Глава 7

Понедельник, 26 сентября. Москва.

Тягач «МАЗ-543», на платформе которого были установлены продолговатые, трапециевидные контейнеры, вошел в ангар ровно в 23.00, с некоторым отставанием от графика. Сопровождавшие его автомобили с солдатами, тут же развернувшись, отошли от станции. Как только массивные двери ангара закрылись, механик-водитель тягача опустил контейнеры на площадку. Из них буквально выползли бойцы первого отделения группы спецназа «Рокот», начав тут же разминать окаменевшие конечности. К ним подошел высокий человек средних лет в камуфлированной форме ракетных войск, но без знаков различия.

Полухаров, размявшись, спросил у подошедшего:

– Если не ошибаюсь, вы и есть полковник Ясенев?

Офицер ответил:

– Да, я Ясенев Георгий Евгеньевич. А вы Владимир Степанович Полухаров?

– Так точно, командир отделения группы спецназа «Рокот» антитеррористической службы, майор Полухаров.

– Очень приятно.

– Взаимно!

Полковник кивнул на подчиненных Владимира:

– Не слишком удобный автомобиль использовали для вашей переброски сюда.

– Ничего, бывало еще неудобней. Например, десантироваться с вертолета на заснеженную вершину горного хребта с высоты более двух метров, совершенно не представляя, где окажешься, на вершине или в глубокой пропасти.

– Ясно! Ваш блок сразу за вагоном в углу!

Майор осмотрел стоявший на рельсах вагон, абсолютно ничем не отличающийся от пассажирских. Те же двери в тамбуре, окна плотно занавешены шторами. Спросил у полковника:

– Это и есть бронированный спецвагон?

Тот утвердительно кивнул:

– Да! Но вы видите лишь муляж, сама бронированная колба внутри него, по сути – первый слой брони, рассеивающий взрыв при попадании в вагон кумулятивных зарядов. Муляж также не пробиваем пулями любого калибра и из любого стрелкового оружия.

– Даже пулемета «КПВТ»?

– Даже крупнокалиберного пулемета бронетранспортера.

– Но пушка БМП наверняка разнесет муляж в клочья.

Полковник улыбнулся:

– И орудие танка тоже.

Полухаров воскликнул:

– Кто бы мог подумать, что в таких вагонах перевозятся крылатые ракеты?

Полковник вновь улыбнулся:

– Когда-то, в 83-м году, в таких вот вагонах мы перебрасывали стратегические ракеты средней дальности в страны Восточной Европы. По приказу Андропова. И нашпиговали ими государства Варшавского Договора в течение нескольких недель. После чего американцам и их марионеткам по НАТО срочно пришлось сокращать свое наступательное вооружение.

– А толку? Где сейчас эти ракеты? Да что там ракеты, где государства – участники несокрушимого Варшавского Договора?

– Это уже отдельная тема, майор!

– Вы правы! Сами покажете блок временного размещения подразделения?

– Прошу следовать за мной!

Спецназовцы обошли вагон, не заметив в ангаре ни единого часового. В углу находился металлический, без окон, модуль, напоминающий морской контейнер.

Ясенев указал на внутреннее строение:

– Это и есть ваш блок!

Пулеметчик, прапорщик Шевло, продекламировал:

– Без окон, без дверей, полна… огурцов!

Полухаров сделал ему замечание:

– Шел! Отставить похабщину!

Повернулся к полковнику:

– Значит, наша временная казарма со всеми удобствами?

– Да! Не обращайте внимания на внешний вид. Внутри вы найдете все, что вам потребуется для недолгого проживания: и отдельные кубрики, и столовую, и комнату отдыха с телевизором, музыкальным центром, бильярдным столом и приличной библиотекой. Модуль оснащен системой климат-контроля каждого отсека, душевой кабиной и даже небольшим тренажерным залом. И, естественно, ружейной комнатой с кладовкой.

– Да? А снаружи – контейнер контейнером.

Он приказал подчиненным зайти в блок. Сам задержался.

Полковник поинтересовался:

– У вас есть ко мне еще вопросы, Владимир Степанович?

– Да! Внутри ангара я не заметил ни одного часового. Он что, изнутри не охраняется?

– В этом нет никакой необходимости. Охрана, естественно, присутствует, но не внутри ангара. Сам же объект снабжен специальной электронной системой безопасности, которую я приведу в действие, как только окажусь в собственном блоке. Хочу предупредить, при этом дверь вашего модуля заблокируется. В принципе, вы сможете снять блокаду, это предусмотрено на случай экстремальной ситуации, но не советую делать этого, иначе рискуете попасть под срабатывание средств самоликвидации объекта. Утром, в 9.00 я отключу защиту, но личному составу не покидать блока, так как днем в ангаре будут находиться специалисты, контролирующие состояние крылатых ракет. Они, кстати, настоящие и находятся в полной готовности к пуску.

