Пролог

Во дворце графа Фанара был праздник. В этот вечер тут собрались представители самых древних родов Валузии — цвет дворянства древнего королевства.

Чарующая музыка разносилась над благоухающим садом, где цвели экзотические растения с острова My. Повсюду горели яркие факелы, отчего темная ночь превратилась в яркий день. По саду и нижнему этажу дворца, открытому для гостей, сновали рабы с подносами, уставленными самыми разнообразными напитками.

В самой большой зале дворца накрыли огромный стол. Чего тут только не было! Огромные рыбины из дикой Атлантиды, удивительные фрукты Лемурии, сочащиеся жиром туши быков из далекого Фарсуна, орехи и лесные ягоды Верулии… Отведав угощения, гости спускались на площадку перед дворцом, где были устроены танцы. В толпе богато разодетых придворных дам Валузии и пышно разряженных кавалеров резвились шуты. Поэты декламировали стихи, прославляя щедрого хозяина дворца — графа Фанара и короля Валузии — Кулла Великого — варвара, атланта по происхождению, но ныне мудрого правителя самого могущественного из Семи Королевств.

Молодая супруга графа — прекрасная Лала-ах оказалась настоящей жемчужиной этого праздника. Она кружилась в танце с самыми очаровательными кавалерами, сыпала колкими остроумными замечаниями, смеялась, принимала подарки и поздравления. Даже сам Кулл — король Валузии, — в этот день одевший шелка с золотой вышивкой, вопреки своим привычкам, удостоил красавицу графиню вниманием и несколько раз танцевал с ней. Его верный друг пикт Брул Копьебой пил крепкий эль вместе с послом пиктов — старым Ка-ну. Ту — Главный советник короля, еще не оправившийся после кончины любимого племянника, спорил с придворным ученым Китулосом и бароном Мирамом Балином относительно толкований дополнений к Великим Законам предков. Как истинный противник любых перемен, Ту пытался доказать собеседникам, что реформы, которые так активно последнее время проводились в стране, ни к чему хорошему не приведут.

Самого же графа Фанара нигде не было видно. Сказавшись больным, он наблюдал за весельем из окна второго этажа. Чуть раздвинув занавески, он нахмурившись следил за шалостями своей молодой супруги. Когда же ему надоело наблюдать за весело танцующими молодыми дамами и галантными кавалерами, он повернулся к слуге, который, склонив голову, дожидался у дверей комнаты.

— Что ты хотел сообщить мне? — поинтересовался граф надменным голосом.

— Господин, все уже собрались. Ожидают только вас.

— Это хорошо, — пробормотал граф себе под нос.

Отойдя от окна, он подошел к стене и определенным образом надавил на выступ резных украшений. Часть стены отъехала в сторону, открыв черный зев потайной лестницы. В лицо графа дохнуло запахом плесени и гнили, но аристократ лишь улыбнулся. Ему нравился этот запах. Взяв со столика возле потайной двери канделябр с толстой свечой черного воска, он шагнул в темноту. Слуга не последовал за своим господином. Как только граф скрылся, он закрыл потайную дверь и, выскользнув из спальни, запер ее дверь на ключ. Никто не должен был войти в спальню графа, пока длится тайный Совет.

Граф же продолжал неторопливо спускаться по узкой винтовой лестнице. Сквозь тонкие стены до него доносились голоса гостей, но графу сейчас было не до них. Отсветы пламени свечи играли на сырых, заплесневелых стенах, отбрасывая зловещие, искрящиеся отблески.

Постепенно шум праздника начал затихать, оставшись где-то наверху. Когда же звуки веселья окончательно стихли, стали происходить удивительные вещи. Черты лица графа поплыли, словно голова аристократа была слеплена из воска. Лицо его стало меняться, превращаясь в чудовищную маску. Еще мгновение, и человеческую голову сменила голова гигантской змеи. Руки, державшие канделябр, побелели, и на коже проступил рисунок крошечных чешуек.

Лестница закончилась, и таинственное существо, больше уже ничуть не напоминавшее человека, остановилось у огромной железной двери. Вытянув руку, тварь громко постучалась.

— Кто там? — раздался из-за двери приглушенный голос.

— Змея и корона, — прошипела ужасная тварь.

— Чешуя и скипетр, — раздалось из-за двери.

С грохотом пополз в сторону засов — широкий металлический брус. С ужасным скрипом дверь распахнулась, и змеечеловек вошел в большую комнату с низким сводчатым потолком. За широким каменным столом сидели змеелюди и дворяне Валузии. Всего в тайных палатах графа Фанара собралось двадцать заговорщиков.

