Глава 4
Следователь не предупредил друзей, что им необходимо впредь и до окончания следствия оставаться в загородном доме. Напротив, он подчеркнул, что если они еще понадобятся следствию, то их запросто выдернут хоть с работы, хоть из собственной постели, хоть из постели подружки.
И разумеется, никто не захотел оставаться в непосредственной близости от места преступления дольше, чем длились сборы в дорогу. Поэтому уже через час после того, как вся компания вернулась с допроса в отделении милиции, все в полном составе, включая и Марусю, выехали обратно в Питер. Стремясь отделить себя расстоянием от произошедшего ужаса.
Так получилось, что подруги ехали в машине Петечки. Вместе с Всеславой и Марусей. А Виктор и Данила поехали на своей. И вскоре отстали.
— Да и черт с ними, — раздраженно отозвался Петечка, когда Кира сообщила ему об этом. — Доберутся как-нибудь. Надоели.
— Разве вы не друзья?
— Какие еще друзья! Виктор просто работает со мной. То есть не прямо со мной, но в соседней редакции. А Даню я вообще в эту пятницу впервые увидел. Он рекламу принес размещать к Витьке. Вот они вроде бы приятели. А я его и знать не знаю.
— Зачем же тогда пригласил к себе в дом?
— Мы при нем с Витькой договаривались, что в выходные ко мне на шашлыки на дачу завалимся. Вот Данила и прилип. Возьмите меня с собой да возьмите. Так клянчил, что я и его пригласил. Знал бы, что из этого выйдет, вовек бы никого к себе не звал!
— Ты что же думаешь, что Алену убил кто-то из нашей компании?! — возмутилась Маруся.
— Н-нет. Что ты!
Но прежде, чем Петечка ответил сестре, возникла продолжительная пауза. И она, эта пауза, была красноречивее всяких слов. Марусю передернуло.
— Хорошо, что я еду в город.
В самом деле, остаться одной в пустом загородном доме, возле которого, возможно, бродил убийца в поисках новой жертвы, Марусе было бы жутко. Петя, который все же любил сестру, первый настаивал на ее отъезде.
— Тут стало совсем небезопасно, — поеживаясь, говорил он. — Поживешь до лета в городе.
Это было мудро. Тем более что вчерашний инцидент с Рустамом показал, что он может добраться до Маруси и за городом. Поэтому прятаться от мужа на даче было просто глупо. Да и Алены, которая могла быть хоть какой-то защитой от грубияна Рустама, рядом с Марусей больше нет. И молодая женщина согласилась с доводами брата. В городе ей будет безопаснее и уютнее.
— Когда приедем, я сразу же сяду за телефон и попытаюсь поговорить с девочками из нашей группы, — пообещала она подругам. — Может быть, кто-то из них знает больше подробностей о жизни Алены. О ее родителях.
Беседу с родителями Саида они решили не откладывать в долгий ящик. И отправились по указанному Марусей адресу сразу же по приезде в Питер. Дверь им открыла симпатичная брюнетка со жгучим взором и плавными движениями. Южную красавицу портил только нос, который мог быть и поменьше.
— Вы к кому? — поинтересовалась девушка, с любопытством глядя на подруг.
— Мы хотим поговорить с вами про Алену.
Лицо девушки моментально омрачилось.
— Она тут больше не живет.
— Мы знаем.
— Мне нечего вам сказать, я не осведомлена о том, где ее искать.
Враждебности в голосе девушки не слышалось. И на том спасибо. И Кира смело задала свой вопрос:
— Вы сестра Саида?
Кира угадала верно. Девушка кивнула.
— А мы знакомые Алены.
Девушка вновь кивнула и наконец посторонилась.
— Проходите, — сказала она. — Я дома одна. Навожу тут порядок, разбираю вещи. Родители решили, что квартиру брата они продадут, так что…
Дом был самый обычный, типовой. И кухня, куда их пригласила сестра Саида, тут была обычная — восемь метров. Но обставлена была так продуманно, что каждой вещи нашлось свое место. И при этом создавалось ощущение, что комната гораздо просторней, чем она была на самом деле.
— Алена очень любила тут возиться по хозяйству, — со вздохом сказала девушка, прекрасно говорившая по-русски, почти без акцента.
