Глава 1

Мариша уже двадцать минут дожидалась Инну со Степкой возле их дома. Они договаривались поехать сегодня развлекаться. Степка уже достаточно вырос, чтобы понимать, как это приятно иногда выбраться из своего двора и из своей песочницы, чтобы отправиться в город или даже куда-нибудь подальше. Но на сегодня у них было запланировано катание на дельфинах. Эта мысль появилась у Мариши, когда она узнала, что ее одноклассница работает в городском дельфинарии и может без проблем и лишних просьб устроить такое катание.

— Только приезжайте до начала первого выступления, — предупредила она Маришу. — Потому что потом будет слишком суетно.

И вот теперь Мариша нервничала. Времени до назначенного срока оставалось в обрез, а Инна уже третий раз за последнюю четверть часа обещала выйти буквально через минуту, но все задерживалась. А тут еще эта несносная кефирно-яблочная диета, которой она придерживалась уже целые сутки, а точнее двадцать шесть часов и сорок две минуты. Мариша посмотрела на часы, в досаде прицокнула языком и снова схватилась за свою «Нокию».

— Вы идете? — металлическим голосом поинтересовалась она у Инны.

— Подожди буквально минуточку! — простонала подруга. — Уже идем.

— Ну что у тебя там еще случилось? — закричала Мариша. — Какую еще минуточку?! И так безбожно опаздываем!

Инна не ответила, потому что в это время в квартире раздался страшный грохот, а следом за ним детский рев. Инна вскрикнула и бросила трубку. Мариша сделала несколько глубоких вдохов, смирилась с мыслью, что они уже опоздали, и неожиданно успокоилась. В конце концов, чего волноваться из-за пустяков? Что, последний раз они куда-то едут? Минут через двадцать, когда Мариша уже вполне безмятежно созерцала резвящихся на асфальте под весенним солнышком рыжих котяток, из дома выскочила Инна, волоча за руку неохотно перебирающего ногами сына.

Одет был Степка, мягко говоря, странно. На нем были клетчатые штанишки, из которых он уже явно вырос, на ногах резиновые сапоги, хотя весна выдалась на редкость сухой и во всем городе не было ни одной лужи.

На голове у него красовалась щегольская кожаная кепочка с таким огромным козырьком, что ветер поминутно заламывал ее и сдувал с головы мальчишки. А вместо куртки на Степке был надет длинный дождевик.

— Чего задержались? — спросила Мариша, высунувшись в окошко.

— Степка перевернул на себя кастрюлю с киселем.

Пришлось переодеваться, — ответила запыхавшаяся Инна, вталкивая отпрыска в машину и залезая следом за ним. — А перед этим устроил скандал, что пойдет только в резиновых сапогах и дождевике. Ему, видите ли, кажется, что в бассейне будет сыро.

— Так ты промокнуть боишься? — догадалась Мариша, обращаясь к Степке.

Тот молча кивнул и зыркиул на Инну. Та демонстративно смотрела в другую сторону.

— А перед этим он уронил на свой праздничный костюмчик кашу, которую я ему сварила, — каким-то бесцветным голосом произнесла она, все еще делая вид, что интересуется видом из окна Маришиной машины. — А потом я не смогла найти никаких его вещей.

Их все постирала и куда-то запрятала Анна Семеновна.

А потом, когда я все-таки чудом нашла какие-то сносные штаны, он в них сел на банан, который сам же и забыл на стуле. А когда я нашла еще какие-то его вещи и мы переоделись еще раз, то ты позвонила, а Степка в это время пошел на кухню и уронил на себя кастрюлю с киселем.

— И не обжегся? — спросила Мариша, покосившись на Степку, сидевшего явно без признаков ожогов.

— Кисель уже остыл к этому времени, — хмуро ответила Инна, которая тоже сидела на той же диете, что и Мариша, и ровно столько же времени и потому находилась в таком же раздраженном настроении. — Да и вылилось все в основном на пол. Я там так все и оставила. Сил уже не было убираться.

