Книга: Вернуться живым невозможно
Назад: Глава 4
Дальше: Часть II Схватка в Бутаре

Глава 5

Гордиенко говорил ровно три минуты. Генерал внимательно слушал. Как только подполковник закончил доклад, Шаповалов спросил:
— И МИД не среагировал на это?
— Среагировал, но не так, как надо! А может, я действительно преувеличиваю угрозу?
— Да нет, подполковник! У меня тоже есть кое-что и по Бутару, и по Абу Бару, и даже по Абделю, касающееся обозначенной тобой угрозы. Поэтому я в Москве изменю ситуацию, но на это потребуется время. Тебе вместе с сотрудниками ФСБ при посольстве, можешь прямо сослаться на мое распоряжение, надо сделать следующее. Запоминай!
Генерал говорил шесть минут. Закончив инструктаж, спросил:
— Задача ясна?
— Так точно!
— Работай!
— Посла в курс дела не вводить?
— Соколовскую?
— Да.
— Викторию Константиновну можно. Но больше пока никого, чтобы тот же Жариков не сломал мне комбинацию в МИДе. Работаешь ты, помощник и ребята из ФСБ, кто там у вас?
— Старшие лейтенанты Сычев Михаил, Верхотуров Игорь!
— Не знаю таких! Подожди минуту!
После непродолжительной паузы Шаповалов сказал:
— Пробил ребят из безопасности. Можешь работать с ними! Они немедленно получат указания на оперативное подчинение тебе. И последнее! Держи меня в курсе всего происходящего в Тайбе!
— Есть! А как быть с моим непосредственным начальником?
— Крыловым?
— Да.
— Он с сегодняшнего дня в отпуске. Его отдел передали мне, еще вопросы будут?
— Один, товарищ генерал!
— Давай! Но один!
— Существует ли вопрос, касаемый спецслужб, который вы не могли бы быстро и положительно решить?
Шаповалов ответил кратко:
— Нет! –  И добавил: –  Конец связи!
Гордиенко отключил станцию. Взглянул на помощника:
— Ну что?
— Ничего. По-прежнему все чисто. Пеленгатор прозевал ваш сеанс.
— Точно?
— Точнее не бывает.
— Тогда найди-ка, Паша, мне Сычева и Верхотурова. И с ними ко мне в кабинет. Сканер держать в работающем режиме! Понял?
— Так точно!
— Вперед!
Офицеры службы внешней разведки разошлись.
Спустя двадцать минут в кабинете советника посольства собрались сотрудники спецслужб, работающие в Бутаре под видом дипломатических должностных лиц.
Помощник Гордиенко, держа в руках «пачку сигарет» –  сканер прослушивающих устройств, –  кивнул: все в порядке. Кабинет не прослушивается ни изнутри, ни извне.
Подполковник предложил офицерам ФСБ присесть за рабочий стол, что они и сделали.
Гордиенко спросил:
— Касаемо Сычева и Верхотурова. Вы получили распоряжение своего командования о временном оперативном подчинении мне?
Сычев ответил:
— Так точно! Непонятно только, с чем это связано.
— Вас обстановка в Тайбе не тревожит?
— Есть агентурные данные, правда, неподтвержденные, о якобы готовящемся в Бутаре государственном или, точнее, военном перевороте. Вы намерены развить эту тему, Анатолий Семенович?
— Да! И не только я, но и генерал Шаповалов.
— Ясно! Значит, обстановка действительно может взорваться в любой момент?
Гордиенко пожал плечами:
— По идее, генералу Дуни Абу Бару ничего не мешает начать активные действия, но он медлит. Следовательно, чего-то ждет. Чего? Неизвестно.
Верхотуров предположил:
— Может, генерал считает, что для успешного проведения столь значимой акции войск одного гарнизона Тайбы ему будет мало? И эмиссары Дуни обрабатывают командиров войсковых частей, расположенных вне столицы?
— У вас есть сведения, подтверждающие предположение?
— Нет.
— Вот и у нас нет! Значит, что? Значит, бездействует Дуни по другой причине. Но опять-таки, какой? Я склонен считать, что генерал ждет либо сигнала от того, кто и задумал переворот, так как Абу Бар сам вряд ли пошел бы на такой шаг. Да и не надо ему этого. С президентом он на «ты», кандидат на должность главкома вооруженных сил. За ним наверняка кто-то стоит. И вот либо Дуни ждет сигнала босса, либо… подхода каких-то внешних сил, имеющих цель провести в Тайбе собственную операцию под прикрытием переворота. Хуже всего, если за Абу Баром стоит Абдель Аль Яни. Тот получил хороший удар от России и сейчас спит и видит, как ответить нам. Не здесь ли он собирается сделать это? Учитывая, что Абу Бар в свое время являлся полевым командиром Абделя, шейх и мог подтолкнуть его на такой шаг, как государственный переворот, обеспечив всем необходимым, и в первую очередь достаточно крупной финансовой подпиткой. Если принять за основу этот вариант, то переворот для россиян бескровно не пройдет. Именно по нам будет нанесен удар Абделя. А вот для этого Дуни с его войсками не подходит. Карательную акцию должны провести другие люди, наемники. И провести ее так, чтобы Абу Бар впоследствии смог от нее откреститься. Заявить примерно следующее: военный переворот, да, его рук дело. Дело, которое послужит исключительно на пользу бутарскому народу, находящемуся на грани вымирания. А вот к диверсии против русских он отношения не имеет. Еще выскажет сожаления, что не смог защитить россиян, выразит соболезнование Москве. Не этих ли наемников ждет Дуни Абу Бар?
