Глава 9
В 6.30 вторника, 13 ноября, Николаев, стараясь не разбудить Екатерину, привел себя в порядок, оделся, выпил чашку кофе с бутербродами, приготовленными вчера, и вышел из дома. Служебная «Ауди» стояла на своем месте, у тротуара, в зоне действия знака, запрещающего остановку.
Он благополучно проехал по городу и подвел машину к воротам усадьбы Фрола. Охрана беспрекословно пропустила его. Николаев остановил «Ауди» на площадке рядом с особняком и вышел на улицу.
Сегодня было прохладно. Ночью шел дождь, сейчас дул северный ветер, несильный, но холодный, насквозь пробивающий пальто. Выкурив сигарету, он вновь сел в машину, как оказалось, ненадолго. Без пяти восемь из особняка вышел Глеб Сегин. Николаеву опять пришлось выходить из уютного салона.
— Привет, Глеб!
— Привет, — ответил один из личных охранников Фроленко, поежился и заявил: — Черт, хреновая нынче погода, да, Роман?
— Ничего хорошего.
— Сейчас только водку пить у камина.
— Почему водку и обязательно у камина? — Николаев улыбнулся. — Я бы не отказался от коньячка с лимоном, да в баньке, в обществе Белки. Кстати, ее взяли?
— Ни хрена. Исчезла шлюха, словно сквозь землю провалилась. Всю ночь ребята искали. Все места, где она могла укрыться, перевернули, но без толку.
— Может, успела свалить из Москвы?
— Аэропорты, вокзалы проверяли.
— Этого можно было и не делать. Если Белка решила уносить ноги из столицы, то наверняка под видом плечевой. Подставилась какому-нибудь дальнобойщику, а тот в ночь увез ее за сотни верст от Москвы. Могла и на электричках уйти.
— Плохо, что ты не взял ее на хате дружка Ботаника.
— Ты знаешь, почему я этого не сделал.
— Да, знаю, но босс нервничает. Подай ему Белку, да и все тут!
— А чего бояться? В полицию она не пойдет, никого не сольет, не дура, понимает, что башки лишится.
— Если только не подалась к конкурентам босса. Вот чего он опасается.
— Не подастся. Конкуренты выкачают из нее информацию и выкинут на улицу, если не прибьют. На хрена она им сдалась? Белка тоже это понимает.
— Тем не менее ее продолжают искать до сих пор.
Из дома вышел Фроленко. По физиономии босса было заметно, что он провел бурную ночь.
— Здравствуй, Роман!
— Доброе утро, Михаил Семенович.
— Издеваешься? Какое оно доброе?
— Это кому как. Для меня очень даже доброе. Мне сегодня в офисе бабки получать!
— Кому что. Ладно, все готовы?
Глеб доложил:
— Готовы!
— Тогда едем в офис.
Кортеж из трех машин покинул территорию усадьбы и в 9.00 въехал во двор офиса.
Николаев поинтересовался:
— Когда я могу получить свои деньги, Михаил Семенович?
Фроленко раздраженно повысил голос:
— Ты уже достал своими бабками! Все сполна получишь!
— Вчера вы по-другому со мной разговаривали.
Фроленко взглянул в глаза Николаева и прочитал в них недовольство, смешанное со скрытой угрозой.
— Ладно-ладно. — Босс сменил тон. — Идем в кабинет.
Фроленко, Николаев и Сегин поднялись в приемную, где их встретила секретарша.
Ирина заученно улыбнулась, поднялась из кресла.
— Здравствуйте, Михаил Семенович, доброе утро, господа.
— Здравствуй, — за всех ответил Фроленко и тут же спросил: — Быстрова еще не было?
— Нет. Он звонил где-то минут двадцать назад. Его машина стоит в пробке.
— Значит, тебе позвонил?
— Да.
— Как появится, в кабинет.
— Да, Михаил Семенович. Кофе, чаю?
Фроленко повернулся к охране и осведомился:
— Будете что-нибудь?
Николаев и Сегин отказались.
— И мне ничего не надо. Ты, Глеб, проверь офис, — многозначительно, с намеком приказал Фрол Сегину. — А ты, Роман, давай за мной!
Фрол и Николаев вошли в кабинет. Роман прекрасно понимал, что значит приказ босса, только что отданный Сегину. Глеб должен был проверить готовность девушек к смотринам, которые будет проводить некий иностранец.
Фроленко предложил Николаеву присесть на диван, сам устроился в кресле у журнального столика, набрал номер на сотовом телефоне.
— Граф, какого черта ты предупреждаешь об опоздании секретаря? Меня набрать было трудно? Как это недоступен? Я не выключал телефон. Черт, совсем забыл об этой мертвой зоне. Но ты мог перезвонить позже. Что по Белке? Ты понимаешь, чем это может обернуться? Где находишься?.. Минут через пятнадцать? Хорошо, как подъедешь, поднимайся сразу в кабинет. А что у тебя голос такой раздраженный? Ладно, жду. Да, ты созвонился с Эдди? В час? Хорошо. — Фроленко отключил телефон, бросил его на столик, взглянул на Николаева и заявил: — Вчера тебе чутье спецназовца подсказало, где может находиться Ботаник. Что оно говорит в отношении Белки?
— То, что наша красавица еще вчера свалила из Москвы. Бесполезно посылать людей в аэропорты и на вокзалы. Белка наверняка очаровала какого-нибудь дальнобойщика.
— Лучше бы ты пристрелил ее вчера!
— Да? И сейчас сидел бы в клетке местного отделения полиции, а Ботаник давал бы показания. Мне плевать, чем он занимается, но, судя по тому, какой вчера поднялся шум, в вашем бизнесе от него зависит очень многое. Он наверняка знает то, чего не надо доводить до сведения полиции. Но, повторяю, это не мое дело. А по Белке скажу так: чем дальше она свалит от Москвы, тем лучше.
— Но как они смогли спеться? Интеллигент Шестак и шалава Белка?
— А вот в этом, Михаил Семенович, извините, конечно, виноваты вы сами. Неужели на вокзалах мало шлюх? Вы каждый раз могли подкладывать Ботанику другую бабу.
— Ты прав. Но Белка хитра, сволочь. Наверняка это она подбила Ботаника на побег. Сам бы он не решился.
— А что он говорит, если это, конечно не секрет?
