Глава 9
Оказавшись с другой стороны двери, Смайл с Маришей некоторое время стояли тихо. Контраст того и этого помещений был разительным. Если в игровой части казино, предназначенной для приема публики, еще наблюдалось подобие роскоши, то с изнанки организаторы даже стены не удосужились покрасить. Однотонная поверхность из гипсокартона держалась на честном слове. И все же чисто визуально она отделяла одно подсобное помещение от другого. А всего их тут было четыре.
Во всяком случае, из коридора, где стояли сейчас Мариша со Смайлом, вело четыре двери. Ну, а за ними могло находиться как по одной маленькой комнатке, так и новые запутанные сети помещений с коммуникациями. Из-за одной двери раздавались болезненные стоны Бориса и недовольный голос Гоши, который выговаривал парню, чтобы тот больше никогда не совался к нему под горячую руку.
– Гаденыш, ты ведь знаешь, что я тебя не люблю. Зачем же тогда полез? С Мадлен нас окончательно рассорить хочешь? Она ведь мне твоего сломанного носика нипочем не простит! Тьфу! Все бабы – дуры, но не думал, что и Мадлен такая! Пока тебя не знала, нормальная деловая баба была – хваткая, умная. Признаюсь, я сам порой от ее напора цепенел. А теперь что… Взгляд с поволокой! Вместо деловых встреч ужины в ресторане и посещения салонов красоты. Все морду себе полирует, а бизнесом ей заниматься недосуг! Половину клиентов уже растеряли, а вторая половина того и гляди удерет от нас!
– И вы тут совсем ни при чем, – огрызнулся Борис.
– А ты не иронизируй, щенок! Нос я тебе уже сломал, но руки и ноги у тебя пока целы. Есть где разгуляться!
Испуганный Борис притих. В отсутствие своей защитницы Мадлен он явно не рисковал больше связываться с Гошей.
Ну, а Мариша со Смайлом, убедившись, что за этой дверью не происходит ничего интересного, двинулись дальше. Им предстояло обследовать еще три двери. За одной они сразу же наткнулись на огромные коробки, которыми было заставлено все помещение. Тут хранились ящики для транспортировки столов и рулеток, которые сейчас находились в игровом зале. Имелся тут и маленький шкафчик, в котором стояли ведра, швабры и различные моющие средства.
Еще одна комната была заперта на замок снаружи. Но Марише казалось, что там могут храниться запасы шампанского и прочих алкогольных напитков и закусок, которые подавали в казино. Конечно, отбивную тут вам не поджарят, для этого нужен был повар и оборудованная кухня, но орешки к пиву или оливки к мартини в баре казино вполне были в состоянии предложить.
Оставалась одна дверь. И Мариша была уверена, что там и оборудован центр наблюдения за казино. Но, заглянув туда, Мариша не увидела ни света, ни мерцающих экранов мониторов.
– Там совсем темно. Ничего не видно.
– У меня есть фонарик.
И Смайл действительно вытащил из кармана совсем маленький, не больше мизинца ребенка, фонарик. Однако, несмотря на свои нано-размеры, этот малыш светил очень ярко. Вместо стекла в нем была вставлена линза, которая помогала свету выхватывать большие куски пространства. Мариша посмотрела на мужа с восхищением. Вообще его привычка хранить у себя в карманах множество предметов, которые могли ему пригодиться, очень часто имела свои положительные стороны.
Но Смайл взгляда жены не заметил и спросил:
– Так что? Заходим?
Мариша молча кивнула, хотя ее уже охватили дурные предчувствия. Ох, не нравилась ей эта темная, тихая и пустая комната. Ох, не нравилась!
Но в самой комнате не оказалось ничего страшного. Обычное помещение, наспех переоборудованное в зал для отдыха. Видимо, тут отдыхал обслуживающий персонал казино. Ну да, правильно! Если само казино работало круглосуточно, то работающие там бармен, крупье и охранники должны были хотя бы время от времени отдыхать. Вот и сейчас на одной из раскладушек кто-то лежал, укрывшись одеялом с головой.
– Не будем мешать, – прошептал Смайл. – Верочки тут нету!
Мариша пошла за ним следом. Но стоило ей сделать несколько шагов по направлению к двери, как охватившее ее дурное предчувствие заставило сначала замереть, а потом и вовсе не дало сделать больше ни одного шагу.
