Мариша задумчиво взирала на официанта, застывшего перед ней в ожидании заказа. Но думала она совсем не о нем, а о том, как же ее угораздило очутиться в такой компании. В самом деле, как это получилось? Ведь ей — умной и опытной — совершенно точно было известно: соотношение три к четырем хорошо только при приготовлении косметических масок или котлет.

Например, когда речь идет о маске из свежих абрикосов, клубники и обычной овсянки. Берешь три части дробленых зерен и четыре части ягод. А для котлеток и вовсе просто. Фарш готовится из свиного и телячьего мяса в том же соотношении. Тогда получаются очень славненькие и вкусненькие котлетки — все довольны. Разумеется, готовить фарш должен профессионал, а никак не сама Мариша.

— Так вы выбрали? — раздался у нее над ухом голос потерявшего терпение официанта. — Что желаете на горячее?

— Котлет, — ляпнула Мариша и тут же прикусила себе язык.

Какие котлеты? Она же на диете!

— Нет, нет, — поспешно запротестовала она. — Мне, пожалуйста, отварную куриную грудку. Маленькую порцию, и чтобы минимум калорий. Никаких жирных соусов и прочих поварских штучек. На гарнир овощи. Но никакой картошки.

Официант кивнул, поспешно что-то черкнул в своем блокноте и умчался прочь. А Мариша осталась размышлять. Итак, три к четырем хорошо для кулинарии и косметологии. Во всех же прочих случаях это соотношение весьма и весьма нежелательно. А в некоторых ситуациях так и вовсе опасно.

И уж точно Мариша могла сказать, что если компания из семи молодых, не обремененных ни брачными, ни семейными узами молодых людей состоит из четырех девушек и всего из трех мужчин, то это однозначно получается такая гремучая смесь, которая рано или поздно, но должна неизбежно привести к катастрофе.

Самое досадное было в том, что к данному соотношению три к четырем отчасти и сама Мариша приложила свои ручки. Конечно, не специально она так постаралась. Боже упаси! Она ведь себе не враг. Но тем не менее к тому, что случилось дальше, она тоже имела самое непосредственное отношение.

А ведь как все славно начиналось, со вздохом подумала Мариша и кивком подозвала к себе другого официанта, давая понять, что готова дополнить свой заказ. Выбрав и заказав на десерт апельсиновое низкокалорийное мороженое, Мариша снова задумалась. Приятно было даже вспомнить это самое начало.

Сегодня днем ей позвонила ее подруга Юлька. Позвонив, она радостно захихикала. Что для Юльки вообще-то нормальное состояние, она человек оптимистичный и жизнерадостный. Но сегодня Юлька хихикала что-то слишком уж весело. И Мариша заподозрила, что у подруги есть для нее какой-то на редкость приятный сюрприз. Так оно и оказалось.

— Что делаешь сегодня вечером? — для начала поинтересовалась Юлька.

Вопрос Маришу покоробил. Он подразумевал, что ей темным ноябрьским вечером, когда за окном так ужасающе рано начинают собираться проклятые сумерки, еще больше подчеркивающие ее одиночество, уж и заняться абсолютно нечем.

— Носки вяжу, — недружелюбно буркнула она. — Будто бы сама не знаешь!

Но Юлька в ее ответе ничего такого не заметила. Потому что сама частенько занималась вязанием. И ее оно, в отличие от Мариши, действительно успокаивало.

— Брось! — решительно заявила она. — Потом довяжешь! у меня к тебе есть предложение получше.

— Какое? — заинтересовалась Мариша.

— Как ты насчет того, чтобы познакомиться с двумя очаровательными молодыми людьми?

— С двумя? — переспросила Мариша в большом сомнении, и в душе ее шевельнулись нехорошие предчувствия. — Очаровательными? Сразу с двумя?

Где это Юлька умудрилась накопать двух свободных молодых людей? Да еще очаровательных. Ведь неурожайный же на них выдался год. Ой, неурожайный. Сомнение в качестве предлагаемого товара в голосе Мариши прозвучало настолько явственно, что даже Юлька его услышала.

— Вообще-то их будет трое, — весело сообщила она. — Но один точно мой. Так что знакомиться ты будешь только с двумя!

— А кто они такие? — поинтересовалась Мариша, чувствуя, как хищно загораются у нее глаза.

