Книга: Честь в огне не горит
Назад: Глава вторая
Дальше: Глава четвертая

Глава третья

Добравшись до окраины лесного массива и войдя в полосу густого колючего кустарника, Шепель вынужден был остановиться. На обочине дороги, примыкающей к роще, стояла «семерка».
«Оп-па, – удивился майор, – это еще что за тачка? Не та ли, на которой выехал из пансионата управляющий? Но что здесь делает господин Гординец?»
В салоне автомобиля горел свет, и Михаил видел, что в машине находится только водитель, мужчина лет сорока – сорока пяти, жующий бутерброды и запивающий их водой из пластиковой бутылки.
«Интересно! Гординец приехал к месту, откуда выходил на связь Дробус и откуда легко можно пройти к дому, где могла находиться его банда… Значит, Гординец связан с Дробусом? Не факт… Потому как еще неизвестно, имеет ли отношение возвратившийся домой Жорик к террористам. То, что он вернулся и приехал в родные места не один, а с товарищами, еще ни о чем не говорит. Товарищей этих, скорее всего, уже давно нет в Глумино, а Жорик спокойно обживает свое родовое гнездо. То, что его дом стоит рядом с рощей, откуда выходил на связь с Турцией Дробус, может оказаться чистой случайностью. И Гординец может сейчас находиться в любом из ближайших к роще домов у какой-нибудь местной красотки. И даже то, что его ждет водитель на «семерке», тоже можно объяснить. Гординцу надо вернуться в пансионат, скажем, на рассвете; утром здесь тачку не поймать, а на Луговую выходить нельзя, дабы не подставить под злые языки свою подружку. Не всякий станет афишировать связь с женщиной, тем более если эта связь грозит обернуться крупными неприятностями для любовников…»
Как бы то ни было, продолжать стоять в кустах не имело смысла, и Шепель, пройдя вперед метров пятьдесят, за небольшим поворотом перебежал дорогу и скрылся в роще, направившись к южной окраине, отклоняясь немного на запад – к месту, где мог организовать неплохую позицию для наблюдения за домом номер четырнадцать. Но пройдя еще метров семьдесят, Михаил вновь был вынужден остановиться, услышав шаги двух человек, тихо о чем-то переговаривающихся. Шепель залег за березу. Неизвестные приближались, идя вдоль заборов по тропинке со стороны дома Жорика. По мере их приближения майор узнал голос одного из них – управляющего пансионатом, Станислава Владимировича Гординца. Михаил выглянул из-за дерева. Управляющий шел слева, его спутник – справа. Последнего разглядеть было невозможно, так как тот, несмотря на зной, накинул на себя ветровку, укрыв голову капюшоном. Зато майор услышал, о чем они разговаривали.
– Если все пройдет нормально, – произнес неизвестный, – то от тебя потребуется еще одно: выставить технику в оговоренном месте. А потом – отдыхай и радуйся жизни.
– С техникой проблем нет, – ответил Гординец, – я решу этот вопрос. Ты же реши вопрос с оплатой. Деньги должны поступить на известный тебе счет до того, как вы уедете. Предупреждаю: не будет денег…
– Не дергайся, Стас, получишь ты свои деньги!
– Не забудь учесть надбавку за то, что мне предстоит смотреть за прибывшими экологами – а они, как я уже говорил, мне не нравятся.
– Зачем возвращаться к тому, что уже обсудили?
– Затем, чтобы ты ничего не забыл. Я не лох, чтобы пытаться меня развести. Не надо играть с огнем.
– Это ты точно заметил – игры с огнем очень дорого обходятся! – рассмеялся человек в капюшоне.
– Слишком дорого. Я бы на твоем месте…
Далее голоса стали затихать – Гординец со спутником уходили к дороге. Шепель хотел было последовать за ними, но передумал. В редколесье, что находилось ближе к дороге, его могли обнаружить. Рисковать он не имел права, поэтому остался на месте. Незнакомец же через десять минут прошел в обратном направлении. Лицо его по-прежнему скрывал капюшон. Шепель последовал за ним, соблюдая безопасную дистанцию и интервал. Но неизвестный исчез из поля зрения так же внезапно, как и появился прежде с управляющим. Шел вдоль забора – и исчез… Пришлось выходить на тропинку. И только тогда майор понял, куда подевался неизвестный: он нырнул в проулок между магазином и… домом номер четырнадцать по улице Луговой. Это, конечно, не означало того, что человек вошел в дом Жорика, – возможно, он двинулся дальше по улице. В любом случае проследить за ним майор не мог.
Пришлось возвращаться в рощу, благо позицию наблюдения за домом номер четырнадцать Шепель уже приметил, когда преследовал неизвестного. Под нее как нельзя лучше подходила небольшая канава, прикрытая пожелтевшей от жары травой и раздвоенными стволами старого клена. Осмотревшись, Михаил снял ранец, развернул систему дистанционного прослушивания «Пробой-1», направив стержень микрофона на тыловую часть старого дома. Положил рядом кислородный аппарат «Кама-3», надел наушники, включил систему, одновременно включая на запись портативный магнитофон. То, что не услышит наблюдатель, уловит высокочувствительная аппаратура. Устроившись поудобней, Шепель начал слушать дом, но ничего, кроме храпа в левой его части, не услышал. Местность постепенно затягивалась едким дымом. Ветер, в оправдание прогнозов переменившийся, сейчас гнал ядовитый смог в сторону поселка. Пришлось надевать маску кислородного аппарата, а позже и шлем с герметичным стеклом, дабы не разъедало глаза.
Первые звуки из дома наблюдения донеслись в шесть утра. Мужской голос раздраженно и неожиданно громко сказал:
– Чертов дым! Никакого спаса от него нет.
