Глава 6
И тем не менее поверить пришлось. Никакая другая версия не объясняла тот интерес, который вдруг проявил Николай к отнюдь не богатой Кире. Он подкарауливал в холле отеля рыжеволосую, высокую и худую девушку с приметной сумкой. И увидел Киру. Она как раз подходила под все эти приметы.
– Вы считаете, что Николай принял Киру за Марго?
– Другого объяснения его внезапно проявившегося интереса к ее скромной персоне я не нахожу.
Кира хотела было обидеться и объяснить неучтивому австрияку, что у нее имеется как минимум пять причин, чтобы быть интересной мужчинам. Во-первых, фигура и рост почти метр восемьдесят. Поищите-ка такую долговязую фигуру без капли жира. Ни за что не найдете. Разве что на модельном подиуме. Во-вторых, глаза! Прозрачные и зеленовато-голубые, словно чистейшая вода в горном озере. В-третьих, волосы. Чистая медная проволока! В-четвертых, ангельский характер.
Но, дойдя до характера, Кира осознала, что уж он-то никак не мог быть причиной того, что Николай подошел именно к ней. Да и все прочее, если честно, совершенно не объясняло поведение Николая. В тот вечер, после многочасового катания на лыжах, она выглядела не лучшим образом. И вряд ли могла покорить сердце мужчины. Особенно такого прожженного мошенника, каким был покойник.
А значит, следовало принять версию Роберта. Николай клюнул не на нее, а на ее сумку.
– Как все это печально… Значит, мысль о великом и светлом чувстве, которое внезапно вспыхнуло в груди закоренелого грешника, придется отбросить?
– Без сомнения. Николай повелся на вашу сумку. Вернее, на сумку пропавшей Марго, богатой наследницы. Вот она была подходящей дичью для этого жиголо. Остается только понять, откуда у Николая появилась информация о том, что Марго собиралась остановиться в этом отеле и что у нее должна быть при себе сумка с мексиканским узором?
Сказав это, Роберт внимательно посмотрел на подруг. Те в свою очередь ответили ему таким же вопросительным взглядом. А потом все трое, и подруги, и Роберт, повернулись и, словно по команде, уставились на присутствовавшую при этом разговоре Ларису.
– Что вы так на меня смотрите?! – воскликнула та. – Я ничего не говорила! Никому!
– Точно никому?
– Никому!
– Но откуда-то Николай узнал, что Марго остановится именно в этом отеле.
Все снова переглянулись.
– Лариса, вспоминай! Кому ты проговорилась о планах Марго?
– Ни единой живой душе! Что я, дура, что ли? Я ведь понимала, чем все могло закончиться для меня, прознай Арнольд Борисович о том, что затеяла его доченька.
– А кстати, как вы объяснили ему, куда уезжает Марго? Ведь она собиралась. Готовила вещи.
– Она сказала, что едет со мной в деревню.
– Куда?
– В деревню, к моей бабушке. Что вы так на меня смотрите? У меня действительно есть бабушка. И она живет в деревне под Вологдой. Чудное место. Настоящая зимняя северная сказка. По утрам все окна в узорах. Избушки – словно покрыты серебряным покрывалом. Серебро и иней. Настоящая сказка!
– И Арнольд Борисович одобрил эту затею? Поверил в этот бред?
– Помимо северной сказки, в которой действительно живет зимой моя бабушка, она еще и умелая кружевница. Слышали про вологодские кружева?
– Да.
– Они славятся во всем мире. И моя бабушка до сих пор плетет их собственными руками.
– Значит, вы сказали, что поехали за кружевами?
– Совершенно верно.
– И Арнольд Борисович вас отпустил одних? Это ведь довольно далеко.
– Да, отпустил. Мы сели на поезд до Вологды. Арнольд Борисович лично нас проводил и посадил в вагон. А там, в Вологде, нас должны были встретить на машине мои дядя и тетя.
– Действительно?
– Нет, конечно. Но Арнольд Борисович поверил нам!
– Ох, что-то плохо в это верится. Тащиться среди зимы в далекую Вологду? Нелепая затея. И даже не в саму Вологду, а куда-то в деревню, где, наверное, и дорог-то приличных нету.
– Очень даже есть. И вы так говорите, потому что не знаете Марго. Такая экспедиция в северную глушь за кружевами – это вполне в ее духе. Арнольд Борисович даже обрадовался. Узнаю, сказал, свою прежнюю Марго с ее тягой ко всему эксцентричному и любовью к приключениям.
– И отпустил вас одних?
– С радостью!
– Но ведь он должен был звонить вам?
Лариса покраснела.
