Глава 5
22 августа
Отряд Чавадзе, пройдя двадцать километров и миновав завал в 20.30, вошел в «зеленку» за сохранившейся дорогой на Кунгас. В лесу боевики сделали привал.
Отслеживающий обстановку с перевала капитан Бурмистров вызвал полковника Крымова:
— Первый, я — Дозор, как слышишь меня? Прием!
— Я — Первый, слышу тебя!
— Докладываю! Банда Чавадзе, пройдя завал, вошла в «зеленку» за дорогой на Кунгас, где остановилась на привал! Боевики не выглядят уставшими, видна хорошая физическая подготовка.
— Сам Чавадзе в банде?
— Так точно! Я вижу его через оптику!
— Слушай сюда, Дозор, как только отряд бандитов возобновит марш к месту засады, начинаешь скрытное его преследование. Обо всех перестроениях, изменениях режима марша немедленно докладывай мне. Проводив духов, выходи в пункт «А». Там встретимся. Как понял?
— Понял, Первый. При продолжении движения банды к засаде преследую ее с выходом в пункт «А».
— До связи!
— До связи!
Полковник Крымов отложил в сторону радиостанцию. Подозвал к себе офицеров группы, а также командира взвода — старшего лейтенанта Фролова. Обратился к ним:
— Внимание, товарищи офицеры, банда Чавадзе миновала половину пути до места предполагаемой засады. Мы знаем, что боевики планируют нападение на колонну с двух направлений. Но нам неизвестен план захвата. Вряд ли духи пойдут на штурм движущейся колонны, солдаты сопровождения в этом случае откроют огонь, и колонна может, ускорившись, вырваться из зоны засады. Ничего в данной ситуации не сделают и боевики в «КамАЗе», что должен примкнуть к колонне после ее захвата. Их задача — обеспечение прорыва через блокпост и границу у Бала-Хоя. В последнем случае — имитация прорыва, так как у них там подготовлен проход. Но, чтобы не подставлять подельников… впрочем, ни до блокпоста, ни тем более до Бала-Хоя колонна дойти не должна. Прямой штурм отпадает. Как отпадает и гранатометный обстрел машин. Они им нужны невредимыми. Следовательно, остается один вариант. При котором предатель Панов остановит колонну между холмом и лесным массивом западной стороны дороги и восточной «зеленкой», где сейчас находится группа майора Соловьева. Как только Панов остановит колонну, боевики с подготовленных позиций начнут снайперский обстрел. Вопрос, где во время штурма колонны должен находиться Чавадзе, чтобы иметь возможность руководить действиями всех своих подчиненных?
Ответил Дрозденко:
— Ясный палец, на вершине холма. Больше неоткуда контролировать весь сектор действий боевиков.
— Правильно, Андрюша, мыслишь, вот только будь добр обходиться без своих словечек.
— А что я такого сказал? Ясный палец? А разве не так?
— Помолчи!
Крымов продолжил:
— Исходя из всего вышесказанного определяем наши дальнейшие действия: как только отряд боевиков выйдет в район засады и рассредоточится на позициях или в местах, откуда сможет быстро занять их, мы закольцовываем квадрат. Боевиков, что уйдут за дорогу, возьмет под контроль майор Соловьев с приданным ему отделением, бандитов, что останутся на этой стороне, — капитан Лошанин с личным составом второго отделения.
Полковник взглянул на командира приданного взвода:
— Вам, Фролов, быть в готовности, разделить третье отделение, дабы заблокировать дорогу и с севера, и с юга. С юга после прохождения колонны, а также «КамАЗа» со штурмовой группой духов. Северное направление берете на себя, на южное отправляется солдат во главе с опытным сержантом. У вас есть такой сержант?
Взводный ответил:
— Так точно! Штатный командир третьего отделения, сержант Василий Тарасенко. Контрактник, имеющий опыт боевых действий в Чечне и орден Мужества.
— Хорошо!
Крымов повернулся к Лошанину:
— Если Чавадзе установит временный командный пункт на вершине холма, что по идее он просто обязан сделать, то западную штурмовую группу рядом с собой размещать не станет. Колонна, даже остановившись, вытянется не менее чем на сто пятьдесят метров. С холма водителей всех шести машин гарантированно уничтожить невозможно, следовательно, позиции штурма боевики подготовят непосредственно у подножия холма, рядом с дорогой и вдоль нее. Мы же отработать позиции противника с холма тоже не сможем, значит, предусматриваем следующий вариант. Ты, Лошанин, забираешь четверых бойцов второго отделения и выходишь на духов слева от холма, ты, Каменев, — полковник взглянул на капитана, — делаешь то же самое, но справа от холма. Чавадзе и тех, кто останется с ним на командном пункте, отработаю я вместе с капитаном Бурмистровым, что выйдет сюда следом за бандой. Вопросы по предварительному варианту есть?
Подал голос Дрозденко:
— Вам не кажется, полковник, что вы учли не всех офицеров штурмовой группы Службы?
— Не кажется. Тебе, Андрей, предстоит обойти холм, рубеж блокирования дороги с юга, выйти на пересеченную местность и подготовить позицию недалеко от дороги с целью уничтожения «КамАЗа» боевиков, вместе со всем личным составом, что будет находиться в нем. Ну а если кто из бандитов останется в живых после обстрела и откроет ответный огонь, то ты знаешь, что делать.
— Ясно!
— Теперь о порядке поддерживания связи между подразделениями. Мой позывной — Крым. Позывные майора Соловьева — Блокада-01, Лошанина — Блокада-02, Каменева — Блокада-03, группы старшего лейтенанта Фролова — Заслон-1, сержанта Тарасенко — Заслон-2 и капитана Дрозденко — Молния. Связь поддерживать по необходимости.
