Глава 6
9 сентября. В Волочаевск Поляков прибыл уже за полночь, проехав почти двести километров. Используя карту охотников и рыболовов области, капитан объехал пост ДПС, дабы лишний раз не рисоваться перед милицией, и въехал в поселок с западной стороны. А дом Костылевых находился на восточной окраине районного центра. Сориентировавшись, Алексей повел машину через центр. Не спеша миновал старый универсам, ныне гордо именуемый супермаркетом, кафе, работающее круглосуточно, возле которого стояло несколько автомобилей и откуда доносилась ритмичная музыка. Проехал районный Дом культуры. Здесь начиналась улица Весенняя, от которой в левую по ходу движения сторону отходили переулки, Первый, Второй и Третий Речные. Нужный дом под номером 7 находился в Третьем переулке. Проехав мимо ответвлений, свернул вправо. Увидел участок новостроек, состоящий из трех почти готовых двухэтажных четырехквартирных коттеджей. За ними на некотором удалении возвышался конус щебня. За этот конус и заехал Поляков, остановил «десятку», выключил свет, заглушил двигатель. Вокруг темнота, пришлось привыкать, чтобы обрести возможность что-либо различать. Адаптировавшись, капитан покинул салон, обошел близлежащую территорию. Ничего и никого подозрительного не увидел, да и немудрено, местечко глухое. Но это пока строятся дома. Как в них поселятся люди, все изменится. Это будет потом, а сейчас щебенный конус, еле различимый во мгле, являлся прекрасным укрытием для машины Полякова.
Алексей закрыл автомобиль, вышел на улицу Весеннюю, которая возле конуса и заканчивалась. До поворота метров восемьсот. Их капитан спецназа преодолел за 10 минут, быстро передвигаясь по обочине. Выйдя к повороту на освещенную часть улицы, не свернул, а направился к пустырю. Странно, но ни одна собака, чего опасался Поляков, не залаяла. То ли их держали перед домами, а бродячих перевели местные бомжи, то ли собаки спали, утратив в этой глуши инстинкт сторожа. За усадьбой дома № 4 капитан увидел старый, полуразрушенный барак комнат на десять с каждой стороны. За бараком, следуя нумерации, должен был стоять дом № 8, а напротив № 7, дом Костылевых, за которым бандиты Тахира должны следить. Поляков вошел в барак, остановился. Прислушался. Если проводить наблюдение за усадьбой Костылевых, то удобнее всего отсюда, из барака, но, похоже, в полуразрушенном здании никого не было. По крайней мере офицер спецназа не чувствовал рядом противника. Алексей подумал: «Откуда еще удобно следить за объектом? С торца переулка, уходящего к реке? Возможно. А больше, впрочем, и неоткуда. Значит, следует пройти барак и, уйдя на пустырь, что лежал восточнее брошенного строения, обойти переулок с реки. Где-то в этом районе бандиты должны были оставить машину, ведь прибыли они сюда наверняка не рейсовым автобусом». Но идти на пустырь Полякову не пришлось. Стоило ему зайти в одну из комнат, как он услышал с торца здания звук захлопнувшейся автомобильной дверки. Капитан остановился и услышал мужской голос:
– Самед! Это я, Бубен! Что?.. Да не мог раньше, по дороге колесо прокололи, потом на посту ДПС менты прицепились, вовремя не заправились, и неподалеку от Волочаевска бензин кончился. Голосовали с час. А в поселке долго место, где припарковаться, искали. Городок небольшой, особо не спрятаться. Вот и шарахались по нему. Что?.. Конечно, пешком, тачку сразу на въезде оставили. Короче, нашли стоянку, лучше не придумаешь. Встали, как стемнело. Бабку с девочкой видели, они к колодцу выходили, окно крайнее светилось, сейчас спят. А?.. Да отсюда ни хрена мобильник Переславль не достает. Да понял… утром в 9 часов или раньше, если выйдут из хаты… Въехал!.. Есть, затарились! Не-е, какая водка? Так, пивка взяли для аппетита!.. Да понял я все! Ольгу не нашли? Куда ж она делась? Может, объявится? Для этого мы и здесь?.. Ясно. Все, спокойной ночи!
