати дернул ее на себя. Дверь открылась, и тут же включился свет, осветивший короткий коридор, ведущий к лестнице, за которой тоннель заканчивался каменной стеной.

Чао Чон сказал:

– Нам вверх по лестнице.

Кумати взглянул на коменданта:

– А что, кроме подъема, здесь есть другие пути?

– Нет, но…

– В следующий раз, Чон, думай перед тем, как что-то сказать!

– Слушаюсь, хозяин!

Лестница оказалась довольно длинной. И вывела она террористов в обширный, светлый, отделанный дорогим материалом холл. Слева в центре и справа – стеклянные матовые двери.

Комендант объяснил:

– Дверь слева ведет в апартаменты клиентов, дверь прямо – вход в лабораторию, правая – в блок опытного материала, кладовую всевозможных препаратов, моечную, а также в особую комнату.

Кумати открыл левую дверь. Оказался в широкой прихожей. Из нее в глубь апартаментов уходил коридор. Из коридора – двери в гостиную, спальную, кабинет, столовую, тренажерный зал. Заканчивался коридор санузлом и душевой кабиной. Апартаменты обставлены дорогой мебелью, в гостиной – видеодвойка с огромным набором кассет. На стенах – картины. В тренажерном зале – оборудование для поддержания человека в хорошей физической форме. Бесшумно функционирующая система кондиционирования и очистки воздуха создавала мягкий, прохладный, градусов 20 с небольшим, климат, наполненный непередаваемым запахом озона, характерным для центра России после обильного грозового весеннего ливня.

Кумати, находясь в столовой, спросил:

– Спиртными и прохладительными напитками, фруктами апартаменты укомплектованы?

Комендант ответил:

– Да! Если вы обратили внимание на створки в правом углу, так это дверки большой холодильной камеры. Там и спиртное, и безалкогольные напитки, и фрукты со сладостями в виде конфет, шоколада, мармелада и так далее!

– Я доволен! Перейдем в лабораторию!

Последняя представляла собой напичканную современным оборудованием объемную, светлую, прохладную комнату. На столе – компьютеры, рядом – кожаные кресла. Термо– и барокамеры. И еще много чего, в чем террористы совершенно не разбирались. В лаборатории Кумати не задержался.

Блок размещения опытного материала представлял собой ряд отдельных секций, имеющих стеклянную бронированную фасадную стену с такой же стеклянной, герметически закрывающейся дверью, внизу которой установлен передвижной контейнер для подачи пищи. Внутри отсека обстановка скудная. Железная кровать, стол, стул, в углу таз с бачком, рядом умывальник и душевой отсек. В блоке также работала система кондиционирования воздуха.

Пройдя блок, Кумати увидел скрытую в тамбуре металлическую дверь. Повернулся к коменданту:

– А это, как понимаю, вход в особую комнату?

Чон кивнул:

– Да, хозяин. Или, как я ее называю, пристанище Дьявола.

Кумати приказал:

– Открой!

Особой комнатой оказалась камера пыток. Вдоль стен – деревянные топчаны с цепями и оковами, посреди комнаты – станок для изощренных пыток, у дальней стены – два железных кресла, также с оковами. Рядом – набор инструментов палача, чья работа заключается в медленном и мучительном умерщвлении жертвы. В стене – кран, рядом – ведро для испражнений. На потолке – тусклая, синего цвета лампа, на столе – прожектор и узкая, похожая на морской радар, мачта мощных, ослепляющих вспышек. Под потолком – вмонтированные в стену динамики, превращающие камеру в так называемую «музыкальную шкатулку», где люди от однотонных звуков быстро сходят с ума. Имелся и железный шкаф со спецпрепаратами. Кумати взглянул на коменданта:

– Если что, здесь работать будешь ты?

– Нет, хозяин. Сержант Ли.

– Ясно! Ну что ж, все подготовлено по высшему уровню. Я доволен!

– Рад, хозяин!

– Проводи меня на выход!

– Слушаюсь!

Улица встретила террористов нещадной жарой. К Кумати подошел Биали:

– Как вам осмотр секретной части, хозяин?