– В чем дело? – прошептал Смайл, уже достигший дверей и только тут заметивший, что его жена не идет за ним. – Что случилось?
– Посвети немного сюда.
К этому времени Мариша уже стояла возле раскладушки со спящим на ней человеком. Смайл возразил:
– Но если я буду светить на раскладушку, тогда этот тип проснется.
– Ничего. Мне нужно увидеть.
– Увидеть что?
– Посвети, я тебя прошу!
Смайл пожал плечами и направил луч своего фонарика так, чтобы Марише стало посветлее.
– Достаточно?
– Да, спасибо.
Она приоткрыла покрывало, и с ее губ чуть было не сорвался крик. Один огромным прыжком Смайл преодолел разделяющее их расстояние и очутился рядом с женой.
– Что тут?
Вместо ответа Мариша указала трясущейся рукой на раскладушку, снова прикрытую одеялом. Смайл подошел и поднял его.
– Фью-ю! – присвистнул он выразительно. – Ты уверена, что это она?
Мариша кивнула и прикусила губу. Да, она была уверена, что лежащая на раскладушке молодая женщина – это та самая Верочка, которую они сегодня вечером столько разыскивали по всему теплоходу. Мариша достаточно долго рассматривала присланную ей фотографию девушки, чтобы опознать покойницу. А в том, что девушка была мертва, сомневаться не приходилось.
Верочка смотрела на Маришу широко открытыми и ничего не выражающими глазами. И она не дышала.
– Вот дьявол! – выругался Смайл, у которого от волнения срывалось дыхание.
– Господи, Смайл, ее тоже задушили! Как Василия!
– Василия задушили, перекрыв ему дыхательные пути. Он был пьян, спал. Сделать такое не составило для преступника труда.
– А тут?
– На шее отпечаток удавки.
– Ее задушили, разве это не очевидно?
– Не знаю. В этом должен разбираться врач.
– Но ты же видишь, что она мертва! Она не могла умереть, а потом накрыться одеялом с головой! Ее убили!
Однако Смайла больше волновал другой вопрос:
– Как, по-твоему, она могла тут очутиться?
– Как?.. Ну, наверное, пришла.
– Как пришла?
– Ну… как мы с тобой.
– Ты же видела, на входе охрана. Нас и то пропустили еле-еле. И Изольда утверждала, что Веры тут нету.
– Наверное, есть и другие пути, через ту часть.
И Мариша махнула рукой в сторону гипсокартонной стены, которая отделяла подсобные помещения казино от остального теплохода. – Я уверена, что такие пути тут есть!
Смайл покачал головой.
– Не нравится мне все это, – пробормотал он. – Если девчонка очутилась тут, куда нет доступа никому из пассажиров, это может означать только одно.
– Что?
– То, что ее привел сюда кто-то из организаторов этого казино. Только они знают все ходы и выходы в этом вертепе.
– Не забывай, есть еще и охранники.
Но Смайл все равно считал, что преступника нужно искать среди завсегдатаев казино.
– Гнусное местечко. Недаром оно мне сразу же не понравилось. Но ничего не поделаешь, придется идти к этой твоей знакомой Мадлен. Этот ее Борис мне совсем не понравился. А вот она, мне кажется, единственная здравомыслящая личность.
– Ну да. Она ведь доверилась мне.
Но, по мнению Смайла, как раз это и не могло говорить в пользу Мадлен.
Хозяйка казино уже вернулась из игорного зала. При виде Мариши со Смайлом, спокойно разгуливающих по внутренним помещениям казино, она нахмурилась.
– Кто вас сюда пустил?
– Поверьте, это сейчас совсем не важно, – отмахнулась Мариша.
– Хотя дисциплинка у вас, прямо скажем, хромает, – добавил Смайл. – Распустили вы своих работничков, распустили.
Мадлен нахмурилась еще больше, она явно намеревалась побыстрей избавиться от назойливых посетителей и вернуть казино к нормальной работе. И Мариша торопливо произнесла:
– Вопрос сейчас в другом. Предположим, в комнате отдыха ваших сотрудников лежит мертвая девушка. Каковы будут ваши действия?
Мадлен побледнела так, что даже сквозь наложенный тон и румяна это было видно.