– Благодарю за исчерпывающую информацию. Но доложить своему начальству о прибытии на объект смогу или здесь гасится любая попытка выхода в эфир?

– Вы сможете связаться с генералом Купавиным из блока. Здесь же, вы абсолютно правы, никакая связь, даже спутниковая, не действует!

Полухаров усмехнулся:

– Да! Как тут у вас все запущено, полковник?!

– Что поделать? Степень секретности устанавливал не я.

– Это понятно. Ладно. До завтра?

– До завтра! Хорошего вам отдыха, майор!

Владимир прошел в блок. Дверь за ним автоматически закрылась. Он увидел освещенный скрытыми светильниками коридор, по бокам которого находились такие же металлические двери. Из одной из них появился старший лейтенант Клыков:

– Командир, этот модуль просто сказка. Вот бы нам такой на выходы, когда сидим неделями в лесу, ожидая появления клиентов. А то все больше ютимся по канавам, как бомжи последние. Нет, конечно, не такой большой, поменьше, чтобы в «вертушку» помещался. А? Как идея?

– Идея идиота! И ты это прекрасно понимаешь! Где свободный отсек?

– В углу, направо. Там и таблички имеются с надписью «командир». Значит, номер люкс!

– Посмотрим. Давай-ка собери всех ребят в комнате отдыха. На короткий инструктаж перед сном.

– Есть. Выполняю!

– Да, кстати, а где эта комната?

– Напротив твоего люкса.

– Понял! Собирай народ!

Спустя десять минут отделение в полном составе сидело в довольно уютной для невзрачного внешне, но просто шикарного внутри контейнера.

Полухаров довел до личного состава информацию по мерам безопасности и порядку нахождения спецназовцев в блоке.

– Особо обращаю внимание на запрет покидать блок. Оружие и амуницию сложили в ружкомнату и кладовку или по привычке складировали в отсеках?

Офицеры доложили, что выполнили приказ и сложили боевое снаряжение там, где было указано.

Майор оглядел подчиненных:

– Что ж, тогда все! Желающие принять душ, в кабину по очереди, через полчаса все спят! Вопросы?

Поднялся прапорщик Сазонов:

– Командир, а здесь курить можно?

– А черт его знает, об этом полковник ничего не сказал. Попробуйте, в принципе вентиляция должна работать. Еще вопросы?

Больше вопросов ни у кого не было.

Через полчаса спецназовцы уже спали, закрывшись в своих индивидуальных отсеках.

С момента прибытия в Курлянск Карахана со своим помощником там ничего особенного не происходило. Старик-сосед сдержал слово, никому о гостях Джохара не обмолвился ни словом. Странно, но и ближайшие соседи пропустили момент прибытия в поселок джипа. Милиция тоже не проявила к дому, снимаемому чеченцем, никакого внимания. Бандиты безвылазно сидели в усадьбе, используя Петровича для закупок питания. Тот делал это охотно, тем более что за каждую ходку в магазин получал деньги на литр водки. Он был вполне доволен соседями, как и соседи стариком.

Но сегодня обычный распорядок дня был изменен Караханом. После завтрака он, попросив брата проверить моторы надувных лодок, вывел помощника на садовый участок. Там, в покосившейся беседке, он предложил Шарипову присесть на сохранившуюся скамейку перед ветхим, круглым столиком, оставшись стоять и контролировать тыловую часть дома:

– Анвар! То, что ты сейчас услышишь, очень удивит тебя, более того, вызовет праведное и справедливое возмущение. Однако, несмотря ни на что, ты должен будешь сделать то, что прикажу я!

Помощник вскинул взгляд на главаря.

– Рано утром 28-го числа, послезавтра, а точнее, в 4 часа мы спускаем к реке две лодки. Далее плывем вниз по течению. Ты с Джохаром в одной лодке, я – в другой. Сразу за мостом пристаем к берегу. Там мелководье и высокая осока. Я остаюсь, вы плывете до места, подожди…

Ваха достал из внутреннего кармана карту-схему района. Разложил ее на столике, продолжив:

– Плывете вот до этого места. В трех километрах от моста. Лодку вытаскиваете на берег и пешком по лесу выходите вот сюда. – Карахан ткнул пальцем в карту. – Там оборудуешь позицию ожидания и ждешь моих дальнейших указаний. С позиции вам будет виден участок железной дороги напротив станции Магино. Ваша с Джохаром задача – проконтролировать проведение штурма спецвагона отрядом Есаула и при отходе последнего забрать у старшего отряда блок, ради которого и проводится операция.

Анвар спросил:

– У какого старшего? Разве не сам Есаул поведет своих людей на штурм?