Раздался скрип кровати, покашливание, затем все смолкло.
Шепель взглянул на дисплей управления «Пробоем». Система работала, но индикатор записи мигал, что означало – прослушка не фиксирует каких-либо звуков.
– Черт! – проговорил Михаил. – Что еще за хрень? Сигнал прикрыт экраном? Но что в этом доме может служить экраном? Если только… ну да, конечно, здание представляет собой пятистенку, вот внутренняя несущая стена и является экраном, который «Пробой-1» преодолеть не может. Нужна более мощная система «Пробой-2». Но она установлена на «Газелях». Вот и послушали дом, черт бы его побрал!..
Михаил достал из кармана сотовый телефон, снял защитный шлем и набрал номер начальника отдела спецмероприятий:
– Крым? Это Шепель.
– Слушаю тебя, Миша!
– В общем, я на позиции. При выходе к роще мной была замечена «семерка» с водителем, а позже и господин Гординец.
– Гординец? – переспросил Крымов.
– Он самый.
– Управляющий был в роще?
– И не один! Он шел в сопровождении неизвестного мужчины, несмотря на жару и темень старательно скрывавшего свое лицо капюшоном ветровки. Неизвестный проводил Гординца до дороги и пошел обратно. Я последовал за ним, но тот скрылся в проулке между участком дома номер четырнадцать по улице Луговой и магазином. Дальше я потерял его. Да и не имел возможности преследовать без риска быть обнаруженным.
– Дальше!
– Разговор между ними состоялся странный, Крым! Я слышал лишь часть его, но даже эта часть показывает, что управляющий занимается здесь не только пансионатом. Есть у него и тайные дела в Глумино. Дела, никак не связанные с женщинами. Может, он гей, Крым?
– Ты вот что, давай по существу. Разговор Гординца с неизвестным записал?
– Нет! Они вышли на меня до того, как я занял позицию наблюдения и развернул «Пробой-1», от которого в роще мало толку.
– Что ты имеешь в виду?
– А то и имею, что прослушка не охватывает весь дом. Лишь северную его часть. Но разговор я запомнил и без аппаратуры. Передать?
– Да, Миша, и как можно подробнее.
Майор Шепель передал начальнику отдела спецмероприятий суть разговора между управляющим пансионата «Ласточка» и неизвестным лицом.
Внимательно выслушав офицера боевой группы «Орион», Крымов задумчиво протянул:
– Да, интересный разговор.
– Я думаю, мы узнаем еще больше интересного, если послушаем этот дом днем и через более мощную систему.
– Согласен. Оставайся пока на месте. Уйдешь из рощи в семь часов, когда мы запустим в поселок «Газель», одна из которых, работая в северной части поселка – в частности, на Луговой, – возьмет под контроль дом номер четырнадцать. Не исключено, что и ты еще услышишь что-либо, представляющее для нас интерес.
Но ничего, что могло бы заинтересовать спецслужбы, Шепель до утра так и не услышал. В 7.00 он покинул рощу, тщательно убрав следы своего пребывания на позиции, и в 8.10 вернулся в пансионат не замеченный охраной.
В момент отхода Шепеля из рощи в поселок отправились две «Газели» с нанесенными на кузовах надписями «Экологическая экспертиза». Одна, в которой находились подполковник Соловьев, капитаны Дрозденко, Бурмистров и старший лейтенант Колданов, встала в центре поселка; другая – с Тимохиным, Кимом, Гариным и Самойловым прошла по улице Крапивной и встала на перекрестке с улицей Луговой. Несмотря на задымленность, машины МЧС вызвали у населения интерес. У «Газели» группы «Орион» собралось человек десять местных жителей – в основном женщин. Александр вышел из кабины. К нему тут же подошла пожилая дама:
– Здравствуйте!
– Доброе утро, – ответил Тимохин. – Хотя добрым его вряд ли можно назвать…
– Ну, почему же? Сегодня только дым в поселке, а бывало, огонь подходил прямо к крайним домам. С самолетов сбивали пламя.
– Да, преподнесла погодка сюрпризы…
– Если бы только погодка, – проговорила женщина.
– Как вас зовут? – спросил Тимохин.
– Анна Андреевна Кулешова. Пенсионерка.
– Александр Александрович Тимохин, очень приятно. А что вы имеете в виду?
– То, что народ у нас бесшабашный, бессовестный и безответственный. Как только установилась жара, на всех выездах в лес были поставлены таблички и знаки, запрещающие въезд. Только к озеру Ключевое, да к Оке разрешали проезжать отдыхающим. Но разве это остановило людей? Куда там! Приезжие так и перлись в леса – шашлыки готовить, пикнички устраивать. А костры после себя не тушили.
– От одних костров подобная катастрофа не разразилась бы.
– Верно. А случай у трансформаторной будки в Панской?
Тимохин внимательно посмотрел на Кулешову:
– Что за случай?
– Не в курсе?
– Нет! Мы лишь вчера сюда приехали, так что еще не вникли в обстановку.
– Там, вокруг деревни, поля. Трава, понятно, высохла, а на окраине богатеи из Переслава, а в основном из Москвы коттеджи строят. Места-то здесь заповедные, воздух чистый… в обычное время. Строили коттеджи… как их… байтеры, что ли?
– Гастарбайтеры, – поправил женщину Тимохин, – приезжие рабочие из других стран.
– Вот и я говорю, байтеры. Траву косить надо? Ведь по ней огонь распространяется быстрее, чем по лесу. Надо. Вот и выехали трактористы опахать деревню. Один мимо трансформаторной будки проезжал и увидел трех узкоглазых у будки той. И что они делали, знаешь?
– Откуда?