— Продолжает отпираться, мол, никакой договоренности с Белкой у него не было. Он, дескать, и сам был удивлен ее внезапным появлением на хате, о которой ей якобы ничего известно быть не могло.
— Понятно. Ботанику не остается ничего другого, как отрицать сговор.
— Ладно. Теперь поздно говорить об этом.
Фроленко поднялся, подошел к сейфу. Вскоре на столе лежали восемнадцать пачек стодолларовых купюр.
— Забирай! — заявил босс. — Пересчитывать будешь?
— Нет, слишком утомительно. А вот пакетик не помешал бы.
— Держи, — Фрол бросил на стол пакет.
Сложив деньги, Николаев спросил:
— Какая на сегодня мне предстоит работа?
— Обычная.
— Вы собираетесь куда-нибудь ехать?
— Пока не знаю, но до двух часов точно буду здесь.
— Я могу пройти в приемную?
— Подожди. Ты считаешь, что Белка мне не угрожает?
— Она сейчас сама боится, как бы ее не поймали. Какая может исходить угроза от человека, который ощущает себя в опасности?
— А если она не свалила из Москвы, а ломанулась к ментам?
Николаев вновь внимательно посмотрел на Фроленко и спросил:
— Скажите честно, Михаил Семенович, ей есть что рассказать полиции? Я имею в виду то, что нанесет вам серьезный ущерб.
— Есть.
— Это касается шлюх?
— Без комментариев, Рома. Ты позвонил бы своему другу Шарнину.
— Что спросить?
— Надо прощупать, не у ментов ли наша шлюшка.
— Как это сделать? Напрямую не спросишь. Он хоть и друг, но мент, причем хороший. Его может насторожить мой интерес.
— Так думай, Рома, думай! Ты же профи!
— Но Санька Шарнин может ничего не знать о Белке. Допустим, Курина сунулась в полицию, но в другом районе. Хотя, конечно, узнать, так ли это, он вполне способен. Менты связаны между собой. Ладно, попробую.
— Ты уже придумал, как представить свой интерес?
— Иначе не стал бы звонить.
— Быстро ориентируешься в обстановке.
— Потому и жив до сих пор, пройдя две войны и десятки боевых выходов. — Николаев достал из кармана сотовый телефон.
— Громкую связь включи. Я хочу слышать ваш разговор, — заявил босс.
— Тогда распорядитесь никого не впускать в кабинет.
Фроленко по телефону внутренней связи приказал секретарше:
— Ирина, ко мне никого не впускать. Даже господина Быстрова. До отдельного распоряжения. Ты все поняла? Ну и хорошо. Никого!
Фрол кивнул, Николаев набрал номер друга детства, а ныне майора полиции.
— Саня, привет! Говорить можешь?
— Могу. Совещание через двадцать минут. Слышал, ты сейчас уже не таксуешь? Подался в охрану самого Фрола?
— Стукачи работают?
— Без них никуда. Вот что я скажу тебе, Рома. Напрасно ты пошел к Фролу. Мутный он тип.
— У полиции есть претензии к господину Фроленко?
— Были бы — он не сидел бы спокойно в своем офисе.
— Так в чем же дело? Мне предложили работу с более высокой оплатой, чем выручка таксиста, я согласился. Кстати, устроился на законных основаниях. Через отдел кадров, по трудовой, на белую зарплату.
— Дело, конечно, твое, но лучше остался бы таксистом. Ладно, ты же не просто так позвонил, да?
— Во-первых, хотел пригласить тебя к себе.
— Это понятно, что во-вторых.
— А во-вторых, Саня, меня интересует одна девушка.
— Девушка? По-моему, ты с Катькой Воронцовой живешь? Или вы уже разбежались?
— Пока нет, но все идет к этому.
— Из-за девушки, которая тебя интересует?
— В том числе и из-за нее.
— Ну и что ты хотел узнать о ней?
— Понимаешь, вчера мы договорились поехать с ней в укромное местечко. Ты понимаешь, о чем речь.
— Понимаю и не узнаю тебя.
— Все течет, Саня, все изменяется. Так вот, мы договорились провести вечер на ее хате, а она вдруг исчезла. Не позвонила, не предупредила, пропала, да и все тут!
В динамике было слышно, как Шарнин усмехнулся.
— Сбежала, значит, твоя зазноба?
— Как бы чего не случилось, Саня! Может, ее ваши закрыли?
— За что?
— Как говорится, был бы человек хороший, а статья найдется.
— Не передергивай. Кто она?
— Ты ее знаешь. Людмила Курина.
— Белка? — удивленно воскликнул майор полиции. — Так ты с ней связался?
— Да! И мне плевать, что она шлюха. Я хочу знать, что с ней.
— Ну ты даешь! С проституткой связался. Рома, тебе Москва противопоказана.
— Слушай, Шарнир, я к тебе с просьбой обратился, а ты мозги мне прочищать вздумал, воспитывать как малолетку. Я сам могу тебя многому научить. Не забывай, где мне пришлось служить, умник!
— Ладно, не кипятись. У нас ее нет, это точно.
— А в других ваших подразделениях? У вас же сводки в главное управление по Москве стекаются. У тебя наверняка там есть свой человек. Мне многого не надо. Всего лишь узнать, в полиции Люда или нет.
— И чего ради друга не сделаешь, хоть и чудит он в столице по полной программе.
— Не все же воевать. Надо когда-то и пожить, хотя бы как ты, например.
— Не упрекай. Я в Чечне тоже был.
— Там многие были, но не все воевали. Так что скажешь, друг детства?
— Минут через десять, может, раньше, перезвоню.
— Добро. Жду.
Николаев выключил телефон, взглянул на Фроленко и спросил:
— Как?
— Отличная работа. Профи! Этим сказано все.
— Вообще-то я снайпер-ликвидатор.
— Я не забыл.
Шарнин позвонил через семь минут и сообщил:
— Рома, за прошедшие сутки твоя подруга Белка ни в одно отделение полиции не поступала.
— Черт, где же она?
— Ищи ее у подруг или… ты сам знаешь где.
— Значит, в полиции Белки нет?
— Нет.
— Ладно. Спасибо. С меня пузырь.
— Ты лучше прислушайся к моему совету.