— Не знаю пока. Да и какая разница? На месте разберемся. Но оба очень симпатичные, это я точно выяснила. И не женаты. И не голубые. И даже городская прописка имеется.

У Мариши прямо челюсть отвисла. Столько положительных качеств! Она к такому фарту не привыкла.

— Прямо даже не верится, — пробормотала она, и это была правда. — Неужто такие экземпляры еще встречаются на свободе?

— Сама удивилась, — чистосердечно призналась Юлька. — Так что, идешь? Или будешь носки довязывать и про своего Смайла думать?

Если у Мариши еще и были какие-то колебания, то при упоминании имени своего бывшего мужа они отпали сами собой. Этот подлец, который водил ее за нос, не давая развода почти полгода, измотал ей все нервы и довел до того, что она уже готова была идти в суд, должен получить свое! И он получит!

Теперь-то, слава богу, она с ним развелась. Все бумаги оформлены. Она свободная женщина. И может без малейших угрызений совести идти и встречаться — где угодно и с кем угодно. Даже если ей и не хочется. Все равно! Надо же как-то использовать полученную свободу, которой она так добивалась.

— Иду! — решительно сказала Мариша. — Какие могут быть сомнения?

— Отлично! — обрадовалась Юля и тут же посерьезнела: — Тогда вот еще проблема. Нужна третья девушка. Желательно симпатичная и незамужняя. У тебя есть такая на примете?

— Но я же иду! — напомнила ей Мариша.

— Нехорошо получится, нас двое, а их трое, — возразила Юля. — Придумай еще кого-нибудь.

Мариша принялась перебирать в памяти своих подруг. Инна отпадала, так как переживала острый период идиллии со своим собственным мужем. Анька, Даша и Катька тоже отпадали, потому что разъехались отдыхать вместе с семьями. Итак, подруги все отпадали. Оставались просто знакомые. Но и среди хороших знакомых не нашлось ни одной, которая бы не была обременена кучей ребятишек.

— Вот и я никого не могу придумать, — призналась Юля. — Ладно, ты еще подумай. И если кого-нибудь вспомнишь, то сразу же приглашай. Сама понимаешь, такой случай дважды не представится.

— Ага, — согласилась Мариша и, повесив трубку, тут же принялась думать.

В голову ничего не приходило. И она принялась листать свою старую записную книжку. Женских имен было много. Но все они не подходили. В самом деле, не станешь же звонить с предложением сходить в кабак своей знакомой, с которой вместе учились в начальной школе, а с тех пор больше и не виделись.

И тут Марише на глаза попалось женское имя, судя по всему, записанное совсем недавно.

— Жанна, — пробормотала Мариша. — Жанна, Жанна. Это кто ж такая?

И вдруг ее осенило. С этой девушкой она познакомилась в прошлом месяце в приемной зубного врача. Они обе ждали своей очереди. Их врачи задерживались. Все журналы были давно пролистаны. И девушки сами не заметили, как заболтались. С тех пор прошло меньше трех недель.

— Что ж, срок вполне еще приемлемый, чтобы возобновить случайное знакомство, — пожала плечами Мариша и недрогнувшей рукой набрала записанный у нее номер.

Насколько она помнила, Жанна была девушкой симпатичной, приветливой, веселой и общительной. Во всяком случае, за полчаса общения у Мариши сложилось именно такое мнение.

Еще у Жанны были темно-каштановые волосы, которые вились крупными локонами. Карие глаза. И она явно тщательно следила как за своей внешностью, так и за модой. Во всяком случае, те сапожки, которые были на ней на приеме к зубному врачу, Мариша изучала в деталях и с легкой завистью, хотя и ее сапоги были ничем не хуже.

У Мариши даже закралось сомнение, а захочет ли такая девушка знакомиться с какими-то сомнительными молодыми людьми, о которых будет знать лишь то, что они холосты и-симпатичны. Но, к ее изумлению, Жанна согласилась, не раздумывая.

— Видишь ли, — тоном задушевной подруги, сказала она Марише, — только вчера я рассталась со своим козлом. И ужасно хочу ему отомстить. Или хотя бы просто куда-то выбраться. А то в четырех стенах, мне кажется, я вообще с ума сойду.

— А разве ты не работаешь? — опрометчиво спросила у нее Мариша.