– Траву поджигали, вот что! Хорошо, тракторист заметил, разогнал их, а потом мужики поймали эту троицу у Оки. А то ведь сгорела бы Панская, а вместе с ней и Озерная. В Выдово хоть пожарные в пансионате есть, а в Панской и Озерной только ведра да лопаты…
– Что же сделали с поджигателями?
– Да чуть было не прибили мужики на берегу. Милиция водная помешала. С катера милиционеры увидели, что черных бьют, разогнали наших. А приезжих увезли в город. Так вот ведь какие дела – в том, что горит почти вся область, не только погода виновата. Все виноваты. И власть виновата. Раньше как было? В каждой деревне пожарный пруд, какая-никакая, но своя пожарная команда – пусть и с помпой на телеге… Но все это было. И пожарная часть крупная в поселке стояла. А ныне что? Пожарку ликвидировали, команды распустили, за прудами смотреть перестали, они и пересохли. В Осиновке вон, что в соседнем районе, огонь от леса подошел, а тушить его нечем. В момент вся деревня сгорела, тридцать человек погибли. Еще пять задохнулись, когда на тракторе с прицепом к соседям пробивались. В этом кто виноват? Разве не власть? Возьми нашего главу поселения. Он что, о народе думает? Как бы не так! Квартиру дочке в Переславе купил, да не какую-нибудь дешевую, а трехкомнатную, в центре; дом себе за школой отгрохал в три этажа. На какие деньги, спрашивается, если сам все время твердит, что бюджета у поселка нет? У поселка, получается, бюджета нет, а у него есть!
– Так вы же сами себе выбираете власть, – напомнил Тимохин.
– Ты что, офицер, вчера родился, что ли? Кто кого выбирает? На выборы со всей округи человек пятьдесят всего пришло. И то те, кого агитаторы Фомина, главы нашего, купили да кто в партии ихней правящей числится. Остальные не пошли. Потому как голосуй не голосуй, а кого в Переславе назначат сюда в начальники, тот и победит на выборах. Да и какие выборы? Смех один. Соседка в счетной комиссии заседала, рассказывала, КАК они бюллетени считали… Так что не выбираем мы никого.
– А напрасно, – сказал Тимохин. – Пришли б все да людей своих в комиссию посадили, контролировать – и не прошла бы фальсификация.
– Нет, Сан Саныч, не понять тебе, москвичу, жизни нашей… Ладно, скажи, что это у вас за машина такая? Что за лаборатория?
– Экологическая.
– Да это мы по надписи видим. Что проверять собрались?
– Концентрацию вредных веществ в воздухе.
– Вот тоже властям деньги не на что больше тратить, – невесело рассмеялась женщина. – Да тут безо всякой лаборатории понятно, что в воздухе одни вредные вещества и есть. Лучше бы пожарных машин прислали. А то – пробы воздуха брать… Сколько, интересно, на вас чиновники денег спишут да по карманам своим бездонным рассуют?
– Напрасно вы так…
– А! Пустое все это. Делать вам больше нечего… Походи с часок по улице без маски – и узнаешь, какая концентрация в воздухе вредных веществ. Когда задыхаться начнешь, узнаешь… – Женщина повернулась к толпе: – Еще одних дармоедов прислали, вещества вредные в воздухе искать. Пошли, бабы, по домам. Ну ее к чертовой матери, МЧС эту!
Люди разбрелись. К Тимохину вышел Гарин:
– Поговорил с народом, командир?
– Поговорил… В следующий раз ты с ним говорить будешь.
– Да, слышал я ваш разговор. Нехило эта Кулешова тебя прочесала.
– Весело, Витя, да?
– Да нет, командир, грустно!
– Самойлов настроил аппаратуру?
– Так точно!
– Четырнадцатый дом в зоне прослушивания?
– Частично. Надо ближе подъехать…
– Нельзя торопиться. Постоим здесь с часок, потом на другой конец улицы проедем, чтобы местные привыкли к нам; за поселок выйдем и только после этого встанем у магазина. Часов в одиннадцать. После того, как Крым переговорит по связи с Феофановым. Давай забирай муляжи приборов, да расходитесь по улице, берите «пробы» воздуха. И подготовьтесь к разговорам с местными. Чтобы врали правдоподобно. Я с Самойловым на прослушке буду.
– Район имитации работы под экологов?
– По улице пятьдесят метров в каждую сторону от перекрестка, от забора до забора каждой из сторон, захватывая все проулки и тупики.
– Ясно. – Гарин развернулся и крикнул в салон: – Ким! С аппаратурой и кислородными системами на выход!
– Вы с баллонами и защитными шлемами поаккуратней, особо не рисуйтесь. Применяйте в проулках, тупиках, где нет людей. Местные жители не имеют никакой защиты, и наша экипировка может вызвать раздражение. Так что защитное снаряжение держите в ранцах.
– Понял… Ким! – вновь крикнул в салон заместитель командира группы. – «Каму» и шлемы в ранцы!
– Понял!
Вскоре Гарин и Ким разошлись в разные стороны, неся перед собой приборы с ручками, индикаторами, кнопками и экранами, на которых прыгали цифры. Эти приборы ничего не контролировали, не проверяли – они применялись в качестве средств имитации, маскировки.
Тимохин взобрался в салон «Газели», присел рядом со старшим лейтенантом Самойловым и спросил у него:
– Установил прослушивание объекта?
– Так точно, – ответил специалист радиоэлектронной разведки.
– Ну, и что?
– Слышу голоса как минимум трех мужчин.
– О чем говорят?
– О том, что погода сегодня хреновая.
– Старший в этой компании проявляется?
– Да, пожалуй, один из присутствующих в доме явно командует остальными. Но в его командах ничего интересного для нас. Приказал некоему Сергею готовить завтрак, Степану набрать из колодца воды в бак. Всем надеть маски.