Карахан ответил:

– Нет, у него будет другая задача.

– Ясно! Но непонятно, что должно было вызвать у меня удивление и даже возмущение?

После непродолжительной паузы Карахан сказал:

– Ты опытный воин, Анвар, и знаешь, что при проведении подобных акций может произойти все что угодно. Я не исключаю вероятность того, что русским удастся отбить штурм наемников Есаула. Керман говорил, что в вагоне начальником караула будет человек, завербованный организацией «Кольца питона», и он откроет нам доступ в спецвагон. Но соответствует ли это действительности? И окажется ли в вагоне человек Кермана? Если нет, то бойцам Есаула объект не взять. И тогда они начнут отступление, обозначив себя. Полигон, где планируются испытания крылатых ракет, охраняется полком внутренних войск. Естественно, караул вагона будет иметь с ним устойчивую связь. Это значит, о нападении в штабе полка станет известно с первых минут штурма, и командование части немедленно примет все меры для того, чтобы заблокировать район, начав поиск и преследование нападавших. Используя спецназ и вертолеты. К чему приведет преследование, думаю, объяснять не надо. Русские уничтожат отряд Есаула. Но кого-то обязательно возьмут живым, дабы выйти на заказчика нападения. А заказчик для боевиков Верехова – я. Поэтому они не успокоятся, пока не обнаружат мой труп. Если не обнаружат его, то устроят за нами такую охоту, которая и не снилась. Нам с тобой не дадут уйти из этого района. Поэтому, Анвар, в случае сбоя в проведении операции, русские должны найти труп. Но не мой, а… моего брата.

Испуг мелькнул в глазах помощника беспощадного бандита:

– Я… я… должен буду убить Джохара?

– Да, Анвар! Но только в том случае, если сорвется операция. Она не должна сорваться. Но мы просто обязаны просчитать все варианты возможного развития событий. Я думаю, все пройдет по плану, и мы спокойно уйдем, забрав то, что должны забрать. Но, если нас переиграют или, что маловероятно, но теоретически возможно – сработает подстава Кермана, то придется идти на крайние меры.

– И все же, приказать убить собственного брата?!

Ваха посмотрел на помощника:

– Впрочем, ты можешь не убивать Джохара, но тогда здесь, в этом вонючем лесу, убьют нас с тобой! А Джохар вернется домой. Деньги же найдет хозяин дома. Вот будет рад, не правда ли? За сараем два с половиной миллиона евро, и еще столько же я заставлю Кермана перевести на зарубежный счет. Итого пять миллионов. Половина из которых твоя, Анвар! С такими деньгами ты можешь начать новую жизнь, иметь много женщин, прислугу и хороший дом. Но если ты считаешь вынужденное, я подчеркиваю, вынужденное устранение моего брата подлостью, то… можешь не выполнять приказ. Только учти, в случае отказа я за твою жизнь и гроша ломаного не дам. Впрочем, и моя будет стоить не дороже. У тебя есть выбор, но нет времени. Ты должен дать ответ, готов ли идти со мной до конца, повинуясь во всем, или нет! Слушаю твое решение, Анвар!

Шарипов тихо произнес:

– Я сделаю все, что вы прикажете, хозяин!

– Клянись семьей!

– Клянусь!

– Хорошо! Ты сделал правильный выбор. А смерть Джохара ляжет на мою совесть. Я в ответе за то, что сделаешь ты. Мне невыносимо тяжело было принимать подобное решение. Ведь он мой брат. Близнец. И все же я принял тяжелое решение.

Анвар с надеждой в голосе спросил:

– Но скорее всего не придется прибегать к крайним мерам?

– Думаю, что не придется, и тогда все останется как есть, но за то, что ты поддержал меня, я в любом случае заплачу тебе сполна. Отдам все, что ты заслужил. Даже если в ходе акции тебе не придется и пальцем пошевелить.

– Каким образом я узнаю, как мне следует поступать с Джохаром?

– Ты должен убить брата, если нас в лесу атакует спецназ русских.

– Все понял, хозяин!

– Вот и хорошо!

– Один вопрос разрешите?

– Конечно, Анвар, спрашивай!

– Ведь вы не обманете меня?

Карахан внимательно посмотрел на Шарипова:

– Нет! Я не обману тебя! Ты мне нужен. Не думай о плохом, иди в дом и будь больше времени с Джохаром.

Анвар поклонился, вышел из беседки, направившись к дому. Проводив его взглядом, Ваха задумался.

Бандиты во главе с Вахой поднялись рано, когда часы пробили три часа. Каждый из них знал, что делать. Джохар и Анвар, одевшись в охотничьи костюмы, пошли в сарай, Ваха спустился к реке. На берегу осмотрелся. Курля тихо в это безветренное время несла свои воды вниз к Большой реке.

