Глава пятнадцатая

В 8.00, остановив «Москвич» недалеко от дома, где проживал адвокат, Тимохин достал телефон, набрал номер. Ему заспанным голосом ответил Харчинский:

– Алло!

– Долго спишь, Эдик! Это вредно!

– Вы?

– Я, господин адвокат. Доброе утро!

– Здравствуйте!

– Ты один в хате?

– Да!

– Тогда двадцать минут тебе, чтобы привести себя в порядок и покинуть квартиру. Ты мне нужен.

– Двадцать минут? Но я не успею!

– Успеешь. Кофе я напою тебя позже.

Адвокат, вздохнув, спросил:

– Где мы встретимся?

– Выходи из дома и шлепай на стоянку, где держишь свою «Волгу», по улице Шолохова. По пути и встретимся. Все, Эдуард, время пошло!

Харчинский не заставил себя ждать! В 8.20 он вышел на тротуар улицы Шолохова, пошел в сторону стоянки, оглядываясь по сторонам. Подошел к киоску, купил газету. Пересчитав сдачу, повернулся и… увидел стоящего напротив Тимохина.

– До чего ж ты, Эдик, жадный. Сдачу мог бы женщине-киоскеру оставить. У нее зарплата не сравнить с твоей!

– Мне вернуться?

– Да что уж теперь? Иди на стоянку, забирай «Волгу», подъезжай сюда. Буду ждать на противоположной стороне улицы. И быстро, Эдик, быстро!

– Вы куда-то торопитесь?

– Ты тоже торопишься, только не догадываешься об этом! Пошел! Я жду!

Проводив взглядом адвоката, Александр пересек проезжую часть, подошел к «Москвичу». Загнал его в проулок. Вышел из салона и вернулся на улицу Шолохова.

Спустя несколько минут возле него остановилась «Волга». Тимохин сел на переднее пассажирское сиденье.

Харчинский спросил:

– Куда едем, господин Тимохин?

– Пока никуда. Позвони-ка, друг любезный, врачу, что обслуживал супругу в подвале! Узнай, дома он или на работе.

– А если дома?

– Скажешь, пусть никуда не уходит! Дождется тебя!

– Зачем?

– Позже узнаешь. Звони!

Адвокат достал свой сотовый телефон:

– Борис Яковлевич? Доброе утро! Харчинский!

Врач ответил:

– Доброе утро!

– У меня к вам дело, Борис Яковлевич. Вы не могли бы дождаться меня? А потом я вас отвез бы на работу.

– У меня сегодня выходной. А что за дело, если не секрет?

– Секрет, потому и не телефонный разговор.

– Хорошо, приезжайте!

Харчинский, отключив телефон, повернулся к Тимохину и спросил:

– И что дальше?

– Ты спрашивал, куда едем? К врачу! Трогай!

По пути Тимохин поинтересовался:

– Этот врач, как его там?

– Шнурко Борис Яковлевич!

– Этот Шнурко давно работает на бандитов?

– Давно!

– И часто его услугами пользовался Левоев?

– Да не особо! Только при необходимости.

– В чем заключались эти услуги?

– В основном подлечить какого-нибудь подстреленного бойца, если тот был нужен Мирзе, иногда вывести похищенного конкурента из строя, как в случае, извините, с вашей супругой. Составить фиктивное свидетельство о смерти. Но это практиковалось, когда банда занималась отъемом квартир у одиноких и пожилых людей.

– Как я понял, людей убивали, после того как они подписывали документы на квартиры людям Мирзы, а врач документально подтверждал естественную смерть несчастных?

Харчинский проговорил:

– Да! Но не только бумажками занимался Борис. Стрелять или душить стариков было нельзя, могли возникнуть ненужные осложнения с милицией, а вот укольчик, что противопоказан тому или иному клиенту, сделать – совсем другое дело.

Тимохин взглянул на адвоката:

– Так что, врач сам убивал людей?

– Иногда! Но убивал!

– Откуда у него психотропные средства?

– Вот этого не знаю! У Шнурко много такого, от чего люди либо умирают, либо сходят с ума. А где он достает препараты, я понятия не имею! Не исключаю, сам их и готовит. В прошлом он был неплохим химиком.

– Так! Значит, вот он какой, господин Шнурко. Убийца в чистеньком, белом халате!

– Он из-за прокола с вашей супругой на приличные «бабки» попал.

– Мирза умеет наказывать. А главное – знает кого чем. Ладно, со Шнурко мне все ясно. Тебе же следует сделать самую малость. Врачу сейчас как никогда нужны деньги, так?

Адвокат кивнул:

– Так!

– Воспользуемся этим. Ты должен попросить Шнурко продать тебе сильнодействующее и долгоиграющее снотворное, либо любой другой препарат. На три-четыре инъекции. Но чтобы после инъекций человек гарантированно отрубался как минимум часов на десять, а потом долго не мог прийти в себя.

– А если у него не будет такого препарата?

– Тогда помашешь перед его мордой стодолларовыми купюрами и уйдешь!

– Где ж я возьму купюры?

Тимохин достал доллары:

– Вот они, три тысячи баксов!

– Три тысячи? Не много ли, за какие-то ампулы?