– Что? Он уже звонил? Что ты ему сказала?
Лариса покраснела еще гуще и пролепетала:
– Ничего.
– Совсем ничего. Молчала в трубку?
– Как только я поняла, что с Марго что-то не так, я отключила свой сотовый, – со вздохом ответила девушка.
– И если Марго захочет с тобой связаться, то не сможет? Ведь твой сотовый до сих пор отключен?
– Так это… У меня же не один сотовый.
– Вот как?
– Ну да! Тот, номер которого известен Арнольду Борисовичу, действительно отключен. А для связи с Марго у меня есть другой телефон с другим номером.
– И у Марго – тоже?
– Да, и у нее то же самое.
– А что там с номерами Марго?
– После того как она прислала мне эту странную эсэмэску, я звонила на оба ее номера. К сожалению, оба отключены.
Эти девчонки просто конспираторши какие-то! Честное слово, им бы в разведке служить, а не крутить романы с младшими помощниками поваров в захудалом отеле. Или прислуживать богатому и влиятельному Арнольду Борисовичу в надежде на то, что он расщедрится и кинет огрызок со своего господского стола. Зачем им все это? В другом деле они бы нашли себя. И никакие Стефаны им не понадобились бы!
Но вслух Кира произнесла совсем другое:
– И что же, Арнольд Борисович не в курсе, что его дочка пропала?
– Нет, наверное, он уже смекнул: что-то случилось. Ведь ни мой телефон, ни телефон Марго не отвечают.
Подруги задумались. А что, если Арнольд Борисович с самого начала знал, что эта поездка в Вологду за кружевами – просто время? Насколько бы странной девушкой ни была Марго, даже для нее это слишком – тащиться за тридевять земель, сквозь холод, пургу и вьюгу, чтобы купить немного кружев у какой-то деревенской мастерицы. Да их, этих кружев, полным-полно в каждом магазине народных промыслов. А если нет, то можно порыскать по сувенирным лавкам, и там точно найдется что-нибудь подходящее. И не нужно для этого ехать за тридевять земель.
– А вдруг Арнольд Борисович узнал, что вы его обманываете?
– Как? Он лично посадил нас на поезд до Вологды.
– Хм. И как же вы сбежали?
– Через несколько километров дернули за стоп-кран и сошли во время аварийной остановки.
– Вот! А вы не подумали, что Арнольд Борисович мог посадить с вами в поезд соглядатая?
– Нет, – ответила Лара. – А зачем? Я ведь тоже ехала с Марго!
– А ты не думаешь, что такой опытный человек, как Арнольд Борисович, и тебе до конца не доверял?
– И что же?
– А то самое! Марго прилетела в Вену, где ее уже ждали люди папочки. И прямым ходом прямо из аэропорта девушка уехала… Куда?
– Куда? – пролепетала Лара.
– А уехала твоя подруга в частную психиатрическую лечебницу. В эту самую… заранее ей обещанную… «Пояс Андромеды». Будет учиться плести там кружева!
Лара слушала, раскрыв рот.
– Что же это такое получается? – прошептала она. – Отец… похитил свою дочь?
– А чем плоха такая версия? Кстати, она объясняет и наличие серебристого «Мерседеса», на котором увезли из аэропорта Марго. Арнольду Борисовичу такая тачка вполне по карману. А нанять двоих людей, чтобы те транзитом доставили блудную дщерь обратно на родину, дело вообще ерундовое.
– А как же Стефан? – прошептала Лара. – Его Арнольд Борисович тоже увез?
– Вот со Стефаном, – вздохнула Кира, – дело обстоит сложнее. Жизни Марго, если ее увез родной отец, ничего не угрожает. Как бы она себя ни вела, как бы ни выкаблучивалась, отец всегда ее простит. Родная кровиночка как-никак. А вот Стефан вашему Арнольду Борисовичу – никто!
– И что?
– Может быть, парня уже и в живых-то нету.
Лара затряслась мелкой дрожью.
– Что скажешь? – спросила у нее Леся. – Могло такое быть?
– Чт-тобы Ар… Арнольд Борисович п-пошел бы на уб-бийство?
– Да.
– М-м-могло!
От страха Лара начала заикаться. И подруги в тревоге переглянулись. Похоже, этот Арнольд Борисович не только богат и щедр, но и крут. С теми, кто перед ним провинился, он, судя по перекошенной физиономии Ларисы, особенно не церемонился.
– И что же мне делать? – всхлипнула Лариса. – Я виновата! Что же мне делать?
– Ничего. Арнольд Борисович уже отдал свою Марго под надзор врачей. И, наверное, успокоился. Так что можешь сидеть и не дергаться. В Австрии он тебя не достанет.