— Я подумаю. Давай, Саня! Спокойной тебе службы. — Николаев выключил телефон. — Что и требовалось доказать. В полиции Белки нет, у подруг тоже, на вокзалах и в аэропортах она не объявлялась. Значит, девица засела где-то в Москве, что маловероятно. Но скорее всего, она свалила из города на фуре или электричках.
— Понял. Благодарю.
— Я в приемную?
— Давай.
Николаев вышел из кабинета. Его сотовый телефон тут же издал сигнал вызова. На дисплее светился номер Екатерины.
«А ей-то что надо?» — подумал Роман и ответил:
— Слушаю тебя!
— Нам надо срочно поговорить.
— Даже так? Интересно, что за срочность?
— Не телефонный разговор.
— Между прочим, я на службе.
— Мне тоже пришлось отпрашиваться.
Николаев понял, что через Екатерину на него пытается выйти Седов. Звонить в офис командир отряда не мог, поэтому использовал Катю.
— Ладно, только для разговора тебе придется подъехать к офису, в котором я работаю.
— А я уже почти около него.
— Подходи к центральному входу. Найдешь?..
— Ты выйдешь — увижу!
— Хорошо. Но я выйду, если меня отпустят.
— Постарайся.
Николаев повернулся к секретарше:
— Ирина, передай боссу, что мне надо на секунду зайти к нему.
— Так проходи. Ты же его телохранитель. Для тебя ограничений нет.
Роман вошел в кабинет:
— Извините, Михаил Семенович, я могу выйти на улицу?
— А что произошло?
— Не знаю. Женщина, с которой я живу, позвонила и сказала, что ей надо срочно со мной поговорить. Она с работы отпросилась и находится где-то рядом.
— Хорошо. Иди, но не надолго.
Николаев вышел из офиса, увидел у соседнего здания Екатерину, подошел к ней и спросил:
— На тебя вышел мой командир?
— Не знаю, кто он, но видно, что начальник немалый, если сам директор нашел меня и отправил сюда на своей машине.
— Что ты должна передать?
— Чтобы ты нашел безопасное место и позвонил ему с моего телефона.
— Пройдемся.
Николаев взял Екатерину под руку, забрал у нее телефон и вызвал Седова.
— Командир?..
— Визит?
— Должен состояться.
— Когда?
— Ориентировочно в тринадцать.
— Понял, благодарю.
Николаев отключил телефон.
Екатерина посмотрела на него и спросила:
— Что все это значит?
— Тебе знать не надо. Теперь слушай то, что ты мне сейчас сказала.
— Кто-то спросит?
— Возможно, нет, но не исключаю, что и спросят.
— Слушаю.
— Ты сообщила мне, что беременна.
— Что? — Глаза Екатерины расширились от удивления. — Я беременна?
— Да.
— Но я даже тесты не покупала и не беременна. У меня сегодня критические дни начинаются.
— Об этом знать кому-либо совершенно не обязательно.
— Но почему именно беременна?
— А по какой другой причине женщины срываются с работы, ищут своих мужчин, не обращая внимания ни на что?
— Ты должен отчитаться о нашем разговоре?
— Это не твое дело, Катя. Извини, у меня мало времени.
— Подожди, Рома. А если я на самом деле забеременею?
— Мы предохраняемся.
— Я могу перестать пить таблетки и забыть купить презервативы. Обычная женская хитрость. Тогда как?..
— Не понял, что ты хочешь от меня услышать?
— Как ты воспримешь новость о моей беременности?
— С огромной радостью.
— Я серьезно.
— Не знаю. Как-то не думал, что у нас могут быть дети.
— Ты откажешься от меня и ребенка?
— Катя, зачем обсуждать то, чего нет? Извини, я спешу.
— Ты подал мне интересную идею.
— Екатерина, не балуй!
Женщина улыбнулась:
— И не думаю. До вечера, Рома. Что приготовить на ужин?
— Что хочешь. Но не факт, что этим вечером я буду дома.
— Из-за разговора?
— Из-за работы.
— Думаешь, мне очень хочется сидеть вечером одной в четырех стенах?
— Какие проблемы, Катя! Сходи в кабак. Кавалер в гипермаркете наверняка найдется.
— Дурак!
— Не оригинально.
— Я тебе и твоему начальнику, надеюсь, больше не нужна?
— По делу — нет.
— До свидания. — Екатерина резко развернулась и быстро пошла к Садовому кольцу.
Николаев вернулся в офис.
В приемной Ирина передала ему:
— Босс приказал, как вернешься, зайти к нему.
— Хорошо.
Николаев вошел в кабинет.
Фроленко находился в нем один.
— Видел в окно, как ты мило беседовал со своей женщиной, — заявил он. — По-моему, она была раздражена.
— Вы же знаете, что женщины часто раздражаются по пустякам. А у нее новость серьезная.
— Что случилось?
— Екатерина сообщила мне, что беременна.
— Вот как? Так радуйся, отцом станешь.
— Не готов я к этому.
Фроленко усмехнулся:
— Ничего, увидишь ребенка — все само встанет на свои места. Ты расписан с этой женщиной?
— Нет.
— Ну вот, свадьбу шикарную организуем, погуляем, а то работа уже вот где сидит! — Он провел ладонью по горлу.
— Я еще ничего не решил.
— За этим дело не станет. Так, сколько сейчас времени? Одиннадцать сорок. В двенадцать тридцать я попрошу тебя доехать до моего дома и передать жене вот это. — Фроленко достал из ящика стола сверток.
— Надеюсь, не бомба? — спросил Николаев и улыбнулся.
— Неудачная шутка, Роман. Это подарок.
— Почему, извините, сами не вручите его вечером?
— Мы с женой немного повздорили. А характер у нее не дай бог. От меня она ничего не примет, ты — другое дело. А то, что я купил, изменит ее настроение.
— Вы дипломат, Михаил Семенович.
— Приходится быть таковым. Семейная жизнь — штука непростая.
— Вот видите, а мне советуете жениться.
— Одному, Рома, хуже, поверь. Уж я-то знаю.
— Верю.
— Значит, отвезешь, лично передашь и вернешься.
— Слушаюсь, босс.
— Давай, жених. Кстати, можешь деньги домой или в банк завезти. Часов до четырех, я никуда не поеду. По крайней мере не собираюсь.
— Понял. — Николаев вышел из кабинета.