Из-за стола поднялся коротышка Кануб, барон Блала. Дорогие одежды пастельных тонов, украшенные огромными брильянтовыми брошками, лишь подчеркивали уродливость этого человека. Но в жилах его текла кровь короля Борна, прежнего правителя Валузии.

— Мы рады приветствовать графа Фанара, — начал коротышка.

— Не могу сказать того же вам, Кануб, — ответил граф. Вместе с внешностью изменился и его голос. Теперь никто не узнал бы властный бас графа. В голосе змеечеловека преобладали шипящие нотки.

— Чем же мы вызвали неудовольствие у эмиссара Великого Змея? — заискивающе поинтересовался коротышка.

— Не вы, — махнул рукой граф. Он неторопливо прошествовал вдоль стола и уселся на пустое каменное кресло, как раз напротив барона. — Я уже слишком стар, чтобы играть в эти игры со сменой внешности, — продолжал он. — Но давайте займемся делами. У нас слишком мало времени. Пир наверху может продлиться еще час или два, а нам многое еще нужно обсудить.

— Позвольте мне начать, — попросил слова один из змеелюдей, сидевший по правую руку от графа. Желтоватый оттенок чешуек вокруг пасти говорил о том, что этот змеечеловек еще очень молод. — Я считаю, что пора осуществить наш план. Почему мы медлим?

— То есть? — В голосе графа прозвучало удивление, но ужасный лик змеи оставался бесстрастным.

— О моих отношениях с вашей супругой Лалой-ах уже всем известно. Я думаю дальнейшее промедление опасно. Рано или поздно эта дама потребует от меня доказательств любви… Мне придется вступить с ней в интимную связь, или она отвернется от меня.

— Не стоит называть ее моей супругой, по крайней мере в этих стенах, — проворчал граф.

— К тому же она может невзначай увлечься каким-нибудь другим молодым дворянином, — продолжал змеечеловек. — Вы же знаете, красотки Валузии столь ветрены. Даже сейчас в душе вашей легкомысленной жены может случиться роковая перемена. Вы знаете, танцы — ее слабость. Я говорил, что лучше было бы устроить Советов другое время!

— Ренар, ты, как всегда, говоришь глупости. В другое время шпионы Ту и Ка-ну не позволили бы нам незамеченными собраться в одном месте. Именно для того, чтобы мы без опаски могли поговорить, я и устроил этот праздник… Но мы отвлеклись… Итак, Ренар, ты предлагаешь начать?

— Да, мой господин.

— А что по этому поводу думает почтенный Тирон? — граф повернулся к одному из заговорщиков — седовласому великану с благородным лицом. Его можно было бы даже назвать красивым, если бы не многочисленные глубокие шрамы от оспы. — Расскажите, как идет подготовка к восстанию.

— Все исполнено согласно нашему плану. Оружие доставлено и распределено среди поклоняющихся Великому Змею. Большая часть отрядов змеелюдей тоже прибыла в город. Они разместились согласно нашим первоначальным планам и ждут сигнала. Под видом людей они поведут дружины, сформированные де Латомом. Как только король и большая часть Алых Стражей покинет город, мы начнем…

— А вы, де Латом, что скажете?

Узколицый молодой человек привстал и, едва заметно поклонившись всем собравшимся, заговорил тонким голосом кастрата:

— Как верно сказал Тирон, мои люди готовы. Сейчас повсюду поют песни Ридондо. Этот гениальный поэт после смерти в ночь Кровавых Ножей стал народным героем. В тавернах, по всему городу, Кулла называют узурпатором и убийцей. Народ готов встать на сторону нового короля, чтобы свергнуть варвара-самозванца. Более того, даже среди пиктов заметно изменилось отношение к Куллу. Эти варвары беззаветно преданы своему вождю — Ка-ну. Но нам удалось посеять недовольство в их рядах. Как вы знаете, пикты — старинные враги атлантов. Нам пришлось лишь напомнить дикарям некоторые ныне забытые страницы биографии короля Валузии. Например, то, что Кулл сам водил отряды своих соплеменников не только в набеги на побережья Валузии и Лемурии, но и к берегам островов пиктов. Чтобы успокоить воинов, Ка-ну пришлось наказать нескольких смутьянов. Но это не затушило пожар, а лишь заставило людей затаить недовольство.