Офицеры задумались. Несмотря на разницу в возрасте, воинские звания и ведомства, которые они представляли, все являлись профессионалами высокого уровня и сразу поняли, какая, пока еще потенциальная, угроза нависла над представителями России в Бутаре, если расклад Гордиенко верен. Также офицеры спецслужб прекрасно понимали, что потенциальная угроза может стать реальной в считаные часы, если не минуты.
Помощник Гордиенко взглянул на старших лейтенантов ФСБ:
— Мужики, а мой шеф, по-моему, прав на все сто. Как считаете?
Сычев поднялся:
— Вполне вероятно, что так оно и есть! Но даже если Анатолий Семенович и ошибается, мы не имеет права сидеть сложа руки и ждать, пока попадем под такой прессинг, который раздавит нас!
Он повернулся к Гордиенко:
— Что предлагаете, товарищ подполковник?
Представитель Службы внешней разведки оглядел офицеров:
— Первое! Изменить режим несения службы взводом охраны. Об этом я поговорю лично с капитаном Родионовым. Второе! Так как самым удобным объектом для быстрого и совершенно безопасного для наемников проведения кровавого террористического акта являются наши строители ГРЭС, надо срочно готовить и по мере готовности, но не позднее восьмого числа, провести эвакуацию из Бутара в Тайрун. Подготовкой людей на стройке поручаю заняться своему помощнику, капитану Юрину. Третье! Посольство находится на окраине города. К нему ведет от центра одна-единственная нормальная дорога, по которой к нам может подойти помощь.
Верхотуров задал вопрос:
— О какой помощи вы говорите? О полиции, которую с момента выступления военных блокируют или она сразу же перейдет на сторону мятежников?
— Нет, Игорь, не о помощи местной полиции я веду речь. А о наших подразделениях спецназа, что непременно и немедленно будут переброшены в Бутар, если посольство подвергнется вооруженному нападению. Перебросить спецотряд непосредственно на территорию дипломатического представительства не удастся. У нас, как знаете, с ремонтом котельной вертолетную площадку перепахали вдоль и поперек. Рядом десантироваться спецназу негде, разве что вдоль дороги на станцию, в полукилометре отсюда. Да и опасно это. Наемники легко смогут сбить вертолеты с нашими спецназовцами на подлете к посольству. Американцы неплохо вооружили местную армию переносными зенитно-ракетными комплексами. Вот и получается, что спецназ может прийти на помощь только из аэропорта Тайбы, если мятежники не успеют взять его под контроль или не разрушат взлетно-посадочную полосу. Либо напрямую из Тайруна на бронетехнике войск дружественного нам Саида Регелана. Но опять-таки по одной-единственной трассе, что идет из центра. А ее наверняка –  что?..
За Гордиенко продолжил Сычев:
— А ее, эту трассу, мятежники наверняка выведут из строя. Пара фугасов… Спецназ же часть наемников попытается связать позиционным боем, имея преимущество действия из домов частного сектора. Наши, понятно, прорвутся, но вот что они застанут на территории посольства? Вопрос! Впрочем, какой вопрос? Они найдут здесь трупы сотрудников, от посла до последнего бойца охранения!
— Правильно мыслишь, а поэтому мы обязаны организовать оборону посольства так, чтобы выдержать натиск превосходящих сил противника до подхода подразделения или подразделений специального назначения. Откуда по посольству можно нанести первый удар, который значительно ослабит наш оборонный потенциал?
Капитан Юрин указал на окно:
— Со склона холма! Внезапный гранатометно-пулеметный обстрел территории вполне может уничтожить караульное помещение и снять пару постов внешнего охранения. В результате от взвода Родионова в лучшем случае останется отделение. Оно не сможет отразить штурм, который наемники однозначно поведут со всех четырех направлений!
Гордиенко вновь утвердительно кивнул головой:
— И ты, Паша, просекаешь ситуацию правильно. Главный удар, если Абдель решит отомстить нам за ликвидацию его резиденций и заводов по переработке опия в ущельях Северного Афганистана, наемники будут наносить с холма! Посему мы должны защитить это направление. Как? Решим. Но для того чтобы принять решение, необходимо немедленно провести рекогносцировку как самого холма, так и подходов к нему. И до проведения более масштабных мероприятий установить там хотя бы один пост наблюдения. Но пост, позволяющий полностью контролировать обстановку. На разведку придется идти старшим лейтенантам Сычеву и Верхотурову. Но не напрямую из посольства, а, скажем, от станции, куда следует убыть на посольской машине. Ее же и оставить на стройке. К объекту выдвигаться скрытно, пешим порядком. Задача ясна, Миша?