– Я доволен, но скажи мне, Камтай, функционирование систем и оборудования объекта требует значительных энергозатрат. Как вам удалось решить эту проблему?

– Электропитание объекта осуществляется по двум каналам. Первый и основной от мини-ГЭС, использующей поток водопада на отводном канале от реки Монг в десяти километрах отсюда. Второй, запасной, – от генераторов дизельных армейских установок, размещенных в одной из пещер подземелья. Но этот канал обеспечивает только освещение внутри горы, да и то запасы солярки ограниченны, так как отсутствуют емкости хранения топлива нужных объемов, да и солярку приходится доставлять из Венбага. Поэтому можно сказать, канал ГЭС – гора практически единственный, обеспечивающий нормальное функционирование объекта.

– ГЭС охраняется?

Начальник охраны ответил:

– В этом нет никакой необходимости, так как, во-первых, она хорошо замаскирована, а во-вторых, к ней сложно подойти, не имея точной карты местности, так как последняя сильно заболочена.

– Вы здесь, кажется, предусмотрели все!

– Да, хозяин. И если деньги, затраченные на этот объект, вложить в бюджет Лагоса, то тот наверняка увеличился бы двое.

– Ты считал затраты?

– Нет, хозяин, но разве это не так?

Кумати взглянул на начальника охраны:

– Нет, Камтай, бюджет Лагоса увеличился бы не вдвое, а втрое!

– Хм! Большие деньги!

– Смотря для кого.

– Вы правы.

Кумати приблизился к Биали:

– Запомни, капитан, для тебя и всех остальных на объекте я всегда прав, даже если буду неправ. Запомнил?

– Запомнил, хозяин!

– Хорошо! Где оборудованы апартаменты для меня?

– Рядом с помещением начальника караула.

– Надеюсь, они не хуже тех, что подготовлены для клиентов?

– Нет, хозяин, не хуже, разве что немного меньше по размерам. Желаете осмотреть?

– Успею!

Кумати расстегнул рубашку:

– Черт! Здесь днем всегда так жарко?

Биали ответил:

– К маю будет еще жарче, затем до октября жару сменит сезон дождей, но и сейчас не удивляйтесь, если ближе к трем часам джунгли накроет ливень. Впрочем, он только усилит жару, добавив духоты. Испарение. Зной спадет к вечеру, часам к восьми, а ночью будет прохладно, где-то градусов до 14.

– Климат хуже не придумаешь.

– И все же он лучше, чем погода, скажем, на Северном полюсе. Там вечный холод.

– Но там и не живут люди. Постоянно не живут! Ладно. Ну а теперь доложи мне порядок несения службы караулом объекта.

Начальник охраны достал записную книжку:

– Он прост и взят из практики вьетнамской армии, созданной по советско-китайскому образцу. Караул состоит из одиннадцати человек: начальника, помощника-разводящего и девяти караульных, которые несут службу посменно, через два часа и, как верно определили ранее, на трех постах. Посты размещены на причале, у деревни Хао и на северном склоне горы.

– Ты уделяешь основное внимание контролю над рекой Монг?

– Да! Ведь это, по сути, единственное возможное направление нанесения по объекту удара противника. Потенциального противника.

– Кого ты относишь к разряду потенциального противника?

– Да ту же малочисленную, плохо вооруженную, но все же регулярную армию президента.

– Возможно, ты и прав. Ладно, пройдем за гору.

Пройдя немного по дороге, ведущей от реки к деревне Хао, Кумати остановился, осмотрелся. Указав Биали на участок леса, поросший кустарником, спросил:

– Это растение называется сао-сао?

– На местном наречии.

– Значит, под ним твердый грунт?

– Да, на насыщенной водой почве сао-сао не растет.

Кумати приказал:

– Расчистить этот участок от кустарника. Сделать площадку диаметром в тридцать метров и глубиной в два метра.

Не поняв смысла отданного новым начальником приказа, Биали все же ответил:

– Слушаюсь!

Кумати же добавил:

– Сделать площадку в течение двух суток!