Полковник, подумав, вновь обратился к Фролову:
— Вам, старший лейтенант, немедленно отправить на рубеж бойцов Тарасенко, поставив сержанту задачу незамедлительного доклада мне о приближении колонны и о ее втягивании в зону засады вместе с вражеским «КамАЗом».
Дрозденко спросил:
— А если этот «КамАЗ» вовремя не нарисуется в зоне операции? Ну, скажем, задержится по дороге!
Крымов ответил:
— Тогда возьмешь «трубы», автомат и пойдешь его искать. Найдешь, уничтожишь. Уничтожив, доложишь! Вопросы есть?
— Какие могут быть вопросы?
— А если серьезно, и «КамАЗ» со штурмовой группой не подойдет к колонне в заданное время, придется привлекать на его поиск и уничтожение вертолет «Ми-8», что работает с Тимохиным. У него на пилонах подвешены две кассеты с реактивными снарядами. «Вертушка» быстро найдет этот чертов «КамАЗ» и разнесет его на куски, но уверен, боевики будут действовать строго по отработанному плану, а значит, твоя цель, Дрозденко, выйти в зону обстрела в заданное время, следом за колонной!
— Понял!
Затем Крымов подвел итоги предварительной оценки обстановки и плана реализации одного из наиболее вероятных вариантов дальнейшего развития событий на участке дороги Кунгас — Блокпост:
— Итак! Задача определена! Боевики должны выйти к высоте или холму где-то часа в три, после чего наверняка сделают привал и приступят к подготовке огневых позиций. Тогда-то мы и определим, применять оговоренный вариант или действовать по-другому. Не думаю, что духи, подготовив позиции, останутся на них до появления колонны, скорей выставят дозоры и основной массой отойдут от дороги на отдых. В семь утра Чавадзе должен получить подтверждение о проведении террористической акции на складах у Новоильинска и в 7.30 встретить колонну. Вот в промежуток с 7.00 до 7.30 бандиты и выйдут на основные огневые позиции. Ну а мы займем позиции их ликвидации, исходя из реальной обстановки на то время! Сейчас Фролову отправить половину отделения под командованием сержанта Тарасенко на рубеж раннего обнаружения колонны. Капитану Дрозденко, в принципе, тоже можно убыть для подготовки позиции атаки «КамАЗа» духов. Остальным до приказа оставаться здесь, выставив, и это вновь тебя касается, Фролов, пост наблюдения за тропой подхода к высоте. Сменный пост. Впрочем, отставить, пусть бойцы отдыхают. Банду контролирует Бурмистров, он сообщит о ее подходе к месту засады. Если вопросов нет, все свободны!
Дрозденко потянулся:
— Свободны, как мухи в бреющем полете! Эй, братва, кто тащил сюда гранатометы?
Фролов ответил:
— Идемте со мной, я покажу, где они.
— Пошли, старлей. Ты бы еще помог дотащить их до равнины за дорогой?! Стакан я б тебе налил!
— Извини, капитан, у меня другая задача!
— Да знаю! Шучу, потому как вид у тебя, старлей, не взводного, а по меньшей мере комдива. Ты чего так напрягся? Сделаем мы духов, не переживай!
— Я не переживаю, а перед боем всегда сосредоточен. Не первый раз на задании.
— Мо-ло-дец! Продолжай в том же духе, и если в ближайшие лет десять не словишь пулю, то до лампасов точно дослужишься. И это, заметь, говорю серьезно, будет правильно и справедливо!
Старший лейтенант улыбнулся:
— Постараюсь не словить ни пулю, ни осколок! Но не потому что мне нужны лампасы, а потому, что дочь поднимать надо, да и жену я люблю, не хотелось бы, чтобы оставалась вдовой! Что совершенно не говорит о том, что собираюсь прятаться за чью-либо спину!
— Ладно, старлей! Понял я тебя! Все верно! Мы должны не погибать, а побеждать. Иначе какие тогда мы к чертовой матери защитники Родины? Верно?
— Верно, капитан!
— Ну, пойдем, затарюсь «Мухами», и вперед на равнину.
Боевики Чавадзе продолжили свой путь. Помощник Чавадзе шел рядом с боссом. От него не ускользнул тревожный вид помощника. Он спросил:
— Что с тобой, Чары? Что беспокоит тебя?
— Предчувствие плохое, Георг!
— Ты чего-то опасаешься?
— В нашем деле опасаться следует одного, как бы, готовя засаду на противника, не попасть в его капкан.
— О каком капкане ты говоришь?
— Знаешь, Георг, меня беспокоит то, с какой легкостью проходит операция «Пламя». Череп спокойно выманил из особого полка нужного ему офицера, мы беспрепятственно прошли в Кандар, провели четыре террористических акта, не считая работы человека Гурадзе. Моллаев свободно делает что хочет в городе. Русские, которые после терактов должны были землю грызть, разыскивая нас, шарахаются повсюду, кроме Кандарского ущелья. Григорян также безо всяких проблем готовит колонну. Не нравится мне эта беспомощность русских. Ты прекрасно знаешь, КАК они могут работать, а тут словно их подменили. Не видят того, чего не заметить невозможно.
Чавадзе усмехнулся:
— Все объяснимо, Чары! Не забывай, КТО стоит над нами. Гурам, который имеет огромное влияние в Грузии, русский генерал Вертопалов, осуществляющий руководство спецподразделениями на Северном Кавказе, работающий в паре с Гурамом. Еще целый ряд высокопоставленных чиновников, как в Москве, так и в Тбилиси, которым крупный конфликт России с Грузией нужен для решения своих, далеко идущих планов. Слишком много влиятельных лиц жаждет крови, Чары. Крови, которая принесет им укрепление положения, власть, а значит, и огромные деньги.