– Это не тебе решать. Тем более считать чужие деньги. Ты понял, что следует сделать?

– Понял!

– С препаратом или без него возвращаешься в машину, что припаркуем, не доезжая до дома проживания врача. Не удивляйся, если не застанешь меня в машине. Жди, я подойду!

– Хорошо!

– Постарайся, Эдик, достать препараты!

– Но…

– Все! Я сказал, постарайся, значит, постарайся! Долго еще ехать?

– Нет, его дом за вторым светофором!

– Тогда, как проедешь первый перекресток, паркуй машину! – приказал Тимохин. – И гляди, под запрещающий дорожный знак не встань. Нам проблемы с гаишниками не нужны!

Адвокат промолчал и за первым светофором остановил машину напротив парикмахерской.

Тимохин приказал:

– Ступай к врачу!

Харчинский вышел из машины и направился в сторону второго перекрестка. Выждав несколько секунд, за ним пошел и Тимохин. Адвокат шел не оборачиваясь. Свернул за угол, перешел дорогу, вошел во двор. Скрылся во втором подъезде пятиэтажного дома. Он не услышал, как в тот же подъезд зашел Александр. Тимохин же, определив, в какую квартиру вошел адвокат, поднялся на этаж выше. Харчинский пробыл у Шнурко чуть более получаса. Вышел с пакетом и сразу же заспешил вниз. Проводив адвоката взглядом из окна, Александр спустился к квартире врача. Позвонил.

Из глубины квартиры донесся недовольный голос:

– Ну кого еще там принесло? Сейчас иду!

Тимохин достал бесшумный пистолет. И как только Шнурко посмотрел в дверной «глазок», выстрелил в объемное стекло. Услышал за дверью шум упавшего тела. Прислушался. Тихо. Осмотрел соседние двери. Они были расположены так, что Александра никто из соседей видеть не мог. Ну если только когда он поднимался и спускался по лестнице. Но вряд ли кто-то специально торчит у двери, следя постоянно за тем, что происходит в подъезде. Он догнал адвоката у самой «Волги». Спросил:

– Ну как визит к эскулапу-химику?

Харчинский ответил:

– Он продал мне какие-то капсулы и шприцы к ним. Дал гарантию, что препарат отключит не только человека, но и лошадь. Практически выведет клиента из строя чуть ли не на сутки. А вы, похоже, следили за мной?

– Глупости. Мне надо было позвонить, и позвонить из автомата. К сожалению, я так и не нашел в округе ни одного действующего общественного телефона. Ну, ладно, найду в другом месте. А сейчас в машину. Наша работа только началась.

– Только…

Тимохин грубо оборвал адвоката:

– Я же сказал, в машину!

Харчинский сел за руль, Александр устроился рядом.

Адвокат протянул ему пакет:

– Держите свой препарат! Это ж надо, за 3 ампулы и 3 шприца – три тысячи долларов!

– Сколько раз тебе говорить, Эдуард, считать чужие деньги дело неблагодарное, а иногда и опасное.

– И все равно. Представляю, сколько имел этот доктор от своей деятельности.

– Забудь о нем. Ответь лучше на вопрос, ты помнишь дорогу к дому, в подвале которого держали Татьяну и куда позже привезли меня?

– Конечно! Но зачем вам этот подвал? Это страшное место!

– Я в курсе, что это за место. А зачем мне нужен подвал, узнаешь позже. Позвони теперь Лаврентьеву Юрию Павловичу!

– Следователю? И что я ему должен сказать?

– Что хочешь. Главное, чтобы он оказался в салоне твоего автомобиля.

– Но…

И вновь Тимохин прикрикнул на адвоката:

– Никаких «но», выполняй, что говорят!

Адвокат набрал номер сотового телефона следователя Южного РОВД. Тимохин наклонился к Харчинскому, чтобы слышать разговор. Абонент набранного номера ответил сразу и послужебному формально:

– Лаврентьев!

– Юрий Павлович? Здравствуйте, это Харчинский!

– Эдуард Константинович? Здравствуйте. Не ожидал услышать вас. Что случилось?

– Да так, пустяки. Мне ваша помощь нужна!

– Вот как? Интересно!

– Не безвозмездно, естественно!

– Еще интересней. И чем я могу помочь вам?

– Сын моего хорошего друга попал в неприятную историю, надо бы замять дельце.

– Говорите конкретней! Хотя нет, ничего не говорите. Это не телефонный разговор. Подъезжайте через час к РОВД. И ко мне! Вас пропустят!

– А вы сейчас дома?

– Пока да!

– Может, мне заехать за вами? В машине и поговорили бы, и я подвез бы вас к отделу.

– Это вариант. Хорошо. Минут через двадцать подъезжайте к зданию областного суда.

– Суда?

– Да, живу я там рядом!

– А?! Понял! Хорошо, буду!

Харчинский отключил телефон.

Тимохин рассмеялся:

– А в тебе, Эдик, хороший актер пропал. Сыграл свою роль отменно!

Адвокат буркнул:

– Сыграешь тут! А если узнает кто, что следователь садился ко мне в машину? Ведь не зря же вы про подвал спросили?

– Выкрутишься. С твоим даром разводить следователей, выкрутишься.