– По идее, старшим должен быть вернувшийся к родным пенатам Жорик, а его квартирантами – те мужики, что приехали с ним выбирать участки. Но вот что эти скупщики делают в районе сейчас, когда ни о каких сделках не может быть и речи?
– Может, выжидают? – предположил Самойлов.
– Чего?
– Пожары рано или поздно закончатся. Наступит осень, спадет жара, польют дожди, и тогда у погорельцев можно будет скупить землю за гроши.
– Почему не выждать этот период где-нибудь в другом месте? Там, где более комфортно?
– Боятся, наверное, упустить самый выгодный момент. Когда прекратится это огненное безумие, таких скупщиков здесь появится много. Неизвестно, что будет принято на уровне правительства – станут ли людям платить компенсацию за утраченное имущество, давать квартиры в городе или восстанавливать сгоревшие деревни…
– Что ж, Сережа, возможно, ты и прав. Но тогда вся наша нынешняя работа бесполезна. Нам надо найти банду Дробуса, а мы зацепились за обычных спекулянтов…
– Извините, товарищ полковник, – сказал неожиданно Самойлов, – айн момент…
– Что такое?
– Сейчас… – поднял указательный палец Самойлов. Через минуту он взглянул на Тимохина: – Старший разговаривал по телефону с Гординцом.
– Вот как? И о чем же они говорили? Кто кого вызвал на связь?
– Гординец. О чем говорил управляющий, аппаратура не уловила, а вот Жорик – если считать, что это он общается с управляющим пансионатом, – переспросил: «Это точно, что огнетушители поступят в среду?» Управляющий, я так понимаю по реакции Жорика, ответил, что точно и что сбоя не будет. Он еще что-то говорил. Жорик ответил «хорошо» – и выключил телефон.
– Так! Нужна распечатка этих переговоров. – Тимохин достал сотовый телефон, вызвал Крымова.
– Да, Саня?
– Только что старший в доме четырнадцать по Луговой разговаривал по сотовому телефону с Гординцом. В разговоре упоминались огнетушители. Мы засекли только слова человека в доме. Хотелось бы иметь распечатку этого разговора.
– Попытаюсь сделать. Что еще узнали в поселке?
– Да ничего особенного…
– Плохо! Мне через час выходить на связь с Феофановым.
– За час многое может измениться. Что у Соловьева?
– Тоже ничего. Пусто! Может, банда все же ушла из поселка?
– Все возможно, Крым.
– Но кого-то Дробус по-любому должен был здесь оставить – принять зажигательные шашки.
– Должен, только как выйти на этого ублюдка? Не знаю… Стоп, Крым! Из дома вышел мужик… так, прошел к калитке, смотрит на нашу машину…
– Срисуйте его!
– Самойлов уже снимает его камерой. Мужик пошел обратно. Вошел в дом.
– Фото мне на компьютер!
– Высылаем. Конец связи! – Тимохин обратился к офицеру радиоэлектронной разведки: – Кадры съемки, где видна физиономия мужика, немедленно переслать Крымову!
Самойлов отправил снимки на компьютер начальника отдела спецмероприятий. Вновь надел наушники. Вскоре сказал:
– В доме прекратились разговоры.
– Что, вообще тишина?
– Только звуки перемещения.
– А не уйдут они в рощу?
– Мы узнаем об этом.
– Узнать-то узнаем, но утеряем контроль.
– Далеко ли они уйдут пешком, товарищ полковник? В такой-то смог?
– Если это люди Дробуса, у них могут быть кислородные баллоны. Даже наверняка есть – ведь банде приходится работать в условиях задымленности местности… – Тимохин вновь вызвал Крымова: – Крым! Получил снимки?
– Получил, отправил на идентификацию в аналитический отдел управления. Возможно, это что-то даст.
– Интересно, что после того, как мужик, выходивший на улицу, вернулся, в доме прекратились всякие разговоры.
– Считаешь, что он заподозрил что-то неладное?
– Не знаю… Если они попытаются покинуть дом, мы это услышим, а чтобы не утерять контроль, я сейчас отправлю в рощу одного из своих «лаборантов». А ты подгони к ней «УАЗ» с Бирюковым, на всякий случай…
– Хорошо! Как Бирюков выйдет к роще, он свяжется с тобой.
– Добро! – Тимохин переключился на обследовавшего восточную часть улицы капитана Кима: – Леня!
– Да, командир!
– Что у тебя?
– А что может быть у меня? Хожу, как придурок, с «прибором» туда-сюда, делаю вид, что занимаюсь чем-то очень важным.
– Кислород применяешь?
– Приходится… Но, как ты говорил, в проулках, где нет посторонних глаз.
– Ты вот что, пройди-ка улицу и выйди к окраине рощи так, чтобы взять под контроль пути отхода от участков домов вплоть до магазина. Сам же не светись. Как выйдешь, доклад мне! К роще по дороге на Горовку выйдет «УАЗ» с Бирюковым. Он встанет недалеко от тебя. Контакт с ним по моей команде. Как понял?
– Понял! Выдвигаюсь к роще!
Переговорив с Кимом, Тимохин набрал номер своего заместителя по группе майора Гарина:
– Витя, я отправил Кима к роще, так что подойди ближе к магазину и имитируй работу там!
– Принял, выполняю!
Через пятнадцать минут, в 9.20, телефон Тимохина издал приглушенный сигнал вызова.
– Да, Леня!
– Я на позиции.
– Тыловые заборы видишь?
– Так точно.
– Где устроился?
– За приличных размеров кустом шиповника. Здесь подышу вдоволь кислородом.
– Не забывай о том, для чего пришел в рощу.
– Помню, помню… Отбой!
