ГЛАВА ПЕРВАЯ
Нет, не ценим мы того, что имеем. Определенно, не ценим! Мариша готова была подписаться под этими словами со стопроцентной готовностью. И ведь надо же было случиться такому счастью, что всего два месяца назад главная проблема в ее жизни заключалась в общении, верней, в полном его отсутствии. Ну и что такого, что скучно? Как известно, от скуки еще никто не умирал. Хотя задним умом все крепки. И тогда Мариша переживала просто ужасно.
Как-то так получилось, что Мариша после развода вдруг оказалась практически изолирована от остального человеческого сообщества в стенах своей весьма комфортабельной и уютной квартирки, может быть, только чуточку слишком уж просторной для внезапно оказавшейся одинокой девушки.
— Это просто невыносимо, — тыкаясь во все углы в поисках хоть какого-нибудь завалящего занятия, жаловалась она своей двоюродной сестре Зинуле, явившейся в гости, чтобы развеяться самой и слегка развлечь Маришу.
Когда-то сестры были близки — не разлей вода. Но затем Зинуля неожиданно вышла замуж за работягу-грузчика, и отношения между сестрами малость разладились. В принципе Мариша не имела ничего против представителя рабочего класса. Но при одном условии: он, этот представитель, должен прилично себя вести и хорошо относиться к ее сестре. Увы, муж Зинуле попался горький пьяница, регулярно избивавший ее, пропивающий все свои заработки и не гнушающийся воровать при случае деньги у жены.
Разумеется, Мариша сразу же заявила сестре, что той надо срочно разводиться с этим гнусным типом. Но ничего, кроме упреков и оскорблений в свой адрес за этот добрый совет, Мариша не услышала.
— Ты мне просто завидуешь! — тут же заявила ей Зинуля.
И на недоуменный вопрос кузины, чему же тут завидовать, сказала:
— Ты просто не понимаешь, какая у Вити тонкая натура! Он не получил образования, вынужден заниматься грубой физической работой, и это ужасно гнетет его. А ведь он достоин куда лучшей жизни.
— Каждый достоин той жизни, которую себе устроил! — отрезала Мариша, и сестры расстались, разобидевшись друг на друга.
С тех пор прошло уже пять лет. Муж Зинули скончался по вполне банальной причине — отравления недоброкачественным алкоголем, который он потреблял в последнее время из экономии, а точнее, чтобы на те же деньги купить побольше спиртного. Работать он совсем перестал, опустился и путал сон с явью. Однако Зинуля с маниакальным упорством, достойным лучшего применения, продолжала жить со своим забулдыгой, вбив себе в голову, что лучше уж такой муж, чем совсем никакого. И на его могиле рыдала так, словно ее жизнь кончилась вместе со смертью горького пьяницы.
— Ой! — выла она. — Как же я теперь одна век куковать стану? Никто-то меня не приголубит, не приласкает. Витенька, миленький, на кого ты меня оставил?
Видя такое безобразие, Мариша кипела от негодования. В кои-то веки этой набитой дуре, можно сказать, повезло. А она счастья своего не понимает. Себе Мариша могла признаться, что уход собственного мужа не заставил ее столь бурно переживать. Если Мариша после развода от чего и страдала, то только от скуки.
А вот Зинуле пришлось туго. Она еще переживала и острый финансовый кризис. После смерти пьяницы-супруга вдове пришлось раздавать его долги. Но винила Зинуля в этом почему-то снова не своего непутевого супруга, а окружающих, и в первую очередь свою собственную родню, которая, оказывается, должна была помочь человеку, но не захотела. И вот теперь этот прекрасный человек, не выдержавший жестокости окружающего мира, скончался, оставив ее одну-одинешеньку.
Конечно, общество кузины не могло толком развлечь Маришу. После визитов Зинули ее собственная жизнь, конечно, казалась уже не такой беспросветной, но… но не более того.
— От такой жизни и свихнуться недолго, — как-то констатировала Мариша, с некоторым испугом шарахнувшись от неожиданно появившейся в квартире незнакомки со встрепанными волосами и бледным лицом.