— А где ваша Анна Семеновна?

Анной Семеновной звали няню малыша и единственного человека, кто хоть как-то умел справляться с ходячим несчастьем, которое росло у Бритого и Инны вместо сына.

— Ей с утра понадобилось в аптеку, — сказала Инна. — А потом еще куда-то. Так что она придет домой только часа через два.

И, представив себе, что скажет ей строгая Анна Семеновна, обнаружив на кухне разлитый и уже начинающий подсыхать малиновый кисель, Инна помрачнела еще больше.

— А когда я дала ему подзатыльник, то он пнул меня ногой, — пожаловалась она Марише. — И мы с ним в итоге немножко подрались. Теперь ты понимаешь, почему я попросила тебя отвезти нас? Я просто после таких сборов не рискую сесть за руль. Руки трясутся.

— Если Степан так плохо себя вел, может быть, не брать его развлекаться? — серьезно спросила Мариша.

На нее немедленно уставились две пары одинаковых удивленных глаз матери и сына.

— Кто плохо себя вел? — с искренним недоумением поинтересовалась у нее Инна. — Ты это про Степку?

Да ты что! Это еще было чудесное утро! Обычно все бывает гораздо хуже. Подумаешь, кисель! В конце концов, это не жирный суп-харчо на нашем белом ковре в гостиной.

— И я же не специально перевернул кисель, — пояснил Марише Степан. — Просто у меня руки из попы растут. Мама всегда так говорит.

— Что верно, то верно, — вздохнула Инна. — Это у него наследственное. Но теперь ничего уж не поделаешь. Поехали, Мариша. Катания на дельфине, я так понимаю, отменяются. Но все равно нужно поторопиться. Хоть представление увидим.

— Да, поехали, а то за разговорами ведь и на само представление опоздаем, — рассудительно заметил Степка и внимательно уставился в окно.

Но, подъехав к дельфинарию, подруги заметили, что там происходит что-то неладное. Вокруг него толпились люди, а внутрь никого не пускали.

— В чем дело? — спросила Мариша, первой выбравшись из машины.

— Никого не пускают, — ответил ей какой-то взлохмаченный папаша, держа за руки двух своих близнецов, одетых в симпатичные голубенькие шапочки с торчащими на них белыми заячьими ушками. — Говорят, что утреннее представление будет перенесено на час в связи с какими-то чрезвычайными обстоятельствами. Но сдается мне, что его вовсе отменят. Потому что предлагают сдавать билеты обратно в кассу.

Из всей информации Мариша вычленила только тот факт, что представление перенесено на более позднее время, а следовательно, они с Инной не опоздали и есть вероятность, что Степка все же покатается на дельфине. Возликовав, Мариша схватилась за свою мобильную трубку и набрала номер Ленки — той самой своей школьной подруги, к которой они и притащили Степку. Сначала никто долго не хотел брать в руки трубку.

Мариша уже начала думать, что Ленка сейчас плещется где-нибудь в бассейне вместе с дельфинами, устраняя эти самые чрезвычайные обстоятельства, из-за которых их не пустили в дельфинарий, но тут трубку взяли.

— Слушаю! — произнес хрипловатый мужской голос.

От удивления Мариша отключилась. Насколько она сумела заключить из общения с Ленкой, к своему мобильнику Маришина бывшая одноклассница относилась весьма трепетно. И никому, а тем более лицам противоположного пола его трогать не разрешалось. Мало ли что они там могут услышать. Поэтому-то сейчас Мариша и удивилась. Но на этом странности не закончились. Пока Мариша недоуменно разглядывала свою «Нокию», словно она могла дать ей ответ, трубка у нее в руках разразилась веселенькой полькой, выбранной Маришей в качестве звонка.