Гордиенко взглянул на Сычева, который, несмотря на равенство в звании с Верхотуровым, официально по линии ФСБ являлся его начальником.
Старший лейтенант ответил четко, по-военному:
— Так точно, товарищ подполковник!
Гордиенко сказал:
— Вопросы ко мне, товарищи офицеры?
Спросил Юрин:
— В каком режиме осуществляем связь между собой?
Подполковник ответил:
— В режиме полной секретности, используя импульсные станции, сориентированные на спутники обслуживания системы «Орбита». В эфир выходить по необходимости, держать аппараты на постоянном приеме. Еще вопросы?
Больше вопросов у офицеров спецслужб не было. Получив задания, они покинули кабинет советника посольства, а затем и территорию дипломатического представительства России в Бутаре.
Выкурив сигарету, спустился во внутренний двор и Гордиенко. Ему нужен был командир взвода охранения. Получилось, как в поговорке: на ловца и зверь бежит. Родионов только что вывел на небольшой плац два отделения для проведения строевого смотра. Этой неприятной процедуры избежали лишь бойцы первого отделения, несшего службу в карауле.
Подполковник подошел к строю спецназовцев Федеральной службы охраны. Поздоровался с Родионовым за руку:
— Ты бы, капитан, отправил людей оружие чистить!
Командир спецвзвода удивился:
— С какой это радости, Анатолий Семенович?
Представителя СВР в посольстве уважали все, кроме, пожалуй, заместителя посла Жарикова, который вел себя по отношению к другим сослуживцам показательно надменно. Исключение Жариков делал только для Соколовской, но лишь потому, что она стояла на ранг выше его самого. Впрочем, Жариков не скрывал того, что настоящее его карьерное положение временно и вскоре он займет место куда выше, чем место посла в каком-то задрипанном «карлике», Бутаре.
Гордиенко ответил:
— Да не с радости, Костя, а скорее наоборот.
— Случилось что?
— Отпусти людей, поговорим!
— Хорошо!
Капитан повернулся к подчиненным, обратился к командиру второго отделения:
— Прапорщик Самойлов, намеченный смотр отменяю. Ведите личный состав в казарму. По отделениям провести занятия в спортзале. Тема –  общая физическая подготовка. Время занятий –  2 часа с перерывом в 20 минут!
Прапорщик козырнул:
— Есть, товарищ капитан!
Отдал команду, и взвод строем направился к казарме, что стояла особняком от служебных и жилого корпусов дипломатического представительства.
Родионов повернулся к Гордиенко, переспросив:
— Так что случилось, Анатолий Семенович?
Подполковник ввел командира взвода в курс дела. Капитан внимательно выслушал разведчика, помрачнел лицом, но внешне остался спокоен. Спросил:
— Вы уверены, что ситуация действительно складывается по тому сценарию, который вы довели до меня?
— Как сказать, Костя… То, чего я опасаюсь, может произойти, а может и не произойти. Но если произойдет, сам понимаешь, чем может кончиться. Поэтому прав я или ошибаюсь, но мы просто обязаны перестраховаться.
Капитан протянул:
— Да-а! Перестраховка тут не помешает. –  И спросил: –  Что делать мне? Одно прошу учесть, взвод подчинен послу и его заместителю, а посему без приказа одного из них я не имею права принимать самостоятельные решения и исполнять распоряжения других должностных лиц посольства.
Гордиенко улыбнулся:

 

— Все правильно, Костя! Одно уточнение. Жариков волен распоряжаться взводом лишь в отсутствие посла или при неспособности главы представительства исполнять свои обязанности!
— Это так важно?
— Может оказаться, что очень важно.
— Понял, хотя вы многого не договариваете.
— Скоро ты узнаешь все! А пока подумай, где и в каком составе организовать позиции по периметру ограждения посольства в зданиях, как служебных, так и жилых, для ведения круговой обороны при отражении достаточно мощного штурма превосходящих сил хорошо подготовленного для этого противника!
Казалось, удивлению Родионова нет предела.
— Что?!! Отражения нападения превосходящих сил противника? О чем вы, Анатолий Семенович?
— Вот об этом. Добавление: при организации круговой обороны у тебя должны остаться люди в оперативном резерве. Примерно пять-шесть человек. И еще, Костя, думай о том, что я сказал, молча, ни с кем не делись соображениями и держи в строжайшей тайне ото всех суть нашего разговора! Ты понял меня, капитан? Ото всех! Даже от посла! Временно! Пока она сама не отдаст тебе официальные распоряжения. Хорошо все усвоил?
