Глава 16

Впрочем, хорошо эта история закончилась только для людей хороших. Для плохих она закончилась плохо. И это было в высшей степени справедливо, потому что у хороших людей все и должно быть хорошо. Ну, а у плохих, соответственно, плохо.

Всем было жалко Андрея, который пострадал по вине злодеев и даже чуть было не погиб по их милости, а теперь с трудом возвращался к нормальному образу жизни, залечивая полученные травмы. Все сочувствовали Вадиму Юрьевичу Перепелице, которому досталась такая противная и злая жена, едва не отправившая его на тот свет. Впрочем, ему сочувствовали уже в меньшей степени, чем Андрею, ведь господин Перепелица и сам был не так прост. Сочувствовали также и Тане, которой пришлось пережить страшные дни по милости Снежаны и Снеткова-младшего.

Но никому не было жалко Валерия Снеткова. И когда суд приговорил его к пятнадцати годам колонии строгого режима за два убийства и покушение на жизнь еще троих человек, все, и в первую очередь три выжившие жертвы, сочли это справедливым наказанием.

Впрочем, причастность к похищению маленького Пашки Валерию Снеткову вменять не стали. Само похищение было каким-то странным, не вполне было понятно, кто именно похитил Павла и можно ли вообще считать его поездку в летний оздоровительный лагерь похищением. Было решено в деле Валерия о похищении Пашки не упоминать вовсе, благо и других правонарушений за этим господином числилось изрядное количество. Вполне хватало, чтобы отправить Снеткова за решетку.

Каждый день приносил подругам какие-то новости. Девушки получали все больше ответов на свои вопросы. Но одна вещь их по-прежнему сильно интересовала, а никто из их друзей не мог им дать на нее внятного ответа. Зачем Валерий Снетков решил прикончить их двоих?

– Ну, Андрей – это еще понятно, – рассуждали подруги. – Ясно, почему Снетков хотел от него избавиться.

– Да, в случае с Андреем преступник действовал, желая угодить своей любовнице – Снежане.

Хотя Снетков и не признался, но подруги полагали, что между этими двумя существовал уговор, по которому Валерий помогал Снежане избавиться от ее мужа, а она в благодарность за эту услугу поделилась бы с Валерием полученным наследством или, во всяком случае, отстегнула бы ему какую-то долю. Получил бы Валерий свое или нет – сказать было трудно. Но он явно старался.

– И тот, кто пытался убить Перепелицу в камере, наверняка тоже действовал по наущению Снеткова.

Однако официальное следствие могло лишь предполагать наличие связи между этим покушением и первой отсидкой Валерия, во время которой он мог обзавестись уголовными связями и в том числе иметь в корешах человека, сидевшего в одной камере с Перепелицей.

И подруги снова возвращались к своим мыслям. Им было очень неприятно думать, что Снетков напал на них просто так, не имея никакого повода причинить им зло, кроме личной неприязни.

– Что он имел против Пашки, тоже ясно.

– Валерий избавлял сообщницу от конкурентов на наследство Перепелицы.

– Но мы-то ему каким боком помешали?

Наконец, Лисица не выдержал и сказал подругам:

– А вы чуть было не поплатились за свою привычку всюду совать свои любопытные носы. Валерий счел, что вы слишком близко подобрались к нему и Снежане. Да еще ваше упоминание, что вместе с вами работают настоящие профессионалы, чуть было не доконало его. Поразмыслив немного, он решил, что будет разумнее отправить вас к Андрею на тот свет, тем более что вы так мечтали отыскать этого человека.

– Да, у Валерия очень ловко получилось заманить нас в тот дом.

– Мы повелись, словно глупые клуши.

– Даже не насторожились, когда он предложил сесть в машину его брата.

– Уверена, он специально взял машину Алексея, чтобы не светиться на своей. Дескать, не в себе был, пребывал в шоке из-за смерти брата, поэтому и машину закрыть забыл, со стоянки ее угнали, а кто на ней ездил и куда, он понятия не имеет.

Лисица не стал утешать подруг. Он еще добавил масла в огонь страданий:

– Расставил он вам ловушку, даже толком ее не замаскировав. Остается только удивляться, как вы не заметили западни.

– Но ведь все закончилось хорошо? Благодаря Юре, который нас спас.

