Один
Не бери в голову. Покойников вокруг немерено
- Стерва, ты убила меня! Соска проклятая!
Томми впервые проснулся вампиром. Лет ему, худощавому, было девятнадцать, и жизнь вечно то восхищала его, то повергала в крайнее замешательство.
- Зато теперь мы вместе.
Это Джоди - бледная, красивая, длинные пряди рыжих волос свисают на лицо, от задорного носика когда-то разбегались ныне исчезнувшие веснушки, накрашенные губы усмехаются. Она и сама-то всего только пару месяцев как сопричислилась к бессмертным и еще не научилась вести себя, как подобает приличному мертвецу.
- То-то ты провела ночь с ним.
Томми тычет пальцем в угол комнаты-мансарды, где стоит бронзовая статуя мужчины в лохмотьях. Металл облегает тело древнего вампира, который в свое время обратил Джоди. Рядом еще одна скульптура, в которой легко узнать саму Джоди.
Когда оба кровососа погрузились с рассветом в мертвый сон, Томми отволок их на первый этаж к скульпторам в мастерскую, и те быстренько отлили формы. Уж теперь-то будет время хорошенько подумать, что делать, да и Джоди не сбежит со старикашкой, рассудил Томми. Только вот дырочки в ушах бронзовой Джоди (чтобы лучше слышала Томми) сверлить не стоило. Как раз накануне старый хрен научил ее превращаться в туман, и через отверстия она легко просочилась в комнату. И вот вам пожалуйста: парочка влюбленных мертвецов, да еще и оголодавших.
- Мне надо было узнать побольше о себе самой, Томми. А кроме него обратиться не к кому.
- Ты бы хоть спросила меня, прежде чем браться за дело. Нельзя же убивать без спроса. Эгоизм какой.
Томми прибыл из Индианы, его провинциальная мама привила-таки сыну хорошие манеры и научила прислушиваться к мнению других.
- А ты занимался со мной сексом, когда я была в отключке, - парирует Джоди.
- Это совсем другое. Я сделал доброе дело, типа кинул монетку в счетчик на стоянке за совершенно постороннего человека. Тот, кто оставил машину у этого счетчика, будет тебе признателен, даже если и не поблагодарит лично.
- Посмотрела бы я, что бы ты сам запел, очнувшись весь липкий в этом прикиде девицы из группы поддержки любимой команды. Сам сообрази, ведь когда я в отрубе, формально я мертва. Какая тут может быть благодарность?
- Э-э-э… но ведь ты даже не человек. Ты просто гадкий мертвяк.
Сказал - и пожалел. Слово - не воробей. Томми сразу же становится стыдно. Ну да, Джоди - покойница, но никакая она не гадкая. Более того, он, похоже, врезался в нее по уши. Правда, трахать труп, так нелепо наряженный, как-то стыдновато. Впрочем, в родных местах на Среднем Западе люди таких тем избегают. Ну разве что собака выроет яму у какого-нибудь бедолаги на заднем дворе, и явится полиция, и натаскает из ямы кучу трупов - настоящую групповуху. Вот тогда есть о чем почесать языком.
Джоди притворно хлюпает носом, довольная, что Томми растерял запал.
- Добро пожаловать в клуб гадких мертвяков, мистер Флад.
- Кровопийца, - бурчит Томми.
- Все у меня высосала.
А ей хоть бы хны.
- Ты сам мне разрешил.
- Из вежливости. - Томми с показным равнодушием встает с кровати.
- Ты сам мне разрешил, а все из-за секса.
- Вот уж нет. Все произошло из-за того, что ты не могла без меня.
Враки. Секс был всему голова.
- Да, - мурлычет Джоди.
- Я и сейчас не могу без тебя. - И она протягивает к нему руки. - Вот честное слово.
Влюбленные нежно обнимаются. Томми кажется Джоди таким трогательным. И порывистым. Словно все его чувства постоянно на взводе.
- Ладно. Все из-за секса.
«Отлично, - думает Джоди, - он опять в моей власти».
- И каково тебе сейчас?
- Вот поем и скажу.
Томми отрывается от девушки, ураганом несется на кухню, распахивает холодильник, вытаскивает из морозилки буррито, закидывает в микроволновку и нажимает кнопку, все на одном дыхании.
