Город Светлореченск, вторник 21 октября. 14-20.

На площадку стоянки автомобилей жильцов дома № 9 по улице Братской встал черный внедорожник «Шевроле». Рядом с серебристой «Ауди» и «Газелью». В машине находилась банда Отара Дания.

Анастасия Зудина, встретив из школы дочь, шла с ней по улице. Девочка радостно рассказывала матери:

– Ты представляешь, меня сама директор за рисунок похвалила. Сказала, сначала в школе, в фойе он будет висеть, а потом его отправят на городскую выставку. Мой рисунок – и на городской выставке?!

– Я всегда говорила, что очень хорошо рисуешь.

– Но я не думала, что рисунок признают лучшим среди всех в классе.

– Главное, Катенька, что учителя признали.

– Мам, Нина Петровна, директор, еще сказала, что мне надо заниматься в художественном кружке.

– Это при школе?

– Нет! Такой кружок есть только во Дворце профсоюзов. Ты запишешь меня туда?

– Ну, я с папой посоветуюсь, и, думаю, мы решим этот вопрос положительно.

Девочка сжала руку матери:

– Это будет здорово. Там у меня появятся новые подружки.

Анастасия улыбнулась:

– Тебе школьных подруг мало?

– Но мы же только в школе встречаемся, на уроках. А потом их уводят родители.

– Мы обязательно уговорим папу!

– А разве его надо уговаривать?

– Извини, Катенька, я неправильно выразилась.

Так, мило беседуя, мать с дочерью вошли в подъезд. Анастасия не обратила никакого внимания на стоявший посередине стоянки большой черный автомобиль.

Горец, проводив взглядом Анастасию и Катю, взглянул на часы: 14-40. Проговорил:

– Три минуты подойти к двери, открыть замок, войти в прихожую, еще две минуты снять верхнюю одежду. Минут пять дочке сходить в туалет, умыться. Столько же на переодевание. За это время мать разогреет обед, накроет стол. Значит, выходим через двенадцать минут, в 14-52.

Он взглянул на сидевшего сзади Юшко.

– Ровно в три часа, Румын, ты должен открыть дверь в квартиру Зудиных!

Бандит кивнул:

– Открою! Отмычки при себе.

– Дальше, как договаривались, я отрабатываю мать, ты – дочь. После этого тащишь с чердачной площадки коробку. Кладем в нее школьницу и выносим к машине.

Повернулся к Шахматову:

– Ты открываешь заднюю дверь.

Посмотрел на Мамедова и Гринько:

– Вы втаскиваете коробку. Аккуратно, чтобы не нанести увечье заложнице. Всем все понятно?

Бандиты ответили, что ясно.

Ранее, когда Анастасия пошла в школу, Румын ходил в подъезд. Вернувшись, доложил, что занесенная вчера вечером к чердаку коробка из-под холодильника на месте.

Отдав последние распоряжения, Горец уставился на циферблат часов. Как только стрелки показали время – 14-52, отдал команду:

– Ну, с Богом! Пошли, Румын!

Дания и Юшко, надев на руки перчатки, вышли из салона и через секунды скрылись в первом подъезде. Поднялись на второй этаж.

Румын достал связку отмычек:

– Ну, что, открываю?

– Подожди!

Горец приложил ухо к двери. Ничего не услышал. Значит, женщина с дочерью находятся или в комнатах, или в ванной, или на кухне. Но не в прихожей.

Вновь посмотрел на часы: 14-58.

Приказал Юшко:

– Работай, Румын!

Бандиту потребовалось чуть более полутора минут, чтобы открыть замки. Пока Юшко колдовал над запорами, Дания следил за противоположной дверью. Вернее за ее глазком. На этаже было две квартиры, и если кто мог увидеть бандитов, то лишь жильцы квартиры № 4. Но через глазок пробивался свет. Значит, никто не следил за площадкой.

Юшко прошептал:

– Можно войти, шеф!

– Шприц приготовил?

– Ах, да, сейчас, секунду!

– Колпак с иглы в карман!

– Да, конечно! Готов!

– Готов, говоришь? Тогда запомни, работаем быстро. Дверь не забудь закрыть. Моя баба, твоя девчонка. Понял?

– Угу!

– Вперед!

Бандиты ворвались в квартиру.

Мать с дочерью находились на кухне. При виде незнакомых мужчин Анастасия вскрикнула. Девочка даже не успела испугаться. Горец схватил Анастасию, рванувшуюся к окну. Зажал рот, ввел иглу шприца в плечо, через халат, выдавил препарат. Зудина обмякла, и Дания опустил ее на пол. Екатерина не сопротивлялась, только смотрела широкораскрытыми глазами на подошедшего к ней крупного ухмыляющегося мужчину. Румын сгреб девочку и вонзил иглу шприца ей в руку. Положил уснувшую девочку рядом с матерью. Взглянул на главаря:

– Порядок, Горец!

Дания кивнул на дверь:

– Давай за коробкой. И смотри, чтобы тебя никто не увидел.

– Понял. Ушел!