Командир взвода проговорил:
— Усвоил-то хорошо! Но… ни черта, признаться, не въезжаю в обстановку!
— Въедешь! И, как сказал, совсем скоро. Давай, Кость!
— Есть, товарищ подполковник!
Гордиенко, проводив командира взвода, отошел к глухой стене главного служебного корпуса посольства, на фасаде которого колыхался на несильном ветру государственный триколор, и вызвал по связи резидента внешней разведки в Бутаре.
Полковник Шестов ответил, определив абонента вызова:
— Приветствую тебя, Анатолий Семенович!
— Взаимно, Александр Михайлович! Ничего новенького по обстановке в столице Бутара нет?
— Как нет? Кое-что есть!
— Серьезная информация?
— Суди сам. Я только что хотел связаться с тобой, ты опередил! В общем, так. Первое, гостиницу «Националь» знаешь?
— Конечно!
— Так вот, владельцы из Эмиратов продают отель, потому что несут убытки. Одновременно в отеле проживают в лучшем случае человек пять-шесть. Снимают номера, как правило, самые дешевые и на сутки-другие. Приезжих торговцев, приводящих в отель проституток на ночь, я не считаю. Но и они снимают только дешевые номера по часовой оплате.
Гордиенко спросил:
— Ты решил посвятить меня в то, как работает «Националь»? Считаешь, мне это интересно?
— Подожди, Толя, будет тебе и интересное. Я подробно об отеле говорю потому, что не далее как вчера из-за рубежа забронировали четыре номера. Да не простых, а самых лучших. Отдельных. На неделю, что уже само по себе событие для персонала гостиницы. Но и это еще не главное. Главное, что номера забронированы под европейцев, точнее, под англичан, которые прибудут из Сирии. Ты часто слышал, чтобы в Бутар приезжали британцы?
Гордиенко задумчиво ответил:
— Нет. Туристам здесь делать нечего. Бизнесменам тем более. Дипломаты номеров в отелях не снимают. И вдруг англичане! Действительно, информация интересная. Ты не пытался пробить этих гостей?
Резидент с долей обиды, скорее наигранной, нежели искренней, задал встречный вопрос:
— По-твоему, я здесь только в нарды со своими ребятами играю?
— Извини! Ну и каковы результаты проверки? Наверняка британцы используют фальшивые документы!
— Ошибаешься! Сюда едут профи, реально существующие, безбоязнено проживающие в Англии, причем почти все в одном городке на границе с Шотландией, в Шелтоне.
Ответ резидента удивил представителя внешней разведки при посольстве.
— И кто они?
Резидент ответил просто, словно говорил о туристах или эмигрантах:
— Профессиональные наемники из банды небезызвестного мистера Вильяма Харта!
— Флинта?
— Флинта! Кстати, Флинт покинул Шелтон ранее и отправился знаешь куда?
— Ну откуда мне знать?
— В Пакистан! Наши ребята и в Великобритании, и в Пакистане не упускали его из виду. Так вот, из Исламабада Харт в сопровождении людей также небезызвестного Маджахура прямиком через Пешавар отправился к кишлаку Сарди, где благополучно пересек границу с Афганистаном. Его встречали. Ушел Флинт в Ажрабское ущелье. Дальше наши вести его не смогли, но приклеились к людям Маджахура, которые, судя по всему, сегодня вновь отправятся в Сарди.
— С чего ты это взял?
— С того, что три номера в «Национале» забронированы на наемников из Британии, четвертый же на господина Харта! Тот прибудет из Пакистана скорее всего чартерным рейсом.
— Да-а! И ты молчал об этом?
— Я сказал, собирался доложить, но ты опередил меня! Однако и это еще не все.
— Что еще?
— Минуту! Меня агент вызывает.
— Хорошо, подожду!
Гордиенко отстранил станцию, чертыхнулся. Все-таки наемники. Значит, акция против российских граждан. В Афгане Флинт мог встречаться только с Абделем, так как Маджахур –  человек шейха в Пакистане. И если сегодня…
Его размышления прервал резидент:
— Слышишь меня, Анатолий Семенович?
— Слышу! Принял новую информацию?
— Да, которая подтвердила предыдущую!
— По Флинту?
— Нет. По другому вопросу, который несомненно связан с наемниками. О чем я хотел доложить тебе до вызова.
— Так докладывай!
— Наши агенты из местных жителей отметили появление 3 октября на рынках новых людей. Всего где-то тридцать-сорок человек.
Гордиенко спросил:
— Разве подобная миграция торговцев редкость на Востоке? Они постоянно ищут места, где выгодней купить и перепродать товар.