– Вам легко говорить…

Тимохин повысил голос:

– Это мне легко? Мне, подонок? Кому твои хозяева да и ты лично жизнь сломали? Невинного парня убили? Жену чуть на тот свет не отправили? Это мне легко? Думай, перед тем как что-то ляпнуть. И не зли меня. Ты не только Лаврентьева мне предоставишь, но и того, кто руководит им из прокуратуры!

– Нет! Нет! Это невозможно! Платонов не Лаврентьев. Тот сразу же Мирзе позвонит, узнать, с чего это я вдруг решил обратиться к нему напрямую.

Тимохин, успокоившись, произнес:

– Ладно! Хватит и Лаврентьева. Тот потом всех оборотней сдаст! Одно слово – шакалья порода. Ну что стоим! Едем к областному суду!

– Но следователь увидит вас!

– Ты поезжай и делай свое дело, а я буду делать свое! Договорились?

– Как будто я могу сказать, что не договорились!

– Не можешь, а посему работай молча.

– Чувствую, приведет меня эта работа в могилу!

– В могиле, Эдик, мы все в конце концов окажемся. Как ни пытайся убежать от смерти, догонит костлявая. Кого раньше, кого позже. Так что особо не переживай!

– Вы умеете успокаивать как никто другой!

– Заткнись, Эдик! Надоел! Поезжай. Перед выездом к зданию суда тормознешь на секунду! Понял?

– Понял!

– Вперед!

Харчинский остановил «Волгу» там, где сказал Тимохин. Александр перебрался на заднее сиденье, присел на коврик, и достав бесшумный пистолет, привел его к бою! После чего приказал:

– Теперь подъезжай к суду! Забирай следователя!

Ничего не подозревая, Лаврентьев плюхнулся на переднее пассажирское сиденье:

– Ну что там за проблемы у сына твоего хорошего друга?

Тимохин, сев на сиденье, приставил глушитель пистолета к затылку следователя:

– Об этом, господин Лаврентьев, мы поговорим в другом месте!

Следователь воскликнул:

– Тимохин? Вы с ума сошли?

– Я – нет, а вот у тебя, козел, такая перспектива появилась! А теперь закрой пасть и сиди спокойно. Иначе я безо всяких эмоций всажу тебе в череп девять граммов свинца. Понял, подонок?

– Вы совершаете ошибку, Тимохин!

– Значит, ты ничего не понял!

Ударом рукоятки по затылку Александр лишил следователя сознания.

Харчинский испугался:

– Что вы делаете? Как мне теперь везти его?

– Ты веди машину, я придержу этого урода. И не суетись, Эдик. Он больше никому вреда не принесет. Тебе в том числе!

– Вы убьете его?

– Нет! Оборотень заслужил наказания, но не казни! Следователь будет жить. Вопрос, где, как и сколько? Но это нас уже не касается!

Адвокат вывел «Волгу» к расселенному дому, в подвале которого держали и насиловали жену Тимохина. Следователь пришел в себя и под угрозой смерти безропотно спустился в бетонный бункер, где его крепко привязал к кровати Тимохин. Узнику оставили лишь емкость с водой и буханку купленного по дороге хлеба. Уходя, Александр обернулся и сказал:

– Посиди пока здесь, подумай, что будешь говорить на допросах. И стоит ли тебе прикрывать Платонова. Уверен, тот первый свалит на тебя сотрудничество с бандитами. О побеге не помышляй. Если каким-то чудом выберешься из подвала, считай, дни твоей жизни сочтены. В следующий раз я просто пристрелю тебя. Найду и пристрелю.

Закрыв дверь, Тимохин вернулся к «Волге». Адвокат разговаривал по телефону. Александр сел в салон.

Харчинский не отключил мобильник при появлении майора. Он сделал это через полминуты, сказав:

– Ночью на озере были убиты Рудик, Пузырь и Перс. Люди Левоева и милиция разыскала проституток, что отдыхали с бандитами. Те рассказали о том, что убийца в черной одежде и в маске появился неожиданно в самый разгар веселья. Девиц вырубил. И пристрелил пацанов. Но он разговаривал с проститутками, передав Мирзе привет от Боксера и тех, кто вернулся. Девицы отметили восточный акцент убийцы. Левоев считает вернувшимися чеченов Вано. Сейчас этим делом занялась милиция.

Тимохин кивнул:

– Что ж! Карающий меч возмездия сделал свое дело.

Харчинский взглянул на Александра:

– А этим мечом орудовали не вы?

Александр ответил:

– Какая разница? Главное, справедливость восторжествовала. И не задавай, Эдуард Константинович, ненужных вопросов. Твоя собственная жизнь висит на волоске, и уже сейчас она полностью зависит от того, удастся ли мне осуществить то, что я задумал. Удастся, ты останешься вне игры, живой и невредимый, вот только кафе мне вернешь, оформишь обратную покупку. Не удастся, бандиты не простят тебе сотрудничества со мной. По сути, ты их предал. А предательство не прощается. Но ты лучше знаешь, по каким законам живут человекообразные типа Мирзы.

Харчинский спросил:

– Что теперь будем делать?

