Глава седьмая

Выйдя из автомобиля, Потапов указал Тимохину и Крымову на «Газель»:

– Привезли тела Жукова и Гурина, взглянете?

Заместитель начальника ГУБТ, начальник отдела спецмероприятий и его заместитель подошли к «Газели». Водитель открыл задние дверки. Трупы лежали в ряд на целлофане.

– Поработали наши специалисты на славу, – поморщился Крымов. – Надо же так разделать тела…

– Нормально разделали, – сказал Тимохин, – как раз под автокатастрофу. И изуродованы, и опознать можно.

– Куда их? – спросил Потапов.

– А что, «Газель» не может постоять здесь до наступления темноты?

– Может, Саша, – ответил генерал, – но, несмотря на непогоду, трупы начнут разлагаться.

– Об этом, товарищи офицеры, не беспокойтесь, – заверил специалист Управления, сопровождавший тела. – Ничего с ними в ближайшие сутки не произойдет. Будут свеженькими.

Тимохин обернулся к специалисту, молодому майору медицинской службы:

– А вскрытие в морге не покажет, что в тела вводились бальзамирующие препараты?

– Нет. Потому что трупы обработаны составом, не выявляемым при обычном вскрытии.

– Тогда пусть лежат в «Газели», – проговорил Крымов, – какого черта таскать их с места на место?

– Добро, – согласился Потапов. – А где Феофанов?

– Да тут где-то, – ответил Тимохин.

– Я к нему, а вы, ребята, занимайтесь выполнение поставленной задачи.

Взмахом руки Тимохин подозвал Шепеля. Михаил подошел:

– Что за дела, командир?

– Посмотри в кузов «Газели».

Майор заглянул туда и поежился:

– А чего их разделали-то так?

– В таком виде, Миша, тела господ Жукова и Гурина должны обнаружить в разбитой машине инспектора дорожно-патрульной службы.

– В какой еще машине? – не понял Шепель.

– В той, которую ты ночью сбросишь с насыпи в кювет.

Шепель посмотрел на Тимохина, перевел взгляд на Крымова:

– Крым!.. Тимохин-то ладно, у него с детства, наверное, дурная привычка недоговаривать; может, ты объяснишь, что все это значит?

– То, Миша, что мы должны представить смерть Жукова и Гурина результатом несчастного случая, автомобильной катастрофы. Зачем? Об этом ты узнаешь позже.

– Вот оно что… Значит, мне сегодня еще и автокатастрофу устраивать?

– Почему нет, Миша? – усмехнулся Тимохин. – Ты же у нас лучший.

Шепель поднял вверх ладони:

– Ладно, сбросить тачку со жмуриками в кювет – не проблема, но в безлюдном месте, работая спокойно и не спеша… Однако интуиция подсказывает мне, что вы решили провести имитацию катастрофы там, где наверняка будет полно свидетелей.

– Интуиция тебя не подводит.

– И как же, интересно, сбросить тачку с дороги, чтобы она разбилась до такой степени, что в ней погибнут все?

– А вот это и обсудим, – сказал Тимохин, – но не здесь, а на месте запланированной имитации автокатастрофы.

– Значит, вы уже выбрали это место?

– Конечно! Дождемся прибытия дополнительных сил охраны – и поедем туда.

– А для чего нужно это мутилово, Саныч?

– Для того, – ответил Тимохин, – чтобы ты на пару с мадам Лавадской получил возможность без проблем встретить помощника Умара Колгаева, Вахида Дуева, что должен прибыть сюда для отправки в Дагестан взрывчатки, которую подготовил для террористов господин Строгин.

– Еще не лучше… А больше встречать Вахида некому?

– Так уж, Миша, получилось, что некому. Но давай все подробно обсудим после того, как решим вопрос с катастрофой.

– Да, с вами точно не соскучишься…

– Как и с тобой… Ладно, всё, подъезжает машина группировки.

– Я пойду встречу, – сказал Крымов, – расставлю людей на посты, определюсь с графиком несения службы. Потом поедем к мосту.

– Давай, Крым. А мы с Шепелем пока перекурим.

Крымов освободился через полчаса.

– Ну, вроде с рассредоточением наших бойцов порядок.

– Ты интересовался у Потапова, что с головорезами, которые не были захвачены здесь? – спросил Крымова Тимохин.

– Как же!.. Интересовался, конечно. Нам только не хватает, чтобы кто-то из них явился сюда во время операции. Всех охранников по-тихому изолировали. Через Строгина вызвали в офис – у них, оказывается, свой офис в Марьиной Роще, – там и взяли. Заставили отзвониться женам, матерям, что срочно убывают на несколько дней в командировку, после чего перевезли в наш следственный изолятор. Ну что, можем ехать?

– Давайте в мою машину, – сказал Тимохин.

В 17.10 «Тойота» командира «Марса» выехала с территории усадьбы Строгина, прошла село Бузеново, мост через реку Волкня, миновала коттеджный поселок, повернула на Белогорское шоссе и пошла в сторону Москвы. В 18.15 проехали по старому мосту через Москву-реку, развернулись в первом же населенном пункте и вернулись к развилке, где дорожный знак показывал направление движения. Остановились на обочине, включив аварийку. По насыпи, покрытой щебеночным полотном, пошли пешком. Остановились метрах в двадцати от участка, где насыпь примыкала к конструкциям первого пролета нового моста. У края остановились. Тимохин посмотрел вниз:

– Вот подходящее место. Высота насыпи не меньше десяти метров, внизу лежат бетонные блоки. Если машина Строгина налетит на них, да еще на скорости, то превратится в хлам.

– И как, по-твоему, я сброшу здесь машину? – спросил Шепель. – Нет, разогнать ее по трассе не проблема, выйти на насыпь – тоже, руль повернуть… А потом? У меня не останется времени покинуть салон машины. Так что, и мне лететь вместе с трупами вниз?

– Надо успеть выпрыгнуть, Миша, – серьезно сказал Тимохин. – Давай вместе определим, где и когда это лучше сделать.

– А чего ее бросать в кювет? Пустим прямо; прошибет она заградительные пути и рухнет в воду.

– В том-то и дело, что в воду. Согласен, и в этом случае удар будет сильным, но если тачку перевернет и она упадет в реку крышей? При таком ударе крышу сомнет, а вот водители с пассажирами могут остаться в живых, если будут пристегнуты. Мы же не имеем права даже на малейший риск. Поэтому придется, Миша, бросать машину в кювет.

