Егора разбудил утром в семь часов все тот же Тимур. Он перегнулся через край отверстия, просунул в подвал фонарь, ослепив Астафьева, спросил:

– Ну что, русский? Как спалось на новом месте?

– А, это ты, прыщавый? – узнал по голосу чеченца Егор. – Хавальник залечил?

– Издеваешься, да? А ну подъем, скотина!

– Да не ори ты! Как насчет туалета?

– Тебе места там мало? – заржал молодой чеченец.

– Да я не о том, дурак! Вода нужна, умыться!

– Вода? Сейчас будет тебе вода!

Чеченец скрылся, чтобы через несколько минут появиться вновь.

– Гяур? Держи воду, умывайся!

Егор и на этот раз не просчитал мелочного коварства чеченца и встал прямо под лазом, чтобы принять емкость с водой, как рассчитывал. Но на него вылилось целое ведро ледяной, видно из реки, воды.

Тимур взахлеб захохотал.

– Вот блядь нерусская! – выругался Егор, отряхиваясь. – Сучонок, что сделал?

– Ну как, умылся? Ништяк? – не смолкал смех сверху!

– Знаешь, Тимур, у меня уже на пути попадался один бестолковый качок, все норовил подлянку сделать, так я ему обещал шею свернуть!

– И что?

– И свернул! Я привык держать слово! А теперь знаю, что сделаю с тобой!

– Ну и что ты сделаешь со мной, гяур?

– Тебя я утоплю в реке, как паршивого котенка, учти это! Если, конечно, ты доживешь до этого, чмо черномазое!

– Ага, свинья немытая, но раньше я сниму с тебя шкуру, как с барана. А ну давай, наводи порядок в помещении, сено в угол, оно тебе больше не пригодится!

– Валил бы ты отсюда?

– Я свалю, но скоро ты не так запоешь! Скоро ты завоешь, как раненый шакал, в ногах у Хозяина валяться будешь...

– Ты базар свой гнилой завязывай. Завтрак лучше неси!

– Сейчас! Подожди, в сортир схожу, принесу тебе дерьма на лопате!

– Ты в сортир ходишь? Для чего? Тебя же месяц как только ссать стоя научили. А ты уже в сортир? Рановато! Твое место среди камней!

– Ну, русский, отдаст Хозяин тебя мне, ох и отыграюсь я на тебе, вволю отыграюсь!

– Морду только прикрой чем-нибудь. А то ведь снова расшибу, на хер, хлебало твое вонючее! Жалеть на этот раз не буду!

Тимур исчез, следом захлопнулась дверь.

Мокрый и от этого злой, Егор отошел к углу и закурил. Хорошо, что еще этот пидор сигареты не намочил. Вот тварь прилипчивая! Живут же такие скоты!

За курением задумался, а подумать было о чем!

«Что этот придурок Тимур говорил? Что скоро запою я по-другому? В ногах у Хозяина буду валяться? Да! Он сказал так!»

Это значит, что главарь банды, или Хозяин, как его все называют, будет допрашивать его! Что ж, так и должно быть! Вопрос, как держать себя? Нельзя и слабость показать, сразу поймут и искалечат, но особо и борзеть не стоит, может получиться тот же результат. Нужно вести себя спокойно, не показывая и тени страха перед неизвестным будущим. Вести себя, как подобает мужчине. Это «чехи», при всем своем коварстве и беспощадности, ценят и уважают. Уважают тех, кто перед лицом опасности ведет себя достойно. Что ж, так и поведем себя! Главное – сыграть презрение к смерти, но и не дать повода преждевременно разделаться с собой. Хотя сделать это будет не так и сложно! Ребята наверняка где-то рядом, допрос будет прослушиваться, и в случае чего они не дадут пристрелить его как собаку, а сами устроят кровавую карусель. Так что главное – спокойствие, выдержка и немного раздражения по поводу «сорвавшейся» акции.