— Все это так, Георг, но не все чиновники продажны, как Гурам и этот, как его, Вертопалов. Русский генерал контролирует спецподразделения на Кавказе, не дает им действовать, как того требует обстановка. Да, он влиятелен, но где его влияние на ВДВ? Какой-то блокпост десантников не может заблокировать. И нам придется прорываться через него. Где гарантия, что Вертопалову не наступят на хвост спецслужбы ФСБ? С безопасностью у него тоже не все в порядке. Да кто он такой, чтобы влиять на ФСБ или внешнюю разведку? Ты не допускаешь, что нас уже пасут и готовят встречу в районе засады?
Чавадзе резко ответил:
— Нет, не допускаю! Если бы русские спецслужбы пронюхали об операции «Пламя», то и Моллаева с офицером Гурадзе повязали бы в Новоильинске, и начальника складов арестовали, никакой колонны не выпустив со складов, а нас накрыли бы во время перехода через завал. Самое удобное место для уничтожения отряда. Артобстрел или авианалет, и все! Наши останки остались бы дымиться на оплавленных камнях этого завала. Но ничего подобного не произошло. По крайней мере, в отношении нашего отряда. Для чего русским играть с огнем, подставлять своих людей, готовить капкан у холма и карьера? Для чего терять своих людей, если наш отряд можно уничтожить и без боя?
Помощник протер платком лоб:
— Ты прав! И все же меня не покидает тревога.
— Ты когда в последний раз кололся?
— Давно! Обещал же, что во время операции воздержусь. Вот и держусь!
— Тогда понятно, откуда у тебя тревога. Скоро глюки начнутся. И о чем ты думал, когда впервые вколол себе героин?
— О том наслаждении, что обещал друг, предложивший шприц.
— Ну и как наслаждение?
— Тебе этого не понять.
— У тебя есть с собой героин?
— Да! Взял с собой на крайний случай. Чтобы не свалиться от ломки!
— Тогда отойди в сторону и приведи себя в порядок!
— Ты разрешаешь то, что сам категорически запретил?
— А что мне остается? Не тащить же тебя, подыхающего, к месту штурма? Мне нужны бойцы, а не рухлядь. Но учти, тебе этот укол будет стоить очень дорого. Когда наступит время делить «бабки».
Помощник повеселел:
— Да черт с ними, с «бабками», спасибо, Георг, ты настоящий друг! С понятием, не то что Череп. Тот бы не только не дал уколоться; узнав о наркоте, он бы пристрелил меня, как собаку! Я быстро, сейчас!
— Давай, давай! И смотри, чтобы никто не видел!
— Никто не увидит, клянусь!
Помощник скрылся в кустах.
Чавадзе посмотрел ему вслед, подумал: вот и доигрался Чары. Гурадзе пристрелил бы? Да я сам кончил бы наркомана, если бы не предстоящая акция. Несмотря на прежние заслуги. И придется кончить. Наркоман никому не нужен. Потому как за дозу продаст мать родную. Так что, Чары, в Грузию тебе хода нет. А жаль, неплохим был помощником.
Чары вернулся изменившимся. Глаза его блестели, настроение поднялось, страхи улетучились:
— Вот и все! Я в порядке!
— Сейчас тревога не терзает тебя?
— Нет! Потому что ты во всем прав.
— Да, я вижу, тебе поговорить захотелось? Только мне не до разговоров. Иди рядом молча. Понял?
— Понял, Георг! Все понял.
В 2.50 передовой дозор отряда доложил, что вышел к западному подножию холма. Чавадзе остановил банду, приказав дозору провести разведку местности, прилегающей к дороге на участке запланированной засады.
В те же 2.50 и полковник Крымов принял доклад капитана Бурмистрова о выходе передового дозора боевиков в район операции. Крымов приказал капитану отойти в пункт «А», вызвал к себе офицеров группы «Мираж». Приказал организовать наблюдение за действиями боевиков. Проведя инструктаж, вызвал по связи Соловьева:
— Блокада-01, я — Крым! Как слышишь?
Командир группы «Мираж» ответил:
— И слышу хорошо, Крым, и все вижу! На холме и у его подножия с севера и юга объявились духи. Пока я вижу трех!
— Видимо, Чавадзе выслал разведку.
— Без сомнения.
— Разведка может войти в «зеленку», где находишься ты с солдатами!
— Ради бога! Мы отойдем к карьеру. Если надо, спустимся вниз. Путь отхода определен и проверен. Место для «кукушки» — наблюдения с дерева — также подготовлено. И боец подходящий есть, сибиряк, потомственный охотник. Для него лес — дом родной.
— Это хорошо! Ну, а что делать, как объявится весь отряд Чавадзе, ты знаешь!
— Знаю, Крым! Один вопрос!
— Да!
— От Сани Тимохина нет никаких известий?
— Нет! Но у него все, вероятно, идет по плану. Мы договорились, что он выйдет на связь по окончании работы на складах. Или в случае, если что-то пойдет не по плану. Значит, раз молчит, то все в порядке!
— Понял! Вы-то сами укрылись надежно?
— Вполне! Давай, Блокада-01, работаем!
— Работаем, Крым, конец связи!
Крымов переключился на Дрозденко:
— Молния! Я — Крым! Ответь!
В ответ сонный голос капитана:
— На связи!
— Ты спишь что ли?
— Отдыхаю, набираюсь сил!
— Объявились духи! Сейчас проводят разведку!
— Поздравляю!
— Так, давай серьезно!
— А я серьезно! Появление боевиков — это же то, что надо!
— Позицию выбрал?
— Конечно! Не позиция, сказка! Лишь бы «КамАЗ» с духами вовремя появился, а уж мы его встретим достойно!