– Ладно, уговорил, – вздохнул Шепель. – Так! На шоссе надо будет разогнать тачку километров до ста сорока в час. Только при такой скорости водитель может не успеть отреагировать на дорожный знак и вылететь на насыпь. Если держать меньшую скорость, успеешь затормозить. Да и тормозить придется на насыпи. Если начать торможение с самого начала и в экстренном режиме, то машину может развернуть и не выбросить за пределы полотна. Следовательно, нажать на тормоз придется, пройдя метров тридцать по щебню на подъем. Скорость здесь упадет километров до ста в час. Далее торможение. Резкое. При нем не исключен юз по щебню, а он нам не нужен. Значит, резко тормозить нельзя. Только так возможно вывести автомобиль к месту сброса на скорости километров в шестьдесят в час. Тоже приличная скорость для вылета в кювет, а по сути, в обрыв высотой в десять метров. И прыгать из тачки придется на той же скорости. Чтобы не разбиться и не переломаться, нужен специальный надувной костюм и защитный шлем.

– А еще тормозной парашют, – улыбнулся Крымов.

– Тебе смешно, Крым? – повернулся к нему Шепель. – Тогда давай поработай ты вместо меня. И хоть реактивный двигатель к себе цепляй для торможения!

– Я же пошутил, Миша…

– А не надо таких шуток!

– Специальный костюм каскадеров будет, – примирительно сказал Тимохин. – Расчет, Миша, сделан правильно. Один момент: чтобы иметь больше времени для прыжка – пусть всего на мгновение, – думаю, машину перед поворотом надо подвести ближе к правой стороне насыпи и делать маневр оттуда.

– Посмотрим, – сказал Шепель. – Получится, прижмусь к правой обочине… Но это имеет свой существенный минус. Чуть просчитаюсь – и тачке лететь не влево, а вправо. И тогда выпрыгнуть я по-любому уже не смогу.

– Решение принимать тебе.

– Понятно, что не Феофанову и не вам… Вопрос, где во время маневра будете находиться вы?

– Мы все время будем идти за тобой. Вплоть до сброса машины. На насыпи и подберем тебя. Оттуда же вызовем ДПС и «Скорую».

– «Скорую»? Хорошая шутка… Кстати, о трупах. В момент удара они должны находиться на передних сиденьях.

– И что?

– Как же тот, кому предположительно играть роль водителя, попадет за руль, если с того места на улицу выпрыгну я?

– Мы остановим нашу машину возле тебя, – объяснил Тимохин, – ты сядешь в салон и снимешь спецкостюм. Спрячешь его в рюкзак – и сиди в машине. Мы с Крымом спустимся вниз, посмотрим, как разобьется машина Строгина, и пересадим тело Гурина с заднего сиденья на место водителя. Если же это сделать не удастся, вытащим трупы на улицу. Ну, а не пройдет этот вариант, подорвем тачку к чертовой матери. Тогда никто не поймет, кто и где находился в машине до катастрофы.

– А как же опознание трупов? – спросил Шепель. – Ведь их, как я понимаю, мы должны предъявить Вахиду Дуеву?

– Получится – предъявим, не получится – и черт с ним. Пусть Дуев заказывает дополнительную экспертизу. Вот только времени у него на это не будет.

– Ясно, – проговорил Шепель, еще раз пройдясь по насыпи. – Хрен его знает, чем эта авантюра закончится…

– Ну все, хватит светиться, – отрезал Тимохин. – Едем в усадьбу, там все еще раз обсудим. Обговорим взаимодействие, страховку…

– …И еще вариант, при котором менты из ДПС вполне реально могут заинтересоваться моей персоной, а также рюкзаком со спецкостюмом, на котором останутся следы от падения на насыпь…

– И это тоже. В машину!

В 19.20 «Тойота» Тимохина въехала на территорию усадьбы Строгина. Шлагбаум поднял прапорщик Шматко, облаченный в униформу частного охранного предприятия «Норд». Затем офицеров встретил Потапов:

– Как рекогносцировка?

– Машину сбросить можно, но Шепеля необходимо облачить в спецкостюм, иначе поломается.

– Доставим.

– И еще, товарищ генерал, Миша высказал дельную мысль. А точнее, выразил опасение.

– В чем оно заключается?

– Мы планируем его посадку в наш автомобиль, но инспекторы могут проверить мою «Тойоту» или «Ниссан» Крымова. Тогда они обнаружат и Шепеля, и рюкзак со специальным костюмом.

– Да, это вполне возможно… Значит, надо продумать самостоятельный отход майора от места имитации катастрофы. Там недалеко лес, в него инспекторы уж точно не пойдут. Планируйте отход Шепеля в этот лес и определите место, куда он должен выйти, чтобы вы спокойно его подобрали.

– Есть!

– Но и это не всё. Если машина Строгина при столкновении с бетонными блоками не взорвется или нам не придется самим подрывать ее, то салон должен быть залит свежей кровью. А у нас трупы чистенькие…

– Мы подумали об этом. Перед выездом получите по два контейнера с кровью погибших. Нашим специалистам удалось взять ее из тел до сворачивания. Еще вопросы?

– Пока нет. Но они могут возникнуть в ходе принятия окончательного решения.

– Я буду постоянно находиться здесь. Генерал Феофанов, по возможности, – тоже. Сейчас его вызвали в Администрацию, обещал подъехать.

– Кабинет Строгина свободен?

– Да. Хозяина перевели в гостиную.

– Тогда мы займем его кабинет?

– Без вопросов.

В 21.00 окончательный план проведения имитации автокатастрофы был принят, а в 21.10 в усадьбу прибыл начальник Управления. Он сразу же поднялся в кабинет. Крымов, Тимохин и Шепель поднялись при его появлении.

– Садитесь, – разрешил Феофанов. – У вас все готово?

– Так точно, Сергей Леонидович, – ответил Крымов.

– Кто будет докладывать?

– Я, – поднялся Тимохин.

– Ну, давай, Саша, – Феофанов присел в кресло Строгина, – слушаю тебя.

Тимохин разложил план акции. Генерал внимательно выслушал доклад полковника.

– Ну, что ж, план неплохой. – Повернулся к Шепелю: – Надеюсь, Миша, ты понимаешь, что реализация плана полностью зависит от тебя?

– Конечно, понимаю.

– И то, что малейшее промедление на насыпи грозит тебе если не смертью, то серьезными увечьями наверняка?

– Так точно.

– Уверен, что сделаешь все, как надо?

– Уверен, товарищ генерал.

– Ну, тогда работайте. Удачи вам! Доклад по возвращении Потапову, он вас встретит. Свободны!

Офицеры вышли во двор.

– Поедем на твоем внедорожнике, Крым, моя «Тойота» здесь уже примелькалась, – предложил Тимохин.

– Кто бы еще перегнал его сюда из городка…

– Так ты без колес?

– Да.

– Ну, тогда берем «Лексус» Строгина. – Тимохин повернулся к Шепелю: – Ступай, Миша, в гараж, подгоняй сюда «Ауди» бывшего генерала. Я имею в виду, к «Газели». Перегрузим трупы…

– Ну, а я подгоню «Лексус», – сказал Крымов.