— Вы только что звонили по этому телефону Елене Станиславовне? — поинтересовался у Мариши тот же мужской голос и сразу же добавил, чтобы отрезать Марише возможность соврать:

— Ваш телефон высветился у нее на экране.

— Э-э-э, — промямлила припертая к стенке Мариша. — Да, звонила. А вы кто такой? Почему вы меня допрашиваете?

— Что вы от нее хотели? — поинтересовался голос, игнорируя Маришин вопрос.

— А вам какое дело? — окрысилась на него Мариша. — Дело у меня к Лене. К ней я и явилась. Вам-то что?

— Ничего, просто Елена сейчас подойти не может, — миролюбиво произнес мужчина. — Но если вы с ней договаривались о встрече, то можете пройти внутрь.

Я открою вам служебную дверь. Знаете, где она находится?

— Хорошо, — обрадовалась Мариша. — Знаю. И уже иду!

Быстро предупредив Инну, чтобы была в любую минуту готова тащить Степку кататься на дельфинах, Мариша пошла к служебному входу. Обогнув угол, она подошла к двери, возле которой уже стоял невысокий, но плечистый мужчина с короткой стрижкой темно-русых волос и с родинкой возле левой брови. Выглядел он вполне безмятежным. Но что-то в нем было такое неуловимое, что все-таки заставило Маришу насторожиться. Она уже хотела спросить, а где же все-таки Лена, как мужчина вытащил служебное удостоверение.

— Капитан Дубов, — представился он Марише. — Уголовный розыск. Пройдемте со мной.

— О! — только и сумела выдохнуть Мариша. — Куда мне нужно идти?

— Идемте, идемте, — поторопил ее капитан. — И не смотрите по сторонам.

Сделав это странное замечание, он провел Маришу внутрь и запустил в какое-то подсобное помещение, где хранились блестящие надувные мячи, какие-то канаты с привязанными к ним разноцветными буйками и еще куча всевозможных вещей, необходимых для театрализованного представления. С трудом найдя свободное местечко, капитан Дубов предложил Марише сесть. Сам он остался стоять, пристально рассматривая девушку. В конце концов его бесцеремонность Марише надоела.

— Вы на мне дыру прожжете, — рискнула она заметить капитану.

— Ой, простите, — вроде бы смутился капитан. — Как вас зовут?

Мариша представилась.

— Простите, что я так на вас уставился, просто редко приходится видеть таких красивых девушек, — сказал ей капитан и замолчал.

— Спасибо, — скромно потупившись, ответила Мариша.

Так как капитан продолжал молчать, то она решила взять инициативу в свои руки.

— А что тут у вас случилось? — спросила она.

— С чего вы взяли, что тут что-то случилось? — немедленно оживился капитан и даже посмотрел на Маришу с подозрением.

Удивившись про себя туповатости некоторых сотрудников уголовного розыска, Мариша тем не менее вежливо объяснила Дубову, почему она чувствует неладное.

— Представление отложено, внутрь никого не пускают, а вместо Ленки к ее трубке подошли вы — сотрудник уголовного розыска. Много ума не нужно, чтобы сообразить — в дельфинарии что-то произошло.

— Да, да, — кивнул Дубов и тут же спросил:

— В каких отношениях вы были с Еленой Станиславовной?

— В обычных, — пожала плечами Мариша. — В приятельских, даже скорей в дружеских. А что?

— Значит, вы знали Елену Станиславовну достаточно хорошо? — осведомился у нее капитан, не отвечая на вопрос.

— Ну не так чтобы очень, — с раздражением ответила Мариша. — В школе вместе учились. И потом иногда встречались. Но после школы это как-то получалось не очень часто.

— А в последнее время вы с ней встречались? — поинтересовался у нее капитан.

— Вчера разговаривали, — ответила Мариша, и только тут до нее дошло, что капитан говорит о Ленке как бы в прошедшем времени.

Мариша похолодела и с ужасом уставилась на капитана.