Секретарша увидела сверток, улыбнулась и заявила:
— Дорогие духи для мадам Фроленко!
— Откуда ты знаешь, что в свертке и кому он предназначен?
— Не ты первый везешь подарок жене босса, когда они поругаются. Михаил Семенович всегда вручает ей дорогие духи.
Роман подошел к секретарше и тихонько спросил:
— А что, Ирина, это правда, что у жены босса вздорный характер?
— Я лично с ней не знакома, поэтому судить не могу. По слухам, вздорный, но ты же знаешь, что верить сплетням нельзя. Не удивлюсь, если в офисе меня считают любовницей Фроленко.
— Такого не слышал.
— Возможно, еще услышишь.
Николаев увидел на столике литровую бутылку водки и осведомился:
— Босс перешел на национальный напиток?
— Это для гостя.
— К Фроленко должен кто-то подъехать?
— Роман Сергеевич, не надо задавать вопросы, на которые я не могу ответить.
— Так ты уже это сделала. Если приготовлена водка для гостя, значит, он скоро подъедет. Заметь, я не интересовался, кто он.
— А я бы и не сказала.
— Ты хороший секретарь.
— Стараюсь. Где мне найти еще такую высокооплачиваемую работу? Это практически невозможно сделать даже в Москве.
— В правительстве, мэрии, департаменте каком-нибудь, на худой конец в управе.
— Да? И кто возьмет меня туда?
— Согласен. Кстати, по этому поводу. Когда я только начинал службу, в войсках анекдот ходил. Рассказать?
— Давай.
— Сын полковника спрашивает у отца: «Папа, а я, когда вырасту, смогу стать полковником?» Отец отвечает: «Конечно, я же полковник». — «А генералом?» — спрашивает сын. Полковник, подумав, ответил: «При определенных обстоятельствах можешь стать и генералом». — «А маршалом?» — не унимается сын. Полковник смеется и говорит: «Нет, маршалом ты не станешь». — «Почему?» — спрашивает мальчик. «У маршалов свои сыновья есть», — отвечает отец.
Ирина улыбнулась:
— Извини, Роман, я плохо разбираюсь, чем полковник отличается от маршала.
— Понятно. — Николаев вздохнул. — Анекдот не по теме. В следующий раз расскажу что-нибудь понятное.
— Не утруждай себя, я не люблю анекдоты.
— А что ты любишь?
— Многое. Мне перечислить?
— Все! — Николаев поднял руки. — Ухожу!
— Ты пакет с деньгами сейчас заберешь или позже?
— Сейчас.
— Повезло!..
— Везет сильнейшим. А тебе нужны деньги?
— Покажи мне хоть одного человека, которому они не нужны.
— Показал бы, но его, к сожалению, здесь нет.
— Я тебе не верю.
— Тем не менее такие люди есть. Я буду во дворе. В двенадцать тридцать выезжаю к супруге Фроленко. Кстати, я даже не знаю, как ее зовут.
— Элла Александровна.
— Капризная мадам, пытающаяся всеми средствами сохранить остатки прежней красоты?
— Не угадал. Симпатичная, спокойная, знающая себе цену тридцатилетняя женщина.
— Тридцатилетняя?..
— Да, это вторая супруга Фроленко. Уверена, она тебе понравится, как и ты ей. Но не пытайся за ней ухаживать. Это чревато.
— Я не идиот!
— Извини, Роман Сергеевич, мне надо заниматься делами.
— Конечно, Ирина. До половины первого я на территории.
— Запомнила.
Николаев забрал пакет с деньгами, положил в него сверток для жены Фроленко, прошел во внутренний двор. В 12.30 он сел в машину, направился домой и оставил там деньги.
Спустя час Роман подъехал к воротам усадьбы Фроленко. Охрана, видимо была предупреждена. Ворота открылись, но шлагбаум оставался опущенным. Крепкий парень поприветствовал Николаева, осмотрел салон, попросил открыть багажник.
Он убедился в том, что телохранитель босса приехал один, передал по рации, что все в порядке, и сказал Роману:
— Подъезжай прямо к центральному входу. Элла Александровна оповещена и ждет.
Николаев подогнал «Ауди» к ступеням, ведущим к стеклянной террасе, откуда вышла супруга Фроленко, на которой был утепленный плащ. Если бы Роман встретил ее раньше, то ни за что не поверил бы, что такая женщина может быть женой главаря преступной группировки. Ей бы на подиуме сверкать.
Госпожа Фроленко улыбнулась Николаеву, вышедшему из машины, и сказала:
— Здравствуйте, Роман! Муж в своем репертуаре. Улаживание семейных конфликтов он перекладывает на плечи других людей.
— Это вам, Элла Александровна. — Прапорщик протянул женщине сверток. — Приказано вручить лично в руки.
— Зайдите на чашечку кофе. Новая горничная совершенно изумительно варит его.
— Извините, но у меня работа. Вы даже не посмотрите, что в свертке?
— Знаете, сколько таких вот презентов лежит в моей комнате? Нераспечатанных!..
— Откуда же мне знать?
— Пять штук. И все с духами, запах которых я не переношу.
— Так подсказали бы мужу, какой парфюм предпочитаете.
— Женский парфюм — вообще не его дело. Я в состоянии сама подобрать себе то, что мне нравится.
— Не сомневаюсь. Но мне пора. Передать супругу ничего не хотите?
— Все, что следует, я скажу ему вечером, если, конечно, он не задержится допоздна в своем офисе. Кстати, говорят, у него там красивая секретарша?
— Она вам не конкурент.
— Вы мне льстите.
— Ничуть. Говорю как есть. До свидания, Элла Александровна.
— До свидания, Роман Сергеевич. Я рада, что хоть один человек в окружении мужа знает, как вести себя с женщиной.
— Благодарю, — сказал Николаев и неожиданно добавил: — Счастья вам!
Супруга Фроленко как-то грустно взглянула на прапорщика:
— Счастья? Спасибо. Вот только знать бы, что это такое? Но не смею задерживать, до свидания.
Роман сел в машину и вывел «Ауди» за ворота усадьбы Фроленко.
«Надо же! — подумал он. — Этому козлу досталась такая жена. Хотя никто не заставляет ее жить с ним. Значит, благосостояние для Эллы Александровны выше любви? Не похоже. А может быть, она вынуждена жить с Фроленко? Но это, в принципе, не мое дело».