– Но я же не могу вечно тут жить. Рано или поздно мне придется вернуться домой.
– Ну… не знаю. Не надо было обманывать такого серьезного человека.
– Я не обманывала! Это все Марго!
– Правильно. Она обманывала, а ты ей помогала. Ну-ка, признайся! Ведь ты это делала отнюдь не бескорыстно? Вспомните часики, что продала Марго. Денежки она отдала тебе?
– Нет! – воскликнула Лара, но тут же поникла и добавила: – Только часть.
– Большую, надо полагать, часть.
– Но я же рисковала!
– И сейчас рискуешь. Все справедливо.
– Что же мне делать?
– Думаю, что тебе нужно включить свой телефон и спокойно поговорить с Арнольдом Борисовичем. Объясни ему, что у тебя имелось одно только желание – угодить ему. Что ты была уверена: если бы Марго приехала к Стефану с пустыми руками, он бы сам ее прогнал. И проблема таким образом разрешилась бы сама собой.
– Он мне не поверит. Станет кричать, что я должна была посоветоваться с ним.
– Конечно, должна. Но ты притворись дурой. Скажи, что не догадалась обратиться к нему. Думала, что все и так отлично устроится. Главное – уверить его в том, что у тебя были самые благие намерения. Возможно, тогда он и отменит казнь, заменив ее пожизненной ссылкой.
– Ссылкой? К-какой с-сылкой?
– Ну, не в Сибирь, разумеется. Просто прогонит тебя из своего дома, вот и все.
– А как же моя мечта? Как же спортивная школа?
Подруги с трудом подавили в себе желание сказать этой идиотке, что раньше нужно было думать. И что жадность никогда не остается без наказания. И что польстившись пусть и на дорогие, но всего лишь часики, она, вероятно, лишила себя обеспеченного будущего, которое обещал ей отец ее богатой подруги.
– Звони Арнольду Борисовичу. Сейчас не до мечтаний. Раз он такой серьезный человек, то было бы неплохо хотя бы сохранить себе жизнь.
Впрочем, Арнольд Борисович позвонил сам. Едва только Лара включила свой телефон, как он у нее зазвонил прямо в руках.
– Ой! – Девушка едва не выронила из рук громко распевающую коробочку. – Это он! Что делать?
– Отвечай ему. И помни, о чем мы с тобой говорили.
Лара со вздохом кивнула.
– Алло. Да, Арнольд Борисович, это я! Нет, не знаю, что с телефоном. Наверное, зарядка села. Или…
Лара приготовилась врать и дальше, даже рот раскрыла, чтобы выдать очередную байку, но наткнувшись взглядом на Киру, осеклась.
– Да, Арнольд Борисович, кажется, у нас проблема. Какая? Вы же уже знаете, что Марго не поехала в Вологду? Куда она поехала? В Австрию она поехала. К Стефану.
Судя по воплям, которые раздались из трубки, для Арнольда Борисовича вся эта история стала полной неожиданностью. Вопил он долго и громко. Не стесняясь называть вещи своими именами. Эпитеты, которыми он осыпал дочь и ее подругу, для печати никак не годились. А потом, когда обманутый отец малость остыл, он спросил:
– Где сейчас Марго? Она рядом? Дай ей трубку!
Лара в растерянности забормотала:
– Так как же? Как же я ей дам трубку? Разве она не с вами?
– Кто?
– Марго!
– Со мной? Что за чушь? То ты говоришь, что Марго в Австрии, то утверждаешь, что она со мной. Что происходит, Лариса?
Лариса принялась докладывать, что происходит. И на этот раз Арнольд Борисович ее не перебивал. Когда же она закончила свой трагический монолог, он проговорил:
– Значит, Марго пропала? Ее увезли какие-то неизвестные тебе типы на неизвестной же машине прямо из аэропорта?
– Да.
– Немедленно вылетаю, – прозвучал ответ. И связь тотчас же оборвалась.
Лариса опустила руку с зажатой в ней трубкой и в растерянности пробормотала:
– Он ничего не знал.
– А не притворяется?
– Вы же слышали, как он орал! Похоже это на человека, который притворяется?
Нет, это не походило на притворство. Арнольд Борисович был искренне обеспокоен судьбой своей дочери. И даже согласился отложить все свои дела и мчаться сюда, в далекую Австрию, ради ее спасения.
– Что ж, поживем – увидим, – в нерешительности проговорила Кира. – Если папа Марго действительно прилетит сюда, значит, все это – не игра. И Марго он никуда не увозил. И искать ее мы будем все вместе.
