Глава 10
Берег левый — берег правый
Скорее это был не катер, а яхта — крошечное судно, но еще давным-давно переделанная под военные нужды. Верхняя палуба, трюк в новой части, каюта экипажа. Тем не менее, в первую очередь нужно было «зачистить» катер.
Тело подстреленного мною шведа лежало на верхней палубе у рулевого колеса. Первое, что я сделал, после того, как убрал трап, столкнул тело в каюту. Потом осторожно достав нож, начал спускаться в каюту. Стрелять больше я бы не рискнул. Итак, убранный трап — знак опасности, а лишний грохот может только привлечь к катеру нежелательное внимание. Пусть караванщики развлекаются с «приятелями» Михаила, а я пока приготовлюсь к приему главного «груза».
Каюта оказалась небольшим, узким помещением: две койки справа — одна над другой, с другой стороны столик, два стула, некое подобие буфета.
Мне снова повезло, в каюте катера никого не оказалось. Несколько минут, и я был в одеждах шведского моряка, благо он был здоровым парнем. Замотав голову белой тканью, я окончательно расслабился. Теперь, даже вблизи никто из караванщиков не заподозрил бы подмену. Единственное, в чем я мог проколоться, так если со мной заговорят. Но я понадеялся, что этого не случится.
Теперь оставалось только осмотреть трюм, а потом ждать гостей.
Однако там меня ждал сюрприз. Большая часть крошечного трюма была забита ящиками и мешками, а поверх них лежало обнаженное тело — голая Зайра. Руки у нее были скованы наручниками за спиной, а сама спина — кровавое месиво.
Зачем они запихали ее сюда? Решили отправить на суд сюзерена. В какой-то момент мне захотелось просто надавить на курок, или перерезать ей горло… И в самом деле тогда все ее мучения мигом закончились. Но… Сколько времени я простоял в трюме сжимая нож и не в силах нанести роковой удар. С одной стороны, я отлично понимал, что сам ищу себе проблемы, а с другой. Ну, убил бы я ее тогда? И чем бы я тогда отличался от Эдички или Дикого? Нет, не мог я ее убить, однако и отпустить, даже сняв наручники, не мог.
Наконец, пересилив себя, я вернулся на верхнюю палубу. Нужно было еще восстановить трап и убрать труп, так, чтобы если кто-то из караванщиков не удивился, заглянув в каюту. И с тем и с другим я справился очень быстро, а после стал ждать.
Вскоре выстрелы на берегу окончательно стихли, но на набережной так никто и не появился. Я продолжал ждать. Только вот сердце у меня было не на месте. Нет, мне ничуть не жалко было погибших, единственное, что меня тревожило, не изменятся ли из-за этой стычки планы караванщиков. Может, они передумают и решат отправить пленников немного позже?
Но, слава богу, ничего подобного не случилось. Через два часа мое ожидание было вознаграждено. На берегу показался один из караванщиков. Так как головы у всех них, впрочем, как у меня, были замотаны белыми тканями, то отличить одного кочевника от другого я не мог. Он помахал мне, я помахал в ответ.
И неожиданно почувствовал обиду. Где этот проклятый Рыжик? Ведь кот с его телепатическими способностями был бы незаменимым помощником. Я попытался позвать его, но мне, как водится никто не ответил.
Тем временем на набережной появилось несколько носильщиков с мешками. Я в очередной раз порадовался, что не трогал Зайру. Ведь если бы я отпустил ее, мне пришлось бы объяснять, куда она делась или почему она мертва.
Носильщики быстро проскочили на катер. Я открыл им люк грузового трюма. Они быстро уложили свои мешки и тут же исчезли. А через некоторое время они появились снова, и вся процедура повторилась.
Я же, наблюдая за погрузкой, начал нервничать по-настоящему. В грузовом трюме осталось совсем мало места. А что если посадки пассажиров не будет? Может же и Рыжик когда-то ошибаться. Что ж, тогда мне придется вернуться к своему первоначальному плану, Обойду на катере стороной Васькин, высажусь В ЦПКО, а там и Новая деревня с финами неподалеку.
— Не беспокойся, без пленных не поедем.
— Очнулся! — фыркнул я.
— Сейчас приведут пленных. Готов?
— Готов-то готов. Только если они начнуть говорить со мной, что-нибудь спрашивать?
— Глаза бояться, а руки делают. В первую очередь ослабь швартовочный линь. Сделай так, чтобы он едва держал твой катер. Дернешь и плывешь.