Командир группы «Орион», бросив телефон в карман куртки, дотронулся до плеча сидевшего перед пультом в наушниках старшего лейтенанта Самойлова:
– Что в доме?
– Тихо. В смысле, никто ни о чем не разговаривает, но люди остаются в доме.
Тимохин кивнул. Самойлов продолжил наблюдение.
В 9.40 на связь вышел прапорщик Бирюков и доложил о том, что находится на обочине напротив рощи. Александр передал ему приказ ждать дополнительной команды.
А в 10.00 пришлось менять дислокацию. Долго на одном месте держать «Газель» нельзя, дабы не вызвать подозрения у противника, который мог находиться рядом. Машина отъехала на западную окраину улицы, и контроль за домом перешел к майору Гарину и капитану Киму. Временно спецы лишились возможности слушать дом номер четырнадцать, но и рисковать они не могли. Ветер постепенно усилился и немного изменил направление на запад, что облегчило работу офицерам боевых групп. На улице появились и местные жители. Они уже не обращали внимания ни на «Газель», ни на Гарина, продолжавшего ходить по улице. Казалось, весь день пройдет в этой бесполезной игре. Но, как это нередко бывало на боевых выходах спецов ГУБТ, обстановка изменилась неожиданно. И кардинально.
В 10.00 полковник Крымов вышел на связь с Феофановым. Доложил о результатах ночной разведки, о проводимых с утра мероприятиях, о странном поведении управляющего пансионатом, о его ночной встрече с неизвестным. Попросил пробить владельца дома номер четырнадцать по улице Луговой, сообщив, что отправил в аналитический отдел фотографии, на которых предположительно изображен или сам Жорик, или кто-то из его дружков. Крымов ожидал, что начальник управления проявит недовольство безрезультативной, по большому счету, работой группировки ГУБТ, но генерал-лейтенант Феофанов воспринял доклад спокойно, без эмоций. Сказал:
– Все, о чем ты попросил, сделаем в самые короткие сроки. Идентификация лица, заснятого офицером Тимохина, уже проводится. Начальник аналитического отдела заверил, что нужная информация поступит в резиденцию с минуты на минуту… Ты мне скажи, Вадим Петрович: у вас, кроме мужчин, находящихся в доме четырнадцать, есть еще какие-нибудь зацепки?
– Если не учитывать странности в поведении господина Гординца, то, честно говоря, пока нет.
– Нет… – эхом отозвался генерал. – И шансы выйти на Дробуса будут таять с каждым днем, с каждым часом.
– У нас нет никакой информации и по курьеру, что должен доставить Дробусу «шизы», только сам факт подобной доставки. А кто, когда и на чем привезет «зажигалки», нам неизвестно. В разговоре между человеком из дома номер четырнадцать и Гординцом упоминались огнетушители. А не «шизы» ли подразумевались под средствами пожаротушения?
– Черт его знает, товарищ генерал. В принципе здесь и сейчас огнетушители пользуются большим спросом.
– Это понятно. Но вы с Тимохиным проработайте эту версию. Ну, а если не удастся зацепиться за банду в Глумино, придется выдвигаться к деревням у реки Плета и там, в сложных условиях, нейтрализовывать ее… Думаю, без усиления вас еще одной группой не обойтись.
– Мы готовы ко всему, товарищ генерал, и к действиям в лесу – тоже.
– Не сомневаюсь. Но может, еще зацепите Дробуса или кого-нибудь из его уродов в поселке… Отбой пока, Вадим Петрович! Оставайся на связи!
Крымов отключил радиостанцию. Прикурил сигарету, прошелся по кабинету, подошел к окну. Дым немного рассеялся. Если с утра не было видно ближнего дома, то сейчас можно рассмотреть и очертания стоящего за ним здания пансионата «Ласточка». Докурив, Крымов присел за стол, задумался, прорабатывая мысленно все возможные варианты дальнейших действий боевых групп в районе Глумино по нейтрализации банды Обера-Дробуса. И все чаще он смотрел на карту, на квадраты нахождения деревень Торфяновка, Плетневка и Коршуновка, Горовка, Жуковка. Из раздумий его вывел сигнал специальной радиостанции.
– Крым на связи!
– Это Феофанов. Принимай информацию, Вадим Петрович. Первое. Дом номер четырнадцать по улице Луговой поселка рабочего типа Глумино ранее принадлежал семье Кузьминых: Ивану Владимировичу, его супруге Екатерине Егоровне и их сыну Георгию Ивановичу – тому самому Жорику, о котором узнал Шепель. Георгий Кузьмин в начале восьмидесятых годов – а точнее, в 1981 году – уехал на Север, зарабатывать деньги. Работал водителем. В 1983 году умер его отец Иван Владимирович, спустя десять лет – и мать. Но самое интересное то, что Георгий Кузьмин никак не мог появиться в родном поселке нынешним летом, как и семь лет спустя, так как в феврале 2003 года он погиб.
– Что? – воскликнул Крымов. – Как это погиб?
– Замерз, Вадим Петрович. На Крайнем Севере у нас, как тебе известно, очень холодно… 12 февраля 2003 года в жуткие морозы Георгий Кузьмин выехал в командировку. Ему надо было доставить груз в соседний рабочий поселок, проехать каких-то шестьдесят километров. Выехать он выехал, а в пункт назначения не прибыл. На его поиски была отправлена передвижная мастерская с медиками. Кузьмина нашли в двадцати километрах от поселка, замерзшего в кабине. Согласно полученным мною данным расследования этого инцидента двигатель автомобиля, которым управлял Кузьмин, вышел из строя. Движение по трассе из-за начавшейся метели было приостановлено, и Кузьмин остался один на один со стихией. Ни разжечь костер, ни исправить неполадки двигателя он не смог. В общем, поисковая группа обнаружила его мертвым. Так как родных у него не осталось, то похоронили Кузьмина на местном кладбище. Мне переслали и заключение экспертизы, и справку о смерти Георгия Ивановича Кузьмина. Вот так-то, Крым!