— И все же я полон сомнений, — продолжал граф. — Я не уверен, что все сработает так гладко, как мы планировали…

— Поверьте мне, королю придется отправиться за беглецами, — снова заговорил барон Блала. — Ну а на тот случай, если у него возникнут сомнения, наш уважаемый Ренар пошлет узурпатору пару писем. Несмотря на то что Кулл провел долгие годы среди цивилизованных народов, в душе он варвар. Он не сможет заглушить обиду и отказаться от мщения.

— Да, — согласился граф Фанара. — Все вы правы. Я думаю, тянуть больше нельзя. Сегодня же вечером мы похитим мою жену… К тому же мне кажется, что Брул Копьебой — этот кулловский прихвостень — что-то подозревает. Сегодня он явился в мой дом, нацепив этот мерзкий браслет в форме дракона. Мне пришлось сказаться больным. Я даже не спустился к гостям.

— Да, Брул словно заноза в нашем горле, — согласился барон Блала. — Может быть, стоит убить мерзавца, перед тем как начать осуществлять наши планы?

— Я думаю, не стоит, — покачал головой граф. — Смерть Брула может лишь насторожить короля. Когда же Ренар увезет Лалу-ах, Брул скорее всего отправится в погоню за ними вместе со своим господином. А пустыни Востока станут смертным ложем для них обоих.

— Ваши слова обнадеживают, — печально вздохнул Кануб.

— Меньше грусти, барон. Соберитесь. Помните, в первый же час восстания вам необходимо схватить Ту. Нам нужна королевская печать Валузии. Иначе могут найтись недовольные, которые не поверят в смерть короля.

— Но вы обещаете, что Кулл умрет?

— Стоит ему только перебраться через Стагус, и он — мертв. Воины нашего повелителя Шашонга расправятся с ним и его воинами.

— Я уже не раз слышал подобные обещания, — вновь тяжело вздохнул Кануб, — однако никто еще не смог сломить этого варвара. Боги всегда на его стороне.

— На Востоке, за Стагусом землями правит Великий Змей… Но, впрочем, не станем говорить об этом. Если Валузия объявит себя союзником стран, что лежат за Черной рекой, то наши армии смогут, перейдя реку, начать Великий Поход.

От этих слов по спине Кануба поползли мурашки, но, взяв себя в руки, заговорщик лишь согласно кивнул. Противоречить графу Фанара означало подписать себе смертный приговор. Первоначально в этом зале был лишь один змеечеловек — эмиссар Великого Змея, но постепенно неугодных заговорщиков, тех, кто так или иначе пытался противостоять планам графа, стали сменять змеелюди, которые с легкостью могли принять облик любого человека…

Барон попытался отогнать тревожные мысли. Отступать было некуда. Один раз, согласившись принять помощь змеелюдей, он навсегда оказался сжат их стальными кольцами.

— Ну, что ж, — словно не замечая хмурого взгляда барона, продолжал граф. — Тогда, как только разъедутся гости, мы начнем… И пусть гнев Великого Змея обрушится на голову Кулла из Атлантиды… А сейчас самое время для угощений.

Приглушенно ударил гонг, и тотчас в подземный зал впорхнул десяток рабынь. Они были совершенно обнаженными, если не считать золотых браслетов на руках и ногах, а также многочисленных украшений, вплетенных в пышные прически. Скользя вокруг стола, рабыни поставили кубок с вином перед каждым из заговорщиков. Когда же они исчезли, в зал вошли четыре темнокожих невольника. Они внесли огромный поднос, на котором лежало главное блюдо отвратительного пиршества — расчлененное человеческое тело…

«Ах, какой восхитительный получился праздник! Как прекрасно было кружиться в танце. Даже сам король Кулл — по слухам мрачный человек, избегающий женского общества, — в этот раз присоединился к нам. Как жаль, что праздник закончился. Я бы еще кружилась и кружилась… кружилась и кружилась», — думала красавица Лала-ах, с печалью глядя, как рабы гасят факелы по всему саду. Жаль, что ее тайный возлюбленный Ренар куда-то пропал в самом начале праздника и так больше не появлялся.

Ревность сжигала сердце красавицы. Ведь как раз сегодня она собиралась назначить Ренару первое свидание в загородном доме ее мужа… Вспомнив о муже, красавица помрачнела. Куда она смотрела, когда два года назад родители уговорили ее выйти замуж за эту отвратительную жабу! Хотя, конечно, все дело было в деньгах. Семья Лалы-ах могла кичиться происхождением, но за душой у них не было ни одного золотого. Граф Фанара буквально озолотил их. «И все же непонятно, зачем я нужна ему, — размышляла красавица. — Ведь с того времени, как мы поженились, он так ни разу и не вошел в мою спальню». Нельзя сказать, что графиня особенно огорчалась по этому поводу. Муж не вызывал у нее никаких чувств, кроме отвращения, другое дело — молодой Ренар.