Незнакомец, находившийся через комнату, на улице выключил сотовый телефон, проговорил:
– Водка, водка! Какая на хрен водка? Чистый спирт, в натуре!
Шагов бандита, назвавшегося Бубном, Поляков не слышал, но вот удар закрывшейся двери прозвучал словно выстрел. И чего он так хлопает? Ведь ночью любой звук разносится далеко, особенно рядом с рекой. Неаккуратно работают ребята, неаккуратно! А все из-за расслабленности. Они чувствуют себя охотниками, поджидающими беззащитную жертву. Охотниками, даже не подозревающими, что сами с этой минутой стали дичью.
Алексей надел перчатки. На голову водрузил шапочку, способную мгновенно превратиться в маску. Затем вытащил оружие. Присоединил к пистолету глушитель, дослал патрон в патронник, приведя ПМ в готовность к открытию бесшумного огня. Опустил на лицо маску. В том числе и для того, чтобы не быть змеченным каким-нибудь бомжом, затаившимся среди строительного мусора. Тот тоже не должен видеть его лица. Ментам бомж ничего не скажет, а вот браткам Тахира, если попадет к ним в руки, выложит все! Даже то, о чем не спросят, чтобы шкуру свою сохранить. Немного подумав, Алесей спрятал оружие. Убивать и этих бойцов Тахира не стоило. Слишком много жертв, что может вызвать непредсказуемую реакцию наркобарона. Так что с бандитами следует поступить жестко, но все же в щадящем режиме! Да и убивать, хоть и бандитов, капитану не хотелось. Тем более что в данной ситуации это не диктовалось какой-либо необходимостью.
Поляков, осторожно ступая по осыпавшейся со стен и потолка штукатурке, прошел к торцевой двери барака. Присел, выглянул наружу и тут же увидел спрятанный за кустами «Москвич». Разобрать в темноте, сколько бандитов находилось в салоне, не представлялось возможным. Обойти пост наблюдения? Можно! Но сумеет ли он бесшумно войти в дом матери Ольги, а главное – так же бесшумно и незаметно вывести Антонину Васильевну и маленькую девочку из него? Сомнительно. И тогда бандиты смогут если и не убить семью, на что у них приказа, вероятно, не было, но зафиксировать постороннее лицо вполне, о чем тут же сообщат Тахиру. Тот мгновенно запустит на трассу свои свободные бригады, и район заблокируют. Вырваться, конечно, можно, но сложно, рискуя не только собой, но и женщинами. А просекут «десятку» Матвея, то поймут, что визит майора милиции в кафе в ночь гибели банды Пыжа – явление далеко не случайное. В общем, как ни крути, а надо вытаскивать боевиков Бубна на улицу или атаковать машину с тыла, добравшись до нее либо броском, либо ползком. Предпочтительнее вытащить на улицу. Попробуем.
Поляков поднял с пола увесистый кусок штукатурки. Размахнувшись, метнул его в противоположную стену. Раздался громкий звук от удара. Он был услышан в «Москвиче». Дверка водителя открылась, из салона показалась коротко стриженная голова парня, смотрящего в сторону барака. Потом водитель вышел из салона. Кто-то изнутри машины спросил:
– Ну что там, Репа?
Водитель ответил:
– А хрен его знает! Наверное, кусок отделки отвалился!
– С чего бы это? Как стоим здесь, из барака ни гугу, а сейчас отвалился?
– Может, кошки? Или бомжара какой? Или собака? Их тут должно быть до черта!
– Должно, но до сих пор мы никого не видели. Иди осмотри барак!
Репа заупрямился:
– Дался тебе, Бубен, этот барак! Стихло же все! Там шарахаться – только ноги ломать.
Бандитов, судя по разговору, было в машине двое, в крайнем случае мог присутствовать и третий, но в пассивном состоянии, другими словами, он мог отдыхать. Наблюдение за домом должно вестись посменно. В принципе, здесь вполне хватало и двух наблюдателей. А там черт его знает! Чтобы бандиты не успокоились, Алексей поднял кусок поменьше и вновь метнул его в стену.