– Но… но кто же тогда объявился здесь под именем погибшего Георгия?
– Вот тут, Вадим Петрович, и начинается самое интересное. Механиком в автоколонне, где работал Кузьмин, был Петр Краев.
– Краев? – изумленно воскликнул Крымов. – Край? Тот самый?
– Да, Вадим, тот самый. Петр Краев, который, вернувшись с Севера в Ростов, вскоре был завербован в банду Дробуса. Уж как Обер это сделал, история умалчивает, но Петр оказался в банде. Край хорошо знал Кузьмина, они жили в одной комнате общежития. Следовательно, Краев был в курсе того, что у Кузьмина умерли родители и что у погибшего в Глумино остался дом. А самое главное, Краев удивительно похож на Кузьмина. Их даже путали. Считали братьями. Поэтому Краев свободно присвоил дом Кузьмина, когда в этом возникла необходимость. Дробус умело использовал сходство Краева и погибшего Кузьмина. Кстати, на снимках, что ты мне переслал, запечатлен как раз Петр Краев. А это значит, Крым, что вам удалось зацепить банду. И это очень хорошо. Теперь необходимо установить полный контроль над ней и нейтрализовать в момент прибытия к Дробусу курьера с зажигательными шашками. План нейтрализации мне на утверждение завтра же. Исходя из перехваченных переговоров, с большой долей уверенности можно предположить, что курьера в банде ждут в среду 14 июля, то есть послезавтра. А значит, операция по нейтрализации банды должна быть проведена в среду!
– Я понял вас, Сергей Леонидович. Будем готовить акцию. Одно непонятно: какая роль в этой дьявольской игре отведена управляющему пансионатом?
– А вот это тебе и надо выяснить. Мы в штабе, в свою очередь, постараемся получить всю возможную информацию по отставному подполковнику, но и ты поработай над этим вопросом. И будьте с ним предельно осторожны. Гординца, как и дом на Луговой, держать под постоянным контролем!
– У него двенадцать охранников в пансионате…
– Я помню. В случае необходимости для нейтрализации Гординца и его охраны мы перебросим в район Глумино группу «Алтай» или «Град». Это дело нескольких часов. Главное, чтобы Гординец не помешал тебе провести основную акцию операции «Пламя». А с управляющим мы разберемся позже и отдельно. Но повторяю, по отношению к нему соблюдать предельную осторожность! Не забывать, что он имеет опыт ведения боевых действий в Афганистане.
– Я все понял, Сергей Леонидович, благодарю за ценную информацию!
– Ты, Вадим Петрович, Тимохина с Шепелем благодари. Особенно майора – ведь это он вышел на дом Кузьмина… Завтра в 10.00 план операции на утверждение! До связи!
Получив сообщение от начальника управления, Крымов тут же по сотовому телефону вызвал Тимохина:
– Саня! Срочно возвращайся на базу.
– Не понял? Что-то случилось?
– Случилось.
– Имитацию тоже сворачивать?
– Нет. «Газель» «экологов» и наблюдателя в роще оставь на месте. Возвращайся на «УАЗе». Постарайся подойти к нему, не привлекая внимания местных.
– Ты заинтриговал меня, Крым!
– Тебя ждет очень интересная информация… Давай, я жду.
Александр провел «Газель» до восточной окраины улицы, вызвал по связи Гарина:
– Витя! Я уезжаю на базу. Тебе – возвращение в машину и продолжение работы. Уточнение задачи дополнительно после моей встречи с Крымом.
– А как же Ким?
– Ему оставаться в роще.
– Принял, выполняю!
Тимохин обернулся к Самойлову, снявшему на время наушники:
– Дом номер четырнадцать отсюда прослушивается?
– Нет. Зато хорошо слышно, что происходит в ближайших домах.
– И что же там происходит?
– Ну, в доме четыре, например, молодая парочка весьма активно, несмотря ни на что – ни на дым, ни на жару, – занимается любовью.
– Ясно… В общем, слушай сюда, Сережа: я с Бирюковым убываю в пансионат, к тебе придет Гарин. До моей дополнительной команды стойте здесь, поддерживайте связь с Кимом.
– Есть, товарищ полковник!
Тимохин вышел из салона, осмотрелся, прошел к повороту ограды крайнего, первого со стороны рощи забора, вышел на тропинку. Вскоре он сел на место переднего пассажира в «УАЗ», поприветствовав подчиненного снайпера:
– Здравствуй, Иван! Ждем?
– Здравия желаю, товарищ полковник! Ждем.
– Слушай новый приказ. Заводи машину, разворачивайся и двигай в пансионат.
В 11.10 «УАЗ» въехал на территорию пансионата.
– Стой здесь. Ни с кем ни о чем не разговаривай, на вопросы охраны отвечай однозначно: работаем, и все!
– Понял!
Тимохин вышел на улицу, и тут же из административного здания показался управляющий. Подошел к командиру «Ориона»:
– День добрый, Александр Александрович!
– Не сказал бы, что он очень уж добрый, Станислав Владимирович… Здравствуйте. Службу несете?
– Приходится… Хотел спросить, что вы обнаружили в воздухе?
– Вас интересует концентрация вредных веществ? Выше нормы.
– И что это означает?
– То, что здоровью людей, и нашему с вами в том числе, наносится ущерб.
– Здесь было и хуже… Эвакуация населения не требуется?
– Между нами, давно надо было вывезти из Глумино людей. Но не мы принимаем подобных решений. Мы только докладываем результаты работы.
В глазах Гординца мелькнула встревоженность.