Спустя двадцать минут, толкая перед собой специально купленную тележку, к Вахе подошли подельники. Они вытащили из тележки лодки с насосами, веслами, рыбацкими снастями и небольшие моторы. Молча разложили резиновые лодки и начали их надувать, используя насосы.

В 3.50 плавсредства спустили на воду. В первую лодку сели Анвар с Джохаром, во вторую – Ваха. Он приказал не заводить моторы, пока лодки не снесет течением подальше от Курлянска. Так бандиты и поступили, начав плавание в 4 часа утра. До моста добрались за час с небольшим. Сразу за ним Анвар повернул к заросшему осокой берегу. Джохар спросил у брата:

– Здесь конечный пункт нашего плавания?

Ваха ответил:

– Нет! Здесь конечный пункт моего плавания. Вы же с Анваром пройдете по реке еще километра три. Анвар знает, где остановиться. Мы встретимся в лесу.

Оставив Карахана, Анвар с Джохаром продолжили плавание и пристали к берегу там, где указал Ваха. Вытащили лодку на берег. Джохар спросил Анвара:

– И что дальше?

– Пройдем по лесу к железной дороге. Туда, откуда нам будет видна станция Магино.

– Ясно! Наша задача следить за обстановкой и контролировать то, что будет происходить на станции. Вот только непонятно, почему брат не посвятил меня в свои планы и использует втемную? Чего он этим добивается?

Анвар изобразил подобие улыбки:

– А вот это, уважаемый Джохар, вы спросите у Вахи при встрече. Я, как и вы, не посвящен в планы хозяина. Да это и к лучшему. Зачем знать то, чего не надо? Сделаем все, как велел ваш брат, вернемся к реке и поднимемся обратно в Курлянск.

Джохар усмехнулся:

– Ты, оказывается, плохо знаешь моего брата, Анвар, несмотря на то, что служишь ему не первый год. Он ничего не делает просто так. И раз вывел нас с тобой сюда, то для того, чтобы кого-то ввести в заблуждение, ведь я похож на него. Вопрос, кого в этой глуши решил ввести в заблуждение Ваха?

Анвар взглянул на брата хозяина:

– И на этот вопрос у меня нет ответа. Мы с вами должны контролировать все, что будет происходить на станции до завтрашнего утра!

– Целые сутки?

– Да! Но одеты мы тепло, под лежанку подойдет любая сухая канава, пища и вода есть. От дождя укроемся тентом. Следить за станцией будем по очереди. Так что время пролетит быстро.

– Что подразумевается под тем, что будет происходить на станции?

– Появление лиц, не похожих на местных жителей.

– Понятно! Ты дорогу к станции знаешь?

– Нет! Но мы ее найдем без труда. К станции ведет грунтовка, до которой нам надо пройти примерно километр, выдерживая направление строго на восток.

– Тогда веди, Анвар! Хотя подожди. А что, лодку мы так и оставим на берегу?

– Да!

– Ты уверен, что, вернувшись, найдем ее?

– Здесь посторонние не бродят и не плавают. К тому же Ваха насчет укрытия лодки не говорил ни слова!

– Он, наверное, забыл, где находится. Но, ладно, в случае кражи лодки мы сможем добраться до Курлянска и пешком!

Бандиты вошли в лес и направились в сторону выхода на грунтовку, соединяющую станцию Магино с бывшим лесхозом.

Карахан, как только лодка с подельниками скрылась за изгибом реки, достал из кармана сотовый телефон. Набрал по памяти нужный номер:

– Есаул? Приветствую тебя. Где находишься? Что делаешь?

– Привет, Чечен! Нахожусь там, где должен находиться! Делаю то, что должен делать!

– Хорошо! Твои дозоры за время нахождения отряда в режиме ожидания ничего подозрительного не замечали?

– Нет! Лес от шоссе Суденец – Шигаев на участке лесной грунтовки «чист»!

– Мне бы твою уверенность!

– Есть повод сомневаться в достоверности докладов моих людей?

– Нет! Просто так сказал! Слушай задачу: сегодня начинай выдвижение отряда к железной дороге. Спокойно, аккуратно, не спеша, без суеты. К 19.00 отряд должен занять позиции штурма. Сам выходи к полотну западнее станции, где и встретимся. Вопросы?

– Нет вопросов!

– Выполняй!

Как только они скрылись в массиве, на берег вышел майор Зубов, поднес рацию ко рту:

– Внимание, Берег вызывает Первого!

Подполковник Вершинин ответил:

– Слушаю тебя, Берег!