– Оставишь меня там, где мы встретились, и поедешь к Мирзе. Мне надо быть в курсе того, что происходит в банде, а главное, что планирует предпринять Мирза после гибели своей ударной бригады. И еще, обрати особое внимание на то, усилил ли Мирза охрану своего логова или нет. Если усилил, то каким образом. Все понял?

– Понял!

– Поехали!

В 10.00 полковник Потапов вызвал подполковника Крымова. Офицеры поздоровались. Начальник отдела спецопераций спросил командира оперативно-тактической группы:

– У тебя есть новости, Вадим Петрович?

Крымов ответил:

– Есть, Владимир Дмитриевич, и они вряд ли обрадуют руководство Управления.

– Докладывай по порядку!

– Сегодня в ночь на брошенной лодочной станции озера Большое, что в пятидесяти семи километрах от Города, были убиты трое молодых людей, развлекавшихся там с проститутками. Этими молодыми людьми оказались боевики Мирзы, ранее участвовавшие в избиении, а по сути, в убийстве бармена кафе «Фергана» Вячеслава Леонидова и в похищении жены Тимохина. Убийца действовал молниеносно, в полночь неожиданно появившись на станции. Он нейтрализовал девиц и расправился с бандитами. Девицы, естественно, не смогли описать нападавшего. Отметили лишь то, что тот был во всем черном и говорил с ярко выраженным акцентом, употребляя непонятные им слова. Имел пистолет с глушителем. Отпуская проституток, потребовал, чтобы те передали Левоеву привет от Боксера и тех, кто был, уехал, но вернулся.

Потапов проговорил:

– Это Тимохин! И убийство бандитов – это месть за бармена. Это он! Как я понял, вашей сводной группе так и не удалось напасть на его след?

– Нет! Квартира Тимохина пуста, автомобиль несколько дней стоит на стоянке у стадиона. Вероятнее всего, он снял квартиру, предварительно надежно спрятав семью. Искать ее бесполезно. Если Александр тщательно разработал план мести, а иначе он работать не может, то постарался укрыть семью там, где ее не достать ни бандитам, ни ментам. Ни нам, не имеющим никакой зацепки.

Потапов спросил:

– А что происходит в логове Мирзы?

– Левоев в бешенстве. Тимохину удалось столкнуть Мирзу и спортсмена. И, что немаловажно, Александр сумел заставить работать на себя кого-то из окружения Мирзы. Того, кто сообщил ему о ночном пикнике бригады Рудика. Случайно об этом узнать Тимохин не мог.

Потапов согласился:

– Да, он кого-то завербовал и хорошенько припугнул. Вопрос, кого?

Крымов сказал:

– Теперь это не имеет значения. Тимохин не остановится на ликвидации «шестерок» Мирзы. Он пойдет на Левоева. Пойдет в ближайшее время, возможно, уже сегодня. Залог успеха его авантюры – неожиданность, непредсказуемость и молниеносность нанесения точечных ударов. Подставив Боксера, он провел отвлекающий маневр и достиг цели. Так что, Вадим, прекращай поиск и сосредотачивай своих людей у усадьбы Мирзы. Там Тимохин объявится обязательно. Это последний рубеж, на котором ты еще имеешь шансы его остановить.

– Ты не добавил, мизерные шансы.

– Но все же шансы.

– А не решится ли Саня сначала хлестануть по кафе? Хотя нет! Он же не в курсе, что в подвале не наркота, а значит, уверен в том, что Левоев бросит крупные силы на охрану склада. Да, ты прав, Тимохин пойдет на Мирзу. Ладно, я постараюсь перекрыть подходы к дому Левоева, а уж как дальше карта ляжет, одному богу известно!

– Давай, а я свяжусь с Феофановым. Судя по всему, придется применять запасной вариант операции по Мирзе и Салману! Будут новости – звони!

– Обязательно! Отбой!

Потапов позвонил начальнику Управления:

– Здравия желаю, товарищ генерал!

– Здравствуй, Владимир Дмитриевич. Проявил себя Тимохин?

– Скорей всего, да!

– Что значит скорей всего? Ты мне факты давай, а не предположения. Какие новости из Города?

Полковник доложил генералу то, что узнал от Крымова. Феофанов выслушал начальника отдела спецопераций:

– Так! Тимохин начал действовать. И остановить его не удалось.

– Надежда на то, что Крымов перехватит Тимохина непосредственно у дома Левоева.

– Ты сам-то веришь в это? Нет, Владимир Дмитриевич, Тимохина уже не остановить. А посему, чтобы не сорвать нашу основную операцию, теперь уже только по Салману, срочно перебрасывай штурмовой отряд «Титан» на Кавказ! Поставь отряду задачу уничтожить базу хранения наркотиков господина Асада Шергета. Работай во взаимодействии с Ибрагимом. Отряд Драгина усилить бойцами «Заката», не задействованными в Городе, и резервной группой «Зонт». Переброску штурмовых сил осуществить сегодня до 22.00 в известный тебе квадрат! Штурм провести до 6 утра среды 8-го числа. Затем немедленный отход на полигон учебного Антитеррористического центра. В общем, переключайся на Салмана.

– А подразделение Крымова?

– Город я беру на себя. Вопросы?

– Вопросов нет, Сергей Леонидович!

