Глава 3
Некоторое время подруги провели, гуляя по окрестностям и наслаждаясь разглядыванием гостей, все прибывающих и прибывающих на слет. Несмотря на то что официальное открытие слета было назначено лишь на завтрашний день, сегодня тут и там разворачивались стихийно возникающие сценки. Тут плясали, там показывали фокусы, тут дышали огнем, а еще дальше угадывали будущее по хрустальному шару.
Подруги застряли у палатки, перед которой музыкант в больших закрывающих лицо очках и в кепке, надетой на темные волосы, в которых, несмотря на молодость мужчины, уже проглядывала седина, очень красиво исполнял испанские баллады, аккомпанируя себе на странном инструменте, похожем на домру.
– Что это у вас за инструмент? – поинтересовалась у него Леся. – Это мандолина?
Мужчина взглянул на нее. На секунду он оторвал руку от струн, снял очки, и Леся увидела, что в глазах его появился тот самый блеск, который выдает интерес мужчины к понравившейся ему женщине. Может быть, кто-то и не умел его замечать, но Леся умела. Она сразу поняла, что пришлась этому мужчине по сердцу. И более того, он ей тоже понравился. Было в нем что-то такое притягательное, манящее и… и загадочное. Несмотря на свои потрепанные джинсы, мужчина не был похож на других бродяг.
– Верно, это мандолина. Отрадно видеть, что есть еще люди, знающие это слово.
Леся улыбнулась и попросила:
– Сыграйте нам еще.
– Вам понравилось?
– О да!
– И что же вам спеть?
– Не знаю, что-нибудь о любви.
– Ну конечно, – усмехнулся певец. – О чем же еще может думать прекрасная дама, как не о любви.
– Это плохо?
– Наоборот! Женщина только о ней и должна думать! Увы, современные женщины слишком мало времени посвящают мыслям о любви и слишком много занимаются делами. Это не идет на пользу ни им самим, ни тому миру, в котором мы живем.
– Вы хотите сказать, что это женщины виноваты в том, что происходит в мире?
– Всегда и во всем виновата одна лишь женщина. Она – суть мироздания. Она – двигатель прогресса. Без нее мы, мужчины, были бы просто инертной скучной массой. Только ради вас, женщин, мы, мужчины, и совершаем подвиги, делаем открытия и двигаем вперед этот маленький земной шарик.
Мужчина улыбнулся, продемонстрировав все тридцать два зуба. И Кира, наблюдающая за ним, невольно нахмурилась. Слишком уж безупречной была улыбка у этого нищего музыканта. Палатка драная, джинсы дешевые, кроссовки… великий боже, лучше об этих кроссовках вообще не говорить, родом они из Советского Союза, никак не иначе. И при этом зубы, как у молодого мальчика или Валерия Леонтьева, который, надо полагать, в свой безупречный оскал вложил не одну тысячу.
Но прежде чем Кира успела довести свое недовольство до мнения Леси, она услышала голос подруги:
– А как ваше имя?
– Валерий.
– Вы – музыкант?
– Бард, а также исполнитель баллад и серенад для прекрасных дам.
– Вы будете выступать в программе слета?
– О нет! Обойдусь без подобной чести. Я не любитель публичных выступлений.
– Но почему? Это ведь так приятно, когда вашим талантом восхищаются люди.
– А вы бы хотели, чтобы я выступил на сцене?
– Да, – помедлив, призналась Леся. – Хотела бы. Вы замечательно поете. Будет несправедливо, если вас не услышат все эти люди.
– Справедливость – удел лишь избранных.
Леся не поняла, что хотел сказать этим Валерий. Да ей было это и неинтересно. Куда интересней было наблюдать за тем, как загораются глаза мужчины, когда он на нее смотрит. Девушка испытывала давно забытое восхитительное чувство, когда летишь в пропасть, не думая о последствиях. В их отношениях с Эдиком этого сладкого периода влюбленности как-то не случилось. Они встретились, познакомились и сразу поняли, что им очень хорошо и комфортно вдвоем. А поняв, стали жить вместе.