Приглядевшись получше, Мариша узнала в этой особе себя, а точнее — собственное отражение в зеркале. И тут она впервые серьезно задумалась о своей жизни. После ухода мужа — бабника и гуляки — в ее жизни вдруг образовалась уйма свободного времени, которое непонятно чем надо было заполнить. Работать на чужого дядю Мариша как-то уже давно отвыкла, тем более что необходимости в том не было. Но сидеть целыми днями дома, с выходами исключительно в магазины или на тусовки тоже было не по ее нраву. Да и с кем тусоваться-то?
Все ее подруги в данный момент были пристроены, то есть замужем. Свободного времени по этой причине у них было маловато. Во всяком случае, куда меньше, чем у Мариши. И эту прорву времени срочно следовало куда-то пристроить, иначе недолго было от тоски совсем загнуться.
— Итак, давайте подумаем, чем я могу заняться, — принялась вслух рассуждать Мариша, по привычке загибая пальцы на руках. — Если бы я была чуточку более наивной, то я бы начала искать себе очередного мужа. Но увы, опыт показывает, что менять мужей — только заменять одни неприятности другими. Значит, поживу пока одна. А замуж, конечно, выйду, но когда-нибудь потом. Если деньги кончатся.
И удовлетворенная, что с этим пунктом никакого разногласия с ее внутренним «я» не возникло, Мариша принялась размышлять дальше.
— Работать с девяти утра до шести вечера, и так пять дней в неделю, за оклад долларов в триста я не хочу, — загнула она следующий палец.
С этим решением у нее тоже проблем не возникло.
— Творчество отпадает, — с грустью констатировала Мариша, загнув третий палец. — Поздновато мне уже начинать. Да и в какой области? Рисовать я не умею. Когда пою, все слушатели стараются разбежаться подальше. Для писательства я слишком активна. Долго на одном месте не усижу.
И, уставившись куда-то вдаль, Мариша тоскливо поинтересовалась у собственного подсознания, потому что больше посоветоваться было решительно не с кем, — так чем же в таком случае заняться?
Ответ пришел неожиданно, когда Мариша, отчаявшись что-либо решить, взялась за газету бесплатных объявлений.
— Обновлю кафель в ванной и поменяю-ка я заодно свой унитаз, все-таки хоть какое-то занятие, — произнесла она и приготовилась углубиться в список фирм, предлагающих этот самый унитаз у них купить.
Но вместо странички, предлагающей обширный выбор сантехники от самой дешевенькой до элитной — поющей, мигающей и развлекающей вас интеллектуальной беседой, когда вы сидите на ней в интимном месте, — перед Маришей раскрылась страничка с объявлениями фирм, предлагающих различные юридические услуги. С внезапно проснувшимся интересом Мариша обнаружила, что можно всего за час стать обладательницей собственной уже зарегистрированной и оформленной по всем правилам фирмы.
— Вот оно! — воскликнула Мариша, которую словно порывом ветра сбросило с дивана. — Своя фирма! То самое, чем мне всегда хотелось заниматься.
И воображение тут же услужливо нарисовало перед Маришей картину ее светлого ближайшего будущего. Вот она, хлопнув дверцей, выходит из собственного лимузина, а вокруг нее теснятся мордастые охранники, сосредоточенно прижимающие к оттопыренным ушам проводки с рацией и бдительно поглядывающие по сторонам. Сама же Мариша плывет мимо них в роскошнейшем бальном платье на благотворительный ужин по тысяче баксов за вход. И главное, что ей решительно не жалко этих денег, которые пойдут в фонд голодающих детей Африки или на какое-нибудь другое столь же полезное дело.
Она входит в ярко украшенное фойе, а вокруг нее сплошь знакомые лица. С одними она встречалась по делам фирмы, других ей представляли знакомые бизнесмены — директора других фирм и банков, с которыми она тоже на короткой ноге. И все они приветливо и почти искренне улыбаются ей, Марише. А где-то там, за толпой ее добрых знакомых, стоит ОН. Мариша еще не видит его, но точно знает, что ОН где-то там и ждет ее.