В 22.10 колонна из двух дорогих иномарок пошла в сторону Москвы. В поселке машины развернулись и двинулись, набирая скорость, к развилке опасного участка дороги. Высланные сюда ранее бойцы комендантского взвода Управления с наступлением темноты аккуратно и незаметно опрокинули дорожный знак направления движения. Дорога в это время оказалась на удивление пустой. За те два километра, что «Лексус» и «Ауди» шли до опасного участка, им встретились всего две машины, уходящие от Москвы. Шепель вел «Ауди» на скорости в сто сорок километров в час. Он был облачен в специальный надувной костюм, защитный шлем и перчатки. На труп Жукова, пристегнутый рядом ремнем безопасности, майор не обращал никакого внимания. Увидев развилку, через станцию, закрепленную в костюме, он вызвал Тимохина:

– Впереди развилка. Подхожу к гравию. Сбрасываю скорость, небольшой юз, машину тащит вправо, начинаю торможение… Юз прекратился, иду ровно, скорость девяносто километров в час, семьдесят, шестьдесят… Сброс!

Передав слово «сброс», майор открыл дверь «Ауди», вывернул руль влево и выпрыгнул из машины. Иномарка, пролетев по воздуху десяток метров, ударилась о бетонные плиты. Удар был глухим, словно кто-то ударил обухом по бревну. Затем искореженная иномарка завалилась набок.

Шепель не смог удержаться на полотне – по инерции его также бросило вниз. Он пролетел спуск за считаные секунды и, кувыркаясь, врубился в небольшой куст. Михаил ждал, что «Ауди» от удара взорвется, но взрыва не последовало. Открыв клапаны, майор выпустил воздух из надувшегося при ударе спецкостюма, снял шлем, затем защиту, быстро уложил все в рюкзак и быстрым шагом направился к ближайшему лесу. Отойдя от места аварии метров на тридцать, увидел свет фар «Лексуса». Вновь вызвал Тимохина:

– Командир, это я.

– Ты цел?

– В порядке. Ухожу по определенному маршруту.

– Принял. Аккуратней! Давай! Я вызову тебя перед подбором.

Отключив радиостанцию и положив ее в тайник «Лексуса», Тимохин кивнул Крымову:

– Ну, что, начинается наша работа?

– Да, Саня, действовать надо быстро. У развилки какая-то тачка остановилась. Хотя нет, медленно едет сюда… Нашелся-таки свидетель, мать его!..

– Так это же к лучшему! Давай вниз.

Старшие офицеры спустились к разбитой «Ауди». Не без труда поставили ее на два спущенных, но не отлетевших левых колеса. Деформированные двери раскрылись. Жуков навалился на переднюю панель. Гурин лежал зажатый сиденьями. Офицеры вытащили тела на улицу. Пока Тимохин рвал на трупах одежду, имитируя попытку оказания первой медицинской помощи, Крымов залил кровью из термосов всю переднюю часть машины. Металлические контейнеры полетели в воду реки. Вовремя избавился от них Крымов – буквально через минуту к разбитой «Ауди» спустился мужчина средних лет в спортивном костюме.

– Вот это да, – проговорил он. – И надо же было вылететь на насыпь… Жив хоть кто из них?

Тимохин поднялся:

– Куда там! Оба наглухо.

– И немудрено… На скорости, с такой высоты, да еще на блоки… А тачка дорогая, новая.

– Была… Ты-то откуда взялся?

– Из части домой ехал. Офицер я, личный состав после отбоя проверял. Увидел, как вы здесь встали, подумал, не иначе чего-то случилось. Подъехал – а тут… Кто эти погибшие, не смотрели?

– Оно нам надо? Пусть менты смотрят.

– Тоже верно!

– Ты-то сам не видел, как они упали?

– Нет… Мелькнуло вроде что-то перед вами, но это еще на трассе.

– Я вызваю полицию и «Скорую».

– А «Скорую»-то на хрена?

– Менты трупы не повезут.

– Это точно, – проговорил армейский офицер. – Слушайте, я ничего толком не видел; поеду домой, а то заставят менты жмуров в морг везти, потом из салона запах не выведешь…

– Езжай. Мы бы тоже свалили, но нельзя.

– Да… Лады, поехал я. Если что, можете сказать ментам, что я подъезжал к вам. Марка машины «Опель», номер… Захотят – найдут, зампотех восковой части №…, это тут рядом, местные гаишники знают.

– Давай!

Офицер быстро поднялся наверх, и вскоре его «Опель» ушел из поля зрения спецназовцев.

Тимохин вызвал полицию и «Скорую». Наряд ДПС и бригада «Скорой помощи» прибыли быстро и практически одновременно. Впрочем, у врачей работы почти не было. Инспекторы же приступили к всевозможным замерам и осмотрам. Позже подъехали лаборатория и «труповозка». Тела «разбившихся» увезли. Офицер полиции попросил у Крымова и Тимохина документы. Получив паспорта, он внес их данные в протокол.

Освободились руководители отдела спецмероприятий ГУБТ в 1.20. Выехав на шоссе, Александр достал радиостанцию:

– Второй!

– Да? – ответил Михаил.

– Где находишься?

– Там, где и должен находиться.

– Подходи ближе к трассе, мы скоро подъедем.

Забрав майора боевой группы «Орион», спецназовцы направились к усадьбе Строгина, на территорию которой въехали в 2.40. Их встретил Потапов. Крымов доложил о проведенной акции.

– Значит, мы можем быть уверены, что инспекторы ДПС ничего подозрительного в «автокатастрофе» не заметили? – спросил Потапов.

– Можем, Владимир Дмитриевич. Насчет инспекторов все нормально. Они сделали свое дело, составили протокол, опросили нас, как свидетелей, вызвали группу МЧС для подъема разбившейся «Ауди». А вот насчет медиков я так не уверен.

– В чем дело?

– Кто знает, что они станут делать с трупами…

– Отправят на экспертизу. В данной ситуации это положено. Судмедэксперты установят причину смерти – но днем и под нашим контролем. Главное, что «гибель» Жукова и Гурина попадет в ночные сводки. Это то, что нам требовалось… – Потапов взглянул на Шепеля: – Ты не пострадал, Миша?

– Нет. А что, выгляжу плохо?

– Все же слететь с такого обрыва…

– Да я в спецкостюме ничего и не почувствовал.

– Ну и хорошо. Так, сейчас всем отдыхать. В особняке, думаю, не совсем удобно, займите комнаты второго этажа гостевого дома.

– Феофанов здесь? – спросил Тимохин.

– Еще нет, но звонил, обещал быть в пять утра.

– Ясно. Спокойной ночи, товарищ генерал.

– Спокойной… Благодарю за службу!

– Служу Отечеству!

Начальник Главного управления по борьбе с терроризмом прибыл в усадьбу Строгина в 6 утра. Предупрежденный о приезде начальника, его встретил заместитель. Феофанов тут же после приветствия поинтересовался:

– Как прошла акция с имитацией автокатастрофы?