– В комнате отдыха?.. Девушка? Это… это вы так шутите, да?
В голосе Мадлен читалась надежда, что все разрешится благополучно. Но сыщики такой надежды ей не дали.
– Какие уж тут шутки! Взгляните сами!
Мадлен пошла не одна. Она прихватила с собой Бориса, двух охранников и даже Гошу, который совсем растерял весь свой боевой задор и теперь жалобно шмыгал носом, стыдясь смотреть кому-либо в глаза. Они глядели на мертвую Верочку томительно долго. И наконец Мадлен произнесла:
– Она совсем холодная. Уже успела остыть.
– Она не может лежать тут давно. Я только час назад выгнал всех ребят к столам. И я уверен, в комнате никого не оставалось.
– Значит, ее перенесли сюда откуда-то еще.
– Откуда?
Но этот вопрос повис в воздухе.
– Кто она такая?
На этот вопрос Мариша, к счастью, знала ответ.
– Это младшая сестра Изольды.
– Изольды? Нашей Изольды?
– Ну да. Изольды. Вашей постоянной клиентки Изольды.
Все переглянулись между собой. И Мариша заметила, что даже на лице Мадлен промелькнула жалость. Еще бы, почти одновременно потерять и мужа, и сестру. Изольде нельзя было не посочувствовать. И лишь одна Мариша из всех присутствующих совершенно точно знала, что ни мужа, ни сестру Изольда никогда не любила. Обоих она использовала в своих личных целях и к обоим не питала теплых чувств. Недалекий и скучный муж бесил Изольду. А сестра выводила из себя тупостью.
– Это сестра одной из наших клиенток? – поинтересовался Гоша. – Надо позвать бедную женщину сюда и тут потихоньку сообщить ей о случившемся.
Да, не зная истины, Изольду можно было пожалеть. Ее все и жалели. Но только не Мариша. Пусть смерть Василия по воле случая и не являлась делом рук Изольды, но женщина все равно планировала смерть своего мужа. Она хотела его убить. И убила бы! Она даже припасла отраву, чтобы спровадить опостылевшего супруга на тот свет и списать все на некачественный алкоголь. Видимо, она считала, что в таком случае отвечать пришлось бы не ей, а продавцам, предлагающим негодный товар.
Но в это время из зала вернулся один из охранников, посланных за Изольдой.
– Ее уже нету в казино. Ушла минут десять назад. Наверное, она в своей каюте. Позвать ее?
– Нет, не надо. Потом к ней сходим. Сейчас у нас столько проблем, что и без рыданий Изольды их достаточно!
Как же! Станет Изольда убиваться по сестре! Впрочем, на публике, возможно, и станет. И Мариша в очередной раз подумала о том, что Верочкино присутствие на теплоходе – это чистой воды собственная импровизация не очень умной девушки. Изольда никогда бы не сделала такой вещи, которая могла поставить под угрозу существование ее любимого казино.
А ведь убийство Василия и последующее неминуемое расследование поставят казино в невыгодное положение. Разве что Изольда проигралась в пух и прах и теперь надеялась таким образом избавиться от долгов, а заодно и от кредиторов. Следователь мигом прикроет подпольное казино, арестует его организаторов, и кому Изольде платить долги? То-то и оно, что некому!
Но, с другой стороны, вряд ли Изольда была должна самому казино и его организатором. Не такая дура Мадлен, чтобы ссужать игроков деньгами. Значит, Изольда взяла деньги в банке или у ростовщика. И ему и придется возвращать долг.
Однако факт, что теперь Мадлен и ее компаньонам придется сворачивать свою деятельность на судне. Пережидать, а возможно, и переезжать в другое место. А это все вместе и каждое в отдельности принесет им прямые убытки. И уже не впервые в голове у Мариши шевельнулась мысль – а не держит ли преступник зла на казино? Не точит ли он на него зуб? Но тогда получается: два совершенных убийства – это способ отомстить казино?
– Что за проклятый рейс, – услышала она слова Мадлен. – С самого начала я чувствовала: все идет не так, как надо! Сначала Катя исчезла без всяких объяснений. Потом зачудил Виктор. А теперь вот это… Гоша, тебе не кажется, что над нашим бизнесом навис злой рок?