— О-ох! — простонала в полном восторге Мариша. — И чего я тут сижу? Надо же двигаться! Скорей! Я ведь и так столько времени потеряла без всякого толка!
И она заметалась по своей просторной квартире, которую муж — подлец и мерзавец — оставил ей тем не менее без всяких оговорок после их развода. Бестолково суетясь, Мариша пыталась решить, с чего же ей все-таки начать. Как-то быстро выяснилось, что новое дело и фирма Маришу все-таки привлекают исключительно с той целью, чтобы потом среди своих многочисленных новых деловых знакомых встретить того единственного, который составит все ее счастье.
— А если так, то зачем идти кружным путем? — рассудила про себя Мариша. — Надо поставить поиски будущего супруга на профессиональную ногу. Открою-ка я собственное брачное агентство. Мне кажется, что дело это у меня пойдет. Ничего хитрого тут в принципе нет и быть не может.
И, не откладывая дела в долгий ящик, Мариша вылетела из дома, не забыв прихватить с собой кредитку, чтобы иметь средства для выполнения своей задумки.
* * *
С тех пор прошло всего два месяца, а Мариша уже стала обладательницей собственного брачного агентства «Казанова», где работали, помимо нее, еще две сотрудницы, целыми днями проводящие у компьютеров, заполняя или меняя анкетные данные клиенток.
Сначала-то Мариша хотела назвать свою фирму «Венерой», разумеется, в честь богини любви.
— Тебя примут за медицинскую клинику, специализирующуюся на лечении венерических заболеваний, — отсоветовала ей Инна, с которой Мариша поделилась своими планами.
Отпало и название «Амур» — так уже называлась сеть магазинов нижнего белья. И «Казанова» оказался в данном случае вполне подходящим названием. Во всяком случае, клиенты, а точней сказать — клиентки, повалили буквально валом.
— Конечно, я догадывалась, что в нашей стране подавляющее большинство женщин одиноки, но все же не думала, что дело обстоит настолько скверно, — вынуждена была признать Мариша по истечении двухмесячного срока своей деятельности.
Сейчас она сидела в собственном кабинете за накрытым столом, на котором стояли две уже почти опустевшие бутылки мартини, пакет с апельсиновым соком, мисочка с подтаявшими кубиками льда и разнообразная закуска. А возле Мариши по левую и правую руки устроились две ее подруги — Катя и Инна.
С тех пор как Мариша занялась брачным бизнесом, у ее подруг тоже произошли весьма значительные изменения в личной жизни. Например, они обе разругались со своими половинами. И эти половины взяли да и свалили от них. Причем муж Инны забрал с собой их няню и семилетнего сына, который высказал полнейшее нежелание оставаться в этом случае с матерью.
— Представляешь? — возмущалась Инна. — Я его родила, он, можно сказать, моя плоть и кровь, и он теперь мне заявляет, что жить будет со своим отцом, с этим жалким сперматозоидом!
— Инна, зачем ты так оскорбляешь его? — произнесла добрая Катя.
— А что? — фыркнула Инна. — Больше-то от мужика для появления ребенка на свет ровным счетом ничего не требуется. Один-единственный сперматозоид — и все! Он уже любимый отец, а я тут так, сбоку припека!
— Твой муж тоже очень любит вашего Степку, — возразила Катя. — И не надо так плохо о нем отзываться. Ведь он пока еще твой муж.
— Вот именно — пока, — кивнула Инна. — Потому что в самое ближайшее время я собираюсь его заменить. Мариша, у тебя ведь есть для меня кандидаты?
— И для меня! — быстро сориентировалась Катя. — Мне тоже надо… как это… заменить.
— Кого тебе менять? — сурово глянула на нее Инна, испугавшись, что видная собой Катька — настоящая русская красавица — уведет у нее из-под носа всех самых лакомых кандидатов в мужья. — У тебя же твой Вовка имеется. Чего тебе еще надо?