Выработав тактику поведения на допросе, Егор стал ждать, стремительно уменьшая и так невеликий запас сигарет.

А в 9.30, соблюдая меры предосторожности и маскировки, полковник Галкин и майор Краснов начали спуск по своим направлениям. Стационарные посты караула бандитов находились почти посередине спусков, закрывая небольшими, сложенными из камня позициями тропы почти на всю их ширину. Место постов было выбрано удачно, и офицеры вынуждены были остановиться на расстоянии в двести-триста метров от них. Что, впрочем, обеспечивало им прямой контакт с противником, с большой долей вероятности гарантированного поражения последнего.

Буш же, уже выспавшись в пещере, сложил лебедку, осторожно вышел из расщелины и поднялся на валун, скрывшись в кустах. Перед ним раскинулись развалины Алтан-Юрта с тремя пригодными для обитания зданиями-крепостями. На крыше среднего дома была оборудована огневая точка с пулеметом «РПК» и расчетом из трех человек, имеющих на вооружении, кроме пулемета, автоматы «АКС».

Валера прижался к скале, устроился поудобнее, приготовив свой мощный «АН-94», зарядив подствольный гранатомет прыгающей гранатой. Шепотом доложил командиру о своем положении и начал наблюдение, готовый в любой момент вступить в бой, имея весьма ценное преимущество господствующей над местностью высоты.

Завтрака Егор так и не дождался.

Около полудня вниз спустили длинную деревянную шаткую лестницу.

– Поднимайся! – приказали сверху.

Астафьев выполнил распоряжение, и тут же на него навалились трое дюжих молодцов, быстро связав руки за спиной. Ноги на этот раз оставили свободными.

– Выходи, – последовал следующий приказ.

Егор вышел из здания и тут же встал, ослепленный ярким дневным светом. Конвой понял, что пленнику требуется время, чтобы адаптироваться, и не торопил его.

Все это не осталось не замеченным Бушем, который сразу оповестил командира и Краснова о том, что Астафьева вывели из крайнего дома.

Через несколько минут Егора подтолкнули в спину.

– Пошел вперед!

Астафьев прошел несколько метров, как последовала новая команда:

– Стоять! Беслан, доложи Хозяину, что пленника доставили.

Один из чеченцев вошел в дом. Вскоре вышел оттуда:

– Вводи!

Егора вновь толкнули в спину, он огрызнулся:

– У тебя языка нет, чтобы нормально сказать? Какого хера толкаешься?

– Иди! Разговорилась, свинья русская!

– Чурбан плешивый! – не остался в долгу Астафьев.

– Ну, что там застряли? – раздался громкий вопрос из помещения.

Астафьева втолкнули в дом через комнату, служившую и прихожей, и местом для телохранителей, в своеобразный зал, где на кошме, среди подушек возлежали трое.

Один посередине, скорее всего, сам Хозяин, с черными густыми волосами, обильно побитыми сединой, небольшой аккуратной бородкой, с правильными чертами лица, лет так под пятьдесят, может, чуть больше.

Справа – уже знакомый Егору Беслан, рядом, но слева – Палач, хмурое, как предгрозовое небо, лицо, скошенное презрительной гримасой.

За спиной Егора замерли два бугая с автоматами, стволами смотрящими ему в спину.

Наступила тишина.

Хозяин достаточно долго и очень внимательно рассматривал Астафьева, поглаживая бородку. Наконец он прервал общее молчание:

– Ну что же, Егор Астафьев, бывший подполковник, бывший командир отряда войскового спецназа, с прибытием тебя в конечный пункт твоего долгого и бесполезного пути. С прибытием в мои владения.

– Владения какие-то куцые. Я рассчитывал увидеть здесь что-нибудь посолиднее.

– Хм, а на что еще ты рассчитывал?

– Какая теперь разница?

– И все же?

– На многое! Такой ответ тебя устроит?