– Докладываю. Только что со стороны моста по реке подошла моторная лодка. Пристала к берегу в секторе наблюдения моей позиции. В ней прибыли Карахан с Шариповым. Вытащив лодку на сушу, не маскируя ее, бандиты двинулись в лес, выдерживая направление на восток!

Вершинин спросил:

– Ты уверен, что в район прибыл Карахан?

– Уверен. Видел этого шакала с десяти метров! И Шарипов с ним.

– Хорошо! Карахан скорей всего пошел сразу к полотну, а значит, не пройдет мимо меня. Ты оставайся на месте. Перехватишь бандитов, когда те рванут обратно к реке. До связи!

Только Вершинин отключил станцию, как та вновь провибрировала сигналом вызова. Подполковник ответил:

– Первый на связи!

– Это Оператор! Только что на связь выходил Карахан, используя мобильный телефон.

Подполковник спросил:

– С кем говорил Карахан?

– Мы не смогли ни перехватить переговоры, ни запеленговать место выхода главаря банды в эфир.

– Что-то я не пойму! У тебя современное оборудование, а ты не только запеленговать, но перехватить переговоры боевиков не смог? В чем дело, Оператор?

Шестов объяснил ситуацию:

– Получилась накладка. Карахан и вы одновременно вышли в эфир, поэтому…

Подполковник прервал лейтенанта:

– Ладно! Как бы то ни было, главное нам известно, вся банда собралась в лесу. Остальное уже наше дело!

Вершинин хотел связаться с Москвой, но внезапно услышал хруст ветки, что заставило его затаиться.

Мимо прошли Карахан и Шарипов. Теперь Вершинин увидел их физиономии. Бандиты же не обратили никакого внимания на небольшой пестрый конус, точную копию обычного лесного муравейника, откуда за ними наблюдала пара внимательных глаз.

Подполковник тут же вызвал командира подгруппы блокирования грунтовки:

– Рубеж-1, я – Первый!

Старший лейтенант Шадрин ответил тут же:

– Рубеж-1 на связи!

– К вам приближается Карахан с помощником. Обеспечить беспрепятственный проход главарю к железной дороге!

– Принял! Все сделаем как надо!

– Далее! Уже сегодня к станции должен стянуться весь отряд наемников. Смотри не засветись, иначе… я даже не хочу думать, что произойдет, если бандиты обнаружат наших бойцов.

– Я контролирую ситуацию, Первый!

– Дальнейшую задачу уточню, когда вся банда сосредоточится у станции Магино!

– Принял!

Протерев неожиданно вспотевший лоб, командир группы «Рокот» наконец мог вызвать Центр.

Москва. Ангар стоянки спецвагона с крылатыми ракетами «Зигзаг». 28 сентября.

В 9.00 телефон внутренней связи объекта, установленный в отсеке Полухарова, затрещал сигналом вызова. Позавтракавший к этому времени майор поднял трубку:

– Слушаю!

– Полковник Ясенев! Доброе утро, Владимир Степанович!

– Здравия желаю. А утро действительно доброе?

– По крайней мере, погожее. Но к делу. Через полчаса на объект прибывает спецкараул капитана Зайченко. Его ведет известный вам по базе ГРУ подполковник Лунин. Отсюда следует, что максимум через двадцать пять минут ваше подразделение должно быть готово сменить караул.

– Я вас понял!

– Ожидается также приезд генерала Купавина.

– Ясно! На какое время запланирован выход вагона из ангара?

– Пока на этот счет я не получал конкретных указаний. Все узнаем в свое время! До встречи, майор!

– До встречи, полковник!

Полухаров объявил срочный сбор своему отделению.

В 9.15 оно уже стояло в шеренгу перед блоком временного пребывания.

Подошел Ясенев:

– Смотрю, оперативно работает спецназ!

– Иначе и быть не может! Один вопрос!

– Да?

– Зайченко в курсе, что его караул будет заменен?

– Нет, конечно! Это знает подполковник Лунин. Он и обеспечит смену так, чтобы ни у кого из подразделения Зайченко не возникло никаких вопросов.

К офицерам подбежал прапорщик:

– Товарищ полковник. Прибыл генерал Купавин!

Ясенев приказал:

– Пропустить генерала!

Козырнув и ответив: «Есть!» – прапорщик, даже не взглянув на шеренгу спецназовцев, побежал обратно за вагон. Спустя несколько минут к строю подошел Купавин. Поздоровался с офицерами и, извинившись перед Ясеневым, отвел Полухарова в сторону:

– Вершинин выходил на связь! Объявились-таки Карахан с Шариповым! И прибыли в район сверху по реке на резиновой моторной лодке. Сейчас Есаул должен начать переброску банды к станции Магино, откуда и будет развиваться штурм спецвагона. Какую тактику применят бандиты, мы не знаем, но не думаю, что они придумают нечто необычное.