— Нам нельзя допустить начала акции без ликвидации этого «КамАЗа»! Ты предусмотрел возможность перемещения навстречу машины с террористами?
Дрозденко вздохнул:
— Крым, мы ж не первый год давим этих ублюдков! Конечно, предусмотрел и сержанта проинструктировал о возможных внеплановых действиях. Я не сожгу этот «КамАЗ» в одном-единственном случае, если он вообще не выйдет к месту засады. Но тогда примените «вертушку»!
— Я тебя понял. Конец связи!
Крымов отключил станцию, прислонился к стволу старой сосны в ожидании докладов своих подчиненных.
Ждал докладов и полевой командир Георг Чавадзе. Они последовали в 3.30. Разведчики доложили о том, что район планируемой засады «чист». Чавадзе тут же приказал двум группам, на которые разделил свой пеший отряд, начать подготовку позиций отработки автомобильной колонны. Восемь боевиков ушло за дорогу, где в тридцати метрах от асфальта начали готовить четыре позиции, вдоль дороги с интервалом от тридцати до пятидесяти метров.
С западной стороны дороги вторая группа также подготовила четыре позиции. Чавадзе устроил командный пункт на вершине холма. И наконец, последние два боевика оборудовали с запада на подходах к холму сдвоенный пост раннего обнаружения противника. На обустройство позиций засады боевикам потребовалось полтора часа, учитывая частые перерывы в работе.
В 5.00 засада была готова.
О чем немедленно получил доклад полковник Крымов. Спецслужбам по борьбе с терроризмом удалось просчитать действия бандитов. Те расположились так, как этого от них и ожидали. Единственное, что не смог просчитать полковник, так это выставление поста раннего обнаружения противника. Впрочем, этот пост мог иметь и другую цель — дополнительное прикрытие Чавадзе и обеспечение его отхода в экстремальной ситуации.
В 6.10 Чавадзе вызвал старший лейтенант Панов, доложивший о проходе колонной Кунгаса. Главарь банды приказал предателю:
— Остановишь транспорт в десяти километрах от города. Продолжение движения и дальнейшие действия по моим дополнительным командам.
Панов ответил:
— Слушаюсь!
Чавадзе переключился на старшего штурмовой группы, что находилась недалеко от дороги, замаскировав военный «КамАЗ»:
— Халим! Я — Георг! Как слышишь?
Командир штурмовой группы ответил:
— Я — Халим! Слышу тебя, Георг, хорошо!
— Колонна прошла Кунгас. Она встанет в десяти километрах от города и продолжит движение по моей команде. Ты должен следить за трассой и, как только колонна пройдет мимо, присоединиться к ней. Сначала, соблюдая дистанцию побольше, затем постепенно сближаясь с машиной технического замыкания. Колонна в зоне штурма вновь встанет. Остановишься и ты, метрах в пятидесяти от нее.
Халим спросил:
— Помощь моих людей в штурме колонны не потребуется?
— Думаю, что нет, но ты на всякий случай подготовь бойцов пять для поддержки отряда с тыла.
— Слушаюсь, босс!
— Как пристроишься к транспорту, доклад мне!
— Принял!
— Конец связи!
— Конец!
Чавадзе не стал отводить людей с подготовленных позиций, видимо посчитав это нецелесообразной тратой времени и сил.
Приняв доклады от своих наблюдателей, Крымов вызвал по связи командира группы «Мираж», майора Соловьева:
— Блокада-01, я — Крым! Прием!
Майор ответил:
— Блокада-01 на связи!
— Похоже, духи не собираются отходить с позиций.
— Похоже! Да и смысл? До начала их акции осталось чуть более двух часов.
— В 6.20 начинай сближение с противником и рассредоточение личного состава на рубеже уничтожения восточной группы боевиков.
— Принял! В 6.20 выход на рубеж штурма!
— Огневой налет по моей команде!
— Принял!
— Отбой!
— Отбой, командир!
Отключив станцию, Крымов подозвал к себе командира приданного взвода:
— Давай, Фролов, начинай выдвижение групп блокирования участка засады. Сближение с дорогой на расстояние до тридцати метров. Осуществление блокирования по дополнительной команде!
— Есть!
Старший лейтенант козырнул, отошел.
Следующими Крымов вызвал к себе капитанов Лошанина и Каменева. Офицеры явились тут же, находясь от временного КНП группы в каких-то двадцати метрах.
Полковник обратился к ним:
— Товарищи офицеры, как мы и предполагали, боевики применили вариант развертывания штурмовых подразделений вдоль дороги. Посему вам необходимо действовать автономно. Лошанин! Бери с собой четверых бойцов второго отделения приданного взвода и в 6.20 начинай скрытный обход холма с севера. Задача — выйти на рубеж, с которого сможешь уничтожить две левые позиции боевиков.
Крымов повернулся к Каменеву:
— Ты, Игорь, так же с четырьмя бойцами второго отделения в те же 6 часов 20 минут начинаешь обход холма справа и выходишь на рубеж снятия духов на двух правых позициях западной группы боевиков.
Лошанин спросил:
— А кто займется постом у западного склона?
— Мы с Бурмистровым. Больше некому. Но это не проблема, вы думайте о выполнении собственной задачи. Как займете рубеж штурма, доклад мне. Атака позиций по дополнительной команде. Еще вопросы будут?
Каменев с Лошаниным переглянулись.
Лошанин ответил:
— Никак нет, товарищ полковник!
— Тогда за работу, ребята! Подойти к духам надо тихо, нежно, я бы сказал, чтобы ни одна бандитская тварь вас не услышала!
Каменев улыбнулся:
— Хорошо сказано — нежно! Так и сделаем!