– Акция проведена успешно, – доложил Потапов. – У нас, правда, нет информации из ГИБДД, но в сводку катастрофа попала, я проверял лично. Из МВД обещали сообщить, если кто-то будет пытаться узнать подробности происшествия.

– Строгин еще спит?

– Да. Он в спальне Жукова.

– Так, Владимир Дмитриевич, поднимай Строгина, пусть приведет себя в порядок – и в кабинет.

– Есть, Сергей Леонидович.

В 7.10 в свой кабинет зашел Строгин. Выглядел он уставшим.

– Не выспались, Константин Леонидович? – спросил у него Феофанов.

– Не выспался.

– Попросили б, вам дали бы снотворного.

– Снотворное есть и у меня, но оно не подействовало. Так, подремал немного… Но вы не для того вызвали меня, чтобы узнать, как я провел ночь?

– Не для того… Вам надо сообщить новость о гибели помощника и телохранителя Умару Колгаеву.

Строгин взглянул на часы:

– Еще рано. Умар встает не раньше восьми.

– Нам необходимо еще раз обсудить, как вести переговоры.

– Вы видите в этом проблему?

– Да. И плохо, что ее не видите вы. Если Умар заподозрит неладное, сорвется вся операция. Что для вас будет означать прекращенные действия наших соглашений.

– Что ж, – вздохнул Строгин, – давайте еще раз все обговорим.

Разговор длился более получаса. Наконец начальник Управления откинулся на спинку кресла:

– Вот так пойдет.

– Умар не должен встревожиться. Но информацию о гибели Жукова и Гурина, как я уже говорил, проверит обязательно. Надеюсь, вы подготовились к этому?

– Вы входите в роль, – усмехнулся Феофанов. – Это в принципе хорошо. Но не стоит забывать, что мы с вами были и останемся по разные стороны баррикад, так что напоминать мне о моих обязанностях не следует… – Взглянул на Потапова, находившегося в кабинете: – Владимир Дмитриевич, вызовите сюда старшего лейтенанта Шустова с аппаратурой прослушивания телефонных разговоров.

– Минуту, Сергей Леонидович…

Шустов прибыл через пятнадцать минут. В руке он держал кейс.

– Товарищ генерал-лейтенант, старший лейтенант Шустов по вашему приказанию прибыл.

– Хорошо, Толя. А теперь подключи свою аппаратуру к телефону обычной связи. Послушаем один интересный разговор. Но подключи так, чтобы абонент на другом конце провода не смог ни сам, ни с помощью каких-либо спецсредств определить прослушку.

– Сделаем, товарищ генерал. Записывать переговоры будем?

– Да.

Шустов открыл кейс, подсоединил к телефонному аппарату какой-то блок, от которого отходили шнуры с наушниками, включил тумблер на блоке и доложил:

– Прослушка готова.

– Нас точно не обнаружат на другом конце провода? – уточнил Потапов.

– Никак нет. Я объяснил бы принцип действия системы, но это займет достаточно много времени.

– Не стоит, – сказал Феофанов.

– Мне оставаться здесь или уйти? – спросил Шустов.

– Оставайся. Мало ли, вдруг понадобишься… И следи за своей системой. – Феофанов кивнул Строгину: – Время 8.10.

Бывший генерал присел за столик с телефонами, снял трубку подключенного к прослушиванию аппарата и по памяти набрал длинный номер. Феофанов и Потапов надели наушники.

Длинные гудки звучали в динамиках довольно долго. Наконец раздался недовольный, еще сонный голос с едва заметным южным акцентом:

– Генерал? Какого черта ты звонишь мне в такую рань?!

Строгин был спокоен:

– Не шуми, Умар. И во-первых, доброе утро.

– Какое оно, к шайтану, доброе, когда ты снял меня… впрочем, теперь это неважно. Зачем звонишь?

– У меня ЧП, Умар.

– Чрезвычайное происшествие? – Голос Колгаева напрягся.

– Да, к сожалению…

– Говори!

– Сегодня ночью погибли Жуков и Гурин.

– Что? Как это погибли? Что произошло, генерал?

– Автокатастрофа.

– Подробней!

– А стоит ли по телефону?

– Такого человека, как ты, могут прослушивать?

– Нет, нашу линию не прослушивают.

– Тогда в чем дело? Говори, генерал, я очень внимательно тебя слушаю.

– О’кей! Ты знаешь, чем занимался Жуков. Буквально позавчера он вышел на людей, готовых приобретать у нас товар по очень хорошей цене. Вчера состоялась встреча. Жуков выезжал с Гуриным. Семен позвонил мне, доложил, что договоренность о поставке первой партии достигнута, но в подробности вдаваться не стал… по понятным причинам. Сказал лишь, что они едут в усадьбу. После чего связь с ними оборвалась. А в три часа мне сообщили о катастрофе.

– Кто сообщил?

– Ты задаешь неуместные вопросы, Умар. Тебе напомнить, кем я служил в МВД? Каждое утро ко мне на стол ложатся сводки о всех серьезных преступлениях в Москве и области; ну, а о гибели моего помощника и моего племянника не сообщить просто не могли.

Выдержав паузу, Колгаев спросил:

– Где произошла катастрофа?

– Ты хорошо знаешь это место. Мост через Москву-реку, недалеко от которого ты развлекался с девочками во время своего последнего приезда в Москву.

– Но как там могла произойти автокатастрофа?

– Зачем ты спрашиваешь о том, что сегодня будешь проверять?

– Да, я проверю твою информацию, но не потому, что не доверяю тебе, а чтобы убедиться, что это не дело рук тех самых клиентов.

– Им-то зачем было убирать потенциальных поставщиков?

– Конкуренция, генерал, об этом ты не подумал?

– Я обо всем подумал и имею полный расклад по катастрофе. Жуков и Гурин погибли в результате несчастного случая, а точнее, из-за халатности племянника.

– Где сейчас находятся трупы?

– Естественно, в морге.

– Ты можешь повлиять на сроки проведения экспертизы?

– Ее проведут завтра, и копия заключения будет доставлена мне.

– Хоп! Мой товар к отправке готов?

– Да. Как и договаривались, я жду Вахида.

– Пока я не проверю твою информацию, Дуев не полетит в Москву.

– Я плохо понимаю тебя. Ты что, чего-то опасаешься?

– Нет, я страхуюсь. Слишком много поставлено на карту, генерал, и у меня нет права рисковать.

– Что ж, страхуйся, хотя в этом нет никакой необходимости. По-твоему, я горю желанием попасть в лапы ФСБ? Да если бы у меня возникли хоть малейшие сомнения в том, что катастрофа произошла не случайно, я тут же спрятал бы товар и не стал с тобой контактировать. Тебе дорога твоя шкура, мне – моя… Впрочем, поступай как знаешь.