Никакой драмы и высокого душевного надрыва в их отношениях не было. Родители Эдика сразу же с восторгом приняли Лесю в качестве будущей невестки. Мама Леси пришла в еще больший восторг, когда дочь представила ей будущего зятя. Обе семьи уже давно и прочно сдружились. И хотя официальной даты бракосочетания до сих пор назначено не было, но все вокруг иначе как мужем и женой их не считали.
Все получилось быстро, бескровно и… и как-то слишком уж легко и просто.
И вот теперь Леся смотрела на Валерия и читала в его глазах, что с ним-то ей легко и просто не будет. И страстей, и страданий хватит через край. Он будет ей изменять, будет ее предавать и обманывать, но… но поделать с собой она ничего не могла. И сколько ни тянула ее Кира прочь от этого подозрительного типа, который не понравился ей с первого взгляда, Леся стояла словно вкопанная.
А когда Кира попыталась настаивать, твердя, что им надо идти, Леся повернула к ней идиотски счастливое лицо и заявила:
– Иди, конечно, если хочешь.
– А ты?
– А я еще немного побуду тут… с Валерием.
Разумеется, Кира не собиралась никуда уходить. Еще чего! Не оставит она свою подругу, когда та находится на краю пропасти. И мало того, что просто там стоит, она еще и вниз сигануть собирается. Поэтому Кира осталась рядом с Лесей и всячески давала понять противному Валерию, что Леся занята другим мужчиной. Для этого Кира время от времени смотрела на свой телефон и будто бы невзначай произносила: «Леся, вроде бы твой Эдик сейчас звонил. Это его номер, не посмотришь?» Или говорила: «Интересно, а что там твой Эдик с моим благоверным сейчас поделывают? Позвонить им, что ли?»
Но все было бесполезно. Леся неумолимо приближалась к своей погибели. А Кира, как ни твердо вознамерилась помешать этому пагубному падению, начинала сомневаться, в ее ли это силах?
Спасение пришло с неожиданной стороны. Из палатки за спиной Валерия выглянула молоденькая девушка, лет шестнадцати-семнадцати, никак не старше, и с непередаваемой нежностью произнесла:
– Папочка, а мы скоро будем кушать? Я очень хочу есть.
Валерий тут же отложил свой инструмент и повернулся в сторону девушки. Он снова нацепил очки, так что было не понять, что в его взгляде. Но голос его прозвучал нежно:
– Конечно, малышка. Прямо сейчас и поедим. Что же ты раньше не сказала своему старому папке, что голодна?
– А я и сама этого не знала, – ответила девушка, нежно, но цепко обхватывая мужчину за шею. – Скоро мы будем есть?
– Моя красавица хочет кушать, значит, я добуду еду!
И Валерий, отвернувшись от Леси, нырнул в палатку. Оттуда послышался его смех, голос девушки, звяканье металлических плошек и ложек, а также звуки поцелуев, судя по их длительности, совсем даже не отеческих.
Кира поняла, что это ее шанс. Она вцепилась Лесе в руку и прошептала:
– Пошли!
– Да, неудобно стеснять людей.
Кира перевела дыхание и решила, что беда отступила. Но стоило им сделать несколько шагов прочь, как из палатки появилась голова Валерия.
– Вы ведь остановились в главном корпусе, не так ли? – произнес мужчина.
– Да.
– Полулюкс, я не ошибаюсь? Специальные гости Мелиссы?
Пораженная Леся лишь нашла в себе силы, чтобы кивнуть. На членораздельный ответ сил у нее не оставалось. Но зато стоило им отойти от Валерия и его палатки на достаточное расстояние, как Леся жарко зашептала на ухо подруге:
– Ты слышала? Он знает, где я живу!
– И что?
– Он наблюдал за мной!
– Мне кажется, его больше заинтересовало то, что мы тут по особому приглашению Мелиссы.