На десятом километре загородного шоссе «Ауди», несмотря на пропуск, остановил инспектор ДПС. Лейтенант подошел, представился, попросил документы.
Получив их, он сказал:
— Прошу вас выйти из машины.
Николаев посмотрел на офицера, слишком усердно несущего службу, и спросил:
— А в чем, собственно, дело?
Но инспектор, казалось, не слышал его и повторил:
— Прошу вас выйти из машины.
— Вы собираетесь произвести осмотр транспортного средства или обыскать меня?
Лейтенант был непреклонен.
— Прошу вас выйти из машины.
На этот раз он поправил автомат, как бы показывая, что, ко всему прочему, имеет оружие и при необходимости может применить его. Такое право дано ему законом.
— Черт-те что! — заявил Николаев, вышел из машины и осведомился: — Дальше что? Карманы вывернуть?
— Пройдите к начальнику патруля, он в «Форде».
Полицейский автомобиль стоял на площадке, примыкающей к главной дороге.
Роман прошел к машине, распахнул дверку, упал на сиденье рядом с водительским.
— В чем дело?..
Он не успел повернуться к начальнику патруля, как услышал голос подполковника Седова:
— И чем это мы так раздражены, товарищ прапорщик?
— Командир!
Вместо полицейского начальника за рулем «Форда» сидел командир отряда «Z».
— Мог бы и догадаться, что я постараюсь встретиться с тобой. Проще всего сделать это именно на трассе и с помощью полицейских.
— Не догадался. Кстати, остановка «Ауди» уже зафиксирована оператором, сидящим в офисе Фроленко.
— Да и черт с ним. Тебя остановил патруль за грязные номера.
— А пропуск?
— Инспектор не обратил на него внимания. И это еще хорошо. Буквально вчера инспектора ДПС получили приказ проверять такие пропуска. Слишком много липы развелось. Так что твоя остановка может быть связана именно с упомянутым обстоятельством. А это сперва вход в базу данных, а потом всякая бюрократическая хрень.
— Так грязные номера или проверка пропуска?
— На твой выбор. Но к делу, Рома. Ровно в час в офис твоего босса приезжал мужчина лет сорока. Фроленко и Граф спустились с ним в подвал, показали девушек.
— Это Лерой по своей аппаратуре определил?
— Да. Мы с Коноваловым видели все на мониторе, прямо как документальный фильм.
— Без звука.
— Ошибаешься. Разговоры мы слышали, Хакер писал их. В общем, мужчина, который говорил с акцентом, осмотрел девушек и остался доволен. Он спросил, готовы ли документы для отправки их за рубеж. Фроленко заверил, что к субботе все будет готово. Иностранец сказал, что в этот день улетает он, а девушки должны быть отправлены в воскресенье. Граф поинтересовался, почему Эдди — именно так наши бандиты называли гостя — изменил обычную схему движения. Эдди оставил вопрос без ответа. Это его решение, значит, оно должно быть выполнено.
— С девочками ясно. А что по наркоте?
— Она должна быть готова в субботу и находится в контейнерах, которые, в свою очередь, следует упаковать в две дорожные сумки. Внимание, Рома! Он сказал, что будет ждать контейнеры в обычном месте. Погрузка должна быть проведена в течение минуты, после чего Эдди повезет их в аэропорт.
Николаев посмотрел на Седова и заявил:
— Не понял. Этот Эдди собирается сам тащить эферин через границу?
— Да.
— Но его же повяжут.
— Конечно, но только с нашей помощью, точнее, при нашем активном вмешательстве. В иных случаях гость Фрола свободно вывез бы наркотик из России в любую страну мира.
— Он дипломат.
— В десятку, Рома! Не понятно, для чего гостю Фрола понадобилось осматривать девушек. Скорее всего, он выполнял инструкции своих боссов, сидящих за рубежом. Пока он это делал, мы его проверили. Это оказался сотрудник датского посольства, господин Эдвард Грон. Пользуясь дипломатическим иммунитетом, он свободно вывозил наркоту в Европу. Но Грон — только обычный курьер. Эферин должен попасть к некоему Карлу. Так вот, мы кое-что узнали и о нем. Это Карл Лунс, владелец крупной сети развлекательных центров по всей Европе, имеющий неплохие связи и в арабском мире. Постоянно он проживает в Италии, на Сицилии, на окраине Палермо. Там у него шикарное поместье и масса друзей в руководстве провинции.
— Значит, Грон собирается лететь в Италию?
— Да, у него уже забронирован билет на субботу.
Николаев достал пачку сигарет, показал Седову.
Тот махнул рукой и заявил:
— Травись сам!
Роман прикурил сигарету и спросил:
— Как будем действовать, командир?
— Одновременно по трем направлениям. Это захват лаборатории, расположенной в усадьбе у деревни Нижняя Пада, офиса Фроленко и арест в аэропорту с поличным господина Грона. Лунс вне нашей досягаемости, по нему сработает сицилийская полиция.
— Уйдет!
— Это уже не наше дело.
— А кто ответит за девушек, исчезнувших за границей ранее?
— Я думаю, Грон сдаст Лунса, и Интерпол возьмет его. Тогда, возможно, прояснится обстановка и с девушками. Может, кого-то из них удастся найти и вернуть на родину.
— Понятно. Моя персональная задача? Нейтрализация Фрола?
— Нет! Твоя задача — захват Графа.
— Можно яснее, еще раз и по-русски?
— А что не ясно? На тебе Граф. Это ближайший подельник твоего босса. В ходе следствия он, соответственно обработанный, расскажет то, о чем постарается умолчать Фроленко.
— Но я же должен вплотную находиться при Фроле! Или операция назначена на ночное время?
— Нет. Эдвард Грон собирается вылетать из Домодедова в девятнадцать тридцать по московскому времени. Следовательно, все акции мы проведем примерно за час до озвученного времени, по моей команде.
— Как я возьму Графа, находясь в офисе Фрола? Нет, если он в то время окажется там, то проблем не возникнет. А вдруг этот фрукт будет сидеть в своем кафе?
— Я уточню тебе задачу непосредственно перед началом операции.
— Понял. Объект в деревне Нижняя Пада должен хорошо охраняться. Это не особняк, куда вывозили Ботаника на случку с Белкой.