— Давайте! Свободны.
Отпустив офицеров спецназа, Крымов подозвал капитана Бурмистрова, указал ему на место рядом с собой:
— Присядь, Володя!
Капитан устроился рядом с Крымовым.
Тот сказал:
— Группы задачи получили, а вот наша с тобой работа усложняется.
— Пост у склона?
— Да!
— Ерунда, Вадим Петрович! Я сам сниму духов на этом посту.
— Это надо сделать тихо!
— Тихо и сделаем. Применю «Винторез», никто ничего понять не успеет.
— На тебе еще помощник Чавадзе.
— Отработаю!
— Что ж, тогда мы с тобой выходим на тропу войны сразу после сигнала Тимохина. А он должен пройти где-то в 7.10 — 7.15. А пока, ждем!
Среда, 23 августа, 6.40. Район засады.
Крымову начали поступать доклады командиров групп. Но первыми на связь вышли командиры приданного взвода. Сначала старший лейтенант Фролов сообщил о выходе на заданный рубеж, затем почти одновременно доложили о выходе на позиции капитаны Лошанин и Каменев. Подтвердили также свою готовность к бою Соловьев, Дрозденко и Тарасенко. В 6.50 основной отряд боевиков Чавадзе был окружен и обречен на неминуемую гибель. Теперь осталось дождаться сигналов из Новоильинска.
7.10. Окрестности Новоильинска, территория бывшего аэроклуба.
Уже десять минут рвались имитационные заряды у хранилищ вооружения, подняв тревогу в городе. Остановившись на площадке недалеко от стоянки вертолета, Тимохин вывел из микроавтобуса Моллаева. Протянул ему трубку спутниковой системы:
— Вызывай Чавадзе и докладывай, что подрыв складов проведен успешно и группа начинает отход.
Моллаев подчинился:
— Георг? Вахид!
— Слушаю тебя!
— Подрыв складов произведен. Я начинаю отход!
— Начинай, но капитана нельзя отпускать! Я знаю, ему обещал жизнь Гурадзе. Но… Череп далеко. И к тебе он не выставит претензий. Я сниму эту проблему, так что бойцы пусть уходят, а капитана убей. Это приказ! Как понял, Вахид?
— Понял! Приказ будет выполнен!
— Вот и хорошо! До встречи, Вахид!
— До встречи, Георг!
Тимохин забрал трубку у Моллаева:
— Вот так! Теперь ты можешь рассчитывать на снисхождение. Подожди, у меня к тебе еще есть вопрос.
Подполковник вызвал Крымова:
— Крым! Я — Орион!
Полковник ответил тут же:
— Слушаю тебя, Саня!
— На складах полный порядок! Чавадзе получил от Моллаева подтверждение подрыва складов! Так что жди колонну!
— Понял! Свяжемся после отработки духов Чавадзе!
— Давай, Крым! Удачи тебе там!
— Спасибо!
Отключив телефон спутниковой связи, Тимохин спросил у Моллаева:
— О чем вы говорили с Чавадзе? Довольно долго для обычного доклада.
Вахид ответил:
— Георг приказал убить Макарова. Говорил, что с Гурадзе этот вопрос уладит сам, мол, ко мне не будет никаких претензий!
— Это уж точно! Максимум через час господину Чавадзе будет явно не до тебя! Ступай в машину!
7.15. Район засады боевиков.
Крымова вызвал сержант Тарасенко:
— Крым, я — Блокада-02. Слышу шум двигателей приближающейся колонны!
— Принял! Пропустив колонну, перекрыть дорогу!
— Есть!
Полковник тут же передал приказ Фролову:
— Блокада-01, я — Крым, заблокировать трассу!
И, не дождавшись ответа, отключил станцию малого радиуса действия, кивнув Бурмистрову:
— Наш выход, Володя!
— Я к посту, вы на прикрытие!
— Давай! У нас не более пяти минут! И сразу на холм.
— Понял!
Бурмистрову понадобилось три минуты, чтобы зайти во фланг вражеского поста раннего обнаружения противника. Укрывшись за стволом сосны, капитан вскинул бесшумную снайперскую винтовку. Один за другим прозвучали два хлопка, и боевики уткнулись лицами в землю. Бурмистров доложил Крымову:
— Пост в минусе!
Крымов приказал:
— Подъем на холм, Володя!
Еще семь минут ушло на подъем.
В 7.25 офицеры спецназа вышли к позиции временного командного пункта Чавадзе. В это время со стороны Новоильинска появилась головная машина автоколонны. Бурмистров вновь вскинул винтовку. Хлопок. И смотрящий в сторону колонны помощник главаря банды рухнул на невысокий каменистый бруствер.
Чавадзе сориентировался быстро. Резко развернувшись, он готов был дать очередь по неизвестным, напавшим сзади, но опытный Крымов успел зайти сбоку. Перепрыгнув через бруствер, он ногой выбил автомат из рук террориста и приставил глушитель ко лбу:
— Спокойно, Чавадзе. Игра закончена. Ты проиграл.
Главарь что-то прохрипел.
Бурмистров тем временем занялся Чавадзе, сцепив руки наручниками и спеленав ноги клейкой лентой. Куском этой же ленты он заклеил бандиту и рот, сказав Крымову:
— Порядок, полковник!
Но Крымов не слышал Бурмистрова. Он смотрел на выходящую в зону засады колонну: две машины, три, пять, шесть, мастерская… есть… и седьмая — тот самый «КамАЗ» с боевиками штурмовой группы. Через лобовое стекло хорошо видны физиономии наемников.
Колонна начала тормозить, вытягиваясь между двумя линиями позиций боевиков.
Крымов включил рацию:
— Внимание! Всем! При остановке колонны штурм позиций духов. Всыпьте им, ребята!