– Значит, вы не исключаете, что эвакуация возможна?
– Думаю, сейчас на это власти не пойдут, да и куда эвакуировать столько народу? В Переслав? Так и там обстановка не лучше. Дальше на восток? На это потребуется масса денег. Да и гарантии, что и восточные области не полыхнут, нет никакой. Но что решит руководство, сами понимаете, предугадать сложно.
– Понятно. Благодарю!
– За что?
– За то, что обрисовали ситуацию.
– В этом не было никакой необходимости. Вы сами видите, что за обстановка в районе… Ну, я пойду отдохну. Надышался гарью, голова болит!
– Да, да, конечно!
Тимохин прошел по аллее до домика дислокации подчиненной ему группы «Орион». В кабинете Александра ждал Крымов:
– Проходи, Саня, присаживайся!
– Что случилось, Крым?
– Ничего особенного. Просто твой Шепель вывел нас прямиком на банду Дробуса…
– Ты имеешь в виду, что в доме номер четырнадцать находится банда Обера?
– Да, Сань! Феофанов пробил Жорика. Или покойного Кузьмина Георгия Ивановича.
– Покойного? Ничего не понимаю…
Крымов передал Тимохину суть переговоров с начальником управления.
– Вот как? – проговорил Александр. – Значит, Шепель попал точно в «десятку»?
– Получается, так!
– А что насчет распечатки разговора неизвестного из дома с Гординцом?
– Пока еще аналитики ничего не сбрасывали. Но в ближайшее время мы получим распечатку.
– Та-ак! Неужели Петр Краев так похож на Кузьмина, что никто из местных не заметил разницы?
– Ты не забудь, что Кузьмин давно уехал отсюда.
– Ясно… Ну, что ж, это хорошо, что мы зацепились за Дробуса. Теперь ему и его банде от нас не уйти.
– Надо установить постоянную прослушку дома четырнадцать. Из машин это сделать невозможно. Дробус – опытный бандит, может прочухать, что к чему. Эта сука за версту опасность чувствует. Необходимо установить «Пробой-2» в таком месте, чтобы система не была видна с улицы и в то же время обеспечивала бесперебойную работу.
Тимохин задумался. Затем проговорил:
– На въезде в Глумино стоит брошенный, судя по внешнему виду, Дом культуры. Оттуда улица Луговая – я имею в виду с крыши ДК – должна просматриваться полностью. Но это еще необходимо проверить.
– Работа для ребят Соловьева. – Крымов связался с командиром группы «Мираж»: – Алексей! Ты в курсе, где стоит Дом культуры?
– Конечно. На въезде со стороны пансионата. А что?
– Пошли туда одного своего бойца.
– С целью?
– Определить, что представляет собой здание, есть ли кто в нем; возможно, там обитают бомжи, молодежь наркотой балуется… А главное, можно ли с крыши или чердака слушать дом на Луговой.
– А что, «Газель» для этого не подходит?
– Не подходит… Тебе ясна задача?
– Ясна!
– Высылай разведку, но предупреди того, кого пошлешь, чтобы действовал аккуратно.
– Определить, возможно ли применение «Пробоя-2» по объекту, может только специалист. Значит, к ДК пойдет Колданов.
– Согласен. Но аккуратно, Леша, очень аккуратно…
– Нам долго по центру кататься?
– Сбор всем на базе в 14.00. Обед, короткий отдых и продолжение работы, но уже по уточненной задаче. До прибытия на базу в 14.00 Колданов должен полностью пробить Дом культуры. Работай!
Закончив разговор, Крымов откинулся на спинку кресла.
– Хорошо под кондиционером! Я выходил на улицу, но долго вне дома пробыть не смог.
– А как же население, Крым? И твои подчиненные?
– Тяжко…
– Тяжко – не то слово!
Сигналом вызова пропищал сотовый телефон начальника отдела спецмероприятий. Крымов взглянул на дисплей:
– Феофанов… Да, Сергей Леонидович?
– Ты принял распечатку разговоров Дробуса и Гординца?
– Дробуса? Вы сказали, Дробуса?
– Да, это он выходил на связь с управляющим пансионатом!
– Нет, не смотрел почту.
– Почему ты делаешь запросы, а сам выключаешь компьютер?
– Он включен, просто мы тут с Тимохиным начали готовить план нейтрализации банды.
– Переговоры будут вам как раз в тему. Находитесь, пожалуйста, постоянно на связи! Отбой.
Крымов отключил телефон, открыл крышку ноутбука, вошел в Интернет.
– Так! Распечатка переговоров неизвестного, которого Феофанов уверенно назвал господином Дробусом, и нашим Гординцом. Посмотрим. Слушаешь?
– Слушаю!
– Читаю по тексту… Так! Вызов на телефон неизвестного.
– Это я!
– Понял, что ты. Говори!
– Звонил Григорий. Огнетушители в Переслав доставлены. Завтра вечером он заберет их у представителя поставщика, а в среду привезет в поселок.
– Это точно, что огнетушители поступят в среду?
– Точно!
– Сбоя не будет?
– Не будет! Закладин сначала заедет ко мне, я все проверю и отправлю его к вам.
– Учитывая то, что в пансионате обосновались подозрительные экологи, стоит ли рисковать и проводить курьера через пансионат?
– Об этом, Обер, не беспокойся. Мы встретимся не в пансионате, а на въезде в Выдово.
– Хорошо!
Крымов закрыл текст, взглянул на Тимохина:
– Обер! Слышал?
– Слышал… Поэтому Феофанов и сказал, что с Гординцом разговаривал Дробус.