– Слушаюсь!

– Почему не спрашиваешь – зачем?

– Потому что это не мое дело!

– Ответ правильный. Посмотрим деревню!

– Как хотите, но там смотреть и не на что, и не на кого!

– На что же тогда твои солдаты там смотрели?

– На женщин.

– Вот и мы на них посмотрим!

– Как скажете!

Спустя десять минут неторопливой ходьбы по грунтовой, но довольно прямой дороге вышли к местному населенному пункту.

Деревня Хао состояла из двух рядов хижин, с подобием улицы между ними. За вторым рядом в джунгли уходили залитые водой поля риса.

Кумати произнес:

– Жалкое зрелище! Разве люди могут так жить?

На что начальник охраны объекта резонно ответил:

– Живут же! И даже плодятся.

– Я не вижу жителей!

– Они сейчас до ливня сидят по своим хибарам. Деревня оживет после четырех часов. Женщины и дети от семи лет выйдут на поля. К ним присоединятся те мужчины, которые будут способны двигаться. Старики останутся дома.

Кумати спросил:

– Что ты имел в виду, сказав, что на работу выйдут те мужчины, которые будут способны двигаться?

– Понимаете, на равнине растет много мака. И население Лагоса в значительной степени подвержено наркотической зависимости. Не исключение и племя сулы, представители которого проживают в деревне Хао.

– Наркоманят, значит, понемногу местные аборигены?

– Не понемногу, а чуть ли не повально. Хорошо хоть женщин и детей до дури не допускают.

– Может, поэтому местные женщины так благосклонны к твоим здоровым солдатам, что свои мужья в половом отношении ни на что не способны?

– Я не думал об этом!

Кумати поинтересовался:

– И сколько человек живет сейчас в Хао?

Биали ответил без запинки: – 49 человек. 8 семей в 14 хижинах. Могу дать более полную информацию.

– Слушаю!

– В Хао восемь мужчин и восемь женщин до 35 лет, четыре старика и пять старух. Стариками здесь принято называть людей старше пятидесяти лет. В семьях из детей тринадцать мальчиков, одиннадцать девочек. От грудных младенцев до подростков двенадцати лет.

– Ты специально их постоянно сортируешь и пересчитываешь?

– Нет! Этим занимается сержант Ли! Ведь жители Хао – первые кандидаты на помещение в опытный блок объекта. Возможно, единственные. Ну, если еще будущие, отработавшие свое, проститутки.

– А что собой представляет Ли и почему его называют еще и сержантом?

– Ли немолодой уже мужчина, но крепкий, дисциплинированный и… очень жестокий воин. Его идеал Пол Пот! Поговаривают, он даже служил в Камбодже сержантом. Документального подтверждения этому нет, Ли все отрицает. А звание прилепилось.

– Что значит – Ли очень жестокий? Где, как и когда он проявил жестокость?

Начальник охраны объекта объяснил:

– Когда мы совершаем набеги на племена холмистой долины, то каждый солдат возвращается из рейда с личным трофеем. В основном приносят, естественно, доллары, местные капы никому в Лагосе не нужны, хотя кап – официальная валюта страны. Так вот, каждый или почти каждый приносит трофей. Ли же привозит девочек-проституток, 14-16 лет.

– Он что, коллекционирует их? Или содержит гарем, как ближневосточные шейхи?

Биали вздохнул:

– Нет, господин. Ли уводит девочек в джунгли, где извращенно насилует их, а затем зверски убивает. Вспарывает животы и вытаскивает кишки. После чего наслаждается мучением умирающих жертв. Насладившись, бросает изуродованные трупы, оставляя их хищникам.

Кумати воскликнул:

– Но он же ненормальный?! И такого типа решено держать в лаборатории? А если он захочет белую женщину, которую мы доставили вместе с белым мужчиной? Кто его остановит?