— Он у меня только время от времени имеется, — возразила Катя. — И мне это, честно говоря, здорово надоело. К тому же он не возникал на горизонте уже целый месяц. Только звонит и бубнит, что ужасно занят, что целыми днями работает. А по вечерам у него едва хватает сил выбраться из-под своей машины, которая постоянно ломается, и добраться до кровати. Так что на меня у него нет уже никаких сил.
— А как же секс? — заинтересовалась Мариша. В ответ Катька только глубоко вздохнула и развела руками.
— Ну нет! — воскликнула Мариша. — Так в самом деле не пойдет. Если Вован начал манкировать своими прямыми обязанностями, гони его в шею. Найдем мы тебе, Катька, мужа.
— Ну а мне-то? — ревниво осведомилась Инна.
— И тебе найдем, — заверила ее подобревшая от выпитого мартини Мариша. — Хотя, если честно, девочки, то с клиентами мужского пола полная катастрофа. Вы бы видели, какие, не побоюсь этого слова, странные типы к нам приходят! Ой-ей! Женщины — все поголовно умницы и если не красавицы, то хотя бы следят за собой. А мужчины!.. О-о-о!
И Мариша обреченно махнула рукой. Подруги с интересом глядели на неё, явно ожидая продолжения. И Марише пришлось продолжить.
— Если он более или менее чисто одет и выбрит, значит, верняк, женат, — сказала она. — А если не женат и живет один, то чисто бомж! Я сперва даже брать таких кандидатов в работу не хотела. Но потом вижу, других-то все равно нет, вот и пришлось. Но я уже подумываю, не открыть ли у нас душевую комнату и банно-прачечный комбинатик, чтобы как-то благообразить претендентов перед тем, как показывать их невестам.
— А иностранцы? — живо спросила у нее Инна. — Ты ведь, я знаю, и на европейский уровень уже вышла!
— Мужчины всюду одинаковые, — заверила ее Мариша. — Конечно, в Европе они малость почище и внешне поприличней будут, но зато менталитет у них другой, более прижимистый, что ли. Наши-то, если им есть чем любимую женщину одарить, они жаться не станут. А европейцы десять раз подумают, прежде чем букетик фиалок для любимой купить.
— Так что же выходит, — растерянно спросила Катя, — либо брать наших бедолаг, либо европейских жмотов?
— Есть и другие материки, — напомнила ей Инна, которая всегда хорошо училась по географии.
— А в Америку или в Австралию я и сама не хочу, далеко слишком, — быстро ответила Катя. — У меня мама и бабушка старенькая. Они в Америку перебираться не хотят.
— Ничего, девочки, — тоном доброй тетушки утешила своих заметно приунывших подруг Мариша. — Есть у меня тут несколько вполне приличных кандидатов. Для себя держала, ведь я тоже девушка одинокая. Но раз такая ситуация, то с вами поделюсь. Чай, вы мне не чужие.
И Мариша полезла к себе в стол, где в запертом на ключ ящике лежал заветный альбомчик, куда Мариша вносила самых перспективных клиентов, которые попадались за почти два месяца работы в ее поле зрения.
— После кропотливого отбора и отсева у меня осталось всего девять кандидатов, — сказала подругам Мариша, торжественно расчищая место на столе для своего альбома и устраивая его между веточкой помидоров черри и тарелочкой с нарезанной тончайшими пластинками сырокопченой колбасой.
— Почему так мало? — удивилась Инна.
— Потому что симпатичные мужчины, которые появлялись в нашем агентстве, в принципе не желают обременять себя супружескими узами, — ответила ей Мариша. — Им бы чего-нибудь легкого и пылкого. Но нам-то с вами нужны мужья, так ведь?
Подруги кивнули.
— Значит, остается всего девять человек, — произнесла Мариша. — Да и то они не то чтобы рвутся жениться, а в принципе не против…
— Получается, по трое мужчин на каждую из нас? — быстро сосчитала Катя, проявив вдруг прежде несвойственную ей способность к устному счету.
— Покажи! — потребовала Инна.