– Все равно, он обратил на меня внимание!
– И чего?
– Не прикидывайся дурой! Ты же видела, я ему понравилась!
– А еще я видела, что он тебе тоже приглянулся. И еще я знаю, что нас с тобой ждут Эдик и Лисица.
– Ждут ли?
И Леся покачала головой. Ей совсем не хотелось сейчас думать про Эдика. Но Кира хотела о нем думать. Ей было не все равно, где и с кем станет проводить свое время ее подруга. Ведь если у Леси с этим Валерием дело зайдет слишком далеко, то Эдику придется съехать из их уютного коттеджа, а Валерий может, не приведи бог, напротив, туда вселиться. И что дальше? Разлада с Лисицей на этой почве будет не миновать. Одно дело делить кров с Эдиком – коллегой и другом. И совсем другое, если под их крышей поселится этот малопочтенный Валерий. И значит, либо придется разъезжаться в разные стороны и терять Лесю, либо оставаться и терять Лисицу. И кого в данном случае предпочтет Кира?
Еще год назад ответ был бы очевиден, Кира осталась бы с Лесей, а противного Валерия постаралась бы просто выжить из дома или же смирилась с его присутствием и стала бы ждать, когда он исчезнет сам. Но теперь… Теперь Кира не была уже столь уверена в своих чувствах. Вполне возможно, что она уйдет вместе с Лисицей, если он ее позовет уйти с ним. А он позовет, в этом сомнений нет, и, значит, Леся останется без присмотра, наедине с подозрительным Валерием. А этого также нельзя было допустить!
Кира даже не подумала о том, что слишком уж забегает вперед. Кто-то менее тонко чувствующий обязательно бы сказал девушке, что, в конце концов, между Лесей и Валерием еще ничего не было, кроме нескольких взглядов, которыми они обменялись, да короткого разговора. И что, возможно, этот разговор так и останется всего лишь разговором и взгляды – взглядами.
Но Кира интуитивно чувствовала, что ситуация получит продолжение. И продолжение это принесет им немало проблем. И она очень этого боялась. И хуже всего было то, что Кира совершенно не представляла, как себя повести в данной ситуации. И поэтому единственный выход ей чудился в том, чтобы увести Лесю подальше от опасного места, заинтересовать подругу чем-то другим или кем-то другим.
– А вон там Малика со своими собачками! – воскликнула Кира, приметив впереди дрессировщицу с ее разноцветным выводком. – Пойдем к ним?
Против собачек Леся не смогла устоять. Подруги присоединились к дрессировщице, которая оказалась весьма общительной особой и охотно включилась в разговор.
– А я вас знаю, – произнесла она, увидев приближающихся к ней девушек. – Мы с вами соседи.
– Соседи?
– Я тоже живу в главном здании.
– Вот как?
– Да! Малика Снурова умеет себя ценить! Сначала они попытались засунуть меня в тот клоповник, в котором живут остальные приглашенные артисты. Потом предложили мне одну из избушек на курьих ножках, чтобы я могла поселиться там вместе с собаками. Но я Мелиссе сразу заявила, я – это не они! Я буду жить только в главном здании, и точка. А если нет, то разворачиваюсь и уезжаю!
– И куда вас поселили?
– Мелисса предлагала отдать мне свой люкс, но потом выяснилось, что освободился один из номеров в соседнем крыле, так что я заняла его.
В соседнем крыле располагались номера попроще и поскромней, но Малика, похоже, об этом не догадывалась.
– А почему этот номер освободился?
– Человек, который должен был в него заселиться, не смог приехать, – равнодушно отозвалась Малика и неожиданно подняла на подруг глаза. – Скажете, не очень-то хорошая примета заселяться в номер, который изначально предназначался для другого?
– Ну что вы! Гостиница забита так, что буквально трещит по швам. Вам просто невероятно повезло, что для вас освободился номер!