Шестов согласился:
— Не редкость. Но не для Бутара. Бутарцы особо не мигрируют по Востоку. Президент Карагаб запретил. Пытается таким образом свою экономику поднять. Чтобы у себя и производили товар, и у себя же продавали. Но торгаши народ хитрый. Лазейки находят. Однако массовая миграция отсутствует. Точнее, отсутствовала до 3-го числа сего года. Да, люди на рынках менялись. Кто-то исчезал, кто-то появлялся, но единицами, а тут вдруг прибыл целый отряд. Тридцать-сорок, точно неизвестно, молодых парней, больше похожих на солдат регулярной армии. И начали торговать по интересной схеме. Покупают фрукты на одном рынке, продают на другом, причем за ту же цену. Бесприбыльно. У меня нет сомнений, что это боевики под наемников.
Гордиенко спросил:
— Откуда они появились?
— Это не установлено точно, но предполагаю, что из Пакистана. Оттуда 2-го числа чартером прилетел самолет с гуманитарным, по документам, грузом. Его встречали солдаты Дуни! Думаю, что этим чартером и прибыли боевики.
— А что за информацию ты получил последней?
Выдержав паузу, полковник Шестов проговорил:
— Неизвестные странные торговцы покинули рынки и растворились в городе. Местные агенты не успели сесть им на хвост. Так что где теперь вынырнут эти ребята, можно лишь гадать!
— Черт! Тут и гадать нечего! Вынырнут они у нашего посольства и ГРЭС. Знать бы когда!
Резидент тревожно спросил:
— Ты считаешь, Флинт поведет духов на наших?
— Да, Саша! Не помогать же Абу Бару послал наемников в Бутар Абдель Аль Яни. Ему не арабская, шейху русская кровь нужна!
— В Москве об угрозе знают?
— Знают.
— Что делать мне?
— Попытайся через всю агентурную сеть нащупать следы наемников и обязательно установи наблюдение за «Националем».
— Об этом мог и не говорить. Но какой смысл искать боевиков, что чрезвычайно рискованно, если мы можем отследить британцев?
Гордиенко сказал:
— Флинт хитер! А если он вызвал в Бутар подельников именно для того, чтобы на них и сосредоточила внимание российская разведка? Ведь он не может не знать, что под настоящими именами мы легко просчитаем их. А просчитав, будем пасти британцев, пока сам Флинт подготовит и проведет террористическую акцию.
— Но тогда зачем он и себя открыто обозначил как будущий постоялец «Националя»?
— А затем, чтобы ты задал мне этот вопрос и мы вместе решали подброшенный нам ребус. Флинт прекрасный игрок, мастер нестандартных ходов, хотя иногда, вопреки всему, действует просто и бесхитростно и выходит сухим из воды, совершив очередную диверсию. Флинт непредсказуем. Может закружить такую карусель, что с ходу хрен раскрутишь, а может пойти напролом, прямо, без всяких отвлекающих маневров. Он и сейчас обозначил себя неспроста. Играет. Поэтому очень важно зацепиться за него на границе Пакистана с Афганом у кишлака Сарди. При условии, что он действительно намерен прибыть в Тайбу. Придется попотеть, Александр Михайлович!
— Что ж, придется, попотеем! Свяжусь с коллегами в Пакистане, они сделают то, что надо. Слишком много поставлено на кон в этой дьявольской игре!
— Ты прав! Давай, до связи! Спасибо за информацию!
— Пожалуйста! До связи!
Гордиенко отключил станцию. Задумался, закурив. Очнулся от голоса секретаря-референта посла:
— Анатолий Семенович, где я вас только не искала, а вы тут!
— Что случилось, Лена?
— Вас просит к себе Виктория Константиновна. Заждалась уже, наверное, я минут пятнадцать по корпусам бегаю.
— Что, не могла на сотовый позвонить?
Секретарь удивленно взглянула на подполковника-разведчика, поднесла ладошку ко рту и проговорила:
— Господи! И как я об этом не подумала?! Теперь Виктория Константиновна накажет меня!
Гордиенко успокоил девушку:
— Не накажет! Скажу, отключил мобильник, поэтому доложи, что сначала пыталась найти меня по телефону, а как не получилось, пошла по корпусам. Отсюда и потеря времени. Уяснила?
— Спасибо вам, Анатолий Семенович.
— Идем! Негоже заставлять ждать чрезвычайного и полномочного посла России. Даже в Бутаре!
Соколовская встретила подчиненного вопросом:
— Что это за деятельность вы, Анатолий Семенович, развели? Жариков жалуется.
Гордиенко указал на кресло:
— Может, позволите присесть, госпожа посол?
Женщина воскликнула:
— Конечно, конечно, извините!
Подполковник устроился возле журнального столика. Посол –  напротив, повторив вопрос. Гордиенко ответил:
— Ну, то, что жаловался Жариков, не ново, к его нытью пора всем привыкнуть. А я занимаюсь тем, чем мне положено заниматься по своему ведомству, а заодно, как старший по званию и должности, принимаю меры по защите посольства в случае нападения на него.
Соколовская взглянула на разведчика:
— Так вы продолжаете считать, что нападение на дипломатическое представительство возможно?