— И о чем вы с ней разговаривали? — продолжал любопытствовать капитан, не обращая внимания на странное выражение лица Мариши. — Она вам не жаловалась на кого-то или на что-то? Не была ли она испугана? Может быть, просила помощи? Или утверждала, что ей угрожают?

— Что случилось? — прошептала Мариша вместо ответа. — Что случилось с Ленкой?

И так как капитан молчал, то она быстро добавила:

— Ни слова вам больше не скажу, пока не объясните мне, что тут случилось!

Дубов оценивающе посмотрел на Маришу, понял, что она способна сдержать свое слово, вздохнул и произнес:

— Вы только не волнуйтесь, но вашу подругу убили.

Так как Мариша молчала, в обморок падать вроде бы не собиралась и в истерике не билась, капитан приободрился и добавил:

— Поэтому я был бы вам очень признателен за любые сведения о вашей подруге.

— Мы с Ленкой никогда не были подругами, — покачала головой Мариша.

— Минуточку, — растерялся капитан. — Но вы же сами только что сказали, что были с покойной в дружеских отношениях.

— Были, сказала, — кивнула Мариша. — Но быть подругами и быть в дружеских отношениях — это совсем разные вещи. Говоря, что я была с Леной в дружеских отношениях, я хотела сказать, что она была мне симпатична как человек. Но подругами, близкими подругами, мы с ней никогда не были. Никаких там задушевных разговоров не вели, маленьких тайн и больших секретов друг другу не поверяли. Понимаете?

— Чем больше я общаюсь с женщинами, тем меньше их понимаю, — туманно ответил капитан. — Но что-то вы ведь должны были знать про свою бывшую одноклассницу?

— Что я знаю про Лену? — задумалась Мариша. — Хм…

Несколько минут она размышляла, а потом начала рассказывать.

— Ленка пришла в нашу школу то ли в третьем, то ли в четвертом классе. Она вместе с родителями переехала из какого-то другого города. Я теперь уже не помню, откуда именно.

— Но почему они переехали? — спросил Дубов.

— У Лены тут жила бабушка. Они к ней и переехали. Кажется, старушка и до сих пор жива, — ответила Мариша. — А вот Ленины родители уже умерли.

— А с кем жила Елена?

— Насколько я знаю, жила она одна, — пожала плечами Мариша. — Мужа у нее не было. Мужчины, конечно, были, но жила Ленка все равно одна.

— Почему?

— Откуда я знаю! — возмутилась Мариша. — Нравилось ей так. Или мужчина подходящий не встретился. Я ее не расспрашивала.

— Но в гостях у нее были?

— Была, и даже не так давно, мы с ней случайно столкнулись на улице, — кивнула Мариша. — Я заезжала к своей маме, она живет возле моей бывшей школы.

И там я встретила Ленку. Вот она и затащила меня к себе, пить кофе. Тогда я и поняла, что Ленка живет без мужика и вообще одна. Кстати, у нее же была собака!

Такой миленький карликовый пинчер. Совсем кроха.

Ножки не толще спичек. Обычно у пинчеров бывает склочный характер, но Гошка — сущий ангел.

— О собаке потом, — распорядился капитан.

— Как это потом? — возмутилась Мариша. — Бедная собачка, кто же о ней теперь позаботится? Она же с голоду околеет!

— Судьбу собачки решим потом, — осадил Маришу капитан. — А сейчас я вас попрошу вспомнить, и как можно детальней, ваш последний разговор с покойной.

Попытайтесь сосредоточиться на мелочах. Подумайте, не показалось ли вам в разговоре с ней что-то странным или нелогичным. Может быть, как я уже спрашивал, она вам на кого-то жаловалась? Или была напугана?