– Главное, что Карахан у Магино и нам известен путь его отхода! Теперь он из лесного массива живым не выйдет!

– Не говори, Володя, гоп, пока не перепрыгнул, а слушай, как твоему отделению предстоит встретить бандитов Есаула.

Майор выслушал генерала. Ответил:

– Что-то я не помню более простой задачи из тех, что приходилось выполнять группе «Рокот»!

– Не тебе, Полухаров, объяснять, что, как правило, самыми сложными как раз и являются вот такие с первого взгляда простенькие задания. Вашу группу не случайно привлекли к операции «Паутина».

– А что будет с Зайченко и другими офицерами основного спецкараула? Интересно, блефовал насчет предателя Керман или нет?

– Разберемся! Вы свою задачу у Магино отработайте!

– Отработаем! Не беспокойтесь!

Подошел Ясенев:

– Извините, что перебиваю вас, но прибыл основной специальный караул капитана Зайченко в сопровождении подполковника Лунина.

Генерал кивнул, хлопнул Полухарова по плечу:

– Иди к своим! По моей команде подход отделению к подразделению Зайченко!

– Есть, товарищ генерал!

Майор вернулся к шеренге подчиненных бойцов:

– Приготовились, ребята! Начинаем работу! Все действия по моему приказу!

Спецназовцы подтянулись. Сейчас они представляли собой единую пружину, которая, резко распрямившись, могла снести все и вся на своем пути.

Буквально через минуту из-за спецвагона появился полковник Ясенев. Он жестом позвал отделение Полухарова. Первое отделение штурмовой группы спецназа «Рокот» вышло на площадку и оказалось перед строем офицеров, облаченных в полную боевую экипировку. Рядом находились генерал Купавин, полковник Ясенев и подполковник ГРУ Лунин. Появление спецназовцев явилось для подразделения, прибывшего на сопровождение спецвагона, сюрпризом. И только старший подразделения, капитан Зайченко, выглядел подавленно-равнодушным, что несколько удивило майора. На середину площадки между шеренг вышел генерал Купавин. Представился. Обратился к подчиненным Зайченко:

– Товарищи офицеры! Решением вышестоящего командования караул сопровождения спецвагона подлежит замене. Я не уполномочен комментировать причины принятого решения и приказываю прибывшему подразделению пройти в бокс временного проживания, где личному составу предстоит находиться двое суток. Генерал обернулся к Ясеневу:

– Георгий Евгеньевич, проводите офицеров в бокс.

Полковник отдал команду:

– Капитану Зайченко на месте! Остальным напра-во! За мной шагом марш!

Офицеры прибывшего караула двинулись следом за начальником объекта.

Зайченко отошел в сторону. Только сейчас Полухаров заметил, что у капитана не было при себе оружия, что выглядело довольно странно. Впрочем, скоро все объяснилось.

Генерал обратился к бойцам отделения спецназа:

– Полковник Ясенев вскроет вагон и проведет вас внутрь, где каждому будет определено место и персональная задача на предстоящий рейс! Дождитесь полковника! Майору Полухарову, подполковнику Лунину и капитану Зайченко пройти в отсек начальника объекта!

Полухаров передал временное командование отделением старшему лейтенанту Клыкову и прошел следом за старшими офицерами в отсек Ясенева. Внутри помещения, половина которого представляла собой служебный кабинет, генерал предложил офицерам занять места за столом совещаний, что они и сделали. Остался стоять только Зайченко, и это еще более удивило Полухарова. Предложение генерала касалось всех. Почему же Зайченко не воспользовался им? Все встало на свои места после доклада Лунина, которому Купавин предоставил слово, как только старшие офицеры устроились в удобных креслах.

– Товарищ генерал, майор Полухаров. Стоящий перед вами капитан Зайченко изобличен как пособник террористов, а точнее, завербованный агент организации «Кольца питона». И вы, и мы обладали информацией о том, что среди офицеров, привлекающихся к сопровождению особо ценных и секретных грузов, завелся предатель. А именно, капитан Зайченко. Так вот, данная информация позавчера полностью подтвердилась.

Генерал попросил, больше для Полухарова, ибо сам наверняка уже знал подробности изобличения предателя:

– Поведайте нам, подполковник, каким образом вы получили подтверждение тому, что Зайченко связан с террористами?