Проводив подельника, Дания поднял на руки тело Анастасии, перенес в гостиную, уложил на кожаный диван. Увидел в кресле плед, накрыл им женщину:

– Вот так! Никакого насилия. Одна сплошная забота. Это даст понять господину антиквару, что он имеет дело с людьми серьезными, знающими, что хотят.

Вернулся на кухню.

Тут же появился Юшко с упаковкой холодильника.

Дания спросил:

– Не развалится коробка под тяжестью девчонки?

– Я скотч захватил. Обмотаем короб, не развалится.

– Ну тогда пакуем нашу бесценную Катю.

Бандиты уложили тело школьницы в коробку. Пришлось поджать ей колени. Упаковка оказалась по длине меньше роста Екатерины. Закрыв створки, обмотали короб скотчем.

Юшко проговорил:

– Готово! Можем выносить!

Горец приказал:

– Поди, посмотри подъезд! Нам свидетели не нужны.

– Да он пуст. Такое ощущение, что здесь люди находятся только ночью.

– И все же посмотри!

– Слушаюсь, господин начальник!

– Не расслабляйся, Румын! Все только начинается.

Юшко шагнул в прихожую.

Дания достал сотовый телефон. Набрал новый номер Шахматова. Тот тут же ответил:

– Слушаю тебя, Горец!

– Мы отработали мать с дочерью, готовы к перемещению заложницы в машину. Какова обстановка во дворе?

Водитель внедорожника доложил:

– Обстановка спокойная. Двор безлюден. Хорошо, что он не проходной.

– Окна?

– Любопытных глаз не наблюдаем.

– Открывай дверку багажника, как выйдем из подъезда. Остальным приготовиться принимать товар. И аккуратно. «Холодильник» стоит очень дорого.

– Я понял. Мы готовы!

Дания отключил телефон. Взглянул на подошедшего Юшко:

– Ну что?

– Подъезд «чист»!

– Выносим коробку на площадку. Закрываешь хату, и выносим короб на улицу.

– Понял!

Спустя пять минут двое мужчин вынесли из первого подъезда дома № 9 по улице Братской упаковку холодильника и быстро понесли ее к багажнику черного «Шевроле». С небольшим наклоном коробка встала в багажном отделении внедорожника. Горец, Юшко и Шахматов сели в автомобиль. В 15-30 черный «Шевроле» отъехал от дома. Бандиты без проблем добрались до дальней стоянки. Возле закрытого, выставленного на продажу, судя по объявлению на витрине, магазина на окраине города, Горец приказал остановить внедорожник.

Сказал Шахматову:

– Меняй номера!

Повернулся к Юшко:

– А ты двигай на стоянку, подгоняй сюда «Ниву»! И предупреди охрану о том, что вместо нее вскоре встанет «Шевроле»!

Румын кивнул, вышел из салона.

Шахматов быстро сменил номера, поставив старые, использовавшиеся до террористического акта в Благодатном. Вскоре подъехала белая «Нива»!

И вот здесь бандитам пришлось потрудиться. Они с трудом установили в салоне коробку из-под холодильника.

Юшко произнес:

– Напарника взять не смогу. Короб слишком большой. Пассажиру просто негде сесть.

Горец думал недолго:

– Делаем так! На «Шевроле» возвращаемся к улице Братской, высаживаем там Грина.

Главарь банды взглянул на подельника:

– Дальше, Витя, пойдешь пешком к нашему дому. В подъезде ждешь подхода «Нивы»! С Румыном заносите короб в хату. Юшко отгоняет «Ниву» на ближнюю стоянку, ты распечатываешь упаковку, а то как бы наша пленница не задохнулась к чертовой матери. Выходишь на всякий случай из хаты, дожидаешься Румына. С ним организуете наблюдение за домом.

Гринько спросил:

– И как долго пасти подъезд?

– Пока не подъедем мы с Мамедом и Бородой!

– А девка за это время не проснется? Может, ее для верности заковать в наручники и заклеить пасть?

– Не надо с заложницей ничего делать! Снотворное действует как минимум шесть часов. Так что если и проснется девочка, то не раньше девяти вечера. – Ты все понял?

– Да!

Горец приказал:

– Все в машину!

Мамедов и Гринько сели на заднее сиденье. Шахматов занял место водителя.

Дания сказал Юшко:

– Двигаешь к дому через двадцать минут после нашего отъезда.

– Понял!

Дания заскочил на место переднего пассажира, приказав Шахматову:

– Вперед, Борода!

Внедорожник, развернувшись, пошел к центру города. Высадив Гринько у примыкания улицы Братской к улице академика Сахарова, Горец отдал команду водителю:

– К автовокзалу!

Не доезжая поворота к автобусному вокзалу, вдоль торца здания которого в ряд висели красные колпаки городских телефонов-автоматов, Дания посмотрел на часы. 16-20. По мобильнику вызвал Гринько. Тот ответил:

– Да?

Горец спросил:

– Как дела?

– А хрен его знает. Торчу в подъезде, как тополь на Плющихе. Юшко не видать. Уж не случилось ли с ним чего? Может, связаться по сотовому?