– Константин, я не хотел тебя обидеть, – сменил тон Колгаев. – Но пойми и ты меня. Я обязан на сто процентов быть уверенным, что и ты, и груз вне контроля со стороны органов безопасности.

– На обиженных воду возят… Когда ты сообщишь мне дату прилета помощника?

– Как только проверю твою информацию. Это не займет много времени.

– Понял тебя, жду звонка.

– Прими мои соболезнования, генерал!

– Принял.

Строгин положил трубку на рычаги аппарата, Феофанов и Потапов сняли наушники.

– Разрешите отключить и убрать оборудование? – спросил Шустов.

– Нет, Толя, – запретил начальник Управления, – ничего убирать не надо. Более того, с этой минуты ты должен постоянно находиться здесь и вести контроль всех звонков на номера господина Строгина. А главное, не пропустить звонка того человека, с которым только что разговаривал бывший генерал, – Умара Колгаева. Или его помощника Вахида Дуева.

– Так точно!

– Мы будем находиться рядом… – Феофанов взглянул на Строгина: – Как думаете, Константин Леонидович, сколько времени затратит Умар на проверку поступившей к нему информации?

– Факт катастрофы он проверит быстро, в течение часа, но будет ждать заключения судебно-медицинской экспертизы.

– У него, кроме ваших людей, есть собственные осведомители в МВД?

– И не только в МВД.

– Вы знаете, кто эти осведомители?

– Точно не знаю; подозреваю одного, но, как говорится, подозрения к делу не пришьешь…

– Назовите этого человека.

– Полковник Зайченко из управления кадров.

– Имя, отчество?

– Сергей Сергеевич. Но не спрашивайте, почему я подозреваю именно его. Просто подозреваю, и все.

Феофанов посмотрел на Потапова. Тот кивнул:

– Я понял, Сергей Леонидович, мы пробьем этого Зайченко и всех, кто каким-либо образом с ним связан.

– Это надо сделать оперативно!

– Конечно, Сергей Леонидович.

Помощник начальника ГУБТ вышел из кабинета.

– А теперь, господин Строгин, – произнес Феофанов, – поговорим о том, как вы арендовали технику из ближайшей восковой части. По судну нам все ясно – Жуков скрупулезно вел отчетность по делам вашей преступной организации. А вот по автобату вопрос остается открытым. И первый из них – кто из ваших людей занимался арендой автомобилей, если так можно назвать похищение транспорта за взятку и привлечение к погрузочно-разгрузочным работам солдат.

– Понятно, – проговорил Строгин. – Автобатом занимался Гурин. Он приезжал в войсковую часть и встречался с комбатом подполковником Валерием Андреевичем Богданом. Передавал тому по пятьсот долларов за машины и по сто долларов за каждого из шести солдат, которых отряжал нам вместе с техникой командир автобата. Это в сутки. Как правило, непосредственная работа по подготовке и отправке самоходной баржи занимала три дня, соответственно комбату сначала выплачивался аванс за сутки, то есть тысяча шестьсот долларов. Окончательный расчет производился после возвращения машин и солдат в часть. Сумму подсчитать нетрудно.

– Нетрудно. Три тысячи двести долларов, всего четыре тысячи восемьсот долларов. Комбат брал деньги только в долларах?

– Да.

– Почему не в евро?

– Извините, об этом я у него не спрашивал. Более того, я ни разу не видел этого Богдана. С ним работал Юрий.

– А откуда Гурин знал командира войсковой части?

– Нам нужна была техника, мы искали подобный вариант. Жуков предложил обратить внимание на автобат. Гурин поехал к комбату, пригласил в кабак… Они быстро договорились.

– А зачем вы брали солдат из части? Вам людей ЧОПа не хватало?

– Солдаты надежнее. Под присмотром командира части, разумеется…

– Спорное утверждение. Но раз за все время ваша схема не дала ни одного сбоя, стало быть, вы оказались правы.

– Но Гурина нет в живых, и я не уверен, что Богдан пойдет на контакт с другим человеком. Денег с нас он поимел достаточно, до увольнения остались считаные дни… Станет ли рисковать подполковник?

Феофанов покачал седой головой:

– Отказаться от почти пяти тысяч долларов? За обычную, в общем-то, работу? Особо ничем не рискуя? Ведь его можно обвинить лишь в превышении должностных полномочий… Нет, не откажется комбат от возможности еще раз срубить легкие деньги. Да, кстати, Гурин брал машины и людей от своего имени? Или от вашего?

– От своего, но Богдан знал, что техника и люди используются для загрузки-разгрузки судна.

– И подполковника не интересовало, что именно перевозят его подчиненные?

– Представьте себе, нет. По крайней мере, так говорил Гурин…

– Понятно. – Начальник Управления приказал Шустову: – Толя, вызови-ка сюда Тимохина и Шепеля!

– Есть, товарищ генерал.

Командир боевой группы «Орион» полковник Тимохин и майор Шепель прибыли спустя минуту. Феофанов предложил офицерам разместиться за столом совещаний. Указал Строгину на Шепеля:

– Вот ваш новый телохранитель, Константин Леонидович.

Шепель удивленно посмотрел на генерала:

– Не понял, Сергей Леонидович… Мне теперь что, постоянно находиться при этом уроде?

– Давай без оскорблений, Миша. Все же человек старше тебя.

– Да плевать! Для меня он предатель, и этим сказано все.

– Свое отношение к господину Строгину оставь при себе. С этого момента ты будешь играть роль Гурина. – Феофанов повернулся к Строгину: – Для Умара майор Шепель – ваш телохранитель, принятый на службу вместо погибшего Гурина. Легенда нового телохранителя такова: он в недавнем прошлом майор спецназа ФСБ. Уволен из органов безопасности. Формально – по сокращению штатов, реально же – за незаконную предпринимательскую деятельность. Держал пару закусочных, которые, пользуясь служебным положением, отобрал у приезжих азербайджанцев. Человека с улицы, пусть и с подобной репутацией, вполне походящего вам, взять вы не могли, тем более практически сразу после гибели Гурина. Шепеля же вам рекомендовал кто-то из ваших высокопоставленных знакомых. А вот кто, подскажите сами.

– Долгарин Игорь Юрьевич, – подумав, сказал Строгин.

– Кто он?

– Чиновник правительства Москвы. У него брат служил в спецназе. Каком, сказать не могу, – то ли в «Вымпеле», то ли в «Витязе». Недавно уволился. Вот только не имеет собственного дела, все больше пьет.

– Родной брат?

– Двоюродный.

– Умар сможет проверить?

– Только через меня.

– Хорошо, такой вариант пойдет.

– А для чего это все? – воскликнул Михаил. – И что, мне теперь носить другую фамилию?