И тут же пожалела. Потому что обрадовавшаяся новой слушательнице Жанна тут же вывалила на нее весь ворох своих проблем. Нет, она не работала. А зачем ей это нужно? Ведь этот козел, который вчера ушел, до сих пор обеспечивал ее всем необходимым и даже сверх того.

— Что ни говори, а жадным он никогда не был, — вынужденно признала Жанна. — И даже обещал, что будет выплачивать мне ежемесячное содержание вплоть до того момента, когда я снова выйду замуж.

— Ого! — удивилась Мариша. — Он у тебя был иностранец?

— Какой иностранец! — воскликнула Жанна. — Из деревни Пердуево Потемкинской области. Чего ржешь? Я не шучу. Так и называется его деревенька.

— Благородный он тем не менее человек, — заметила Мариша. — Русские мужчины обычно женам алименты избегают платить даже при наличии общих отпрысков в количестве десяти штук.

— Да какое там благородство! — почти разрыдалась Жан-ночка. — Жлобяра! Всего штуку в месяц обещал мне отстегивать на жизнь. Вот и скажи мне, разве же это деньги?

Мариша в душе поразилась. До того, как на нее золотым дождем посыпалась благодарность ее дяди — мужа ее родной тетки Серафимы, — она жила в своеобразном финансовом вакууме. То есть деньги вокруг нее в этом самом вакууме вращались, только она до них дотянуться никак не могла. Мариша отлично помнила те времена, когда и вполовину меньшая сумма казалась ей настоящим богатством.

— А твои родители? — осторожно поинтересовалась она у Жанночки. — Они люди обеспеченные?

— Ох, сирота я! — окончательно расстроилась Жанна. — Сиротинушка горькая! С детства лиха хлебнула. Мать больная, отцу я не нужна была никогда. Бабка, оказывается, только о моей сестре и думала. А теперь от меня еще и мужик ушел! Гад! Подлец! Холера! Знала бы ты, сколько сил мне стоило его к себе привязать. И все равно сорвался! Урод!

Мариша не очень-то прислушивалась к проклятиям Жанны. Однако интересно у нее выходит. С детства, по ее словам, пустыми щами да черным хлебом питалась, обноски от прочей родни донашивала, из милости у тетки — сестры отца летом у нее в деревне жила, однако же умудрилась приобрести привычки инфанты. Штуки в месяц ей мало!

В конце концов Мариша поняла, что дольше слушать жалобы Жанны она не в силах. Да и, взглянув на часы, она поняла, что вполне можно уже начинать собираться на свидание. Услышав о том, чему намеревается Мариша посвятить себя ближайшие полтора часа, Жанна тоже заторопилась попрощаться.

— Ладно, увидимся! Ой, ой! Мне же еще к маникюрше забежать надо. Лак освежить! Пока, пока! Побежала! — легко прочирикала она и повесила трубку.

И стоило Марише, в свою очередь, положить трубку на рычаг и перевести дух, как зазвонил телефон.

— Ты с кем треплешься? — свирепо спросила у нее Юлька.

— Пляши! — поспешила обрадовать ее Мариша. — Нашла нам третью девушку.

Но почему-то Юльку эта новость не порадовала. Напротив, она даже зашипела от досады.

— Ты чего? — изумилась Мариша.

— Да ничего! Я уже Аньку пригласила! — сердито сказала Юлька.

— Зачем? — ахнула Мариша.

Аньку она знала. Юля когда-то давно работала вместе с этой девушкой. И знакомила с ней Маришу.

— Зачем ты ее пригласила? Мужиков же всего трое будет! А девушек получается больше?

— Больше, — признала Юлька.

— Ты что наделала-то? — завопила Мариша. — Ты с ума сошла? Это же хуже положения не придумаешь!

— Я наделала? — возмутилась Юлька. — Да я тебе битый час звоню и на домашний, и на трубку, чтобы ты никого не приглашала.

— А кто такая твоя Анька, в конце концов? — закинула удочку Мариша. — Может быть, ей вообще отказать?

— Да ты что?! — испугалась Юля. — Как ты себе это представляешь? Я ей столько наобещала, а теперь позвоню и скажу: «Нет, Анюша, не пойдешь ты знакомиться с молодыми и симпатичными». Да она после такой новости запросто в петлю полезть может. Она сейчас знаешь какая?