Я посмотрел на толстый канат, который был завязан вокруг какой-то железяки затонувшей баржи. Стандартный морской узел. Надо заменить его на какой-нибудь скользящий. Пришлось повозиться. Пока я занимался канатом, мысли мои витали вдалеке.
— А как там наш Михаил?
— Пал смертью храбрых в борьбе с потомками Чингиз-хана.
— А те, кто хотел его схватить?
— Славная там получилась заварушка. Да и караванщики расслабились.
Мокрый, скользкий канат скользил в пальцах, да и затянуть потом канат на бантик было не так уж просто. Единственный плюс канат был полупластиковым, вечным, наш пеньковый я бы часа три развязывал.
Только я закончил возиться, снова появились караванщики. В этот раз их было шестеро. Все с автоматами, только не нашими — эмками. Они конвоировали три скованные фигуры. Впереди шел Тимур. Шел тяжело, покачиваясь. Правый глаз его заплыл фиолетовым синяком, губы распухли так, что он стал напоминать негра.
Вторым шел крысеныш. На его морде побоев видно не было, но я сильно сомневался, что Ветерка оставили в покое. За ним плелся Питер. У мутанта были скованы не только руки, но и ноги, а кроме того на шею был надет «жесткий» ошейник с шипами внутрь. К этому ошейнику была прицеплена веревка, которую держал в ру5ках родин из охранников. Стоило Питеру чуть отклониться или замедлить шаг, длинные тонкие шипы тут же впивались в его плоть. По шее Питера протянулись кровавые полоски, но он, казалось, не замечал боли, или делал вид, что не замечает.
Во главе процессии вышагивал высокий караванщик, пожалуй, даже чуть выше меня. Остановившись перед причалом, он помахал мне, а потом отдал какой-то приказ, и один из его людей ступил на мостки. Когда он прошел полпути, на причал толкнули Тимура. Тому ничего не оставалось, как повиноваться. Я отошел на нос, открыл крышку грузового люка. Тимур пошел вниз первыми, следующий за ним — крысеныш. Теперь уже на носу катера напротив меня стояла пара караванщиков.
— Приготовься, — ментальный голос Рыжика ударил меня по напряженным нервам.
Я замер. Краем уха я слышал как диски причала поскрипывают под весом еще одного караванщика и мутанта.
А потом совершенно неожиданно со стороны берега раздался страшный то ли визг, то ли вой. Краем глаза я увидел, как на трех караванщиков, оставшихся на берегу обрушился Рыжик. Одновременно я короткой очередью срезал двух, стоявших напротив меня, а потом, развернувшись, оказался лицом к лицу с противника, который вел Питера на цепочке. Мутант взвыл, когда его провожатый натянул «поводок» и шипы впились в шею. Не смотря на всю свою силу, мутант был совершенно беспомощным. Ударом ствола, я смел в сторону дуло автомата караванщика, и очередь ушла в сторону. А потом я со всей силы врезал гаду между ног, тот согнулся, потянув цепочку, и я едва успел выхватить ее из его рук. Еще один удар ноги и мой противник беспомощно размахивая руками полетел за борт, а я уже сдергивал канат. Одним огромным прыжком мутант оказался на борту. Однако мне пришлось потратить еще десяток секунд ожидая — Рыжик раскидав оставшихся на берегу, огромными прыжками мчался по причалу. Никогда не видел, чтобы живая тварь совершала такие прыжки — Каждый метров десять, не меньше.
Когда кот с грохотом обрушился на корму катера я, потянув канат, оттолкнулся от причала, а потом метнулся к управлению. Нужно было еще завести мотор. На это ушло еще с десяток секунд, после чего мы все дружно повалились на пол. Над головами у нас засвистели пули. То ли те, кого не добил кот, пришли в себя, то ли подошло подкрепление, только времени на раздумья не оставалось, да и помочь мне никто не мог. Сжав зубы, понимая, что спина моя — идеальная мишень, я подскочил к рулю. Поворот рычага… мгновение напряженного ожидания… и двигатель взревел. Я резко крутанул руль, и катер рванулся с места. Одна из пуль расколола пластиковый щиток, пролетев в нескольких сантиметрах от моего уха, вторая пробила комбинезон, царапнув по руке. Но тогда я даже этого не заметил. Я стоял выруливая катер и чувствовал, что вот-вот в спину мне ударит очередь.
— Сворачивай. Сейчас будет бить снайпер! — «заорал» кот.