Начальник охраны объекта ответил:

– Во-первых, решение по Ли принимал сам господин Саясон, во-вторых, он дисциплинирован и старается выслужиться, чтобы продвинуться по службе. В отличие от других, насколько мне известно, Ли не собирается уезжать из Лагоса и намерен продлить контракт. Поэтому вряд ли причинит вред не только белым, но клиентам блока опытного материала. В-третьих, он терзает только девочек из одного племени. Ну и в-четвертых, Ли сможет остановить Чон. Последний сильнее Ли и к тому же терпеть не может сержанта из-за его кровавого увлечения, хотя старается скрыть это!

– Ладно! Посмотрим позже на этого сержанта. И я решу, оставлять его в лаборатории или отправить в Монг рыб кормить.

– Это ваше право.

От крайней хижины показался старик с клюкой.

Кумати спросил:

– Кто к нам идет?

– Старейшина деревни Хао, Боуянг Карахит.

– Наверняка жаловаться на твоих солдат!

– Вряд ли. Не посмеет, он же не знает, кто вы?! Да и понимает, жаловаться небезопасно.

Старик подошел к террористам, поздоровался, представился.

Биали указал на Кумати:

– Теперь это, Карахит, хозяин нашей земли.

Старейшина деревни поклонился, пожелав:

– Долгой и счастливой вам жизни.

Кумати спросил:

– Что ты хочешь, Карахит?

– Немного, хозяин. В деревне кончается рис. Прошлый урожай был плохим. До нового не дотянем. Прошу оказать помощь. Мы потом вернем долг.

Биали пробурчал:

– Вашим мужчинам надо лучше работать, а не наркотики употреблять. Тогда и не возникло бы угрозы голода.

Старик развел руки:

– Что же поделаешь, если так получилось. Но без поддержки деревня не выживет, а просить помощи, кроме вас, не у кого.

Кумати взглянул на начальника охраны:

– Отправить в деревню и рис, и другие продукты питания. В достаточном количестве отправить. И чтобы никто в Хао не нуждался в пище! Приказ понятен, Биали?

– Понятен!

Начальник охраны повернулся к старейшине:

– Иди в деревню, Карахит, и пусть твои люди будут готовы принять пищу, что щедро выделил вам новый хозяин. Но учти, если после этого перестанете работать, к вам придут мои люди. Они заставят вас жить на рисовых полях. Ты понял меня?

Старик поклонился:

– Да, да, конечно, понял. Благодарю вас, хозяин. Вы спасли деревню, мы никогда не забудем вашей щедрости.

Кумати усмехнулся:

– Отработаете еще! А сейчас иди!

Старик поковылял к деревне с хорошей новостью.

Кумати, повысив голос, спросил Биали:

– В чем дело, Камтай? Почему ты не знал об угрозе голода в деревне?

– Так я о ней только сейчас и услышал. Никто ничего не просил.

– Все сказал? А теперь слушай меня. Будут работать в поле жители Хао, не будут, плевать, ты должен обеспечить, чтобы они не голодали. Провиант приходит из Венбага?

– Да, из столицы! Еженедельно за продуктами ходит на своем баркасе Вайдон. Принимает товар и передает заявку людям Саясона на следующий рейс.

– Пусть увеличит заявку. С учетом потребностей деревни. Мне нужны не скелеты, а нормальные люди, пусть и наркоманы, но не тощие от голода.

– Этот вопрос надо согласовать с господином Саясоном!

– А вот это, Биали, не твоя забота. Выполнять приказ!

– Слушаюсь, хозяин!

– А теперь смотреть мои апартаменты. Туда же доставить обед! И до завтра не беспокоить! Точнее, до момента, когда смогут встать на ноги и нормально воспринимать реальность наши «гости».

Биали поклонился:

– Я все понял!

Террористы направились к горе Дьявола.

Южный Лагос, район горы Дьявола. 28 марта, среда.

После плотного, запоздалого завтрака Кумати принял в кабинете своих апартаментов начальника охраны. Прибыв по вызову, Биали доложил, что за прошедшую ночь на объекте и в прилегающем к нему районе происшествий не случилось. Кумати, выслушав по сути своего помощника, спросил:

– В деревню Хао продукты отправили?

Биали ответил:

– Так точно, хозяин!