Дания запретил:

– Никакой связи! Если Румын попал в лапы ментов, то по его мобильнику вычислят тебя.

– Ясно! Да и не надо звонить. Объявилась «Нива»! Румын поворачивает к дому!

Горец облегченно вздохнул:

– Ну слава Богу! Перетаскивайте контейнер с девкой на хату и отходите к местам наблюдения. Как установите контроль над подъездом, доложишь мне, Грин!

– Понял! Ну все! Румын сдает «Ниву» к подъезду!

– Удачи вам!

– Угу! Вам того же!

Отключив телефон, Дания сказал подельникам:

– Румын подъехал к дому!

Шахматов проговорил:

– Не притащил бы за собой «хвоста»!

– С чего? Менты не знают о похищении и, уверен, не узнают! Так! Ждем доклада Грина!

Горец закурил. Звонок от Гринько прошел в 16-47:

– Алло! Шеф?

Дания ответил:

– Слушаю тебя!

– Товар доставлен на хату без проблем! Румын погнал свою тачку на стоянку. Я занял позицию наблюдения за подъездом. Пока все тихо.

– Девица в порядке?

– А что ей будет. Спит сучка малолетняя, как сурок.

– Возле дома, значит, все спокойно?

– Да! Люди начали возвращаться домой после работы. Ментов не видать.

– Они могут быть в гражданке.

– Знаю. Но я их отличу от штатских. У меня нюх на них.

– Добро! Продолжай наблюдение. Если что, сразу звонок мне или передача тревожного сигнала и немедленный отход.

– Понял!

Горец отключил мобильник, вложил его во внутренний карман куртки, приказал подельникам:

– Оставайтесь здесь, я пойду, позвоню от автовокзала нашему антиквару.

– Шугани его, как следует!

– Не учи, Борода, отца детей делать!

– Да я не учу!

Горец вышел из салона. Прошел к телефонам-автоматам. Встал под крайним слева колпаком. Вставив в аппарат телефонную карточку, набрал номер антикварной лавки Зудина.

Ему ответил молодой голос:

– Алло!

– Добрый вечер, это лавка господина Зудина?

– Вечер добрый! Да это антикварный магазин Зудина.

– Я хотел бы переговорить с Олегом Юрьевичем, это возможно?

– Как представить вас?

– В этом нет никакой необходимости. Скажите просто, что звонит его школьный друг. Одноклассник.

– Хорошо! Минутку!

В динамике раздался немного уставший и удивленный голос:

– Зудин! Кто это из одноклассников разыскал меня?

– Я пошутил, Олег Юрьевич! Мы с тобой не учились в одном классе. И не знакомы. Точнее не были знакомы до сего дня. Теперь предстоит познакомиться.

– Что значит этот розыгрыш?

Горец повысил голос:

– Заткнись, антиквар, и внимательно слушай меня. Твоя дочь похищена. Езжай домой и убедишься в этом. Не паникуй, когда увидишь жену в бессознательном состоянии. Анастасия Владимировна просто крепко спит под действием снотворного препарата. Твоя дочь похищена с единственной целью – получения выкупа. Мне и моим друзьям срочно потребовались деньги. Ты заплатишь выкуп и получишь свою дочь обратно целой и невредимой. Сумма выкупа – 300.000 долларов. Как видишь, мы реально оцениваем твои финансовые возможности. Названную сумму ты можешь выплатить без особых последствий для себя. Предупреждаю, сделка состоится при условии, если не заявишь о похищении Екатерины в правоохранительные органы. Но ты умный мужик, любишь дочь и не допустишь подобной, роковой для себя ошибки. Не хочу говорить, но вынужден. Если ты вопреки здравому смыслу все же обратишься в правоохранительные органы, то живой свою дочь никогда больше не увидишь. И смерть ее будет страшной, в чем сможешь удостовериться лично. Триста тысяч долларов не стоят мучений и смерти единственного ребенка. Теперь я готов выслушать тебя, господин антиквар. У тебя есть ко мне вопросы?

– Но, я... я...

Горец усмехнулся:

– Ты в шоке, антиквар! Это объяснимо. Выпей водочки, если она есть под рукой.

– Нет... вы не шутите?

– Какие к черту могут быть шутки, антиквар? Твоя дочь у нас, мы желаем получить за нее выкуп. Это не шутка, а суровая реальность современной жизни. Вижу, тебе необходимо время, чтобы придти в себя. Я предоставлю его. Но учти, в правоохранительные органы обращаться не советую. От неразумных шагов ты должен удержать и свою молодую, очаровательную и чертовски привлекательную супругу. Не усложняй ситуацию. Завтра в 10 утра я перезвоню тебе. По этому же номеру. И завтра мы либо договариваемся, либо ты теряешь дочь, обрекая ее на страшные мучения. А ей всего девять лет. До завтра, антиквар!

Дания повесил трубку, вернулся к машине. Подельники ждали его. Шахматов спросил:

– Ну, как прошли переговоры с антикваром, шеф?

Горец закурил:

– А никаких переговоров и не было.