Я мельком бросил взгляд влево, потом — вправо. Река была пуста и деваться казалось некуда. Вот только справа возвышались над водой быки — остатки моста Лейтенанта Шмидта. Я резко крутанул руль заворачивая за ближайший пилон, чтобы спрятаться от стрелка.
Скорость катера была такой большой, что я едва не вылетел из-за укрытия. Потом прижался к пилону, пытаясь найти хоть какой-то выступ, чтобы зацепиться за него канатом. Но ничего подобного не было. А лодку сносило из-за укрытия. Снова надавив на «газ» я подал ее чуть вперед. Потом замер, пытаясь высмотреть хоть какой-нибудь выступ на пилоне.
В какой-то момент, я почувствовал, что задыхаюсь и несколькими быстрыми движениями сбросил повязки с головы. Дышать и двигаться стало легче и почти сразу я заметил каменный выступ метрах в трех над водой. Оглядевшись, я увидел багор, висящий на специальных креплениях, схватил его, зацепился за выступ, упершись ногами в дно катера, стараясь удержать суденышко на месте. Какое-то время я боролся, но потом понял бессмысленность этой попытки. Силы были слишком неравными.
— Попробуй перебраться к следующему пилону!
Вот чего я люблю, так это добрый совет под руку. Однако Рыжик вновь был прав.
Бросив багор я вернулся к рулю. Дал газ и катер, взвыв развернувшись на девяносто градусов помчался к следующему пилону.
— Осторожнее на повороте!
— Послушай, советник. Если хочешь, я уступлю тебе место у руля.
Кот не ответил. А у меня на дальнейшую перепалку не было ни времени, ни сил.
Катер выписав удивительную фигуру заскочил за следующий пилон. Тут сохранился и причал и башенка управления разводной частью моста. Только вот разводить давным-давно было нечего.
Лишь накинув канат на швартовый кнехт, я обессиливший упал на сидение. Руки и ноги в один миг стали словно ватные, и я почувствовал насколько устал на последние часы. И… когда я последний раз спал, сутки назад? Нет больше… Я уже готов был провалиться в спасительный сон, вырубиться, так сказать, чтобы хоть на пару часов дать отдых измученным нервам. Вот только у Рыжика был иной взгляд на то, чем мне нужно и чем не нужно заниматься.
— Ты кажется спать собрался? — взбодрил он меня. — Не стоит, не время.
— ?..
— Для начала тебе стоит освободить своих товарищей. Потом, необходимо решить, что делать с Зайрой, и как отсюда выбраться. Учти, караванщики ждать не станут, вытащат свои лодки и все… То, что ты один раз взял их неожиданностью тебе не поможет. Кроме того, помни об их кольцах. С их силой даже я совладать не смогу.
Я только кивнул. Конечно, это обидно подчиняться распоряжениям какого-то там кошака… А с другой стороны, куда деваться? Все что говорил Рыжик было разумно, так что мне ничего не оставалось как последовать его советам.
В первую очередь я занялся Питером. Ключей у меня не было, единственный плюс в том, что наручники караванщиков имели примитивные замки. Куда им до наручников наших вояк, но и те-то я снимал на пару секунд, а тут… Как только руки Питера оказались на свободе, он буквально разорвал металлический ошейник. Никогда не видел ни одного человека, который смог бы разорвать стальной обруч шириной сантиметров в пять и толщиной в пару миллиметров. И не сказал бы я, что разорвать ошейник стоило Питеру больших усилий. Поняв, что с ножными кандалами мутант справится сам, я отправился к носовому трюму.
Присев, и осторожно приоткрыв люк, я опустился на колено и вгляделся в черный прямоугольник трюма.
— Все живы?
— Это ты… Угрюмый?
— Я, Тимур, я. Давай сюда, попробую тебя освободить.
Тимур медленно поднялся и покачиваясь подошел к люку. Мне пришлось спрыгнуть внутрь, хоть там итак было очень тесно.
— Как вы тут?
— Если не считать того, что нас использовали вместо боксерских груш…
Со щелчком наручники соскользнули с его запястий.
— Давай наверх и помоги Питеру. Да, там, в каюте, лежит один из караванщиков. Обыщи его. У него должно быть какое-то оружие, оно нам пригодиться.
Тимур исчез, а я занялся крысенышем.
— А ты как?
Ветерок лишь кивнул.
— Отлично, тогда помоги мне вытащить эту несчастную, — я кивнул в сторону Зайры, которая, судя по всему, так в себя и не пришла.