– Нет, это уж слишком! В бабские глупости я не верю! Кто-то сознательно подкапывается под нас!
– Таково твое мнение?
– У нас уже второй труп на судне! И оба эти трупа, держась за ручки, запросто могут вывести следаков на наше казино!
– Но тогда убийце было бы выгоднее убить тебя или меня.
Мадлен пыталась улыбаться, но Гоша разбил все ее попытки, угрюмо заявив:
– А кто тебе сказал, что не мы следующие?
Одним ухом прислушиваясь к разговору Мадлен и ее компаньона, Мариша между тем успела осмотреть все помещение для отдыха персонала казино. Благо оно было совсем невелико. От силы метров двадцать. Тут помещались три раскладушки, крохотный столик с обуглившимся электрочайником и несколькими пакетами лапши быстрого приготовления на нем.
– Ваши сотрудники находились при казино постоянно? – спросила Мариша у Мадлен.
– Ты имеешь в виду, поднимались ли они наверх? Нет, не поднимались. Это было сделано во избежание ненужных слухов среди верхней обслуги.
– И как же люди загружались на теплоход?
– До того, как на борт поднимались остальные матросы, повара и горничные. В курсе был лишь капитан и его ближайшие помощники.
– Ловко вы устроились! – восхитилась Мариша. – Ничего не скажешь!
Мадлен похвала Мариши неожиданно пришлась по сердцу.
– Это ты еще другие наши проекты не видела, девочка! – с гордостью произнесла она. – Один раз мы организовали казино на заброшенной свалке. Вот я тебе скажу, мы там помучались! И все равно пришлось уйти. Тамошняя мафия обложила нас совсем уж непомерным налогом. А когда мы попробовали поспорить, у наших клиентов начались неприятности с их машинами. То колеса снимут, то двери вскроют. А то просто поцарапают краску или обольют помоями. Мы замучились оплачивать ущерб. Поэтому во избежание еще больших проблем мы оттуда съехали.
Да уж, нелегка судьба владельцев подпольных казино в нашей стране. Прямо расплачешься, слушая их, бедных!
– А что это за девушка Катя, о которой вы говорили?
– Катя? Девушка? Ну, пожалуй, можно сказать и так, Катя еще очень молода. Хотя, вообще-то, она вдова Семена Моисеевича.
– А это кто?
– Это он стоял у истоков казино «Четыре Туза». Это было еще много лет назад. О нас тогда молва гремела на всю страну. Самое шикарное казино, куда ехали проматывать свои деньги главные тузы страны.
– Это было давно?
– Это было еще в девяностых. Семен Моисеевич, желая быть рядом со своей дочерью-студенткой, перебрался с ней в Питер. Роза тут училась, а Семен Моисеевич организовывал свой бизнес. Тут же нашлись и трое других компаньонов. Мой муж, Виктор и Гоша.
– Вы были замужем?
– И неоднократно, – усмехнулась Мадлен. – В юности я была ужасно легкомысленная красотка. Выскакивала замуж за всякого, кто умудрялся вскружить мне голову. Ну, а так как голову нам, женщинам, преимущественно кружат мужчины с более чем сомнительной репутацией, то сама понимаешь… И даже скажу тебе больше, ни об одном из своих браков я не жалею! И если бы у меня была возможность повторить свою жизнь, то я бы прожила ее именно так, как и прожила. И, конечно, в мужья выбирала бы еще более возмутительных типов. Только с такими людьми соскучиться никогда невозможно.
Мариша в словах Мадлен усомнилась, но вслух ничего не возразила. Невежливо это – спорить со старшими. И потом, как знать, вполне возможно, когда ей будет за семьдесят, она тоже станет вспоминать своих прежних любовников с искренней ностальгией и теплотой. Может, она и Бориса сумеет понять и простить, особенно если сейчас ей эта история сойдет с рук.
Но это было лирическое отступление, к делу никак не относящееся. А пока что перед Маришей имелась серьезная загадка и целых два трупа. Два хороших, хотя и недалеких, человека были убиты одним и тем же способом. Каждый из них был косвенно связан с казино «Четыре Туза», а точней сказать, с Изольдой. Но в то, что сама Изольда сначала прикончила своего мужа, а потом и сестру, Марише верилось с трудом. Но кто же тогда?