— Какая?

— Один сплошной комок нервов! — сказала Юля. — Она с мужем разводится! Можешь себе представить, каково ей? Ты уж лучше своей Жанне позвони, тем более, ты ее видела всего один раз в жизни. И откажи запросто!

— Не могу, — уперлась Мариша. — У нее дойный козел ушел. И она тоже очень переживает по этому поводу.

Она умолчала, что в петлю Жанночка при ее складе характера вряд ли бы полезла. Скорей уж кого другого туда засунула.

— Что же делать? — растерялась Юля. — Какая ужасная ситуация! Может быть, ты не пойдешь?

Мариша даже дар речи потеряла от возмущения.

— Ладно, ладно, — верно истолковав ее пыхтение, поспешно сказала Юля. — Пойдем все вместе. Там на месте разберемся. К тому же в любом кабаке всегда полно и других свободных мужчин. Подцепим кого-нибудь четвертого. Тоже мне проблема! Верно?

Впрочем, кабак оказался не совсем кабаком. Скорее это был закрытый клуб со входом по клубным картам. Или существовал еще вариант: вас должен пригласить с собой член клуба. Третьего, как успел сообщить девушкам Марат — нынешняя любовь Юльки, не было и быть не могло.

— Пойдемте, — решительно предложил он, когда все девушки собрались, и с истинно восточной заботливостью прибавил: — Что стоять на ветру? Еще простудитесь. Мои друзья тоже члены этого клуба. Так что разберутся, как пройти. Уверяю вас, у них проблем не будет.

В помещении, куда они вошли, оказалась очень даже приятно. Играла негромкая музыка. Приятно пахло какими-то изысканными пряностями. Полы были застелены мягкими коврами с упругим высоким ворсом. Подразумевалось, что члены клуба прибывали сюда на собственных авто, запачкать ножки в уличной грязи просто не успевали, так почему бы и не побаловать себя, любимых, мягкими коврами.

Клуб был оформлен в восточном стиле. По стенам бежали арабески, в углу стоял роскошный кальян, и всюду сновали официанты в парчовых коротких халатах, расстегнутых на груди, и в красных фесках.

— Нравится? — поинтересовался Марат у девушек, усаживая всех четверых за уютный столик, расположенный немного в глубине зала. — Чуть позже тут будет живая музыка. А пока я предлагаю никого не ждать и заказать себе ужин. Выбирайте.

Впрочем, очень скоро возле их столика все же появились и друзья Марата — Денис и Рустам. В каждом из них чувствовалась южная кровь. Возможно, они были выходцами с Северного Кавказа, возможно, из Средней Азии. Такие тонкости от Мариши после уже выпитых ею на голодный желудок двух коктейлей из виски с колой, где существенно преобладало виски, ускользали.

Коктейлями Мариша успела побаловаться у себя дома, поджидая, когда за ней приедут Юлька с Аней. Те сочетание виски с колой тоже одобрили. И когда все подбирали Жанну, то оказалось, что подруги успели изрядно нагрузиться.

Сейчас, оглядываясь по сторонам, Мариша подумала, что после такой дозы спиртного любое место покажется приятным. Даже если на троих мужчин приходится сразу четыре девушки. Но в этом клубе «Шейх» было и в самом деле очень славно.

В общем-то, ничем, кроме тщательно охраняемого входа, клуб не отличался от многих ресторанов, где довелось побывать Марише за ее жизнь. Да и членство в клубе можно было при должной настойчивости приобрести не за такую уж большую сумму.

— Смысл в том, что человек, заплатив эти деньги, становится как бы своим в том обществе, которое тут собирается, — объяснял Денис Марише, разливая по тонким высоким бокалам вино. — Не секрет, что в наше время главный дефицит — это дефицит общения. Люди за последние десять лет почти разучились общаться. Общество расслоилось на классы. И теперь эти классы должны придумать себе места, где бы они могли свободно встречаться.

— Но у вас-то все проще, — сказала Мариша, с сомнением беря в руку бокал с вином.

В этом клубе все было такое хрупкое, тонкое и дорогое, что, будь она чуточку трезвей, это бы действовало ей на нервы. Несмотря на то что Мариша облачилась в длинное красное шелковое платье на тонких бретельках, выгодно демонстрирующее ее формы, она чувствовала себя не вполне уверенно.