— Согласен. Поэтому сегодня ночью ребята из отряда проведут разведку усадьбы в Нижней Паде. В это время Хакер не сможет контролировать ситуацию в офисе. Поэтому тебе предстоит провести ночь у служебного здания этих торговцев женщинами и наркотой.
Николаев взглянул на Седова и заметил:
— Но девочек запланировано вывозить в воскресенье.
— Я понимаю тебя, бессонная ночь и все прочее. Но скажи, где гарантия, что их не перевезут в другое неизвестное нам место?
— А смысл?
— Ты знаешь, что в голове у Фрола? Или нам наплевать на девушек, главное, взять курьера с наркотой и разгромить лабораторию?
— Нет, не наплевать. Что ж, пусть будет наблюдение, но как бы и меня не контролировали.
— «Ауди» точно под контролем, твой личный «Ниссан» наверняка тоже, значит, используем нашу машину. Ты заканчивай рабочий день, возвращайся домой, ставь «Ауди» на обычное место, поужинай. В двадцать один час к тебе заедет Грач, позвонит с улицы. С ним и отправишься к офису. Продумай, где вам встать, чтобы видеть объект и не привлекать ненужного внимания.
Николаев вздохнул и сказал:
— Представляю реакцию Екатерины.
— С ней, извини, помочь не могу, разруливай ситуацию сам.
— Да, конечно. Только что придумать?
— Это, Бурят, твое дело. Голова на то и дана, чтобы думать.
— Я все понял.
— А коли так, то и езжай с богом дальше. Пропуск у тебя настоящий, от имени инспектора ДПС приношу извинения за остановку и доставленные неудобства.
— Тебе весело, командир?
— Стараюсь быть в тонусе, чего и тебе желаю.
— До связи.
— Давай!
Николаев выбрался из полицейской машины, прошел мимо инспектора, сел в «Ауди» и продолжил движение. В офис он прибыл в 15.10, поднялся в приемную.
Ирина тут же сказала:
— Босс просил тебя зайти, как вернешься.
— Он один?
— Да.
— Докладывать будешь?
— Проходи.
Николаев приоткрыл дверь и спросил:
— Разрешите, Михаил Семенович?
— Проходи, Роман. Ты все сделал как надо?
— Так точно.
— Как приняла сверток супруга?
— Мне показалось, довольно безразлично.
— Ты говорил с ней?
— Какие-то две минуты.
— О чем?
Николаев передал суть своего разговора с супругой Фроленко.
— Вечно она недовольна! — пробурчал главарь преступной группировки. — Но ничего, недолго мне терпеть ее капризы. А почему ты десять минут стоял на загородном шоссе?
— Причина банальна, Михаил Семенович. Наряд дорожно-патрульной службы остановил.
— Тебя? С пропуском?
— Вот из-за пропуска и остановил.
— Не понял.
— Как объяснил старший патруля, в Москве развелось много машин с левыми пропусками. Поэтому дорожная полиция получила распоряжение останавливать тачки с такими бумажками и проверять документы. Сперва пробили по базе данных, потом извинялись, вот время и прошло.
Фроленко включил свой сотовый телефон.
— Граф, что за проверку пропусков устроили городские власти? Всех?.. Понятно. Нет, ничего не случилось, у нас пропуска настоящие. Ты подъезжай, но до восемнадцати, не позже. Давай! — Босс отключил телефон.
Николаев спросил:
— Когда я дал повод сомневаться в себе?
— Рома, это всего лишь проверка. Причем не тебя лично. Мне надо было узнать, что за охоту устроили городские менты.
— Но я же объяснил вам.
— Так! Ты не забыл свои обязанности? — недовольно проговорил Фроленко.
— Никак нет, босс!
— Не ерничай! Мы здесь не ерундой занимаемся. Все более чем серьезно.
— Мне находиться в приемной?
— Да. В шесть двадцать поедем домой.
— Понял.
— Свободен. Спасибо!
— Это моя работа, босс.
Николаев вышел в приемную. Там в кресле напротив секретарши сидел Глеб Сегин.
— Как босс? — спросил он.
— А как может быть босс? Гораздо лучше нас.
— Я бы не был так уверен в этом. У людей, имеющих большие деньги, и проблемы очень даже немалые. Кстати, Рома, скоро тебе поляну накрывать.
— С чего это вдруг?
— Я слышал, босс решил назначить тебя начальником службы безопасности.
— Так вроде ты занимал эту должность. Разве нет?
— Я всего лишь исполнял обязанности.
— Почему же сейчас босс решил ввести ее?
— Наверное, собирается расширять бизнес.
— До сих пор не пойму, в чем он заключается.
— Станешь начальником службы безопасности — поймешь.
— Мне никто никакого предложения не делал.
— Значит, сделают. Ладно. — Сегин поднялся. — Ты на месте, а я пойду вниз. — Глеб вышел из приемной.
Секретарша спросила Романа:
— Ну и как тебе Элла Александровна?
Николаев пожал плечами:
— Не знаю, я ее как следует и рассмотреть не успел. Общалась нормально, без высокомерия. Впрочем, и разговор длился от силы минуты две. Так что ничего конкретного, Ира, я тебе сказать не могу, а вот вопрос задам. Почему тебя интересует отношение посторонних людей к супруге босса?
— Меня это не интересует. Будем считать, что я проявляю чисто женское любопытство. Кофе?
— Благодарю. Я домой заглядывал.
— Ну, как хочешь. — Секретарша перевела взгляд на монитор компьютера и углубилась в работу.
В 17.20 в приемную зашел Быстров. Охрана его осталась в холле.
Он кивнул Николаеву и спросил секретаршу:
— У себя?..
— Да.
— Отлично. — Граф прошел к Фроленко.
Николаев поднялся и сказал:
— Пойду покурю. — Он вышел в коридор, подымил, вернулся, занял прежнее место, вздохнул и заявил: — Терпеть не могу бездельничать.
Ирина подняла на него глаза и осведомилась:
— На войне было лучше?
Николаев усмехнулся и ответил:
— По крайней мере не скучно.
— Но это же кровь, страдания людей, смерть.
— Человек привыкает ко всему.
— Разве можно привыкнуть к смерти?
— Можно. Я же привык и к смерти близких мне людей, и к страданиям, и к крови.
— Скажи, Роман, ты сможешь убить человека?