– Там, где я приказал, посты выставили?

– Так точно, хозяин!

– Что у нас с гостями?

– Недавно врач доложил, что мужчина пришел в себя, женщина тоже постепенно отходит от введенных препаратов профилактического свойства. По его словам, где-то через час с мужчиной можно будет беседовать.

– А ходить он сможет?

– Извините, вот этого у врача не спросил, но наверняка сможет.

– «Наверняка», меня не устраивает. Я должен точно знать, когда смогу начать работу с мужчиной.

– Понял, хозяин. Сейчас же узнаю и тут же доложу!

Биали удалился. Кумати сбросил легкий халат, облачился в легкий, летний, тропический костюм. Достал из ящика стола пистолет, повертел его в руках, положил обратно. Оружие, по крайней мере сегодня, ему не пригодится.

В дверь постучали.

Японец крикнул:

– Войдите!

На пороге появился начальник караула.

Кумати спросил:

– Чего тебе нужно?

– Извините, хозяин, вас по спутниковому телефону просит ответить господин Саясон.

– Где телефон?

– В дежурной комнате.

– Так неси сюда трубу и обеспечь, чтобы никто не мог слышать наш разговор.

– Слушаюсь, хозяин, но вы и сами можете убедиться, что переговоры не прослушиваются. Трубка совмещена со специальным сканером.

– Я понял, неси трубку!

Начальник караула поклонился, вышел, чтобы вернуться с похожей на обычную, только б€ольшую по размерам трубкой, оснащенной толстой антенной и блоком с мигающим индикатором. Зеленый свет означал, что эфир ни изнутри горы, ни извне не прослушивается.

Нажав нужную клавишу, Кумати ответил:

– Рад приветствовать тебя, Саясон!

– Я тоже приветствую тебя, Рю. Хочу узнать: как ты оценил то, что мы сделали для полноценной работы русского профессора?

– На отлично.

– Это радует. Когда думаешь начать работу с ним?

– Как только клиент придет в себя после прививок. Он близок к этому.

– Хорошо. Мне нужно знать, каковы будут результаты вашей первой серьезной беседы на новом месте. И для себя, и для руководства организацией.

– Понимаю. Я сообщу тебе о них. Только, прошу, не торопи. Время грубых действий прошло, начинается тонкая работа.

– Ты можешь обещать ему все!

– Даже испанскую корону?

– Хоть шведскую! Лишь бы он начал эффективно работать.

– Думаю, у нас не возникнет трудностей с профессором.

– Это было бы прекрасно. Что ж, удачи тебе, Рю.

– У меня вопрос.

– Слушаю?

– Ты уверен, что поступил правильно, введя в состав непосредственной охраны секретной части сержанта Ли?

– Да!

– И готов отвечать за его возможные поступки?

– Тебя беспокоят его забавы с девочками?

– Очень беспокоят!

– Ли не нанесет никому в секретной части никакого ущерба, а вот поддерживать образцовый порядок лучше его не может никто в твоей команде.

– Ты не ответил на вопрос.

– Да, я готов отвечать за возможные поступки Ли!

– Хорошо. Тогда до связи?

– До связи! И еще раз удачи тебе, Рю!

– Благодарю.

Саясон отключился. Кумати тоже сложил телефон. Нажал кнопку с торца стола. На входе появилась физиономия начальника караула. Кумати приказал:

– Убери аппаратуру, но далеко не прячь. Скоро она вновь понадобится мне!

Начкар поклонился:

– Слушаюсь, хозяин!

Он забрал трубу со сканером и тихо удалился. Как кошка, неслышно, крадучись.

Кумати закурил. Посмотрел на часы. 11.07 местного времени. И в это время от двери донесся знакомый голос:

– Разрешите, хозяин?

– Разрешаю, Биали! Что скажешь по гостям?

– Андорин на ногах, чувствует себя хорошо.

– Значит, с ним можно беседовать?

– Более того, профессор настаивает на встрече с руководителем объекта.

Кумати усмехнулся:

– Настаивает? Это хорошо. Что ж, пойдем ему навстречу.