- Вряд ли ты станешь это есть, - предостерегает Джоди.
- Ты что! Классно пахнет! Прелесть! Да тут каждый боб, каждый кусочек свинины благоухает по-своему!
Томми употребляет слова вроде «благоухает», поелику собирается стать писателем. Он и в Сан-Франциско-то пожаловал поднакопить жизненных наблюдений, а потом зафиксировать все на бумаге. Ну и еще обрести подружку.
- Брось ты свой гамбургер и иди сюда, - зовет Джоди.
- А то тебе будет плохо.
- Пальчики оближешь, - усмехается Томми, чавкая.
На кухню Джоди приводит чувство вины. Блевотину со стены и с дверцы холодильника они отскребают вместе.
- Есть хочу.
- Каждый боб брал приступом врата пищевода, дабы спастись бегством, - изрекает Томми дрожащим голосом.
- Учись на своих ошибках. - Джоди треплет Томми по голове.
- Как себя чувствуешь?
- Не в еде дело.
- Господи ты боже мой! Я голоден. У меня в желудке просто вакуум какой-то. Почему ты меня не предупредила?
Она прекрасно знает, что с ним сейчас творится. Ей самой в свое время пришлось еще хуже. Так что опыт имеется.
- Давай-ка, милый, внесем кое-какие уточнения. И кое-что организуем.
- И что мне теперь делать? Что ты задумала?
- Я кормилась главным образом тобой, помнишь?
- Да, уж ты-то меня грохнула преднамеренно. Все рассчитала. Раз - и трахнула меня.
- А ты меня нет? Оба мы трахнутые. Как Ромео и Джульетта. Прямо продолжение классической пьесы. Сплошная литература.
- Какая радость. Так вот что ты взяла за образец, когда убивала меня. Никогда бы не догадался.
- Я же превратила тебя в супермена. Спасибо на добром слове.
- То-то у меня новые кроссовки все в блевотине.
- Зато теперь ты видишь в темноте. Хочешь попробовать? Могу раздеться. А ты полюбуешься на меня обнаженную в полном мраке. Тебе понравится.
- Джоди, я подыхаю с голоду.
Джоди не верит своим ушам. Не поддаться такому искушению - что за монстра породила она на свет?
- Не расстраивайся, сейчас заморишь червячка. Или клопика.
- Клопика?! Вонючего клопа?! Не употребляю.
- Я же сказала, нам надо кое-что организовать.
С тех пор как Томми прикатил из своего родного ублюдочного городишки в штате Индиана, он уже успел кое-что организовать. Подружку вот себе надыбал - тоненькую, сексуальненькую, умненькую, - а она выпила из него всю кровь и выказала дивную способность отрубаться с рассветом. Она небось и выбрала-то его только потому, что он работал в ночную смену и целый день был в его распоряжении. Сама ведь как-то проговорилась. И вот теперь он вампир - с этой стороны бояться уже нечего. Зато появилась масса других опасностей - и о многих из них он даже не подозревает. Средний возраст вампира - четыреста лет, этакий видавший виды изысканный эстет-извращенец, которому чуждо все человеческое. А девятнадцатилетний кровосос тащит за собой во тьму всю свою подростковую неопытность.
- Какой я бледный. - Томми в ванной глядит на себя в зеркало.
Оказывается, вампиры отражаются в зеркалах, и плевать хотели на распятия и чеснок.
(Это показали опыты, которые Томми ставил над Джоди, пока она спала. К различным секс-нарядам и гелям вампиры тоже отнеслись спокойно.)
- И вовсе не такой белый, как снег в Индиане. Я бледный, как ты.
- Угу, - мурлычет Джоди.
- Мне казалось, бледность тебе по душе.
- Тебе-то она к лицу. А у меня вид болезненный.
- Смотри, смотри.
Джоди в облегающих черных джинсах и топике стоит в дверях ванной, привалившись к косяку, и с трудом сдерживает смех. Волосы у нее подвязаны и хвостом ниспадают на спину. Интересно, бывают рыжие кометы?
- Что-то еще изменилось, - заключает Томми.
- Бледность - это не все.
- Угу, - усмехается Джоди.
- У меня чистая кожа! Ни прыщика не осталось!
- Динь, динь, динь, - подтверждает Джоди.
- Если бы я знал, что прыщи исчезнут, я бы тебя давно попросил обратить меня.