Офицер внешней разведки твердо ответил:
— Не только возможно, уважаемая Виктория Константиновна, оно неизбежно и произойдет в самое ближайшее время, о чем смело можете сообщить в МИД!
— Основания?
Гордиенко довел до посла смысл той информации, что он получил за прошедшую часть дня. Посол задумалась. Встала.
— Нет! Вы как хотите, но это… это нереально! Ладно еще со строителями. Здесь я готова согласиться, что провокация и даже агрессия против наших соотечественников вполне вероятна, но… посольство?!
— Не забывайте, кто стоит за наемниками! Абдель Аль Яни. Мы нанесли ему серьезный удар. А он не из тех, кто прощает обиды. Поэтому я и предпринимаю меры, дабы силами взвода охраны отразить нападение наемников.
Посол спросила:
— Когда, по-вашему, оно произойдет?
— Думаю, послезавтра, 9 октября. Сегодня ночью в отеле «Националь» должны поселиться трое британцев, я уже говорил о них. Утром к ним присоединится сам Флинт. А может, британцы поутру уйдут из отеля на встречу с ним. Как бы то ни было, завтра наемники из Британии встретятся. Хорошо, если агенты Шестова сумеют сесть Харту на хвост и проконтролируют его перемещения до Тайбы. Тогда мы узнаем замысел противника, а следовательно, определимся и с ответными действиями. Хуже, если Харт оторвется от слежки и прибудет в столицу инкогнито. Эта встреча определит, как будут действовать боевики. Но уже по количеству профи из Британии можно предположить, что работать, если диверсию можно назвать работой, они будут раздельно, тремя или четырьмя группами, основу которых составят торговцы, что так внезапно появились, а затем исчезли с рынков Тайбы. Насчет оружия ничего не скажу. Дуни предоставит им любое вооружение, а возможно, и боевую технику. Я склоняюсь к варианту, при котором наемники начнут диверсию с ликвидации или захвата наших строителей. Что, возможно, послужит сигналом Абу Бару к выступлению против президента Карагаба. Предвестником штурма посольства станет подрыв дороги, ведущей от нас к центру. Главный удар по посольству может быть нанесен с холма. Под ударом подразумеваю массированный гранатометно-огнеметно-пулеметный обстрел территории посольства с целью максимально возможного уничтожения сил охранения представительства. После чего собственно штурм!
Соколовская прошлась по кабинету, нервно сжимая пальцы.
— Да! Картину ближайших суток вы, Анатолий Семенович, нарисовали красочную. И ужасную.
— Война всегда ужасна и кровава. А мы вступаем в состояние войны с террористами Абделя. Наши боевые возможности примерно равны, но только в посольстве и только при принятии некоторых мер по усилению охраны и переводу ее в состояние обороны. Зная о готовящемся нападении, мы сумеем отразить его и продержаться достаточно времени, чтобы получить помощь из России или Тайруна, что более вероятно. Слабым же местом у нас является группа строителей. Учитывая, что боевики-арабы в городе уже несколько суток, можно смело утверждать, за ГРЭС они наблюдают! Возможно, контролируют. Но без британцев к реальным действиям не готовы. Поэтому, пока террористы окончательно не сформировали диверсионные отряды и не приняли план агрессии, нам срочно необходимо организовать эвакуацию строителей в соседнюю страну. Без всякого уведомления бутарской стороны. Подогнать автобус, загрузить в него людей и отправить в Тайрун, где обеспечить встречу соотечественников. А насчет посольства можете не беспокоиться. Я связался с человеком, который обеспечит наше прикрытие. Но не сразу. После того, как мы отразим штурм людей Флинта, или Харта, как угодно.
Посол спросила:
— Я знаю этого человека? Кто он?
Гордиенко улыбнулся:
— Его в лицо знают единицы. Фамилию десятки. Своими жизнями и свободой ему обязаны тысячи людей. Назвать его фамилию я могу, но вам, уверен, она ничего не скажет.
— И все же кто он?
— Если угодно, некто генерал-лейтенант Шаповалов Андрей Александрович.
Соколовская потерла лоб:
— Шаповалов, Шаповалов. Что-то знакомое, но… нет, вы правы, эта фамилия мне ни о чем не говорит.
— Так и должно быть! Страна узнает своих истинных героев, когда ставит скромные обелиски на их могилы. Впрочем, в разведке к этому относятся спокойно.
— И вы уверены в том, что он сможет организовать помощь посольству в случае нападения?
— Да! После штурма. А во время первой волны атак вашу безопасность, Виктория Константиновна, я беру на себя. Только если вы не против и будете подчиняться во всем, невзирая на разницу в должностном положении. А еще лучше было бы вам покинуть страну, пока это не составляет труда и возможно.
Посол взглянула на офицера разведки:
— Я останусь на своем посту, что бы ни произошло в Тайбе. Тем более что не сомневаюсь, вы сумеете меня защитить.
— Но для этого вам придется слушать меня!