Террорист поднялся:

– Идем, Камтай! Проводи меня!

Кумати вошел в лазарет. Андорин ходил из угла в угол в кабинете начальника санчасти:

– Это возмутительно, это ни в какие рамки не лезет. Что означает наше похищение? Чего, в конце концов, от нас хотят? Кто ответит мне на эти вопросы?

Врач развел руки.

В кабинет вошел Кумати:

– Я отвечу на все ваши вопросы, господин Андорин. Но не здесь. Прошу следовать за мной!

– Вы? А как же Марина?

– Она присоединится к вам, как только сможет.

Кумати провел Андорина в комнату с сейфом. Открыл дверь тоннеля, ведущего в секретную часть. Они поднялись по лестнице и вошли в апартаменты.

Показав Андорину комнаты, спросил:

– Вам нравится здесь, Игорь Викторович?

– Золотая клетка, не более того.

– Но, согласитесь, жить здесь гораздо лучше, нежели в грязной хижине в джунглях, где днем вас буквально сжигает зной, а ночью вы не знаете, где спрятаться от холода и ото всякой летучей, ползущей, весьма надоедливой, ядовитой мерзости.

– Не знаю, не жил в хижине.

– И лучше не пробуйте. Погибнете. Несмотря на те прививки, что мы вам сделали. Итак, здесь вы будете жить вместе со своей возлюбленной Мариной Владленовной Королевой, если, естественно, проявите благоразумие и станете делать то, что нужно нам.

– Кому это – вам?

– Узнаете позже. Пройдемте в соседний блок.

Кумати с Андориным вошли в лабораторию. Профессор был поражен увиденным. В нем взял верх ученый.

– Какая лаборатория! Такой позавидует любой университет.

Террорист улыбнулся:

– Я рад, что вам здесь понравилось. Нетрудно представить, сколько средств нам пришлось затратить, чтобы создать все это. И ради одного – обеспечения вашей работы, профессор. Скажите, в своем, уже бывшем Научно-исследовательском центре вам лично уделяли подобное внимание?

– Нет!

– Нет! А все потому, что не оценили вас по достоинству, не увидели в вас гения, а поняв, что совершили открытие, способное спасти человечество, стали ставить всяческие препоны. В вас не верили. Но когда вы доказали, что «Андель» действительно лечит СПИД, начальники от медицины злостно и завистливо заскрежетали зубами. Как это так? Какой-то Андорин – и вдруг такое открытие? Кстати, для информации, сразу после вашего похищения известный вам господин Стебрин заявил в прессе, что над «Анделем» работали не только вы с Королевой, но и весь коллектив под непосредственным руководством директора Центра. Мол, Стебрин даже подсказал вам, как вывести какую-то формулу.

Кумати лгал, но Андорин этого знать не мог.

Он возмущенно воскликнул:

– Это наглая ложь! Стебрин всегда скептически относился к моим работам.

– Однако попытался примазаться к вашим успехам. Но это не принесло Стебрину никаких дивидендов. Сразу же после похищения академик был убит в собственной квартире.

Андорин взглянул на Кумати:

– Как это убит?

– Очень просто. Выстрелом из пистолета в голову.

– Но кто…

Кумати перебил профессора:

– Честное слово, данное происшествие не заслуживает того, чтобы его обсуждать. Гораздо интересней то, что уважаемый вами, ныне покойный Павел Алексеевич принимал самое непосредственное участие в обеспечении вашего похищения. Помните, он напросился к вам в гости и не приехал? Так вот Стебрин, напрашиваясь в гости, и не думал навещать дачный поселок. Он отработал то, что ему было поручено. За очень хорошие деньги. Да Стебрин и бесплатно согласился бы не только на ваш захват, но и на ликвидацию. Ведь тогда все лавры открытия «Анделя» перешли бы к нему.

Андорин заметно поник:

– Поэтому вы и убили его? Чтобы убрать свидетеля?