Она сказала, чтобы ее звали Лилой.
— У Алены был талант дизайнера и отменный вкус. Она так удачно обставила и красиво убрала их с братом квартиру. Все знакомые завидовали.
— И тем не менее ваши родители ее не жаловали.
— Папа, — вздохнула Лила. — Папа был против их брака. И ведь как странно, мама-то у меня русская. Папа женился на ней, и они счастливо живут вместе вот уже больше тридцати лет. Но Саиду жениться на русской девушке папа не позволял.
— Но в конце концов Саид настоял на своем?
— Сколько крови это стоило и ему, и отцу, и маме, и всем нам! Папа словно взбесился. Все твердил: нет, нет и нет.
Лила, продолжая говорить, заварила кофе и поставила перед подругами по чашке. И, придвинув сахарницу, извинилась:
— Простите, ничего больше предложить не могу. После смерти брата родители просто закрыли эту квартиру. Так что продукты почти все испортились.
— А теперь твои родители хотят продать эту квартиру?
— Да. Как только найдут подходящего покупателя.
Лила была немногословна. И пока подруги ломали головы, как бы им разговорить девушку, она вдруг сказала:
— Я тут нашла кое-какие Аленины вещи. Может быть, вы сможете ей их передать?
Кира покачала головой:
— Это невозможно.
— Почему?
— Алена мертва.
— Что?!
Лила вздрогнула, и кофе из ее чашки выплеснулся на скатерть. Но она смотрела только на подруг. Ее огромные глаза стали еще темнее и больше.
— Как это случилось? Она наложила на себя руки?!
— Нет. Ее убили.
— О-о-о! Кто? Когда?
— Сегодня. То есть тело ее мы нашли сегодня. А убили… возможно, ее убили еще вчера.
Из всего услышанного Лила сделала далеко не самый верный вывод.
— Так вы из милиции? — воскликнула она, почтительно глядя на подруг.
— Мы ищем убийцу, — туманно отозвалась Кира. — И в связи с этим хотели бы побеседовать с вашими родителями об Алене.
— Это невозможно!
— Понимаем, они настолько ненавидели невестку, что не хотят о ней даже говорить. Но теперь, когда она погибла, какие могут быть счеты?
Лила покачала головой.
— Вы не понимаете, — сказала она. — Дело не в отношении к ней. Конечно, раз случилось такое, они бы с вами поговорили. Просто папа уехал отдыхать. И мама с ним.
— А далеко?
У Киры еще теплилась надежда: если свекор Алены отдыхает где-нибудь за городом, то можно туда съездить.
— Родителей вам не найти, — развеяла Лила надежды Киры. — Они улетели в Азербайджан. К папиной маме. Живет она в горах. Там даже связи нормальной нет. А чтобы его не отвлекали, папа вообще телефон отключил.
— И совсем нет связи? Но тебе же они звонят? Наверное, беспокоятся?
— Звонят каждый день, но только раз. И сегодня уже звонили. Так что могу им передать, что вы интересуетесь Аленой, только завтра.
Завтра, да еще по междугородке… Нет, откровенный разговор исключается.
— А если хотите, спросите меня про Алену, — предложила Лила. — Конечно, я не могу знать всего. Но кое-что про Алену я тоже слышала.
— И что же?
— Она была не той, за кого себя выдавала!
— Что-о-о?
— Да, да. Я слышала, как папа сказал об этом маме, когда та стала у него спрашивать, за что он так ненавидит Алену. А нам с мамой Алена даже нравилась. Тихая, домашняя. А как она Саида любила! Настоящая восточная жена, нашим женщинам, хотя их в почтении к мужчинам воспитывают, до нее далеко было! Только и думала, как бы Саиду угодить! И не из страха, а потому что любила его. Вообще они как два голубка ворковали. У нас так не принято, но для жены Саид во всем исключение делал.
Кира удивилась еще больше. Выходило, что в семье молодоженов был мир и любовь. Но тем не менее отец Саида считал, что Алена хитрая притвора и тихушница, втирающая очки всем и в том числе их обожаемому сыну.