– Не знаю, – задумчиво протянула Малика. – А у меня вот, видите ли, какие-то нехорошие предчувствия. Впереди целая череда выступлений, а я впервые в жизни не уверена, что смогу удержать внимание публики.
В это время собачки, которые весело резвились на полянке в окружении нескольких своих поклонников, примчались к хозяйке.
– Ах вы мои дорогие! – принялась обнимать и гладить их Малика. – Как же мамочка любит вас всех. Вы – моя жизнь! Случись с одной из вас хоть что-нибудь дурное, мамочка этого просто не переживет.
Видимо, Малика и впрямь обожала своих собак. Для каждой у нее нашлось ласковое слово и кусочек лакомства. И собаки отвечали ей полнейшей взаимностью. Они были явно привязаны к своей дрессировщице и не скрывали своих чувств.
– А правду говорят, будто бы дрессированных животных постоянно держат впроголодь? Дескать, так они лучше стараются.
– Очень часто мои, с позволения сказать, коллеги прибегают к таким жестоким методам. А о том, что практически все бьют своих животных, я говорила во время своих выступлений уже много раз.
– Но ведь и детей их родители порой шлепают.
– Ну, знаете… Одно дело в сердцах слегка шлепнуть по попе своего непослушного отпрыска, хотя и это недопустимо, и совсем другое – жестоко и систематически избивать своих животных хлыстом и палками. Дрессура, как и любой процесс воспитания и обучения, должна строиться на политике кнута и пряника. Вот только не надо воспринимать эти слова буквально. Мы ведь не пичкаем своих подопечных пряниками, они бы их просто не стали есть. Ну а кнут должен быть заменен на строгий окрик, выговор, суровое молчание, в крайнем случае на легкий шлепок, который не может причинить животному сильной боли, но может показать ему недовольство хозяина. Так вот я и говорю, кнут в дрессировке – это никак не жестокое избиение животного.
Чувствовалось, что Малика уже неоднократно разговаривала на эту тему. Да она и сама подтвердила эту мысль:
– Я уже много раз выступала в ток-шоу, разоблачая поведение некоторых садистов из нашего циркового мира.
– И вам это сходило с рук? Вам и вашим животным никто не угрожал?
– Было несколько звонков, – неохотно призналась Малика. – И моя машина несколько раз подвергалась вандальским нападениям. Были порезаны шины, выбиты стекла, сама машина была испачкана и исцарапана. Но после того как я стала ставить ее на охраняемую стоянку, эти происшествия прекратились.
– И вы считаете, ваши враги на этом успокоятся?
– Нет, не думаю, – откровенно призналась Малика. – И все же изменить своим принципам я не могу. И в связи с этим я очень надеюсь на ваших друзей.
– На кого?
– Ах, простите, наверное, я не так выразилась. Но те двое молодых людей, с которыми вы приехали… они ведь вам не мужья?
– Официально мы не женаты, но…
– Я все поняла! Они ваши женихи. Очень рада за вас. У вас обеих прекрасные женихи. Я очень рада.
– Рады?
– Конечно, в наше неспокойное время очень хорошо иметь рядом таких сильных защитников.
Сильных? Защитников? Это кто же сильный? Уж не пухлый ли Эдик, который и трех кругов вокруг дома не может пробежать, не начав задыхаться. Да и Лисица, если уж на то пошло, тоже не мастак драться. В схватке с врагами он не станет действовать открыто, а постарается ускользнуть и нанести свой удар потом.
Подруги так и сказали Малике, но та лишь воскликнула:
– Боже мой! Драка! Какая же глупость пришла вам в голову.
– Но вы сами сказали…
– Нельзя же воспринимать мои слова так буквально! Я имела в виду, что ваши молодые люди, ах, пардон, женихи, служат в такой организации, которая сама по себе уже сила.
Подруги переглянулись.
– А вы откуда знаете, где работают Эдик с Лисицей?
– Откуда?.. Милая моя, да это знают тут решительно все!
– Все?
– Да, все, кто имеет хоть какой-то вес в обществе!