И тут Мариша вспомнила, что в казино происходили неприятности и до появления первого трупа. И спросила:
– А можно разузнать у вас про эту Катю поподробнее. Вы говорите, она исчезла? А как? Возможно, что ее уже нету в живых?
Но Мадлен держалась другого мнения.
– Катька – жива! Уверена, умотала с очередным любовником в какое-нибудь заграничное турне!
– У Катерины были деньги?
– Ну, разумеется! Она получала одну восьмую долю от дохода казино!
– Только одну восьмую? Но поправьте меня, вас ведь совладельцев нынче четверо?
– Четверо. Но доля Семена Моисеевича была разделена на две части, по числу его наследников – жены и дочери.
– Значит, дочь Семена Моисеевича тоже имеет доход в вашем бизнесе?
– Да. Но Роза лишь берет деньги, а участия в самом бизнесе никогда не принимала.
– А Катя?
– Катерина пыталась соваться, но приносила больше вреда, чем пользы. Она очень недалекая особа. Милая, но глупая. И необязательная. Собственно говоря, кроме красивой оболочки, в ней ничего нет. Она обожает шикарные шмотки и делает их смыслом своей жизни. Красиво жить, чтобы деньги не переводились, – вот кредо всей ее жизни. Пожалуй, в чем-то она похожа на Изольду. Но только Катеньке не приходится самой заботиться о своих долгах. Это за нее всегда делал Семен Моисеевич, а теперь вот мы с Гошей и Витей.
– Но зачем вы содержите иждивенку? Какой от нее прок?
– Никакого. Но в память о Семене Моисеевиче мы должны это сделать.
– И… И давно он умер?
– Больше года назад.
Ага, понятно! Прошло еще не так много времени, чтобы чаша терпения всех трех компаньонов переполнилась и они лишили Катерину ее доли в доходном, но, увы, совершенно нелегальном бизнесе. Впрочем, вероятно, Катенька начала бы сопротивляться. Ведь никому не хочется лишиться лакомого и сладкого кусочка, который подарила эта жизнь.
Но это уже другая история. Пока что среди компаньонов серьезных разногласий не возникало. Так, мелкие бытовые трудности, которые легко преодолимы, если все четверо участников тянут упряжку в одну сторону.
– У вас есть возможность связаться с Катериной?
– У меня есть ее сотовый номер. И я знаю ее адрес. Но дома ее нету. А сотовый не отвечает.
И все же Мариша переписала эти данные, хотя еще не знала, как они могут ей пригодиться.
– Ну, а Виктор? – продолжила она потом. – Это кто?
– Еще один наш компаньон. Близкий друг моего покойного пятого мужа. Или уже шестого? С годами, дорогуша, я что-то начала забывать самые простые вещи. Вот и Виктор… Кому же из моих мужей он был другом?
– А с ним-то что приключилось?
– С Виктором вообще все непонятно! – вздохнула Мадлен. – Именно на Викторе лежали все перевозки и перебазировки. У него была бригада грузчиков, умеющих молчать и работающих быстро и хорошо. Были шоферы с грузовиками. И что делать теперь, когда Виктор зачудил, я даже не представляю.
Мадлен все говорила и говорила, и постепенно Мариша начала понимать, что каждый из владельцев казино имел определенные обязанности. Мадлен следила за порядком в самом казино. Гоша, Георгий Константинович, подыскивал новые безопасные места и договаривался с их хозяевами об аренде и прочих деталях. А Виктор осуществлял все перевозки и поставки. Это было не так просто, потому что перебрасывать казино его организаторам иногда приходилось всего за несколько часов.
– Но, конечно, нам очень не хватает Семена Моисеевича, – посетовала Мадлен. – Это к нему шли его старые клиенты. Они приезжали со всех уголков страны, они привозили своих друзей, жен, а потом и детей и даже внуков. И именно эти люди являлись костяком нашего казино.
– В ту пору ваше казино еще существовало легально?
– Да. После запрета на игровую деятельность в Питере нам пришлось уйти на дно и существенно сократить число наших клиентов. Но основной костяк мы все же сохранили. И все эти люди регулярно получали от нас оповещения о том, что казино сменило свой адрес и нынче перебралось в другое место. Рассылку по электронной почте должна была осуществлять Катя. Но она умудрилась даже такое ерундовое дело провалить. И с явной радостью отдала мне адреса всех клиентов своего мужа.