- Давным-давно… Ты лучше обувку сними.
- Зачем это…
- Снимай давай.
Томми присаживается на край ванны, снимает кроссовки, стаскивает носки.
- И что?
- Посмотри на пальцы ног.
- Однако. Они прямые. Маленький палец совсем не изогнут. Будто я никогда не носил ботинок.
- Правильно.
Джоди вспоминает, как сама наткнулась на характерные для вампиров признаки и какой восторг пополам с ужасом ее тогда охватил. Сейчас ей кажется, что сбросить два кило всегда было ее горячим желанием, - пусть теперь эти килограммы пребывают в вечности.
Томми задирает штанину и внимательно осматривает лодыжку.
- Шрам от топора исчез.
- И это навечно, - добавляет Джоди.
- Твое тело всегда будет идеальным, вот как сейчас. У меня даже утолщение от перелома пропало.
- Мое тело всегда будет таким?
- Да.
- Как сейчас?
- Насколько мне известно.
- А как же занятия в спортзале? Я собирался стать качком. Обзавестись железным прессом и нарастить мышцы.
- Ничего ты не собирался.
- Нет, собирался. Я мечтал быть культуристом. Ходячей горой мяса.
- Не ври. Ты мечтал стать писателем. Дистрофичным хиляком, который только и может, что клаву топтать. И то когда нет сквозняка, а то сдует. Сейчас ты в отличной форме. Работа в универсаме пошла тебе на пользу. Еще увидишь, как здорово ты теперь бегаешь.
- Ты правда считаешь, что я в отличной форме?
- Я же сказала.
Томми выпячивает грудь перед зеркалом. Никакой игры мускулов под фланелевой рубашкой. Томми расстегивает рубашку и заходит на вторую попытку. Разница оказывается невелика.
Томми пожимает плечами.
- А как насчет писательства? Мозг у меня тоже всегда будет, как сейчас? То есть со временем я не поумнею? Хоть чуть-чуть?
- Нет. Но это не потому, что ты вампир, а потому, что мужик.
- Ехидна.
- Я так считаю, вот и все.
Джоди надевает красную кожаную куртку, хотя теперь ей плевать на холодный туман, который натягивало из Бухты, не то, что когда-то. Просто она очень нравится сама себе в куртке, черных джинсах и черной кружевной блузе (ее она прямо из-под носа выхватила у какой-то загребущей дурынды на распродаже в магазине Нордстрома).
- Идем, Томми, надо найти тебе что-нибудь проглотить, пока не поздно.
- Сейчас. Быстренько закончу одно дельце и иду. Подожди минутку.
На этот раз Томми закрывает за собой дверь ванной.
До Джоди доносится звук расстегиваемой на джинсах молнии и какой-то всхрап. Дверь распахивается, и на пороге в два прыжка возникает Томми со спущенными штанами.
- Ты только посмотри. Что же это такое? Глянь только! - голосит Томми, указывая на свой член.
- Я теперь прямо какой-то радиоактивный урод-мутант!
Джоди крепко и нежно берет его за руки и заглядывает в глаза.
- Успокойся. Это всего лишь крайняя плоть.
- Нет у меня никакой крайней плоти. Я обрезан.
- Теперь есть. Видимо, при обращении она опять наросла. Точно так же, как выпрямились пальцы и исчезли шрамы.
- Ведь это уродство какое-то!
- Ничего подобного. Все прекрасно.
- Хочешь потрогать?
- Спасибо. Попозже.
- Прости. Я совсем обалдел. И я еще не закончил.
- Ничего. Все в порядке. Заканчивай, я подожду.
- А как насчет приласкать по-быстрому?
- Если я тебя ублажу, мы наконец уберемся отсюда?
- Наверное, нет.
- Тогда брысь в ванную. - Джоди поворачивает Томми спиной к себе и слегка шлепает.
Два прыжка - и новообретенная крайняя плоть исчезает за дверью ванной. От стука двери Джоди вздрагивает. Надолго ли хватит Томми неудержимой похоти в его новом обличье, ее интересует мало. Джоди нужен товарищ, который понимал бы ее, разделял ее чувства и смотрел на мир глазами вампира. Если бы Томми навечно остался девятнадцатилетним несмышленышем, она, может, и взаправду убила бы его.