– Ну что вы, Игорь Викторович? Зачем нам было убивать академика? Он же не нес в себе никакой угрозы. Или вы думаете, Стебрина замучила бы совесть и он обратился бы в правоохранительные органы с повинной? Мне казалось, вы лучше знали сущность своего бывшего руководителя. Он был наш союзник, а не враг. Союзников не убивают. Стебрину нужны были деньги, и он их получил. Академик, повторяю, не представлял для нас никакой угрозы.

– Так как же он погиб? Кто убил его?

– Погиб он банально глупо. Вы прекрасно знали, что Стебрин женат на молодой высокомерной шлюхе. Виктория Александровна гуляла от мужа налево и направо. Недавно академик, вернувшись домой, застал там свою жену с любовником. Нетрудно представить, что испытал покойный Павел Алексеевич, увидев, как его супругу сношает какой-то бугай. Он набросился на любовника в порыве ярости. А тот оказался типом с богатым криминальным прошлым, да еще и вооруженным. Любовник не стал долго разбираться в ситуации, взял да и пристрелил Стебрина. А затем, чтобы не засветиться, убил и Викторию. Но убийце не повезло. Соседи, услышав выстрелы, вызвали милицию. Наряд прибыл быстро, и любовнику пришлось отстреливаться. Не хотел он снова на нары. А милиция не хотела, чтобы погиб кто-либо из ее сотрудников. Поэтому наряд просто расстрелял убийцу в подъезде. Вот такая история приключилась.

Андорин воскликнул:

– Я не верю вам!

– Не верите чему? Тому, что Стебрин сотрудничал с нами, или тому, что его убили?

– Ни тому, ни другому!

– Хорошо! Тогда ответьте мне на один вопрос. Откуда нам стало известно, что для получения из лекарства «Андель» высокотоксичного отравляющего вещества требуется радиоактивный элемент П-274? А также система «Синтез»?

Профессор растерялся:

– Вам это известно? Хотя… о чем я спрашиваю?

– Вот именно, Игорь Викторович, о чем вы спрашиваете? Когда вам стало понятно, что из лекарства можно сделать оружие, вы, как честный гражданин своей страны, отправились в ФСБ. Но не сразу. До того как пойти в ФСБ, вы встретились со Стебриным, и он первым узнал о том, что потенциально можно получить из «Анделя». ФСБ тайны хранить умеет, нам так и не удалось завербовать более-менее крупный чин органов российской безопасности. Пытались, не удалось. Другое дело Стебрин, постоянно нуждающийся в деньгах, дабы удовлетворять потребности своей развратной супруги. Покойной супруги. Вот его мы обработали быстро. Он продал вас с потрохами, Игорь Викторович. Сумму назвать?

– Не надо!

– Скажу больше, Стебрин для вас представлял опасность. Он был связан с известным бизнесменом Таскаревым, слыхали о таком?

– Кто же в России о нем не слышал. Олигарх.

– Так вот, еще до нас Стебрина купил этот Таскарев. Бизнесмена также интересовали ваши научные работы. Если бы в ситуацию не вмешались мы, опередив ваших российских высокопоставленных бандитов, будьте уверены, Таскарев со Стебриным чуть позже, применив насилие или шантаж, заставили бы вас работать над оружием. А когда вы исчезли, Стебрин испугался. Таскарев мог просто задавить его. И тогда академик нанял киллера.

– Что???

– Я не ясно выражаюсь? Стебрин нанял киллера, и последний убил Таскарева, на входе в собственный офис. Вот только одного не просчитал покойный Павел Алексеевич, а именно злополучной измены жены, ставшей причиной его собственной гибели. Такая кровавая карусель закружилась вокруг вашей персоны, а точнее, вашего открытия.

Андорин бессильно опустился на стул:

– Значит, получается, мы с Мариной обязаны вам жизнью?

– Не надо громких слов. Никто никому ничем не обязан. Мы действовали, исходя из своих собственных интересов.

– И все же, кто это «мы»?

Кумати посмотрел на профессора, оглянулся. Чао Чон находился в коридоре за стеклянной дверью.

– Что ж, думаю, сейчас уже можно ответить на мучающий вас вопрос. Мы – это международная радикальная организация «Кровавый закат»!