– И… И Мелисса?
– Конечно! А зачем, по-вашему, она поселила ваших женихов и вас с ними в номерах главного корпуса? Мелисса озабочена. И она надеется, что в ответ на ее внимание к ним ваши женихи помогут ей поддерживать безопасность на слете на должном уровне.
– Но для этого ведь есть охрана.
– Охрана будет следить за тем, чтобы не было пьяных стычек, драк и тому подобных мелких хулиганств. А вот ваши женихи отвечают за то, чтобы ход слета не прервало какое-то серьезное обстоятельство.
– Какое?
– Ну, я не знаю… Смерть одного из организаторов этого слета, например. Или убийство одного из гостей, это ведь тоже неприятно, согласитесь?
Подруги были согласны, что смерть – это всегда неприятно.
– Но почему у вас появились такие мысли?
– Не у меня одной.
– А у кого еще?
– Много у кого, – таинственно проронила Малика. – Сама Мелисса явно опасается какой-то серьезной проблемы. Иначе бы она не стала звать ваших женихов, не правда ли?
– Но с чего ей этого опасаться?
– Разное говорят. Мелисса еще утром мне призналась, что ей очень не хватает присутствия мужа. Хотя она рада, что у нее есть я и ее подруги.
– А мы слышали, что господин Кусков проспонсировал это мероприятие.
– Он – главный спонсор, точно так же, как Мелисса – главная распорядительница. Но у нее в команде еще несколько женщин, чьи мужья также выступили спонсорами этого слета. Разве вы их еще не видели?
И Малика многозначительно кивнула в сторону ресторана, возле которого как раз стояла компания из нескольких мужчин с твердыми, будто бы высеченными из камня, лицами. Это были те самые господа, обедать рядом с которыми подругам не захотелось. На сей раз мужчин окружала стайка очаровательных молодых женщин – их жен.
Все женщины были очень хороши собой. И их яркие новомодные наряды контрастировали с джинсами и разнокалиберными футболками и майками, в которых ходили остальные участники слета.
– Сам Кусков пока не приехал, но его приятели и их жены уже здесь.
В это время одна из подруг Мелиссы наклонилась и потрепала розового пуделя за ухо. Малика тут же воскликнула:
– О! Я вижу, что они зовут меня к себе. Прошу прощения, я должна пойти к ним.
Малика направилась к компании, а подруги двинулись в другую сторону. Им надо было обдумать слова Малики, касающиеся Лисицы и Эдика. Оказывается, их приятели прибыли на этот слет не просто так, а по личному приглашению Мелиссы, которая чего-то или кого-то опасается. Возможно, ребят на слет пригласил сам господин Кусков. Последнее даже более вероятно, но сути дела все равно не меняет. Ребята тут не на отдыхе, они приехали на работу. На Лисице и Эдике лежит ответственность за то, чтобы слет прошел гладко. Поэтому-то им и предоставили такие хорошие номера. Теперь загадка начала разрешаться, но легче подругам от этого не стало.
– Похоже, мы все это время будем предоставлены сами себе.
Девушки вышли на берег озера, и Кира призналась Лесе:
– Не нравится мне вся эта затея.
– Мне тоже.
– Как бы наши ребята не влипли по-крупному.
– Тут собралось слишком много разношерстной публики, контролировать полностью поведение этих людей не сможет никто!
Какое-то время подруги просидели молча, глядя на тихо плещущиеся у их ног волны озера. Селигер в этот вечерний час был необычайно красив. Небо из лазурно-голубого окрасилось на западе в нежно-розовый цвет. А солнце опускалось в необычайно пышные белые облака. В воде повторялась та же картина – голубое, белое, розовое… И подругам казалось, что еще никогда они не видели такого прекрасного сочетания этих трех цветов.
– Вот бы я умела рисовать, – мечтательно протянула Леся. – Обязательно бы изобразила этот чудесный пейзаж!