На этот раз открылась и дверка переднего пассажира, а к водителю прибавился еще один молодчик, ростом повыше и в плечах пошире. Он воскликнул:
– Да что за твою мать? Чего штукатурка вдруг начала сыпаться? Да так, словно халупу рушат? Иди, Репа, осмотри здание!
Алексей отошел в глубь барака, как хирург поднял облаченные в перчатки руки вверх. Репа медленно двинулся к бараку, подняв с земли увесистую трубу. Бубен стоял, опершись о крышу машины, и держал в правой руке ПМ. Главарь группы наблюдения, нарушив приказ босса, взял с собой ствол. Сейчас он следил за движением подчиненного, прикрывая того.
Алексей ждал.
Парень вошел в коридор, освещая его небольшим карманным фонариком:
– Кто тут бродит? Эй, нечистая!
Поляков шаркнул ногой. Это услышал бандит:
– Выходи, сука, или я тебя тут и похороню!
Алексей промолчал.
Подкинув трубу в руке, Репа пошел вперед. Заглянул в левую первую комнату, в правую. Повернулся, и тут же одной рукой Поляков перехватил руку бандита с трубой, другой сдавил в шейном захвате, перекрывая молодчику сонную артерию. Тот задергался, но, как ни старался, освободиться от железных объятий капитана спецназа не смог. Боролся он недолго. Захват сделал свое дело, и вскоре Алексей аккуратно положил на грязный пол тело бандита. Рядом легла труба, его оружие. С этим пока все! Теперь тот, у «Москвича», – Бубен, вооруженный пистолетом. Надо как-то и его заманить в барак. Алексей вернулся к проему в торце здания, выглянул, прикрываясь свисающей на проволоке бетонной глыбой. Увидел того, кого бандиты между собой называли Бубном. Заметил в его руке пистолет. Стал ждать. Время шло. Главарь начал нервничать. Это проявилось в его окрике:
– Репа? Ты куда делся? Бомжиху молодую, что ли, отловил? Подай голос!
Алексей, подражая Рожкову, крикнул:
– Бубен, помоги! Ногу подвернул, черт бы побрал этот барак!
Старший из бандитов не разобрал подставы. Вышел из-за машины, все так же держа вход в здание под прицелом. Громко спросил:
– Репа! Кроме твоей ноги, в сарае все в порядке?
– В порядке! Да помоги ты, больно!
Бубен передразнил Полякова:
– Больно ему! Под ноги смотреть надо!
Пошел к бараку. Алексей встал сбоку от входа. Как только в проеме возникла фигура бандита, капитан тут же нанес Бубну сокрушительный удар в челюсть, мгновенно лишив сознания. Забрал его пистолет. Затем перетащил тело старшего к подельнику. Связал обоих ремнями брюк, заткнув рты кляпами, сделанными из их же одежды, и быстро пошел к машине. Он готов был среагировать на появление в салоне третьего молодчика, но салон оказался пуст.
Бегло осмотрев «Москвич» и изъяв из него документы, лежавшие в бардачке, капитан вернулся в полуразрушенное здание.
Ногой ударил в ребра подельника Бубна:
– Подъем, пехота, замерзнешь!
Бандит очнулся. Схватился за бок, все же удар Алексей нанес ему в бок чувствительный. Ребра не сломал, но боль вызвал сильную.
Капитан присел перед бандитом. Взгляд того уперся в ствол пистолета. Поляков отвел оружие в сторону, спросив:
– Ну что, Репа? Попал, браток?
Бандит проговорил:
– Кто ты?
Черная маска, бронекостюм и оружие неизвестного мужчины привели молодчика в ужас, но он еще находил силы задавать вопросы.
Алексей ответил:
– Догадайся с трех раз!
Репа заметно побледнел:
– Ты тот, кто замочил Пыжа, Клопа и Жабу?
Поляков кивнул на дверь:
– Добавь к ним еще и Бубна!
– Так ты… ты и его…
– Да, я и его! – солгал Поляков.
– За… за что?
– Задаром, Репа! Совершенно бесплатно и бескорыстно, в целях очистки общества от таких, как ты с бывшими собратьями.
– Но тебе-то мы что сделали? Мы вообще никогда никого не трогали по-серьезному. И потом… послушай… мы всего лишь рядовые бойцы. Попали к боссу кто по глупости, кто за долги, вот… и пашем! Пахали!