– Вот и хорошо! Хотя, признаться, ничего хорошего в кардинальном изменении обстановки не вижу. И надо было Тимохину ввязаться в драку с Мирзой? Но по-другому он поступить не мог. Сами обучали и воспитывали. Вот и пожинаем плоды собственной деятельности. А вообще Александр молодец. Рано его списали. В принципе это поправимо. Но об этом позже. А сейчас работай, полковник, по измененной задаче реализации общего плана.

– Есть, товарищ генерал-майор!

Потапов отключил телефон. Подумал: «Да, закрутил ситуацию Саня Тимохин. Закружил и бандитов, и спецов. Но генерал прав! Иначе Тимохин поступить не мог. Действует жестко, жестоко! Так его и готовили не рыбу на реке глушить, а уничтожать противника. Вот он и уничтожает. Тех, у кого самих руки в крови. Крови жертв невинных, беззащитных. Не по закону? А где он, этот закон, который бы защищал общество, а не интересы отдельных сомнительных личностей и всевозможных кланов, захвативших все богатства страны в свои лапы? Где закон, который бы прекратил бандитский беспредел? На бумаге-то он есть. Но на бумаге много чего написать можно, а потом использовать ее в сортире. В реальности-то все по-другому. Непонятно по чему, даже не по понятиям. Вот и вынужден Тимохин защищать свои права так, как он это может. И он защитит. А другие? Кто не подготовлен, как Тимохин? Те действующей властью обречены на унижение и, по сути дела, рабство? Это справедливо? Это не жестоко? Но к черту мысли. Получен конкретный приказ, и его следует выполнять». Потапов вызвал майора Драгина, командира штурмового отряда «Титан».

Генерал же, воспользовавшись телефоном, набрал номер Крымова:

– Вадим Петрович? Здравствуй, Феофанов говорит!

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор!

– Потапов доложил мне о том, что произошло в Городе. С этого момента твой начальник занялся реализацией плана на Кавказе, так что теперь работаешь непосредственно со мной! Кроме того, что сообщил, ничего нового по Тимохину у тебя нет?

– Как сказать! Исчез следователь Южного РОВД Лаврентьев, он работает в том районе, где проживает с семьей Тимохин!

– И как это связано с Александром?

– Внешне прямой связи не прослеживается, но этот следователь вызывал Тимохина на допрос в день, когда была похищена его жена. У местных контрразведчиков есть данные о сотрудничестве следователя Лаврентьева с преступной группировкой Мирзы Левоева.

– Почему же он не был до сих пор арестован?

– Отсутствует весомая доказательная база.

– Ясно! Больше ничего?

– Пока нет! Выполняя приказ Потапова, я сосредоточил группу в окрестностях усадьбы Левоева. Ведем прослушку.

– Проявится что-нибудь интересное, выходи на меня!

– Понял!

– Давай! Удачи, Крымов!

В доме Левоева царило нервное оживление. Узнав о гибели бандитов Рудика, страшной участи самого бригадира, о том, что убийца передал привет от Боксера и тех, кто был, уехал, но вернулся, Мирза впал в ярость. Он рвал и метал. Хромой с Багром пытались успокоить главаря, но тот словно сошел с ума.

– Я порву этого Боксера вместе с теми, кто вернулся, и мне плевать, кто они. Всю его шоблу завалю. А спортсмену лично башку безмозглую отрежу! Кому он, сука, решит грозить? Мне? Чьих пацанов валить? Моих? Да он, пидор, передо мной на коленях будет ползать, ноги лизать перед смертью!

Буйство Левоева продолжалось около часа, пока не позвонил следователь прокуратуры Платонов.

Мирза грубо ответил:

– Что хочешь сказать? Нашли убийцу?

– Нет! И вряд ли найдем. Твоих ребят завалил профессионал, он не оставил следов. Вернее, следы неизвестного мы обнаружили, но они вывели нас к болоту, к старой гати. Там и оборвались.

– Так что, пацанов действительно завалил один человек? Который отпустил проституток?

– Видимо, да! Я говорю, Мирза, действовал профессионал.

– Сука Боксер нанял профи! Но почему? Он что, придурок, не понимает – я сомну его, как туалетную бумагу?

– Не знаю! Но кроме случая на озере, у нас еще одно ЧП.

– Что за ЧП?

– Пропал Юрик! Следователь РОВД. А также в своей квартире, через дверной «глазок» выстрелом из бесшумного пистолета, убит некто Борис Яковлевич Шнурко!

Ярость у Левоева мгновенно прошла:

– Что?!! И Бориса грохнули?

– Да! Из того же ствола, что и Пузыря с Персом. А это о чем говорит? Убийца профессионал. И он убивает тех, кто каким-то образом был связан с захватом кафе Тимохина. Весьма вероятно, что Тимохин и есть киллер, профессионал, ведь он же офицер.

– Но не боевой же офицер?

– Не боевой! По документам. Хотя награжден двумя орденами.

– Нет, Платон! С Тимохиным мы решили вопрос. Он взял «бабки», я убрал Колуна, что изнасиловал его жену. Мы с ним в расчете. И потом, насколько мне известно, он с семьей слинял из Города.

– Оставив на стоянке машину?

– Кто знает, может, он ее по доверенности кому спихнул или уехал со своими бабами поездом куда-нибудь на юга? Нет, он не мог. Не та натура. А вот под него кто-то вполне может косить. Тот же наемник Боксера.