Ей даже стало казаться, что красные замшевые сапоги не вполне подходят для такого платья. И выглядят слишком вульгарно. Да и украшения из перламутра и алмазов «Сваровски», которые в этом году были в такой моде, тоже стали казаться ей чересчур блестящими. Хотя дома, у ее снисходительного зеркала, весь костюм шел ей изумительно.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Денис, с интересом рассматривая ее декольте и не скрывая своего интереса.

— Ты ведь, похоже, приехал откуда-то с Кавказа, — прямо объяснила ему Мариша. — А у вас люди живут большими семьями. И дефицита общения, таким образом, нет.

— В какой-то степени ты права, — кивнул Денис, не сводя глаз с ее плеч и явно меньше всего в этот момент думая о том, о чем говорил. — Так было раньше, когда семья жила в одном доме. Когда старший сын женился, ему строили дом тут же или просто надстраивали еще один этаж. Когда женился младший, ему тоже выделяли и достраивали жилье. И таким образом в одном доме жило до тридцати человек. Но теперь этого нет. А для тех, кто переехал жить в Питер, Москву или другие большие города, такие дома уже и вовсе редкость.

Марише наконец надоело, что он раздевает ее глазами. Денис совсем обнаглел, и Марише казалось, что она просто физически ощущает на себе его липкий взгляд, которым он ее ощупывал для блезира, разглагольствуя на всякие отвлеченные темы. И она накинула на обнаженные плечи тонкую шаль, которая успешно прикрыла ее целиком.

. И тут же Денис, словно в нем выключили завод, замолчал, отвернулся и отвлекся от Мариши, взявшись ухаживать за сидящей рядом с ним по другую руку Аней, которой как раз в этот момент стало жарко и она расстегнула «молнию» на своей кофточке.

«Вот и началось! — подумала Мариша. — Тоже мне кавалер, стоило накинуть шаль, как он мигом переключился на другую. И что делать? Теперь весь вечер вместо того, чтобы приятно расслабляться и купаться в мужском внимании, придется напрягаться и привлекать это самое внимание именно к себе. Господи, как противно! Если снять шаль, Денис совершенно точно снова развернется ко мне. И ведь придется снять. А то Анька, дай ей волю, тут же уведет Дениса. Да и Жанна отнюдь не теряется! Вот что бывает, когда мужчин за столом меньше, чем девушек».

И она кинула сердитый взгляд на Юльку. Но той было ровным счетом наплевать на весь мир. Она видела одного Марата. Мариша отвернулась и обнаружила, что вино ей подливает в бокал официант. В то время как Денис сидит к ней спиной и что-то втолковывает Ане, предлагая той окончательно избавиться от верхней кофточки.

Это окончательно повергло Маришу в депрессию. Но ненадолго. Денис снова повернулся к ней, потом Рустам пригласил ее на медленный танец. Но, вернувшись за столик, Мариша твердо решила, что так как соотношение мужского и женского пола за их столиком никак не изменилось, лично ей запасной аэродром никогда не помешает. А потому принялась оглядываться по сторонам, стараясь вычислить своего будущего принца.

Увы, либо принцев не было вовсе, либо они уже были плотно заняты другими девушками, которые не собирались выпускать их из своих цепких ручек. Мариша еще раз покосилась на своих знакомых. Ни Рустам, ни Денис особенно ей не нравились. Во всяком случае, ни с кем из них она бы не хотела провести остаток своих дней.

«А с кем бы ты хотела? — тут же ввернул вопросец противненький внутренний голосок. — Со своим Смайлом, да? Все не можешь его забыть, голубушка. А не сама ли ты виновата в вашем разводе? Если хорошенько подумать, а?»

Мариша даже застонала от досады. Да что же это такое? Неужели она никогда не выбросит этого негодяя из своей головы? Что он с ней сделал? Такое впечатление, что полностью изменил ее сущность, став не просто частью Мариши, а весьма существенной ее частью. И сейчас без этой своей детали Марише было очень и очень плохо.

«Ну уж нет! — приободрила саму себя Мариша. — Жива не буду, но замену ему найду. И утешусь, чтоб он сдох, этот Смайл!»

Мариша снова покосилась на Рустама, потом на Дениса. Нет, не то что остаток дней, но даже остаток сегодняшнего вечера и, возможно, ночь ей с ними проводить все равно не хочется. Пусть уж Анька и Жанна утешаются ими, похоже, им ребята нравятся.