Подполковник кивнул:

– Есть, товарищ генерал. До прибытия сюда, спецкараул находился на нашей базе, изолированной от внешнего мира. Таков порядок, определенный командованием. И на этот раз все шло обычно. Офицеры караула находились в специальной казарме, готовившись к командировке. Но позавчера, в 19.45 передали, что капитан Зайченко просит встречи. Я явился в казарму, и начальник караула обратился ко мне с просьбой на несколько часов отпустить его с базы, объяснив необходимость выезда тем, что у его жены неожиданно начался приступ. Объясню, супруга, госпожа Зайченко, действительно страдает заболеванием, иногда сопровождающимся приступами сильнейшей головной боли и частичной потерей зрения. Капитан очень просил отпустить его к супруге, дабы дождаться окончания приступа. И успеть проститься с женой, если этот приступ приведет к ее смерти, что, по заключению врачей, вполне возможно. Я решил удовлетворить просьбу начальника караула в нарушении действующих инструкций. Поступить иначе не мог. Тем более появилась возможность проверить информацию о предательстве капитана. В сопровождении двух подчиненных мне офицеров, на автомобиле, оборудованном системой дистанционного прослушивания, Зайченко убыл в город. Он действительно поехал домой. Один из офицеров ГРУ поднялся с ним в квартиру и застал там лежащую в постели женщину и бригаду врачей, вызванных больной перед приступом. Вернулся в машину. Спецы включили прослушивающую аппаратуру и стали свидетелями очень интересного разговора в квартире Зайченко, зафиксировав его на пленку, которую я предлагаю вам прослушать.

Подполковник достал небольшой диктофон, положил на стол, включил клавишу воспроизведения записи.

Офицеры услышали голос капитана:

– Какого черта вы вызвали меня с базы? И так последнее время чувствую, что за мной кто-то внимательно наблюдает.

Врачом бригады «Скорой помощи» был мужчина. Он тут же спросил:

– С чего ты это взял? И кто может наблюдать за тобой?

Зайченко ответил:

– Ну не знаю я!

На этот раз заговорила женщина. Лунин объяснил:

– Голос медицинской сестры.

– А тебе не кажется, капитан, что ты просто трусишь. Привык получать деньги ни за что, а тут предстоит работа, пусть и с минимальным, но все же риском.

– Минимальным? Да если чечены узнают, что я завалил Карахана, то они меня из-под земли достанут и с живого шкуру сдерут. И плевать им, что приговор Карахану вынес Керман.

«Врач» повысил голос:

– Сбавь тон! Лучше подумай, откуда приятели и начальники Карахана узнают о том, что ты работал против него? Им сброшена информация о твоем соучастии в операции «Зигзаг». Ну, а провал операции тебе в вину никто поставить не посмеет, если, конечно, ты сыграешь свою роль до конца. И еще, Игорь Антонович, вспомни, сколько денег ты получишь лишь за то, что на какой-то задроченной станции всего лишь откроешь дверь тамбура спецвагона и выставишь собственную физиономию на обозрение людей Карахана?! Только этих денег тебе хватит, чтобы вывезти супругу за рубеж и вылечить ее в какой-нибудь западной клинике.

Заговорил Зайченко:

– Я свою роль помню, но для чего вы разыграли спектакль с Аллой и вытащили меня с базы? Чтобы повторить то, что мне известно наизусть?

«Врач» спросил:

– А разве ранее тебе ставилась задача обозначать себя перед штурмовиками Карахана? Насколько мне известно, в твою задачу входило лишь одно – открыть дверь в тамбур спецвагона и на подходе боевиков отдать приказ караулу на отражение внезапного нападения противника. Или я что-то путаю?

Молчание.

Затем вновь голос Зайченко:

– Да, я не должен был светиться перед Караханом!

– Теперь тебе понятно, почему нам пришлось пойти на крайние меры и организовать имитацию «приступа» твоей ненаглядной Аллы? Никаким другим способом передать тебе приказ обозначить себя на месте штурма мы не могли.

– Понятно!

– И запомни, Зайченко! Если ты попал в поле зрения контрразведки, вместо базы ГРУ сейчас уже находился бы в камере перед следователем. А Керман получил бы «дезу» о твоей вынужденной замене. Ведь ты же сразу же сдал бы всех, на кого работаешь помимо своей службы. Не так ли?

– Я не буду отвечать на глупые и оскорбляющие мое достоинство вопросы. Вы передали мне то, что должны были передать? Передали. Так валите отсюда.

«Врач» вновь рассмеялся:

– Как пафосно, Зайченко. «Глупые вопросы», оскорбление достоинства, «валите отсюда». Нет, господин капитан, во время приступа бригада «Скорой помощи» обязана находиться при больной до конца. А насчет достоинства ты бы лучше помолчал. Ты продал его. И заметь, добровольно. Так что нет у тебя больше ни офицерской чести, ни достоинства. Да это и к лучшему. Легче жить. Возимся с Аллой положенные полчаса, после этого разбегаемся. И приготовь, Зайченко, кофе. Это все, что от тебя сейчас требуется…

Подполковник отключил диктофон:

– Вот так, товарищи офицеры! Думаю, комментарии излишни.