Тем временем полицейские, нашедшие в сугробе тело Николая, уже обыскали весь его номер. Искали они улики, которые позволили бы им выйти на след убийцы. Однако номер Николая в этом отношении ничем их не порадовал.
Помимо личных вещей Николая, состоящих из одежды, щегольской обуви и нескольких весьма дорогих украшений – видимо, подарков благодарных возлюбленных, – тут имелся богатый арсенал косметики для мужчин и сексуальных игрушек, начиная от наручников и заканчивая кожаными плетками и коллекцией искусственных фаллосов. Так сказать, рабочие инструменты Николая.
Однако того, что искали полицейские, то есть каких-либо компрометирующих записей, телефонных номеров, оружия, наркотиков или другой контрабанды, обнаружить не удалось.
– Чист. Совершенно чист. Единственная подозрительная вещь, которую мы нашли в его вещах, – это бумажная салфетка.
– Салфетка?
– Да, салфетка. Вся покрытая жирными пятнами. И на ней три слова, написанные по-русски.
– А что за слова?
– «Это не она!» – произнес Роберт и, вопросительно посмотрев на подруг, добавил: – Салфетка из ресторана вашего отеля.
Подруги переглянулись. Так вот что прислали Николаю в его тарелке под видом фирменного блюда! Наверное, Стефан, выглянув в обеденный зал, увидел Николая в обществе совсем другой девушки и забил тревогу. Но тогда получается, что Стефан и Николай находились в сговоре? Но в чем был смысл их сговора? Они оба претендовали на одну и ту же девушку – богатенькую Марго. И по идее, должны были враждовать, а не дружить.
Нет, подруги совершенно ничего не понимали в этом деле. Оно казалось вроде бы и простым, но в то же время дьявольски запутанным.
– Также настораживает отсутствие мобильного телефона, – продолжил рассказывать Роберт, так и не дождавшись от подруг какой-либо реакции. – Но он мог быть у покойника с собой. И просто потеряться при транспортировке тела.
Полиция на этой версии и остановилась. А вот подруги сочли, что пропажа телефона – весьма подозрительное обстоятельство. С чего вдруг телефону пропадать? Наверняка убийца нарочно забрал его. Потому что созванивался с Николаем и боялся, что номер его телефона остался в памяти трубки Николая.
Сейчас полиция вовсю разыскивала пропавшего младшего повара – Стефана. Тут Арнольд Борисович мог быть спокоен. Если парень все еще находился на территории австрийского государства, то ему невозможно было спрятаться от полиции.
– Рано или поздно они его найдут. Австрияки народ дотошный. Найдут!
Спустя еще несколько часов поступила информация от некой фрау Гретхен, у которой Николай снимал в столице Австрии небольшую квартирку. Фрау оказалась упитанной особой, одетой строго и, как ей, наверное, казалось, со вкусом. Серый свитерок. Черные джинсы. Тщательно прокрашенные волосы. Лицо у нее было в общем-то приятное, но вот длинный тонкий нос и плотно сжатые губы выдавали в ней особу, которая твердо знает свои права и будет биться за них до последней капли крови.
Ко всему прочему фрау оказалась законопослушной до зубовного скрежета. Едва узнав о смерти своего жильца, она тут же явилась в полицейский участок и дала подробные показания о том, как жил и чем занимался ее жилец.
Сама фрау проживала в этом же доме, но только на первом этаже. А жильцу сдавала квартиру на четвертом. Дом был самый обычный, на окраине Вены. И поэтому арендная плата, которую брала фрау Гретхен со своего жильца, была совсем невысока. Да еще расплачивался он с ней первого числа каждого месяца. Она несколько раз в разговоре подчеркнула это обстоятельство. Каждый раз явно сожалея, что не взяла с жильца деньги вперед, например, за полгода или даже лучше за год!
– А с кем он общался? Вы видели этих людей?
– Женщины к нему приходили. Много женщин. Но я не возражала. Все женщины были явно из очень обеспеченных. Такие не украдут и ничего не испортят из обстановки. А если и испортят, то спокойно возместят ущерб.
В квартире Николая, которую он снимал у фрау, также побывала полиция. Но и там не удалось обнаружить ничего примечательного. Пришлось попросить фрау сосредоточиться и более детально описать всех женщин, которые приходили к ее жильцу.
– Ох, господин полицейский, разве их всех упомнишь?! Вот одна приходила, по виду – русская. Ну, знаете, из тех, что даже летом носят норковую шубу до пяток, брильянты и килограмм косметики на лице.