— Ну вот, и когда Саид заявил родителям, что хочет жениться на Алене, и привел ее к нам знакомиться, то отец сначала ничего не сказал. Думал. И вроде бы даже был не против. А потом, через несколько дней, совсем переменился. И твердо сказал Саиду, что он против. А маме тем же вечером объяснил, что она не та, за кого себя выдает.
Выходит, отец Саида навел справки и решил, что Алена их сыну не пара. Что же такого было в прошлом у Алены? Несомненно, что-то очень серьезное. И подруги попросили Лилу передать их просьбу о разговоре.
— Отец человек не злой. И думаю, ему самому было неприятно, что он так резко поступил с Аленой. Обычно папа с пониманием относился к моим или к Саида желаниям. Он совсем не тиран.
— Потом же он все-таки передумал насчет Алены? И разрешил Саиду на ней жениться?
— Потом да. Прошло около месяца с момента, когда отец отказал Саиду. Саид снова приехал. Они о чем-то поговорили с отцом в его кабинете. Саид вышел веселый. А отец мрачнее тучи. И тем не менее он объявил, что мы начинаем готовиться к свадьбе.
Да, с отцом Саида просто необходимо переговорить. Но это завтра. А сегодня подруги намеревались еще немного потрясти Лилу.
— А что тебе известно про семью Алены?
— Про ее семью? У нее есть семья? Но я всегда думала, что она сирота.
— Сирота?
— Она мне так говорила…
— Сирота, значит, — машинально повторила Кира.
— Ну, не совсем. Ее тетя вырастила. А когда Алене было восемнадцать, тетя скончалась. Тогда Алена продала квартиру в их городе и перебралась в Питер.
— А что за город?
— Не помню, — растерялась Лила. — Верней, не знаю. Как назывался ее родной город, Алена мне не говорила. А я сама почему-то у нее не спросила.
На этом подругам пришлось распрощаться с сестрой Саида. И повторно взяв с нее клятвенное обещание, что она обязательно сообщит отцу о смерти Алены и желании товарищей из милиции поговорить с ним, подруги отбыли.
Во дворе их дома случилась небольшая заминка.
— К тебе или ко мне? — спросила Леся.
Подруги жили в соседних подъездах, и каждой после трехдневного отсутствия хотелось оказаться в родных стенах.
— Давай ко мне, — взяла инициативу Кира.
— Почему к тебе?!
— У меня кот некормленый.
— Но ты же Фантика на время Стефаниде Петровне отдала, в ее кошачий гарем, — тут же изобличила подругу в хитрости Леся.
— Ну да. Забыла.
— А твой котик пусть еще потрудится себе на радость и на благо всего кошачьего рода.
— А кто против? — согласилась Кира.
— Стефанида Петровна настоящая сподвижница, — уважительно сказала Леся.
— В прошлом месяце была выставка, где она продемонстрировала первые образчики породы. И знаешь, что ей сказали? — с видом призерши на этой выставке спросила Кира.
— Что отечественная кошачья селекция отчаянно нуждается в производителях вроде твоего Фантика, — заученно выпалила Леся, которая за целый месяц со слов Киры уже успела вызубрить и этот ответ экспертов, и вообще весь рассказ о том, как прошло главное кошачье мероприятие.
— Вот, уже и ты знаешь. Кто тебе-то сказал?
Леся только хихикнула, оценив юмор.
— Она-то, эта селекция, может быть, в Фантике и нуждается, — не стала спорить она с подругой. — Но зато сам Фантик в данный момент совершенно ни в чем, а особенно в тебе, не нуждается. Насколько я понимаю, он блаженствует в окружении своих многочисленных невест и высококалорийного витаминизированного корма, выпущенного специально для котов, занятых подобной работой.
— Ну да, — повторила Кира. — Так и есть. И корм, и уход, и все такое прочее.
— Тогда пошли ко мне?
Кира все еще мялась.
— Да что такое, в конце-то концов?!
— У тебя небось дома есть нечего, — выпалила признание Кира. — А у меня на нервной почве проснулся дикий аппетит.
— Ничего подобного. У меня есть молодая морковка и приготовленная на пару треска.
— Вот я и говорю: есть у тебя нечего.
— Чем тебя треска не устраивает?
— Она тощая.
— Не выдумывай. Я брала крупную.