– И в первую очередь на то, чтобы беспрепятственно достичь аула, расправиться со мной по заказу своего шефа Вишнякова, так?

– Нет! Ты мне совсем не нужен! Живи, сколько проживешь, а вот женщину, которую ты похитил, действительно хотел вырвать из твоих лап!

– Вы посмотрите, братья, на этого наглеца! Я ему, оказывается, не нужен, мол, живи, он разрешает! Это ли не наглость? Говорить подобные вещи, находясь в плену? Он мне жить разрешает, нет, вы слышали? – Хозяин от негодования внезапно перешел к смеху, и смеялся он заразительно, так, что засмеялись и остальные, даже хмурый Палач улыбнулся.

Егор старался не обращать внимания на грозное веселье вокруг него, которое в одно мгновение могло обернуться трагедией.

Хозяин прервал смех и продолжил допрос:

– А у меня другая информация! Что наряду с освобождением женщины, кстати скажу, очень порядочной, неиспорченной, добродетельной, ты должен был убить и меня, за что получил сто кусков «зелени» авансом, а за всю акцию ты запросил триста штук! Или это не так?

– Хованский все же работает на вас, подлец!

– С чего ты взял, что Хованский имеет ко мне какое-то отношение?

– Он дилетант! Сделайте ему выговор. Когда прослушивается разговор противника, микрофон не выставляется наружу так, что его можно заметить! Он этого не учел, и я знал, когда получал инструкции Вишнякова, что Эдик слушает наш разговор!

– И, несмотря на это, ты пошел на неоправданный риск? Это не похоже на профессионала! – В глазах Хозяина отобразилось непонимание логики действий Астафьева, и это было хорошо!

Егор ответил:

– Риск всегда был неотъемлемой частью моей работы! Любая акция – это смертельный риск! И я шел на него и выигрывал, раз дожил до встречи с тобой!

– Это похвально! Но неоправданно. Чего ты добился на этот раз, старый вояка? Того, что попал, как у вас говорят, как кур в ощип?

– При моей профессии это когда-нибудь должно было произойти! Вот и произошло!

– Тебе надоело жить?

– Я этого не говорил!

– Но прекрасно сознаешь, что только смерть ожидает тебя?

– Интересно, как бы ты сам ответил на моем месте?

– Я не на твоем месте! Хотя мне тоже случалось рисковать, а однажды и умирать от руки собственного товарища.

– Хорошие, видать, у тебя товарищи!

– Оставим эту тему, поговорим о тебе! Откуда ты знаешь Мовяна?

– А я его, собственно, и не знаю, один раз воспользовался услугой полковника, и все!

– Кто тебя вывел на него?

– Рудаков! Знаешь такого?

– Знаю!

– А вот откуда он знаком с Мовяном, спросите у самого Рудакова, меня это не интересовало!

– Я могу проверить правдивость твоих слов!

– Проверяй! Здесь ты хозяин! Можешь делать все, что захочешь!

– Да, здесь я Хозяин, в этом ты прав, – о чем-то вновь задумавшись, автоматически ответил чеченец. Но думал он недолго. – Проверять какого-то там Рудакова – только время терять, да и не стоит он этого, поверю тебе. Знаешь, что я решил? – спросил неожиданно Хозяин.

– Откуда же мне знать?

– Устроить небольшое представление! Ты обречен, насчет женщины у меня другие планы, поэтому я хочу, чтобы и ты, и она узнали, почему произошло то, что произошло – похищение, твой захват и все прочее. Беслан! – обратился он к своему помощнику, – прикажи доставить сюда Викторию! – И уже глядя на Егора: – Хорошее имя, не правда ли? Оно мне нравится!

– Хорошее, – согласился Астафьев, – только послушай меня, Хозяин, или как там тебя еще! Ладно, я – наемник, меня ты вправе убить, по законам военного времени, наши с наемниками тоже особо не церемонятся. Но женщина-то при чем в этой грязной игре? Оставь ей жизнь! Она же лично ничего тебе плохого не сделала.