– По фамилии ты останешься майором запаса Шепелем, двоюродным братом чиновника Долгарина. А для чего… Во-первых, для того, чтобы вместо Гурина встретить помощника Умара, Вахида Дуева. Во-вторых, чтобы войти в контакт с командиром автобата от имени Гурина – точнее, вместо него.

– Фрахтовать судно тоже буду я?

– Нет, Миша, судном займется сам господин Строгин под присмотром полковника Тимохина, нового помощника Константина Леонидовича.

– Значит, я теперь вместо Гурина, а Тимохин вместо Жукова, так?

– Точно так.

– С комбатом ладно – с ним, думаю, мы общий язык найдем, при наличии нужной суммы. А вот как я, интересно, узнаю в аэропорту Дуева? В толпе, по фото, это не прокатит. И мою физиономию высылать Умару бесполезно. Не узнаем мы друг друга.

Феофанов поднял руку:

– Не торопись, Миша, сбавь обороты. Узнает Дуева госпожа Лавадская, с которой, кстати, Гуров крутил любовь в обход Строгина.

– Без этого нельзя обойтись? – недовольно поморщился бывший генерал.

– Вам пора забыть о своей сожительнице. Она будет находиться в доме до отправки судна. Потом ваши дороги разойдутся навсегда.

– Кто знает, господин генерал-лейтенант… Может, еще и пересекутся…

– Нас это совершенно не касается. Значит, Миша, – Феофанов вновь обратился к Шепелю, – теперь ты телохранитель Строгина. Он сообщит о тебе Умару, опишет, объяснит, кто ты и откуда взялся. Колгаев передаст информацию Дуеву. Тебе не придется подстраиваться под кого-либо. Оставайся самим собой, и помощник Умара поверит тебе. В аэропорту Вахида опознает Виктория Лавадская. Она знает Дуева, как и он ее.

– Понятно, – вздохнул Шепель. – И когда встречать Дуева?

– Работать под Гурина начнешь после моей дополнительной команды, а пока… пока я посоветовал бы тебе поближе познакомиться с Лавадской.

– Поближе – это как? – улыбнулся Шепель. – Переспать с ней, что ли?

Строгин недовольно обернулся.

– Переспи, – кивнул Тимохин, – только сможешь ли?

– Что?! Тоже мне проблема. Да как два пальца!..

– А Валентина?

– Вот только ниже пояса бить не надо! Если служба требует…

– Служба не требует, чтобы ты изменял жене, – не без злорадства усмехнулся Феофанов. – Познакомиться поближе с Викторией Лавадской означает найти с ней общий язык, общие интересы… в общем, точки соприкосновения.

– Как минимум две такие точки очевидны.

Генерал не обратил внимания на реплику майора.

– В общем, ты должен сделать так, чтобы Лавадская не шарахалась от тебя, не боялась, а в нужное время и в нужном месте сыграла свою роль так, как надо. Понятно, Миша?

– Понятно, Сергей Леонидович. Более приятных приказов за всю службу в Управлении не получал. Не сомневайтесь, мы с этой девицей найдем и общий язык, и все остальное. Общее…

– О Валентине не забывай, – напомнил подчиненному Тимохин.

– Какой все же у меня заботливый командир – таких еще поискать…

– Отставить разговоры! – повысил голос Феофанов. – Задача понятна?

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант!

– Приступай к выполнению. Лавадская в соседней спальне. Твой главный аргумент в общении с ней – то, что лично к ней и ее водителю у нас претензий нет. Помогут нам – отпустим на все четыре стороны.

– Понял, Сергей Леонидович!

Шепель вошел в спальню, по соседству с кабинетом. Лавадская сидела на широкой кровати, укрыв ноги пледом, и с испугом смотрела на офицера:

– Вы за мной?

– Нет, Виктория, я к вам. Позволите?

– Вы еще спрашиваете? По-моему, сейчас вы решаете здесь все…

– В том числе и вашу дальнейшую судьбу.

– Я ни в чем не виновата. Ведь нельзя же посадить меня за то, что я спала с преступником?

– При определенных обстоятельствах – можно, и очень даже легко. Ведь вы знали, чем занимаются Строгин и его люди, но не сообщили об этом правоохранительным органам…

– Меня бы за это убили.

– Это не оправдание. Впрочем, все не так плохо. Для вас и для вашего ухажера Крюкова. Ведь это с ним вы собирались бежать отсюда?

– Да, чтобы начать новую жизнь… Но теперь…

– Что теперь? – Шепель прошел через спальню и присел на постель рядом с Лавадской. – Что теперь?

– Теперь это не получится.

– Ну, почему же? Если мы договоримся и вы кое-что сделаете для нас, то все получится.

– Правда? – оживилась Лавадская.

– Слово офицера.

– О чем же мы должны договориться и что я должна сделать для вас?

– Вы знаете Вахида Дуева?

– Да.

– А он вас?

– Да… Не понимаю, при чем в данной ситуации этот абрек?

– При том, что наша договоренность будет касаться именно Вахида Дуева.

– Все равно не понимаю…

– Ладно, буду предельно краток. На днях Вахид Дуев должен прилететь в Москву. А мы должны встретить его.

– Мы?

– Именно так. Его, насколько мне известно, обычно встречал ныне покойный Гурин. Теперь вместо него – я.

– Вы?

– Да, я должен сыграть роль нового телохранителя Строгина. Вы должны подыграть мне, а главное – опознать Дуева в аэропорту. Я сделать это, понятное дело, не могу, так что придется вам.

– И это все?

– Нет. Наверняка Дуев попытается выяснить у вас, кто я и как попал к Строгину. Вы же должны убедить его в следующем…

Шепель изложил Лавадской свою легенду появления у Строгина.

– Теперь понятно?

– Да, кажется, я начинаю понимать…

– Ну, слава богу, что хоть начали… В общем-то, все просто. Слушайте еще раз и все хорошенько запоминайте. От этого зависит ваша дальнейшая судьба.

– Да, да, слушаю…

Трель телефонного аппарата в кабинете Строгина раздалась внезапно, в 11.30.

– Это либо Умар, либо Вахид, – сказал бывший генерал.

Старший лейтенант Шустов тут же вызвал Феофанова, находившегося на первом этаже. Начальник ГУБТ вбежал в кабинет, надел наушники и бросил Строгину:

– Отвечай!

– Да, – произнес в трубку Строгин.

– Что да?! Почему долго не подходишь к телефону?

– Я снял тебя с бабы утром, ты сделал это сейчас. Еще вопросы есть?

– Ладно, извини… Давай по делу. Твоя информация подтвердилась.

– Иначе и быть не могло.

– Пойми, я обязан был все проверить.

– Понимаю. Что дальше?

– Вахид прибудет в Москву дневным рейсом в понедельник. Вопрос: как твой новый телохранитель узнает его? Назначим место встречи на стоянке у твоей машины?

– Это довольно сложно; ты знаешь, что творится на стоянках перед московскими аэропортами.