Тем более, мелькнула у Мариши благородная мысль, что Анька сегодня такая страшненькая! Всегда была не красавица, а в ожидании развода со своим муженьком и вовсе сдала. Что это такое? Разве можно ходить такой бледной? Хоть бы синяки под глазами чем-нибудь замазала. Или глаза накрасила. Ведь моль, чистая моль.

Сама Мариша, несмотря на жестокие внутренние страдания, за собой регулярно следила. И это, надо признаться, доставляло ей большое удовольствие. И на время даже отодвигало предательство Смайла куда-то на задний план. Пока Мариша расслаблялась под умелыми руками массажистки, ей казалось, что все в ее жизни не так уж и плохо. А иногда так даже, что и вовсе хорошо.

В Жанне, несмотря на то, что она и губы, и глаза, и все прочее накрасила и намарафетила, все же чувствовалась какая-то нервозность. Время от времени она вставала и выходила в туалет. Обратно возвращалась в еще более нервном состоянии, оглядывалась и словно чего-то ждала.

Вот и теперь не могла усидеть на месте, вертелась и поглядывала куда-то в сторону. И тогда по ее лицу разливалось непонятное выражение. Словно бы она только что заглотнула стакан уксусу и теперь толком не знает, что ей делать дальше. То ли на глазах у всех выплюнуть, пренебрегая правилами приличия, то ли проглотить и романтично скончаться опять же на глазах у всех.

— Что там такое? — помимо воли заинтересовалась Мариша и тоже посмотрела.

Любопытство, как известно, даже кошку сгубило. А что уж говорить про Маришу. Эх, не посмотри она в ту сторону, глядишь, все бы обернулось иначе. Но Мариша посмотрела. И в один миг просто окаменела от возмущения. Ай да Жанна! Мало ей повисшего на ней Рустама. Она себе и еще одного красавца подыскала, пока Мариша тут сидела да глазами без толку хлопала и о всякой чепухе думала.

Причина волнения Жанны моментально стала понятна Марише. Всего через два столика от них сидел потрясающий красавец блондин. Это был Блондин, поистине с большой буквы. Что называется, всем блондинам блондин.

У него был орлиный профиль и темные брови, которые так эффектно подчеркивали золотистый цвет светлых и довольно длинных и густых волос. Бесспорно, они и являлись главным украшением Блондина. Похоже, мужчина и сам об этом отлично знал. Потому что время от времени он встряхивал головой, якобы поправляя и без того безупречную прическу.

Вообще-то жест не очень мужественный. Да и длинные волосы… Но, с другой стороны, ежики на головах мужчин как свидетельство их неоспоримой мужественности уже слегка поднадоели. И теперь многие носили стильные стрижки. К тому же у Блондина была такая фигура… такая… Одним словом, только полный идиот мог бы счесть его женственным.

И вот на этот потрясающий кадр и положила Жанна свой похотливый глаз. Теперь ясно, почему она на месте усидеть не могла. И все время вертелась, привлекая тем самым внимание Блондина к своей персоне. Мариша даже вспотела от охватившего ее негодования. И чтобы умерить жар, выпила вина.

Конечно, подумала она про Жанну, понятно, чего она сидит теперь с кислым видом. Небось не знает, как ей от Рустама отделаться. А блондин хорош, очень хорош. Просто жаль отдавать его Жанке.

Одно несколько утешало Маришу. Хоть Жанна и первой обнаружила золотой прииск, но Блондин не больно-то отвечал Жанне взаимностью. Казалось, он вовсе даже старался не смотреть в ее сторону. Но… но тем не менее, в конце концов посмотрел. И Мариша увидела, как он сделал знак, словно приглашая кого-то выйти. И сам сразу же встал и направился в сторону выхода.

— Извините! — тут же раздался у нее над ухом голосок Жанны. — Мне надо немного освежиться! Тут так жарко. Я просто чувствую, как у меня голова кружится. Нет, нет, Рустамчик, только не надо ходить со мной.

И Жанна пулей, даже забыв взять свою сумку, помчалась к выходу следом за Блондином.

— Все ясно, — пробормотала Мариша. — Она его сейчас будет охмурять. Интересно, как у нее это получится.