Капитан поднял указательный палец левой руки:
– Правильно сказал. Пахали. Отпахались!
Репа приподнялся на локти, сделал движение назад, подальше от этого страшного человека в маске, но уперся в стену:
– Не надо! Слышь… не надо! Матерью клянусь, я на дела Бубна не ходил, все больше возле машины да на побегушках.
– Так ты шестерка?!
Репа закивал коротко стриженной головой:
– Да-да! На большее и не претендовал. На хер нужно. А все потому, что работы в городе стоящей нет, чтобы платили нормально…
Капитан прервал бандита:
– Ты мне еще о тяжелом детстве расскажи.
– Расскажу! Детство в натуре никакое было. Сначала малолетка, потом…
Поляков не желал слушать то, что говорил бандит, поэтому, в очередной раз прервав его речь, спросил:
– На кого пахал?
Парень протянул руку в сторону окна:
– На Бубна! Он у меня за бригадира был!
– Значит, Бубен? Смотри, какая шишка! А по виду и не скажешь. Так это он сам решил следить за домом напротив?
Глазки Репы забегали. Он понял, что неизвестный появился из-за старухи с девчонкой. Врать не имело смысла.
– Нет, конечно! Бубен лишь бригадир, а послал нас сюда Самед, заместитель Тахира, слышал о таком?
– Слышал! Говорят, от него любовница сбежала?
– Да! Недавно. Но она не любовницей была, шлюх под замком не держат. Их по всему городу полно. Тахир имел на Ольгу какие-то особые виды. Какие, сукой буду, не знаю!
– Он ищет ее?
– Для чего же мы здесь?
– Логично! Вы прибыли сюда вдвоем с Бубном или где-то рядом еще кто шарахается?
– Вдвоем, клянусь.
– Что приказал вам Самед?
– Следить за хатой матери и дочери Ольги!
Капитан недоверчиво сощурил глаза:
– А если бы она появилась здесь?
– Бубен должен был доложить об этом Самеду, а уж тот решил бы, что нам делать дальше. Но, скорей всего, привезти молодую бабу обратно к хозяину!
Поляков резким ударом вновь вырубил Репу. Перетащил тела в комнату, где был провален пол и зияла глубокая, черная дыра. Сбросил бандитов вниз. Вышел на улицу. Увидел фонарь Репы. Ногой раздавил его. Вслушался в ночь. Вокруг тихо! Даже слишком тихо, неестественно тихо! Пустырь. Но почему не проявил себя ни один бомж? Ни одна бродячая собака? Ушли в город? Или на западную оконечность поселка, где ровными рядами расположились участки садовых товариществ? Возможно. Ночью становилось холодно. А к зиме этот пустырь и вовсе пустел. Обитать здесь зимой невозможно. Даже в бараке! Убедившись, что за ним никто не следит, капитан подошел к машине. Ключ от замка зажигания вставлен в замок. От его, Полякова, пальцев. А следы на строительном мусоре ерунда. Теперь Алексею предстояло выполнить вторую часть плана, задуманного в Переславле. Пожалуй, самую сложную. А там кто его знает. Нередко на практике сложное оказывалось простым, а простое сложным! Перейдя пустынную улицу, Поляков открыл калитку дома № 7 по Третьему Речному переулку, миновал двор и поднялся на крыльцо. С него вновь осмотрелся. Никого. Тихо постучал. Ему не ответили. Пришлось стучать громче. Голос женщины внутри дома прозвучал неожиданно:
– Перестаньте греметь, кого вам надо?
Поляков кашлянул, ответил:
– Я от вашей дочери, Ольги!
Дверь открылась, еще совсем не старая женщина, закутавшаяся в пуховый платок, сказала:
– Прошу вас, заходите. И сразу в столовую! Там будет удобнее всего поговорить!
Алексей выполнил просьбу-требование матери Ольги. Хозяйка дома подготовилась к приему ночного гостя, закрыв окно столовой плотным одеялом. Так что свет из здания на улицу не пробивался. Хорошая светомаскировка, но сейчас совершенно необязательная. Впрочем, по этому поводу капитан не сказал ни слова. Женщина же старалась сделать все как нужно. Он представился:
– Алексей Поляков, или, если угодно, Алексей Николаевич Поляков.