— Мясо у нее совсем без жира. А я такую рыбу не люблю.
Леся закатила глаза. Манера подруги лопать все жирное, сладкое и потому безумно вкусное, но при этом не только не полнеть, но даже умудряться худеть, просто убивала ее. Сразу и наповал.
— И что же ты хочешь?
— Курочку! — кровожадно сверкнула зубами Кира. — Горячую курочку-гриль только что с вертела.
Леся закрыла глаза. И перед ней тут же появились огромные железные весы, в одной глубокой чаше которых лежала ароматная птичка с хрустящей кожицей, а на другой — унылая треска и несколько бледных морковок. Треска проигрывала с огромным отрывом. И, открыв глаза, Леся кивнула:
— Уговорила!
В это время подобный продукт в районе места жительства подруг можно было купить только в одном месте — в недавно открывшемся супермаркете, который торговал круглые сутки. Располагался он в пятистах метрах от дома подруг. И потому они решили машину со стоянки не брать, а немного прогуляться пешочком.
Подруги только ненадолго поднялись к Кире, чтобы оставить у нее сумку с личными вещами Алены. Эту сумку собрала и отдала им Лила, которая иначе обещала вещи просто отдать бомжам или вынести на помойку, что в общем-то было одно и то же.
Разумеется, девушки не могли допустить подобного кощунства, тем более что в вещах, вероятно, можно было обнаружить какие-то сведения о жизни Алены. И, занеся сумку в квартиру, девушки не удержались, чтобы хоть одним глазком не заглянуть внутрь.
— Ага, одним глазком взглянем и пойдем.
Все вещи были или новые, еще с бирочками, или почти новые. Скромного покроя и нейтральных цветов, они должны были стоить, судя по этикеткам известных фирм, целое состояние.
— Одно ясно, Саид денег для жены не жалел.
Но насколько подчеркнуто неброской была верхняя одежда Алены, настолько изящным, тонким, а иногда даже вызывающим было ее нижнее белье. Тончайшие лифчики и трусики, украшенные широким кружевом, эластичные стринги, цветастые рюшечки, ленточки, стразы, перышки и прочая красота.
— И это Алена носила?
— Раз это было в ее вещах, значит — она.
— Странно!
— Да уж, никогда бы не подумала, что она отважится покупать себе такие вещи.
Кроме одежды, внимание девушек сразу же привлек к себе альбом с двумя золотыми кольцами на обложке. И как оказалось, обложка не лгала. Тут в самом деле были собраны свадебные фотографии Алены, сделанные профессиональным фотографом. Подруги с интересом посмотрели на высокого брюнета с тонкими, подстриженными в ниточку усами и такими же щегольскими бакенбардами. Он был одет в ослепительный черный смокинг. И был единственным мужчиной на фотографиях, кто целовал Алену. Смачно и при всех.
— Вот он — Саид.
— Красивый.
— Немного смешной.
— А мне нравится, — сказала Кира.
— Какая разница? Нравится, не нравится. Он умер. Ты забыла?
Нет, Кира не забыла. Так же, как не забыла она и о своем желудке, который начал совсем уже неприлично бурчать и булькать.
— Если я немедленно чего-нибудь не съем, то сама умру.
Леся такой участи для своей ближайшей подруги не хотела. И потому, отложив на некоторое время изучение вещей Алены, подруги поспешили в магазин за продуктами. Но по дороге продолжали обсуждать ход расследования. И намечать мероприятия на ближайшее будущее.
— Ты как хочешь, а мне эта история с родной семьей Алены кажется весьма и весьма подозрительной и даже мутной.
— Мне тоже! — согласилась Кира. — Что там Алена про них рассказывала? То у нее весь комплект родни в полном боевом составе и бодром состоянии, а то вдруг всего одна тетя, да и та давно умерла.
— А на свадьбе с ее стороны кто был?
— В том-то и дело, что никого.
— Как это? — не поверила Леся. — Совсем никого?
— Угу.
— Не может быть!
— Может! Вернемся домой, сама еще раз посмотришь. На фотографиях возле нее либо Саид, либо Лила, либо их родители. Других близких на регистрации во Дворце бракосочетания нет.