– Дурочка!
– Да уж, не очень умный поступок с ее стороны, – усмехнулась Мадлен. – Но Катя вообще такая. И скажу честно, если уж иметь дело с кем-то из наследников Семена Моисеевича, то я бы предпочла, чтобы это была Роза.
– Роза – это дочь?
– Да. Вот она серьезная и ответственная. И она разбирается в работе казино не хуже своего отца. При жизни она постоянно находилась при нем. Но после его смерти…
Мадлен нервно размяла пальцы рук, словно они у нее мерзли.
– После смерти Семена Моисеевича я больше ни разу не видела Розу у нас.
– Почему?
– Сначала я думала, что ей неприятно встречаться тут с Катей, но…
– Между падчерицей и мачехой была вражда? – перебила ее Мариша.
– При Семене Моисеевиче они обе старались держать себя в руках. Семен Моисеевич не одобрял подобных размолвок. И наказывал обеих провинившихся, не разбирая, чья тут вина. Думаю, что у него и к Кате имелись какие-то отцовские чувства. Она младше его самого очень на много. И скажу больше, она даже младше Розы! Семен Моисеевич относился к Кате… Ну, как к внучке!
Прелесть! И все это на глазах у дочери, которая вовсе не мечтала о такой вот «дочурке-мамочке»!
– А как Роза вообще живет?
– Она одинока. Замужем никогда не была. То ли сама не захотела, то ли даже деньги Семена Моисеевича не смогли купить ей мужа.
– Роза не красавица? – догадалась Мариша.
И Мадлен тут же кивнула с усмешкой:
– И это еще мягко сказано! Семен Моисеевич тоже не был красавцем. Но он мужчина, и мужчина богатый. А то, что люди простят богатому старику, они никогда не простят его дочери. Роза с детства была маленькой и кривоногой, да еще и склонной к полноте. И полнота у нее какая-то непонятная. Ни талии, ни бедер, ни груди. Один грубо вылепленный комок плоти! К тому же одевается она… в какие-то мешковатые балахоны. Волосы коротко стрижет, хотя они у нее неплохие. И не бреется!
– Что, простите? – оторопела Мариша, сперва решив, что вовсе ослышалась. – Мне послышалось…
– Нет, ты не ослышалась, – рассмеялась Мадлен. – Я так и сказала, Роза никогда не бреется. И поэтому на щеках и подбородке у нее всегда топорщатся волоски разной длины. А уж какие у нее с годами появились роскошные усы! И брови занимают половину лица!
– Просто какое-то чудовище вы описали!
– Ни словечка ни солгала! – по-детски улыбнулась Мадлен. – Такая уж она – наша Роза. Назвать столь поэтичным именем столь уродливую девушку было просто жестоко.
– Ну… а Катя?
– Катя – это совсем другое дело. Волшебный легкий мотылек, порхающий с цветка на цветок. Прелестный, очаровательный и совершенно безмозглый! Не знаю, где откопал свое сокровище Семен Моисеевич, лично для меня всегда оставалось загадкой, как умный мужчина может находить прелесть в общении с дурочкой. И еще у Катеньки есть одна черта – она очень любвеобильна. У нее вся семья такая. Брат – стриптизер. Мамаша меняет любовников, как тапки.
– Катя изменяла Семену Моисеевичу?
– Не думаю. Он бы такое поведение своей молодой жены мигом пресек. Семен Моисеевич был сентиментален, но не глуп. Думаю, что Катеньке трудно приходилось в выборе приоритетов. На одной чаше весов старый муж, который никак не мог осуществить все ее сексуальные фантазии, а на другой чаше деньги, и деньги немалые. Но все равно Катенька – прелесть. Этого у нее не отнять. Щебечет, как птичка, но ни одной умной фразы, хоть три часа ее слушай, от нее не дождешься.
На всякий случай Мариша записала также и телефон Розы, и ее адрес. И хотя Мадлен клялась, что Роза не берет трубку, всегда звонит исключительно сама и всегда в первый день месяца, но все равно она оставила координаты дочери Семена Моисеевича при себе.
Итак, с двумя заинтересованными персонами Мариша разобралась. Оставалась еще одна.