– Да, Юрка – молодец, – согласился Лисица. – И я лично поговорю с его отцом, надеюсь, он простит парня.

Лисица сдержал свое слово. Впрочем, разговор дался ему легко. Потому что и сам господин Перепелица, только что выписавшийся из больницы, рвался помириться с обоими сыновьями.

– Я непозволительно грубо и резко обращался с вами, – говорил он Юре и Андрею, позвав их к себе. – Может быть, вы и не самые лучшие сыновья, только других у меня все равно нет. Какими бы вы ни были, вы мои.

– Папа! – кинулся к отцу Юра. – Прости меня. Я клянусь тебе – буду серьезнее.

Андрей тоже шагнул к отцу. Он ничего не говорил, но Вадим Юрьевич обнял и его.

– Вы – мои дети, – произнес он чуть ли не со слезами на глазах. – Вы – единственное, что осталось у меня в этой жизни. Поэтому я хочу вознаградить вас. И каждому выделяю третью часть своего состояния.

У Юры с Андреем отвисли челюсти, когда они услышали от своего скупого отца такие слова. Но еще больше они удивились, когда отец сдержал слово и действительно выделил каждому из них по третьей части своего отнюдь не маленького состояния. Так из бедного учителя Андрей почти в одночасье сделался очень и очень богатым человеком. И Юре тоже больше не нужно было жить из милости в квартире своей матери, надеясь на ее подачки.

Стоя на краю могилы, господин Перепелица многое переосмыслил в своей жизни. Он увидел истинную цену деньгам и понял, что они не заменят ему тех, кто был близок ему по крови, родных детей.

Впрочем, каждый из братьев распорядился доставшимся ему состоянием по-своему. Если Юра, мигом забыв данное отцу обещание, с азартом принялся прожигать доставшееся ему богатство, постепенно спуская его на различные удовольствия, то Андрей поступил иначе. Едва став обладателем огромного состояния, он тут же передал все нескольким монастырям, куда они в свое время ездили с Таней, где гостили и где их с радостью принимали бедными, как теперь приняли и богатыми.

– Было дело, вы были добры ко мне. Но теперь наступил мой черед быть добрым. Деньги – это не для меня. Я не хочу владеть ими. Пусть монастырь обновит купола на храмах и откроет несколько новых больниц и школ в отдаленных приходах.

Итак, по прошествии всего полугода оба сына господина Перепелицы вновь были голыми и бедными. И господин Перепелица, к этому времени окончательно поправивший свое здоровье и вернувшийся к прежнему укладу жизни, узнав о том, как его дети распорядились полученным богатством, вновь пришел в ярость.

– Сыновей у меня больше нет! – заявил он с досадой. – Осел я был, когда поверил, что черное может стать белым! Дети мои идиоты, лучше совсем не иметь детей, чем иметь таких! Ни старшего, ни младшего я видеть больше не желаю.

И не было рядом с господином Перепелицей его старого друга Алексея Снеткова, который мог бы повлиять на спятившего от злости старика.

Впрочем, вывод, который в итоге сделал из всего этого господин Перепелица, узнав о безумствах своих сыновей, был обнадеживающий.

Он заявил:

– Детей у меня нет, зато у меня остался внук! Буду надеяться, что хотя бы Пашка пойдет в меня!

И господин Перепелица с новыми силами принялся за дела, надеясь со временем вновь увеличить свое состояние до прежних размеров. Он стал скуп до такой степени, что переехал в однокомнатную квартирку и пользуется теперь автомобилем эконом-класса.

Что касается Снежаны, то ей удалось избежать тюрьмы и судебного преследования. Хороший адвокат сумел выгородить ее. В покушении на жизнь господина Перепелицы роль Снежаны была довольно спорной. И хотя она оказывалась единственной, кто получал выгоду от возможной смерти господина Перепелицы, адвокат так повернул дело, что Снежана оказалась вроде как и ни при чем.

Со своей стороны Валерий проявил благородство. Обвиненный в убийстве Гуцы и Алексея Снеткова, а также покушении на жизнь Андрея, он взял всю вину на себя, на всех допросах утверждая, что Снежана понятия не имела об устранении ее конкурентов на наследство и сопутствующих им лиц и что это был, так сказать, его, Валерия, подарок любимой женщине.