— Ничего такого не было, — покачала головой Мариша. — Мы с ней вчера разговаривали всего несколько минут. Было где-то около одиннадцати утра. Она мне только сказала, что я завтра, то есть уже сегодня, могу привести на выступление еще одну свою подругу с ребенком. Вот мы и приехали. Больше мы с Леной ни о чем вчера не говорили. Она торопилась, у нее должно было начаться выступление. А до него она хотела еще успеть сделать кучу дел. Так что при всем желании пооткровенничать со мной времени у нее не было.

— Ну хорошо, а в тот раз, когда вы были у нее в гостях? — спросил Дубов. — Неужели она вам ничего не рассказывала о своей жизни?

— Почему же? Рассказывала, конечно, — кивнула Мариша. — Но ничего особенного. Сказала, что родители умерли. Бабушка живет отдельно. А самой Лене очень нравится ее работа в дельфинарии. Она уже тогда работала тут. Про своего мужчину она тоже что-то рассказывала. Но я так поняла, что он женат.

— А как его звали? — мигом насторожился капитан.

— Сейчас постараюсь вспомнить, — нахмурилась Мариша и в самом деле начала изо всех сил вспоминать. — Да, конечно! Леня!

— Что? — немного удивленно откликнулся капитан.

— А?! — не поняла Мариша.

— Вы меня позвали, — пояснил ей капитан.

— Я вас не звала, — отказалась Мариша.

— Ну как же, вы воскликнули: «Леня!» — не поверил ей капитан.

— Да, точно, — кивнула Мариша. — Только я вас не звала, я просто вспомнила, как звали любовника Лены.

— Леня? — переспросил у нее капитан.

— Да, я, помню, еще удивилась сходству имен. Лена и Леня.

— А фамилия?

— Чья? — удивилась Мариша.

— Этого Лени! — рявкнул капитан.

— Откуда я знаю его фамилию? — обиделась Мариша. — Сами подумайте, вижу свою одноклассницу впервые после долгого перерыва, захожу к ней на чашку кофе. Ну с какой стати мне было у нее выспрашивать фамилию ее любовника? К чему она мне?

— Но что-то же вам про него Лена рассказывала.

Где работает, где живет.

— Рассказывала, — кивнула Мариша. — Но не его анкетные данные. Сказала, что он щедрый. Показывала мне его подарки, которые он ей делал. В общем-то, ничего особенного. Не очень дорогие духи, чулочки, кофточка, туфли. Так что я еще тогда подумала, что любовник у Ленки не из самых богатых. К тому же машина у него была, но сломанная, и стояла в ремонте. Лена еще жаловалась, что скоро летний сезон начнется, хорошо бы за город поездить, а не на чем. У Лени все никак руки не дойдут, чтобы машину сделать. Потом рассказывала, что они с этим Леонидом ездили в прошлом году куда-то на море.

В это время в комнатушку заглянул еще один мужчина.

— Ты тут долго? — спросил он у Дубова.

— Сейчас, Серега, — ответил тот.

— Мы там кое-что нашли, — сказал ему мужчина и исчез, успев кинуть на Маришу пристальный взгляд.

— Так что там дальше? — спросил у Мариши Дубов.

— Да, в общем-то, это и все, что я знаю про Ленку, — сказала Мариша.

— Ну, хорошо, — кивнул капитан. — Но если вы что-нибудь сумеете вспомнить о вашей знакомой еще, то можете позвонить мне вот по этому телефону.

И он протянул Марише белую визитку, на которой без всяких затей было указано его имя, фамилия, должность и номера телефонов.

— Сейчас я вам напишу номер моего мобильного телефона, — сказал Дубов и от руки шариковой ручкой нацарапал на визитке два номера.

Один был прямой, другой принадлежал «МТС». После этого капитан торжественно вручил Марише визитку и произнес:

— Можете идти, больше я вас не задерживаю.

— Ну нет! — возмутилась девушка в ответ. — Пока вы мне не скажете, что случилось с Ленкой, я никуда не уйду. Где ее тело?