Андорин усмехнулся:

– Звучит устрашающе. По-моему, вы забыли добавить, террористическая организация?

Кумати повысил голос:

– Скажите, профессор, оккупация США Ирака и Афганистана – это не терроризм? Расчленение Югославии и бомбежки войсками НАТО Сербии не терроризм? Или ядерные удары по Хиросиме и Нагасаки – благотворительная акция на благо Японии? Операции, проводимые ЦРУ, сопровождающиеся массовой гибелью ни в чем не повинных людей – не терроризм? Диктат Западом своих норм жизни другим народам – не терроризм? Что молчите? Или государственный терроризм не в счет? Террористы – это те, кто воюет против войск регулярной армии? Отстаивают интересы своих народов?

– А как же захват заложников? Подрывы школ и жилых домов?

– Я ждал этого вопроса. Следуя вашей логике, жилой дом или школа, уничтоженные бомбами самолета, – не то же самое, что их подрыв людьми, отчаявшимися добиться правды и справедливости?

– Вы запутали меня. Я устал.

– Да нет, господин Андорин, вам просто нечем крыть мои доводы.

Андорин неожиданно резко встал:

– Ладно, вы не террорист, а борец за справедливость. Зачем же вам тогда отравляющее вещество, способное уничтожить миллионы людей?

– И этот вопрос я ждал. Ответ на него прост. Чтобы с тобой считались, чтобы к твоему мнению прислушивались. Чтобы ни у кого не возникло даже мысли нанести тебе хоть какой-либо вред, надо, Игорь Викторович, обладать силой если не более мощной, то хотя бы соизмеримой с мощью противника. Сейчас Штаты творят в мире все, что им заблагорассудится. Вашу страну обкладывают со всех сторон. Против России формируют общественное мнение, выставляя вас исчадием зла. НАТО напирает на вас с запада, Китай с востока. Американцы блокировали юг. Неужели вы не видите, что и вас международный государственный терроризм желает уничтожить, как Югославию? Наркотическая экспансия уничтожает вашу молодежь. Финансовые потоки из-за рубежа развращают ваших чиновников на всех практически уровнях. Коррупция достигла размеров, угрожающих национальной безопасности страны. А что происходит с вашей экономикой? Одна из богатейших стран мира практически не имеет никакой экономики. Бизнес в вашем понимании – это обычная спекуляция. Купил или пусть произвел подешевле какой-то товар, перепродал его, прибыль в карман. Налоги к черту. Какие могут быть налоги, если их заменили взятки чиновникам. Или я говорю неправду, господин Андорин?

Профессор взглянул на Кумати:

– Все и всегда при желании можно оправдать!

– Верно, но я не оправдывался. Вы сделаете то, что от вас требуется. Саботаж не пройдет. Нам известно, сколько времени необходимо для переработки «Анделя».

– А если представить, что я откажусь?

– Не советую. У нас есть все, чтобы заставить вас работать. Но будет лучше и для вас, и для очаровательной Марины Владленовны, если вы проявите благоразумие и возьметесь за дело добровольно.

– Что вы имеете в виду?

Кумати подошел к профессору:

– Вы, Игорь Викторович, осмотрели апартаменты, подготовленные для вас с Королевой, теперь я хочу показать вам другие апартаменты, также оборудованные для вас. Пройдемте.

Террорист и профессор миновали коридор, прошли в правую дверь блока содержания опытного материала. Увидев стеклянные камеры, Андорин воскликнул:

– А это что еще за казарма?

Кумати спокойно ответил:

– Для практического испытания отравляющего вещества понадобится живой опытный материал. Эти отсеки для материала.

– Но они оборудованы для содержания людей?!

– Конечно! На ком же еще доводить оружие?

Андорин остановился:

– Вы с ума сошли? Травить в отсеках людей?

– Для начала надо получить отравляющее вещество. А те, кого мы разместим в опытные отсеки, являются людьми только по форме.

– И все равно они люди!

Кумати жестом указал в конец блока:

– Идемте, идемте, господин Андорин. Уверен, вам будет интересно.