Также адвокату удалось доказать, что в отношении маленького Павла со стороны Снежаны не было совершено никаких противоправных деяний. Дескать, женщина всего лишь хотела позаботиться о ребенке, которого случайно (это в два-то часа ночи!) встретила на маленьком клочке земли, зажатом между заводской территорией, кладбищем и железнодорожными путями. Более неподходящего места для прогулки и придумать было невозможно, но суд каким-то образом не стал заострять внимание на этом моменте, и Снежане удалось выйти сухой из воды.

Но если судей ей и удалось обвести вокруг пальца, то с мужем этот фокус у нее не прошел.

– Сударыня, я был готов терпеть ваш адюльтер, хотя и это достаточно неприятная вещь, но, так как я и сам небезгрешен, то я молчал. Однако подготовка моего убийства – это уже слишком. Вы можете обмануть суд, но меня вам не провести. Развод – и точка! И не надейтесь, что вам удастся отсудить у меня хотя бы копейку! У вас хороший адвокат, но я могу нанять целую свору превосходных, которые не оставят от вашего и мокрого места. А вас саму они разденут до нитки!

И Снежане пришлось уступить. Таким образом, ее второе супружество не принесло ей никакой прибыли. Впрочем, временно разбогатевший на тот момент Юра не умел быть жадным. И он отсыпал щедрой рукой матери сколько-то из полученного от отца состояния. Юрка не умел быть ни жадным, ни злопамятным. Он забыл о том, как мать пыталась подставить его и засадить в тюрьму вместе с отцом за убийство Снеткова, и помнил лишь о том, что Снежана протянула ему руку помощи в тот раз, когда отец выгнал Юрку из дома, предоставила кров и давала денег на жизнь.

Так что кое-что Снежане все же удалось получить от мужа, пусть и не прямо из его рук, а через сына. Но так как Юра сумел за короткое время спустить огромное состояние, то Снежане вновь пришлось заботиться о своем непутевом сынуле. И наверное, это ее в восторг отнюдь не приводило. Но что поделаешь, если для господина Перепелицы она теперь была всего лишь бывшей женой, то сын оставался сыном – это отменить было невозможно. И хитрая Снежана прикидывал шансы, как ей можно будет в будущем использовать это родство себе во благо.

– Насчет Снежаны я не обольщаюсь, – подвела в заключение Кира. – Она – ядовитая гадина, но зубы мы у нее временно вырвали. И пока она не отрастит новые, она безопасна для окружающих.

– И все же я считаю, что она тоже должна была отправиться за решетку. Пусть исполнителем был Валерий, но задумывали все они вдвоем. И убийство Снеткова, и Гуцы, и покушение на жизнь Перепелицы. И самое главное, как подставить Юру и извести Андрея и Пашку! Не случайно же Снетков забил тревогу и попытался вразумить друга, обратить его внимание на то, какую ехидну он пригрел на своей груди.

Однако Алексею Снеткову не удалось убедить Перепелицу в том, что Снежана опасна. Хитрая бестия повернула дело так, что виноватым оказался сам Алексей Снетков.

– Каким-то образом Снежане удалось внушить моему отцу, что в любовниках у нее состоит не младший, а старший Снетков. И конечно, отец очень обиделся на дядю Лешу. Он догадывался, что жена ему неверна, но узнать, что изменяет она ему с лучшим другом, – это было для отца уже слишком.

Ссора между старыми друзьями получилась громкой.

– Отец вспылил и заявил Снеткову, что их дружбе конец.

Этим обманом Снежана убивала сразу двух зайцев. Она ссорила мужа с лучшим другом и умным советником, который никогда не подводил Перепелицу и который мог быть для Снежаны опасен. И самое главное, эта ссора давала ей и Валерию возможность подставить господина Перепелицу, обвинив того в убийстве друга.

– А ведь Снетков пытался предупредить твоего отца о грозящей ему опасности. И когда это не получилось, позвонил уже тебе.

– Да, но я тоже не учел серьезности опасности. И чуть было не погиб сам и не погубил вас.

– Чего там, – смутились подруги. – Все же закончилось хорошо. И потом, тебе грозила не только опасность погибнуть, ты запросто мог оказаться в тюрьме.

– За что?

– За убийство Гуцы!

– Я? Меня? – оторопел Андрей.