Но Мариша не торопилась расставаться с альбомом. К тому же в этот момент в дверь ее кабинета просунулась светловолосая женская головка.
— Зинуля! — обрадовалась Мариша сестре. — Иди к нам!
И, обратившись к подругам, представила вошедшую молодую женщину, выглядевшую миниатюрной копией самой Мариши.
— Это моя двоюродная сестра Зинуля! Я вам про нее рассказывала. Теперь она работает вместе со мной. Можно сказать, что мы партнеры, потому что организовали это агентство вместе.
Катя с Инной поздоровались с пришедшей. Зинуля вежливо кивнула, принимая бокал с мартини, протянутый ей Маришей, и сказала, обращаясь к подругам кузины:
— Не слушайте вы ее! Это она всем занимается, а я так, в офисе сижу. Какой от меня может быть прок?
— Зинуля ведет всю бухгалтерию и вообще занимается финансами, — не согласилась с ней Мариша. — Я бы пропала, если бы у меня не было такой помощницы.
И снова, вернувшись к прерванному появлением сестры занятию, она сказала:
— Хочу вас предупредить, чтобы вы сразу не пугались, — сказала она. — На фотографиях некоторые кандидаты в женихи получились далеко не такими симпатичными, как в жизни.
— Мы разберемся, — дружно заверили ее Инна с Катей, пытаясь в это же время нетерпеливо вырвать заветный альбом из рук Мариши.
Наконец та сдалась. И Инна с Катей углубились в изучение содержимого альбома. Некоторое время в кабинете слышалось только их хихиканье. Воспользовавшись паузой, Мариша опрокинула в свой бокал остатки мартини из бутылки, кинула несколько кусочков льда и принялась мечтательно его потягивать, следя одним глазом за своими подругами.
— Мне нравится вот этот, — наконец нерешительно произнесла Катя, ткнув пальцем в смуглого брюнета с вызывающе красивым лицом.
— Художник, — мельком глянув, пояснила Мариша. — Между прочим, весьма преуспевающий. Я специально посетила его выставку, чтобы понять, что он не врет насчет своего статуса. Но у него есть проблема.
— Какая? — насторожилась Катька. — Он импотент?
— Насчет этого не скажу, не знаю, — покачала головой Мариша. — Проблема в другом. Он недавно развелся с женой, оставил ей квартиру, а сам живет теперь в своей мастерской. Впрочем, мастерская у него огромная, расположена в солнечной мансарде и…
— Ты у него и в мансарде уже успела побывать? — взревновала Катя.
— Нет, — слегка смутилась Мариша. — Насчет мансарды я от других его друзей слышала, с которыми на выставке познакомилась. Не беспокойтесь, все они мужского пола. Никакой женщины возле нашего художника не наблюдается.
— Не знаю, — с сомнением покачала головой Инна. — У художников вечно толкутся молоденькие натурщицы. Вряд ли он подходящая кандидатура для семейной жизни.
— Этот рисует исключительно урбанистические пейзажи, — сказала Мариша. — Никаких женщин в его работах не наблюдается. Даже портрета бывшей жены я на выставке не видела.
Богема, — продолжала сомневаться Инна. — Все эти творческие люди… они немного со сдвигом. Только и могут говорить, что о своем творчестве.
— Слушай! — возмутилась Катя. — Чего ты моего мужика хулишь? Сама-то себе кого выбрала? Вот этого небось?
И она ткнула пальцем в крепкого мужчину, с такими накачанными в тренажерном зале мышцами, что они выпячивались из-под его делового костюма даже на фотографии. Цвета волос по фотографии было не разобрать. Но глаза его, серо-стального цвета, смотрели не слишком доброжелательно. Ясно, что человек этот успел хватить в своей жизни лиха. И теперь, заматерев, может быть как отличным верным другом, так и страшным врагом.
— Как ты догадалась? — смущенно посмотрела на подругу Инна, которой в самом деле приглянулся именно этот кандидат.