Мать Ольги кивнула:
– Антонина Васильевна! Вы служили вместе с сыном?
– Да! В Афганистане! Игорь был моим подчиненным.
Женщина задумчиво произнесла:
– Вот откуда мне знакома ваша фамилия, как же, Игорь говорил о вас!
Поляков достал бережно хранимую им фотографию. Протянул хозяйке дома. Та взяла ее. Вздохнула:
– Да! Вижу! Игорек сбоку, вы посередине! Такие молодые!
– К сожалению, не все из тех, кто запечатлен на фото, дожили до окончания той безумной бойни! Эта фотография была сделана перед боем, в котором подразделение понесло очень большие потери.
– Слышала об этом! Мне жаль, и я скорблю.
Она ненадолго замолчала, чтобы через минуту спросить:
– В какую историю попала моя дочь? Она сказала, что все я узнаю от вас!
– Да, так будет лучше!
– Тогда присаживайтесь! Я налью горячего чаю, можете курить! И пожалуйста, не скрывайте от меня ничего!
Алексей отпил из чашки глоток ароматного, с какими-то травами чаю и, закурив, рассказал женщине все, что знал о судьбе ее дочери и о той опасности, что грозит ей и ее близким.
Антонина Васильевна слушала отставного капитана очень внимательно и, только когда он закончил повествование, обхватив голову руками, с болью в голосе произнесла:
– Господи! Этого не может быть!
Поляков спросил:
– Вы мне не верите?
Женщина подняла на него наполнившиеся слезами глаза:
– Извините, я не это имела в виду! Оля, Оля, как же так? И ни слова мне за все эти годы! Почему она не бросила проклятый город и не вернулась домой?
– Это не так просто было сделать. Бандиты умеют крепко держать свои жертвы, а Оля не проститутка, она жертва обстоятельств!
Взгляд хозяйки дома стал более внимательным. Слезы так и не нашли себе выхода. Женщина сумела справиться с эмоциями, вот только каких усилий это ей стоило!..
– Скажите, почему вы приняли участие в ее судьбе? Ведь о том, что Игорь брат Оли, знать не могли. Или узнали каким-то образом?
– Нет, не знал! И дело здесь не в нем! Дело в самой Оле! Встретив ее, я как-то неожиданно и сразу понял, что, несмотря ни на что, в ней живет душа порядочного и несчастного человека. А уж если говорить начистоту, то я… просто полюбил вашу дочь!
– Не обращая внимания на то, что она… проститутка?
– Антонина Васильевна, прошу вас, не называйте дочь этим словом. А лучше разбудите внучку и подготовьтесь, как это говорится у военных, к эвакуации! – Поляков взглянул на часы и добавил: – Сейчас почти полтретьего. В три мы должны покинуть Волочаевск!
Женщина поднялась.
– Хорошо! Но завтра должен приехать в отпуск Игорь, как с ним быть? Он появится, а здесь пусто, и ни записки, как вы говорите, оставить нельзя, ни соседей предупредить!
Алексей воскликнул:
– Игорь приезжает? Завтра?
– Да. Утром вылетает из Пятигорска, где-то в три после полудня должен быть здесь!
– Утром! Как рано он вылетит?
– Говорил, в 6.00, армейским самолетом!
– Ясно! У вас телефон его есть?
– Конечно! Только сотовый.
– Дайте мне, пожалуйста, его!
– Подождите!
Антонина Васильевна вышла в коридор, а Поляков ударил ладонью о стол и закурил очередную сигарету. Приезжает Костыль, Костылев, брат Ольги и командир соединения. А он, Поляков, думал, как выйти на фронтового друга. Это удача, большая удача. Но надо связаться с ним до того, как он покинет базу соединения. Что Поляков и попытался сделать.
Вошла мать Ольги и Игоря, положила перед Поляковым изрядно потрепанную тетрадь, открытую на второй странице, заполненной телефонными номерами, обычными поселковыми и международными. Был среди них и один мобильный. На него и указала женщина:
– Вот этот номер Игоря! Он, правда, не всегда отвечает по нему, но, может, вам повезет!