Следователь прокуратуры сказал:

– По нашим данным, спортсмен, напротив, сбавил обороты. И сейчас его банда практически бездействует.

Мирза воскликнул:

– Ну вот! Все равно! Прикинулся, козел, овечкой, типа признал, что ему ловить в Городе не хера, а сам втихаря нанял кавказцев или азиатов, чтобы те начали валить моих пацанов.

Следователь ответил:

– Ну не знаю! Может, и так! Но ты можешь сказать, откуда Боксер узнал, что твои пацаны будут на лодочной станции с шестого на седьмое июня?

– Да проболтался кто-нибудь, те же проститутки. Их же нанимают не только мои ребята, но и спортсмены. Не такая уж это тайна. И потом, зная о том, что мои частенько отдыхают на озере, неизвестный мог просто ждать их там. Заодно и отдыхая. Место-то заповедное!

– Значит, ты не допускаешь, что твоих людей мог завалить Тимохин?

– Ну, какой, Платон, Тимохин, если шлюхи конкретно сказали, убийца говорил с акцентом, вставляя непонятные слова.

– Голос не трудно изменить.

– А на хрена? Кого вокруг пальца обводить? Бабы в состоянии стресса себя-то не помнят. Твердят одно. Мужик в черном, в маске, со стволом, а откуда у Тимохина ствол с глушителем? Если мы с трудом достали пару пистолетов. И не здесь, а в столице. Так вот мужик в черном, и все! Одна говорит – высокий, другая – среднего роста, третья вообще не помнит, каков он был. И на хрена профи было оставлять свидетелей? Достаточно записки, написанной рукой одной из шлюх с приветом этим идиотским. И в расход всех! Нет, пацанов он валит, баб отпускает. Юрик исчезает. Да, может, он у шлюхи какой завис? Почему его не мочит неизвестный, а врача убивает? Тимохину следовало поступить как раз наоборот. Шнурко его жене помощь оказал после придурка Колуна, а следак продержал в кабинете, пока жену похищали. Тимохин понял бы, что Лаврентьев специально держал его в отделе, забрав телефон. А тут врача убивают, а мент неизвестно где. На кой черт его похищать? Нет, Платон, это все козни Боксера.

Платонов сказал:

– Ну, попробуй, разберись с Боксером.

– И разберусь! Он, сука, мне за все ответит!

– Только сначала подумай о собственной безопасности. Это мой тебе совет!

– Спасибо! Позабочусь. Если еще кого грохнут в Городе, звони!

Следователь вздохнул:

– Думаю, ты сам мне позвонишь. Ну, ладно, заканчиваем разговор. Я высказал тебе все, что хотел сказать. Остальное дело твое!

– Вот именно! Остальное – это мое дело!

Платонов отключил связь.

Мирза, покусывая антенну телефона, прошелся по кабинету. Хромой с Багровым молча сидели в креслах у журнального столика.

В дверях появилась секретарша:

– Босс, может, кофе приготовить?

– Кофе? К черту кофе. Коньяку принеси, у меня в баре закончился.

– За коньяком надо человека отправить. У меня тоже кончился. Шампанское, вино есть…

– Так посылай!

– А я адвокату позвоню! Он по телефону сообщил, что едет сюда. Пусть по дороге и купит!

Мирза переспросил:

– Адвокат?

– Да! А что?

– Ничего! Пусть купит! Иди!

Секретарша удалилась. Мирза взглянул на помощников:

– А ведь адвокат знал, что Рудик с пацанами поедет на озеро!

Хромой спросил:

– Ну и что? Хотя не уверен, что он знал о том, что ребята поедут именно на озеро. Но даже если и знал, то что из этого?

Левоев вздохнул:

– Я уже сам не знаю. Мутняк сплошной.

Багров в предвкушении скорой выпивки сказал:

– Разберемся! Со всеми. Пока у нас сил и связей хватает.

Мирза поправил помощника:

– Не у нас, а у меня, Жора, хватает. Без меня вы никто. Так, пыль дорожная. Но ладно, ладно, не криви хлебало, я не со зла. Просто состояние нервное. Непоняток много, мутняка. И крови! Ни с того ни с сего! А ведь разруливать ситуацию придется по-любому! И разруливать мне! Адвоката же не мешает проверить на вшивость. Но я его сам проверю, как объявится. Он трусливый, если в чем завязан дерьмовом, расколется тут же, как орех перезрелый!

Секретарь доложила, что прибыл Харчинский.

Тот вошел, неся с собой пакет. Выставил из него три бутылки «Арарата».

Левоев приказал Хромому:

– Распечатай бутыль, налей!

Валентинов выполнил требование босса.

Мирза в несколько глотков выпил фужер обжигающей внутренности жидкости. Посмотрел на адвоката:

– Зачем ты приехал?

– Так услышал об убийстве Рудика и его ребят, вот и приехал. Узнать подробности. Все же мы как бы вместе. Кто мог так агрессивно выступить против нас?

– Ты знал, что Рудольф будет отдыхать со своими парнями на озере?