— Тело уже увезли, — терпеливо объяснил ей капитан. — А подробности я вам, пока ведется следствие, рассказать не могу. Единственное, что я вам советую, — уезжайте домой. Представлений сегодня точно не будет.

— Но вы же сказали, что тело уже увезли, — пробормотала Мариша. — Или сотрудники в таком шоке, что не могут работать?

— Дело не только в этом, — неохотно произнес Дубов. — Хотя стресс для людей, а главное, для животных велик. Но представление отменили не поэтому.

— А почему?

— Пропал один из дельфинов, — хмуро отозвался Дубов. — Как раз тот самый, с которым работала ваша подруга.

— Галя?! — ахнула Мариша. — Галя пропала? Но как? Куда? Как это вообще возможно, украсть дельфина? Что, в дельфинарии нет охраны?

— Этой ночью дежурил только один человек, — ответил капитан. — Он и поднял тревогу.

После этого капитан окончательно потерял всякое желание беседовать с Маришей и буквально выставил ее вон из дельфинария. Все попытки Мариши разговорить его, пока они двигались к дверям, потерпели полный крах.

— Возмутительно! — обиделась на Дубова Мариша, оставшись одна на улице, перед захлопнувшейся перед ее носом дверью.

Но обижайся, не обижайся, а делать было нечего.

И Марише пришлось вернуться к нетерпеливо поджидающим ее Инне и Степке.

— Кино не будет! — мрачно сообщила им Мариша. — Можем ехать домой.

— Почему? — заканючил Степка.

— Дельфины заболели, — объяснила ему Мариша. — Карантин у них.

— Ветрянкой? — деловито осведомился Степка, недавно перенесший эту болезнь. — К ним доктора вызвали? Уколы им колют?

— Конечно, — кивнула Мариша.

— А куда? — с любопытством спросил мальчик. — У них же нет попы.

Вопрос Степки поставил в тупик даже Маришу, которая обычно за словом в карман не лезла.

— Слушай, — нашлась она наконец, — давай я куплю тебе мороженое, только ты его съешь в машине. А то на улице еще прохладно.

На мороженое Степка согласился с великой охотой. Идею съесть его в машине тоже одобрил.

— Он тебе заляпает весь салон, — рискнула заметить Инна, молча наблюдая за своим сыночком, который с жадностью вгрызался в белую нежную массу, морщась от удовольствия.

— Неважно, — махнула рукой Мариша. — Просто не хотела, чтобы он слышал, что я тебе сейчас скажу.

— Я так и поняла, — кивнула Инна. — Говори, что случилось?

— Ленку убили, — сказала Мариша. — Со мной только что беседовал мент, которому, похоже, доверили расследовать это дело.

— Ну и как он тебе показался? Компетентный? — поинтересовалась Инна, никогда не видевшая Ленку раньше.

— Сначала он мне показался очень даже симпатичным. Но на поверку оказался тем еще жуком! Все у меня выспросил, а когда я начала задавать вопросы, что да как, просто выставил меня на улицу.

— Так это их обычная практика, — пожала плечами Инна. — Тебе ли не знать? И что же тебе все-таки удалось у него узнать?

Мариша вкратце пересказала.

— Не густо, — заметила Инна. — Значит, чтобы не оставаться в неведении, сделаем так. Я сейчас сама иду в дельфинарий. И пусть только этот Дубов попробует от меня так же легко избавиться, как от тебя.

И Инна решительно зашагала в сторону дельфинария. Наглеть и рваться внутрь с парадного входа она не стала, а сразу же подгребла к служебному. Она рассуждала так: Дубов, скорей всего, не станет все время торчать у входа, у него найдутся дела и в других частях дельфинария. К тому же его призывали к себе его коллеги, нашедшие что-то интересное. Следовательно, Инне откроет кто-то из служителей.

— Конечно, было бы лучше, чтобы это оказался мужчина, — пробормотала Инна. — В стрессовых ситуациях их легче разговорить, чем женщин.