Мамедов удивился:

– В смысле? Ты не застал Зудина в лавке?

– Я застал Зудина в лавке, сообщил о похищении дочери, чем шокировал антиквара, он потерял дар речи. Так что говорить пришлось только мне. Но Зудин все понял. Завтра начнем полноценный диалог.

– И во сколько ты оценил жизнь девчонки?

– В триста тысяч долларов. В ту сумму, которую Зудин в состоянии поднять без особых напрягов.

– И что дальше?

– Погодите!

Дания набрал номер Гринько. Тот, как и в первый раз ответил немедленно:

– Да, Горец?

– Обстановка в доме?

– Спокойная! Народ возвращается с работы домой.

– Связь с Румыном поддерживаешь?

– Конечно! Он подошел недавно и отслеживает ситуацию от школы.

– Значит, все спокойно?

– Да!

– Поднимайтесь по одному на хату. Оттуда продолжать наблюдение за подходами к дому из окон, не обнаруживая себя. При проявлении опасности – немедленный доклад мне и отход через чердак и соседние подъезды.

Гринько спросил:

– Ты не исключаешь, что менты могут так быстро выйти на нас?

– Я не исключаю, что он все же позвонит в милицию. Тогда совсем скоро вы увидите патрульные машины, которые подъедут к его дому. И если это произойдет... но не будем о грустном. Однако страховка не помешает. Передай приказ Румыну и приступай к его исполнению!

– Понял! До встречи!

– До встречи.

Переговорив с Гринько, Дания взглянул на Шахматова:

– Гони внедорожник на стоянку. Оттуда домой. Мы с Мамедом тоже едем на хату. Используем такси. Деньги у всех есть?

Бандиты утвердительно кивнули.

На квартире № 51, дома № 4 по улице Братской вся банда собралась в 16 часов 10 минут. Исходя из того, что наблюдение за улицей не обнаружило признаков каких-либо действий со стороны местных правоохранительных органов, Горец сделал вывод, что Зудин не стал обращаться к ним за помощью. И Дания был прав.

Как только неизвестный мужчина, сообщивший страшную новость, отключил телефон, Олег Юрьевич Зудин бессильно опустился в кресло кабинета конторы своего магазина. Налил дрожащей рукой из графина в стакан воды, жадно выпил ее. Остатками ополоснул лицо. И только сейчас понял весь драматизм положения, в котором неожиданно оказалась его семья. Он прошептал:

– Господи! Катю похитили! Но кто? Почему? Впрочем, на последний вопрос мужчина ответил. Потому что ему и его друзьям нужны деньги. Сволочи. На детях зарабатывают. Надо позвонить в милицию. Бандиты, наверное, в городе, их надо найти.

Он потянулся к трубке телефонного аппарата, но тут же одернул руку. «Стоп! Какая милиция? Им только сообщи, они сразу же такой шум поднимут, что весь город переполошат. И бандиты узнают, что он обратился за помощью в правоохранительные органы. А о чем предупреждал мужчина, скорей всего, главарь банды? О том, что обращаться в милицию нельзя, иначе дочь ждет страшная смерть. Да, он так и сказал, страшная смерть. Может, он блефовал? А смысл? Боится милиции? Но это объяснимо. Конечно, бандиты боятся милиции, что не помешает им убить дочь. Хотя бы в отместку за то, что их план сорвался. Черт! Анастасия? Что бандит говорил о Насте? Что с ней все в порядке. Они захватили дочь дома. Тогда, когда Катя была с матерью. Настя!» О ней он не подумал.

Зудин схватил трубку телефона. Набрал домашний номер. В ответ – длинные гудки. Вызвал жену по мобильному телефону. Но и ее сотовый молчал. Надо немедленно ехать домой. И там на месте решать, что делать дальше. Антиквар набросил поверх костюма пальто, вышел в торговый зал. Помощник, Эдуард Коревич, сын старого товарища Зудина удивленно спросил:

– Вы уезжаете, Олег Юрьевич?

– Да, Эдик! Срочно надо домой!

– А как же клиент по фарфору? Он обещал, ...

Зудин не выдержал:

– Я помню, что обещал клиент! Ты доведешь сделку до конца.

– У вас что-то серьезное дома случилось?

– Это не твое дело, Эдуард. Занимайся работой! Как решишь все вопросы с клиентом, закрывай магазин! Завтра быть здесь, как обычно, понял?

– Понял, Олег Юрьевич, но, может, вам помощь нужна? Позвонить отцу?

– Я и без тебя могу позвонить кому надо. Не суй нос в чужие дела. Работай!

Зудин вышел из лавки, прошел к стоявшему между домов «Фольксвагену». Сел в салон, завел двигатель. И тут же рванул с места, чуть не сбив старушку при выезде на главную дорогу. В 17-47 он вошел в собственную квартиру. Внутри было необычно тихо. Включив в прихожей свет, Зудин крикнул:

– Настя?!

В ответ – тишина.

– Черт! Бандит же говорил, она спит под действием снотворного.