Получив команду, Дрозденко поднял телескопическую трубу гранатомета, прицелился, быстрым зрением отслеживая движение колонны. Та ровно в 7.30 остановилась. Дрозденко выстрелил. Граната попала в борт кузова, не оставив ни малейшего шанса на жизнь тем, кто в нем находился. Яркая вспышка взрыва превратила кузов в огненный вихрь. Схватив второй гранатомет, Дрозденко пустил гранату в кабину. Ее разорвало, как картонную коробку. Рванул топливный бак. Но водитель успел выскочить и живым факелом бросился к кювету. Капитан схватил автомат, но от дороги раздалась короткая очередь, и охваченный пламенем подстреленный боевик упал на асфальт. Сработал кто-то из группы сержанта.
Дрозденко вызвал Крымова, но получил сигнал ожидания ответа. Полковнику сейчас было не до доклада капитана. Он видел, как Дрозденко сжег «КамАЗ», и сейчас все его внимание было обращено на дорогу и позиции боевиков. Впрочем, все закончилось быстро. Спецназовцам и солдатам двух отделений приданного взвода не составило никакого труда расстрелять позиции бандитов. Считаные секунды, и все стихло. Бойцы вышли из укрытий, окружив машины. Спустился со склона и Крымов. К нему бросился выскочивший из головной машины, бледный как смерть старший лейтенант Панов:
— Товарищ… извините… не знаю вашего звания…
Крымов прервал оборотня:
— Мое звание — полковник национальной безопасности, Панов, вот только ты ни мне, ни подчиненным, ни моим ребятам не товарищ!
— Что… что… вы такое говорите… товарищ полковник? Я…
Крымов брезгливо сплюнул под ноги предателю, приказав Лошанину:
— Взять этого ублюдка!
Капитан, сорвав погоны с полевой формы Панова, сбил того подсечкой на асфальт. Вывернув за спину руки, защелкнул на запястьях наручники. Обыскал, отбросив в сторону пистолет предателя и его полевую сумку с фиктивными документами.
Крымов приказал построить личный состав колонны и вызвать всех офицеров и бойцов с дальних позиций.
Объяснил солдатам и сержантам, какую участь приготовил им командир-предатель, и отдал команду развернуть машины. Подошедшему Фролову приказал вернуть колонну на склады, передав командование взводом сержанту.
Отошел к обочине. Воспользовавшись спутниковой системой, вызвал подполковника Тимохина:
— Орион, я — Крым! Как слышишь меня?
— Слышу, Крым, и, судя по тому, что ты жив, контроперация завершена успешно!
— Да, Сань! Отряд Чавадзе уничтожен полностью. Панов арестован, ну а сам Георг живой и невредимый! Ты подготовь «вертушку», возможно, она сейчас мне понадобится, если по-иному не решит генерал Феофанов!
— Ты еще не докладывал ему о результатах операции?
— Нет! Доложу.
— Может, мне Григоряна взять? Пока он не прочухал что к чему?
— Им Потапов займется!
— Потапов? Он что, тоже в городе?
— Должен был прилететь. Но ладно, если прилетел, ты с ним встретишься! Оставайся на связи, после доклада генералу вновь свяжусь с тобой!
— Давай!
Крымов набрал номер руководителя секретной службы по борьбе с терроризмом. Феофанов ответил:
— На связи!
— Товарищ генерал! Полковник Крымов. Докладываю. Террористическая операция «Пламя» потерпела крах. В ходе контроперации, проведенной группами «Орион», «Мираж», приданным взводом десантно-штурмовой бригады, а также при активном участии капитана Макарова, боевая группировка Чавадзе уничтожена. Гурадзе исходя из согласованного с вами решения предоставлена возможность распустить остатки своего отряда и уйти из Кандарского ущелья. Среди личного состава потерь нет. Чавадзе и Моллаев пленены, задержан и Панов. Колонна с оружием, взрывчаткой и боеприпасами отправлена на склады. Общие потери боевиков — ориентировочно 55 человек.
Генерал, выслушав доклад, сказал:
— Поздравляю всех с очередным успехом. Вы спасли жизни не одной сотни мирных жителей и, по сути, предотвратили крупный военный конфликт между Россией и Грузией. Подробный разбор контроперации проведем в Москве.
— Мне необходима техника для вывоза трупов боевиков, доставки в Новоильинск взвода десантников, группы «Мираж» и пленников. Или воспользоваться вертолетом?
— Полковник Потапов уже в городе. Он арестовал начальника складов Григоряна, а также связался с исполняющим обязанности командира отдельного полка особого назначения, штатным заместителем бывшего командира-оборотня. К вам в ближайшее время подойдет техника и личный состав роты обеспечения. Потапов также организует место временного содержания и охрану Чавадзе, Моллаева и бывших офицеров.
— Как быть с Макаровым?
— Насчет капитана я проинструктировал Тимохина. Он будет выводить Макарова из игры. Завтра. А сегодня он с группой «Орион» проведет ночь в здании бывшего аэроклуба. Ты же с ребятами «Миража» следуй в полк, где вам будет предоставлено все необходимое для отдыха. Еще вопросы есть?
— Никак нет!
— Тогда… подожди… меня вызывает начальство… минуту.
Генерал вновь вышел на связь спустя полторы минуты:
— Новость хочешь?
— Смотря какую! Если вновь на задание, то лучше не надо!
— Генерал-лейтенант Вертопалов полчаса назад застрелился у себя дома!
— Кто ж его предупредил?
— Скорей всего, Григорян! Но это уже неважно. Военный прокурор сообщил, что перед самоубийством Вертопалов довольно подробно расписал все свои контакты с боевиками, в том числе и с Гурамом. Многих высоких начальников слил! Так что в Москве самое интересное только начинается. Теперь все! До встречи, Крымов!