Но Кира не слушала подругу. И на небо она больше не смотрела Ее внимание привлекла к себе группа молодых людей, которые столпились на берегу, рассматривая какой-то темный предмет, выброшенный на берег. Внезапно раздался громкий крик, а следом за ним и еще один. В голосах слышался откровенный страх.
Кира вскочила на ноги и встревоженно воскликнула:
– Там что-то случилось! Бежим!
И прежде чем Леся успела ее остановить, подруга уже припустила во всю прыть. Лесе не оставалось ничего другого, кроме как последовать за Кирой. Она подоспела к тому моменту, когда Кира уже вытащила из кармана телефон и озабоченным голосом говорила в трубку:
– Милый, тебе будет правильнее прийти сейчас на берег. Не знаю, чем ты так сильно занят, но будет лучше, если ты послушаешь меня. И Эдика тоже захвати с собой!
Она сунула трубку обратно в карман, поймала взгляд Леси и встревоженно сказала:
– Ну вот, как мы и боялись… началось!
– Что началось?
– А ты посмотри сама!
И Кира отступила в сторону, давая подруге больший обзор. Сначала взгляд Леси выцепил плачущую девушку, которая сидела, съежившись в комок и закрыв лицо руками. Рядом с ней находились несколько других девушек, которые хоть и не плакали, но выглядели достаточно напуганными. В равной степени молодые люди, столпившиеся чуть в стороне, тоже уныло ссутулились.
Вся эта компания явилась на берег озера, чтобы встретить закат. Но вместо того чтобы радоваться и веселиться, они стояли кружком возле некоего темного предмета и выглядели пришибленными. И желая понять, что это такое темное там лежит и огорчает этих молодых людей, Леся сделала несколько шагов в их направлении.
Услышав ее шаги, один из ребят обернулся и предостерегающе поднял руку:
– Не подходите! Тут покойник!
– Кто?
– Утопленник.
Он жестоко ошибался, ожидая, что Леся после его слов отступит назад. Все случилось наоборот.
– Пустите! Я должна взглянуть своими глазами!
Парень пожал плечами и отступил. А Леся получила возможность разглядеть темный предмет. Это в самом деле было тело мужчины, одетого в темную набухшую от воды куртку и такие же брюки. Лежал он лицом вниз, но судя по сильно разбухшей от воды коже его рук и ног, опознать покойного было уже невозможно.
Леся подумала: очень хорошо, что покойник лежит лицом вниз. В противном случае смотреть на него было бы уж слишком страшно.
– Не первый день в водичке плавает.
– Разбух весь, вот и всплыл.
Услышав это, Леся поспешно отступила назад. Ни к чему тут глупая доблесть. Если покойник утонул не сегодня, значит, Лисицу и Эдика это дело не касается. Конечно, ужасно, что произошло с этим мужчиной, но все-таки Леся испытала огромное облегчение, поняв, что к их мужчинам это не имеет никакого отношения. Несчастье случилось за несколько дней до приезда Лисицы и Эдика, а значит, они не обязаны заниматься выяснением причин трагедии.
Впрочем, нашедшая тело компания и так выдвинула пару вполне приемлемых версий:
– Пьяный, наверное, был, вот и утонул.
– Ага. В лодке поехал кататься да и выпал из нее.
– Тут ежегодно тонут люди. Что рыбаки, что отдыхающие… Ничего удивительного в этом нет.
И все же голоса их звучали не так уверенно, как хотелось бы подругам. А когда на берегу появились Лисица с Эдиком, подруги окончательно поняли, что неприятности коснутся их всех сильнее, чем они рассчитывали.
Лисица с Эдиком устроили компании на берегу настоящий допрос. И судя по той строгости, с которой мужчины допрашивали растерявшихся ребят, они считали ситуацию весьма серьезной.
– Вы знаете пострадавшего?
– Откуда? Мы только вчера приехали, а мертвяк в воде не одни сутки пробыл!
– Ты так хорошо разбираешься в утопленниках?