— Ладно, бабушек или сестер-братьев у Алены могло и не быть, — согласилась Леся. — Родителей тоже. Но какие-нибудь двоюродные тетушки все равно должны были найтись. Они у всех есть. Даже у меня.
— Возможно, Алена просто не захотела приглашать дальнюю родню.
— Почему?
— Может быть, стеснялась. Родители Саида — люди богатые. Вот она и комплексовала. Может быть, ее родня из глухой провинции. Опозорили бы ее только.
— Ладно, бог с ними, с тетушками! — решила Леся. — Но друзья, друзья-то где? Подруги, свидетельница, наконец! Кто-то же должен был быть на свадьбе со стороны Алены!
— Никого там не было. И Лила еще это особо подчеркнула.
— Да?
— А ты не помнишь? Она сказала, что Алена на свадьбе сидела только рядом с Саидом. Выглядела счастливой, но при этом с ней никто не разговаривал.
— Я думала, что Лила имела в виду родственников жениха.
— Я тоже вначале так решила. А сейчас посмотрела на фотографии и поняла, что родители Саида возле молодых как раз есть. И общаются с ними, на первый взгляд, вполне сердечно. А вот никого из ее родни нет.
— Может быть, на роспись опоздали. А потом в ресторан уже приехали.
— Всем составом опоздали?
Возразить на это Лесе было нечего. Да и некому, потому что к этому времени они уже дошли до магазина, и Кира, словно рыжая гончая, помчалась по торговому залу на вкусный запах жарящихся на гриле птичек. И едва дождавшись, когда полная продавщица подцепит самую поджаристую и румяную птичку и положит ее в термопакет, Кира схватила добычу и приготовилась бежать назад.
— Э-э-э! — остановила ее Леся. — Не так быстро. Мне тоже нужно чего-нибудь пожевать.
— У тебя же есть твоя треска.
Леся втянула в себя умопомрачительно вкусный запах и с укором посмотрела на подругу.
— Думаешь, я буду давиться пареной рыбой, а тебе предоставлю целиком слопать курицу? Ну уж нет! Только зелени к ней возьмем. И вина.
В результате подруги затарились под завязку. Они купили блестящих глянцевых помидоров и крохотных малосольных огурчиков, которые пришлось неудобной вилкой вылавливать прямо из пахнущего чесноком и укропом рассола. Огурчики они сильно тыкать не решались, чтобы не повредить их тонкую шкурку. И потому прежде чем подруги набрали себе намеченное количество огурчиков, они расплескали рассол и забрызгали им все вокруг. Еще они купили крупных развесных оливок — размером почти с грецкий орех — и пучок очень свежей кинзы, которую вынесли из подсобных помещений прямо при них.
К итальянскому вину тоже потребовалась своя закуска. Подруги выбрали сырное ассорти и ветку крупного розового винограда. А раз уж они оказались в магазине, то не смогли не купить и других нужных вещей вроде молока, масла, сахара и кофе.
— Вот теперь я чувствую, что мы можем идти домой, — удовлетворенно заявила Кира, когда ее тележка ощутимо потяжелела.
— И как мы это дотащим?
— Ничего, для себя купили. А своя ноша, она не тянет.
Кира оказалась права. Подруги неожиданно легко доволокли набитые доверху пакеты до дома. И поднялись к Лесе.
Разложив покупки по тарелкам, они сели за стол, покрытый льняной скатертью ручной работы. Эту скатерть несколько лет назад, еще до своего финского замужества, вышила Лесина мама. И перед отъездом Леся скатерть постирала, прогладила и оставила досушиваться прямо на лаковой поверхности стола. За выходные скатерть совершенно высохла. И, как оказалось, основательно прилипла к столу.
Отдирать ее подруги не стали. Ни времени, ни терпения, ни сил у них на это уже не было. И они на славу перекусили прямо на драгоценном шедевре, воздав себе за все сегодняшние лишения. Но даже поглощая закуску и попивая прохладное чуть терпкое красное вино, Кира не переставала думать о главном — об убийстве Алены.
— Полагаю, что Аленины родители все же живы, — сказала она наконец. — Но по какой-то причине на свадьбе отсутствовали. То ли не были званы, то ли сами не явились.
— Логично.
— И их отсутствие на церемонии бракосочетания дочери означает только одно.