— До встречи, Сергей Леонидович!
Отключив станцию спутниковой связи, полковник Крымов приказал подчиненным готовиться к прибытию полковой колонны.
24 августа, четверг. Территория бывшего аэроклуба Новоильинска.
В 8.00 вертолет с группой «Орион» и Макаровым на борту поднялся в воздух. Перед этим спецконвой забрал Моллаева для доставки в город. Полет продолжался 40 минут. Вертолет зашел на ущелье со стороны Кунгаса, пройдя над завалом, и в 8.42 завис над безлюдным аулом Кандар, основной базой боевиков, высланных в Россию для проведения террористической операции «Пламя».
Выбрав более-менее подходящую площадку, «Ми-8» благополучно приземлился. На землю выпрыгнули майор Гарин, капитаны Шепель и Ким, разбежавшись в стороны и взяв место площадки вертолета под охрану. Борт покинули и Тимохин с Макаровым. Не успел командир боевой группы «Орион» ступить на каменистый грунт, как его станция издала сигнал вызова.
— Орион на связи!
Услышал голос Крымова:
— Саня, у нас еще одна новость.
— Очередная банда объявилась?
— Нет! Хотя этого, думаю, здесь ждать особо не приходится. Новость другая. Во время конвоирования Моллаева в полк особого назначения твой Вахид попытался бежать! В результате бойцы конвоя вынуждены были открыть огонь на поражение.
— Еще одного свидетеля потеряли!
— Это так! Но теперь нет свидетелей деятельности Макарова против Коршуна с подельниками.
— Что радует. У тебя все?
— Ты долго будешь находиться в Кандаре?
— Не знаю, а что?
— Да не мешало бы уже сегодня слинять домой, как думаешь? Тем более и борт в Ростове стоит под парами.
Тимохин согласился:
— Я понял тебя, постараюсь закончить работу в Кандаре как можно быстрее!
— Давай! Если что, вызывай!
— Обязательно! До связи, Крым!
— До связи и до встречи!
Офицеры группы разошлись по аулу.
Тимохин указал на двухэтажный дом:
— Это и был штаб Гурадзе?
— Да! И там тайник с важными документами. Но это ерунда, бумаги найдем, а вот где солдаты? Ведь Череп сказал, что они будут здесь. А он слово всегда держал.
И почти тут же от развалин раздались взволнованные голоса:
— Товарищ капитан, мы здесь, товарищ капитан!
Макаров обернулся.
К нему, перепрыгивая через валуны и завалы, бежали ефрейтор Володин и рядовой Булатов.
Они подбежали к командиру:
— Вы живы! Значит, Гурадзе сдержал слово.
— Какое слово?
— Он позавчера спустился к нам в подвал. Сказал, что скоро мы будем свободны. Булатов спросил, а что с вами? Главарь сказал, что и вы в плену и что вас он тоже отпустит.
Володин кивнул на Булатова:
— Генка еще сдуру спросил: почему вы отпускаете нас? А этот грузин рассмеялся — а что, говорит, лучше расстрелять? Ну мы, понятно, ответили: нет, не лучше. Он, Гурадзе, спрашивает: готовы перейти на службу к нему в отряд? Генка ответил — против своих воевать не будем, я тоже сказал, уж лучше пусть валит. Тогда грузин подошел вплотную и проговорил: «Послушайте меня и запомните. Вернетесь на гражданку — никогда больше не берите в руки оружия. Никогда!» И ушел! Сутки прошли, а тут вдруг наш офицер.
К группе подошел Шепель:
— Нашел этих ребят в подвале развалин.
Тимохин кивнул и обратился к солдатам:
— Ваш плен закончен, скоро вернетесь в Часть. К счастью, нам удалось освободить и вашего командира, капитана Макарова. Во многом благодаря ему Гурадзе не тронул вас!
Затем подполковник обратился к капитану:
— Давай-ка бойцов на борт и накорми их как следует, да сообщи в полк об их освобождении.
— Есть!
Шепель повернулся к бойцам:
— Пошли, спецназ!
Тимохин повернулся к Макарову:
— А теперь в дом, искать тайник!
Поиски в бывшем штабе группировки Гурадзе — Чавадзе не затянулись. Череп достаточно подробно объяснил, где следует искать тайник, и уже через двадцать минут в руках Тимохина оказался портфель с кучей бумаг внутри. Подполковник взял верхний лист, прочитал. Протянул Макарову:
— Фиктивный приказ несуществующему агенту ликвидировать мэра Новоильинска, командира полка и начальника штаба. Твое подготовленное Гурадзе алиби! Хотя вчера я вновь узнавал через своего начальника, как проходит следствие. И ответ таков — видимо, Моллаев работал один. На тебя у милиции и ФСБ ничего нет. Да еще сообщение, которое поступит в полк сейчас об освобождении в Кандаре трех пленных, в том числе и твоей персоны. Так что, Дима, если не явишься в милицию с повинной, им на тебя не выйти.
— Мне больше делать нечего, как идти с повинной. Я не считаю себя виноватым. В смысле, не считаю, что поступил не по справедливости. Да — не по закону, но по справедливости. Предателям, готовым за деньги мать родную продать, не место среди нормальных людей. И если их не могут или не хотят сажать, то, значит, надо уничтожать!
Тимохин спросил:
— Что думаешь делать дальше?
— Сейчас у меня одно желание.
Подполковник улыбнулся:
— Догадываюсь, какое, но свою Галю ты увидишь совсем скоро, а дальше? Продолжишь служить?
— Нет! Уволюсь, заберу Галину, и домой в Рязань. А почему вы задали подобный вопрос?