– Дядька у меня один раз по пьяному делу из лодки выпал, неделю его всем селом искали. А когда спустя неделю нашли на берегу, он так же разбух.
Скапливающиеся внутри мертвого тела продукты разложения выделяют газ, выхода ему нету, поэтому тело разбухает и вода выталкивает его на поверхность.
– Да и не пропадал у нас никто из нашей компании.
– Вы лучше спросите тех, кто тут уже не первый день обитает, – предложил маленького роста парнишка, испуганно глядевший на Лисицу и словно бы опасавшийся, что их всех сейчас могут арестовать. – Они могут сказать вам, что это за типус. Они могут знать и его имя, и прочее.
Но другие ребята ему тут же возразили:
– А с чего ты вообще взял, что утопленник отсюда? Он мог заплыть на лодке с противоположного берега озера.
Такую версию также нельзя было упускать из виду. И все же всем было ясно: если утопленника нашли возле гостиничного комплекса, тут и будет проводиться расследование.
На берегу появилась Мелисса, которой сообщили об обнаруженной страшной находке. Женщина лишь один раз взглянула на тело, вздрогнула и отвернулась.
– Что будем делать? – глухо произнесла она, глядя на Лисицу.
– Надо вызывать полицию, – уныло ответил тот. – Других путей просто нет.
– А нельзя ли… нельзя ли замять это дело? Бедняге ведь уже все равно не помочь.
Лисица понимающе кивнул. Да, утопленника уже не воскресить. Но его появление накануне слета ставит под удар весь праздник. Если пойдет слух, что на берегу нашли покойника, то это может, да и не просто может, а обязательно наложит мрачный отпечаток на весь слет. Что это за позитивные люди, слет которых начался с нахождения на берегу озера трупа?
– Мы могли бы поместить тело в холодильную камеру, – искушала его Мелисса. – А когда слет закончится, вернули бы его на это самое место.
– Боюсь, не получится. Слишком много свидетелей видели тело.
И Лисица показал глазами на приличных размеров толпу, которая уже слонялась по берегу озера в тщетной попытке подойти поближе и самим взглянуть на утопленника. Увидев этих людей, Мелисса сникла.
– Да, я понимаю. Но все равно… вы должны сделать все от вас зависящее, чтобы эта трагедия не помешала нашему празднику.
И ткнув в сторону темного предмета на берегу, Мелисса решительно закончила:
– Считаю, что это тело входит в наш с вами договор!
– Согласен. Я договорюсь с полицейскими, они заберут тело, а опрос свидетелей мы проведем сами. Это поможет избежать лишней огласки.
– Полицейские всегда так ужасно бестактны, – печально вздохнула Мелисса. – Умоляю, сделайте все, чтобы сократить их присутствие на нашем празднике!
– Мы будем стараться.
– Очень надеюсь на вас и вашего коллегу. Если этого не произойдет, я сочту, что мои деньги были потрачены впустую.
После этого Мелисса подала руку рослому парню, с которым и удалилась в окружении своей свиты.
– Узнаешь? Это же наш официант! – толкнула Леся подругу локтем в бок.
– Кто?
– Официант, который нас обслуживал в ресторане.
– Не может быть!
– Это он!
– Просто похож. Тот официант еще должен сейчас работать.
– Наверное, уже сменился. Говорю тебе, это он! Только форму снял и переоделся.
Несмотря на то что молодой человек держался возле Мелиссы весьма почтительно, подруг не оставляло ощущение, что между этими двоими что-то есть. Их подозрения превратились в уверенность, когда этой же ночью они услышали сладострастные вздохи и стоны, доносящиеся не откуда-нибудь, а из самого люкса.
Разбуженные этими стонами подруги почти одновременно вышли на террасу и обменялись понимающими взглядами. В отсутствие своего мужа молодая мадам Кускова отнюдь не скучала. Досуг ее был богат и разнообразен, как однозначно доказывали стоны, несущиеся из окон ее спальни.