— Так он же точная копия твоего муженька! — фыркнула Мариша, так как Катя замешкалась с ответом. — И совершенно правильно Катюнчик заметила это сходство. У них и манера одеваться одна.
— Вот и подумай, стоит ли второй раз наступать на те же грабли, — наставительно заметила Катя, обращаясь к Инне.
— Ну и что, — сказала Инна. — Мне и мой собственный муж когда-то очень нравился. И ничего он не грабли, нечего обзываться.
И, схватив альбом, она прижала к сердцу фотографию своего избранника.
— Вы остальных посмотрите, — великодушно предложила девушкам Мариша, отнимая у Инны альбом. — Только, чур, вот на этого не западать. Для себя облюбовала.
— Кого? Кого? — заволновались подруги. — Покажи нам! Покажи, а то нечестно!
Помедлив, Мариша ткнула пальцем в фотографию светловолосого мужчины с небольшой аккуратной бородкой. Лицо у мужчины было худое, а глаза смотрели жестко.
— Такой хлюпик? — расстроилась за подругу Инна.
— Хиленький он какой-то, — добавила Катя.
— Много вы понимаете! — отозвалась Мариша. — Мой Кирилл — интеллигент в седьмом поколении. Да из него цитаты из Гегеля и Аристотеля так и сыплются. А сколько он знает! Это же уму непостижимо. Ему всего тридцать пять, а он уже защитил докторскую по своим философским наукам, и в будущем ему прочат академика. Вот так-то! Если у нас с ним все сладится, то я буду женой академика или на крайний случай профессора.
— А как у него с финансами? — поинтересовалась Катя.
— С этим у него неважно, — призналась Мариша. — Но где ты видела в нашей стране интеллигентного человека, который был бы богат? Их как класс вырезали еще в семнадцатом году.
— А квартира у него хоть есть? — продолжила допрос Катя.
— Есть, и весьма приличная, — кивнула Мариша. — Так что жить можем у меня, а его квартиру сдавать. Но это все в будущем. Пока у нас с ним сегодня еще только второе свидание. И, честно говоря, я еще не разобралась, как он ко мне относится.
— Даже так? — изумилась Инна. — Обычно тебе удавалось окрутить мужика уже за первые пятнадцать минут общения.
Пятнадцать! Скажешь тоже! — пренебрежительно фыркнула Мариша. — В первые же пять минут общения со мной они уже бывали готовы к подвигам в честь дамы! Но с этим, чувствую, придется повозиться. Больно уж какой-то он мечтательный. То и дело уплывает куда-то.
— Куда?
— Фиг его знает, — откровенно призналась Мариша. — Не понимаю я его, вроде бы гнетет его что-то или размышляет о чем-то. А о чем, не говорит.
— Еще бы ты хотела, чтоб на первом же свидании он вывалил на тебя все свои проблемы! — воскликнула Катя. — Если бы он так поступил, какой из него тогда интеллигент?
— Тоже верно, — протянула Мариша. — Но все-таки прежде, чем серьезно с ним связываться, хотелось бы выяснить, что за проблемы его тяготят. А то ведь потом, если поженимся, мне же с этими проблемами разбираться придется. Он-то весь в своей науке. А в реальной жизни — дитя дитем.
— А женат он был?
— Этого я не знаю, — ответила Мариша. — Но он мне говорил, что у него была в жизни всего одна любовь. Да и то в ранней юности, в студенчестве. А кто по молодости не совершал опрометчивых поступков. С этой женщиной он давно расстался. Это главное.
И, встряхнувшись, она решительно спросила у подруг:
— Так что, девочки, будем с женихами знакомиться или хотите еще немного подумать?
— Да чего тут думать? — изумились Инна с Катей. — Ясное дело, давай звони. Скажи, что их счастье уже на подходе. Ждет не дождется встречи с ними.
И Мариша, с присущей ей деловой хваткой, умудрилась организовать все три рандеву. Впрочем, ей даже особенно усердствовать не пришлось. Все три жениха, услышав о предлагаемых свиданиях, дружно заявили, что никаких дел у них на сегодняшний вечер нет. Единственная странность заключалась в том, что все они, не будучи знакомы друг с другом, выбрали один и тот же ресторан. Сначала это несколько смутило Маришу, но затем она решила, что так даже будет лучше.