– Что предлагаешь ты?

– Пусть Вахид выходит, как всегда, к афише к центрального входа. Мой телохранитель, Михаил Шепель…

– Как? – переспросил Умар.

– Шепель. Михаил.

– Понял…

– Он будет с Викторией. Вика сведет Шепеля с Дуевым, и они приедут в усадьбу. Ну, а о том, как этот Шепель попал ко мне, я расскажу тебе позже.

– Ты расскажешь это Вахиду.

– Хорошо.

– Значит, понедельник, дневной рейс, афиша и далее по плану?

– Да.

– Попрошу тебя поторопиться с отправкой груза. Через две недели максимум он должен быть у меня!

– Я могу гарантировать то, что груз уйдет вовремя. А когда он придет к тебе, знает один Всевышний.

– Ты сделай свое дело, об остальном я позабочусь сам… До связи, генерал!

Прослушав разговор Строгина с главарем бандформирования, Феофанов передал наушники связисту, приказав:

– Шепеля ко мне!

Шустов вызвал майора.

– Ну, как тебе госпожа Лавадская? – спросил начальник Управления у Михаила.

– Нормально. Обычная хищница, охотница за легким баблом; не глупа, быстро просекла, что от нее требуется в обмен на свободу.

– Значит, Викторию вы отпустите… – задумчиво проговорил Строгин.

– Не сразу, но отпустим.

– Но она же моя сообщница.

– В постельных делах – да. Или у вас есть что сказать и о ее непосредственном участии в ваших делах?

– Нет, но она знала, что хранится в доме.

– Вы о себе думайте, Константин Леонидович, с остальными мы как-нибудь разберемся… – Феофанов повернулся к Шепелю: – Теперь, Миша, тебе надо встретиться с командиром войсковой части, поставлявшим господину Строгину транспорт и людей.

– Встречусь, договорюсь. А вот откуда Строгин лес брал?

– Ты прав, Миша, этот вопрос мы как-то пропустили… – Генерал взглянул на Строгина: – Откуда вы брали лес, Константин Леонидович?

– Из леса, вестимо…

– Я оценил ваш юмор, но сейчас он неуместен.

– Склады с древесиной находятся на лесозаготовительном предприятии, которое мы называем просто лесосекой, за деревней Шентя. Там лесоповалом руководит некто Грабин Василий Николаевич. Он поставляет нам лес. То, что должно быть погружено на самоходную баржу, уже проплачено и подготовлено к вывозу. Достаточно приехать к Грабину, забрать груз и вывести его на причал бывшего парома. Ну, и погрузить на баржу, что производится с помощью подъемного оборудования судна.

– Этот Грабин в курсе, что вы переправляете вместе с лесом на Кавказ?

– Нет! Я еще не сошел с ума, чтобы афишировать свою деятельность.

– А кто готовит тайники в бревнах?

– Двое охранников из числа тех, которых вы взяли здесь.

– Фамилии?

Строгин назвал фамилии охранников.

– Понятно, – сказал Феофанов. – А теперь быстренько расскажите нам, как связаться с подполковником Богданом.

– Я позвоню ему сам, если вы не против; скажу, что есть разговор, после чего в батальон поедет ваш человек под видом моего нового телохранителя. Батальон дислоцируется в двадцати километрах отсюда, в поселке Тулино. Там любой подскажет, где находится восковая часть. Богдан будет ждать вашего человека. Не забудьте про аванс.

– Конечно, деньги мы возьмем из вашего сейфа. Вы не против?

– Вы смеетесь? Моего здесь теперь уже ничего нет.

– Закономерный итог многолетней преступной деятельности, – встрял Шепель. – Как говорится, сколько веревочке ни виться…

– Связывайтесь с Богданом! – приказал Строгину Феофанов.

Офицеры вновь надели наушники, старший лейтенант Шустов подключил прослушивающее устройство. Строгин набрал номер. Ответил дежурный по части, прапорщик. Бывший генерал попросил соединить его с командиром части. Прапорщик объяснил, что командир куда-то отъехал.

– Я генерал-лейтенант Строгин! – рявкнул бывший чиновник. – Быстро найти мне подполковника Богдана! И пусть перезвонит. Я жду!

– Есть, товарищ генерал!

Телефон Строгина снова ожил буквально через пару минут.

– Алло, – ответил бывший генерал.

– Это Богдан. Признаться, удивлен, что вы лично снизошли до звонка мне…

– Таковы обстоятельства. Ты слышал об автокатастрофе в районе нового моста?

– Конечно, во всех новостях только об этом и говорят.

– Так вот, Валерий Андреевич, в данной катастрофе погиб хорошо известный тебе Гурин.

– Юра? Да вы что? – опешил командир батальона. – Но… как же он вылетел на насыпь? Ведь водил автомобиль чуть ли не с завязанными глазами…

– Теперь это не важно. К тебе сейчас поедет мой новый телохранитель, Шепель Михаил Иванович.

– Заказ?

– Срочный.

– У вас все заказы срочные… На этот раз я еще смогу помочь вам, позже – уже нет. Звонили из штаба бригады; передали, будто приказ на мое увольнение уже подписан. Дней через десять будет в штабе. Не исключено, что уже вместе с новым командиром батальона. Поэтому, Константин Леонидович, такса на прежние услуги немного изменилась. Вы уж извините, обстоятельства.

– Сколько ты хочешь?

– За две машины и шесть бойцов – пятнадцать штук зелени.

– Ты что, охренел, Валера?

– Нет. Мне нужно пятнадцать тысяч. Если б не приказ, тариф не изменился бы, но теперь…

– Я все понял, – прервал командира батальона Строгин. – Ты получишь десять тысяч долларов.

– Нет, господин Строгин. Или пятнадцать, или ничего. Соответственно и в отношении вас: либо техника и люди, либо ничего. И никакого аванса, полная стопроцентная предоплата! Поймите, я вынужден так поступать. Иначе мне не видеть квартиры как собственных ушей.

– Так тебе же дадут хату по увольнении?

– Господин Строгин, я в ваши дела не вмешиваюсь, будьте любезны не вмешиваться в мои.

– Хорошо, черт бы тебя побрал… Шепель привезет тебе пятнадцать штук.

– Это другое дело. Как я его узнаю?

– Он приедет на моем «Лексусе» и встанет у ворот КПП.

– Когда мне ждать его?

Строгин взглянул на Феофанова. Генерал поднял один палец.

– Ровно через час, – ответил Строгин.

– Договорились, я на месте! Технику и людей сразу забирать будете?

– Да. Как получишь бабки, отправишь колонну в Шентю.

– Это на лесоповал?

– Именно.

– Понял. Пусть ваш Шепель везет деньги, а я свое дело сделаю, как надо.

– У меня все. Бывай!

Строгин опустил трубку. Старший лейтенант Шустов отключил спецустройства.