– Будем надеяться!
Антонина Васильевна вновь вздохнула:
– Ну ладно, пытайтесь дозвониться, а я пошла в дорогу собираться!
– С Машей, наверное, тяжело будет! Дети не любят, когда их будят, и капризничают!
На что женщина спокойно ответила:
– Внучка уже встала!
Поляков удивился:
– Да? Дисциплинированный ребенок!
– Как и ее мать! К сожалению… но не будем об этом!
Женщина вышла, а Алексей достал свой телефон, набрал номер, записанный в тетради. Послышался щелчок, затем длинные гудки. Наконец, недовольный, изменившийся, но все же знакомый голос:
– Кому это не спится? Какого черта?
Поляков, улыбаясь, произнес:
– А ты заматерел, Игорек! Хотя чему тут удивляться? Генералом стал, комбригом! Знал бы, что спеси набрался, не позвонил бы! Когда-то ты скромнее был! Значительно скромнее и почтительнее к старшим! Проснулся, Костылев? Или все еще спишь в оглоблях?
Генералу потребовалось время прийти в себя, после чего Поляков услышал на этот раз крайне изумленное:
– Капитан? Поляков? Ты, командир?
– Узнал?
– Но откуда у тебя мой номер? И вообще, откуда ты взялся? Сколько пытался найти тебя, без толку, а тут вдруг сам объявляешься!
– Откуда, спрашиваешь, номер? Видать, не до конца проснулся, а ну-ка напряги свои генеральские извилины и попробуй угадать с трех раз!
– Этот номер могла знать только мать! Постой… так ты что, в Волочаевске? У нас в хате, что ли?
– Ну наконец-то! Оказывается, не все еще потеряно, раз генералы просчитывать ситуацию не разучились.
– Ты не подкалывай, Леша, а? Лучше скажи, как в Волочаевск-то попал?
Поляков прошелся по столовой:
– Это отдельная история, Игорь! Ты в 6.00 вылетаешь в Москву?
– Информацию мать скинула?
– Нет, оперативный дежурный ГРУ!
– Ясно! Да, в шесть часов. Пора собираться. Но не в Москву, а прямо на военный аэродром Переславля. Наши летуны перегоняют туда транспортный семьдесят шестой!
Алексей переспросил:
– В Переславль?
– Да, а что?
– Ничего! Слушай меня внимательно! Но сначала ответь, ты один или с женой летишь?
– Один! Нет у меня больше жены. Разошлись. Так что ты там сказать хотел?
– По прилете отправляйся в гостиницу КЭЧ, там для вашего генеральского брата всегда апартаменты забронированы. В Волочаевск ни ногой. Только в КЭЧ, там и жди моего звонка. Договоримся о встрече!
– Ничего не пойму! Что случилось-то? И почему ты в доме у матери?
Поляков не стал вдаваться в подробности, лишь объяснив:
– Проблемы тут и у твоей семьи, и у меня образовались. Вот пытаюсь разобраться в них! Ты станешь как нельзя кстати!
Костылев встревожился:
– Проблемы? И насколько серьезны они?
– Бой против банды Урчидала у Камельхера помнишь?
– Еще бы! Разве такое забудешь? А при чем здесь Афган?
– При том, что последствия проблем могут стать, да в принципе уже начинают становиться, пока, к счастью для противника, такими же, как и у Камельхера!
– Ни хрена себе! О чем ты? Где Переславль с Волочаевском, а где Афган? Что случилось, Леха?
– Как встретимся, так обо всем и поговорим! А сейчас мне надо вывезти твою семью из Волочаевска!
– Даже так? Дела!
– Все, Игорек, рад был тебя слышать, с еще большей радостью обниму при встрече! Бывай!
– Ты держись там, командир! Приеду, разрулим ситуацию и все проблемы снимем! Но кто бы мог подумать!..
Не дождавшись, пока друг закончит мысль, Поляков отключил сотовый телефон, обернулся, так как при разговоре стоял лицом к завешанному одеялом окну. Увидел в прихожей Антонину Васильевну и миловидную девочку, в аккуратной курточке, на ворот которой спадали такие же шикарные, как у Ольги, густые белокурые волосы. Дочь очень была похожа на мать.