– То, что бригада получила выходной, знал, ты же сам приказал мне деньги Рудику в первую очередь выдать. Я и выдал, а он сказал, что оторвется по полной. Но где? Об этом разговора не было. Хотя я сразу подумал: на озере.

– И никому об этом не говорил?

– Да ты что? Кому я мог сказать? Твоим помощникам? Но они и без меня все знают, а кроме тебя я, естественно, больше ни с кем разговоров не веду.

– Как считаешь, адвокат, это Боксер решил показать себя или… им все же Тимохин решил отомстить?

Харчинский умело разыграл изумление:

– Тимохин? Но он же получил деньги, насильника его жены наказали при нем. Да и не смог бы он один завалить ребят! К тому же Рудик всегда носил с собой ствол.

– Что не помогло ему. Значит, Боксер?

– Не знаю!

Мирза прошелся по кабинету:

– Ладно! Я назначу встречу спортсмену, поговорим. Из разговора станет ясно, замешан он в этом деле или нет, а вы сейчас займитесь делом. Хромой! Перебрось пацанов в кафе. Человек пять. Багор, проверь территорию, прилегающую к дому, усиль охрану. Чтобы в усадьбе постоянно находились Лупа, Перец, Пломба и Адольф, вооруженные автоматами, и еще несколько ребят в резерве. Съезди на хату Тимохина, узнай, не объявился ли он там? Ну а ты, Эдик, занимайся своими делами. Ты пока не нужен.

Харчинский попросил Мирзу:

– Босс! Позволь мне остаться на ночь у тебя?

– Боишься?

– Конечно! Один у себя я беззащитен, здесь же совсем другое дело.

Мирза усмехнулся:

– Хорошо! Приезжай, места всем хватит. Собираемся в 18.00. Ужинаем и обсуждаем ситуацию. Не исключено, что день принесет нам еще новости. Свободны.

Помощники и адвокат покинули кабинет. Мирза вызвал секретаршу. Та вошла и замерла, ожидая приказа. Левоев сказал:

– Тебе, Дина, усадьбы не покидать. Постоянно находиться в приемной!

– Я и не собиралась уезжать!

– Правильно, что не собиралась. А сейчас иди. Нужна будешь, позову!

– Конечно, босс!

Оставшись один, подумав недолго, Мирза взял сотовый телефон. Набрал по памяти номер.

Услышал веселый молодой голос на фоне какого-то шума, то ли от плеска воды, то ли от шелеста ветвей деревьев:

– Мирза? Здравствуйте, уважаемый! Признаюсь, для меня приятный сюрприз, что вы позвонили.

Левоев грубо спросил:

– Ты что, Боксер, никак решил в войну со мной поиграть?

Тот, кого называли Боксером, искренне удивился:

– В войну, с вами? Да о чем таком вы говорите, Мирза?

– Может, ты ничего не знаешь об убийстве троих моих ребят во главе с Рудиком?

– Что??? Рудольфа убили?

Левоев повысил голос:

– Ты дурачка-то из себя не строй! Весь Город знает, а ты нет?

– Так откуда я могу знать, если уже неделю нахожусь в Турции?

Такого ответа Мирза не ожидал:

– В Турции?

– Ну, да! Выбрался вот погулять. Не все ж работать. Да и какая это работа в области? Вот если бы вы дали кусок Города, то я бы в долгу не остался.

– Ты мне баки не забивай! Убийца, что завалил Рудика, не тронул проституток, что обслуживали пацанов. И велел передать привет от тебя и еще от тех, кто был, уехал, но вернулся.

– Погодите, погодите, Мирза! Вы действительно считаете, что это я организовал убийство ваших ребят?

– А почему бы и нет? Нанял наемника, сам же, чтобы остаться в стороне, уехал за бугор. Наемник сначала завалил Колуна, твои машины видели на свалке, затем бригаду Рудика. Теперь они готовят нанести удар по мне?

Боксер пролепетал:

– Да что вы такое говорите? Никого я не нанимал, и никого из ваших мои пацаны не трогали. Зуб даю! Какой мне резон подставляться под вашу группировку? Я не насколько глуп, чтобы не понимать – за вами сила, против которой мне не устоять. Скажу больше, у нас базар был, а не пойти ли под вас? Это выгоднее. И по возвращении из Турции я планировал встретиться с вами, Мирза, обсудить этот вопрос. Клянусь матерью! Да вы сами можете с моими бригадирами поговорить.

– Мне еще не хватало с твоей шелупонью общаться. Когда приедешь?

– Думал еще недельку погулять, но теперь… короче, ближайшим рейсом вылетаю в Москву. На днях буду в Городе и, если вы не против, сразу приеду к вам!

– Я не против, приезжай, но тогда скажи, кто же, если не ты, решил выступить против меня?

Боксер ответил:

– Боюсь, Мирза, в город Вано вернулся. В Чечне, видно, дела не пошли, вот и вернулся.

– Вано, говоришь?

– Думаю, он! Ведь убийца чего там сказал, привет от тех, кто был, уехал, но вернулся. Так это все о Вано. Он был, уезжал, а сейчас вернулся и решил начать внедрение в Город с того, чтобы столкнуть нас лбами. Ему надо, чтобы вы завалили меня. Менты прессанули бы вас, так как схватка без крови не обошлась бы. А Вано в это время спокойно вернул бы старые позиции, да еще и новые прихватил. А там, глядишь, попытался бы все захватить. Ведь неизвестно, с кем и с чем он мог прибыть в Город. А если приволок с собой пару сотен отмороженных абреков? И держит где-нибудь по деревням.