Он прошел в гостиную. И увидел супругу, лежавшую на диване, укрытую пледом. Схватил ее руку за запястье. Пульс нормальный. А вот дыхание совсем не слышно. Впрочем, Настя всегда спала тихо.

Антиквар отошел от дивана, присел в кресло. Обхватил голову руками. Там и сидел без движений, находясь в ступоре до того, как услышал слабый голос жены:

– Олег?

Зудин тряхнул головой, пересел на край дивана:

– Да, дорогая?

– Что произошло? Сколько времени?

Антиквар взглянул на часы:

– Без пятнадцати девять!

И добавил:

– Вечера!

– Почему я спала?

И тут же, видимо, вспомнила то, что произошло днем:

– Двое мужчин! Они появились внезапно! Один схватил меня, другой... дальше не помню. Лишь какой-то укол в плечо. Я хотела позвать на помощь... а Катя... где Катя, Олег?

Женщина попыталась встать, но муж удержал ее:

– Тихо, дорогая, тихо, не делай резких движений.

– Где, Катя, Олег?

– Держись, Настенька, у нас беда. Дочь похитили.

Глаза Анастасии расширились:

– Что??? Что ты сказал? Катю похитили?

– Да. Настя!

– Кто?

– Не знаю!

– Но откуда ты знаешь о похищении?

– Мне звонил на работу один из похитителей.

Анастасия переспросила:

– Звонил на работу?

Антиквар утвердительно кивнул:

– Да! Катю похитили, и бандиты требуют выкуп за дочь. Триста тысяч долларов.

Зудина вырвалась из объятий мужа. Вскочила. Пошатнулась от приступа головокружения:

– Как же болит голова.

– Боль пройдет, дорогая, это последствия сильного снотворного, что вкололи тебе неизвестные.

– К черту боль, все к черту! Ты сообщил в милицию о похищении дочери?

– Нет!

– Нет??? Но почему?

– А потому... мне трудно об этом говорить, потому, что главарь бандитов, который связался со мной, запретил делать это, угрожая в случае непослушания убить Катю!

Анастасия тихо прошептала:

– Убить! Убить нашу девочку, ребенка? Неужели все это происходит на самом деле и мне не снится страшный сон?

Зудин вздохнул:

– Нет, Настенька, к сожалению тебе ничего не снится. Нашу дочь похитили. Но нам оставили шанс вернуть ее целой и невредимой. И я думаю, нам надо согласиться на условия бандитов. Отдать 300.000 долларов, благо в банковской ячейке у меня наберется денежная сумма. Отдать тихо, без ненужного вмешательства посторонних лиц в виде сотрудников милиции или ФСБ. Получить дочь, распродать недвижимость, сменить место жительства и забыть об этом кошмаре.

– А ты уверен, что бандиты, получив деньги, вернут дочь, а не затребуют большей суммы? А чтобы ты был сговорчивей, не нанесут вред ее здоровью?

– Трогать Катю не в их интересах. Да и увеличивать сумму тоже. Похитители могли сразу затребовать, скажем, миллион долларов, а потом торговаться. Но они все просчитали. Видимо, бандой руководит человек не глупый. Ему не выгодно затягивать переговоры. Он назвал ту сумму, которую реально может выложить бизнесмен моего уровня. И потом, я тоже выставлю встречные условия. Сначала дочь, затем деньги. Или одновременный обмен при гарантиях взаимной безопасности.

– Ты считаешь, бандиты примут твои условия? Да им наплевать на то, что будешь требовать ты.

Антиквар согласился:

– Возможно, ты права. Но бандитам нужны деньги. Каждый лишний день удерживания Кати будет только осложнять их положение. Ребенок не взрослый человек, его гораздо тяжелее держать в заложниках, потому что он способен на такие поступки, которые взрослому предугадать невозможно. Думаю, мне удастся договориться с ними. Да и другого выбора у нас, Настенька, к сожалению, нет.

– Когда и как ты должен вновь связаться с бандитами?

– Это их главарь обещал связаться со мной завтра, в 10 часов утра по телефону магазина.

– Я поеду на работу с тобой!

– Зачем?

– Мне необходимо услышать голос Кати!

– Не уверен, что это правильное решение.

– Почему?

– Бандиты, наверняка, следят за нами. И то, что ты поедешь со мной, может быть неправильно истолковано ими!

Анастасия подошла к мужу:

– А ты не боишься, что здесь, одна, я просто сойду с ума? Или те же бандиты не захватят и меня?

– Они могли это сделать сегодня. Но не сделали. Значит, не пойдут на твой захват и завтра. Им нужна Катя. А вот насчет состояния, то, конечно, тебе будет тяжело. Но я постараюсь как можно чаще звонить тебе. И обязательно потребую у бандитов связи с дочерью. Сам потребую.

– Нет, Олег! Я поеду с тобой. И пусть, как хотят, воспринимают это бандиты. И ты не можешь мне запретить поехать с тобой. Если, конечно, любишь.