— Странный вопрос, Ирина, учитывая то, что ты знаешь, чем я занимался, служа в спецназе.
— Я все хочу понять, что чувствует человек, который убил другого, такого же.
— На войне, Ирина, убивают врага, который, между прочим, собирался прикончить тебя. Это не убийство, а бой. Что чувствуешь после него? Да ничего особенного. Разве что какую-то внутреннюю пустоту. От нее хорошо помогает пара глотков спирта из фляги.
— Как же все-таки страшен и беспощаден этот мир.
— Он такой, каким делаем его мы.
— Наверное, ты прав, — задумчиво проговорила женщина.
Она хотела продолжить разговор, но из кабинета вышли Фроленко и Быстров.
Главарь группировки распорядился:
— Так и делаем, Сергей.
— Я понял и поехал.
— Давай! И никаких встреч до выходных. Ты понял, что я имею в виду.
— Конечно.
— Давай, я тоже домой. — Фроленко кивнул Николаеву и сказал: — Выезжаем!
В 20.20 Николаев оставил «Ауди» у тротуара и прошел домой.
Екатерина встретила его довольно холодно.
— В чем дело, Катя? — спросил Роман.
Женщина ушла от ответа.
— Извини, я плохо себя чувствую.
— Простудилась?
— Да какая разница? Ужин на кухне, я прилягу.
— Хорошо. В принципе, я ненадолго.
Недуг Екатерины как рукой сняло.
— Ненадолго? Что ты имеешь в виду?
— То, что ночью мне придется работать.
— Где? В какой-нибудь сауне? С проститутками?
— Ну что ты несешь, Катя?
— Я ничего. Надоела — так и скажи, уйду.
Николаев тоже не выдержал и заявил:
— Так, все, достала ты меня. Хочешь уйти — уходи. Деньги в стенке, возьми сколько надо, хоть все.
— Гонишь?
— Ты вообще соображаешь, что говоришь? Или тебе скандал доставляет удовольствие? Я русским языком сказал, у меня работа, а не сауна и девочки. Что непонятно? Не веришь? Дело твое, но доставать меня не надо. На работе нервы, домой придешь — опять они. Черт возьми, я могу хоть где-нибудь и когда-нибудь просто расслабиться?
Екатерина не ожидала подобного выступления Николаева.
— Извини, Рома, но что поделать, если я люблю тебя и ревную?!
— Когда любят — верят.
— Я верю и все равно ревную.
— К кому?
— Если бы знать.
— Послушала бы ты сама себя.
— Конечно, я дура деревенская.
— Так, ты плохо себя чувствуешь. Тебе надо прилечь. А лучше вызови-ка ты «неотложку». Может, врачи тебе укол какой-нибудь сделают. Успокоительный.
Екатерина подошла к Николаеву, прижалась к нему.
— Рома, не злись. Я не знаю, что со мной происходит. Иногда я готова удушить тебя.
— Прелестно.
— Удушить в объятиях.
— Мне от этого легче не станет.
— Рома, скажи, тебе правда на работу надо.
— Правда! Сколько времени? — Он взглянул на часы. — Черт, без двадцати уже. В девять напарник подъедет. Разогревай ужин, я в душ.
— Чистое белье дать?
— Чтобы ты была спокойнее, не надо, сегодня обойдусь.
— Я принесу белье и полотенце.
— И что вы за народ, женщины? В темпе, Катенька, у меня совершенно не остается времени.
— Катенька? Ты назвал меня Катенькой?
— Поторопись, пожалуйста.
— Да, конечно. Катенька! Как это приятно.
Николаев крикнул из ванной:
— Если приятно, я буду называть тебя только так, хочешь?
Он услышал совершенно не банальный ответ:
— Да. Очень хочу!
Капитан Грачев позвонил именно в 21.00, когда Николаев доедал бутерброд с чаем.
— Бурят, ты готов?
— Пять минут, Грач!
— Прожуй сначала.
— Через пять минут буду на месте.
— Я в двадцати метрах сзади твоей «Ауди».
— Смени место.
— Куда подъехать?
— К старому кинотеатру. Я подойду туда дворами.
— Понял. Но на это потребуется более пяти минут.
— Я уложусь.
— Хорошо. Следую к старому кинотеатру. Кстати, я подвеску там не оставлю?
— Нет. Семь минут.
— Что?
— Меньше базарить надо, до встречи.
— До встречи.
В 22.00 машина Грачева встала у перекрестка, рядом с жилым домом, недалеко от офиса Фрола.
— Здесь, — сказал Николаев.
— Вот и хорошо. Тыловые выходы с территории фирмы есть?
— Нет. Только центральный и ворота справа.
— Камеры вижу.
— Посмотри, сколько вокруг машин оставлено на ночь. Оператор смотрит за входом, улица его не интересует.
— Значит, если Фрол захочет вывезти девушек в другое место, то сможет это сделать только в секторе контроля.
— Да, подойдет автобус и заберет девочек. А мы должны будем сесть ему на хвост.
— А Хакер не сможет отследить движение автобуса без сопровождения?
— Он, Грач, сейчас в Нижней Паде.
— А, ну да, там же Коновалов, Озбек и старлей Рыбин из пополнения проводят разведку. Значит, если что, будем сопровождать, хотя сделать это в ночное время не так просто.
— Когда, Грач, у нас что-то было просто?
— Верно. — Капитан опустил сиденье. — Ты наблюдай до двух часов, потом я, а сейчас посплю.
— На базе не выспался?
— А чего нам двоим пялиться на твою фирму?
— Она такая же моя, как и твоя!
— Все, прапорщик, я, старший по званию, свое слово сказал. Извольте подчиняться.
— Есть, товарищ капитан.
— Вот так-то лучше.
В те же 22.00 за редколесьем, покрывавшим восточный участок довольно глубокого оврага, прямо напротив высокого, метра под три, кирпичного забора, из-за которого выглядывал двухэтажный особняк с высокой крышей, остановился спецавтомобиль «Рено». За рулем фургона находился старший лейтенант Рыбин, в салоне, забитом разной аппаратурой, сидели майор Коновалов и французский капитан Филипп Лерой.
Коновалов спросил у Лероя, давшего команду на остановку:
— Уверен, что мы выбрали удачное место?
— Каким бы оно ни было, но все равно самое удобное для эффективного использования электроники.