Соколовская вздохнула:
— Вам не понять, как нам, женщинам, даже занимающим государственный пост, иногда хочется забыться на сильном плече настоящего мужчины. Почувствовать себя слабой, но уверенной в том, что тот, кто рядом, всегда защитит, обогреет, обласкает, наконец.
— Пройдет немного времени, и вы забудете о своих словах!
— Нет, Анатолий Семенович, не забуду. Возможно, захочу забыть, но не смогу. Простите, я не должна так вести себя!
Подполковник внезапно, даже для себя, спросил:
— А вы смогли бы связать со мной свою жизнь?
И замер, трепетно ожидая ответа.
— Честно?
— И никак иначе!
— Смогла бы!
Гордиенко растерялся. Соколовская улыбнулась:
— Для тебя это неожиданно?
— Да!
— А для меня давно уже нет! Я имела несчастье, а может счастье, полюбить тебя! Только пойми правильно, сейчас не стоит говорить об этом. У нас еще будет время, если его не отнимут террористы, разобраться в своих чувствах. А пока… пока работай! Делай то, что считаешь нужным делать. Жарикова я сегодня же отправлю в Москву, чтобы он не мешался здесь. Его обязанности переходят к тебе. Я надеюсь на тебя, на твой опыт. А насчет строителей, разрешаю эвакуацию!
— Вика!
Посол прервала подполковника:
— Личное позже, Толя! Ведь у нас все только начинается. Не надо торопить то, что придет само! Хорошо?
— Хорошо! Разрешите идти, госпожа посол?
— Идите, господин заместитель!
Гордиенко покинул кабинет главы дипломатического представительства. Все в голове перемешалось. Он любил Соколовскую с того момента, как впервые увидел ее. Любовь пришла сразу и крепко зацепила боевого офицера. Он считал, что не может рассчитывать на взаимность, хотя Соколовская нередко оказывала ему знаки повышенного внимания в отличие от остальных сотрудников посольства, с которыми вела себя равно недоступно. А тут вдруг на! Она тоже любит его! Посол страны любит какого-то подполковника внешней разведки. Может, надвигающаяся опасность настолько обострила чувства, что женщина просто не в состоянии была скрыть их под должностной маской? Наверное, так! Но какая, в принципе, разница, когда ЭТО произошло? В обычной обстановке или под угрозой смертельной опасности? Главное –  произошло! И Гордиенко почувствовал себя счастливым. И вместе с этим еще сильнее. Настроение не испортил даже Жариков, вышедший с чемоданами во двор к машине, чтобы проследовать в аэропорт к самолету посольства. Увидев подполковника, он злобно сказал:
— Вы ответите за срыв работы посольства. А еще офицер! Какой вы, к черту, офицер? Вы паникер и бабий поволока. Воспользовались слабостью посла, чтобы выставить себя этаким героем? Но вы не герой, вы обычный ловелас. Расчетливый ловелас. Разыграли целый спектакль, дабы заполучить даму. Не думал, что Соколовская столь близорука. Нашла кому поверить! Но учтите, ничего у вас не выйдет! Скоро вы все здесь узнаете, кто такой Жариков! Я вам устрою!
Гордиенко спросил:
— Все сказал?
Заместитель посла аж взвился:
— Нет, не все! И не сметь мне тыкать, офицеришка! Перед тем как залезть в постель к Соколовской, не забудь спрятать подальше погоны, которые скоро снимут с тебя!
Подполковник едва сдержался, чтобы не врезать Жарикову в челюсть. Ответил:
— Я ничего не забуду! Но и ты запомни. Я сниму погоны только вместе с твоей головой. А сейчас проваливай, не доводи до греха, а то в лайнер на носилках внесут! Это я тебе гарантирую!
Жариков крикнул водителю:
— Ну, чего рот открыл? Загрузились? Поехали! –  И, бросив яростный взгляд на Гордиенко, процедил: –  Пропадите вы здесь все к чертовой матери!
Подполковник ответил любезностью на любезность:
— Тебе того же, господин бывший заместитель!
Машина с Жариковым ушла. Вскоре он вылетел в Москву. Это был последний мирный рейс из Бутара.
Афганистан, Ажрабское ущелье.
Резиденция Абделя Аль Яни
В полдень, проводив белокурую красавицу Беллу, Харт начал подготовку к собственному переходу из Афганистана в Бутар. Как и было договорено, наемник в полной экипировке, без оружия, в 16.00 прибыл в кабинет главного террориста. Вошел без приглашения, сел в кресло:
— Я готов, шейх!
Абдель взглянул на него:
— Это хорошо! Номера в гостинице «Националь» ждут и тебя, и твоих товарищей. Остальное по плану!
— Сделаем все в лучшем виде! Хотел спросить, твои люди реально контролируют обстановку в Тайбе или лишь докладывают об этом?
— Беспокоишься, не стал ли известен наш план русской разведке?