Помимо этой дамы в шубе, к Николаю приходили еще три дамы. Одна полька и две немки. Все они были в возрасте. Время от времени появлялась японка и даже одна негритянка! Одним словом, интернационал! Женщины всех рас и национальностей сползались к Николаю, как потерпевшие кораблекрушение к необитаемому острову.
– А мужчины? Мужчины к вашему жильцу заглядывали?
Женщина сначала отрицательно помотала головой, но потом вдруг замерла и многозначительно задумалась. Полицейские раскусили ее молчание без труда. Фрау что-то вспомнила, но сомневалась, что стоило рассказывать об этом полиции.
– Фрау, если у вас есть какая-либо информация о вашем жильце, то вы должны поделиться ею с полицией. В противном случае у вас могут быть крупные неприятности.
Фрау тут же кивнула, давая понять, что она далеко не так глупа и отлично понимает, что ее показания весьма важны для полиции. Но вот будет ли ей с этого какая-нибудь выгода? И если нет, то стоит ли вообще раскрывать свой рот?
– В ваших интересах сделать так, чтобы убийца был пойман как можно быстрее, – заявил полицейский.
– В моих? – изумилась фрау.
– Конечно. Ведь никогда не знаешь, кого этот человек, этот убийца, наметил себе следующей жертвой. Возможно, что и квартирную хозяйку своей первой жертвы.
Фрау заметно побледнела и воскликнула:
– Ах, майн готт! Но ведь я ничего не знаю! Совсем ничего! Я видела того человека лишь мельком!
– Что за человек?
– Он приходил к моему жильцу. Совсем недавно. Два дня назад. И сразу же после его визита герр Николас собрался и уехал.
– А до этого у него поездки в планах не значилось?
– Нет! В том-то и дело! Поэтому-то я и думаю, что убийство Николаса может быть связано с визитом этого страшного человека.
– Вы его видели? Опишите!
Фрау дала весьма подробное описание визитера. По ее словам, это был огромный детина с черной бородой, смуглой кожей и с черными же глазами.
– И еще у него что-то было с рукой.
– С какой? Правой или левой?
– Правой. Он как-то странно ее держал. Словно бы она была у него ранена, потом кость срослась неправильно, и теперь он не мог ею нормально владеть.
Хотя фрау никто об этом не просил, она пояснила, почему сделала такой вывод.
– У моего папы был кот Фердинанд, – с умилением произнесла тетка. – Однажды он неловко упал и сломал лапку. Папа очень любил своего кота, поэтому отнес его к ветеринару, и тот наложил Фердинанду гипс. Лапа срослась. Гипс сняли. Но Фердинанд еще долго не мог пользоваться ею нормально. Все время боялся, что лапе будет больно. Так и этот человек. Он обращался со своей рукой слишком бережно!
– Что-нибудь еще? Ваш жилец как-то обращался к своему гостю? Называл его по имени?
– Он говорил ему Емеля. Это ведь что-то из русского фольклора? Поэтому я думаю, что тот страшный человек тоже был русским. К тому же, несмотря на смуглую кожу, он говорил с Николасом по-русски. Мой постоялец часто говорил на этом языке. Так что я немного научилась разбираться в нем.
– Они ссорились? Ваш жилец и его гость ссорились?
– Что вы! Совсем нет! Конечно, я не понимаю этого языка. Только могу отличить от английского или, скажем, французского. Но мне показалось, что этот Емеля дал Николасу какое-то задание. Очень важное задание. Потому что сразу же после ухода этого Емели мой жилец начал собираться. А через полчаса спустился ко мне и сказал, что уезжает в горы очаровывать одну прелестную златовласку. И если ему повезет, то она поделится с ним своими золотыми волосами. И он вернется ко мне богатым человеком и сумеет платить мне за квартиру на десять процентов больше.
– Неужели?
– Он так сказал! А еще попросил, чтобы я пожелала ему удачи! Сказал, что она очень ему сейчас понадобится. И еще жилец сообщил, что сейчас он на мели, поэтому даже не сможет заплатить мне за квартиру. Сказал, что если бы не деньги, то никогда бы не взялся за это дело, потому что чувствует: оно пахнет как-то нехорошо.
– Они долго разговаривали? Этот Емеля и ваш постоялец…
– Почти два часа!
– Но не ссорились?
– Повторяю, нет! Ни шума, ни криков не было слышно. И распрощались они вполне приветливо. Николас проводил своего знакомого до выхода. И там они пожали друг другу руки.
Итак, в деле появился некий Емеля. Но кто он такой? У полиции на сей счет были весьма смутные представления. Однако они не сомневались: найти в маленькой Австрии человека с такой приметной внешностью им не составит особого труда. Найти, допросить и выяснить, какое отношение он имеет ко всей этой истории.