Вначале крысеныш выбрался из трюма, а потом я осторожно приподняв Зайру передал ее Ветерку, и тот опустил ее на нос нашего судна. Она была совершенно обнаженной, а спина ее представляла собой кровавое месиво.
— Проследишь за ней, — приказал я чудику, и вернулся на верхнюю палубу. — Как будем выбираться? — поинтересовался я у собравшихся, хотя на самом деле мой вопрос был обращен к Рыжику.
— Надо попробовать продержаться до заката. В темноте мы с легкостью сбежим.
— Сбежим?
— Не думаю, что высаживаться нужно прямо здесь, возле моста. Васькин остров не даром находится в центре города. Я бы предложил заплыть со Смоленки и там высадиться. Таким образом можно было бы избежать… Впрочем, сейчас нет времени говорить об этом. А сейчас… Берите оружие и наверх.
Я с удивлением посмотрел на кота, а потом проследил за его взглядом. С этой стороны пилона был причал. Тут же в пилоне было дверное отверстие, а там, скорее всего лестница, ведущая наверх.
— И возьми с собой Тимура. Кочевники могут попытаться зайти с двух сторон. Мы их тут встретим, но лучше не давать им шанса приблизиться.
Я кивнул, потом перевел взгляд на Тимура.
— Как ты?
— Могло быть и хуже, — пожал он плечами.
— Что с оружием.
Тимур продемонстрировал мне М-16 и «глок».
— Отлично. Боеприпасы?
— Есть немного.
Я кивнул.
— Пошли, наверх. Я так думаю, они попробуют нас взять, так что лучше поспешить.
— Уж поспешите, сделайте милость. Они уже грузятся.
— Пошли.
Я спрыгнул с катера и подошел к темному дверному проему. Эх, фонарик бы. Но он остался в каюте, вместе с рюкзаками. Возвращаться за ним времени не было. Затаив дыхание я осторожно шагнул во тьму, и застыл, ожидая, когда мои глаза привыкнут к темноте. Внутри пилона была винтовая лестница. Откуда-то сверху просачивался тусклый свет. Осторожно взявшись за железные перила, а потом осторожно поставил ногу на нижнюю ступень. Лестница была старой и насквозь проржавела, и железа поскрипывала под моим весом. Осторожно я перенес на первую ступень свой вес, а потом… на вторую…
Постепенно я расхрабрился… и едва не поплатился за это, когда двадцатая или двадцать пятая ступень развалилась под моим весом и моя нога по колено провалилась в пустоту. Мне повезло, что в последний момент я успел ухватиться за перила.
На какое-то время я замер, размахивая ногой в воздухе. Одно усилия, и я высвободил ногу, а потом продолжал безумный подъем вслепую. Шаг за шагом. Вот и сама кабинка. Погнутый, разбитый механизм. Интересно, какая сила могла погнуть эти гигантские металлические диски. Нет, в самом деле, СПб место удивительное. К примеру: все здания на набережной стояли, а мосты рухнули, и не просто рухнули. Пролеты моста словно корова языком слизала, в ведь если б они рухнули, то обломки лежали бы внизу… Нет, может они, конечно, и лежат, где-то там, под водой. Только я сильно в этом сомневаюсь…
Я приказал Тимуру, оставаться в лестницы, а сам перебежал на другой конец пилона, грохнулся на пузо. Странно это было: ровная асфальтовая площадка, тротуары, фрагмент перил с морскими коньками, а справа и слева бездна, словно кто-то проломил пролеты моста, а пилоны не тронул.
Только я угнездился на краю, как из-за соседнего пилота выплыла моторная лодка, а за ней вторая.
— Они плывут! — закричал Тимур с другого конца пилона.
— Стреляй! — приказал я. — Целя в мотор, постарайся затопить лодку, люди внутри нас не интересуют! — и прижавшись щекой к холодному деревянному прикладу дал очередь. Отдача качнула меня назад, но я увидел, как пули прошили поперек корпус лодки. Мгновение, и она стала наполняться водой. Я переключил внимание на вторую, но тут мне так не повезло. Очередь прошла наискось никого не задев.
— Похоже, я одну пропустил.
— Что ты говоришь! — на другом конце пилона ударил автомат Тимура. Он бил более длинными очередями. — Ладно, мы их встретим.
Я вновь переключил свое внимание на тонущую лодку. Большая часть пассажиров — человек шесть — уже выпрыгнули за борт и поплыли назад на берег.