– Ты прав, она мне ничего плохого не сделала, напротив, своим поведением Вика вызывает симпатию, и я не решил еще, что с ней делать, но свободу она в любом случае уже не получит! Вся ее беда в другом, хотя об этом позже! Мне интересно другое, а именно то, что создается впечатление, будто тебя твоя собственная судьба совсем не трогает?

– Я уже ответил тебе на этот вопрос!

– Ты мужчина! Я уважаю настоящих мужчин! Поэтому перед смертью ты узнаешь многое!

В это время в комнату вошла женщина, одетая во все черное. Она бросила быстрый взгляд на Егора, который буквально обжег его, заставив сердце биться чаще. Это была ОНА. И в жизни Вика была прекрасней, чем на фотоснимке, даже несмотря на это траурное одеяние приговоренной к смерти, в чем Егор, несмотря на слова Хозяина, не сомневался. Знала ли она, какая участь ждет ее? Еще, наверное, нет, так как вежливо поздоровалась со всеми, или это чувство такта было у нее врожденным?

– Доброе утро, мужчины!

– Доброе, Вика! Подайте ей стул, – приказал Хозяин охране.

Стул тут же был доставлен в комнату. Она села на край, сдвинув колени и положив на них свои маленькие красивые руки, сжав ладони в кулачки. Взгляд ее необыкновенных глаз устремлялся то на Хозяина, то на Егора. Астафьев же смотрел на нее не отрываясь. Чем, в конце концов, смутил женщину. Она немного покраснела.

Эта немая сцена, видимо, доставляла Хозяину удовольствие, он смотрел на Егора и Вику, улыбаясь.

– Вика! – наконец обратился он к женщине.

– Да?

– Ты знаешь, кто этот стоящий перед тобой русский мужчина?

– Нет! Я его не знаю!

– Я познакомлю вас! Тебя, Вика, он знает, как знает и отчима твоего, Вишнякова, и мужа, Эдуарда Хованского. Знаком он и с Андреем Викторовичем Карельским! Перед тобой заслуженный человек. Я говорю это без намека на издевку, он бывший подполковник Советской Армии, бывший командир отряда специального назначения, герой Афганистана, а в нынешней своей роли – обычный наемник. Который был прислан твоим отчимом, чтобы освободить тебя, ну и заодно убить меня, хотя последнее он отрицает. Зовут его Егор Астафьев. Знакомься со своим несостоявшимся спасителем.

Женщина с нескрываемым интересом смотрела на Егора, пока того представлял Хозяин.

– Но понимаешь, Вика, профессионал, которым несомненно является этот смелый человек, не учел одного, что и перечеркнуло все его планы. Он не учел фактора предательства, который, к сожалению, а может, и к счастью, в реальной жизни всегда имел, имеет и будет иметь место. Его предали, Вика! И вот он рядом с тобой, гордый и приговоренный к смерти! Но достаточно эмоций и эпитетов, я тут, Вика, в твое отсутствие обещал небольшое представление, чтобы вы поняли, почему мной была предпринята акция похищения приемной дочери так называемого Дмитрия Петровича Вишнякова. И благодаря кому профессионал высокого уровня был захвачен врасплох при выполнении своей благородной миссии! Но сначала я покину ненадолго вас, мне надо кое-что выяснить. А вот потом... Потом вам будет очень интересно послушать один телефонный разговор. Подождите меня немного!

Хозяин вышел из комнаты, при этом тело его как-то было скошено немного влево, он шел, волоча левую ногу. Результат ранения, сразу определил Егор.

В прихожей Хозяину тут же передали трубку спутниковой связи. Он спросил:

– Как дела, Джалиль?

– Благодаря Аллаху все хорошо!

– Что насчет бумаг?

– Все нормально! Документы изъяли, заинтересованные лица получили полный расчет. Курьер отбыл. Сегодня к вечеру должен попасть в Аргун.