– Да. Вот и какой-то Закладин объявился… Черт, еще почтовое сообщение. – Начальник отдела спецмероприятий вновь открыл почту: – Так! «Крымову для справки. Упоминаемый в переговорах Дробуса и Гординца Григорий Степанович Закладин – в прошлом инспектор ДПС Управления ГИБДД Переславской области. Два года назад в звании сержанта уволен из органов за превышение служебных полномочий. Попался сотрудникам Управления собственной безопасности на вымогательстве. Дело раздувать не стали, уволили взяточника и закрыли тему. В настоящее время работает в такси, в частной фирме. Использует автомобиль «Рено Логан» синего цвета, государственный номер…»
Прочитав сообщение, Крымов поднялся из кресла, прошелся по кабинету, бурча себе под нос:
– Отлично придумано. Использовать курьером таксиста, да еще бывшего сотрудника ГИБДД… Он знает инспекторов ДПС, те знают его. Останавливать для проверки не станут. Вези «шизы» смело, безо всяких проблем…
– Да, насчет таксиста ты прав, – согласился Тимохин. – Одно непонятно, зачем Гординец тащит его в Выдово? Дробус прав: это рискованно при наличии в пансионате подозрительных лиц. Этот Закладин и без Гординца наверняка знает, где обитает банда Обера.
– А хрен его знает, зачем. Хотя я, кажется, догадываюсь, почему управляющий поступает подобным образом.
– И почему?
– Вспомни, что говорил Гординец Дробусу – а теперь мы знаем, что это был именно Дробус, – вчера поздним вечером, когда их Шепель зафиксировал.
– Что?
– Что он решит вопросы с техникой, которая необходима банде для переезда в Нижегородскую область. Так?
– Так!
– А что напомнил Оберу управляющий? Чтобы тот перевел деньги на известный счет до того, как банда слиняет из поселка. И предупредил: не будет денег, не будет и машин.
– Ну, насчет машин Шепель не слышал, а в остальном – да, Гординец предупреждал Дробуса, чтобы тот перегнал на его счет деньги.
– Вот! – воскликнул Крымов. – Вот почему он вытаскивает курьера на себя. Встретив Закладина и имея необходимые Дробусу зажигательные шашки, управляющий сможет заставить главаря банды выполнить обязательства по оплате услуг, если тот не сделает это своевременно и добровольно. Короче, я думаю, Гординец решил подстраховаться и сыграть на опережение. Он потребует срочной проплаты, и не до обеспечения банды транспортом, а до получения Дробусом «шиз». И ведь верно все просчитал, ублюдок! Банде предстоит акция, а во время нее может произойти все, что угодно. И задержание, и уничтожение поджигателей, и отход банды по запасному варианту, при котором услуги управляющего не потребуются. А Гординец не хочет терять свои деньги. Вот и принял решение заставить Дробуса рассчитаться с ним до акции…
– Скорее всего, ты прав, – кивнул Тимохин. – И нам теперь надо установить контроль еще и за управляющим.
– Пассивный контроль, – уточнил Крымов. – Мы знаем, что в среду он должен встретить Закладина. Его движение мы проконтролируем, благо нам известны и марка, и номер его машины. Не думаю, что он на время придержит курьера в пансионате. Скорее у Гординца есть более надежное место. Но это уже неважно. Предлагаю взять и управляющего, и курьера в момент их встречи.
– А если мы ничего не найдем в «Рено» Закладина?
– В смысле?
– Ты не допускаешь, что и Закладин может оказаться человеком, склонным к перестраховке?
– Ему-то чего страховаться?
– Закладин тоже работает не за спасибо. И он, зная, что его могут кинуть, если не убрать вообще как ненужного свидетеля, вполне может принять меры перестраховки. Ему, как и Гординцу, надо получить деньги. Где гарантия, что он тоже не начнет свою игру и не приедет на встречу пустым?
– Любишь ты все усложнять, Саня… – погладил подбородок Крымов.
– Не усложнять, а просчитывать все возможные варианты развития событий. Разве исключено то, о чем я сказал?
– Да нет, не исключено… Но у нас есть запись переговоров Дробуса и Гординца.
– И нет ничего против Закладина.
– Прессанем, и улики появятся. Выбирай, не хочу.
– А тем временем Дробус, просчитав ситуацию, рванет в лес…
– И кто же его пропустит в лес?
– Хорошо, согласен, в лес мы банду не пустим, но тогда может сложиться более хреновая ситуация. Дробус вынужден будет пойти на захват заложников, а чем это грозит, не тебе мне объяснять!
– Черт! И что ты предлагаешь?
– Для начала установить полный и постоянный контроль над домом Кузьмина. Слушать его и днем, и ночью. Если события станут развиваться по рассмотренному нами сценарию, то мы, по крайней мере, узнаем об этом. И тогда, быстро скорректировав планы, отработаем банду, не дав Дробусу захватить заложников.
– Что, вот это мне представлять Феофанову как наш план? – вздохнул Крымов.
– А чем он плох? Генерал прекрасно знает, что штурм при необходимости мы проведем в считаные минуты. С бандой Дробуса разберемся быстро, так почему не попытаться взять с поличным еще и сообщников террористов? Кто знает, какую роль во всей этой бодяге играет Гординец… В любом случае оставлять его на свободе нельзя, и Феофанов прикажет брать и Гординца, и Закладина.
– Ладно… Время – 12.35. Что у нас по ДК?
– Соловьев доложит, как только Колданов осмотрит здание, проверит аппаратуру.
– Хорошо! Свяжись с Гариным и Кимом, узнай, что за обстановка в доме номер четырнадцать.
– Если кто-то вышел из дома, парни доложили бы об этом.
– Ну, тогда давай по плану, все варианты развития ситуации. Итак, вариант первый – начало действий с захвата курьера и Гординца. Что имеем в плюсе, что в минусе…
Назад: Глава вторая
Дальше: Глава четвертая