— Что?
— То, что отношения между ними и Аленой были весьма непростые. И похоже, Алене было что скрывать о своей родне.
Леся с нескрываемой завистью посмотрела, как подруга положила себе на тарелку вторую куриную ножку и тут же начала ее обгладывать. Сама она ограничилась одним крылышком. И тем не менее сейчас на блюде оставалось одно только белое мясо. Оно считалось диетическим. И именно поэтому Леся отчаянно боролась с собой. Съесть или не съесть? Насколько куриная грудка может считаться диетической, если съесть ее целиком и на ночь глядя?
— Хватит лопать! — не выдержала она наконец беззаботного чавканья подруги. — Мы собирались обсудить планы, а не наедаться.
— Одно другому не помеха, — пробурчала Кира с набитым ртом.
— Все равно. На ночь наедаться вредно!
— Да что тут кушать? — несказанно изумилась Кира. — Один жалкий цыпленочек. Даже не знаю, у кого рука поднялась на такого кроху.
— В этом жареном монстре не меньше килограмма чистого мяса! То есть было не меньше килограмма. Пока ты за него не взялась.
— Так и что? Размышлять мне это не мешает. И чтобы ты не волновалась, скажу: я придумала, чем мы будем заниматься завтра.
— Чем? Пойдем на работу?
Леся откровенно ехидничала. А Кирино чело омрачилось.
— Вот незадача! Про то, что нам завтра нужно быть в офисе, я совсем позабыла!
— Жрать надо меньше! — пробурчала себе под нос Леся. — Тогда и склероз не так одолевать будет.
— Не ворчи. Иногда кажется, что тебе не за двадцать пять перевалило, а за пятьдесят или даже за семьдесят пять. Ворчишь, как старуха.
От такого ужасного обвинения Леся замерла с открытым ртом. А у Киры оказалось достаточно времени, чтобы развернуть свой план во всей красе. К тому моменту, когда она закончила говорить, Леся уже забыла о том, что злилась. А когда Кира встала из-за стола и, соответственно, отодвинулась от еды и, само собой, от куриной грудки, Леся припрятала ее и теперь уже успокоилась совершенно.
— И что ты придумала?
Но Кира уже подсела к компьютеру.
— Кое-что мы сейчас сами узнаем. Чего не узнаем, на то специалисты имеются.
— Что ты там смотришь?
— Если родителям Саида удалось так легко выпихнуть Алену из квартиры, значит, она там зарегистрирована не была.
— Может быть, она не захотела унижаться.
— И ушла на улицу? Не смеши меня! У любого человека прежде всего присутствует инстинкт выживания. И этот инстинкт должен был подсказать Алене, что без крыши над головой она долго не протянет.
— А может быть, она хотела умереть! — не сдавалась Леся.
— Что ты заладила! — с досадой воскликнула Кира. — С какой стати ей было этого хотеть? Вот, смотри лучше! Не была Алена у своего мужа прописана. Потому и сдалась без боя. Знала, что прав у нее оставаться в квартире нет.
— Тебе что-то удалось узнать? — заинтересовалась Леся, подойдя к подруге.
— Да, Вошкина Елена Сергеевна. Год рождения подходящий. А зарегистрирована она вместе со своими однофамильцами. Ого! Да их тут целая куча.
Леся тоже всмотрелась в ровные четкие строчки на экране.
— Трое старших, похоже, бабушка и родители. И пятеро, нет, шестеро, а с Аленой все семеро их детей!
Кира вопросительно посмотрела на подругу. Мол, что скажешь? Леся молчала. Но одно она знала совершенно точно: завтра ни на какую работу они с Кирой не пойдут. Пропади он пропадом этот туристический сезон. Тем более что всех желающих отправиться на майские праздники в теплые края они уже отправили. Больше свободных мест или горящих туров не оставалось. И чем париться на работе, отвечая всем подряд, что помочь им они не могут, Леся сочла более целесообразным взять небольшую передышку за свой поистине ударный труд.
В офис они не пойдут, это ясно. А поедут они с Кирой завтра прямо с утра в гости к этому семейству Вошкиных. И Кира думает о том же. Никаких сомнений на сей счет у Леси даже не возникло.