Левоев решил прервать разговор:

– Ладно! Поговорим, как вернешься. Все!

– Поверьте, Мирза, я не причастен к гибели ваших ребят!

– Сказал, все! Возвращайся!

Мирза отключил телефон. Задумался. А если Боксер прав? И в Город решил вернуться Вано? Сколотив в Чечне, где сейчас творится беспредел полнейший, приличную банду головорезов? Да еще каким-то образом пронюхав о планах, связанных с поставкой сюда наркотиков? В Чечне он мог узнать об этом. Но тогда зачем ему было мочить Рудика с подельниками? Поднимать шум? Когда эффективней было бы, подготовив, нанести неожиданный удар? Но он поднимает шум. Почему? Стоп! А ведь это не так сложно и объяснить. Вано показывает Левоеву, что он вернулся и намерен подмять под себя Город. Якобы вместе с Боксером, вытеснив его, Мирзу. Убийством бригады он демонстрирует силу и серьезность своих планов. Мол, смотри, вот он я, пришел взять то, что захочу. Боксера он подставляет. Но война Вано не нужна. Бойня на руку ментам. Значит, продемонстрировав силу и намерения, Вано скоро должен выйти из тени и заявить о своих планах конкретно Мирзе. И тут возникнет ситуация, когда можно будет договориться. В конце концов, не страшно отдать грузину и полгорода, даже весь рэкет, лишь бы он не лез в наркодела. И Вано не полезет, ведь за дурью стоит Салман, а с Шергетом грузин связываться не станет. В противном случае его свои чечены по приказу из Чечни завалят. Так, так, так! Кажется, обстановка проясняется. Надо сегодня же обсудить ее с Багровым и Хромым. Вано на время затихнет. Этим временем следует воспользоваться. Возможно, заручиться поддержкой Салмана в случае чего. Но там видно будет! Да, вечером надо обсудить обстановку с помощниками и проиграть все варианты возможного и скорого развития событий.

Левоев выпил еще сто пятьдесят граммов коньяка.

Вся беда и роковая ошибка Левоева состояла в том, что он так и не связал гибель бригады Рудика с Тимохиным, списав отставного майора спецназа со счетов. А этого не следовало бандиту делать. Впрочем, на подобную ошибку и рассчитывал боевой офицер. И это прекрасно понял генерал Феофанов, когда Крымов доложил ему о всех разговорах Левоева, после того как последний, озадачив помощников, распустил их и обсудил ситуацию с Боксером.

Он сказал в трубку:

– Теперь, Вадим Петрович, стало ясно, что главный удар по логову Левоева Тимохин нанесет сегодня.

Крымов согласился:

– Я тоже так думаю, товарищ генерал. Все же Александру удалось отвести от себя внимание Мирзы. Он запутал бандитов, заставив Левоева поверить в возвращение Вано. И тот вынужден искать приемлемый вариант разрешения несуществующей в принципе проблемы, уверенный, и это главное, в замысле Тимохина, что у него есть время на поиски решения. Что же будем делать, Сергей Леонидович? И есть ли смысл останавливать Александра, даже если случайно и подвернется шанс это сделать?

Генерал проговорил:

– Не знаю, подполковник, не знаю! И останавливать его сейчас, когда решено воплотить в жизнь запасной план основной операции, смысла нет, и использовать трагедию Александра, вынужденного отстаивать честь и достоинство своей семьи, мягко говоря, нехорошо, некрасиво. Это попахивает подставой. Связаться бы с ним, но это невозможно. Если бы Тимохин знал, что твоя группа готовила и ликвидацию наркотика, который должен прибыть в Город, и нейтрализацию главарей банды Мирзы, то пошел бы на контакт с нами. И отпала бы необходимость в одиночку выходить на банду. Но Александр не мог знать наши планы, а мы не имели ни малейшей возможности даже предположить, что именно он окажется владельцем кафе, которое Мирза присмотрит под свой склад. Но ладно. Теперь уже ничего не изменишь. Продолжай наблюдение за усадьбой Левоева. Как только Тимохин проявит себя, подготовь группу для поддержки его действий и прикрытия отхода Тимохина, если, естественно, в чем я лично сомневаюсь, возникнет необходимость. Совещание Мирза назначил на 18.00?

– Так точно! – ответил подполковник Крымов.

– Значит, в это время в логове главаря банды соберутся его ближайшие подельники. А для Тимохина наступит самый удобный момент для нанесения главного удара одновременно с захватом всех основных целей! Следовательно, Александр начнет акцию примерно в 18.15, 18.30! К этому времени и ты подтяни бойцов сводной группы к усадьбе. Но что произойдет дальше, увидишь сам. Начиная с 18.00 связь со мной держать в постоянно работающем режиме. И прерываться она не будет ни по каким причинам. Только зарядите аккумуляторы. Вопросы есть?

Крымов ответил:

– Никак нет!

– Тогда до связи, подполковник!

– До связи, товарищ генерал!