– Это хорошие новости, Джалиль, благодарю тебя!

– Я всегда рад служить тебе, Хозяин!

– Твои люди для заключительной акции готовы?

– Да, Хозяин!

– Сколько их?

– Пять бригад по пять человек! Пять машин!

– Вооружение?

– Достаточное, чтобы выполнить поставленную задачу!

– Хорошо! Передай людей Абдулле, у него заберешь Хованского и с ним и со своими оставшимися бойцами – в Палицу. У Вишнякова будет работать Абдулла!

– Один вопрос, Хозяин.

– Спрашивай!

– Когда состоится акция?

– Это узнаешь от Абдуллы!

– Я все понял, Хозяин!

– До связи, Джалиль, тебя ждет немалое вознаграждение!

– Спасибо и до связи!

Закончив разговор с Джалилем, Хозяин тут же переключился на другого абонента. Тот ответил тут же:

– Слушаю, Хозяин!

– Запоминай, Абдулла, что я тебе скажу. Завтра после обеда выманишь из офиса Вишнякова. Хованского передашь Джалилю! От Джалиля примешь людей для акции по ликвидации Вишнякова и Рудакова. План захвата усадьбы готов?

– Да, Хозяин!

– У тебя будут превосходящие силы, акцию следует провести молниеносно. Объектами ликвидации займешься лично. Понял?

– Понял! Когда начнем работу?

– По моему личному сигналу, но в ближайшие сутки, может быть, уже завтра ночью. Так что людей держи в полной боевой готовности! И постоянно будь на связи, даже если в сортир пойдешь!

– Я все понял, Хозяин, не беспокойтесь!

– После налета отход в разные стороны, сам следуешь в Палицы! Оттуда буду ждать от тебя доклада. Хованскому на это время обеспечить стопроцентное алиби.

– Оно готово!

– Тогда Аллах тебе в помощь, Абдулла, действуй, джигит! До связи!

– До связи, Хозяин!

Тот, кого все называли Хозяином, задумался.

Ну вот, кажется, вся подготовительная работа завершена. Теперь можно и открыть карты перед Вишняковым. Удар, который он сейчас получит, должен деморализовать его, а значит, лишить способности активно защищаться. Только с ним нужно немного сыграть, дать небольшую надежду. Рудаков, узнав о том, что его родственник и босс выведен из строя, естественно, не будет подтирать ему сопли, а сегодня же приведет охрану в режим полной готовности для отражения возможной атаки. И Вишняков должен помешать ему, сам того не осознавая, хватаясь за последнюю соломинку. Но так или иначе к завтрашней ночи охрана Рудакова будет на ногах и в напряжении уже сутки. А нападения не последует. Наступит неминуемое и неконтролируемое расслабление личного состава. В следующие сутки охрана Вишнякова вступит ослабленной настолько, что свежим людям, да еще и превосходящим по численности не составит труда быстро сломить сопротивление и закончить дело! Значит, звонить Вишнякову следует сейчас. Да и не терпится поговорить с этой Иудой! Сколько лет ждал он этого момента!

Хозяин приказал своему связисту протянуть в комнату, где находились пленники и соратники, громкую связь через динамики. После чего вызвать на связь Дмитрия Петровича Вишнякова.

Он вернулся в комнату, занял свое прежнее место.

Связист внес динамики, проверил их и передал трубку Хозяину.

Тот обвел всех прищуренным взглядом.

– А теперь всем внимательно слушать, разговор будет необычным!

Обратился к связисту:

– Все готово?

– Так точно, Хозяин!

– Соединяй!

В динамиках отчетливо прозвучал звук набираемого номера. Длинные гудки, наконец:

– Алло! Вишняков на связи!

Егор заметил, как, вздрогнув, напряглась Вика.

– Вишняков? Но мне нужен человек под другой фамилией!

– Значит, набирайте правильно номер!

– Номер набран правильно!