Зудин ударил ладонью по журнальному столику:

– Ну при чем здесь любовь? Почему ты упираешься? Почему хочешь настоять на своем, игнорируя возможные последствия своего самоволия? Позволь мне разрешить возникшую проблему. Не создавай ненужных трудностей! У меня и без этого нервы на пределе. А тут еще ты со своим упрямством.

Анастасия повысила голос:

– Значит у тебя одного нервы, трудности, проблемы? Это только у тебя украли дочь? Так следует понимать твои слова? А моя дочь, значит, дома, в безопасности, да? Сидит в комнате, учит уроки?

Зудин также не выдержал:

– Прекрати истерику, Настя! И перестань нести чушь. Пойди на кухню, выпей успокоительного!

Анастасия неожиданно опустилась на диван. И заплакала, закрыв лицо руками.

Антиквар понял, что оскорбил жену. Совершенно забыв о том, что это она, а не он подверглась нападению бандитов. И это не его, а ее сегодня днем могли легко похитить или убить похитители.

Зудин подошел к дивану. Присел рядом с женой, обняв ее вздрагивающие хрупкие плечи:

– Прости меня, Настенька! Я не хотел тебя обидеть. Беда выбила меня из колеи, вот нервы и не выдержали. Прости, дорогая. Не плачь. Мы вместе поедем завтра ко мне на работу. Ты права. Одной оставаться в квартире тебе нельзя. Мы должны быть вместе, пока не вернем дочь. И мы ее вернем, даже если за спасение Катеньки мне придется отдать бандитам все, а не какие-то триста тысяч долларов.

Анастасия прижалась к мужу:

– Как нам эту ночь пережить, Олег?

Антиквар вздохнул:

– Переживем! Пойдем, коньяка немного выпьем. Это хоть на время снимет напряжение.

– А ужина сегодня нет!

– Обойдемся! Да и не полезет кусок хлеба в горло. Пойдем, дорогая! И не переживай! Вот увидишь, все будет хорошо. Завтра договоримся с бандитами о порядке передачи денег, возвращении дочери и совсем скоро Катенька вновь будет вместе с нами.

– Олег! За что нам такое наказание?

– Не знаю! Но уверен, мы справимся.

Анастасия вытерла слезы, поднялась с дивана:

– Ты прав, коньяк не помешает. На время притупит боль.

Супруги прошли на кухню.

В эту ночь они так и не смогли уснуть.

Екатерина очнулась в полночь. Удивленно осмотрела незнакомую комнату. От звука ее движений проснулся и Гринько, сидевший рядом, на стуле, назначенный охранником заложницы на эту ночь. Увидев мужчину, Катя отодвинулась к стене, сжавшись в комок.

Гринько усмехнулся:

– Испугалась? Не бойся!

– Кто вы? И где я?

Голос девочки дрожал, она была готова расплакаться.

– Кто я? Серый волк. Слыхала о таком? Так что сиди тихо, а то я съем тебя, Красная Шапочка.

Девочка заплакала.

Гринько прикрикнул на нее:

– А ну перестань! И не бойся. Если будешь вести себя хорошо, то скоро вернешься домой. Никто тебя не тронет. И не надо задавать вопросов. Поняла?

Катя, шмыгнув носом, кивнула:

– Да! Поняла!

– Вот и молодец! Голова болит?

– Болит!

Гринько достал из кармана таблетку, выданную ему Горцем. Передал девочке вместе с заранее приготовленным стаканом с водой:

– Возьми, выпей! Голова и пройдет.

Девочка подчинилась. Вскоре ей действительно полегчало.

Гринько спросил:

– Уснуть сможешь?

Катя ответила:

– Я не хочу спать!

– Понятное дело, днем выспалась. А что хочешь?

– В туалет хочу!

– Тогда вставай, пойдем в туалет!

Девочка поднялась с софы. Гринько проводил ее в туалет. Затем провел на кухню:

– Кушать хочешь?

Катя отказалась:

– Нет! Меня тошнит!

– А надо! Чаю с лимоном выпьешь, пирожок съешь, и тошнота отступит.

Бандит заставил девочку выпить чаю с пирожком. Провел обратно в комнату:

– Ложись и лежи тихо.

– Я к маме хочу!

– Я тоже хочу, но не могу.

– Почему?

– Ну во-первых, потому что должен сидеть с тобой, а во-вторых, потому что она давно умерла.

– Мне страшно!

– Бывает! Но хватит ныть. Сказал же, будешь вести себя хорошо, скоро вернешься домой. Ты девочка умная, уже почти взрослая. Должна понимать, что тебе надо вести себя послушно. Чтобы не вынуждать меня причинять тебе боль. Ты же не хочешь, чтобы тебя связали, а рот заклеили скотчем?

Катя отрицательно махнула головой, рассыпав светлые, густые волосы по тонким плечам:

– Не хочу!

– Молодец?! А теперь молчи. Я подремлю. Но учти, побеспокоишь, пожалеешь. Все! Отбой!

Бандит откинулся на спину стула, закрыл глаза. Катя же отвернулась к стене. Ей хотелось плакать, но она сдерживала слезы. Понимала, не надо раздражать этого злого дядьку.