— А разве нас не могут засечь с территории усадьбы?
— С этой стороны оврага редколесье, с другой — довольно густая лесополоса. Это не территория усадьбы. Даже если какой-нибудь охранник увидит фургон, то, скорее всего, подумает, что за деревню выехала влюбленная парочка, желающая без помех провести ночь. Впрочем, мы узнаем, вычислили нас или нет. Я подключу аппаратуру. Рыба пусть смотрит за подходами.
— А мне что делать? — поинтересовался заместитель командира отряда.
— Руководить разведкой. На то вы и начальник, майор.
— Давай, врубай свою чудо-технику.
— Десять минут, и мы получим первую информацию.
Коновалов вызвал на связь Седова и доложил:
— Командир, мы на месте. Хакер приступил к развертыванию аппаратуры. Рыба следит из кабины за подходами к фургону.
— Хорошо. Передай Хакеру, спутник будет в его распоряжении в течение двадцати минут.
— Понял, передам. Как Бурят?
— Он и Грач тоже не позиции. Работаем.
Коновалов отключил телефон и сказал Лерою:
— Хакер, спутник у тебя на двадцать минут.
— Отлично. Этого времени вполне хватит, если настроюсь быстро.
— Ты уж постарайся.
— Майор, я попрошу вас выставить спутниковую антенну.
— Мне что, на крышу лезть?
— Слева от вас клавиша, нажмите ее. Пусть замигает зеленым цветом индикатор, который сейчас красный.
— И все?
— Да. Антенна выходит на поверхность и настраивается на спутник в автоматическом режиме.
— Понял, нажимаю клавишу. Что-то тихо работает. Техника!..
— Так, — проговорил Лерой. — Системы включены, идет поиск программ. Есть. Подключение компьютера, антенна ищет спутник. Контакт. Время двадцать два часа двадцать две минуты, начинаем работу по усадьбе. Картина есть. Разделение.
— Ты чего там бормочешь, Хакер? — спросил Коновалов.
— Не бормочу, а работаю. Итак, запись. Что мы имеем? Усадьба общей площадью одна тысяча восемьсот квадратных метров, восемнадцать соток. Огорожена забором высотой от двух сорока до трех метров. Ворота автоматические с юга. К ним идет участок прямой дороги, пятьдесят семь метров, от главной улицы деревни. На территории смещенный к северу двухэтажный дом размером четырнадцать на восемнадцать метров с высокой крышей из черепицы. Чердак пуст, только лаги, стропила, другие конструкции, утеплитель. Вход со второго этажа посредством складывающейся лестницы. Такие свободно продаются даже на рынках. Высота этажей — три метра. Стены кирпичные, толщиной шестьдесят три сантиметра, перегородки — двадцать пять сантиметров, тот же кирпич. Перекрытия бетонные. Плита подвала монолитная, толстая, спутник не пробивает ее. В доме на первом этаже открытая терраса с юга, там же дверь в здание, прихожая, из которой проход через арку в холл и двери в две комнаты. Одна — топочная, судя по наличию котла и накопителя воды, а также вреза скважины. Другая, восточная, похоже, комната оператора охраны. Там пульт, два кресла, техника. Из холла на второй этаж ведет лестница, другая спускается в подвал. Мы его мы не видим, но, судя по отводу отработанных газов, в юго-восточном углу там находится помещение автономной электростанции. Далее из того же холла вход в душевую и туалет, а также в гостиную с камином и кухню-столовую, совмещенную с ней. Первый этаж имеет пять окон, в столовой и гостиной они закрыты решетками. Окно у лестницы и два в комнате охраны без решеток. Одно смотрит на восток, другое на юг, прямо на ворота забора. Второй этаж. Из холла выходит лестница на балкон. В гостевую комнату, на север, ведет коридор. В нем двери в кабинет, спальню и санузел. На втором этаже также пять окон, все зарешечены, не считая того, которое находится у лестничного пролета. На доме установлена одна камера наружного видеонаблюдения, контролирующая участок перед входом до автоматических ворот. По зданию все.
— Ты думаешь, я запомнил? — спросил Коновалов.
Капитан Лерой улыбнулся и заявил:
— Запоминать ничего не нужно. Я все предоставлю в виде схемы.
— Продолжай.
— Слушаюсь, месье. Итак, дальше. Восточнее ворот большая клумба, западнее гараж на две машины. Вдоль западной и восточной стороны забора тянутся аллеи, рядом с ними пихты, по шесть штук с каждой стороны. Деревья высотой около двух метров. В северо-западном углу — гостевой одноэтажный дом, имеет кухню, санузел, три одинаковые спальни. В северо-восточном углу — типичная, стандартная сауна с пристройкой. Это шашлычная. На гостевом доме и на сауне по одной камере видеонаблюдения, контролирующих тыл особняка и участки западной и восточной стороны забора. Кроме этого, камеры установлены на углах забора, на кирпичных столбах. Их четыре, они контролируют подходы к дому со всех сторон.
— Значит, одна из камер сейчас видит нас? — спросил Коновалов.
— Нет. Сектор ее контроля ограничивается участком до лесополосы.
— Сколько метров от забора до оврага?
— Двадцать шесть.
— Выходит, охрана видит все, что нужно?
— Для этого и ставятся камеры. Северное направление — самое уязвимое в плане охраны и обороны объекта.
— Что по самой охране, Ботанику и лаборатории?
— Сейчас в доме четыре охранника, один в комнате первого этажа за пультом, второй на втором этаже в холле. Два часовых в гостевой комнате. Лаборатория, скорее всего, в подвале, больше ей негде быть, я бы увидел. А сам господин Шестак, судя по всему, в восточной спальне. Там сейчас работает телевизор.
— А может, он в гостевой с охранником?
— Вряд ли. Зачем сторожить непосредственно в комнате, когда есть человек в холле? Хотя после удачной попытки побега Ботаника может сопровождать и персональный охранник. Но это мало что меняет. Так, спутник вышел из зоны обследования. Мы ослепли, но все, что надо, узнали. — Телефон Лероя издал сигнал вызова. — Да? — ответил французский капитан.
— Вы успели получить нужную информацию?
— Так точно, командир.
— Сворачивайтесь и выдвигайтесь на базу.
— Я передам ваш приказ майору Коновалову.
— Жду!