– Одно время полиция тебя в нем и подозревала.

– Меня? – еще больше изумился Андрей, который сидел в подвале и всю эту катавасию пропустил. – Но почему меня?

– Тебя видели общающимся с Гуцей. И у тебя не было алиби на время его убийства.

– Да еще в руке покойного Гуцы полиция нашла обрывок страницы школьного журнала с фамилиями учеников из твоего класса. Припоминаешь, как был испорчен твой классный журнал?

– Да-да, – задумчиво произнес Андрей. – Был такой инцидент. Я заглянул в журнал и обнаружил, что там не хватает одной страницы и как раз по моему предмету. И знаете что…

– Что?

– Теперь я понял, откуда мне было знакомо лицо этого Валерия. Он приходил к нам в школу. Беседовал не со мной, но с моими коллегами.

– Видимо, Валерий заранее готовил улику против тебя. Сначала он думал, что тебя можно будет просто засадить за решетку. Но потом решил, что убить будет все же надежнее.

– Подумать только, какой негодяй!

– И предусмотрительный. Загодя наведался к вам в школу и вырвал из твоего классного журнала клочок.

– Знал, какой ты ведешь предмет, вот и вырвал нужную страницу.

– Не самая лучшая улика, но она могла бы сработать, – произнес Андрей.

И тепло взглянув на подруг, прибавил:

– И если бы не вы, то сидеть бы мне за решеткой или вовсе быть бы мертвым!

Подруги не стали с ним спорить. Они и сами считали свою роль в этой истории заслуживающей внимания. И все же Кира не могла в этот раз присвоить лавры победителя только им одним. И нет-нет, да и вспоминала о том, как они втроем сидели в унылом темном подвале, где не было ни единого лучика света, ни единой надежды на спасение. Только они трое, бетонные стены и железная дверь. И невольно Кира вспомнила о своей клятве, данной тогда от неуемного желания еще немного пожить.

– Я попросила дать мне время стать хорошей. И мне его дали.

Но дома ей было решительно не с кем поговорить об этом. Леся считала их спасение делом закономерным. Дескать, Юра все равно наведался бы в загородный дом своей матери, потому что это место он считал безопасным для себя. А Лисица с Эдиком были законченными материалистами, к ним Кира даже не рисковала соваться со своими вопросами. Она как-то раз попыталась, но мужчины посмотрели на нее, словно на сумасшедшую, и Кира решила, что больше она этой ошибки не повторит.

И кто ей оставался? Правильно, только Таня, к которой Кира и поехала за дружеским советом.

Таня встретила ее приветливо, да и как иначе, ведь она прекрасно знала о роли Киры в спасении Андрея и Пашки.

И сказала:

– Я тебя еще толком не поблагодарила.

– Не за тем я к тебе приехала.

– А зачем же?

– Хочу спросить: что мне теперь делать?

И Кира рассказала о том, как она молилась, сидя в подвале, и как небеса услышали ее молитву и послали им на выручку Юру.

– Но теперь, когда я говорю своим друзьям, что Юра появился в том доме не сам по себе, а что его привели к нам, надо мной все смеются.

Таня серьезно посмотрела на Киру. Она-то явно не собиралась насмехаться над ней.

– И как мне быть? – повторила свой вопрос Кира.

– Ну и пусть себе смеются, – ответила ей Таня. – Значит, людям еще не пришло время понять, что ты права. Не переживай, когда-нибудь и они поймут, что ты имела в виду.

Удовлетворение, что хоть кто-то считает, что она права, пролилось на сердце Киры подобно бальзаму. Но она не успокаивалась.

– А что мне сейчас-то делать?

– Делай то, что считаешь правильным. То, от чего у тебя на душе будет легко и радостно. Если в человеке живет радость, значит, и сам он живет правильно.

Кира из слов Тани ничего не поняла, но, как ни странно, ей после этого разговора здорово полегчало. По крайней мере, она поняла, что хоть кто-то не считает ее свихнувшейся, и, значит, она не одинока. От этой мысли становилось гораздо приятней жить.

Ну а что касается данного Кирой обещания, она была уверена, что ей еще представится случай проявить себя с хорошей стороны. И скорее всего, случай этот будет ей предоставлен не раз, и не два, а много-много раз. Только успевай быть хорошей!