В 7-00 в комнату зашел Дания. Гринько поднялся, доложил:

– У нас все в порядке, шеф!

Горец кивнул на девочку:

– Спит?

– Вряд ли! Очнулась в полночь, начала хныкать. Я успокоил ее, сводил в туалет, накормил, уложил обратно в постель. Так и лежит.

– Надеюсь, ты не причинил ей вреда?

– Ну что ты, Горец. Это же ребенок, а не шлюха-плечевка с дороги. Я с ней обращался нежно.

Дания подошел к софе:

– Катя?!

Девочка повернулась на голос. В глазах ее стояли слезы.

– Как ты чувствуешь себя, Катя?

– Плохо!

– У тебя что-то болит?

– Нет! Я к маме с папой хочу! Мне страшно.

– Тебе нечего опасаться. Ты здесь ненадолго.

– Но почему вы забрали меня?

– Этот вопрос ты задашь своему папе. И он ответит на него, если сможет. Тебя предупредили, как надо себя вести?

– Да!

– И ты все поняла?

– Да, поняла!

– Умница! Скоро вернешься к родителям.

Горец повернулся к Гринько:

– Свободен, отдыхай до 14-00.

– Угу! Ушел!

Гринько покинул из комнату, вместо него в помещение вошел Мамедов. Горец приказал:

– Смотришь за девочкой, Мамед! Она должна все время находиться в постели, за исключением посещений туалета и кухни для приема пищи. Днем спать не давать, а то ночью опять не сомкнет глаз. Надо чтобы она вошла в обычный свой режим.

– Я все понял!

– Весьма вероятно, что позже придется дать ей поговорить с родителями. Используем сотовые телефоны. Я скажу, что надо сделать, если антиквар затребует связь с дочерью.

– Понял, шеф!

– Ты остаешься на хате с Гринько. Он до двух будет спать. Ты же иногда присматривай за подходами к дому. Мало ли что.

– Понял!

– Давай! Неси службу бодро, как в армии!

– В какой армии, Горец?

– В нашей! Твоей и моей! И постоянно помни, насколько важна для нас эта школьница.

– Я помню!

Горец прошел в коридор, где его ждал Шахматов.

Дания спросил:

– Готов?

– Как пионер!

– Отлично! Значит, выходишь из дома, проходишь до забора, окружающего стройку, оттуда смотришь за выездом от дома Зудиных. Как только антиквар проедет мимо, доклад мне. Ты должен определить, не тащит ли он за собой «хвост». Все понял?

– Да!

– Иди! И будь аккуратен!

– Конечно, шеф!

Шахматов вышел из квартиры, Горец прошел в гостиную. Там его ждал Юшко. Дания обратился к нему:

– В 8-30 подгонишь к перекрестку «Ниву».

– Я помню, Горец!

– Сегодня мы должны договориться с антикваром.

– Но тогда основную акцию можем провести на сутки раньше.

– Нет! Акция будет проведена в пятницу. Да и торопить Зудина не стоит. К тому же в пятницу, когда в город начнут прибывать торговцы рынка, всякие челноки, продавцы и покупатели машин, нам будет легче уйти из Светлореченска.

– Мы могли бы затаиться и здесь, на этой хате. Отсидеться, а потом спокойно уйти.

– Решение о дальнейших после акции действиях будет принимать Реваз. Не думаю, что он прикажет сидеть в городе, когда менты и фээсбэшники начнут выворачивать его наизнанку. Второй, идентичный первому террористический акт взбесит ментов и безопасность. Удар по Светлореченску будет расценен, как прямой, циничный вызов террористов всей правоохранительной системе. И здесь они будут рыть по полной программе. Но, как говорится, поживем, увидим.

– Когда будем решать вопрос по хозяину хаты?

– В ночь на двадцать четвертое октября! И решать его предстоит тебе!

– Этого мог и не говорить!

В 7-38 сотовый телефон Горца выдал мелодию сигнала вызова. Дания ответил:

– Слушаю!

– Борода!

– Я понял!

– Зудин выехал от дома не один!

– «Хвост»?

– Нет! С ним жена! Тачка остановилась у школы. Зудина пошла к входу.

– Понятно! Ей надо предупредить учителей об отсутствии дочери на занятиях.

– Анастасия разговаривает на ступенях с какой-то толстой бабой! Пошла обратно к машине.

– Как ведет себя Зудина?

– Внешне спокойно! Я бы не подумал, что у нее похищена дочь.

– Держится. Антиквар сумел обработать женушку.

– Так! «Фольксваген» двинулся к улице академика Сахарова. Мне попробовать провести его до магазина?

– В этом нет никакой необходимости. Да и не сможешь ты организовать преследование. Возвращайся домой.

– Понял.

Горец отключил мобильник. Юшко спросил:

– Все по плану?

– Да, если не считать того, что Анастасия увязалась за мужем. Но это объяснимо. Так! Значит, теперь Зудин непременно потребует связи с дочерью. А разговаривать с ней будет Анастасия. Для этого она и едет в магазин. Что ж, дадим поговорить матери с дочкой. Успокоим их.