Поляков подошел к ней, присел на корточки:
– Здравствуй, Маша!
– Здравствуйте! – вежливо ответила девочка.
Капитан продолжил:
– Меня зовут дядя Леша! Я хороший друг твоей мамы! Приехал за вами по ее просьбе, так как сама она этого сделать по ряду причин не может!
Маша спросила:
– Мама больна?
– Нет, что ты!
– Вы отвезете нас с бабушкой к ней?
– Нет, Машенька! Мы поедем не в город. Но, думаю, ты скоро увидишь свою маму! Как и дядю Игоря! А пока с бабушкой проведешь некоторое время на даче моих родственников. Хорошо?
Девочка вздохнула, согласившись:
– Хорошо! Все равно ничего другого не будет!
– Ну зачем так грустно? Не надо, Маша! Я обещаю, все сложится так, как надо!
– А как надо?
Поляков ответил серьезно на недетский вопрос ребенка:
– А надо так, чтобы дочь жила с мамой, бабушкой. Нормальной, счастливой жизнью. И ты будешь так жить! Ясно?
– Да! А вы станете моим папой?
Антонина Васильевна всплеснула руками:
– Ну о чем ты говоришь, Маша? Дядя Леша просто знакомый мамы!
Но Поляков вновь ответил серьезно, чем совершенно сбил с толку бабушку девочки:
– Если ты и мама захотите этого, то я с удовольствием стану твоим папой! Но это будет зависеть только от вас двоих! – Алексей поднялся, посмотрел на мать Ольги: – Выходим из дома и сразу на пустырь. Дальше я покажу дорогу. А сейчас, Антонина Васильевна, закройте все, что посчитаете нужным закрыть, и начинаем марш, девочку возьму на руки, по пустырю без травм в темноте ей не пройти. Замок на двери крыльца лучше не вывешивать. Да и не забудьте снять одеяло с окна столовой, предварительно выключив свет!
Хозяйка дома послушно кивнула и обошла дом.
В 3.10 мужчина с девочкой на руках и еще нестарая женщина пересекли Третий Речной переулок и скрылись в кустах у барака. Здесь Поляков остановил процессию, опустил Машу на землю:
– Подождите немного, мне надо одно дело закончить! Это не займет много времени!
Поляков прошел к «Москвичу». Завел автомобиль, отогнал его в глубь пустыря, где свалку пересекал неглубокий, но сильно замусоренный ржавыми металлическими конструкциями овраг. Выпрыгнув из салона, пустил «Москвич» вниз. Раздался скрежет металла! Если с утра на машину выйдут старатели пустыря, то они быстро оприходуют бесхозный автомобиль, разобрав его до последнего болта. А если не выйдут, то милиции в дальнейшем все равно будет сложно установить истинную картину произошедшего здесь этой ночью, даже при условии быстрого обнаружения бандитов. Но тех скорее найдут люди Тахирова, нежели милиция. А наркоторговец шума поднимать не будет! Вот только ярость его может начать зашкаливать!
Что ж! Пусть лучше будет не в себе наркоторговец, раз схватка с ним неизбежна. А избежать ее уже не удастся. Да и не следует избегать! Надо принять бой и порвать врага в клочья. Иначе какой он офицер спецназа? Это доля Шаранского бегать и прятаться от бандитов, Поляков предпочитает схватку. Прибытие же Костылева значительно усиливает позиции отставного капитана. Игорек из той же породы, что и Алексей, и бой для него самый эффективный метод решения различного рода проблем. Так что Тахиру лучше вовремя усмирить ярость и уйти вместе с бандой из города. Иначе смерть. Другого выхода для него нет и не может быть!
Поляков оборвал мысль, невольно завладевшую им, вернувшись к женщине и девочке:
– Вот и я! Все нормально?
Ответила Антонина Васильевна:
– Да! Только жутко как-то! Всю жизнь прожила рядом с этим пустырем, но даже не представляла, как здесь ночью страшно!
– Бывает, – сказал Поляков, поднимая Машу на руки.
Девочка обняла Алексея за шею, прижавшись к нему. Грея тело капитана вместе с успевшей остынуть душой. И это наполняло боевого офицера какой-то не познанной ранее радостью.