Однако в зал Жанна и Блондин, к радости Мариши, вернулись порознь. И вид у обоих при этом был весьма странный. Жанна едва сдерживала слезы. А Блондин выглядел если не взбешенным, то изрядно выведенным из себя.

— Что она ему наговорила? — заволновалась Мариша. — Вдруг он сейчас возьмет и уйдет?

Однако Блондин снова сел за свой столик. Он никуда не ушел. И даже заказал официанту бутылку джина, явно намереваясь сидеть в ресторане еще очень долго. Потом он вытащил пачку сигарет и зажигалку. И тут Мариша почувствовала, что к ней пришло то самое — «оно». Это ощущение появлялось у нее не так часто. Но когда появлялось, никогда не подводило. И сейчас «оно» говорило Марише, что наступил в конце концов самый подходящий момент, чтобы познакомиться с Блондином. Именно сейчас. Ни единым мгновением не раньше, но и не позже.

Она решительно встала и быстро подошла к столику Блондина, почему-то совершенно уверенная, что все будет именно так, как она рассчитывала. Блондин ее приближение заметил. И словно бы что-то про себя прикинул, принял решение и улыбнулся подошедшей к нему Марише.

— Привет! — произнес он. — Составь мне компанию?

Мариша чуть не онемела от радости. Надо же как все оказалось на самом деле просто. Но теперь надо было держать марку и так легко не сдаваться.

— Вообще-то, — пролепетала она одними губами, — я хотела попросить у вас всего лишь одну сигарету.

И, сообразив, что в таких дорогих местах сигареты просто так не просят, а либо имеют свои, либо покупают, поспешно прибавила:

— Мои кончились. А тут таких, к каким я привыкла, не продают.

— Странно, — удивился Блондин. — Я свои сигареты купил именно тут.

— В самом деле? — растерялась Мариша.

— Да ладно вам, девушка, — рассмеялся Блондин. — Будет прикидываться. Я же видел, что вы смертельно скучали в компании своих друзей. Я тоже скучал. Так что буду очень рад, если вы присядете за мой столик и разрешите мне чем-нибудь вас угостить.

Мариша пожала плечами, делая вид, что все еще колеблется. Но тут к ней подскочил официант и услужливо пододвинул стул. Теперь не сесть было просто невозможно. Нельзя же обидеть Блондина. И Мариша присела.

— Мой друг обещал прийти, но подвел меня, — глубоко затянувшись, произнес Блондин.

Предварительно он предложил сигарету Марише. И дал прикурить от серебряной, очень красивой зажигалки с выгравированным на ней изображением бьющего по мячу футболиста. При этом мускулы на руке у Блондина под его стильным пиджаком вздулись такими мощными буграми, что тонкая шерсть едва не треснула, а Мариша чуть не потеряла сознание. Ах, как она теперь понимала Жанну, которой все время было жарко и душно. Прекрасно понимала!

— Он только что позвонил и сказал, что не придет, — продолжал тем временем Блондин.

— Кто? — машинально переспросила Мариша, думая совсем о другом.

— Мой друг, — несколько удивленный ее невнимательностью ответил Блондин. — Так что вы бы оказали мне величайшее одолжение, если бы разделили этот вечер со мной.

Но при этом глаза Блондина говорили куда больше. Выходило, что он был бы вовсе не против разделить с Маришей не только вечер, но и завтрашний завтрак, который бы он подал ей прямо в постель. На бамбуковом подносе, с хрустальным бокалом, в котором стоит веточка сирени.

Где Блондин раздобыл бы ей в это время года рано утром ветку сирени и есть ли у него дома бамбуковый поднос, Мариша в этот момент понятия не имела. Но тем не менее в ее голове сложилась именно такая приятная, можно сказать, во всех отношениях картина. Тот факт, что она целиком и полностью являлась плодом ее фантазии и, возможно, не имела к реальности никакого отношения, в данном случае Маришу не смущало.

После всего выпитого дома и уже в ресторане, да еще с учетом блеска глаз Блондина, ее, если говорить честно, вообще мало что смущало. И через несколько минут они с ее новым кавалером непринужденно болтали и смеялись.

Блондина, как вскоре выяснилось, звали Ильей. Он оказался очень приятным собеседником. Чувствовалось, что он искренне внимает тому, что ему рассказывают. Умело вставляет дельные и остроумные замечания и… избегает говорить о себе.