– Если менты не будут прослушивать переговоры.

– А мы не позволим им болтать долго, не дадим ментам возможность запеленговать телефон Мамеда. Ты вот что, подмени-ка его. Я сейчас более подробно проинструктирую Мамеда насчет связи между Зудиной и дочерью!

– Без проблем!

Юшко ушел. Через секунды в гостиную вошел Мамедов:

– Да, шеф?

Горец указал на стул у круглого стола:

– Присядь! Поговорим!

Инструктаж длился десять минут. Закончив его, Горец спросил Мамедова:

– Ты все хорошо понял, Мамед?

– Да, шеф!

– И смотри, не пугай девочку. Обходись с ней ласково, как с собственным ребенком.

– У меня нет детей, Горец. И я не люблю их, больше люблю молодых мамочек, у которых маленькие дети.

– Мне плевать, есть у тебя дети или нет. С Екатериной ты обязан быть ласковым. Это приказ.

– Да понял я все!

– Ступай!

Мамедов ушел. В комнату вернулся Юшко:

– Отар! Мне пора на стоянку!

– Иди! В 8-30 «Нива» должна находиться в установленном месте.

– Будет стоять.

Главарь банды остался в гостиной один. Гринько возился на кухне, готовил безоболочное взрывчатое вещество.

Ровно в 8-30 Дания с Шахматовым вышли из дома. Не спеша, направились к улице академика Сахарова, внимательно отслеживая обстановку.

Шахматов остановился, поправить, якобы, брючину, посмотрел, нагнувшись, назад. Выпрямился. Дания спросил:

– Ну и что?

– Если наблюдение и ведется, то скрытно, с применением технических средств. Открытой слежки не заметил.

– Значит, ее нет, а до применения технических средств местные правоохранители еще не доросли. В этом Богом забытом Светлореченске настоящих профи держать не будут. Они в других местах нужны.

Шахматов согласился:

– Ты, как всегда прав! А вон впереди «Нива» Румына. Виктор на месте.

– Пройдемся по улице, посмотрим, не следят ли за «Нивой».

– Ты слишком перестраховываешься, Горец!

– Поэтому до сих пор жив.

Подельник добавил:

– И на свободе!

Но Дания сказал:

– Если меня возьмут менты, то долго в изоляторе я не проживу. Не любят нашего брата в изоляторах. Впрочем, тебя это тоже касается!

Бандиты прогулялись до пивной, пересекли по «зебре» дорогу, подошли со стороны аптеки к «Ниве»!

Шахматов занял место на заднем сиденье, Дания на переднем. Юшко спросил:

– Слежку вычисляли?

Горец ответил:

– Да! Ее нет! Это точно!

– Значит, антиквар не решился обратиться в милицию.

– Значит, не решился.

– Куда едем?

– В дальний новый микрорайон. Встаешь у городского телефонного аппарата.

Горец поправился:

– Не доезжая до телефона метров тридцать.

– Если аппараты вообще будут в новом микрорайоне. Их и в центре немного.

– Найдешь! Поехали, нечего торчать здесь. Привлекать к себе ненужное внимание.

– Да таких тачек, как наша, здесь полно.

– Я сказал, поехали, чего неясно?

Белая «Нива» плавно тронулась с места и, набирая скорость, помчалась, уходя за пределы центра города Светлореченска.

«Нива» долго кружила по новому микрорайону, пока водитель Юшко не указал на магазин «Спорттовары», где висели два телефона-автомата под голубыми козырьками:

– Есть, Горец! Наконец-то! Я думал, придется в центр возвращаться или опять на автовокзал ехать.

Дания приказал:

– Останови машину, не доезжая запрещающего стоянку дорожного знака!

Румын выполнил приказ главаря. Поставил «Ниву» у обочины тротуара. Проговорил:

– Но еще не факт, что эти аппараты работают!

Горец взглянул на водителя:

– Вот ты пойди и проверь! Да быстро! Если телефоны не работают, придется резво возвращаться в центр.

Юшко прошел к автоматам. Ненадолго задержался под одним из козырьков, перешел под второй. Вернулся. Сев на место водителя, доложил:

– Порядок, шеф! Оба работают!

Горец взглянул на часы. Они показывали 9 часов 40 минут. Он откинулся на спинку пассажирского сиденья:

– Вот и хорошо! Успеваем. В деле, связанном с похищением, надо быть пунктуальным. Потому как серьезные люди всегда пунктуальны. А мы очень серьезные люди. Не так ли, Борода? Ты уснул, что ли, сзади?

Шахматов ответил:

– Не уснул! А ты опять прав. Конечно, мы люди серьезные. Покурить можно?

– Кури, Борода! Здесь и сейчас это можно.

Горец и сам закурил.

В 9-55 он вышел из салона белой «Нивы» и направился к магазину «Спорттовары» а ровно в 10-00 набрал номер антикварной лавки.

Тут же услышал взволнованный голос Зудина:

– Да?! Алло?! Я слушаю вас!

– Доброе утро, Олег Юрьевич! Узнал?