Конечно, Инна лукавила. Ей было легче разговорить мужчину в любой ситуации. Стоило повести плечом и изогнуть тщательно выщипанную в салоне соболиную бровь. И кто-то на небе услышал ее просьбу послать ей мужчину. Дверь открыл представитель мужского пола. Да еще какой! При виде этого атлетически сложенного красавца Инна даже временно забыла, что она замужем, имеет ребенка и вообще не склонна по складу своего характера бросаться на первого встречного самца.

— Привет! — озабоченно бросил ей красавец. — Проходи. Только не удивляйся, у нас тут такое творится!

Парень явно принял Инну за свою. Но девушка не стала переубеждать его, надеясь под маской «своей» выудить из красавчика побольше информации. Так пока она безропотно трусила следом за своим проводником.

— Я тебя что-то раньше у нас не видел, — сказал он ей внезапно.

— Потому что я новенькая, — пискнула Инна. — Пришла устраиваться на работу.

— Вот как? — вроде бы удивился парень.

Во всяком случае, он встал словно вкопанный и уже с интересом уставился на Инну.

— И кем, если не секрет, ты хочешь у нас работать? — спросил он. — Вроде бы все места у нас заняты.

— Меня Лена на свое место хотела предложить, — сказала Инна, понятия не имевшая, как называлась должность, которую занимала покойная Лена в дельфинарий. — Лена Круглова. Ты ее знаешь?

В ответ парень лишь вытаращил на Инну глаза и молча открывал и закрывал рот.

— Ну дела! — наконец произнес он. — Ленка что, собиралась увольняться от нас?

— Если она предлагала мне свое место, значит, да, — кивнула Инна.

— Что за чушь! — возмутился парень. — Ленка ничего такого мне не говорила. Да и кто мог бы ее заменить? У нее был хорошо отработанный номер. Дельфины ее знали и работали четко. И вдруг с бухты-барахты нового человека на свое место. Да чем оно ее не устраивало? Зарплата у нее была вполне приличная. Коллектив к ней относился хорошо.

— Значит, чем-то не устраивало, — туманно пояснила Инна. — Вероятно, интриги.

Кажется, она попала в цель. Парень перестал возмущаться. Снова застыл и задумался.

— — Да, понятно, — пробормотал он наконец. — Вот оно что Ленка удумала. Кстати, меня зовут Леонид, — вдруг решил он представиться Инне, а представившись, внимательно посмотрел, произвело ли на нее впечатление его имя.

Инне, в общем-то, было решительно все равно, как зовут красавца, но тем не менее она изобразила на лице радость.

— Так вы и есть Леня! — воскликнула она. — Мне Лена о вас много рассказывала.

Эта информация Леонида почему-то не порадовала. Он покраснел до кончиков своих божественных ушей, начал переминаться с ноги на ногу и смущенно пыхтеть. Инна терпеливо стояла рядом и ждала, когда ему надоест пыхтеть.

— Слушай, — наконец произнес парень. — Нам нужно с тобой поговорить с глазу на глаз прежде, чем я расскажу тебе, что у нас случилось.

И он, подхватив Инну под руку, стремительно потащил ее куда-то вперед, потом направо, а потом они оказались в крохотной комнатушке, на одной стене которой висело зеркало, а три других стены занимали плакаты и календари с прыгающими, улыбающимися или просто резвящимися в воде дельфинами. Плотно прикрыв за собой дверь, Леонид повернулся к Инне. Глаза у парня блестели подозрительно ярко, и Инна даже на минуту заподозрила неладное. А именно, что Леонид затащил ее в эту комнатку с целью сексуальных домогательств. Но подозрения быстро развеялись. Потому что потом вдруг Леонид рухнул на пуфик, стоящий у двери довольно далеко от Инны, уткнулся руками в ладони и зарыдал навзрыд.