– Кто же вам нужен? И кто вы, такой настырный?

– Я представлюсь позже, а сейчас, будьте добры, пригласите к аппарату Дмитрия Сергеевича Жилина.

Молчание в динамиках. Только тяжелое дыхание, видимо, Вишняков был шокирован сказанным. Но все же взял себя в руки:

– Никакого Жилина здесь никогда не было и нет!

– Вот ты, значит, как, Дмитрий Сергеевич? Считаешь, что в свое время надежно обрубил все концы? Что никого, кто тебя знал бы как начальника прииска Жилина, не осталось в живых? Ошибаешься, дорогой! А как ты думаешь, почему похитили твою падчерицу и назначили такой огромный выкуп?

– Я думаю, что кто-то, говорящий со мной, сумасшедший!

– Хороший ответ, но неправильный! Вижу, ты пошел в несознанку. Давай тогда напомню тебе некоторые факты твоей богатой преступной биографии. С чего начать, господин бывший начальник Рахтурского золотодобывающего прииска Верхотурского района? С похищения шестидесяти килограммов золота? С убийства стариков Ефима и Якова Петровича Голонина с его глупой рабыней Настей? Или с бродяг, Малого и Серого, только что откинувшихся из зоны, вместе со Шмелем сбивших вертолет, где и находилось золото? А может, переметнуться на более поздние времена, когда это золото вывозили? Когда трое твоих верных людей в твоем же верхотурском доме делили добычу, а ты уже готовил план их устранения? С чего начать, Жилин?

– Кто ты? – прохрипел в динамике тихий голос.

– А я думал, ты сразу узнаешь меня. Хотя, конечно, столько времени прошло! Немудрено, что и подзабыл!

– Су-Сулема???

– Ну наконец-то узнал! – удовлетворенно проговорил чеченец. – Да, Дмитрий Сергеевич, это я, Сулема. Верный исполнитель всех твоих кровавых замыслов, Хоза Сулейманов! Которому ты в благодарность за все воткнул перо в бок. В поезде, совсем рядом от Москвы. Не захотел делиться, а ведь все делал я. А ты пожалел золота, на чужое позарился, крыса! Брата за что убил? Меня чудом на тот свет не отправил. Еле спасли в больнице! Чуть-чуть ты промахнулся! Тебе бы миллиметра два повыше взять, тогда жил бы сейчас спокойно. Но Ширхан промахнулся. Вагон, что ли, качнуло?

– Постой!

– Это ты помолчи пока и слушай дальше! Как тебе удалось Филиппа «купить», дабы он с тобой на убийство своих друзей пошел? Не знаю, но догадываюсь, наши доли обещал разделить с ним! Но уверен, что и Филипп уже сгнил где-нибудь в яме, как сгнили в своих гробах все те, кого ты приговорил!

Вика неподвижно сидела с широко открытыми от ужаса глазами, слушая этот страшный монолог.

Ошарашены происходящим были и все присутствующие в помещении, включая Егора Астафьева.

Но больше всех удивлены были полковник Галкин с майором Красновым – приборы дистанционного прослушивания исправно писали все, что передавалось через чувствительные микрофоны.

Хоза Сулейманов между тем продолжал:

– Два года я приходил в себя в жалкой, нищей землянке, отходил от твоей подлой, коварной раны. Потом решил найти тебя! Долго искал. Но нашел! Как? Это отдельная и неинтересная история. Но я нашел тебя! Месть кипела во мне. Я хотел прямо там, в Москве, где ты скрылся у дядюшки своего, сделав пластическую операцию, удавить тебя! Потом передумал! У тебя росла девочка, фирма поднималась на чужих деньгах. Тогда я сказал себе: подожди, Сулема, наберись терпения и подожди, твой час придет! И он пришел! Я опутал тебя со всех сторон крепкой паутиной. Твой заместитель работал на меня! Он же и сдал мне твою падчерицу. Ты бы мог ее выкупить, у тебя есть деньги, и больше, чем три миллиона баксов. Но ты даже ради нее пожалел их, а послал ко мне киллера, вынудив его идти двойным убийством! Только ради того, чтобы заставить работать на себя человека, ты отдаешь приказ Карельскому убить его собственную жену и отставного следователя прокуратуры, которого только что принял на службу. Андрей Викторович не замедлил это сделать. Следователь стал жертвой твоей мнительности, это уже потом ты подставил его под Астафьева. Это же надо, ты убил человека за то, что тот только удивился запрошенной с тебя сумме выкупа. Испугался, что он начнет копать по старой памяти? Да ничего бы он не раскопал, и ты знал об этом. Но убил, так спокойнее! И чего ты, в конце концов, добился? Твоя падчерица, очень хорошая и, что очень странно, не испорченная твоим воспитанием, у меня, твой Астафьев у меня, Карельский кинул тебя после того, как ты убрал убийц его жены.

– Это ложь! Я не приказывал их убить!

– Конечно! Как же иначе? Карельский сам их подорвал. Или Астафьев. Но не в этом дело. Ты остался один, Хованского я не считаю, это баба! Что? Принесло тебе золото счастье?

– Послушай, Сулема! Все, что ты говорил, признаю, правда! Но видит бог, если бы не ваши с братом пьянки в поезде, то и ты, и он получили бы свои доли по прибытии. Я испугался, что вы засветитесь сами и меня засветите. Поэтому и принял такое решение, о чем потом, поверь, жалел!

– Пожалел волк овцу! Ну, ладно, мы с братом загуляли бы! А Филипп? Он был спокоен и послушен. Где он?

– Не знаю! Он вышел, не доезжая Москвы, больше я его не видел и ничего о нем не слышал!

– А сам ты не в Рязани вместе с Филиппом вышел, где вас уже ждали? И чей труп был найден недалеко от города у реки, в кустах? Не Филиппа ли?

– С чего ты это взял?

– Не забывай, Жилин, я пас тебя столько лет! Все про тебя узнал и могу напомнить то, что ты и сам уже забыл! У меня после твоего подлого удара разум просветлел, и память стала очень хорошей, все мелочи запоминала. С тобой иначе нельзя было! Иначе ты сумел бы выкрутиться. Теперь не сумеешь!

– Подожди! Давай договоримся! Я признаюсь, золото помутило мой рассудок. Хочешь верь, хочешь – нет, но я потом жалел о содеянном, клянусь всем святым! Давай договоримся! Я отдам тебе деньги! Все три миллиона, сегодня же переброшу на любой счет на Западе, здесь, в России, сам понимаешь, я хранить такие суммы не мог. Все будет чисто, только назови страну, банк и счет! Но отпусти Вику, прошу тебя! И забудем друг друга, я уеду из этой страны навсегда! Три миллиона, Сулема! Я готов платить! А хочешь, наличными, я подниму сумму. Или драгоценностями, камнями? А, Сулема?

– Ты просишь о падчерице, а как же твой наемник? Ты же заставил его работать на себя силой подстроенных тобой же обстоятельств?

– Черт с ним! Можешь делать с ним, что захочешь! Он мог уйти, но ему, видишь ли, приглянулась Вика, и он решил поиграть в благородство, хотя видел только ее фотографию. Так что мне до него дела нет! Отдай только Вику!

При последних словах женщина с неподдельным удивлением посмотрела на Егора, тот сделал вид, что пропустил ее взгляд.

– Ну ладно, Дмитрий Сергеевич! Я подумаю пару суток, но тебе придется заплатить и проценты.

– Сколько?

– Этого я еще не решил, надо подсчитать. Все! Разговор окончен! Жди звонка. Я думаю.

Хоза отключил трубку.

В комнате наступила тягостная тишина, только было слышно, как случайно залетевшая пчела, отчаянно жужжа, пыталась найти выход из этого проклятого места.