Вскочив, я побежал назад, к лестнице.
Тимур стоял на самом краю площадки и стрелял вертикально вниз. Лицо его напряглось. Теперь это была не глуповато-равнодушная маска «зверка» это было лицо человека, переполненного чувством, пусть даже это было всего лишь чувство ненависти.
Когда я подбежал к нему, все уже было кончено. На поверхности воды только булькали пузыри и расплывались кровавые пятна.
— Все… — пробормотал Тимур, опустив автомат и тяжело вздохнув. А потом он повернулся ко мне, и я поразился, куда девалась его злость. Передо мной стоял растерянный мальчишка, который сам не понимал, что только что сотворил.
— Ты раньше убивал кого-то? — поинтересовался я.
Тимур покачал головой.
— Нет… — с трудом выдавил он, и я видел, как дрожат его губы. Еще мгновение и он бы расплакался. Вот только этого мне не хватало.
— Как там у вас? — в полной растерянности поинтересовался я.
— Вашими молитвами, — откликнулся Рыжик. — Не так чтобы в десятку, но кое-как отбились. Теперь думаю, они долго не сунутся. Но тут есть интересные вещи…
Я начал осторожно спускаться. Теперь торопиться особо было некуда. Через пять минут я уже стоял внизу на причале. Рядом с нашим катером покачивалась лодка караванщиков. Ветерок по-прежнему сидел над Зайрой на носу катера. Мутант и кот устроились на корме катера. Пара трупом лежало на причале, еще один в лодке.
— Ну и что тут такого-этого?
— А ты посмотри, внимательно… У того, что в лодке — кольцо.
Я повернулся к Тимуру.
— Я осмотрю того, кто в лодке, а ты собери оружие и боеприпрасы — пригодятся.
Осторожно перебравшись на катер я прошел на корму, подцепив багром моторную лодку подтянул ее поближе, потом та, оказалась рядом, перепрыгнув на нее. На дне и в самом деле лежал мертвец… Или… Я наклонился над караванщиком, сорвал тряпки с головы. Этот гад был еще жив, но грудь его была залита кровью из глубокой раны. Азиатское лицо, на правой щеке то же безумное клеймо, губы крепко сжаты, лишь в уголке рта маленькая капелька крови. Опустив взгляд я увидел на указательном пальце караванщика кольцо, точно такое же как то, что погубило Деда. Потянувшись, я содрал его с руки умирающего и сунул в карман к4омбинезорна. Потом разберусь, и снова повернулся к караванщику.
— Ты меня понимаешь?
Умирающий молчал. В какой-то миг я почувствовал жалость к этому несчастному, а потом перед моим взором вновь встала спина Зайры.
— Говори! — я схватил его за грудки, чуть повыше кровавой раны, хорошенько тряхнул. — Что это за кольцо?
Караванщик пробормотал что-то на непонятном мне языке.
— Что он говорит?
— Извини, отвлекся, не слышал.
— Еще раз спрашиваю, что это за кольцо?
— Королева стрекоз… — пробормотал умирающий. На губах его выступила кровавая пена.
— Говори…
Но больше он не смог ничего сказать. Его зрачки остановились, взгляд уставился в пустоту. Все. Я выпустил из рук одежду мертвеца, и он плюхнулся на дно лодки.
— Что он думал? — поинтересовался я у кота.
Рыжик молчал.
Распрямившись, я повернулся в его сторону.
— Не понял, ты же сам послал меня сюда? Чего же теперь молчишь?
— Когда выберемся отсюда, оденешь кольцо, и сам все поймешь. Иначе мне сложно будет тебе объяснить.
Я пожал плечами. Иногда мне начинало казаться, что Рыжик отстоит гораздо дальше от людей, чем любой другой чудик.
— Ладно, разберемся. Что делать теперь?
— Думаю, в ближайшее время они не сунутся.
— А когда сунутся?
— Когда начнет темнеть. Но к этому времени мы должны быть далеко.
— И как ты себе это представляешь?
— Есть идеи, а сейчас иди на нос. Похоже эта девочка пришла в себя. Побеседуй с ней. Нам надо решить, что с ней делать… И потом тебе надо отдохнуть. Похоже, ты едва держишься на ногах.
Я хотел было возразить, но почувствовал, насколько устал. Кот вновь был прав. Я едва держался на ногах, но прежде чем провалиться в долгожданную бездну сна, нужно было еще многое сделать.