— Так вы и своих мужиков увидите, и на моего кавалера посмотрите, — сказала она. — Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. А три — это уже вообще подарок небес.
* * *
Ресторан, который, по непонятной пока что подругам причине, дружно облюбовали все женихи, находился на окраине города, в спальном районе Купчино. Однако выглядел он вполне прилично, так как открыт был сравнительно недавно, около года назад. Три зала, разделенные барными стойками на самостоятельные секции. И готовили здесь так вкусно, что просто пальчики оближешь.
В этом все три подруги тоже смогли убедиться. И хотя, сидя за столиками, они не видели друг друга, однако никто не мешал им встать и пройтись по всему ресторану. Тем более что в главном зале каждый вечер шла развлекательная программа для посетителей. Гуляя между столиками, кривлялись мимы, не очень ловко жонглировали апельсинами начинающие жонглеры, танцевали одетые в прозрачный шифон и перья девушки из кордебалета, страстные «испанки» с голубыми глазами сжимали в хорошеньких губках пунцовые розы и т.д. В общем, было на что посмотреть.
Но подруги старались не налегать на еду и не слишком глазеть по сторонам на шоу. Их интересовали в первую очередь собственные женихи. А вот с ними возник какой-то напряг.
— Не пойму, в чем дело с моим кавалером, — пожаловалась подругам Инна, когда все три собрались для военного совета в самом подходящем для этого месте — в дамской уборной. — Он весь какой-то сжатый, словно пружина. Озирается, будто ожидает, что из-за спины убийца с топором вот-вот выскочит. Отвлекается все время. Лично я в таких условиях очаровывать мужчин не умею.
— Мой тоже какой-то нервный, — призналась Катя. — Сначала я думала, что Он просто волнуется. Все-таки первое свидание. Но потом поняла, что причина в чем-то другом. Все время смотрит то на часы, то на телефон. И когда тот звонит, то дергается так, что приборы на столе звенят.
— Девочки, девочки, вы слишком строги к своим кавалерам, — увещевательным тоном произнесла Мариша. — Мало ли какие у людей могут быть проблемы?
— Ну а ты? — выжидательно уставились на нее подруги. — Выяснила, что гнетет твоего будущего профессора?
— Нет, — призналась Мариша. — Стоило мне завести разговор на эту тему, как он тут же поднялся и куда-то срулил из-за нашего столика. Причем проделал все просто безупречно. Поднялся, извинился и… исчез.
— Совсем? — испугалась Катя.
— Нет, потом вернулся, — ответила Мариша. — Но поднимать опасную тему мы уже не стали.
Инна покачала головой.
— Так мы с вами ничего не решим, — сказала она. — Надо возвращаться за наши столики. И попытаться хитростью выведать, что за проблемы у наших кавалеров.
— И как это сделать?
— Проще простого. Их надо суметь разговорить, — произнесла Инна.
— Ну а как? — допытывалась у нее Катя.
— Все люди обожают рассказывать о себе, — просветила ее Инна. — Мужики в этом случае не исключение. Надо дать им возможность распустить перед нами перья. И можете не сомневаться, рано или поздно, красуясь, они обязательно проговорятся. А мы по их изменившимся лицам поймем, где именно и в каком месте собака зарыта.
Так как лучшего плана никто из подруг в данный момент предложить не смог, все трое отправились обратно к своим женихам, чтобы попытаться разговорить их. Что все три девушки и сделали со всей присущей им от природы ловкостью. Мало-помалу мужчины начали раскрепощаться и поглядывать на своих новых знакомых со все большим одобрением.
Мариша с деланым интересом, а на самом деле изнывая от скуки, как раз слушала рассказ своего жениха о его работе. Оживилась она лишь в тот момент, когда речь зашла, как деликатно выразился ее интеллигентный жених, о некрасивом инциденте, а попросту говоря, склоке, которая произошла на ученом совете в их институте сегодня днем.