— Не без этого, –  признался Харт, добавив: –  Русские могут обвести вокруг пальца кого угодно. Впрочем, насколько мне известно, ты сам однажды чуть было не спалился, захваченный не кем-нибудь, а теми же русскими.
Абдель недовольно проговорил:
— Но не спалился. Да и когда это было? Нет, Вильям, сейчас в Бутаре все под контролем. Иначе и строителей, и сотрудников посольства уже эвакуировали бы в Тайрун к шакалу Регелану, продавшемуся с потрохами неверным. Этого не произошло. Страну покинул лишь заместитель посла. Это нормальный процесс. Все это подтверждает, что русские в Тайбе не ожидают нападения. Строители по-прежнему занимаются обычным делом.
— Что ж! Прекрасно! Можем отправляться в Пакистан!
— Я провожу тебя!
На улице уже стояли лошади и поводыри-проводники. С ними наемник прибыл сюда, с ними вновь уходил.
Конный отряд покинул кишлак Назари.
В 20.50 он благополучно достиг границы, где Харта встретили уже знакомые люди пакистанского террориста Маджахура Шараф и Ариз. Из кишлака Сарди к Пешавару пошли на старом, но шустром джипе.
Не доезжая Исламабада, джип повернул в сторону к периметру проволочного ограждения, за которым стояли ряды старых американских истребителей. Спустя десять минут джип беспрепятственно въехал на территорию военного аэродрома, где его ждал небольшой двухмоторный самолет.
Шараф указал на него:
— Ваша «птичка», мистер Харт! Она доставит вас в Бутар. Мы же свою задачу выполнили.
— О'кей, привет Маджахуру! И всем террористам Пакистана.
Как только наемник поднялся на борт самолета, тот, взревев двигателями, начал выруливать на основную взлетно-посадочную полосу. И никакого тебе пограничного или таможенного контроля. Мафия. Правильно говорят, она бессмертна и не имеет границ. Легкий самолет доставил Флинта в Тайбу спустя два с небольшим часа. В 23.05 по местному времени, также избежав проверки бутарских пограничников и таможенников, Харт вышел из аэропорта. Поймал такси, которое доставило его к отелю «Националь». Где его сразу же встретила стая местных проституток. Они вели себя, как надоедливые мухи. Обступили европейца, безо всякого стеснения демонстрируя свои прелести, не давая наемнику войти в фойе. Лепетали что-то на фарси, но с примесью какого-то другого языка, неизвестного Флинту, и что-то показывали на пальцах. В стороне стоял какой-то тип в халате, похотливо улыбаясь.
Харт обратился к нему:
— Эй, горец, чего добиваются эти шлюхи? Не понимают, что человек не желает проститутку?
Сутенер ответил:
— Э, мистер! Эти дамы теперь не отстанут, пока вы не заберете с собой одну из них. Шлюхи и живут только с того, что подставляются приезжим. Европеец для них редкая удача. Так что лучше снимите какую-нибудь красотку. Не пожалеете. Наши сучки в постели яростнее загнанного в капкан барса! А на пальцах показывают, сколько хотят получить за ночь.
— И сколько же?
— От десяти до пятидесяти долларов!
— Так мало?
— Это для вас мало, для них много!
— Ясно!
Харт оттолкнул от себя шлюх, указал пальцем на самую высокую, длинноногую, с черными как смоль длинными волосами, крупной грудью и большой задницей бутарку:
— Ты! Какие оказываешь услуги?
Женщина ответила на фарси:
— Любые! Все, что захочет господин!
— Орал? Анал?
— Я же сказала: все и как пожелает господин!
— И сколько хочешь за оставшуюся ночь?
— Сорок долларов!
— Не дорого ли?
— Господин убедится, что не зря потратил деньги. А может, еще и доплатит. Я могу очень многое, чего он наверняка до сих пор не испытывал.
Харт усмехнулся:
— Да? О'кей! Согласен!
Длинноногая проститутка осталась, остальные разошлись по проспекту.
С ней Харт уже без проблем прошел в фойе отеля. За стойкой его встретил улыбающийся абориген в сорочке не первой свежести. Принял паспорт Флинта, сверил с записью в журнале, поклонился, возвращая документ:
— Милости просим уважаемого гостя в наш, лучший в Бутаре, отель. Для вас приготовлен номер люкс 222, с гостиной, спальней, душевой и туалетом в европейском стиле. Эта дама, –  он указал на проститутку, –  с вами?
— Да!
— Хорошо! Вас проведут в номер!
Харт ответил:
— Это лишнее, обойдемся! Давай ключ!
— Пожалуйста!
Абориген в грязной рубашке и с приклеенной, казалось, к физиономии улыбкой протянул наемнику ключ.
Харт указал женщине на лестницу:
— Прошу, красотка!
С девицей наемник поднялся на второй этаж. Как только дверь номера закрылась за ними, к ней подошел неизвестный. Присел на корточки. Ему предстояло охранять покой или забавы приезжего гостя.
Назад: Глава 4
Дальше: Часть II Схватка в Бутаре