— Госпожа, — неожиданно раздался голос за спиной Лалы-ах. Графиня повернулась и увидела щуплого раба в роскошных одеждах цветов дома Фанара. — Графу стало чуть легче, и он хотел поговорить с вами. Он ожидает вас наверху, в своей спальне.

Красавица покорно кивнула. Она вынуждена была подчиниться, хотя понятия не имела, зачем ее зовет муж. Может, она слишком вольно вела себя во время праздника… Но нет, пожалуй, тут все в порядке, граф не был ревнивцем. Чуть приподняв подол длинного белоснежного платья, графиня быстро поднялась на второй этаж по широкой мраморной лестнице. Спальня ее мужа находилась в дальнем конце длинного коридора.

Подойдя к массивной дубовой двери, девушка на мгновение замешкалась. Она уже хотела было постучать, но голоса, доносившиеся из-за двери, привлекли ее внимание.

— Как вы собираетесь покинуть город? — Голос определенно принадлежал ее мужу.

«Интересно, с кем это он там разговаривает?» — удивилась Лала-ах. Но не успела красавица обдумать эту мысль, как заговорил другой мужчина.

— Я подкупил варваров, которые в эту ночь будут сторожить Восточные ворота, дав взятку в десять золотых, мы без помех выберемся из города.

Голос Ренара! Лала-ах пришла в смятение. «Что могут обсуждать ее муж и этот красавчик Ренар? Что у них может быть общего?» Старый граф увяз в придворных интригах, по слухам, он даже общался с опальным Канубом, а Ренара, как казалось девушке, интересовали лишь женщины, вино и развлечения. Однако самой первой мыслью юной графини была та, что ее муж откуда-то узнал об их взаимных чувствах. Но ведь они еще даже не разу не встретились тайком! Лала-ах собиралась послать Ренару любовное письмо, но из-за подготовки к нынешнему торжеству, так и не успела этого сделать.

— Ты уверен, что эти вероломные дикари не предадут тебя в последний момент? — поинтересовался граф Фанара.

— Смею вас заверить, что они пропустят нас без всяких вопросов. Вы ведь знаете, что многие молодые замужние дамы предаются любовным утехам в загородных домах… Нет, они даже ничего не заподозрят. А потом все будет совсем просто. Уже несколько недель назад я послал доверенных слуг, и теперь нас будут ждать свежие лошади на всем пути, до самого Стагуса.

Разговор показался Лале-ах более чем странным. Девушка набрала в грудь побольше воздуха. А потом она решительно распахнула дверь и вошла. Перед ней за столом сидели ее муж, Ренар и еще несколько незнакомых людей.

Увидев ее, граф Фанара встал и шагнул навстречу жене. Он протянул ей большой кубок вина.

— Дорогая, я позвал тебя, чтобы ты выпила с нами за нашу победу.

Девушка машинально взяла кубок. Сделала большой глоток и замерла. В комнате царила необычная тишина. Все собравшиеся застыли, словно чего-то ожидая. Лала-ах взглянула в глаза своему мужу и совершенно отчетливо увидела, что вместо человеческих глаз на нее уставились желтые змеиные глаза с продолговатыми зрачками. Страх сковал ее тело. Пальцы разжались, и кубок выскользнул из ее руки. Красавице показалось, что неожиданно время остановилось. Секунды растянулись в минуты. Медленно-медленно летел к полу кубок. Когда же он наконец ударился о ковер, вино выплеснулось, забрызгав алым белоснежное бальное платье. Не в силах отвести взгляда от ужасных глаз, графиня попятилась. На долю секунды ей показалось, что она спит, и, как в кошмарном сне, окружена не людьми, а ужасными чудовищами, которые успешно прячут свои звериные лица под масками знакомых ей людей.

Девушка бросилась к двери. Но дорогу ей преградила чья-то тень. Перед ней вдруг появился Ренар. Лала-ах бросилась было к своему возлюбленному, но в последний миг увидела, что и у него змеиные зрачки.

Весь мир поплыл перед глазами несчастной. С мольбой взглянула Лала-ах на Ренара, но лицо молодого человека оставалось непроницаемым, словно лик каменной скульптуры.

Девушка покачнулась, схватилась рукой за горло и без чувств повалилась наземь.