Денег у него определенно имелось столько, что и куры клевать брезговали. Но все равно каким-то шестым чувством Мариша поняла, что Илья еще совсем не так давно был основательно стеснен в средствах. И разбогател он недавно. Раньше он вряд ли мог часто посещать места вроде «Шейха», где цены просто зашкаливали далеко за критическую отметку.

Конечно, на Илье был итальянский костюм, который должен был стоить целое состояние. Наличествовали также шелковая сорочка и галстук. Его обувь Марише под столом разглядеть не удалось, но она не сомневалась, что и она высшего качества. Часы, перстень со сверкающим брильянтом и сотовый телефон тоже были дорогими.

Но при этом обращался с ними Илья так, словно это были его любимые дорогие игрушки. Не вещи, которыми он привык пользоваться изо дня в день, а именно новые и пока что еще радующие его игрушки.

— Интересно, — прошептала Мариша, — что за друг должен был прийти к мальчику? И почему Илья так упорно избегает говорить о себе? Неужели мне попался альфонс?

Опять же на все попытки прощупать, чем же зарабатывает себе на жизнь — джин и булку с черной икрой, — Илья отделывался шуточками или туманными фразами о своей стремительной карьере. Общительный и обаятельный, Илья мог говорить на любую предложенную тему, но только не о себе самом.

«Если он альфонс и решил, что я подходящая жертва, я просто умру, — решила она про себя. — Вот так возьму и скончаюсь прямо за его столиком от непосильного разочарования. И пусть он потом мучается с моим телом». Но неожиданно Илья ее изумил.

— Я вижу, что ваши друзья бросают на нас все более и более выразительные взгляды, — сказал он, прикоснувшись к Маришиной обнаженной руке.

Разумеется, свою шаль, сидя рядом с Ильей, девушка наконец смогла снять. Его взгляд не стремился проникнуть дальше дозволенного приличиями. И скользил по ней хотя и одобрительно, но без малейших намеков на пошлости.

— Да? — удивилась Мариша, которая была уверена, что про нее все давным-давно забыли.

— Может быть, не стоит испытывать их терпение, и вы просто познакомите меня со своими друзьями? — предложил ей Илья. — Мне кажется, они весьма симпатичные люди. И были бы не против.

Признаться, это было не совсем то, что ожидала услышать от него Мариша. Она-то думала, что сейчас он предложит ей отправиться куда-нибудь вдвоем, и только вдвоем. Для приличия — посидеть для начала еще в одном кафе или сходить в ночной клуб, где есть дискотека, а потом…

Вот уж утерла бы она Смайлу нос. Не все ему безнаказанно болтаться со смазливыми юными блондинками, которые раз от раза все молодели и молодели. Последняя вообще вряд ли закончила школу. Мариша не сомневалась, окажись Илья в ее распоряжении, она бы уж нашла способ продемонстрировать его мерзкому Смайлу.

Тем не менее спорить с Ильей Мариша не стала. Слишком рано. Свой норов она продемонстрирует ему потом, когда деваться бедняге будет уже некуда. А пока… Пока следовало изображать воплощенную мягкость и женственность, чтобы не спугнуть добычу, которая доверчиво шла ей в руки.

— Хорошо, — покорно согласилась она. — Если ты не против…

— Я не против! — быстро заверил ее Илья. И, словно бы спохватившись, добавил:

— Мне будет хорошо всюду, где рядом со мной будешь ты. Эта фраза заставила корочку льда, охватившую сердце Мариши, быстро растаять. А само сердце забилось часто и горячо. Все-таки она ему нравится! И очень хорошо, что он не предложил ей сразу же уединиться с ним. Значит, он хочет повнимательней к ней присмотреться. Она его заинтересовала всерьез!

И никакой он при этом не альфонс! Денег у него целая куча. Мариша увидела это, мельком ощупав содержимое бумажника Ильи. И еще золотая «Виза». Правда, название банка на кредитке, пока Илья расплачивался с официантом за джин, сигареты и сок, Мариша рассмотреть не успела. Но что за важность?

Похоже, ей удалось подцепить наудачу настоящую золотую рыбку, за которой иные выходят со спиннингами и наживками и все равно получают вместо улова пустой шиш с постным маслом.