Но сцепились между собой другие люди, Мари-шин будущий профессор оставался сторонним наблюдателем. Так что этот скандал никак не мог являться причиной его нервозности. Мариша была уверена, что она кроется в чем-то другом. Но в чем именно? Слишком мало материала для анализа у нее пока имелось.
Кате удалось выудить из своего художника рассказ о том, как в его мастерскую влезли воры. Но, во-первых, это случилось уже давно, с тех пор прошел целый месяц. И какой бы трепетной натурой ни был ее Сержик, все равно не мог он волноваться из-за той кражи так долго. Да и вообще, украсть злоумышленникам из мастерской художника ничего не удалось. Дверь стояла на сигнализации. И на вызов немедленно выехал милицейский патруль, который и спугнул воришек.
Инне в этом плане с ее Антоном повезло куда больше, чем подругам. Антон был предпринимателем, владел сетью розничных магазинов, торгующих обувью. Естественно, и сложностей у него было хоть отбавляй. И он охотно перечислил Инне имена всех своих конкурентов, заполонивших рынок дешевой обувью, привезенной из Китая, пожаловался на вороватого директора одной из его точек, подставившего его в прошлом квартале, а также наябедничал на налоговую инспекцию, которая посылает к нему одну проверку за другой, каждый раз выписывая все новые и новые штрафы.
Однако Инне показалось, что все эти проблемы являются для Антона делом привычным. И никакой реальной угрозы для предпринимателя не представляют. Так, рутина для делового человека. А тревожило Антона нечто из другой области, никак не связанной с его предпринимательской деятельностью.
Ну, в самом-то деле, не станут же налоговые инспекторы так зверствовать, чтобы доставать человека, ужинающего с девушкой вечером в ресторане. И конкуренты прямо здесь своей дешевой обувью торговать не станут. Да и вороватый директор, ловко сбежавший с выручкой, не станет соваться сюда, раз уж ему повезло скрыться с глаз своего работодателя вместе со всеми его деньгами за целый квартал.
«Так какого лешего он трясется, словно желе, косится по сторонам и дергается от каждого телефонного звонка?» — ругнулась про себя Инна, отчаявшись разобраться в причинах тревоги Антона.
И как раз в этот момент в ресторане раздался громкий вопль. Инну словно током ударило. Этот голос она не спутала бы ни с одним другим. Кричала ее подруга Катя, в этом не было никакого сомнения. А кричать уравновешенная Катька обычно избегала. Лично сама Инна за более чем десятилетнюю их дружбу и тесное общение ни разу не слышала, чтобы Кате довелось на кого-то даже просто повысить голос. И вот теперь Катька вопила словно сирена, а значит, с ней случилось нечто из ряда вон выходящее.
Не теряя даром времени, Инна ринулась из-за стола. Антон последовал ее примеру, но по причине громоздкости своей фигуры застрял в толпе любопытствующих, которые пытались проникнуть в небольшой уютный зал, в котором отдыхала Катерина со своим Сержиком. Впрочем, едва Инна протиснулась поближе к столику подруги, она поняла, что «отдохнул» художник основательно и, похоже, навсегда.
Во всяком случае, вид его позеленевшего лица и струйка желтоватой пены, выбегавшая из уголка рта прямо в тарелку с принесенным официантом на десерт миндальным пирожным, а также тот факт, что голова Сержика лежала как раз в этой самой тарелке, пачкаясь в ванильном соусе, заставили Инну предположить самое худшее.
— Батюшки! — ахнул чей-то незнакомый женский голос за ее спиной. — Отравили! Человека отравили! А-а-а!!! Убийцы!
— Витя! — раздался другой пронзительный вопль. — Ты слышишь? Говорят, тут человек пирожным насмерть отравился. Витя, не ешь тут больше ничего. Витя! Витя!! Что ты жуешь, Витя? Котлету? Боже мой, Витя! Выплюнь ее немедленно. Ты еще жив, Витя?