— Так, из простого интереса. Подумал, может, к нам пошел бы? Такие, как ты, нам нужны!
— Спасибо за предложение.
— Нет, я не настаиваю, но вряд ли ты сможешь адаптироваться на гражданке, я вот в свое время не смог. Возьми на всякий случай мой номер телефона, глядишь, пригодится. А нет, выбросишь.
Макаров взял визитку, где был лишь номер.
Гарин доложил, что Кандар «чист» от боевиков, но в подвалах развалин полно оружия, взрывчатки, боеприпасов.
Тимохин приказал подготовить бандитские схроны к подрыву. Гарин с Кимом удалились.
Вертолет поднялся над Кандаром в 16.00. Взял курс на Кунгас. А через пять минут бывший аул сотряс мощный взрыв. Склады вооружения бандитов перестали существовать.
В 16.42 вертолет приземлился на плацу. Группу «Орион» встретили Потапов, Крымов и исполняющий обязанности командира части, которому передали пленных солдат. Макарова познакомили с заместителем руководителя спецслужбы полковником Потаповым, который также поинтересовался, чем в дальнейшем собирается заняться офицер.
Капитан ответил, что главное для него сейчас — это узнать, состоялась ли операция дочери, и если да, то каковы ее результаты.
Потапов сказал:
— Мы отслеживали лечение вашей дочери. Операция прошла успешно, семья сможет вернуться в Россию в конце августа. Да, и еще, неизвестный спонсор оплатил и дальнейшее наблюдение за состоянием девочки медперсоналом клиники.
Макаров проговорил:
— Это Гурадзе. Интересно, где он сейчас?
Полковник ответил:
— Далеко, капитан!
— А его люди?
— Они к границе не выходили. И никак не проявляли себя. Ушли в горы и все. Но вряд ли теперь подчиненные Гурадзе представляют для нас какую-либо опасность.
В разговор вступил Тимохин:
— Да отпусти ты капитана, Владимир Дмитриевич. Ему бы сейчас до улицы Пушкина быстрее добраться!
— А я не держу его. Кстати, Макаров…
Потапов взглянул на капитана:
— У штаба стоит «Волга» местного управления ФСБ. Она выделена нашей службе, можешь воспользоваться ею.
— Спасибо, товарищ полковник, так я могу идти?
— Конечно!
Макаров пожал руку Потапову, Тимохину и быстро направился к зданию штаба. Там его ждал Игнатов:
— Диман! Живой, чертила?! Дай-ка я тебя обниму.
Офицеры обнялись.
Макаров сказал:
— По официальной версии я освобожден из плена вместе с бойцами.
— В курсе, Шепель проинструктировал. А лихо ты склады отработал.
— Давай, Валер, завтра поговорим. Устал я что-то!
Игнатов улыбнулся:
— Давай, какой разговор? А насчет усталости, Галина тебя от нее быстро вылечит.
— Она знает, что я сегодня должен вернуться в город?
— Откуда? Это ото всех держалось в тайне. Но, может, ты сначала позвонишь ей, а то испугаешь?
— Нет! Не буду звонить. Поехал я!
Игнатов указал на «Волгу»:
— Так это она тебя ждет?
— Выделили спецы, доехать до дома.
— Ну, лады, Диман, кати к ненаглядной. Она сильно переживала.
— Мне тоже было не до веселья, Валер!
— Ну ясно! Не шутка, против такой банды выступить. Завтра встретимся. Езжай! Гале привет!
— Обязательно!
Макаров сел на переднее сиденье «Волги». Водитель вывел автомобиль за пределы территории Части, спросил:
— Улица Пушкина, дом 4, корпус 2?
— Да! Предупредили?
— Проинструктирован. Доставить по указанному адресу целым и невредимым. По пути купив цветы.
— Черт! А я о них и не подумал!
— Другие подумали. Тормознем у цветочного киоска. А ты, капитан, сказали, в плену у самого Черепа был?
— Пришлось!
— Хреново, поди, в плену-то?
— Да уж, не весело!
Прапорщик вздохнул:
— И когда только эта кровавая бодяга кончится?
Капитан ответил:
— Боюсь, не скоро!
Дмитрий, держа букет роз, нажал на кнопку звонка квартиры Галины.
— Кто там?
— Я, Галь! Макаров!
Дверь распахнулась. Женщина бросилась на шею капитану.
— Вернулся! Живой!
— Вернулся, Галь! Я же обещал.
— И мы теперь будем вместе?
— Да!
— И тебя не посадят?
— Нет!
— Ты… ты… не представляешь, как я счастлива!
Губы их слились в жарком, долгом поцелуе.
Вошедший в подъезд ветеран, увидев подобное зрелище, покачал головой, проговорив:
— Целуются так, будто муж с войны вернулся.
И не знал заслуженный ветеран, насколько он был близок к истине.
А для Дмитрия и Галины все постороннее перестало существовать. Они так ждали этого дня, и он наступил. День, когда капитан наконец вернулся с задания, на выполнение которого ушел три недели назад. И которое для влюбленных длилось целую вечность, в корне изменив их жизнь.
Спецслужбы России сорвали планы террористических группировок по развязыванию кровавого конфликта между Россией и Грузией. И никто даже предположить не мог, что в высоких кабинетах Тбилиси уже готовился план боевой операции «Чистое поле», имеющей целью физическое уничтожение мирного населения Южной Осетии. План новой войны, которая унесет тысячи жизней ни в чем не повинных людей и станет причиной гуманитарной катастрофы в регионе. То, что не удалось сделать бандитам, сделают безответственные грузинские политики под диктовку своих американских и западных покровителей и спонсоров, предав и обманув собственный народ.
Назад: Глава 4
На главную: Предисловие