– Знаешь, где поселок Тулино? – повернулся к Шепелю Феофанов.

– Знаю, бывал как-то раз с семьей. Грибные там места, доложу я вам…

– Ну, а остальное ты сам слышал… – Феофанов взглянул на Тимохина: – Саня, достань из сейфа Строгина пятнадцать тысяч долларов и передай Шепелю.

Командир «Ориона» и «Марса» выполнил приказание начальника Управления.

– Бери, Миша, «Лексус» Строгина и выдвигайся в Тулино, – сказал Феофанов. – Ровно в 15.00 ты должен быть у контрольно-пропускного пункта местной восковой части.

– Мне проконтролировать отправку комбатом машин с людьми в Шентю?

– Это лишнее, – подал голос Строгин. – Богдан всегда исполнял свои обязательства.

– Не надо, Миша, – кивнул Феофанов. – Но ты, Сан Саныч, – обратился он к Тимохину, – вышли в район лесосеки наблюдателя. Пусть посмотрит за ней, а заодно и за колонной.

– Колонна загрузится лесом, позже одна из них прибудет сюда, – сказал Строгин. – Здесь должны быть сделаны тайники и в них заложена взрывчатка. Дуев по прибытии обязательно это проверит.

– Значит, надо доставить из СИЗО двух ваших мастеров по изготовлению тайников.

– Вы можете, конечно, использовать и своих специалистов. Дело-то нехитрое: высверлить сердцевину деревьев, обрезать края, но так, чтобы они прочно вставали на место, – и тайник готов. Однако, думаю, лучше привлечь моих людей. Дуев знает их «почерк». По крайней мере, он видел тайники, сделанные ими, а вот сумеют ли подготовить их так же ваши специалисты – вопрос. Это может насторожить Вахида: он маниакально подозрителен и обращает внимание на всякую мелочь. Не удивлюсь, что он и Шепелю устроит допрос в пути после встречи. Так что майору надо подготовить легенду.

– Лучшая легенда – это правда, – ответил Шепель. – Немного завуалированная, но правда. И если, к примеру, ваш Вахид спросит меня, много ли я убил его собратьев, то лучше ответить правду – достаточно много. Конечно, это не понравится Дуеву, но офицер спецподразделения не мог не уничтожать террористов.

Феофанов взглянул на Строгина:

– Что думаете на этот счет вы, Константин Леонидович?

– Майор прав. Ответ Шепеля, естественно, вызовет у Вахида, потерявшего во Второй чеченской кампании младшего брата, крайне негативную реакцию, но в то же время убедит его, что перед ним не подстава. О Шепеле Дуев будет более подробно расспрашивать меня. Но его совершенно не касается, кого я беру к себе на службу. Я знаю, как поставить на место помощника Колгаева.

– Добро!.. Миша, ты еще здесь?

– Так мы… понял, товарищ генерал.

Шепель вышел из особняка. В гараже проверил «Лексус» – тот работал как часы. Бензина было заправлено полбака – этого с лихвой хватало на дорогу туда и обратно.

Михаил вывел дорогой кроссовер с территории усадьбы и повел его к Белогорскому шоссе. Свернул не к Москве, а в противоположную сторону – именно там находился поселок Тулино. Михаил вел автомобиль легко – вождение комфортного автомобиля доставляло удовольствие. На дороге пришлось сбросить скорость, чтобы заехать в Тулино ровно в 14.40. Еще десять минут Шепель «убил», купив в местном супермаркете блок дорогих сигарет. В 14.58 он встал на площадке справа от здания контрольно-пропускного пункта. Из КПП тут же вышел моложавый подполковник и подошел к «Лексусу». Михаил открыл дверку:

– Здравствуйте! Вы подполковник Богдан?

– Я подполковник Богдан, а ты кто?

– А разве Строгин не говорил вам?

– Я спрашиваю, кто ты?

– Шепель. Михаил Иванович.

– Деньги где?

– При мне. Сейчас…

Майор потянулся к бардачку, но Богдан остановил его:

– Погоди, не в открытую же… И не здесь. – Он обошел автомобиль, сел на сиденье переднего пассажира. – Давай отъедем к полуразрушенному бараку, что справа.

– Как скажете…

Шепель подвел «Лексус» к нежилому бараку, там передал командиру автобата пакет.

– Здесь все, что передал Константин Леонидович.

– А это мы, Миша, проверим.

– Пересчитывать будете?

– И проверять. Причем каждую купюру.

– Надо ли?

– Надо… А ты покури пока. Я считаю и проверяю деньги быстро.

Пока Михаил курил, Богдан пересчитал доллары, проверяя их на ощупь без какого-либо прибора.

– Точно, здесь пятнадцать штук!

– Господин Строгин передал, чтобы вы отправили колонну немедленно.

– Ты расписку у меня взять не хочешь? А то ведь могу сказать Строгину, что ты вместо пятнадцати штук отдал мне десять…

Остро глянув на командира войсковой части, Шепель проговорил, сжав зубы:

– Если тебе, козлу, жить надоело, то можешь передать Строгину, что я вообще ничего не передал. А теперь вали из тачки, до КПП пехом дойдешь! Пшел вон, недоумок!

Ошарашенный Богдан, машинально спрятав пакет за отворот камуфлированной куртки, молча вышел из салона. Шепель тут же рванул «Лексус» вперед. Пробуксовавшие колеса осыпали подполковника мелким щебнем.

Придя в себя, Богдан сплюнул на дорогу:

– Вот сука! Но, видно, крут. Это не Юрок Гурин, земля ему пухом… Да пошел ты сам на хрен, шестерка строгинская!

Выругавшись, командир автобата пошел на КПП части и тут же вызвал к себе командира первой роты. Дав ему тысячу долларов, приказал:

– Через час отправь в Шентю два «дальномера» и шесть бойцов. Тех, кого и раньше отправлял.

– Путевки используем тревожные?

– Как всегда, Гена, я же сказал, как всегда!

– А чего ты такой нервный?

– Станешь тут с вами нервным… Быстрей бы уж приказ пришел. Превратили армию в бардак!..

– Ты выпил, что ли, Валера?

– Выполнять приказ, капитан! Говоришь слишком много…

Выпроводив из кабинета ротного, Богдан только после второго стакана водки успокоился. Пересчитал еще раз деньги.

– Нормально. Теперь можно и на «гражданку»!

За время сотрудничества со Строгиным комбат сумел выкачать из бывшего генерала двести пятьдесят тысяч долларов. На квартиру хватало. А ту, что выделят по приказу на увольнение, он продаст. Тоже неплохие деньги получит… Так что можно будет считать, что жизнь удалась! Позвонив дежурному по части и предупредив, что его ни для кого, кроме начальства и командира первой роты, нет, Богдан достал из стола сигарету, прикурил ее, откинувшись на спинку кресла, выпустив облако дыма в потолок. Да, жизнь удалась…