– А что же Виктор? Он-то кто такой?
Но на сей раз Мадлен ограничилась тем, что быстро набрала номер телефона и сунула трубку Марише под ухо.
– Поговоришь с ним сама. Может быть, тогда что-то и поймешь!
В это время произошло соединение, потому что Мадлен закричала в трубку:
– Виктор, Витя? Добрый вечер. Хотя какой он, ко всем чертям, добрый. Виктор, ты меня узнал? Это Мадлен. Витя, у нас на корабле одно ЧП за другим. Да, у нас уже второй труп. Мы нашли частного детектива, который работает на нас. Стараемся замять это дело. Послушай, родной мой, поговори с девочкой. Да, детектив – это девочка. Нет, она не будет к тебе приставать! Нет, она не станет расспрашивать тебя про Большую игру. Она ничего про нее не знает!
Последняя фраза цепанула слух Мариши. Но Мадлен тут же сунула ей трубку, требуя, чтобы она поговорила с Виктором, ожидающим на другой стороне. И Марише пришлось временно забыть про некую Большую игру, упоминание о которой она услышала во второй раз и которое ее теперь сильно напрягло.
Первый раз о большой игре упомянул Василий. Он сказал, что его жена участвует в ней. Мариша еще тогда хотела расспросить Василия об этом поподробнее. Но сначала он был слишком пьян и не хотел отвечать, а потом его убили. И вот теперь еще и Мадлен снова упомянула. Так что же это за Большая игра?
Но сначала нужно было поговорить с Виктором. Он уже второй раз издавал позывные, мяукая противным голосом. Причем мяукал он самым натуральным образом – громко и визгливо.
– М-м-м… Виктор?
– Мяу-у-у?
Мариша с трудом удержалась, чтобы сразу же с места в карьер не спросить у Виктора, все ли с ним в порядке? Впрочем, к чему этот вопрос? И так же ясно, что человек, с которым все в порядке, не станет орать дурным кошачьим голосом в телефон незнакомому человеку.
– Скажите, вы в последнее время не замечали возле себя ничего странного?
Мариша спросила и прикусила язык. Нашла о чем спрашивать человека, который вместо слов мяукает. Виктор явно находился под действием какого-то одурманивающего средства – алкоголя или наркотика. И, честное слово, Мариша была уверена, что второе предположение куда более верно. На пьяного Виктор был не похож. Речь у него, за исключением тех моментов, когда его посещало желание немного помяучить, была правильной, и язык не заплетался.
– Странного… А что вы имеете в виду, прекрасная барышня?
– Возможно, вам показалось, что вас преследуют?
– А что? – делано испугался Виктор. – Должны были? А кто? Надеюсь, симпатичные молодые девочки? Мур-мур, такие вполне в моем вкусе. Мяу!
– Виктор, будьте посерьезней. Ситуация очень непростая. Убиты уже два человека.
– А где? Где они убиты? На этом корыте, которое Гоше удалось зафрахтовать на сей раз? Получше, чем мусорная свалка, конечно. Вам уже озвучили эту историю, мур-мур-мур?
– Да. Озвучили.
– Ну, я вам так скажу, что там Мадлен с Гошей напортачили – это не моего ума дело. А как вы думали? Каждый сам за себя. Придут менты ко мне, я от всего отмажусь. Меня на том судне не было. И вообще… мне что-то не нравится, как Мадлен стала распределять доходы. Она утверждает, что денег стало меньше, потому что ситуация непростая, но мне кажется, что Мадленочка наша просто прихватывает то, что ей не положено.
Голос Виктора по мере того, как он говорил, становился все злее и злее. Как многие находящиеся под наркотическим опьянением люди, он был подвержен быстрой смене настроений. То он весел и обходителен, а то сыплет грязными ругательствами и необоснованными подозрениями.
– В общем, я все сказал! К убийствам не имею ни малейшего отношения. И более того, лично проверю, были ли таковые. Что-то у меня есть подозрения, что наша дорогая Мадленочка все это выдумала, чтобы и на сей раз сделать вид, что трудности помешали собрать ей полную кассу! А вы, дорогая девушка, активно ей в этом помогаете!
И, высказавшись, Виктор бросил трубку, даже забыв мяукнуть напоследок!