Генерал посмотрел на Зайченко:

– Что скажете в свое оправдание?

Лунин усмехнулся:

– А что он может сказать? То, что честь разменял на паршивые доллары и евро?

Но капитан неожиданно воскликнул:

– Нет, мне есть, что сказать! Да, я вошел в сговор с бандитами, да, я работал на них, изредка передавая информацию, в принципе, особой ценности не имеющую. Да, я согласился отработать на Кермана против Карахана. Но почему я вынужден, подчеркиваю, вынужден был это сделать? Да потому, что Родина, которой до недавнего времени преданно служил, в благодарность оставила меня один на один с моей бедой. Подполковник подтвердил, что моя жена серьезно больна. Не дай бог вам когда-нибудь увидеть, как мучается единственно родной человек, а ты ничем не можешь ей помочь. Нужна операция, а где взять деньги? Если оклада хватает лишь сводить концы с концами. К кому я только не обращался, чтобы помогли с операцией. И что в ответ? А в ответ сожаление и отказ, мол, твои проблемы – это твои проблемы. И тогда ради спасения супруги я и решился на сотрудничество с террористом Керманом. И можете хоть тысячу раз обвинять меня в измене, все равно, главное, я успел собрать сумму для проведения операции. Осталось только получить вознаграждение за эту командировку, которое пошло бы на переезд Аллы за «бугор» и реабилитацию после операции в элитном пансионате. А операцию ей сделают, и она будет нормально жить. Пусть без меня. Я готов пожертвовать собой ради любимой женщины!

Лунин неожиданно резко повысил голос:

– Перестань лицемерить, подонок! Женой решил прикрыться? Ее горем и болью? Да тебе плевать на нее!

Зайченко попытался что-то сказать, но подполковник оборвал его:

– Молчать! О жене ты беспокоишься? Черта с два. Вот уже год, как ты тайно живешь с малолетней красоткой одного из элитных столичных салонов красоты. Она тебе дорого обходится. Только квартиру снять для развратных встреч стоит больше твоего служебного оклада. А бедной жене, узнавшей о предательстве, ты нагло лжешь. Тешишь ее мыслью о том, что все делаешь только ради нее! И Алла, не знаю, веря тебе или нет, но надеясь на то, что в конце концов избавится от мучительной болезни, вынужденно подыгрывает тебе и связным Кермана, как в последнем случае с фиктивным приступом. Вот ее я понимаю, тебя же даже слушать не хочу. Ты – самая последняя мразь из тех тварей, что я встречал за свою жизнь. Перед прибытием на базу ты встретился со своей молоденькой любовницей. Не забыл сюсюканье в кафе на набережной? И то, что ты обещал этой смазливой гадюке? Напомнить?

Зайченко опустил голову:

– Не надо!

Но Лунин чуть ли не прокричал:

– А я считаю, надо!

Он повернулся к генералу и Полухарову:

– На вопрос любовницы, когда Зайченко наконец избавится от старой и больной жены-сучки и увезет молодую шлюху подальше от этой вонючей страны, – я цитирую слова любовницы Зайченко, – этот подонок ответил: «Скоро, кошечка». Вот съездит в командировку и решит все вопросы.

Подполковник резко обернулся к капитану:

– Я ничего не путаю?

Зайченко промолчал.

Лунин продолжил:

– Ты, скотина, готовился убить жену, что не составило труда при ее болезни, и с проституткой из салона красоты бежать за границу. Конкретно, в Грецию! Нами обнаружены твои счета в греческих банках. И спешу порадовать тебя, они заблокированы. А ты, гаденыш, полностью разоблачен.

Подполковник, смахнув со лба седую челку, опустился в кресло, доложив:

– У меня по Зайченко все! Если есть вопросы, прошу, задавайте!

Полухаров произнес:

– Да какие уж тут могут быть вопросы.

Лунин кивнул:

– Согласен! По закону Зайченко должен быть немедленно арестован и предстать перед судом военного трибунала, но, как вы слышали в записи, сигналом для штурма бандитами Карахана спецвагона на станции Магино должно послужить открывание двери тамбура и личное обозначение персоны предателя. Посему капитан убывает в командировку вместе с подразделением спецназа.

Подполковник взглянул на Зайченко:

– Надеюсь, ты сделаешь все как надо! Иначе будешь уничтожен вместе с боевиками.

Зайченко ответил:

– Да, да, конечно, я сделаю то, что от меня требуется.

Лунин обернулся к генералу:

– У меня все, Вячеслав Юрьевич!

Купавин поднялся:

– Тогда Полухарову забрать Зайченко и – в спецвагон! Маневровый тепловоз уже ждет у ангара. Начинаем активную стадию контртеррористической операции «Паутина»!